Древо прошлой жизни. Том III. Эмблема Создателя

 
                Почти с самого начала мира истина
                замалчивалась, и это делалось для того, чтобы
                получить власть над людьми.

                Рахим, наставник Сильвии



                Напротив, утверждайте постепенное    
                ослабление кар и наказаний посредством
                перевоплощений, и вы осветите согласно с
                рассудком и чувством понятие о едином Божестве.

                Апостол Павел



                Ещё более чем прежде — Лоре

                Автор выражает признательность Сергею Гонтарю
                (Россия) и Нинель Апельдимов (ФРГ) за помощь в
                работе над романом



                ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ



Мы с Марком сидели за кухонным столом, который он накрыл, пока я плескался под душем. Его жена Людмила гостила у родственников с детьми, — учебный год в Германии начинался позднее. Честно говоря, я представлял своё возвращение к другу более торжественным, но удовлетворения не было потому, что не было ощущения завершённости.

— Что будем пить — мозельское или водку? — спросил он.

— И водку тоже.

— Ну, как там лягушатники?

— Передают привет колбасникам. Знаешь — странная вещь: европейские собаки не бросаются на прохожих и велосипедистов, а хозяева обходятся без глупых оправданий, что пёс не покусает. Братьям меньшим негде черпать агрессию.

— Нормальный собачий менталитет. Если бы зоозащитники научили наших собак говорить, им бы было не на что пожаловаться. А ты, Санёк, что-то совсем не загорел, — только лицо и руки. И так быстро уехал во Францию, что мы даже о России не поговорили. Как там?

— По-Карамзину: «Воруют». Без меры, без перерыва и без конца. А про Францию и рассказывать нечего. Бывают времена, когда хочется пожить в одиночестве и послушать море. Если бы ты жил в Россиянии, меня понял.

Марк в реинкарнацию не верил, а только в самого себя, и потому необходимость делиться тем, что я рассчитывал найти следы своей прошлой жизни и почти каждый день соприкасался с мистикой, отпадала. И если бы вы сами пережили всё то, что пережил я за последний месяц с лишним, вы бы понимали, как нужно мне было выговориться.

Марк разлил «Смирновскую» по рюмкам:

— За твоё триумфальное возвращение с большой прогулки!

— За тебя, Марк. Без тебя бы я заблудился.

— Вообще, французы более открыты для общения, чем немцы, хотя в личном плане тоже замкнуты. Но у нас самая низкая рождаемость в Европе.

— На памперсы что ли не хватает? — удивился я, проглатывая кусок.

— Из-за карьеры, которая важнее. Тут очень большой средний класс миллионеров. Все разговоры о погоде и сколько евро надо заработать. И всё разложено по граммам, сантиметрам, минутам и центам — как в шкафу. А за шкафами, когда делают ремонт, часто не клеят обои, везде расчёт. Здесь русские помидоры посади — вырастут немецкие.

— Да видел. За вашими ненашинскими кустами ни вермута хлебнуть, ни насорить. Как вы вообще тут живёте?

— Немцы за солью и луковицей к супу по-соседски не заходят, домами встречаются в ресторанах. Дома для гостей накрывают на стол чуть-чуть, но в гостях выпьют и сожрут больше нашего крестьянина. Страна собак и пенсионеров — живут за 90 лет. А в декабре все погружаются в национальную депрессию.

— Эк удивил. Мы в депрессии круглосуточно, с первого января. Лучше расскажи про ваш Брайтон-бич.

— Русскую общину? Другое дело. Мы ведь российское ТВ свободно смотрим. Отсюда кажется, что у вас не всё так уж и плохо. Знаешь, когда у нас показывали, как пьяный Ельцин танцует, дирижирует, хватает женщину за ляжку или говорит с Клинтоном, некоторые немцы смотрели на нас, русских, с пренебрежением. Было обидно: русская тусовка — второй сорт, а ваш Ельцин — дурак и пьяница, роняет престиж страны. А после прихода Путина нас зауважали, появилась гордость за страну, потому что он поднял авторитет России.

— Ага, для вашей русской тусовки это главное, — чтобы в местах общего пользования вас не считали дураками. А для нас на своей земле важно, чтобы дураками мы не считали себя сами, так что, пусть чиновники клеят свои рейтинги на задницу. С Ельциным ясно — этот провёл всех, но к его наследничкам надо ещё долго приглядываться. Потому что Горбачёву дали Нобелевскую, и ему рукоплескал весь Запад, а для нас он разрушитель, лицемер и взяточник. Историки считают рейтинги по осени — ждут, куда кривая вывезет. А пока перед Пасхой дорожают яйца, после Поста — мясо, при взрывах в метро — частный извоз, а во время гриппа цены на лекарства задираются в пять-десять раз.

— Здесь такое невозможно, — ответил Марк. — Если есть повод, враз закатят скандал.

— Ну, скандалами на любой вкус у нас и так завалены все газетные лотки, бери, наслаждайся. Национальная забава перед приходом в офис. А народ, он что? Вечером врубил ящик, а там между Гарантом Конституции, Спикером Думы и Премьер-министром полный консенсус, — все социальные обязательства перед электоратом выполнены. На ночь покрутят какой-нибудь сериал про героев на кожаных и плюшевых диванах: она грезит, что рождена для красивой жизни и мечтает выйти замуж за него, а он страдает проблемой, кого выбрать, — силиконовую девственницу из модельного агентства или распутную дочурку честного олигарха, погрязшего в благотворительности, — и день прошёл. А утром шасть за порог, — и оказывается, что благодеяния хватает на половину продуктовой корзины, плацкарту до саратовской тётки в один конец и разовую пилюлю от разгулявшейся инфлюэнцы.

— Давай-ка выпьем, — предложил Марк.

— Валяй, давно пора.

Выпили.

Вот ты лично, — продолжил я, — можешь представить, чтобы Гарант со Спикером завалились в кабинет к Премьеру с ультиматумом унять своих лихоимцев? Нет? А у нас могут. Так, мол, и так, братья и сестры, прям щас для вас всё и устроим, спасибо, что подсказали. Помнишь, что в лихие 90-е власть открыто провозглашала? Чем больше населения не дотянет до светлого будущего, тем раньше это будущее для тех, кто дотянет, наступит. Впору было стариков и хилых младенцев со скалы швырять. Потому что затраты на каждого пожилого человека сроками дожития стали исчислять, а вывоз наворованного за границу, — десятками миллиардов долларов.

— Ну, помню.

— Тогда наливай ещё… ну, давай… вызвали бы они, Гарант со Спикером, к примеру, этого, как его, с «лошадиной фамилией», — незабываемого шокотерапевта-реформатора, которого сами же предлагали и утверждали, и спросили, в каком именно объёме он без Госплана и Народного Контроля затеял население изводить, — согласно его же программному заявлению после вступления в должность. Дескать, запираться не продуктивно, — факты и комментарии ТВ уже не первый год на всю страну крутит, а всю Россию извести ещё ни слуге, ни врагу народа не удалось. Ни Ивану Грозному, ни Петру Великому, ни Иосифу Сталину, а тем более, их преемникам, страдавшим выше пояса маразмом, а ниже — недержанием мочи. Разве что в этом вопросе усилия самого народа сверху объединить, однако под такую напасть даже академикам национальную идею не придумать.

— Ну да. Так и было.

— Или, допустим, стучатся Гарант со Спикером в кабинет другого Премьера, тянут за оба конца галстука в разные стороны аж до опорожнения кишки и тоже спрашивают: почему же тебя, Коля, — его условно Колей зовут, — ТВ уже третий год кряду при всём честном народе дразнит? Как-то нехорошо, когда все, кому не лень, зовут Премьера «Коля — два процента доля» за то, что он по два процента от каждого госконтракта отщипывает. Потому что куски этого пирога, покрываемые тобой негодяи-олигархи от твоей родины отщипывают и скоро всё сожрут, а народу и крошек не оставят. Того и гляди, судебная власть проснётся и за разжигание внутринациональной розни между богатыми и бедными предъяву кинет, и тогда, Колян, ни один бизнес-кормилец за твою долю и процента не даст, поскольку через стенку с ним можно лишь перестукиваться. А чего ты ждал, — скажут они, — если разрыв между богатыми Москвы и бедными остальной России в сорок раз вырос? А Иисус что говорил? «Опустеет царство, которое разделено, не устоит дом, который разделён сам в себе».

— Во дают!

— Возьмём, наконец, третьего Премьера — тёзку второго, которому те два государственных мужа такой вопрос могли бы задать: зачем ты, мать твою, независимым судам по всей стране втихаря тайные циркуляры разослал, чтобы твои сограждане некоторые иски о защите имущественных прав к государству, словно в казино на каждом углу проигрывали? Всё это мы ночью с жёнами по ТВ своими ушами от депутата слышали, и теперь народу захочется знать, часто ли ему придётся по страсбургам мотаться. Потому что после твоей жалкой «копеезации» остатка льгот неимущих ветеранов, пенсионеров и инвалидов, денег не то, что доехать до международного суда, — до «Ритуальных услуг» на трамвае без субсидии родственников не хватит. А что ты, тёзка, на заседании правительства прямо на телекамеру с таким самодовольством ляпнул? Пристало ли тебе вслух утверждать, что в грядущей «копеезации» социальной заботы народ возмущается из-за того, что своего счастья не разглядел, когда из-за одной только отмены извозчичьих льгот, в Химках, где 65 лет назад немецкие танки остановили, безоружные пенсионеры и инвалиды своими костылями улицы «мерсам» и «бентли» перекрывают? Потому что ты не просто проезда стариков по всей стране росчерком «паркера» лишил, — ты их ненужными стране обалдуями выставил и своей «заботливой» реформой отобрал у них последнюю радость внуков понянчить да у детей тарелку борща съесть. А для такой радости, Коля-Николай, им всего лишь раздолбанный автобус нужен, — автобус, мать твою, а не твой «мерседес» с мигалкой и персональным водилой, где ни попадя на встречной полосе.

— И чем закончилась эта реформа?

— Мгновенно изыскали сумму в два раза большую, чем выделялось на всю реформу по монетизации льгот, — десятки миллиардов рублей. Скупой платит дважды, — они, глумясь над старостью, заплатили больше, хотя не сполна. Льготникам частично вернули бесплатный проезд, правда не автоматически, далеко не всем и не везде. Многие люди забросили свои огороды, — ездить за город стало накладно. А на то, как высшая власть в растерянности выкручивалась из неприглядной ситуации, в которую себя же загнала тупостью, жадностью и равнодушием, всей стране было противно и стыдно смотреть, — на некоторых из этих ответственных лиц в экстренных выпусках новостей читалось смешанное чувство шкодливости и напряжения, — они боялись за своё кресло. Некоторые льготники, влачившие нищету, особенно на селе, начали отказываться от бесплатных лекарств, лечения и проезда на транспорте в пользу денежной компенсации, — ну, чтобы ты понял, — в эквиваленте кило колбасы. И власть тут же поставила себе в заслугу — люди пользуются свободой, отказываются от изживших себя привилегий и получают прибавку к пенсии. Так, неуклюже, с издёвкой, чиновники пытались сместить акцент с безысходности людей на своё благодеяние и заботу. И у них получилось, в отставку никого не отправили. Эти чинуши, нанятые обществом, знали, чего хотят, иначе бы, не заменили термин «социальная помощь» на «социальную поддержку», именно они незаметно провели «бархатную революцию» по отмене седьмой статьи Конституции о том, что «мы — социальное государство», и тем показали, что продолжают строить ельцинский капитализм. С идеологией, вернее с её отсутствием, ничего не изменилось, — вешать растяжки через Тверскую, что человек человеку брат, так же смешно. В итоге, людей запутали невнятными обещаниями, — одни льготы отменили вообще, другие не полностью компенсировали бесполезными копейками, третьи забюрократили так, что ими было трудно воспользоваться. Самое омерзительное случилось потом. Впоследствии выяснилось, что реформа повлекла резкое троекратное увеличение смертности среди льготников, — это был тяжкий моральный удар по поколению ветеранов, отдавших здоровье своей стране. Перед народом никто не извинился, зато чиновники сделали свой вывод: народ и дальше готов терпеть. А ты говоришь, «нас зауважали». За что? За то, что слуги народа опять перед ним обделались и впаривают ему его же богатства недр дороже, чем вам, европейцам?

— Тут другой менталитет. Немцы привыкли сообщать государству о любых нарушениях и видят в этом залог спокойствия и порядка. Когда кто-то звонит в полицию и другие органы о дополнительных заработках, крупных покупках, превышении скорости или незаконной парковке, даже мусоре во дворе и собаке без намордника, — это считается нормальным. В общественной безопасности нуждаются все. А если соседи заметят пьянку, ругань, — полиция, «скорая», а то и вертолёт, прибудут тут же, и нарушителя за внимание к себе заставят оплатить крупный штраф. Потому и такая тишина на улицах.

— Так и я, Марк, о том же. Когда премьер Коля берёт дежурную пачку-другую евро в свои два процента, вряд ли кто-то побежит сообщать в налоговую или социальную службы о чьём-то дополнительном заработке или крупной покупке, как у вас. А у нас за парковку во дворе на чужом месте могут искалечить дубиной для американской лапты, и в милицию не всегда звонят, поскольку не уверены в защите. И потом, тоталитаризм с Павлика Морозова, с 30-х годов, выработал рвотный рефлекс на поголовное стукачество. Раньше стучали потому, что в деле борьбы с врагами народа все добровольно-принудительно были за одно с государством. Как только Сталина с Берией не стало, стучать постепенно перестали и теперь испытывают полуотвращение, полуностальгию.

— Тогда что мешает выполнять свой гражданский долг?

— Когда на телешоу пытаются завести дискуссию о патриотизме, гражданском долге и необходимости сообщать о безобразиях, тема неизменно упирается в возврат к морали 1937 года. При этом моралисты почему-то замалчивают, что для начала люди должны доверять своему государству и быть с ним заодно. Мы же живём не с государством, а выживаем отдельно от него, и оно служит чиновникам и олигархам. Мы и плюём мимо урны потому, что не чувствуем себя как дома, вроде твоих немцев на пикнике. Насолить такому государству, в котором чиновники стесняются обидеть зарвавшихся олигархов и сами себе устанавливают пенсии и зарплаты, — милое дело, — мы и сами готовы обманывать его, потому что оно постоянно лжёт нам. Ведь если бы люди не возмутились, смертность в результате той реформы была куда выше. Нам назойливо показывают телерекламу о том, что нефть и газ — национальное достояние, а рекламодателей не смущает, что народ от «нефтегазового» лицемерия порядком тошнит. Чьи чаяния выражаются столь надоедливо? А, может, народу, как всегда, объясняют, что он счастлив? Или нас всё ещё принимают за персонажей на полотне Сурикова с боярыней Морозовой?

— Наш класс в школе водили в Третьяковку, помню. Толпа юродивых.

— В некоторых корпорациях при увольнении начисляют выходное пособие в размере бюджета среднего города. Прикажешь звонить, куда следует, что некто, единовременно получивший около десяти миллионов штук месячных пенсий, напялил костюмчик не по средствам? Времена борьбы с недоливом пива и показательной порки несунов через проходную закончились. Зачем гонять по тротуару нищую старушку горбачёвских времён с «нетрудовой» петрушкой, если одни «патриоты» вывозят из страны миллиарды, а другие «грозят» им амнистией капиталов? А ты знаешь, сколько домов взорвалось в России только из-за того, что регулярная профилактика газовых плит стала платной? Тем же макаром лечат больных и учат детей. Ты хоть знаешь, что у нас отвечают на жалобу, что мэр какого-нибудь Заплюйска, где из градообразующих предприятий одна водокачка, носит котлы за пять миллионов баксов и живёт в особняке размером с деревню? И потом, когда средненький чиновник хранит бабло в мешках из-под сахара и в обществе презюмируют, что он честно заработал больше ста миллионов на «чёрный день», тут уж стучи-не стучи. Один процент населения незаконно присвоил почти половину национальных богатств — сорок процентов, — по какому поводу, на кого и кому стучать? Тем, кто изымал книги Ильина с Пелевиным?

— А что они писали?

— Ну, Виктор Пелевин писал, что «режим и есть те люди, которые прекрасно живут при этом режиме». Могу добавить, что лица, руководящие народами на Земле, занимают низшие ступени небесной иерархии вскоре после своих пышных погребений. Ты когда-нибудь слыхивал, чтобы диктор по ящику обозначал флеш-мобом и праздничную сходку дедов морозов, и массовый налёт вооружённых погромщиков, а надрывная реклама между новостями вопила об уникальных скидках на бесплатные подарки?

— Да что ты пристал к этой рекламе как фрау к мексиканскому сериалу? Я здесь её вовсе не замечаю.

— Поясняю для одарённых. Вот свежая реклама нового авто: «Ещё никогда роскошь не давала столько свободы. Заводит на уровне инстинктов!»

— И что?

— Ага, не врубился. Потому что для твоего сознательного восприятия во весь голубой экран вертятся колёса, а для закладки в подсознание — адекватный увиденному комментарий. Всего-то две фразы, зато каких — Чехов с Флобером отдыхают! Теперь «будем посмотреть сюда». Роскошь есть превышение необходимых материальных потребностей тела. Неуёмная жажда свободы тела губительна для Духа, я уже не говорю о проявлении агрессии во имя удовлетворения нездорового аппетита. Овладение свободой Духа, как единственная цель временного пребывания на земле, — в обуздании материальных потребностей тела и победе над его животными страстями и инстинктами, животной природой. Разгул телесной свободы и инстинктов закрепощает Дух человека и ведёт прямиком к духовной деградации. То есть является главным врагом для продвижения Духа на пути обретения им подлинной свободы — духовной. Так постулирует Церковь, что бесспорно. Однако такую рекламную формулу сдуру мелом на доске не вывести, — креативщику надо соображать, что к чему и почём. Казалось бы, подумаешь, — за тридцать секунд одну свободу незаметно для вздрюченного уха подменили на другую. Но подменили истошным гласом, на всю расхристанную Россиянию, по ряду телеканалов и по сотне раз в день. И, разумеется, за ну оч-чень хорошее бабло. А иначе, с чего бы в демонстрационных автосалонах у каждой сверкающей тачки выставляли сексапильную самку? Между тем, при желании, в рекламе нетрудно усмотреть полный антипод каждой Заповеди Божьей, понимая, естественно, конкретную семантику самих Заповедей. Налицо стирание грани между грехом и добродетелью, грязная игра на тёмных инстинктах и весь набор качеств асоциальной личности по светским меркам, в том числе, блуд, чревоугодие, сребролюбие, зависть. Наши родные маркетологи, нахватавшиеся азов западных торговцев, уже предметы домашнего обихода без голой задницы продавать разучились. А это уже чёткая тенденция, которую не могут не замечать разнокалиберные уполномоченные дяди, — от патлатых телевизионщиков до лысых законодателей.

— Я всё понял: ты не считаешь рекламу двигателем торговли и прогресса.

— Смешно. Но то, что не позволяет лаконичный жанр рекламы, достигается иными, долгоиграющими средствами. Вон, у нашей светской львицы Калюши Сучак маман в свободное от Лазурного берега время в парламенте отвечает за информационную политику всея Руси, а дочурка запустила в эфир такое искромётное шоу для детишек, что родители стесняются смотреть телевизор со своими чадами, — долголетняя похабень, какую поискать. А чего ожидать от гламурной тусовщицы, которая с федерального канала признаёт себя стервой и исчадием зла? Кто будет удваивать валовой продукт страны, — поколение, воспитанное на проплаченном шоу о сквернословии голых девиц и отроков?

— Ого! Ты уже целую теорию заговора раскрыл. Мы с Вовкой Маловым иногда слушали тебя, разинув рты. Как у тебя это получается?

— Ну, за историками водится и такой грешок. Учитель хороший был, Сергей Сергеич. Он однажды выдвинул принципиально новую гипотезу исторического развития России, от которой захватывает дух, а сам слёг с инфарктом. Кое-кто в Академии наук с подачи одного институтского псевдопеда кулуарно назвал его концепцию «дерзкой и оторванной от исторических реалий», и на Учёном Совете сделали всё, чтобы о ней поскорее забыли. И это в наше время, когда разрешено вещать в аудиторию, стоя на потолке, и издавать ахинею запредельными тиражами. Я и сейчас помню тезисы того научного доклада, — выпросил в обед у лаборантки на полчаса. В общем, он был изложен не в том месте и не в тот исторический момент, и позднее выяснилось, что удобного исторического момента в отечестве ещё долго не наступит. Чувствуешь, о какой «ереси» речь, если даже упразднённая в учёных кругах инквизиция всполошилась?

— Ты хоть намекни, что за ересь?

— Меня как-то на лекции спросили студенты, что я думаю насчёт рекламы последнего мобильника. Ну, я по простоте душевной и ответил, — но им же палец в рот не клади. А затем посыпался такой град вопросов, что вместо болтовни об основных уроках Великого Октября два часа пришлось отвечать, до самого звонка. Правда, учебной части никто меня не выдал. Что до уроков Октября, февраля или апреля того легендарного года, — гегемон ещё только собирался кого-то за что-то свергать, чтобы дружные академики переписали школьный учебник, а на Небесах уже знали, что спустя десятилетия мы признаем, что в 17-ом опять свернули не туда, и уроков снова не выучим. «Ересь» заключалась в секрете проблемы, как превратить державу в передовую страну с предсказуемым прошлым и перестать шарахаться.

— Ты что, всерьёз веришь в это?

— Иначе и быть не может. Будущее существует в готовом виде, Марк. Это должно стать аксиомой, с Небес видно всё. Иначе бы, гадалки не могли гадать, ясновидцы видеть, а хироманты читать по руке. А если бы дата нашей смерти не определялась заранее, случайный или произвольный уход из жизни нас, смертных, привёл бы к всеобщему хаосу, что по Замыслу Создателя невозможно, — люди слишком много, много больше, чем думают, значат друг для друга, пока вместе находятся на Земле. Как бы тогда мы смогли выполнять Сценарий Творца и персональные задачи, с которыми на неё посланы? Человеку остаётся лишь делать выбор и проявлять свободу воли согласно воле Всевышнего.

— Фантастика!

— Пока — да. Ещё я верю своему Учителю. В современной геополитике способны выжить лишь те народы, которые последуют вечному вселенскому порядку, установленному Создателем для всего сущего. И так от Содома и Гоморры в истории было всегда. Посуди сам: где Россия с тысячелетней православной традицией и где тупые америкосы со своей гнилой доктриной управляемого хаоса по всему свету. Кстати, это одна из идей доклада профессора Кадушкина, от которого задёргались ретрограды-атеисты. А у каждого из них, между прочим, список опубликованных трудов с поваренную книгу. И в каждом труде пердуна-материалиста сразу бросается в глаза нечто, что своим отсутствием напоминает о двух первых Заповедях Закона Божьего, — Я Господь твой, да не будет у тебя других богов, кроме Меня, и Не сотвори себе кумира, включая вновь во власть влезшего. Вот так у нас и сочинялись учебники истории, и находились причины к их переписыванию — в строгом соответствии со свежеиспечёнными заповедями вновь влезшего во власть кумира. А кумиры высосали из пальца столько дорог к благоденствию России, что папа Ихтиандра доктор Сальватор с теорией процветания бедных среди ракушек на морском дне выглядит как интеллектуальный заморыш. Знаешь суть концепции академического института по проблеме «дураков и дорог» вплоть до XXI века? Суровый климат, низкая плотность населения, сезонность труда крестьянства. Власть гоняла оседлых людей с места на место, и те по брёвнышку перевозили жилища за сотни километров. Между сбором урожая до посевной — лёжка на печи, лапти не по зиме. Отсюда авральщина, сказки про исконную лень и поговорка «долго запрягают да быстро едут». Вот эту материалистическую классику и попытался вывести на чистую воду профессор Кадушкин.

— Фантастично, но, по-моему, ты многое усложняешь. У вас бедность поставлена вне закона, сразу видно. Наши миллиардеры богатели поколениям, а в России быть малоимущим неприлично.

— Результат шараханья, причём опасного.

— По одному российскому телеканалу как-то сказали, что вашей многодетной семье коммерческий банк предложил погасить кредит продажей ему одного из детей. Людмилу тогда это сильно возмутило.

— Об этом я и говорил. Государство насаждает и пропагандирует пороки, и это не мои слова — Патриарха. Для того, чтобы заметить, что бедность превращается в порок на всех этажах социальной лестницы, не нужна резидентура ЦРУ, — достаточно врубить ящик. Как-то согнали в телестудию очередной сброд посмаковать возведение греха в норму и прокрутили видео о лучших дворцах на Рублёвке. Их владельцы при этом поясняли: эти двери обошлись в 66 миллионов рублей, а здесь на коврике рассыпаны бриллианты, чтобы массировать ступни ног. Зрители в такие моменты организованно аплодировали. Мне знакомый киношник потом объяснил: это делается по команде администратора для оживления атмосферы передачи и повышения её рейтингов. Но всё проще — мерзость не освистывают, а хлопают ей, потому что мерзость стала достойна аплодисментов. Ты думаешь, в подобные шапито приглашают священников, учителей и матерей-героинь? Я всё жду, сподобятся на шоу о терпимости к каннибализму или пока повременят. Сброд есть сброд, скомандуют — зааплодирует.

— Будь уверен.

— А вот другая наша многодетная семья жила в ветхом тесном бараке и обратилась к государству помочь с нормальным жильём. В ответ государство отобрало детей, поскольку родители не могли создать надлежащих условий под дырявой крышей. Заявилась комиссия и, даже не посчитав игрушки с апельсинами, определила детей в детдом. Там один из них заболел и попал в больницу, но папу с мамой к нему не допустили, так как их лишили прав на ребёнка. Дьявол умеет напускать вид, что его нигде нет, потому одни моральные нормы не так уж трудно подменить другими, якобы «более правильными». Кстати, я заметил у вас немало христианских церквей.

— Католические, лютеранские, баптистские.

— Тогда выскажи своё мнение. Случай вопиющий. Один наш журналист по фамилии Никандров на какой-то конференции возьми да брякни, что детей с психическими и физическими недостатками надо усыплять как собак. Мотивы заключались в целесообразности облегчать участь родителей и взглянуть на дело чисто экономически — зачем тратиться на таких детей?

— Неужели никто не возмутился?

— Сначала об этом вяло и вскользь упомянули в теленовостях. Не знаю, как насчёт бурной волны праведного гнева и реакции неусыпного общества защиты животных от живодёров, но теперь этот самый Никандров гордо реет на телешоу то там, то сям и активно участвует в обсуждении социальных вопросов. Телевизионщики предпочитают сброд из оскандалившихся, — им позарез нужны рейтинги, иначе, останутся без бабла — рынок есть рынок. Однако сброд проблем, тем более духовных, не решает и никогда не решал, поскольку привык, что его счастье зависит от того, пришёл Ельцин или ушёл Ельцин. Римлянам, как мы знаем, в их зажравшемся городе не надо было ничего, кроме хлеба и зрелищ.

— Ну что сказать? Дикость. В Германии после войны забота об инвалидах введена в культ. В конце концов, есть же общечеловеческие ценности.

— Вот-вот. У нас они тоже есть. Но одну общечеловеческую ценность заменили на другую, пускай скандальную, никандровскую. Скандал — это слава, слава — успех, а успех — деньги и престиж. На самом деле, свою позицию общество не высказало, иначе бы, он не парил гордым орлом в телеэфирах, и, значит, в обществе остались сомнения, а последнее слово осталось за господином Никандровым. А кто вправе определять истинные общечеловеческие ценности? Журналист по фамилии Никандров удостоился рейтинга выше останкинской башни, но ходит под небом гвардии рядовым Божьим рабом, и на толкование Закона Божьего «не убий» его не уполномочили. Премьера Колю на казнокрадство тоже никто не уполномочил, а он на Заповедь «не кради» принародно начихал. Ведь жизнь, принято думать, одна, а Заповеди жить мешают. За две тысячи лет ничего новенького — одни и те же пороки. Не ясно одно — где мы их нахватались, если пришли на Землю в первый и последний раз?

— Что значит «принято думать»?

— То и значит. Людям неведомо, почему с рождения обречены на разные условия жизни, а Церковь правдами и неправдами не даёт им осознать, что причины «несправедливости» коренятся в прежних заслугах их души. Понимаешь? Наши человеческие трагедии — дело наших собственных рук в настоящей и прошлых жизнях вследствие недоразумения в значении своих поступков. Прими это как данность, и увидишь, что зависть, ненависть и стремление жить за счёт ближнего, не имеют смысла и есть результат обыкновенного невежества. «Контрпродуктивно», как изрёк бы рациональный чудак, на миг отвернувший голову от компьютера.

— Погоди, но должна же Церковь как-то объяснить причины наших бед?

— «Так решил Всевышний», «согрешил в текущей жизни», «были грешны предки». Нет прошлых жизней — не потребуется соответствующего объяснения причин земных несчастий. Но! Если так, у человека не будет и мощного фактора отвращения от греха. — Я поднял вверх палец как заправский собутыльник. — И если душа согрешившего живёт на земле всего раз, удержат ли потомка от дальнейших проступков муки, вызванные грехами предков? Агностики, например, утверждали, что в историческом аспекте Церковь причинила больше вреда, чем предотвратила преступлений. Эти «интеллектуальные импотенты» полагали, что если бы Церковь не меняла свои догмы, она бы до сего дня считала правильным, выгодным и угодным Богу жарить еретиков на кострах. Добавь сюда вечный огонь преисподней, и получишь неслабый набор аргументов «против греха». А перечень грехов и прейскурант на всепрощение составлял папа римский. Но если наша судьба — дело собственных рук, тогда за каким лешим смертному чьи-то «пламенные» аргументы, даже «фирменные»? Кто убоится вечного ада, если поверит, что его ждёт череда инкарнаций на Земле для искупления грехов души? Усёк? Разливай, где рюмка?..

— Железная логика, даже я распознал крамолу. Тебе бы с моей Людой поговорить.

— Это история, дружок. И она больше походит на борьбу против истины, чем за истину. Об этом кричат страницы всякого учебника истории, не считая летописей. А глухим куда приятнее тешить себе семимильными шагами к новым гаджетам. Тысячелетиями в планетарном масштабе с нами происходит одно и то же: раз Бог к нам настолько несправедлив, мы сами определим, что справедливо, а что нет. Но возмездие в следующей жизни неотвратимо настигнет каждого. Видя вокруг себя столько грешников, перестаёшь бояться вечности виртуального ада, словно лубочной картинки с чертями в преисподней, а вот когда каждая последующая жизнь может стать ещё невыносимее так знакомого тебе не понаслышке земного ада, риторический вопрос «За что мне всё это?» приобретает уже подлинный сакраментальный смысл. Ответ прост: за грехи. И человек идёт в церковь.

— Ничего себе. Ты что, в одиночку смог додуматься, как наставить на истинный путь Человечество?

— Нет. Но возьмём заявление Никандрова, которое, кстати, он не раз публично озвучил. Когда Дух вселяется в физическое тело больного ребёнка с недугами, затрудняющими общение и развитие, — это тяжёлое испытание. В таком теле человеческая душа совершенствуется значительно быстрее, чем в теле обычного человека, но любой выбор души осознаётся до воплощения на земле и делается именно по данной причине. Переворот в наших представлениях? Конечно! Существует неисчислимое множество испытаний и искуплений, избираемых при каждом воплощении, но в любом случае надлежит пройти их смиренно, без ропота, до конца и полностью, в том числе, родителям, специально избравшим долю воспитывать больных детей. В прошлой жизни ребёнок мог быть кем угодно — учёным, незаурядным интеллектуалом, так что это ответ журналисту на его блатные понты. Прерванная жизнь, а равно отказ от предназначения, влекут повторное воплощение и решение той же, возможно, более трудной задачи, а тому, кто отнял чужую жизнь, придётся отвечать в последующих существованиях, более жестоких, чем предыдущие. И ещё одно, — отмаливать избавление от взятых на себя обязательств и испытаний во искупление прежних грехов бесполезно, — души обретают физические тела не для того, чтобы избегнуть отдачи кармических долгов и спорить с Провидением. Господин журналист ни с чем не спорит, — он просто не ведает, что говорит, но заставил слушать себя всех, — рожениц, беременных, бабушек с дедушками и родителей даунов и детей, больных церебральным параличом и аутизмом.

— Чушь собачья всё это, сказки. Я не верю в перевоплощение. Люда никак не затащит меня в церковь.

— Ну что ты как Буратино, пальцем деланный? Если признал А, признавай Б. Христа забыл, что «дух от духа, плоть от плоти»? Дух первичен, он одухотворяет тело и тем порождает функцию сознания, но уж никак не наоборот. Поэтому и выслали философов и начали истреблять священников, а далее — по сценарию студенческой пьески Любимова — «Бьют барабаны — шкуры на них дали сами бараны». Только заметь, что католическая, лютеранская, баптистская и православная церкви формально сходятся с журналистом Никандровым в одном, — мы живём на Земле один раз. Кроме естественных эмоций негодования, обществу нечем ему возразить. А что могут противопоставить клирики, — что переселение душ выдумали религиозные отщепенцы, и «надобно вести себя по совести»? Шкала совести у всякого дяди своя, это мы уже проходили. Да что там какой-то шоумен-недоучка! Церковный догмат в части «одноразовости» бытия бренного тела десятки лет в силу очевидности разделяли советские атеисты, включая философский коммуняцкий бомонд, и некоторые благополучно утихомирились телом в кремлёвской стене. Доходило до абсурда: души нет, а душевные болезни есть, до исступлённого материализма — поиска «вечного» генератора гениальных идей в черепной коробке! А всё началось с «всесильного» учения, с Маркса, провозгласившего, что религия есть опиум народа. Почему слово «верующий» и сегодня иногда воспринимается с невнятным предубеждением? Это что, социально-обособленное меньшинство со странностями «не от мира сего», из-за пожелания жить «не как все», а по естественным, духовным законам Творца? Но у «нормального» неверующего большинства собственные «проверенные», «незыблемые» и «правильные» законы. Попробуй, отыщи среди них болвана, готового зарыться в снег с воспалением лёгких. Попробуй, переубеди умников, что мощь термоядерного распада неизмеримо слабее Высшей Силы. Видишь, на какое «живучее» мозгоправство способны «единственно верные» учения доморощенных классиков, тысячами воплощённых в камне и бронзе?

— Почему «доморощенных»?

— Потому что, кроме тела и планеты Земля, ещё есть Дух и Бог. Но как Церковь может переубедить атеиста Никандрова не усыплять из милосердия детей, если он предлагает приступить к этому ровно из того же, но «правильного» милосердия? Знаешь, сколько раз в истории из Заповеди «Не убий», во имя Христа делали исключения, подтверждающие правила? Тогда почему вслед за избавлением от детей-калек какой-нибудь «новатор» не поднимет тему одиноких, ползающих через порог стариков, попрошаек и бомжей? Почему нет, если сегодняшний «формат» морали «лучшего города земли» всё чаще не позволяет отличать гуманизм от вакханалии? Почему школьный учитель вместо того, чтобы сеять разумное, доброе, вечное, обязан ежедневно опровергать то, чего его ученики насмотрелись по ящику? Они что, затерялись в параллельных измерениях под общей юрисдикцией?

— Да брось ты! Ну, вякнул один идиот…

— Дело не в нём, а в терпимости к идиотизму. Надо внимательно читать русских социал-демократов. Они видели разницу между европейской и русской толерантностью, но западники и славянофилы блудят в двух соснах до сих пор. А что перенимать «загадочной русской душе» у Запада, — брачные контракты и однополое семейное членство с ювенальной инквизицией?

— Ну и что?

— Что?! Дак почти с Начала Времён истина замалчивалась в целях установления власти над людьми, — меньшинству правда не выгодна, так говорят Свыше, это цитата, причём свежая. Церковная идея одноразовой жизни, принятая в католичестве ещё до отделения православия, не отвечает истинному предназначению души и способствует бесконечным спекуляциям на целях и смысле земной жизни. Один изобрёл марксизм, другой — национал-социализм, третий — терроризм, а всё начиналось в райском саду, где спели неудобренные «измами» наливные яблочки и никто не помышлял облачаться в модную рясу и чеканить директивы с факсимиле Господа. Кому бы на Рассвете Времён пришло в голову, что смертник, взорвавший сотню «неверных», за заслуги перед Аллахом достоин отправиться в Рай? Но ведь кому-то невтерпёж, чтобы парное число девственниц в невесомых прикидах рекламно трясли животом, и, задирая ноги, хороводили вокруг «мученика» в банном халате, уплетающего хурму с халвой? О какой вере в Единый Закон можно говорить, если в XXI веке людей расстреливают за то, что они не вызубрили Коран наизусть?

— Простым людям на всё наплевать, — они даже не поймут, о чём ты говоришь.

— Поэтому подобное и происходит тысячи лет. Запомни свои слова — «наплевать» и «не поймут», — скоро пригодятся. В нашей истории был момент, когда главный цэрэушник Аллен Даллес заявил, что для свержения Советской Власти достаточно половины верующего населения, — райкомовские лекторы цитировали его страшилку в беднеющих деревнях. Сегодня круто поменялось всё, против нас действуют по-другому.

— И?

— И многое зависит от того, когда, как и к какой вере мы вернёмся. После того, как Моисей водил по пустыне твоих предков, явился Христос и сказал, что все мы избранные дети Божьи и перед ним равны. А дети растащили Создателя по религиям и теперь выбирают Его по покрою рясы, теша себя тем, что одни равнее других, а нередко перегрызали друг другу глотки. При этом никого не интересует Реальный Вселенский Закон, и все давно забыли о Крестовых походах европейцев под знаменем Христа против мусульман. Где гарантия, что придурок с менее выраженной симптоматикой, подобный Никандрову, занимающий в телестудиях почётное место аксакала, не займёт место повыше? Но за тем, что ты назвал чушью, стоят сотни, тысячи законов, о которых мало кто слышал и ещё меньше, кто усвоил. Это те законы, вопреки которым на планете живёт большинство, шарахаясь между духовной свободой и антихристианским либерализмом. Звучит, как сенсация, но на таковую не тянет, верно? А вот на гламурных сенсациях, скандалах и сплетнях из жизни «звёзд» непризнанные уроды неплохо зарабатывают, поскольку их предложение порождено опережающим спросом. Возьмём тебя. Ты же не умрёшь дураком, если не прочтёшь на глянцевой обложке, были ли на звезде такой-то трусики во время свадьбы?

— Я — нет.

— Зато как сразу захотелось полистать журнальчик, а? Так бы и прогулял воскресную школу. Шучу — без такой «джигурды» я тоже помру полным дураком.

— В Германии к свободе нравов относятся проще.

— А речь не о ваших публичных домах и степени строгости католических нравов, а о нашей стране, которая считает себя православной. После окончания войны так называемый «План Даллеса» был направлен не против возрождения фашизма, а против России. Запад аплодировал Горбачёву не за победу над тоталитаризмом, а за ослабление патриотизма и развал экономической мощи. А сегодня план по сетевому информационному воздействию и разложению всех сфер российской жизни усовершенствован на основе новейших философских концепций и принципиально новой стратегии спецслужб и успешно выполняется.

— То есть?

— Технологии приучения к мерзости. Начинается с того, что под предлогом свободы личности мерзость запрещается критиковать, а кончается тем, что каннибализм суть обыденность и подлинная любовь к ближним.

— Например?

— Есть множество легко узнаваемых «картинок», точно спрогнозированных полвека назад в «Плане Даллеса» и достигнутых методами сетевого, глобального влияния на наши современные реалии. Во главе угла лежит незаметная подмена базовых национальных, в том числе, православных ценностей на фальшивые, которые выдаются за общечеловеческие.

— Ну а что там в самом плане-то?

— В кратком пересказе, если сохранить лексику Даллеса, он прогнозировал в России прославление самых низменных чувств, насаждение культа секса, насилия, садизма и предательства; будут вырываться духовные корни, опошляться и уничтожаться основы народной нравственности, и в разложении, развращении и растлении будет сделана ставка на молодёжь, — она будет превращена в циников, пошляков и космополитов. «И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит», но такие люди будут поставлены в беспомощное положение, превращены в посмешище, оболганы и объявлены отбросами общества. Уж тут, Марк, есть больше, чем надо: и грандиозная трагедия гибели самого непокорного на земле народа, и необратимое угасание его самосознания, и расшатывание устоев из поколения в поколение, и процветание взяточников и бюрократов, и восхваление беспринципности, самодурства и волокиты, и осмеяние честности и порядочности, как пережитков своего прошлого, и много другой узнаваемой конкретики, которая, по словам автора, «расцветёт махровым цветом».

— Слушай, а что в России об этом говорят? Это же страшно… У вас там… кто-нибудь читал этого Даллеса?

— А хрен его знает! Его размышления о послевоенной доктрине — довольно небольшой текст. Я задавал твой вопрос Сергею Сергеичу, а он ответил, что в любом случае выходит хреново, сам, мол, понимаешь, почему. В фильме про Штирлица Даллес показан европейским резидентом, — вероятно, примерно в те дни он и писал тот документ. Классно сыграно — все бабы втюрились в обоих актёров. А в стране уже второе десятилетие вовсю фарцевали и спекулировали штанами американских пастухов под рок-н-ролл. Кажется, только в конце 70-х начали клепать свои джинсы, которые стиляги не хотели носить. Ведь народ как рассуждал? Кончилась война — хорошо, восстановили страну из руин — хорошо, сталинизм закончился — хорошо. Хорошо, что договор с американцами подписали, что застою пришёл конец и частная собственность появилась, — но мы выживали, а за океаном мыслили стратегически и с 45-го гнули железную линию на наш развал изнутри, использовали СМИ, искусство, литературу, опирались на единомышленников среди публичных людей, пытались уничтожить образование и культуру, инспирировали разгул оголтелой безнравственности, воровства и бюрократический хаос, — но при этом точность слов Даллеса такая, как при описании с фотоснимка, и каждое лыко в строку, вплоть до матерщины с подмостков в свете рампы. За последние 15 лет, что признанный факт, по ЦТ ни разу не произнесено слово «нравственность». Случайность? Возможно ли, чтобы о том, что в действительности происходит у всех на виду, могли бы «догадываться лишь очень немногие», как было предрешено?

— Ты боишься того, о чём рассказал?

— Страшно ли мне? Да — а кому охота быть беспомощным посмешищем и оболганным отбросом? Потому что я один из тех «очень немногих догадливых», кто об этого грёбанного Даллеса спотыкается каждый день, и толкать студентам дежурное фуфло не привык. Я однажды задал на дом сочинение на тему «Существует ли „заговор молчания“ вокруг „Плана Даллеса“». Так они мне такие черты его воплощения в жизнь разглядели, такие факты бездействия властей привели и такой прогноз вероятного развития событий дали, что опешил, — сгодилось бы для аналитической справки института стратегии и геополитики под грифом «По прочтении сжечь и утопиться».

— Ну, ты профессор.

— Знаешь, как один злостный прогульщик свой «трактат» озаглавил? «Молчание кремлят», — созвучно американскому блокбастеру про поиск неуловимого маньяка. Каково? Нам, видите ли, льстило, что после 1991 года Запад с амикошонством слегка похлопывал по плечу. Будем молчать — проиграем, у нас на зарубежных счетах зелени нет. А знаешь, почему при Ельцине ТВ было «добрее»? Потому что, когда экономисты-цэрэушники давали ему советы, как угробить экономику, понимали, «полный пердимонокль» на телевидении стал бы слишком очевидным. Начинали тонко и эстетично, как и положено матёрым шпионам, — с конкурсов женской красоты, а дошло до конкурсов красоты детей для педофилов. Если бы Даллеса сменили подряд три поколения болванов «русского отдела», может быть, мы бы вообще не обсуждали эту тему. Как думаешь, Марк, рядовой преподаватель с портфелем обязан поделиться своей тайной с кем следует или хрен с ней?

— До сих пор помню те тяжкие 90-е. Потому мы и решили уехать, и ни о чём не пожалели. Но я думал, что не всё так плохо.

— По двухбалльной шкале «не всё так плохо» указывает на середину между плохим началом и ещё худшим концом, а оправдание «трудностями роста» ведёт к близкому концу. Как-то я ткнул кнопку одного из федеральных телеканалов и попал на ежедневное шоу. В студию под фанфары вошла дама с пышной грудью, а затем зрители, в том числе, и люди, известные всей стране, начали смаковать её прелести. Затем появляется мадам с самыми большими ягодицами, и тусовка увлечённо и заинтересованно рассуждает, может ли возникшая фея занять в конкурсе на суперзадницу первое место, но ей не везёт, — у обрюзгшей звезды с первого ряда оказалась подруга с куда большим задом. А на сладкое вкатился небритый по моде чувак с самым большим достоинством, и телеведущий передаёт школьную линейку какой-то губошлёпке, с иронией ссылаясь на её «богатый опыт». Тут же, на глазах у всех за прозрачной кисеёй эта гламурная победительница в конкурсе на самые большие губы среди губошлёпок измеряет гениталии соискателя и торжественно озвучивает результат. Мне знаком этот телеведущий, — нутром смахивает на теперешнего заведующего газеткой, которую заставляли выписывать брата после принятия в комсомол. Угадай с трёх раз, сколько «догадавшихся о том, что происходит», сидело в Останкино? Что скажешь?

— Скажу, что для «страны, в которой не было секса», это характерно.

— Да-а-а? А я слышал, что стран без секса на земном шаре нет, хотя регистрация однополых браков началась, и гей-парады были цветочками. В самом Начале было сказано: «Плодитесь и размножайтесь!», короче — пробирками не увлекайтесь. В православии умеренный секс подразумевается, но о нём не принято говорить или кричать, а тем более, на нём зарабатывать. Любой православный знает эту разницу, и того, кто её не усвоил душой, верующим не назовут.

— Я всегда знал, что люди делятся на верующих и неверующих, — по их отношению к сексу — тоже. Все в постели одинаковы. В прошлом году…

— Про голосующую на обочине монашку с корзиной — в следующий раз. Просветить, что думают на Востоке про «самочинное сексуальное рабство»?

— А что, в этой сфере придумали что-то новенькое?

— Со стареньким бы сладить. Когда умирающий на смертном одре глубокий старик не отводит от вожделения глаз с красивой девушки, это значит, что покидая тело, он унесёт в отошедшей душе и свои сексуальные желания. Именно желания материальных наслаждений заставляют приходить на землю снова и снова, не зря же отшельничество существует с древних времён. Допустим, карма ста хороших и ста плохих дел приведёт в следующей жизни к ста радостям и ста неприятностям, а вот энергия Духа, зависимого от материальной услады, всегда будет возвращать его в подходящее тело, пока не ослабеет.

— И долго будет крутиться эта карусель?

— Колесо Сансары? Буддизм и индуизм учат, что если у личности нет кармы и никаких материальных желаний и привязанностей, она не родится снова. Христианская Церковь настаивает, что второй раз родиться невозможно, и не объясняет, как Дух внезапно и навечно утрачивает эту способность, если может входить и выходить из одного тела при рождении и смерти. Но искусственным путём избавиться от желаний и привязанностей, «погасить» их, нельзя, они абсолютно неутолимы. Их можно лишь вытеснить более высоким вкусом счастья служения Богу, обретением внутри себя Благодати, что и даёт настоящую духовную свободу. Человек разумный прекрасно знает, тянет его на грехи или нет. А наш ум всё время воспринимает предметы чувственно, постоянно подпитывает, усиливает и множит желания и привязанности, например, к просмотру порно, стяжанию денег или блеску драгоценностей и, извини, — даже к любимой жене.

— Стой, стой, а как же супружеский долг и прочие мирские дела?

— Хм. Мирские долги отдаются мирским, пока есть, чем отдавать и брать, сказал бы отшельник. Какие твои земные годы! Ведь ты же уже не думаешь, что гостишь на земле в первый и последний раз, и, значит, в конце концов, успеешь победить вожделение, как у того глубокого старика. В христианской Церкви некоторые действительно принимают обет безбрачия, но понимают, что нельзя ожидать того же от остальных. Ты видел в кино хоть одного женатого сэнсея? Тяготение к материальным наслаждениям — единственное условие возвращения в новом теле с так ничего и не осознавшим в прошлый раз на земле умом. Так возникает и замыкается бесконечный порочный круг человеческих страданий от своих же страстей, и с каждым разом бороться с растущими соблазнами и искушениями становится труднее. Утешаться тем, что «мы, христиане, не реинкарнируем, а остальные — как захотят», — это даже не смешно. Можно ли за одну короткую, по меркам Вечности, жизнь сделать душу опытной и чистой? Но святые были даже в самые тяжкие времена.

— До жути простое объяснение. Кто-то будет в шоке. Неужели, всё так и есть?

— Вот сейчас и вспомни свои слова «наплевать» и «не поймут». Всё очень непросто и серьёзно, Марк, грязь липнет постоянно. Современник в массе не отличается от средневекового скупщика индульгенций, — оба исповедуют цели одноразового существования, полного телесных удовольствий. Разве у вас не пьют пепси с рекламой «Бери от жизни все!»? Плюнуть бы на это «всё» да смыться за стены Шаолиня, хотя бы на год, да дела грешные не пускают. Даже под руководством духовного учителя не всякому тибетскому ламе-затворнику удаётся открыть в сердце Будду. А Новый Завет, к сожалению, не содержит всю полноту знаний, которыми обладал Спаситель, в том числе, и о реинкарнации. Все земляне сделаны из одного теста, и в каждом изюминка — «искра Божья», наш вечный, бессмертный Дух. Настоящих духовных наставников днём с огнём не найдёшь, а индустрия греха — не проехать, не пройти, уже тошнит. О курсах «личностного роста» и сектах и говорить не приходится, они повылезали, будто грибы.

— Что ж теперь, и телевизор не смотреть? Вытравливать либидо благодатью?

— Наша Церковь правильно советует, чуть не сказал «оповещает население о гражданской обороне», — не включать телевизор, хотя бы во время Поста. Но имей в виду: никакому телеканалу никогда не позволят идти вразрез с политикой государства, а в России подавно. А политика — средняя результирующая проявления истинной сути политиков. Верующий, скорее, будет бороться с искушением осудить того шоумена с линейкой или чиновника, допустившего подобное шоу, чем с соблазном посмотреть его, и уж точно рейтинги шоуменов и чиновников не вырастают из приходских церквей.

— Хочешь сохранить стабильность общества — ничего не запрещай. У вас это начинают понимать.

— А не хочешь — всё разрешай, нет? Да вы уже всех достали своим прогрессирующим нудизмом, скоро школьные занятия по однополой камасутре введёте. Знаешь, почему во внутренней российской политике и в обществе возобладает единственная альтернатива — Закон Божий? Потому что Советский Союз был безбожным государством, в котором многое делалось из-под палки, свободу знали по песням Орловой, а доктрина америкосов о развале России вышла из-под пера дьявола, который обычно ни в чём себе не отказывает. У России просто нет иного выбора. А у нас до сих пор идут телешоу, какими милейшими стариканами слыли брежневы и андроповы в воспоминаниях современников. Любо-дорого посмотреть, они бы ещё колбаску по два двадцать с коммунальными платёжками в студию прихватили. Резонно ли превозносить социализм за великие стройки под руководством безбожников, если римские рабы на отдельно взятых континентах нагромоздили столько акведуков, пантеонов, колизеев и форумов? Согласись, возложение цветов и поклонение мавзолейному идолу, взрывавшему церкви, больше подходит дохристовой эпохе, чем XXI веку. А прошло двадцать веков!

— Не понимаю — какое отношение это имеет к сегодняшней России?

— Так ведь плюрализм в одной голове имеет точным диагнозом шизофрению. Здоровый пациент не сможет симулировать ностальгию по «легендарным» песенкам о стране, «где так вольно дышит человек», где так прикольно мутузят друг друга «Весёлые ребята», и тут же взгрустнуть над строкой Мандельштама ровно тех же лет: «Мы живём, под собою не чуя страны, наши речи за десять шагов не слышны». Или не так? Сей диагноз и есть национальное достояние.

— То есть ты хочешь, чтобы все опять начали изучать в школах Закон Божий и семьями по воскресеньям ходили в церковь?

— Ой-ой, как трогательно! Гимназистки румяные, колокольный звон и аромат пирожков пьяных лоточников в заломленных картузах с Хитрова рынка. Ах, да! Свистки небритых дворников в замызганных фартуках, с лихвой заменявших не одного дядю Стёпу, — ну чисто Гиляровский, правда, такие шляпки с вуалью и сюртуки давно не носят. Сначала Русская Православная Церковь должна набраться сил и мужества отойти от дремучего предания об окончательном вердикте Страшного Суда и вечном наказании и вернуться к Учению Христа о подлинном предназначении души. А уж кто куда и сколько будет ходить, прояснится потом, но думаю, наберётся подавляющее большинство, — вкусившему истину скучно цепляться за отжившие идеи. Стоит ли по малодушию или неведению препятствовать пророческому расцвету обновлённой России, если это дело ближайших столетий?

— Интересно, в чём разница между старой и будущей верой?

— В том, что независимо от веры или неверия во Второе Пришествие Судьи, человек всё равно исходит из того, что живёт один раз и после смерти шагнёт за черту, за которой от него уже ничего не будет зависеть, — ничегошеньки! А, исходя из того, что живёшь не один раз, уже нельзя игнорировать и не верить, что твоё будущее на Земле и на Другой Стороне зависит исключительно от тебя и твоих усилий в течении земных жизней и между ними. Исчезнет страх смерти — вечный предмет спекуляций, а человек станет жить дольше, — и это тоже откровения о будущем. При этом кармические невзгоды по мере продвижения души имеют тенденцию к ослаблению, никакого вечного возмездия нет. Пройдёшь все земные уроки — останешься на Другой Стороне насовсем, — работы хватит и там, не пройдёшь, — отошлют назад выбирать между Христом и Антихристом. За этим кроются абсолютно иное мироощущение, понимание нашей души и совершенно новые законы духовной жизни. С физической смертью, вопреки лжи, активная деятельность Духа не прекращается, и, значит, принципиально меняется парадигма индивидуального отношения к земной жизни. Даже тысячные доли энергии непобеждённого Духом греха не дадут разорвать цепь рождений и смертей, а при таком раскладе, абсолютно доминирующие поколения грешников безвылазно пополняли бы ВЕЧНУЮ ПРЕИСПОДНЮЮ с Начала Времён. Зачем?! И за что? Как в военное время, за пару минут земной слабости?

— Но… как это возможно — тысячные доли греха?

— Такова доступная измерению мера. «Проходной балл» вознесённого — зеро. И такова цена неустанной работы Духа в течение долгих лет в реальном аду, коим и является на самом деле наша Земля. А идею вечности ада и ограничения всепрощения порогом смерти выдумали для помыкания людьми и удовлетворения своих порочных страстей ещё в древности. Прикинь: реинкарнация предполагает, что душа дитяти может быть более продвинута, чем у родителя, — они должны учиться друг у друга, и таковы их задачи на совместное воплощение. Ещё одна правда — мы пересекаемся в жизни с другими душами ровно на тот срок, который необходим нам для выполнения обязательств, взятых ещё до рождения. Многие ли готовы принять такую правду? Другое дело, шоу, где на конкурс выставлен размер задницы, — вот это прикольно. В постижении главной Истины и есть залог невиданного скачка России. Ладно, проехали. Как говорит мой братец, это не для средних умов. И даже не для умов офисного планктона, который украсив темя шутовским колпаком на своих корпоративах, зовёт себя креативным классом. Наливай, чего завис как атеист над кладбищем после своих похорон? Выпьем за то, чтобы Человечество, наконец, перестало мочиться против ветра!

— Ну, краснобай, ну, баламут. Ты что сегодня — в ударе?

