Странная вещь

Виктор Матюк

Странная вещь

Странная вещь интуиция, ей не соперница эрудиция.
Отмахнуться от неё нельзя, и объяснить невозможно,
Полушутя, взглядом  едва скользя по гладкой воде,
Бедствие терпя, пальцем вдаль грозя, падаешь в грязь,
Хрясь, можно по всякому делу упасть, на этот раз
Удалось утихомирить злость, всё срослось в голове и в душе,
Жизнь течёт сама по себе, рок играет на саксофоне и трубе,
Лично мне всё по барабану, будущее покрыто туманом!
В воздухе пьяном жизнь меняет тональность, меняется реальность,
Прежней остаётся ментальность, а всё остальное жаждет покоя!
Эта странная вещь, как клещ в голову вопьётся, хоть жарь её, хоть режь,
Она не исчезает при тусклом свете мерцающих свеч, твой посыл свеж,
Тебе предстоит в тени на краткое время залечь, не стенать и не реветь,
А терпеливо ждать, когда надо в поход выступать на боевую рать
По воле мыслей, они корыстней дум тех, что гарантировали тебе успех!
Ты совершил грех, изменить тебя никому не под силу, мысль подобна эликсиру,
С ней ты отращиваешь гриву, и вместе с ней можешь уйти в глубокую могилу,
Что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего! Ты изменился наполовину,
Сменил жену и квартиру, пошёл по миру скитаться, но не смог сам с собой разобраться,
Гордость сошла с языка, она всегда совала свой нос в чужие дела! Голь на выдумку мудра!
Создание тщеславное борется за второстепенное, оставляя на завтра главное,
Учащается дыхание, появляется бессилие, бабы спесивые, тёмные и рыжие,
Сами у себя на уме пытаются скрыться в толпе, но странная вещь интуиция
После очередной репетиции сполна восстанавливает собственные кондиции,
Сделаны инвестиции в благодатную почву, автор дописал последнюю строчку,
Отправил по почте своё произведение, написанное  с толикой везения,
Ничто так душу не тяготит, как жалкий вид того, кто всеми оставлен и забыт,
Судьба уже вынесла свой вердикт тому, кто устал жить по уму!
Он тащил на себе дырявую суму, проклинал судьбу,
Был готов отправиться в тюрьму, только бы
 В другом краю встретить благодатную весну!
Кой-кому может показаться:  он – любитель потрепаться,
И готов в омут страсти без головы сорваться, если провидица та,
Что с ними беседовала у открытого настежь окна, ему вчера не наврала!
Любовь была, но она – пуста, все козыря остались на руках другого игрока,
А у тебя – только тлен и суета, ни куста, ни деревца, только полынь-трава!
Голод, холод и нужда да запертая в тесных стенах душа отвлекают от греха
 Одинокого мужика, он всегда в бутылку лез, ему любимая женщина была нужна позарез,
И вот он не свои сани робко влез, глянул вверх, ему небеса прочитали ликбез,
Впереди ярким светом озарился Эдельвейс, судьба предвещала немало потерь,
Однако он долго помнил летаргический сон, который вещал, что тот, кто в его сети попал,
Потом долгие зимние ночи не спал, он без толики роптания до утра изучал древние писания!
Приобретая знания, постигая суть мироздания, не из тщеславия менял правила мирского жития,
Боль и терзания не оставляли старика до смертного конца! Ему порой казалось, что усталость
Постоянно напоминала о себе, появлялась холодная испарина на высоком челе,
Страсть таилась вовне, одно непонятно: как вернуться обратно туда,
Где когда-то сирень цвела? Прошлое уползло, оно не грело уставшее чело,
Так было роком предназначено: он должен свою долю переписать начисто!
Качество правописания зависело от полноты знания, оно вкрадчиво вторгалось в душу,
Изредка показывалось снаружи, трощило и рушило всё то, что было тяжким трудом взращено!
