Симочка

    Серафима Юрьевна или как её звали на работе — Симочка, осторожно присела на полку купе и, вздохнув, одёрнула на полной груди платье. То, что раньше было предметом гордости и зависти худосочных подруг, со временем стало тяжким грузом и проблемой.

Особенно она страдала, когда приходилось покупать новый лифчик, или как с иронией говорил её муж — «шапочку для близнецов». Он где-то услышал эту шутку, и она ему настолько понравилась, что он со смехом всё время ей повторял:

— Ну, что, мой целлулоидный пупс, идёшь покупать шапочку для близнецов?

И смеялся довольным смехом, поглаживая ещё довольно красивую шевелюру, кое-где пробитую сединой. Ей тоже хотелось пошутить, что с этой сединой он похож на миттельшнауцера но, подумав, что он может обидеться, молчала.

Продавщицы магазина вежливо спрашивали, какой ей нужен размер, ещё более вежливо интересовались объемом. Молоденькие, худощавые, с маленькими грудками, похожими на спелые яблочки, они окидывали её цепким взглядом, пряча снисходительную усмешку в уголках ярко накрашенных губ.

— Вы на юг отдыхать? — раздавшийся голос, вывел её из задумчивости.

— Да, — улыбнулась в ответ. — Вот... Буду плавать на море. Купила путёвку в пансионат.

Вагон покачивало. Сима улыбалась, слушая болтовню соседки, но не вникала, полностью погружённая в свои мысли. Море. Целых две недели она будет наслаждаться, купаясь и загорая.

Номер ей сразу понравился. С красивым видом, светлый, просторный. Она бросила сумку на постель и, выйдя на балкон, подставила лицо свежему ветру, принёсшему аромат соли и водорослей.

Внизу, недалеко от пансионата, она увидела пляж. Народу было мало. В начале сезона море не такое тёплое, поэтому не видно было той толпы отдыхающих, стремящихся окунуть своё замлевшее в зимней одежде тело в солёные воды.

Покопавшись в сумке, Сима достала купальник, больше похожий на пододеяльник со стропами от парашюта. Критически покрутив его в руках, вздохнула, «ничего... зато она будет плавать, загорать».

Пляж встретил её ласковым аквамариново-изумрудным прибоем, ослепительно жарким солнцем и пристальными взглядами возлежащих на топчанах «обитателей».

Стараясь не смотреть по сторонам, Симочка боком протиснулась в раздевалку, поблагодарив Бога, что та была рассчитана на гораздо больший объем, чем обладала она.

Сняв брюки-капри и футболку, облачилась в купальник, затем, постояв немного, набрала воздух, выдохнула... Потом ещё раз вдохнула и вышла на пляж, чувствуя себя гладиатором. Ей так и хотелось крикнуть всем этим взглядам, мгновенно метнувшимся в её сторону:

— О, Великий Цезарь! Идущая на смерть, приветствует тебя!

Осторожно переступая босыми ногами по крупной гальке, она подошла к свободному топчану и, положив на него сумочку, направилась к воде, чувствуя затылком, как девочки, у которых так завлекательно вырисовывались маленькие круглые попки из купальников-стрингов, и их мускулистые мальчики вывернули шеи, следя за каждым её шагом.

Она услышала, как прошелестел за её спиной смешок, и мужской голос сказал достаточно громко: «женщина-слон».

Не оборачиваясь, она решительно вошла в воду и обмерла. Та оказалась не просто холодной. Она была ледяной. Симочка смотрела на свои ноги, которые мгновенно покраснели, словно ошпаренные...

Сима хотела уже было выйти, но, представив, как возвращается под насмешливыми взглядами обратно, бросилась в воду и поплыла размашистым кролем всё дальше и дальше от берега.

Она любила плавать и никогда не уставала. Нет, это была даже не любовь. Это было нечто большее. В воде она не чувствовала себя толстой или неуклюжей. Она наслаждалась невесомостью своего большого тела, ощущая полное слияние с морем.

Вода уже не казалась такой ледяной. Симочка все плыла и плыла. Когда берег стал береговой линией, она перевернулась на спину и, закинув руки за голову, бездумно уставилась в небо, ощущая себя чайкой, парящей над бездной воды.

Внезапно тишину разрезало тарахтенье мотора. Посмотрев в сторону, откуда доносился шум, она увидела, как к ней на полном ходу шла лодка. Сделав резкий разворот, так что волна накрыла её с головой, лодка вплотную приблизилась, и Сима увидела загорелое лицо.

— Эй, русалка! Ты что нарушаешь демаркационную линию? Сейчас оформим задержание, как попытку пересечь государственную границу! — грозно произнёс хриплый голос.

Симочка не успела даже испугаться, как к ней протянулись руки и, подхватив за подмышки, вытянули из воды.

— Ух! Да тут не русалка, а целый кит! — заржал голос с кормы. Сима оглянулась на голос и хотела ответить, что она не кит, но загорелый моряк с наколками на одной руке — «опять по пятницам», и другой — «пойдут свидания», протянул ей тельняшку.

— Тельник-то надевай... Ну, какого ляда ты подалась в открытое море? Оно шуток не любит, да и вода холодная. Судороги могут схватить, сердце — и всё, ушла бы под воду.

