Поездка на праздник Сюрем

      Мама долгое время  не знала о существовании родственников со стороны отца. В ее метрике запись: место рождения Шоруньжа.  Оставшись без отца в  два года, она с матерью возвращается  в  родную деревню Шиньша. Иногда я маме  задавала вопросы: «Кто были наши дедушка и бабушка?» Она не очень любила рассказывать о них, только  звучали слова: «Папу не помню, только маму, воспитала меня до двенадцати  лет и померла». К тому времени старшая сестра Чачи жила своей жизнью. Почему она сестренку не взяла на воспитание, а отправила в Йошкар-Олу в качестве няньки к незнакомым людям? У них большая разница  в возрасте, тем более к тому времени сестра стала взрослой. Девочка  в  Йошкар-Оле  была сыта, одета, но свободы не  увидела, так как с утра до позднего вечера  нянчила новорожденного сына хозяйки.
  В 90-х годах  началась в России  реабилитация осужденных, побывавших в лагерях, и матери  полагалась денежная компенсация, как дочери раскулаченного. Хотя дед Илья не считался кулаком, но жил зажиточно. Он вел толковую жизнь, не курил и не пил, поэтому у деда имелось большое хозяйство: пятистенный дом, две  лошади с жеребенком, две  коровы, овцы, поросята, куры, гуси, утки. В хозяйстве - весь набор инвентаря, вплоть до сеялки. В доме хозяйничала супруга.
Жить да жить – добра наживать. В 1931 году из-за неуплаты сельхозналога за 1929-1931 годы  в сумме 380 рублей 20 копеек, единовременного сельхозналога, штрафа  дед  был раскулачен. В один миг он лишился  всего имущества, в том числе надворных построек, инвентаря и оборудования, вплоть до ложек и чашек со всей живностью.  Старой матери Анастасии,ей тогда было 75 лет, и супруге Елене с детьми  оставили лишь баню.   Главу семейства  отправили в далекий Урал  на принудительную работу на лесозаготовки.  На Урал осужденный дед  следовал пешком. Из архивных документов от 28.04.1931 справка : «Выдана справка А. Илье в том, что по состоянию своего здоровья может идти пешком».
   Вернулся дедушка  в родную деревню в 1936 году. К возвращению  пятистенный дом разобрали, надворные постройки, инвентарь и оборудование распродали, а конюшню с коровником, кладовку, амбар и сараи передали в колхоз. Лишь  в бане   ждали любимая супруга  Елена и  старенькая мама.  После возвращения из ссылки дед  4 июля  1936 года пишет прошение в президиум Шоруньжинского сельского совета  Моркинского района: «Я был раскулачен и лишен избирательного права голоса, отбыл наказание с честью досрочно. Прошу президиум восстановить на правах избирательного голоса».Через месяц был восстановлен  в правах избирательного голоса,точнее в конце августа 1936 года.
   Жизнь пошла чередом. При родах умирает супруга Елена. Одному  без хозяйки тяжело жить, ему сватают  из соседней  деревни Шиньша вдовицу Елену.  На свет появляется  девочка. Через два  года отец Анны умирает, они  с мамой возвращаются в родную деревню.
  Долгое время мама не знала о  существовании родни по линии отца.
 И вот настал  день. Маму  нашла родня со стороны отца,  помогла доказать в суде, что Анна является  дочерью и положена компенсация за раскулаченного отца Ильи Афанасьева. Полученной  компенсации хватило на цветной телевизор. Мама гордилась, когда у нас появился  цветной телевизор. С того времени родители  стали посещать родовое гнездо дедушки.
 Мне всегда хотелось побывать на родине матери. Я частенько представляла  в мыслях  большой дом, встречу с дедушкой, бодрым и полный сил, слышу  его голос: «Внучка моя, я так жду тебя в гости».
  В 2003 году мама решила познакомить меня с родней. Впервые поехали с дочкой, к нам присоединилась  также сестренка с дочкой. День выбрали  июльский, в канун праздника Петрова дня.