Великое преимущество его, что он уже давно не посещал ни одно шумное торжество,
И потому оно его никак не тяготит, ничто ему не претит, у него отменный аппетит,
Он привык на любую тему говорить и праведно жить, но мужчин опасность подстерегает везде,
Женщин – кое-где! С ними тяжело быть на короткой ноге, если бы не интуиция любовь,
А не фикция завела бы варвара в глухую провинцию, там всегда кончается проторённая тропа,
Даль небес уже не видна! Тяжкой выдалась судьба бунтаря, с неба катится его звезда,
Отступать некуда, везде одна вода, на земле заняты все свободные места, его душа чиста,
Тропа нелегка, дуновение ветерка доносит запах тернового венка! Странная вещь
В груди оставляет узкую и длинную брешь, этот дар небес одно время померк,
Но вновь стремглав воскрес, тогда он вынужден был на дно залечь, чтобы себя уберечь
От нежданных встреч! Над головой в те злополучные времена свистела картечь,
Мортиры продолжали реветь, трудно голову свою от контузии уберечь!
Желудок влияет на мозговые извилины, он в любое время суток
Рассуждает, как последний ублюдок, ему подавай блаженство,
Ему не противно смотреть негативно на всё, что было и что прошло!
Зло, сделанное человеком, часто переживает его самого!
Жизнь, начатая заново, не сулит ничего жителя Иваново,
Богу богово, а грешникам – ничего! Преходяще всё,
Мы убиваем время, а время убивает нас! Подчас
Искры вылетают из глаз, сказано несколько правдивых фраз,
И ты тотчас угас, странная вещь происходит именно здесь,
Где нет ни радостей, ни утех, где-то там вершится грех,
То есть вдалеке от этих мест! Не падай духом – зашибёшься,
Земля пользуется слухом – не убережёшься от распрей и склок,
Ты – одинок, да и рот закрыт на амбарный замок, грехов впрок,
Выйдешь за порог, там твою тропу поливает проливной дождь,
Ты начинаешь торг с роком и судьбой, однако они не хотят толковать с тобой
О страсти и любви, ужасный эпилог маячит впереди! Мы плачем, часто судачим,
Глядя на распятье, выстраиваем сплетенье из слов и выражение, дивное строение
Украшает длинное и дерзкое стихотворение, тебе нет прощения, ты плачешь о себе,
Склоняешь голову в мольбе у алтаря, плачешь втихаря, всё утрачено зря, ты вполне
При полном уме летишь на высокой волне бог весть куда, тлен и суета остаются позади,
Как не суди, как не ряди; нет никаких надежд - увидеть Фаворский свет в конце тоннеля,
Неслыханная потеря проявилась немедля, прошла всего одна неделя, как опустила келья
Старого анахорета, погасла последняя сигарета и вместе с ней умолкла восковая свеча
Невдалеке от алтаря, нет в голове царя, и потому многострадальная земля раздвинула свои края
Для пыли, дыма, смрада и огня! Дыбом встали волоса, небо подмяло под себя всех и вся,
Не сопротивляюсь я, грешу втихаря, виду жизнь пастыря из старинного монастыря,
Выпьешь с горя пол ста у алтаря, произнесёшь пару слов для небесных богов
Из детского букваря, и айда, бог весть куда, пока с неба не покатится твоя звезда!
У каждого своя судьба! Под забором сидят два алкаша, они обсуждают новости из-за рубежа,
Было и здесь время золотое, когда ты путал любовниц с женою, наступило самое плохое в жизни,
Остался только шаг до тризны, а жизнь проходит, с ума сводит,
Под монастырь грешников подводит, даже старый упырь
Сметает с бутырских ботинок  столетнюю пыль!
Жизнь вот-вот лишит нас крыл, ты возмущён,
Она нарушает всеобщий закон дикой природы,
Проходят годы, проходит жизнь, теряется смысл происходящего,
Рукой осталось подать до настоящего, алкоголем разящего,
Но жизнь – не зеркало, оно уже дано треснуло, морщинами покрылось чело,
Всё, что было, прошло! Вспоминать тяжело мирскую суету, время потрачено попусту,
Пока живу, надеюсь, что в этом афоризме до конца не разуверюсь! Не расклеюсь до конца,
Во мне теплится МОЩЬ ТВОРЦА, хотя тропа тяжела, рыдает в подворотне жена алкаша,
Он пьян с утра, теперь в подворотне валяет дурака, бабе жалко мужика, он с виду не дурак,
Но выпьет сто грамм, и ему не нужен шалман, он становится умён не по годам,
Может дать бабе по мордам, и тут же купит бабе новый кафтан, не жена, а мадам,
Какая барыня ни будь, всё равно её ебут! Вот в чём суть, тебя могут в силки заманить,
И тут же все обещания досконально изменить! Можно глубоко вдохнуть перед тем,
Как решать: когда, где и с кем, но зачем? Словесную муть  сразу забудь,
Она способна мысль всколыхнуть, и порывом ветра пламя в груди захлестнуть!
