РПК в Йемене. СРТМ Полет

Продолжение. Начало – http://proza.ru/2022/04/07/888


Подъезжая к судну, на котором предстоит работать, всегда с любопытством его осматриваешь. Малая осадка и большой дифферент на корму говорили о том, что груза на борту «Полёта» нет. Так и должно было быть, в ремонт с рыбой не становятся. Закрытые иллюминаторы свидетельствовали о нормально работающем кондиционере. Чёрный дым из трубы – о плохом сгорании топлива в дизель-генераторе. Колонии ракушек на корпусе ниже ватерлинии говорили о чрезмерной солёности морской воды и о том, что докование судну необходимо, как воздух. Экипаж, высыпавший на палубу и машущий нам руками - о том, что народ ждёт-не дождётся замены. Ещё одно подтверждение этому – приспущенный парадный трап и матрос, стоящий на нижней ступеньке трапа, готовый принять «конец» с нашего «ланча».

Один за другим, мы поднимались на борт, кое-кого встречали дружескими объятиями, других - крепкими рукопожатиями. У меня на борту «Полёта» ни друзей, ни знакомых не было, поэтому я не торопился. Жора Юрков, третий механик, стоял возле трапа рядом со своим приятелем, Юрой Минеевым, вторым механиком «Полёта» и сразу же познакомил меня с ним. Прихватив Жорин чемодан, Минеев распахнул водонепроницаемую стальную дверь в надстройку и приглашающе махнул рукой.

Двухместная его каюта была недалеко, на главной палубе по правому борту. В ней нам с Жорой предстояло прожить весь январь, а сейчас временно делить её на четверых.

Каютка была маленькая, с одним круглым иллюминатором над диванчиком, но всё необходимое имела: двухэтажную кровать, письменный стол, один стул, два встроенных шкафа, а из удобств - умывальник с полочкой и светильником над ним. Жить можно, а мы не отдыхать, работать приехали. Сойдёт. Переодеваться в робу пришлось по очереди, а переодевшись, сразу же приступили к приёмо-сдаче. Времени на раскачку не было, «лётчики» улетали вечерним рейсом, но и в машину нырять сразу не хотелось, поэтому нашли тенистое место на полубаке и попросили Минеева ввести нас немного в курс дела. Вот, вкратце, его рассказ.

- СРТМ,  ребята, такой же, как и те, на которых  мы с Жорой под «Востоком» работали в составе флотилии. Все они в Киеве строились на заводе «Ленинская кузница», в Херсоне достраивались, мачты им там ставили. Разница только в том, что «востоковские» суда рыбу ловят кошельковым неводом и сразу сдают на базу, а мы – трал за собой тащим и по слипу на палубу вытягиваем.

Суда, конечно, принадлежат нашему одесскому объединению «Антарктика», но входят в состав, так называемой, советско-йеменской экспедиции. Советский экипаж в Адене пополняют йеменскими рыбообработчиками, которые во главе с йеменским рыбмастером работают на палубе у транспортёра, по которому подаются морепродукты из ванны предварительного охлаждения.

Промысловые рейсы рыбоморозильных траулеров, работающих в Йемене, длятся пять месяцев. Каждый месяц заходим в Аден для сдачи мороженой продукции  и пополнения запасов топлива, питьевой воды и скоропортящихся продуктов. Автономность плавания – двадцать восемь суток по документам. Иногда продукцию сдаём в море на японские рефрижераторы – за выгрузку в этих редких случаях хорошо платят.
 
В определённые времена года в заливе ловится лангуст, шейки которого мы морозим, в другое время – каракатица, головоногий моллюск, по вкусу напоминающий более известный в наших краях кальмар. Работаем постоянно донным тралом, поэтому рыбы и прочей живности в прилове много, какой угодно. Постоянно попадаются акулы, скаты, огромные черепахи, кораллы, самые разные породы рыб, многие из них – деликатесные. Неимоверное разнообразие!
 
Работаем в разных районах Аденского залива, который относится к Аравийскому морю Индийского океана, но и сам по себе огромный – более девятисот километров в длину. Начинается Аденский залив (напомню школьную географию), Баб-эль-Мандебским проливом, соединяющим длинное и узкое Красное море именно с Аденским заливом, а через него, с Индийским океаном.

И Красное море, и Баб-эль-Мандебский пролив, и Аденский залив разделяют собой два континента: Азию и Африку. На азиатской стороне залива располагается Южный Йемен со столицей в Адене, на африканской – Сомали, государство, дружественное Советскому Союзу. Туда вы доковаться пойдёте, между прочим, в военно-морской советский док. Морская вода здесь жутко солёная, поэтому приёмные трубопроводы забортной воды уже заросли ракушками и насос забортной воды работать не в состоянии. Вода на охлаждение двигателей второй месяц подаётся по трубопроводу аварийного охлаждения от пожарного насоса.
 
- Юра, а что у вас сальником дейдвуда, так и поступает вода сквозь него? - спросил я Минеева.
- Нет, когда в порт пришли, мы его обжали со всей дури, течь воды почти прекратилась. Но если запускать двигатель придётся, не забудьте приотдать его, а то погорит набивка, до дока не дойдёте. Кстати сказать, есть ещё одна доковая работа: в сальнике баллера руля полностью сменить набивку нужно. Это в кладовке, вход в которую с камбуза, пойдём покажу.

К моменту, когда мы с Юрой спустились через час в машинное отделение, Жора и Володя Каут уже установили причину неудовлетворительной работы форсунок дизель-генераторов. На дизелях были установлены не обычные пружинные форсунки, а форсунки с гидрозапором. Продукт рационализации. Неплохая, вообще-то вещь, по задумке, но… Вышел из строя насос гидрозапора, не держит нагрузку весь двигатель. И дымит, как паровоз.

- А я и не скрываю, движки в очень плохом состоянии, - бубнил одно и то же стоявший рядом третий механик «Полёта», как будто он мог скрыть всем очевидное.
Не успели мы с Минеевым обойти машинное отделение, как меня вызвали в каюту стармеха, где разогретые выпивкой, старые друзья-китобои обсуждали ремонтную ведомость.

- Вот что, второй, - обратился ко мне Борис Наумович, - срочно вскрывайте третий цилиндр главного двигателя. Капитана я уже предупредил. Осмотрим состояние втулки цилиндра, поршневых колец и мотылёвого подшипника. Если всё более или менее удовлетворительно, другие цилиндры разбирать не будем. Вместо этого отремонтируем все четыре дизель-генератора. Они у них совсем никакие.

- Правильно, Борис, - кивнул головой Иван Зелюков, - главное нам – движки наладить и отдоковаться, охлаждение нормальное восстановить. А главный…  полгода ещё как-нибудь поскрипит.

 Насчёт рабочего дня решили так: рабочий день с восьми до шести вечера с двухчасовым перерывом на обед и отдых. Пантелеевича ставим на вахту на два обеденных часа и на шесть вечерних, Комиссарова – на восемь ночных, с нуля до восьми утра. А чтобы не спали, грузить обоих работами по дизель-динамо, чистить и мыть цилиндровые крышки и притирать клапана.

Трое мотористов заняли единственную четырехместную каюту в корму от нашей, а Амбал нашёл себе место в двухместной  со знакомым матросом.

Вечером проводили на «ланч» основной экипаж, пожелали счастливого пути и мягкой посадки в Одессе, потом занялись благоустройством каюты. Жоре, как старшему по возрасту, я уступил нижнюю койку, сам расположился под подволоком. Уставшие за долгий и трудный день, спали мы крепко.

* - Фото судна на промысле из интернета. Спасибо автору.
 


Продолжение следует -