Была гармония...

В моем детстве было много гармонии.
Повезло? Несомненно.
Вот одна из них.

Суббота. И мы едем в гости к Костюкам! Ура, ура, ура, ура!
Мы - это мама, папа, я и моя шестилетняя сестра.
Едем - на промёрзшем насквозь, улиточной скорости, троллейбусе.
А Костюки - это Елена Михайловна и Федор Наумович, а также их двое сыновей - Миша и Юра. Наши ровесники...

Елена Михайловна - коллега мамы по детской библиотеке. Она невысока ростом, женственно-полновата, мягко-улыбчива, темные волосы гладко зачёсаны на прямой пробор. Сейчас вижу, что она дивно похожа на Мону Лизу... Или на портрет знойной итальянки Карла Брюллова. Если добавить виноград. Его у Костюков, правда, нет. Как и бананов, киви и маракуйя. Зато есть картошечка, селедочка, конфеты-ириски. И всё это цимес. Потому как с любовью...

Федор Наумович - библейский красавец, малоречив, всегда сдержан, но мягкости и внимательности необыкновенной. Плюс волнистая прическа и спокойные, огромные, матовые глаза. Теперь озарённо понимаю: да ведь он и есть моя первая, отроческая влюбленность! В идеал мужчины. Неосознанно-застенчивая, полупризрачная, как лёгкий вирус. Схожая с моей более поздней любовью - в Чехова...

Костюки - среднестатистическая советская семья. Промышленная окраина города - их приют. Пятый этаж серой хрущевки без лифта. Но заявляю со всей ответственностью - это реальный рай!
Ведь главное, в чем не обманешь детское сердце - нам здесь искренне рады. Нас и правда - ждали. Как минимум, неделю.
Сначала мы все топчемся в двухметровой прихожей и как-то легко-незаметно сливаемся в одно теплое, южное море, наверное, Средиземное. Никто никому не мешает в тесноте. Никто никого не перекрикивает. Не поучает. Тем более, не спрашивает, кто что приобрёл и почём. И все непроизвольно улыбаются. Не могут не улыбаться. И у всех ямочки на щеках - так мне видится.

Здесь всё волшебное, но не чужое - неяркий свет простенько-полосатого торшера, балкончик с видом на заводские огни, миниатюрно-изящные пирожки с печенью, настольные игры...
И вот уже безмятежно смеётся моя худенькая, болезненная мамочка, чему-то кивает мой обычно скептичный папа. А мы с сестрой расселись на полу - среди специфических мальчиковых игрушек. Как на Марсе с луноходами. Но здесь всё к добру...
Мы общаемся почти без слов - девочки и мальчики. А сами прислушиваемся к взрослым - там идет азартное разгадывание кроссворда - пришел свежий номер "Огонька"! Слова в нем отнюдь непростые, фамилии редкие, как например, композитор Направник, но запоминаются легко. И на всю жизнь...

А еще все мечтают... О лете и поездке в Сосновку. Не в Крым или Турцию, нет. На это пока не хватит денег. Но чем же хуже наша Сосновка? Там белый песок, красные корабельные сосны, палатка на берегу Нежеголи - светлой и веселой реки. Там игры и костры, походная каша и лесные ягоды... Там - тоже рай, как и здесь.

Дети Костюков Миша и Юра - абсолютно разные, даром что от одних родителей. Старший Миша - упитанный  медвежонок, курчавый брюнет, флегма и увалень. Юра - тонкий, смуглый, юркий, как ящерица. Златовласый маленький артист, несомненный будущий очаровашка дамских сердец. Мы уже немножео флиртуем с ними, безобидно и безотчетно.
И не знаю, не пойму, кто из них мне больше нравится. Нравится вся их семья, так как они нераздельны. Аки троица. Нет, ну, да, четверица... И мы -                их живая родня, пусть и не по паспорту.
Мне нравится их бюджетный - как сейчас бы сказали - но уютный дом в сорок квадратов, нравится и восторгает до сладкой щекотки в горле наша общность - книголюбов, теплокровов  и нежных разновозрастных сообщников в этой интересной, увы, не вечной стране с названием Советский Союз...
Незабываемая, невероятная теперь - Гармония!
Помнят ли ее Миша и Юра, давно живущие в Харькове?
Елены Михайловны и Фёдора Наумовича уже давно нет на этом рыночном свете, и Царствие им Небесное.
А об их детях мне, увы, ничего неизвестно. Помнят ли они ту нашу неземную гармонию? Ощущают ли ее хоть иногда?
Надеюсь, что да.