Легализация. Глава 2. Командировка

Командировка

В этот день, по предварительной договоренности Никифоров поехал в Центральную инспекцию пробирного надзора. Здесь, он встречался с сотрудником, которого рекомендовали как высококлассного специалиста на рынке драгоценных камней.

Рымбалевский Григорий Ильич, так его звали, знал здесь все ходы и выходы, включая и существующий ныне расклад бизнеса на этом рынке. Неторопливо перебирая интересующие Никифорова организации, он давал свои, удивительно точные характеристики руководителям их возглавляющим.

Особое внимание Рымбалевский уделил предприятиям, которые в последнее время получили согласование «Пробирки» (Инспекции пробирного надзора) на получение лицензии по обработке драгоценных камней.

- Это только на первый взгляд кажется, что пришли новые люди – попыхивая трубочкой, степенно рассказывал Григорий Ильич - на самом деле, здесь посторонних людей не бывает, их просто никто сюда не пустит. Каждый из них уже где-то поработал на этом рынке, или пришел из таких структур как  «АЛРОССО» или ГОХРАН.
Рассказал Рымбалевский и о некоторых любопытных связях между коммерческими структурами. По этой информации, выходило, что многие из них являлись взаимозависимыми лицами не только по участию в капитале, но и по родственным связям.

Расстались они на дружеской ноте, и Никифоров с удовлетворением подумал, что у него оказывается еще уйма времени, и он успеет и информацию оформить и еще над материалом посидеть.

Заскочив доложиться к начальнику, Никифоров обратил внимание, что Гутов слушал его не очень внимательно и чем-то всерьез озабочен. И действительно, не дослушав до конца, начальник нетерпеливо  перебил его:

- Потом, Сергей Иванович, потом…. Сейчас тут вводная поступила, и задачи соответственно пока другие…

- Ну и какие же?

- А такие Сережа, в командировку тебе завтра ехать.

- Не понимаю…Точнее, я, конечно, все понимаю, – Никифоров недоуменно посмотрел на своего начальника – но, в командировку в такое время…. Тут по камням самый сенокос, столько новых зацепок, я же докладывал.…Нужно готовить задание на мероприятия в ГОПТУ, санкцию суда на «ПТП» получить, «ШТ» (шифротелеграмму) в Якутск срочно нужно отправлять. Мы же вроде договаривались попросить ребят из Якутии, пробить эти фирмешки по своим каналам. Да и Счетную палату нужно подключать к проблемам алмазного сектора, боюсь, случай удобный пропустим…. А с другой стороны есть же, зональщики. В конце концов,  это их тема, их хлеб.

- Сергей Иванович, не горячись – остановил его Гутов – Честно говорю, я тоже ссылался на зональщиков. Но там, у них, уже все разъехались, и в отделе остались три калеки. Выбор пал на тебя. Я пытался тебя отбить, но перст судьбы…. И потом, что ты бузишь? Радоваться надо. Отдохнешь, водочки попьешь, лямуры заведешь, так что, беги в оргинспекторское. А по письму в Счетную палату не беспокойся, твой проект я смотрел, все норм, считай дело решенное. И с якутами договоримся, так что вперед.

Доказывать что-либо, по уже решенному вопросу, дело бесполезное, тем более что, приказы, как известно, не обсуждаются. И Никифорову ничего не оставалось делать, как взять под козырек и исполнить приказание. Он поспешил в Оргинспекторское управление.

- Включив форсаж, умчался на вираж – с усмешкой тормознул его в коридоре Воронцов.-  Куда ты мчишься, птица тройка?

- Да на инструктаж опаздываю. В командировку лечу, в Н-ск.

- Слушай Сереж, там мой сотрудник с тобой летит – Кольцов. Неплохой парень, продвигать собираюсь. Это командировка для него первая, подстрахуй.

- Не вопрос, Владимир Владимирович.

Проверяющие, в количестве двенадцати человек, собрались в кабинете у начальника второго отдела Оргинспекторского управления полковника Полуванова Борис Борисовича. Он же, как старший группы, ставил задачу:

- Управление ФСНП России по Н-ской области стоит на контроле. Итоги работы Управления изложены в Справке, которая у Вас на руках. Прошу обратить внимание, что явного улучшения по основным показателям не наблюдается. Руководство этим обеспокоено. Наша задача, предельно объективно осветить работу Управления в целом за прошедший период. Вопрос стоит о снятии или о продлении контроля. Такую Справку и проект решения нам необходимо представить к очередному заседанию Коллегии. Вылетаем завтра, срок командировки десять дней.

