Не в первый раз

          Кольку знал весь двор. И соседний двор знал его тоже. И даже соседний соседнему двор имел с ним какие-то дела.
          Колька всегда мог позволить себе желаемое. За это мы его уважали. Даже старшие ребята, встречая его, крепко жали ему руку, уважительно хлопали по плечу, разрешали покататься на скейте. Он даже мог договориться, чтобы старшаки взяли нас играть в футбол.
          В отличие от него, мы для старших были «малявки». Обидно, конечно. Часто мы пыхтели на это и ворчали, что мы не малявки, осознавая давящую действительность и противоречивость собственных заявления, ждали, пока Колька наговорится с этими фанфаронами, и мы все пойдём дальше.
          У Кольки было всё, что он хочет. У нас же было только то, что купят нам родители. Как только нам что-нибудь покупали – мы шли хвастаться Кольке, приглашали его домой. Он садился за Sone PlayStation 5, – приставка почти за сто штук – и оказывалось, что он лучше всех знает, как играть в эти игры. У самого Кольки дома не было даже компьютера.
          Словом, мы восхищались Колькой, мы ему завидовали, подражали. Он был однозначным лидером класса, хотя были у нас и задиры, но что они в сравнении с Колькой. Мои родители жалели Кольку, даже переживали за него. Мама часто передавала что-нибудь поесть.
          Однажды, когда мне покупали одежду, она взяла шарф, а потом, когда Колька пришёл к нам в гости, примерила ему и сказала: тебе идёт лучше, чем Тёме, возьми. Потом она поняла, что я заметил это, и украдкой от Кольки улыбнулась мне, приложив палец к губам.
          - Не обижайся, у тебя шарф, шапка, всё есть, а он в обносках ходит, шарфа я на нём не видела за последний месяц ни разу. Холодно, простудится. – она повернулась к папе – Бедный ребёнок. Жаль, умненький. Как бы не пропал.
          Не знаю, как он мог пропасть и за что его жалеть. У него было всё, для нас он был всем. Я бы всю одежду свою отдал за то, чтобы быть таким же. Он сам себе хозяин. Что хочет – то и делает. Куда хочет – туда и идёт.

          Как-то раз он позвал меня кататься на роликах. Конечно, у него не было своих, где-то он их достал. А мне родители только-только купили. И вот опять Колька в теме, не удивишь его. Но всё равно было приятно, что он меня позвал. Только меня. Ни у кого из наших роликов ещё не было.
          Ролики свои он назвал агрессивным. Были они по кругу оцарапаны, что придавало им особый шарм. Сразу чувствовался дух уличных трюков, перилл, рамп, лестниц. Колёса, по его заявлению, были каучуковыми, что круче гелиевых, как у меня, хотя гелиевые – тоже хорошие. Худшие колёса – это пластмасса. Потом добавил, что двух колёс у него посередине не хватает, чтобы скользить по трубам и граням.
          Я покивал, изображая знание дела. Мы докатили по двору до школьного стадиона.
          - У тебя они фитнес – заявил он со знанием дела и тут же снисходительно добавил: моделька живучая, конечно, но по трубам не покатаешься. А знаешь, что?
          - Что? – я уже немного расстроился за свои ролики, но его вопрос звучал обнадёживающе.
          - Можно попробовать вставить в них «антирокеры »!
          - Да, наверное. Я бы так и попробовал, – как можно значительнее выдал я, рассматривая собственные ролики и пытаясь хотя бы примерно представить, что такое «антирокеры» и куда их вставлять.
          - Но рама может не выдержать, – подумав, добавил он.
          - Выдержит, - протянул я как можно расслабленнее, – живучие ведь, сам видишь.
          - Ну да, можно попробовать, да. Если есть достаточно крупные «антирокеры». А может и не стоит. Они у тебя для скорости хороши.
          - Это точно! – обрадовался я. – Но средние колёса надо, наверное, снять, – постарался я выглядеть инициативным и вдумчивым.
          - Зачем? – тут же словно осадил он меня.
          - Э-э, тормозят подшипники-то… - как мог, оправдывался я.
          - А, ну смотри, на скоростных четыре колеса обычно.
          - Да?.. – малодушно вырвалось у меня. Я несколько запутался.
          Мы навернули несколько кругов.
