Вызываю огонь на себя...

Воспоминания участника В. О. В.  Г. Писарева
… Осень 1941 года. Грозное и трудное для Родины время. Командование 16-й немецкой армии после взятия Старой Руссы, Парфина, Лычкова и Демянска надеялось одним ударом захватить город Валдай, а затем станцию Бологое. Стратегический план противника сводился к тому, чтобы при взятии Бологое перерезать Октябрьскую железную дорогу и этим лишить наши войска Северо-Западного, Волховского и Ленинградского фронтов последней железнодорожной коммуникации, по которой шло снабжение боеприпасами, продовольствием и боевой техникой из центральных районов страны.
Стрелковая дивизия, в которую входил и наш артиллерийский полк, в те дни вела ожесточенные оборонительные бои, нанося противнику огромные потери в живой силе и технике. Надо было любой ценой остановить врага, сорвать его планы. Это понимал каждый боец и дрался по-геройски.
Наш дивизион поддерживал первый батальон 901-го стрелкового полка. Стояла задача не пропустить танки противника до возведенной бойцами дивизии дороге, идущей из Демянска на Валдай и далее на Бологое, удержаться на занятом рубеже.
В батарее, которой я командовал, было четыре орудия. Два орудия поставили на прямую наводку, как противотанковые, два оставили на закрытой позиции в пятидесяти метрах от дороги. Противотанковые орудия были обеспечены полным комплектом бронебойных снарядов.
Мой наблюдательный пункт находился на небольшой высотке, немного позади нашего боевого охранения первой роты пехотинцев, с командиром которой через командира взвода управления батарея я имел связь и по первому требованию орудийным огнем поддерживал свою пехоту.
Остался в памяти один из октябрьских дней. Утром на рассвете противник, проведя короткую артподготовку по нашим позициям, перешел в наступление при поддержке танков. Враг сбил наше боевое охранение, моего командира взвода управления тяжело ранило. Связь с командиром роты оборвалась. Приползшие на НП разведчик и телефонист доложили: «Немцы заняли окопы, где находилось наше боевое охранение командир роты с остатками бойцов вынужден отходить назад».
Тут уже выяснилось, что противник справа и слева полукольцом охватывает наш НП, на дороге появились немецкие танки. Заняли круговую оборону, разведчики и телефонисты из автоматов косили цепи противника, пушки открыли по их танкам огонь. Бой разгорался. Доложил обстановку командиру дивизиона, а затем начальнику штаба полка майору Вихрь.
Немцы лавиной со всех сторон продолжали наступать. Силы неравные. Мои разведчики и связисты, а их всего восемь человек, из них двое раненых, проявляют стойкость и мужество. Огнем из автоматов и ручными гранатами бьют ненавистного врага. Но обстановка с каждой минутой усложнялась, создалась угроза прорыва немцев на этом участке.
Вызываю беглый огонь своей батареи на себя. Спрашиваю разрешения у командира полка принять на себя огонь батарей других дивизионов. Другой выход было трудно найти, противник сужал кольцо вокруг нас…
И вот шквал огня дивизионных батарей обрушился смертельной силой, вздымая вокруг землю. Казалось, ничто живое не останется на этом месте. Мои автоматчики продолжали поливать противника автоматными очередями, забрасывали его гранатами, в пламени боя они не замечали артиллерийской канонады.
Огонь нашей артиллерии был настолько сильным, что пехота противника залегла. Я увидел, что артиллеристы двух орудий нашей батареи тоже сделали свое дело: загорелся первый немецкий танк, за ним второй. Остальные танки повернули назад.
Когда командир дивизии генерал-майор Озеров узнал, что наш НП находится впереди своей пехоты и в полном кружении, красноармейцы изо всех сил отбиваются от наседавшего противника, отдал приказ начать атаку. Командир стрелкового полка подполковник Лайтадзе поднял и лично повел пехоту в атаку. И вот мы увидали, как наша пехота с криком «Ура!» бросилась вперед на противника. Враг дрогнул, начал отступать, оставляя после себя на поле боя много убитых и раненых.
Своим огнем наша батарея по пятам преследовала убегающих немцев, орудия других батарей полка перенесли огонь в тыл противника. На дороге догорали два немецких танка.
Развивая успех атаки, наша пехота отбросила немцев, изгнала их из усадьбы совхоза «Никольский», что на западном берегу озера Велье, и в течение всей зимы 1941-1942 годов на нашем направлении немцы уже не пытались больше наступать. Войска Северо-Западного фронта окружали 16-ю немецкую армию в районе Демянска, образовав немцами так называемый «демянский котел», который после Сталинградской битвы, в феврале-марте 1943 года был ликвидирован.
В памяти тот бой остался у каждого солдата, который вернулся домой с победой. Потому что каждый тогда считал, что именно он своей грудью заслонил родную землю, остановил врага, а затем погнал на запад. Так оно и было на самом деле.
Война продолжилась. Еще много раз приходилось брать «огонь на себя» как само собой разумеющееся на войне. Но мы были уже обстрелянными первым огнем под Демянском на родной Новгородской земле. Потому тот октябрьский день 1941 года остается незабываемым.