Несломленный. Глава седьмая

 
Кирилл и Денис  бесшумно вошли в подъезд.  Кир  достал  ключ, обернул  его тонким носовым платком и осторожно вставил в замочную скважину. Не было слышно ни малейшего звука. Слегка приоткрыв дверь,  он  пропустил напарника вперёд  и также тихо запер дверь на ключ. 
 Такой способ открытия дверей,  называемый  на жаргоне  «через марочку», зародился на зонах. Когда администрация хочет застать зэков врасплох, крайне важна бесшумность. Друзья всегда придерживались принципа  «знания – в массы». И не чурались никаких  навыков, сколь бы специфичны они ни были. 



- Клавдия Петровна! – не продвигаясь дальше прихожей,  шёпотом позвал  Кир,  - это мы – товарищ Железняк и я.
- Стой стрелять буду, - властно скомандовала хозяйка квартиры, - не двигаться! Кто вы?
- Товарищ Игнатьева! – «сменил пластинку» Кирилл, - прибыл товарищ Железняк.  По поручению центра! Наша задача – продержаться до утра. Враг не дремлет. В городе комендантский час.
Сквозь темноту ночи соратники почувствовали «просветление» в мозгах старухи. Кодовые фразы, как мантры направили  поток воспалённого сознания в нужное русло. Включив свет, Кир, будто пароль произнес.
- «Коммунизм может быть построен в одной, отдельно взятой ….».
 Здесь он  запнулся  на долю мгновения.  Потому что крайне хотелось закончить фразу словами:  «… квартире крупного чиновника – казнокрада». Тем не менее, Кирилл всё-таки остановился на классическом варианте:  «… стране!»   



Сладостная улыбка растеклась по лицу «товарища Игнатьевой». Стоило ли  удивляться, обнаружив в этот миг на её теле стигматы подвергнутой распятию жертвы, или их большевистский аналог.
- Заходите, - ровно и отчётливо произнесла хозяйка, - всё тихо!
- Но пасаран! – воскликнул  Ден, и на всякий случай тут же сделал  перевод с испанского, - они не пройдут!
  Однако это было явно лишним.  «Товарищ Игнатьева», мгновенно уловив мысль, тут же тихо запела:  «Я хату покинул,  Пошел воевать,  Чтоб землю в Гренаде  Крестьянам отдать». 
Денис, стараясь подыграть Клавдии Петровне,  тут же подхватил   «Гренаду» Михаила Светлова:  «Отряд не заметил Потери бойца И «Яблочко» - песню   Допел до конца.  Лишь по небу тихо   Сползла погодя  На бархат заката  Слезинка дождя...»
             И хотя  в свете посткоммунистических реалий от цитаты за версту несло предвзятостью, «товарищ Игнатьева»  всё приняла за чистую монету. Ведь любой рядовой боец до конца верит, что он, если и будет потерян, то это, хотя бы заметят!



Включив свет в ванной, все трое ещё немного посидели  в полутьме на кухне. Не рискуя оставаться с «пламенной революционеркой» в одной комнате, друзья набросали на пол в кухне и прихожей   старых одеял и матрасов, покрыв их простынями.  И прямо в одежде отошли ко сну.

***

Соратники  проснулись задолго до намеченного срока. Походная постель не располагала к предутренней неге. К тому же оказалось не так-то просто побороть с каждым часом нарастающее волнение. 
  После утреннего туалета,  сразу начали готовиться к выдвижению в банк.  В результате определённых манипуляций Ден превратился в интеллигентного вида мужчину в больших роговых очках.  С   огненно-рыжими волосами и «козлиной»  бородкой.    Соответствующим образом наложенный макияж,  визуально добавлял ему, как минимум десяток лет.
 Кирилл  тоже основательно потрудился над собственной внешностью. Густые  каштановые волосы конской гривой падали на плечи.   Пирсинг в ушах  и на бровях сразу бросался в глаза.    Все эти  запоминающиеся детали должны были сыграть свою роль в случае опознания. Кроме того, Кир надел  цветные  контактные линзы. Встретив жгучий взгляд чёрных, с поволокой очей, даже самый смелый фантазёр вряд ли смог  бы предположить, что на него смотрит, голубоглазый  блондин.