          - О, мне тут пишут, что Димон на споте  ща. Ты со мной?
          - Что за спот?
          - Ты что? Туса на бульваре, ну! Главная точка района! Там все собираются.
          Точно, я знал. Все знали. На бульваре за кустарниками и зелёными изгородями, ко всеобщему удивлению здорово разросшимися, облюбовали местечко старшаки. Там они частенько пили пиво. Говорили, они там не только пьют. Мы туда не ходили. Да и со двора родители нам не разрешали уходить. Но сейчас я почему-то решил, что настало время. А потом скажу родителям, что пора меня отпускать дальше.
          - А ты пил пиво? – спросил меня Колька.
          - Нет, зачем?
          - А что так плохо?
          - Почему плохо?
          - Рано тебе туда. – авторитетно заявил он.
          - Почему? А ты пил?
          - Нет. То есть, я сделал глоток, но невкусно. Важно не это, а что ты ответишь.
          - А что нужно ответить?
          - Лучше всего даже прийти с бутылкой пива.
          - Но где же мы её возьмём?
          - Нигде сейчас, но они бы оценили…
          - Так что мне ответить?
          - Не знаю. Они мне предложили, я отказался. Тогда они спросили: «Что так плохо?». Я сказал, что родители сейчас дома, надо не спалиться. Ну и всё.
          - А где ты пробовал?
          - Отпил чуть-чуть у родока, пока он в туалет ходил.
          - И не понравилось?
          - Не знаю. Ерунда какая-то. Мне и не хотелось. Я просто хотел узнать, что они пьют.
          - О, а представляешь, стащить у взрослых! – осенило меня.
          - Ничего себе, ого-ого, Тёма! У кого ты тащить собрался?
          - Да у меня дома стоит.
          - Заметят же, дохлый номер.
          - Не заметят. Эта бутылка стоит так долго, что про неё давно забыли!
          Я был воодушевлён. Вот-вот Колька посвятит меня в тайны его знакомств. Я увижу всё собственными глазами. Это был пропуск в пугающий и запретный, а потому невероятно интересный мир. Необходимо всего лишь стащить никому не нужную бутылку пива. Впрочем, даже это было не обязательно, но мне хотелось проявить себя!
          Эта бутылка стояла дома в холодильнике, сколько я помнил себя. Так и написано на ней: ПИВО. Я так к ней привык, что её наличие не вызывало вопросов. Никакого смысла в её стоянии я теперь не находил, а потому её пропажа не должна оказаться замеченной.
          План был прост: захожу, говорю, что хочу попить. Иду на кухню. Достаю из холодильника сок, параллельно кладу бутылку в рюкзак. Если мама окажется на кухне, просто буду пить долго, пока не уйдёт.
          - Ну а если она будет что-то готовить? – спросил Колька.
          - Вряд ли. Она обычно в это время работает в кабинете.

          Я открыл входную дверь и зашёл в коридор. Через три секунды вышла мама и вопросительно посмотрела на меня. Я посмотрел на неё нерешительно. Постояли.
          - Накатался?
          - Нет.
          - А что приехал?
          Я следовал рабочей версии:
          - Попить.
          - А, ну давай термос.
          Тут я обмер, понимая, что горю. Мало того, что она сейчас сама пойдёт на кухню, так ещё у меня с собой термос в рюкзаке, который я даже не открывал.
          - Да, у меня же есть термос! – включил я дурачка.
          Мама сощурила глаза.
          - Я забыл про него… - честно ответил я. Как же приятно и просто говорить правду!
          - У-у, Растяпушка! – мама улыбнулась, а мне стало ужасно стыдно.
          Ничего плохого, кажется, я не делал. Но и честно сказать ничего не мог. Как так… Конечно, она не даст заветную бутылку, попроси я её. Нужно что-то предпринять…
          - Руки пойду помою, ладно? Грязные.
          Она улыбнулась и ушла в кабинет. Пронесло. Какая удача! Я быстро снял ролики, ещё быстрее помыл руки, вышел из ванной и застыл, прислушиваясь. Сердце у меня заныло и заколотилось. Заныло, потому что я обманывал. Заколотилось, потому что меня с лёгкостью могли спалить. Но нельзя было отступать, пацан сказал – пацан сделал. Хотя тот парень, что прыгнул с высотки, он это зря, конечно. Так, я не о том. Сердце колотится, сейчас спалюсь. Дверь в кабинет открыта: слышен стук клавиш.
