Последняя капля дождя. 32 глава

     Шли дни, время летит быстро и за суетой жизни, часто не замечаешь, как день, едва начавшись, идёт к закату и наступает ночь. Правда, ночи стали беспокойные, что в больших городах, что в небольших.
     Пока Дмитрий отдыхал в Греции, пока вернулся, то да сё... прошло более трёх недель. В конце августа, Дарья и Иван расписались, конечно, свадьбу, в широком понимании этого слова, они играть не собирались, но в семейном кругу посидеть, отпраздновать, всё же решили. И когда они пришли к Симе и сказали об этом, ей пришлось принять их решение.
     - Значит всё-таки поженились... что ж, дай Бог во благо. Ладно, жить, наверное, у нас будете? А свадьбу-то играть надо или как? - спросила она, когда Дарья с Иваном, расписавшись приехали домой, чтобы сообщить об этом его родителям.
     Григорий был рад, ему Дарья нравилась, он ведь и сам был из деревенских, правда, давно приехал в город, но откуда он, никогда не забывал.
     - Мам, я говорил тебе, что люблю Дарью и говорил, что мы хотим пожениться, говорил, что заявление подали, забыла? А свадьба... ну какая свадьба? Так, сами посидим, хочешь, подруг соседок позови, батя пусть Игоря Матвеевича с женой позовёт, на работе я никому не говорил. Тихо-мирно и посидим, - ответил Иван, обняв за плечи Дарью.
     За это время, Дарья успела сдать экзамены, но не в текстильный, а в педагогический институт, сказав Ивану, что хочет работать в детском саду, воспитательницей.
     - Что ж, тоже хорошо, может и учительницей сможешь, главное, поступить и выучиться, - ответил Иван.
     И Дарья поступила, хотя была уверена, что у неё не получится. Но в школе она училась хорошо, видимо, знания и помогли ей успешно сдать все четыре экзамена и поступить на очное отделение. Так что, работать она бы не смогла, да и Иван сказал, что это необязательно.
     - Я достаточно зарабатываю, чтобы жить безбедно, отец с матерью пенсию получают, помогать им буду, ничего... проживем, не хуже других, - сказал он, когда узнал, что жена его теперь студентка педагогического инситута.
     Наверное, Иван всё же гордился женой, любил её безмерно, да и жили они хорошо, не ссорились, в общем, как он сказал матери, ладная жена у него, полная противоположность Нине.
     - Жить пока в доме у Дмитрия будем, пусть вернётся, там видно будет, ведь он нам дом свой доверил, - сказал Иван матери.
     В тот день, Сима с Дарьей весь день готовили, вечером пришли соседи, сами сели за стол, который красиво накрыли на террасе, где было более просторно и светло. Соседи, быть может, не совсем понимали, ведь едва прошло чуть больше месяца, как Иван жену похоронил, а тут вдруг свадьба. Не всем же  объяснишь, какая была Нина и какая жизнь без любви была у Ивана. Ему и тем более Дарье, было всё равно, они были счастливы и Сима это видела, и Григорий тоже.
     Через четыре дня, Егорка и Кира должны были пойти в школу, он в третий класс, она в первый. Для них были куплены школьные принадлежности, школьные формы и дети радостно ждали первое сентября.
     В то утро, Иван уехал на работу, детей он оставил у школы, у Дарьи был первый день занятий в институте и она очень волновалась, чувствуя себя юной студенткой. Одевшись, она поехала в институт, сама поехала, Ивана ждать было некогда. Но когда она шла к остановке, на дороге остановилась иномарка. Дарья было подумала, что быть может, у неё хотят о чём-то спросить, может дорогу, может ещё что. Но из машины вышли двое парней и схватив её за плечи, согнув голову, сунули на сидение машины. Девушка и опомниться не успела, как ей зажали рот какой-то тряпкой, вдохнув, Дарья потеряла сознание.
     Она долго не приходила в себя и не чувствовала, как её вытащили из машины и подняв, понесли. Это был Хмырь, которому Шакал отдал приказ похитить кого-нибудь из тех, кто дорог Дмитрию.