Обозрев   себя в зеркале,   довольный собственным внешним видом, Кирилл произнёс.
- Анекдот вспомнил. Режиссер, ознакомившись со сценарием, где идёт речь о судьбе героя с восьми до восьмидесяти лет его жизни, утвердил на главную роль соответствующую кандидатуру.
« - А кто же   будет играть его на склоне лет?  - не мог не возникнуть вопрос.
- Он и сыграет! – не моргнув глазом, ответил виртуоз креатива».
Так и у нас, осталось только из «товарища Игнатьевой» слепить «продвинутую гёрлу»  и из политтусовки передвинуть её куда-нибудь к рэперам или панкам.


Клавдия Петровна осталась верной своей униформе: пальто, ботинки, джемпер – всё было прежним. Однако шляпка уступила место берету. 
Смена головного убора кардинально обновила её внешность. Она стала необычайно похожа на «спартаковку». Но не из контингента людей,  которых, желая оскорбить, называют «мясом» и «шашлыком». В этой, противопоставившей себя «коням», «паровозам» и прочему футбольно - фанатскому люду, группировке разобраться было не так-то просто.
«Товарищ Игнатьева»  напоминала боевика из группы «Союз Спартака»  вместе с К. Либкнехтом и  Р. Люксембург спешащего на Учредительный съезд КП Германии.
Деловито осмотрев главную действующую фигуру в предстоящей операции,  Кир с удовлетворением пробормотал  про себя:  «Пока такие люди в стране советской есть!»


Едва приятели подошли к своему джипу,  как тут же стоящий поодаль  «Гелендваген» тронулся с места.  Филипп и Максим во всеоружии были готовы оберегать друзей от неприятных случайностей, которые имеют особенность возникать в самый неподходящий момент.  Как  и в  прошлый раз, свой автомобиль Кир и Ден припарковали  вдали от банка. Остановив частника,   на   не приметной «семёрке»  они подъехали к учреждению  с тыльной стороны.
- Братан, - не выходя из машины, Кир обратился к «бомбиле», - ты сильно спешишь?
- Да, в общем-то, нет, - почуяв запах денег, лояльно ответил тот.
- Ты просил двести, - пояснил  Кирилл, - я даю триста.  И ещё столько же, чтобы ты прождал нас один час. Ровно час. А когда отвезёшь   обратно, дополнительно получишь   пятьсот.  Ты согласен?
- Какой базар? – с напускным равнодушием ответил водитель, - если простой оплачиваете, можно и подождать. 
- Ты должен стоять здесь целый час, - пронзив частника  взглядом обжигающе - чёрных глаз, Кир, по слогам добавил, - и ни минуты меньше! Иначе мне придётся разыскать  и очень строго наказать тебя.   
- Да нет, я что маленький, - с напускной обидой ответил «бомбила», - ты сказал, я слышал, всё по-взрослому!



На самом деле он просто испугался. Но не самой угрозы. Ежедневно он слышал немало запугиваний в свой адрес. Но с ними водитель свыкся, как   абориген Амазонки с проползающей рядом анакондой, или житель Кызыл - Кумов с находящимся в полушаге тарантулом. Слова «… строго наказать тебя» подействовали на него, как на туземца автомобиль, несущийся навстречу с огромной  скоростью. Ведь дикарь просто не знает, что красное пятнышко светофора обладает «колдовской» силой, способной остановить громадное, извергающее дым чудовище. 
Профессионал «левого» извоза ни на миг не усомнился, что этот обвешанный металлическими штучками  черноглазый парень   обязательно приведёт свою угрозу в исполнение, если   получит  для этого повод. И водитель решил честно отработать задаток.  Кир  уточнил  номер его мобильника со словами. 
- Жди звонка!
 