По приезду в Н-ск столичные полицейские сразу же с головой окунулись в работу и в полном составе встречались, как правило, только в гостинице.
Для Никифорова это была уже не первая командировка, поэтому он достаточно быстро сориентировался: познакомился с коллективом оперативной Службы, поставил необходимые задачи руководителям подразделений по линиям работы. И, тем не менее, список вопросов, которые необходимо было посмотреть, изучить и проанализировать, был достаточно большим. И это понятно. Для правоохранительного органа главный показатель это возбужденные уголовные дела. Отсюда, и основной упор оргинспекторской проверки, делался на оперативное и следственное подразделения.

Вечера оказались тоже жестко регламентированными, особенно в плане коллективного застолья. Обмыть окончание рабочего дня, для местного руководства, с членами проверяющей группы, было делом святым, и об этом они заботились заблаговременно.

К концу командировки некоторые проверяющие, образно говоря, просто «почернели» от спиртного полноводья, на них страшно было смотреть. Местные, к очередному застолью, постоянно менялись, и им было легче.

Тосты, как правило, ходили по кругу, очередность которого никто не имел право пропустить. Когда за столом, из человек пятнадцати – двадцати, каждый говорит по тосту, то, в конце концов, наступает время, когда основные здравицы уже иссякают. Дальше идут различные вариации на уже сказанные темы.

Сергей Иванович почувствовал некоторую спиртовую перегруженность уже к концу первого круга и, тихонько сошел сошел с дистанции, но чтобы не быть обнаруженным украдкой подливал минералку.

Когда, в очередной раз, тостующим оказался Никифоров, он вдруг произнес тост, когда-то подаренный ему, одной милой секретаршей большого начальника, с которой у него был мимолетный необязательный роман.

Обставив свой тост достаточно пространным вступлением, он произнес:
- Пусть будет так как будет
- Ведь как ни будь да будет
- Ведь никогда так не было
- Чтоб не было никак.
- И может на слух, мой тост воспринимается сложно, - продолжал он - но я хочу сказать, что жизнь не стоит на месте. При любых обстоятельствах, даже в самых сложных и неопределенных, все равно будет движение, все равно будет решение, которое исключит саму эту неопределенность. И в этой связи, – Никифоров сделал многозначительную паузу, и посмотрел на местных полицейских – мне бы хотелось пожелать своим коллегам, чтобы решение которого Вы так ждете, было принято позитивное и справедливое, ибо вся основная тяжесть нашей работы, прежде всего на ваших плечах, и победа куётся прежде всего на земле. За Вас коллеги!

- Ну сынок, уважил – подошел к нему начальник Н-ского Управления – держи – и старый генерал поднес Никифорову полную рюмку.

И хоть умел Сергей Иванович избегать алкогольных перегрузок, но в этот раз, до своего номера он добрался уже на автопилоте.

Работая с материалами, справками, отчетами Никифоров собственно говоря не увидел ничего нового и страшного. Все, как везде в оперативных подразделениях: недостаточная работа по линиям, мало дел по значимым делам, разведывательные возможности агентурного аппарата ограничены, его плотность недостаточна в наиболее криминогенных сферах экономики, и так далее и тому подобное.

Такие замечания, в принципе, можно высказать любому оперативному подразделению и Н-ское здесь не было исключением. Но проведенный анализ показывал, что если, например, смотреть по нагрузке на каждого опера и по количеству уголовных дел, Н-ское управление находилось где-то даже на среднем уровне.

Поэтому, докладывая свои предварительные выводы руководителю оргинспекторской группы, Никифоров все же заметил, что картина, в целом по Управлению, получается не так уже и плохая. Полуванов выслушал внимательно, не перебивая и только потом, отчего-то вздохнул и покачал массивной головой:

- Вижу, Сережа, вижу. У многих тоже самое. Вон – кивнул он на Справку - у следаков вообще картина расчудесная. Думаю нам необходимо сделать более тщательный анализ по работе подразделения на наиболее криминогенных направлениях – ТЭКе, алкоголе, внешнеэкономической деятельности, финансово-кредитной сфере ну и так далее. Эти направления утверждены решением Коллегии как приоритетные и обязательны к выполнению. Давай вернись к структуре возбужденных уголовных дел. Посмотри  тяжкие налоговые преступления, причинившие ущерб в особо крупных размерах. Крупняк, Сережа, надо смотреть…. Изучи работу по объектам первоочередной оперативной заинтересованности. На подведение итогов приезжает генерал Маслов, а нам надо еще сбить общую справку и обсудить ее.  Так что, давай, «шурши»...               