     - Это необходимо, ведь неизвестно, как поведёт себя Шатун, - сказал тогда Шакал.
     Хмырь, перед приездом Дмитрия из Салоников, приехав в Рязань, долго следил за домом, правда, никак не мог понять, что в этом доме происходит, кто есть Иван, кто эти дети, но Дарья ему понравилась.
     - Такую Шатун мог бы полюбить, хотя он и любить-то не умеет. Но это, видать, его женщина, если живёт в его доме, а она, видать, хахаля себе нашла, пока Шатун отдыхает, вот ведь стерва, - произнёс Хмырь, следя за тем, как из дома Дмитрия выходят и заходят Иван, Дарья и дети.
     Парень сообщил Шакалу о своих наблюдениях, ведь и Шакал не знал, есть ли у Шатуна люди, которые ему дороги.
     - Эта баба, просто кровь с молоком, такая точно для Шатуна, Иннокентий Спиридонович, Вы бы её видели... ммм... сочная, как наливное яблочко! - сообщил Хмырь Шакалу перед самым приездом Дмитрия из Салоников.
     Шакал всё же надеялся, что до похищения дело не дойдёт, рассчитывал на то, что Дмитрий согласится, ведь он предлагал ему шикарную квартиру в центре Москвы, да ещё и крутую машину, он должен был согласиться. А когда Дмитрий всё же отказался, Шакал был зол на него и отдал Хмырю приказ действовать.
     - Ты сопли свои утри и бабу его не тронь, иначе, твою хотелку с корнем вырежу, пальцем её тронешь, сам тебя порешу, - сказал Шакал, отдавая приказ, похитить Дарью.
     - Да Вы что, Иннокентий Спиридонович? Гадом буду, я ж знаю Шатуна, он такого не простит, всё будет на мази, даже не сомневайтесь, не впервой же, Вы ж меня знаете, - говорил Хмырь, позвонив Шакалу из Рязани.
     Дарья медленно открыла глаза, не совсем осознавая, что происходит и где она находится. Но увидев Хмыря, она упершись руками в старый матрас, испуганно глядя на него, прижалась к стене подвала, куда её привёз, а затем и занёс Хмырь.
     - Кто Вы? Где я? - восклкнула Дарья, глядя на Хмыря.
     Тот, довольно улыбаясь, приблизился к её лицу, от чего она сжалась в комок, пытаясь от него отклониться.
     - Тебя никто не тронет до тех пор, пока Шатун не выполнит заказ босса, а покуда, ты останешься тут. Давай, девочка, мне не хочется делать тебе больно, поэтому будь послушной и сиди тихо, тогда с тобой ничего не случится, поняла? Давай свои красивые ручки, ммм, я бы тебя... смирно! Сиди тихо! - прикрикнул Хмырь, увидев, что Дарья пытается встать.
     Он схватил её руки и крепко связал за спиной, затем взяв вторую верёвку, связал ей и ноги, не преминув погладить их поверх коленей, когда услышал, как Дарья закричала, зовя на помощь. Хмырь, размахнувшись, ударил Дарью по лицу, та тут же затихла.
     - Прошу Вас, отпустите меня, я ничего не сделала, умоляю... - заплакала она, моля отпустить её.
     - Отпущу, но не сейчас, сиди тихо, отсюда ты не сможешь убежать, это подвал разрушенного дома и тебя никто не услышит, но... давай-ка, я лучше рот тебе скотчем заклею, так надёжнее и мне спокойнее будет. Скоро Угрюмый придёт, жратву нам принесёт, ещё бы дозу... бля... или хотя бы глоток водки, - бормотал сам себе Хмырь.
     Хмырь едва сдерживал себя, чтобы не тронуть Дарью, он помнил угрозы Шакала и его удерживал страх перед расправой. Через пару часов, в подвал зашёл долговязый, хмурый парень лет двадцати пяти, бросил пакет Хмырю и присел перед Дарьей.
