А есть ли дружба

     Творческая поездка лета 2007-го года... Я в Березниках Пермского края.
     По наивности своей, прихожу в городской Отдел Культуры. Вот, мол, я – такая-то, такая. Написала то-то, делаю – то-то, умею – то-то, работаю – так-то... – Можете использовать по своему усмотрению...
     Рассуждала я следующим образом: «Березники – городок маленький. Живых поэтов, наверное, – отродясь не видели...». Откуда мне было знать, что на центральной улице установлен памятник Алексею Решетову; а в городе живёт и здравствует член союза писателей – Юрий Петрович Марков? – Его-то телефончик, мило улыбаясь, и выдали мне работники департамента: Мол, – «он-то тебе уровень значимости поправит...».
     На удивление, мы с Юрием Петровичем быстро нашли общий язык. – Я – полу-сирота, он детдомовец. Как говорится: «рыбак – рыбака...». Поинтересовавшись: была ли я в Строгановских усадьбах? – Марков пригласил меня на экскурсию.
     Машину ведёт большой молчаливый мужчина внешне похожий на представителя «избранного народа» – Сергей. Мы с Юрием Петровичем всю дорогу, обменявшись своими книжками, увлечённо общаемся...
     На месте, оставив Сергея рыбачить на берегу Камы, отправляемся осматривать усадьбы... На обратном пути выясняется, что у Сергея на днях – презентация книжки стихов*. Я приглашена!
     Я влюбилась в его поэзию сходу. Только, услышав стихотворение, прочитанное работником библиотеки:
«Когда моя собака, умирая,
Лизнув мне руку, выпустит слюну,
Я в парк пойду, и слёз не вытирая,
Завою по-собачьи на луну,
Нисколько не задумываясь даже
Над брошенным с сочувствием: «Допил!».
Я из людей, пусть Бог меня накажет,
При жизни никого так не любил...».

     После презентации – банкет. Сергей протягивает мне книжку. Она подписана:
«Ты погостишь, уедешь в лес**,
Не скажешь даже «до свиданья!»
Но я уже нахально влез,
И буду жить в твоём сознаньи...».

     Наутро я открываю сборник и не могу освободиться от ощущения, что меня распирает изнутри. Те чувства, что вызывают стихи Сергея, не помещаются во мне. Они рвутся наружу, ими нужно делиться. Хочется выбежать из дома, остановить прохожего и зачитать его стихами...

     И, чем сильнее чувство восторга от Серёжиной поэтики, тем более неприятно видеть в книжке досадные огрехи: Где-то достаточно поменять местами слова в строчке, чтобы ударение встало на место. Где-то – откуда ни возьмись – мелькают просторечные «не правильные» разговорные формы слов, которые легко заменить... – Сергею простительно, он – работяга-экскаваторщик. А вот Юрию Петровичу...
     Марков для книжки Сергея – «крёстный отец»! Его напутственная речь с фотографией мэтра – прямо – на следующей страничке после кратенькой биографии самого автора.
     - Почему же? Почему не поправил, не указал на недочёты? – крутятся вопросы в моей голове... – Ведь, лишённая этих досадных огрехов, Серёжина книжка вышла бы на значительно более высокий уровень!
      Так размышляю я, попутно читая книжки самого Маркова, подаренные мне в поездке к Строгановским усадьбам... На всю жизнь (а прошло уже 15 лет) я запомнила четыре строчки из его первой крошечной книжечки в клеёнчатой серенькой обложке:
«Нам много ли надо на свете? –
Всего лишь – четыре строки.
Таких, чтоб никто не заметил,
Как Вечность коснулась руки...».
     Ни одна строчка из всех последующих сборников не запала в мою душу и не задержалась в моей памяти... Помню однако наши долгие беседы с мэтром на разные темы: Он говорил мне, что – если поэт перешёл на прозу, то ему больше нечего сказать. Я отвечала, что пишу только тогда, когда мне есть что сказать. А – в какой форме: поэзия или проза – вопрос вторичный. Что – я могу себе позволить долгое молчание. А вот от него «членство» требует писать, как зубы чистить – каждый день! Вот и наступает эффект «выписался...».
     И постепенно из всего этого начала проступать и складываться картинка: Стало понятно, что, – правленая, лишённая недочётов; наполненная яркой образностью, тонкой чувственностью; заражающая поэтикой богатой души Серёжина книжка; – просто перекрыла бы, регулярно выходящие в свет, книги самого мэтра.
     - Что это? – Ревность, зависть? Но ведь – они – вроде бы – друзья! А – есть ли дружба?
     Вот из всего этого и родилось стихотворение:
     А ЕСТЬ ЛИ ДРУЖБА
           Памяти Сергея Кочеткова.

А есть ли дружба, когда зависть яд
Вливает полной мерою в бокалы? -
Ведь это же на первый только взгляд
Нам сравнивать таланты не пристало...

Придёт к нам «метр» и, членством помахав,
Разложит наше творчество по полкам...
Раскроет патологию стиха,
Порыв души, как лист бумаги, скомкав.

И возведёт на пьедестал канон
Классический - пример для подражанья.
Но - ни души, ни чувств… не будет в нём,
А будет - лишь пустое созерцанье...

А те, чьи строки пламенем горят,
Или сияют негасимым светом -
В стихах о Судьбах Мира говорят,
И не спешат назвать себя поэтом.

                06.2007. Березники

     Через полгода Сергея не станет – сердечный приступ.
     Собираясь в Березники, я позвоню Маркову и попрошу его познакомить меня с  Серёжиной вдовой. – Мне ещё летом хотелось увидеть женщину, которой пишут ТАКИЕ стихи!
«... И пока ты, любимая спишь,
Верным псом, беспородной дворнягой,
Злобно скалясь в рассветную тишь,
Я ревниво к ногам твоим лягу...».

     Оказавшись в городе, услышала от Юрия Петровича: «Римма тебя ждёт...».
     И вот мы сидим на кухне и поминаем Серёжу...
     Собираясь уходить, я выкупаю часть тиража его книжки. Сама пережившая процесс издания книги, я прекрасно понимаю: в какой ситуации оказалась Римма.
     На всех своих творческих встречах, на ряду со своими стихами, я читаю и Серёжины. И мои слушатели, покупая мои книги, приобретают и его книжку тоже.
     И, он «живёт в моём сознании...».

*Сергей Кочетков «ТУМАН  ВОСПОМИНАНИЙ. СТИХИ».
**В описанный период времени моим единственным жильём была лесная избушка в Свердловской области