Работа комиссии, всегда создает определенную степень нервозности в проверяемом коллективе. Однако обстановка в Управлении по Н-ской области была сложной и без этого. Коллектив явно разделился на два прямо противоположных лагеря: - за начальника и против него. Ситуация, для правоохранительного органа, явно не штатная.

Начальник Управления Данцков Петр Аркадьевич, в прошлом, пройдя все ступени оперативной работы, дослужился до генерала в КГБ и был рекомендован для прохождения службы в налоговой полиции. Он был первым начальником Н-ского управления, и справедливости ради надо отметить, что все сложности создания нового, по сути, подразделения он вынес на своих плечах. В своей среде это был достаточно заметный человек. Со многими руководителями Федеральной службы он был знаком накоротке: с кем-то учился, с кем-то служил, с кем-то был в горячих точках. Да и по показателям Н-ское подразделение всегда стояло достаточно твердо в середине списка.

Однако, в последнее время, по непонятным причинам, пошли конфликты с московскими генералами. Поползли слухи о неуправляемости, самодурстве. Показатели пошли вниз. На этой почве, генерал стал прибаливать и потихонечку попивать. Слух об этом моментально распространился в Москве, недоброжелатели стали потирать руки.

Недоброжелатели были не только в Москве, но и в самом Управлении. Никифоров убедился в этом буквально на второй день. К нему нет-нет, да и подходили сотрудники, в ярких образах и красках высказывая свою негативную точку зрения на ситуацию в Управлении. И так целую неделю. Картина складывалась малоприятная.

- Попробуй здесь разберись – недовольно думал он, выпроваживая очередного «правдолюбца». - Где правда?

Рабочее время уже заканчивалось.
- К Вам можно? – постучав в дверь кабинета, осторожно вошла изящная, строго одетая дама. Никифоров с ней уже был знаком, в этом Управлении она возглавляла Центр общественных связей.

- Наталья Ивановна, конечно, проходите, присаживайтесь. Чай, кофе могу предложить прямо сейчас, но коньяк, мартини, и шампанское, извините, только после работы.

- Вот так всегда – улыбнувшись, подыграла она - раз такое дело, то пожалуй кофе, если можно не крепкий. А я фотографии принесла, как и обещала. Еще никто не видел, так что Вы первый.

- Да-а, вот спасибо -  Никифоров взял фотографии, которые были сделаны во время экскурсии по достопримечательностям города. – Ух-ты! Какой пейзаж! Наталья Ивановна, мне кажется, на этом снимке мы с Вами хорошо смотримся – и он указал на фотографию, где, по странному стечению обстоятельств, они стояли доверительно близко друг к другу на фоне уходящего заката и показавшейся вдали белоснежной яхты.

- Эта фотография мне тоже очень понравилась, но мне думается, что Ваша жена все же поставит перед Вами ряд нелицеприятных вопросов, и они будут вовсе не о пейзаже.

- Да нет, жене я все объясню, она у меня молодец, поймет.

- И насчет Вики объясните?

- Не понял!?

- Да как же! Видели, видели, как Вы с ней, страшно подумать, под ручку по набережной гуляли.

- Ну, вот это здорово! Вот разведка работает, а я-то думал, законспирировался, все-таки опер.

- У нас город маленький, это же не Москва. А насчет оперов, так они у нас тоже не слабые, еще может и московским фору дадут.

- Ну, раз такое дело…. Эх, наливай, покатилась душа в рай – и Никифоров достал початую бутылку коньяка.

- Ах Сергей Иванович, Вы уговорите любого, я согласная, наливайте!

После шуток, приличествующих тостов и достаточно красноречивых взглядов и улыбок, разговор волей неволей переключился на темы наболевшие.

- Знаете, Сергей Иванович, сейчас все только и говорят о том, что снимут нашего начальника. И Вы видите, что творится в Управлении. Злопыхатели просто места себе не находят от радости...

