Сеанс одиннадцатый. 1912 год

Настройки неведомых сил, поддерживающих связь с миром прошлого или будущего, словно были заточены на дате, оканчивающейся на 22. Но в этот день было иначе. Девушки выбрали серебряный век.

Стройный молодой мужчина. Элегантно одетый.

- Хотели узнать об эпохе? - задумчиво произнёс он. - Наверное, каждое время - загадка.

- Но начало двадцатого века... Как было непросто, столько потрясений! - заметила Майя.

- Для меня есть только одно потрясение - моя Юлия. Девушка, которая появлялась в моей комнате и исчезала... Шлейф её присутствия сопровождал меня долгое время.

Я воспевал её и отношений непревзойдённой нежности букет. А она считала меня почти гением. Непризнанным. Пока.

В нашей маленькой комнате, той, где мы творили, всё было атмосферным: кресло из лозы, круглый столик, подушки на диване, на которые она любила опираться. Бумаги со стихами были повсюду, и каждая из них драгоценна...

Юлия подарила мне перьевую ручку с гравировкой "Ещё не признанному гению" и, мне кажется, наслаждалась, когда я писал новое стихотворение. "Читай же", - умоляла она и, затаив дыхание, слушала мой голос.

- Как в такое тяжёлое время появлялись такие галантные стихи? - Сильве было любопытно узнать то, о чём она давно размышляла.

- Время? Причём тут время? В наш мир не было допущено ни суеты, ни тлена. В нём только Слово - истинный кумир. Можно сказать, что в единой поэтической вселенной.

Юлия вдохновляла меня, и хотелось творить снова и снова. Мы общались с другими поэтами, и между нами был потрясающий энергообмен. Вокруг царило Слово. Мы слушали друг друга, поэты одного времени, и были созвучны, несмотря на разные стили.

Разговор завораживал, у Лианы даже навернулись слёзы. Девушки понимали, что сеанс завершается и надо прощаться, но ждали продолжения, как чуда.

Поэт постепенно растворялся, и все они знали, что эти эмоции непременно будут в основе одного из стихотворений.