Ученье – свет, неучёных – тьма! За ними плачет тюрьма, их ждёт холодная Калыма,
Им трын-трава, что страна двуглавого орла в ежедневную ложь поглощена,
Ослы играют собственную роль, пытаются брать под свой контроль чужую боль,
Господи, от таких соседей Ты нас уволь, белая моль – не наш король!
Не презирая совета ничьего, хочу добиться своего, но быть сильным хорошо,
Быть умным лучше вдвое и если голова пуста, ей не придадут ума тёплые места!
Хоть и стыдно в том признаться, что с дураками приходится общаться,
Умные дураков боятся, услужливый дурак намного опаснее, чем враг!
Явь грустна, ложь вредна, ветер дует из окна, даль покрыта туманом,
Тропа заросла бурьяном, взгляд ищет упрямо то рытвину, то яму,
Руки сами тянутся к хламу, быть капитаном в стане гномов легко,
Видно далеко, дышится глубоко, видит око что-то, но не может объять
Полыхающую страсть, уж, сколько мы твердили миру, что слушая таинственную лиру,
Не забывай, что рай и ад бросают общий взгляд на чарующий водопад, брызги летят,
Усиливая листопад, дождь и град без особых преград пытаются былое время вернуть назад!
Не получается никак! Им всё не впрок, жизнь между строк привносит грешникам урок,
Что солдат без сапог не пройдёт сто дорог, он засунет голову в песок, чтоб никто и никогда
Не играл роль дурака, погода ближе к осени становится дождливей,
Люди к старости – болтливей, голову посеребрил белый иней,
Потемнел небосвод синий, отныне ты с сокровенной богиней в контрах,
Всё – тлен, всё - прах, труден каждый шаг, трудно выше облаков мыслям подняться,
Её тяжелее высокой идее с небес  в глубь земли опускаться! Враги глянут на суть,
Подождут несколько минут, полают и нежданными врагами нагрянут, хотя их здесь не ждут!
Им в тиски яйца быстро зажмут! Кто нравом дурней, тот больше всех ропщет на людей!
Куда соседняя страна не обернётся,  ни с кем она не уживётся, любое зло назад вернётся!
Глаза врага не видят красоты, солдатские сапоги мнут клумбы и цветы, они не зря злятся,
Проливного дождя завидущие глаза всегда боятся! Пришло время определяться, что и как?
Самая редкая вещь – справедливый и честный человек, странная вещь интуиция, будто фикция
Пытается изменить традиции захудалой и отсталой провинции! Нам не занимать эрудиции,
Вот только мешает внутренний протест на одно место присесть и сделать впечатляющий жест
В сторону молоденьких невест, сила в пороховницах есть, хотя если мыслить издалека,
Тогда надо делать своеобразный жест  с помощью рук, издавая звериный звук,
В предчувствии разлук! Любить ближнего, как себя самого реально тяжело,
Но если правильно ту заповедь понимать, то надо знать, что легко угодить в ад,
Даже если к богу любить питать! Можно всё, что угодно душе написать,
Но небо не приемлет плагиат! Электорат в том не виноват, он слышит мат,
И рад тому, что видит перед собой бриллиант самой чистой воды,
 К нему прикасаться без нужды никак нельзя, но человек -  не статуя
И потому он должен прикоснуться ко всему, внимания заслуживающему!
Будущее в дыму, будь жесток к себе, тебя могут злые люди встретить на тропе,
Каждый из людей, как репей прилипает к груди твоей, ты их гонишь взашей,
Однако они  никогда не устают от болтовни! Резину долго не тяни,
Я же простой человек, не философ и не мудрец, мои приёмы просты и всем известны,
На внешний вид они прелестны, но не интересны для людей честных и в округе известных!