          Я на цыпочках, еле дыша, добрался до холодильника. Едва слышно открыл его, схватил бутылку и… рюкзак! Рюкзак остался с роликами в коридоре. Зачем я его снял? Я понял, что надо бежать. Наудачу. Быстро.
          Из кухни направо, в коридор, хватаю рюкзак, молния никак не расстёгивается одной рукой. Тереблю его, в руках дрожь. Прижал бутылку локтем к телу, раскрыл, наконец. Кидаю бутылку, застёгиваю.
          - Тёма…
          Я так и замер, нагнувшись, постепенно чувствуя, что краснею. Скрипнул мамин стул. Она идёт в коридор. Я медленно продолжил свои движения.
          - Да, мам?
          - Ты всё, поехал?
          - Поехал.
          - Артёмушка, к пяти дома, да? Уроки. Как у Коли дела?
          - Нормально.
          - Подожди, я сейчас…
          Она пошла на кухню. Она пошла на кухню! Я застыл и весь превратился в слух. Ну конечно, она чем-то хочет угостить Кольку. И меня заодно…
          Дверь холодильника. Этот звук открывающейся двери холодильника. У каждого холодильника он свой, но этот звук ни с чем не спутать. Я закрыл глаза и ждал. Жарко. В голове что-то стучит, вторя колотящемуся сердцу, и гул. Холодильник закрыли.
          Мама вернулась с бананами и вопросительным выражением на лице.
          «Всё», - подумал я, молча смотря на неё.
          - А где сыр?
          - Сыр? Съел. – ответил я как робот.
          - Хотела вам бутербродов сделать. Что же, сам съел – сам сходишь в магазин. Деньги у тебя есть. Предупреждать надо. А вообще, кусочничать… - мама прервала сама себя и улыбнулась. – Ладно, потом поговорим.
          Она обняла меня и поцеловала. Я вышел молча. Мне уже не хотелось никаких Димонов и спотов. Я почувствовал, что плыву. Просто плыву по обману, которым сам себя окружил. Мне было стыдно так отвечать на её ласку. Хотелось побежать к маме и во всём ей признаться, но как-то это было не по-пацански. Я обещал. Может, конечно, мама бы поняла меня… но вдруг отберёт бутылку? Риск велик. Нет, иди, иди, Артём, иди до конца.
          У подъезда Колька спокойно разучивал какие-то трюки.
          - Видал, какой слайд, а? Чё там с ботлом? Удалось?
          - Да. – угрюмо отозвался я.
          - Ну ты мужик, Тём, реал мужик! Красавчик!
          Он, широко размахнув рукой, схватил мою ладонь и крепко пожал её, другой похлопал меня по плечу так, что я чуть не упал. При этом всём он имел такую искреннюю и широчайшую улыбку на лице, что я невольно заулыбался в ответ. Мне было приятно. Может, я не так уж плохо поступил, как только что казалось.

          Мы поехали на спот. После произошедшего выехать за пределы двора казалось чем-то совсем незначительным в череде моих проступков. Я уже даже не анализировал их. Может быть, за это меня перестанут любить и предадут анафеме. Как Толстого. Но я буду при своём мнении с гордо поднятой головой.
          Этот чувственный образ и схожесть с Толстым, о котором я недавно случайно прочитал, придали мне уверенности. Я даже повеселел, хотя и чувствовал внутри себя немного глуповато.
          Мы доехали до бульвара. От него пахнуло широтой свободы. Можно было ехать в любую сторону. Словно лопнуло кольцо, за которое я не мог выйти, и теперь можно идти куда угодно. Я вдруг понял, что этот бульвар тоже мой, как мой двор, и я могу ходить туда, сюда, куда угодно! Привет всем! Привет, мир! Я еду! Еду по бульвару как свободный человек!
          Я заулыбался от этих мыслей.
          Наконец, мы оказались на точке. Три вокруг забросанные семечками лавки, одну из которых притащили сюда явно позже остальных, переполненная бутылками и пачками из-под чипсонов урна и с десяток старшаков.