     - Никто вас не видел? Шакал велел сидеть тихо, пока он не даст приказ, что с ней дальше делать. Если Шатун пойдёт в отказ, можем её убрать, нам лишние свидетели ни к чему, понял? Если это его женщина, он согласится, - пожирая глазами оголёные ноги Дарьи, оглядывая её всю и остановив жадный взгляд на её пышной груди, сказал Угрюмый.
     Дарья испуганно прижалась к стене и замотала головой, она ничего не могла понять. Хмырь открыл пакет и выложил на ящик его содержимое. Там был хлеб, палка колбасы, вода и пару консервов.
     - Больше ничего нет? Может у тебя доза затерялась? - спросил Хмырь, поднимая консервные банки и глядя под буханкой, решив, что пакетик может быть там.
     - Заткнись, Хмырь! Шакал сказал, что до конца операции, ни дозы, ни водки, иначе, сам знаешь, что он с нами сделает. Если хоть одна ошибка, нам не жить, так что жри и молчи, вон... её покорми, она нам пока живая нужна. А мне с Шатуном встретиться надо, обсудить детали, так сказать. Узнать, если он согласен выполнить заказ, то вернётся в Москву, а дальше... что Шакал велит, - сказал Угрюмый, согнувшись и выходя из подвала.
     Хмырь поломал хлеб и стал есть с колбасой, потом убрал скотч со рта Дарьи и предложил ей поесть. Она замотала головой, отказываясь принять пищу.
     - Пить хочу... - попросила она и Хмырь, открыв бутылку с водой, дал ей напиться.
     - И откуда ты такая сладкая, а? Ох, я б тебя зажал между ног, но живи пока, - сказал Хмырь, продолжив есть.
     Парень явно нервничал, едва себя сдерживая, а Дарья была на грани истерики, не понимая, что происходит, кто такой Шатун и почему она здесь находится.
     Дмитрий вышел из вагона и направился по перрону, когда увидел Угрюмого. Он знал его, хотя и не общался с ним, но видел его в доме Шакала. У Дмитрия от плохого предчувствия сжалось сердце, он почувствовал неладное и когда подошёл Угрюмый, Дмитрий остановился и посмотрел на него.
     - Тебе чего? - спросил он.
     - Твоя краля у нас, сам понимаешь, её жизнь зависит от твоего слова. Если ты исполнишь всё, что скажет Шакал, её отпустят, иначе, получишь только труп, жаль... такую красотку убивать, но сам понимаешь, Шакал шутить не любит, - сказал Угрюмый, глядя в глаза Дмитрию, чтобы угадать его мысли.
     - Не понимаю, о чём ты. Нет у меня никакой крали, нет и не было, - ответил Дмитрий, собираясь уйти.
     - Дарья, кажется? В твоём доме живёт, правда, не одна, но я не понял, ладно... я сказал - ты услышал. Или ты сейчас возвращаешься со мной в Москву и делаешь в точности то, что велит Шакал, или... сам знаешь, что будет, - сказал Угрюмый.
     Дмитрий лихорадочно думал, что делать дальше, он знал этих людей, знал, что они без промедления убьют Дарью. Соображая, где её могут держать, он взглянул на Угрюмого.
     - Поехали, - вдруг сказал Дмитрий.
     - Куда? - сразу и не поняв, спросил Угрюмый.
     - На такси в Москву поедем, поездом долго, - ответил Дмитрий.
     Он понимал, Хмырь может причинить Дарье вред, убить - навряд ли, пока Дмитрий согласен на условия Шакала, а вот изнасиловать может, если ещё и дозу примет...
     - Скажи Хмырю... и тебя это касается, если хоть пальцем её тронете, вам обоим не жить, ты меня знаешь, Угрюмый, понял? - произнёс сквозь зубы Дмитрий, резко обернувшись к парню, который быстро шёл следом за ним.
     Угрюмый, остановившись, испуганно отпрянул.
     - Не бойся, пока ты в отказ не пойдёшь, её не тронут, - ответил он.
     Всю дорогу до Москвы, Дмитрий думал, что ему делать, чтобы спасти Дарью и не тронуть жену и сына Гоги. Он не хотел идти против своих принципов, но и Дарью нужно было спасти. От напряжения, Дмитрий до хруста сжал кулаки.      
