двенадцать часов

                Утром

Бледный свет январского утра 1994 года начал просвечивался в зал ожидания Киевского вокзала, по высоте похожего на кафедральный собор. Пассажиры сидели плотно один к другому без промежутка. Только в одном ряду были видны тёмно-коричневые спинки пустых скамеек. По краям, как пугала в огороде, стояли два молоденьких милиционера, препятствуя напору любопытных. В центре лежала девушка. Она была мертва. В проходе рядом чернела лужа густеющей крови.

Опер Виктор Холмов проснулся, открыл глаза и тут же снова закрыл.
Слышался шум душа. Это Лена приводила себя в порядок после ночи страсти.

—«Как я мог снова с ней связаться! Мне светит продвижение по службе. Она отсидела срок. Узнают и карьере привет!»

На этой мысли Виктор окончательно проснулся и потянулся к дистанционному пульту управления телевизора, обнажив крепкий бицепс.

Сообщали, что в Туркмении на референдуме 99.9 % избирателей проголосовали за продление президентского срока Сапармурата Ниязова до 2002 года. В то время как Нью-Йорке убит боксёр и криминальный авторитет Олег Коротаев.

— Милый привет! Сейчас приготовлю завтрак-пир из содержимого твоего полупустого холодильника.

Лене замотала своё миниатюрное тельце в кроткое полотенце Виктора, и стала похожа на курортницу в купальнике мини танкини.

Разноцветные глаза ярко блестели, как бы вобрав в себя весь свет блёклого утра. На румяных от горячего душа щёках веснушки стали заметнее, делая совсем молодой.

Зазвонил телефон. Виктор снял трубку.

— Да, понял. На Киевском вокзале. Выезжаю. Лена, пять минут на завтрак. У меня труп.

— Хорошо, подвези меня на рынок. Новую партию джинсов привезли из Турции. Надо принять.

                На вокзале


Виктор, едва вслушиваясь в сбивчивую речь милиционера, обнаружившего труп, вместе с экспертом Мишей протиснулся через толпу любопытствующих к телу погибшей.

— Ничего себе!

Миша откинул край куртки, указывая Виктору на заточку, сделанную из вязальной спицы, которая торчала из груди убитой.

— Холмов, везёт тебе на женщин! — пошутил подошедший следователь прокуратуры Александр Иванович Горелов.

Лицо этого бодрого сорока пятилетнего человека разрумянилось от произошедшей только что встречи с морозным утром. Чувствовалось, что он в прекрасном настроении.

—«Наверное, опять удачно не открыл дело за неимением состав преступления»,— подумал Виктор.

— Александр Иванович. Вот её заграничный паспорт.

— Так, Веснушкина Светлана. Что ещё Холмов?

— Рядом с телом обнаружен мешок с вещами. Похоже, что она шоп- туристка. Через Киевский они в Турцию ездят.

— Смерть наступила примерно тридцать пять часов назад,— вмешался эксперт.

— Товар есть, а денег нет. Холмов. Съезди к ней на квартиру, посмотри, что там. Я в прокуратуру.


                Первые шаги

В однокомнатной квартире всё говорило о том, что здесь проживала молодая женщина. Чистота, порядок, запах духов, ряд разноцветных пузырьков в ванной. Одинокая зубная щётка в стаканчике свидетельствовала, что никакой мужчина на постоянной основе здесь не обитал. Самым заметным был красочный постер голливудского блокбастера «Маска». Соседи сообщили, что она торгует на Тушинском вещевом рынке.

При упоминании места трудовой деятельности погибшей, у Виктора запершило в горле и он кашлянул. Нужно было опять обращаться к Лене за помощью. Возможно, она знала убитую или даже палатки рядом. Виктор поехал на рынок.

После рассказа о случившимся Лена задёрнула занавеску, и отступила вглубь палатки, рукой показав, чтобы он следовал за ней.
Жар от обогревателя начал лишь слегка просачиваться наружу и сразу стало теплее.

— Лен, что ты об этом думаешь?

— Ты знаешь, Светка — красивая девчонка, была. Любила ребятам мозги заморочить. То с одним, то с другим. Хотела актрисой стать. Даже во ВГИК поступала.

