Месть девушки Риты

 Интересно, что она делает в этот час,
          Моя милая Рита, девушка Анд,
          Мой легкий тростник, дерево дикой вишни
Ц. Бальехо

- Дорогой мой! Вы явились сюда, чтобы что-то купить, или рассказывать мне о том, какой вы умный? Я, знаете ли, и сам вижу, что вы не дурак, и, поверьте, я вас уважаю не только за ваш костюм, в котором вы пришли сюда, в мою аптеку. Знаю и вижу, что его вам шил сам Соломон Коэн! А он, между прочим, шил всем тем, кто думали, что творят историю нашего мира. Нет, вы только не обижайтесь, но о ядах и лекарствах я знаю все, ну, или – почти все, и уж точно - куда больше вас!
Я знаю, как вылечить человека от подагры или же убить его в полсекунды. Да что там - полсекунды!

Я знаю, как убить человека так, чтобы он умер через месяц или даже год… Я знаю, как сделать так, чтобы он тихо умер во сне или же мучался адскими болями неделю… В общем, как я и сказал, я знаю в этой области все, за исключением, быть может – тут я должен честно признать - одного единственного яда, который местные индейцы зовут «чако-камура». На их языке это значит что-то вроде «высшего правосудия». Слыхали об этом? Я спрашиваю о яде, не о правосудии. Да, я так и думал…. Увы, все, кто приходит сюда учить меня уму-разуму, не имеют даже базовых понятий, не говоря уж об изысках, так сказать…

Нет-нет... не сердитесь… не вы первый, и уж точно – не вы последний… Если хотите, я расскажу вам о яде «высшее правосудие» все, что мне удалось узнать от самых разных людей? С ним, кстати, связана любопытная легенда, хотя… это и не очень-то легенда, ибо я был лично знаком с этой самой Ритой Мартинес… И знаете, я почему-то уверен, что вы приехали сюда и по ее поводу тоже, не так ли? Ну вот… ну вот… Так что, вы готовы слушать и не перебивать с полчаса или чуть больше? Тогда хорошо… тогда я расскажу вам все, что услышал, собрал понемногу от разных людей: лекарей, миссионеров, индейцев… в общем, как говорится – с миру по нитке, хотя, должен признаться, так и остался, в конечном итоге, в неведении.

***

Случилось так, что в известной гражданской войне Хосе Фернандес де Молина взял верх. Это, увы, не первый случай, когда зло, в понимании одной из сторон берет верх над добром, и потому вряд ли это стало таким уж сюрпризом для кого-либо. Ну, а дальше, для всех, кто понимал произошедшее именно как свершившееся зло, на землю спустился настоящий ад. Мой отец был офицером нижнего ранга и перед ним встал выбор: погибнуть, и обречь на верную гибель семью, а Хосе Фернандес был лишен каких бы -то ни было сентиментов, либо – присягнуть на верность этому негодяю. Я уж не знаю, зачем диктатору, если у него есть мозги, нужна была присяга, вырванная силой… ибо очевидно, что присягнувший, но при этом ненавидящий тебя, предаст при первом же случае, и уж точно без колебаний убьет, повернись только тот Фернандес к нему спиной.

Но, то ли у Хосе Фернандеса мозгов не было вовсе, то ли он с ними, как и всякий тупой головорез, попросту не дружил, но нам повезло, и мы выжили, и даже, случалось, немного помогали тем несчастным, кого эта война попросту выбросила за борт нормальной жизни.

Нет- нет… не перебивайте! Либо вы решитесь потерять время и получить то, что неизвестно понадобится вам в будущем или нет, либо – идите восвояси, ибо я вас не держу. Понимаете? Платы с вас за свой рассказ я, естественно, не беру, а потому просто заплатите вашим временем. Думаю, что это справедливо. Не так ли? Ну, вот и хорошо. Далее…

Старик аптекарь откашлялся, огладил свою седую эспаньолку и затем, снова заложив большие пальцы за серую в темную полоску жилетку, продолжил:
- В общем, в те времена жилось непросто… Солдаты Хосе Фернандеса могли убить любого даже за косой взгляд, за отказ дать им денег или же просто ради забавы. Они врывались в дома, забирали все, что им понравится, часто насиловали женщин… Но! Хосе Фернандес жестоко казнил любого из солдат, если тот... как бы это сказать… воспользовался красивой женщиной, не доставив ему ее прежде. Понимаете? Это был настоящий похотливый козел, каких свет не видывал, и более того, слухи о своей похотливости он всячески поощрял и распространял. Очевидно, в его понимании «похотливость» и «мужественность» были синонимами. Я замечал, что это вообще свойственно всякому примитивному сознанию, впрочем, вы и сами наверняка наблюдали это явление не раз. В общем, это ничтожество, эта грязная обезьяна искала женщин во всех пределах, и во всех слоях. Ему было все равно, будь это баронесса или же жена рыбака.