***
КОТ, РЕТРОСПЕКТИВА.
Время неумолимо шло, но ни Дерзкий, ни Арбуз    на запрос не ответили. Серый  готов был ждать до вечера, но Мокрый   уже отобрал у первохода стильную куртку.
               
Сокамерники же бросали на новичка такие  взгляды,  что не оставалось сомнений:  к утру всю его одежду поменяют  на жалкие  лохмотья. О дальнейшем развитии событий думать было просто страшно. Кота  пробивал озноб: перспектива переставить   молнию  с ширинки на межъягодичье просматривалась вполне явственно.


За Котом пришли неожиданно.  Из пропитанной    вонью   от параши камеры  его  отвели в пустую комнату. Свежий воздух и отсутствие факторов смертельного риска позволили расслабиться.   Вскоре в кабинет пружинящей  походкой  вошел   начальник  оперативного отдела:  крепкий жилистый человек с властным лицом и умными  внимательными глазами.  Для него данное событие являлось  рабочим эпизодом в безграничной канве тонких комбинаций и хорошо продуманных многоходовок.  Однако для  следственно-заключенного Николая Котова  встреча оказалась судьбоносной.  Но он об этом не знал, потому что  чужие люди решали его судьбу вместо него и за его счёт.



– Здорово, Кот! – без церемоний начал майор, расположившись  напротив. – Узнал меня?!
Об этом менте в городе говорила  вся братва. Раздавленный, загнанный в угол Кот съёжился, насторожился. Опер такого веса  не каждого оделит своим вниманием. Ведь он, Кот, не того полёта птица. Что надо этому майору, какую подлянку он готовит! И  Дерзкий  и Арбуз  и их кореша не раз говорили   о тех    хитроумных капканах и засадах, что расставляет   этот коварный ментяра. О том,  как ловко он натравливает братву друг на друга, умело  сталкивая лбами самых закадычных приятелей. Как передёргивает  факты, будто тасующий колоду заправский шулер,  готовый в любой миг  выхватить главный козырь.  Братва не только ненавидела этого опера, но и боялась, однако все подтверждали, что  мент он честный и цену своему слову знает.



– Ну и как тебе, на киче, Кот, всё по кайфу? – С насмешкой спросил опер. - Жизнь течёт строго по понятиям, торжествует справедливость, ты у корешей в полной    уважухе.  Кантуешься на самой цивильной шконке,  и ни в чём нет нужды.   Или дела идут не совсем так?!
«Похоже, менту уже всё донесли?» – тревожно подумал Кот. Но отвечать не стал, ожидая более подходящего момента.
- Всё надеешься, что Дерзкий  и Арбуз      за тебя мазу потянут, и все   встанет на свои места? -
Майор с наигранным сочувствием посмотрел на следственно-заключенного. - Кто ты для них? Да никто, пустое место!   Они о тебе уже давно забыли!   
– Я не пустое место, - Кот с ожесточением сжал кулаки  и злобно посмотрел на опера.
– Допустим, не пустое, а полное, - равнодушно согласился мент, - ну и чем оно наполнено?   Кто ты есть такой? Расскажи, а мы послушаем. Может ты жулик, козырный фраер или вор? Вот видишь,  ответить нечего.  Но я тебе это не в упрёк. Ты давай подробнее изъясни как там, в хате с корешами, назад торопишься или не к спеху?



