Бабушки и внучки. детективный рассказ

Екатерина Семёновна Кулик была найдена мёртвой в своей хатёнке, примостившейся на самом краю улицы. А нашла пенсионерку соседка, у которой Екатерина Семёновна собиралась купить куриные яйца, но не пришла за ними в определённое время, вот соседка и решила узнать – почему?

Старушка умерла насильственной смертью, было видно, что её привязали к стулу, а потом избивали, пока пенсионерка не скончалась.

-   Господи, ну кому это надо? – плакала соседка. – Ну что у неё можно было взять, кроме пенсии? Никакие богатства она не нажила.

Но пенсия и ещё кое-какие накопленные средства – все были на месте. Несколько вазочек хрустальных в серванте – тоже не тронули, новое пастельное, красивое, дюжина полотенец ни разу не пользованных, всё лежало и стояло там, куда их определила хозяйка. Тогда за что?

Милиция тоже недоумевала. Участковый, Алексей Игнатьевич Саломаха, опрашивал собравшихся людей, но ни у кого не возникало никакой версии.

-   Если наркоманы, так они бы всё потянули, даже вёдра дырявые. – сказала одна из женщин. Её все поддержали.

-   Да и нету у нас таких. На нашей маленькой улице одни старики остались доживать свой век. Молодёжи мало, но те, что есть, все работяги, имеют семьи, они на такое не способны.  – сказала другая.

-   Я её видела недавно. В центре. – всплакнула ещё одна соседка, Лидия Антоновна Скляренко, она жила напротив Екатерины Семёновны. – Катя любила мороженое, как ребёнок. Раза два в неделю она ездила в центр, где кафе с разнообразным мороженым. Брала себе два стаканчика, садилась напротив на лавочку и ела. И хлеб с собой прихватывала, голубей покормить. А в последний раз её молодые люди окружили и что-то они там все до того смеялись, прям рыготали на всю округу.

-   Какие молодые люди? – сразу спросил Алексей Игнатьевич.

-   Да я спешила, потому здорово и не приглядывалась.

-   Ну хоть кого-то вы узнали?

-   Нет, никого. Они мне показались незнакомыми. К тому же у меня зрение никакое, а ещё, говорю же, спешила. Вот только…

-   Что? – насторожился участковый.

-   Да мне один голос женский показался очень знакомым.

-   Ну и кому же он принадлежал?

-   Не помню, хоть убейте.

-   Вспоминайте, Лидия Антоновна. Вы же понимаете, что это очень важно.

-   Да, я постараюсь.

Были опрошены все продавцы и работники близлежащих магазинов и кафе, где недалеко сидела старушка на лавочке и ела мороженое. Но все только плечами пожимали, мол, да тут в день по несколько тысяч человек садится передохнуть на этой аллее, разве их всех запомнишь?

-   Но те безобразничали, вели себя шумно. – пытался подсказать участковый.

-   Да они все тут шумные, никто уже на это и внимание не обращает. Нам некогда следить за кем-то, мы находимся на работе.

Лидии Антоновне снился сон про её молодость. Как они с подругой веночки себе плели из ромашек на бескрайнем лугу. Она проснулась бодрой, но немного с грустинкой, как жаль, что уже ничего не вернётся.

«Мы с Верочкой такие были заводные, что спеть, что станцевать. Ах, как давно это было. – подумала Лидия Антоновна. – И у Веры я уже почти год не бывала, надо бы проведать, мою дорогую. Как там её внучка, Алёна, поступила ли в институт? Верочка так переживала. Боже, Алёна… Это её голос я слышала тогда.»

Лидия Антоновна несколько часов думала, стоит ли ей рассказать в милиции, что тот незнакомый голос - теперь уже стал знакомым, он принадлежит внучке её подруги.

«Но ведь совершено преступление, если Алёнка ни в чём не виновата, то к ней и претензий никаких не будет.» - решила Лидия Антоновна и поспешила к участковому. А тот, выслушав пенсионерку, направился прямо по адресу, где на огромной даче проживала семья Вороновых: муж с женой, дочь Алёна и их престарелая матушка.

Алёна фыркала, не хотела разговаривать, но девушка была сильно напугана, она никогда не имела дела с милицией. В итоге Алёна созналась, но со слезами и истерикой пыталась доказать, что это не она убивала…

А дело было вот как:

Молодые люди шли с занятий и, как всегда, шутили и громко смеялись. Как будто соревновались, у кого прибаутки удачнее и острее. Потом они увидели старушку, последняя сидела на лавочке и лакомилась мороженым.

-   Гляньте, как бабка мороженое жрёт, вроде ни разу его не ела. – сказала громко Алёна и все засмеялись.

-   Куда уж мне, до вас культурных? – парировала пенсионерка. – Ем, как могу.

-   Ты что-то против имеешь? – разозлился некий Артём Дудников, у которого папа главный врач районной больницы.

-   Ну и молодёжь пошла. – тихо промолвила старушка. – Нам бы за такое отношение к старшему поколению – рот бы разорвали.

-   Вот и разорви его себе. Может тогда мороженого больше поместится. – не унимался Дудников, а его друзья надрывались со смеху.

Потом они купили пиво и распивали его на берегу реки, которая протекала за городом. Во время этого приятного отдыха, Артём вдруг сказал, что до сих пор не может простить той бабке, уж больно грубо она с ними разговаривала.

-   За такое надо наказывать. – Артём сплюнул себе под ноги. – Чтобы знали, с кем дело имеют. Заодно и другим будет не повадно.

-   А я в курсе, где живёт эта старуха. – вырвалось у Алёны. Ей так хотелось понравиться Артёму, она от него была без ума. – Мы с бабушкой ездили к её подруге, бабе Лиде. А эта старуха живёт напротив, я запомнила. Да здесь недалеко.

-   Так чего сидим? – спросил Артём и компания направилась к низенькому домику Екатерины Семёновны. Шли огородами, чтобы не привлекать внимание. Двери были не заперты, они сильно напугали старушку внезапным появлением. Два парня привязали её к венскому стулу, а Артём начал избивать старую женщину. Но никто не проявил и грамма жалости, хотя среди них находились две девочки. Потом Артём потребовал, чтобы все ударили старушку, хотя бы по разу, чтобы после он не оказался самый виноватый. И ни у кого рука не дрогнула.

Зато теперь Алёна пыталась выкрутиться и свалить всё на Дудникова, а она, мол, чуть ли не мимо проходила.
Но её лживые признания не убедили следствие, все молодые люди были осуждены, просто получили разные сроки. Справедливость восторжествовала, только Вера не смогла простить своей подруге, что та донесла в милицию на её внучку.

-   Вера, она же убийца. – убеждала её Лидия Антоновна.

-   Я знаю. Но мне всё равно её жалко. Она моя единственная внученька.

-   Вера, а если бы тебя так…

-   Я понимаю. Но ты, Лида, больше ко мне не приходи. Ну о чём нам теперь разговаривать? Ты разве поймёшь меня, если я скажу, как я скучаю по своей ласточке? И как будет обидно, если я помру, не дождавшись её возвращения? Поэтому, Лида, забудь, что мы подруги, а что до меня, так я уже забыла.