Сонмы сумеречных вод

Виктор Матюк

Сонмы сумеречных вод

Сонмы сумеречных вод затмили полыхающий заревом небосвод,
Они, как океанский вал налетели на уйму преображений и утрат,
Превратив их в концентрат косвенных слов и затёртых фраз!
Тем звукам внимая, голова пустая досужую мысль не выпускает
В свободный полёт, время стремительно идёт  к выстрелу дуплетом,
При этом ещё не обезличено весомое кредо таинственной души!
Они привыкла коротать жизни часы в деревенской глуши
И во мраке заточенья уходит от двуличья и косноязычья
Суеты сует, в час полночи гаснет свет полночной зари,
Обрывается тончайшая нить в хилой груди, впереди не видно ни зги,
Набекрень сдвигаются мозги, мысли исчезают в гребнях пенящихся туч,
Только луч ущербной Луны видит издали огромные пенящиеся валы,
К ним не дотянуться, к ним не прикоснуться, можно только в те воды окунуться
С ног до головы, попросив прощение у рока и судьбы за грехи свои, они вылетает изнутри
Страждущей души! Она – большая сердоболка, внутри груди, всё у неё разложено по полкам,
Радости с одной стороны, невзгоды сложены у глухой стены, к ним не доходит свет Луны,
Все деяния сатаны темны, и человеческому взгляду сразу не видны! Обстоятельства места
Вырывают эпизоды из далёкого детства, они врываются сюда сквозь небеса,
Будто картина из живописного холста, их стезя нелегка, им путь освещают зеркала,
Их кривые сферы пронзают атмосферу вдоль и поперёк, Сатане невдомёк, что праведный бог
Знает наперёд, что грешника черёд пришёл увидеть сонмы сумеречных вод сквозь небосвод!
Мысли устремились вразброд, перед новыми тернами на краткий миг остановились,
Стена препятствия разбилась и стремглав в космическую пыль превратилась;
Чудное видение вновь приоткрылось, хотя не обошлось и без конфуза,
Память припомнила имя маленького бутуза, грешник был знаком с тестем
Его отца, его жизнь была не сладка, на удивительно - мудрые глаза
Часто набегала кристально чистая слеза! Вблизи лица к лицу не увидать,
Приходится бытность принимать, как есть, но взаимных грехов не перечесть!
Пестрят они разнообразием своим, лишь невозмутим сизокрылый херувим,
Ход его мыслей неповторим, мы же грех без зазрения совести творим,
Когда бы этот мир разумным был, он бы нравственность окончательно не забыл,
Нынче её след простыл, осталась только серая пыль  на узкой и скользкой стезе,
Будто на приграничной полосе! Совесть в узде, ей нет покоя нигде,
Только количество презренного металла интересуют губы алые!
Как разнятся наши ощущения, одни хотят близкого общения,
Хотя скрывают свои намерения, увлёкшись любовной игрой,
Вступают в спор с судьбой, проходит век золотой под ущербной луной,
Как дивный сон, ты же прячешься среди мраморных колонн,
Прикрывшись фиговым листом, мрачен небосклон, Армагеддон 
Ворвался в повседневную жизнь, она резко изменила смысл!
Сделала резкий виток, едва не сбилась с ног, и вот новый порок,
Их в сумрачное сознание внедрил зловещий и никчёмный рок,
Исчезли божьи истины вдали, слышен только скрип сердца в груди!
Закон мужского тяготения требует наслаждения от страсти и любви,
Проверив ощущения долгим  опытом своим, наслаждением томим,
Прошения у херувима попросил, он же воспарил в небеса,
Его следы смыла роса, чистая, как слеза! Стремглав пролился океанский вал
Горестей и утрат, о которых каждый смертный сразу узнал, мы всё обсудим,
 С выводами спешить не будем, туча с радугой встала у края небосвода,
Блеснула свобода, она вошла через узкие ворота, за спиной осталась смута вся,
Внезапно вздыбилась земля, горе, привнося огромными ломтями с обрывками белья,
Шумоголовня и несусветная беготня  растопырили свои объятья, напоминая распятье!
Мы же ждём счастливое событье, шеф-повар на подпитье, он совершил соитье 
 С девой молодой, и от счастья ушёл мужчина немолодой в очередной запой!
Зловещие фразы и слова попыталась смыть огромная океанская волна,
Вздрогнули даже небеса, а красавица весна в глухие лесные дебри ушла,
Иначе она была обречена влачить страдание, было желание принять наказание
Рока и судьбы, пустившись во все тяжкие подальше от назойливой толпы,
Укравшись в лесной чащобе от мирской суеты! Сойдя с тропы, немыслимо горюя,
Слова и фразы прочь пустились врассыпную, и только две равновеликие половинки
Сошлись в кровавом поединке не на жизнь, а на смерть, чтобы отныне и впредь
Больше думать и сметь! В противном случае тем мыслям грозит смерть!