— Маленькая искорка безумия лучше, чем незамеченная хроническая ложь, а правда честнее и упрямее ложной твердокаменной догмы. Мне бы хотелось посмотреть в глаза тому, кто пытается доказать обратное. Потому что шельмовать истину берётся лишь тот, кто сознаёт преднамеренную изощрённость своих лжедоказательств. У светского и церковного менеджмента в миру общий способ защиты идеалов — уклонение от публичной постановки прямых вопросов и никаких «оговорок по Фрейду».

Мы опрокинули рюмки и закусили.

— Ладно, ладно, допустим так и есть. Но почему они лгут?

— А им в семинариях чего-то лень переписывать лекции и учебные программы. Не хотят брать пример с историков — незачем: над историками стоят короли, а над ними — шаром покати. Почувствуйте, так сказать, разницу. А если серьёзно, то сначала одни извратили и выхолостили христианство, «запретив перевоплощаться», а другие теперь призывают не верить в космический закон чуждых религий, поскольку это-де отрывает народ от его исконных корней. Но если действующий католический «запрет» на вмешательство Творца в дела человека относится к нашим духовным корням, тут больше не о чем говорить. Истина мракобесию обуза во все времена, в какую рясу или френч не ряди. Но Закон — есть! Есть заблуждения в представлениях о нём, и есть фанатичная заинтересованность в искажении фактов. Я сталкивался со многими людьми и вникал в неочевидную суть причин. Например, учение о вечном аде не привлекает колеблющихся, не сокращает количество равнодушных к вере и плодит скептиков-материалистов, однако способно подвигать часть молодёжи к иной религии, в которой, как ей кажется, «больше правды». Пророчества говорят, что процветание России произойдёт под знаменем обновлённого христианства. «Патриотичное решение» — во Христе: Он говорил на арамейском, жил на территории Израиля, но разделял «чужестранное» учение Будды и признавал естественное перевоплощение душ. Пойдёт ли Церковь на такого рода признания? Это позаковыристее дилеммы на картине Сурикова, креститься двумя перстами или тремя. Так-то, Марк. Найди в Интернете «Книгу Духов» Аллана Кардека и дочитай до точки. Это абсолютные истины, переданные непосредственно Другой Стороной. Всё остальное в жизни временно и относительно как наша наполовину полная бутылка. А на самом деле, она наполовину пуста, и пора бежать за второй. Где тут ближайший гастроном? Или вы переняли у нас супермаркеты?

— «Книга Духов», говоришь? Найду. Но сначала мне надо взять на работе отпуск, чтобы повозить тебя по замкам. Куда хочешь — по Райну или Мозелю?

— У меня к тебе одна просьба, Марк. Я хочу посмотреть на замок Эльзы и вернуться домой. Отпуск не бери, я осмотрю его один.

— Да хоть завтра, нет, лучше послезавтра. Всё равно мне нужно тебя отвезти, — до замка Эльзы сложно добираться.

— Спасибо, Марк. Только записку с координатами замка я где-то посеял.

А что? Музей — это хорошо. Чуть слышные шаги в гулкой тишине, робкий шёпот восхищения и скрюченная инсталляция хранительницы покоев с недовязанным чулком до пола и склерозом. Если сразу не попаду на экскурсию, переночую в каком-нибудь отеле и после осмотра вернусь в Дортмунд, — подумал я про себя, а в действительности рассказал Всевышнему о своих убогих планах. Только смешить меня и в этот раз Он не собирался. Потому что все персонажи многовековой драмы копошились под одним кармическим колпаком…

* * *

— Откуда происходят отличительные характеры, замечаемые у каждого народа?

«Духи образуют семейства — на основании сходства своих склонностей, более или менее чистых, смотря по их развитию. Таким образом, народ есть большое семейство, составившееся из воплотившихся симпатизирующих Духов. Стремление членов этих семейств к взаимному соединению есть причина сходства, составляющего отличительный характер каждого народа. Неужели ты думаешь, что добрые и человеколюбивые Духи будут желать воплощаться среди народа грубого и жестокого?»



Книга Духов

* * *

На третий день приезда наступило долгожданное утро. Я находился в неуправляемой эйфории и суетливо укладывал чистую одежду.

— Рюкзак-то тебе зачем? — спросил Марк.

— Часть привычки выходить из дома. Присядем на дорожку? По немецкому обычаю.

Мы уселись на пуфах.

— Ты только в подъезде от возбуждения не закричи — в шесть утра не прилично.

— А у нас не прилично спускаться за почтой в белых носках, — парировал я, вспомнив соседа Марка с нижнего этажа. — Нам далеко ехать?

— До Кобленца — часа три или меньше, а от него до твоего замка напрямую километров тридцать. Туда неудобно добираться, без машины — никак.

— Тогда в путь!

Мы спустились вниз и по холодку направились к «опелю». Я нёс в руках рюкзак и шляпу, приятель — сумку с бутербродами в пластиковых контейнерах и термосом. Он не догадывался, что в Дортмунд вернётся без меня. Чёрт!

Вскоре мы выехали из Хомбруха, района, где жил Марк, и оставили позади его южные окраины. И получаса не прошло, как за стеклом промелькнули указатели Хагена, первого города на пути в Кобленц. Мы неслись по автобану на скорости 220 километров в час, во всяком случае, так мне никогда ездить не приходилось. Скорость в машине не чувствовалась, но разбиться в лепёшку можно и на скорости километров в шестьдесят.

— Ты что, собрался запрашивать разрешение на взлёт? — взмолился я.

— Здесь все так ездят, — успокоил Марк.

— Ну да. Какой немец не любит быстрой езды? А вот докатится ли колесо до этого… Мистерфаундленда — вопрос.

— Мюнстермайфелда, — поправил Марк. — Докатится.

У меня складывалось впечатление, что территория страны — сплошные дороги, развязки, мосты и скоростные магистрали. Огромные скорости на автобанах — до 240 километров в час, и удалённость скоростных трасс от городов создавали картину географической безбрежности. Грузопоток в обоих направлениях был столь интенсивен, что какая-нибудь авария могла создать пробки на несколько часов. Радио в машине Марка постоянно передавало погоду и обстановку на дорогах.

— Как насчёт погоды?

— 20—22 градуса, ночью 11—13, без осадков. Нормальная погода начала сентября. Обещают ещё теплее. Пробок бы избежать.

Через два с лишним часа мы подъезжали к пригородам Кобленца.

— Город был римской колонией с VIII века до Рождества Христова, а позднее здесь располагалась западная резиденция германского ордена крестоносцев, — прокомментировал Марк.

— Чем славен ещё?

— «Немецким треугольником». Сейчас проедем по одному из мостов через Райн в основную часть города. В этом месте с Райном сливается Мозель и образуется острый угол, на котором стоит памятник кайзеру Вильгельму I на коне. 37 метров!

— Ого. Слушай, если Мозель течёт к городу с юга, куда течёт Райн?

— В Голландию. Главная река. Как Волга.

— Волга, Марк, течёт только в одной и по одной стране.

С моста через Райн открывался красивый вид: в месте соединения рек, на громадном постаменте, больше похожем на мавзолей, сидел всадник, обращённый к острию мыса. Раскинувшийся по берегам рек город дышал седым величием и опрятной стариной.

— Впечатляет, да?

— О да, — ответил я. — Тридцать семь метров бронзы. У нас на Дзержинского меньше ушло. Припоминаю, что во времена вашего императора Германией фактически управлял милитарист Бисмарк, который прославился декларацией о бесполезности войны с Россией. Потомки проигнорировали его через каких-то полтора десятка лет после смерти, причём дважды. А где памятник князю и первому рейхсканцлеру Бисмарку?

— Не знаю. Да ну тебя.

— До замка далеко?

— По Мозелю от места слияния рек — километров 35, хотя он крупно петляет — везде горы.

— Кобленц покидали по 49-му шоссе, но скоро пересекли Мозель и помчались на юг по шоссе 416 в сторону Лёфа. Вдоль левого берега, выше нас, пролегали железнодорожные пути, по которым тепловоз тащил пять вагонов красного цвета, навстречу ему так же бесшумно шёл товарный состав.

— Смотри, — указал на прибрежные дома впереди Марк, — это Виннинген, через пару километров проедем под самым высоким мостом в Европе.

Мост, действительно, отличался головокружительной высотой — сотни полторы метров над рекой, опирался на тонкие сваи и имел длину около километра. Он соединял пологий берег с распаханными полями и более крутой, покрытый виноградниками. Казалось, безупречную гладь Мозеля и тишину над водной ширью не нарушали, будто стоявшие на месте прогулочные суда и баржи. Иногда река делала очередной поворот, и тогда череда открывшихся взору пологих прибрежных гор уходила далеко за горизонт. Берега были очень живописны, различной высоты и пологости. Четырёхполосное шоссе вдоль левого берега отделял от реки каменный парапет, с другой стороны тянулись бесконечные городки с кафе, магазинами и легко различимыми остроконечными кирхами. Дома, как правило, были невысоки — в два-три этажа, преимущественно бурых, коричневых и белых цветов под тёмно-серыми черепицами. Они спускались к шоссе, а дальние постройки прятались на склонах в сочных тёмно-зелёных лесах и кустарниках, ещё не тронутых золотом осени; ещё выше лесистые склоны переходили в плоскогорья, где тянулись бесконечные сельскохозяйственные поля. И всё же цветовая гамма вокруг по сравнению с Францией была иной, особенно, это касалось строений, — они выглядели более строгими и менее яркими. По обеим сторонам реки на пологих склонах или ступенчатых террасах более крутых холмов там и сям зеленели выстроенные во фрунт, словно расчерченные, виноградники. Городки на Мозеле занимались виноделием. На краях гор или чуть дальше от береговой линии над рекой с обеих сторон высились громады замков, — таких величественных и древних сооружений, построенных в одном месте, мне не доводилось видеть ещё никогда. Иногда казалось, начинаются пригороды какого-то крупного населённого пункта, однако это были небольшие прибрежные городки. Они так и наползали друг на друга, что лишь увеличивало бесконечность простора.

— Это что за городок, Марк?

— Коберг.

На склоне холма, выше шоссе, я заметил железнодорожную станцию, к которой беззвучно подползала серебристая электричка. Мы продолжали ехать на юг вдоль левого берега. Через несколько минут я не вытерпел:

— Эй, водила, сколько ещё Мандорфов, Фрайдорфов и Бергдорфов осталось?

— А что?

— Жду, когда сотрётся грань между городом и деревней.

— Потерпи. Ещё парочка левендорфов, и мы у цели. Лучше посмотри налево, балабол. На том берегу, напротив нас, замок Турант, XII век. Мы могли бы в него зайти, если бы поехали правым берегом по 49-му шоссе. Три с полтиной за вход.

Впереди и слева за Мозелем в нескольких сотнях метров от берега, на невысоком холме стоял замок с двумя круглыми башнями из мрачного буро-коричневого камня.

— Там очень смешные туалеты. Обычные деревянные двери деревенского клозета находятся в верхнем ярусе, внутри крепостной стены, а через очко где-то внизу, у подножия замка, виднеется зелёная трава. Канализация сверху вниз.

— «Сверху вниз» — единственная достопримечательность? — я слегка расстроился: а вдруг в моём замке такие же туалеты? Спали в доспехах и не мылись месяцами…

— Видишь башню? Там наверху круглая площадка — часовой сообщал дымом костра о приближении врагов к другим дружественным замкам. Строили на совесть — для скрепления камней подмешивали белок, а налоги платили яйцами. Из конюшни рыцаря с лошади снимал подъёмный механизм и пересаживал его прямо в обеденный зал, правда, он разрушен Наполеоном.

— Круто. Пинту виски! Смешать, но не взбалтывать! А сколько весили доспехи?

— 40—50 кило.

— Офигеть! Мешок сахара таскать на себе. И что там сохранилось?

— Почти всё, хотя в XIII веке целых два года замок осаждали архиепископы Кёльна и Трира.

— Ну, с отделением Церкви от государства у вас явно затянули. Не надо было связываться с плохими парнями из Ватикана.

— С XVII века и до сих пор, — продолжил Марк, — замок в частном владении. Есть помещение суда, охотничий домик с оружием, колодец и винный подвал. В одной из башен собраны гербы всех родов, которые там жили. Сохранились даже каменные солнечные часы и часовня с подставкой для Библии ручной работы. Ещё есть темница и яма с костями узников на дне. Опозоренных женщин выставляли в кованой клетке на шесте за край стены, чтобы все крестьяне могли видеть. Остались даже колесо для ломания конечностей и орудия пыток.

— Тогда на хрена в часовне подставка для Библии?

— Люди верующие были, и, если ломали кости, то не за «дай закурить», а атеизм, ересь и нарушения заповедей. Была там ещё беседка для рыцарей, вроде курилки, но её Наполеон тоже разрушил.

— И тут нагадил! Слушай, а что, в замке Эльзы похожие клозеты?

— Вряд ли. Говорят, само великолепие. От туристов отбоя нет, разрушениям никогда не подвергался.

— Ты что-нибудь знаешь про него?

— Не много. Увидишь сам. Всё, что я знаю, замок расположен примерно в пяти-шести километрах от Мюнстермайфелда. Он стоит на скале, огибаемой с трёх сторон речушкой Эльзенбах, которая впадает в Мозель.

— Тогда сначала в городок, ты говорил, там большая церковь.

— Как скажете, маэстро. Кстати, впереди справа — Лёф, за ним железнодорожная станция. Осталось проехать Хатценпорт, потом резко уйдём вправо, — сказал Марк.

Мы повернули с набережной на запад перед железнодорожной станцией. Вскоре жилые дома остались позади, мы оказались на лесной дороге между густо поросшими пригорками.

— Что за шоссе?

— Второстепенное, кажется, L113. Мы едем по земле Рейнланд-Пфальц, юго-западу Германии. Здесь горы средней высоты, холмистая местность. Край замков — только от Кобленца до столицы земли Майнца их более ста, и это не считая сухопутных.

— Помню, ты говорил.

— Вообще, на Мозеле замки мало подвергались бомбардировкам.

— Союзнички предпочли долбить по культурным центрам типа Дрездена. Скажи, земля эта… Пфальц… большая?

— Федеральная земля Рейнланд-Пфальц граничит с Францией — ты же проезжал границу возле Трира. Образована из Баварского Пфальца, прусских прирейнских провинций Кобленц и Трир, четырёх округов бывшей прусской провинции Гессен-Нассау и леворейнской части Гессена в 1946 году. Здесь полно туристов, хотя где их только нет…

— Большая земля… И везде замки?

— Везде. По всей стране.

Мы ехали среди пашни. Впереди показалась деревенька — я едва успел прочесть дорожный указатель — Меттерних. И опять по обе стороны не было ничего, кроме полей, между которыми пролегали аккуратные асфальтированные дорожки. Через несколько минут мы уже въезжали в Мюнстермайфелд, значит, от поворота у реки до него было километров семь, отсилы восемь. Загородное шоссе переходило в Айфельштрассе, ведущую через пригороды к центру. Мы доехали до перекрёстка, образованного тремя улицами и, почти не меняя направления, въехали на Оберторштрассе. Марк был сосредоточен, а я старался запомнить схему улиц. Затем он свернул направо, на узкую Борнштрассе, и метров через двести мы упёрлись в небольшую, словно игрушечную, мощёную площадь Мюнстерплац, за которой стоял собор.

— Это и есть главная кирха святых Мартина и Северуса. Куда теперь?

— Паркуйся, в ногах правды нет, — я мучительно думал, как сказать другу, что решил здесь остаться, но поступить иначе не мог. Нам не часто удаётся вернуться туда, где проходила и обрывалась наша жизнь.

Марк развернулся и поставил «опель» на краю площади, почти напротив входа в церковь. Стрелки квадратного циферблата часов на церковной башне показывали 10 часов 27 минут.

— Ну, что надумал?

— Бутербродик-то дай. С сыром, с колбаской и с лососиной. И с кофе.

— Пора бы. Щас, — Марк потянулся за сумкой, — бери, я пока кофе налью.

— То, что я надумал, тебе не понравится. Этот городок меня очаровал, хочу, не торопясь его обойти, потом наведаюсь в замок. Тебе же надо на работу.

— Наведаюсь! Ну, ты даёшь. Имей в виду, тут автобусы между райцентрами и деревнями, как в России, не ходят, а до замка придётся шлёпать пёхом, и отеля при нём нет.

— Попрошусь на постой к какой-нибудь старой одинокой фрау, которая будет рада прибавке к пенсии и уложит на кровати времён Бисмарка. Вечерком она покажет мне пожелтевшие фотографии брата из гитлерюгенда и жениха в форме штурмовика СС, погибшего под Сталинградом, и вспомнит, как в 45-м подошли с запада освободители-американцы. А утром сварит крепкий кофе и прослезится от того, что я напомнил ей сына.

— Фантазёр. Не смеши меня.

— А что смешного? Знаешь, как запричитали наши деревенские бабы, завидев в глубинке щеголеватых немцев в грязи по щиколотку? «Сынки, заходите, мы же с вами воевали!»

— Мне Людмила за тебя разнос устроит. Как я мог гостя сюда одного отправить? Что я ей скажу?

— Скажи, что я большой мальчик и дня через два вернусь в Дортмунд. А тебе было некогда исполнять капризы какого-то придурка, который по-немецки знает только одно слово «danke», но не может выразить, за что. Обещаю в полицию не попадать. Усёк?

— Ладно, шут с тобой. Благодаря тебе, заеду к дальним родственникам в Нойвид, давно проведать хотел.

— Где это?

— По пути. Дальше Кобленца, километров пятьдесят отсюда. Давай, хоть в замок тебя отвезу.

— Сам дойду. Сколько до него?

— Километров шесть, — Марк взял карту. — Из города выходи по прямой, не сворачивай, — вот отсюда. Посередине пути будет Wierchem, пройдёшь прямо через него, увидишь дорогу направо, на Keldung, — туда не ходи, продолжай двигаться прямо по шоссе. Ну а там у кого-нибудь спросишь или заметишь дорожный знак.

— Найду, не беспокойся. Вот сюда добраться я бы без тебя не смог, — я допил обжигающий напиток. — Руку!

Марк протянул руку, мы попрощались. Обижаться он не умел, и за это я тоже его ценил. Я вылез из кабины, стряхнул крошки со штанов и сощурился от солнца.

— Чудак ты — с транспортом здесь проблемы, даже автостанции нет, — ответил он и повернул ключ зажигания.

— Что, совсем ничего?

— Только школьный автобус, который развозит детей. У всех же личный транспорт.

В ответ я на прощанье махнул рукой. Паликовский развернулся и уехал, а я остался стоять на булыжниках посреди площади с рюкзаком в руке. Настроение было мистическим. Мне не только предстояло осмыслить нечто, но и, возможно, раскрыть некую тайну, от которой зависела дальнейшая судьба. Но зря вы подумали, что я не испытывал в этот момент чувства растерянности и холодка пониже спины, — я не знал, в какую сторону и зачем идти, и в довершение всего, городок словно вымер, кругом ни души, в прямом и переносном смысле — средневековая глухомань.

Мюнстерплац была невелика — не более шагов ста на сорок, и примерно столько же занимала высокая, жёлтого камня, церковь. Вокруг всё вылизано почище, чем казарменный нужник зубной щёткой, — и дома, и тротуары, и каждый уличный булыжник. Храм по архитектуре был не прост: две круглые башни, двускатная и многоскатная крыши, узкая колокольня и ряд пристроек. Вход находился со стороны площади слева, под арочным, в готическом духе, сводом. Справа от площади стояло трёхэтажное белое здание с крупными буквами наверху — «Maifelder Hof», напротив церкви — сберегательная касса и музей, у которых припарковались легковые авто. С левой стороны площадь ограничивалась выходившей к ней Борнштрассе, по которой я приехал, а на углу этой улицы, наискосок, шагах в двадцати от входа в церковь, расположилось трёхэтажное здание с зелёными буквами на белой вывеске — кафе «Vulkan». Перед ним под большими зонтами были выставлены пять прямоугольных столов с плетёными креслами. С левого торца церковь была огорожена забором из неровных камней, к нему примыкала автостоянка, граничившая к кафе.

Я подошёл к церкви и прочёл на стене: «Stiftskirche St. Martinus und St. Severus» и годы — «1225—1322». Святые служили здесь задолго до рождения моего духовного предка, до официального учреждения Инквизиции. Справа от входа на камне фундамента была выдолблена цифра: 662.

«Густав фон Рот мог бы доскакать на коне до церкви из своего замка за четверть часа», — подумал я и поднялся по ступеням к дубовым дверям, собираясь увидеть то, на что мог смотреть мой предок по Духу, — в этом я нисколько не сомневался.

Внутри царили тишина и полумрак, высоко над головой сквозь цветные витражи окон пробивался тусклый свет. Слева от входа располагался орган в богатом золотом убранстве с изящными фигурками нимф и капелла, направо, в дальнем конце — древний золотой алтарь с изображением сцен религиозной жизни. По обе стороны центрального прохода к алтарю тянулись длинные тёмные скамьи с пюпитрами. Справа от входа — скульптурная группа — лежащий на возвышении Христос в окружении близких; рядом стояли фигуры святых в католических одеяниях — Святой Мартин в островерхом католическом уборе и Святой Северус в золочёной одежде, поднимающий руку с чашей. Здесь же, вдоль правой стены, в полу из серых плит, почти вровень с ним, я разглядел несколько каменных надгробий с рельефом погребённых, орнаментом и латинскими надписями по периметру, а на одном из них прочёл цифру — «669», означавшую, вероятно, год. Мне стало грустно: тот факт, что в наших церквах принято многочасовое выстаивание в тесноте и духоте с выслушиванием песнопений на непонятном старославянском языке, никак ни объяснялся ни отсутствием «метража», где «поставить лавки», ни исторической демагогией об «исконных корнях». Для кого-то поповское «лучше хорошо стоять (как православные), чем плохо сидеть (как католики)», — исчерпывающий ответ, для меня — нет, потому что звучит, как продуманное хамство во избежание лишних вопросов. В тесной церкви на Руси хватало места крестить на веру, чтобы воспитать раба Божьего послушником власти, но сделать Россию сильной своею правдой, в ней места не хватило, потому что в ногах правды нет. Распространитель христианства и креститель Руси князь Владимир вряд ли не ведал, что римские попы подменили реинкарнацию вечным адом, и не мог не понимать, что «реинкарнирующего» раба Божьего труднее подчинить власти, и идеи реинкарнации раннего христианства в качестве инструмента скорого обретения власти на огромных территориях не пригодны. Что ни говори, угроза потери первой и последней жизни во все времена — аргумент веский. Церковное извращение древнего постулата веры «Всякая власть от Бога» было удобно любой власти, поскольку в основе извращения лежал «запрет на перевоплощение душ», которое превращало орудие власти в её тяжкую ношу. То, что всякая власть — от Всевышнего, утверждают и законы реинкарнации, однако трактуют данный постулат абсолютно иначе. Книга Духов появилась в тот момент, когда люди могли бы более осознанно избегать деспотии, революций и социальной несправедливости, да разве Церковь её поддержит? Христос принёс людям Великое учение — Его распяли. Апостолы понесли Учение дальше — были зверски убиты почти все. Могло ли христианство дойти до нас в изначальном виде? Нет, не могло — оно и дошло до нас лишь потому, что распятие Спасителя римской властью оставило память, а власть многократно переиначивала текст Библии «под себя», чтобы было легче управлять людьми. В конце концов, Католицизм в своём лицемерном стремлении к власти и изуверстве «святой нечисти» докатился до абсурда: сожжения живьём за мысли о повторном рождении и те же идеи, которые ранее проповедовались. Ядро учения Христа вытравили, душегубы Ватикана добились своего, религия распространилась по странам и континентам. При этом за христианскую эпоху насильственной смертью погибли сотни миллионов людей, и впервые за всю историю возникла угроза самоуничтожения человечества. Хороши святые отцы, вразумили! А сами-то чего вечного пламени ада не убоялись, когда из «Фонда Всепрощения Христа» свои акции-индульгенции по всему Шенгену лохам впаривали да на площадях со спичками играли? Кто талдычит нам до сих пор, что Христос пострадал за нас и искупил наши грехи? И отчего сложилось мнение, что покаяние в каком угодно грехе — безусловный пропуск в райскую вечность?

Перспектива гореть в вечном аду устроителей ада земного не смущала — «концепция» Отцов Церкви об одноразовом явлении души во плоти и бессрочной преисподней не мешала оправдать самый тяжкий грех. Святые отцы и сами не представляли отдалённых исторических последствий того, что их богохульное учение натворит с потомками. Над созданием «имиджа» Бога, отворяющего врата вечного ада и указующего наместникам сжигать грешников на земле, «поработали» не офисные придурки, а имиджмейкеры-креативщики и пиар-технологи с амбициями на мировое господство. Перевёрнутая вверх тормашками картина мира развоплощённых душ через сложнейшие трансформации земного сознания закономерно поставит с ног на голову отношения между Богом и человеком в мире людей. Лживый догмат о вечной каре исподволь утвердит церковное средневековое мышление на столетия и причудливо сформирует мировоззрение всякого, будь он равнодушный к Высшим Силам агностик, адобоязненный завсегдатай исповеди или воинствующий безбожник, низвергающий колокола и кресты. Учёных-утопистов, пытавшихся вне Божьих законов придумать или построить общество благоденствия, подобно доктору Сальватору, — на дне океана, и не счесть, вот только место истины давно занято и не хотят его освобождать. Но если России уготована роль будущей «империи духа», «источника свободы и силы», зачем ей цепляться за богохульные догмы и бредовые предания мракобесов отмирающей западной цивилизации? Ведь Церкви всё известно — там читали пророчества святых старцев. Вот такое «исконное христианство» с «изюминкой» глобального миропонимания сущего и начали «внедрять» на Руси.

А о сущности власти, её носителей и о том, как и чем перевоплощение вечной души мешает любой власти, особенно, «распространяющей христианство», в Книге Духов написано столько, что «теоретический» вопрос о церковных скамейках отпадает сам по себе, как очевидный. Сами прикиньте, до того ли в X веке было, чтобы рассаживать вчерашних язычников по лавкам с пюпитрами для Псалмов и разъяснять, как буйные тираны перерождаются в затюканных презренных рабов? Нашли дураков! Русское рабство, сверстник Православия, отменил православный царь Александр II аж в XIX Серебряном веке, «остатки рабства» — безбожник Хрущёв в «космическом» XX-ом, и оба никак не сподобились взять в толк, что какой-то Салтычихе маячило перевоплощение в дворовую девку с судьбой быть забитой кнутом на скотном дворе. А новообращённая из католичек в «исконную веру» Екатерина Великая в Золотом веке «закрутила гайки» так, что если «не повезло» засечь крепостную девку до смерти, жаловаться выжившей запрещало специальное высочайшее повеление православной императрицы. Так что «вытрясти душу» на православной Руси умели не хуже, чем в застенках католической Инквизиции, не опасаясь ни ада вечного, ни чёрта лысого. А как же — знай, «всякая власть от Бога», покаешься — простят. Не простят — закон реинкарнации не даст, хоть трижды себя православным назови, — маховик кармы расплющит, и станешь, как под трамваем пятак. Тут ничего нового — православная страна та, в которой православие царит за папертью. Ведь вы же не станете возражать, что требования светской и религиозной власти и Законов Творца совсем не одно и то же, и, мягко говоря, не совсем совпадают? Согласитесь, что душе, которую мы начинаем признавать в себе, не безразлично, раз или много раз приходить на планету, которую иначе, чем рукотворным адом назвать нельзя. И тогда у нас, как существ разумных, появляются естественные вопросы, которые исстари не принято задавать в церквах, — почему и зачем мы возвращаемся в разные тела вновь и вновь? Из-за невежества в этих вопросах, на которые уже две тысячи лет бессмысленно ждать ответы Церкви, человечество и уничтожало само себя. А теперь, завалив отходами потребления свою планету и не научившись сосуществовать друг с другом, подумывает, на какую бы перебраться. А хватит бабла на билет, и, самое главное, — зачем? Или всё не так?

Я покинул церковь с благоговейным трепетом, думая, на самом деле, о том, чем закончится этот необычный день, и, минуя кафе «Вулкан», направился от площади по Борнштрассе. Улица шла немного под уклон, и в конце квартала, на той же стороне, я приметил двери туристического офиса. Подобных учреждений в Германии, как и во Франции, множество, и в нём мог получить информацию об окрестностях любой свободно путешествующий иностранец. В крохотном бюро за стойкой сидела пожилая немка. На полках и стендах было разложено множество туристических проспектов и буклетов, в том числе, бесплатных, однако без знания языка я не мог ими воспользоваться, и, как можно вежливее поздоровавшись, спросил по-английски:

— Не найдётся ли схемы вашего города? Ещё мне нужен план окрестностей.

Мне протянули то и другое.

— Спасибо. Извините, рядом с вами есть какой-нибудь отель? Не дорогой, — добавил я.

Женщина провела незаточенным карандашом линию по схеме городка — от офиса до гостиницы, названия которой я не расслышал.

Я поблагодарил и вышел на тротуар. Местность, в которую я попал, согласно рекламному проспекту, называлась Майфелдом, наиболее крупные городки — Охтендунг на севере и Мюнстемайфелд на юге. К северо-западу от последнего находился Польх, на запад — Пиллиг, на восток — Мёрц, на юго-восток — Лассерг. Все эти городки-деревни были разбросаны неподалёку — в радиусе 3—5 километров. Дорога до замка Эльзы пролегала довольно прямо и слегка на юго-запад от городка, через деревню Виршем, которую упоминал Марк. При этом до Виршема было около двух с половиной километров, а от него до замка ещё примерно три с половиной. С учётом неровности дороги, такое расстояние можно было пройти часа за полтора. Я полистал разноцветную книжечку и нашёл три снимка замка в разных ракурсах, на всех он был как бы в природной котловине, причём, на возвышении и на фоне лесных склонов. Замок был построен в безлюдной лесной местности, вне больших дорог, и только в нескольких километрах южнее проходили железнодорожные пути, соединяющие населённые пункты Карден, Мюден и Мозелькерн, вроде тех, что я проезжал берегом Мозеля.

Указанный мне отель находился поблизости, в одном из переулков между параллельными Северусштрассе и Борнштрассе, поэтому я тут же свернул с перекрёстка вправо на Унтерторштрассе, а затем налево. «Kronberg Hotel» занимал старинный трёхэтажный дом с выступом окна на скате черепицы и тремя окнами на каждом этаже фасада. К зданию вплотную примыкали похожие дома. Я вошёл в небольшой вестибюль прямо с тротуара и, увидев за стойкой импозантного мужчину с окладистой бородой, улыбнулся, протянув паспорт.

— Пожалуйста, пока на три дня, — бодро по-английски произнёс я и показал три пальца. — Номер на одного, и не очень дорогой.

— Хорошо, сэр, — ответил он и порылся в своих записях.

Сумма меня полностью устроила, и я, торжествуя оттого, что быстро устроился на ночлег, чуть было не забыв взять ключ, ринулся по крутой лестнице на третий этаж. Номер оказался в конце коридора, под самой крышей, и с окном, выходящим на соседнюю улицу. В маленькой комнате было всё необходимое, включая телевизор и стол с лампой, правда, помещение казалось несколько мрачноватым — шторы, покрывало, мебель, двери — всё тёмного цвета, но интерьер со средневековым уличным пейзажем за окном мне понравились. Я сразу выложил часть вещей из рюкзака, решив взять его с собой, и переложил бинокль в сумку. Потом, даже не умывшись, помчался, нахлобучивая шляпу, вниз, кивнув на бегу бородатому портье, слегка удивлённо посмотревшему вслед.

Гостиница была небольшой, номеров на двадцать, без ресторана, но в номере у меня остались две банки тушёнки, кофе и пачка сухарей, так что за ужин я не беспокоился, а в радиусе метров ста я насчитал на плане города шесть продуктовых магазинов и несколько кафе. Мои часы показывали около полудня. Долгожданный момент наступил, и я опять поймал себя на мысли, что за все эти долгие месяцы мне было не с кем поделиться ни своей тайной, ни своими переживаниями. Фактически, все, кто мне помогал, в истинные обстоятельства не посвящался, — я не мог рассказать правду никому, и здесь, снова оказавшись один, на помощников не рассчитывал. Да и мог ли я ожидать помощи, не понимая по-немецки ни бе ни ме? О-о, если бы знать, как сложится мой туристический вояж!

Мюнстермайфелд — городишко компактный, не крупнее нашего обычного райцентра — пройдёшь меньше, чем за час. В отличие от «лимонно-абрикосовой» Франции, большинство домов, включая черепичные крыши, представали здесь в каких-то тёмно-коричневых, тёмно-бурых, чёрно-серых тонах, но среди них не найти и двух одинаковых. Встречалось немало зданий белого цвета, а также со стенами, выложенными под старину из плоского неправильной формы камня либо кирпича, тоньше нашего. Постройки, как правило, имели два-три этажа, без архитектурных излишеств, со строгими рамами окон. У многих из них были эркеры и окна, выступающие на скате крыш. Некоторые дома выходили на улицу торцевой стороной с одним-двумя оконцами, другие смотрели на улицу фасадом, украшенным цветами, стены нередко покрывал плющ. Каменные терраски пестрели яркими цветами, перед входом росли южные кусты и деревья, которые можно увидеть разве что в дендрарии. Как известно, внешний порядок воинского подразделения оценивают не по четырёхбальной шкале, как бывает в студенческом общежитии, а эталоном, известным любому командиру, и сказать, что городок был прибран — значит не сказать ничего. Как во многих городах Германии, тут использовался способ строительства «фахверкхойзер». Когда не хватало камня, из деревянных балок сооружали каркас, «клетку», и заполняли стены глиной, навозом и прочим материалом. Потолки в средневековых жилищах сравнительно низки, однако подобный кров был устойчив, доступен и отличался дешевизной и теплом. Так строят и теперь, хотя это, скорее, дань традиции, а традиции объединяют в неуловимую идею национальный и архитектурный стиль. Островерхие коньки черепичных крыш с фахверковыми фронтонами или стенами домов попадались на каждом шагу. Центр города застраивался более хаотично, иногда узкая мощёная улица упиралась в дом, объехать который можно было, немного повернув за угол. Местечко смахивало на картинку средневекового королевства, незнамо как воплощённую из сказочных представлений детства.

Мне следовало выйти из города по Оберторштрассе и, дойдя до знакомого перекрестка, свернуть на улицу курфюрста Балдуина, — её направление указывало дорогу на Виршем. День был в разгаре, работали учреждения и магазины, но прохожие почти не встречались. Я быстро дошагал до окраины, и на газоне у проезжей части увидел декоративную белокаменную глыбу, рядом с которой на столбике была стрелка-указатель:



BURG ELSAS



Замок Эльзы! В этот миг я испытал то же самое, что и месяц назад, разглядев с горы придорожный знак французского городка Шато-конти. Скоро я вышел на загородную трассу, обозначенную как шоссе с номером 37, и миновал правый поворот на Пиллиг. Двухполосная асфальтированная дорога со столбиками по обочинам проходила среди ухоженных полей. Впереди начинались дома бауэров, впрочем, мало отличавшихся от построенных в городской черте, — никаких сеновалов, мычавших коров и силосных ям. Я оглянулся назад — церковь, в которой я побывал, величественно поднималась над крышами игрушечных домов, за городом, вдалеке, полосой, синел лес. Виршем растянулся на несколько сот метров, но едва я ступил на Паппельштрассе — улицу, делившую его надвое, в кармане жилета затренькал телефон, и я от неожиданности застыл на обочине. Вряд ли звонил Марк.

— Аллё, аллё. Да… да, я, — из Шато-конти звонил Мишу. — Как вы там?

— Мы — в порядке, беспокоимся за вас. Куда занесло вас на этот раз?

— Я у друга. В одной немецкой деревеньке — хорошо в краю родном — чаши полные вином.

— Саша, послушайте меня внимательно. У меня не очень хорошие новости.

— Начните с не очень плохой.

— Сегодня в 10 утра позвонил Кулешов. Он заявил, что перестал контролировать своих людей, — двое его помощников угнали «мерседес» и исчезли.

— Что это значит?

— Насколько я понял, речь идёт о начальнике его службы безопасности Борунове и каком-то блатном.

— Да, знаю — по кличке «Совок». Может, наш олигарх врёт? — спросил я.

— Маловероятно. Борунов сказал, что найдёт вас, чего бы ни стоило, и Кулешов пытался его урезонить.

— Вы ему верите?

— Я пригрозил ему, что если с вас упадёт, хоть волос, он попрощается с бизнесом и присоединится в Лондоне к своим беглым землякам. Думаю, верить нужно, но шансы остановить охоту на вас у него минимальны. Местонахождение тех двоих неизвестно, связи с ними нет.

— Где сейчас остальные люди Кулешова?

— Под арестом трое, ждут суда. Но вы напрасно разозлили этих двух, — ими движет личное — банальная месть.

— Что же делать?

— Задействую свои связи в полиции, думаю, повод для их задержания найдётся. Кулешов обещал мне предпринять кое-что — он заинтересован в вашей безопасности и поэтому позвонил сам. А вам лучше всего сейчас вернуться в Москву и ждать разрешения формальностей с наследством. С этими побрякушками Эльзы много всякой возни, эксперты ещё не завершили оценку стоимости.

— Говорят, на том свете ничего не пригодится.

— Заверяю вас, сделаю всё, что смогу.

— Хорошо, я всё понял. Привет Констанции.

— Само собой. Уж не знаю, чем вы приворожили нашу Клотильду, — ждёт не дождётся, чтобы испечь для вас пирожков. Не забывайте, теперь вы должны быть осторожны и при малейшей опасности сразу звонить мне. В любое время суток.

Я обещал, мы попрощались.

Ладно, — подумал я, — этому лагерному ушлёпку Совку с рождения на киче хозяин прогулы ставил, и, не отправь я его на койку, меня бы между закатом и рассветом закопали под клумбой с розами. У него есть причина гоняться за мной. А этому, ублюдку лубянскому, Борунову, ему чего неймётся? Мог бы вещать на встречах с детишками о силе духа и духовной любви к родине — его бы слушали. Ну, оставил я его в дураках несколько раз, колёса на «мерсе» в тридцатиградусную жару заставил менять, но разве этого гэбэшного выродка проигрывать не обучали? Или учили только не проигрывать? Или из него гордыню не до конца инструктора-профессора выбили? И всё-таки надежда на то, что олигарх одёрнет его, у меня оставалась, — судя по всему, Кулич в ряды невъездных столпов российской экономики не торопился. Во-первых, легче зарабатывать миллиарды на своём народе в России, во-вторых, зарабатывать каждый последующий миллиард — процесс увлекательный, — попробуйте отнять миску у кота, а, в-третьих, не все «ярды» ещё заработаны, отмыты и выведены, — вот-вот до финансовой амнистии дойдёт, и тогда какая разница, сколько бизнес-конкурентов в лесах подмосковных закопал. И ещё я был озабочен тем, что начиналась вторая декада сентября, а дома меня ждала работа. Тайна сокровищ Эльзы была открыта, вторая тайна — «своих потомков», как писала в стихах моя прабабушка, — оставалась неразгаданной. И скажите-ка на милость, кому интересны средневековые заморочки какого-то «фона» в чужих краях, да ещё пятьсот без малого лет назад? Никому, кроме меня, потому что я и есть тот самый фон — Густав фон Рот, который не обошёлся не без потомков, не без того, чтобы через несколько веков заморочить мне голову. Выходит, я заморочил голову сам себе — в назидание быть разумнее в следующий раз, и этот следующий раз неотвратимо наступил. Главное, не попасть в наследнички во второй раз — мало ли во что успел вляпаться сдуру этот фон, то есть я. Вон, Карл Коддль аж через пять веков руками Кулешова меня достал. Но уж лучше знать, что в своих неприятностях виноват сам, а не неисповедимая сила, сыгравшая с тобой в лотерею. Человеку свойственно перекладывать ответственность за невзгоды и проступки с себя на внешние обстоятельства (не мы такие — жизнь такая), а поповская доктрина разовой земной жизни широко этому потворствует, и потому порочна и недальновидна. Ложью нельзя наставить на всеобщее соблюдение Заповедей, это иллюзия. Грешник, не убоявшийся вечности ада, ищет виноватых в своих несчастьях вокруг себя и воздаёт миру злом, становясь ещё большим грешником. Ему слишком очевидна земная несправедливость в отношении него, поэтому он не верит Церкви, что слепо вытянул фантик своей несправедливой судьбы, уготованной без его участия. И зависть неудачников к баловням судьбы — тоже некое «производное» от церковной доктрины. Ложь всегда порождает новую ложь. Церковники насаждали свои правила во времена расширения господства над душами людей, и над «побочным планетарным эффектом» лжи, отсроченным на столетия, не задумывались. Факт есть факт: многовековая иллюстрация «свойства вечности» адского пламени кострами Инквизиции не давала усомниться ни в святости, ни в милосердии, ни в психическом здоровье Отцов Церкви. Критерием истины Церкви являлись собственные догмы, критерием истины материалистов позднее станут догмы «классиков», которые приведут к уничтожению миллионов. Трудновато поверить в вечность ада, когда многие в него так стремятся. А нет вечности ада — незачем ходить в храм. Нельзя проторять тропинку в церковь с помощью лжи — не поможет. Правду не могут заменить рассказы о красивых религиозных обрядах и славных вехах крещёной Руси — у Веры всегда есть суть — Вселенский Закон, а не фуфло.

Я ускорил шаг, поравнявшись с иглой деревенской кирхи, и уже приближался к выезду из Виршема, но спросить дорогу было не у кого. На краю деревни у одного из последних кирпичных особняков блондинка лет сорока выгуливала собаку. Подойдя к ней, я по-английски спросил, дойду ли этой дорогой до замка Эльзы. На лице её отразилось воспоминание подходящих слов, которые помогли ей указать название улицы на соседнем доме — Бург Эльзасштрассе, и она махнула рукой в сторону выезда. Я поблагодарил её и спросил, не в школе ли она учила английский. Она утвердительно кивнула, заулыбалась, желая что-то сказать, но поводок натянулся, и дама с собакой исчезли в кустах. Явно не та блондинка, которую мне нагадала цыганка, — глаза у неё были не зелёные, а карие, жаль.

Улица замка Эльзы за домами перешла в шоссе. Слева на некотором расстоянии от него стеной вставал лес, справа до рощи раскинулось убранное поле, а ещё дальше темнели пологие горы, уходившие за горизонт. На полях — ни одного стога сена, — вон оно, в плотных прямоугольных брикетах лежит — не броситься на него в истоме, не вдохнуть пряный аромат, не зарыться с головой на ночь, хоть в шалаш складывай. Прагматики извели романтиков и даже альпинистов отправили в мойщики окон, покорять элитные небоскрёбы. На смену мужественным и задушевным романтикам с песнями Визбора и Высоцкого явилось незнакомое племя «джамперов», ныряющих на канате вниз головой с мостов, «руферов», скачущих с крыши на крышу, ночных самоубийц «стритрейсеров» и «зацеперов», вцепившихся в электричку. Весь этот неокончательный список «шалостей» можно было бы считать «недоработкой семьи и школы», если бы вполне взрослые, респектабельные и вменяемые особи не изощрялись в более затратных, рисковых и циничных развлечениях. Но в сухой остаток давно известной «адреналиновой эго-философии жизни» выпадает лишь один адреналин. Воплощённый Дух, придя на землю с определённой миссией, может изощрять себя риском утраты тела в целях самопожертвования и самопознания своей вечной природы, но для этого необязательно застилать земное сознание мировосприятием неандертальца. Можно ли осознать сопричастность души с вечностью, если чужая физическая жизнь цениться всё меньше, а своё бабло всё больше? Кулешовы, боруновы и хрули оказались в своей стихии, потому что основы государства закладывались людьми с аналогичным мышлением, а не потому, что они ошиблись, — в истории по-другому не бывает. Тем не менее, каждая смена строя или власти сопровождается аллилуйщиной и соответствующим историческим витком. Поскольку народу невдомёк, куда заводят историю те, кому он рукоплещет, историки, в отличие от летописцев, кропают свои учебники ретроспективно, хотя писанное даже задним числом не спасает от неоднократного переписывания. То, что Россия — страна с непредсказуемым прошлым, разрешено говорить вслух не так и давно. К чему призывает исконное «Всякая власть от Бога»? Конечно, к аплодисментам. Каким аплодируют — таких и пришлют, — закон реинкарнации, ничего личного. Получается по-исконному — ожидание доброго царя с приличной челядью. И дождались — последнего православного радетеля, расстрелявшего народ с хоругвями в руках, сменили большевики, запретившие хоругви. Тоже аплодировали, причём, долго, столько, сколько предсказывал Нострадамус. Надоело. Решили осмотреться, кому бы ещё поаплодировать. Нашли — дело не хитрое, выбор невелик. Заодно начали возрождать Веру и страну без царя в голове, авось, кривая вывезет. Хлопать в ладоши перестали — уже не до того, да и зачем — как ни крути, всякая власть от Бога, а реинкарнация, как исстари заведено, от беса — с церковной колокольни видней. Казалось бы, философия Высших Сил, ставшая достоянием человечества, объясняла всё — роль власти, суть прогресса, путь души, но разгадка загробной тайны смысла земной жизни осталась невостребованной. Потому что «исконным богохульством» — вечностью ада, продолжают морочить голову с тем же маниакальным упорством, как семнадцать веков назад.

Я был классическим странником, тем, кто идёт из одной страны в другую, и обе мне не принадлежали. Странник не может позволить себе нести ничего тяжёлого, он не похож на жителей страны, через которую идёт, не перенимает ни их образ жизни, ни привычки, ни формы поклонения. Он живёт в их мире, но он не от этого мира и никогда не примет чужие нравы, обычаи и ценности. Он даже не может подружиться с этим миром — иначе, изменит делу своей жизни. Знание, надежда и вера, что он всё ближе к своему эльдорадо, придаёт новые силы, и он знает, что, достигнув своей настоящей цели, скоро забудет все тяготы и опасности долгого пути к ней, но обретёт то, чем никогда не обладал прежде. Вот кем на самом деле был я — всего лишь одним из странников бескрайнего мира. Много лет назад, задолго до моего рождения, мне предрекли разыскивать то, что противоречит общепринятым привычкам и обычаям этого мира, что не только опровергает устоявшиеся нравы и ценности, но и удостоверяет для меня то, что по Замыслу Творца, в своё время, преобразит лик человечества. Перед образом пророческого Будущего меркнет и тщета тысячелетних спекуляций корыстолюбивых глашатаев на страхе перед бренностью земной жизни, и суетность обуреваемых бесплодной жаждой наслаждений простых смертных. Похоже, наш мир выглядит с небес неким театром абсурда: разноликое самозваное и самодовольное меньшинство всё рьянее выводит из мифа одноразовой телесной жизни бессмертной души жёсткие и взаимоисключающие правила для большинства, а нам и дела нет, сколько раз, почему и с какой целью вечная душа временно надела на себя своё тело, чтобы придти на одну из самых суровых планет. Мне почему-то вспомнилось, как две гламурные куклы-домохозяйки в шмотках, олицетворяющих Средневековье и детсадовский возраст, обсуждали у кабинета доктора личные финансовые и эротические проблемы, неврастенично покручивая ключиками от «мерседесов», и я улыбнулся. Прав Игорь Львович — человек обречён искать реальность, даже далёкую и призрачную, и может искать её годы, как рыцарь искал мифическое Эльдорадо.

Я всмотрелся в горизонт, где высились едва заметные очертания гор, и подумал, что, наверное, с тех склонов в день своей смерти и прискакал домой с охоты предок моего Духа, рыцарь Густав фон Рот. Но разве мог он, мой духовный предок, суетно искать в той далёкой жизни нечто иное, чем рыцарь Эдгара По, пока не нашёл под камнем приют с любимой:

                Между гор и долин

                Едет рыцарь один,

Никого ему в мире не надо.

                Он всё едет вперёд,

                Он всё песню поёт,

Он замыслил найти Эльдорадо.

                Но в скитаньях — один

                Дожил он до седин,

И погасла былая отрада.

                Ездил рыцарь везде,

                Но не встретил нигде,

Не нашёл он нигде Эльдорадо.

                И когда он устал,

                Пред скитальцем предстал,

Странный призрак — и шепчет: «Что надо?»

                Тотчас рыцарь ему:

                «Расскажи, не пойму,

Укажи, где страна Эльдорадо?»

                И ответила Тень:

                «Где рождается день,

Лунных Гор где чуть зрима громада.

                Через ад, через рай,

                Всё вперёд поезжай,

Если хочешь найти Эльдорадо!»

И-э-э-х, прабабушка моя, как же ты сумела сложить рифмы, позвавшие в дорогу правнука, которого тогда ещё на свете и в помине не было? — я накинул рюкзак на второе плечо и пошёл, не оборачиваясь, вперёд. Потому что был обязан дойти до начала проволоки, на которой балансировал седьмой месяц. «Отыщи всему начало, и ты многое поймёшь», — точно сказано, будто про меня, и неоднократно подтверждено — остаётся проверить на себе. И опять о моём местонахождении не будет знать ни одна живая душа.

Я и представить не мог, что ожидало меня впереди: ни сегодня, ни завтра, ни спустя месяц. Одна незадача — тот самый 1536 год, в котором трагически погиб Густав-Справедливый, фактически, определял меня, потомка Духа, прошедшего в трансе через сцену той смерти, в его ровесники. Но не может же утомлённый суеверный дервиш в обносках посещать места былых воплощений ежегодно — как гламурная паломница парижскую распродажу. А тут, понимаете ли, пахнет не столько пешим историко-географическим экскурсом, сколько неподконтрольными меньшинству духовными исканиями, за которые оно беспощадно взыщет. Шутка ли — греховное вероотступничество от буквы Священного Писания и сомнения в Незыблемой Вечности Ада и Неугасимости его Пламени? За такие отклонения процесса в коре головного мозга, выраженные в «мыслительном злодеянии», тысячи еретиков были удостоены «теологами» не адовым пламенем — реальным, и кто знает, сколько ещё их, подмешав церковных специй в котлы на площадях, принародно сварили? При этом, главная суть крамолы, исстари «вредившей Господу нашему» и «Святой Церкви», без зазрения от Имени Христа порицавшей грешников огнём пылающих костров, до сего дня сводится к предельно ясной и круглому дураку альтернативе: один или не один раз, придя на землю, живёт душа. Тем, кто в мирской суете ещё не заметил в том особой разницы, лишь отмечу, что подобной «мелочи» достаточно, чтобы сбить с панталыку большинство населения планеты Земля. Чудовищная, беспрецедентная по глобальному размаху за всю Всемирную Историю Человечества ложь «наместников Божьих» была убедительна, проста, как легенда шпиона, и пряма, как столб с несчастным на охапке дров. И ныне, преступив порог третьего тысячелетия, та же ложь, огрызаясь с прежним рвением и изобретательностью, защищает корпоративную монополию на историческую приверженность тем же лжегуманным, лжеисконным и лжепатриотичным корням, приписанным Спасителю. Мне не известно в истории ни одного случая, когда кто-то бы публично, добровольно и чистосердечно признался в мракобесии. Одно только утверждение о вечности наказания адом, наряду с отрицанием многочисленности наших телесных существований, и, стало быть, истинного предназначения природы человеческой души, есть неприкрытый вызов непоругаемой Благости Божьей и откровенное богохульство. Или вы заподозрили Отцов Церкви в недомыслии, какого «создателя» им для паствы придумать и какие указания от его имени «местным органам» Инквизиции разослать? А некоторые мракобесы из когорты атеистов, тоже попривыкшие жить на планете как в первый и последний раз и насовсем застрявшие рассудком в прошлых веках, за самостоятельность «духовных происков» и в текущем столетии готовы меня четвертовать, поскольку побочной стороной этого увлекательного дела явилось напророченное французскими предками обнаружение вполне материальных и вдруг сразу нужных многим старинных вещиц, — раритетных сундуков с ювелирным приданым Эльзы, в девичестве жившей в считанных от меня теперь километрах. И тот факт, что по фамильному преданию, несметные сокровища некогда были прокляты давно почившей ведьмой, и приближается двухсотлетний юбилей со дня рождения легендарной немецкой родственницы-бесприданницы, в неотвратимости расправы никакой роли не сыграет. Недаром же специально для слабозрячих на майке одного из моих преследователей во весь могучий торс писано аж крупнее верхней строки таблицы Сивцева, что «Бабло побеждает зло». Не станем мелочиться во второстепенном, — сколько колёс на «мерсах» охотников за лакомым куском я продырявил, сколько раз незаконно их прослушал и сколько раз и в каких странах от них из-под носа улизнул, — сами видите, недовольных вокруг меня — хоть пруд пруди. Пока докапывался почти до половины своей родословной, академиков от истории и философии за фокусы с первичностью материи на чём свет стоит глумливо высмеял, неизводимых революционеров и широкие круги чиновников-«клептоманов» с олигархами-плутократами огульно и без разбора в реестр врагов народа занёс, над журналюгами и шпиономанами всех асоциальных мастей, как мог, надругался, да ещё от генеральной поповской доктрины всех времён и народов камня на камне не оставил. А кроме того, — чуть не забыл, — попутно выяснил, откуда берутся «дураки и дороги», как построить сортир в собственной голове, и сам себе ответил на пару-тройку извечных русских вопросов: «Кто виноват?», «Что делать?» и «Когда же придёт настоящий день?» Вообще-то, не совсем сам, — куда уж мне, — прочёл обо всём в Книге Духов, потому что нигде больше ни о чём таком не писалось, причём, всю тернистую дорогу к горькой правде обозлённый своей упущенной выгодой и моей фигой в кармане криминалитет на каблуки ботинок, вконец изношенных, наступает. Хорош, нечего сказать! Даже звёздный бомонд из лимузинов с новорусской элитой, которым невзрачный планктон офисный, обыкновенный, и в подмётки не годится, ниже деклассированного люмпена опустил, поскольку от последнего и потравы обществу меньше, и к паперти он ближе, как ни крути. Чего бы с такого куража, братья и сёстры, ещё отчебучить ради отгадки «тайны миллениума», пока жив? А то ведь и самому незнамо-неведомо, какой и зачем день вчерашний искать иду, а если и уверен в чём-то, так в той общедоступной безделице, что в долгожданное розовое будущее Человечеству сподручней вступать вопреки обыкновению, — не на голове. Вот вам лично приспичило бы отыскивать по белу свету такое сомнительное Эльдорадо или тьфу — чёрт с ним, — уж лучше на «свой Челси», предлагаемый каждому отечественной рекламой, монет наскрести? То-то и оно, что тьфу, — нашли, мол, деревенского простачка! Хотя вам-то, с такой безупречной «кредитной историей», какая разница, где без тени сожаления и причитаний вдовы, без намёка на бугорок с эпитафией закопают вашего покорного, безропотного слугу, — под раскидистой оливой на берегах Средиземноморья или прямо здесь, в прирейнской провинции фатерланда…

Внезапно я осёкся — после нежданного и тревожного звонка Мишу из Франции в Мюнстермайфелд я и значения не придал, насколько опасна угроза от людей олигарха. Ведь если во время нападения его бандитов на поместье в Шато-конти они и забрали со стола мою записку с адресом и названием замка, они найдут меня и там. А замок, где жили Густав и Флора, судя по карте, находился уже в часе ходьбы. Умирать в том же возрасте и в тех же краях, так и не успев встретить воплощение своей любимой, не хотелось: чувствовал — основная часть миссии на эту жизнь ещё впереди. Значит — вперёд. Не мог я когда-то, никак не мог, всуе, походя, написать строчки, глубоко запавшие в мою душу. Это был взгляд из Вечности:

Но где-то есть камень могильный.

Там плещет речная волна

И ветер гуляет всесильный,

На камне остались слова.

