Портрет глава 3

ВОДЕМОН. БАШНЯ БРУНГИЛЬДЫ.

Граф Антуан де Водемон сердито взглянул на камин: дров достаточно, а огонь едва теплится, только дыма много. Ну какой несусветный болван сырые дрова в камин положил? Вот как это называется?!
Граф целый день на ногах, весь в делах – так устал и замёрз! Только к ночи в свою спальню пришёл – отдохнуть спокойно. И что? Даже согреться невозможно. Сиди теперь и жди, когда огонь разгорится. А что делать? Выяснять, какой олух эти дрова принёс? Так они от этого лучше гореть не станут. Да и недостойно на подобные мелочи внимание обращать. Но – обидно. Ведь сам граф обо всех своих людях непрестанно заботится. А какова благодарность? Камин в его покоях нормально протопить не могут. Совершенно несправедливо!
Мысли к более важным делам вернулись. Надо о предстоящей поездке во Фландрию думать. Следует ко двору герцога Филиппа явиться и напомнить Бургундцу о себе. Ведь обещал же Великий Герцог всяческую помощь и поддержку графу Антуану оказать! Сколько её ждать, этой помощи? Вот почему Филипп Изабелле прямо не прикажет Лотарингию законному наследнику отдать?
А то зловредная кузина совсем совесть потеряла: требует, чтоб граф ей мужа вернул. Ещё и угрожает. Вот понимает прекрасно: ничего Антуан здесь сделать не может. Понимает и нарочно над братом издевается.
Да если бы глупый анжуец был у графа в руках! Всё бы тогда миром решилось: забрала бы Изабелла своего драгоценного мужа и в Бар с ним вернулась. А брату Лотарингию отдала. И правили бы как добрые соседи: Изабелла в своём герцогстве, Антуан – в своём. Так нет же: ей оба герцогства подавай. Совершенно несправедливо!
Прошлое пребывание при дворе Бургундского герцога вспомнилось. Сколько ж там ждать пришлось и унижаться! И что? Войско Филипп дал. Но командующим своего любимчика, маршала Тулонжона, назначил. Вот как это называется? Ведь войско его, графа Водемона, права и интересы защищать призвано. Значит, он и командовать должен. Но этот надменный и самоуверенный маршал совершенно с ним не считается. Разве хорошие союзники так поступают?
А сколько времени упущено было! Пока бургундцы медлили, анжуец во Франции побывал и у короля людей выпросил. Да ещё и немцев нанять успел. Пока Тулонжон под разными предлогами выступление откладывал, анжуец к стенам Водемона явился и город в осаду взял.
И что маршал сделал, узнав об этом вероломном нападении? Вместо того чтобы идти столицу графства спасать, Тулонжон войско в Барруа повёл, где позволил солдатам грабежами заниматься. Вот как такую тактику понимать следует? Пусть, значит, анжуец со своими наёмниками окрестности Водемона безнаказанно разоряет? Но с маршалом разве поспоришь? Он лишь своё собственное мнение ценит.
Конечно, следует признать: действия бургундцев полезными оказались. Но заслуги Тулонжона в том не было. Выяснилось: анжуец настолько глуп и безрассуден, что сам осаду снял и за бургундским войском погнался.
Впрочем, в слабоумии соперника граф никогда не сомневался. Это и возмущало. Будь муж Изабеллы хоть немного достоин власти – не так обидно было бы ему герцогскую корону уступить. Уму непостижимо – ну как покойный дядюшка такого недоумка сонаследником любимой дочери сделал? Не иначе под старость и сам из ума выжил. И его-то завещание в Лотарингии законным сочли! Совершенно несправедливо!
Настроение у графа испортилось окончательно, а воспоминания о летней битве разозлили ещё больше. А как тут не злиться-то? Ладно – Тулонжон честь победы себе присвоил. Над глупым и бестолковым анжуйцем победа чести не делает. Но как не злиться, вспоминая, что гордый маршал командовал им, графом Водемоном, как одним из своих капитанов? И приходилось беспрекословно выполнять все приказы надменного бургундца. Но даже такое унижение можно было претерпеть, ожидая, что, после победы над анжуйцем, Тулонжон армию к Нанси поведёт. И тогда граф Антуан де Водемон свои законные права восстановит. И Совет Лотарингии его герцогом признает. Ведь иначе и быть не должно.
Но на деле что произошло?! Такого низкого и подлого предательства Водемон просто представить не мог.
Сперва Тулонжон ограбил его: пока граф преследовал остатки разгромленной армии, маршал успел отправить пленного анжуйца в Шатийон-сюр-Сен. И на возмущённое возражение нахально заявил, что военная добыча – вся полностью – принадлежит герцогу Филиппу. А ведь граф так рассчитывал использовать побеждённого соперника в предстоящих переговорах с кузиной…
И этим грабежом подлость бургундцев не ограничилась. На следующее после битвы утро Тулонжон приказал армии выступать. На юг. К Шатийону. А когда Водемон высказал своё справедливое возмущение, наглый бургундец издевательски ответил: «Вы, граф, отправляйтесь к себе домой. Вас никто не задерживает». Разве с союзниками так поступают? Вот как это называется?!
Пришлось возвращаться. Конечно, столица графства радостно встретила своего владыку. И торжественный приём немного утешил его. Но вскоре под стены Водемона явилась озлобленная Изабелла. С новой армией, которую совершенно непостижимым образом сумела собрать – да ещё и так быстро. И стала угрожать, что возьмёт город штурмом и разграбит его. И графу пришлось унижаться перед сестрой и просить её о перемирии…
– Ну почему всё так несправедливо?! – от досады и безысходности несчастный Антуан едва не разрыдался.
К нему бесшумно подошла старая Фрейя – большая косматая собака. Почти всё время она спала в покоях графа: сил, как прежде повсюду сопровождать любимого хозяина, уже не было. Возраст-то солидный – её когда-то давно граф Фридрих своему сыну подарил.
Фрейя поставила лапы хозяину на колени, лизнула его лицо.
– Только ты меня и понимаешь, – всхлипнул Антуан, обняв собаку и уткнувшись в густую шерсть.



(Нальчик – Баксан, 27 – 28 марта 2020, 24 февраля – 7 апреля 2022)