Последняя капля дождя. 27 глава

     Поев, Иван встал и вышел во двор, как  обычно, после еды, ему захотелось курить. Дарья вышла следом за ним и положила руку на его плечо.
     - Дмитрий ушёл, кажется, он и правда уехал, его сумки нет в комнате. Утром пойду работу искать, может найду что-нибудь подходящее, нам с Кирой  надо на что-то жить, - сказала она, задумчиво глядя мимо Ивана.
     - Не думай об этом, мы с тобой поженимся, я сам буду о вас заботиться, - обнимая Дарью за стройную талию и привлекая к себе, сказал Иван.
     - Значит, ты всё уже решил, Ванечка? А у меня спросить не хочешь, хочу ли я замуж? Ты жену похоронил, я мужа, ещё и двух месяцев не прошло. Что люди скажут? Не по-божески это, нельзя торопиться. Мне дочь поднимать, тебе сына, - положив руки на грудь Ивану, ответила Дарья.
     - Тебе учиться надо, сейчас как раз пора экзаменов, утром поезжай в Текстильный институт, текстиль всегда будет нужен. Если поступишь - хорошо, а нет - что ж, найдём тебе работу по душе, - сказал Иван, прижимаясь губами к изящной шейке девушки.
     - По душе, это как? Я... я не знаю... не знаю, что мне по душе... Иван, - взволновано произнесла Дарья, обнимая Ивана за шею.
     Он поцеловал её в губы, прижимая к стене дома, рука невольно подняла подол её халата, ласково гладя нежную кожу ноги и бедра...
     - Мам? А что это вы делаете? - услышали молодые люди и тут же, тяжело дыша, отпрянули друг от друга и посмотрели на Киру.
     Дарья не знала, что ей ответить, она была и растеряна, и напугана.
     - Я люблю твою маму, детка, очень люблю и её, и тебя. Хочу, чтобы мы жили все вместе, ты, мама, я и Егорка. Что скажешь? Я бы заботился о вас, ты согласна? - спросил Иван, присев на корточки и взяв нежные ручонки ребёнка в свои руки.
     Кира подняла голову и посмотрела на мать.
     - Значит, ты будешь мне папкой? Так, что ли? - деловито нахмурив брови, спросила Кира.
     - Ну... да, если ты не против, - опешил Иван.
     Дарья напряглась и присела рядом с Иваном на корточки.
     - Кирюша, доченька, просто нам одним тяжело будет, а Иван нам будет опорой и... я тоже его люблю, - смущаясь взгляда синих глаз дочери, сказала она.
     Взгляд у Киры и правда был необычный, не по возрасту сосредоточенный и умный. Она тяжело вздохнула и сложила ручки на груди.
     - Ну ладно, женитесь! И мне с Егоркой лучше будет, чем одной. Одной скучно, только ты ему скажи, чтобы он игрушки свои не жадничал... жадина-говядина... - нахмурившись, сказала Кира.
     Иван и Дарья поднялись и он, подняв Киру на руки, подкинул её вверх и тут же поймав, прижал к себе.
     - Я всегда мечтал иметь такую дочку, как ты, Кирюша! Такую красивую, синеглазую умницу! - радостно воскликнул он.
     Дарья, облегчённо вздохнув, зашла в дом, ей нужно было убрать со стола и помыть посуду, чем она и занялась.
     Дмитрий, выйдя из здания вокзала, сел в такси и поехал на квартиру, которую обычно снимал в Москве. Перед этим, он зашёл в магазин, купил продукты, хлеб и квас. Алкоголь он не пил, при его работе, это было неприемлемо, да его и не тянуло. Бросив сумку в комнате, он зашёл на кухню и пожарил колбасу с яйцами. С аппетитом поев, он зашёл в комнату и приподнял диван, где хранил оружие, пару пистолетов и одну винтовку с оптическим прицелом. Проверив готовность оружия, он взял один пистолет и отложил в сторону.
     Утром ему нужно было встретиться с Шакалом, к нему домой Дмитрий заходил беспрепятственно, неоднократно выполняя его заказы. Шакал ценил его, Дмитрий никогда не задавал вопросов, точно выполнял заказ, мало говорил, поэтому Шакал и платил ему больше положенного. Шакал не спрашивал Шатуна, работает ли тот ещё на кого-нибудь, главное, чтобы его заказ исполняли в точности, не оставляя следов.
