Поездка на побережье. Рассказ - 5

5

Вечером «Бегемот» выглядел особенно уютно. Освещённая верхняя часть вырывала из лап тропической темени кусок площадки, на которой Мигель с Романом с упоением гоняли мячик, поставив Ксана и Тибериуса на «воротах», обозначенных булыжниками. Из кладовки автобуса была вытащена и расставлена перед входом складная мебель, Мила с Тамарой на кухне «соображали» ужин из оперативно присланных мэрией пайков, а Денис выкатил из «гаража»  задней части машины приземистую шестиколёсную платформу-амфибию и возился в ней. Никто не заметил, как появился старый Армандо с допотопной сумкой на колёсах, из которой извлёк и поставил на стол пару больших бутылок в плетёной оболочке. Первой гостя увидела Тамара.
– О, – сказала она, появляясь с полным подносом, – у нас гости! Вы, как я понимаю, и есть тот самый сеньор Бусто, с которым уже познакомились наши мужья? Будем знакомы, дон Бусто, я – Тамара Ричи!
– Я счастлив видеть супругу почитаемого мною поэта Ричи, – поклонился ей Армандо. – Сеньорита, вы прекрасны!
– Грасьяс, сеньор!  – исчерпала Тамара свои познания в древнем «мексиканском испанском», на котором когда-то говорило это побережье, и только сейчас заметила бутылки на столе. – У нас сухой закон, к сожалению, спасибо, но мы…
– Это не алкогольное, это совершенно безобидная кисленькая хамайка, – успокоил её гость. – Просто я разлил её в старинные бутылки. Какие запахи! – потянул он носом воздух. – Вот, что значит, настоящие хозяйки, умеющие готовить!
– Так поневоле встанешь у плиты, если есть хочется, – расхохоталась на это замечание Мила, притащившая шампуры с нанизанным дымящимся шашлыком. – Мальчики! Гости собрались, кушать подано! – закричала она.
 – В «Белом бегемоте» никогда не было робоповара, в мои годы тоже сами готовили, – сообщил Армиандо и показал рукой на карту, прикреплённую магнитиками к входной двери. – Это же наша детская карта, где вы её нашли? Это превосходно, мне есть, что вам рассказать, и карта мне поможет!
Трапеза началась шумно, но вскоре за столом остался звучать один голос Армандо, изредка прерываемый для прихлёбывания хамайки. Старый ботаник был своеобразным рассказчиком, он говорил немного путанно, но карта ему явно помогла.  По его словам, когда встретились воды двух великих океанов и разделили обе Америки, а с севера шоссе Пан-Америка было безнадёжно разрушено землетрясениями, то побережье почти обезлюдело. Немногие оставшиеся в Пуэрто-Атардекер жители, среди которых была и семья Бусто, вынужденно приспособились к условиям сухопутной изоляции.
– Я бы это время назвал «встречей с прошлым», – усмехнулся рассказчик. – На дорогах  появились гужевые повозки, ручные тачки, на плантациях – согнутые спины людей, а не корпуса роботов… Вместо кибердиагностов  – травки разные, грязи целебные, бальзамы самодельные... Хорошо, что сохранились старые книги по брошенным домам, мы с ребятами их искали, отбирали всякие справочники, полезные руководства, их приносили в мэрию, в общий фонд. Целая библиотека получилась! Жили, как на необитаемом острове. Как говорил отец мой, куда бежать-то: горы сдвинулись, воды вспучились… Так общиной и выдержали несколько первых лет, потом легче стало, но шоссе не возродилось. «Белому бегемоту» не смогли придумать применение и забыли на автобусной станции. Отец мой был хорошим умельцем, мастером на все руки, как говорится, по своей инициативе он следил за ним и другим брошеным автотранспортом, а когда мне исполнилось двенадцать лет, научил вождению, переделав управление «Бегемота» на ручное из-за моей искалеченной ноги:  я всю жизнь с «ходунком» прыгаю. С компанией приятелей, а иногда один,  я смог ездить в долгие поездки по сохранившемуся пустынному отрезку шоссе, иногда сворачивая на доступные для большой машины боковые дороги. Я с детства увлекался ботаникой, мне и поручили искать и собирать лечебные травы, мы их заготавливали и в другие места потом посылали, как на «экспорт», – пояснил он. – В те годы и родилась эта карта, на ней  помечены все места, куда можно было проехать на «Бегемоте»…
– Очень хорошо, – проговорил Самоедкин, кладя на тарелку пустой шампур. – А, скажите, сеньор Бусто, вы не припомните в окрестностях некую другую «гостиницу для пришельцев» или  местность, не напоминающую Землю?
Старик задумался.
– Вблизи шоссе мне не попадалось, – развёл он руками. – В горы, сами понимаете, я не ходок. Но разговоры слышал всякие, да и отец мой рассказывал, что такое было построено. Инопланетный пейзаж на Земле не найти, думаю: небо всё равно земное будет. И – зачем искать инопланетное? Хотя бывали странные миражи…  – Бусто подошёл к карте и показал пальцем место. – Вот тут, например. Еду я, значит, по шоссе и вижу, как впереди меня метрах в четырёхстах дорогу перебегают шесть явно человеческих фигур гуськом. Подъезжаю, останавливаюсь, вижу на асфальтопласте мокрые крестообразные следы, а на обочине даже трава не примята, стоит цела-целёхонька.  В другой раз я собирал травы и наткнулся на шесть больших фиолетовых мешков с чем-то круглым внутри. Я побежал к автобусу, привёз на нём своих друзей, но кроме пустых мокрых мешков мы ничего не нашли… Что там внутри было – не ведомо. Мы не стали их трогать, сказали своим родителям, но взрослые никакого интереса не проявили.
