Подружки, история их любви

она открыла глаза — на подушке алел след от помады, её помады. она любила красить рот красным. и иногда, вот как вчера, приходила домой пьяная-препьяная и сил хватало только на то, чтобы стянуть с себя одежду и украшения. белая рубашка, кожаные брюки, серьги и кольца сейчас тоже валялись у кровати. N. рядом не было.

она потянулась за телефоном. набрала сообщение: «мама приглашает нас сегодня на ужин, пойдём?». телефон равнодушно молчал. аля перевернулась на другой бок и задумалась. всё ей нравилось в этих её отношениях, если бы не одно «но» — отношений как бы и не было, N. её скрывала.


они познакомились на работе. N. там работала давно, а аля только пришла руководить их маркетинговым отделом. однажды они сидели большой компанией обедали, кто-то рассказывал анекдоты, аля громко смеялась: «ахаххахахах! ахаха!» N. смотрела на неё,  смотрела, а потом понизив голос произнесла: «как можно так смеяться? словно конь!» аля от удивления даже подавилась и невзлюбила N. а потом произошёл случай.

у них был сложный проект — заказчик сам не знал, чего хотел. они с командой переделывали и переделывали макеты. один за другим. и в какой-то момент аля им ответила, что они не станут больше вносить правки. заказчик был крупный и аля, конечно, рисковала. поэтому когда ей влетело от руководства, она это ожидала. но её не поддержала и команда. она как раз после разговора с боссом шла на кухню попить воды, когда у дверей услышала: «так ей и надо», «ага, думала пришла, новенькая, и сразу всё изменит». аля расстроилась, ушла в уборную, закрылась в кабинке и наревелась. а когда вышла, у столешницы с раковинами увидела N.. они встретились глазами в длинном, во всю стену, зеркале. та, наверное, всё поняла, потому что подошла к ней сзади, обняла крепко. и так же глядя на неё в зеркало, сказала: «ну перестань, хочешь, наваляю им там за тебя?»

с тех пор они начали дружить. иногда выходили вместе с работы, по пятницам загуливали в бары. могли созвониться на выходных и пойти гулять по городу. але иногда казалось, что N. вроде как ухаживает за ней. когда они что-то обсуждали, она дотрагивалась до алиной руки, смотрела долгим взглядом. и даже иногда на работе, проходя мимо, касалась пальцами её шеи, отчего и шея, и спина у али покрывались мурашками. но N. активно поддерживала статус девушки, у которой есть парень. в курилке упоминала вскользь про их планы, приносила на работу букеты, будто подаренные ей утром. и главное! носила на безымянном пальце кольцо. аля чувствовала, что всё это неправда. но у неё до этого никогда не было отношений с девушками и она не понимала, что же между ними происходит, и как ей себя вести. а прямо спросить у N. она не решалась.

поэтому не придумав ничего лучше, аля скачала тиндер. выставила там в настройках поиск девушек и через пару часов слистываний пятьсот миллиардов анкет нашла N.. три фотографии, аля узнала её на них сразу: её серо-зелёные, чуть с вызовом глаза, тонкие черты лица и грива пепельно-русых волос. не дыша, дрожащими пальцами провела анкету вправо и стала ждать. дня через три или четыре тиндер пиликнул — у них образовался так называемый мэтч. и N. ей написала: «аля, вот так новость! что ты тут делаешь?». так всё встало на свои места. очень скоро они съехались. сняли уютную квартиру в старом доме в центре, накупили в икее красивых вещей и зажили камерной, одной на двоих, жизнью.


а в тот день они сидели на своём уютном диванчике изумрудного цвета, в горах подушек: мягких бархатных, золотистого цвета, тёмно-вишнёвого и пудрового, обычных и с кистями по бокам. аля держала бокал вина и допытывала:

— почему ты всё никак не выберешь дни отпуска?
— я сказала. летом, в июле.
— но даты? я не смогу сорваться и уехать с тобой в последний момент. мне уже сейчас нужно всех предупредить.
— так выбери свой сама.
— значит, ты не хочешь ехать вместе?
— куда?
— да всё равно куда.