— Лена, а кто у вас здесь вяжет?

— Все. Как мокрый снег зарядит, покупателей нет. Особенно Таня старается.

— И ты тоже?

— Я тебе не бабка, английский учу. Ещё один такой вопрос и get out!/ Пошёл вон/

                Первая версия


Следующим утром Виктор вошёл в кабинет Горелова.

— Александр Иванович, выяснилось, что у Веснушкиной место на вещевом рынке в Тушино. За неделю до смерти поехала за товаром в Турцию.

— Может это просто ограбление, денег-то при ней не было?

— Александр Николаевич, это не факт. Потратилась, вот и была пустая.

— А, что вскрытие показало?

— Смертельным стал удар в сердце заточенной вязальной спицей.  Больше никаких особенных следов на теле нет. Только губы с левой стороны рта немного распухшие, и на виске небольшая ссадина.

— А, что с кровью на полу?

— Вообще анекдот. Кровь оказалась коровья. Накапало с вырезок на пол.

— Как это связано с убийством?

— Никак. Украинцы везут мясо через Киевский вокзал в дорогие московские рестораны прямо на кухни.

— Без санэпидемстанции?

— Александр Николаевич, к чему проверки! У наших «новых русских» ещё крепкие советские желудки.

— Какие версии? Не поделила с подругой моток шерсти?

— Пока никаких. Спица без отпечатков пальцев. Распухший край губы и ссадина на виске слишком незначительны, чтобы быть следами отчаянного сопротивления. Странно, что убитую обнаружили только через сутки.

— Холмов, действительно, как тело могло пролежать так долго незамеченным?

— Многие спят в ожидании поездов. Лежащий человек не привлекает внимания.

—  Холмов вот версия. Веснушкина вышла из поезда уставшая. Присела отдохнуть, задремала. Бандит залётный заколол, деньги забрал, на поезд и привет. Опытный. Спицу под заточку обработал. Вроде и не оружие.

— Согласен. Убийство могло быть спонтанным. Но, возможно тело на вокзал подбросили для отвода глаз.

— Что вместе с мешком? Похоже, это висяк. Закругляйся с другими делами и занимайся только этим.

— Хорошо. Оказалось, что Лена знала убитую.  Официальные поминки будут позже. На рынке собираются посидеть, поговорить о Веснушкиной. Я приду вместе с ней, как близкий друг. Присмотрюсь.

— Опять эта девица?! Ты уже один раз чуть не погорел из-за неё!

— Считайте, что она мой информатор.

— Ладно, но будь осторожен.

                На рынке


День, когда решили вспомнить Светлану, выдался тихим, под стать скорбному событию. Шёл снег и покупателей было мало. Во всех палатках с вешалок торопливо снимали цветастые кофточки и складывали горками на нераскрытых тюках подальше от входа. Только куртки с капюшонами, пухлые от синтетического утеплителя, оставались на местах. Белые хлопья покрывали их неподвижные плечи, делая похожими на замерзающих южных горцев в неприветливой морозной Москве.

— У вас кофточка упала!

Виктор обернулся. Перед ним стояла женщина лет сорока, протягивая потерю. Она была похожая на матрёшку. Совершенно без талии и как с приклеенной улыбкой.

— Спасибо, тут Лене помогаю.

— Виктор, Таня, — донёсся голос Лены откуда-то из глубины палатки, представляя их друг другу.

Через минуту появилась и она с освежённой косметикой на лице. Женщина хочет выглядеть красиво всегда, даже когда траур.

— Таня мы готовы, ты с нами?

— Давай подождём Алексея.

Через минуту из палатки с надписью «Сантехника» перед которой, как охранение, стоял ряд белых унитазов вышел коренастый молодой человек лет тридцати. Подойдя, он приобнял Таню за плечи и поцеловал. Потом повернулся к Виктору и руки мужчин сцепились в крепком рукопожатии.

— Виктор.

— Алексей.

Собрались в самой большой, сбитой из деревянных щитов, палатке, со стеклянными окнами и затейливыми люстрами под потолком. На стеллажах множество разнообразных светильников радовали взгляд. Товар был ходовой. Каждая хозяйка, войдя в дом, хотела яркого света, после унылости тёмных вечерних и ночных московских улиц.

