Глава 5 Бэлла

Геннадий уже год как перевёлся в пожарную охрану города Е, находящегося в тридцати километрах от столицы Камчатки. Познакомился с женщиной и стал жить вместе с ней. Её звали Изабелла Юрьевна, она была старше Гены на девять лет, уроженка Чеченской республики. Маленькая, щупленькая, позитивная, лёгкая в общении. По причине возраста, курения и чрезмерной худобы на лице были ярко выраженные морщины, чего напротив никак нельзя было сказать про Геннадия, который практически до последних своих дней имел моложавую внешность. К тому времени Бэллочка  уже находилась на пенсии, а до этого имела богатый опыт работы в психинтернате для малолетних. То ли работа на ней так сказалась, то ли она сама по себе была такая странноватая, а, в общем, и Елена и Андрей быстро нашли с ней общий язык. Тем более, что теперь супруги жили вдвоём, смогли, наконец, привести в порядок квартиру, создать свой уют. Поэтому проживание отца с дамой сердца восприняли с воодушевлением.
Новость о беременности Елены стала для всех радостным долгожданным событием. Выяснилось, что Изабелла Юрьевна умеет шить. В её квартире были залежи разных тканей, вместе с будущей мамой они нашли подходящий материал, и женщина сшила просторное платье для Елены, правда, оно было настолько просторное, что смело можно было бы вынашивать не одного, а троих ребятишек. Молодые часто приезжали в гости к отцу и Изабелле, и всегда их принимали с радушием. Был, к сожалению, у хозяйки и недостаток: она не была особо опрятной; такой же бардачной была и её квартира, такой же грязнулей была и её собака-болонка.
В целом, Гена с Бэллой были вполне счастливы, она игриво называла его "Геша-заяц". Никогда прежде Лена не слышала, чтобы кто-либо столь нежно называл её отца. Теперь она его не ревновала, а была за него спокойна. Тем более, что у неё самой был свой собственный любимый мужчина. И ещё маленькая жизнь внутри неё...
Очевидно всерьёз воспринимая свои отношения с Изабеллой, Геннадий предложил ей совместный отпуск, то есть она-то была абсолютно ничем не обременена, находясь на пенсии, поэтому на предложение посетить городок П с радостью согласилась. К тому времени его брат Олег приобрёл участок под строительство жилого дома и всё своё свободное время посвящал возведению постройки. Гена, не оставаясь в стороне, помогал ему материально, но обещал, что в отпуске поможет и физически.
Старший брат в округе слыл мастером с "золотыми" руками, но с ужасным невыносимым характером. Ни на какой работе он особо долго не задерживался, потому что ужиться с ним в коллективе не удавалось никому. Его не увольняли, он уходил сам. Впрочем, без работы никогда не сидел; напротив - таких трудоголиков  найти было сложно. Союз их с Анной Ефимовной большей частью держался благодаря её терпению. Битая своим первым мужем, она словно была подготовлена к тому, что и второй муж будет поднимать на неё руку. И хотя женщина она была далеко не хрупкая, настоящая казачка, имеющая не только комплекцию, но и зычный голос, но с выпившим Олегом предпочитала помалкивать, тихо воя и глотая слёзы, где-нибудь забившись в угол. Сын её, Костя, так и не был принят отчимом, поэтому вырос у своих тёток, сестёр Анны Ефимовны, отслужил в армии, вернувшись и осознавая свою неприкаянность и слабохарактерность, не имея возможности отстоять своё право на материнскую заботу и защитить мать от деспота мужа, потихоньку спился и однажды ночью заснул пьяный с сигаретой. В итоге он  погиб от пожара, а у Олега с плеч упала ещё одна напряга, которая всё же хоть и немного, но мешала жить. Анна постепенно пережила эту утрату, мужа она всё-таки любила и продолжала терпеть.
Когда Гена появился на пороге их дома вместе со своей Бэллой, они с недоумением взглянули на новую подругу Геннадия. Она показалась им не просто странной, а даже какой-то нелепой, то есть никак не могла и близко находится с представителями особой "голубой крови", коими они себя считали. И хотя Изабелла отнюдь не была глупа, но её наивное детское простодушие и открытость не были им понятны, потому что местное население частенько было завистливо, неискренне и всегда ожидало какой-либо подвох со стороны окружающих. Такой вот менталитет. Не все, конечно, но Олег с Анной были такими.