У этого камня большого,

Где времени слов не стереть,

Цветы появляются снова

И хочется плакать и петь!

…где-то здесь…

Шоссе, между тем, пересекала скоростная трасса, перед которой синел щит указателя AUSFAHRT — съезд в сторону, но сворачивать я не стал. Теперь меня с двух сторон обступали деревья, увитые плющом. Густой лес с кустарником, — а тут росли ясень, бук, дуб и ель, загораживали местность, и поначалу я растерялся. Метров через триста дорога под прямым углом сворачивала направо. Однако вблизи этот поворот оказался перекрёстком — влево и прямо от него уходили более широкие шоссе, а неподалеку стоял указатель — RASTHOF-2 km. Чёрт бы побрал эти знаки, — кажется, так обозначалась стоянка с заправкой. Я сориентировался по солнцу и, свернув вправо, пошёл тем же путём. Через полкилометра я миновал правую развилку и вышел к двухполосной асфальтированной дороге между рядами высаженных деревьев. На аллее меня обогнала группа велосипедистов, навстречу мне, размеренно и дружно, как и подобает немцам, переставляла палки для скандинавской ходьбы гурьба пенсионеров. Неожиданно аллея кончилась, и я вновь оказался среди леса. Через несколько десятков метров я разглядел автостоянку. Справа находилась будка-вагончик на колёсах, на подножке у входа в неё стоял охранник-контролёр, а наверху красовалась вывеска: Burg Elsas Parkplatz, и я с облегчением выдохнул. По обе стороны стоянки располагалось множество транспорта — автобусы, легковушки, мотоциклы, а вокруг сновали люди — группы туристов, посетители, молодые ребята с рюкзаками на роликовых коньках. Автопарковка растянулась метров на двести, после чего дорога пошла под уклон. Путь с обеих сторон окружал лес. Я свернул направо, затем налево, пройдя около двухсот метров, и ещё столько же шёл вдоль левого взгорка, покрытого лесом. Если я правильно понимал, низина, в которой находился замок, окружённый рекой, была совсем рядом. Это означало только одно — где-то здесь, в этом месте, Густав и Флора, покинувшие замок в тот жаркий июньский день, поднимались по крутой тропе наверх, и там, наверху, было рукой подать до обрывистого берега петляющей реки, где завершилась их жизнь. У меня сильно забилось сердце — это место являлось мне в сновидениях и гипнотическом трансе, и я знал, что не ошибаюсь. Потому что тот злосчастный обрыв, на который Густав фон Рот взглянул из окна своих покоев в последний раз, и замок, в котором он жил, находились на одном и том же левом берегу петляющей реки Эльзенбах. И до лесной чащи, где в хижине дровосека ожидал верный Тидо, Густав и Флора не дошли, — дорогу туда им отрезал Коддль со своей шайкой.

Под ногами шуршала опавшая листва, но лес был ещё по-летнему свеж. Было тепло, солнце светило вовсю — на небе ни облачка. Впереди открылся левый поворот. На углу стояла постройка вроде будки высотой метров пять с большим решётчатым окном и заострённой черепичной крышей. Возможно, это был пост охраны, откуда она по специальной трубе передавала в замок сообщения о приближении званых и не очень званых гостей. За каменным парапетом, перед которым и следовало повернуть, находился крутой обрыв в глубокую низину, поросший кустарником. Видимо, ограждение предназначалось для того, чтобы карета при заносе не угодила вниз. Я свернул и, держась за поручни ограждения с правой стороны, оглядел лощину и её дальний лесистый склон, — где-то там, внизу, текла река Эльзенбах, а замок должен был быть ещё правее. С левой стороны деревья росли на невысоких обрывистых срезах каменистой породы, поднимаясь по склону выше. Дорога вдруг сделала острый и резкий крюк обратно, уходя ещё ниже, и теперь ущелье и её обрывистый склон были по левую руку. Кое-где по пути встречались небольшие, примерно в рост, прямоугольные сооружения, примыкающие к срезу горной породы, с барельефами сцен средневековой жизни, обрамлёнными красным кирпичом, — стиль одежды изображённых персонажей относился ко времени жизни Густава и Флоры. Другие строения представляли собой кирпичные будки с двускатной крышей и деревянным ставнем с фасадной стороны, — эти могли быть использованы для сигнализации об опасности, грозящей замку.

Дорога опускалась всё ниже, проходя по склону низины, — правее неё он поднимался ещё выше, а склон слева обрывом уходил вниз. И вдруг взору открылся он! Замок стоял на дне глубокой природной котловины, правда, не совсем на дне — естественном возвышении скалы, ставшей для него фундаментом, склоны которого поросли травой и кустарником. Узкая лощина служила поймой речной петли, обнимавшей замок с трёх сторон, и была достаточной, чтобы всё это архитектурное чудо, высотой более десятиэтажного дома, со всех сторон было окружено глубокими оврагами. Мой путь, делая впереди крутой изгиб влево, под прямым углом подходил к каменному мосту, ведущему к замку с юга.

Замок, как образ его запомнился мне в трансе и по старинной картине лунной ночи, представлял собой устремлённое ввысь нагромождение башен разных форм и размеров, будто стиснутых так, что казалось, внутри его не найдётся ни пяди свободного пространства. Верхняя часть всего сооружения в целом являла конгломерат круглых остроконечных башенок, двускатных крыш, прямоугольных печных труб, и всё это великолепие беспорядочной смеси бессчётных архитектурных элементов, в основном, находилось на одной высоте, однако значительно ниже вершин лесистых холмов, обступивших долину, где стоял замок. Он был виден весь — от основания до коньков крыш, заострённых шпилей и флюгеров.

Отсюда, с юго-запада от замка, с высоты птичьего полёта можно было разглядеть всё, как на ладони, и я даже смог определить примерный ракурс, с которого неизвестный художник набрасывал эскиз замка для своего полотна. На фоне окружающих холмов, покрытых густым лесом, замок в своей естественной впадине казался игрушечным и загадочным, но, тем не менее, грозным и неприступным.

От автопарковки до места, где я остановился, был пройден приблизительно километр, до замка оставалось около трёхсот метров. Я вынул бинокль и начал рассматривать окрестности. С западной стороны замок был ограждён крепостной стеной, переходящей в пологий склон — спуск в низину, где в нескольких десятках метров текла река. С этой же стороны, рядом с западной стеной замка, возвышалось необычное прямоугольное здание высотой в треть замка, сложенное из бурых камней, с очень крутой крышей, и напоминающее прибалтийский амбар.

Вход к замку располагался сразу за каменной аркой, к которой вёл каменный мост с низким парапетом по краям. За замком плотной стеной по довольно крутому склону поднимался выше его лес, образующий как бы живописный фон всей картины. Возможно, за многие столетия местность вокруг несколько изменилась, рельеф сгладился, но сомнений не было, — пейзаж тот же, везде те же зелёные холмы, превосходящие высоту башен. Некогда глубоководная река стала мельче и уже, слева от замка появилась отмель, а вода в затопляемой пойме отступила и освободила берега сочной траве и белой каменной россыпи. Окружающие холмы были покрыты смешанным лесом, кое-где пестрели бордовые, красноватые и слегка желтоватые оттенки, но осенней листвы почти не было. Осень придёт сюда позже, ближе к октябрю количество золота заметно прибавится, и деревья сбросят листву только в ноябре. Жаль, что я не увижу всей этой красоты.

Я вновь навёл бинокль на замок, — он удивлял меня своей компактностью, и был вытянут с юга на север не менее, чем на сто двадцать-сто пятьдесят метров в длину и составлял метров шестьдесят-восемьдесят в ширину. Я перевёл окуляры на верхнюю часть здания. Отсюда хорошо просматривались фахверковые башенки, шпили и коньки крыш. Но что это? Это же та самая молельня в центре западной стены! Узкий белый выступ её с остроконечной крышей снаружи, как бы прилепленные к зданию наподобие эркера, находились примерно в середине стены. В гипнотическом трансе я видел, как стремительно шагаю длинным коридором, поправляя на поясе короткий меч, и прохожу мимо уступа молельни и небольшой открытой террасы, которые хорошо видны издали. Отсюда я мог разглядеть даже плющ, сползающий на крохотные оконца молельни, и стал рассматривать три остроконечные бело-красного цвета фахверковые башенки, венчавшие самый верх массивной башни прямоугольной формы, в следующее мгновенье осознав всё! Крайняя левая башенка находилась на самом углу здания — как раз над угловым помещением последнего этажа, где и жил Густав фон Рот, а если ещё точнее, ему принадлежала одна из комнат в северо-западной части башни — вон с тем одним или двумя окнами от угла. Спальня, куда Густав заходил, покинув это помещение, скорее всего, располагалась дальше — за углом, где проходила северная стена. Я был готов, сломя голову, мчаться вниз, как во Франции, когда увидал сверху шоссе у подножия горы и дорожный знак городка Шато-конти, снившегося мне ещё до того, как прошёл по его улочкам. И если вы не романтик, никогда не поймёте, почему мне хотелось распилить на части простой дорожный указатель и взять его с собой. Я убрал бинокль в сумку и пошёл вперёд. Ветер шумел так, будто полоскал тяжёлые стяги, — вот оно, это место, — подумал я, припомнив строчки о могильном камне:

Но где-то есть камень могильный.

Там плещет речная волна

И ветер гуляет всесильный,

На камне остались слова.

Дорога полукругом опустилась до уровня моста — нет, не через Эльзенбах, а глубокий овраг, за которым стоял замок. Мост завершался прямоугольной каменной аркой с двускатной черепичной крышей, через неё мог впритирку проехать небольшой грузовичок. Не доходя моста, в метрах семидесяти от этой арки, вправо в неизвестном направлении уходила асфальтированная дорога. С этой развилки до парковки, от которой я шёл, курсировал белый восьмиместный «фольксваген», а я-то не сразу сообразил, почему мне навстречу никто не попадался, — идти в гору никто не хотел. Проезд стоил недорого — полтора евро, но в месяц запросто набегало тысяч пять. Вот уж точно, чтобы мало зарабатывать, надо много учиться.

Мост с невысоким парапетом по краям был вымощен камнем, внизу имелись сводчатые пустоты, через которые когда-то текла вода — шум бурлящего потока запечатлелся мной в гипнотическом состоянии, однако каких-либо следов рва и подъёмного механизма поблизости не сохранилось. В этом месте по обе стороны от моста сходилось и расходилось в противоположные стороны русло реки, огибающей дальнюю северную оконечность замка. Справа от моста, примерно в трёхстах метрах на юго-восток от замка, на склоне холма в низину, смахивая на обломок гнилого зуба, торчали остатки небольшой полуразрушенной крепости. Перпендикуляр, проведённый от неё к середине моста мог указывать на то, что она предназначалась для контроля за въездом в замок, причём, крепость и замок находились на разных берегах речной петли. Едва ступив на мост, через несколько шагов я увидел слева каменную лестницу, ведущую прямо с него в низину. Спустившись по ней, можно было подойти к берегу и мостику через реку с западной стороны от замка.

Замок отстоял от арки на десяток шагов. Справа находилось ближайшее строение в виде прямоугольной башни, левее — невысокое каменное ограждение, за которым на площадке нижнего уровня возвышался дом с крутой амбарной крышей, замеченный мной издалека. С левой стороны от этого дома располагались столики кафе с опущенными перевязанными зонтами, вниз к нему вела лестница. Замок можно было обойти с левой стороны — между этим каменным амбаром и западной стеной, но я взял немного правее и, пройдя упомянутую прямоугольную башню, упёрся в торец следующей постройки, примыкавшей к основному архитектурному ансамблю, и встал как вкопанный. Стены здания, сложенные из бурых камней, переходили в твёрдую скальную породу, служившую фундаментом. Высота породы была не велика — около метра, однако к поверхности земли она спускалась овалом, создавая уклон, на который можно присесть. Это было то место, где поскользнулся и упал мой брат Лепольдт. Находясь в состоянии гипнотического транса, я неплохо запомнил, как помог ему подняться, и в какую сторону затем мы ушли. Я сделал несколько шагов влево и увидел, что за углом этого здания находится крыльцо магазина сувениров, и подумал, что обязательно зайду туда позже. Для начала я решил обойти замок справа — вдоль выступающего скального фундамента, переходящего в стену с многочисленными оконцами наверху. Проход, по которому я шёл, был шириной метра три, справа от него тянулось ограждение крепостной стены, за которой был обрыв в низину с окружающими холмами. Восточный склон, возле которого я находился, был довольно крут и порос кустарником до самой реки, через которую был переброшен узкий мостик. Эта сторона замка состояла из выступающих стен прямоугольных построек и полукруглых башен, уходящих ввысь. Через несколько шагов я упёрся в выступ здания с круглой белой башенкой наверху и прошёл под неширокой аркой. За ней я попал в узкий дворик, откуда, поднявшись сначала по одной, затем по другой лесенке, можно было оказаться на площадке, где примостилось небольшое кафе со столиками и зонтами. Дворик был окружён фахверковыми башенками, стенами, увитыми плющом и украшенными старинными коваными фонарями. Фахверк белых башенок переходил в сложенные из неровных камней либо гладко оштукатуренные стены, повсюду виднелись прямоугольные трубы, тянущиеся до самых коньков крыш, — видимо, камины имелись во многих жилых помещениях. Описать хаотичную архитектуру замка невозможно. Уникальное строительное разнообразие составляли многочисленные дубовые и металлические двери, проходы и коридоры, арки и лестницы, лестничные спуски в полуподвалы и крохотные площадки из каменных плит, заставленные цветами, окна разных форм и размеров со ставнями и без них, сероватая черепица и трубы отопительных печей. Осмотрев здесь всё, я решил повторить тот же манёвр, но с левой, западной стороны замка. Из этого дворика, вероятно, можно перейти в соседний, а потом и в следующий, но лучше было не рисковать и вернуться туда, где начал, а начал я там, где пятьсот лет назад поскользнулся и упал мой младший брат по имени Лепольдт. Интересно, заинтересует ли сей факт моего настоящего братца? Что-то он не звонит, наверное, занят. Ну и ладно, слесарю — слесарево.

С левой стороны от замка, в отличие от правой, был более пологий склон в долину, поросшую сочной травой и кустарником. Расстояние от реки до западной крепостной стены составляло около сорока метров. Крепостная стена доходила до склона как раз с той площадки, где стоял необычный дом с островерхой черепичной крышей. Проход вдоль западной башни находился несколько выше уровня площадки и отделялся от неё невысоким каменным парапетом. Оказавшись под выступом молельни, я задрал голову и попытался рассмотреть те крайние слева два окна под фахверковыми башенками, которые определил, как «окна Густава». Нижние окна западной башни были довольно высоко, но если начинать счёт с них, молельня находилась на уровне третьего этажа, а покои Густава — на пятом, то есть примерно на высоте десятиэтажного дома. Башня была прямоугольной и словно влитой в общий комплекс притёртых друг к другу сооружений одной высоты, что не оставляло предположений в том, что внутри этого каменного нагромождения найдётся хоть какое-то незанятое пространство. Основанием стен здания служила первозданная скальная, очень твёрдая и грубо оттёсанная по вертикали порода. Срезы её доходили до пояса, кое-где — до плеч, а то и были выше моего роста, переходя в тщательно подогнанный строительный камень того же бурого оттенка.

Обойти замок вокруг мне не удалось: впереди через проход была растянута цепочка, справа перед которой я заметил каменную лестницу. Поднявшись по ней, я увидел наверху ещё одно кафе — больше предыдущего, и мне пришлось миновать ещё две лестницы.

Заведение находилось во дворике, вымощенном булыжником. Прилавок разместился под маркизой пристройки к основному зданию, покрытому черепицей и имеющему двускатный фахверковый фронтон. Сбоку от него выходила печная труба и висела красная овальная вывеска заведения, а на стенах соседних строений — старинные фонари. Противоположный конец кафе упирался в стену с куполообразной дверью и лестницу, по которой я поднялся. Сказочный вид придавали круглая башенка, увитая плющом, квадратные оконца с разноцветными ставенками и загадочные, ведущие в никуда, каменные ступени. «Чёрт побери! — неужели, моя, такая далёкая и близкая „пра-пра“ Эльза, вот так запросто, поддерживая юбки, шляндала по этому каменному мешку каких-то полтора с небольшим века назад, запинаясь о те же самые камни? — подумал я, помахивая от жары шляпой, и, приметив дверь ватерклозета, решил выпить большую чашку кофе. — Да что там Эльза, когда сам Густав фон Рот, сдвинув на затылок свой баррет с пером, каждый день ходил по этим лестницам и знал тут каждый камень!» Теперь кости этого парня тлеют где-то поблизости, а я — вот он — слегка изменил фасон своей шляпы, и ломаю голову, почему люди не успевают стать святыми до своих похорон, а в церкви всё так же врут.

Посетителей было немного, и все они что-то оживлённо обсуждали, — вероятно, архитектурные излишества и внутреннее убранство замка; счастливые — их наверняка ожидал на парковке автомобиль. Я взял двойной эспрессо, бутылку холодной воды с бело-зелёной этикеткой «Volvic» и присел на скамью за один из шести длинных деревянных столов под большим квадратным зонтом. С моего места был прекрасный вид на Эльзенбах — я сидел почти напротив узкого мостика, перекинутого на некоторой высоте над водой, и любовался склонами зелёных холмов, которые обступали речную пойму со всех сторон. Как это часто бывает, нам всегда и везде нужно куда-нибудь спешить, хотя однажды, ещё во Франции, я заставил себя просидеть несколько часов в одиночестве в уличном кафе. Мне было любопытно, чем там могут заниматься самые беззаботные в мире посетители забегаловок — французы, просиживая столько времен за одним стаканом какой-нибудь разноцветной, как их кино, бурды. Ничем особенным — бухтят потихоньку про свою разноцветную французскую жизнь, затем к ним за столики подсаживаются улыбчивые знакомые, которые проходили мимо, и тогда они радушно приветствуют друг друга, обнимаются и целуются. То же самое излияние чувств наблюдается спустя часа два, три или четыре, когда напротив недопитого стакана или чашки освобождается место для других проходящих мимо знакомых, — и так с утра до позднего вечера. Комментировать различия в менталитете, определяемые разницей бытия, можно до бесконечности, однако поводом к использованию социологического метода «включенного наблюдения» послужила очередная телебрехня какой-то гламурной золоторуной овцы — среднестатистической дуры, вознесённой на пене эпохи перемен и назвавшейся в передаче про культ еды ресторанным критиком. На всю расхристанную Россиянию, обстоятельно и словно для неучей, она наставляла, что всякий человек может судить о том, состоялся ли он в своей жизни, по тому, позволяет ли его кошелёк систематически отобедать и отужинать в ресторане или нет. Изречённое служило подходящей иллюстрацией к регулярным теленовостям о мультимиллиардных хищениях бюджетных средств, статистике находящихся за чертой бедности и разрыве доходов между богатыми и нищими. Богу потребны и убогие, однако краткий курс лекций о сущности цинизма с идиотизмом, взятых в пропорции один к одному, согнанным в одно место кремлёвским чиновникам, плотоядным телевизионщикам и ресторанным критикам, не помешал бы. Потому что мерилом личного духовного успеха, впрочем, как и процветания общества, не являются ни качество съеденного в ресторане за один присест или месяц, ни всепобеждающее насаждение порочными душонками образа жизни, при котором жрать, пить и совокупляться означает «состояться в жизни». И каждый, будь он безмозглой овцой или первым чиновником, обязан понимать, что за такие широкоформатные агитки «общества потребления» ответствен перед всеми, поскольку идеологическую надстройку над экономическим базисом ещё никто не отменял. А если смотреть на ставший идолом личный успех через достижения физиологии, «овце» не помешала бы «состояться в жизни» даже полная ампутация «овечьего» мозга, и посему она ухаживает не столько за мозгом, сколько стилист за золоторуной головой, которой она ест. «Безмозглая» философия чиновников, заначивших на чёрный день миллиард-другой, и бизнесменов, прикопавших конкурентов в загородном леске, или «уважаемых пацанов», облагающих данью одну седьмую часть суши, от философии «ресторанной овцы» оригинальностью не отличается, — их жизнь тоже «состоялась» и «удалась». Чревоугодников, сластолюбцев, казнокрадов и лихоимцев во все времена на Руси бывало хоть отбавляй, но в каком столетии видано, чтобы целый штат свихнувшихся на рейтингах телевизионных зазывал, стирающих грань между лишним и необходимым, вредным и полезным для души, переходил на полный пансион к сословию торгашей и спекулянтов? Испокон веку не слыхано, чтобы официальное заявление Церкви о том, что «государство насаждает и пропагандирует пороки», и «симметричную» позицию государства о всемерной поддержке исконной веры и духовных скреп общества, озвучивали согражданам между телерекламой намыленной задницы, пива и водки на берёзовых бруньках. Неужели, вы хотите ускакать в розовые дали на абсурде, который оседлал другой и погоняет третьим, — богохульством вечной преисподней за несколько минут земной слабости? Этот беспросветный абсурд под бодрым объединяющим кличем «Россия, вперёд!», по закону соответствия, объясняет наплевательское отношение к лицемерию государства и к вечной поповской преисподней, потому что алчным, быдловатым чиновникам, хранящим деньги в мешках из-под сахара, глубоко наплевать и на виртуальную адскую бесконечность, и на нашу плоть и кровь. В свете простых и понятных любому члену общества законов реинкарнации, всякая ложь, воровство, лицемерие и издевательство властей, настолько противоестественны, неуместны и немыслимы, насколько априори самоочевидны сами законы, и если бы государство и Церковь действительно, а не декларативно желали проявить волю в изменении судьбы своего народа, они бы, прежде всего, начали со слов правды — в начале, как известно, было Слово. Так ведь не дураки — не хотят от привычного отвыкать! Одни с патриотическим видом «пилят бюджет» электората, другие одухотворённо вещают пастве, «как хорошо с Господом», — и никаких лишних забот. Вы и представить не сможете, как после «отмены» Вечного Ада пахать придётся. Человек, осознавший законы реинкарнации, превращается в хозяина своих решений, ставит поступки под контроль совести и проявляет твёрдую позицию к тем, кто пытается сбить его с пути и жить за счёт других. С таким не оберёшься хлопот, ибо законы развития и предназначения Духа самоочевидны, ни с какой посмертной вечностью пассивного Божьего раба не связаны и никому не позволяют отлынивать и юлить. Но вот ведь какая незадача, — дело-то не только в том, что кто-то формирует мнение о Законе Реинкарнации, как о фикции, называет буддизм чуждой, «непатриотичной» религией, или буддистскую школу медиумов — приютом шарлатанов, а в том, что от Человечества скрывается то, от чего оно может в одночасье прозреть, и в его неизлечимой слепоте заинтересованы такие мощные силы, которые угрожают ему деградацией и уничтожением. Это только кажется, что неизбежность загробной вечности стимулирует самоизменение Духа в теле. Реальная духовная эволюция Вселенной, включая нравственный прогресс на Земле, обеспечивается непрерывностью выполнения задач в каждом нашем воплощении, а также подведением итогов проделанной работы, корректировкой дальнейшего «плана души» и продолжением обучения в Мире Душ, и этот процесс никогда не прекращается. Фикция, навязанная Церковью, пресекает духовный путь каждого, извращает Замысел Создателя и фактически дезориентирует Человечество, ограничивая потенциал его духовных возможностей. Сокрытие глобального закона, определяющего такой «мелкий нюанс», как количество телесных жизней Духа, прожитых даже индифферентным от запоя забулдыгой у пивного ларька, требует глобальной, изощрённой и монопольной лжи, а глобальная монопольная ложь свидетельствует о хронической патологической лживости и влечёт опасные глобальные тенденции. Человек родился, жил, состарился и умер, — ответ на вопрос, сколько раз душа облекается в тело, давно и окончательно дан за него, и потому нам и в голову не приходит, что между этой убогой поповской аксиомой и превращением планеты в кромешный ад, существует прямая связь. Я беседовал со многими монахами и священниками, — их совершенно не заботит проблема «сколько раз жить», и это более чем понятно, — они пришли к пониманию Бога не только умом, но и сердцем, что дай Бог каждому. Им, в известной мере, безразлично, насколько принятый ими фиктивный догмат Вечного Ада способен помешать и отвратить выбор духовного пути тем, кто в том нуждается. Судя по тому, что все ежедневно видят и слышат в новостях, в этом нуждается всё Человечество, и Церковь, к сожалению, на своем поприще не преуспевает. Мир в келье праведника не умещается, и неважно кто ты: атеист или верующий, принц или нищий, меценат или карманный вор с кругозором в парашное очко, — навязчивая церковная аксиома одноразовой жизни превратилась в обыденность, слившуюся с расхожей мирской поговоркой «после нас хоть потоп», и будет преследовать до последних дней. Безразличие и недальновидность Церкви заключаются в том, что она не желает видеть разницу между законом Божьим и своей ложной догмой, с которой почти всю христианскую эпоху не может расстаться, так что говорить о «высокой эффективности воцерковляющей деятельности» не приходится. Бог слишком заметен, чтобы освещать путь к Нему кострами инквизиции, слишком понятен, чтобы почти три десятка раз править Святое Писание, слишком терпелив, чтобы обязывать своих чад становиться святыми за одну бренную жизнь, и слишком милосерден, чтобы подвергать грешника вечному огню сковороды, и для обозначения того, чем занимались некоторые клерикалы в христианскую эпоху, можно подыскать, не впадая в грех осуждения, не одно точное наименование. Католические родственнички-евроклерикалы продрали в Писании такую зияющую дыру, что христианская Церковь столетиями продолжала залатывать её своими «преданиями» и после разделения на Западную и Восточную. А уж ведали ли сном или духом распространители и продолжатели христианства на Руси о том, сколько богохульства, ахинеи и мракобесия нагородили ушлые западные европопы, — вопрос, как говорится, хотя и интересный, но второй. Во всяком случае, за тысячу лет для души Божьих рабов, сохраняющей в потустороннем мире индивидуальность сознания, не было найдено ни одного глагола, свойственного любой сущности, подающей признаки жизни, в то время как в теории реинкарнации слов, определяющих активную жизнь души на Другой Стороне, более, чем достаточно. Оно и понятно: в великом и могучем русском языке нет ни одного глагола, от которого бы церковное мироустройство загробного ничегонеделания не затрещало по швам. Скрыть реинкарнацию возможно лишь при условии сокрытия всего, что происходит в Духовном Мире. Одним словом, нагадили крупно. Всю эту шитую белыми нитками верообразующую лабуду классики марксизма-ленинизма обозвали «опиумом для народа» и заменили его своим. Факт, что в мире XXI века происходят гонения на христианские общины со стороны экстремистов-мусульман, равно как и факт, что радикальные исламисты в надежде на немедленное обретение Вечного Рая, подрывают себя в толпе «неверных», носят вопиющий характер и имеют древние исторические корни, уходящие в вооружённое противостояние двух религий, когда менее всего исповедовалась безусловная любовь к Христу, Магомету и ближним. В данном случае, довольно заметить, что Учение Христа о перевоплощении душ, подменённое церковной верхушкой на «самопальное» Учение о Вечном Аде, абсолютно опровергает и действующий в христианстве постулат об однократности жизни души на Земле и скором достижении ею посмертной вечности, и несостоятельные надежды джихаддиста из нищего кишлака, уничтожившего себя вместе с невинными детьми ради Вечного Рая, обещанного имамом. В понимании премудрости, что Законы Реинкарнации по истечении жизни исключают ту или иную посмертную вечность, нет ничего трудного, однако целый сонм «независимых» экспертов, политологов и представителей международных и государственных организаций, «сплочённых» ужасами религиозного фанатизма, будут до изнеможения высиживать какие угодно первопричины религиозных войн, лишь бы не «ляпнуть по Фрейду» про указанную. Или вы считаете, что забитый террорист-смертник, не умеющий читать и писать, собирается в вожделенную «христианскую вечность» согласно законам реинкарнации? Фиктивные церковные посылки о вечности пассивного загробного созерцания допускают бесконечность вариантов поведения хозяина и раба; с Законом Создателя подобные фокусы не проходят: душа вновь облекается в тело, искупление и испытания, которые её ждут за содеянное в прошлой жизни, будут гораздо тяжелее и невыносимее, чем были в последний раз. Церковники выдумали быстронаступающую райскую вечность, а те, кто подстрекают смертников, ложью пользуются. За религиозным мракобесием стоят обыкновенные пороки Духа — ненависть и корысть, и потому в содержании основополагающей доктрины о Вечности Ада ничего святого нет. Если судить по множеству пророчеств, сделанным десятки, сотни и даже тысячи лет назад, крови и смерти по вине власть имущих, в том числе, вследствие религиозных извращений Законов Всевышнего, в третьем тысячелетии будет предостаточно, однако это только подтверждает слова древних: никто, кроме Бога, не смеет пользоваться на Земле монополией на знание абсолютной истины. И если Закон Создателя подменён верообразующим, то есть основополагающим корпоративным измышлением, подобное «боготворческое» верообразование западной поповщины, собственно, христианским не является. Корпоратив есть корпоратив, — очертив незыблемость корпоративных интересов индивидуальностью спасения от вечного адского пламени самого себя и сокрытием закона духовной эволюции и нравственного прогресса всех, он готов сражаться до последнего, «не поступаясь принципами», вплоть до исчезновения с лица Земли Человечества — про Апокалипсис от Иоанна слыхали все. «Апокалипсис» был записан в контексте Закона Реинкарнации и свободы воли, в качестве наихудшего сценария событий, однако в мире нет ничего такого, чего, проявив волю, нельзя было бы предотвратить. Я уже немало размышлял о том, почему глобальный закон Творца, осознание которого способно придать правильный вектор духовному прогрессу человечества, столько веков не может возобладать в умах сменяющих друг друга поколений современников, — в силу исторической монополии на истину, независимо от целей, мотивов и последствий содеянного Церковью, доминирующие причины лежат в религиозной плоскости. Логика подсказывает, что в основе вероисповедания и прогресса на Земле не могут быть разные законы, как было до сих пор, но существует одно пророчество. Согласно ему, во времена процветания России на престол взойдёт некий Правитель — сильный, чистый душой и помыслами. Вот ему и будет суждено приложить длань к обновлению веры и избавлению её от застарелого мракобесия прохладных и безразличных клириков, и важно, чтобы все люди совести приближали этот судьбоносный для России и Мира день истины и всеобщего прозрения, как могли. Бог дал людям Заповеди через Моисея во исполнение Своей Воли — Своего Закона, объясняющего человечеству смысл соблюдения норм нравственности; Святая Церковь сделала всё, чтобы Закон, изложенный Христом в самой читаемой Книге на Земле — Библии, навсегда был спрятан от глаз человеческих и заклеймён ересью. Спасибо, что перестали торговать справками об отсутствии грехов, иначе бы, Апокалипсис наступил ещё вчера…

Мне было пора отправляться из кафе в магазин сувениров и, наконец, разузнать, как попасть на экскурсию туда, где мой предок по Духу ел, пил и спал.

Вход в здание с невысокими ступенями, с торца которого я уже побывал, располагался под большой красной вывеской «Сувениры». В магазине было полно всякой всячины, и хотелось бы выбрать что-нибудь на память, однако первое, что обратило внимание на себя, — правая стена помещения. Из нижней части её выходил тот же отполированный скальный выступ, замеченный снаружи, который образовывал внутри невысокую декоративную глыбу, выступающую над полом. Думаю, этот камень не поддался бы удару со всего размаха тяжёлого молотка, и известное мне обстоятельство, связанное с фрагментом этой породы, означало, что Густав фон Рот в свою бытность знал о данном помещении и, конечно, мог в нём бывать. На поперечной жерди этой же стены было развешено несколько мечей, в основном не очень длинных, однако копию одного из них я узнал по форме рукояти и длине клинка и, не раздумывая, решил приобрести. Меч был длиной ровно полметра, похож на тот, что я наблюдал в трансе, когда отстегнул от пояса и оставил в своих покоях в день своей последней смерти, а это вам не баран чихнул, и уйти отсюда без него я не мог.

Справа от входа находилась круговая стойка со множеством цветных открыток с изображением замка и его интерьеров, по шестьдесят центов каждая, и, в конце концов, я выбрал штук тридцать. За прилавком напротив дверей на полках было расставлено много интересных вещиц — фигурки бронзовых рыцарей, тарелки, фужеры и кружки с видами замка, а также печатная продукция. В правом углу были выставлены копии рыцарских щитов, и висела кольчуга. В центре зала стояла прямоугольная витрина, внутри которой поместился макет объёмной копии замка, но, к сожалению, внутренние дворики в нём не просматривались. Дождавшись своей очереди, я купил меч, две пары кружек — себе и брату, набор открыток, и, отдав за всё чуть больше полтинника, засунул покупки в рюкзак. Оказалось, что билетик на экскурсию можно было приобрести тут же, в кассе. Брать его я пока не стал, и с большим трудом выяснил у продавщицы, где начинается экскурсия по замку, нимало не придав значения тому, что музейные гиды тоже не всегда говорят на том языке, на котором посетители обычно умеют слушать.

Выйдя из магазина, мне следовало пройти вдоль того же здания и перед стеной выступающей башни свернуть направо по неширокому лестничному пролёту. Я поднялся по нескольким ступеням, повернул налево и оказался во дворе замка, видимо, из наиболее просторных. С левой стороны между двумя мраморными колоннами был вход в то здание, с обратной стороны которого должна быть та самая молельня. Я прошёл вперёд мимо толпившихся людей, спустился по ступенькам в нижнюю часть дворика и оказался перед входной аркой с каменным барельефом родового герба. Он был овальной формы, с головой льва посередине, петухом и птицей слева и справа внизу и ветвями по краям. «Дом Роттердорф», «Окончание осмотра» — прочёл я на табличках. Правее — в поперёк стоящем здании, располагались ещё две арки — поуже, разделённые колонной, за которыми тоже были двери и выход наружу к северу с указателем AUSGANG, но я вернулся назад. Правая сторона от входа, через который я входил во двор, была образована двумя примыкающими друг к другу зданиями, а ближе к нему, за тремя каменными колоннами, находились две двери, — более широкая, деревянная и окованная, служила входом в музей, вторая — имела табличку TOURISTIKB;RO.

Ещё до того, как я попал в это ограниченное древними стенами пространство и разглядел герб на стене, — пожалуй, с момента, когда шёл сюда по мосту, у меня возникло необычное ощущение того, что это место откуда-то мне знакомо. Тем не менее, описать окружающую архитектуру было сложно, хотя образ обстановки при закрытых глазах сохранялся хорошо. Слева и справа, опираясь на колонны, к стенам лепились пристройки с окнами, в иных местах — нечто похожее на эркеры; окна стен почему-то располагались не на всех и даже не на одном уровне; на разной высоте находились фахверковые башенки, двускатные крыши и круглые либо гранёные шпили, покрытые сероватой черепицей, а трубы отопительных печей были различной толщины и во многих местах выходили из крыш различной высоты. Одни части «Дома Роттердорфа» были сложены из бурого камня, другие — оштукатурены в белый цвет; стены зданий по другую сторону двора, где находился вход в музей, были жёлтокаменными, имели окна с ярко-красными ставнями, и больше таких вокруг не было. Здание, соединяющее противоположные стены в дальнем конце двора, я бы вообще описать затруднился. Внизу его — арочные своды, о которых я говорил, вверху справа — фахверковый угол стены с двумя несхожими башенками-шпилями на фоне крутого ската крыши, а окна разбросаны по стене так, будто каменщики пьянствовали в одной компании с плотником и стекольщиком. Всё, конечно, было построено со вкусом, выглядело ухоженным, включая цветы в каменных вазонах вдоль стен. Немцы — чего с них взять? У нас вон, некоторые барские усадьбы до сих пор в таком состоянии, в каком на них крестьяне, ещё не охваченные комбедом, продотрядом и колхозом, с вилами и кольями ходили, а здесь и через пятьсот лет на свой родной фамильный герб, как баран на новые ворота смотришь, не насмотришься. Представляете? Да уж, попы, «запретившие» душам под страхом экзекуции переселяться, дураками не были, — дураки бы целые народы и континенты под себя не подмяли. Дорогого стоит увидеть следы своей прошлой жизни на Земле, потому что после этого человек способен переосмыслить многое, а главное — смысл жизни, своё «я» и своё отношение к Богу, себе и ближним. Вселенский Закон, принесённый на Землю Иисусом, лишал поповщину титула вельможной святости, возможности помыкать беспрекословными рабами и проявлять глубинные низменные инстинкты, низводя до статуса презренных торговцев, которых плёткой из храма изгонял Христос. Современный обалдуй, отупевший от тыканья в кнопки гаджетов, клипового мышления и сиплого хита с рифмой «мой шанс — звёздный час», удивился бы, узнав из авторитетного источника, что интеллект подобных ему оболтусов не сгодился бы этим пронырливым святошам и в подмётки. Да что там обалдуй, когда академики никак в толк не возьмут, почему по одному и тому же объективному закону двух мировых религий — «накопления душ в загробной вечности», можно и оправдать, и осудить за злодеяние, предусмотренное международным правом, а третья мировая религия шельмуется за то, что её закон противоречит догматам обеих религий и их общему объективному закону. Видали такое на школьном дворе? Двое дерутся, а третий пытается их разнять и получает тумаков от обоих, которые не перестают дубасить друг друга. Факт, что те, кто тысячелетия развязывал войны, не переставая клясться в любви ко Всевышнему, остаётся незамеченным. А кто заметил, что святые инквизиторы имели дурацкую привычку цитировать Святое Писание, разжигая дрова под еретиком? Никто, кроме еретиков, отправленных на костёр. Общую картинку келейного миросозерцания грядущей райской вечности, кроткого и смиренного, вроде гранитной тверди, слегка портят мировой империализм, терроризм, катаклизм и эксгибиционистские откровения сынов и дочерей Тайного Мирового Правительства о сокращении землян до полумиллиарда, которое у всех на виду давно и успешно реализуется. А вы говорите, мировой прогресс, — вон, сколько обалдуев, которые верят в одноразовую жизнь, скорый рай и потоп после себя. При таком раскладе, как однажды заметил представитель агностиков, неистребимого племени интеллектуальных импотентов, единственным способом выживания человечества выступает не религия, а сохранение здравого смысла. Только где его взять, чтобы сохранить, — на каменной стелле с выбитыми словами о планах иезуитского сокращения земной популяции? Так что христианам или ещё кому-либо от этих иезуитских планов и прочих земных потрясений, в посмертной вечности не отсидеться — придётся реинкарнировать обратно в ад земной, делать, что должно, и будь, что будет. А не проще ли догадаться, что закон посмертной адской вечности — это лживый закон, келейно принятый Церковью в целях создания местечковой юрисдикции и помыкания людьми, а закон духовного прогресса Вселенной и построения рая на самой земле — это Божий Закон, к которому Церковь отношения не имеет, и более того — от людей спрятала? Что тут ещё комментировать — тысячелетнее хождение на голове? Приверженность исконным корням веры предков в то, в чём Иисус был оболган? Или клиническую неспособность отличать Божественное от богохульства, за которое от Имени Спасителя были готовы перегрызть глотки? Не за непоругаемость Создателя, не за абсолютную истину, данную всему человечеству, и не Христа ради, а во имя мракобесия и непоколебимости своего же собственного богохульства! Почему Учение Христа о переселении душ и Закон Реинкарнации составляют главную, верообразующую суть всего христианства? Потому что только Надземный Мир определяет смысл жизни всех существ во Вселенной и на Земле, а не ум земной, человеческий. Церковь не может не знать, что законы перевоплощения бессмертного Духа действовали всегда, и дискредитирует их, как умеет, но почему же она так не любит объясняться на эту тему? Потому что для того, чтобы бесследно выхолостить и подменить Надземный Закон, потребовался аналогичный верообразующему фиктивный эквивалент Мироздания, диктующий содержание смысла земной жизни по корпоративному усмотрению, и как только на это спустя семнадцать веков обращается внимание, всю кротость и смирение снимает, как рукой. Человеку свойственно воздерживаться от рефлексии на тему смерти, и поэтому представления, основанные на церковных догматах о пассивном загробном положении, конечности нравственного совершенствования Духа и необратимости утраты земных наслаждений одноразовой жизни, в сознании большинства стали доминирующими. Разве это не самое худшее из того, что в угоду своим интересам путём лжи добилась Церковь за двухтысячелетнюю историю Человечества? Тут есть что отрицать, чего стыдиться и от чего бурно реагировать, но лжец может винить только себя. Современные клирики оказались неспособны не переосмыслить то, что смертным не дано «отменять» или «принимать» Законы Творца, не извлечь уроки из того, что церковная самодеятельность сыграла с Человечеством злую шутку, и я думаю, что эта неспособность явилась прямым следствием исконного самоощущения себя в обществе. Для сохранения своего реноме Церковь выбрала сомнительное и негодное средство — не признание Божьего Закона, а его дискредитацию и длящуюся ложь. Да и как бы иначе стало возможным: подменить законы реинкарнации и наставления по духовному прогрессу вымыслом пустопорожнего прозябания в загробной вечности и находить истоки переизбытка общемирового зла в недостаточном воцерковлении? Лихо! А своё «святейшее соизволение» на загробный и последующий духовный рост, истинные цели и мотивы соблюдения Заповедей «не убий», «не укради» и так далее, проповедовать за пределами паперти не пробовали? Ну так попробуйте, раз уж Христос на землю для того приходил. Постоянные усилия Отцов Церкви по сокрытию от «рабов Божьих» картины потустороннего мира с целью выворачивания её с точностью наоборот слишком дорого обошлись человечеству, достаточно примера оболваненных смертников-террористов, поспешающих в райскую бесконечность, и кровопролитных геополитических притязаний римской поповщины ради Христа. Я говорю «достаточно», потому что этого с лихвой хватит для мотива всячески скрывать связь церковной доктрины с чудовищной фальсификацией и отрицать последнюю даже за давностью содеянного. Учение о Вечном Аде, в отличие от Учения Христа о переселении душ, позволяло Церкви воплощать любые амбиции и похоти, — полистайте Книгу Духов и убедитесь: вытравленный церковниками Закон Реинкарнации не допускает никаких туманных, альтернативных толкований, никакого поповского произвола и отсебятины. При этом надо понимать, что религиозная «аксиома одноразовой жизни», по которой Церковь исстари предписывает существовать творцам истории и придворным историографам, дурно сказывается на обоих. Первые всё время закладывают в свои надуманные прожекты разрушительный потенциал ненависти и злобы непримиримых сторонников и противников, вторые не могут извлечь пресловутые уроки истории из провальных экспериментов, и вынуждены к ним возвращаться и переписывать. Так было с националистическими и коммунистическими идеями, бесплодными «священными» войнами и социальными революциями и любым делением на «красных» и «белых», а причина в том, что смысл жизни определяет не чья-то неприкасаемая фиктивная аксиома и основанный на ней исторический произвол в «широком диапазоне», а закон нравственной эволюции в ходе воплощений Духа с жёсткими правилами, критериями и ограничениями. Так «методологически» нагадить, как «святые отцы», не смогли даже самые одиозные теоретики «всеобщего благоденствия», кровожадные воители, от которых мир зализывал раны десятилетиями, и ЦРУшники руками ельцинских приватизаторов. Неужели вы думаете, что управляемый дьяволом хаос на планете можно остановить, исходя из какого-то дремучего постулата одноразовой жизни, который если и внушает большинству некую персональную надежду, то лишь на то, что потоп случится после него? Иными словами, в основу своей религии Церковь положила то, что противоречит закону развития всех, поскольку по закону Кармы в следующей жизни все расхлёбывают кашу, которую сами же заваривали в «одноразовой». Наша судьба — это не случайный фантик одноразовой жизни, который можно использовать в качестве шанса на всё, что приспичит, а заслуженный итог прошлых жизней, и только такой подход обеспечивает общий прогресс. Церковь возвела в догму очень вредную своим многозначным толкованием ложь. Сквозь мутные очки одноразовой жизни трудно выбрать истинный путь, но они не мешали великим войти в слабоумные исторические буквари и заставить содрогаться современников и потомков. Рано или поздно, через кровь и страдания, историческая кривая куда-нибудь да вывозила, и всё повторялось сначала. Но кривая есть кривая — по ней можно бежать или ползти хоть до Апокалипсиса, Армагеддона. Вся наша жизнь порой зависит от того, на что в ней сделаны акценты: на гонке за пагубными страстями до бессмысленного заключения в загробной вечности, обещанной Церковью, или на длительной нравственной эволюции, не знающей отдыха ни после рождения, ни после смерти. Идея-фикс о скороспелой готовности к вечному раю игнорирует заведомую реальность того, что закон реинкарнации априори исключает любые попытки через него перепрыгнуть. Этого не удалось ни христианским инквизиторам-палачам с их мнимой святостью, ни лжегуманистам революционерам с горящими глазами, и можно не сомневаться, их душам ещё долго бродить по земле среди нас. Не потому ли на фасаде французских мэрий с тех пор, как во имя казавшегося близким призрачного благоденствия рубили тысячи голов, и сегодня можно прочесть лозунги о свободе, братстве и равенстве, которые остаются для всего человечества недосягаемой мечтой? В России уроки не извлекли и пролили ещё больше крови, уничтожили духовенство. Кто морально ответствен за эту несуразицу? Тот, кто из личных низменных побуждений, пользуясь своим положением, не выполнил заветы Спасителя, извратил и утаил путь и предназначение вечного Духа смертных, и не торопится признавать факт злодеяния.

А зачем клирикам вообще что-то признавать, если историки, спустя двадцать веков от Рождества Христова, сами догадались о контрпродуктивности революций? Есть ли какой-нибудь резон обременять себя признанием во лжи, законом переселения душ и глобальными проблемами неразумного человечества, если у Церкви имеются и свой разумный закон, и своя разумная паства, которую вполне устраивает быстродостижимая райская вечность? В Книге Духов уделено немало места тщете и бессмыслице революций, однако, дьявол, видимо, заранее позаботился о том, чтобы французские революционеры сделали заказ на массовое изготовление быстрощёлкающей гильотины, и их «передовой опыт» с изменениями и дополнениями имел бесконечные рецидивы и бесполезное извлечение уроков. В России, например, песню со словами «есть у революции начало, нет у революции конца» горланили на площадях и в школах вплоть до возвращения к свергнутому капитализму, и это безусловный показатель того, что за последние двадцать столетий человечество так и не постигло законов собственного исторического развития, в основу одного из которых положен закон Христа о переселении душ. Главной причиной появления за две тысячи лет самых сумасбродных, «альтернативных» христианскому учению глобальных философских концепций прогресса на Земле, является извращение и игнорирование церковниками законов, принесённых Христом всему человечеству, потому что монополии на бравирование «апостольской родней» больше ни у кого не было. «Идентичный натуральному» эквивалент Мироздания пришёлся по вкусу Церкви, а как быть с «натуральным» выживанием и спасением от самого себя человечества? В отсутствие калёных щипцов Инквизиции оно настолько распоясалось, что созрело для самоуничтожения и явно игнорирует призывы к сплочению вокруг порочной идеи «скоропостижного» самоопределения в райскую вечность, в то время как подлинный закон духовного прогресса замалчивается и осуждается. Какой бы привлекательной ни была ритуальная, обрядовая сторона богослужений, речь идёт об очень серьёзной подмене Вселенского Закона, и одна только правда может быть убедительной для всех, но от обсуждения с обществом данной темы Церковь вертляво уворачивается. Суждение «в христианстве реинкарнации нет», которое заученной скороговоркой, будто желая отделаться, произносят в ответ на недоумение по тому же поводу, несёт привкус скрытого лукавства, уводящего от сути. Всеобщий объективный закон многократности телесного бытия Духа и «самодельный» церковный закон о вечном местопребывании Духа в посмертном мире, как неком накопителе, вообще не могут сосуществовать во Вселенной параллельно и одновременно, абсолютно взаимоисключают друг друга и в качестве верообразующих антиподов легко взаимозаменяются, подобно симметричным категориям созидающей правды и деструктивной лжи. Поэтому велеречиво разъяснять пастве, что христианская вера свободна от ереси перевоплощения душ чуждых нам восточных религий (или Книги Духов), всё равно, что крупно писать на бутылках подсолнечного масла про отсутствие холестерина, которого там и так нет и быть не может. Эка невидаль — в сарае нету дров, потому как спёрли. Если ответ на элементарный вопрос «почему нет реинкарнации?» аргументируется нелепицей такого размаха, мы всё так же, как до Рождества Христова, далеки от того, чтобы открывать и использовать законы природы на общее благо всего человечества, и, что особенно удручает, сей вывод напрашивается не на основании древних трактатов и академических опусов, а подростковой логики. А безгрешная детская логика такова, что всё быстрое, выгодное и удобное для производителей подсолнечных масел и религий, не всегда и не вполне отвечает истине. По Книге Духов, честную прибыль быстро не стяжают, и вечного рая быстро не достигают, но что поделаешь, если кому-то это и удобно, и выгодно? В материальной природе, перефразируя Маркса, нет такой «данной нам в ощущениях» трёхсотпроцентной прибыли, ради которой производитель не пустился бы в любое злодеяние, а тут под ногами монопольная халява на эфемерное зазеркалье и виртуальный холестерин, — грех упускать. Приватизировано всё, вплоть до небесных обителей и приусадебных участков на Луне — неоткуда свалиться яблоку. Посмотрите на полотно Сурикова «Боярыня Морозова» и скажите, могли ли изображённые персонажи ослушаться Церковь. Дело ведь не только в том, что раскольников гноили в ямах и жгли живьём, а в том, насколько прочно вдолбили в голову «Божьим рабам» твердокаменное наследие римской поповщины, раскольником же звали того, кто крестился двумя перстами, считая три перста «щепоткой дьявола». Ничего, устаканилось — не привыкать, не впервой. Если подмена Закона Божьего на рукотворное фуфло остаётся для христиан несущественной мелочью, нужен ли им вообще реальный закон, открывающий всему человечеству принципиально иную картину Мироздания, и что тогда мелочью не является? Ведь это же чистый бред: скрыть от человечества закон Христа, по которому дано жить всем, и приучить христиан обходиться без него! Знаете, по какому закону живёт «невоцерковлённое» большинство? Согласно теории телесной эволюции Дарвина, страдающей необъяснимыми пробелами, а законы духовной эволюции Книги Духов не востребуются, поскольку распрощаться со «старым добрым» прикладным значением адской бесконечности ради истинного прогресса потомков обезьян, дураков нет. Дескать, полно вам морально спотыкаться и вставать, пожалуйте на вечную сковородку за земные проказы. Немудрено, что большинство студентов земного университета весело и легкомысленно прогуливают лекции ретроградов-профессоров, зная, что от экзамена не отвертятся: их просто не интересно слушать, как если бы два часа кряду уверяли, что вы ходите по плоской Земле. Вы бы и сами смылись с уроков, если бы курс о происхождении видов живого, предназначенного для пожизненного заточения душ, читал наш «очковтирающий» доцент Пискунов со своей вечной прибауткой «история не может быть другой». Помню, однажды я поднялся и сказал на весь зал: «И не будет!» Больше эту паразитирующую аксиому, распространяемую на прошлое, настоящее и будущее, мы не слышали, правда, на экзамене я схлопотал трояк потому, что полез в бутылку и успешно проделал то же самое с аксиомой противоположной, просклоняв в сослагательном наклонении. Длящуюся ложь можно оправдывать корпоративным ограничением на правду, сохранением заведённых корпоративных устоев и чем угодно, но в основе отрицания нагромождения безответственной лжи всегда лежит неопределённый, кое-как прикрытый демагогией стыд, иначе бы, не было нужды избегать общения на эту тему и заниматься словесной эквилибристикой. По крайней мере, клириков трудно заподозрить в неведении о безусловной многократности телесной жизни Духа, её незаменимой роли в духовном преображении человечества и огромном значении вытекающих из этой роли наставлений, а также о внутрикорпоративном самопровозглашении адской вечности, — вот этого им и не хочется признавать. Чтобы утаить духовную разносторонность и активность доземной и загробной жизней вечной души, Церкви, похоже, плевать на всё, что так «удобно» загораживает её устрашающая догма посмертной вечности. Долгожданная встреча с близкими душами, с которыми мы связаны неразрывными узами многие тысячи лет, по завершении земных дней ждёт каждого, и, если мы честно трудились на Земле, нас будут встречать, как победителя-праведника. Эти родные для нас души с такой же любовью, заботой и привязанностью, как и при жизни, переживают за нас и выполнение нами очередной задачи на суровой, сбивающей с толку Земле, где сокрытие загробной тайны смысла земной жизни превратилось в неотъемлемую составляющую церковной деятельности. Глубоко понимая связь со своим духовным родом, настоящим Отчим Домом и безграничностью нравственного пути, мы, находясь в грубом физическом теле, способны ради них преодолеть и постичь очень многое и, если нужно, признать ошибки, чтобы снова двигаться вперёд. Тяжкие проступки не сулят нам адовой вечности и конца духовного пути, но заставят невыносимо страдать в обоих мирах; раскаяние в содеянном не избавит нас от дальнейших воплощений в телах, но облегчит положение и в Мире Душ, и на Земле, и, усвоив эту простую истину, мы не можем потерпеть неудачу. В этом заложена великая суть прогресса, и многовековые потуги выдать под мантру «С Господом хорошо» правду за ложь и ложь за правду говорят сами за себя. Можно лишь сожалеть, что содержание таких широко известных христианам и неверующим суждений и понятий, как «у каждого свой крест», «Господь не даёт испытаний не по силам», «крепость веры» и «сила Духа», определяются скудоумием постулата одноразовой жизни и бессмысленной посмертной вечности, тогда как в Мире Духа они наполнены конкретным, чётким и вразумляющим смыслом, не раз переданным Человечеству. В конце концов, в утаивании Божественной истины, которая независимо от вероисповедания объединяет, и, в конечном счёте, объединит всех землян, кроется нечто заговорщическое и зловещее, но в свете мрачной истории Западной Церкви так оно и есть. Весьма, знаете ли, неадекватный способ научить Человечество любить Бога, земные воплощения своего духовного рода и себе подобных существ, которые возвращаются на планету ровно с теми же целями, что и вы, и, как и вы, лишены религиозной доктриной своего духовного прошлого и будущего. Это серьёзно дезориентирует, дезорганизует и разобщает Человечество, и я бы даже назвал богохульное Учение о Вечном Аде максимально неадекватным способом возлюбить Создателя, потому что за гранью богохульства, подменившего Закон Творца, находилась сопредельная грань разгула мракобесия, сатанизма и костров инквизиции. Допуская нелепое условное обособление себя от тех, кто старается праведно жить и посещать церковь, мы, будто во времена дремучего советского атеизма, по инерции называем их «верующими». При этом, нам и в голову не приходит, насколько нелепо считать, что законы реинкарнации действуют в отношении христиан, буддистов или ортодоксальных безбожников избирательно и зависят от избранной веры либо чьих-то земных хотений. Те из священнослужителей, которым мы доверяем всей душой, и которые верят в наши помыслы, как ни странно, не отрицают реинкарнацию и освещают христианский путь к Богу той правдой, какая она есть для всех. Чего ждём — когда на свет явится инкарнация невинного дитя и на всю ивановскую закричит про неглиже? И ведь ничего нового: внутрикорпоративные интересы выше внекорпоративных, несмотря на то, что речь идёт об истине, дарованной распятым Христом…

Между тем, время шло, и надо было что-то предпринимать — возвращаться в отель несолоно хлебавши и заваливаться на кровать в гробовой тишине не хотелось. Здесь, во дворике античного стиля, собралось не меньше полусотни людей, одни иностранцы, и никто не галдел и не наступал на ноги. Я осторожно просочился сквозь толпу ко входу в музей. Сбоку от дубовых дверей, за которыми начинался осмотр, гостей предупреждал запрещающий стикер перечёркнутого мобильника — забудь мобильник, всяк сюда входящий, а заодно пломбир и чемодан. Толпу отделяли от дверей три работника музея — мужчина лет тридцати и две девушки в униформе туристического бюро — синих теннисках и жилетах с бейджиками, мужчина был в чёрных брюках, девушки — в белых. Сотрудник, принимавший новую стихийно формируемую группу посетителей, замерших в ожидании, обратился ко всем:

— Attention please! The English speaking group of twenty persons is invited to enter the museum.