Кот  тяжко вздохнул и с тоской промолчал.  Этот мент, несмотря на его коварство и неприкрытый цинизм, был прав. Возвращаться в камеру хотелось меньше всего на свете. 
–  Что ж, дело ясное, что  дело тёмное,  ладно, замнем! – Махнул рукой майор. – Расскажу - ка я,  что   дальше с тобою будет.
– Что? – не удержался Кот.
–  Ничего особенного.  Опомоят  да  переведут   в  чушкари, всего-то делов. Спать  будешь   у параши на полу! Есть надежда, что  не опустят, но гарантий-то никто  не даёт. Имей в виду, Мокрый  – петух, пассивный гомосексуалист.   Держись от него подальше, даже не дотрагивайся!
От страха и омерзения Коту стало дурно. Хотелось  исчезнуть, провалиться сквозь землю, вырваться из оков  безжалостного беспощадного сна. Но этот суровый коварный  мир никуда не пропадал.



– Да хоть и  пришлют за тебя  надёжную маляву, - голос мента доносился откуда-то издалека, -  она уже  не поможет!
–  Почему? – с недоумением спросил Кот.
– На чужой поддержке здесь не выжить. Тут воля нужна и дерзость. Но и этого мало, надо мозги вовремя включать.  А у тебя косяк за косяком идёт.   Когда Мокрый  перед тобой цирк устроил,  ты должен  был с ходу его вырубить!  Дальше:   блатным   прописку  проходить не полагается. А если кто потребует, надо сразу в рыло  заехать.
–  Ага, - с  обидой и надеждой на сочувствие ответил Кот, - они бы меня до полусмерти  отметелили.
– А так не отметелили? Но в том случае ты бы свою волю  показал, а в действительности  залез под шконарь. Вот тебе и дилемма. Ты думаешь, я зачем с тобой разговор веду?  Лысый и Барсук – это два конченых придурка, им в тюрьме только и место. А тебя, если будешь  правильно мыслить, можно на условный срок вывести. Сержант, которого ты заточкой пырнул, покажет при опознании на кого надо. Но для этого кое-что требуется и с твоей стороны. Не так уж и много.


Один залётный грохнул серьёзного человека из местных. Убийцу  взяли, но свидетелей нет. Ты дашь показания, будто бы всё видел. Что и как говорить, я подучу. Да ты не дрейфь, братва тебе ещё и спасибо скажет за доброе дело.
Кот молчал. Мент загонял  его в один из тех самых  капканов, о которых так много говорили кореша.
- В общем, так, - рассудительно произнёс майор, - тюрьма,  несомненно,     от могилы отличается. Но в основном тем,   что ее двери, в принципе, могут открыться. Будем работать последовательно. Для начала ты на моё имя напишешь  заявление. Ну, чтобы тебя перевели от  Серого и прочих ублюдков. А я договорюсь, подберут  приличную хату. Сделаешь всё как надо,   через  подписку окажешься  на воле.   А там всё сведём к  условному  сроку.  Станешь мудрить,  вернешься обратно к своему другу Мокрому, он тебя заждался.  На зону пойдёшь уже петухом.   Никто о тебе и не вспомнит. Сам подумай, какой резон  подставляться за пидора, мазу за него тянуть, весточки с воли засылать? Так не бывает, кому  охота  пачкаться. 



Кот  побледнел: мент говорил жестокую беспощадную  правду.   Он едва сдержал слёзы, по лицу  прокатилась обжигающая волна мучительных переживаний. Кот  искренно верил в воровские идеалы, свято чтил «закон». И вот на основании этого самого   «закона»  его уже загнали под шконку. А не сегодня-завтра  «опустят» с восторгом  и упоением. И во всём белом свете есть один-единственный человек, который сможет спасти его от этой незавидной участи. Это сидящий напротив «позорный мент».  «Тереть»,  с которым по воровским понятиям реально  западло.  Все смешалось в сознании, встало с ног на голову. По блатным  устоям  его хотят превратить в  «петуха». А предав «закон», он сможет не только  выскочить  на  волю, но и отделаться условным сроком. Дерзкий  и Арбуз    о нём давно  забыли. Нагромождение  толкуемых  как кому удобно   «понятий» и  уркаганских  «законов»  разлеталось точно  разносимая ветром мишура.  И из-под него  вылезала голая правда. Разговоры о братстве  в блатном мире есть огромная  ложь.  Каждый сам за себя и все против всех.   Никто  твои проблемы решать не станет. Выжил – молодец, сдох – туда тебе и дорога. 