В приватной беседе между братьями Олег дал понять, что Изабелла ему "не пришлась ко двору", поэтому было рекомендовано отвезти её в село К, находящееся в двадцати километрах от районного центра. Село это было действительно райским местечком: много зелени, река, лес, тишина, чистый воздух. Там жили хорошие знакомые Олега (правда, гораздо более душевные и гостеприимные); неподалёку от них практически даром продавался добротный земельный участок с маленьким покосившимся домиком. Он был настолько маленьким, что, кажется, в нём нельзя было даже ходить выпрямившись в полный рост. Гену уговорили приобрести это заброшенное хозяйство с перспективой использования земли для посадки картошки. Место ему действительно пришлось по душе, понравилось оно и его спутнице. Отдохнув в селе пару дней, Геннадий поспешил обратно в П помогать брату в строительстве дома, пообещав, что вскоре вернётся. Однако ни завтра, ни на следующий день он не появился. Самый ужас был в том, что он оставил Бэллу без продуктов и денег. Где-то нашлась бутылка растительного масла. И все! Сердобольные соседи, узнав через несколько дней о бедственном положении женщины не оставили её в беде, обеспечив её молоком и крольчатиной. Она была страшно им благодарна и жалко улыбалась голодными глазами, застенчиво пряча и без того худосочное тело. Через неделю Геша навестил её и уехал снова. Так пролетел отпуск. Когда они возвращались домой на Камчатку, Геннадий позвонил дочери и попросил выслать денег им на дорогу. Видимо, все свои средства он бескорыстно оставил у родного брата. Впрочем, Изабелла действительно была странноватой, потому что обиду за то, что Геннадий бросил её без содержания в незнакомом населённом пункте, она не держала. И по-прежнему была лёгкой и непринуждённой в общении с ним.

В апреле девяносто второго года у Елены и Андрея родилась дочь. Споры о том, как её назвать продолжались вплоть до выписки из роддома. "Да это же Даша! "- с уверенностью сказал молодой отец, и Лена с ним согласилась. Хорошее имя, тем более если считать, что это чудо в пелёнках - поДАРок Бога.
Перед выпиской из роддома Андрей срочно доделал ремонт в квартире. Так как машины у них не было, новоиспечённый дед Гена попросил своего товарища по работе, который возил начальника пожарной охраны, чтобы забрал мать с малышкой из роддома. Вот так во время обеденного перерыва на рабочем Уазике вместе с начальником пожарной охраны Елену с Дашкой доставили домой, где их уже ждали Геннадий с Изабеллой. Положили маленький свёрток на стол, развернули и ахнули: Дарья от души ''навалила'' в подгузник! Молодая мать в растерянности оглянулась, боясь, что не справится с первым испытанием. Надежда на Изабеллу Юрьевну была напрасной: она тут же заверещала, замахала руками, сказала, что никогда этим не занималась, потому что её к этому делу не подпускали, когда она родила сына. Лена сразу представила эту картину, как молоденькую чеченскую девушку не подпускают к собственному ребёнку, и она мечется из стороны в сторону, пытаясь что-нибудь разглядеть по причине своего маленького роста. Картинка получилась весьма комичная, а Лена поняла, что спрашивать о чём-либо по поводу ухода за ребёнком у неё совершенно бессмысленно. В результате за дело взялся Андрей - какой-никакой, а опыт общения с младшими братьями у него был.
Для Геннадия месяц рождения первой внучки ознаменовался ещё одним событием: он вышел на пенсию, к которой шёл целеустремлённо и настойчиво несмотря ни на какие преграды и обстоятельства, и даже бегство Люськи не сломило его упорство. Впрочем, выход на пенсию был лишь переходом на новый этап жизненного пути. Он устроился механиком на судно; пришлось поднапрячься, чтобы диплом ростовского мореходного училища , полученный более двадцати пяти лет назад, смог помочь Геннадию в трудоустройстве. Наверняка, в ход пошли какие-то полезные связи и знакомства, так как устроиться работать на судно, которое имеет выход заграницу, было непросто.
Елена волновалась, всё же отцу было сорок пять, а в море бог знает что может произойти! Но переубеждать Гену было бесполезно, и он отправился в многомесячное плавание. Однажды  Лене приснился сон, в котором она увидела отца в весьма плачевном состоянии: он стоял на своём судне исхудавший, мокрый и в состоянии сильного алкогольного опьянения. Женщина проснулась в слезах и долго не могла успокоиться: настолько реальным было увиденное. Сердце разрывалось от жалости, ведь отец выпивал редко, для поддержки компании, и тем более всегда знал меру, и в таком состоянии дочь его никогда не видела. Впоследствии, вернувшись из рейса, Геннадий рассказал, что он в тот период сильно болел, и едва выкарабкался.