Мы тогда только приехали с семьёй в Санто Донино. Собственно, именно здесь отец и был вынужден принять присягу на верность этому слабоумному недомерку.
Да, да конечно… ближе к теме о ядах… Однако поверьте, я редко болтаю зря. Все, что я говорил имеет прямое отношение к нашей теме. Хотя, я так и не понял, что, собственно, вас интересует больше всего? Нет, я понял, что вы интересуетесь ядами, но так и не понял, чем вызван этот интерес?
Ах, вот как… И вы готовы рискнуть? Ну, в том самом смысле! Ведь яд чако-камура – это тончайшая из материй нашего с вами бытия! Если вы убиваете просто из мести, то вскоре умрете и сами, но если ваша жертва и правда заслуживает суда божия, то тогда…  общем, история этого яда включает описания множества странных и довольно мрачных чудес…

Чудо такого рода, в каком-то смысле, произошло и с Ритой… Сегодня она где-то между небесами и подлунным миром, ибо, что с нею стало после, никто точно не знает. Кстати, вы уверены, что не слыхали эту историю прежде? Санто Донино полнится легендами, но поверьте, большинство из них – это просто сказки. Как я уже говорил, я знал Риту и ее мать, и потому никто не расскажет вам все это более правдиво. В общем, все, о чем я говорил, было, так сказать, необходимым предисловием, дабы вы поняли все те мотивы, которые двигали этой отчаянной девушкой.

Что же вы стоите? Садитесь поудобнее, хоть бы и в этом кресле, можете закурить сигару, а моя жена принесет нам кофе. Поверьте, мне пока что на слово, что это будет самый лучший кофе, какой вы не найдете нигде в округе, не говоря уж о Европе, откуда вы изволили приехать.
Слова «моя жена принесет нам кофе», старик произнес несколько громче, чем остальные части сказанной им фразы, видимо, пытаясь быть услышанным на кухне или же в задних комнатах. И действительно, не успел я достать свою трубку… старик, к слову, когда я ее доставал, немного ухмыльнулся, видимо, прощая себе ошибку по поводу предположения относительно моих курительных пристрастий. Да, так вот, не успел я набить свою трубку и раскурить ее, как в комнату вошла пожилая дама в сером платье до пола и не глядя на меня, поставила на столике поднос с изящным серебряным кофейником и двумя миниатюрными чашечками, величиной со скорлупу грецкого ореха.

Хозяин разлил по чашкам содержимое кофейника, и я должен сказать, что комнату заполнил удивительный запах, он был каким-то невероятным, изысканным, почти неземным. Когда же я отпил из своей чашечки, то был немало ошарашен. Вкус и правда отличался тонкостью и великолепием букета, если так можно говорить о кофе.
- Как вам? – спросил хозяин улыбаясь.
- У меня просто не слов, - честно ответил я.
- Понимаю, вас, очень хорошо понимаю…- ответил аптекарь, и покивав спросил:
- Итак, я продолжу?
Я лишь снова отхлебнул из своей чашечки и кивнул.
Как я уже сказал, спустя примерно месяц, с момента, когда Фернандес де Молина совершил тот переворот, его солдаты объявились у нас в Санто Донино и начали бесчинствовать. Впрочем, гарнизон, в котором служил мой отец, сумел пресечь этот шабаш, и теперь вся эта бандитская свора занималась лишь тем, что беспробудно пьянствовала. Женщины старались сидеть по домам, не попадаясь никому на глаза.  Лишь изредка кое кто из них появлялись в церкви на исповеди, прикрыв лицо плотной вуалью.  Теперь почти все женщины носили плотную вуаль, даже появляясь на базаре.