Лицо допрашиваемого покрылось  пятнами и нервным подёргиванием. На нём легко читались горестное разочарование и безнадежная попытка  найти хоть какой-то выход  из сложившегося тупика. Мент  мгновенно уловил смену настроения и понял, что «плод созрел».  Кот смотрел взглядом затравленного волчонка и понимал: вцепившийся  в него   мёртвой хваткой опер является  последней надеждой.  Майор имел огромный опыт оперативной работы и знал все её тонкости. Он наклонился к  допрашиваемому  лицом к лицу.  Его слова не должен был слышать никто, даже сослуживец, что вполне мог приникнуть к замочной скважине, чтобы затем выгодно продать раздобытую информацию.   Опер произнёс тихо, на самое ухо Кота.
– Выбор за тобой. Или становишься мне другом и выходишь на волю, или отправишься на зону петухом. 
Наступила гробовая  тишина. Предать идеалы, даже если они ложные  и растоптаны действительной жизнью, нелегко.  В этот миг так необходима помощь,  пусть окажет её   хоть сам дьявол искуситель.  А мент умел находить нужные слова.   Кот в его работе занимал лишь клеточку в чётком пересечении  граф и строк и являлся расходным материалом  для построения успешной карьеры. Но большие удачи  всегда складываются из маленьких деталей.


- Ну, вот, молодец, - опер, довольный проделанной работой, похвалил подследственного, - всё чин чинарём. Заявление  о переводе в другую камеру написал почти без ошибок.  Теперь мы тебе вполне законно подыщем  приличную хату, чтобы была без всякой борзоты.   
  Затем майор зашёл к начальнику оперчасти и согласовал некоторые детали. «Кадры решают всё» - актуальность старого лозунга  с годами не терялась. Но кадры, даже если это сексоты и стукачи, просто так, как грибы после дождя,  на ровном месте не появляются. Их надо холить и лелеять.  А от начальника  оперчасти  полностью зависело, каким будет существование каждого конкретного зэка в СИЗО.  И даже то, продлится ли его жизнь вообще. Для Кота быстро подобрали маломестную камеру с тихими, спокойными жильцами. Учитывая каждую мелочь, майор заботливо произнёс.
 - И присмотри, чтобы, когда пойдёт вещи забирать,  эти серые да мокрые   ему кости не переломали.
Начальник оперчасти даже немного обиделся.
- Ну да что ты?   Разве тут кто  против моего слова пойдёт!  Он же сразу из Серого превратится в Сару, у меня не забалуешь.  А ежели твой Кот парень перспективный, мы за ним присмотрим, возьмём, так сказать, под заботливую опеку. 
–Толк из него обязательно выйдет, - довольно улыбаясь,  уверенно ответил майор.

* * *
- Клавдия Петровна, - выходя из машины, Ден чётко выверенными фразами, продолжал  поддерживать «товарища Игнатьеву» в определённом тонусе, - мы не должны дать врагу предлога для провокаций. Спокойствие и уравновешенность. Каждый лишний шаг и жест, не к месту оброненное слово могут быть превратно истолкованы. Наше кредо: быстрота и осторожность! 
«Гвозди бы делать из этих людей, -  едва шевеля губами, шептала  «идущая на битву» революционерка, - не было в мире крепче гвоздей!»
 - Правильно!  - подбодрил  старушку Денис.    
Они вошли в банк незаметно: как мышки скользнув вдоль фасада, почти бегом преодолев громадное парадное крыльцо, юркнув мимо охранников. Заведующая отделением встретила их, словно долгожданных гостей, и одарила улыбкой, из которой просто сочились доброта, искренность, порядочность.
«Неужели зная, что нас ждёт бригада бандюг, можно так мило себя вести? Поистине, человек великая загадка!» - в растерянности подумал Ден. Покинуть банк  с наличными, это только полдела. Смертельные опасности могут поджидать на каждом шагу. Однако  увидев,  вошедших следом,  Фила и Макса он  немного успокоился.



