Прожорливый трамвай

    Под тучей войны город умирает. Стонет, хрипит, страдает от голода и жажды. Воздуха не хватает. Везде пыль, запах гари и вонь от подгоревшего мяса.  В прошлом красивые улицы превратились в уродливые шрамы.  Вены дорог окончательно спутались, переплелись между собой, стали похожими на непроходимый лабиринт. По ним бродят неприкаянные тени в поисках своих владельцев. Рядом воют, потерявшие хозяев псы. Вокруг множество свежих пустырей. Они как язвы на теле, наполнены болью и отчаянием. Когда-то там росли полные мирной суеты дома, но после взрывного дождя остались лишь заваленные обломками подвалы. В подполье целых домов еще теплиться жизнь. Урчащая от недоедания, безумная от постоянного страха.  А чердаки с крышами совсем пустые. Люди больше не поднимаются вверх, они предпочитают зарываться под землю. Ветра нет. Вместо него по городу носится взрывная волна и проверяет на прочность чудом уцелевшие стекла.
    
    Умирая город барахтается во мраке бессонницы. Под колыбельную боев, под аккомпанемент оглушающих выстрелов. В таком состоянии тоже можно видеть сны. Они заползают под веки, как жуткие навязчивые видения. Городу сниться бронированный страшный трамвай. Длинный, прожорливый, темно-бурого цвета. За рулем сидит вагоновожатый с золотыми трофеями на шее. На его плечах железные погоны с пятнами ржавчины, а вместо головы – картонный смайлик, вырезанный из рекламы «счастливой жизни». Трамвай ползет по городу ненасытным червем и глотает пассажиров вместе с остановками. «Роддом», «драмтеатр», «главная площадь» …