          Кроме двух, сиплых на вид, гоповатых парней из другой школы, остальные старшаки были из нашей. Такие все яркие, мешковато-модные, дымящие разноцветными ароматными «флешками» посреди мусора. Словно они копаются в этом мусоре. Я представил, как бы они плавали в свалке разноцветного мусора. Не отличить же. Всё тут было какой-то мусорное.
          Колька бросился к старшакам. Он со всеми здоровался, обменивался какими-то новостями, затем достал из рюкзака несколько дисков.
          - Кстати, Колян! – сказал один из старшаков – У меня есть для тебя подарок от старшего брата.
          Колян совершенно просиял. А тот, звали его Дима, дал ему маленькие диски.
          - Вот, пользуйся к твоей PSP-хе.
          - Спасибо, спасибо, Димон!
          PSP Коляна. Да, это была легендарная вещь. Именно она ему позволяла, как я узнал от него много позже, поражать нас всех знанием игр. Хотя на тот момент это был уже практически олд скул, для неё было создано множество игр, на неё же можно было скачивать игры и запускать их с флеш-карт. Пусть выпуск этих приставок, официальная поддержка и магазин игр давно уже были остановлены и закрыты, они имеют до сих пор своих фанатов. Важным было то, что у Коляна создался хороший навык играть.
          В этом и была гениальность Коляна. У него не было ничего, кроме него самого. Он сам был всем, знал, как этого достичь. Он знал, как вкладывать в себя, как научиться уметь.
          PSP ему подарил Димон. Дима. Для Димы она не представляла ценности, а его старший брат в неё давно наигрался. В сущности, эти приставки устарели, вот он и отдал пареньку ненужную вещь. А тот выжал из неё невероятный максимум для себя.
          Колька был счастлив. Дима улыбнулся. Диме было лет 16-17, 11-й класс, он хорошо учился, ему не было дела до нас, но почему-то было приятно порадовать Кольку.
          Тут пришёл один пухленький и вредный старшак и подлетел к Кольке.
          - Колян! Гони ролики! – проревел он.
          - Ты же обещал до вечера! – ответил Колька своим звонким голоском.
          - Мне сейчас нужны, мелкий. Давай, не борзей!
          - Ну Упс, ты же обещал! – расстроенно звенел Колька.
          - Давай, мне нужно. Потом сочтёмся.
          - Ладно…
          - Упсик, ты чего, над маленькими опять доминируешь, ахах?! Смотрю, ты часто с ними водишься, – обратился Дима к Упсу.
          - Слышь, я не вожусь с ними. Понял?
          - У-у, какой грозный!
          - Пацаны, пацаны, – вмешался взявший себя в руки Колька, стараясь придать своему голосу авторитета, – вот этот парень, посмотрите, что вам принёс, а?!
          Дима взглянул на меня.
          - Ну, что застыл? -  шепнул мне Колька.
          Ролики он так и не снял.
          Я ощутил, что хочу весь вжаться во что-нибудь. Я не чувствовал себя ни героически, ни авторитетно. Было очень неуютно, и я ждал только одного: когда же это всё закончится.
          Молча я вытащил бутылку из рюкзака и протянул Диме. По-моему, он в этот момент расстроился.
          - Это туда, - резковато произнёс он, указав на Упса.
          - Димон, ну ты понял, вот Колян, он такой, полезный чувак, смотри, я и дал ему погонять ролы, чё?
          - Да-да…
          Тут с дорожки послышались девчоночьи голоса:
          - Упс! Упс съел гороховый суп-с, и вот снова: упс! Гороховый суп-с! –  голоса залились хохотом.
          Затем из-за кустов появились две девчонки и выпалили одна за другой:
          - Упсик съел гороховый супчик!
          - Приветик, Упсик, как гороховый супчик?
          - Эй! – грозно, но бессильно закричал на них Упс
          - Эй, не сваливай на детей! – отвечала первая, которую звали Леной.
          Я знал, о чём они говорят и почему Упса звали Упсом. Колька, можно сказать, был центральным персонажем этой истории и поведал мне её под большим секретом.
          Надо сказать, что Упсом был полненький малый, глупый и злобный тюфяк. Все младшие его не любили, потому что он их постоянно задирал. Никак иначе самоутвердиться он не мог. Впрочем, младшие построптивее сами порой его задирали.