За прямоугольным столом в тесноте разместилось человек пятнадцать. Одни хорошо знали убитую, другие пришли, соблазнившись дармовой выпивкой. Между открытых банок консервов с задранными кверху искорёженными полукругами тонкой жести, как по стойке смирно, стояли бутылки водки. Наличие конфет и фруктов указывало на присутствие за столом женщин.

Мужчины говорили коротко. Каждый в свою очередь сообщал, что Светлана была хорошей девушкой, добавляя что-нибудь одно из скорбного списка фраз : «Покойся с миром», «Вечная память, или «Пусть земля ей будет пухом» Женщины всхлипывали и многословно хвалили.  Таня поделилась воспоминаниями о том, что покойная хотела стать актрисой, поэтому следила за внешностью и часто читала стихи наизусть. Чтобы добавить впечатления, она даже попыталась продекламировать одно из любимых стихотворений убитой, но сбилась на втором четверостишии и сконфуженно села.

Через какое-то время выступления закончились, как и тягостные паузы молчаний. Скорбное настроение, объединявшее всех несколько минут назад, исчезло. Собравшиеся разбились на несколько групп. Темы разговоров были обычные. О делах на рынке, стране, мире и, конечно, о погоде. Каждый из мужчин старался говорить громче соседа, чтобы быть услышанным в общем гуле. Женщины разбились на пары и, понизив, голос сообщили друг другу секреты, которые через какое-то время были обречены стать достоянием всей женской общины рынка.

— Олег, что сидишь с таким лицом, будто у тебя сейчас зуб вырвут!

Рослый мужчина в очках лет тридцати пяти поднял глаза от тарелки и растерянно посмотрел на Таню. Вопрос явно оторвал от каких-то своих мыслей. Таня не собиралась отставать.

— Ты сам сколько сегодня вырвал? Не терплю зубных врачей! Как увижу сразу во всём рту боль!

— Этим утром только пломбы ставил!

— Не приставай к нему, — раздались сразу несколько голосов.

Олег работал зубным врачом рядом с рынком и многие из присутствующих были его пациентами.

— Кстати, Светка сразу после приезда из Стамбула собиралась к тебе на приём. Ты последний из нас кто её видел?

— Таня, послушай! Действительно собиралась. Я поставил её в расписание, но она не пришла.

— Света так хотела вставить зубы для красивой улыбки и вдруг не пришла?

Олег отложил вилку и зло посмотрел на говорившую.

— Таня, ты ругалась с ней чуть ли не каждый день, а теперь вдруг так горюешь. Лучше Алексея спроси. Светлана часть вещей держала в его палатке. Из Турции всегда звонила.

— Олег, ты на меня стрелки не переводи. Она действительно пять дней назад звонила из Стамбула. Спрашивала, какой товар не встал. Я сказал, что новые махровые халаты в улёт.

— Алексей, Олег просто рассказывает, как всё было. Что вы все на него набросились, — неожиданно вмешалась Лена.

Олег поднял глаза и обменялся с Леной быстрым взглядом.

Постепенно все стали расходиться. Виктор и Лена вышли за ограду рынка и перешли у светофора оживлённое Волоколамское шоссе. Поднялись в горку к метро «Тушинская», остановились у входа и  повернулись в сторону рынка. Глазам было просторно, и взгляд сам собой тянулся куда-то вдаль. Виднелась ряды палаток, притиснутые вплотную к полю аэродрома, столь известного своими воздушными парадами в сталинские времена. За ними, над взлётной полосой, кружился маленький одномоторный самолётик, отрабатывая взлёт и посадку. Очередной раз коснувшись колёсами одинокой чёрной полосы в заснеженном пространстве, тут же резко взмывал в направлении высокого крутого берега к белому массиву домом в районе Строгино. Виктор повернулся к спутнице.

— Дело запутанное. Важна каждая мелочь. Олег, Алексей, Таня.
Какие у них были отношения с убитой.

— Тут непросто. Алексей с Таней живёт, а Света ему глазки строила.

