Агульский язык в цифрах и фактах

               
               



Известно, что  исконно  дагестанские  языки  являются  ветвями  одного  праязыка-основы, возникшие   в  результате   распада  его  примерно  в  3 тыс. до  н.э.. Поэтому, несмотря  на имеющие  различия, все  они, по  сути,  представляют  собой  один  и  тот  же  лингвистический  феномен. Но  в  процессе  самостоятельного  развития  каждый  из  них  приобрел  свойственные  только  ему  особенности, что  в  конечном  итоге  и  определяет  их  уникальный  характер. О  некоторых  таких  особенностях  агульского  языка  нам  хотелось  бы  поведать  читателю. 

Агульский  язык  относится  к  лезгинской  группе  дагестанской  ветви  иберийско-кавказской  семьи  языков. До  1991  года  он  считался  бесписьменным. Количество   носителей  по  различным  данным  колеблется  от 30  до  35  тыс. человек. Язык  агулов  не  раз  становился  объектом  внимания  исследователей. Но  первым  научным  сведениям  о нем  мы  обязаны  Р.Эркерту, описавшему  1895 г.  буркиханский  и  кошанский  диалекты  его.

Вслед  за  ним  в очерке  «Агульский  язык» (Тифлис, 1907)   буркиханский  диалект  агульского  языка  был  описан  известным  лингвистом  А.М.Дирром. Система  консонантов  агульского  языка  находит  отражение  в  «Избранных  трудах  по  филологии» (М., 1928)  Н.С.Трубецкого. Но  более  основательное  исследование  агульского  языка  впервые  было  проведено  Р. Шаумяном  в  монографии  «Грамматический  очерк  агульского языка» (М., Л., 1941).

В  последующие  годы  описанию  агульского  языка  посвятили  свои  работы  А.А.Магометов  и  З.К.Тарланов.  Различные  аспекты  агульского  языка  в  сводных  работах  осветили  и  такие  ученые  как  Н.С.Трубецкой, Б.К.Гигинейшвили, Е.А.Бокарев, Б.Б.Талибов, Алексеев, А.Е.Кибрик, С.В.Кодзасов, Р.И.Гайдаров. Ныне  над  проблемами  агульского  языка  плодотворно  работают  С.Н.Гасанова, Н.Д.Сулейманов, С.Алиева  и  другие исследователи.               

Первый,  известный  на  сегодняшний  день, случай  письменной  фиксации  агульского  языка   относится  к  1762 г. и  представляет  собой  фраза  Сах1иб  Шуг1ан  Шаг1бан  «хозяин  Шахбан  Шухая», которым  заканчивается   арабский  текст, обнаруженный  нами  на  камне  вмонтированного  в  стену  бывшей  оборонительной  башни  в  с. Бедюк  Агульского  района. Он  посвящен  строительству  этого  объекта. Фраза  на агульском  языке, как  и  текст, написана  арабским  шрифтом.
               
Самыми  первыми  зафиксированными  литературными  произведениями  агулов  являются  сказки,  рассказы, песни  и  т.п., приводимые  А.М.Дирром  в  качестве  иллюстраций  к  своему  исследованию  в  вышеназванной  работе  «Агульский  язык».

Вопрос  о  создании  письменности  на  агульском языке  поднимался  в  20-х годах  прошлого  столетия. Но  из-за  малочисленности  носителей  его, отсутствия  подготовленных  кадров  и  других  причин  этот  вопрос  тогда  не  получил  своего  положительного  решения. Ситуация  изменилась  лишь в  начале  девяностых  годов  прошлого  столетия, когда  по  решению  правительства  края  была  создана  письменность  для  языков  некоторых  малочисленных  народов  Дагестана, в  числе  которых  были  и  агулы. Авторами  первого  официального  агульского  алфавита  стали  братья  Шахбан  и  Осман  Мазанаевы. Но  задолго  до  принятия  этой  версии   алфавита  отдельные  представители  агулов  в  личных  целях  пользовались  приспособленными  к  языку  системами  письма. В частности  одна  из  таких  систем  разработанная  в  1979г. с  использованием  диакритических  знаков  у  некоторых  агульцев  находится  в  применении  до  сих  пор. Нередко  пользуется  им  и  автор  настоящих  строк. 
      