Симочка, бросив взгляд на суровое лицо моряка, безропотно натянула на себя пахнущий морем и соляром тельник, и только теперь ощутила, как замёрзла. Он был прав: она могла не доплыть до берега. Моряк, пошарив под сиденьем рукой, вынул бутылку.

— На, хлебни. Свой, чистый. Согреешься и голова не заболит. Это не магазинная дрянь.

— Простите, не знаю вашего имени.., — она выжидающе посмотрела на него.

— Яша.

— Яша, — повторила смущённо Симочка, — А стакан?

— Что? — удивлённо уставился на неё моряк и вдруг, запрокинув голову, рассмеялся, обнажив крупные, как у волка, зубы. Сима улыбнулась в ответ застенчиво и несмело.

— Ладно, если нет стакана...

Она откупорила бутылку и хлебнула жидкость прямо из горлышка. Странно, но она не почувствовала ни жжения, ни горечи, а только тепло, растёкшееся по горлу, проникающее всё глубже и глубже в грудь, а затем разлившееся по всему телу.

— Ну, вот и молодец, — одобрительно кивнул Яша. — И не серчай за кита. Это я так.

— А я и не обижаюсь, я привыкла.

Симочка поправила на груди тельняшку и, бросив взгляд на моряка, невольно засмотрелась. Лицо было грубое, загорелое, посечённое, будто бороздами, глубокими морщинами. Густые брови почти срослись на переносице над удивительно синими, словно само море, глазами. Ветер чуть шевелил его короткие курчавые волосы, огненно-рыжего оттенка.

— Нравится? — спросил он, чуть скосив глаза в её сторону.

— Что? — спохватилась смущённая Симочка, внезапно покраснев.

— Плавать, — ответил моряк, улыбнувшись глазами.

— Да... Очень.

— Понятно, — кивнул он головой и добавил уверенно, — Ты красивая.

Сима недоверчиво посмотрела на него и вдруг растерялась. Она подумала, что никто не говорил ей таких слов, даже муж, с которым она прожила почти десять лет.

— Что покраснела? — моряк добродушно засмеялся. — Муж то есть? Есть... — не дожидаясь ответа, уверенно заключил он. — У таких, как ты, завсегда мужик есть. Это у тех, кто постоянно на диетах сидит, мужиков нет. Им всё некогда. Они всё на весах стоят... А мужику что надо? Чтобы дома ждала тёплая жена, борщец. Ну, и всё такое, — подмигнул он ей.

Симочка ещё больше покраснела. Она уже согрелась и с надеждой смотрела на берег, который приближался медленнее, чем бы ей хотелось. Украдкой бросив взгляд на моряка, она старалась определить, не смеётся ли он над ней. И в итоге решила — нет, не смеётся.

— Я всегда хотела быть худенькой, — осторожно произнесла она.

— Зачем? — удивлённо спросил моряк.

— Вам, мужчинам, не понять. Вы вот говорите «тёплая жена»... «борщ»... Для этого не обязательно быть, как я — женщиной-слоном, — неожиданно Сима вспомнила слова, недавно брошенные ей в спину на пляже.

— Ты не слон, — удивлённо произнёс моряк. — Хотя, слоны очень хорошо плавают.

Они рассмеялись.

— Природа не ошибается, — уверенно продолжил Яша, — Если она создала тебя такой, значит в этом есть смысл. Ну и что, если ты не такая, как эти... модели там всякие. Ты не должна смущаться и краснеть. Пусть смущаются те, кто над тобой смеётся. Ни чёрта они не понимают. Настоящий мужик — он знает толк в женской красоте! — и моряк бросил в её сторону многозначительный взгляд из-под густых бровей.

Неожиданно для себя Сима рассмеялась. Она вдруг почувствовала себя красивой девушкой, которой мужчина говорит не просто комплимент. Но внезапно лодка со всего размаху врезалась в гальку пляжа и Сима чуть не свалилась в воду, вовремя схватившись за борт. Затем она поднялась и уже хотела снять тельняшку, но Яша остановил её.

— Не надо. Согрелась ведь. Потом отдашь, я тут рыбу поставляю в пансионат. Спросишь Яшку-рыбака, меня тут все знают.

Девушка смотрела вслед удаляющейся лодке. Яша, повернувшись, махнул ей рукой и отвернулся. Она всё стояла и смотрела, и забытое чувство поднималось у неё в груди. Будто все эти годы, опутавшие её словно водоросли, вдруг упали, подарив ей новое, такое неизвестное ощущение собственной значимости, красоты и свободы.

— Кит, — произнесла она и тихо засмеялась.

Она медленно пошла по пляжу, не горбясь и уже не стараясь скрыть своё пышное тело.

И странное дело, она больше не слышала хихиканья в свою сторону или шёпота за спиной. Повернув голову, она посмотрела на ту компанию, где её обозвали «женщиной-слоном». Но парни и девушки молча смотрели на неё. Потом один из них с удивлением в голосе произнёс:

— А вы отлично плаваете...

— Да, — легко ответила Серафима и улыбнулась в ответ. — Слоны отлично плавают, а вы не знали?

Отвернувшись, она подошла к своему топчану. Сняв тельняшку и, подставив лицо солнцу, блаженно вздохнула:

— Как всё-таки хорошо отдыхать!

© Copyright, 2013: Бесс Ольга, «Симочка».