— Лен, ревность сильный мотив.

— Он тёмный какой-то. Сидел, правда не знаю за что.

— Это мы пробьём.

— Ты знаешь, бандиты нас крышуют.

— Это нормально.

— Они берут процент с продаж. Похоже, Светка давала информацию, кто сколько точно наварил.

— Лен, значит, она могла слить сумму реального заработка Алексея. Возможна месть. А, что Олег?

— Он должен был изменить Свете прикус. Для лучезарной улыбки, как она говорила. Кажется нравилась ему.

— Так Олег возможно приревновал к Алексею. Кстати Лен, что ты за него так вступилась?

— Олег симпатичный парень, мы с тобой не расписаны. Что ревнуешь?

                Раздумья

На следующий день Виктор доложил о результатах Горелову.

— Холмов, эти трое с рынка. Действительно, есть мотивы для ревности и мести. Я всё-таки склоняюсь, что гостролёр Веснушкину подрезал. Поезд София — Москва плавно подъезжает к перрону. Останавливается, а вместо элегантных туристов из вагонов начинают выпрыгивать челноки с мешками. Сценка времён Гражданской войны. На платформе толкотня, гам и освещения почти никакого. Пырнул, деньги забрал и был таков.

— Александр Николаевич, но на платформе не осталось ни тела ни мешка.

— Правильно. Труп на платформе сразу привлёк бы внимание, как и в зале ожидания, если рядом вещей нет.

— Александр Николаевич, возможно, убийца крепкий человек, но унести сразу труп и мешок трудно. Это уже подвиг Геракла.

— А почему преступник один? Сходи на вокзал и поговори ещё раз.

                Новые детали

Холмов застал начальника отделения милиции вокзала на улице у входа в зал пригородных поездов, спорящим с опером из соседнего отделения — Дорогомиловское. Утром время игры в напёрстки на ступеньках прямо перед массивными вокзальными дверями один из проигравших ударил шулера ножом и скрылся. Решался вопрос в чьей юрисдикции находятся ступеньки, и кому, тем самым, придётся заводить уголовное дело с перспективой висяка. Наконец, начальник отделения освободился.

— Холмов, мы тогда опрашивали Аванесяна. Девушка долго лежала не меняя позы. Ему показалось это подозрительным. Так убитая была обнаружена. Нужно опросить Иванова. Он дежурил накануне вечером.

Когда Холмов увидел, что молодой милиционер спокоен и внимателен, то глубоко вздохнул от предощущения удачи. И не ошибся. Иванов был уверен, что трупа на скамейке во время его дежурства не было.


                Указания начальства


Выслушав Виктора, Горелов забарабанил пальцами по столу. Он был доволен.

— Ты узнал, про поезд, которым она приехала?

— Прибыл в семь утра.

— Интересно получается! Убийство произошло в 7 вечера. Теперь из слов постового ясно, что тело было на вокзал подброшено. Надо понять, что произошло за эти 12 часов.

                Новые улики

Лена голой вертелась перед открытой дверцей платяного шкафа рядом с окном в квартире Виктора. Она старалась принять такую позу, чтобы все прелестные округлости полностью отразились в зеркале.

— Ты бы ещё побольше занавеску отдёрнула.

— Что не хочешь поделиться с народом моей красотой?

Лена надела халат и лицо стало серьёзным.

— Витя, ты просил прикинула стоимость товара в мешке, который лежал рядом со Светой. Тянет только на половину денег, которые с ней были.

— Значит, должен быть ещё один мешок. Где он? Товар дорогой. Что там могло быть?

— Там могли быть махровые халаты. Берут здорово. Прямо с руками  отрывают!

— Лен, по такому товару преступника не найдёшь. Халатов на каждом шагу.

— Не скажи. Она должна была привезти особого фасона, очень приметные. Турки начали шить подделку под какой-то клубный, в котором чуть ли не сама принцесса Диана отдыхает после гольфа. Там жёлтыми нитками коронка на кармане вышита.

— Это уже зацепка!

Лена резко встала о чём-то вспомнив, и как для защиты резким движением полностью запахнула халат.

— Вить, а ведь эти халаты вчера вывесили на продажу в палатке Тани.