 – Ваши деньги уже ждут вас, – защебетала сотрудница банка.
 – Как и договорились четыреста семьдесят пять тысяч! - она сделала сильный акцент в конце последнего предложения, твёрдо напоминая о своих интересах.
 – Да, да, конечно, - принимая правила игры, в тон ответил  Кир, - никаких вопросов, сумма согласована.
Ден внимательно осмотрел зал. Ничего подозрительного или вызывающего сомнения  в поле зрения обнаружить не удалось.
- Несколько незначительных формальностей! -  Всучив «товарищу Игнатьевой» шариковую ручку, заведующая голосом проповедника - сектанта  провещала.
 -  Здесь! Так хорошо! Теперь здесь! Отлично! Ну, и ещё здесь!
 Клавдия Петровна, явно не отдавала себе, отчёт в том, где находится и чем занимается.  Она механически ставила подписи рядом с «галочками», покорно повинуясь исходящим от «старших товарищей» командам.
- Ну, вот и всё, - с трудом  скрывая волнение, заведующая «передала эстафету» кассиру.



 На столе появилась горка, сложенная из банковских  блоков стодолларовых банкнот. Кир  взял  две упаковки на выбор, надорвал их, осветил  несколько купюр ультрафиолетом. Деньги были настоящими. Забросив сорок семь пачек в два рюкзачка, последнюю, неполную, он  сунул  в карман.  «Товарищ Игнатьева» смотрела на действо с раскрытым ртом. Возможно, она начинала что-то соображать. Но соратники  твёрдо удерживали ситуацию в своих руках. 
- Уходим, - властно скомандовал  Кир, - товарищ Железняк будет пробиваться из окружения. Мы должны прикрыть прорыв.
 Клавдия Петровна твёрдо и решительно смотрела вперёд.  Чеканные установки были ей намного  ближе и понятней, чем «буржуйские штучки», касающиеся манипуляций с денежной массой.
Ден передал  Киру один рюкзак с деньгами, второй оставил у себя.  Тут же  послав вызов на  мобильник «бомбилы»,  он властно произнёс.
- Через минуту уезжаем. Заведи мотор, открой двери! 
- Есть! – будто прилежный новобранец в строю, ответил водитель.


 

Заведующая проводила их до выхода из зала и, понимающе улыбнувшись, на прощание произнесла.
- Если возникнет потребность, обращайтесь. Думаю, мы всегда сможем найти общий язык.   
- Да, да,  конечно, - растерянно ответил  Кир, не до конца вникнув в смысл услышанного. Жёстко  контролируя   помещение, соратники продвигались к выходу. Они были готовы к любому повороту событий.
Ден  почти открыто озирался по сторонам.  В душе, воспринимая себя скорее налётчиком, чем вкладчиком банка, решившим снять со счёта некоторое количество денег наличными. Он не сомневался: в случае опасности Филипп и Максим не дрогнут. Но думать о  худшем   совсем не хотелось.

***
 Наконец-то двери центрального входа остались за спиной.  Филипп и Максим следовали за соратниками по пятам.  Макс видел, как Кир  сунул  в ладонь старухи заранее подготовленную пачку денег, состоящую из рублёвых купюр разного достоинства  и,  сильно  сжав локоть пальцами, властно сказал.
- Всё, медлить нельзя, мы уходим на прорыв. Задержитесь на ступеньках хотя бы полминуты. Этим мы спутаем их карты. Я не говорю «прощайте», ещё увидимся!
 Обгоняя Клавдию Петровну, Кир и Ден  быстрым шагом, почти бегом ринулись вдоль фасада к краю здания.
***