По  мнению  некоторых  исследователей, агульский  язык  от  лезгинского  языка - основы  отделился  в  начале  1-го  тысячелетия  до  нашей  эры, другие  эту  дату  отодвигают  еще  дальше  в  глубь  веков. При  этом  оба  мнения  основываются  на  данные  лексико-хронологического  анализа  языка. Однако  вне  зависимости  от  них  совершенно  определенно  можно  сказать, что  уже  к  началу  1-го  тысячелетия  нашей  эры  агулы  как  отдельный  самостоятельный  этнос  уже  фигурировал  на  общественно-политической  арене  региона. Свидетельствует  об  этом   упоминание  их  в  различных   исторических  сочинениях  под  названиями  рукушаны, рукланы, йукланы  и  филаны.
 
Агульский  язык, несмотря  на  малочисленность  его  носителей (по  различным  данным  это  число  колеблется  от  30  до  35  тыс.  человек), в  диалектном  отношении  среди  остальных  дагестанских  языков  значится  как самый  расчлененный. Так  исследователи  отмечают  в  нем  четыре  диалекта: собственно  агульский,  керенский, буркиханский, кошанский  и  множество  говоров. Последних   столько же,  сколько  в  Агуле  и  самих  населенных  пунктов – двадцать  один. Кроме  того, некоторые    различия отмечаются  даже  в  говорах  отдельных  сел. Однако  это  обстоятельство  нисколько  не  мешает  агулам  при  общении  понять  друг  друга, поскольку, диалектные  различия  носят  в  основном  фонетический  и  в  меньшей  мере  лексический   характер. Исключение  составляет  лишь  кошанский  диалект, который  стоит  несколько  особняком  на  общем  фоне.

Крайне  сложна  фонетическая  система агульского  языка. В ней, в  общей  сложности, без  учета  характерных  для  всех  кавказских  языков, так  называемых, лабиализованных  и  сравнительно  редко  встречающихся (только  в  агульском  и  табасаранских  языках)  дентолабиализованных согласных по данным известного советского и российского кавказаведа Г.А.Климова насчитывается  более  70  звуков. На самом же деле число их достигает 130, не считая четырех, так называемых, щелкающих звуков — кликсов, которые пережиточно сохранились в некоторых дагестанских языках. В языке они выполняют роль эмоциональных маркеров, но не участвуют в процессе речи. 

Что касается обычных звуков, то  многие  из  них, хоть и представлены в фонетическом корпусе языка в  процессе  речи  не  выполняют  смыслоразличительные  функции, а  выступают  как  факультативные  варианты (аллафоны)  основных  звуков.

В  артикуляционном  отношении  наиболее  сложными  в акустической системе агульского языка являются, характерные  для  большинства  кавказских  языков, гортанные  звуки, прежде всего, т.н. абруптивы  и, свойственные  лишь  некоторым  из  них, фарингализованные  и денталабиализованные образования и некоторые другие типы их. Но, несмотря  на  столь  широкий  диапазон  фонетической  системы  в  алфавите  агулов  для  удобства  вместе  с  заимствованными  из  русского  языка  знаками  представлено  всего  53 буквы.