                Новый подозреваемый

Чтобы не раскрывать Виктора, Горелов решил провести допрос сам
После оформления подписки о невыезде Таня с отчаянием посмотрела на следователя.

— Александр Николаевич, Вы же понимаете, что я ни при чём!

Горелов поднял глаза от бумаг и ничего не ответил. После ухода подозреваемой в кабинет вошёл Виктор.

— Холмов, Рябова утверждает, что не знает, как халаты Веснушкиной оказались палатке.

— Александр Николаевич, так нашли же у неё!

— Холмов, напарница Рябовой показала, что они не передают товар друг другу по описи. Слишком хлопотно. Когда она обнаружила новый мешок, то сразу вывесила халаты на продажу. Это, конечно, улика. Но, Рябова непохожа на грабителя без мозгов. Убила и тут же поставила на продажу.

— Александр Николаевич, вы правы. Но Лена молодец, догадалась о халатах.

— Уговорил, будем думать, чтобы Лене пробить снятие судимости. Что дальше?

— Александр Николаевич, ещё интереснее.

Виктор выложил фотографию. Голая девушка с очаровательной улыбкой, широко раздвинув ног, сидела на крышке белого унитаза .

Горелов долго и внимательно рассматривал изображение.

— Холмов, так это Веснушкина! Как к тебе попал снимок?

— Я попросил Лену пошарить в палатке Алексея Пилюдина, пока тот пошёл перекусить. Нашла в бачке унитаза. Это его работа. Он прекрасный фотограф.

— Странное место для хранения эротики. Кстати Холмов, он был осуждён и отбывал срок за распространение порнографии.

— Александр Николаевич, Пилюдин живёт с Рябовой. Веснушкина хочет быть актрисой и позирует как модель. Рябова могла тоже увидеть фотографию. Убивает из ревности, а халаты забирает, как моральную компенсацию.

— Холмов, не тянет Рябова на убийцу. Веснушкина могла иметь копию и шантажировать Пилюдина. Для него это новый срок. Ему пришлось убить.

— Зачем оставил фотографию?

— На память. Веснушкина была очень сексуальна. Пилюдин и подбросил халаты Рябовой!

               
                Ещё улики

Просмотр фильма «Калигула» в кинотеатре «Патриот» под громкие вздохи, сидящих рядом десятиклассников, не оставил Лену и Виктора равнодушными. Вернувшись в квартиру Виктора, Лена долго рассуждала о таланте Малкольма Макдауэлла, пока не успокоилась. Нужно было переходить к делам.

— Лена, теперь ясно, что у Веснушкиной было два мешка и она уехала с вокзала. Алексей мог встречать?

—  Ни только он. У Олега приём в это день был во второй половине. Света как раз собиралась к нему за лучезарной улыбкой.

— Он специалист по зубной косметологии?

— Вообще-то, детский стоматолог. Руки у него прекрасные. Любой мост сделать сможет.

— В детской поликлинике?

— Левых пациентов в коридоре не отличишь от родителей. В кабинете часто работает один. Ну, и, конечно, деньгами делится с начальством.

— Лен, ты говоришь о Беркуте с таким восторгом. У Веснушкиной отбить хотела?

— Я?! Ты, что дурак?

Холмов долго мялся перед тем, как открыть папку, которую вынул из письменного стола светло-коричневого цвета немного похожего на карельскую берёзу.

— Лена эти фотографии из дела, я не имею права показывать. Всё же посмотри, может, что подскажешь.

Лена долго рассматривала снимки. Общий план места убийства, жертва, снятая крупным планом с разных ракурсов. В положении рук, ног, поворота головы была какая-то неестественность. По ней на изображении безошибочно угадывался мёртвый человек. Такое же отсутствие естественности, как у художников Возрождения пятнадцатого века. Только в следующем столетии картины удалось наполнить жизнью в полной мере. Наконец, Лена взяла карандаш в руки, как указку.

— Виктор, посмотри молния на брюках спереди закрыта только наполовину. А здесь пуговицы на блузке застёгнуты через одну.

— Лен, ну и что?

— Свету одевали уже мёртвую, и это делал мужчина.