          Колька усмотрел в этом полненьком малом того, с кем из старших легче всего свести знакомство, чтобы потом познакомиться с другими. Колька часто одалживал что-нибудь, точнее, переодалживал. Брал у нас, давал старшакам. К чести Кольки, он делал это с нашего разрешения и всегда всё возвращал. Более того, у него была совершенно удивительная способность представлять нам всё в таком свете, что мы сами хотели дать что-то кому-нибудь из старшаков. В общем, таким образом он приобретал авторитет человека, который всё и всех знает, и потому ценен.
          А история Упса произошла с год назад во время обеда. В школьной столовке на первое давали гороховый суп. Класс Упса обедал, а Колян тёрся рядом. О чём-то они с Упсом успешно договорились, и Колян сделал свой «крутой» жест с широким взмахом, чтобы похлопать Упса по плечу.
          Ну и когда Колька шлёпнул его по плечу, тот чуть качнулся вперёд, сидя на табурете, и издал, хотя и не очень громко, известный естественный звук.
          - Упс! – сказал Упс, покраснев до ушей.
          Все услышали. Конечно, засмеялись. И, возможно, ничего бы страшного из этого не произошло, если бы Упс не попытался свалить всё на Кольку. Только Колька собрался значительно возмутиться, уже встал в позу, как Ленка, красивая и стервозная блондиночка, сказала: «Упс! – гламурно при этом изогнувшись, она подняла указательный пальчик и слегка потрясла им и головой – Упс, мы все тебя услышали!»
          Все кругом начали гоготать и повторять: упс, упс, упс! К нему пристало. Тогда же появилась и присказка с супчиком и детьми.
          С тех пор Кольку знал весь Класс Упса. Видимо, они подметили и смелость Кольки, когда он собирался парировать Упсу. Пацаны звали его: Колян. Девочки с ним здоровались и обнимали, теребили его короткостриженую голову. Как же мы ему завидовали…
          Упс насупился. Лена оценила ситуацию.
          - Ты что, детей пиво заставляешь себе приносить? – произнесла она – Коль, он тебя обижает? Только скажи нам!
          - Привет, девочки! – по-взрослому отозвался он, - Нет, это мы Вам принесли, вот, знакомьтесь, Артём, это он добыл.
          - Ого! – отреагировала одноклассница Лены.
          - Где же ты добыл? – спросил Дима.
          - В холодильнике дома, – честно ответил я.
          - А родители не заметят?
          - Она там давно стоит. Наверное, нет.
          - Зря ты. Ради чего?
          Я не нашёлся, что сказать. Тогда, обращаясь к нам обоим, Дима кивнул на Упса.
          - Не смотрите на него. У него ценностей как у голубя. Куда кинут хлеб, туда и пойдёт.
          Мы с Колькой похлопали глазами. Дима оглянул всех.
          - Ладно. Мне пора. Пока!
          Когда он ушёл, мне стало несколько тоскливо. Здесь никому не было до меня дела, да и мне с ними не о чем было разговаривать. Пиво пошло по кругу. Некоторые отсалютовали Кольке, Коляну за принесённую бутылку. Он знал тут всех. Так мне казалось, по крайней мере.
          Я сел на самый крайний край, какой нашёл в композиции лавочек. Мне было немного неуютно и скучно. Коля же достал из рюкзака какой-то потрёпанный журнал. Парни стали его рассматривать и через минуту забыли о Коле.
          - Ребят, там на 20-й странице, это будет в новой версии танков. Смотрите! – звонко говорил он. Но его тут же перебивали:
          - Да подожди ты. Вот, пацаны, а, вот у меня такой шмот уже есть!
          Он пошёл к другим парням. Тут Упс, который оказался как-то не у дел, перехватил его на полпути и опять стребовал с него ролики. Коля расстроился, хотел было противостоять, но тот повторил свою просьбу.
          - Ну нужны они мне, понимаешь? Очень надо. Ну сочтёмся, сочтёмся.
          Коля переоделся и присел ко мне.
          - Знаю я его. Ничего мы не сочтёмся. А я ему PSP давал погонять на все уроки. Хотя договаривались на первые три. А он свои ролики на три часа не даёт…
          - Эй, смотри, оцарапал! – сказал Упс. – Вот давай тебе кататься. Хорошо, что я уже забрал.
          - Что я говорил! – обращаясь ко мне. Затем к Упсу - Они у тебя и так были исцарапаны все.
          - Ну да, конечно.