Немцев что ли не набралось? — подумал я и отошёл в сторону, чтобы подождать и вникнуть в обстановку. При таком разноязычии туристов сюда не так-то просто попасть. Я присмотрелся к одной из девушек в униформе, стоявшей у входа в музей. Это была изящная блондинка лет двадцати трёх- двадцати пяти. Где-то я читал, что в старину германские войны нередко возникали из-за женщин, которых враги похищали, насиловали и насильно выдавали замуж. Чтобы остановить кровопролитие, родоначальники древних кланов приказывали нещадно убивать красивых девочек в младенческом возрасте, например, сбрасывая их с обрыва. Можно долго говорить, что спасёт мир — красота, уродство, доброта или звериная мораль, но акции по искоренению европейского генофонда красавиц, правда, под иным предлогом, подхватила «святая христианская» Инквизиция. За «преступления против Господа» по обвинению в колдовстве и чёрт знает, в чём ещё, им просто рубили головы либо жгли за деревней, заткнув рот, и слали отчёты наверх. Не так уж и трудно поверить в версию некоторых конспирологов, что Западная Церковь выполняла особую миссию тёмных сил по управлению и контролю за Человечеством. Так что для немки эта девушка была слишком красива, да и по лицу её нельзя было сказать, что она немка. Миловидное лицо нашей русской девчонки, каких тысячи, разве что весьма привлекательное, с правильными чертами, — не мелкими, не крупными и не смазливо-кукольными. Некоторое время я незаметно наблюдал за служащими музея, поправляя рюкзак на плече и делая вид, что кого-то жду. Через 20—30 минут площадка заполнилась в основном немцами и, подсчитав их, я понял, что опять внутрь не попаду, да и вряд ли с рюкзаком туда пустят. Мысленно плюнув, я пошёл осматривать замок снаружи, а там, как и во дворе, народу было не протолкнуться, и все беспрерывно щёлкали фотоаппаратами и видеокамерами.

Первым делом я решил вернуться к исходной точке осмотра — арке у моста в замок, поскольку уже там обнаружил немало интересного. Сами понимаете, с местными достопримечательностями меня связывало нечто большее, чем восторженного зеваку. Разумеется, я досконально помнил детали, воспринятые в ходе погружения в гипнотический транс, к тому же, доктор снабдил меня аудиокассетой нашей беседы, но неуловимое интуитивное ощущение привычности знакомого места не покидало меня и сейчас. Узлы обстановки, запечатлённой моим сознанием в прошлой жизни и в течение гипноза, находились не только в замке, но и вне его, и поэтому неудача с экскурсией меня не расстроила.

Случаи, когда люди по разным причинам оказывались в местах своих прежних жизней, не раз происходили и ранее, однако мне предстояло реконструировать события и роль неизвестных персонажей далёкого прошлого, и здесь мог стать важным любой пустяк. Вы, конечно, можете выразить своё недоумение гомерическим хохотом тётки с одесского Привоза: «А тебе, малой, это надо?» А вы посадите в класс по десятку приходских батюшек, ведущих философов академических институтов и рядовых обывателей, отобранных по методе присяжных заседателей, да задайте испытуемым контрольную на полстраницы: «Что я думаю о загробных правилах и целях перевоплощения души в бренное тело?» Минут на пятнадцать — не больше, даже если какой шибко грамотный мирянин-сократ поворчит о нехватке времени и бумаги. Ничего, уложится — качество знаний великовозрастных учеников тоже замеряется точнее объёма жидкости. Соберите и обобщите задания обследуемых, а полученные модели представлений о принципах индивидуального бытия трансформируйте в стереотипы типичного поведения и больше не морочьте мне голову дурацким вопросом, — скорее всего, вам будет нечего обобщать. Потому что загробные правила и цели обретения плоти Духом, априори писанные для всякого постхристианского клирика, а также увешанного лаврами светоча науки о мудрости и прочих смертных, есть данность, устремлённая далеко за пределы лживой и заплесневелой церковной догмы, а наши представления о категориях добра и зла, жизни и смерти, витают в плоскости обыденного ума. Многие с детства помнят, что наши бабушки и дедушки «ушли на небо», откуда наблюдают за нами и «видят, как некрасиво мы кочевряжимся». Однако кочевряжиться перед тарелкой «противной каши» поутру и перед законом развития цивилизации тысячелетия напролёт — не одно и то же. Факт, что учёные до сих пор не вывели инкарнацию лабораторной крысы, не умаляет ответственность Церкви перед обществом, в деградации которого заинтересована клубно-масонская элита, тайно исповедующая культ Сатаны и реально правящая по всему миру. С одной стороны, хорошо организованная, структурированная и законспирированная сатанинская массовка вербует в свои ряды успешных людей из властных структур по всей планете, прекрасно разбирается в церковном учении о падших ангелах и силах тьмы, а также значении сокрытия Закона Реинкарнации от Человечества для победы над Силами Света. А с другой стороны, христианская Церковь дезавуирует сей Божий Закон, объявляет его несуществующим, а то и бесовским. Целью так называемого тайного мирового правительства является сокращение землян до полумиллиарда, и потребуется несколько страниц только для того, чтобы перечислить его достижения, — организация голода и эпидемий; стерилизация населения генной инженерией; инспирирование мирового терроризма, религиозного экстремизма и антихристианских свобод; перманентная дезинформация народов Земли и свёртывание просвещения; экспансия хаоса военным путём. Хватит? Или вы думаете, что каждую шестую минуту в мире ребёнок погибает от голода только потому, что в закромах прогрессивного человечества хоть шаром покати? Уместно ли посмеиваться над конспирологами и упрекать сатаниста в том, что он не захаживает в церковь, потому что «плохо там себя чувствует»?

Самую читаемую на планете книгу — Библию, издаваемую большую часть христианской эпохи на латыни, правили без удержу и без малого тридцать раз, а последней из бессчётных теорий общественного прогресса и благоденствия, взятой учёными светилами, как всегда, с потолка, был «научный коммунизм», который противоречил и Святому Писанию, и Законам Божьим, и вообще — естественной природе вещей, и, значит, здравому смыслу. Так какая же у нас страна — ностальгирующая по «красным временам», судя по опросам, или православная? Сегодня самой мощной державой, имеющей сотни военных баз по всему свету, являются США, которые без стеснения объявляют миру своими кровными интересами кровь и гибель тысяч людей и хаос в любом месте планеты, а единственной духовной силой, способной противостоять планетарному хаосу и нравственному упадку — Россия. Далеко не всем очевидно, что в то время, как американский бизнес под флагом лжесвободы и лжедемократии обогащается на крови, мы тратим на обороноспособность народные средства и слышим клевету в распространении мировой угрозы. Реальной американской геополитике двойных стандартов, прикрытой дежурной дипломатической мишурой, отвечает уровень духовной энергетики поколений её исполнителей, а степень духовности исполнителей определяется ступенькой в беспрерывной эволюции многих воплощений Духа и между ними, и потому политика двойных стандартов не должна удивлять, — для них это такая же норма, как и чужая кровь. Американцы тоже ходят в церковь, широко отмечают Рождество, а их президент клянётся на Библии, и что с того? На самом деле, Америка не «валяет дурака» от одного стандарта к другому, и стандартов у её верхушки не два, а один — неуклонное служение дьяволу. Наивно упрекать прародителя зла в патологической лживости, хроническом злословии и мании мирового господства, — у него один стандарт, просто у материалистов в глазах всегда что-то двоится. Стратегия борьбы Света и Тьмы основана на Вселенских Законах, включая Реинкарнацию, и наивно думать, что на земле можно бороться со злом и дьяволом, в том числе, основываясь на идеологии атеизма, материализма и антагонизма политических формаций, а тем более, не имея никакой идеологии, кроме личной выгоды и воровства. Это крайне жёсткая, зато точная оценка происходящего в мире, и было бы смешно хвалить атеизм за то, что атеисты запустили первого человека в космос. Дьявол стремится к мировой диктатуре, потомственные сатанисты на земле меняют местами понятия добра и зла, но это выше понимания атеистов, у которых от материализма двоится в глазах. Советские руководители так рассуждать не смели и не могли — они были дремучими атеистами, шарахались от церкви, как чёрт от ладана, и боялись обвинения в идеализме так же, как по 58 статье. Ограничивать индивидуальное духовное продвижение личности рамками однократного бытия Духа в теле и ожиданием Страшного Суда, значит, игнорировать основы общемирового нравственного прогресса и в итоге — искусственно тормозить процесс преодоления земного зла, совершаемый в условиях свободы воли. Остаётся добавить, что свобода воли, в свою очередь, проявляется в условиях идеологии, и вряд ли в качестве такой идеологии в России должен служить атеизм и материализм.

Церковный термин «крепость веры» мало что объясняет, зато много чего запутывает, тогда как крепость веры, обретаемая в ходе длительной эволюции реинкарнирующего Духа, стремящегося к нравственному совершенству, объясняет всё. И все святые прошли именно этот непомерно тяжкий путь. Пример этого пути, длиной в тысячи лет, для нас в тысячу раз убедительнее призыва к святости в свете доктрины одноразовой жизни, и это подтверждение того, что в школе нам не уставала повторять уже постаревшая учительница: всегда надо говорить правду. Вот и теперь, подменяя процесс духовного роста его результатом, всегда можно заявить пастве: вы, братья и сестры, слишком непослушны и неусердны, и не взлетаете с табуретки только потому, что не соблюдаете инструкций к полётам. В дидактике любой естественной науки подобное зовут мракобесием, а тут — «исконные корни веры». Чтобы «взлететь с табуретки» и больше на неё не садиться, необходимо довести параметры компонентов греха души до нулевых значений, и это не фигура речи, а объективные показатели «грехометра», который ещё не запущен в серийное производство. Посмотрите, — вокруг нас множество обычных и хороших людей, — успеют ли они до конца жизни стать святыми, даже начав с пелёнок? Церковь же, скрывая правду, в древности называла себя и свою омерзительную инквизицию априори святой. Чтобы стать святым, надо стремиться к святости, и даже стремясь к ней, по определению ещё нельзя считать себя святым, — в противном случае, вас бы, уже вознесённого с грешной Земли в вечную Благодать, «здесь не стояло». Вы бы были там, где святые, но вы ещё здесь, на Земле, и часто в окружении тех, кто слишком далёк от святости. Таков закон реинкарнации, и ему подчиняются ВСЕ. Очевидная недостижимость абсолютной святости за короткую земную жизнь порождает сомнения и преграды на пути к Богу, но такова реакция на неправду о святых, живших на Земле много раз. И всякий раз, как бы историки потом не озаглавили те эпохи, они, святые, ходили в костюмах того же покроя, что у нас, носили чемоданы того же фасона, что и мы, и плыли на тех же кораблях, как и мы, их современники. Спаситель не приносил на Землю Учение о Вечном Аде и не передавал его Апостолам, — его создал Запад по мотивам властолюбия, сребролюбия и ненависти, спекулируя на том, что земные «запретительные» и «разрешительные» правила вытекают из представлений о загробных наказаниях и наградах в Мире Духа. Западная Церковь ввела монополию на то и другое, огородила её «иммунитетом» святости и выдала ложь за первозданное христианство. Душа обязана трудиться день и ночь, покидая и обретая тело, — это долгий, медленный и трудный процесс, но когда-нибудь она станет святой и прекратит воплощаться. Видите, в каком искажённом мире мы живём? Ложь останавливает огромное количество заблуждающихся и колеблющихся на пути к вере, но именно этот потенциал большинства способен обуздать на Земле Силы Тьмы. Иного способа победить неисправимость, неистребимость и неуязвимость тёмных сил у людей нет. Нельзя врать. Не продуктивно. И не корректно при этом ссылаться на образ святых, Учение Спасителя, а тем более порочить Учение Будды. И нельзя твердить о вечности души, искажая и умалчивая правду о месте и пути души в вечности. При этом и Православие, и Католицизм исходят из положений Библии, в которой выхолощен всеобщий универсальный космический закон перевоплощения души — нашего вечного истинного «Я». Чем же радикальные исламисты мотивируют смертников-террористов на массовые убийства «неверных»? Тем самым немедленным наступлением райской посмертной вечности после бренной физической жизни. Но именно западная поповщина задолго до зарождения ислама, из низменных побуждений создала антихристианское учение о посмертной вечности, обманом и насилием подменила им Вселенский Закон множественности телесных существований нашего «Я», прозванного рабом, и теперь каждый приверженец «исконных корней веры» может наблюдать, как перед Человечеством встаёт глобальная угроза ползучего терроризма. Вы полагаете, что между посмертным небытием советского «научного атеизма», лжегуманным догматом о Вечном Аде римо-католической власти, державшейся на поте и крови рабов, и дьявольской западнёй райской бесконечности исламского экстремизма, толкающего на смерть ради смерти, нет ничего общего? «Приверженец корней» не станет забивать себе голову столь нечёткими множествами, — для него это заведомая ересь, но общее есть: дискредитация, извращение и ограничение Высшего «Я» человеческой личности, как частички Бога; сокрытие от человека истинного предназначения его Высшего «Я» для Вечности; длящееся богохульство непоругаемого и целеполагание власти над большинством. Только не надо сразу свистеть на весь клуб и гасить окурки, топая ногами, как в старом кино, — истории известно и не такое. Если наличие у нас бессмертной души начинают признавать даже «настоящие учёные», догмат о вечном заточении души в посмертном мире благополучно перекочевал в сознание современников. Чему удивляться, — «постановили», что смерть есть небытие, — и попробуй не верь, «постановили» бы рыть на том свете Беломорканал — включили бы кайло с лопатой в похоронные принадлежности. Ведь что такое переселение душ по законам Книги Духов? Это «всего-навсего» реальная, а не лицемерная презумпция Абсолютной Власти Создателя. Не влезть, не примазаться, не отнять, в какого наместника себя не ряди. В таком разе, на долю Церкви выпадает две важный функции: развитие законов реинкарнации и их разъяснение, но этому мешают «исконные корни», — ложные представления о Мире Душ. Интересно, как бы при таком раскладе могли править большевики и римские папы? Представьте: председатель затеял копать картошку, а вся колхозная паства с понаехавшей доцентурой схоронились в нирване за сараем и медитируют в позе лотоса — трактором не растолкать. Ништяк, соцреализм, — вокруг кипят стройки века, секретарь райкома трибуналом за саботаж грозит, а рядом, фу-ты, ну-ты, предаются разврату асоциального мозгоправства, как в буддистских монастырях. Ну, Ватикан — не трактор «Беларусь», хотя по тем временам в «колхозном приходе» римского «евросоюза» поголовно прописались миллионов шестьдесят Божьих рабов. Никто иной, как папа римский (ох уж эти римские паханы), натравливал паству, толкая её в Крестовые походы на арабский мир, и посему бессмысленно делить религии на «мирные» и «воинствующие», — существует единый Закон, и за его извращение в теории и практике и пастырям, и овцам рано или поздно приходится отвечать. Хорошенькое дело: непогрешимый папа, прослывший грубияном среди одесских биндюжников, считал себя верным Божьим рабом и преданным учеником Апостолов. А чего вы хотели — поповщина! Оболваненные души террористов-самоубийц, окрылённых вожделенной картинкой имама-экстремиста, торопятся в некогда провозглашённую святыми европейскими отцами вечность рая, ради которой христиане вырезали мусульман. А почему нет? Нажал кнопку за пазухой — и не успели соскрести со стенки мозги, а ты уже навсегда там, за пазухой у Творца! На том, что на самом деле скрывается за загробной чертой, спекулировали тысячи лет, и распродажи «сертификатов», гарантирующих местечко в райской вечности, были только цветочками. А вот когда вслед за сладострастными лохами средневековья, пытавшимися прошмыгнуть в Вечный Рай по сертификату от папы римского, перед Небесными Вратами с аналогичным «аусвайсом» объявились нахальные «мученики джихада», мир содрогнулся от религиозного фанатизма. Содрогнуться, впрочем, не значит прозреть, но таков уж западный менталитет, — повесил распятие над изголовьем, и спи сном праведника. В основе геополитических амбиций Святого Престола и уничтожения во Имя Христа мусульман на Ближнем Востоке тоже не лежала «религиозная фригидность», иначе бы, Ватикан не правил Священной Римской империей столько веков. Индульгенции, купленные у святых отцов во спасение души, и «пояс шахида» — это негодные средства достижения райской вечности, но они порождены сутью «запрета» Церкви на переселение душ, а души переселяются не для исполнения чьей-то злой воли, — у них на земле есть свой план, называемый «планом души». С позиций законов реинкарнации и Книги Духов, у «должностного» подлога святых отцов всего одно прилагательное — «глобальный», и с этих позиций всё сразу становится на свои места. Книга Духов — не Библия, её, как приспичит, не истолковать, приходится игнорировать. Глобальный подлог влечёт глобальные заблуждения и массу непредсказуемых и бесконтрольных последствий. Подлог удался, — иначе бы, «теоретические корни» «религиозных войн» узрели в порочности догмы о единовременной телесной жизни души и её вечном заточении, и не искали их в чём-то другом, поскольку теория реинкарнации проясняет всё, а во лжи не хочется признаваться. Кому — как, а обещание смертнику, что завтра-послезавтра его ждёт вечный рай, для него звучит убедительно. Настолько убедительно, что спецслужбы признают отсутствие эффективной методики убеждения его в обратном, а обратное и есть правда, извращённая Церковью, и это факт. Уникальность и универсальность поповской фикции состояли в подмене изначального смысла телесного и внетелесного существования души, что уже само по себе формально превращало выбор земных средств достижения качества загробного положения души в произвольный. В некоторых странах, где из религиозных побуждений до сих пор в наказание забивают камнями женщин, детей учат ещё со школы, что все христиане должны быть уничтожены до последнего, — потому-де, что за это обещан вечный рай. Ложь не просто превратилась в преступление, она стала длящимся и пока неискоренимым злодеянием. По сути, религиозная доктрина одноразовой жизни души в теле стала трансконтинентальной и заслонила собой всё: подлинные цели и законы развития Духа на Земле и содержательную сторону Мира Духа: общение со своим духовным родом и наставниками, работу над ошибками и продолжение обучения, подготовку и планирование следующих воплощений и многие иные аспекты, которые можно долго перечислять. Всё это не шутки — Церковь сама признаёт, что на Земле стало слишком много дьявола, и, значит, умалчивать о «плане души» — играть ему на руку.

Родиться во второй раз — не более удивительно, чем в первый, — отмечал Вольтер, имея в виду свободу парения духа между воплощениями, однако повторите это смертнику, которому посулили за «подвиг» гарем неувядающих девственниц и, будто «Свидетелям Иеговы», вдолбили в голову пару-тройку религиозных цитат. Заповедь «не убий» прописана во всех религиях, но разве стал бы убийца давить на роковую кнопку, если бы знал, что вместо сладострастия изнемогающих по нему самок испытает на том свете муки и вновь неотвратимо подвергнется страданиям на земле? Ведь до того, как его одурачили экстремисты, достаточно было открыть правду. Отсюда вытекают аналогии, как и чем занималась Западная Церковь во времена Крестовых походов. Если бы её топ-менеджеры обнародовали загробные тайны и отказались от мирового господства, Ватикан не был бы Ватиканом, вне всяких сослагательных наклонений. Да уж, хитрости римским попам у одесского раввина было не занимать — ввели всеобщую церковную повинность, наложили запрет на свободу вероисповедания, учредили свои карательные органы, с корнем выдрали верообразующий закон, погрязли в роскоши, и, приторговывая прощением грехов, называли всё это подлинным христианством. А через несколько столетий исторический маятник качнулся от антигуманных тисков Святой Инквизиции к атеизму антихристианского либерализма, освобождающему европейскую паству от таинства исповеди и святого причастия. Будущее толерантной Европы — гей-парады в колготках «юнисекс», марши «нациков» и рассадники джихаддистов, строителей Халифата, пересевших с верблюдов на «тойоты». То, что разгул плотских страстей имеет одной из причин тщательно оберегаемый клиром фиктивный верообразующий постулат, Церковь признавать не спешит, и, следовательно, пока закон многократности воплощений Духа не возобладает в умах, каждый, будь он атеистом, адвентистом или террористом, будет избирать подходящую загробную вечность сам себе. На самом деле, бал правят представители госструктур, транснациональных корпораций и международных организаций Запада. «Руководящий состав» Мирового Правительства представляет собой породистых, потомственных реинкарнирующих сатанистов, объединённых в тайные общества, которые определяют мировые цены на нефть и продовольствие, лидеров тех или иных стран и весь ассортимент иезуитских методов сокращения населения планеты. Достаточно посмотреть на список этих почитаемых дам и господ, послушать, что они несут, внимательно оглядеться, и станет ясно — столько несчастий на человечество можно свалить только прицельным и хорошо организованным путём. Вот, недавно, первое лицо одного еврогосударства, прошедшее суровый обряд тайного посвящения с расстёгнутыми штанами перед разинутой пастью свиной головы, заявило на весь мир, что Европа и впредь будет придерживаться гуманистических христианских ценностей. Что ж, в добрый путь, европеоиды, не провороньте своё однополое англосаксонское счастье, лучший способ контрацепции. Вам же среди натовских баз невдомёк, что если бы «там, наверху» не постарались, чтобы атомную бомбу изобрели одновременно, вы бы ещё в сороковые отморозили уши ядерной зимой, причём по вине одного тучного любителя сигар из «свиночленов», кои весь ХХ век правили его страной. Ещё не все верёвки повешенных нацистов сержант Вуд успел порезать на сувениры, а означенный сэр ходатайствовал перед президентом сержанта о сбросе ядерной бомбы в геометрический центр Кремля. Послевоенный мир спасло то, что одной бомбы показалось мало, а много не было, — истратили на Японию, перед которой до сих пор не извинились, зато разместили там свою базу. Пока одни следуют принципу скорого индивидуального спасения в безвозвратном раю, а другие — «после нас хоть потоп», эти люди точно знают, чего хотят, и, несмотря на несуразицу своих решений и выразительную физиогномику отталкивающих комиксов, успешно добиваются своих целей. Почему? В слова «породистый, потомственный реинкарнирующий сатанист» вложен особый зловещий и конкретный смысл. Свойствами тёмной реинкарнирующей души являются неистребимость, неисправимость и неуязвимость, а свойствами обычной воплощённой души — обычные заблуждения и слабости. Надеюсь, вы ещё не забыли, сколько десятков безуспешных покушений на Адольфа Алоизовича было совершено, пока он до конца выполнял свою «миссию», от которой Россия спасла целый континент. В настоящее время установлено, что сатанисты его генетического рода были связаны линиями родословной с сатанистами по всей Европе, и вовсе не случайно, что вместо адекватных исторических оценок, с Запада льётся поток сумасбродной дипломатической фени. А теперь для близира возьмём чисто гипотетическую ситуацию в сослагательном наклонении, которое я часто использую в обучении студентов урокам прошлого. Врываются, скажем, по ордеру совбеза наций ладные ребята в балаклавах в какой-нибудь европейский замок в разгар очередной случки всепогодных вершителей, да кладут их осточертевшим в теленовостях фэйсом прямо в паркет. И тут же суют всем этим королевам, канцлерам, премьерам, президентам, госсекретарям, банкирам и олигархам не воронёную сталь в дряблый ушной хрящ, а «грехометры» под мышку, и после фиксации энергетических параметров доставляют прямиком в ООНовскую предвариловку совбеза, где тут же вручают персональный антимандат, запрещающий дурачить и сокращать человечество. Разумеется — с конфискацией, браслетиком на щиколотке и надзором Национального Антисатанистского Комитета по месту жительства, ну и с путёвкой в районный трест по озеленению какого-нибудь Лондона, Нью-Йорка, Берлина или Парижа, чтобы не отощали вроде подшефной им Африки. И в анекдоте есть часть правды, а здесь правды аж целых три — реальные фамилии конкретных лиц согласно списку с фотоснимками оперативной съёмки, комплект «грехометров» и стрелка шкалы, застывшая на объективных показателях обыкновенного сатанизма. Вы, вероятно, уже догадались, что никто никуда с ордером в балаклавах не ворвётся, история всё равно пойдёт, как ей приспичит, — по кругу с возвратом на круги своя, и всё останется, как хотят фигуранты, но тогда надо хотя бы уяснить, что сатанист по определению не в состоянии придерживаться христианских ценностей даже по радио, и нам, сирым и убогим, придётся здорово попотеть, чтобы не спутать порядочного слугу нации с какой-нибудь королевой, её премьером или чьим-то госсекретарём. Уж вас-то эти леди и джентльмены с дряблыми ушами не перепутают, потому что вы в шесть или сколько там будет миллиардов «лишнего» населения в ваших последующих воплощениях, скорее всего, и так попадёте, как два пальца об асфальт. И уж коли человечеству на роду написано беспрерывно реинкарнировать, заниматься этим важным делом лучше всего в более приятной компании и экологически чистом месте, — в общем, вы поняли, — номер отсидеться на том свете до Второго пришествия и заседания Страшного Суда не пройдёт. А если оставить буйные сослагательные фантазии, сокрытие закона перевоплощения душ выгодно исключительно одному Сатане, поскольку ему с Начала Времён известно, что как бы какой смиренный послушник мирской власти в личной кротости, терпении и постижении канона одноразовой жизни не преуспел, всё равно реинкарнирует в цепкие лапы его наместников, собранных в геополитическую случку. Как сказывают в народах земли, голосуй-не голосуй, — знакомо? А значит, дьявол, как всегда, будет делать вид, что его нет, а прохладные ко всему толоконные лбы — что нет реинкарнации. Полный методологический цвай. Вот с этих позиций и надо оценивать святость церковной доктрины одноразовой земной жизни души и причины твердокаменного неприятия Закона Реинкарнации. Или вы и теперь хотите одолеть дьявола по его правилам?

Бесплодный спор о земных понятиях добра и зла и требованиях материальной жизни вели тысячелетиями. Поэтому попробуйте ответить себе всего на один вопрос, — с какой целью и почему мы вынуждены многократно приходить на Землю, и тогда получите ответ, зачем мы здесь, тем более, в Книге Духов дан на него прямой, развёрнутый и исчерпывающий ответ, глубоко и подробно раскрыта наша заинтересованность в эволюции Духа и истинной Вере. Раскрыта убедительно, может быть, и в церковь начнёте ходить. Вопрос о духовной эволюции, искусственно пресекаемой бессодержательным ожиданием Страшного Суда и «пожизненным приговором» к «вечному пламени», пожалуй, самый неудобный вопрос для современных клириков и учёных, но прогресс не уживается с мракобесием и не терпит преднамеренной лжи. Если вы ищете Истину, пока делаете это, остерегайтесь плена чужих химер. И не стройте глаза по чайнику, — клирики исказили СТРАТЕГИЮ ПРЕБЫВАНИЯ ДУХА НА ЗЕМЛЕ И В ВЕЧНОСТИ, ИСТИННОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ ИСКРЫ БОЖЬЕЙ; учёные «перелицовывали» учебники истории, собственноручно удостоверяя несостоятельность очередных социально-политических и историко-философских концепций; десятки соблазнов ежедневно сбивают нас с толку, а стучаться в кованый затвор Истины каждому приходится самому. Если вы подумали, что я ищу следы своей прошлой жизни, — это не совсем так. Я хочу понять причины, по которым родился вновь, задачи, с которыми пришёл на Землю, и на какую ступеньку эволюции успел подняться мой Дух, — вот и всё, что я мог бы ответить крикливой тётке с одесского Привоза. Отправляясь в утомительное и рискованное путешествие, я не мог открыть священнику свои «греховные цели» и просил благословения на дорогу перед ликами православных святых. И я знаю: впереди меня ждёт трудный путь, по сравнению с которым моя длинная дорога по странам и городам и стёртые в кровь ноги, просто ничто. У меня, как и у вас, слишком много неотданных долгов и невыполненных обязательств, чтобы я, плывя по течению отпущенных дней, сложил руки, перестал задавать себе трудные вопросы и остаток жизни уповал на скорое и бесконечное созерцание Творца, обещанное мне так же, как и вам. Точно одно: если бы я исходил из последнего, я бы не оказался здесь, среди древних камней, чтобы осознать сопричастность с ВЕЧНОСТЬЮ…

…ну вот, до арки можно даже не доходить. Отсюда всё, как на ладони. Мост рядом, у меня за спиной, вон, слева внизу, река. Речная петля, обнимающая замок, как бы слегка затягивается перед мостом, а далее плавно расходится в противоположные стороны. Обогнув дальнюю от меня северную часть замка, она течёт по левую руку и, круто поворачивая влево, исчезает за высоким обрывистым берегом. И я, и обрыв, и замок — на левом берегу, значит, если Густав и Флора прыгали в воду с того обрыва, их тела могло унести течением ещё дальше, за поворот — в сторону, где Эльзенбах впадает в Мозель. Примерное расстояние от окон спальни Густава до обрыва — напрямую метров четыреста, и хорошо просматривается. В этой спальне находился недосягаемый для меня тайник, и, скорее всего, Густав с Флорой занимали покои с теми двумя окнами возле самого угла западной стены, за которым начиналась северная. В трансе у доктора я дошагал по коридору до конца и поднялся по лестнице в северо-западную, угловую часть башни, ответив ему, что фамильные покои находятся почти на самом верху. А вот выступ молельни западной стены. Подходя к замку, я сразу узнал её, потому что в трансе смотрел на неё и снаружи, и изнутри, но определить её этаж по уровням больших окон сейчас было трудно. Я помнил, что в трансе проходил по коридору мимо неё, и когда дошагал до конца, начал подниматься к себе по довольно крутым ступеням. Теперь луг, — он в низине, поросшей кустарником, слева и в метрах пятидесяти от замка, на одном берегу, и как раз напротив него посередине реки обнажилась узкая песчаная отмель косы, длиной метров в сорок, — значит, река была гораздо шире и глубже. На картине XVII века, у которой меня застала врасплох Констанция в Шато-конти, луг переходил в светлую каменистую россыпь до самой воды, — это место выглядит теперь так же, как и тогда, правда, заросло кустами. Оно примечательно тем, что там я учил своего младшего брата сражаться на деревянных мечах. Сначала мы находились в каком-то из небольших двориков замка, а затем я предложил Лепольдту пойти на берег.

Я приблизился к замку — здесь, правее прохода, находился скальный выступ горной породы, переходящий в уложенные камни стены, у которой сегодня уже проходил. В трансе я видел, как убегаю от брата, он поскальзывается на покатом выступе, и я поднимаю его за руку. Выходит, больше ничего нового я не нашёл и не вспомнил, — регрессивный гипноз не машина времени, но ведь и обнаруженное можно считать фантастикой. День клонился к вечеру, хотелось вернуться в Мюнстермайфелд засветло — дорога была не из лёгких, тем более, завтра меня ждал ещё один трудный день, и я малодушно надеялся, что он будет последним. Пока сам себе излагал, что думаю про Тайное Мировое Правительство, осмотрел каждый камень — не нацарапано ли где «Густав — дурак» или «Густав и Флора — жених и невеста», и нагулялся так, что ныли ноги.

Замок, как я говорил, можно было обойти как слева, так и справа, а можно пройти через внутренние дворики. Как раз правее прохода к ним на отполированном фундаменте скалы и поскользнулся Лепольдт. Не отдавая себе отчёт, я зашёл в кассу и купил билетик на выставку драгоценностей, вход которой, согласно объявлению и стрелке на стене, находился во дворе «Дома Платтэльзен» в северной части замка. Билет туда стоил восемь евро, а в замок — шестнадцать, и я решил, что завтра сюда вернусь. Мне пришлось немного поплутать, пока не заметил EINGANG — вход в сокровищницу. Неподалёку, с левой стороны от неё, оказались ещё одни, северо-западные ворота, через которые можно было спуститься к реке, и я догадался, где мы с братом выходили к берегу. Сколько же воды утекло с тех пор! Во дворике располагалась большая капелла-часовня, где молились члены рода. Заглянув в неё, я направился в сокровищницу. То, что лежало здесь под стеклом могло поразить сердце любой женщины. По словам Мишу, подобных побрякушек в сундуках Эльзы было во много раз больше, а их здесь выставлено несколько сот. Если бы у меня был какой-то вкус к изысканным завитушкам этих вещиц и блеску камней, может быть, в этой лавке древностей я облазил бы каждый сантиметр, но меня заинтересовали надписи к украшениям, а в них читались римские цифры XII—XIX веков. Я действительно восхищался ювелирным мастерством, но только до тех пор, пока не заметил парочку знакомых фамилий у красивого перстня с камнем. Пояснительные тексты в музеях, как правило, дублируются на английском, и я смог прочесть: Перстень. Принадлежал по преданию Клариссе фон Бельдербуш-Раден (вторая половина XV века). Последний обладатель — Агнес Эльзен-Берлиц (Брутвельдт). Собственность семьи Эльзен-Берлиц. Не обращая внимания на посетителей и служащих выставки, я переписал данные в блокнот, поблагодарил за посещение и вышел во двор. Девичья фамилия моей Флоры была Раден, Брутвельдт — фамилия Эльзы по отцу. Эльза вышла замуж во Франции в 1841 году за Жерара Мелье. Со слов Констанции, младшую сестру Эльзы звали Валькирией, их отца — Отто, а мать — Агнес. Таким образом, перстень, принадлежавший в XV столетии родственнице, если не матери Флоры, — Клариссе, каким-то путём попадает к матери Эльзы — Агнес, проживавшей здесь, в родовом замке, в XIX веке, а вот род жены Густава фон Раденов обретался вне его. Всё сходится, однако эти сведения могут стать единственными, которые я здесь получу. Срок огромный — с XV по XIX век, а если учесть тёмную историю с приданым Эльзы, интриги Карля Коддля и вражду моего предка по Духу Густава-Справедливого с тайным орденом, складывалась весьма запутанная картинка. И скороговоркой «Карл у Клары украл кораллы» здесь не отделаться. Пора было возвращаться в отель, к тому же, давал знать о себе голод.

Обратная дорога показалась мне длинной, будто я прошёл не пять-шесть километров, а все десять. Номер старого отеля встретил меня неестественной тишиной, и пока я поднимался на третий этаж, не услышал ни одного звука. Самый центр Западной Европы! Слева Франция, Испания, Португалия, справа почти вся Германия, Польша и Белоруссия. Ещё недавно моим ночлегом во Франции были и палатка, и домик виноградаря, и приют незнакомых вовсе людей. Я всё время куда-то спешил, ехал, бежал, лежал в засадах и шёл подземельем, карабкался на горы и просыпался в лесу у ручья. Я установил, кто моя вечная родственная душа, нашёл старинные сокровища, замурованные более полутора веков назад, и своими глазами увидел место прошлой жизни. Я разгадал всё или почти всё, кроме того, что скрывалось за загадочной игрой рифмованных слов о «тайне своих потомков», которые, если существовали, приходились мне только предками, а теперь попал в безнадёжный тупик. Неужели вы вообразили, что этой абракадаброй я собираюсь с утра кому-то морочить голову? Вот схожу завтра на экскурсию и тут же уберусь прочь.

Я вспорол ножом банку консервов, выскреб её до дна и запил виски из стакана для зубных щёток, — два раза подряд по двести пятьдесят граммов, — как между Сен-Рафаелем и Сен-Тропе, где меня застукали полицейские. По телевизору шёл какой-то интеллектуальный детектив, в котором много говорили, пристально смотря в глаза, и не хватались за пистолеты каждые пять минут. Почти никакой рекламы, никаких мелькающих сюжетов, прыгающих букв и режущих звуков, — одним словом, никакой вздрюченности. Видали такое? Никаких нелепых межрекламных заставок в половину экрана во время кино и никакого ежеминутного саморекламирования своих бесценных передач. Офигеть! Помните пророчество 50-х про «одно сплошное телевидение»? Ничего личного — сбылось. За логотипами телеканалов во весь экран, — чтоб не перепутали, клиповыми визгами и агрессивно-рекламным психозом буйно процветала перешедшая разумную грань страсть к рейтингам, тщеславию и деньгам. Одна сплошная буйная страсть. Свобода от страстей — идеалы Бога, свобода страстей и животных инстинктов — идеалы антихристианской свободы, постсоветского атеизма, приправленного культовым, элитным, эксклюзивным, сенсационным и уникальным фуфлом. Самая сложная и важная суть великой истины может быть выражена в двух словах.

Суть моего положения ясна. В стихах Мари говорилось, что главное для меня — не отыскать богатство предков, а разгадать тайну потомков. Я не выполнил главного, но при этом получаю всё, что потворствует дремлющим в нас страстям, позволяет больше не работать и, внимая рекламным роликам, жить так, как с утра за чашкой кофе вбрендит в голову. А от последних строк предначертания было не по себе. Сделаешь, как надо, — поймёшь, стоило ли тебе жить, не справишься, — значит, ты приобщился к сладенькому, и жить тебе не стоило, потому что только терял время. Откройте Книгу Духов, и сами поймёте всё. Одна берилловая диадема стоит с полмиллиона долларов, а всего только в одном из сундуков с «приданым» Эльзы ювелирки в несколько раз больше, чем на всей выставке:

Золото, каменья — в старых сундуках —

Долго ждут решенья, в чьих же быть руках.

Да пошли эти сундуки Эльзы к чёртовой матери! Прости, прабабушка, не справился. Ты же видишь, я больше ничего не могу сделать, подскажи хоть что-нибудь! А теперь можно спать.

* * *

— Духи, симпатизирующие нам, следящие за нами во время жизни, — не те ли существа, которых мы видим иногда во сне, которые оказывают нам любовь и которые являются с чертами, не знакомыми нам?

«Очень часто это бывают они; они посещают вас, как вы посещаете иногда пленника в темнице».



Книга Духов

* * *

На этот раз билетик на экскурсию я купил заранее и решил, что войду в замок, даже если для этого придётся смешаться с толпой китайцев. Во всяком случае, мне вчера не удалось встретить ни одного соотечественника. К удивлению, мне повезло — к месту начала осмотра стали подтягиваться «наши», а наших узнаешь сразу. Я подошёл к супружеской чете средних лет, поздоровался по-немецки — гутен таг — добрый день, и, не дав мужику приосаниться, тут же спросил, откуда их занесло в эту тмутаракань.

— Из Волгограда. У нас тур по замкам Германии.

— Ух, ты, здорово. А я второй день пытаюсь пройти в музей с чужестранцами, а завтра надо уезжать. Жаль, если не попаду. Говорят, здесь жил сам Густав фон Рот.

— Попробуйте с нами, — ответила его жена.

— А кто вас сопровождает?

— Вот стоит женщина с сумочкой, это наш гид, — снова ответила она.

— Своя в доску или фрау?

— Наша, не бойтесь.

— Спасибо. Дорогого стоит.

— Не за что.

Я направился к гиду волгоградцев, даме лет сорока, и объяснил ситуацию.

— Прихватите дикаря? — я повертел билетик в руке.

— Выручим. Держитесь рядом, я скажу, что вы с нами.

— Сколько вас?

— Семнадцать.

— Запускают по двадцать, наших больше нет. Группы-то вне очереди идут, а я на местном наречии ни в зуб ногой.

В этот момент у входа в музей стояли две девушки из турбюро, и та, что была «моей блондинкой», неожиданно обратилась к посетителям по-русски, приятным голосом:

— Внимание. Товарищи из Волгограда, следующей проходит ваша группа.

Во как! Ну, за товарища я как-нибудь сойду, не какой-то сэр или герр, а вот как к этой русскоязычной фройляйн клинья подбить? Как-то по ящику я услыхал, что если в Европе ты уступил даме дорогу на лестнице или в лифт, твою вежливость могут счесть за домогательство. Толерантность и личное пространство — вещи разные. Скорее, это преувеличение, но всякая гипербола имеет параболу, нарваться на идиотку можно и в отечестве. Хотя, знаете, если какая бизнес-леди по дороге с курсов роста интеллекта в фитнес-салон не успевает переклеить маску высокомерия и надменности, я обычно смотрю сквозь неё, как в фокус позади закопчённого стекла, — дура — она дура и в Африке. Решение созрело мгновенно, нельзя было терять ни минуты, и я робко обратился к старшей группы:

— Вы уж извините меня, я тут совершенно один и роскоши делового общения лишён, а эта фройляйн шпарит по-русски не хуже меня. Вы бы не могли спросить, как её зовут, — у неё имя на бейджике, до скольки она работает и где живут сотрудники музея. Боюсь, потом её не найду. Руководителю группы-то она скажет…

— Хорошо, сейчас.

Волгоградка вернулась быстро, но боковым зрением я отметил, что девушка разговаривала с ней доброжелательно.

— Сказала, нас скоро пустят. На её визитке написано «Helga Grot» — сотрудник бюро. Работает до пяти. Ответила, что те, кто из Берлина, живут в разных отелях в каком-то Мюнстермайфелде, насчёт других пожала плечами. Приветливая.

— Благодарю. Никогда не поеду в Европу без толмача. Настолько осточертел языковый барьер, что чуть не отлупил на вокзале кассовый автомат. В магазине проще — тыкаешь пальцем и достаёшь кошелёк.

— Учите языки, — улыбнулась собеседница.

— Представляете, в школе мне говорили то же самое, а я не верил.

Для меня это было единственным, пусть и мизерным шансом уцепиться хоть за какую-то ниточку, ведущую к тайне замка. Оставалось понять, как найти эту Хельгу Грот и как замотивировать свой оперативный интерес и повод для легендированного контакта с объектом «Блондинка», а попросту говоря, — как познакомиться с очень симпатичной девушкой и подыскать для первого свидания нужные слова, чтобы напроситься на второе и пригласить на ужин, — позавтракать можно и врозь. Ох уж эти шпионские игры, а я-то думал, что они кончились.

Кажется, я уже говорил, что ломануться блудняком по старушке-Европе — это одно, а ворошить прошлое полутысячелетней давности там, где знакомо только слово «здрасьте» — это другое. И оказывать бесплатные информационные услуги тут, как теперь и в Москве, не принято. На удачу рассчитывать не приходится, но если стихи прабабушки возлагали на меня разгадку тайны, значит, они же делали её раскрытие мной принципиально возможным. Смущала ерунда — эфемерность и грандиозность задачи. И откуда, к примеру, Мария Антоновна могла ведать, какой фортель при этом выкинет вдали от родины её неродившийся правнук, — задачка моя не совсем для средних умов. Я уже во Франции навыписывал таких кренделей, что сюжет тянет на мировой бестселлер, а главный герой — так себе, тужится-пыжится на вторых ролях. А делов-то — спросить, где тут захоронен рыцарь Густав фон Рот с супругой и кто его потомки, — жил при Карле V, лизал крем для торта и дудел в свирель. «Дорогая Хельга Грот, ведь мы с вами коллеги и оба понимаем, что для истории пятьсот лет всё одно что вчера». Ну, о том, что в дорогу меня позвали стихи, написанные до моего рождения, можно умолчать, как и о многом другом. Например, что в меня вселился Дух здешнего рыцаря печального образа, за которым охотятся друзья его врага по прошлой жизни, чтобы спустя пять веков отправить меня обратно на тот свет, откуда я, собственно, и сбежал. Замечательный анамнез, — с таким и в амфитеатр студентов-медиков вкатить на кресле не стыдно, — раздвоение личности, мания преследования, шизофренический бред и депрессивный психоз под вопросом. Н-да, впору санитаров звать, — и позовут, случай тяжёлый. Особенно, если доверительно намекнуть о голосах с того света Жюля Мелье и его сестры Мари, письма с именами которых при мне, и уточнить, что в этом замке жила их родственница Эльза, которая завещала мне часть своего приданого, и ещё неизвестно, какие квадратные метры мне положены. Бр-р-р. Стряхнув блажь, я подошёл ко входу поближе, и мы с блондинкой встретились глазами, задержав взгляд. В ту же минуту из приоткрытых дверей выглянула её пышнотелая коллега и, желеобразно трепеща бейджиком на тенниске, что-то сказала по-немецки, — видимо, предупредила о завершении экскурсии предыдущей группы. Наконец, Хельга пригласила туристов из России и добавила:

— Напоминаю вам, что во время обхода фотосъёмка запрещена. Просьба не отставать и не ходить в одиночку. Спасибо.

Девушка мило опустила глаза, поправила соломенные волосы и отошла в сторонку к напарнице, но так как мы находились почти на расстоянии вытянутой руки, я успел заметить — у неё были зелёные глаза! Вообще-то, я не больше вас верю в то, что цыганка в час пик в метро могла предсказать цвет глаз какой-то встречной-поперечной женщины с «белыми волосами». Но слова о том, что она «не из наших мест будет», «сильно любить тебя станет» и «спасёт тебя от верной смерти» от руки того, кто «везде искать тебя будет и везде найдёт», врезались в память. Кроме этого, гадалка предсказала мне другие судьбоносные события, — одни уже произошли, а остальные ожидали меня в будущем. Было кое-что ещё, но если вы уже подзабыли, я не стану вам напоминать — это дело личное.

Народ благоговейно, медленнее простокваши из опрокинутой бутылки, потёк внутрь, предваряя восторг больший, чем от наружного осмотра. А я затаил дыхание и переступил порог прошлой жизни, сразу позабыв о зелёных чарующих глазах Хельги Грот. Наивный я всё-таки человек, — с чего я взял, что обыкновенная музейная контролёрша может быть в курсе интриг пятивековой давности? Нормальные шпионы ищут свои источники в кругах, близких к правительственным. Хотите искренне? Я едва ли не панически страшился увидеть то, что действительно мог опознать, — ну, опознаю, и что дальше? А если ничего не узнал, не увидел, — какой спрос? А может, тут евроремонт закончили вчера — кругом постелили ламинат, переклеили обои и прикрутили лампы дневного света к подвесным потолкам, а за стеклом выставили натюрморт из гнутой ложки с перечницей. И никаких фактов, имён и дат. Что я — не знаю своих братьев-археологов? Сначала откопают битые горшки и сочинят сенсационную гипотезу в подтверждение древнего мифа, а затем пафосно изрекут, что археология — «призвание людей с воображением». Ага, с разыгравшимся. Нашли уже две Атлантиды, четыре Трои и несколько ноевых ковчегов. А мне что, легенды о Митридате и Нефертити прабабушке рассказать?

В вестибюле нас встретила немка-экскурсовод, — от нашей не отличить, — и попросила расположиться полукругом.

— Да, конечно, все помещения замка имеют первоначальный вид, всё сохранилось, — поставленным голосом произнесла она, отвечая на вопрос кого-то из стоящих рядом. — Проходите, пожалуйста, сюда… поближе. Далее при осмотре мы будем много передвигаться, попрошу, не задерживайтесь и не отставайте… начнём.

— На скалистом холме, в поросшей лесом узкой долине речушки Эльзенбах, — бесстрастно начала говорить гид без акцента по-русски, — возвышается замок Эльзы, ни разу не разрушенный за всю свою многовековую историю. Именно благодаря этому, замок Эльзы относится к самым известным и посещаемым в Европе. Его первоначально военный характер, связанный со стратегически важным расположением на пути между Мозелем и плодородной местностью Майфелд, в течение веков изменяется, и замок превращается в жилой наследный замок династии. По своей форме и архитектурно-строительным особенностям он сильно отличается от других замков, имеющих более выраженные черты оборонительной крепости. Мощный замок Эльзы является одним из самых знаменитых и живописных замков Европы и своим необычным видом — компактностью и высотой — обязан своей истории. Он стоит над тёмной долиной, на вершине скалистого холма, но ниже окружающих его гор, и отделён от них глубокими оврагами и рекой. Поэтому в средние века он был практически неприступен. Как и тогда, он имеет два входа. К главным воротам с южной стороны ведёт длинный узкий мост. На северо-западе находятся вторые — внутренние ворота, через которые можно спуститься к реке.

А мостик-то, кажись, изменился, и охрану сняли.

— Замок не испытывал проблем с питьевой водой и при достаточных запасах продовольствия был способен выдержать длительную осаду.

Что верно — то верно: провианта в подвалах было хоть завались, без «мезима» не осилить.

— Впервые в письменных грамотах замок упоминается около 1157 года, когда Фридрих I Барбаросса подарил земли под него имперскому чиновнику Рупрехту фон Эльзену. Но история замка началась в XI веке с простых земляных валов и частокола. Впоследствии камень заменил деревянные сооружения. Ещё до 1268 года владельцами замка стали три брата: Эрнст, Вольфганг и Готфрид, разделившие замок и давшие начало трём линиям династии, названным по их династическим гербам: Эльзен Золотого Льва, Эльзен Серебрянного Льва и Эльзен Буйволиных Рогов. Таким образом, замок Эльзы стал неделимой собственностью нескольких сонаследников, и ветви рода фон Эльзен различают по цвету льва на гербе, а впоследствии и по названию домов. Замок никогда не менял владельцев, не был разрушен, избежал больших пожаров. С другой стороны, совладельцев было много, — замком одновременно владело несколько ветвей семьи фон Эльзен, и каждая ветвь вела своё независимое хозяйство. Сейчас дома соединяются между собой по последнему, четвёртому этажу, однако в старину было не так. Дома были автономны, а их владельцы могли находиться между собой в довольно сложных отношениях. При этом специальные грамоты регламентировали права и обязанности членов династии, проживавших в разных частях замка. В течение многих столетий жизнь восемнадцати поколений большой семьи регулировалась Сводом Правил, написанных в 1323 году и сохранившихся до нас.

Вот откуда идёт законопослушание и правовое государство!