— Лена, точно! Когда Веснушкину раздели в морге, она была без трусов.

— Вить смотри, какая-то странная припухлость краешка рта. Как будто лилипут вмазал кулачком.

                Круг сужается

На следующий день Холмов докладывал.

— Александр Иванович, наибольшее подозрение вызывают двое. Торговец унитазами с рынка Алексей Пилюдин и детский зубной врач Олег Беркут. Первый под прикрытием официального бизнеса занимается производством эротических фотографий. Второй, используя оборудование детской поликлиники, вставляет левые мосты взрослым.

— Холмов, они скорее бы убили своих фининспекторов. При чём здесь Веснушкина?

— Александр Иванович, предположим, что Пилюдин встретил её в семь утра. Приехали на рынок. Она решила отдохнуть и уснула. Потом занялись любовью, но не простой. Он мазохист..

— А это откуда?

— Мы вчера с Леной пробрались в его палатку и нашли плётки, удавки. В общем весь набор.

— Опять в бачке унитаза?

—  Точно, ну прозорливый же вы!

— Конечно.

— Так вот, Пилюдин подвесил Веснушкину,
 как у них принято. Она сорвалась и виском на край унитаза.

— А почему не стула?

— Так у него там кругом одни унитазы. Вот откуда у неё ссадина на виске. Пилюдин не разобрался, что она только без сознания. Заточку в сердце. Один мешок с товаром подбрасывает Тане. Одевает Веснушкину и с другим мешком везёт на вокзал. Даёт сразу два ложных следа.

— Холмов, что ты очень сложно накрутил. Может, было проще. Веснушкина сообщала бандитам суммы заработков. Шантажировала Пилюдина тем, что донесёт о его реальных доходах.

— Почему именно тогда?

— Срочно нужны были деньги на лучезарную улыбку. Я за ордером на арест.

                Опять тупик

На допрос Горелов и Холмов пришли вместе. Когда Пилюдин узнал Виктора и понял, что перед ним сотрудник милиции, то весь как-то ссутулился, стараясь быть меньше, незаметнее. Под давлением доказательств ему пришлось признать, что он действительно встретил Веснушкину на вокзале. Виктор приостановил череду вопросов, давая Корнееву задать решающий.

— Пилюдин, теперь рассказывай, как убил Веснушкину.

— Я не убивал. Встретил, отвёз к ней домой и больше не видел.

— Эротические фотографии, совместные делишки, она тебя шантажировала?

— Света любила фотографироваться голой. Собиралась в актрисы. С товаром действительно был с ней в доле. А больше ничего.

— И не была твоей любовницей?!

— Нет, у неё были отношения с Олегом.

— У тебя есть алиби? Где ты был в семь вечера в день приезда Веснушкиной?

— Снимал фильм у себя в палатке

— Рекламу унитазов?

— Нет, фильм для взрослых.

— Порнуху, есть свидетели?

Пилюдин сделал паузу. На одной чаше весов была статья за убийство на другой за производство и распространение порнографии. Приняв решение, он быстро начал говорить.

— Да, одна актриса и три актёра.

— Быстро адреса, телефоны!

Пилюдин открыл записную книжку на букве «Ж» и быстро ткнул в одну из строчек. На букве «М» после небольшой паузы все-же указал нужные имена.

                Новая версия

Лена поднесла бокал к губам и едва коснувшись вина цвета венозной крови тут же поставила на стол. Так она повторила несколько раз, наблюдая за своими движениями в зеркале, желая достичь полного совершенства в этом упражнении. Ей было скучно. Она приняла к сведению рассказ Виктора о том, что алиби Пилюдина подтвердилось. Конечно, ей было жаль Веснушкину. Но, участь всех трагических событий — забываться очень скоро за суетой будней.
Она промокнула платком губы и внимательно посмотрела на себя в зеркало.

— Вить, а ведь припухлость в уголке рта, как у Светы, случается, когда зубы лечат. Набивают ваты, чтобы губы растянуть.

— Думаешь, что она всё-таки была на приёме у Олега.

— Света хотела лучезарную улыбку. Это вставлять коронки и нужно удалять нервы из зубов. Должен остаться след от обезболивающего укола на десне.