Пусть душу опечалили тоска и грусть, пусть они лишили сердце высоких чувств,
Промедлив чуть-чуть, ты мог утонуть в омуте бездонной любви, но горящие огни
Тебе на помощь стремительно пришли, так что душой не криви, звони во все купола,
Пока в душе сирень ещё не отцвела! Знатного алкаша водку пить заставляет нужда,
Алкоголь в малых дозах безвреден в любых количествах, о его достоинствах
Нельзя рассказать в нескольких словах,  с утра выпел, взял в руки красный вымпел
И свободен весь день, иногда на похмелье тебе беспокоит мигрень, она мишень для сплетен,
Никто здесь не вечен, век нашей жизни скоротечен! В последние годы жизни и в средние тоже
Хотелось продать себя, как можно дороже, хотя совесть гложет, ведь баба хочет,
Но мужик не может! Он едва ноги волочит, жена на него кричит, его карта бита – нечем крыть!
Ему бы все свои грехи вспомнить и стремглав забыть, кто объект его вдохновения?
После отрезвления приходят те чудные мгновения, когда ко мне являешься ты,
Как чудное ведение, как гений безумной красоты! Господи, прости, бес хотел грешника извести!
Оказалось, что им не по пути! Не грусти, грусть – великий властелин, он – один
Достигает заоблачных вершин, человек, как пластилин, с него можно что угодно лепить,
Без дальнейших перспектив тихо и праведно жить в отдалении от мирских утех,
За сопротивление – расстрел, и вот ты уже не удел, но жив и цел,
И тебя всё так же манит  половая щель в беспросветную мглу,
Ты продолжаешь нести пургу, пытаешься размазать враньё по стеклу,
Тебя такая жизнь невмоготу, порой обманчивой бывает седина,
Но она хранить кипучую струю крепкого и приятного на вкус вина!
О времена! О нравы! Грех от лукавого, а остальное всё, что от него пошло,
Напоминает пожухлую листву, навевающую печаль и тоску, чтобы ты жил,
Словно в бреду, не тужил и страсть в избытке пил, то есть грешил на каждом шагу!
Хотелось бы вечно жить, страдать и пылко любить,
А потом достойно мог свой жизненный путь завершить!
Боюсь мгновенно исчезнуть совершенно я в бесконечной вселенной,
Не хочу грех творить ежедневно, но ору оглашено, страсть зову отрешённо,
А все, потому что живу монотонно, без счастья, без любви, но в окружении лжи,
Господи, прости, я помню все заповеди твои о всепобеждающей любви,
Но впереди не видно ни зги! Куда-то уходят силы мои, возможно они прячутся во ржи?
Господи, с них маску благочестия сорви, и продли жизни дни,
Небосвод под тяжестью небесных вод провис до земли,
Едва горят фонари на обочине моей стези, огонь пылает в хилой груди,
Как головой по сторонам ты не крути, не увидишь даже круги на спокойной воде,
Нет покоя нигде! Господи, поверь мне, что в этой стороне нас тоже любят и ждут,
Любовь длится пять или десять минут, потом наступает каюк, тропа делает крюк
В обратную сторону, над головой летают чёрные вороны, смотришь на себя со стоны
И видишь ты только кляксы на пальцах рук, их удалось отмыть чуть-чуть от фиолетовых чернил,
Ты в своё время органы безопасности в эпоху гласности очернил, их честь ниже плинтуса уронил,
Государь ничего не забыл, всё, что я наговорил, он чёрными метками скрепил
И возопил на всю округу: была без радости любовь, разлука будет без печали,
Так не должно быть в идеале, распри и скандалы напоминают запах терпкого миндаля!
Спорить с судьбой о минуте роковой – смешить толпу, мне ни к чему биться о стену головой,
Я не хочу черпать воду решетом и казаться конченным дураком! Стужа за окном, холодно днём,
Холодно в ночи, мне же не смешно и не грустно, смешаны чувства, как в мешке мука,
Серой пылью покрылась будничная тропа, а над головой нависли грозовые облака!
Избавь меня, Боже, от всего, что душу тревожит, и стражи исподволь множит!
Ложь вредна, как и порывы сквозняка из открытого настежь окна!