— Король Карл IV передал замок Эльзы в территориальную зависимость архиепископу Балдуину и подтвердил это право позднее, уже став императором. Таким образом, прежде свободные имперские рыцари фон Эльзен стали зависеть от курфюрстов Трирских. Замок Эльзы был от основания имперским замком для охраны торгового пути — дороги из внутренних районов Айфеля вдоль реки, к Мозелю, но его окружали владения архиепископства Трирского. К концу XIV века императорская власть была уже ослаблена спором об инвеституре. Воспользовавшись этим, архиепископ Балдуин потребовал от рыцарей фон Эльзен принесения вассальной присяги. Рыцарей, однако, вполне устраивало то, что их сюзереном был далёкий император. Правивший в первой половине XIV века архиепископ и курфюрст Балдуин Трирский своими непомерными притязаниями власти и территориальных завоеваний вынудил рыцарей замков Эльзы, Эренбург, Вальдек и Шёнэк к вооружённому противостоянию. Создание ими 15 июня 1331 года оборонительного союза привело к так называемой «Эльзенской распре». Длительная осада замка Эльзы ничего не дала, и тогда за несколько месяцев Балдуин построил выше над замком Эльзы контрзамок — Трутцбург, откуда расстреливал его каменными ядрами. Расстояние между замками по прямой — 290 метров, кроме того, Трутцбург находится значительно выше и практически нависает над замком Эльзы. Он имеет четырёхугольное ядро с квадратным бергфридом, расположенное за рвом на соседней горе. Конечно, там помещался небольшой гарнизон, но для рыцарей фон Эльзен Трутцбург был неприступен. Кроме того, он отрезал замок Эльзы от дороги на плодородный Майфелд и контролировал дорогу на Айфель, идущую вдоль реки, и главный вход в замок. Эта дорога уходит вправо перед въездом на мост. После двухлетней осады упорство обитателей замка было сломлено, и защитников вынудили сдаться. Три прочих замка, видя безнадёжность продолжения войны, также прекратили сопротивление, и 9 января 1336 года был заключён «Эльзенский мир», распустивший оборонительный рыцарский союз. В 1333 году владельцы замка стали вассалами. После окончания распри Трутцбург утратил значение и быстро пришёл в упадок. Остатки его можно видеть на холме справа при въезде в замок Эльзы, а несколько каменных ядер собрано во дворе…

Смикитили, в каком детективном свете предстаёт исторический экскурс гида, если располагать тем, что вы уже знаете не хуже меня? Выходит, в аккурат спустя парочку столетий и, значит, несколько в отличном историческом контексте, некий, чёртом прыгнувший из табакерки Карл Коддль, затеял избавление от ярма государственных налогов и «крыши» ненавистного сюзерена-рэкетира. Соучастнки Коддля тоже занимались вымогательством у своих мелких вассалов и с чрезвычайными и полномочными «посланниками» Господа «делиться» не желали. Когда в рыцарской памяти окончательно стёрлось, как из недосягаемого Трутцбурга в форточки замка залетали ядра архиепископа, Коддль конспиративно сколотил за дубовыми дверями тайный орден, дерзко определяемый продвинутыми постсоветскими криминологами «организованным преступным сообществом» (у нас ранее за такую клеветническую дефиницию отсылали, туда, где Макар телят пас), и начал рубить и поднимать бабло в тёмных уголках немецкой сторонки. И, естественно, рубить бабло, мимо Трирской казны, параллельно ведя тайную войну за экспансию рыцарского суверенитета и обязательные внутренние интриги. Собственно, я это знал ещё в Москве до поездки во Францию. Примерно так действовали серийные большевистские гопники, наполнявшие «эксами» с револьверами наголо свою кассу для борьбы за освобождение человечества. Или, как олигархи Россиянии с лучезарным оскалом на глянце, стяжающие с мира по миллиарду «на чёрный день» своим праправнукам. Награбить, спрятать от налогового бремени и влезть во власть — хоть через тыщу лет родись, ничего оригинального, вечная битва за деньги, славу и власть — классический коктейль политики с уголовщиной. Наверное, так, зная, в какой битве погибнет, и придёт на Землю рыцарь печального образа Густав-Справедливый, чтобы сражаться, любить и после чаши мозельского поиграть на свирели и попризадуматься, куда на взмыленных конях катится доблестное немецкое рыцарство и дворянство. Потому что мальчишкой он наверняка лазил по развалинам Трутцбурга и не раз слышал и задумывался, для чего и почему тот был построен. И я также думаю, что моего духовного предка прозвали Справедливым не потому, что он справедливо отнимал и делил, а по какой-то другой, независимой от любых времён и обстоятельств, причине. Помню, с первых дней изучения истории, невзлюбил фразу нашего доцента Пискунова «тогда это так было нужно» — она всегда запутывала нас, студентов, и ничего толком не объясняла, — хотя бы потому, что о том, «как было нужно», «в курсе» исключительно Всевышний, а не сотня угодливых летописцев, помноженная на сотню высокомерных королей с лицемерным подворьем. В общем, у Пискунова мы получали пятёрки за выученные имена, события и даты, и хотя в итоге диплом купили не в метро, многого так и не поняли. Например, откуда бы неискушённым в высочайших закидонах подданным ведать, что после коронации, поутру вбрендит в королевскую макитру? Вбрендило же, когда после 17-го, 56-го и 91-го трижды кряду за «потерянный век» враз перекрасили историю в школьных букварях, что мама родная не узнала. Но каждый раз власть предержащий временщик в пожарном порядке вытаскивал нас через своё затянувшееся неопороченное настоящее из незаслуженного трагического прошлого в ненаступившее светлое будущее. А посему следующий учебник о непредсказуемом прошлом тоже не будет последним, и чистописание продлится, пока государство не познакомится с критериями Вечных Законов и Высшим Замыслом. Книжку для настольного чтения чиновного люда можно так и назвать — «как обустроить Россию и перестать жить против ветра», поскольку она специально на заданную тему, изложена русским языком и очень, ну просто очень подробно, а главное — Свыше. И тогда неразрешимая даже академическими институтами коллизия нравственной оценки Гражданской, Отечественной, Афганской войн, массовых репрессий во имя защиты родины, систематических народных потрясений и роли конкретных личностей в истории, начиная с выдохшихся монархистов 17-го до агонизирующих коммунистов-путчистов 91-го, отпадёт сама собой. При новом взгляде на историю игнорирование Вечных Законов и Высшего Замысла, неразличимое современниками с временной исторической колокольни проходимцев, для всех станет очевидным, поэтому историкам для оценки исторического процесса рано или поздно придётся применять объективный и единственно возможный критерий — космический, а не мнения частных лиц. Приоритет «сенсационной» разгадки «таинственного» афоризма «История не может быть другой…» принадлежит доцентам пискуновым — «Тогда это так было нужно». Например, промедление большевиками с залпом «Авроры» было «смерти подобно», потому что царь отрёкся от престола, а Временное правительство заворачивало домашние бутерброды в портреты Керенского; репрессии были обязательны для уничтожения накануне войны «пятой колонны»; «зарождение класса богатых собственников в результате приватизации было более важным, чем неизбежное обнищание населения. Или: растление детей телевидением вопреки мнению родителей «прямо-таки неизбежно», потому что «иначе никак нельзя». Именно так! Но так — во многом. Однако за очевидной частью приведённого афоризма следует неразгаданное за всю христианскую эпоху продолжение: «…но мы другими быть обязаны». О как! Опять красными или белыми, как после недавней приватизации ранее экспроприированного? А может, синими и зелёными, с десятикилограммовыми пулемётными лентами к «Максиму» крест-накрест? Две ленты по 250 штук — на синих и зелёных хватит, и на тех, кто в крапинку. Никто академиков за язык не тянул, когда признавались в невозможности моральных оценок. Ведь что такое совесть по воинствующим материалистам и разоружившимся «понарошку» безбожникам? Нравственная самооценка поведения через призму вновь придуманных людьми и бытующих на «самостийном» клочке Земли законов и норм. Если в таком обществе вдруг перестанут «бытовать» нормы, у менеджеров по продажам палёной водки и управдомов просто будет неоткуда взяться совести, — законотворцы разлетятся по Канарам, — и конец света похлеще короткого замыкания в пионерлагере. Но СОВЕСТЬ — не человеческое изобретение из рукотворного учебника этики. Она писана для нас на основе не земных, а Божественных Законов тонкого мира. Это нравственная, то есть духовная категория Бессмертного Духа, о существовании и бессмертии которого академики не хотят и слышать, а потому и затрудняются дать нравственную оценку революциям, приватизациям и всему столетию, и, скорее всего, истинные корни своих затруднений и сами до конца не видят. «Не видят» и «затрудняются» потому, что пытаются оценивать прошедшее по меркам земной свободы и земной совести. Однако с момента наступления клинической смерти, у Бессмертного Духа, покинувшего тело, пробуждается Божественная память и сопричастность к Вечности. А оттуда видно всё — всё, что ещё напридумывает себе человечество, и куда ему шагать, — и это не такая уж тайна. Или библейское «Человек — искра Божья» надо растолковывать? Но разве академики поверят, что совестью воплощённой души являются заранее принятые намерения развоплощённого Духа, а свободой — духовная независимость от всего, что на Земле мешает их выполнить? Или Божьи Заповеди написаны не для воплощённой души, а для кого-то другого? Или я уже «сильно» кого-то насмешил? В своих учебниках авторы считают почти как подавляющее неакадемическое большинство — у красных была своя совесть и правда, у белых — своя, или у кого набралось больше сабель и штыков — тот и прав. Но факт, что историки не могут дать однозначную нравственную оценку крутых виражей и в целом прошлого, манерам идти то тем, то другим путём, красноречиво указывает на сомнительное будущее и на знакомые грабли, — а это с позиций науковедения исторической наукой не назовешь. История, что навоз, — на неё можно смотреть глазами навозного жука или с высоты человека с вилами над навозной кучей. А ещё можно залезть на крышу амбара, увидеть всю кучу и дотронуться до звёзд. А не надоело ли маститым учёным снисходить до кухонных бесед пенсионеров-доминошников, мол, при Иванове елось и пилось хуже, чем при Петрове, но лучше, чем при Сидорове, и мусолить факты прошлого, будь то колбаса по два двадцать, показная скромность вождя, уничтожившего миллионы, или мумия напротив ГУМа? Ведь портрет Дзержинского рядышком со сталинским плакатиком «Не болтай» в телесериальном кабинете — это портрет из реальных кабинетов и, по-мнению Церкви, — надругательство над памятью расстрелянных священников и сограждан. Потому что в этих кабинетах по-прежнему думают: «Ах, как хорошо нам жилось раньше!» «Жить по совести» в дореволюционной России значило одно — поступать, как велит Бог, люди всегда знали это! Русская национальная идея XIX века, не боясь воя либералов, официально включала Православие, и наши цари стояли перед иконой не только в репортажах с праздника. А на вопрос, что есть Бог, взрослые всегда отвечали детям: «Бог есть любовь», это энергия любви. Но любовью кругом занимаются так, что не наглядятся бесы. Физическая кончина тогда означала, что человек «испустил дух»; сегодня, когда начинают думать, что человек — неодушевлённая скотина с инстинктами жрать и пить, его просто «мочат» в крови и «заваливают», как кабана. А участь хряка — ждать праздника желудка хозяина. Так что ничего оригинального про вечную душу, любовь и совесть для академиков я не открыл. Однако за многолетней, почти маниакальной одержимостью всех СМИ воздерживаться от слов «совесть» и «нравственность», так или иначе стоит нечто менее заметное — как можно дольше утаивать их космический источник происхождения. Или это лишь «слепая случайность», «случайная оплошность» и, как всегда, неизвестно чья? Или все идут в ногу, и только Тот, Чьё Имя десятилетия писалось кремлёвской цензурой с маленькой буквы, не по-ефрейторски намотал портянки и нарушает строй? Ведь совсем недавно один московский журналист в оправдание явных негодяев злобно во всеуслышанье возопил, что никакой высшей морали не существует, и каждое общество определяет приемлемые нормы нравственности. Отчасти, — насчёт «приемлемости норм», начинающий труженик «паркера» прав, — ему же читали лекции доценты пискуновы по учебникам академиков. А неоспоримой правотой академиков, конечно же, служит «…кхе-кхе… очевидная всем присутствующим в этой аудитории студентам …кхе-кхе… звяк-звяк… буль-буль… стук-стук… м-м-э-э-э… естественная потребность всякого социума ходить на голове в любую эпоху (краткое бурное «ха-ха», оживление) и наслаждаться плодами, безусловно, величайшего завоевания современности — внешней свободы и личного раскрепощения (тихое «хи-хи», шушуканье)». Разумеется, юным умам со свойственной им привычкой в любую погоду наслаждаться ходьбой на голове на грани свободы и вседозволенности, объяснили, что эта тонкая «адреналиновая» грань лежит в правовой сфере, её несовершенстве и пробелах. За сим и прозвенит звонок, приглашающий, согласно опытам академика Павлова, на чай с пирожками. Но если бы он не прозвенел, далёким от склероза молодым умам всё равно было не дано узнать, что сила и свобода Духа по Библии и «завоеванная» свобода неугомонных инстинктов тела «из запершившего горла» лектора, не сдерживаемая никаким драконовским законотворчеством, — «две большие разницы». Первую можно открыть в сердце любому, впустив в него Господа. Вторую — с дверью в ночной клуб через фэйс-контроль. О первой говорили Иисус Христос, Гаутама Будда, пророк Магомет, о второй — стыдно и долго рассказывать, кто. Мои студенты были этим тихо удивлены и попросили начертить мелом проблему влияния подмены понятий свободы на вседозволенность — им самим надоело слышать со всех сторон, что свобода не означает вседозволенности. Поскольку чапаевских картофелин я не ношу, у меня получился лишь треугольник — две «свободы», одна «вседозволенность» и несколько квадратиков и кружков. Студенты же не виноваты, что по другим предметам, которые тоже учат «любить свободу», о «двух больших разницах», известных две тысячи лет, им не говорили. Ведь чтобы уяснить, что такое свобода и совесть Духа, как минимум, надо прочесть Библию. Но будут ли равнозначны понятия совести и свободы всезнающего, всевидящего, всеслышащего Духа, оживляющего наше физическое тело, и продукты мозга, способного по своей материальной природе генерировать лишь убогость земных представлений? А оно нам надо, если мы в розовом детстве с Незнайкой на Луну слетали? Правда, на задней скамейке всегда найдётся, кто спросит:

— А зачем это нам нужно? Это всё теории.

Гм. Зачем Библия? Иногда хоть стой, хоть падай. А как ответить — глобально или локально?

— Практическим приложением понятий совести и свободы в IV и VI веках занимались «эффективные менеджеры» Римской Империи Константин и Юстиниан. Чтобы «обновить» Вечный Замысел Создателя и модернизировать управление под римской юрисдикцией, они убедили подданных, что вопреки ранней христианской вере жизнь даётся один раз, после чего, в зависимости от поведения, душа навечно попадёт в ад или рай. Но приведу и свежий исторический казус. Другой, тоже «полный цвай» «эффективных менеджеров», и тоже с прикладной целью, смог убедить в своих «вечных и бессмертных идеях» большинство населения Российской Империи, что за пределами одноразовой жизни никаких вариантов вообще нет, ибо нет ни души, ни Всевышнего. И, значит, нет совести — голоса нашей души, и её духовной свободы быть в согласии с Творцом, но взамен есть советская совесть и свобода, основанные на «передовой» советской морали и законах. Сочинили «мильоны и мильоны» эффективных книг по этике, безбожию и материализму, эффективно разрушили храмы и в 20-30-е годы эффективно расстреляли почти всех священников. Бесподобная по размаху афера тысячелетия. И опять беспардонная спекуляция на понятиях совести и свободы, на страхе перед неизвестностью и неотвратимостью смерти — небытием. Это спекуляция на «вечном ничто», где проку от головы, что от колхозной тыквы, и нет никого, но по-определению классиков, должны быть все. Потрясающий цинизм, «научно обоснованное» мракобесие, пока не осмысленные на пепелище. Отрицая Бога, удаляясь от Него, общество вступает в кризис, обе империи развалились. За две тысячи лет христианской эпохи история Веры прошла законченный виток — от возникновения, гонения и искажений до отрицания и предпосылок к возрождению в обновлённом виде. Ответил я на ваш вопрос?

— А как на самом деле?

— На самом деле существуют факты, надежда и вера в то, что только живя на Земле по совести — высшей морали, и обретя здесь свободу бессмертного Духа, — способность укрощать инстинкты тела и быть сильнее его, как велит Бог, человек прервёт бесконечную вереницу своих рождений и смертей.

— И что?

— Ему станет незачем рождаться на Земле — он уже выучил свои уроки, и место его вечной души отныне и навсегда там, где он нужнее — у Бога. Привлекательнее Его ничего нет. И нет ничего тупее крупного плана вертящихся колёс в рекламе автомобилей с обещанием абсолютной свободы. Возможно, тому, кого при жизни считают «Великим» и харизматичным, перед чьим умом преклоняются, ещё предстоит искупление во многих воплощениях на Земле, а незаметный сосед с верхнего этажа уже доделывает последние земные дела и больше никогда сюда не вернётся. А тот, кто считает, что мораль на Земле определяют люди, и под свободой мнит исполнение желаний своего временного тела, будет приходить на Землю снова и снова. Вот это и есть основной закон философии. Вы что, ангелы мои, уже забыли, как из-за искусственных нужд своего тела во время сессии, экзамен пересдавали?

— А кто это всё решает?

— Ну, точно не я по ведомостям Нюси из учебного отдела. Вечная непреодолимая сила тонких законов невидимого мира — славного пятого измерения. Она распознаёт степень энергетического очищения или загрязнения нашей бессмертной души и на ближнем пограничье сопредельных измерений помимо её воли отправляет туда, куда нужно. Рад бы в рай, говорили в старину, да грехи не пускают. Всё справедливо: хочешь жить в Духовном Мире — трудись на Земле по его Вечным Законам, слишком прикипел к земным радостям животного — придумай себе индивидуальную мораль и наслаждайся свободой удовлетворения желаний и привязанностей тела, и не сомневайся — вернёшься в любимое третье измерение, как новенький.

— Ага, — и будешь потом всю жизнь копить на телевизор с трёхмерным изображением «3Д», как дурак.

— Слесарю — слесарево. Император Константин дураком не был. Ещё старик-немец Иммануил Кант предлагал измерять человеческий прогресс не техническими достижениями и продвинутыми гаджетами, а отстающим от ума духовным ростом общества. А Отец немецкой Реформации Мартин Лютер в XVI веке… звонок, что ли? Телам — расслабиться, поесть и не курить в неположенных местах. Через минуту на столе я нашёл записку: «Как быть, если светские законы противоречат вечным?»

Совсем заговорился и слушал гида вполуха. И хотя я начал скучать по дому, понимал, что одной экскурсией сюда не обойдусь.

— …в XV веке при Ладислаусе и Вольфганге из линии Серебряного Льва активно начинаются строительные работы. В 1472 году было завершено строительство расположенного в юго-восточной части замка «Дома Рюбенхоф». В 1470-е годы к этим строениям добавился «Дом Роттердорф» в западной части замка, а последним — «Дом Берлицер» в южной части. Замок Эльзы выстоял и не был разрушен во время Тридцатилетней войны в 1618—1648 годы. Многие из замков, разрушенных позднее Людовиком XIV, так и не были восстановлены и до сих пор лежат в руинах. Потомки должны быть благодарны Августу фон Эльзен-Геттингену, служившему офицером во французской армии, за то, что благодаря своей службе, он предотвратил разграбление замка во время войны за Пфальцское наследство, когда была разрушена большая часть замков на Райне и Мозеле.

В 1786 году умер последний представитель линии Эльзен-Роттердорф, и владения этой линии перешли к линии Золотого Льва — Эльзен-Берлиц. В 1815 году граф Конрад Франц выкупил «Дом Рюбенхоф» и стал единовластным владельцем замка Эльзы. А позднее граф Дитрих Вейнгарт провёл в 1845—1888 годах масштабные восстановительные работы и реставрацию в прославленном замке, который всё больше притягивал к себе взгляды и даже удостоился посещения германским императором Вильгельмом II. Посещали замок Виктор Гюго и другие знаменитости.

Сегодняшний владелец замка этой линии, граф Клаус фон Эльзен-Берлиц по прозвищу «Фауст», живёт в небольшом городке на Райне, а в замке Эльзы — жемчужине Мозеля, находится его рабочий кабинет с библиотекой и управляющие. Он сохранил жилые покои, куда изредка наведывается.

Представляете? У человека чуть ли не со времён водворения христианства на Руси родословная есть — не какой-то шепелявый, хмельной от аптечного боярышника бомж с Курского вокзала, с синяком под глазом и связями, не помнящими родства. Если не забыли, несколько месяцев назад, хлебнув с устатку чистого спирта, я замыслил под «прикрытием» липовой ксивы, на машине с липовыми номерами и с липовой легендой, — всё было «как у взрослых», кое-что разузнать о родословной среднестатистического московского «авторитета» Кулешова. И разузнал — его семейное древо, корнями уходившее в этот замок, висело на стенке Рублёво-Успенской «малины», а потом в разных городах и странах еле ноги от него унёс, и то не полностью. И вот опять та же напасть с «легендированным внедрением», чтобы «кое-что разузнать», — так, мол, и так, герр Фауст или как вас там? «Я тут к Вам насчёт реин… картации… реин… таркации… видите ли… э-э… уважаемый герр… я ищу одного молодого повесу по имени Густав фон Рот, жившего в Вашем доме в XVI веке…». «– Ну а сам-то ты, дурилка картонная, чьих кровей и природного семени будешь?» — ласково осведомится безукоризненный в бархатно-плюшевом отливе герр, не давая сразу заподозрить неладное. «– Да я, собственно… как бы… являюсь потомком Духа этого Густава, поскольку грешная душа его аж в тридевятом царстве за тридевять земель в меня вселилась. И нет мне ни сна, ни покоя — страсть, как хочу знать, насколько достойными были его потомки и сам искомый. А то мало ли, каким проказником он тут у Вас прослыл и какие крамольные врождённые идеи, желания и привязанности под видом моих собственных в мою голову коварно втюхал. Короче — дадите полистать семейные манускрипты?» «– Непременно, — гостеприимно промолвит граф, — даже хорошо, что зашли, а не обратились в государственные архивы, — у них там с гэдээровских времён сам чёрт ногу сломит, — и зазвенит в колокольчик управляющему, — а ну-ка подать сюда мой самый толстый фолиант и жигулёвского с баварским, щас разберёмся, «кто есть ху!»». Ну, дальше вы догадались — мои замызганные и прожжённые на французских виноградниках штаны поволокут мимо кадки с фикусом по и без того натёртому паркету, и измятые открытки в их многочисленных карманах останутся на вечную память…

— … таким образом, за пять первых столетий сформировался сегодняшний облик замка, состоящий из восьми жилых зданий — башен вокруг овального романского внутреннего дворика, гармонично совместивший в себе архитектуру от романтики до барокко. В отдельные периоды в почти 100 помещениях этих жилых зданий — башен замка, проживало до ста членов большой семьи Эльзен. При этом 40 из 100 жилых комнат имели открытые очаги, что свидетельствует о высоком уровне комфорта. Каждый из средневековых домов замка имеет полный комплекс обычных для такого рода построек набор помещений: на первом этаже находятся кухня и другие подсобные помещения, на втором — главный зал, над ним — спальные комнаты.

С внешней стороны первые и подвальные — относительно уровня двора — помещения либо вообще не имеют окон, либо это окна-бойницы. В этажах, начиная со второго, окна уже довольно большие, однако снаружи они находятся на такой высоте, что это не уменьшает обороноспособности замка. Многочисленные двускатные и круглые остроконечные крыши башен покрывает природный сланцевый шифер, который в средние века могли позволить себе лишь короли, графы и маркизы. Последний раз натуральная кровля ремонтировалась около 200 лет назад.

Да кто бы сомневался, откуда к нам пришёл евроремонт! Вот только зачем я сюда приехал? Замок уже действовал на меня мистическим образом — чему удивляться, видя воочию это глухое загадочное вне шумных дорог место, если от созвучной ему поэмы Эдгара По «Ворон» про таинственный фолиант, нежданного ночного гостя и образы с того света, некоторые любители поэзии и без иллюстраций руки на себя накладывали или с концами в психушки попадали, а сам поэт, выискивая удачные рифмы, наедине с собой быть не мог? А вы говорите, «подумаешь, экскурсия!», вон уже и рот скривили. Это вам не выставка кошек и бабочек в Сокольниках и не новомодные инсталляции абстрактных испражнений внутри Садового кольца. Здесь только от одних потолков голова кружится, от толстенных стен глохнешь и от скрипа половиц даже днём вздрагиваешь, не то, что ночью. Попробуйте вообразить, что не какой-то академический недоносок-материалист, без единого «чёрного шара» защитивший докторскую по «Принципам аксиоматики небытия так называемого духа», а вы сто раз когда-то ходили по этим коридорам, постоянно жили среди вооружённых и всегда готовых к нападению людей, наконец, послушайте свой голос в этих каменных сводах. У вас мигом проснётся ностальгия по тесной «хрущёвке», где соседи по лестнице пьют, блюют и сыпят мусор, а рекламой о натяжных потолках заклеены все стены, и мат под аккомпанемент пианино по ночам с первого этажа слышно на пятом. И потом, вы же нормальный член общества, чтобы в одиночку месяцами заниматься разгадкой Главной Тайны Вселенной, — откуда и зачем мы в свои «хрущобы» приходим и почему и куда, чтобы вернуться, уйдём. Потому как даже пуганные идеализмом загробного мира и освобождённые от марксистско-ленинского ига мракобесия академики, установленную ими же первичность материи и вторичность сознания с головы на ноги обратно переставить не могут, — их своя же комиссия по лженаучным чудесам премии квартальной лишит. А комиссии что — ей о перевоплощении бессмертной мышиной души ещё ни одна лабораторная мышь не пропищала, а пискнет, — стрихнином ату её. Если за разведение безобидной дрозофилы в вазочке с вареньем под абажуром ещё недавно лет на десять переписки лишали, — плодовая мушка «подрывала» устои бессмертной философии, — делов-то! И Церковь пожурит за то, что поперёк митрополита в пекло лезут — «Господу вредят», и государство по головке не погладит — поскольку при адекватном раскладе материи и внетелесного сознания — не дать, не взять, не украсть, не покараулить, — «смотрящие» за «теоретическим беспределом» всегда есть. Да и на какие шиши вести фундаментальные исследования генезиса тотальной дури, когда вокруг всё растащили, и за хищение 20 миллионов рублей дают тройку условных лет? Поди, разбери, отчего на конституционных просторах идеологического безрыбья некому рявкнуть «Не кради!», — то ли подходящая эра не подоспела, то ли ветхозаветное «не кради» утратило в Россиянии былую актуальность, то ли стоит вымолвить вслух хоть одну заповедь Моисея, тут же упросят озвучить остальные девять. Или того паче — завяжут бантиком рукава и заставят глотать аминазин в стороне от финансовых потоков. На дворе вовсю бушует звериный дореволюционный капитализм, а в голове дурман послереволюционного атеизма, и сколько «вторичное» сознание не пыжится, материальное бабло по сю пору остаётся «первичным». Понимаете? Старый основной закон философии об учреждении Основ устройства Мироздания за невменяемостью авторов отменили, а нового — удобного для меньшинства и не раздражающего большинство, ещё не изобрели. Это же не похотливое избрание «мисс Вселенной», тут ведь что о Вселенной сочинишь, — на таком кладбище меньшинство тебя и похоронит, с фанфарами или без. Вы, часом, не за то, что академиков самих изучать пора? Ведь что может быть занятнее зрелища, как они погоняют квантовой теорией хромую убогую парадигму мира? Разве что семантический разбор генеральского монолога перед капитаном. Почему величайшие академические умы в 1882 году специально образовали Британское общество психических исследований и сумели доказать факт бессмертия души после смерти тела и получения спиритической информации, а наши — плетутся на кляче материализма? И почему те учёные смогли убедиться в реальности реинкарнации и после своей смерти надиктовали группе лучших медиумов, с которыми работали ещё при жизни, целые книги про бытие обитателей на разных уровнях духовного мира, а наши — подобные вещи с порога клеймят шарлатанством? Или этой довольно образованной братии истину тоже заменили рейтинги? А простому неакадемическому большинству и так есть, чем повеселее на досуге заняться, — то премьера скандально-дебильного перфоманса, то галерея уникальных продуктов распада духа и тела, то супершоу одних и тех же под разным соусом «звёзд». Дошло-доехало до открытых конкурсов детской красоты в бикини — педофилам на радость, и до истребления заложенных природой материнских инстинктов — внутриутробной аренды и однополых родителей. Тупая вера в мнимую очевидность одноразовой жизни, за пределами которой, якобы, не будет предъявлен счёт…

— Упомянутый Рупрехт фон Эльзен занимал северо-восточную часть сегодняшнего замка, названную позднее «Дом Платтэльзен». Эта самая старая часть замка находится на самой высокой точке и включает в себя замковую башню высотой 42 метра от основания в позднероманском стиле, построенную в XIII веке в качестве 6-этажной жилой башни со строгим эркером над входной дверью, и остатки дворца в романском стиле, которые видны сегодня в нижнем этаже «Дома Берлицер»…

— Сейчас мы находимся в «Доме Рюбенхоф». Здесь на первом этаже расположены оружейный зал и Рюбенхофский Нижний зал. Именно эта часть замка наиболее наглядно демонстрирует условия жизни зажиточной дворянской семьи XV—XVI веков. Особой ценностью обладают картины мастеров Кёльнской школы и школы Кранаха, написанные на досках…

Неоднозначный интерес испытал я, глядя на холодное оружие. Особенное внимание привлекли мечи и кинжалы, которые носили в начале XVI века. Среди них был и тот меч, сувенирную копию которого я купил. А среди кинжалов, лежащих под стеклом, отметил два, один из аналогов которых мог быть у Густава в последний день его жизни.

— Через зал приёмов, где сейчас развёрнута выставка оружия XIV—XV веков, можно пойти в Нижний зал — типичное жилое помещение богатых дворян — обитателей. Этот зал отапливался камином, и здесь всё сохранилось в первоначальном виде. Убранство — типично для богатого средневекового дома — сундуки, складные стулья с высокими резными спинками, фламандские зелёные ковры с изображением растений и зверей. Здесь же старинные картины XIV—XV веков.

Чтоб я так жил! — чуть не воскликнул я, оглядывая огромную комнату, в подобной которой, видимо, я и жил. На потолке — массивные потемневшие деревянные стропила, выбеленная стена имела камин в рост человека, — его верхняя конусная часть напоминала роспись под хохлому. А коврики с лебедями и лисицами на фоне диковинных зарослей — ничего. В моей комнате, как помнится с лёгкой руки доктора, тоже висел подобный гобеленчик, поменьше, — за ним Густавом был устроен тайник. И стол-ларец похожий на мой. И обод со свечками на цепях над столом для десяти персон тоже похож.

Слегка поскрипывая по широким половицам, наша группа двинулась дальше.

Зал отдыха впечатлял не меньше, только пол тут был выложен розоватой узорчатой плиткой, а камин был в полтора раза выше — под белёный потолок с продольными стропилами. У окна с глубоким арочным проёмом стоял большой двухъярусный резной буфет, рядом — круглый стол под тяжёлой скатертью и резные стулья на ковре. Одну из стен украшал гобелен со стадом не то собак, не то овец. Н-да! Умели отдыхать рыцари-дворяне. По сравнению с этими апартаментами наша вожделенная Рублёвка — загородный курятник со списанной мебелью. Я задержался, рассматривая металлическую посуду на зелёной, расшитой золотыми узорами скатерти, — наверное, из такой я завтракал каждый день, и поспешил за уходящей группой.

— В этом доме в первозданном виде сохранилась и позднеготическая малая капелла в эркере… — гид подождала, пока мы соберёмся вокруг неё и сказала, что сейчас мы направимся в здание «Роттердорф» на западной стороне замка.

Я насторожился — это была та часть замка, где мы с Флорой когда-то жили. Я прекрасно запомнил вид из окон и их расположение снаружи, любуясь, как отражается солнце на сланце башен. Интересно, узнал бы я ту самую комнату?

— В большом «Доме Роттердорф» в западной части замка, увенчанной тремя многоугольными фахверковыми башенками сверху, куда мы направляемся, находится самое большое помещение замка — Рыцарский зал, украшенный гербами, картинами и оружием, и комната курфюрстов, получившая это название в XIX веке, после того, как сюда поместили портреты обоих курфюрстов.

Боже мой, где-то в дальнем от главных ворот северо-западном углу этого здания, — примерно под первой слева из трёх башенкой-фахверком мы и жили. В гипнотическом трансе я видел, как стремительно иду длинным коридором, поправляя на поясе короткий меч, и прохожу мимо стенного уступа молельни и небольшой открытой террасы, которые хорошо были видны издали с западной стороны. Подходя к замку впервые, я сразу узнал молельню, но определить этаж по уровням больших окон было трудно. Узкий белый выступ с остроконечной крышей снаружи, как бы прилепленный к зданию наподобие эркера, находился приблизительно в центре плоскости громадной западной стены. А в трансе у доктора я дошагал по коридору до конца и по лестнице поднялся в северо-западную, угловую часть башни, — именно там, почти на самом верху, располагались семейные покои…

Я пришёл в себя, когда мы уже собирались выходить из комнаты курфюрстов. Моим соотечественникам с Волги и в голову бы не взбрело, какие мысли меня посетили.

— … представители рода Эльзен неоднократно занимали и высокие духовные посты: Герлах фон Эльзен (1567—1581 годы) был курфюрстом в трирском архиепископстве, Эберхард Эльзен, майнский архиепископ, был избран курфюрстом 9 июня 1732 года.

М-да, милые лица. Один из портретов был выполнен в тёмных тонах: чёрный беретик, чёрный костюмчик, белый воротничок. Одень такого в прикид от современных портных-содомитов — и хоть сейчас в Бундестаг…

— А это небольшое помещение называется письменной комнатой, где трудились писцы. Вы видите зелёные расписные панели потолка и стен. Одна из них сверху имеет небольшие витражи на религиозные темы и оконца, снабжённые ажурной металлической решёткой из круглых ячеек. В углу стоит удобное деревянное кресло с мягким сиденьем и небольшой, около метра длины, стол тёмного дерева, на котором стоят пюпитр для чтения книг и бронзовый подсвечник. В этой комнате в давние времена писали летопись замка Эльзы. Нижняя часть стен — красного цвета и покрыта сложным золотым орнаментом, а тёмный дубовый пол гармонирует с мебелью.

Экскурсанты разглядывали помещение, восхищаясь изысканной роскошью.

Значит, летопись замка велась, она существует, — подумал я, — а раз так, она должна быть доступна. Ну и что? Зайти в экскурсионное бюро? «Здравствуйте, а не осталось ли у вас каких-либо следов Густава-Справедливого и его жены Флоры, — они родились в начале XVI века?». Ну, для хохмы можно уточнить, что в их гибели виновен один из столпов российской экономики Кулешов, и его скандальную инкарнацию в замке все хорошо знали. Будет смешно, тем более ни одного слова по-немецки, кроме «kasper», я не знаю. Нет, объясниться с сотрудниками я, разумеется, сумею, но не факт, что прямолинейные немцы тут же не примут меня за сумасшедшего. Позориться, тем более, нарываться на отказ, не хотелось. Неужели, остаётся сделать фотоснимок западной стороны замка и убраться отсюда? Нет, я действительно хронический «крези», кто бы ещё додумался до такого?

— По крутой лестнице перейдём в большие спальные покои верхнего этажа, — их стены и потолки украшены росписью цветочных узоров XV века. В одной из спален — высокая кровать в стиле поздней готики с балдахином, на которой изображены сцены охоты, боёв и турниров. Высокая кровать и балдахин обеспечивали лучшее сохранение тепла…

Интересно, а где их туалет, не на двор же до ветра ходили? Согласно школьной, кстати, до войны придуманной классике десятков поколений школьников, «какой-то маленький вассал вокруг весь замок… обошёл и в книгу жалоб написал, что туалета не нашёл».

— К этой просторной комнате, где спал всего один человек, примыкают два помещения: туалетная комната — одна из 20 в замке, и рабочий кабинет.

Двадцать абсолютно бесплатных сортиров, ходи — не хочу! По центру помещения — деревянная опора до потолка, расписанного зелёными узорами-лепестками, в нише левой стены — два заострённых к верху окна с цветными витражами стёкол. В левом дальнем углу, как водится, камин до потолка и вход в туалет, видимо, в кабинет вела дверь, что правее. Королевская опочивальня — три ступеньки к широкому ложу, покрытые ковром, на балдахине — по две жёлтые занавески с гербами Золотого Льва на обеих сторонах кровати, тумбочка со свечкой у изголовья. И гладко выскобленный деревянный пол. В одиночку здесь шляться, конечно, не дадут, чай, не Третьяковка и не Греческий зал, поэтому в туалет, как мелкий вассал, заплутавший в гостях у вышестоящего братана-сюзерена, я всё-таки заглянул. Дырка внизу — обычного для казарменного нужника размера, но от пола до потолка всё обшито панелями как в сталинском кабинете, а за дыркой — на выступе — медный кувшинчик, — артефакт литра на два. И похрапывал среди всей этой роскоши какой-нибудь сладко грезивший герцог пенсионного возраста с виагрой под подушкой. Не то, что наши междоусобные феодалы садиста-параноика Иоанна Грозного, спавшие ровно в те же годы на соломе в обнимку со скотом.

— … различные помещения внутри ансамбля, — продолжала гид, — тщательно отреставрированы, и в них выставляются оружие, фламандские гобелены XI века и живописные панели. Самыми роскошными покоями являются Рыцарский зал и зал Знамён.

Этого я ждал с начала экскурсии, прямо-таки жаждал увидеть то, где плёл свои интриги Карл Коддль, он же мой визави по настоящей жизни, — рядовой олигарх Всея Руси Кулешов. Не мог же я ради такого зазря переполошить по дороге сюда столько разношёрстной публики — от крутых братков олигарха и неусыпных чекистов до французских полицейских и медиумов.

— Двумя этажами ниже расположен Знамённый зал с позднеготическим стрельчатым потолком, украшенным звёздами, и построенная в 1500 году кухня замка с оригинальной печью из туфового камня. А мы далее переходим в Рыцарский зал — центральное помещение для празднеств, семейных торжеств, встреч и переговоров…

Ага, и ещё для «мозговых штурмов», — как и где провести бесплатную коммерческую «акцию», — следующий гоп-стоп. Лучше бы рассказали, как здесь проходили «тёрки» породистых гопников с большой дороги на Мозель, Айфель и Майфелд.

— Вы видите шутовские маски по углам и под центральной потолочной балкой — символ свободы слова, а «Роза молчания» над выходом — символ скрытности, что демонстрирует характер этого зала.

Ну, это демонстрирует нечто большее, потому что шутам всегда только и давали слово, не болтали сами, а молчать заставляли всех. Когда Игорь Львович отправил меня в трансе в этот типичный рассадник «умеренной гласности», я посматривал на ту дверь и ждал, когда сюда войдёт моя Флора А над входом — барельеф пресловутой «Розы» диаметром сантиметров тридцать со знакомыми мне готическими буквами, которые гид почему-то не стала переводить: «Забудь, что слышал, всяк сюда входящий и выходящий, слышавший здесь всё». А вон в том углу под депрессивную какофонию дудок тогда лихо кувыркался и отплясывал юркий с раскрашенной рожей kasper, ой, это по-местному, простите — шут. Его непомерно квадратная башка была повязана чёрным платком, из-под которого торчали рыжие вихры, шею охватывал чёрный наплечник, какой носят палачи, а верхняя и нижняя часть наряда в шахматном порядке были серого и красного цвета. И на поясе его висел рог, который по-идиотски подпрыгивал, как нетерпеливая рука пьяного всклокоченного Карла Коддля с бокалом, в который гогочущие собутыльники пытались наплескать райнского белого.

Невероятно, но хотите — верьте, хотите — нет: тут мне было знакомо всё, от тёмных потолочных балок до пола в мелкую плитку, которой и сейчас укладывают вокзальные туалеты. Если бы попросили, во время гипнотического транса у доктора я мог бы специально для вас описать на полу каждую щербинку, хотя, вероятно, за столетия полы уже меняли. Казалось, за 500 лет картинка богатого интерьера в зале не изменилась, та же дубовая дверь с круглым верхом на выступе стены, под углом обращённая в середину зала. А вот, в центре помещения, прямоугольный стол на десять персон, на котором стоят три серебряных подсвечника и за которым (или похожим на него) сиживал и я, правда, не с этим отморозком Карлом Коддлем. Несколько прямоугольных окон с глубокими овальными проёмами поверху так же подчёркивают мощь крепостной стены. С потолка на цепях по-прежнему свисают два кованых обруча со свечами — один над столом, другой — поменьше — у камина. Ну, рыцарские доспехи между окнами на красных постаментах 500 лет так и простояли, и, похоже, стульчики вокруг стола точно такие же — строгого стиля с короткой бахромой по периметру квадратного полужёсткого сиденья.

— На карнизе под тяжелыми дубовыми балками знатный и могущественный род представлен своими гербами — эта геральдики развивалась со времён первых Крестовых походов.

На стенах зала — картины XVII века на темы Ветхого Завета.

Что ж, значит, полотна успели написать между двумя моими жизнями, в моё отсутствие на Земле по уважительной причине.

— Между окнами зала стоят доспехи, принадлежавшие императору Максимилиану.

Этот при мне уже правил — можете открыть энциклопедию.

— Любопытная деталь: комплект доспехов весит около сорока килограммов, при этом средний рост рыцарей в те далёкие века составлял 140—160 сантиметров.

Должно быть, подобных «стоячих доспехов» на нашей Рублёвке больше, чем в скобяной лавке, — нет бы, патриотично украшать стены своих дворцов кольчугами и шлемами ратников Невского и Донского, так рублёвские помещики сей прозападный новодел в коридорах выставляют, чтоб всякий, гонимый простатитом в сортир, натыкался. И при этом, очевидно, думают, что двухаршинные европейские муромцы в своей «полевой форме» дённо и нощно ели, спали и под средневековую дуду, держась за руки и задирая к потолку ноги, в пляс пускались. Подумать только — за 294 года до гибели Густава фон Рота, в битве на Чудском озере под лёд могли уйти его предки!

Наша группа задержалась в Рыцарском зале дольше всего — каждому хотелось разглядеть рыцарские доспехи, если не пощёлкать забралом. А меня уже больше всего тянуло в кухню. Кроме того, я изнывал от нетерпения, поведут ли экскурсантов по «тому самому коридору» и в «ту самую комнату». Но замок был настолько велик, что надежда таяла. А на что я рассчитывал — на то, что гид заговорщицки соберёт нас в кучу и торжественно зашепчет, что покажет комнатёнку самого старины Густава? Улучив момент, когда посетители разбрелись по залу, я подошёл к немке и тихо спросил: «Скажите, пожалуйста, где находится небольшая молельня, которую видно с западной стороны?» — «Она ниже, почти под нами, мы пройдём мимо неё», — ответила та и обернулась ко всем, подав знак к выходу из зала.

Мы спустились на этаж и потянулись за гидом. Поразительно, но я увидел то, что после визита к доктору до сих пор наваждением стояло перед моими глазами. Да, это был тот самый коридор — вот она молельня для индивидуальных обращений к Господу. Цветы, старинная икона, совсем узенькое оконце. Трудно верить своим глазам: мимо этого места я проходил в последний раз и в последний день своей прошлой жизни 16 июня 1536 года. Я поспешил за растянувшейся по коридору толпой и вдруг заметил, что дальний конец его до самого потолка перекрыт какой-то чужеродной металлической преградой. Я обогнал несколько человек и, с трудом протиснувшись к гиду, спросил, что находится в конце коридора.

— Там проводится косметический ремонт комнат на верхних этажах.

— Danke — спасибо.

Я был обескуражен так, что почувствовал, как у меня вытянулось лицо, и до меня еле дошли слова нашего гида:

— А теперь мы поворачиваем и по винтовой лестнице спускаемся в зал Флагов.

Обратите внимание, звёздный свод поздней готики зала Знамён поддерживает каменный каркас…

Я рассеяно, бараном, вперился в разноцветные стяги, не различая фамильных гербов победителей и завоевателей средневековой недвижимости, и думал только о том, как мне попасть в «мою комнату», куда я заходил за полтора-два часа до последней своей физической смерти.

Мы вышли из зала и по лестнице стали спускаться вниз. Я смотрел потерянным взглядом под ноги, боясь оступиться на ступеньках прошлой жизни, и размышлял, что ещё смогу предпринять до возвращения к Марку. Найти камень на своей могиле, о которой десять лет назад сложил стишки? Какая чушь! Но странный, непонятный для самого себя азарт и смутная тревога уже начали захлёстывать меня, и самое гнетущее заключалось в том, что выхода я не видел. Тем временем группа остановилась рядом с гидом на небольшой площадке в ожидании продолжения рассказа.

— Теперь мы находимся внизу, на первом этаже и входим в кухню. Она заслуживает особого внимания и не только знаменитой печью из туфа. Всё устроено абсолютно функционально. Тут очень просторное помещение со стенными шкафами и примыкающей кладовой.

Так! Я родился в 1508, а кухню, по словам гида, отстроили в 1500-м. Сундуки, шкафы для посуды, полки с цинковой посудой, а вон в том шкафу, «как щас» вижу, должна находиться стеклянная посуда для особо торжественных случаев. Я действительно запечатлел в гипнотическом состоянии висящие на стропилах под потолком большие крюки с подвешенными тушами диких кабанов и оленей. А огромные сковороды и сейчас висят на той же стене рядом с полкой, где громоздятся кастрюли. Не из одной ли из них добрая толстая Херда давала мне лизать крем для торта, смеясь над моим перепачканным ртом? И вновь, как во время гипноза у Игоря Львовича, я ощущаю те же запахи чего-то вкусненького, чувствую аромат пирожных, словно в том запредельном детстве, сидя на ларе, болтая ногами и держа в руках плошку с любимым лакомством.

— Здесь готовилась еда для всей семьи. Повара, поварята, стряпухи и работники трудились день и ночь, чтобы угодить хозяевам и их гостям. В этом месте проявлялись смекалка и мастерство людей из далёкого Средневековья.

Экскурсия подходила к концу.

— В «Доме Роттердорф» также имеется большая капелла, находящаяся на первом этаже ближайшей к внутренним, северо-западным воротам башне этого дома.

Это же и есть та угловая башня, где я жил, почти оттуда мы только что спустились. И хотя капеллу я ещё не видел и не помнил, она была местом, мимо которого когда-то я часто ходил. Там как раз находится западный спуск к реке.

Мы вышли наружу через другой выход, и я смог взглянуть на «Дом Роттердорф» не с открытого пространства, а со стороны внутреннего двора.

— Если есть желающие, — сказала гид напоследок, — можно также отдельно посетить Сокровищницу, в которой собрано более 500 бесценных экспонатов XII—XIX веков, — золото, украшения, фарфор и священные реликвии Средневековья и Возрождения, — вход в неё со двора у «Дома Платтэльзен».

Волгоградцы тепло поблагодарили сдержанную немку и пошли через двор — за мостом их ждал туристический автобус. Счастливые — два часа беглого осмотра и никаких исторических заморочек. Я тоже поблагодарил гида, но при этом запомнил имя на бейджике её пиджака, — больше никого из русскоговорящих здесь я не знал. Не то, чтобы меня взяла усталость, просто слишком много надо было осмыслить, слишком многое я здесь не только увидел и услышал, но и «опознал». Я был к этому готов, но теперь не знал, что с этим делать. Вещей при себе у меня не было — с ними бы не пропустили, и я решил где-нибудь посидеть.

Да, во Франции мне удалось раскрыть загадку приданого Эльзы, установить, почему за её сокровищами охотился Кулич, и выяснить, где найти ту, которую звали Флорой. Но ведь в стихах прабабушки, обращённых ко мне задолго до моего рождения, говорилось ещё об одной тайне, — меня самого, а как её разгадать, слоняясь по музейным покоям? Может, и вправду дощёлкать натуру камерой и предупредить Марка о приезде? Ведь кто бы что про мои «глюки» не сказал, и так было ясно — во мне была душа человека, который здесь жил с 1508 по 1536 годы. Но тогда какого лешего здесь мне ещё надо? А вам бы не надоело ходить сюда, как на работу, — пять вёрст туда и пять обратно, и всё полем-лесом?

* * *

— Так как мы имели несколько существований, то не возникает ли связи родства гораздо раньше нашего настоящего существования?

«Это не может быть иначе. Последовательность телесных существований рождает между Духами связи, которые существовали уже прежде: это одна из причин симпатий между вами и некоторыми Духами, по-видимому, совершенно чуждыми вам».



Книга Духов

* * *

Всё ещё находясь под впечатлением от увиденного, никого не замечая, я в задумчивости направился к выходу из дворика. Мне не хотелось возвращаться в гостиницу, но и здесь делать было нечего. Чувствуя апатию и опустошение, не понимая, что ещё мог бы предпринять, и, смотря под ноги, я добрёл до магазина, где вчера с таким вдохновением выбирал сувениры. Вот, наверное, и всё, что останется мне на память о неразгаданной тайне прошлой жизни. Буду утешаться тем, что знание тенденции избавляет от знания мелочей, — невесело заключил я и решительно повернулся к дверям, чтобы последний раз взглянуть на макет замка и оружие, и в ту же секунду с кем-то столкнулся.

— Энтшульдигунк, фрау! — вырвалось у меня.

Это была Хельга Грот.

— Verzeihen Sie bitte!

— Энтшульдигунк, — повторил я, как баран, но уже понимающий, что случайность встречи мог оспорить исключительно Всевышний. Девушка, естественно, меня запомнила, поскольку наши взгляды у входа в музей встречались, и она знала, что я знаю, что она знает русский язык. Искра между нами в тот момент всё же пробежала, а на уровне души такие мгновения не пропускаются.

— Macht nichts. In Ordnung, — ответила она, улыбнувшись одними безумно красивыми зелёными глазами.

— Мне, правда, очень неловко, простите меня. Вы не ушиблись?

— Нет, всё в порядке, — успокоила Хельга, как ни в чём не бывало, перейдя на русский.

— Не подскажете, какой лабиринт ведёт в кафе? — не придумав ничего умнее, спросил я.

— Пойдёмте, провожу вас. Я как раз туда иду.

— Благодарю.

— Не за что. Только я не фрау, а фройляйн.

— Извините, фройляйн, спасибо, — проникновеннее старушки, которой уступили место, ответил я.

Мы шли молча, а я лихорадочно соображал, что делает охотник, когда на него бежит дичь. У Хельги были стройная спортивная фигура, миловидное овальное лицо с правильными чертами, таким же правильным носиком и светлые прямые волосы, немного недостающие до плеч. Причёска обрамляла овал лица так, что, как говорится, не отвести глаз. С такой немузейной красой любой курице из топ-моделей фору давать, и на тебе — в музейную глухомань сиделкой, вязать носки.

— Ваша экскурсия уже окончилась? — спросила девушка.

— Окончилась, фройляйн.

— Вам понравилось?

— О да! Особенно кухня. Там такие громадные сковородки, что стало жаль загулявших рыцарей. У нас обычно используют небольшие деревянные скалки, — я скосил глаза в её сторону. Этого оказалось достаточно, чтобы по выражению лица заподозрить в Хельге наличие чувства юмора и отсутствие чопорности — непробиваемого барьера для знакомства. Кто знает, где тут у них проходит граница между толерантностью к экзотическому блуду и классическим сексуальным домогательством?

Мы поднялись по лестнице в кафе, в котором я был вчера, но не дошли до прилавка, как я сказал:

— Позвольте угостить. Пирожные с сосисками не подерутся?

— Нет, но… — Хельга, видно, не ожидала от меня такой прыти, и любой ответ её был проигрышным.

— Пожалуйста, присядьте здесь. Прошу вас — у меня после экскурсии появился вопрос, а мне доступен только английский, — я беспомощнее отставшего от поезда пассажира в тапочках развёл руками. — Одну минутку.

Хельга села за стол и приняла изящную позу непринуждённого ожидания. Мне повезло, очереди не было. Я вернулся с картонным подносом, быстренько переставил всё на стол, сходил за другим и присел напротив девушки.

— Ваше имя я прочёл на бейджике и обязан как-нибудь назваться. Александр.

— Очень приятно, — ответила она. — Вы из России?

— Да. А вы из замка или того домика под островерхой черепицей, что у главного входа? — осведомился я, подавая пример, как разделаться с немецкими сосисками с помощью соуса.

Она рассмеялась — сдержанно, как-то по-немецки, а я плеснул воды в её стакан.

— Спасибо. Это же средневековый дом прислуги. Я из замка, вон мои окна.

— Ах, простите. Тогда не ваш ли муж прячется за занавеской? — в тон отреагировал я и успел подумать, что жена Густава Флора частенько бегала в этот домик к своей подружке — служанке Бутике, и наша старая кормилица Берта тоже жила там.

— Нет, не муж, — подыграла Хельга мне, вероятно, не придавая значения тому, как изменился бы в неродном для неё языке смысл её ответа, если бы она вместо «не муж» сказала бы «не он». Где она выучила русский? Когда рухнула Берлинская стена, фройляйн было лет десять. У нас, между прочим, всё ещё зовут девушкой замужнюю сударыню за прилавком лет до сорока и стесняются «погонять» силиконовую шопоголичку с Рублёвки барыней. Фрау-мадам таких тонкостей не понять.

Где же она выучила русский? Я уже не сомневался, что передо мной сидела та самая зеленоглазая блондинка, которую мне предрекли в московской подземке, и боялся спугнуть удачу. И вот теперь она сидела прямо напротив меня, держалась скромно и грациозно, и, согласно вещим словам гадалки, должна была помочь в том, в чём мне было бы невозможно справиться в одиночку. Моя и её роли в этом запутанном деле существовали во времени задолго до того, как я оказался здесь, в одном из двадцати пяти тысяч замков Германии, до того, как мне чуть не свернули шею во Франции, и даже до того, как в центре Москвы случайно подобрал почтовый конверт, с которого всё и началось. Такую помощницу для секретных поручений ещё поискать — с легальным доступом в замок, бегло шпарит по-русски и вдобавок умная, — в общем, находка для осиротевшего от серии провалов резидента. Разница между умным и очень умным заметна не сразу, но юмор чувствуют оба. А смотрит как — почти влюблёнными глазами — с ума сойти! Придуривается, наверно. Вам бы тоже так показалось, если бы понаблюдали, как колыхаются её натянутые брючки, и уловили вибрации голоска. Прости любодеев, Господи.

— А вы? Отбились от толпы? — лёгкий, почти незаметный акцент фройляйн был прелестен. — Как вы тут оказались?

Скорее всего, она понимала, что я прибыл сюда не с группой, а сам по себе. Говоря по-русски, Хельга иногда делала необычное ударение на двух слогах в конце фразы, однако это лишь добавляло речи притягательности.

— А-а, — с точно выверенной безнадёжностью махнул рукой я. — Топографический кретинизм. Заблудился на очередном перекрёстке планеты.

— И чем в жизни занимаетесь?

— Писатель — выпил и весь день свободен. В последнее время пытаюсь заработать на одном и том же заблуждении, которое преследует человечество с колыбели, и сейчас заканчиваю роман. Как сказали бы мэтры, исписался и ломанулся по миру блудняком тянуть лямки рюкзака.

— Где же ваш рюкзак, если не в автобусе?

— Бросил от изнеможения в шести милях к северу, выражаясь языком изобретателей джинсов, демократии и разбадяженного кофе. Боливар не выдержит двоих. Конечно, снискать масло на хлеб на одних и тех же пороках несравненно легче, но мне это слишком претит. Творить виртуальных мерзавцев в реальной сфере отрицательных эмоций и живописать бурю страстей в рукомойнике по американской мечте о чемодане зелёных рублей — не моё.

— А разве существует другая литература?

О как! Нарвался. Придётся отвечать, но, кажется, я уже входил в раж.

— Тут вы правы. Ещё ни одному пролетарию не удавалось застукать сытого Ротшильда и голодного Рокфеллера, а это совсем иная проблематика. Знаете, как бывает? Для начала приходится выуживать из жизни некий конфликт, столкновение интересов и характеров и щедро наделять персонажей изъянами души. А вскоре видишь, что за несколько прошедших тысяч лет к старым изъянам нельзя добавить ни одного нового. Я уже стал задумываться, не пора ли вместо художественного изображения пороков публиковать бюллетени их рейтинга встречаемости. Великая немецкая и русская литература уже сделала всё, что смогла. Доводом к тому выступают тысячи поколений землян, отправленных по религиозным канонам в адскую вечность, и неиссякаемый поток её будущих соискателей. Стало быть, или не всё ладно с канонами, или с соискателями давно происходит что-то не совсем то, поскольку массовое устремление в вечную преисподнюю, по тем же канонам, считается нелогичным. Складывается впечатление, что временно посланным на Землю и навсегда запертым в преисподней не дают обменяться мнением, а ведь в этом смысл передачи опыта поколений.

— А разве Церковь никого не предупреждает о вечной преисподней? — ввернула Хельга.

Во даёт, — девочка въехала в тему без разбега.

— Ну, Церковь у нас святая аж с беспорочного зачатия, в преисподней не состояла, а пожизненно осуждённому грешнику поверят сразу все. Церковь это понимала, поэтому для наглядности вечного адского пламени демонстрировала огонь костров Инквизиции, хотя и это не вразумило подданных. Скептики перелопатили Писание — а там ни слова про Святую Инквизицию и её костры на площадях, где нынче кормят голубей. И потом, какой чудак поверит в вечный огонь ада, если от греха можно запросто избавиться путём обмена монет на пачку индульгенций от святых отцов, которым тоже надо есть и пить? При такой святой коррупции, что папа римский на Святом Престоле, что знакомый чёрт-истопник из преисподней, — без разницы. Правда, были и достижения. Чтобы эффективнее управлять армией святых отцов на местах и экономить на их семьях, ввели обет безбрачия, который привёл к всплескам однополых внутрикорпоративных извращений. Церковные аналитики отслеживали степень разврата общества по падению рождаемости, и, в конце концов, искоренили блуд и нимфоманию настолько, что современные психотерапевты вынуждены избавлять от фригидности. Грех не освобождает душу под внешним и внутренним принуждением, — он вытесняется из души Святым Духом, а какой святой была Церковь, узнали ещё до того, как огородили забором Ватикан.

— Очень убедительно. Выходит, что-то не то с канонами? — Хельга приложила салфетку к губам. — Что же теперь — вообще не писать о пороках и молчать о грехе? — она бросила на меня пытливый взгляд.

Я же говорил — умная: умеет слушать и махом вернула меня к тому, с чего начал. Попробуем слегка возразить и увести беседу в бескрайние дали — пусть выберет сама, на чём застрять.

— Почему же молчать? Механизм очищения души Святым Духом изложен в религиях, опровергающих вечные сковородки преисподней. На Тибете, во избежание кармы, даже носят марлевые повязки, чтобы не нарушить заповедь «не убий» в отношении какого-нибудь невинного комара.

— Носят маски?

— Носят. Не все, конечно. А с другой стороны, Католицизм не мешал римским папам устроить резню мусульман в Крестовых походах и прятать беглых нацистов в конце войны. Вечной преисподней не убоялись ни те, кто сбросил бомбу на Хиросиму, ни те, кто жёг напалмом Вьетнам, хотя рука, отдавшая приказ, лежала на Библии. Нелепо думать, что церковный раскол на Руси в XVII веке произошёл из-за пересмотра взглядов на вечную преисподнюю. Модернисты вытворяли со старообрядцами такое, что западная поповщина нервно курила, отойдя в сторонку. А победному шествию западного Учения о Вечном Аде по Руси к тому времени минуло шесть веков. Но если вероучение о наказании разрешает убивать церковникам, как оно может запретить делать то же самое, например, верующим в бесконечный ад или рай террористам? «Верные» и «неверные» имеют две параллельные прямые — бессмертие души, сбросившей тело, как изношенную одежду, и бесконечность возмездия над развоплощённой душой, а это путь вникуда. Мошенники, одурачившие миллиарды, достойны Книги Гиннеса, — этого акта хватило бы, чтобы положить конец мракобесию, но история не ищет лёгких путей. И чем же нам, в таком разе, поможет ещё одно искусное художественное отображение старого порока или преисподней Данте Алигьери, которому не годятся в подмётки все вместе взятые инквизиторы? Вот вы же не верите, что авторы школьного курса по приобщению к однополой любви с целью скрытой контрацепции не читали про содомский грех в Библии?

— Недоумение существует.

— Ну, вот. А человечество не верит, что кому-то выгодно уничтожить институт семьи, воспитать космополита среднего рода, сократить число землян и превратить в управляемых баранов, освоивших пару кнопок. Уж коли европеец со средней зарплатой и ай кью смирился с тем, что его пятилетнее чадо вот-вот выберет половую альтернативу, и считает право трансгендера усыновлять отобранных у нормальных родителей детей подлинной демократией, пора открывать элитную клинику. У нас изъятие детей из семьи из-за нехватки апельсинов тоже может войти в привычку и будет поначалу сопровождаться недоумением. А когда поймут, что апельсины — не причина, а всего лишь повод, будет уже поздно, — ведь когда воруют миллиардами, это так трудно сообразить!

— Тогда должна быть причина.