— Проверим! Может просто злишься на Беркута. Предпочёл Веснушкину тебе?

                Решительные действия

После проведения повторного вскрытия Горелов был в бешенстве. Он крыл организацию следствия, начиная с 1991. Каждому году досталось по оплеухе. Горелов замучал начальство вопросами. Как так получилось, что вскрытие проводил практикант?! Не увидеть следа укола на десне, и не понять, что у Веснушкиной случился сильнейший приступ аллергии, который и стал причиной смерти?! Ему объясняли, что все стоящие патологоанатомы перешли в частные клиники поправлять модницам носы и губки. Красота это тоже вечное. Наконец Горелов успокоился.

— Холмов, убийца Олег Беркут. Что будем делать?

— Мы знаем точно только, что убийца, дантист. На Беркута нет прямых доказательств.

— Холмов, повторяю вопрос. Что будем делать?

— Сначала спросите, что сделано.

— Хорошо, что?

— Мы с Леной побывали в квартире Беркута, когда он отсутствовал.

— Без санкции прокурора! Она уголовница, а ты что, с ума сошёл!

— Лучше спросите, что мы нашли.

— Что, дневник в котором собственноручно признаётся в преступлении?

— Нет, всего лишь трусы, которых не было на убитой.

— Где нашли?

— В туалетном бачке.

— Опять бачок!

— Все знают, что туалетный бачок самое надёжное и простое потаённое место. Это как 60% всех шестизначных паролей — 1, 2, 3, 4, 5 и 6.

— Зачем ему трусы. Это же улика?

— Он любил Веснушкину. Наверное, хотел сохранить для себя материальное воплощение её ауры.

— У неё было полно других. Почему именно эти?

— Все остальные постираны и пахнут только стиральным порошком.

— Хорошо, что ты предлагаешь?

— Лена пойдёт к Беркуту в поликлинику на приём. Он видел меня с ней, но не знает, что я из милиции, и ничего не заподозрит.

— Дальше

— Он наверняка не будет осторожен. Особенно, если Лена подаст намёк на возможную близость.

— Да, она может вскружить голову!

— Когда Беркут потеряет бдительность, Лена переведёт разговор на Веснушкину. От неожиданности он наверняка проговорится. На Лене будет микрофон, и мы рядом в кабинете завхоза. Я уже ему бутылку выкатил.

— Хорошо, но с бутылкой поторопился.

                Развязка

Лена собралась выйти из микроавтобуса с зашторенными окнами, припаркованного в переулке рядом с поликлиникой, где работал Олег, но в последний момент беспомощно опустилась на сидение у двери.

— Витя а ты уверен, что Олег убийца?

На спецоперацию Лена надела самую короткую юбку и сапоги с самыми высокими каблуками. Определиться с косметикой было сложнее. Идти на прием к дантисту с накрашенными губами было нелепо. Она чуть припудрила лицо, подвела тушью глаза и указательным пальцем, смоченным французскими духами, коснулась мочек ушей и шеи. Оперативная бригада хотела помочь приладить микрофон к бюстгальтеру, но девушка справилась сама.

— Лена, не сомневаюсь. Конечно, трудно принять, что Олег оказался преступником. Ты боишься?

— Да

— Понимаю. Убита твоя хорошая знакомая. Нет прямых доказательств. Только ты можешь помочь! Горелов пообещал похлопотать о снятие судимости.

— Вить, и тебе благодарность в приказе!

— Лен, о чём ты!

— Хорошо, давай ещё раз деталях.

— Лен, ты ему нравишься. Поведи себя так, чтобы он потерял осторожность.

— Намекнуть, что готова дать? Не будешь ревновать?

— Зачем ты так!

— Ладно, проехали.

— Олег наверняка проговорится. Мы ворвемся в кабинет и его скрутим.

Как назначено, в четыре часа, Лена была в кабинете Беркута. Коридоры в поликлинике опустели. Заплаканные детишки со встревоженными родителями разошлись по домам. Только слышалось громыхание вёдер уборщиц.