Мать Риты торговала рыбой, которую ей привозили рыбаки из маленькой деревни Ла-Альберка, что в нескольких милях к северу от нашего города. Было ей на тот момент чуть больше тридцати, а Рите, как и мне – четырнадцать. Звали ее… как же ее звали-то, ну мать Риты, я имею в виду? Вот не задача… не то Люсия, не то – София… Да, кажется, все-таки – София. И была она настоящей красавицей. Муж ее, к слову, был убит на войне с Хосе Фернадесом. Они и до переворота жили бедно, а теперь, лишившись мужа, София с дочерью едва сводили концы с концами.
Один раз кто-то из этих вонючих псов Хосе Фернандеса, заметил ее за прилавком, и решил выслужиться перед своим начальником. В общем, Софию схватили и увезли в неизвестном направлении, и больше ее никто не видел. Рита осталась сама на всем белом свете. Она пряталась у разных случайных людей, пока не оказалась в доме известной в нашем городе ведьмы, жившей обособленно на самой окраине. Вряд ли она действительно была колдуньей, но молва приписывала ей всякое разное.  Одним словом, о ней ходила дурная слава, и даже бандиты Хосе Фернандеса боялись приближаться к ее дому, справедливо опасаясь, что та наведет на них порчу. Впрочем, Соледад, так звали тут женщину не отказывала и в помощи, кто бы к ней не обратился. Она умело принимала роды, например, лечила коров от черного мора и многое другое. Но, все-таки ее побаивались. Особенно после одного случая.
Как-то раз в лесу заблудился ребенок, мальчишка лет десяти, и ему встретился голодный ягуар. Мальчишка пытался убежать, но, вы сами понимаете, что в случае с ягуаром – это совершенно бесполезно. Однако, на его счастье, неподалеку оказалась Соледад. Она собирала какие-то грибы и увидев зверя и мальчика, бросилась наперерез. Далее мальчишка рассказывал, что Соледад пронзительно свистнула, сунув пальцы в рот, и ягуар остановился, явно опешив от такой решимости. Соледад смотрела ему прямо в глаза и, наступая на него, говорила какие-то непонятные слова. А затем ягуар заскулил и, поджав уши и хвост, удрал в лесную чащу.

Рита, наверняка, как и все, тоже боялась ее, но голод и отчаяние, видимо, сделали свое дело, и она, прогнав страх, решилась попросить Соледад приютить ее у себя. Та приняла девушку, но не позволяла Рите выходить на улицу самостоятельно, не разрешала ей даже ходить в церковь, мол нечего попусту время терять! Бог там, где ты стоишь! Говори с ним всякий раз, когда тебе это нужно!
 Шли месяцы, а затем и годы, Рита взрослела и, как я понимаю, набиралась опыта в науках, которым обучала ее та странная женщина.

Один раз, когда у моего отца произошло сильное нагноение на ноге, мать отправила меня к Соледад спросить какого-нибудь лекарства. Там я с Ритой и познакомился, и тогда же она мне рассказала свою историю, пока Соледад готовила мазь. Тогда нам уже было по шестнадцать. Я приходил к Соледад еще несколько раз за мазью, и Рита рассказывала мне о своих переживаниях, о том, как люто ненавидит Хосе Фернадеса, и как страстно желает ему отомстить за смерть матери, и вообще за все те страдания, что он принес людям. Я тогда стал отговаривать ее, мол, отомстить ему она не сможет, у этого мерзавца – целая армия головорезов, а она - всего лишь слабая девушка. Рита усмехнулась и спросила, знаю ли о яде чако-камура? Я, конечно, не знал, но высказался в том смысле, что так или иначе, но яд сам не попадет в Хосе Фернандеса, что его нужно как-то подлить или подсыпать куда-то, а это вряд ли удастся, поскольку дворец этого мерзавца охраняется пуще ока. Разве что, если станешь его поваром, что-то получится, сказал я тогда.
- Нет, - ответила Рита, — это невозможно тоже, ибо всю его еду пробуют перед всякой трапезой специальные люди. Хотя, конечно, можно было бы изготовить яд, который убьет его через месяц, но это все равно не то. Я хочу видеть, как этот вонючий козел будет корчиться в муках.

Признаться, я решил, что она немного не в себе, и, будучи ослепленной жаждой мести, не видит реального положения вещей. Однако, я все же спросил, что это за яд «чако-камура»? Рита лишь рассмеялась мне в ответ, и, легонько тронув пальцем мой нос убежала в другую комнату. Более мы не виделись. Мазь, что приготовила Соледад, заживила рану отца, и приходить в ее дом более не было нужды. Однако потом, когда все уже случилось… я стал собирать понемногу все то, что было известно: от человека к человеку и у меня сложилась довольно цельная картина, о которой я вам и расскажу.

В общем, как я уже сказал, само слово «чако-камура» - на языке некоего индейского племени значит что-то вроде «высшего правосудия». Яд этот готовится из более, чем ста компонентов, представьте себе такое! Там есть растительные и животные составляющие, вещества, добываемые из некоторых рептилий и рыб, но интересно другое: все эти вещества, каждое по отдельности, относительно безвредны. Будучи же приготовленным, это вещество действует совершенно иначе, чем все прочие яды… Но, я опять немного отвлекся.
 
Белый папоротник и розовую лиану, Рита нашла без особого труда. Также быстро она нашла рыбку «хуру», обитающую в некоторых здешних болотах. Знаете, что это? Нет?  В общем, это довольно агрессивная тварь, способная за секунды вгрызаться в человеческую плоть. Если сделать спиртовой настой из жабр этой рыбы, - взрослая особь, кстати, по размеру не превышает мизинца ребенка, - так вот, если дать человеку этот настой, он будет ненадолго парализован, а после в течение двух-трех часов вы можете спрашивать его о чем угодно, и он будет говорить только правду! Да-да! Это невероятно, но поверьте, что это так.
 