— А кто её от вас скрывает? Стремление к демократии. У нас тоже есть кого зафиксировать на койке сыромятным ремнём. Задачки по арифметике домогаются точного числа детишек, выбравшихся из бассейна, за вычетом захлебнувшихся, а по истории — какой национальности был Гагарин — американец, англичанин или швед. А ещё есть русский язык и литература, масса иных предметов для выращивания поколения дебилов. Ползучую диверсию объясняют безграмотностью отдельных чиновников, но это клевета, — Запад не одаривает рублём полудурков, он вкладывает деньги в профессионально сделанный труд. Школьный учебник биологии советует промыть ожог водой, а затем одеколоном или раствором марганцовки. Знаете, к чему это приведёт? К дикому воплю, ещё большему ожогу и неизгладимым следам. Думаете, биологи не знают биологии? Всё просто: поставлена задача вызвать ненависть к учёбе, школе, учителям и своей стране. При этом известны имена и авторов, и заказчиков. Я знаю процедуру написания учебников — мнение заслуженных учителей, психологов и экспертов попросту игнорируют. Школьные «буквари» вызывают и закрепляют у детей стойкие ассоциации с психопатологией, выданной за норму. А те, кто отделывается отговорками о низком качестве материалов, должны отвечать вместе с их автором и министром, который перенял навык делать вид, что его нет.

— Вы всегда даёте такие жёсткие оценки?

— Только когда впечатляют задачки про утопленников. Оценочная информация, как любая другая, не бывает мягкой или жёсткой, хорошей или плохой, а только верной и неверной, в том числе, лживой. То, что на иностранные деньги подвизались калечить души детей, в доказательствах не нуждается. Дедушке Ленину тоже подали грант на «цветную» революцию, а в итоге, битое столетие — коту под хвост. Старое снова выдернули с корнями, а от нового опять хватила кондрашка.

— Я понимаю, о чём вы говорите.

— Значит, вы понимаете и разницу между старомодной сменой традиционной власти в одной стране и сменой народонаселения планеты в связи с перекройкой карты мира. Зачинатели глобального бардака не зря начали с образования. Архитектонику мирового сортира для начала возводят в чьих-то несмышлёных головах. А почему вы улыбаетесь?

— От вашей манеры выражаться. Откуда у вас эта мысль?

— От писателя Булгакова. Мне подобные мыслеформы ещё не под силу. Хотя что-то похожее про архитектора и пчелу есть у Маркса. Архитектор лучше пчелы тем, что заранее строит свои соты в голове, а по пророчеству Ванги наступление конца света будет сопровождаться исчезновением пчёл, — аналогия о всемирном сортире напрашивается сама.

— Где вы научились неординарно мыслить?

— Нигде. В общеобразовательной школе, где собирали макулатуру для самой читающей страны, в которой не хватало книг на всех. Был у меня знакомый полицейский, который научил, как сопоставлять разбросанные по месту и времени факты, выводить неочевидные следствия из нечёткого множества и подтверждать их ранее неизвестными обстоятельствами. Сложнее, когда очевидное лежит сверху и исключается одним из оппонентов. Проблема упирается не в человеческую логику земного ума, а в душу оппонента, и тут побеждает сильнейший. Мальчишки на школьном дворе это инстинктивно сознают, поэтому предпочитают врезать по морде, а не договариваться. Родители вслух ругают за драку, а про себя хвалят за мотивацию разбить чей-то нос. Это к вопросу о толерантности в России, где больше всего привыкли ценить правду и справедливость. Поэтому на Западе не могут понять загадку русской души. Логика подсказывает, что за Хиросиму следует извиниться, а Дух не даёт, — мол, не за что. Понимаете? Реальная жизнь и битва насмерть скрыта именно там, в Духе. Если Моисею не понравилось бы одобрение европейских гей-парадов, как Западу может понравиться Россия? Я давно заметил, что политологи регулярно ставят один риторический вопрос, на который ни разу не ответили. Запад, дескать, поносил нас за антинародный режим, мы от него избавились, а он «обратно» нас не любит, да ещё окружает НАТОвскими базами. То есть, когда коммунистическая идеология отправилась на свалку, когда Запад отхвалил этих мудаков — Горбачёва с Ельциным, геополитических светочей-материалистов осенило, что дело было не в идеологии, а в чём-то ещё, что вертится на языке и никак не слетит.

— Что же это такое?

— Борьба светлых сил с дьяволом, и Россия первой в мире примет стратегию этой борьбы. Философские категории добра и зла вообще не имеют смысла без разделения Света и Тьмы. Сегодня ясно, что Россию считают многовековой помехой мировому господству, а к нему стремится только дьявол. Побеждает сильный духом, и не стоит приравнивать укрепление силы Духа к обливанию холодной водой — это уровень пионервожатых и командиров взводов.

Хельга передёрнула плечами, но промолчала, а мне было пора сменить тему.

— Когда я в горячих спорах довёл мысль о строительстве всемирного сортира до извилин своих друзей, они настояли, чтобы осмотрел ваш архитектурный шедевр и вернулся другим человеком, а я человек покладистый и перечить им не стал. Они тоже хороши — сложили про меня байку, как я буду собирать во Франции виноград у какого-нибудь прованского феодала, и сами же ей наслаждались, пока туда не спровадили. Не поверите, напророчили — собирал, как миленький. Художник обязан жить среди людей, чтобы всякий мог бы его обидеть. Вот так, после непосильного труда, меня и занесло в ваши края. А на моём письменном столе остался недописанный эпилог с неизвестным мне концом. Никак не могу взять в толк, кто, кроме Брюса Уиллиса, спасёт мир, и какие надежды поселить в человечестве.

— Вы интересный человек, — с плохо скрытым любопытством произнесла Хельга и глотнула остывший кофе.

— Айн момент, Хельга. Продавщица простаивает.

Я принёс кофе и пирожные и уселся на своё место.

— Слушая вас, больше ни о чём невозможно думать. О чём же книга?

— А? А-а, об одном идеалисте-экуменисте, — лениво выдал я первую фразу экспромта, готового разогнаться в любом направлении и с любой скоростью. И с выстраданным равнодушием заслуженного графомана изрёк затравочную тираду:

— У одного археолога сбылась студенческая мечта — на голову упала древняя рукопись с тайной Мироздания. Тот помыкался по инстанциям, вывески которых лучше пропустить, но, видя, как аккуратно повязан засаленный галстук на ковбойке просителя, его отовсюду послали — вникать в Мироздание никто не стал, всем назавтра же подавай наличные. Один академик так и ответил, что снискал лавры не для того, чтобы лечить мигрень новой картиной мира, даже если она правильнее, чем у чукчи. А в другом месте парню отрекомендовали снести манускрипт в макулатуру. Из него не получался сценарий сериала о том, что олигархи тоже плачут с народом, потому что в бутерброде из черняшки и икры не хватает масла.

— Что такое черняшка?

— Чёрный хлеб, в просторечии. Бутерброд без масла — общество без среднего класса, а икра символизирует олигархов, плачущих от налогов на содержание чернохлебников и от социальной ответственности. В общем, в рукописи была пока непобедившая правда, тайна тысячелетия — не авторский вымысел, а реальный документ седой старины.

— Тайна тысячелетия?

— Угу, и не одного, а многих. Человечество с опаской относится ко всем фактам, которые не вписываются в привычную картину мира, словно они угрожают конфискацией непосильно нажитого. Что уж говорить о том, когда в принципиально новую парадигму мира не вписывается вся история Человечества?

— Разве такое бывает? — девушка лукаво прищурилась.

— Ещё как. Это вроде разницы между тем, как надо было жить, и как прожил, только в планетарном масштабе. Или, как проповедовал в том же масштабе, и как надо было проповедовать. Обыкновенное соотношение целого и его части, которое заметит каждый, забравшись на крышу дома своего. Это в официальной истории всё проще. Например, историю собирателя бесхозных земель Ивана Грозного предлагают любить за то, что без первого царя не было бы Газпрома и Роснефти, как будто на их доходы народ стяжает зарубежную недвижимость вместе с транспортом для проезда. А историческую альтернативу прячут не хуже, чем смерть на конце иглы для Кащея Бессмертного, который не столько чахнет над златом, сколько расцветает. В мировом обществе потребления господствуют реальные тенденции: рыночные отношения подменяются межконтинентальным базаром олигархии, военным вмешательством и монополизмом.

— И какова историческая альтернатива?

— А вы католичка или лютеранка?

— Я из ГДР, — не смутясь, улыбнулась Хельга.

— «Рот Фронт», — я приветственно выставил согнутую руку с кулаком наружу. — Ну, от вас, как от бывшей атеистки, у меня никаких тайн, тем более что рукопись по сюжету действительно исчезла. Как говорили дружественные вам коллеги из нашего КГБ, ещё не всё спокойно в мире, чтобы всуе мутить его сенсацией. Речь не о фольклоре о Конце Света накануне глобального экономического кризиса, а о тайне тайн. Ведь что такое Апокалипсис? Закономерный итог стараний человеческих поколений. Одна из неисчислимых судебно-медицинских причин разлучения души с телом, которую принято упоминать в каждом столетии, когда за окном разгулялась непогода. А знаете, сколько душ на Земле ежеминутно прощается со своим телом, чтобы сгинуть, якобы, насовсем и вникуда? То-то и оно. Церковь твердит, что смерть — это конец нашей единственной жизни, вечный ад — конец динамики кривой нравственного пути, Апокалипсис — конец планеты, и даже Страшный Суд положит конец всем грехам. Конец символизирует даже Второе Пришествие Христа, но на самом деле никакого конца нет, и бесконечна лишь человеческая глупость. В молодости не хватает мозгов, чтобы задуматься о бесконечности Вселенной во времени и пространстве, а в старости уже не до того: времени осталось ровно на примирение со всей земной несуразицей, чтобы не заблудиться по пути в лучший мир. Но если в человеческую голову всё время там и сям вбивать идею о конце, человек будет жить только концом. А в преддверии наобещанных Церковью концов можно успеть натворить всякого, поскольку не всякий ходит набираться смирения в церковь.

— В чём же сенсация? — кажется, девушка проявляла неподдельное любопытство.

— Ну, если неадекватное поведение Божьих наместников не обращает на себя внимания, в том уникальном документе шла речь о бесконечности духовной эволюции Человечества в свете такой банальщины для рядового смертного, как реинкарнация поколений, успешно одураченных Святой Церковью.

— Значит, никакого конца нет?

— У бессмертия души конца не бывает. Главная проблема в том, что толоконным лбам удалось синхронизировать с бессмертием развоплощённой души собственную больную фантазию и заставить паству нести крест безысходности и бессмыслицы. Состояние человека угнетается несправедливостью и непреодолимостью земных тягот одноразовой жизни, вечностью посмертного наказания за мгновение земной слабости. Если ему не объяснить, что все его невзгоды заслужены им же в прошлых жизнях, он начнёт искать «виновных» в его положении и обязательно их найдёт. Классический пример — гопники и революционеры, которые хотели всё отнять и поделить. Казалось бы, ничего сложного: делая зло в настоящем воплощении, Дух усугубляет своё посмертное положение и испытания следующей жизни, ан нет — кворум Святых Отцов состоялся, и вопросы о беспорочном зачатии Спасителя, количестве земных жизней души и длительности загробного возмездия давным-давно решены. Да и какой торговец поверит спасителю человечества, если тот таскает в линялом советском рюкзаке не ветхий оригинал для аукциона, а свежую копию на офисной бумаге, и едва сводит концы с концами? Не знаю, как было у вас в ГДР, а у нас в СССР этого ужасного слова «реинкарнация» не было ни в одном словаре, как будто оно провоцирует заворот кишок или не даёт перегнать Америку. А сейчас вообще туши свет: оказывается, Божий Закон о переселении душ противоречит исконным русским корням веры в одноразовое земное бытие, которая возрождается. Другого термина, который мешал бы сразу всем — клирикам, политикам, философам, историкам, чиновникам и бандитам, не найти, но более всего он режет слух Сатане.

— Почему?

— Так ведь всё элементарно: реинкарнация предполагает Божий Замысел, Замысел — конкретную цель Божьих рабов, а цель — свод подробных наставлений, писанных чёрным по белому и собранных в одном месте. Истинной целью и сводом наставлений рано или поздно озаботятся миллиарды, которым осточертеет поповская версия скороспелой загробной вечности, и тогда никаких войн, никакого голода и конец развращённому обществу потребления и сверхприбылям. Я даже затрудняюсь сказать, где окажется Церковь, когда в Сатану начнут тыкать пальцем даже дети, потому что вопрос в том, успеет ли она признать Закон Реинкарнации до Конца Света или нет. Загробная тайна смысла земной жизни станет понятной, и сбивать с толку человечество будет нечем, а эквивалентного средства дурачить земную цивилизацию, под рукой нет. Было бы любопытно, что услышат святоши от апостола Петра, которого пристроили у райских врат ключником.

— А правда, почему она её не признаёт?

— Если не углубятся, она хотела, чтобы раб Божий молился, каялся, платил церковную десятину и подносил дары здесь и сейчас. В случае признания переселения душ, в сознании человека возникает доминанта образа Силы, возвращающей его на Землю снова и снова; эта Сила начинает определять земные правила и нормы поведения, цели и смыслы земной жизни, наказания и награды Духа смертных, включая Божьих наместников. Какому наместнику понравилось бы «делиться» со Всевышним своей земной властью? Страх перед вечностью быстронаступающего ада, формами религиозного принуждения, держал паству на коротком поводке и позволял употреблять власть по усмотрению церковников. По Учению Христа, человек должен победить страх смерти, а клирики, наоборот, культивировали его на основе фальсификации Писания, чтобы управлять людьми под своей юрисдикцией. Глобальные последствия для Человечества повлекла как фальсификация Писания, так и вся квадратно-гнездовая геополитика Церкви. Это готовая тема докторской.

— И всё из-за того, один или не один раз жить…

— Точно так. Кардинально меняются жизненные смыслы и правила. Но я делаю акцент на тех, кто находится вне Церкви и довольствуется её гласом об однократности жизни. Одним росчерком посмертную вечность не «отменить». Среди верующих немало собирающихся через несколько лет в райскую вечность, но есть те, кто стоит перед трудным выбором, а то и вовсе далёк от него. А мой скромный герой задумал привести верования землян к общему знаменателю, ибо понял, что поповщина своим враньём предала Учение Христа и сотворила величайшее зло. Ведь если реинкарнируют все, меняется смысл земной жизни человечества, и вряд ли власть предержащие легко с этим согласятся.

— Вы верите в признание перевоплощения душ Церковью?

— Нет-нет, поколений душ, — в том-то и дело, что смертные размножаются заранее обманутыми поколениями, а у каждого поколения свои, сбивающие с толку кумиры. Например, какая-нибудь секта бога Кузи или новый гаджет. А Закон действует во всех частях света, во все эпохи и на протяжении времени, которое не снилось Чарльзу Дарвину. И действовал он без перерывов ещё до палеоконтакта с прилетевшими на Землю «богами» и строительства их улетевших самолётов из соломы, с самого Начала Времён и согласно Вселенскому Замыслу, и, значит, со строго определённой для каждого целью. Да-да — для каждого, потому что все мы разные, и поэтому у каждого на Земле индивидуальная задача. Представляете? На всех материках, невзирая на толщину мошны, вероисповедание, пол или расу, действует единый закон, отрицаемый и скрываемый Церковью, но жёстко диктующий роль смертного на земле. Рукопись включала ответы на вопросы, зачем и почему все мы снова и снова приходим на землю, получая новое тело, — отчеканил я, ключевую фразу.

— Индивидуальная задача?

— Конечно. В силу духовной индивидуальности. За папертью скопилась тьма любопытных, и все хотят знать, почему одному достаётся тело худосочной порнозвезды или тучного чревоугодника, а другому — врождённого калеки или туповатого наследника миллионов. Церковь отвечает, что каждое тело рассчитано на достижение в нём райской вечности. Как известно, Церковь никак не проясняет этот вопрос — какое тело дано, в том и живи. Естественно, за одну жизнь райскую вечность не обрести, но этот бред не позволяет понять ни причины социальных катаклизмов и войн, ни своего предназначения, ни вектор Божественного развития. Утверждение власти требовало абсолютного ослепления подданных: есть вечный ад, слушайте нас, чтобы в него не попасть, а заставить верить в этот бред, средств у церковников было достаточно. Ну как они могли признаться пастве, что пропасть нищеты, физическое уродство или череда свалившихся трагедий заслужены душой в прошлых жизнях? Кто тогда запляшет под церковную дуду? Чтобы управлять людьми, надо скрыть индивидуальность земных задач, для этого необходимо скрыть зависимость задач от прошлых жизней и утвердить в сознании постулат однократности земной жизни души. Поскольку Церковь несёт бред по поводу того, почему мы духовно и телесно такие разные, очевидная разность жизненных условий порождает реальную разность жизненных смыслов, а широкий диапазон земных смыслов приводит к постоянному хаосу и катаклизмам. Гипотетически, ради бесконечного рая одноразовую жизнь можно было бы потерпеть и не доставлять себе лишних хлопот борьбой за социальное равенство и справедливость, но римская поповщина нагло оболгала Христа и, призывая паству к смирению и кротости, развязала руки дьяволу. Лично я не знаю желающих реинкарнировать в его противные лапы, однако делать это приходится всем.

— Как она могла развязать ему руки?

— А кто ещё, по-вашему, демаркирует европейские границы толерантности к дегенератам? Дегенераты, страждущие толерантности. Кто руководил насильственным обращением в веру, игрой Инквизиции со спичками? Одноразовая жизнь — это страх перед её потерей, перед искажённой посмертной вечностью и столбовая дорога к материализму и атеизму. Человеку легче поверить в сознание своего «я», как продукт мозга, чем в происхождение Вселенной для сдачи экзамена на пожизненное заключение в загробную вечность. Как будто Творцу заранее не известен средний балл экзаменующихся и коэффициент заполняемости преисподней. Дьявол стал использовать усвоенную верующими и неверующими аксиому одноразовой жизни в качестве универсального средства оболванивания и располагать не только привлекательностью зла и губительных земных соблазнов, — у него появилась дополнительная возможность искушать и внушать, что за свою короткую и единственную жизнь человек достоин и обязан этой привлекательностью пользоваться. Как в телерекламе: «Вы этого достойны». Забвению под страхом проклятий было предано всё, что говорил о переселении душ Спаситель, и множество правил, которые из этого вытекают и вразумляют, потому что Учение о Вечном Аде заменило собой подлинный верообразующий закон. Дьявол начал путать нас сетью сомнений и пользоваться альтернативой: верить нам в одноразовую телесную жизнь души или бездушную одноразовую жизнь тела. Кроме того, закон перевоплощения душ мешал Церкви в достижении богатства и власти тем, что исключал и опровергал любое теоретическое и практическое отступление от христовой веры. К примеру, террорист передумал бы становиться смертником, если бы знал, что одноразовая жизнь — такая же религиозная бредятина, как обещанная ему завтра райская вечность. Наш Иван Грозный на предложение об объединении Православия с Католицизмом показал фигу папе римскому, но ему бы и в голову не пришло «отменить» Вечный Ад для вверенных ему Божьих рабов. Учтите, что Христос был Господом и Его решение довести до сведения землян данный закон не подлежит пересмотру ни под каким соусом. Это объясняет, почему Церковь готова лечь костьми за свои «исконные корни», — верующие и неверующие относятся к предательству одинаково.

— Откуда вы всё это знаете?

— Ох, ты, Боже мой. Читаешь одно, потом другое и сопоставляешь. Логика Церкви не выдерживает критики.

— Как интересно. Расскажите о рукописи.

— Охотно. Начиная с зарождения жизни, на Землю приходят души обычных людей — как мы с вами, и тёмных. Первые молодожёны Адам и Ева были не самой худшей парочкой, — подумаешь, остались без присмотра в чужом саду и без спросу рвали яблоки, — так делают все нормальные дети на каникулах. Зато они были непривередливы в выборе Создателя по своему вкусу и не додумались до религиозных извращений загробной жизни и присвоения титула святости штатным палачам. Большинство душ обычных людей, — а таких наберётся процентов семьдесят, — малоразвито, загрязнено агрессией, сладострастием к материи и невежеством, поэтому для их очищения понадобятся многие тысячи лет бесперебойных воплощений. Это ответ на прямой вопрос, врут ли церковники, и почему на Земле столько несчастий и бед и так не хватает справедливости и безусловной любви. Это же служит ответом на то, почему карательные органы Революции и Инквизиции, сотни теорий всеобщего благоденствия были не в состоянии ускорить наступление светлого будущего, — такие потуги никогда и нигде ни к чему хорошему не приводили, оставляя после себя ненависть и кровь. А вот тёмные души призваны творить на Земле разрушение и зло, они почти не подвержены исправлению, но главное, их трудно распознать, а тем более уличить и изолировать, если, конечно, не заниматься этим сообща и целенаправленно, но, как вы понимаете, заниматься этим некому.

— Стойте, стойте. У вас что ни слово, то шок. Вы что, знаете выход?

— Ну, разумеется, знаю. Сказать или догадаетесь сами?

— Скажите.

— Коль скоро на доведение отдельно взятой души до состояния святости затрачиваются сотни и тысячи лет, смертным остаётся действовать в стратегическом направлении, указанном Господом. В государстве должны быть созданы условия духовного прогресса, в первую очередь, идеологические, и этого, при наличии правильного подхода и сознательного отказа от бесовщины, будет пока достаточно. Проблема в том, что во многих странах создаются условия для духовного регресса, бесовщина культивируется на государственном уровне, а её можно остановить лишь истинным просвещением. В самых престижных университетах Запада до сих пор бытует теория, что в ходе естественного отбора люди по своей природе настолько драчливы, что отними у них бомбы и ракеты, перейдут на палки и камни, и это лучшее оправдание Третьей Мировой, на которую способен Запад. В Европе налажено производство детских игрушек, вызывающих агрессию, непристойные образы, эмоциональные расстройства и умственную дисфункцию, но это совсем не значит, что в Страсбурге, Гааге, Брюсселе или Люксембурге засели неграмотные маргиналы. Неужели эти леди и джентльмены настолько близоруки, что ведут к краху свои народы и обвиняют в агрессии Россию, в которой треть запасов планеты, низкая плотность населения и куча дел? Это делается сознательно, по праву кворума еврочиновников, иначе бы, НАТО распустили одновременно с распадом стран Варшавского Договора. Не знаю, насколько европейских лавочников и клерков запугали пьяным медведем с балалайкой, но в каждом нашем доме по поводу и без повода пели песню «Хотят ли русские войны?» Ну, допустим, много столетий назад англосаксы получили тайные знания об угрозе со стороны славянской цивилизации. Чем может угрожать общность земледельцев-созидателей расе, которая веками живёт грабежом и насилием? Нотацией, как нехорошо жить за счёт других? Или «несправедливым» обладанием природных ресурсов, о чём не раз высказывались? Это вопрос риторический, достаточно взглянуть на заготовленную ими карту расчленения и распада России. Доктрина Западной Церкви, якобы принесённая Христом, создавалась в интересах собственной власти над разобщёнными людьми, и для сплочённого противостояния всеобщему злу, — имею в виду откровенному дьяволизму, — не годится. Аксиома однократности жизни формально позволяла вложить в голову «Божьего раба» от Имени Христа любые жизненные смыслы, в том числе, католичество с православием с их непримиримой разницей. Иными словами, Учение Христа не допускало никакого иного смысла, кроме первозданного христианского, и потому западные толоконные лбы его выхолостили. Теперь призыв одноразовой жизни начертан на банке пепси-колы: «Бери от жизни всё!» Доигрались! Это не всё. Качество энергии воплощённого Духа, то есть нашей души, поддаётся точному количественному измерению, а, следовательно, даёт возможность для диагностики тёмных, слаборазвитых душ и состояния их развития, однако ни общественная мораль, ни законы должного уровня ещё не достигли. Люди пока не имеют об этом никаких представлений, а в критике Учения о Вечном Аде видят нападки на Христа и посягательство на святыни. Ну, кто додумается смонтировать рамку детектора греховности Духа в дверной коробке парадного входа в дом на Даунинг-стрит, Овальный кабинет или Бундестаг? Никто, хотя от показателей грехометра зависит качество решений, которые касаются всех. Протаскивать, назначать, и короновать будут по старинке и далеко не всегда в интересах большинства.

— В интересах большинства уже пытались строить социализм, нет?

— Слышал, — кажется, не получилось. Потому что помимо интересов большинства существует то, что выдаётся за его интересы, а это, как говорят в русском городе Одесса, две большие разницы. Принудительно строить всякие «измы» — всё равно, что писать на французских мэриях слова о свободе, равенстве и братстве. Если, образно говоря, стрелка грехометра указывает на сребролюбие, лихоимство или лживость, какая разница, что нацарапано на фасаде мэрии? Когда Мерилин Монро, складывая губки бантиком, прославляла себя песенкой о лучших друзьях девушек — бриллиантах, она и не подозревала, что явится первопричиной того, что цена на них взлетит до небес, вызовет нездоровый ажиотаж, повлияет на мировую экономику, политику и криминальный бизнес.

— А разве в этом есть какая-то тайна?

— Есть, а иначе бы, зачем я стал говорить об этом девушке, которая не уступает Мерилин в красоте? Я уже говорил, что мировой экономический рынок обустроили мошенники, рейдеры и рэкетиры. Конспирология — наука о видимом всеми, за которым стоит один процент тщательно скрываемого, но этот мизер переворачивает всё вверх тормашками, — это русское слово вы понимаете. Вибрации рока Элвиса Пресли разрушают психику и «снежинку» молекулы святой воды, однако, это не мешало ему быть орудием спецслужб и кумиром миллионов. Такой скрытый порядок вещей выгоден дьяволу, а его довольно трудно персонифицировать и ущучить, — нас с детства учат хорошим манерам и тому, что указывать пальцем на кого-то нехорошо. Однако через некоторое время представится возможность получать суперточные замеры отдельных грехов Духа до тысячных долей. И чёрт бы, как говорится, с ними, но этих тысячных долей всего одного из грехов на шкале грехометра, — «тяги к украшениям и нарядам», — оказалось достаточно, чтобы после похорон бренного тела отказать разутой и раздетой скиталице-душе в вечных райских кущах и заново отправить её на землю противостоять сотням соблазнов и обрастать материальными благами на свою погибель.

— Это правда?

— Что именно — что христианская Церковь морочит голову христианам, околоцерковной публике, инфантильным маловерам и ортодоксальным атеистам? А вы как думаете? Уступать место в трамвае и трижды в день чистить зубы — слишком мало, чтобы с концами вознестись в рай. В этот «оправославленный» католический бред не верили и те, кто ради истины шёл на костёр. Загробная тайна смысла земной жизни известна Церкви, но она владеет монополией на Истину, а «настоящие учёные» пользуются линейками и микроскопами и не могут ничего не утверждать, не опровергать. Сейчас они впали в глубокий ступор по поводу того, чем заменить марксиско-ленинскую бредятину. Дьявол набирает сил, мы реинкарнируем в его объятия, а Церковь успокаивает грешников тем, что Господь не допускает переселения душ. Замечательно! Одно дело, когда за мотиватор удержания от греха выдаётся скупо обрисованная адская вечность, и другое — когда ту же роль играют многочисленные наставления и объясняющие формулировки, вытекающие из конкретного механизма неоспоримого Божьего Закона. Церковники избегают распространяться на эту тему, потому что продолжение общения влечёт всё больше неудобных вопросов. Неискренность превращается в профессиональное мастерство, но я продолжу. После смерти тела, в отличие от остальных душ, так называемые «тёмные» тотчас возвращаются обратно в новое тело — к своему ремеслу среди нас, а в блуждающем развоплощённом состоянии тусуются на другой стороне невидимого мира, отдельно от других. У них есть общая черта — полное отсутствие сострадания — как у Гитлера, Черчилля и Сталина. Сейчас не до примелькавшихся фигурантов и их ревнивых почитателей, хотя уровень цивилизации определяется диагнозом её лидеров, а лидеров принято называть Великими. Это слово всегда несло для многих образец моральной нагрузки и часто — дурной пример с позывами к возрождению «старого доброго» прошлого. Обыкновенная привычка смотреть в могилу, чтобы не идти вперёд, где не видно ни зги. К тёмным относятся члены тайных обществ сатанинского культа с высоким социальным статусом и их пособники, которые хотят изменить мир на свой лад. Это и есть тайное мировое правительство. Масонская теория Дарвнизма о происхождении и развитии тела, естественном отборе с её пробелами в сотни миллионов лет и церковное учение об одноразовой жизни «золотому миллиарду» на руку. Не случайно в некоторых структурах Запада за критику теории естественного отбора увольняют с работы. Кстати, теория «золотого миллиарда» с экономических позиций была развенчана, а её сторонники или откровенные дураки, или сатанисты. Как сказано в рукописи, тёмными могут быть самые обычные граждане, и, конечно, никакой метки «666» у них нет. Всё это было бы весьма забавным, но если тёмные одержат верх, а им в силу заблуждения помогают и обычные несовершенные, малоразвитые и одураченные доминирующей парадигмой души, Человечеству мало не покажется. Население Земли планируется сократить до полумиллиарда, отсюда вывод: если ты веришь, что после смерти попадёшь в вечный рай или же совсем никуда не попадёшь, объективно тебе всё равно, что случится после тебя. Жили ведь у нас без Бога семьдесят лет — и ничего, многие и теперь ностальгируют по тем временам. Христиан ещё слишком мало, чтобы победить, а индифферентная масса считает, что посещать церковь необязательно. Когда в 17-ом большевики «отменили» Бога, нашей красной профессуре потребовалось несколько лет, чтобы обосновать «загробное небытие», но для того, чтобы наставить на путь истинный человечество, нужна огромная кампания политической воли, а взяться ей неоткуда, — я не случайно заговорил о тайном мировом правительстве.

— И что же Церковь?

— Что Церковь? Приняв ложную доктрину в IV веке, она не может теперь на неё ни сесть, ни слезть. Обращение к вере в загробную жизнь начинается со лжи о духовом пути по загробному миру — дороге в один конец. Церковники слишком заинтересованы в неприкосновенности постулата вечности ада и одноразовой жизни, но вся наша история показала, что битва добра и зла идёт беспрерывно, а истинные корни зла, как и прежде, скрыты от человечества, иначе бы, народ валом валил в храмы. Свою лепту в долгосрочное оболванивание внесли коммунисты: жизнь одна, затем небытие, в котором соберутся все, и в это верили. И снова тот же призыв, что и у клириков, предавших Учение Христа: «Верь здесь и сейчас», опять та же спекуляция на жизни и смерти, и вновь обещание несбыточного и признак подчинения и власти — жёсткой руки. Традиции религиозного принуждения канули в прошлое, а несостоятельность верообразующей парадигмы становится непривлекательной. И вдруг на место привычного революционера-прогрессиста с несбыточным лозунгом о свободе, равенстве и братстве чёртом из табакерки выскочил недостриженный с серьгой в ухе и кривонаписанной картонкой о либерализме, толерантности и вседозволенности сумасшедший, потому что какая-то элитная вошь, глядя с предвыборных плакатов, заручилась его поддержкой. Как говорят у нас, дурное дело нехитрое, прокатит «на ура». Тем временем, мировая закулиса продолжает манипулировать большинством, используя все возможности, в том числе, порочность верообразующей церковной доктрины, а мы привычно смотрим на мир через щелочку церковной догмы единственной жизни. Знаете, когда за прогул школьником уроков о разнообразии сексуальных пристрастий или за критику усыновления однополой парой государство вправе надрать уши своим взрослым гражданам, это уже не похоже на слово «либерти», за которое тысячелетия боролось Человечество. И эти элитные вши, калечащие свой генофонд, набираются наглости осуждать и обвинять Россию в нетолерантности!

— Многие симпатизируют России. У вас другое восприятие жизни. Вы действительно во всём вините Мировое Правительство?

— А за что нас ненавидеть? За то, что спасли Европу от Наполеона и Гитлера? Боюсь, лекция по истории тайных обществ окажется слишком длинной. То, что происходит со взаимоотношением полов, случилось не по ходатайству домохозяек. Всё это часть одного и того же плана. И чтобы этот план рассмотреть, надо забраться повыше церковной колокольни. У меня есть знакомый, который верит, что его душа отправится в райскую вечность, и я никогда не стану его разочаровывать. Гораздо важнее убедить массу негодяев, делающих зло по принципу «семь бед — один ответ», в том, что вместо адской вечности имеются более веские, разумные, а главное, правдивые аргументы в пользу отказа от зла в любой момент жизни. Поповщина настолько заигралась самодельной корпоративной догмой, что спецслужбы, обладающие всеми доступными знаниями о Вселенной и полным арсеналом профессионального воздействия на психику, не могут переубедить полуграмотного террориста-смертника в фиктивности и порочности идеи одноразовой жизни. Думаете, клирики не отдают отчёта в том, чего наворотили и за какие мёртворождённые коврижки продолжают цепляться? Исламский радикализм начинается не там, где смертника разнесло на куски, а на начальном этапе его подготовки, когда шибко начитанный имам довёл до его сведения, что Всевышний никогда не допустит возвращения души в земной ад. А дальше, как вы понимаете, рисуются виртуальные райские картинки, религиозные по форме и национальные по содержанию — хурма с халвой, хороводы девственниц в люрексе и Камасутра вперемешку с полной разборкой «Калашникова». Так что человеку не может быть всё равно, сколько раз и для чего на Землю приходит его душа. Церковь лжёт даже о судьбах почитаемых в народах святых, но святые прожили в теле множество жизней прежде, чем покинуть планету навсегда, и перед каждым из нас раскинулся такой же неблизкий и тернистый путь, — я сделал вид, что полностью удовлетворил чужое любопытство. — Единственный способ сплотить людей доброй воли — открыть правду.

— Правду о чём?

— Наш Дух знает, что Земля — одна из наиболее суровых планет. Он добровольно согласился придти на Землю для выполнения духовного контракта, и, значит, человек имеет моральное право об этом знать. Не берусь спорить, — возможно, в монашеской келье о таких несущественных вещах задумываться не принято, но кроме келейного подвижничества существует человечество, которое пишется то с прописной, то со строчной буквы. Морального права скрывать от него данную правду у Церкви не было и нет, в противном случае она превращается в пособника планетарного хаоса, управляемого, в том числе. Разумеется, я имею в виду тех зачинщиков кворума, благодаря которым свершились подлость и богохульство.

— Что значит духовный контракт? С Богом?

— Само собой. Духовное соглашение заключается с теми душами, которые будут встречаться на жизненном пути и играть определённую роль в жизни, воплощаясь с нами. А души хорошо знают и любят друг друга, потому что вместе проводят время в Духовном Мире, планируют будущие жизни и вместе приходят на Землю тыщи лет. Неужели милосердному Богу вечное наказание дороже вечной духовной любви в нашем настоящем Отчем Доме? Думаю, отвратительность идеи адской вечности состоит в том, что поповщина не могла не понимать, что её лживое учение не только подменяет взаимную любовь между душами, царящую в потустороннем мире, но и вытесняет её из этого мира, куда мы вернёмся. Бог есть любовь, дающая надежду там, где в ней нуждаются, будь то одна из планет или Духовный Мир. Это наш истинный дом, поэтому такое преступление нельзя оправдать. Если мы в какой-то момент теряем свою родственную душу за смертью, это означает, что её роль в выполнении нашей задачи исчерпана. Приоритет выполнения заранее взятой на себя индивидуальной духовной миссии, отрицаемой Церковью, остаётся вне сомнений. И как бы ни было тяжело, мы обязаны трудиться до конца, а временно потерявшие друг друга души встретятся вновь в своём настоящем и постоянном доме, и встреча эта обусловлена ожиданием бесконечной любви и духовной жизни, а не местом Страшного Суда и бессмысленного прозябания. Если Церковь учит любви к ближнему и указывает дорогу к Богу, ей незачем всё это скрывать. Адская вечность и одноразовая жизнь — неотъемлемые условия разжигания розни и ненависти. Крестовые походы и радикальный ислам это доказали. В церковном корпоративе подобными вопросами не задаются, и от их обсуждения уклоняются, зато пропаганда одноразовой жизни доходит за его стенами до всех.

— И поэтому одноразовая, как вы говорите, жизнь служит мировоззрением и для верующих, и неверующих?

— Именно. Невозможно представить себе другую тупую и вредную парадигму с таким же длительным существованием, которая была бы и столь общезначимой. То, что говорится с амвона, предназначается для ушей верующих в Христа, а то, что скрывается, предназначается всем. К примеру, теория реинкарнации вскрывает пространственно-временную, запредельную суть борьбы за деньги и власть, а церковники ограничивают любую глобальную проблему рамками краткосрочного бытия личности, за которым следует пассивная бесконечность, где эта проблема, якобы, теряет для Духа своё значение в связи с посмертным возмездием. По той же причине историки пользуются ложным подходом к человеческому прогрессу, оценке роли личности и извлечению исторических уроков. А что такого крамольного вам, историку, я сказал? Исторические уроки уже давно извлекаются в контексте идеологического утопизма, диагноза правителей, узколобого атеизма и презумпции адской вечности. А в свете множества аксиом Закона Реинкарнации итоги нашей Октябрьской Революции и грабительской приватизации выглядят плодом пещерных недоумков. Хотя нет, — у пещерных охотников на мамонта в сравнении с нами, как говорят палеонтологи, объём мозга был на десятую часть побольше: они не успели отупеть от центрального отопления, телевидения, заказа пиццы и гаджетов.

Хельга сглотнула и посмотрела на меня, как на откомандированного пришельца.

— Выходит, Церковь обманывает…

— Да. В слишком важных вещах. От них зависит будущее Земли. Превращение нашего постоянного истинного Дома в тягостное место хреново стимулирует выполнение нашей задачи на временной земле и побуждает многих увлекаться её губительными прелестями. Один Дух может вселяться в тела и мужчин, и женщин, чтобы гармонизировать свою и вселенскую духовную энергию. Вот почему, извините за грубое высказывание, бабу и мужика нельзя менять местами. Принцип одноразовой жизни скрывает Божий Замысел и порождает массу дурацких анекдотов насчёт обоих полов. Мало того, что сами не вылезают из гомобезбрачных скандалов, нагадили методологически и тут. Впрочем, наши попы всегда слыли бабниками.

— Теперь я поняла, почему вы затронули тему полов.

— Да, всё несколько серьёзнее требований суфражисток о равном избирательном праве в странах со стародавней христианской традицией. Хотя вряд ли дискредитацию жены Христа Магдалины вообще можно отнести к христианству. Вы никогда не задумывались, почему в доброй наивной Индии кастовость населения регулируется государственными законами до сих пор? Ну, вроде распределения по сословиям: царь, царевич, сапожник, портной.

— Я думала, что это какой-то пережиток, что-то похожее на древнеримское деление граждан и рабов, нет?

— Ага — или на граждан и неграждан — как в сегодняшней просвещённой европейской Латвии, где тоже возвели в закон разделение на чёрных и белых. Британские колонизаторы тоже думали так, привязывая индусов к жерлам пушек. Кастовость связана с тем, что Дух человека приходит на землю именно в ту социальную среду, в которой может и должен выполнить своё предназначение — очередную толику продвижения души, будь он раджой на личном слоне или шудром. Одно из самых тяжких земных испытаний Духа — испытание бедностью шудры и богатством раджи, а простейшее деление среды обитания проводится по черте материальной обеспеченности. Теория реинкарнации освещает вопросы прохождения таких противоположных друг другу испытаний и искуплений подробно, но я хотел сказать о другом. Официальное название бедных в России — малоимущие — вследствие того, что почти девять десятых богатств страны принадлежат одной десятой населения. Неофициальное название малоимущих — нищеброды. То и другое звучит цинично и бестактно, и вот почему. У нас открываются курсы для молодых женщин, чтобы учить их, как при знакомстве с мужчиной случайно не нарваться на малоимущего нищеброда. Например, следует обращать внимание — на платной или бесплатной парковке мужчина оставляет свой автомобиль, какие блюда он заказывает в ресторане и так далее. Крылатым стал вопрос: «Если ты такой умный, почему такой бедный?» Сущность этого вопроса заключается в абсолютном игнорировании и отделении духовного состояния от развития земного ума, а телесный ум по определению есть понятие ограниченное и убогое. То есть фактически, речь идёт об отрицании ценности духовного совершенства и духовности. Об интеллекте и не стоит упоминать, поскольку интеллект — это способность понимать окружающий мир, а что могут понимать в загробной тайне смысла земной жизни организаторы и слушательницы подобных курсов? В свете Закона Реинкарнации и распространения знаний о нём на все сферы человеческого бытия можно понять многое, а что кроме толщины кошелька в одноразовой жизни способна осознать эта публика? Я, например, по её меркам — классический малоимущий нищеброд, потому что на данных курсах с такими, как я, не рекомендуется знакомиться, ложиться в постель и поддерживать отношения. Когда я вспоминаю облик начитанной дуры, руководящей этими курсами, мной овладевает гомерический хохот: ведь у меня нет даже «Запорожца», а на такси разъезжаю, когда боюсь опоздать. Представляете, что сталось бы с этим пышнотелым гламурным полуживотным, если бы его можно было заставить прослушать всё то, что я говорю вам? Изредка задумываюсь, что будет, если пилюли для телесного бессмертия души изобретут раньше машины времени. Взяточник, педофил, глашатай золотого миллиарда — все захотят продлить свой никчёмный век. Н-да… старая русская поговорка «из грязи в князи» имеет основание: грязь, превращённая в князя, сохраняет свою отвратительную мораль и все компоненты своей духовной энергетики. На Руси по этому поводу была поговорка — «не садись не в свои сани», потому что подобные метаморфозы со стороны слишком заметны. Смертный не сможет оптимально выполнить избранную миссию, если заложенная в его Дух программа — «план души» на очередную жизнь, будет искажена внешними обстоятельствами, и он перестанет слушать своё второе — истинное «я». Закон реинкарнации обязателен для исполнения всеми, и никаких скидок на светскую или религиозную ересь или поведение окружающих людей не допускает. А человек, который уклоняется от отработки кармы, наказывает себя сам. Наши новые русские, которые покупают себе титулы графов и князей и тут же закапывают в пригородных ямах своих конкурентов, не ведают, что творят. Церковь не может объяснить человеку, что он попадает в условия, преодолевает испытания и выполняет задачи, избранные им же самим, то есть в сознательном развоплощённом состоянии. С одной стороны, Церковь учит, что душа обладает изначальной, «врождённой» греховностью, но отрицает обретение греховности в прошлых жизнях. С другой стороны, она отрицает заблаговременность индивидуального плана души по своему духовному продвижению, который, как всякий план, возлагает будущую ответственность за его осознанное выполнение на самого себя. Вопрос в том, как это называть: отвращением души от духовного самопознания или исконными корнями веры. Я думаю, что антихристианская вседозволенность является прямым следствием снятия ответственности со своего второго, истинного «я», и, значит, следствием религиозного искажения представлений об ответственности души. Буйное сладострастие привязывает Дух к земле, что приводит к новому воплощению в теле с тем же раздутым комплексом страстей, а тот, кто калечит жизни ближних, сам воплощается с искалеченной судьбой. Если Дух от воплощения к воплощению исполняет взятую на себя под руководством духовных наставников программу, кармические искупления, — можете считать их, хоть наказанием, — ослабляются. Однако этот мощный стимул духовного самосовершенствования тщательно замалчивается, — его роль, по-мнению церковников, должны играть одноразовость жизни и вечная сковородка. Я что-то не припомню, чтобы философия вступала в открытую полемику с мракобесием. Когда академикам стало совестно нести привычную галиматью о первичности материи, загробном небытии и вреде идеализма, нового основного закона философии они не изобрели. Человечество не глухое, чтобы не слышать «придите, помолитеся», но его лишили заинтересованности стать лучше, скрыли подлинную цену святости и опоганили «тюремной» догмой загробный мир. Академия наук и сейчас могла бы разработать многоуровневую систему принципов всех сфер бытия, исходя из законов реинкарнации, а Церковь — самостоятельно развить их и адаптировать к наставлению людей. Исходных данных более чем достаточно, но всему мешают «исконные корни» — однократность телесной жизни души.

— Откуда же человеку знать о своём предназначении?

— То, что контролирует выполнение душой собственной кармической программы, именуется совестью души, поэтому ответственность за выполнение своего предназначения несёт сама душа, и ответственность души возникает всякий раз, когда она снова набирается сил придти на землю. Душа несёт ответственность потому, что врождённый ум не имеет совести и какой-то нравственной шкалы, зато способен выдумать любые моральные нормы, которые кажутся ему правильными. Душа подчиняется Закону, скрываемому Церковью.

Что-то из сказанного мной поразило Хельгу.

— А есть… какой-то… свод правил по выполнению Закона?

— Конечно. Индийское Писание, например, Бхагават-гита, Шримад-Бхагаватам. В Европе — Книга Духов, весьма конкретный источник о нормах и правилах поведения. В ней сказано, что если бы каждый на земле занимался своим делом, места бы нашлось всем. Точно так же на земле всем хватило бы и ресурсов, достаточность которых отрицают теоретики «золотого миллиарда». Только не думайте, что апологеты этой теории тупее баранов. Ресурсы Земли были рассчитаны и даны, исходя из вечных законов любви и справедливости между ближними, и Сатана не был бы Сатаной, если бы с этими законами согласился. Его цель — уничтожение земной цивилизации. Американские президенты объявляют национальными интересами кровь и разорение стран, где можно поживиться, и клянутся на Библии, что несут в них демократию. А так называемое общественное мнение удостаивает премиями мира тех, по чьей вине льётся кровь. Если бы мы замерили духовные компоненты энергетики того, по чьей вине погибают люди, мы бы увидели доминанту ненависти. Те, кто перед лицом общественного мнения пытается уличить таких деятелей в каких-то двойных стандартах, бьют мимо цели, поскольку целью должны быть не испражнения Сатаны, а он сам. Дело не в ограниченности земного ума, а в материалистической стратегии борьбы с запредельным злом. Дьявола можно ловить на лжи до морковкиного заговенья, но продуктивнее сделать так, чтобы его омерзительный писк от придавленного хвоста могли слышать все.

— И когда запищит?

— Когда придавят.

— А когда придавят?

— Не скоро. Не раньше, чем христианство станет тем, чем было. Могу ещё точнее. Когда закончится «одноразовая жизнь».

— Образно.

— Зато конкретно. Те, кто руководили строительством коммунизма, рассуждать так не могли, так как были атеистами и материалистами, но в силу несовершенства своего Духа уничтожали население и достигли благ коммунизма лишь для самих себя. Несостоятельность коммунизма прямо вытекает из Закона Реинкарнации, хотя сегодняшние строители российского капитализма разбираются в этом Законе, как балерина в интерьере казарменного нужника. Марксизм надоумил бедных, что богатые живут за их счёт; ленинизм нашёл выход — бедным следует раскулачить богатых, а затем штыковой сталью удерживать нежизнеспособный строй, — всё это объясняла Книга Духов ещё до того, как Советская Власть уничтожила 44 миллиона сограждан. Сегодняшние коммунисты продолжают восхвалять своего мавзолейного идола, разрушившего церкви и посвятившего все свои труды захвату власти, обращаются к вере и упоминают Бога. Большего теоретического и методологического абсурда нельзя выдумать. Но решение есть, и находится оно в другой плоскости: в закономерностях длительного изменения устойчивых компонентов энергетики души, а посему в антихристианском учении об одноразовой жизни я не вижу никаких перспектив. Простите за пафос. К совершенствованию Духа идут разными путями, исходя из национального многоцветья политической карты, но при этом поповщине не делегировано право извращать общий для всех Вселенский Закон. Мало того, что исконное религиозное фуфло целиком заменило верообразующий Закон Христа, оно ещё требует называть его ложным и чуждым корням христовой веры.

— В чём же вред? В церковь приходят добровольно, разве не так?

— Не так. Про одноразовость жизни вопят из каждого утюга. В отношении тех, кто обходит церковь, проповедь об однократности жизни срабатывает по аналогии с методом косвенного внушения, причём, в худшем смысле, избирательно. Громадная часть землян за папертью вбила себе в макитру, что жизнь одна и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за скучно и бедно прожитые годы. Святость с её отречением от мирской суеты и удовольствий ассоциировалась со смертельной тоской и одиночеством в полумраке запертой кельи, но она — место общения с Господом, Которого открывают в своём сердце, и ничего дороже, милее и роднее в земной жизни нет. Клир умолчал о главном: вознесённые святые прожили тысячи жизней на грешной земле и потому знали, что келья не может быть наказанием. Первое, чем ответит обычный смертный на предложение запереться в келье: «Ведь я же не святой», и это естественно, потому что для кельи нужно созреть, а душа созревает вопреки аксиоме одноразовой жизни. Ложное доктринёрство порождает немало противоречий, а они определяют мировосприятие людей, и человек умозаключает: «А раз я так далёк от недосягаемой святости и святых, то…». Бесконечный список этих «то» заставит содрогнуться не только праведников, так что в кривозеркальном отражении глубинного понятия святости, Церковь вправе упрекать лишь себя. Правда даёт человеку выбор: оставаться тем, кем он есть, или ступить на тот, ставший ему понятным путь, которым прошёл святой. Способна Церковь на правду, нужную всем? Нет. Я твёрдо убеждён, что вся правда о житии святых может в корне изменить мировоззрение общества. Знаете, почему? Потому что у каждого человека на земле нет иного пути, кроме как становиться святым. Нам просто не позволяют осознать эту шокирующую мысль о единственном и неизбежном пути, и делают это потому, что иначе будут вынуждены сознаться в чудовищной поповской лжи. Никакой встречный-поперечный не поверит в то, что он — будущий святой. Святой — это не просто один из праведников, чья душа перешла на Другую Сторону после оставления тела, а тот, кому в силу достижения состояния святости Духа, уже больше никогда не придётся возвращаться с Другой Стороны, реинкарнировать и жить на земле, то есть тот, кого со всем почтением зовут вознесённым. Я думаю, что убогий поповский перевёртыш непоругаемого закона, фактически, поставил с ног на голову все понятия и суждения, которыми люди обычно пользуются. Человеческая мысль далека от реальности, поскольку крутится вокруг осознания своей порочности, фикции быстронаступающей райской вечности и недосягаемой святости вознесённых. Возникает тот же сакраментальный вопрос: можно ли, как утверждают все христианские попы, навсегда вознестись в рай, не будучи святым с церковных икон, или же, по Закону Божьему, исключительно достижение святости всегда предшествует вознесению? Для нас это очень важно, потому что нам говорят, что наша душа после смерти покидает Землю навсегда. Когда человек начинает понимать, что его духовная эволюция протекает в колесе рождений и смертей, хаос в голове прекращается, ему незачем спорить ни с Церковью, ни с несправедливостью задуманного не им мира, ни задавать дурацких вопросов насчёт заслуженной драмы, на которые Церковь даёт не менее дурацкие ответы. Тогда до него доходит, что такое душа святого и почему люди однажды перестают воплощаться. Выход из колеса рождений и смертей всего один — в святые. Способ избавиться от тяжких земных испытаний тоже один — не порождать зло в текущей и последующих жизнях, и остановить колесо рождений и смертей не в силах ни одна рукотворная догма. У верующих нет вопросов к Церкви по поводу истоков земной смуты, потому что они в неё ходят, а у неверующих — потому что её обходят. Смертник доволен, что уже завтра очнётся в вечном раю, а его имам — тем, что люди пока ещё верят в скоропостижный рай. Уникальность религиозного феномена в том, что враждебные друг другу идеологии вносят планетарный хаос, потому что основаны на однократности человеческого бытия, посредством которого хаос не объясним.

— Но сами-то вы неплохо объяснили причины хаоса, — произнесла без тени иронии Хельга. — С этим можно ездить по миру. Университеты, международные симпозиумы и всё такое, — она выразительно провела рукой по воздуху.

— Не поверят — объявят крези. Раздерут в клочья последние брезентовые порты, просимулируют самоповешение на окровавленной бандане и констатируют естественную смерть. Дёрнул же кто-то накропать книжку! Я перед вами предельно откровенен, уж не знаю, почему. Но там — наверху, — я поднял брови к зонту под безоблачным небом, — знают, что в текущем столетии правда не перестанет быть правдой: не пришло время. Ватикан до сих пор секретит протоколы о фактах расправы Инквизиции за ересь переселения душ. Допустим, кардиналы решили бы обнародовать эти документы с объяснением, что Инквизиция вела правомерную борьбу с отдельными христианами, которые почерпнули крамолу из восточных религий, — но какой дурак им поверит? Закон для всех религий един, и смешно думать, что Спаситель позабыл о нём рассказать. Удивительная контора, полная нехристианских чудес, загадок и проблем. Нет дела — нет Закона Божьего. Одна закавыка — папки с тесёмками исчезают в пламени очередной цивилизации, а грядущая начинается с нуля. Мне и самому неведомо, что побудило меня бежать впереди паровоза, который летит к пропасти.

— Это нисколько не умаляет ваших рассуждений.

— Не умаляет. Правда не бывает ничтожной, как бы долго и старательно об неё не вытирали ноги. Не могу вообразить и нашего проповедника, который заявил бы пастве, что каких-то два-три столетия назад некоторые святые носили такие же сюртуки и тряслись на тех же дилижансах, что и прихожане. Я задавал подобный вопрос священнику, чтобы понять главное, — почему мы лишаем себя самого убедительного примера истинной цены обретения святости, но он сделал глаза по шесть пфеннигов и едва не стал заикаться. Тогда я вторично и членораздельно спросил его, можно ли стать святым за одну жизнь — и опять напасть: театральная пауза и краткая отповедь о грехе. Если перевести полученный ответ в мысли, среди них не было ни одной, которая отвечала на вопрос положительно либо отрицательно или хотя бы соотносилась с его смыслом, — я мог бы вообще сюда не приходить и не спрашивать. Конечно, можно было назадавать массу дополняющих, наводящих, уточняющих и контрольных вопросов и, в конце концов, получить внятный ответ, ради которого я пришёл, — но зачем ставить в затруднительное положение человека, который знает гораздо больше тебя и всё понимает, включая то, к чему ты клонишь, и почему он вынужден юлить. Не понял он, по-видимому, одного — как можно посметь усомниться в чём-то в храме и выйти из него с неприятным осадком. А ведь был задан элементарный по составу вопрос: обретается ли святость за одну жизнь, и вопрос этот был задан не цирюльнику, не в кабаке и не в бане. Я внимательно выслушал его и ответил, что услышанное является ответом не на мой вопрос, а на тот, который я вовсе не задавал.

— А священник?

— Ничего. Я поблагодарил его и извинился за доставленное беспокойство, а потом попросил прощения перед иконой и, перекрестясь, вышел за порог. Я просил избавления от гордыни и прощения у святых за то, что задавал вопрос, на который заведомо имел свой ответ. Часть известного мне ответа заключалась в том, что, не разделяя Учения Христа о Вечном Аде, не обрести Вечный Рай. В христианстве это означает, что, веря в реинкарнацию, после смерти не окажешься в райской вечности, и, если ты не веришь в одноразовую жизнь, ты еретик. В конце концов, я перестал задавать неуместные вопросы, продолжая по наивности думать, что неуместных вопросов не существует, а существуют неуместные люди, которым доставляется неудобство. Я стал ходить в церковь молчать, подолгу стоял у икон, и ответы иногда приходили сами, хотя и батюшка, заметив меня среди прихожан, в наставлениях не отказывал и даже как-то по-особенному начал относиться к моим приходам. В этих беседах я никогда не нарушал красную линию, хотя частенько переводил разговор в область пограничных вопросов.

— Интересная история. Вам, правда, надо писать книги.

