Авиатор - полет в небытие

Все-таки, ходить в театр одному не то чтобы скучно, а неполноценно.  Все равно, что смотреть выставку картин, одним глазом.  Отсмотрел в «Театре современной пьесы» шесть премьер в одиночестве, но на этот раз, удалось  найти себе спутницу и мы смотрели спектакль «Авиатор» по роману Евгения Водолазкина вместе с Ольгой.  И мои ожидания полностью оправдались. Ольга после спектакля, по дороге из гардероба к машине, высказала эту мысль.
- Хорошо бы тут  Евгения Водолазкина объединить с «Зулейхой…» Гузель Яхиной.  Получился бы знатный бразильский сериал.
 
«Зулейху..." обычно сравнивают с «Обителью» Захара Прилепина и, несмотря на то, что сам Захар не протестует, сравнение обидное. Ничего мелодраматического в его романе нет. А у Гузель – мелодрама с проклятиями в адрес СССР. В «Авиаторе» много бреда в адрес того же СССР. Оказывается конвоиры заставляли пить заключенных свою мочу, оказывается совсем не доктор Менгеле проводил опыты над людьми, они проводились в Сталинских лагерях.  Иннокентия Петровича Платонова сталинские живодеры заморозили в жидком азоте на 50 лет, пока  в эпоху Дефолта, когда по словам Водолазкина, «диктатура сменилась анархией»,  не разморозили.  Патологический бред из одного романа с мелодраматическим бредом  из другого, прекрасно бы сочетались.
Браво, Ольга.
А театр, что ж, театр выкрутился с помощью режиссера Алины Кушин. Художественный руководитель «Школы современной пьесы» верен своему принципу. В его театре всегда новые, свежие имена. Прогремел роман «Авиатор», нашумел, значит пора в театре воплощать.  Интересная сценография впридачу. Это вовсе и не «сценография» потому что оформление занимает весь зал. Это как бы «театрография» и благодаря фантазии художника Александры Дашевской, мы все оказываемся в некоем зловещем пространстве, отдаленно напоминающем врачебную палату, и еще больше кокон какого-то паука. Это, собственно - наша Родина, - Россия, заключившая нас в этот зловещий паучий кокон и постоянно сменяющая диктатуру на анархию и наоборот, и живодерствующая над собственным народом. Смелое решение. Ну, Вололазкин так и написал, сочетая тошнотворно-приторную прозу (так ее характеризуют критики) с клеветой и очернением, (так характеризуют и "Зулейху..." и "Авиатора...")
Платонов просыпается из спячки в 1998 году, начинает вспоминать свою жизнь. Память жидкий азот ему всю отшиб.  Но кроме двух убийств и Соловецких кошмаров, он ничего не вспомнил. Только точно вспомнил стихотворение Блока «Авиатор», а сам он авиатором, по всей видимости, не был. А кем он был мы так и не узнали. Хотя какое нам до этого дело?