День штурмана ч. 2

               

                = 2 =


     — Слушаю тебя, Солод, говори — взглянув на дисплей своего кнопочного телефона, сказал Петровский.
     — Франтолин умер…Кремация через 3 часа, наши будут все, скоро выезжаю. Собирайся, заберу тебя по дороге, — и они договорились о месте и времени встречи.
         По пути в крематорий Солодов рассказал, что Франтолина нашли одного в квартире  после смерти от кровоизлияния в мозг.Он лежал на полу, вытянув руку в направлении телефона. В последние мгновения жизни он, видимо, пытался дотянуться до телефона, на котором позднее обнаружили много пропущенных вызовов.
         Центральный ритуальный зал крематория к началу траурной церемонии оказался практически полон. Проститься с Франтолиным пришли порядка 130 человек. Это были люди с последнего места работы покойного, а также те, с кем общался Франтолин по роду своей деятельности. Слушая прощальные слова, Петровский, подумал, что теперь их компания уже никогда не будет прежней…
         Закончились траурные речи, отзвучал реквием Моцарта, прогремел прощальный салют почётного караула, к группе однокурсников покойного подошёл распорядитель и предложил пройти к автобусу, который отвезёт их на поминки, но они, не сговариваясь, отказались и объяснили, что собираются помянуть кап. 1 ранга Франтолина в узком кругу.
          Через три дня они встретились в кафе «Изюм», располагавшемся в цокольном этаже на углу Захарьевской улицы и проспекта Чернышевского. На столе у свободного стула поставили простую граненую стопку с водкой, накрытую чёрным хлебом и две фотографии Франтолина. Одна - черно-белая, сделанная Петровским на борту учебного корабля «Бородино», с надписью «Морскому волчонку от «одностайника», вторая - цветная, со Дня ВМФ в кафе «Рында». Говорить банальности типа «царствие небесное», «все там будем», « бог дал, бог взял» никому не хотелось, поэтому три раза они выпили не чокаясь и молча, твёрдо посмотрев друг другу в глаза, переводили взгляды на фотографии ушедшего друга и скупо закусывали выпитое. Пожалуй, Петровскому пришлось труднее других, ведь он был дружен с Франтолиным с курсантских времён, они садились рядом на лекциях, курили общие папиросы, за одним прокладочным столом несли штурманские вахты в дальнем походе на «Бородине», справляли дни рождения в кафе «Север» на Невском проспекте…
        Прекрасный рисовальщик, Франт (курсантское прозвище) был интересен Петровскому своими независимыми рассуждениями, обладая острым взглядом художника, он всегда находил оригинальный, иногда неожиданный, ракурс, а его мнения об окружающей действительности отличались самобытностью и независимостью…И теперь Андрей чувствовал, что друг забрал с собой какую-то часть его сердца, в котором надолго поселилась тянущая тоска…
        Однако наступил момент, и Веселин произнёс тост за здравие, а когда друзья, звякнув стопками, выпили и закусили, сказал :
— Есть предложение собираться здесь каждый год на День штурмана военно-морского флота, то есть 25 января. Есть возражения? И когда возражений не последовало, добавил:
— Предлагаю также приготовить каждому какую-либо интересную историю. Это может быть случай из штурманской практики, либо  служебный эпизод или же просто морская байка.
— Дабы поклонение Бахусу обрело некий мемориальный смысл? — с иронией вставил Петровский.
—Не только. Думается, что неплохо бы придать определенную сакральность зарождающейся традиции, — не остался в долгу Веселин.
     Итак, слова были сказаны, оставалось сделать дело…

                Продолжение следует.