– А сами мешки так и остались лежать? – поинтересовался Денис.
– Какие-то время лежали, – кивнул Бусто, – а потом исчезли, может, звери утащили.
– Шесть фигур, шесть мешков… – пробормотал Ричи. – Скажите, сеньор Бусто, а больше с цифрой шесть  у вас ничего не связано?
– Вот «стоянка неолита», – показал на карте старик. – там по кругу на площадке шесть круглых валунов лежит, мы на них сидели и в центре костёр жгли, как первобытные. А однажды было вот что… – Армандо нахмурил лоб и почесал кончик носа. – Приехали мы, я решил кострище прибрать и новую растопку сложить, а ребята по округе разбрелись. Соскрёб я золу, решил малость углубить ямку, копаюсь себе на коленках в центре, потом вылез наружу, сел на валун, отдыхаю. И тут вдруг один из друзей меня увидел и как закричит: «Он нашёлся! Живой!». Оказывается, они уже часа четыре как меня потеряли и искали по всей округе. Когда все собрались, я снова на коленках прополз туда, где был, но все меня прекрасно видели, и никто ничего не понял. Так и не знаю, что это было. Больше такое не повторялось никогда.
Роман с Мигелем переглянулись.
– Свои ощущения не помните, дон Бусто? – спросил Самоедкин.
– Да было что-то такое, словно в воздушную яму проваливался, но я подумал, что это от сытного перекуса. Комок подкатывал к горлу и дышать трудно было. Нельзя, знаете ли, сразу после еды на карачках ползать.
Роман подошёл к карте.  «Стоянка неолита» была помечена на боковой дороге, ведущей от шоссе вглубь горного массива. Если свериться с современными данными, то выходило, что эта дорога некогда вела к каким-то рудным разработкам. Вспомнив про вездеход и гироциклы, Самоедкин спросил о них гостя.
– Этот вездеход и гироциклы мы с ребятами притащили, – ответил он. – Там внутри просто пустой ангар был, как гараж. Ребята катались, да.
– А по той дороге дальше «Стоянки неолита» ездили?
– Там ничего интересного не было. Разбитая транспортёрами дорога, заброшенные штольни и затопленные карьеры. Каменный мир, растительности мало, мне, как ботанику, это не интересно совсем, я не ездил, да и вездеход педалями управлялся, мне сложно на нём, а гироциклы я не любил никогда: меня свист раскрученного маховика раздражает.
– Вездеход вроде живой, только аккумуляторы сели, – вставил Денис. – Зарядится – проедем на нём до шале за вещами.
– До какого шале? – переспросил Бусто. – Которое в пешей зоне? Как вы там оказались-то?
– Да, забронировали, вроде показалось уютно, а потом решили съехать, – уклончиво ответил Самоедкин.
– Непростой домик, ой, непростой… – пожевал губами Бусто. – В нём Тромсены жили. Про них всякое у нас говорили. Особенно, когда старший Тромсен вдруг помолодел, а младший исчез куда-то и больше не появлялся. Ко мне местные приставали: давай, мол, травник, ищи эликсир молодости! После того, как Тромсен съехал, в доме всего несколько раз приезжие останавливались, одна группа вроде фильм снимала, она и приволокла в наши места «Белого Бегемота», пригласила моего отца быть водителем, а потом уехали и вовсе кинули машину без пригляда ржаветь, как мне папа; рассказывал… Бесшабашные люди, скажу вам!
– Сеньор Армандо, а вы сами бывали в том шале? – спросила Мила.
– Бывал, – помрачнел Армандо. – Ракель ещё в невестах ходила, мы там чуть-чуть не расстались навсегда. Сам не понимаю, что нашло на неё. Извините, не буду рассказывать, но больше в тот дом я ни ногой!
Расспрашивать старика никто не рискнул. Посидев ещё немного, он распрощался и ушёл, забрав свои раритетные бутылки.
– Как же нам везёт на всякую чертовщину! – пробормотал Роман, провожая взглядом удаляющуюся фигуру ботаника. – Но забирать пожитки надо. Сумки вытащит Ксан. Денис, телега готова?
Юноша кивнул и выразил готовность продемонстрировать. Получив согласие, он уселся на водительскую площадку спереди шестиколёсной платформы, осторожно сделал на неё несколько кругов, потом осмелел и решил показать дрифт – разогнался и круто повернул, но кончилось это плачевно: два колеса по одному борту отвалились и аппарат беспомощно замер в туче пыли, а водитель не удержался и  скатился с него на дорогу, но сразу поднялся.
– Готова… – растерянно произнёс он, отряхиваясь и подходя к старшим. – Ремонтировать?
– Обойдёмся своими силами. – хмыкнул Роман. – Девочки, спуститесь к пристани и пригоните  к шале кар, который привёз нас ранее, он там один многоместный, не перепутаете, но у него в памяти должен остаться маршрут, несколько дней все поездки сохраняются.  Адрес: шале «Эдинбург», запомнили? – спросил он, сверившись с картой в коммуникаторе. – Погрузимся и вернёмся обратно на пристань, а уже от неё к автобусу, эта техника так устроена… Денис остаётся дежурным по автобусу, а мы с Мигелем и псами идём пешком и вытащим вещи. Вопросы есть?


Продолжение http://proza.ru/2022/04/07/587