Горе только рака красит, он за яркие краски жизнью платит,
Рок его дубасит на собственный лад, рок ничему уже не рад,
Он пишет плагиат, может поддать и сам направиться в кромешный ад,
Его судьба колбасит, рок нос вот-вот ему расквасит, выход там, где вход,
Везде толпится разбитной народ, падает в обморок, но никому невдомёк,
Почему его род закрыт на амбарный замок? Я же - не Герасим, которого после пьянки колбасит,
И не Гораций, готовый пострадать во имя идеалов собственной нации, мой разум в прострации,
Речь меняет свои интонации в зависимости от знаний и эрудиции, доверившись интуиции сполна
Седая голова вспомнила старый и добрые времена, когда  в меня была влюблена младая дева,
Любовь была страстей полна, ты мог оседлать лихого скакуна,  потом полночи скакать
И советы любимой женщины до утра давать, хотя она не соглашалась никак обет
Верности принять! Нравственность условна и не наказуема уголовно!
Что может быть вместилищем пустых голов? Водка, бабы, секс и жирный плов!
Надо помнить каждые пять минут, что у женщин есть узда, плеть и кнут,
Стоит поднять бунт на корабле, как аукнется тебе, рот тебе заткнут,
И судьбу одним росчерком пера перечеркнут, забудь всяк в половую щель входящий,
Кто там хозяин настоящий? Это явно не ты, оставь свои мечты до лучших времён,
Да, ты по уши влюблён, и страстями поглощён, ты обречён на муки и страдания,
Твой разум далёк от понимания, что женские обещания лжи полны,
Женщины не созданы для полновесной любви, они, как сказочные изваяния
Готовы удовлетворить все низменные желания толпы, только бы ты
Не был безжалостным, чёрствым и сухим, как смог иль дым!
Приятно быть молодым, седым быть плохо, понимаешь, что с каждым вздохом,
Ты бьёшь на сполох, кусаешь локоть, потому что одинокий, и выглядишь скоморохом!
Что ни говори: все мы – побочный продукт грубой и страстной любви,
Был всплеск гормонов в крови, кто-то крикнул: «Рули!» Куда не сказал,
Потом предстоял базар-вокзал, ты сам себя долго упрекал,
Что свои эмоции ты не сдержал! Когда-то в душе главенствовал юмор,
Он внезапно умер, замолк телефонный зуммер в помещении,
Его молчание вызвало возмущение в глубине души, у каждого человека прибамбасы свои,
Кто-то мечтает о всенародной любви, а кому-то о ней ни слова ты не говори,
Любовь теплится внутри, цени слово, не относись к нему сурово,
Даже если на душе хреново, ты всё равно пиши в деревенской глуши,
И слушай, как токуют в лесу по утрам глухари, они рыдают по любви! Каждое твоё слово
Может оказаться последним, вечером осенним  ты снимешь грязный передник,
Настроив душу на лирический лад, начнёшь слова говорить невпопад!
Настоящий враг тебя не покинет никогда, когда же с небес долу покатится путеводная звезда,
Тогда ты сам уйдёшь в бега, бог весть куда! На лавке  невдалеке от торгового прилавка
Лают местные шавки, шлюхи и алкоголики ставят крестики и нолики,
В пивной заняты все столики, в подворотне тикают старые ходики,
Мимо них проходят меланхолики, обдав брызгами совести местных чиновников,
Ты мне напоминают уголовников с Курильских островов, им снится запах костров,
Они стояли на горной вершине, будто бы оберегали православные святыни,
В миг единый вся равнина заросла травой – полынью, я же между строф
Слышу громкий вздох волхвов, они пришли из-за дальних холмов,
И намерены проповедовать Всевышнюю любовь! Алкоголики не думают,
Они мочало не жуют, удобного момента ждут, жуть вокруг, минуты идут,
А закадычный друг опаздывает на тридцать минут, алкоголики соображают, что и как,
Вокруг тьма и мрак, везде бардак, все – бабы ****и, но им в каждом доме рады!
Голый факт похож на фарс, он даёт нам шанс не впасть в транс, пара фраз, сказанная для пиара,
Возможность даст стремглав впасть в экстаз,  всё для народных масс, хотя толпою движет страх,
Он отнимает жизнь, помогает скатиться вниз, без него нам трудно постичь, что мы, как дичь,
Которою можно подстрелить и ей нож в горло без раздумий вонзить!
Крепись! Держись из последних сил. Смог над городской околицей завис,
Душевный кризис  был велик и полноводный, как глубокий и широкий арык!