          - Были, были!
          - Слышь, мелкий, ты чё выступаешь?
          Тут подключились своими сиплыми голосами гоповатые парни из другой школы, до этого момента сидевшие отдельно.
          - Да гони их, чё они тут расселись вообще, уши греют!
          Они были в чёрных спортивках, с полуторалитровой бутылкой пива и каждый с сигаретой: вид устрашающий.
          - Вот действительно! – поддержал Упс.
          Колян возмутился:
          - Попроси у меня ещё что-нибудь! – вскочил он.
          - Иди-и отсюда, малявка!
          Колька получил подзатыльник. Мне было его жаль. Все его старания кончились тем, что никто с ним и разговаривать не хочет.
          Но Колька с этим мириться не собирался. Он взревел и бросился на Упса, начав его колотить, как мог. Тот отшвырнул его. Колька снова.
          - Э, мелочь, ты чё, оборзела? У ну, пшёл вон! – вскочил парень из другой школы и пнул Кольку так, что тот отлетел в сторону и упал.
          Я вскочил и побежал к Кольке. Я не знал, что делать, и подбежал хотя бы помочь ему подняться.
          - Коль… - произнёс я.
          Но Колька, уже со слезами на глазах, рванул что было сил, оттолкнувшись от меня, и опять получил оплеуху. Снова от Упса, который уже по правде начал раздражаться.
          - Слышь, мелочь, мелочь, бл.., оборзела! – голосил парень из другой школы.
          Был он сухощавый, плотно сложенный. Его костлявые руки обладали мышцами, а лицу был привычен только сиплый ржач. Что такое улыбка – оно не знало. Такой врежет и не подумает. И он бы, наверное, врезал, если бы не подрулившие с другой лавки одноклассники Упса.
          - Э, ну хорош, вы чё! – сказал один из них покорректнее, ибо сам рисковал получить за грубость от сиплого – Колян, ты чё не поделил с ними?
          Колька, весь красный, стоял, сжав кулаки, и был не в силах сразу ответить, в нём кипела обида и негодование, а сиплая шпана вообще толком не знала, с чего всё началось.
          - Да эта мелочь пузатая! – завопил Упс.
          - Ахаха, да ты сам пузатый! – ответил ему одноклассник.
          - Да пошёл ты!
          - Слышь, мелкие, валите, пока целы, – дал напутствие сиплый.
          - Действительно, лучше идите. – сказал одноклассник Упса.

          Мы шли молча. Точнее, я ехал, а Колька шёл. Он уставился в асфальт и засунул руки в карманы. С его грязных локтей текла кровь.
          - Давай зайдём ко мне, мама обработает тебе.
          - Не надо. – отрезал он.
          - Слушай, она же нам бананы дала. Давай поедим. Это мама тебе передавала.
          - Не надо, ничего не надо.
          - У тебя все локти грязные. Может, всё-таки, мы дома у меня обработаем?
          - Не надо. Не в первый раз. Справлюсь. Спасибо.
          Мы переместились ещё на некоторое расстояние. Я чувствовал себя странно на роликах рядом с побитым другом. Другом. Почему-то я произнёс это слово с каким-то новым для меня смыслом.
          «Не в первый раз,» - повторил я мысленно и вдруг понял, что у этого человека, у Коли, совсем не было друзей. Всем было до него дело, только лишь пока им нужно было от него что-то. И Коля сам знал только такую форму общения. Весь невероятный, загадочный Колин мир, недоступный остальной нашей компашке, был всего-навсего плодом нашего воображения. Коля жил среди совсем других отношений, в которых не было ничего привлекательного. Наверное, если бы он встретил настоящего друга, он бы его очень-очень ценил…
          Выехав в первый раз самостоятельно на бульвар, я почувствовал свободу. Но оказалось, что свобода может заканчиваться там же, где она начинается. Впрочем, можно ведь свернуть в другую сторону.
          Я чуть обогнал Колю и остановился, повернувшись к нему.
          - Я хочу быть твоим другом.
          Коля остановился. Он всё ещё смотрел вниз. Затем медленно поднял глаза и посмотрел на меня долгим взглядом. Наконец он медленно, как бы решаясь, поднял руку. Я протянул ему свою. И мы крепко пожали друг другу ладони.
          Мама ни за что нас не ругала.