Макс прекрасно понимал, что в эти мгновения  его соратников  может  ожидать самое   худшее. Пуля киллера, выпущенная с чердака или из подвала стоящего напротив дома.  Наезд  перескочившего через дорожный бордюр джипа. Короткие смертоносные удары обрезками арматуры по голове. Их способны  нанести выскочившие из-за угла отморозки.
 Сподвижники Макса подвергались  смертельному риску,  ощущение этого неумолимо передавалось и ему.  Так чувствует  себя человек, взошедший на эшафот, идущий по минному полю.   Горячие липкие струи  пота потекли  по спине. От волнения сердце     вырывалось  из груди. Как  в ту  ночь, когда озверевшие бандиты  готовы были  заживо скормить его собакам.  Но тогда  от него зависело крайне мало, практически  ничего. Осознание  полной беззащитности, понимание, что ты не способен повлиять на обстановку  вселяло почти безумный трепет.
В данных  обстоятельствах он   стоял в центре событий и ситуация во многом была   подвластна ему.

***

       Едва завернув за угол, Кир и Ден  бегом ринулись к машине такси. Заскочив в салон, они в один  голос прокричали.
       - Гони вперёд!
       Чувство страха мгновенно передалось и водителю. Он тут же пожалел о том, что ввязался в авантюру. «Бомбила» даже приблизительно не представлял,  куда и зачем ходили его клиенты. Но теперь это уже   не имело значения. Он прекрасно понимал, что в случае разборок его сначала пристрелят, а уже потом станут, если до этого дело вообще дойдёт,  выяснять, кто и в чём виноват.
       - Теперь направо! – приказал  Ден, - давай, что ползёшь, как черепаха?!
      Он  сунул  водителю между судорожно сжимающих руль пальцев  сложенную гармошкой пятисотрублёвую купюру.  И тут же, не открывая от дороги глаз, принялся складывать вторую банкноту, даже не замечая, как делает это.
      - На повороте  возьмёшь влево, - уже менее агрессивно распорядился Денис. По интонации водитель понял, что самое худшее   позади.

***


Автомобиль прикрытия неумолимо двигался следом. Кир и Ден   непрерывно оглядывались  назад и по сторонам, однако не было никаких признаков погони.
 Макс всё больше начинал убеждаться, что у страха глаза велики.   
       Возникал ряд вопросов, которые могли и должны были появиться значительно раньше. Откуда у служащих банка возьмутся знакомые бандиты?! Надо ли, совершенно случайно заполучив, двадцать пять тысяч  рисковать дальше?!  Имея в перспективе немалый срок заключения и, в случае кровавых разборок, вероятность  летального исхода!
        «У каждого свой бизнес. Киллер не пойдёт копать канавы. - Словно отходя от шока, Соколов  приводил мысли в порядок.  - Доярке проще и привычней каждый день без выходных к пяти утра спешить к коровам, чем пару часов вечером без одежды потереться о шест. Рождённый ползать, летать не может. И наоборот. Мы просто испугались собственных страхов!»
«Тьфу, какая чушь в голову лезет! - тут же с нервным смешком подумал он,  - да, трижды прав  был Карл Густав Юнг, утверждая:
«покажите мне психически здорового человека, и я вам его вылечу»..
  Перед глазами, словно на мониторе всплыли чёткие колонки цифр: 500*12=6000, 475000:6000=79.  Почти восемьдесят  лет без отпусков понадобится  горбить работяге, беспрерывно, каждый  день, ворочая   мешки на овощной базе или  с утра, до вечера подметая дворы, чтобы заработать сумму, которую парни  вынесли из банка. 

