Глава 11. У памяти свои законы

      - Делай раз. Делай два. - бормотал про себя бывший вояка.
Утро Адмирал, как обычно, начал с армейского комплекса упражнений. Говорят, что именно этот вид утренних упражнений остался неизменным с начала двадцатого века. Шли века, менялись государства и армии, а комплекс так и оставался неизменным и миллионы людей встречали день таким образом.
       Утолив голод стандартным армейским завтраком Адмирал забросил кошачьего корма своему любимцу. Прапор удовлетворённо заморгал светодиодом импланта на шее.
Вчерашний рассказ старого друга на многое открыл глаза Малинину. Ему стало понятно, кто и зачем в те далёкие времена отправил молодого штабс-капитана на планету Зэду. Но горечь от того, что он не смог предотвратить гибель своих ребят, осталась на всю жизнь. Все следы трагических событий указывали на то, что без Особого Отдела Армии тут не обошлось. А более беспринципных людей Адмирал в своей жизни не встречал. Ради неясных целей они готовы были пустить под нож кого угодно. В бытность свою командиром, Адмиралу было намного проще бороться с бессовестными армейскими чиновниками, взятками и приписками, чем понять логику этой касты. В то же время он понимал, что их работа так же нужна как и его служба.
       Адмирал уселся в кресло, укрыл ноги стареньким пледом и стал раскуривать трубку. По комнате поплыл пряный аромат табака.
- Надо отвлечься - подумал Малинин и задал импланту поиск какого-нибудь старого доброго фильма двадцатого или двадцать первого века. Нравились ему поделки деятелей культуры того периода.

               Выйти нам удалось каким-то чудом. Точнее – вдруг откуда-то появилась Тереза. Её явление для меня было полной неожиданностью, да и для Марта тоже. А с ней Джинн. Она и объяснила нам потом, что подземелье – городская канализация, которой управляет взбесившийся компьютер. Чей тогда труп я нашла в самом начале своих странствий по подземелью – я так и не знаю до сих пор. Тереза (или кто она там была на самом деле) и занялась нашей эвакуацией.

        У нас на Счастье Человечества упоминания о прежней цивилизации не приветствовались. В школьных учебниках об этом говорилось вскользь, остатки местной расы жили в труднодоступных районах планеты в резервациях и их история была, по сути, предана забвению. Но у половины наших людей в жилах течёт кровь эларов. И на планете сохранилось полным-полно упоминаний об их цивилизации. Ещё в старших классах школы я узнал о Затерянном Городе в Нижнем Поречье. В Краю Великих Болот. Вроде бы, болота тамошние имеют искусственное происхождение. Якобы, город затопили во время последней Великой Войны. Но кое-что осталось. И воевали тогда местные с вогами. Потом я узнал, что воги сумели устроить диверсию в планетарном масштабе: они разом вывели из строя все преобразователи энергии, что спровоцировало гигантский выброс энергии по всей планете. Как Планета при этом не развалилась на куски – тайна сия велика есть, как ваш Комбриг выражается. Но почти всё население погибло. Уцелели только те, кто находился в отдалённых районах. Преимущественно в горах. Почему-то в горах мест выхода энергии нет. Почему – не знаю. Все места выхода только на равнинах. Но почему тогда воги не захватили планету? Вот этого я не знаю. Ведь она была, по сути, беззащитна перед ними. Но они, почему-то повернули флот и ушли. Я перерыл все наши архивы, уже когда стал Первым помощником, искал хоть какую-то информацию. Не нашёл практически ничего. Неизвестно даже – высаживали они десант на планету, или нет.
      Потом они вернулись. И попытались захватить Счастье Человечества с ходу. Это когда мы в первый раз обратились к Земному Содружеству за помощью.