Необычайно  богата  лексика  агульского  языка. В  этом  плане  она  легко  опровергает  укоренившееся  в  сознании  людей  мнение  о  скудности  этой  части  дагестанских  языков. Так, например, в  еще  незаконченной  картотеке  агульского  языка  на  сегодняшний  день  без  учета  заимствований  из  русского  языка  зафиксировано  более  чем 100  тысяч  карточек, обозначающих  различные  реалии  окружающей  действительности. Лексический  состав  агульского  языка  состоит  из  двух  частей – собственного  лексического  фонда  и  заимствований. Из  заимствованной лексики  по  количеству  на  первом  месте  стоят  иранизмы. Они  же  являются  и  одними  из  древних.  В  этом  плане  достаточно  лишь  сказать, что, например, из  500  слов  использованных  при  создании  «Деяния  Ардашира – сына  Папака» - самого  древнего  дошедшего  до  нас  произведения  иранского  эпоса - (1У в. н.э.) значительная часть нашла  отражение  в  агульском  языке. Меньший, чем  пласт иранизмов, составляют  арабизмы. Еще  меньше  здесь  тюркизмов.
               
Представлены  в  агульском  языке и  другие заимствования: старые  азианизмы (заимствования из различных азиатских языков),  индоевропеизмы, семитизмы  не арабского  происхождения, арменизмы. Значительно  количество  картвелизмов. Отдельную   группу   составляют, слова  восходящие  к  хуррито-урартскому  субстрату.  Отмечаются  здесь  и слова  финно-угорского  и   аланского  происхождения.    

Исключительный  интерес  по насыщенной  информации  представляет  агульский  язык  и  для  историков. В нем  в  виде   названий  различных  предметов  быта, одежды, городов, областей, стран, племен, народов и  т.п.  хранится сведения о  древнейших  этапах  истории, культуры,  этногенеза  народа, его контактов  и  взаимодействий  с  другими  этносами, о  многих  из  которых  даже  в  исторических  хрониках  содержатся  крайне  скупые  сведения.

В  качестве  примера  можно  назвать названия народов: къарагунар  «черные  гунны» - народ, вторгшийся  в  Дагестан  в  конце  1У в. н.э; гьеледур/ гьайландур «хайландурки» - народ,  который упоминается  лишь  в  некоторых  источниках; жандарары - населени раннесредневекового  админастративного  образования  на  территории  нынешнего  Кайтагского  района (так  агульцы называют  кайтагских  кумыков); названия стран - Парс «Персия», Туран  «Туранское  государство  Средней  Азии», Чин  «Китай», Шам «Сирия», Мисри «Египет», Рум  «Византия»; названия  городов – Бухари «Бухара», Гваргваж  «Ургенч», Г1аштархъан  «Астрахань»; названия  древних  божеств Баркьунцай «Божество  солнца», Сувнаппай  «Божество  горы», Марфадинаппай  «Божество  дождя», Элпен «Божество  небесного  огня» и т.п.

Одной  из  привлекающих  внимание  особенностей  агульского  языка  является  наличие  в  нем  развитой  системы  падежей, причем, в  отличие от  других  дагестанских  языков, наличие  полной  парадигмы так  называемых  местных  падежей,  количество  которых  достигает – 24. А  с  учетом  основных  падежей  данная  категория  агульского  языка  представлена  29  падежами. Это  по  общепринятым  представлениям. Однако  на  самом  деле  число  агульских  местных  падежей  доходит  до  26  (два  падежа  исследователи  упускают  из виду), а  общее  количество  всех  падежей - до  31. Это, если  при  решении  данного  вопроса, придерживаться  общепринятого  в  языкознании  принципа  выделения  падежей. Но, если при  этом  ориентироваться  на особенности, применяемом  при  выделении  падежей  в  других  дагестанских  языках, скажем, в  табасаранском, рутульском  или  удинском, то  в  агульском  языке  число  их  может  перевалить за указанную цифру.
Однако, несмотря  на  громоздкость системы, само  падежное  склонение  агульского  языка  довольно  простое - к  основам  слов, независимо  от  их  характера, присоединяется  стандартные  для  всех  форм  аффиксы. Например, в  русском  языке  этого  нет. Здесь  при  склонении  приходится  учитывать родовые  или  иные  особенности  склоняемых  слов, что  создает  известные  трудности.
   