На месте  родового гнезда  дедушки ныне живет семья Виталия с супругой  Любой и детьми. Они  построили свой дом, такой же пятистенный.
  Приехали в деревню к вечеру  11 июля. Около калитки  нас встретила  милая, маленькая  женщина Люба. С порога крикнула: «Родные мои приехали, заходите в дом. Сегодня с утра ждала вас, хотя не предупреждали о приезде».
 Нас ждали деревенские блины с печки, праздничный стол,и натопленная банька. После бани стали примерять  Любин гардероб. Мы  долго примеряли, переодевались в  разные национальные  платья. В  марийском наряде в основном преобладает  белый цвет с вышитыми красными узорами.  Маме досталось  старинное льняное платье  с  марийской вышивкой на груди. Мне досталось  платье с современной вышивкой, а сестре – старинное  льняное платье. Затем Люба вытащила  из шифоньера охапку разноцветных платков. Я выбрала  красный платок.
 С  раннего утра тетя Люба растопила печь, стала печь команмелна.
Команмелна – большие блины на всю сковороду, сверху  блинов каша намазывается и ставится в печь. После выпечки блины смазала деревенским сливочным маслом. Получилась большая гора блинов. Пока за большим столом ели команмелна с кружкой утреннего молока, Люба успела  поставить  в печь туара. Туара – национальное марийское блюдо, жирный творог перемешивают с яйцами и ставят  в печь. Она быстро печется, получается  с румяной корочкой. Тетя Люба наложила  в сумку команмелна, туара и хлебный квас. Перед выходом   на улицу   она сообщила:«В этом году для праздника быка дает татарин». Марийцы тесно дружат с татарами, владеют татарским  языком, тем более  близко деревни находятся. Переодетые в национальные наряды, на голове яркие платки, все вышли на улицу и  отправились в  рощу.
 В сторону рощи направилась вся деревня: женщины   в нарядных платьях и платках разных расцветок, а  мужчины  в вышитых  белых рубашках   и теркупшах (головной убор марийцев вместо шляпы), многие с детьми. И мы за ними не отстаем. С окраины деревни  до рощи два километра ходьбы по  пыльной дороге. В деревне праздник называют Сюрем, а рощу именуют Сюрем ото. В рощу без головного убора не пускают. Перед заходом в рукомойнике помыли руки, в рощу  зашли через ворота. Много собралось народу. Были приезжие из Германии, их было трое. Они фотографировали, весь процесс  праздника снимали на видео. Жители деревни  в нарядных костюмах давали  интервью в камеру, и мы попали в кадр.
  Главный карт  стоял у  большого дуба и молился. Здесь же недалеко большой чугунный котел поставили, зарезали бычка и стали варить мясо с  пшеничной крупой. Каждый житель деревни с собой принес  блины, яйца, пироги, квас, медовуху, мед. Главный  карт  долго читал молитву, потом мы встали на колени,  повторяли слова  за картом и молились. Когда моление закончилось, он стал  всех благословлять. Все встали  в  очередь, у каждого в руках полотенце. Главный карт  благословляет  и ему   передают полотенце. Собрав все полотенца и ,благословляя, помощник карта  залезает на дерево  и, завязав в кучку, развешивает, чтоб не улетели от сильного ветра. Полотенца никто домой не забирает. Они висят, пока    не сгниет. После молитвы все идут на трапезу. Помощник карта  раздает  мясную кашу в принесенную посуду. Сидя в лапках ели, начинают есть. Наевшись, остатки каши, блинов и другую еду уносят домой. После ухода людей  карт и помощник карта сжигают  кости, голову, ноги,  шкуру быка на костре и убирают  от мусора, последними уходят из рощи.
Мы, усталые, обратно пешочком  по пыльной дороге добрались  до дома. На следующий день уехали домой.
  Праздник удался на славу, остались  добрые  воспоминания в виде фотографий.
5.04.2022