         А ведь в сказках и легендах многих земных народов есть упоминания о волшебных предметах, которые как бы живые. Да и в старых фантастических романах и повестях такие вещи упоминаются. Увлекался я одно время ретро-фантастикой, до того, как в армию попал. И ещё в конце двадцатого века многие авторы писали о таких живых машинах с искусственным интеллектом. Да и людей тоже можно было превратить в такие машины. Слово даже придумали такое – «киборги». И вот какому-то умнику в нашем Разведуправлении тоже пришла в голову эта мысль. Видимо, тоже сказки любил. И ретро-фантастику.
         Ну, в сказках много чего напридумывать могут. Сказка ложь, да в ней намёк, как говорится. Добрым молодцам, красным девицам и всем прочим. Имеющий глаза– да услышит, имеющий уши – да увидит, как наш Комбриг выражается.
Но самое интересное началось когда мы все уже собрались вместе – я, Март, Джинн с этой Козой-Дерезой и ещё двое наших спецов – одного Рентгеном звали, а второго не помню. Вот тогда мы и нашли в одной из стенных ниш огромный сейф. Что самое интересное, на нём стояло клеймо завода Сан-Гали и дата «1908 годъ». Увидев сей артефакт мы все буквально остолбенели. Особенно этим ящиком Рентген заинтересовался, но тут же дал команду нам отойти подальше, а сам вместе с Джинном и ещё одним спецом принялся возиться с дверцей. Ничего у них не вышло, надо сказать – то ли дверца заржавела настолько, что не открывалась, а взорвать нечем было, то ли ещё почему. Унести сейф оттуда тоже нереально было – во-первых он тяжеленный был – мы бы даже все вместе его не сдвинули бы, к тому же от времени он, опять же, - буквально врос в камень. Джинн хотел из бластера замок отстрелить, чтобы дверь открыть, но Рентген, да и Дереза тоже, были категорически против. Мало ли что. Так что и эта тайна лабиринта оказалась неразгаданной. Во всяком случае – не мной.
 А вот Марта этот ящик напугал чуть ли не до усрачки. Я никогда не видела его таким напуганным ни до, ни после, хотя за время моей службы мы, бывало, потом пересекались по разным причинам. То мы заложников освобождали, которых счастьевцы захватили, то наших вытаскивали из их зоны влияния. Но чтобы он чуть ли не по ляжкам хезал – я никогда не видела. А тогда Март чуть ли не на коленях нас умолял тикать оттуда. Мы, конечно, послушались в итоге. Прекрасно понимая, что вряд ли уже когда-нибудь найдём этот самый ящик в коридорах – они же постоянно меняли свою конфигурацию.


                *   *   *
Они так и просидели до вечера. Один киношедевр сменял другой. Прапор взъерошил все чешуйки на шее от счастья, светодиод постоянно выдавал какую-то морзянку, лапки переступали по ветке вправо и влево. А Адмирал тихонечко похрапывал в кресле. Идиллия.
Периодически Адмиралу опять начинали сниться необычные сны. Они были короткие и незапоминающиеся. Мелькали только перед глазами какие-то смутно знакомые образы и картины из прошлого. Да и беседа с медиком видимо пошла на пользу. Иногда просыпаясь от звуков фильма старый вояка не переставал размышлять о том, почему ему был отдан приказ о проведении той операции. Перебирая рапорты, которые сохранились в его распоряжении ему попался один документ, на который тогда он не обратил внимания, а потом просто не было времени. Началась блокада планеты.
Когда всех выживших десантников, раненых, гражданских и караульную команду удалось погрузить в Разведбот, там практически не осталось места для какого-либо оборудования. Хотя археологи очень возмущались по поводу того, что не могут взять с собой свои лопатки и щёточки, или чем они там копаются в мусоре, штабс-капитан был непреклонен. Да и после того, как один из десантников вдруг бросился к шлюзу, что бы снова бежать к объекту, Малинин понял - ещё немного и они точно не улетят. Врубив маскировочное поле на полную, пилоты повели бот на орбиту. Хотя от маскировки в данном случае толку было немного – счастьевцы и так знали об их присутствии на планете. Те, кто был в лагере наверняка сообщили на орбиту о появлении земного спецназа. Но были инструкции и Уставы, которые предписывали, что именно и как нужно делать. А потому маскировку всё же включили.
 Малинин тяжело переживал провал операции. Разведданных - ноль. Потери - более половины подразделения. Выйти на орбиту незамеченным кораблями Счастья - маловероятно. Оставалось надеяться на чудо.
Чудо.
В армейской жизни, как известно, места чудесам нет. Не верит в чудеса ни один военный человек. Но тем не менее они происходят.
Вообще "чудо" - вещь субъективная. Иногда самая простая вещь, которая в другое время показалась бы малозначительным пустяком, в определённых условиях воспринимается совершенно иначе. Это найденная в кармане помятая сигарета после тяжелого, изматывающего боя. Или последний глоток воды во фляжке, которую считал пустой последние несколько часов марш-броска. Многие люди даже не могут воспринимать то, что другие называют чудом. Просто не увидят его. И это касается не только тех, кто служит в армии. Такова природа человека. Его суть - всё воспринимать по-своему, иметь собственное мнение по любому поводу.
Отчасти "чудо" - это категория веры. У любого человека есть мечта. Порой человек в своих мечтах бывает очень бескомпромиссен. Он готов добиваться реализации мечты любыми доступными ему способами, потому что очень в неё верит. Но это должна быть особая вера: он верит в мечту, но он готов, что она не сбудется. Только при такой вере можно мечтать. И тут происходит какое-то судьбоносное событие. Чудо свершилось.
Видимо штабс-капитан в те далекие времена, поднимаясь на орбиту Зэду в кабине Разведбота, очень верил в то, что должно произойти именно чудо. Появившиеся именно в тот момент земные корабли, когда все орудия крейсеров Счастья, блокирующих планету, готовы были открыть стрельбу по маленькому боту, можно отнести именно к судьбоносным событиям в жизни всех спасшихся от взбесившегося лабиринта. Чуда искренне желали все на борту маленького корабля. Все до единого.
Корабли Земли были красивы. Даже не смотря на то, что были похожи на продолговатые металлические кирпичи огромных размеров. Просто потому, что они были свои.
- Здесь командующий Вторым Флотом Земли Контр-Адмирал Юзовцев. Всем кто меня слышит… - раздалось в эфире.