     Приехав на такси прямо к дому Шакала, Дмитрий и Угрюмый прошли в его кабинет, где он уже ждал Дмитрия.
     - Прости, но у меня не было другого выхода. Твою женщину никто не тронет и как только ты предоставишь мне доказательства исполнения заказа, её тут же отпустят, - сказал Шакал, развалившись в большом кресле.
     - Хорошо, я исполню заказ, но у меня есть условие, - ответил Дмитрий.
     Шакал с любопытством приподнялся и подошёл к нему.
     - Да? Ты ещё смеешь ставить мне условия? Не много ли на себя берешь, Шатун? - спросил Шакал, усмехнувшись.
     - Не хочешь, как хочешь. Можешь убить её, я пошёл! - твёрдо заявил Дмитрий.
     Зная его, Шакал кивнул Угрюмому и тот заслонил собой дверь. Дмитрий обернулся и посмотрел на Шакала.
     - Хорошо, говори! - начиная злиться, сказал Шакал.
     Ему не нравилось, что Дмитрий так нагло себя ведёт, но другого выхода он не видел.
     - Документы на квартиру и на джип и завтра всё будет кончено, - сказал Дмитрий.
     - Это всё? - переспросил Шакал.
     - Всё! - ответил Дмитрий.
     Шакал подошёл к сейфу и позвонил по телефону, пропрсив своего нотариуса немедленно приехать. Минут через сорок, документы на квартиру, в которую въехал Дмитрий, приехав из Салоников и документы на новую машину, были подписаны и оформлены на его имя. Забрав документы, Дмитрий направился к выходу.
     - Завтра всё будет кончено. Эти документы я покажу своему адвокату и если они в порядке, завтра всё закончится, - отвернувшись от Шакала, у двери, на ходу сказал Дмитрий и тут же вышел из кабинета.
     Шакал довольно закурил сигарету.
     Дмитрий ушёл, зная, что за ним, скорее всего, будут следить. Он поехал к юристу, конторы которых в те годы были повсюду. Там ему подтвердили, что документы в порядке и квартира, и машина оформлены на его имя. Документы Дмитрий оставил на вокзале, в ячейке камеры хранения. Запомнив код, он вышел из здания вокзала и поехал к дому Гоги.
     Доехав, он позвонил в ворота, а когда ему открыли, сказал, что должен поговорить с вдовой Георгия Зукерия по очень важному делу. После гибели Гоги, в доме сняли охрану, Дмитрия тут же пропустили, правда, дом был не менее богатым и роскошным, чем у Шакала. Вдова Гоги ждала его в кабинете мужа, хотя к ней редко кто заходил, но она считала, что после гибели мужа, ей и её сыну ничего больше не угрожает.
     - Здравствуйте, госпожа Зукерия. Примите мои искренние соболезнования, мне очень жаль. Но у меня к Вам важное дело, прошу воспринять мои слова более, чем серьёзно, это касается безопасности Вашей и Вашего сына, - стоя перед красивой, стройной, с грустным и гордым лицом женщиной, сказал Дмитрий.
     - О чём это Вы? Что вам надо? Моего мужа убили, этого мало? Что им ещё от нас нужно? - вскинув голову, скрывая волнение и испуг, воскликнула женщина.
     - Буду откровенен и краток, давайте присядем. Надеюсь, в кабинете нет прослушки? - спросил Дмитрий, сев на диван и закинув ногу на ногу.
     - Выйдем в сад, - гордо кивнув красивой головкой, ответила женщина.
     Дмитрий тут же поднялся и вышел следом за ней. Они прошли холл и вышли через заднюю дверь в сад, где стояли скамьи, куда они и присели.
     - Слушаю Вас, - тихо сказала женщина.
     - Мне заказали убрать Вас и Вашего сына, - начал говорить Дмитрий.      
     Женщина испуганно приподнялась, но Дмитрий позволил себе схватить её за руку и попросить сесть на место.