- Петр Аркадьевич, человек невероятно добрый, внимательный, отзывчивый. К нему, с любым вопросом можно подойти. В коллективе же масса проблем, обыкновенных человеческих. За все эти годы, он никого не оттолкнул, никому не отказал.

- Простые сотрудники просто молятся на него. А сколько людей получили квартиры? Где бы они еще сумели это сделать? Да если уж на то пошло, многие начальники служб гораздо жестче, к ним и подойти-то страшно, с их амбициями. Ведь известно же кто воду мутит. Он же и привел их на свою голову, помогал им расти.

- Просто невероятно, как быстро люди забывают добро. Понятно, они сейчас окрепли, самим власти захотелось. Протоптали дорожку в Москву, вот сейчас и валят его.

Вечером  к Никифорову заглянул Кольцов.

- Что Ген? Проблемы?

- Сергей Иванович, я на пять секунд, посоветоваться. Если можно?

- О чем разговор. Нет такого совета, который нельзя было бы дать. Ты чего это в баньку вчера не поехал? Там такая парная, такой классный бассейн, все дела….

- Для меня баня, это место особенное, здесь не только тело, но и душа должна очищаться - на самом серьезе ответил Кольцов -  А мыться и голяком скакать с незнакомыми мужиками, на мой взгляд, противоестественно. Если это своя компания, тогда другое дело, а так это насилие над собой, тем более, что все потом превращается в банальную пьянку.

- Интересно девки пляшут, по четыре кажда в ряд - удивленно произнес Никифоров - Ну ты блин, загнул. Я даже не знаю, что тебе на это сказать. Да все серьезные дела, в бане решаются!  Ген, честное слово, ты как ребенок, и эта твоя щепетильность, ни к чему хорошему не приведет, поставишь себя вне коллектива и все.

- Почему же вне коллектива…, вон завтра меня пригласили на фуршет, в гости…

- А кто пригласил?

- Ну, один из местных сотрудников.

- А вот этого, Гена не стоит делать, и идти тебе не советую.

- Интересно, это почему же?

- Во-первых, ты идешь один. А во-вторых, ты что, хорошо знаешь этого сотрудника, у тебя есть гарантии, что тебя там не подставят? А вдруг они решили кого-то из нас «замазать»? Рапорт тут же полетит в Москву, и там такого понапишут,  что отмываться и защищаться придется уже нам всем. В командировках такие ситуации тоже возможны. А как ты думал? Здесь все по взрослому...

Увидев, как у Кольцова посмурнело и вытянулось лицо, Никифоров смягчил свой тон:

- Ты пойми Ген, цена вопроса нашей оргинспекторской проверки слишком большая, на карте судьба начальника Управления, судьба генерала. Конечно, может быть я сгущаю краски, но все может быть. И в таких случаях, лучше, Геннадий Николаевич, перестраховаться. Так что мой тебе совет, никуда не ходи и не отрывайся от коллектива. Понял?

- Я подумаю…

- Да Геннадий Николаевич, уж будь добр, подумай – усмехнулся Никифоров - Ну ладно, давай по сути…. Что у тебя?

- Да вот, материалов куча, работы - пахать да пахать, а тут от посетителей отбоя нет. Я понимаю, что беседовать необходимо, это часть нашей работы, но люди приходят какие-то взвинченные, у многих эмоции буквально зашкаливают. Вот буквально сейчас, один сотрудник, почти полчаса рассказывал, что нормальному человеку в управлении не житье, генерал окружил себя прихвостнями, подхалимами, достучаться до него не возможно, и все это в красках, с картинками. Другие наоборот, рассказывают какой он замечательный и расчудесный человек и руководитель. Кого слушать, кому верить?

- Ген, я сам в такой ситуации, голова тоже кругом…. Хотя по большому счету, что мы можем сделать за десять дней? Искать правых, виноватых…, сам понимаешь не в нашей это компетенции, да и задачи у нас другие. Наша задача сделать объективную справку и пусть там начальство само решает. Эмоции эмоциями, но все же, Геннадий Николаевич, постарайся сосредоточиться на справке.