Зажжены костры вдалеке от тропы, в призрачной красоте полночной тишины
Слышен только шелест зелёной травы, сожжены все мосты между прошлым и настоящим,
Сонмы сумеречных вод не берут в расчёт, что крыша в доме протечёт, и номер не пройдёт,
И вот тогда желание пропадёт до кондиции дойти, чтобы, в конце концов, на трон взойти!
Как не крути, расходятся круги на воде, из памяти исчезает собственное имя,
Душа действиями своими изменила ход порочной мысли о смысле земного бытия,
Житьё ли в одиночку? Прыгаешь по кочкам, как брошенный птенец, предчувствуя свой конец!
На сонмы сумеречных вод с прищуром смотрит разбитной народ, ему подавай повод, чтоб он мог
Окончательно осознать тьму и мрак, а так – не получается никак, в откровенность войдя,
Весь здешний мир степенно обойдя, счастья для себя не найдя, шумная толпа
Остановилась у степного ручья, и до утра слушает песню состарившегося соловья!
Простой люд часто бил себя в грудь, доказывая земную суть, грудь вся в кровоподтёках,
А душа в бесчисленных пороках, народ сюда за счастьем пришёл, когда понял,
Что часы на трусы променял, а те трусы протёрты до дыр, как и весь порочный мир!
Люд на камень присел, его лик побелел, оставшись не у дел, иную песню запел,
Сложив суму пожитки, иголки и ни нитки, а вместе с ними все грехи в избытке
Подошёл к закрытой на три замка калитки, с первой попытки открыть её не смог,
Едва не свалился честной народ с обеих ног, поднялся переполох, как при ловле блох,
И вот открыт замок громоздких дверей, не преступных для грешных людей!
Не желая самих себя щадить, не желая никого любить кроме себя, стеная и скорбя,
Оголтелая толпа в последний раз до конца дослушала заунывную песню соловья
У заброшенного степного ручья, спрятавшегося от зла в зарослях камыша!
Они достаток не смогли нажить, в мире зла и порока не хотели чтить Бога,
Теперь у них одна дорога – уйти  туда, где их путь освещает одна путеводная звезда
Вдалеке от греха! Сбросив с плеч груз корысти и безверия гнёт, толпа двинулась вперёд,
Не зная наперед, кому и когда повезёт, многим не нужна ни слава, ни почёт,
Всё ждут, когда же Бог, потерянное обличье вернёт? Вдали токую на рассвете глухари,
Люди размочили в воде заплесневевшие сухари, взглянули на свет вечерней зари,
И на колени встали, к небу руки подняли, и осенили чело господним крестом,
Их били и пытали, ересь с детства прививали, а потом на три буквы послали туда,
Куда не ходят поезда! Возврата к прошлой жизни не будет никогда! Тот, кто за счастьем
В этот мир пришёл и его здесь не нашёл, уйдёт нагишом, осенив своё чело крестом,
Тот, кто лез на рожон, был небом прощён, но не до конца, такова воля Творца!
Трудно в себе разобраться, трудно до глубины души добраться,
Ещё труднее служить высокой идее, чтобы не затеряться
 В дебрях жития, грешен ты и грешен я, но каждого своя стезя,
И она начинается у родного резного крыльца, там вода капает с потолка,
В щели видны небеса, а тот дом построен из песка и глины, но там остались мои святыни!
Вот от гордыни лишь  огромное сияние пустыни, дребезжаний пятен и линий,
И терпкий запах полыни! Сонмы сумеречных вод, затмившие огромный небосвод,
Не берут в расчёт, что люд уже не тот, что был когда-то, он чётко помнит числа и даты,
Когда на эти земли пришла Голая и нищая Орда? Раб простой хотел пить вино из чаши золотой,
Чинил насилие и разбой, , уединившись в тёмный закуток, достав плова и хлеба чуток,
Он понял, что его статус и вправду высок, теперь и он может плевать в потолок!
Дурака судьба умом оделила, и умными мыслями обделила, пьёт вино простак,
И не желает сознаться никак, что рок с ним ведёт себя, как игрок в кости,
Пытаясь доступно и просто наказать за жуткую рать, орде не привыкать:
Насиловать и убивать! Вдали и вблизи виден лакомый ломоть чужой земли,
Если бы дикари могли, они бы всё смели со своего пути, оставив в пыли горсть чужой земли!
Сорвавшись с цепи, и вновь оказавшись в железном склепе, навечно спать прилегли
По уши в крови! Гул людского разговора принял в жертву признание убийцы и вора,
Бегущего с позором по чужим долинам и взморью, он уже сжился с собственной ролью,
Привык к своеволью, но раны посыпаны солью, немыслимо ту боль терпеть,
И дифирамбы властям петь! Здесь не озолотишься и всё, к чему стремишься,
Канет в Лету, ближе к лету грешников призовут к ответу, и тогда им всем труба!