        Для меня эта эвакуация с планеты прошла как в тумане. Я не помню, как оказалась в лагере, что мне говорила мама, как мы садились в бот… Потому что перед глазами всё ещё стояло лицо Марта. Последний участок до выхода из лабиринта он буквально тащил меня на себе. У меня сил уже не было. Впереди шёл один из спецов, потом мы с Мартом, Мавромати и Рентген, дальше Дереза, Джинн прикрывал. Потому что едва мы отошли от этого места, где нашли сейф от Сан-Галли, непонятно как туда попавший, как началось что-то непонятное. Сначала в глубине коридора послышался какой-то гул, или шум, пол и стены завибрировали, на полу опять появилась какая-то странная жидкость, одновременно коридор стало заволакивать каким-то туманом, или дымом. Так что вырвались мы буквально чудом. Потому что когда мы добежали до выхода наружу, стена вдруг начала задвигаться. То, что мы все успели выскочить, иначе, как везением не назовёшь.
           А потом мы просто лежали на земле, покрытой какой-то похожей на голубоватый мох растительностью. С вечереющего низкого неба сеял мелкий холодный дождь, но никто не обращал на это внимания. Мы не замечали ни промозглого осеннего холода, ни дождя, ни ветра. Сколько времени тоже никто не знал – часы у всех встали. Было только ясно, что вечер. Но сколько прошло дней – непонятно. Да и где мы находимся тоже было непонятно. Впереди была опушка леса, но местность была незнакомая и далеко ли до лагеря – мы не знали. Потом у Мавромати началась истерика. Он что-то кричал про оставленного в этом проклятом подземелье робота-проходчика. Тереза дала ему по морде и он заткнулся. Джинн попытался определить направление куда идти. Компасы и прочие навигаторы вышли из строя, но тучи ненадолго рассеялись и показалось заходящее местное солнце. Дело в том, что Зэду вращалась нетипично для большинства планет. Она вращалась  в противоположную сторону. С запада на восток. Солнце, таким образом всходило на западе, который был здесь востоком и заходило на востоке, который был западом. Идти нужно было на юго-восток по-местному. Двинулись тем же порядком, стараясь обойти выход из лабиринта подальше. Это при том, что сам холм едва виднелся в отдалении. До него было километра два-три. Усталости я по-прежнему не чувствовала, но было какое-то чувство опустошения внутри. Март шёл рядом и по-прежнему держал меня за руку, словно боялся, что я и тут могу потеряться. Я вдруг вспомнила, как он таскался за мной там, в лагере. Мне было уже шестнадцать лет и на меня уже начинали обращать внимание мальчишки. Правда, школа у нас в монастыре была женская, но при монастыре были трудники, да и паломники тоже приезжали постоянно. Ну и дома на каникулах я бывала. За мной дома в Тайцах уже трое ухажёров бегало. Правда, дело дальше походов на танцы и прогулок в старую усадьбу на окраине посёлка не заходило. Ну, подарили, правда, цветы пару раз. А тут на меня впервые обратил внимание взрослый мужчина. Причём очень взрослый. Мне он тогда казался очень старым. А то, что он именно обратил внимание – я сразу поняла, хоть и дурочка была ещё совсем. Меня же в группе как звали поначалу, когда только служить начала – Монашка. Но такие вещи женщина поймёт и почувствует всегда. При этом я совершенно не представляла, что будет потом, да меня это и не интересовало. Я, помню, тогда пыталась справиться со своими ощущениями. Не только от мужского внимания. Я всё время чувствовала ту сущность, которая осталась там, в подземелье. И я слышала её мысли. Она не пыталась подчинить меня себе, но постоянно прощупывала меня. Именно так это и выглядело. Как будто оно пыталось вступить со мной в контакт. Телепатический. Но вот зачем?
       Первые, на кого мы наткнулись, были счастьевцы. Они прочёсывали местность. Я не знаю, о чём с ними говорил Март, но нам позволили уйти. Только перед тем, как передать меня Мавромати с Джинном, которые на пару взялись меня опекать, он вдруг обнял меня и поцеловал. По-настоящему. В губы. Впервые меня поцеловал взрослый мужчина. Вот это, собственно, меня и занимало потом всю обратную дорогу.
       А Мавромати я потом больше не видела. Говорят, он перешёл в православие из католичества, уехал на Афон и постригся в монахи.