N. подбирала мелодию на гитаре. и на алю не смотрела.

— это мог быть наш первый совместный отпуск. неужели для тебя это неважно?
— аля, не пори чушь. большинство людей ездят отдыхать раздельно.
— да, но они хотя бы живут вместе!
— а мы что ли не живём?
— мы? — аля подлила себе ещё вина и сказала очень чётко: — мы живём с тобой вразжопицу.
— ты снова о своём? аля, очнись. мы пара лесбиянок и никогда не сможем жить открыто.
— да почему?
— потому что нам не дадут. потому что вот в такой стране мы живём.
— так давай уедем? в любую другую, где сможем быть собой и жить не как невидимки. ты даже родителям своим врёшь, что мы подруги!
— ещё предложи сменить статусы на фейсбуке…
— …
— аля, здесь моя жизнь, — N. отложила гитару и взяла алю за руку двумя ладошками. — родители, друзья. я не могу всё бросить и уехать. если ты готова жить такой жизнью, здесь, со мной, то прими всё это. и выброси из головы свои максималистские установки. хорошо?
— хорошо, — согласилась аля. высвободила руку и ушла в другую комнату.

с того дня аля стала избегать вечеров с N.. она частенько задерживалась допоздна на работе или ходила танцевать с друзьями. вот как вчера. у неё был день рождения. она проснулась так рано, что даже было слышно птиц, надела форму и пошла бегать в парк. по дороге опубликовала у себя в инстаграме пост: «35 лет! жэтем, живём дальше». а фотографию взяла совместную их с N.. у них получился красивый снимок — сидят друг напротив друга и, улыбаясь, смотрят, и обе не в глаза, а чуть ниже, на линию губ. N. бы всё равно не позволила опубликовать эту фотографию, поэтому аля подставила вместо её головы голову своего любимого актёра, мадса миккельсена. и так и опубликовала, надеясь, что N. не увидит, потому что не пользовалась vpn.


зазвонил телефон. аля всё ещё была в постели, она потянулась за ним — звонила N., она не стала отвечать. обычно N. звонила, когда ей нужно было извиниться. пришло сообщение, аля хмыкнула: так и есть. «аля, у меня дела, иди одна. встречу тебя после». она написала прямо: «почему ты избегаешь мою маму? она же хорошо к тебе и нам относится». — «милая, что ты? у меня правда дела». — «ты ни разу не была у неё с тех пор, как я ей всё о нас рассказала». N. больше ничего не отвечала. аля встала. подняла вещи с пола и не просто собралась в гости к маме, а собрала чемодан и съехала от N. потом сменила номер телефона и уволилась.


прошло лето, наступила осень, за ней — зима. аля была в баре с новыми коллегами и  распивала чёрный old monk. вообще она любила сухое вино или текилу, напиток безудержного веселья, как она её называла по ритуалам с солью и лаймовыми ломтиками. но в холода не было ничего лучше этого легендарного индийского рома!

— привет! — окликнула её N.

аля развернулась. позади неё стояла N. она не нашлась, что сказать. N. предложила:

— красивая песня, пошли потанцуем. ребята, можно я её заберу?

песня играла и правда красивая — space oddity боуи. она почти заканчивалась. они вышли на танцпол. N. сложила руки але на талии и притянула к себе.

— ты что, следила за мной?
— нет. я даже думала, что ты уехала.
— а я осталась.
— вижу, — N. широко улыбнулась. — рада тебя видеть.

и поцеловала алю в губы. аля не ожидала, замерла. и стало так тихо — будто с ней вместе замер и весь танцпол. она открыла глаза: нет, просто песня кончилась. заиграло что-то энергичное. ей почему-то вспомнилось, как они поздним вечером ехали на эскалаторе. людей вокруг почти никого, аля стояла на ступеньку ниже N., ей хотелось целоваться и она потянулась. не зная ещё, что N. её мягко, но отстранит.

— что с тобой стало? ты никогда не целовалась в общественных местах.
— просто я решила, что навсегда потеряла тебя. но вот я нашла…
— хочешь чего-нибудь выпить?
— по вкусу ты пьёшь ром, — N. была довольна, что угадала. — я бы тоже хотела.

держась за руки, они вернулись к столику. коллеги али старались держать лица, но было видно, как им не терпится узнать, с кем только что целовалась аля. «всем привет! я лена», — представилась она им сама.

«л-е-н-а», — аля повторила про себя некогда любимое имя. улыбнулась и сказала: «лена — моя бывшая коллега. мы работали с ней вместе в издательстве и были подругами».

N. выпустила алину руку из своей. посмотрела на неё не мигая. аля выдержала взгляд и добавила: «между прочим, она отличный фотограф!».

не сказав ни слова, N. развернулась и ушла. аля посмотрела ей вслед, по её спине она поняла, как сделала ей только что больно. и впервые в жизни ощутила, каково это быть N. и говорить неправду. стало тошно.