     Дмитрий пораньше лёг спать, чтобы на рассвете выйти из дома. О том, что произошло в купе с едва знакомой девушкой, он не вспоминал, он и имя её забыл. Мысли ушли к Дарье, быть может, если бы он хоть раз с ней переспал, наверняка не вспоминал бы о ней. Но не добившись её, он не был удовлетворён, он желал её, во что бы то ни стало.
     - Однажды, ты будешь моей... - засыпая, прошептал Дмитрий.
     Утром, выпив кофе, он вышел из дома и пошёл к дороге. Профессиональная привычка быть предельно осторожным и внимательным, выработалась годами его опасной "работы". Дмитрий сразу заметил человека, который вышел из-за стены и медленно пошёл следом за ним. Он надел на голову капюшон ветровки, надвинув на глаза и хотел поймать такси, но в такую рань на окраине города машины проезжали не так часто. Дмитрий не знал, кто за ним следит, это мог быть сотрудник милиции, а мог быть человек Гоги или даже самого Шакала. Дмитрий свернул за дом и побежал, но увидев ещё двоих в штатском, Дмитрий подумал, что хорошо, что он не взял с собой оружие, но почувствовал, что сзади, к затылку, ему приставили ствол пистолета.
     - Не стоит, Шатун, не рыпайся, иначе, разнесу твою башку, - сказал тот, который шёл за ним.
     Второй обыскал Дмитрия, бросив лишь:
     - Чисто.
     - Вы обознались, ребята, я не тот, кто вам нужен. Кто вы? Что вам от меня нужно? - спросил Дмитрий.
     Он был хладнокровен и спокоен, в его работе могло случится всякое и нельзя было теряться и тем более, нельзя было показывать, что испугался. Впрочем, Дмитрий был не из пугливых и знал, на что шёл, знал, что однажды его "деятельности" придёт конец.
     - Руки! - сказал один из парней, что подошли к нему.
     Дмитрий протянул руки и на них надели наручники.
     - Менты, значит... что ж, люди Гоги и Шакала церемониться бы не стали, пулю в лоб и все дела. Ладно, всё лучше, чем быть мёртвым, - совершенно спокойно думал Дмитрий.
     Он не знал, что оперативникам о нём известно и решил включить наивность.
     - Может вы объясните мне, что вообще происходит? Я приехал гостем в Москву, хотел увидеть нашу столицу... - сев в милицейский УАЗик, начал говорить Дмитрий.
     - Конечно, столицу он приехал посмотреть. Ты всё нам выложишь про Шакала, Шатун, хотя нам  и так всё известно. Но я хочу дать тебе шанс, чистосердечное признание, как известно, смягчает наказание, иначе, будешь один за всех отдуваться, - сказал капитан, сидя рядом с водителем и вполоборота повернувшись назад.
     - Не понимаю, о чём Вы и о ком, гражданин начальник, - с безразличием ответил Дмитрий.    
     - Скоро поймёшь, осталось немного. Распоясались бандюгИ, думаете, на вас управы нет? - со злостью ответил капитан.
     Дмитрия привезли в отделение и провели в кабинет следователя, майора милиции Иващенко Сергея Владимировича, мужчины пятидесяти лет, крепкого телосложения, высокого роста, с военной выправкой. Майор воевал в Афганистане, был принципиальным, неподкупным и честным, таких в милиции не жаловали, ведь многие в те годы сломались под давлением авторитетов и воров в законе. Майора тоже пытались подкупить, пытались убрать, но он был непотопляемым, его даже убить не смогли и таких, как Шакал и Дмитрий, да и ему подобных, Сергей Владимирович не выносил и боролся с ними своими методами. Дмитрий вошёл в кабинет и посмотрел на майора, тот кивнул ему на стул.
     - Садись, Шатун, твоя деятельность закончилась, - сказал Иващенко низким, басовитым голосом.
     - Здесь какая-то ошибка, гражданин начальник, я Дмитрий Александрович Беляев, про Шатуна никогда и не слышал, - сев на стул, когда ему сняли наручники, сказал Дмитрий, назвав правильным только своё имя.
     - Можешь идти, капитан. Ты знаешь, что делать, - кивнув капитану, сказал майор и сел на свой стул напротив Дмитрия.
     - Думаешь, ты один умный? Советую говорить правду и прежде всего, назвать свою фамилию и отчество, год рождения, это я пока советую, потом ведь поздно будет, - сказал майор.
     Дмитрий промолчал, он ведь не знал, что именно им о нём известно. Но то, что его поджидали и кто-то его сдал, Дмитрий не сомневался.
     - В молчанку решил играть? Может подумаешь, всё-таки? Капитан? - взглянув на дверь, крикнул майор.