                Заканчивался ещё один день в жизни Адмирала. Питомец в клетке явно пытался намекнуть хозяину, что пришло время ужина. А судя по времени - очень позднего ужина. Пришлось подниматься из кресла и идти к синтезатору пищи. Стандартный ужин - еда со вкусом "перловки с тушёнкой" для себя и кошачий корм для Прапора. Вкусно, практично и доступно.
После ужина Адмирал надел старенький поношенный комбинезон и армейскую кепку, достал птицеящера из клетки, посадил его на плечо и опираясь на трость вышел из своей студии. Надо пройтись, "разогнать кровь по жилам", как говаривал легендарный Комбриг. Такие прогулки Адмирал позволял себе не часто. И лишь поздно вечером, когда жизнь на орбитальной станции утихала. Люди на таких объектах старались жить по земному времени, соблюдать естественный для человеческого организма режим. В условиях космоса и пониженной гравитации это вопрос выживания людей как вида.
В коридорах иногда попадались местные обитатели, но зная крутой нрав старого вояки старались прошмыгнуть мимо не встречаясь с ним взглядом. Да и питомец на плече всегда злобно щёлкал клювом вслед редким прохожим. В спину парочке иногда слышались разные фразы, но из-за расстояния совершенно неразборчивые. Хотя Адмирал и так знал, что его частенько называют "Сильвером", но на это бывшему офицеру было совершенно наплевать.
Гордо прошествовав по гулким внутренним коридорам, где стены отражали стук трости по ребристому полу, они очутились в широком зале с прозрачным потолком, где в специальных ёмкостях выращивались различные земные растения. В оранжерее сейчас был приглушён свет и она стала похожа на вечерний ухоженный парк где-то в субтропиках на Земле. Не хватало только высокого неба с яркими, мигающими звездами и песен цикад.
В этом месте можно было ни о чём не думать. Просто идти и рассматривать листья, вдыхать приятный лесной аромат и слушать тишину. Именно здесь, в этой оранжерее, не были слышны звуки, которые на орбитальной станции шумовым фоном постоянно сопровождают людей. Не было бормотания вентиляционных установок, не слышен отдалённый рёв реакторов, не было визга сервомоторов бытовых дронов. Листва скрадывала шум. Казалось листья вбирали в себя все лишние звуки и отправляли их вниз, в грунт. Когда-то давно, в Оранжерее на Базе Бригады Космоспецназа, тогда ещё поручику, вчерашнему юнкеру, только что выпустившемуся в Бригаду, Комбриг сказал - "Послушать тишину – это же всё равно что поесть воздуха или посмотреть темноту. Но иногда это именно то, что нам и надо". И только по прошествии многих лет Малинин понял, как он был прав. Он подошёл к стеклянной стене оранжереи, плавно переходящей в высокий прозрачный купол потолка и стал смотреть на звёзды. Там, снаружи, станция медленно уходила на теневую сторону планеты, вокруг которой она вращалась. Планета была необитаемой. Малинин увидел её шероховатую поверхность, всю в оспинах метеоритных кратеров, чёткую линию терминатора, край местного солнца в косматых лучах.
       Но пора было возвращаться в свою опостылевшую комнату. Быть в отставке - невесёлое состояние для любого военного.