Жизнь – вредная штука, нам наука – не впрок, судьба видит каждый наш порок,
Я по натуре – игрок, испытано на собственной шкуре, внешне всё в ажуре,
Дурень в грешнике до сих пор ещё не умер, он ходит в сбруе, много говорит о культуре,
Хотя всякий раз пожинает бурю, в каждой странной аббревиатуре он находит толику безумия,
От людского словоблудия жду взрыва Везувия, но его всё нет, отчаяния след рисует мой портрет!
Странная вещь интуиция, у неё расплывчатая позиция, фикция справа и слева,
Они тонут в мелодии старинного напева, здесь глухая провинция,
Здесь все живут по новым законам мирского бытия,
Быстро крутится вокруг своей оси земля, за ней не успевает мысль моя,
Стеная и вопия, вижу, как петляет моя стезя среди правды и вранья,
Истину нигде не вижу я, битый час стою у руля под струями проливного дождя!
Куранты бьют,  жизнь искажает суть, дни идут, минуты бегут, мысль их опережает чуть-чуть!
Эха звук вселяет в душу испуг, а вдруг ты не сможешь былые долги кое-кому вернуть?
Тогда и ты услышишь тюремный перестук, жуть вокруг, пережито много страданий и мук,
Немая плоть перед собой видит множество невзгод, грехам потерян счёт, каждый живёт,
Как заблагорассудится, не всё, что задумано, когда-то сбудется!
Одряхлев, ты замедлил шаг вблизи дерев, что-то спросил нараспев
У тех же дерев, твой голос невнятно прохрипел, его никто понять не сумел!
Язык говорил о человеке дурно, он преследовал интересы шкурные,
И даже в летаргическом сне спал на белоснежной простыне,
Был до крайней степени возмущён, ведь он не был небом прощён, почему?
Ему что в лоб, что по лбу, он весь день несёт пургу, без стука входит в чужую избу,
Я же сижу на крутом речном берегу и спокойно жду, когда среди скомканных бумаг,
Брошенных в глубокий овраг, старый мудак сможет прочитать пару заветных фраз,
Их трудно выразить в двух словах, в них страх и блажь, нервы сжаты в огромный кулак,
Любви аромат усложняет жизнь, как не крутись вокруг своей оси, Господи, еси на небеси,
Любого грешника спроси: «Способен ли он станцевать вальс «Бостон»
Под старенький аккордеон?» тот, кто рождён был у моря, тот полюбил навсегда город у моря,
И шум морского прибоя! Плутовство и лесть, они в этом мире в избытке есть,
Не встречаю их на коленях стоя, нынче время такое, что до разбоя рукой подать,
Нет времени ждать, надо действовать, но когда, где и как? Зажав в руке тесак,
Он намного острее, чем камень-наждак, чтобы в очередной раз не попасть впросак,
Сделал шаг навстречу злу, попытался дать отповедь старому ослу, и вменить ему в вину
Предательство страны, смотрю на врага со стороны затылка, на лице злобная ухмылка,
В кармане пустая бутылка для очного поединка, этот паскуда клевещет всюду на страну,
И потому его припираю к древу, будто к барьеру, он потерял веру в могущество своё,
Старое трепло готов к побегу за рубеж, попытался нырнуть меж трёх сосен,
Но был отброшен к толпе невежд, разбил собственную плешь до крови,
На голове останутся огромные рубцы, мы – кузнецы своей доли и судьбы,
Мне не нужны чужие леденцы, их вручают трусы и лжецы! Тлен и суета,
Как волк и овца хотят сидеть как можно ближе у костра, там не так видна пустота,
Можно согреться у огня, вспомнить старые и добрые времена,
Тогда тебе была трын-трава, кто, где и когда решал множество своих проблем,
Мне они зачем? Всё - тлен! Всё – суета! Рядом ни травинки, ни куста,
Только осознанная любовь с ненавистью не соединена, она, как натянутая струна
Между двух горящих страстью сердец, без неё жизни конец,
Любовь проповедовал Творец, стареющий беглец на склоне лет
Пытается образумить стадо овец, овцы те живут в полутьме,
Они не доверяют даже самим себе! Их репутация в тени,
Серые тени вскарабкались на высокие ступени, встали на колени
И в день осенний решили подстраховаться от грехопадений!