***


- Стой! –  на очередном  повороте Ден опустил ладонь на плечо водителя и  пронзительно взглянул  в глаза.
- Вот ещё пятихатка, - властно, с легкой угрозой произнес  он, - давай уезжай быстрее.  По баблу у тебя претензий быть не может, а всё остальное забудь напрочь. И чем быстрее, тем лучше. Хорошо спит тот, кому не снятся кошмары! Ну, будь здоров.
 Едва Кир и Ден  выскочили из машины, мимо них, лишь снизив скорость, промчался  «Гелендваген». Рюкзаки с деньгами полетели в открытые окна, и джип мгновенно унесся вдаль.  Парни  оказались   рядом с бетонным забором, отделяющим промзону и прилегающую к ней новостройку, от сектора зелёных насаждений. Этот маршрут был проработан заранее и мог  представлять потенциальные сложности для преследователей, но вовсе не для беглецов.  Друзья   мигом вскарабкались на забор, который для экономии средств использовался как задняя стена почти бесконечного ряда складских помещений. Проскочив по залитой гудроном крыше, они бесшумно спрыгнули на асфальтовую площадку. 



В сотне шагов от них скучал   охранник. Но он не стал «пороть горячку». И путём недолгих умозаключений пришёл к наиболее удобному для себя выводу: от случайно оказавшихся на территории людей вряд ли может исходить хоть какая-то опасность. Впрочем, на всякий случай, он не спеша, давал о себе знать застарелый артроз, тронулся в сторону нарушителей. В  душе надеясь, что до его подхода они успеют скрыться.
Пример бдительности показала дворовая собака. Хотя она и не числилась в штате, но давно уже проживала в околотке между складов. Скорей всего и она отнеслась бы к незваным гостям халатно, но на днях самка ощенилась. Восемь малышей, уже успев изрядно засосать мамашу,  возносили материнский инстинкт на невиданную высоту. Помноженный на чутье охранника, он увеличил агрессию зверя в строгом соответствии с законами алгебры.
 Гавкнув для приличия, будто выкрикнув клич «иду на Вы», животное бросилось на чужаков с вполне конкретной целью. Но и на старуху бывает проруха! Едва сука начала своё преисполненное веры в победу движение, Кир, направив в глаза твари испепеляющий взгляд, бешено рыкнул.
- Стоять!
  И псина замерла в неподвижности, ощутив превосходство врага.



Ден непроизвольно  вспомнил небольшой рассказ из записок натуралиста об охоте на волков. Собачья стая, окружив матёрого хищника, так и не решилась напасть. Потому что каждый четвероногий охотник знал: первый, кто пойдёт в атаку, умрёт. Победа же достанется тем, кто окажется жив.
- Ты на кого хайло раззявила, сука! – с презрением произнес Кир, - вымя, вон, чуть ли не по земле волочится. Иди к детям!
 Мать восьмерых щенков тут же вспомнила о своих обязанностях перед подрастающим поколением и, заискивающе помахав хвостом, отправилась в логово, устроенное в старом шкафу.   



Соратники быстро преодолели разделяющую два ряда складов тридцатиметровую полосу. Затем мигом  взобрались на крышу и спрыгнули с тыльной стороны строений. От возможной погони, в которую  верилось всё меньше и меньше,  их отделяло немалое препятствие. Становилось всё более очевидным:  нужды в такой перестраховке не было.  Но корить себя за «переработку» никто не спешил. Слишком высоки были ставки! 
 Сподвижники оказались на заросшем бурьяном пустыре, через который пролегала теплотрасса. Здесь они сорвали балахоны, Ден снял очки, Кир – линзы и пирсинг. Используя трубы коммуникаций вместо беговой дорожки,  друзья   выдвинулись к железнодорожной платформе  за пару секунд до подхода электропоезда. Времени на покупку билетов уже не оставалось.
 Перескочив через турникеты, они ввалились в отходящую электричку и, не переводя дыхания, ринулись от «головы» электропоезда к «хвосту». На стыке вагонов они избавилась от париков и  бороды.         
На следующей станции  соратники  вышли из последнего вагона и, заскочив в первый, подвернувшийся под руку автобус, проехали пяток остановок. Лишь после этого, поймав частника, не спеша, добрались до условленного места, где их поджидали верные друзья.