Ещё в период своей службы в пожарной охране города Е Геннадий умудрился встать на очередь на получение жилья в строящемся доме. Его вскоре должны были ввести в эксплуатацию, а счастливыми обладателями новых квартир подразумевались работники силовых структур. Не факт, что мужчина имел право на первоочередное право в получении жилья, но обещание, данное пронырливым Геннадием начальнику пожарной части в том, что он привезёт ему из загранплавания автомобиль, сильно повлияло на принятие решения. В общем, когда Андрею позвонили , чтобы сообщить о выдаче ключей, его тесть находился далеко в море. Действовать надо было быстро; молодой человек тут же помчался в Е, чтобы уладить формальности, вставить замок в дверь и поставить какую-нибудь старенькую мебель. Ну и, конечно, в его сторону вылилось много нелицеприятного по поводу не совсем честной сделки его тестя, ведь кто-то по этой причине не смог получить новую квартиру. Андрею выслушивать гневные речи, разумеется, было неприятно, но он понимал, что эта квартира сможет решить их с женой жилищный вопрос, так как теперь они останутся единственными хозяевами двухкомнатной квартиры в Петропавловске-Камчатском. 
Не лишним было бы отметить, что тысяча девятьсот девяносто второй год ознаменовался не только рождением Даши, но и тем, что по статистике в этот год появилось на свет меньше всего малышей. Это был очень сложный период в жизни жителей России. Многие месяцами не получали зарплату, мужчины не выдерживали такой финансовой нагрузки и от невозможности прокормить семью накладывали на себя руки. Тяжело приходилось и Лене с Андреем. Она находилась в декретном отпуске и даже не могла получить законные декретные выплаты, а мужу задерживали зарплату. К тому же практически сразу маленькую дочь родители перевели на детские смеси, в поисках которых молодой отец вынужден был ездить из одного конца города в другой. Иногда на остановке возле магазина стояла машина, с которой большими ковшами продавали по доступной цене свежевыловленную рыбу, и было большой удачей купить хотя бы это, потому что на несколько дней решалась проблема с ужином. Впрочем, тогда вся страна от Калининграда до Камчатки жила в полуголодном состоянии.
Тем временем маленькая девочка Дарья росла шустрой и неугомонной. Родители души в ней не чаяли. А ещё она была очень упрямая, и никакие уговоры и угрозы наказания на неё не действовали. Елена потом нашла подход к строптивой дочери: она изначально стала предлагать Даше такой вариант действий, какой был бы нежелателен, девочка из противоречия отвергала его и поступала так, как нужно было маме. Поначалу её даже пытались шлёпать по попе за непослушание (на Андрее сказалось жестокое воспитание в детстве, Елена тоже иногда выходила из себя, но всякий раз, когда она хотела наказать дочь, рука попросту отнималась). Но вскоре поняли, что подобные методы недопустимы, тем более Дашенька была таким долгожданным, выстраданным, вымоленным ребёнком. И стали учиться с ней договариваться и уважать дочь за задатки характера.
Через несколько месяцев из рейса вернулся Геннадий. Он решил удивить всех домочадцев тем, что отрастил бороду. Впервые дочь увидела своего отца в таком виде и была немало шокирована, потому что в принципе предполагала, что у него не может расти растительность на лице - так моложаво и по-юношески выглядел Гена. Он с удовольствием нянчился с внучкой, которая, сидя на руках деда, дёргала его за бороду. Видимо, сей маскарад с бородой был предназначен как раз для этой маленькой зрительницы.