— Случай обыкновенный, каких много, но история имела продолжение. Как-то мы остались наедине, и он сказал: «Оно, конечно, святым стать — не пуд соли съесть». — «Значит, всё-таки не пуд, а пуд, помноженный на цифру с двумя-тремя нулями?» — вопросом ответил я, опасаясь, как бы он снова не пришёл в замешательство от моей ереси. Он меня понял и, не сводя с меня задумчивых глаз, чуть заметно кивнул. Возник тут у меня страшный соблазн — упомянуть духовную философию Книги Духов, знакомую ещё дореволюционному Православию, — чай, не какой самиздат, по службе обязан знать, да я не стал. Зачем? Над приходской церковью и повыше кто есть. Вывод напрашивается: многие, знай они правду, пришли бы в храм, но, к сожалению, скрывается слишком многое. Единичность и многократность — важнейшие философские категории, которые распространяются не только на телесную жизнь Духа, — буквально на весь физический мир, поэтому в перевёрнутом мире мы и живём. Нельзя же каждое слово тащить клещами, — я замолчал, изучая пластиковую вилку. — Не потому ли мы из случайного делаем закономерное, из закономерного — исключение?..

— Продолжайте, пожалуйста, — попросила Хельга. — У меня есть время. Я была должна с утра подменить подругу, но этого не понадобилось. У неё разрядился хэнди.

Я наклонился к ней и заговорил ещё тише и доверительнее, но так, чтобы она не заподозрила во мне начинающего шизофреника:

— Одному Богу известно, произойдёт ли когда-либо полное очищение, вознесение и соединение вех душ с высшей духовной субстанцией, но вывод напрашивается: всё не так, как мы привыкли думать; человеческий прогресс, — я говорю о его нравственной составляющей, — пойдёт медленно и крайне болезненно. Он будет сопровождаться нарастающими разрушительными последствиями умственных спекуляций, технических достижений и морального невежества, и принудительно ускорить его нельзя никакими технологическими прорывами. Технократия превратила потомков обезьян в общество ненасытного потребления, а это, сами понимаете, определяет сегодня смысл жизни. Социологи утверждают, что количество атеистов в Европе выросло в десятки раз, и в эту тенденцию нельзя не верить. Человеческая жизнь ценится всё меньше, в ней теряется прежнее значение бытия Духа в теле, а его внеземное существование, искажённое Церковью, вовсе игнорируется. Причина одна — любые сведения о развоплощённом состоянии Духа дискредитируют церковную доктрину об устройстве ада. Разумеется, Церковь в разных местах земного шара попытается остановить вакханалию разрушения и деградации, оперируя понятиями вечности загробного наказания грешников и достойного препровождения дарованной жизни, но дьявол и сам знает, что вечность ада есть не более, чем поповская придумка, и вакханалия на земле продолжится. У дьявола в земном мире слишком много союзников и подручных, а главное — доступная всем идеология посюсторонней привлекательности зла, так что силы не равны. Церкви, как никому известно, что адской вечности нет, что реинкарнация — неумолимая реальность, но она предпочитает ширить ряды паствы посредством некорректной аргументации, — гореть в вечном аду хуже, чем быть с Господом. Да — хуже, но ещё хуже лгать, и надеюсь, не стоит объяснять, почему. Ни войны, ни катаклизмы настоящего и прошлого, ни пророчества, ничему не научат и в будущем. Изначально предполагалось, что Учение Христа должно стать универсальной религией всех народов, однако его приспособили под кормушку, противопоставили исламу и от Имени Христа начали уничтожать мусульман. Суть мировой истории человеческого прогресса скрыта в духовной эволюции инкарнаций, а монополия на истину — у Церкви, поскольку академии наук берут у природы и общества только то, что плохо лежит, а революционеры — что и так шатается и плохо стоит. Миром правят тайные общества, тайное мировое правительство ярых человеконенавистников — несколько десятков самых богатых семей Земли, их транснациональные корпорации и протеже на ключевые государственные и общественные посты. Церковь же предпочитает просвещению в истинном предназначении Духа приглашение к молитвенным песнопениям и вере в недостижимый вечный рай. Те, кто верит в него, ищут индивидуального спасения души от вечного ада в течение одноразовой жизни, но возвращаются на землю, которая представляет собой настоящий рукотворный ад, и опять не задумываются о том, что цикл рождений и смертей и верующих, и атеистов растягивается на тысячи лет. Духовное развитие людей протекает по законам, опороченным и опровергаемым церковниками, — запущенный ими миф одноразового бытия, основанный на искусственной догме, не позволяет человечеству осознать ни вектор исторического пути, ни себя, ни даже того, что едва родившись, мы уже являемся слепыми исполнителями замысла широко организованных Тёмных Сил. Звучит фантастично, но с позиций Закона Реинкарнации всё так и есть. Впереди слишком много разочарований, но это данность, и под таким углом зрения её осознаёт мой рубаха-герой. В конце концов, ему несколько приоткрывается подноготная мировых скорбей: обеспечить себе мнимую вечность в небесном раю и превратить Землю в цветущий рай — далеко не одно и то же. После этого он заключает, что Человечество увязло в подготовишках, которые ещё вчера сжигали ближних за разность веры на кострах и ставили к стенке за веру в наличие души, а сегодня носят одежду и живут в домах чуть лучше, чем у дикарей, и считают себя цивилизованными, имея на кухне набитый сырым мясом холодильник.

— А что, есть основания считать, что это не совсем так?

— Кое-какие есть. По Закону Реинкарнации, выбор планеты с более суровыми условиями определяется уровнем духовного развития воплощённых, — развитые души приходят на более комфортные планеты, и это объясняет, почему наша Земля смахивает на сумасшедший дом. Впрочем, «отменив» Вселенский Закон, поповщина скрыла от людей и то, что по мере нравственного продвижения души в каждой последующей жизни, ослабляется тяжесть выпавших на её долю земных испытаний, а с такой закономерностью было бы неплохо ознакомить материалистов и так называемых неверующих. Разве вы не слышали, что в бассейн для сумасшедших воду наливают только тогда, когда они начинают хорошо себя вести? Очевидно, что до бандитов, зарвавшихся политиков и экстремистов церковные песнопения не доходят, — им нужны несколько иные проповеди. Понятно, что фальсифицируя Учение Христа в своих целях, церковники не были заинтересованы в истине, но они не спешат донести её до нас и теперь.

— Чего же они ждут?

— Момент снятия с себя моральной ответственности за ложную корпоративную догму произойдёт тогда, когда правда победит, незаметно переставая быть правдой и оставляя за собой забытое неприглядное прошлое. В истории подобное происходило всегда. Насколько я представляю проблему, человечество нуждается в своевременных истинах, а не в том, чтобы кого-то уличать и осуждать. Церковь остаётся на Земле единственной структурой, которая способна нести Истину. В противном случае, мы бы с головой ушли в сослагательное наклонение и стали гадать, что было бы с нами, если после отплытия Христа в Южную Галлию апостолы имели под рукой Интернет. Мой герой прочёл все пророчества, известные человечеству, и понял, что никакой цивилизованностью даже в отдалённом будущем и не пахнет. Другими словами, число скептиков на планете, которые не верят, что за одну жизнь необходимо заслужить вечный рай, будет и далее превышать число спасающихся от несуществующей адской вечности в индивидуальном порядке, а такой менталитет ведёт общество под руководством Тёмных Сил в непредсказуемое будущее. Почему в ряде стран возникло движение антиглобалистов? Потому что процесс мировой глобализации возглавляют эти самые силы, которые с каждым днём всё более активизируются, им становится тесно в своих национальных границах. А начиналось ещё в 50-х, с благородной мечты наивных политиков, не понаслышке знавших о войне, с мечты о Европе без границ и едином европарламенте.

— Вы и здесь отыскали у палки второй конец.

— Ну, я же не виноват, что на одном конце палки Создатель, а на другом люциферианцы, которые трубят об общеевропейском и межконтинентальном братстве, свободе и демократии. Если европейцев устраивает мультикультурализм, пусть переходят со спаржи на шашлык-машлык. Всех делов-то — схавать, что дают, и ждать несварения желудка. Каждая отдельная жизнь зависит от того, на каких смыслах в ней ставят акценты. Любая человеческая амбиция вступает во взаимодействие с оболганным законом; это ведёт к следствиям, которые не даёт осознать узость церковной доктрины, и мы пожинаем плоды своих ошибок спустя десятки и сотни лет. Вы думаете, римская поповщина просчитывала, чем аукнется по прошествии веков «учреждение» вечного ада и резня мусульман? Сатана никогда не отступает от цели уничтожения земной цивилизации, в рамках которой душам предназначено реинкарнировать, а у человечества адекватной и единой стратегической цели нет, потому что адская вечность противоречит Божьему закону, и вопреки церковному постулату одноразовой жизни оставаться в вечном раю достоин только святой. Прочие души возвращаются к плодам своих земных трудов, чтобы кое-как расхлебать старую кашу и заварить новую, но церковники считают эту истину вредной ересью. При этом противоречие между церковной доктриной и Замыслом Создателя скрыто от всех, кроме Сатаны, а «запрет» на повторное обретение Духом плоти и ставка на неотвратимость скоропостижной вечности возведены в ранг Божественного Закона, хотя должны квалифицироваться, как богохульство под флёром аллилуйщины.

— Почему вы называете церковную теорию богохульством?

— Любовь к своим чадам исключает вечность наказания и не лишает возможности на исправление. Конечно, Земля — безусловное место тяжких страданий, но они всегда заслужены и определяются степенью духовного продвижения Духа. Все мы находимся на разных этапах духовного развития, и у Всевышнего на нас большие виды, но они не предусматривают пожизненную кутузку. Злодеяние клириков состоит в сокрытии от нас того, что в наших собственных несчастьях текущей жизни мы должны винить лишь себя, и в отрицании зависимости ослабления наших страданий от духовного эволюционного роста в цепи рождений и смертей. Мы не верим, что нам могли слепо послать незаслуженные испытания и несправедливость жизни, мы бунтуем и ищем виноватых вне себя, любимого, и пределов этому нет, как нет конца церковной лжи. Это серьёзная методологическая подмена жизненных смыслов, и человечеству ещё предстоит мучительно разбираться, что в ней играет роль причин и следствий. Как говорят, джентльмены не спорят о деталях и частностях, и я долго и безуспешно размышлял, могли ли святые отцы разработать более эффективную доктрину управления, которая могла бы обеспечить большую дезориентацию человечества, и сделать участие Сатаны в делах людей менее заметным, но к окончательному выводу не пришёл. Думаю, такой «теоретический продукт» бросался бы в глаза всем, и человечество смогло бы пораньше от него избавиться. С точки зрения Церкви, я сейчас озвучил величайшую крамолу, однако не собираюсь спорить о частностях, поскольку даже многовековая лживость должна иметь свой предел. Людям свойственно допускать, признавать и исправлять свои ошибки, хотя к церковникам, похоже, это не относится. Исторически, постулаты одноразового и множественного воплощения Духа имели различные контексты борьбы со злом: например, те, кто извратили Учение Христа, преследовали иноверцев и еретиков. Спрашивается, кому в наш термоядерный, психотронный и генномодифицированный век может помешать правда?

— Вы имеете в виду не только Церковь?

— Не только. Религиозные извращенцы и клерикалы изначально приспособили свою доктрину под управление народами и довели до сведения мутный тезис «Всякая власть от Бога». Разумеется, всякая, в том числе, и заслуженные народом мерзавцы, но это же полуправда. Забитыми и безропотными массами легче управлять, и ни один современный лидер не заинтересован в правде.

— Но почему?

— Правда реинкарнации меняет представления о свободе и равенстве, обязанностях и правах, великих и святых. Возьмите лозунг французской революции о свободе, братстве и равенстве, — он свидетельствует об абсолютном игнорировании закона переселения душ, а с момента распятия Христа до изобретения гильотины минуло более полутора тысяч лет. Первозданное христианство чётко указывало на зависимость достижения вознесённой святости от длительного изменения энергетики души; это был пусть неблизкий, но единственный верный ориентир Спасителя для всего Человечества. Святые отцы на ориентир начхали, самовольно установили бесконечность адских мук души за нарушение церковных запретов и спустили с поводка Инквизицию. Низменный мотив содеянного долгое время маскировался лицемерными словами о любви к Господу и ближним. Впоследствии, свобода вероисповедания отвергла любое религиозное насилие и принуждение, но сыграла с человечеством симметричную шутку: подчинение моральным запретам перестало быть императивным, а их нарушение — наказуемым, — это раз; подлинное значение цены достижения святости осталось утраченным — это два; в коллективном сознании прочно засела ущербная аксиома одноразовой жизни, порождавшая в отсутствие религиозного принуждения альтернативные жизненные смыслы, — это три, а есть ещё и четыре, и пять, и десять. Для всеобщего безумия и ловли рыбки в мутной воде вполне достаточно. Не зря говорят, пустая голова — мастерская для дьявола, в ней поместится и ползучий материализм, и антихристианский либерализм, и любой длины вымощенная благими намерениями дорога в ад — земной ад. Всякий крутой отрезок истории проходил под знаменем благих намерений, чтобы собрать под ним максимум «полезных идиотов», но плачевные итоги вместе с породившими их причинами далеко не всегда и не сразу становились очевидными и позволяли извлекать уроки. Попробуйте во всеуслышание заявить, что социальные катаклизмы «организованы» душами, находящимися на дне небесной иерархии, а искомое общество всеобщего благоденствия, на самом деле, состоит из людей, завершающих циклы земных воплощений, — вас сомнут без лишних средневековых церемоний, и сделают это настолько скоро, насколько успеют осознать непосредственность прямой угрозы для своего спокойствия, положения и интересов. Церковники на такие выпады реагируют мгновенно, — им у своего корыта и так хорошо, а тут выскочил какой-то соискатель инквизиторского костра и вознамерился отравить всю их одноразовую жизнь. Какой пассаж! Если бы народы усвоили принципы достижения благополучия, они посоветовали бы своим элитам поискать другой электорат.

— Посоветовали по какому поводу?

— А нужен повод? Школа целенаправленно шлифует гендерные различия и обеспечивает противоестественный выбор пола, вмешиваясь в законы кармы, реинкарнации и судьбы. Церковь освящает однополые браки. Государство принимает закон о неограниченном и беспрепятственном изъятии детей из традиционных семей и передаче их венчанным геям и лесбиянкам. Гей-сообщества и науськанные специальными структурами феминистки репродуктивного возраста требуют принятия уголовных законов, карающих за их малейшую дискриминацию. Западная пропаганда, надрываясь, кричит, что полудикая, агрессивная Россия не принимает цивилизованных ценностей и ущемляет права своих граждан, озабоченных сменой сексуальной ориентации. Или для вящей наглядности к юродивым уполномоченным по делам семьи и правам человека надо притащить за шиворот парочку респектабельных ублюдков с мандатами тайного мирового правительства? Вы очень умны и понимаете, что времена революционной гильотины канули в Лету, а уровень деструктивности научных разработок, внедрённых в западный социум, зашкаливает интеллектуальный потенциал послевоенных чревовещателей антикоммунизма. Демократичность выборов привела в своё время на олимп Гитлера, и, значит, панацея от геноцида человечества кроется не в одном избирательном праве, а в чём-то ещё. Сам по себе факт церковного венчания однополой пары говорит о том, что западные клирики не верят в то, что проповедуют истину, а проповедуют они вечность ада и одноразовую жизнь души, которые выдаются за неприкасаемые аксиомы истинного христианства, как, впрочем, и в дореволюционной и постсоветской России. Если пятилетнего малыша просят помыть руки или не дают перед едой конфету, государство отбирает его у биологических родителей за ограничение свободы и антисоциальное воспитание и затем направляет его в приют или семейку извращенцев, а там происходит то, что увидишь не в каждом американском триллере. Дальнейшая судьба детей тщательно скрывается. Тут, скорее, можно сомневаться в адекватности подданных, чем короля. Фашисты имели долгосрочные программы по изъятию и онемечиванию детей, но не забывайте, что Европа живёт под мирным небом несколько десятилетий, а люди, насаждающие новый мировой порядок, реализуют далеко идущие замыслы. Им надо разобщить народы, разорвать связь поколений и кровные узы, уничтожить понятия «мама» и «папа», поэтому они заинтересованы, чтобы мы верили в одноразовую жизнь.

— Никогда бы не подумала, что всё так связано.

— Ох-хо! Пора бы понять, что тяжкое преступление, которое по церковному канону безоговорочно наказывается вечностью ада, согласно учению о реинкарнации, влечёт на земле множество иных, неосознаваемых большинством последствий, скажем, первого Порядка, далеко выходящих за пределы официальной церковной доктрины, а их игнорирование, в свою очередь, может привести к необратимым, роковым последствиям, условно, Порядка номер два. Если мировая закулиса заинтересована в сокрытии от человечества истоков тех и других последствий по мотиву сохранения в тайне чудовищности своего дьявольского замысла, церковники исходят из суммы мотивов оставления нас в неведении, и некоторые из них я упоминал. Божьи наместники за века попривыкли заседать при захлопнутых дверях и не пускать посторонних на свою кухню. Церковь, к примеру, отметает с порога, что мы возвращаемся на землю исправлять прошлые ошибки, доделывать прошлые дела и претерпевать испытания за давние грехи, в том числе, нападки наших прежних врагов, а, следовательно, отвергает весь ряд кармических причин происходящего в земном мире, то есть причин первого и второго Порядка. Само собой, презумпция адской вечности, куда душа уходит безвозвратно, делает эти рассуждения неуместными. Почему гомосексуалисты вопят на парадах исключительно об одном сексе? Потому что между ними нет духовной любви, их не занимает мировоззрение и прочие проблемы. Они живут только телесными инстинктами, которые заражают общество, и некоторым представителям высших эшелонов государства это выгодно, поскольку таким путём деградирует человечество. Теория реинкарнации объясняет причины гомосексуализма, процессы духовной трансформации и гармонизации мужской и женской энергий, их связь с законами развития Духа во времени и пространстве, а также последствия их игнорирования, как и многое другое, поэтому апологетов образа одноразовой жизни всё это раздражает. Столь же вредную роль в духовном прогрессе общества играют ползучая проституция, легализация гаремов, где, как говорят Свыше, нет любви духовной, распространение инцеста и педофилии, которые перестают считать отклонением. Если президент подписывает закон об однополой вакханалии, он является последовательным врагом своей нации и проводником тёмных сил, и плевать, наносит он протокольные визиты в церковь или нет. Немудрено, что поповский догмат однократности жизни позволяет навязать любые законы, мораль, систему принуждения и любые представления о ереси, вплоть до оправдания Содома и Гоморры. Никто же не спорит, что трансгендеры имеют права, но это не значит, что до их венчания в церкви они должны быть обязаны государством определяться с полом с детского сада и первых дебильных книжек, а после венчания вправе усыновлять обычных детей. Если родитель не пустил ребёнка на урок о выборе пола, он будет наказан государством, а Церковь участвует в половом воспитании и обладает эксклюзивным правом толкования рамок ереси. Я веду к тому, что замысел Тёмных Сил по уничтожению религии, государства, общества, его исторической памяти и сущность лживой аксиомы одноразовой жизни взаимосвязаны. Долгое время эта связь оставалась необъяснённой, но в какой-то момент тёмные силы запаниковали, кое-что вырвалось наружу и позволило переосмыслить давно известные факты. Авторитета сегодняшней Церкви это не прибавляет, однако человечеству нужна правда. Я уже много чего тут наплёл, но в то, что скажу дальше, вы можете не поверить. Проблема ереси в голове западной поповщины началась не вчера, а с момента извращения христианства.

— Логично.

— Ну, если бы вы жили во времена Святой Инквизиции под руководством Непогрешимого Папы, вас бы так же логично сожгли без всякого злого навета, правда, предварительно допросив.

— Меня? Почему вы так думаете?

— А я не думаю, просто на вас смотрю. Красивая — значит, ведьма, зелёные глаза — тоже ведьма, умная — снова ведьма, вес до ста пятидесяти фунтов — опять ведьма. И все длинноногие ведьмы с параметрами топ-модели стоят во фрунт перед алтарём — выбирай. Как известно, «красота — страшная сила», иначе бы, монастыри не делились по половому признаку, попадья полагалась бы каждому попу и пластические хирурги пошли по миру, а потенциальные мамаши не рвались бы на конкурсы красоты, подиумы и панель. Думаю, что блудливость души в качестве одного из смертных грехов интересовала ряженых моралистов меньше, чем Камасутра черепаху, — им была нужна абсолютная власть над инстинктами паствы и душой. Инстинкт самосохранения и аксиома одноразовой жизни — мощные стимулы, и случалось, первая красавица на деревне уродовала себе лицо. Я полистывал опусы немецких и французских клириков тех мрачных времён: они вывели зависимость приплода Божьих рабов от разврата и контрацепции и с помощью охапки дров лишали выбора между явками на вечернюю молитву и сеновал. Эффект был обратным, а его последствия можно наблюдать на средиземноморских пляжах в сезон отпусков, и они впечатляют посильнее немецкой страсти к топлесу. Неудивительно, что Карден назвал эскалатор московского метро парижским подиумом. Почитайте агностиков — иногда они объективно рассуждают о многовековых «заслугах» Церкви. Недавние опросы показали, что подавляющее число французов считают, что окажутся в заслуженном вечном раю, а основная часть русских, наоборот, — что их ожидает вечный ад. Это не только указывает на разницу в религиозном воспитании, но и на то, почему европейцы, мнящие себя в райской вечности, толерантны к любой мерзости, которую им навязывают. По мысли Достоевского, отличие русского от француза в том, что наш знает, что он мерзавец, а француз — нет. Непонятая загадка русской души в том, что в ней скрыта тайна Мироздания, — мы другие, мы можем терпеть, но никогда не будем равнодушными.

— Хм, как интересно. А причём тут вес ведьмы?

— Церковь считала, что подъёмная сила метлы, на которой летают ведьмы, составляет не более шестидесяти килограммов. Так что вы подпадаете под сексапильную нечистую силу по всем статьям. Огня-пламени не боитесь?

— Нет.

— Поздравляю — вам удалось вовремя улучшить свою карму, и, значит, в прошлой жизни было не за что сжигать. Все эти кошмарные истории можно было бы принять за временное помутнение рассудка святош, если бы не разумно дозированная назойливость, с какой скрываются законы души. Знаете, почему все тёмные силы так цепляются за догму одноразовой жизни?

— Вы, кажется, это уже неплохо объяснили, а объяснять вы умеете.

— Пока нет. Неужели вы подумали, что я представил вас жертвой инквизиции только для того, чтобы назвать вас «сексапильной нечистой силой»? Для такой девушки, как вы, я способен на более изысканные комплименты, и кое-что не досказал. Дело в том, что Святые Отцы Церкви полагали, что огонь костра, в отличие от топора и верёвки, уничтожает оболочку души, без которой она утрачивает способность перевоплощаться. За этим стояли не просто зачистка территории и утверждение власти, а осознание законов реинкарнации и твёрдое стремление их обуздать. Если подмена закона перевоплощения душ вечностью адского пламени есть богохульство, пламя костров Инквизиции есть патологическая жестокость, то, чего добивались мракобесы посредством реального огня, — не лезет ни в какие ворота. Я бы мог воспользоваться самыми беспощадными эпитетами для обозначения коварства изуверов, но оно служит ключом к пониманию того, почему после угасания костров по всей Европе, человечество так и не смогло вернуться к первозданному христианству. Я не психиатр, чтобы комментировать подобные вещи, но те, кого называют тайным мировым правительством, понимают, что сожжение на костре не является оптимальным средством достижения целей, и уничтожению на земле подлежат не само тело и не оболочка, то есть некая форма души, а достигнутое ею в прошлых жизнях энергетическое содержание. Речь идёт — не много и не мало — о шести из семи миллиардов населения планеты. Хотите увидеть авторов? Включите телевизор. Фактически, внутренняя и внешняя политика ставленников закулисы на высшие государственные посты подчинена иезуитской цели; эти ВИП-людишки постоянно лавируют перед выборщиками на грани обвинений в лицемерии, абсурде и ненависти. Они вынуждены поминутно склабиться, сыпать словами «демократия» и «свобода» и соблюдать баланс между фальшивым имиджем покорного слуги и бременем подсыпать хозяину мышьяк. Предвыборные кампании и дебаты давно организованы так, что высшую должность всё равно займёт назначенец закулисы, хотя вывернуть кредо его гнилой душонки наизнанку не сложнее, чем рваный карман. От десяти процентов землян с повышенным ай кью отпочковалась руководящая «планетарная мразь», которая возомнила, что вправе решать за Бога судьбы прочих миллиардов людей. Закулиса съела на стратегии и тактике собаку и на принятие явно дискредитирующих её решений не идёт, гадит медленно, но надёжно. Вы же не будете возражать, что тайные опыты по стерилизации населения и выпуск лекарств, снимающих симптомы болезней, — обыкновенный фашизм? И весь этот неприметный заговор против Человечества сопровождается слышимым ему заунывным неразборчивым песнопением о скоропостижной райской вечности и бестелесном счастье, ради которого стоит дотерпеть. Задумано толково: христианские ценности вокруг человека сводятся на нет, причём на глазах у всех, а впитанный с молоком матери ложный верообразующий постулат одноразовой жизни остаётся незыблемым как скала. В основу извращения веры христовой заложен скрытый порок: под фикцию вечности адского пламени, как несуществующее загробное следствие земных проступков, легко подгоняется столь же произвольный шаблон Божьего раба, выгодный поповщине. В то время как на Руси испокон веку топили баню, в Европе испражнялись на мостовые и считали мытьё ересью, потому что смывалась вода, окропившая тело при крещении. Людовик XIV мылся всего два раза в жизни, и то по принуждению Мойдодыра, а сегодня террорист подрывает себя в толпе, чтобы вознестись в бесконечный рай, потому что стараниями религиозных извращенцев уверовал в вечный ад. Реинкарнация на всем «одноразовом боготворчестве» ставит большой и жирный крест, и потому правда о загробной тайне смысла земной жизни вызывает неприкрытую ненависть со всех сторон. Формально всё правильно: церковный призыв к праведной жизни неоспорим, и мягче выражения лица клирика лишь улыбка мамы над детской кроваткой, а по существу, главный религиозный канон однократности телесного бытия души изначально являлся антихристианским порождением ненависти, устремлений к подавлению ближних и лжи. Зло не просто воспроизводит зло — сегодня этот процесс хорошо управляем, и клирики занимают по отношению к нему то место, которое сами когда-то выбрали и не собираются его менять. Мы говорим не об их субъективных побуждениях, величине, исторически переменной, а о том, что лживое корыстное доктринёрство объективно потворствует Сатане. Представьте ход мысли клириков: признание данного факта равносильно признанию в фальсификации христианства, а далее, несмотря на обилие следствий, можно не продолжать.

— Вы же снова обвинили во всём Церковь.

— Неужели? Я всего лишь указал на то, что одни люди не видят дальше своего носа, другие смотрят на несколько десятилетий вперёд, а третьи заглядывают в будущее на сотни лет, но, в конечном счёте, побеждают интеллектуалы. С известной долей здорового цинизма могу отметить, что мир здорово смахивает на скобяную лавку, заставленную чайниками, в которые льют, чего хотят. Ленин заложил основы экономики, которая в силу игнорирования Закона Реинкарнации и нежизнеспособности развалилась сама по себе, закулиса выстроила экономику с учётом этого Закона, при которой за каждый заработанный бедным доллар богатый получает десять и выводит деньги из оборота, а прогрессивная общественность выклянчивает подаяние для нищих, чтобы те не подохли с голоду. Им, разумеется, подадут, поскольку мелочь, брошенная в шляпу, создаёт положительный имидж и в закулисных планах обнищания большинства ничего не нарушает. Мировой финансовой системе Ротшильдов и Рокфеллеров подчинены все революции и войны. Ваш безоружный Дрезден стёрли в 45-м с лица земли, чтобы обогатиться на заказах по его восстановлению. Америкосы организовали восемь десятков переворотов по всему свету, а европейцы всё ещё верят в экспорт американской демократии и её бескорыстный гуманизм. При этом неуловимая кучка негодяев сама признаёт, что у неё есть два пути к цели: медленная травля человечества и Третья Мировая война. Что ещё нужно? Накатать левой задней анонимку в Совбез ООН? Так, мол, и так, дражайшие, некоторые граждане мира увлеклись глобализацией, предали национальные интересы и постановили отправить реинкарнирующие народные массы к такой-то матери. Что с вами? Рассмешил?

— Мне совсем не смешно.

— Мне тоже. Но как извести Человечество, если вечность души вне бренного тела — категория неуничтожимая? Огромные массы людей переродятся и устроят нечто похлеще Нюрнберга, а надобно, чтоб от затюканных рабов рождались затюканные рабы. Европа включает страны «золотого миллиарда», поэтому пограничные государства стремятся в Евросоюз.

— Это нормально. Люди стремятся к интеграции.

— К интеграции с кем? Не отвечайте. Слыхали про Атлантиду?

— Да, конечно.

— Атлантиду затопили высшие небесные кураторы, потому что в ней жили распоясовшиеся чёрные души, которые в числе прочего занимались опасными генетическими экспериментами. Противостоящей стороной была Гиперборея, выражавшая волю Светлых Сил, и если современными потомками Атлантиды являются англосаксы, то Гипербореи — славяне, нынешние русские. Противостояние закончилось гибелью народов, однако вследствие Закона Реинкарнации потомки Духов обеих цивилизаций воплощаются на планете до сих пор, и противостояние тёмных и светлых сил никогда не прекращалось. Чем окончится битва добра и зла на сей раз, человечеству неизвестно, но необходимо исходить из того, что Бог сильнее дьявола, борьба Светлых и Тёмных Сил носит непримиримый характер, и доктрина одноразовой жизни внедрена не случайно. Это было закономерной реакцией враждебных сил, которая сопровождалась уничтожением множества письменных источников о сути Учения и Христе. Сплотить людей доброй воли способна только принесённая Христом правда, против которой идёт незримая бесконечная война. Мой литературный герой достаточно прозорлив, чтобы разобраться, что и почему угрожает Человечеству, и понимает, что преждевременно смыться в загробную вечность от глобальной угрозы не удастся. Поповскую идею одноразового существования бренного тела можно считать лживой и глупой, но она проста и универсальна, потому что её безошибочным адресатом выступает и верующий в бессмертие души, и махровый атеист. Подходящих аналогов рефлексивного управления человеческой популяцией в бесконечной битве на Земле не знают даже ведущие мировые разведки, и всё потому, что в основу грязной игры против человечества положен едва ли не самый главный Вселенский Закон. Для физической, умственной и духовной деградации населения земли применяются качественно новые комплексы методов на огромных территориях, рассчитанные на оптимальные периоды времени. Тут используются познания специалистов в области образования, геополитики, планетарной демографии и, конечно, реинкарнации. Духовная деградация, как и эволюция, протекает по своим законам, не одномоментно, и враги рода человеческого это учитывают.

— Вот теперь вы меня окончательно напугали.

— Не бойтесь. Для того, чтобы остановить социальный эксперимент, необязательно представлять в суд доказательства связи последствий с тайным умыслом, иногда достаточно рекламы имён авторов с толковым комментарием. Совокупный инстинкт самосохранения, выраженный в твёрдом общественном мнении, всегда сильнее кучки негодяев, а человечество пока сбрендило не совсем, — оно сбито с толку обветшалым догматизмом. Страшнее другое. Посмотрите, что в действительности скрывается за официальной верообразующей доктриной, — я имею в виду пресловутое Учение о Вечном Аде, авторство которого современные клирики не устают приписывать Христу. Одни, вычеркнув из Писания учение Спасителя о переселении душ, пытались уничтожить оболочку души, чтобы воспрепятствовать её возвращению на землю. Другие отдают себе отчёт в невозможности остановить действие закона Реинкарнации и переходят на методы глобальной трансформации человеческого генома и энергетики воплощённых душ поколений, потому что более рационального способа очистить планету от земной популяции до полумиллиарда и достичь мирового господства без ущерба для себя, нет. Третьи исповедуют исконную «христианскую логику» невозможности использовать Закон Реинкарнации врагом рода человеческого, потому что перевоплощение душ отрицает сама Церковь христова. Последнюю группу людей нетрудно понять: чтобы рассчитывать на вечный рай, необходимо обрести железобетонную веру в одноразовую жизнь, после которой хоть трава не расти. Им даже в голову не придёт, что среди тех, кто мило улыбаются им с телеэкрана и продажных газетёнок, есть те, кто пытаются схватить за бороду Самого Творца и плевать хотели на Церковь с её дебильной одноразовой аксиомой, гибель миллионов и отобранных детей. Ну, есть ещё и четвёртые, но эти умники не верят в Бога, потому что Его не видели.

— Безысходность какая-то. Вы думаете, со всем этим можно справиться?

— А придётся, иначе — Апокалипсис по Иоанну и переселение на другую планету с золотым полумиллиардным населением, такими же ублюдочными попами и Инквизицией, поскольку одноразовая жизнь смертным не грозит. Не забывайте про коллективный инстинкт к жизни. Чтобы он сработал, каждый должен знать то, что теперь знаете вы. Начать надо с посильного «маленькому человеку». Даже заматерелый Рокфеллер, уважаемый мирянами за толщину мошны и благотворительность, начинал с того, что нашпиговал медленнодействующим ядовитым фтором зубную пасту, запустил рекламу счастливого зубного оскала и распродал все тюбики. Между тем, торговать средствами гигиены было полегче, чем засеять противозачаточной кукурузой материки и «организовать» реинкарнацию душ с испорченной энергетикой в генетически испорченные тела. Как внедряют генетически опасные продукты, от которых дохнут лабораторные крысы? Массированной и назойливой телерекламой румяных щёк потребителя. В результате, мы уже столкнулись с тем, что в кладбищенских могилах покойники превращаются в нетленные мумии и не разлагаются даже за двадцать лет. Пока общественное мнение выжидает, повырастают ли у нас хвосты от купленного в супермаркетах, наблюдается рост патологий и производства опасных лекарств, и это тоже включено в План Большого Конца. Обычно подобные факты пытаются объяснять гонкой корпораций за прибылью, но это блеф, — единственной и главной целью является убийство Человечества.

— Как же вам удалось свести всё это в систему?

— Очень просто. Система познаётся системой. Следует иметь в виду, что речь идёт не только о фальсификации Святого Писания и казнях Инквизиции, как о двух разных злодеяниях без сроков давности, факт и даже неправомерность которых виртуозно оспариваются. Фактически, тогдашняя Церковь, — её и христовой противно назвать, пыталась тайком перепрыгнуть Закон Бога, который сама же фальсифицировала, а эта формула обвинения против беспрецедентной лжи наиболее убийственна. Отрицая реинкарнацию, современная Церковь не только скрывает изобличающий её мотив злодеяний Инквизиции против паствы, но и покрывает факт воспрепятствования Закону Творца и свои преступления перед Создателем. Можно ли выразиться менее жёстче, если то, что с таким рвением утаивается, человечеству необходимо для уверенного шага в будущее? Я не знаю, удалось бы предотвратить приход к власти нацистов и сожжение узников концлагерей, однако не сомневаюсь, что если бы подноготная игры с огнём святых отцов вылезла наружу, люди бы не позволили похоронным бизнесменам опутывать земной шар крематориями и колумбариями. Выводы о «ценности» одноразовой жизни и духовной принадлежности её адептов можете сделать сами.

— Это же миллионные прибыли. Вас убьют.

— Похоронных дел мастера? Не думаю. Им придётся занимать очередь, а там кого только нет. К тому же, у меня начертаны слишком хитрые узоры на ладонях, и всё сходит с рук, как с гуся вода. Смотрите, — я повернул ладонь и ткнул в неё пальцем, — вот ваши зелёные глаза, вот наша встреча, а вот её продолжение, — я обаятельно улыбнулся, дав понять, что не только мило пошутил. Согласен с вами, — это действительно миллионные прибыли. Дьявол, конечно, сразу же сделает вид, что его опять нет, и завизжит про нехватку площадей под европейские погосты и стоимость клочка земли под могилу, так, что для шести миллиардов землян, по его мнению, больше всего подходит братский колумбарий. Слишком многое на земле делается для того, чтобы люди переставали выполнять свои земные задачи и воплощаться, — такова цена умолчания истины слов «прах к праху», и наивно думать, что вмешательство в дела Божьи останется безнаказанным. Нетрудно прийти к выводу, что если уродовать людские души и тела и сокращать число потенциальных отцов и матерей, детям будет некуда вселяться. Людей, которые разработали данную стратегию, называют глубокоуважаемыми отцами нации и патриархами внешней политики, один глубокоуважаемый Киссинджер с его Меморандумом чего стоит. Одним словом, просто бизнес, ничего личного. Вы понимаете, о чём я?

— Да. Гроб с усопшим под траурную музыку опускают в печь, а Церковь молчит.

— Вот именно. Момент уничтожения физического тела на костре инквизиции и в печи крематория с разницей в несколько часов для сохранения эфирной формы души принципиальной роли не играет, — так утверждают посвящённые. А поскольку церковники веками страдали от тяжкой формы пиромании и патологической лживости, они набрали в рот воды и ещё крепче связали обет молчания круговой порукой.

— Я думала, что всё самое страшное вы уже сказали.

— Вы можете представить любовь к Господу тех, кто зачищает планету от душ, устроенных по Его образу и подобию? Или в реестр соучастников зачистки, кроме нацистов, некого вносить? В 90-е годы, которые кое-кто в моей стране пытается романтизировать, власть так и не поняла, почему нельзя отдавать на откуп бизнесу гуманитарные сферы жизни. Ещё более мы далеки от понимания того, чего нельзя допускать в отношении людей, исходя из подлинной природы воплощённого и развоплощённого Духа, потому что эта тема давным-давно приватизирована. Я говорил до этого про разлучение родителей и детей, но это явление нельзя отнести только к бизнесу, как часто пытаются преподносить в наш базарный век. На самом деле, система государственной деятельности по разложению общества успешно реализуется с учётом чётких принципов духовной деградации и в рамках всего цикла рождений и смертей, и, следовательно, остановить маховик тех, кто бросил вызов Создателю, в условиях тотальных заблуждений и лжи будет крайне трудно. Сравните мораль: изъятие и обеспечение выбора пола детей обогащает определённые структуры, хотя сильными мира задумано для духовного перерождения и проводится на государственном уровне; церковники казнили инакомыслящих так, чтобы те не реинкарнировали, но продолжают скрывать от паствы закон реинкарнации и начинают освящать однополые браки, разрешённые государством.

— Лицемерие.

— Гхм, мягко сказано. Уж лучше сразу отнести толерантность к христианскому смирению, а демагогию к риторике. Ведь если церкви освящают однополые браки с правом на усыновление, разрешённые государством, догмат одноразовой жизни формирует новую либеральную мораль и пример расчеловечивания: в одноразовой жизни каждый может позволить себе всё, и это «всё» входит в стратегию уничтожения человечества. Государство превращается из надчеловеческого образования живущих для себя чиновников в инструмент тех, кто стоит ещё выше их, включая королей и президентов, а с государством шутки плохи. Мы с вами исходим из того, что, во-первых, Христос проповедовал учение о переселении душ, Церковь подменила его на аксиому одноразовой жизни и пыталась воспрепятствовать перевоплощению инакомыслящих; во-вторых, понятие «золотого миллиарда» предполагает не рекламные ролики о кондомах, а изощрённое умерщвление шести прочих, «незолотых», и перераспределение мировых реинкарнационных потоков миллиардов душ с непосредственным участием государственных институтов цивилизованных стран планеты. В таких обстоятельствах только недоумок заверещит, что переселение душ — это ересь, которая противоречит корням исконной веры, нет?

— Согласна.

— Именно потому, что всё сказанное проясняется с позиций веры в истинный закон, «одноразовому верующему» оно и в голову не придёт: для него понятие «перераспределение реинкарнационных потоков», чем и занимались гитлеровцы, — что ладан для чёрта с матерью. Македонский, Чингисхан или Наполеон — мелкие хулиганы, устроившие бурю в стакане своих амбиций, в сравнении с теми, кто столетиями вырабатывали планы мирового господства. В их руках огромные ресурсы, знания и власть, поэтому все человеческие беды, войны, голод, идут от них. На монополию хронической лживости можно и наплевать, однако за ширмой одноразовой жизни прячут варварское применение знаний о законе реинкарнации против Человечества, причины многих прошлых и настоящих событий исторического масштаба и шанс земной популяции на выживание. Тайные общества возникли, начиная с тамплиеров, получивших доступ к тайнам Христа, учение Которого уже было извращено церковниками, и две этих силы навредили Человечеству на Земле, как никто. Католические руководители встречаются с масонами и констатируют отсутствие разногласий. Каково? Можно и дальше сводить мировое зло к империализму, называть дремучий материализм всесильным учением, атеистический коммунизм — достижимым гуманным строем, или считать капитализм самой прогрессивной формацией, а однократность земной жизни — исконными корнями христовой веры, но скособоченное мировоззрение подвигает к пропасти. Извините, борьба против правды переселения душ — это даже не политика неких мракобесов и плутократов, к совести которых взывать бессмысленно. Это вопрос выживания на планете. Вот почему нужно не говорить, а кричать, что истина скрывалась с самого Начала Времён.

— После нас — хоть потоп?

— Точно. Когда священник говорит: «Спаси себя сам», это верно, потому что каждый рождается, умирает и отвечает за грехи индивидуально. Но вы же видите — «правило потопа» распространяется на всех, кроме Сатаны. Перед кем трясти «веской уликой»? Да за один термин «перераспределение реинкарнационных потоков», который я придумал пять минут назад, вам поставят столько диагнозов, сколько не знала вся мировая психиатрия. Смотрите, родители паникуют как умалишённые, когда их ребёнок орёт на весь супермаркет, требуя купить ему игрушку, — они боятся, что государство тут же отнимет его за ограничение свободы, потому что мифические представители нового порядка заранее позаботились о морали и законодательстве. Верхом безумия является открытие «горячей линии» для детей, чтобы те могли наябедничать на отца или мать, — при таком новшестве враз осиротеет целое поколение. Знаете, каковы последствия?

— Но это же глупость.

— Не для всех. Идея, за подступы к критике которой государство сможет наказать, сводится к тому, что остатки земной популяции будут перевоплощаться в бараках для слуг. В России, как не раз обещали англосаксонские паханы, планируется разместить в них миллионов пятнадцать, а это значит, что если мы больше не заслужим таких придурков, как Ельцин, России снова придётся выручать толерантный и неблагодарный западный мир. Говорят, у масонов есть заповедь: «Возлюби смерть». С такой долгоиграющей парадигмой выкосить череду одноразовых поколений — что подзаборную крапиву струганной саблей. «Одноразовые поколения» утешаются тем, что навсегда, не зная, почему и для чего, соберутся после смерти с близкими людьми, но это фикция, которая доныне определяет смысл жизни, и в первую очередь за эту фикцию мы обязаны церковникам. Любой верующий скажет, что вы своей ересью переселения душ возводите напраслину на святыню, и порекомендует посещать церковь, чтобы усмирить свою мятежную и погрязшую в гордыне и религиозном непатриотизме душу с помощью бесед с батюшкой. Боюсь у таких спросить: в XXI веке за веру в переселение душ всё ещё попадают в Вечный Ад или уже освобождаются от него покаянием? Ведь если западная поповщина отнесла реинкарнацию к смертным грехам Человечества, за «гнилой базар», «предъяву» и «дешёвые понты» придётся отвечать не только «Божьим наместникам». Здесь я вижу ещё один парадокс: общество ищет путь к благоденствию и вследствие лжи отвергает первозданное христианство. От клинической святости инквизиторов доходило до клинического абсурда атеистов: материалист Хрущёв распорядился выстроить коммунизм с 1961 по 1980 год и показать по ящику последнего попа, и в эту ахинею фанатично верили. Вопрос в том, почему всю христову эпоху сочинялись придурковатые теории, когда истина валяется под ногами.

— Какая истина?

— Истина шагать в ногу с законами души и её предназначением. У нас появились обеспеченные материалисты, которые замораживают тела умерших родственников с расчётом на последующее размораживание, излечение и оживление. Они даже не задаются вопросом, нужна ли для этого душа их близкого, и захочет ли она возвращаться в своё тело. Церковь могла бы вразумить тем, что душа вселяется в тело один лишь раз, мол, не тратьтесь попусту, но она этого не делает. Она молчит потому, что её тут же могут схватить за язык и громко напомнить, как, почему и зачем на европейских площадях происходили опыты с телами вполне живых людей, противоположные процессу замораживания. Теперь посмотрите на вызовы третьего тысячелетия. Вы же не думаете, что псевдозаповеди строителей псевдохалифата ограничены ареалом обитания верблюдов? А американцы? Они настолько заигрались в так называемые национальные интересы, что объявляют сферой своей национальной безопасности дестабилизацию, разруху и уничтожение населения в странах, находящихся от их берегов в тысячах километрах, и многие верят, что идёт борьба передовой западной демократии с восточной тиранией. На самом деле, янки просты как три рубля: если я забрал корову — это хорошо, а если у меня — плохо, отсюда почти все их «независимые СМИ» несут сплошную ложь. Трансатлантические силы проводят жёсткую целенаправленную политику глобализации в целях уничтожения конкретных понятий родины, семьи и психофизиологической идентичности и сокращения численности землян, не входящих в страны «золотого миллиарда». Кого считать элитой мирового цивилизованного сообщества, — тех, кто съезжаются на свои конспиративные посиделки? Тех, кто в основу геополитической философии положили инцест, педофилию и прочие мерзости вроде детских кукол с выпущенными кишками? Посмотрите, как млеют от своего журналистского счастья корреспонденты, допущенные к телу престарелых геополитических ненавистников, — вот уж точно, вторая древнейшая профессия. На уровне глав государств и правительств Запада нет ни одной личности, которая открыто бы высказалась или объявила войну планам тайного мирового правительства, — систему традиционных христианских ценностей этим планам никто не пытается публично противопоставлять, потому что это всё равно, что перейти дорогу мафии. Во время международных форумов антиглобалисты бьют окна и переворачивают машины, но их считают хулиганами, потому что они сами не знают, чего хотят.

— Тогда против чего люди должны выступать?

— Пытаюсь ответить. Замысел мировой закулисы, которая посмеивается из-за портьеры над подожжённым автомобилем, виден насквозь, — когда она сообразила, что новая глобальная война может принести ей больше радиоактивного заражения, чем мирового владычества и прибыли, был сделан вывод: удобнее травить Человечество как крыс и переформатировать его духовную природу. Это процесс, противоположный тому, который я назвал духовной эволюцией инкарнаций и который так претит Святой Церкви, потому что противоречит её многостолетней лжи. Странно, не так ли? Церковь видит размах духовной деградации и продолжает скрывать Божий Закон. Тайные общества стремятся к мировому господству и знают, как этот закон использовать. Что делать с Церковью? Разобрать её персональное дело на общем собрании и вкатить «строгача» за «неискренность» перед товарищами? Кстати, доктрину установления мирового господства масонов на всех, в том числе, высших ступенях посвящения вольных каменщиков, внимательно изучал Гитлер, стремившийся к тому же, а в теориях «золотого миллиарда» и нацизма много общего.

— Похоже на скрытый фашизм.

— Скрытый геноцид. По международным нормам, геноцидом может быть признан акт уничтожения нескольких десятков человек. В конце концов, по плану закулисы, воплощение из поколения в поколение деградирующих душ в геннодеградирующие тела должно привести к сокращению землян более, чем в семь раз, и превращению их остатков в послушное стадо. Запущенный процесс раскручивается постепенно, в пределах срока человеческой жизни малозаметен, а та самая поговорка «после нас хоть потоп», прямо вытекающая из церковной доктрины однократного бытия, и вовсе делает его для верующих и атеистов ещё менее реальным, устрашающим и трагичным. На скотине проставляют тавро, человека собираются пометить номерным чипом, и вся разница. И человек, как было сказано в старом кино «Мёртвый сезон», будет радоваться, что солнце светит, что помидор красный, что днём он получит бобовый суп, а ночью женщину.

— Рабство?

— То же рабство. На земном шаре оно сохраняется наряду с гаремами, оправданием лишения жизни невинных и применением негодных средств достижения райской вечности. Только хрен им в фарфоровое грызло, а не номерной чип. Учение Христа о Законе переселения душ и Его слова об отношении к рабству из святого Писания выдрали не случайно. Дело в том, что в отличие от постулата вечного адского пламени, реальный верообразующий закон указывает на существенную разницу борьбы с грехом и, значит, на иной путь развития Человечества. Тем самым был создан хитрый и универсальный механизм корыстной лжи, и корни земного зла были тщательно спрятаны.

— Какой механизм?

— Механизм смещения акцентов, расставленных Христом, на те, что были выгодны поповщине. О том, что верообразующий фундамент христианства был сфабрикован, свидетельствуют хотя бы насильное обращение в веру, призывы к резне иноверцев в Крестовых походах и оправдание любой жестокости церковников. То, что Христос завещал апостолам, и духом, и буквой противоречило тому, что вытворяла поповщина, особенно после Вселенского собора 553 года.

— А что конкретно было сфабриковано?

— Первый элемент — угодное или неугодное Церкви поведение Божьего раба, как внешнее выражение энергетических компонентов Духа. Критерии поведения определялись церковниками по личному усмотрению уже потому, что они сместили акценты с Божьей власти на свою собственную и действовали от Его Имени. Второй элемент — способы изменения энергетики Духа — от насилия до циничной лжи. Какие бы из них не использовались, совершенствование духовного состояния может быть реализовано исключительно через реинкарнацию, и другого способа стать вознесённым святым ни у кого нет. Третий элемент — целеполагающий стимул духовного самоизменения, — и в поповском механизме он представлен устрашающей, но несуществующей адской вечностью. Интересная вещь: благодаря этому фокусу, наши поступки, угодные Всевышнему, легко подменяются на те, что выгодны поповщине. Церковники сфабриковали все три, и все они определяют заданный смысл и правила телесной жизни. Один верующий мне доказывал, что верообразующим законом и фундаментом является Святая Троица, на что я ответил, что названное им не отрицали даже инквизиторы. Если эти «святые живодёры» видели, что еретик упорствует в своих убеждениях, его сжигали, и душа распадалась. Римский евросоюз объединяли под страхом адской вечности, инквизиторских костров и в духе благоговения перед фикцией официальной непогрешимости Святого Престола. Церковный идиотизм заключался в том, что несуществующей вечностью ада угрожали за поведение, которое противоречило корыстным интересам церковной власти, а в райской вечности мог оказаться только святой согласно закону, который «запретили» религиозные извращенцы. Учение Христа указало путь Человечества к святости, поповский механизм — туда, куда поповщине было выгодно. Итак, нормы поведения смертных присочинили, формы экзекуции еретиков установили, однократность телесной жизни бессмертной души учредили, «двухкамерное» устройство загробного мира выдумали, истинный путь святых оболгали, титулы святости и непогрешимости присвоили. Если список этой «байды» представляется членам церковного корпоратива глумливой клеветой, прочие, как известно, руководствуются многозначным принципом одноразовой жизни бездушного тела, и для них абсолютно только одно — прижизненное безразличие к качеству загробной вечности. То есть вечность, как нескончаемое линейное время, и безграничность окружающего пространства для них есть, а вот иного места в этом пространстве, окромя погоста за околицей, где опосля своих похорон как бы соберутся вместе, нет. Ну, на нет и Страшного Суда нет, тем более, вечного заключения бессмертного Духа, столь необходимого для бесконечности страданий или наслаждений, тоже нет. Я не вторгаюсь в интимные стороны жизни души, которая одухотворяет черепную коробку каждого материалиста, а стараюсь понять, что остаётся на долю христианства за вычетом многовекового «боготворчества» поповщины. К примеру, какому лоху можно впарить индульгенции, если души приходят на Землю, чтобы обретать опыт и выполнять очередные миссии, и вообще, причём тут какие-то бумажки на бронь в вечном раю и папа римский с записочкой к райскому привратнику? Конечно, история признала мошеннический сбыт акций «фонда всепрощения Христа» деянием корыстным, но абсурдность самой аферы не вскрыла, поскольку доктрине одноразовой жизни она не противоречит, хотя с точки зрения хорошо упрятанного закона реинкарнации, представляет собой абсолютный абсурд. Это к вопросу об эффективности борьбы с человеческим грехом, которую обеспечивала лживая доктрина, однако история всегда идёт кратчайшим путём, и отправить непогрешимого папу с его святой камарильей на пожизненное лечение и «идейного» еретика — на костёр — совсем не один хрен. Чтобы «поднять бабло» на грехах, для начала необходимо утвердить их перечень и стоимость прощения каждого. Чтобы задрать курс индульгенций по всему римскому евросоюзу, необходимо сформировать у паствы образ угрозы адской вечности. Чтобы угроза вечного ада стала неотвратимой, необходимо выжигать идеи реинкарнации калёным железом. Чтобы в буквальном смысле выжечь из паствы закон Господа, который мешает обогащению, необходимо заключить сделку с дьяволом, а чтобы сия «коммерческая тайна» не выплыла наружу, необходимо установить внутрикорпоративную дисциплину, жёстче армейской, твёрдо проводить линию того, что никакой реинкарнации нет, и не было, и вовремя огрызаться. Своевременно огрызаться во времена свободы совести не так просто. Приходится пореже упоминать всуе адскую вечность и почаще выражать невербальными средствами погружённость в скоропостижную благодать, а это менее убедительно, чем имитация вечного адского огня на площадях с присвоением имущества казнённого. Весь ужас в том, что государство и Церковь наживались на конфискации, монахи-инквизиторы насиловали приговорённых женщин, первосвященники выносили вердикты об уничтожении душ, а сегодняшние клирики не желают откреститься от сфабрикованной догмы, выдавая её за христианское наследие. В юриспруденции заранее обещанное укрывательство признаётся соучастием.

— Соучастием в чём?

— Соучастием в фальсификации фундаментальных основ одной из мировых религий, совершённой организованной группой по предварительному сговору, из корыстных побуждений при отягчающих обстоятельствах, сопряжённых с особой жестокостью убийства двух и более лиц. Прецедентов нет, иначе бы накрутили себе весь уголовный кодекс. В цивилизованном миру за аналогичный беспредел светит пожизненное, без вариантов. Как можно отрицать перевоплощение Божьей искры и уничтожать её, чтобы она не возвращалась на Землю? Как можно уничтожать душу и проповедовать вечность искры Божьей и тут же призывать к соблюдению Заповедей, причастию и исповеди? Как можно проповедовать бессмертие искры Божьей и предназначать её синхронизму вечного адского пламени? И как, наконец, можно, зная истину переселения душ, проповедовать вечность адского пламени и карать за истину уничтожением человеческих тел и душ? Какая такая святость или непогрешимая совесть не позволяет поведать человеку, преступившему порог храма, что страдания его текущей жизни заслужены им в предыдущей? А вот ответы на эти вопросы как раз не позволяют быть честным, потому что со святостью и совестью и рядом не лежали, и потому ответов на них ни в Святом Писании, ни в Святом Предании нет. Какой бы святостью не прикрывалась лживая доктрина, святее оболганного закона ничего нет, а тот факт, что поповщина изыскала способ воспрепятствовать Закону Творца, использовать его в низменных целях и продолжает отрицать причастность к злодеянию равно как и сам Закон, ещё нуждается в осмыслении Человечеством. Это вопрос выживания. К чему было сведено христианство? К достижению личной власти, выгодному для неё эталону поведения раба, образу вечных загробных мучений и принуждению инквизиторов. А что превратилось в ересь по решению христианской Церкви? Объективный закон, согласно которому судьба человека зависит от его поступков в прошлой и настоящей жизнях, истинные конечные цели и жизненные смыслы души. Есть разница?

— Нельзя не заметить.