Как только Лена села в кресло, Беркут включил лампу, полностью ослепив её. Она почувствовала себя совершенно беззащитной. Захотелось встать с кресла, выйти в коридор, отцепить микрофон и разом всё закончить.

— Олег, когда улыбаюсь, то видно, как один зуб торчит как-то вкривь. Можно поправить?

—  Сейчас посмотрим.

Лена услышала жужжание мотора. Спинка кресла стала опускаться, увлекая за собой. Потом с щелчком остановилась и она почувствовала, что лежит совершенно горизонтально. Стало страшно.

— Открой рот

Что-то узкое и холодное стало скрести по зубам. Лена сглотнула слюну, чтобы не поперхнуться. Она почувствовала как ладонь Олега упёрлась в подбородок, а локоть надавил на грудь. Лена всё отчётливее чувствовала его дыхание и ощущала запах. Это было похоже на близость, как-будто они уже были в постеле.

— Сполосни рот.

Лена потянулась за стаканчиком. От неловкого движения ноги раздвинулись, образуя букву «V». Холодная вода успокоила, и она уже намеренно раздвинула ноги чуть шире. Лена увидела, как взгляд Олега соскользнул в образовавшуюся расщелину, без малейшего шанса выбраться.

— Олег как тебе моя юбка. У меня такая же, как была у Светы.

Лена потянула край вверх, ещё больше выставляя ноги на обозрение.

— Да, помню такую. Ей нравилась.

— А тебе Света нравилась.

— Как тебе сказать. Красивая такая и азартная.

— Олег, ты хочешь сказать наглая. Любила, когда Алексей голой фотографировал.

— Она в артистки готовилась. Это всё для искусства.

— Может и мне заняться творчеством? Я тебе нравлюсь?

— Лена, ты красивая.

— Олег, сколько ты за коронку берёшь.

— 200 долларов.

— Богатый парень. Будешь меня любить, деньги давать.

От страха Лена едва сумела открыть сумочку, которую удерживала на животе. Правая рука проскользнула внутрь и замерла. Время остановилось, и подумалось обо всём сразу.

— « Что, если Олег не убийца? Вдруг набросится, а Витя не успеет?! Что если …»

Она вспомнила фотографию мёртвой Светланы.

— А я тебе вот это отдам!

Лена решительно выдернула трусы Веснушкиной из сумочки и вытянула руку вперёд, почти коснувшись ими лица Беркута. Потом вскочила с кресла и отбежала в самый дальний угол кабинета.

— Откуда они у тебя!

— Из бачка унитаза в твоей квартире. Это ты убил Свету!

— Случайно, я не хотел!

— Холмов сюда!

— Кто это?

— Сейчас узнаешь!

                Награды


На следующий день Лена и Виктор пришли в кабинет Горелова. Начальник подвёл итоги.

— Разложили по полочкам, что делала убитая в последние двенадцать часов жизни, и вот нашли преступника.

— Александр Иванович, подвёл нас патологоанатом. Если бы не он, мы не блуждали в темноте.

— Ну, допустим, блуждал ты один. Я просто не сразу всё понял. Конечно, если бы сразу определилось, что Веснушкина умерла от аллергической реакции на обезболивание, то было бы проще.

— Александр Иванови, согласитесь, Беркут хитрый преступник. Сколько сразу ложных следов. Воткнул спицу в сердце. Тело с одним мешком на вокзал. Будто это ограбление гастролёром.

— Холмов, да он ловкий. Второй мешок подкинул Татьяне Рябовой, на неё навести.

— Александр Николаевич, и этого было мало. Подбросил фотографии голой Веснушкиной в бачок унитаза в палатке Алексея Пилюдина. Вроде убийство из ревности.

— С трусами просчитался. Даже самый умный преступник всегда оставит хоть одну улику. Лена тебе не было страшно один на один с убийцей?

— Да Александр Иванович, страшновато.

— Беркута эмоции подвели. Смерть Веснушкиной была врачебной ошибкой. По 109 статье УК РФ лишение свободы до трёх лет. А теперь куда больше накрутят. Тебе Холмов благодарность с занесением в личное дело. На Лену подаю документы на снятие судимости. Может, вообще, взять к нам на работу. Вить, как ты думаешь?