Чужая боль. г. Сталинск, 1950г

Александр Зельцер

Память моей землячки из Новокузнецка Татьяны Владимировны Винниченко, проживающей в Череповце, чудом сохранила кусочек воспоминаний из того тревожного времени, когда был арестован мой отец.

Волею Сталина в 1949-1953 гг. было решено «разгромить» сначала Еврейский антифашистский комитет в Москве, а потом - в крупных городах и в провинции - ряды еврейской интеллигенции (производственников, ученых, деятелей культуры), завершением стало «дело врачей». Это была часть общего плана «зачистки» послевоенного общества от «ненадежных» - с точки зрения партийных ортодоксов. В интересах «светлого будущего», в традициях репрессий 30-х годов, ими было решено пожертвовать, чтобы припугнуть остальных, продвинуть на освобождающие должности молодых и более преданных, а заодно получить дополнительные козыри в политическом торге с Западом. «Зачищали» не только специалистов-евреев, но и всех, в чьих анкетах находили скрытые пятна.

Моя бывшая соседка по дому в Новокузнецке (Сталинске) Татьяна Владимировна – в те времена 9-летняя девочка – рассказывает:
«Теперь уже трудно сказать, сама ли это я помню, или на мои воспоминания наслоились рассказы покойной матери. Мы стояли с ней на улице возле нашего дома (ул. Кирова, д. 7). Тут подошли вы. Надежду Ивановну, твою маму, я хорошо знала, а тебе было лет 10. В детской памяти на всю жизнь запомнились её запавшие глаза и тревожное выражение лица".

Это было осенью 1950 г., когда в городе и Кузнецком меткомбинате по указке из Москвы начал раскручиваться маховик репрессий и чисток. Время было тревожное. Что мы могли понимать в свои 8-10 лет? Сами взрослые до конца не понимали степень нависшей над семьями опасности. Были только страх и тревога за своих близких: кто будет следующим? Об арестах и отъездах из города уволенных (еще не арестованных, а пока только исключенных из партии) судили по отсутствию света в окнах.

"Наша семья жила на втором этаже, - продолжает рассказ Татьяна Владимировна. - Отец Владимир Степанович Виниченко работал начальником топливо-сырьевого отдела КМК. В этом же подъезде, над нами, ранее проживала семья зам. директора по коммерческим вопросам Я.Г.Минца , их окна не светились".

Первыми арестовали и увезли в Москву троих: главного прокатчика, лауреата Сталинской премии С. Е. Либермана, начальника сортопрокатного цеха З.Х.Эпштейна и начальника ОТК А.Я.Дехтяря. Минца приказом Минчермета после исключения из партии перевели с понижением в Златоуст на Урале. Приезжавшая на короткое время в Сталинск жена Минца привезла ему тревожную новость об аресте бывших сослуживцев и слухи о предстоящем аресте и его самого, и моего отца Зельцера Григория Шмулевича.

"Вот потому в то время и запомнилось тревожное лицо твоей матери – обычно всегда веселой и жизнерадостной", - говорит Татьяна Владимировна.
Беда уже постучалась в двери. Моего отца, также лауреата Сталинской премии и заслуженного человека, тогда уже исключили из партии. Он подавал апелляции в партком завода, в райком и горком - ему везде отказали. С каждой попыткой оправдаться в его сознании, видимо, укреплялось чувство обреченности.
Решение Москвы было непреклонно: найти следы еврейского национализма, а если нет - то доказать вредительство на комбинате, но в любом случае подвести «виновных» под высшую меру наказания или осудить на максимальные сроки лагерей. Цели две: запугать оставшуюся массу еврейской интеллигенции и зачистить общество от потенциально "ненадежных" в условиях холодной войны.

"Нам, детям, поневоле предавалась тревога взрослых, - вспоминает Татьяна Владимировна. - Вечером по неосвещенным окнам мы гадали о судьбах соседей. Вот уже несколько дней не зажигают свет у Бинусов. Мы запомнили эту семью по нашей ровеснице-дочери. У неё были проблемы с позвоночником и в доме отдыха в Садопарково она наблюдала наши игры, лежа на жестком ложе. Теперь мы гадали, как же она перенесет дорогу?"

В 90-е гг. стало известно количество репрессированных кузнечан. Только по делу КМК было осужден 8 человек, а 40 специалистов–евреев уволены с комбината. Вероятно, в числе последних была и семья Бинусов.

Количество «вычищенных» из партии и уволенных русских, украинцев и др. в Западной Сибири исчисляется сотнями.Всего по данным историков по стране в то время было расстреляно около 1000 специалистов-евреев, уволено  с работы и выслано из больших городов ок. 40000 чел.

Все упомянутые в очерке репрессированные специалисты КМК были реабилитированы в 1957 г., из них четверо-посмертно.

Фото из открытых источников. Дома по ул. Кирова в г. Сталинск.https://vk.com/club91083747?w=wall-91083747_1069

См. также очерк А.Г. Зельцера "Пережитое" в сборнике "Мы из ХХ века. Воспоминания жителей Череповецкого края о политических репрессиях", вып. 1 (с. 214) по ссылке: https://vk.com/club91083747?w=wall-91083747_1059/all.