Придётся забыть вкус вина и запах женских губ, напряжён слух, тополиный пух
Летит с высоких дерев, от страха оцепенев, полночи проревев, защитника Отечества
И враг просвещённого человечества уже попал под каменные жернова, долу катится голова,
А с языка слетают слова: «Я же не раб палачей, один из них занял мавзолей,
Другой стремится туда, но для его недалёкого ума та ноша слишком тяжела!
Не держу в своём сердце обиду на никчёмных людей, могут обидеть мудрец и злодей,
Стадо богачей спрятало за границей собственных детей, а чужих отправило на убой,
И гонит их напролом, обзывая толпу прямым ослом, бросает им под стол объедки,
Мечутся грешные души в железной клетке, перед ними такая сила, она народ объединила, 
А впереди – тлен и могила, перед глазами мелькают закат и восход, дни за днями проходят,
Досужие мысли бродят туда и сюда по дурьей башке,
А грешник вынужден прятаться от смерти в чужом закутке!
В земной круговерти бытия бьёт стремительная струя
Из придорожного ручья, силу и уверенность в себе обретя,
Отмывает пришлых людишек, убийц и воришек, от вранья!
О Судьбы, ты всё сама решаешь за нас, кого-то пнёшь в пах,
Кого-то двинешь в левый глаз, пройдёшь по острию ножа,
Когда вокруг одна и та галиматья! У пришлых нет ни стыда, ни совести,
Что может быть интереснее угро-финской повести  о всеобщей боли и горести?!
Мне намедни приснилось поутру, что вся Мокша вылетела стремглав в трубу,
Мой глаз прильнул к окну, ДАБЫ РАЗВЕЯТЬ ГРУСТЬ И ТОСКУ, враги не пришлись ко двору!
Мы же клянёмся, что с победой из Орды вернёмся, пусть рушится Азиопа, и подобно холопам
Целует ботинки старого идиота! На ночь глядя, отхожу ко сну, руки к небу медленно протяну,
Поцелую в губы жену, и в её ласках, как камень в ручье утону! Где же ад для омской толпы?
Где же эти выродки были рождены? Где же наш рай? Мы заново отстроим свой утерянный край,
В степном ручье солнце переливается в кристально-чистой воде, солнечные блики на камнях
Переливаются в радужных цветах, я же хожу по двору и подметаю золу,
Засыпаю её в собачью конуру,  чтобы знал пришлый народец, что его полководец
Конченный педераст, это доказано не раз и не два раза, не от великого ума сюда пришла орда!
В бессловесном смиренье молюсь творцу, смотрю на небесное творенье,
Оно вызывает изумленье, в откровенном мученье добываю хлеб насущный,
Пусть Господь вездесущий задаст острастку самохвалам, им нет покоя даже на привалах!
Точки обозначены, задачи ясны, враги пришли не к тёще на блины, рабы с жизненным опытом
Привыкли разговаривать только шёпотом, кучка проходимцев в штатском заставила толпу бояться
Всех и вся, нет покоя людям даже у степного ручья, мысли об обустройстве Мокши
Звучали в Московии всё громче, пока с небосвода долу не хлынула холодная вода,
Прозябала страна, она дожидалась Судного дна, громко власть кляня,
Ложь, замешанная на лжи и фальши, растекалась всё дальше,
И даже те, кто старше и умнее впитывали в себя бредовые идеи!
Тот, кто воевал, растлевал и убивал, свои преступления уже признал,
Пёсьеголовую страну покинув, вдохнул свободу в стране розмаринов,
Но не совладал с холодом, дождём и бурей, боль испытана на собственной шкуре,
Славы не стяжав для своего оружия, продолжал бороться  с инстинктами и стужей!
Сколько можно своим людям лгать и постоянно свой народ Московитам унижать?
Когда грядёт отказ ото лжи? Её прикрывают красочные витражи и всевозможные муляжи,
Выносливой натуре, как монаху постриг, нелепо рвать сердце из-а чьих-то интриг,
Простой люд ничего в мирской жизни не достиг, надо жить проще и ловить каждый миг!
Господь взглянул на этот мир удивлённо, и сказал стране миллионов голосом монотонным:
«Ваш дьявол вам всё запрещает, не разрешает свободно дышать, уже начинает ногами пинать
То в грудь, то в глаз, то в пах! Пришло время: с коленей вставать, и гнать Сатану по склону
И вместе с ним всю его колону, в глубокое ущелье, пусть найдёт покой в безлюдной пещере!
Пусть его дворец, в котором жил подлец, и там ходил под венец, без хозяина встречает рассвет,
Времени в обрез, честь превыше всего, наш скорбный удел дрожать от похоти разгорячённых тел!
Избавившись от бесовского рабства, лжи и коварства, по воле кончика божественного перста,
Уйти со двора последнего негодяя, зло и ложь на своём пути истребляя,
И заполняя временную паузу , спрятав очередную кляузу за пазуху,
Предстать пред богом, как на духу, пока живу – надеюсь,
Что в Боге и его дороге никогда не разуверюсь!

г. Ржищев 
11 апреля2022г.
!3:10