Представляет  интерес  и  категория  числа  агульского  языка. Здесь, помимо  общеизвестных  форм  числа – единственного  и  множественного, представлено  и, характерное  для определенного  количества  слов  лезгинских  языков, ограниченное  множественное  число, обозначающее  парные  предметы. Кроме  того, он  сохраняет  рудименты  формы  числа, обозначавшей предметы  не подлежащих  счету, например, деревья в  лесу, волосы  на голове, людей (в  силу  того, что  перепись  была  неизвестна) и  т.д.

Крайний  интерес  для  науки  может  представить  и  категория  глагольного  числа  агульского  языка. Считается  вообще, что  глагол  агульского  языка, за  исключением  форм  повелительного  наклонения  буркиханского  и  кошанского  диалектов, число  вообще  не  различает. На  самом  деле  это  не  совсем  так. Ибо  подобное  представление  складывается, когда  на  данную  категорию  языка  смотрят  с позиций  общепринятых  в языкознании  правил. Агульский  же  язык  в  этом плане  несколько  отличается  от  других.

Так, если  в  русском  языке  число глагола  различается  по  тому, сколько  субъектов  участвуют  в  совершении  того  или  иного  действия (пишет  или  пишут, рисует  или  рисуют  и т.д), то  в  агульском  языке  он  различается  по  тому, со  сколькими  объектами  действие совершается – «человек  поднимает  камень  или  камни, поет  песню  или  песни»  и т.п. Это  принципиально  иная  ситуация  и  в  этом  агульский  язык  уникален. Во  всяком  случае, в  языкознании о  такой  форме  множественного  числа  пока  ничего  не  говорилось. Подробности  в нашей  статье  «Категория числа  лезгинских  языков».
             
Вообще  глагол  дагестанских  языков  считается  наиболее  сложной  частью  речи. Объясняется  это  той  громадной  коммуникативной  ролью, которую  она  выполняет  в  процессе  речи. Глагол  же  агульского  языка  своей  сверхсложной  структурой  отличается  даже  на  этом  фоне. Первой  уникальной  особенностью  его  является  то, что  он, в  отличие  от  той  же  части  речи  других  языков, которые  имеют  лишь  одну  основную форму (читать, писать, рисовать  и т.д.), располагает  четырьмя  такими  формами  со  значениями (читать, не  читать, читать  заново  и  не читать  заново).

Вызывает  интерес  и  временные  формы  агульского  языка. Так, по  З.К.Тарланову  (хотя  это  и  не  окончательные  данные) агульский  язык  различает  22 категории  времени, из  которых  4  настоящие, 15 прошедшие, 1 будущее  и  по  одному  так  называемые,  настоящее  в  будущем  и  прошедшее  в будущем.

Богато  представлено  в  нем  и  наклонения. Их  всего  12 (изъявительное, сослагательное, условное, повелительное, долженствовательное, запретительное, предостерегательное, предположительное, валюнтатив, желательное, допустительное и  сказательное). Кроме  того, агульский  язык  располагает  огромным  количеством  обстоятельственных, причастных, деепричастных, масдарных  и  т.п. форм, развитой  системой  пространственных  и направительных  частиц  и  другими  средствами.

В целом, как  пишет  исследователь  Н.Д.Сулейманов  «Путем  последовательного  присоединения  к  одному  и  тому  же  корню  пространственных  и  направительных  превебров (частиц) можно  образовать  парадагматический  ряд, который  охватывет  72  глагола. И, если  число  72  помножить  на  количество  видо-временных  и  др. видов  глагола, то  эта  цифра  составляет  более  трех  тысяч  единиц», т.е. каждый  глагол  агульского  языка  способен  иметь  более  трех  тысяч  различных  форм. А  это  в  свою  очередь  значит, что, если  среднестатистический  носитель языка  владеет  хотя бы  1000  глаголами (а так только синтетических глаголов в языке более 6 тысяч), то  в  голове  он  должен  держать  более  3 000 000  их форм. Не  правда  ли  ошеломляющие цифры?