В следующем рейсе ему удалось попасть-таки заграницу, причём сразу в Японию. Моряки, которые ходили в море не один год, на такой случай имели накопления в валюте. У Геннадия таких накоплений не было. Поэтому его коллеги могли приобрести современную японскую технику или автомобили с "пробегом", а у него был только один вариант не вернуться ''с пустыми руками". Дело в том, что в цивилизованных странах, к коим относится Япония, есть такая традиция: переезжающие в другую квартиру или дом все свои вещи (будь то мебель, ковры, бытовая техника, игрушки, прочий остальной скарб) из старого жилища вывозят на специальную свалку, где любой нуждающийся может забрать себе всё, что захочет. Российские моряки, зная такой обычай, не упускали такую возможность. Ну а для Геннадия, который с малых лет впитал с молоком матери страсть к накопительству того, что "плохо лежит" - это был просто настоящий Клондайк. В общем, когда он вернулся из рейса и попросил зятя организовать встречу с грузовой машиной, разгрузка заняла довольно продолжительное время. Видимо, от жадности Гена опустошил всю японскую свалку, накопленную за несколько лет! Там было несколько холодильников, десять телевизоров, кашеварки, голубой ковёр, мягкая игрушка коала, флейта, набор масляных красок... Нескончаемое количество вещей, причём и телевизоры, и холодильники были давно устаревшие, и годные разве что только на запчасти. Андрею, помогающему в выгрузке этого барахла было страшно неловко за то, что его тесть такой "помоечник". Геннадий же, напротив, испытывал необычайный прилив сил, считая себя величайшим добытчиком всех времён и народов. Благо, что везти это "добро" теперь было куда - однокомнатная квартира в Е едва смогла вместить японскую свалку. Кстати, обещание, данное начальнику пожарной охраны, Гена сдержал и привёз ему японский автомобиль.
Дашеньке на тот момент исполнилось полтора года, и у Елены закончился отпуск по уходу за ребёнком. Пора было выходить на службу, но с кем оставлять дочь она не знала. В детский сад ещё рано. Когда у Лены и Андрея не совпадали дежурства, то они по очереди занимались ребёнком. Причём в своём муже женщина была абсолютно уверена и практически не беспокоилась о дочери, когда она оставалась вместе с папой. Но как поступить, когда дежурства совпадают? Эту дилемму предложил решить Геннадий. Он предложил в качестве няни Изабеллу Юрьевну. Мол, всё равно ей заняться нечем, тем более, что у неё богатый педагогический опыт (с малолетними умственно отсталыми детьми, правда), да и лишняя денюжка не помешает... Как-то немного смутило это предложение семейную пару несмотря на доброжелательное отношение к Изабелле. Вспомнилась как раз история с выпиской из роддома, когда она боялась подойти к ребёнку. Да и деньги платить своему близкому знакомому было неловко. Чужому как бы без проблем, а своему стрёмно. Как бы там ни было, но они согласились, потому что других вариантов не было. Тем более, что такая услуга требовалась обычно не более одного раза в неделю, реже двух.
Первый шок испытала Елена, когда, вернувшись с работы, увидела гуляющих во дворе маленькую дочь с Изабеллой. На Даше было надето специальное приспособление с поводком, которое надевают на взрослых собак. Девочка с радостью побежала на встречу к матери, няня Бэлла искренне умилялась, придерживая ребёнка за поводок. "Что это?"- спросила Елена, едва сдерживая недоумение и негодование одновременно. "Да это для того, чтобы она не убежала, она же такая шустрая,"- в словах женщины не было ни капли раскаяния.
Об этом инциденте Лена рассказала мужу, и он, как нормальный человек, тоже возмутился такому способу прогулки. Стало как-то не по себе, всё-таки Изабелла действительно была весьма чудаковатая дама. Так прошло несколько месяцев, и однажды "горе-нянька" не приехала. Не дождались её и в другой раз. На телефонные звонки она не отвечала. Сначала попереживали, поволновались, но потом поняли, что это к лучшему. Потом вернулся из очередного рейса дед, и Лена рассказала ему о том, как Изабелла их подвела. Геннадий навестил свою подругу, и больше к ней не вернулся. На расспросы дочери нехотя ответил, что она выпивает. Это только подтвердило догадки Елены.
В два с половиной года Дашу повели в детский сад. Волнения по поводу адаптации ребёнка в садике были напрасными: она очень легко адаптировалась в новой среде, облегчив родителям жизнь. Изабеллу они больше никогда не видели. Поначалу она иногда звонила и интересовалась, куда пропал Гена. Но, очевидно, он навсегда закрыл и эту ''дверцу''.
Он ещё пару раз сходил в рейс, побывал в Китае и Южной Корее, причём на этот раз у него были кое-какие сбережения. Привёз молодым кухонный гарнитур, телевизор, видеомагнитофон и микроавтобус Дэу Дамас, похожий на перевёрнутую ванну на колёсиках. Андрей очень удивился столь странному выбору, так как в ходу были совсем другие автомобили, но тесть с умным видом знающего человека сказал, что этот автобус "на раме", что значительно упрощает жизнь автовладельца, видимо, заранее подразумевая, что любой технике обязательно необходим ремонт.
Квартиру, которую он получил в Е, поручил сдать в наём, уволился и улетел в П к брату помогать строить дом.