Какой-то неврастеник перед собой белоснежный лист бумаги расстелет.
Быть может, он ещё верит в то, что людское невежество
Все зримые границы не перешло, древо жизни качается на ветру,
Оно тянется к теплу, одевшись в белоснежную фату, но пришлось не ко двору,
Почему? Даль в дыму, взгляд упирает в темноту, прошлое дискутирует с тоской,
А над седой головой распростёрт шатёр голубой! Прошлое уже не вернётся назад,
Его чужие думы закопали в асфальт, фразы, сказанные невпопад, грешников журят!
Любое зло системной злобой порождено, хотя природа оставила прореху в уме,
Чтобы злоба сгорала в полыхающем огне, счастье стоит на высоком холме,
Оно счастливо вдвойне, растянувшись на зелёной траве, видит звёзды во сне,
Их тащит упряжка из десяти  волов, она тащит тяжко мысль из старинной детской сказки,
Жизнь сгущает краски и смотрит не без опаски за бабой рязанской,
Она с иконой в руках ждёт свой праведный час, слабый женский голосок,
Он тоньше, чем девичий волосок, спрятавшийся между статных ног,
На дыбы поднимает цветастый платок на рыжей голове, баба ждёт милосердие,
Но оно, как трухлявое и сгнившее бревно уже до своей кончины дожило!
Как бы ни была жестокой судьба, всегда найдутся в душе праведника тёплые слова,
Чтобы отправить думы на райские острова, их подхватит людская молва
И бросит в полыхающий огонь нежной и страстной любви, пусть потом местные поводыри
Молятся от зари и до зари за тех, кто в боях за отчизну полегли
На просторах православной земли! Уже лучше пеплом стать, чем прахом,
Лучше жить с размахом, чем стоять в белоснежной нательной рубахе
Перед топором и плахой! В момент любой народ рискует головой,
Если глупость отсутствует на лице – значит, она присутствует в уме!
Грешники наедине тренируются в творческом мастерстве: кто в письме,
Кто в игре на саксофоне или трубе, а кто-то поставил цель себе:
Доставить душе извне все молитвы о Боге-Отце, весь мир в Его кулаке!
Негоже Тебе, Боже, возносить похвалу слюнявым ртом, оставь молитвы на потом,
Когда наступит душевный перелом, тогда и ты сможешь воспроизвести все новости,
Они вскорости обретут лопасти ветряной мельницы, они - пленницы ветра,
Крутятся от рассвета и до рассвета, скрежещут каменные жернова,
Перемалывая тонны зерна! Долго всматриваться в пустоту мне ни к чему,
Моя стихия – созерцание, её отрицание  прячется глубоко в душе,
То есть таится вовне! Взяты две ноты на одной той же струне,
И вот на лирической волне в глубокой тишине раздались крики и стоны,
Они монотонно скрылось в беспроглядной мгле в виде последнего аккорда
Страстной и нежной любви, нет ничего радостного впереди, там проливные дожди
Заливают все тропы, люди, как кроты прячутся от дождевого потока под ивой одинокой!
В любую эпоху что-то мешало глубокому вздоху вдохнуть свежего кислорода,
Не влияла природа на людскую суматоху, её всё ни слава богу, неподалёку
Виднелись заросли чертополоха, это хорошо или плохо? Толпа забила тревогу,
Зазвонили церковные колокола с раннего утра, с неба стала падать путеводная звезда,
Неужто жизнь насмарку пошла? Не время и не час проповедовать для народных масс
Сентенцию на общую тему, она сама себе создаст огромную проблему,
Можно для дискуссий пригласить местную богему, если эта тема
Поможет решить важную теорему, слова стучат по шлему, как горох по стене,
Они не сошлись в цене, и потому им ни к чему, оставшись наедине,
Выражать своё возмущение другой стороне! Странная вещь -= человеческая речь,
Слова необходимо беречь, независимо пять ли их или шесть,
Они подобны полыханию свеч, их свет разлетается по полю битвы, как картечь,
Трудно себя уберечь от их язвительных стрел, если ты – жив и цел
И пристально смотришь в половую щель, значит твоё копьё
Стреляет, как ружьё без дорогого цевья,  по всем законам бытия
Не должен долго изъясняться я у степного ручья, язык остёр,
Горит костёр в душе, всё, что в голове, на языке, каждое слово стережёт
 В темноте Господь – Бог, Он – вездесущ, всевидящ и строг, я же для него – молокосос,
И потому мне ни к чему от злобы скрежетать зубами,
Уж лучше помолиться в православном храме,
Дабы свет путеводной звезды дошёл до рока и судьбы!