     - Если бы у меня была цель убить Вас и Вашего сына, Вы бы были уже мертвы. Но мне нужны доказательства Вашей с ним смерти, понимаете меня? Немного неприятная процедура, но нужно исценировать Вашу смерть, иначе, мне Вас не спасти. А дальше, Вам просто нужно будет на время скрыться, уехать из Москвы, пока я не улажу тут дела, - сказал Дмитрий, внимательно глядя на красивое, с чисто грузинскими чертами, лицо женщины.
     Женщина задумалась, она понимала, что у неё нет другого выхода, как согласиться, зная этих людей и помня, сколько раз угрожали и вымогали деньги с её мужа.
     - Моя знакомая работает на телевидении, думаю, она поможет мне и репортаж о нашей гибели пустит в эфир, сейчас это просто. Я сейчас позвоню ей, - вставая со скамьи с коваными подлокотниками и стойкой, придерживающей скамью, сказала женщина.
     - Из дома звонить не стоит, дайте мне её номер телефона, я сам встречусь с ней, - ответил Дмитрий.
     Женщина произнесла цифры и тут же прошла в дом. Дмитрий зашёл следом за ней и попросил написать записку, чтобы ему поверили.
     - Медлить нельзя, сегодня ночью всё должно закончиться, - сказал Дмитрий.
     Женщина подошла к столику и написала на листочке несколько слов, затем протянула Дмитрию. Она и сама не понимала, почему доверилась ему, но видимо,  другого выхода не было.
     - Это Вы... убили моего мужа? - с каменным лицом спросила она.
     - Я в это время был за границей, простите. Ночью я вернусь с Вашей знакомой, до свидания, - ответил Дмитрий и тут же вышел из дома.
     Молодая женщина, знакомая жены Гоги садился в машину и даже в метро. Наконец, убедившись, что слежки за ним нет, он поехал на встречу. Женщина, прочитав записку, выслушала его. Она работала на телевидении помощником оператора, а прежде, была гримёром. Всё, что происходило в последние годы в стране, она видела и осознавала всю опасность происходящего. В общем, договорившись встретиться с Дмитрием в полночь у дома Гоги, она уехала.   
     Дмитрий зашёл в кафе и поел, вспомнив, что в последний раз ел утром.
     В полночь, он подъехал к дому Гоги, где, видимо, его ждали, так как ворота приоткрыли. Дмитрия провели в холл, там его ждала вдова Гоги и её подруга с телевидения. Дмитрий посчитал это хорошим знаком, что всё так удачно складывается и знакомая с телевидения, и согласие на эту афёру вдовы Гоги. Дмитрий увидел его сына. Высокий, не по годам серьёзный парень, лет пятнадцати, с гордой осанкой и независимым видом стоял, в ожидании, не понимая того, что происходит, хотя, видимо, мать ему сказала, что дело очень серьёзное.
     - Аля, ты скажи, что нужно делать и Вы, молодой человек, я благодарна Вам, не знаю, правда, что Вас побудило нам помочь, но я благодарна Вам, - сказала вдова Гоги, у которой даже взгляд изменился.
     - Серго, Софья... Вам нужно лечь вот здесь... притвориться мёртвыми, я  на ваши лица наложу грим. Ничего не бойся, это ненадолго, потом я сфотографирую Вас и ночью пущу в эфир, всё будет выглядеть натурально и правдиво, - сказала Аля, приготовив грим и принадлежности к нему, натуральную кровь в пузырьке.
     Дмитрий смотрел, как ловко работает молодая женщина, нанося грим на лица Серго и Софьи, имитировала дырочки от пуль на лбах обоих, это и правда выглядело очень правдиво и натурально. Сфотографировав обоих, Аня всё убрала и сложила в рабочую сумку.
     - А сейчас, вас ждёт машина, поживёте в моём доме, о нём никому неизвестно, всё будет хорошо, дорогая, вот увидишь, - видя бледное лицо подруги и растерянное лицо её сына, сказала Аля.
     Умывшись, они вышли из дома, а Дмитрий взял фотографии и под покровом ночи, поехал к Шакалу.