В общем, Рита никак не могла найти еще несколько компонентов. Кажется, ей оставалось отыскать рог болотной гадюки и что-то еще, что мне выяснить так и не удалось. Я встречался с одним индейцем, который утверждал, что сам помогал Рите искать ту змею, и что будто бы она поймала ее голыми руками… А ведь это одна из самых ядовитых тварей в наших краях, и человек от ее укуса умирает менее, чем на десять минут.

 Соледад не мешала ей, но и не помогала. Она была против этой затеи, считая месть ребяческой глупостью. Не мешала она, видимо, потому что и сама по каким-то своим причинам ненавидела Хосе Фернандес, и считала, что ему пора предстать на суд божий.
В общем, в поисках недостающих компонентов, Рита ушла в джунгли и вернулась спустя с полгода, или около того. Очевидно, она нашла все, что ей было нужно. Я видел ее мельком на улице, но на мой легкий поклон она не ответила, будто не узнав меня.

А затем дело было так. Составить яд – дело не менее трудное, чем собрать все необходимое. Каждый компонент здесь необходимо добавлять строго в свою очередь, а также в предписанный день и час: на закате или же восходе, в полдень или же в полночь, на восходящей, полной или же падающей луне… В общем, само составление яда заняло, судя по всему, не менее полугода.

Приготовив яд, Рита, как и положено, стала принимать его понемногу… Да, как я уже сказал, этот яд особенный. Его нельзя просто подлить в вино, или смазать им лезвие кинжала. Тот, кто желает этот яд использовать, должен принимать его сам малыми дозами до тех пор, пока он или она не смогут выпивать до столовой ложки за раз. Происходит это не раньше, чем через месяц. Таким образом, кровь этого человека становится настолько ядовитой, что лишь мимолетное прикосновение к ней, у других людей вызывает мучительную смерть. Впрочем, тут интересно другое. Поверие утверждает, что всякий, «отведавший» крови мстителя будет мучиться ровно в той мере, в какой он повинен перед богом и людьми. Но и это еще не все. Если мстителем двигала лишь прихоть, лишь ненависть, он тоже умирает спустя какое-то время. Иногда - через месяц или же – через два. Если же тот, кого он убил и правда в глазах Высших сил заслуживал смерти, то мститель остается жив, хотя, говорят, что более тот человек не может жить среди людей. Я так и не сумел понять до конца, почему именно. Одни говорили о том, что людям, отравившим свою кровь, другие люди становятся уже более неинтересны, и весь смысл их бытия теперь лежит в сферах, недоступных пониманию простых смертных. Другие говорили, что это нечто вроде наказания за совершенную месть, которая, как ни крути, а все-таки большой грех…

Короче говоря, замысел Риты оказался прост и остроумен, если так можно сказать в данном случае. Приняв должное количество яда, и отравив свою кровь, она сумела показаться на глаза Хосе Фернандесу. Как я и говорил, этот похотливый козел не пропускал ни одной красавицы, а Рита была вся мать… В общем, девушку приволокли в его спальню. Она была девственницей, и Фернандес скоро отведал ее крови… Говорили, что он долго извивался в муках, и пока охрана металась, ничего не понимая, Рита выскользнула из дворца, и более ее никто не видел.
Фернандес издох примерно через неделю. Его тело было покрыто пузырями, которые лопались, издавая зловоние, он не мог ни есть, ни пить… интересно, что ни один священник не пришел к нему на последнюю исповедь и причастие.
- Вы спрашиваете, что все-таки стало с Ритой? Я же сказал, что этого никто толком не знает. Однако многие утверждают, что видели ее то там, то тут. Кто-то видел ее в проплывающей мимо лодке, другие клянутся, будто видели ее с какими-то индейцами на другом берегу реки. Будто бы они зарезали ягненка, и Рита, пила кровь прямо из разрезанного горла животного. Этот обряд, кстати, очень распространен среди здешних индейцев, и право первым отведать кровь дается самому уважаемому члену племени… В общем, что с ней – сказать непросто… Однако я знаю точно, что Рита более не появилась у Соледад, а ведьма высказывалась о ее нахождении как-то туманно, мол, теперь никто из людей не станет ей другом, и только духи ей теперь интересны. Я пытался еще искать Риту какое-то время, а потом бросил. Я понял, что не имею права нарушать тот покой, который она обрела, принеся себя в жертву. В общем, я стал забывать об этой истории, да и о Рите тоже, ибо со временем события и люди истираются, как простые башмаки, теряя былую ценность. Но важным для меня осталось то, что я в конце концов осознал: Высшее правосудие все-таки существует! Понимаете? И если оно было явлено мне в виде столь экзотического, столь странного, почти непостижимого для людей яда, то наверняка существует и в каких-то других ипостасях, вплоть до того, самого Высшего, что творится на небесах!