Ай да поколение

   Жизнь неумолимо движется вперёд. И всё меньше остаётся среди нас тех, кто ещё помнит ту нашу прошлую жизнь... жизнь без телевизоров, без компьютеров и иных теперь уже совершенно элементарных вещей, которые есть теперь в каждом доме и без чего современная жизнь уже просто не мыслима.

   Это сейчас мы живём в отдельных квартирах, и почти у всех нас есть свои личные автомобили, а у некоторых их даже по нескольку. А ведь так было не всегда, и большинство из нас в пору нашей молодости обитало, увы лишь в коммунальных квартирах, с общими кухнями, и даже общими туалетами. И читали мы в ту пору, как не странно слышать теперь, в основном, одни только книги и газеты. Но зато, как мы их читали. Мы жадно вчитывались в них и верили каждому написанному там слову, нас ведь так воспитывали, а другой жизни мы и знать не знали и видеть не видели. Что же касается газет, то с ними мы не разлучались даже в туалетах, ведь туалетной бумаги в ту пору ещё не было, и нас спасали они, - старые газеты, не пропадать же было даром такому добру...


В то время все мы очень много работали, хотя трудно сказать, что от этого было уж слишком много проку. Но всё же без работы никто не сидел. Порой казалось, что мы только и были рождены, чтобы всё время без остановки работать. В работе был заключён весь идеологический смысл нашего тогдашнего существования, бросившего
дерзкий вызов капиталистическим реалиям Запада. В то время наш строй только и занимался тем, что конкурировал с Западом, стараясь во что бы то не стало доказать ему свои довольно иллюзорные преимущества. Правда, в конечном итоге, доказать ничего не удалось, но кровь нам всё же изрядно попортили.

   Тем не менее, должен честно признаться, что развлекаться и бездельничать нам всё же нравилось гораздо больше. Но об этом вслух говорить было, как-то не принято. Поэтому все делали вид, что работали, причём с очень большим рвением и этот самообман, в конечном итоге, не мог не сказаться на нашем совершенно безнадежном отставании от Западной цивилизации. Но об этом никто не говорил вслух, если не считать разговоров на кухне, - единственном месте, где можно было говорить всю правду и в любом количестве.

  Любимым же местом нашего отдыха и времяпрепровождения в то время был проспект Руставели, - главный и неповторимый по своей красоте проспект всеми нами горячо любимого города. Там было всё, что нужно было человеку для полноценного отдыха, - лучшие гостиницы, лучшие рестораны, лучшие кафе, (в народе их ещё хинкальными называли) и, конечно же, там можно было вдоволь напиться волшебной воды Лагидзе и съесть горячие хачапури, которые выступали в то время визитной карточкой нашего городского интерьера. Но самой большой популярностью в то время пользовались всё же кинотеатры.
   
   
 Появление каждого нового, особенно зарубежного фильма всегда было для нашего города огромным событием. Ведь это было чуть ли не единственная наша возможность понять и почувствовать, как живут другие, совсем не похожие на нас люди. Тут таилась интрига и мы, падкие на её таинственную сущность старались не пропустить ничего из того, что могло бы обогатить наш мир некоторым разнообразием, которого нам тогда очень всем не хватало.

   Из иностранных фильмов безусловное предпочтение нами всегда отдавалось французской, итальянской и американской кинопродукции. То, по истине благословенное время, было безусловно золотым веком для западного кино. С тех пор прошло уже много лет, а современный кинематограф, несмотря на все его технические достижения, даже близко не смог подобраться к качественному уровню кинолент прошлого и особенно фильмов 50-60-х годов. Я уже ничего не говорю об актёрах, великолепных актёрах того времени. Не буду их перечислять, потому, что просто боюсь незаслуженно пропустить кого-нибудь.
   
   А театр? Кто помнит театр того времени, тот знает о чём я говорю. Он ведь был центром притяжения всех людей, любящих и ценящих искусство. А эстрада? Такого эстрадного искусства, как в то время в прошлом ещё никогда не было. Через него мы двигались к новым формам самовыражения, ранее совершенно чуждым нашей эстраде. Именно тогда ведь появился микрофон, - чудо лёгкого жанра второй половины 20-го столетия. Именно он произвел революцию в этом виде искусства. С ним появились совершенно новые возможности и эстрадные песни стали звучать тоже совершенно по-другому. Конечно, у микрофона, как и у всего нового в то время было много противников, но он на них просто не обращал никакого внимания.
То было поистине революционное время.

    Технические достижения очень быстро ломали веками сложившиеся стереотипы и нам приходилось как-то приспосабливаться к этим новым реалиям.

   А мода? Вот где случилась ещё одна большая наша революция. Париж, Милан, взяли на себя всю тяжесть послевоенного развития модных тенденции. Впервые до нас стали доходить только-только становящиеся популярными журналы мод, (понятия глянцевых журналов тогда ещё не существовало). Они переходили из рук в руки, их нельзя было нигде купить, но с ними были знакомы практически все. То был далеко не единственный парадокс тогдашнего времени, но он был очень знаковым и довольно точно отражал суть происходящих в нашем сознании и в мире перемен.

   Как раз именно в этот период у нас появляется так называемая золотая молодежь, дети относительно зажиточных родителей. Они несут в жизнь новую моду, становятся завсегдатаями международных кинофестивалей, киноконцертных залов, модных тусовок. Они не пропускают ни одних гастролей популярных в то время зарубежных артистов эстрады и, конечно же, благодаря их стараниям у нас появляются первые джинсы, впоследствии, на долгие годы, определившие стиль одежды молодого поколения.
   Кто бы мог подумать, что эти сине-голубые атрибуты современного гардероба станут символами всего нового и одновременно послужат вызовом старому поколению, возмущённому таким невиданным доселе "падением" нравов. Но нас уже невозможно было остановить, мы создавали новую эпоху, новые стандарты поведения, новые стереотипы. В дополнение ко всему мы поголовно отращивали себе длинные волосы, чтобы обязательно быть похожими на наших кумиров - Битлов. И в этом тоже был наш протест против убогости, закостенелости, отживших свой век стандартов мышления.

   В то время мы были очень сильно восприимчивы к новому и эта открытость, в конечном итоге, стала основой наших будущих политических предпочтений, которые с каждым годом становились всё более западными, а значит свободными. Ведь Европа или та же Америка никогда не были просто чуждой для нас территорией. Они вселяли в нас дух свободы, и мы этому искренно радовались, как радовались бы малые дети, получившие, наконец, причитающуюся им по праву долгожданную конфетку.

   Так менялась наша жизнь и как же приятно теперь осознавать, что в этих изменениях самое непосредственное участие принимали мы, поколение открытых миру молодых людей, желающих просто изменить свою жизнь к лучшему.

   А ведь наша жизнь действительно изменилась. И это была самая большая награда теперь уже уходящему поколению, которое несмотря ни на что, всё же продавило своё, и джинсы, и моду, и мини юбки, и джаз, и, конечно же, свободу. Какими же всё-таки мы были крутыми, ай да поколение.