Первые плоды налицо, на пальце золотое обручальное кольцо,
Мне не смешно, когда пришлые люди говорят о любви и блуде,
И что лично я живу грешно! Можно слово заронить в глубокую криницу,
Исказив исписанную страницу творческой биографии, приложив туда фотографии
Давно минувших дней, от любви моей до любви твоей прошло немало  бессонных дней,
В сумраке промозглых ночей смешались боль моя и благо небес в творческий процесс,
Добрая весть обезвредила гремучую смесь, потушила горящую печь в праведной душе,
И вот сижу наедине, зажав в руке папье-маше, мысль скрылась  в шумной толпе,
Только безымянный гений может вспомнить даты рождения всех,
Кто покинул без помех этот белый свет! Кордебалет даёт концерт
В колонном зале, там молодой парень в финале целует женские гениталии,
Он в ударе, тренировался в подвале жилого дома, измучила пацана истома!
Не спят демоны толпы, они в меру умны, и пытаются при свете ущербной Луны
При помощи двадцати капель кубинского рома избежать душевного погрома!
Всё до мелочей знакомо, большой ум, как большая гора с раннего утра
Первым солит солнечные лучи, он невидим в ночи, тьма сгущает краски,
Орут в лесу сычи, да не торчи ты посреди непроторённой толпою тропы!
Уже на плахе наш разум будет рассуждать о вырождении нации и её крахе!
Я же будущему поколению завидую, к прожитым годам отношусь с обидою,
Жизнь прошла, как тусклый сон, ему в унисон гремит гром, сверкает молния,
Грешнику улыбается пародия земного бытия, но она уже давно лишена страстного огня!
Я же ищу затерявшееся слово среди пустоши земной, не хочу выглядеть ханжой,
Нет стремления: вступать в спор с роком и судьбой, с тоской расстаюсь с погасшей свечой,
Она освещала путь мой в темноте сплошной! Осуждение судьбы жестоко,
Похвалы не дождёшься от рока, жизненный опыт перешёл на шёпот,
Он, как берёзы смола, ему – честь и хвала, небосвод застила мгла,
Даль вновь не видна, лишь слышен8 стук топора дровосека,
Он вернулся с дискотеки, по сусекам поскрёб, и дальше побрёл
По безлюдной стезе, ничего не оставив ни людям, ни себе!
Яркий свет потух в открытом настежь окне, там жил простой человек,
Его обнажённый плечи уже много лет прикрывал от холода шерстяной клетчатый плед,
Тот человек соблюдал этикет, изредка посещал балет, теперь ему дела нет ни до чего,
Он живёт просто, без лишнего лоска, носит пиджак в полоску
И не меняет годами причёску! Он – не раб и не слуга,
Он ушёл в бега от самого себя, стеная и скорбя, грустит,
Изредка пытается шутить, но быстро обрывается тончайшая нить,
Соединяющая разум и язык! Его грех был велик,
Но что он мог в этом мире изменить? Ничего!
Здесь преходяще всё! Люди – слепцы, таковыми были их отцы,
Но мы же не собираемся отбрасывать концы, мы – кузнецы счастья своего,
Отделившись от толпы, не представляем ничего, от груди исходило тепло,
Но тело почти мертво, ему способно разбудить только волшебство!
Судьба пошла на излом, стужа за окном, замер дом, холодно в нём!
Мимо промчался бурелом, но дом уцелел, мужчина на склоне лет прозрел!
Он – жив и цел, но остался не удел, был бы смел и удачлив, горя бы не гнал,
И к ласкам блудниц никогда бы не прибегал! Удел невежд: планировать свой отъезд,
А вот мы – не настолько умны, как былинные волхвы,
И потому рукавом рубахи вытираем слюну со рта,
Кромешная темнота, сплошная пустота, тлен и маета
Сопровождать нас будут до смертного конца!
На всё воля Творца!

г. Ржищев
16 ноября 2021г.
21:44