     Дверь открылась и в кабинет вошёл Шакал, мужчина в летах, ухоженный в дорогом костюме, он очень был похож на американского актёра Брюса Уиллиса, может поэтому и кличка его была Шакал. Он вошёл в сопровождении капитана и ещё одного дежурного. Майор в это время смотрел на Дмитрия, но на его красивом лице не дрогнул ни один мускул.
     - Ну и выдержка, - подумал майор.
     - Присаживайся, Шакал, вот... Шатун рассказал нам всё о твоей деятельности, - взглянув на Шакала, затем и на Дмитрия, сказал майор.
     Но вновь, ни один мускул не дрогнул на его лице. Шакал посмотрел на Дмитрия и понял, этот ничего не говорил, майор берёт их на понт.
     - Не понимаю о чём ты, майор. Кто такой Шатун? У тебя на меня ничего нет и ты это знаешь, - сев на второй стул, сказал Шакал.
     Тут дверь открылась и в кабинет вошёл мужчина средних лет, он представился адвокатом Григорьева Иннокентия Спиридоновича, то есть Шакала, показал удостоверение и сказал, что майор не имеет права держать его клиента здесь, так как его вина не доказана. Когда майор сказал, что Шакала обвиняют в торговле наркотиками, адвокат попросил предоставить доказательства. Но майор доказательств не имел и ему пришлось отпустить Шакала, пообещав, что непременно достанет доказательства его преступной деятельности. Адвокат учтиво ответил, что сейчас их нет и более его клиент тут оставаться не может. Шакал, не взглянув на Дмитрия, вышел вместе с адвокатом из кабинета.
     - Сам не лезь, найди адвоката для Шатуна, он не должен здесь оставаться, он лучший, - сказал Шакал своему адвокату, уходя по коридору отделения милиции.
     - Ну что, Шатун, как ты сказал тебя зовут... Дмитрий Александрович? Думаешь и на тебя ничего нет? Тебя видела жительница дома, из чердачного окна которого ты завалил Ферзя. Она написала об этом в своих показаниях, - сказал майор, открывая папку, где лежали исписанные листы.
     Будь Дмитрий глупее или наивнее, он бы поддался на провокацию, но его не мог никто видеть, он всегда закрывал лицо капюшоном и надевал маску. Это был специальный костюм, похожий на комбинезон защитного цвета. После дела, он оставлял винтовку на месте, в подворотне снимал костюм и выбрасывал в мусор. И даже если бы его и видели, то не узнали бы.
     Дмитрий и сам бы не ответил, откуда в нём навыки самосохранения и осторожности. Стрелял он метко, ещё с седьмого класса увлекался стрельбой и почти все деньги, что мать давала ему в школу, тратил на тир. Киллером он стать не мечтал, но в десятом классе, когда над ним так грубо посмеялись одноклассники, в нём словно что-то обломилось, в корне изменилось. Может, став киллером, он таким образом мстил за своё униженное достоинство, он этого не знал, но убивая по заказу, не чувствовал ни сожаления, ни угрызения совести, ни тем более вины. Он считал, что это работа, как всякая другая, да  ещё и высокооплачиваемая. Это его устраивало, он словно одинокий волк, никогда не думал о женитьбе, хотя и был ещё очень молод. Да и с женщинами имел мимолётные связи, словно издевался над ними. Может поэтому в нём осталось чувство неудовлетворённости от того, что он не смог переспать с Дарьей, тем более, очень этого хотел.
     - Что же ты молчишь, Шатун? - спросил майор.
     - Вы всё время называете меня этим именем, а тем не менее, я впервые его слышу и не понимаю, о чём Вы, гражданин майор, - невозмутимо ответил Дмитрий.
     В кабинет вошла молодая женщина, лет тридцати пяти, она представилась адвокатом Дмитрия и вскоре, вышла вместе с ним из отделения.
     - Садись в машину, я подвезу тебя, - сказала молодая женщина, модно, но строго одетая, с красивой, стройной фигурой, ухоженными волосами и привлекательной внешностью.
     Дмитрий молча сел в машину, женщина села за руль. Отъехав от отделения, она завернула направо и поехала в сторону аэропорта Домодедово.
     - Тебе нужно уехать, тут деньги, новый паспорт, билет. Вернёшься через месяц, тебя встретят, с тобой свяжутся, - сказала женщина, взяв из бардачка перечисленное.
     Дмитрий открыл паспорт, затем посмотрел на билет, чтобы узнать, куда он улетает. Увидев страну и город, он присвистнул.