                *   *   *
         Вот уж не думал, что папенька примчится на выручку. Ну да. Контр-адмирал Юзовцев – это мой отец. То, что я в списках личного состава значусь под фамилией Старыгин…  Это девичья фамилия бабушки по отцу. Она была урождённая Старыгина. Почему так? Не спрашивайте.
Но тогда отец действительно в нарушение всех приказов направил свою группировку к этой проклятой планете. Сам. Не согласовав свои действия с командованием ни на Земле, ни ещё где-то. Самое забавное – что ему тогда всё сошло с рук. Откуда он тогда узнал, что я с ребятами оказался на этой проклятой планетке? Мы с ним никогда не говорили об этом. Да я и не горел желанием спрашивать. Мы вообще с ним не общались с тех пор, как я оказался в армии.
А тогда я подумал, что он просто пришёл, чтобы вытащить всех нас. Не из-за меня. Это потом уже я узнал о его волюнтаризме, как наш Комбриг выражается.

          Адмирал налил в чашку крепкого чаю и снова сел в любимое кресло. Через имплант на голоэкран он вызвал виды долины той самой планеты Зэду. Произошедшие там события тревожили старого офицера. Тогда он не видел всей картины происходящего. Но военные часто не имеют такой возможности. Есть приказ. Его надо исполнять. Даже если он кажется совсем неуместным и даже противоречащим здравому смыслу. Ещё в юности, в бытность его юнкером, преподаватель тактики, ветеран многих боевых действий, вбивал им в головы: "Приказ должен быть выполнен вами всегда. По-другому и быть не должно." А потом рассказывал случаи из своей богатой практики. Рассказывал порой нудно и неинтересно, хриплым голосом, часто повторяясь в деталях, которые юнкерам казались совершенно неинтересными. И только впоследствии, когда начались учения, до их пустых голов стало доходить то, что старался в них вложить ветеран.
Отделению, которым командовал юнкер Малинин, было приказано сделать марш-бросок по джунглям и занять позицию на высоте в скалах. Было это на одной из военных баз где-то в Юго-Восточной Азии на Земле.
 Естественно бежать надо было на своих двоих и уложиться в отведённое время. Марш-бросок дался им тогда крайне тяжело. Не смотря на хорошую физическую подготовку отделение к той самой скале скорее приползло, чем добежало. Джунгли - это совсем не беговая дорожка, да и непривычны они тогда были к тамошнему климату. Да возможно и выбранный путь, практически по прямой между точкой выхода и требуемой позицией, был не самый лучший вариант. Но об этом Малинин узнал только при "разборе полётов" уже в расположении части.
     На скалу забирались всю ночь. По горам в темноте подниматься очень рискованно. Да ещё и оружие и боекомплект за спиной. Юнкера долго спорили - подниматься сразу или подождать до рассвета. К счастью Малинин сумел настоять на подъёме. И в итоге они справились. Развалившись на вершине и обливаясь потом юнкера от всей души материли своих инструкторов и вообще всё командование оптом.
А утром, ещё перед рассветом, был получен новый приказ. Уничтожить наступающего противника и удерживать позиции до подхода основных сил. С появлением солнца бойцы увидели внизу, под скалой, крутой изгиб дороги. Грунтовка выныривала из джунглей и уходила в сторону перевала. И практически сразу на дороге появилась колонна условного противника. Который и был уничтожен слаженным огнём отделения. Спускаясь с той скалы Малинин понял, что является частью огромного механизма. Армия выйдет победителем в любом сражении, если каждый воин выполнит поставленную перед ним задачу. Каждый. Вовремя и в полном объёме. Даже не зная всей картины происходящего. Полный замысел видит только командующий. И только он имеет право приказывать, твёрдо зная, что приказ будет выполнен. Иначе "грош цена", как говорил Комдив, всей нашей армии и флоту.