- Да, Вы наверное правы. Кстати и по справке тоже хотел посоветоваться, она у меня практически уже готова. Может это покажется странным, но какого-то страшного негатива я не увидел. То есть, по линии документальных проверок больших вопросов у меня нет. Все позиции у них неплохие,не хуже других регионов ребята идут. Кроме того тенденции явно позитивные, поэтому и справка у меня соответственно положительная.

- Прямо таки нет негатива? Ты в этом уверен? Орел ты у нас Соколов, орел! Ну совсем нет никаких недостатков! Ген, имей в виду, что в таком случае, Маслов обязательно тебя поднимет и задаст вопросы. Ты готов отвечать на них, готов отстоять свою позицию? А может документалисты тебя «разводят», может ты на поводу у них идешь? Они же наверняка тебе рассказывают как у них все замечательно, и плачутся, как опера их подводят. В общем, еще раз подумай, не торопись.

- Да я вроде не от эмоций плясал, а от фактов – с обиженной растерянностью проговорил Кольцов. – Хорошо, я подумаю, спасибо, не буду Вас больше задерживать.

- Ген, ну ты еще скажи, соблаговолите откланяться – возмутился Никифоров - И потом, что ты все выкаешь? Будь проще, и к тебе потянутся люди. Ты откуда такой несмелый?

- С гражданки, в НИЦе работал, старшим научным сотрудником.

- Оно и видно, не опер. Хотя ты знаешь, Гайдар тоже был завлабом, а стал премьером...,так что старик, у тебя возможно большое будущее. Ну ты давай не кисни, крепись, наши уже близко, продержаться-то осталось всего ничего.

- Ага, нам бы день продержаться, да ночь простоять…

- Вот-вот.

А на следующий день Кольцова за обедом не оказалось. На расспросы Никифорова коллеги пожимали плечами, мол, куда он денется, придет попозже.

- А завтра Маслов прилетает, вот парень и старается,дополнительно пашет, перед генералом хочет выпендриться… - грубовато съехидничал один из оргинспекторов, но его не поддержали.

Кольцов не появился и к концу обеда, и Никифоров, предчувствуя недоброе, рванул к документалистам, в кабинет где работал Кольцов.

Парень сидел, склонившись за столом, обхватив голову руками и уставившись в одну точку.

- Ген привет! Ты что такой смурной, что на обед не приходил, случилось что?

Не меняя позы, Кольцов ответил глухим, и каким-то не своим голосом:

- Да…. У меня умерла мама ….

Никифоров от такой новости даже растерялся и вначале смог произнести только одно

– Ну и дела…, - но, спохватившись, вспомнил, что нужно принести соболезнование, после чего растерянно потоптавшись, присел на стул и тихо спросил:

- Гена, какая помощь нужна, чем я могу помочь?

Кольцов неопределенно махнул рукой, поднял глаза и от боли в них бьющейся, Никифорову стало не по себе.

- Гена, мужайся, давай встряхнись, тебе вон в дорогу как я понимаю сейчас собираться. Когда вылетаешь?

- Я никуда не полечу….
- Это как это ….- растерялся Никифоров – тебе же на похороны…
- Я уже опоздал…
- Обожди, обожди, как это опоздал?
- Мне же не в Москву, мне в Приморье нужно, под Арсеньев надо…. Я смотрел расписание. Если я успею на последний борт, то во Владивостоке буду завтра к обеду, а до своей деревеньки я доберусь только к вечеру. А это значит, что еще два дня человек не будет предан земле….

- Ген, я что-то ничего не пойму, у тебя видимо совсем крыша поехала. Ты что сидишь? Здесь бежать надо! Какие могут быть  в такой ситуации рассуждения, на самолет и вперед... У тебя мать умерла, надо успеть попрощаться. Сколько стоит билет?

- Восемь тысяч в один конец…

- Ну и какие проблемы, я сейчас организую, скинемся, займем, но деньги через полчаса у тебя будут. Собирайся…

- Спасибо, но этого уже не нужно. Мама умерла уже три дня назад…. Она три дня ждет моего приезда…, а я ничего не знал…. Моим в Москву просто поздно сообщили…, да еще у меня как назло был отключен телефон…, а мне вот через дежурного передали…. В организации похорон помогают наши полицейские из Арсеньева. Я только что до них дозвонился, сказал, что не успеваю, просил передать моим, чтобы хоронили…. Человек пять дней не будет захоронен, с ума сойти…, так же нельзя….