               Я, честно говоря, думала, что маменька меня больше не возьмёт с собой никуда после этой истории. Но на следующий год мы с ней отправились на Гейру. Что у нас там приключилось – я в другой раз расскажу.
        А тогда мы сумели проскочить под носом у счастьевцев и оказались на одном из наших звездолётов. А там в нас клещами Третье Отделение вцепилось. Отдел ксеноугроз. И терзали они нас всю обратную дорогу. Причём на меня, почему-то особого внимания не обратили. Так, побеседовали пару раз. А насели, почему-то, на Мавромати.  Он, бедолага, всё ещё из-за своего проходчика убивался.
      А мне стали сниться сны. Довольно странные. Два из них я хорошо помню, потому что они повторяются время от времени. И в последний раз один из этих снов мне снился незадолго до атаки вогов на Гамму-249. Что это за место – я не знаю, но вижу его во сне совершенно отчётливо и запомнила хорошо. Это какая-то дорога в горах. Пейзаж больше похож на какую-то картинку. И я еду по ней верхом.

                *   *   *
    Тот случай из юнкерской жизни ему вспомнился совсем не спроста. Память - она штука интересная. Внезапно может выдать то, что считал давно забытым или незначительным. Ассоциативное мышление. Это именно то, что отличает любой мозг живого разумного организма от Искусственного Интеллекта. Ведь по определению, ИИ помнит всё. Человеческий мозг не может помнить досконально каждое событие, он работает ассоциативно, по малейшему совпадению какого-либо параметра, даже косвенному, даже ошибочному. И это при том, что у мозг использует не более десяти, максимум - пятнадцати процентов своего потенциала. Почему так устроено природой, или Создателем, человечество - до сих пор не разгадано.
Видимо, по причине того самого мышления Адмирал и выкопал из недр памяти один приказ, связанный с его операцией на планете Зэду, который поступил в Бригаду за девять месяцев до описываемых событий.
"Приказ.
Совершенно секретно.
В связи с увеличением потенциальной опасности в секторе Дельта - 031 по универсальному классификатору и на основании вверенных мне полномочий приказываю:
Командирам бригад Космофлота и таможенных служб расположенных в пределах сектора Дельта - 031 обратить внимание на пути перемещений кораблей, ранее замеченных в перевозе контрабанды. Производить задержание и досмотр кораблей. Обратить особенное внимание на транспортировку технологий, относящихся к биологической геноинженерии (перечень в приложение СК-35). Не допускать транспортировки данных видов грузов без заключений СОКУ (Спецотдел по Ксеноугрозам). Обратить особое внимание на планеты: Гамма 101; Гамма - 109; Гамма- 115; Сигма-311 по универсальному классификатору. Особому Отделу произвести проверку документации по перемещениям транспорта за предыдущий период глубиной 7-9 месяцев и обеспечить проведение спецмероприятий. Таможенной КосмоСлужбе перейти на усиленный режим службы сроком на 1 месяц. Бригадам Космофлота оказывать помощь в задержании транспортов, замеченных, или заподозренных в перевозе контрабандных грузов. Приказы офицеров Особого Отдела имеют приоритет для всех служб Флота и Таможенной Службы в рамках проведения операции "Осознание" при предъявлении соответствующих полномочий.
Командующий Вторым Космическим Флотом Земли Контр-Адмирал Юзовцев А. К."
Вот не спроста весь этот хоровод закрутился более чем за год до злосчастной операции. Судя по спешному бегству с планеты Зэду Особый Отдел крупно опозорился в тот раз.