- Гена, ты меня совсем запутал…. – Никифоров стал терять терпение, и вдруг его взорвало, он уже почти кричал – Гена, да очнись ты, соберись, надо действовать….

- Да ты прав, надо действовать. Я поеду в церковь, закажу панихиду по новопреставленной Серафиме, сейчас для мамы это важнее, больше я ничего в этой ситуации сделать не смогу. – Кольцов встал, кивнул Никифорову и тихо вышел из кабинета потерянный, подавленный, никакой.

Увиденное и услышанное здравым умом не воспринималось, анализу не поддавалось и сердечное послечувствие у Никифорова осталось нехорошее.

А генерал Маслов действительно прилетел на следующий день, буквально за полтора дня до подведения итогов. Совещание с оргинспекторской группой было коротким.

Слушая генерала, Никифоров даже на секунду отвлекся и залюбовался им. Генерал был красив той мужественной зрелостью, которая наблюдается у людей, сумевших характером и волей, преломить невзгоды и поражения, в победу.

- Я внимательно изучил представленные Справки. Вижу, работа проведена большая, фактография достаточная и позволяет выявить все болевые точки Управления – говорил Маслов тихо и мягко, но глаза его излучали твердость почти стальную. – Сегодня, можно сбивать общую Справку в окончательном варианте, но выводы должны быть более жесткие.

Дальше речь генерала стала предельно лаконичной, почти протокольной:
 - Подразделение, стоящее на контроле, должно обеспечить безусловное выполнение решений Коллегии ФСНП. Этого не произошло.
- Масштабы сокрытия доходов и уклонения от уплаты налогов в настоящее время таковы, что представляют реальную угрозу экономической безопасности государства. - Объекты, по которым в Управлении ведутся разработки, в основном малозначительны, их экономическая база не влияет на пополнение доходной части бюджета.
- В этой связи, мы не имеем права ослаблять свои требования. Поэтому, работа Управления не может быть признана удовлетворительной. Справку доработать с учетом замечаний.
- Товарищ Полуванов, с докладом, на подведении итогов инспекторской проверки, выступаете Вы.

Структура большинства ведомственных Справок, как правило, формализована и проста как апельсин: позитив, негатив, выводы и предложения.

На расширенной Коллегии Управления, посвященной итогам Оргинспекторской проверки Полуванов начал зачитывать Справку достаточно четко и бодро, но по мере ее завершения, он все более спотыкался, краснел и покряхтывал. И основной вывод доклада: «…работу Управления ФСНП России по Н-ской области признать неудовлетворительной» он прочел уже с трудом, и буквально обливаясь потом.

Никифорову, по мере чтения справки даже показалось, что сейчас в  зале взорвется и понесется стремительный всеразрушающий смерч, и остановить его уже будет невозможно.

Начальник Управления генерал-майор Данцков, видимо все же надеялся на иной исход. Накануне совещания, они вместе с Масловым выезжали куда-то за город.
 
Буквально старея на глазах, Данцков непроизвольно встал, сел, зачем-то надел генеральскую фуражку и, неестественно подергивая головой, уставился невидящими глазами куда-то вдаль. Глубокий вздох облегчения вперемешку с возмущенным ропотом пронеслись по залу. Совещание было закончено со всеми вытекающими из  заключения комиссии последующими негативными кадровыми решениями и прежде всего для генерала Данцкова

- Товарищи офицеры – подал команду дежурный офицер, - товарищи офицеры – эхом повторил замертвевший начальник Управления, - товарищи офицеры – подвел черту Маслов.

В аэропорт, к самолету, москвичи прибыли почти к завершению регистрации, и, тем не менее, успели принять несколько очередных посошков еще и в ВИП-зале. Все они были в том неизменно-традиционном состоянии, которое является непреложным следствием  завершения любой командировки.

Однако, состояние старшего оргинспекторской группы полковника Полуванова было близкое к клиническому. Вытаскивая инспекторскую проверку в русле, утвержденную центром, он не имел права позволить себе выйти за золотую середину алкогольной нормы. Поэтому, на проводах, он позволил себе расслабиться и сейчас, его по-человечески было жаль.

Прилетев домой, Никифоров честно пытался поучаствовать в каких-то домашних делах, но жена, критически оценив его силы, проявила сострадание и оставила свои законные претензии до ближайших выходных.