— Но ведь верующие не замечают и называют «отменённый» закон восточной ересью. А сколько людей, которые не считают себя верующими и вообще не знают, что думать по этому поводу? А сколько крови пролито, чтобы через века протащить ложь? Для того, чтобы вступить в какую-либо организацию, надо разделять её программу и устав. Для того, чтобы стать воцерковлённым, надо уверовать в вечность ада, одноразовую жизнь и считать реинкарнацию антихристианской ересью. Иногда мне кажется, что афоризм «история не может быть другой» в ознаменование эры «одноразовой жизни» отчеканила поповщина. Знакомый сюжетец, а? Запрячь в прошлое машину времени, пристукнуть там некую зловещую личность с недоигранной исторической ролью и вернуться в беспроблемное будущее. А на что тратится одноразовый земной миг души между её оболганным прошлым и будущим? На разгребание завалов истории «одноразовых» предшественников, которая не могла быть другой. Кому бы в 45-ом пришло в голову, что значительная часть потомков страны восходящего солнца, пригревшей американскую змею на своих островах, будет верить, что Хиросиму и Нагасаки сравняло с землёй советское руководство? Самое отвратительное, при таком «христианстве» можно держать одну руку на Библии, а второй отдавать приказ о ядерной бомбардировке мирных городов. А началось с того, что Божий Закон очень мешал церковникам преследовать свою цель. Американцы говорят, что смысл жизни в личной и внешнеполитической экспансии, а мы им — нет, врёте, смысл жизни в гармонии души и окружающего мира. Американская экспансия сродни «убежавшему» тесту, если бы не была непосредственной причиной хаоса и деградации, а хаос — прямой враг гармонии, и этим сказано всё. Абсурдность скрытого смысла таких дефиниций, как «национальные американские интересы», «американская демократия», «гендерное равенство» или «свобода выбора пола» и прочей очевидной здоровому человеку «одноразовой» несуразицы, в мировом сообществе даже не собираются обсуждать. Это не сифилис и не гангрена — «само не пройдёт», но абсурдность настоящего всегда превращается в главную черту будущего. Какое будущее готовят нам и тем, кто ещё не родился, мы сможем увидеть в других телах своими глазами. У человечества столько грехов, что на их искоренение потребуется множество воплощений, так что до Светопреставления мы как-нибудь доскрипим. Правда, футурологи рекомендуют перебраться на другую планету, но было бы смешно, если бы будущую планету для бывших землян выбирали футурологи или кто-то ещё.

— Скажите, об этом знают?

— Кто? Футурологи?

— Ну, вообще.

— Вообще, обо всём или вообще все? Ведь что такое духовная эволюция по-поповски? Тут всё, включая понятие Совесть, ограничено для смертного узкими рамками жизни бренного тела, и вне тела, если дальше судить с поповской колокольни, всё утрачивает всякий утилитарный смысл. В действительности, жадный богатей после смерти не попадёт в посмертную вечность, — он снова возвращается на землю «лечить» свою «жадность», и случается, на эту «земную терапию» уходят тысячи лет. Подобных душевных патологий хоть отбавляй, а «доктора» прописывают одно и то же лекарство: Вечный Ад. Совесть в дикой природе всегда категория менее полезная и удобная, чем сила и скорость, а ложные установки на преждевременную загробную бесконечность делают её вне лона Церкви ещё менее значимой. Теория естественного отбора — конкуренции стаи шакалов со слабой жертвой, господствующая в мире западного капитала, превращает силу и скорость в решающее преимущество, поэтому выбор предельно прост. Оставляя на земле изношенное тело, душа начинает понимать, что совесть бесконечна, как она сама, и продолжает влиять на дальнейшую жизнь, и за то, что было сделано во вред ближним, снова и снова приходится держать ответ. Провозглашение вечного посмертного безделья как бы говорит об утрате роли и значения совести за загробной чертой, так как, по земным представлениям, на статус пожизненно осуждённого не влияет его мораль. Манипуляция с ограничением понятия совести, как внутреннего самоконтроля, сопровождалась установлением внешнего контроля со стороны клира, и теперь мы являемся очевидцами того, как этот контроль вытесняется либеральной вседозволенностью, тем, что всегда называлось бессовестностью и бесстыдством. Утрата стыда — предвестник Апокалипсиса. Два года назад в Париже за две недели от аномальной жары умерли более одиннадцати тысяч человек, в основном, одинокие старики в своих квартирах. Смерть наступала от голода и обезвоживания, потому что никто из соседей и родственников не удосужился принести им еду. В России такое невозможно — мы никогда не понимали и не принимали слово «толерантность», которая явилась следствием и побочным эффектом «любвеобильного» Католицизма и означает для нас обыкновенный пофигизм. Европа упрекает нас в хмурости и неприветливости, но причина в том, что наше рабство было отменено всего полтора века назад, слишком весёлого раба ещё больше загружали работой. Нас упрекают также в том, что мы не улыбаемся всем подряд, но это объясняется тем, что мы улыбаемся только тому, кому симпатизируем лично, душой, и это говорит о глубине русской души. В Европе вздёрнули сотню крестьян, чтобы заставить улыбаться всем подряд, потому что кислая рожа раздражала аристократов и их «утончённых» дам.

— Вы же пережили в войну Блокаду. Тогда делились последним.

— Да, хотя я о другом. Человек ещё при жизни должен осознавать своё будущее в долгосрочной перспективе и потустороннюю безграничность совести. «Одноразовая» церковная доктрина такой возможности не даёт, если не сказать её отнимает. Верующему говорят, что христианин всегда должен быть готов к смерти, поскольку существует риск внезапной гибели без покаяния. Это так, но мы говорим о том, что происходит после смерти. Человек, заранее осознающий посмертное положение и суть реинкарнации, понимает роль покаяния, знает, что совесть и есть его второе «я», с которым он вернётся на Землю в очередной раз, и потому пребывает в состоянии готовности к разлучению души с телом постоянно, ибо топтал Землю с Рассвета Времён. Извращение сущности нашей души делает категорию совести бесполезной там, где нет ничего, кроме вечного наказания или награды, бесконечного блаженства или мучений, а их с лихвой предостаточно и тут, на Земле, где сила и скорость, наряду с обманом, выступают зримым преимуществом. «На кой ляд совесть за загробной чертой, если её и на земле-то ни у кого нет?» — вот чему, на самом деле, учит фальшивая доктрина. В конечном счёте, укрывательство закона духовной эволюции не даёт осознать истоки, относительность и преодолимость нравственного несовершенства и, глядя на повсеместное зло, следовать голосу совести. Логика при этом такова: если мы в силу однократности рождения не виноваты в собственном несовершенстве и несправедливости, допускаемой окружающими по отношению к нам, — а на самом деле такая несправедливость отмеряется кармой прошлых жизней, — совесть становится помехой для выживания, счастья и эгоистических интересов. Большая ложь влечёт большие заблуждения. То, как вокруг проторяют дорогу локтями, человек видит сам, а то, что земная совесть окончится у загробной черты, за которой начнётся бесконечная расплата, ему вдолбит первый же встречный поп. Суть религиозного извращения в том, что вечность души необходима Создателю всего лишь для бесконечного посмертного заточения в «светлицу» или «темницу», бессмысленность заключения обесценивает совесть, а совесть — это и есть наша вечная душа с оболганным предназначением, которое, якобы, сводится к вечному пассивному созерцанию Творца. В общем, попы изрядно начудили и уворачиваются от вопросов, как от избирателей проворовавшийся мэр. Тут ничего не попишешь: в целях превращения истины в инструмент власти пришлось пожертвовать здравым смыслом Творца и пробасить, что если у Него и были какие полезные виды на нас, то лишь для того, чтобы с Начала Времён набивать пожизненную кутузку. Но если с VI века Божий Закон перевоплощения душ с позиций фундаментальных основ учения квалифицируется как один из смертных грехов перед Всевышним, в сухой остаток, как ни крути, выпадет «прикладной» дьяволизм. Настоящий парадокс, который далеко не каждый способен раскусить, состоит в том, что церковники постоянно взывают к совести души о её самоспасении, и сами же это понятие грубо извратили, хотя ничего странного нет, и я только что это объяснил. Естественно, советской атеистической философии такой парадокс был не по зубам, но иной «любви к мудрости» пока нет, поскольку единственным источником мудрости является не материализм, «святое писание» коммунистов и собственный идол в Мавзолее, а Творец. То же правило распространяется на церковное боготворчество. В русском характере жить, любить и гулять, как в последний раз, и перед смертью надевать на себя чистую рубаху, поэтому лживостью одноразовой жизни нас не пронять. Русские стерпят жестокость правителя, но не простят несправедливости, а за кострами западного христианства стоит не простая жестокость, а попытки уничтожить бессмертие души, которые не будут забыты никогда.

— Почему никогда?

— Потому что совесть — это душа человека, а душа есть совесть искры Божьей, Высшая Справедливость в прямом смысле. В русском языке, помимо выражений «вытрясти душу» и «испустить дух», есть ёмкое и точное слово «душегуб». Мы говорим: «В комнате ни души», «Спасать душу», а америкосы — «В комнате ни тела», «Спасать задницу». Слово «убийца» обозначает того, кто уничтожает жизнеспособность тела быть сосудом для души, тогда как семантика слова «душегуб» имеет теологические корни, потому что, несмотря на вечность души, её можно не только искалечить, но и погубить целиком. Поповщина не только уничтожала души с тем, чтобы они не перевоплощались, — ей пришлось отрицать саму реинкарнацию, прикрываться лживой доктриной одноразовой жизни и приписывать лживое Учение о Вечном Аде Спасителю. Для обозначения объективной стороны содеянного ни в одном языке термина не найти. Оба преступления в отношении тела и Духа совершаются против Высшей Справедливости, и их нельзя путать между собой. Согласитесь, развеять прах из урны с горы над морем и развеять по другому измерению частицы того, что одухотворяло наше тело, любило и страдало, — не одно и то же. Не берусь судить об использовании здесь глагола «простить», но вот забыть о таких вещах на земле способен только дегенерат. Я могу ошибаться, но думаю, что между физическим уничтожением в революцию «ненужных» прежних сословий, «бывших людей» по дороге в светлое будущее и воспрепятствованием перевоплощению «ненужных» душ еретиков, сожжённых Святой Инквизицией, отыщется немало общего. Во всяком случае, судить о том, кто из гуманистов при разведении огня Революции и Инквизиции больше «страдал» человеколюбием и милосердием, я не берусь: известно, что революционеры и церковники «терпеть ненавидели» друг друга, а заодно и Закон Божий, согласно которому исправно реинкарнировали.

— Да-а. Умеете вы довести мысль…

— До абсурда? А не надо было выражать сомнений по поводу антагонизма Всемирной Истории и Вселенских законов, поскольку история с её революционерами и попами может быть другой, а Всевышний и Его Законы, нет.

— Вы уже убедили меня в этом.

— А дело, собственно, в другом. Когда долговременный процесс вмешательства в человеческий геном с одновременной перекодировкой духовной энергетики поколений наберёт силу, изменится всё — и представление людей о Высших Законах, и ход Мировой Истории, и облик Земли. Этот процесс уже запущен мировым правительством, в том числе, «Фондом Рокфеллера» и другими структурами, и получит дальнейшее ускорение. Речь идёт о перманентной деградации душ и тел под предлогом свободы, принимаемой за норму. Догмат одноразовой земной жизни души, введённый, якобы, под благовидным предлогом борьбы с ересью и грехом, принимается за норму вторую тысячу лет и актуальности не утратил. Церковь «отменила» переселение душ во имя абсолютной власти над Божьим рабом, большевики «отменили» душу и грезили мировой революцией на отдельно взятой планете, а мировая закулиса зрит в корень — в самоё предназначение души. Вопрос в том, обладает ли Человечество правдой об истинном предназначении души и планах закулисы по изменению структуры и количества реинкарнирующих душ или распознать эти планы мешает Учение о Вечном Аде, которого закулиса всё никак не убоится. Многие ли поверят, что всего-навсего одна лживая догма обеспечивала поповщине управляемость паствой, служила убедительным оправданием костров инквизиции и позволяла маскировать прямой умысел на уничтожение людских душ? Заулюлюкают! Теперь вы понимаете, на что некогда замахнулась поповщина во главе с непогрешимым папой на Святом Престоле? Никакая опубликованная ныне статистика уничтоженных еретиков с фальшивыми покаянными речами из Ватикана не прольют свет на Тайну Тайн. А иначе, простите, за каким хреном переименовывать Инквизицию в Конгрегацию, создавать развед- и контрразведслужбу и пуще глаза охранять тысячи засекреченных документов в своих закромах? Даже академики от материализма были не столь затейливы: они дружно скандировали «бога нет», тут же показывали в Его сторону фигу и кропали пуленепробиваемой толщины опусы о материалистическом понимании совести. Из их тупиковой парадигмы следовало, что голова растёт прямо из туловища, мысль — продукт высокоорганизованной головы, совесть — это правильная мысль о нравственной самооценке по правильной шкале, а шкалу определяет главный дядя, имя которого в обязательном порядке означено на первой же странице каждого труда. Случалось, голова росла из задницы, была нужна только, чтобы есть, или несла крамолу, но такую голову не наделяли свойством высокоорганизованной материи, а на случай, если беспризорную крамолу воздушно-капельным путём подхватят «братья по маразму», был придуман термин «относительная самостоятельность общественного сознания», от которой выручал аминазин с карантином.

— Смешно.

— Обратите внимание, что для неверующих совесть «кончается» тогда, когда в голову перестаёт поступать кислород, а для верующего, — когда в совести отпадает необходимость в связи с тем, что после выхода из тела души, для последней начинается бесконечность загробной расплаты. Диалектические материалисты и христианские церковники солидаризировались в отрицании существования совести отдельно от тела, а фактически она столь же бессмертна, как душа, ибо душа и есть совесть. Вывод: мирской и религиозной власти мешает совесть души, которая не даёт управлять.

— Я, конечно, понимаю, что такое материализм и идеализм, но как вы заметили такое сходство?

— Ехал в трамвае, а трамваи у нас тоже попадают в пробку. В целом материализм оставался незыблемым, упрощал и облегчал жизнь, как молоток при заколачивании гвоздей, и даже не мешал выходить на космическую орбиту и обеспечивать демографический рост. Одно было плохо — «слегка ошиблись» с загробным небытием: взяли лозунг французской революции о братстве-равенстве и попытались достичь их наперекор законам реинкарнирующей души и её совести. Отводили к стенке бездушное тело, и нет проблем, а после 91-го года набираются наглости искать объективные причины, по которым развалился их «самый гуманный строй». Если бы народу не врали напропалую про устройство Мироздания, понимали, что нельзя осчастливить человека против воли, не уничтожили священников и большинство храмов, народ бы не стал заглядываться на «загнивающий капитализм» и смог бы поверить такой власти, чем для него обернётся послевоенная стратегическая уловка Рокфеллера с джинсами, жвачкой и «Макдоналдсом», но это была бы совсем другая страна.

— А чем плохи джинсы и резинка?

— Ничем. Это же не резиновая женщина или брошюрка от «Свидетелей Иеговы». Рокфеллер своими глазами видел реакцию людей на советский дефицит и сделал ставку на растление, о котором изящно говорится в «Плане Даллеса». Впоследствии, дело было в СССР, он наблюдал, как после организованного им банкета для советских и партийных шишек, жена одного из них тайком засунула в сумку палку колбасы, и это оставило у него неизгладимый след. Только воцерковлённый осознаёт опасность для души погони за дефицитным барахлом, власть же стояла на принципах ортодоксального материализма и проиграла. И кому? Беспринципным мелким спекулянтам, цеховой сволочи и казнокрадам, которым было некуда деть своё бабло. Из атеизма и дефицита прямиком сиганули под лозунг: «Бабло побеждает зло», Горбачёву дали Нобелевскую, Запад похлопывал Ельцина по плечу, причём все у нас хорошо знали, что в Европе и Америке процветают непуганные протестантизм и католицизм. Какой невнятный философский пассаж: для гуманного социализма христианство было вредно, а для звериного капитализма — нет! Запад стремился разрушить «Железный Занавес», заразить своей гнилой моралью атеистическую страну и разложить её изнутри. Возьмите ГДР. Те, кого застрелили при попытке перелезть через Берлинскую стену, думали, что стоит разрушить её, тут же наступит Вечный Рай, а наступила «Остальгия», значение которой вы понимаете лучше меня. Противостояние Запада и России длилось столетиями, а у нас вспомнили об этом после развала экономики, ухода пары кретинов со своего поста и окружения натовскими базами. Теперь, согласно Конституции, идеологией страны официально является отсутствие всяких идеологий, а значит, никакой нравственной идеологической шкалы, тем более, называемой и определяемой совестью реинкарнирующей души, и в помине нет. А вы говорите, философы. Такие словечки, как «душевные болезни», «в здоровом теле — здоровый дух» или «боевой дух», при социализме вовсе не допускали наличие души ни в теле, ни отдельно от тела, и социализм деградировал, несмотря на «бессмертные идеи вечно живого вождя», который, если верить тогдашней рекламе, был живее всех живых. Развоплощённая душа, Дух, осознаёт законы Бога и понятие совести абсолютно; задача воплощённой души — научиться осознавать эти законы, находясь в теле.

— Так просто?

— О, если бы это было просто, на реинкарнацию не уходили бы тысячи лет. За одну жизнь не успеть, такова разница между Словом Божьим и словом попа. В действительности, за искажением Вселенского Закона стоит тайная борьба за сознание масс. Расползание антихристианских свобод под контролем закулисы удачно иллюстрируется тем, что вы назвали сходством между материализмом и идеализмом. И материалисты, и религиозные извращенцы сумели достичь, хотя по-разному, одного и того же. Они оставили совести функцию нравственной самооценки, но при этом навязали эталон желательного поведения и дезавуировали ценность совести за загробной чертой. Если за порогом смерти понятие совести изгнано категориями вечности посмертного небытия либо посмертной расплаты, человек вынужден сверять свои поступки с навязанным ему эталоном, и не важно, хорош ли формальный эталон или плох. Человека, который верит в Наставления Закона Реинкарнации, с толку не собьёшь, потому что он осознаёт несоответствие навязанного эталона поведения, земного понятия совести стратегическим целям перевоплощения своей души, а совесть определяется лишь Законом и больше ничем. Одноразовая жизнь с посмертной вечностью — это не Закон, это, простите, фуфло. Большевики навязали колхозы и атеизм, папа римский — Крестовые походы и покупку индульгенций, мировая закулиса — стирание гендерных различий и однополую любовь, а в «отошедший от традиционных ценностей» Евросоюз принимаются только те страны, власти которых докажут свою любовь к антихристианской свободе проведением гей-парада, и конца этому нет. Я пробовал составлять в уме список того, что абсолютно противоречит Наставлениям закона перевоплощения душ, и скоро пришёл к выводу, что он бесконечен, как история Земли. Мне приходилось беседовать на эту тему с профессиональными философами, но они что-то мне цитировали, ссылались на букварь советской этики и напускали на себя вид несмышлёных детей. Спрашивается: если всякая власть, прежде всего, декларирует благость своих целей, зачем ей скрывать закон, сулящий благо Человечеству? Знаете, угрызения совести могут одолевать даже смертника-террориста, если он забыл заменить в «поясе шахида» батарейку, но это происходит от его убеждения в том, что для вечного созерцания хоровода вечных девственниц совесть не нужна. И попробуйте-ка опровергнуть, что тот, кто культивирует разнузданность инстинктов одноразового тела в публичных местах, не материалист, а убийца-смертник, который уверовал в существование души отдельно от тела после одноразовой жизни, не идеалист. Философы вовсе не дураки, как вы могли бы подумать. Они понимают, что цитировать чужие афоризмы гораздо приятнее смертельной битвы с апологетами «одноразовой» доктрины, и это всё, что без «сыворотки правды» и литра водки можно выудить из их начитанных голов.

— Значит, на Земле душу сбивают с толку?

— Конечно. Человек и сам может сбить себя с толку, например, когда подростком присвоит найденный на тротуаре кошелёк. Посложнее сбить с панталыку разноликое, разбросанное по материкам Человечество, даже если оно до сих пор находится в подростковом возрасте. Поначалу были вынуждены минимизировать следствия пришествия Спасителя и Деяний апостолов и выдать учение об одноразовой телесной жизни души за квинтэссенцию христианства. Затем приступили ко второму этапу — учреждению института Святого Престола, всемерной борьбе с религиозным инакомыслием, экспансии римо-католической юрисдикции и порабощению народов. Извращали, умерщвляли, богохульствовали под аллилуйщину, но то, во что превратили христианство, само себя дискредитировать не смогло. Принудительное внедрение лживого верообразующего постулата одноразовой земной жизни души в «коллективное сознательное» завершилось только в XIX столетии, когда Ватикан был лишён светской власти и прав на насилие над личностью верующих. Кто-то из историков скажет о переходе от мракобесия на новую ступень цивилизации, а на самом деле инквизиторы выполнили свою «историческую задачу», — бросать еретика, рассуждавшего на базарной площади о множественности миров, в застенки на охапку соломы, примятой только что сожжённой ведьмой, не было необходимости, — его бы и так приняли за сумасшедшего. Пройдёт совсем немного времени с «несчастья», постигшего Ватикан, и на одной шестой суши религию заклеймят опиумом народа и заменят на новую — безбожный, безадовый и безрайский материализм. Третий этап борьбы за души людей совпадает с последствиями индустриализации и формированием западной теории общества потребления в XX веке. Он заключается в агрессивном навязывании постиндустриальному обществу искусственных материальных потребностей, полном уничтожении духовных потребностей и замене их телесными инстинктами. Индивидуальная свобода тела безоговорочно подавляет свободу Духа, — это было понятно по первой волне сексуальных революций, прокатившейся по пуританской Европе и Америке несколько десятилетий назад. Что взять с лохматых университетских недоучек, — это же не праздничные уличные колонны среднего рода, сплочённые закулисой. Рост потребления ведёт к появлению нездоровых желаний и страстей тела, не свойственных Духу, и при заметном ослаблении роли Церкви превращается в одноразовой жизни в самоцель. А поскольку большинство европейцев находятся в приятном заблуждении о персональной райской вечности, ненасытным потреблением материальных благ и суперприбылями алчных корпораций их не смутить. Содержанием четвёртого и последнего этапа будет окончательная деградация душ и тел с установлением общепланетарного контроля за реинкарнационным потоком «туда и обратно», чипизация населения и достижение мирового господства. Это и есть тот «золотой миллиард», к которому привела «одноразовая» доктрина, изначально задуманная ради власти. Я не знаю, правда ли, что по некоторым данным закулиса планирует сокращение земной популяции на четыре миллиарда к 2050 году, но рабочей гипотезе это не противоречит. До возникновения империализма тёмные силы имели ограниченные возможности, однако единственной силой, способной их остановить, является Россия. Гнездо теневой элиты — в Штатах, поэтому для уничтожения единственного препятствия к «золотому миллиарду», без союзников в Старом Свете ей не обойтись.

— Как вы определили этапы? — у Хельги в который раз задрожал голос.

— Умозрительно, в пробках муниципального транспорта. Не успел показать в кармане все фиги Ротшильдам и Рокфеллерам — твоя остановка, вылезай. Нельзя же специально просиживать над нечёткими множествами ночи напролёт — подвинешься умом, но есть нюанс. Едва успеешь предупредить о кознях закулисы заинтересованную часть человечества, поменяются полюса планеты, и из антресолей посыпется барахло. Мне однажды так звездануло сверху тетрадкой с моим же стишком, что я огрёб массу приключений и пересёк границы аж трёх сопредельных стран.

— Если всё, что вы сказали, опирается на факты, куда отнести социализм?

— Социал-и-и-изм? К усугублению реального положения вещей деструктивным бредом «научного материализма», как главной преграды на пути к Богу. Выбор между храмом и Мавзолеем невелик, неизбежен и труден, но народ устал ждать, когда политики набегаются туда-сюда. Социализм оказался незрелой, неадекватной реакцией на видимую часть айсберга эксплуатации человека человеком, псевдонаучной попыткой разрешить негодными средствами коллизию между эгоизмом и любовью к ближним, потому что и то, и другое находится в плоскости отрицания души. Пока этого не поймут, будет колбасить всю страну. Естественно, при капитализме данная коллизия носит более обострённый характер, и вряд ли из теории естественного отбора животного мира, позаимствованной капитализмом и погоняемой лживой догмой адской вечности, можно вывести общечеловеческое понятие совести, а тем более то, о котором мы говорим. Эта бредятина, составленная из права выживания сильного, принципа одноразовой жизни и бесконечности загробного наказания, является западной идеологией, и потомки инквизиторов и дарвинистов не дадут её пошатнуть.

— Выходит, вне души совести нет?

— Нет. А откуда ей взяться в черепной коробке? Из продуктов высшей нервной деятельности в коре головного мозга? В голове «живёт» земная личность с земными представлениями, и эти представления заталкиваются в голову так же, как это делает студент в ночь перед экзаменом. Человек принимает решение душой, по совести, либо башкой, а в башку можно вбить любые представления, в том числе, о совести.

— Неужели, вы хотите сказать, что люди не в состоянии отличить своё первое «я» от второго?

— Могут ли земные представления стать частью души и осознаваться? Могут. В том-то и дело, что концепции одноразовой жизни бездушного тела и одноразовой телесной жизни души были состряпаны для подмены естественного начала души, устроенной по Божьему образу и подобию, системой искусственных понятий. Их нельзя ставить на одну доску, но можно утверждать, что они были одновременно ложными и лживыми, противоречили природе Духа и навязывались в интересах власти над людьми. Для того, чтобы меня приняли за европейца, я должен прочесть список правил толерантного поведения, а европейцу не придётся лезть в шпаргалку, потому что это качество заложено в его душе с давних времён. Европеец проявляет эмоции в общении в узком диапазоне, а русский — на всю широту своей души, и не сможет быть толерантным и закрытым, потому что это противно его душе. Актёром же может быть человек любой национальности и в любом театре абсурда, поскольку вынужден выживать.

— Это ваша теория?

— Банальщина. Разумеется, дарованная Господом свобода воли существует, пока душа теплится в теле, однако в какой ад может превратиться жизнь на Земле, если нормы поведения людей и шкала совести будут продиктованы не Законом Божьим, а страхом перед «всякой властью от Бога», идеей-фикс будущего и произволом «благих побуждений»? Поставьте перед собой чисто гипотетический вопрос: на какую авантюру пустились светская и религиозная власти, если бы Человечество обладало достоверными фактами, опровергающими возможность построения коммунизма в отдельно взятых странах, однократность телесной жизни души и адскую вечность?

— Не знаю. Наверное, обещать скорое построение коммунизма и райскую вечность стало бы бессмысленным.

— Верно, хотя в поиске альтернативных теорий благоденствия я тоже дальше вашего не ушёл, и, должно быть, вне первозданного Учения Христа конструируется одно фуфло. Только Всевышний знает, что вдарит в голову власть предержащих. Прикольно: «На месте учений о недостижимом рае и недостроенном коммунизме историки обнаружили чёрную зияющую дыру. Начаты поиски исторических корней, вех и грабель. Адепты Церкви реинкарнирующих сатанистов провели в защиту прав и свобод одноразовой жизни и завоеваний либерального материализма всеобщую геополитическую случку. Полиция разогнала антиглобалистов, разгонявших участников случки, и арестовала за разбитую витрину двух человек. Вы слушали «breaking news». Бред? Нет, всё так и есть.

— Вы обрисовали исторический тупик.

— Вроде того. Похоже, звонить моим друзьям, гонителям всех сослагательных наклонений из личной жизни, тоже бесполезно. Боюсь, вопросы о чёрных дырах, белых пятнах и нечётких множествах спровоцируют у них истерику и стресс. А между тем, как говорят Свыше, Закон Божий начертан в совести, и, значит, церковники извратили и категорию совести, и Закон. Сущность Совести вытекает не из марксизма-ленинизма или фиктивных догм, а из скрываемого предназначения души, её способности реинкарнировать и неотвратимости кармического искупления в длинной цепи перевоплощений. Поэтому всякая попытка проигнорировать или исказить реальный духовный процесс и, следовательно, критерии совести, указывает на нравственную неполноценность, интеллектуальную убогость и не сулит ничего, кроме трагедий с неизвлечёнными уроками. Нельзя усвоить урок, если не ясна причина заблуждений. Вот одно из них: две тысячи лет христовой эпохи завершились крахом материализма, ради которого упразднили Церковь вместе с её «одноразовой» доктриной, просуществовавшей много веков. Мы давно свыклись с тем, что понятие совести формулируется на земле, и не замечаем, что его содержание меняется всякий раз, как меняется власть.

— Но как вы могли додуматься до такого? Нам даже на лекциях по философии ничего похожего не говорили.

— Прозвучало лестно, но я отвечу. Элементарно. Закавыка в том, что Основной закон советской философии — первичность материи, а первичным, согласно Заповеди первой, может быть только Бог, и, значит, Его Закон. Тем не менее, сегодняшние коммунисты кладут цветы у Мавзолея, а затем отправляются в храм ставить свечки. Нелепо? Однако это «раздвоение» и есть внешнее отражение того, что происходит в их неприкаянных головах. Разум подсказывает, что верообразующий фундамент должен быть един и справедлив для всех религий и мирских теорий, и, если материалисты, индуисты и христиане по-разному толкуют происходящее за порогом смерти, на то есть серьёзные причины, в которых надо разбираться. Всю эту порочную ахинею с «разночтениями» последствий биологической смерти очень трудно не заметить, — её просто не хотят замечать. Добряк Брежнев, например, в узком кругу называл учение Маркса и Энгельса галиматьёй, но это не мешало ему быть ортодоксальным атеистом и материалистом; фальсификация христианского учения не мешала инквизиторам втихаря верить в Божий Закон Реинкарнации, а их непогрешимая святость прекрасно сочеталась с разведением костров по всей Европе и предотвращением повторных рождений еретиков. Неужели, вы думаете, что власть предержащие лицемеры попустят ситуацию, когда на них во всенародной тишине громом с ясного неба обрушится крик невинного дитяти о голом заде короля? Я анализировал Наставления, основанные на Законе переселения душ, и Закон, на котором основаны Наставления. В это трудно поверить, но за последние две тысячи лет на территориях установившегося христианства правление властей не только противоречило Наставлениям, данным Свыше, — власти выворачивались наизнанку, чтобы они не становились достоянием Человечества, и убедиться в этом при желании проще всего. Сложнее убедиться в разнице причинно-следственных связей между законами, поступками людей и их последствиями, но и это даёт возможность придти к конкретным выводам. Истинный закон указывает, что должно быть положено в основу прогресса, а ложный — как и чем заморочить голову массе людей.

— И чем?

— Мы уже говорили. Вечностью Ада или загробным небытием. Фактором однократности жизни нашего драгоценного земного «я», — вот за ним и скрывается подлинная картина нашего будущего. В нескольких словах я озвучил сенсацию всех времён, но попробуйте довести её до философов, верующих и атеистов, — они и бровью не поведут, — дескать, слыхали и не такое. И это притом, что мы с вами сидим здесь третий час, а вы ещё не ушли, и я не высказал процент того, что мог.

— Хочу понять, почему для меня сенсация убедительна, а на «территориях установившегося христианства», нет.

— Большое, в том числе, и большая ложь, видится на расстоянии, мы ещё не очень далеко от него отошли. Чем бы ни прикрывался враг рода человеческого, ничего глобальнее «законов» одноразовой телесной жизни души и одноразовой жизни бездушного тела он не изобрёл, и это сенсация номер два. Оба лже-закона одноразового земного бытия имеют одно авторство и опровергаются Наставлениями Свыше, поскольку противоречат Закону Всевышнего, и это сенсация номер три. Вот и попробуйте с тремя сенсациями в портфеле поездить по миру — освистят. Кого мы записали последним в очередь из желающих заткнуть рот заезжему проповеднику? Гробовщика?

— Похоронных дел мастеров.

— Ах, да. Но за ними очередь не займут.

— Так вы же поставили в эту очередь почти всех. Не может ли быть так, что вещать об этом время ещё не пришло?

— Время пришло, когда Христос спустился с Небес донести Истину до людей. Вы что, считаете решение Небес несвоевременным? Как вы это представляете? Христос объяснил, что душа перевоплощается, устремляясь к вознесённой святости, а клирики и материалисты возразили, — мол, рановато об этом вещать, ещё не всё спокойно в мире? На самом деле, учения об адской вечности и о загробном небытии учат одному — исполнять волю властей, и то, что они дошли до наших дней, свидетельствует о бесспорной доказанности факта длительной манипуляции человечеством. Сами видите — обыкновенному смертному трудно поверить в такой размах. Кстати, интеллект, как и совесть, земными тестами измерить невозможно, — они сгодятся разве что для нанимателей офисного планктона, хотя их пользуют все, кому не лень.

— Сказала, не подумав. Тогда выхода нет.

— Выход есть даже у взятого за полуоторванный шиворот шпиона — выпустить свой Дух в недосягаемый астрал, как учили с атеистических времён, и оставить контразведку в дураках.

— А в данном случае?

— В данном, только если форсировать решение проблемы протоптанным историческим путём. Создать демонстративную ситуацию широкой осведомлённости в навязанном мракобесии, — тогда дальнейшее поругание истины станет для инициатора более чем контрпродуктивным. Делать это необходимо гласными, публичными и легитимными методами, то есть просвещением. Без чётко сформулированного общественного мнения упёртые прагматики продолжают ловить рыбу в мутной воде и свои насиженные теоретические позиции не сдают, посмотрите хотя бы на залежалого идола в Мавзолее. Одновременное поклонение идолу и святым мощам здорово смахивает на диагноз «плюрализм в одной голове», хотя, скорее всего, это похоже на симуляцию шизофрении. Вы думаете, неокоммунисты не допёрли, что «бессмертные идеи», порхающие вокруг мумии, являют собой оторванное от вечных законов Творца фуфло? Они понимали это ещё до того, как были подписаны в печать последний исправленный и дополненный букварь по диалектическому материализму и Настольная книга атеиста, и держат нос по ветру, захаживая в храмы. Понапрасну прикидываются дурачками и клирики. Невозможно допустить, что они не знакомы с собственной историей борьбы с переселением душ: «теоретической» — путём фальсификации Писания, и «практической» — посредством уничтожения огнём тела живого человека и оболочки его души. Наблюдать, как они прикрываются неосведомлённостью и «съезжают с темы», зрелище малоприятное и удручающее. Единственной правдой насчёт перевоплощения души является поповский афоризм о том, что в их христианстве этого понятия нет. Правильно, нет. Вытравили чернилами и выжгли огнём. А там, где не травили и не жгли, оно есть. Однако те постыдные опыты с огнём Инквизиции по скрещиванию демографии с геополитикой, правда, на более высоком научном уровне, и освоили нацисты с теоретиками «золотого миллиарда», так что у клириков есть основание держать рот на замке. Шутка ли — вмешательство в реинкарнационные потоки Вселенной и посягательство на бессмертие души? Правда всегда имеет преимущество перед ложью: человек, осведомлённый о множественности воплощений души, быстрее поймёт, какую ответственность за земное существование возлагает на него Вселенский Закон. Церковный постулат однократности бытия легко разрушаемого, физически страдающего тела и вечных бестелесных мучений — это не закон, а навязанная страхом, насилием и обманом фиктивная идея мнимой реальности будущего, которая внедрялась в сознание человечества большую часть христовой эпохи. Глобальность лжи порождает неверие и равнодушие; с молчаливого позволения равнодушных совершается глобальное зло. Говорят, в теории совершения преступлений не бывает преступников без намерения уклониться от наказания. А в теории раскрытия преступлений не существует явки с повинной в чистом виде — «с улицы». Правда не падает на голову сама, её ищут, и полной победы над ложью не достигается почти никогда.

— Не думала, что ваш ответ будет таким простым.

— Разочарованы?

— Скорее, удивлена тем, что такие великие тайны лежат на поверхности. Ведь философия и религия относятся к доступным сферам.

— По-моему, яснее ясного: оба учения — одноразовой жизни бездушного тела и одноразовой телесной жизни души, методологически исключают друг друга, допускают немало опасных извращений и практических следствий и были высосаны из пальца для того, чтобы утаить загробную тайну смысла земной жизни, оболванить общество и навязать своё, более «удобное» определение совести. В противном случае, большевизм обошёлся бы без Красного террора, а Католицизм — без Инквизиции. Задачка не для средних умов, верно? Ну не хотели они, чтобы люди знали о перевоплощении души, хоть на мыло изойди. Большинство, как всегда, мешает меньшинству «правильно жить», потому что «не понимает своего счастья». В итоге, общество вернулось к хорошо забытому старому — от «казарменного социализма» перешли к «звериному капитализму», а от извращённого христианства — к либеральным, антихристианским ценностям, что называется коротким словом «регресс». Когда деструктивность антихристианских ценностей и Учения о Вечном Аде станет более осязаемой и несомненной, понятие совести будет пересмотрено на более высоком уровне, а это значит, что без осмысления Наставлений Закона Реинкарнации не обойтись.

— Восхищаюсь вашим полётом мысли.

— Раз уж упомянули блокаду Ленинграда, кое-что вспомнил и я. После войны все воевавшие на фронте поделились на две неравные части, в том числе, на пропавших без вести. Без вести пропавшие считались предателями, поэтому памятник неизвестному солдату у нас поставили позднее, чем в других странах. Сотни тысяч погибших героев не захоронены до сих пор, а для того, чтобы Народ-Победитель не чувствовал себя таковым, День Победы широко не отмечали до 1965 года. После того, как власть развалила страну вопреки итогам народного референдума, ей понадобилось сплотить народ духом Дня Победы. Сегодня нередко можно слышать, что в окопах неверующих не было. Да, не было. Потому что совесть обретается не снаружи, а изнутри. Знаменательность даты определяется не вложенной в неё мифологией чиновников, а совестью. А сколько героических страниц истории Первой Мировой выдрали и выбросили только потому, что большевики захватили власть после Октябрьского переворота, с которым из-за переизбытка мифов о красных и белых историки никак не разберутся? Почему так происходит? Потому что принципы духовной эволюции инкарнаций чужды и для Церкви, и для материалистов, потерпевших крах своих оторванных от духовной реальности идей, и мы боимся смотреть правде в глаза.

— Правда — это Закон Реинкарнации?

— И сам Закон, и те Наставления, которые из него вытекают. Другая парадигма смысла земной жизни. А в чём вред религиозного постулата одноразовой жизни? В отрицании промежуточных земных миссий человеческого Духа, устремлённого к состоянию вознесённой святости, и в массовом насаждении лживого образа вечного посмертного безделья, бессодержательного и бессмысленного. Если верующий обманут в том, что после смерти окажется в вечности, то с неверующим всё иначе, — он усвоил, что совесть, как и тело, понятие одноразовое, земное, и за загробной чертой она без надобности. Проблема неверующего материалиста в том, что он не в состоянии отождествить совесть со своей душой, то есть с искрой Божьей, потому что отрицает наличие у себя души, иначе бы, не был материалистом. Изъян церковной доктрины безвозвратного ухода с Земли в том, что хотя душа, находящаяся в теле, отождествляется с совестью верующего, нравственная самооценка за порогом смерти тела теряет своё значение, тогда как в действительности развоплощённый Дух беспрерывно продолжает принимать множество нравственных решений, ибо ни в таковом состоянии, ни после обретения следующего тела, процесс нравственного совершенствования не заканчивается. Вся подготовка бестелесного Духа к очередному прыжку на Землю, как и всё многообразие его блуждающего состояния, требует принятия решений нравственных, и не только тогда, когда Дух проявляет интерес к тому, как идут дела на грешной Земле в его отсутствие. Более того — функция моральной оценки и самооценки Духа бесконечна так же, как и его бессмертие. Беда в том, что наше телесное сознание способно отказаться принять как земную совесть в качестве установившихся в обществе моральных норм, так и совесть души, о которой я говорю. В самом деле, зачем материалисту-грешнику на том свете совесть? Стыдить в аду вечных истопников за жестокое обхождение?

— А разве на земле совести у материалиста нет?

— На земле неверующие грешат, оправдываясь обстоятельствами, которые считают вопиющей несправедливостью, поскольку игнорируют законы Кармы и Реинкарнации. Они краем уха слыхали, что с чужестранной ересью лучше не связываться, и не понимают, что то, что они претерпевают в текущей жизни, есть воздаяние за их же проступки в жизни прошлой. Материалисты не ходят в церковь набираться смирения, поскольку не верят в наличие у них души, однако они не лишены мнения о справедливости, которое и побуждает к действию. Житьё-бытьё «по понятиям», писанным и неписаным, было известно задолго до классиков материализма, и не только уголовникам. Что касается римской поповщины, в её призывах примкнуть к Крестовому походу во Имя Христа или приобрести индульгенции, чтобы попасть в Вечный Рай, ничего нравственного и совестливого нет. Всё это объясняется одной причиной — отрицанием закона духовной эволюции в череде рождений и смертей, а с иных позиций понятие «совесть души» нельзя уяснить, зато можно бесконечно искажать.

— Два разных взгляда на понятие совести и два — на отдельную жизнь…

— Три. Забыли о реинкарнации. Наш развоплощённый Дух беспрерывно и неустанно трудится между земными жизнями в теле, а вознесённый навсегда Дух святого трудится вечно. Скрывать это — всё равно, что отрицать Божий Замысел, и подменять его верообразующей фикцией адской вечности есть богохульство, ничего общего с Учением Христа не имеющее. Знания о законе надо развивать, церковники же, наоборот, огрызаясь, его прячут. Они не желают принимать, что внутрикорпоративный и реальный законы по-разному организуют жизнь за папертью. Если добропорядочный христианин уверовал в необходимость благочестивой одноразовой жизни и соблюдения Заповедей, это не снимает с Церкви моральной ответственности за извращение загробного смысла земного бытия перед Человечеством. Невоцерковлённый смертный мыслит иначе. Он каждодневно видит, что по церковным меркам мало кто из окружающих заслужит вечный рай, и это соответствует Абсолютной Истине. Он предпочитает райскому образу вечного загробного безделья насыщенную и реальную земную жизнь «здесь и сейчас», а подобный стереотип, исходя из естественного несовершенства нашего реинкарнирующего Духа, зачастую не совместим со строгостью религиозных канонов и сосредоточением на своих страданиях и грехах. Когда человеку, грешившему всю жизнь, предлагают покаяться в грехах, чтобы вознестись в Вечный Рай, у него возникает когнитивный диссонанс, хотя, скорее всего, он нимало об этом не задумается. От перспективы очутиться в вечной обители святых столь доступным путём у закоренелого грешника встают на раскоряку мозги, а ему наставительно говорят, что согласно инструкции, для взлёта с табуретки всего-навсего нужна крепость веры. Крепость веры обусловлена крепостью Духа, а должная «консистенция» Духа обретается тысячи лет, но поскольку это и составляет «страшную корпоративную тайну», грешника, вероятнее всего, пожурят за невыполнение инструкции к полётам. Из этой трудноуловимой дури ограничусь одним выводом: убийца, бытовой, платный или серийный, не верит, что его развоплощённая душа может претерпеть муки в течение нескольких столетий, а затем тяжкие искупления в другом теле, потому что уверовал в одноразовую жизнь, но ему недостаёт крепости веры в фиктивную адскую вечность. При этом он может считать себя воплощением социальной справедливости посреди джунглей с их волчьими законами, но, как известно, «прокуроров» помещают в одну палату с «Наполеоном». В любой промежуточной точке отдельно взятого цикла рождений и смертей крепость веры будет относительной и достигнет абсолюта лишь у святого. Однако, помимо души, человек в отличие от стада баранов обладает критическим и рациональным мышлением, и, к счастью, не все, кто встречается на его пути, норовят сбить с толку стартом с табуретки. Если нам честно объяснят, почему так труден путь святого, почему другой дороги не бывает, мы запомним эту простую истину с первого раза и на всю жизнь. Но нам же лгут, лгут об одноразовой жизни святых прямо под их ликами, игнорируя причины безверия и последствия прямой лжи. Расчёт тот же, что и в старые времена: верующий не посмеет вникать в суть, — на то есть еретики. А между тем, негодование Церкви вызывает бесхитростный вопрос: становятся ли вознесённым святым за одну жизнь? Я, например, по наивности считал, что человеку всегда полезно адекватно воспринимать обстановку, в которой он вынужден принимать решения и действовать.

— Звучит убедительно.

— Когда звучит убедительно, с вами заведомо избегают обсуждений — это правило. Вместо того, чтобы указать человеку реальный путь от рождения несведущей души до обретения ею мудрости вознесённого святого, Церковь морочит голову застарелым вымыслом корыстного происхождения и надеется отвертеться от неудобных вопросов, чтобы сохранить своё привычное реноме. Большую дезорганизацию и дезинформацию Человечества, чем удалось древней поповщине, нельзя представить. Но в сокрытии Закона Реинкарнации заинтересованы все — и мировое правительство, и Церковь, и формальные лидеры государств. Они опасаются утратить власть. Проще «примазаться» к Божьей власти, как во времена наживы на человеческих грехах и пороках, чем признать Её абсолютную власть. Не пройдя путь испытаний святого, нельзя попасть в вечный рай, купив у мошенников бумажки или разорвав себя тротилом в толпе. Как видите, третий миллениум на дворе, а воз и ныне там, застрял на «бурных и продолжительных аплодисментах» I Вселенского Собора, «отменившего» Божий Закон.

— Вы, наверное, могли бы быть успешным преподавателем. Наши девушки не дали бы вам прохода.

— Спасибо. Вдумайтесь: во Вселенском Законе оболгано всё, что играет на руку Князю Тьмы, — цель многочисленных телесных существований Духа, обстоятельства, предшествующие его воплощению на земле, и сам духовный мир, куда он возвращается каждый раз. А ведь всё это и образует оболганный верообразующий закон. Церковь столетиями преследовала корыстные интересы и обманывала паству, а мировая закулиса стояла над Церковью, государствами и народами, находясь в тени, и потому обставила всех.

— Хотите сказать, это случилось, потому что было извращено христианство?

— Посмотрите на возбуждённую толпу у собора святого Петра, и поймёте, что к чему. Представьте, что мы — потомки тех, кто на средневековых площадях продирался в своих лохмотьях сквозь толпу оборванцев, чтобы немытой рукой дотянутся до индульгенции в обмен на посеянный в нас страх гореть в вечном аду. Тайные общества не лезли на рожон получать дивиденды на пороках, они использовали их так же, как в разведке, и стремились контролировать нужных людей. А приз в виде мирового господства достанется тому, кто владеет тайнами мира и видит в деньгах средство, а не цель. Какой бы властью не обладали интеллектуалы, они не имеют самоцелью тупое обогащение. Всесильные мафиози — это мясники в галстуках, разжиревшие на крови и грабежах.

— Но ведь такие амбиции не скроешь.

— Видите ли, в овеянной романтикой деятельности спецслужб проведение какой-то одной оперативной комбинации нередко является частью реализации другой, более засекреченной и масштабной, о которой даже штатные исполнители первой не догадываются, и каждый любитель политического детектива легко убедится в этом, открыв книжку по пути в скучный офис, где превращается в серую «одноразовую» мышь. Масоны в силу своего иерархического устройства действовали так же, а их мастера высшего посвящения постоянно держали в поле зрения главную и весьма отдалённую цель, причём всякая утечка сведений исключалась. Квинтэссенция поповской доктрины сколь цинична, столь и проста: «рабы Небес» обязаны дотянуть согласно правилам до кончины и убраться навсегда. Все крупные храмы в Европе строились по 500—700 лет масонами, шныряющими через границы взад-вперёд, — потому их и прозвали «вольными каменщиками». Они использовали церкви под «крышу», а церковную «одноразовую» доктрину в качестве легенды управления, и хорошо понимали, что, сколько бы сочинителей наивных теорий всеобщего благоденствия на земле не родилось, подлинной идеологической тайной, кроме ушлых церковников, обладают только члены их тайного братства, находящиеся на самых верхних ступенях иерархии. Через них столетиями проходили огромные суммы на возведение соборов, ими контролировалась и направлялась любая, в том числе, государственная идеология, и они никогда не знали границ ни в геополитическом, ни в фигуральном смысле.

— Они что же, считали верующих юродивыми?

— Они считали юродивым весь мир и, разумеется, задумывались не над тем, как сделать его лучше, о чём писано в советских энциклопедиях, а чтобы в один прекрасный день подмять его под себя асфальтовым катком. И думать смешно, что масоны относились к идее реинкарнации так же, как среднестатистические попы. Вы думаете, «гениальная» мыслишка о социальной революции под лозунгом свободы, равенства и братства осенила французских революционеров, передавших эстафету русским? Этих прогрессирующих революционных недотёп настолько вдохновила спущенная на верёвочке из верхнего яруса масонской ложи идея экстренного учреждения революционной справедливости, что они на секунду не задумались о её утопичности. «Прадед прожил всю одноразовую жизнь в нищете, дед и отец — тоже в нищете, а Церковь поучает меня, что Господь любит нас, и мы должны любить друг друга, пребывая в гармонии и смирении», — в этом вся суть передовой революционной мысли всех времён и народов, предваряющей большую кровь. Лозунг о счастье и справедливости — это навязанное изобретение масонов, которые постоянно вели общество к кровавым разборкам и к извлечению бесполезных исторических уроков. Один из них, наисвежайший и, как известно, самый «продвинутый», заключается в том, что движущей силой революции являются романтики, фанатики и мерзавцы, которые в иные времена и на одном гектаре не сядут. Однако в этой компании почему-то не нашлось места кукловодам, — наоборот, зачинщикам трагедий ставят памятники. Масоны, в отличие от своих «революционных кукол», раздражённых дебильной поповской доктриной одноразовой жизни, никогда не были материалистами, иначе бы, не сделали одной из главных заповедей «Возлюби смерть». Поповщина внедрила на земном шаре идею скоропостижной райской вечности, масоны — идею скоропостижного постреволюционного счастья. Масоны заменяли лидеров на своих, стравливали народы и шли к цели, а церковники призывали к смирению, любви и клеймили закон духовной эволюции Христа смертной ересью. Вот примерно такого рода статейку и должны были разместить советские академики в последнем энциклопедическом словаре. Вы представляете масштаб и коварство замысла?

— Представляю.

— Окончательное достижение мирового господства Тёмных Сил будет достигнуто после развязывания масонами Третьей Мировой войны, поскольку Первая и Вторая бойни, впрочем, как и все инспирированные ими революции и свержения правительств, преследовали лишь вспомогательные, промежуточные цели единого плана масонской верхушки. Так вот, если целью масонства является установление мирового господства, которое противоречит Замыслу Творца, теоретическим условием достижения цели выступает оставление Человечества в неведении относительно загробной тайны смысла жизни на земле, и тут тайное братство не брезгует ничем. В России масонство возникло позднее, и с ним легче справиться. Как говорил один одессит, красиво жить не запретишь, но помешать можно.

— Как?

— А как официально зарегистрировать организацию, которая не обнародует свою программу и устав, потому что их продиктовал Сатана? Объявить масонство вне закона, вытурить масонов с государственных постов, а выявить их законспирированных ставленников на государственных должностях и заставить их подёргаться, — дело опера средней руки. Тут им не там — проглотят. У нас пока не принято баллотироваться в президенты из банка Ротшильда. Свою идеологию мирового господства члены тайных обществ озвучить не могут, ибо это идеология дьявола, и не случайно первой заповедью членов масонского братства на начальной ступени посвящения является так называемое «молчание». Попы тоже молчат о переселении душ, а у тех вообще хрен знает, что на уме. Невежественной личностью или массой легче управлять. О чём идёт речь? Да опять о том же самом — совести. Совесть человека — это и есть воплощённый Дух, но осознать это можно исключительно в развоплощённом состоянии, за загробной чертой, поэтому данный подход, основанный на Законе Реинкарнации, скрывался на протяжении всей человеческой истории.

— Не совсем поняла.

— Про подход? Тут всё элементарно. Существует ли совесть души после физической смерти тела? Если свойство вечности развоплощённой души необходимо лишь для безвылазного посмертного заточения, категория «совести души» автоматически утрачивает дальнейшее значение. Если же развоплощённый Дух является эквивалентом совести, тогда до понимания того, что совесть человека — это и есть его реинкарнирующий Дух, остаётся один шаг. Глядя с Небес на все свои прожитые земные жизни, Дух осознаёт, насколько «совестливо», то есть духовно и нравственно он поступал, и потому нашему главному «я» не скрыться от совести никогда. Святой, если он воплощён в теле, способен мыслить на земле так же, как развоплощённый Дух, но мы находимся на разных этапах духовного продвижения, не всегда успеваем решить свои фундаментальные проблемы души, допускаем грубые ошибки и терпим их последствия. Вот в этом, в частности, и проявляется истинное христианское смирение.

— Да, я поняла.

— Телесное «я» человека на земле лишено абсолютного осознания нравственных ориентиров, которые хорошо знает его Дух, поэтому существует возможность «втюхать» выгодную кому-то шкалу совести, — с этой целью и была внедрена концепция одноразовой жизни души. Я не берусь обсуждать то, чему учили свою паству православные и католические священники, — я указываю лишь на то, из какой концепции они исходили, но вынужден подчеркнуть, что из той же идеи одноразовой жизни исходит смертник-террорист, мечтающий о вечном загробном местопребывании. Стихийные бедствия в разгар инквизиции объяснялись святыми отцами недостаточным количеством сожжённых еретиков, а паствой, ожидающей очереди на костёр, — избытком сожжённых. Мы даже сегодня недопоняли, что с помощью этого ублюдочного верообразующего закона с Человечеством на планете можно творить всё, что приспичит. Чтобы сорвать планы мировой закулисы, которая расползлась во все щели, включая Ватикан, надо понять, кто и каким образом занимается оболваниванием людей на Земле. Проще всех поступили материалисты от марксизма-ленинизма — они насаждали идею посмертного небытия, поэтому дискредитировать факт существования совести отдельно от тела им не понадобилось. Западная поповщина, вернее, её жирная ублюдочная верхушка, синхронизировала бессмертие души с вечностью посмертного заточения Духа, что лишало все последующие рассуждения о существовании совести вне тела всякого смысла, а попытки Святой Инквизиции лишить душу способности к перевоплощению говорят красноречивее любых показаний, вырванных под пытками у еретиков. К вредоносной отсебятине о загробном мире относится и учение «Свидетелей Иеговы», которое решает проблему загробного существования совести весьма кардинальным образом. Они считают, что Дух после смерти тела сам по себе рассеивается в запредельном пространстве на мириады частиц и в качестве обособленного энергетического образования, индивидуального сознания, искры Божьей, то есть совести, перестаёт существовать.

— Совсем?

— Некого послать в вечный ад и рай. Справедливости ради добавлю, что адепты данного учения полагают, что, согласно Библии, по прошествии долгого времени «мертвецы восстанут из могил» в своих прежних телах с Начала Времён.

— Зачем?

— Для последующей жизни вечной на Земле в теле, утратившем свойство бренности, разрушаемости, и бесконечного счастья. Повезёт не всем, а только тем, кто до этого правильно прожил свою единственную жизнь. Очевидно, генеральному плану мировой закулисы по сокращению землян до миллиарда посредством управляемого перевоплощения деградирующих душ в геннодеградирующие тела, Святое Писание не мешает, — в мировом правительстве заседают не круглые идиоты, чтобы вместо господства над одним миллиардом получить цифру с несколькими нулями и вновь засучивать рукава.

— Глупость какая-то!

— Не то слово — всеобщий пердимонокль. Библию «причесали» не абы как, а чтобы Божий раб уверовал, что жизнь у него одна. Власть клерикалов, конечно, можно отменить так же, как диктатуру материалистов-безбожников, что доказано исторически, но попробуй, отмени в головах вариации на тему загробной жизни нашего земного «я» на том основании, что все они противоречат Закону Вселенной и позволяют удить рыбку в мутной воде. Обсуждать приглашение иеговистов на их пёстрый и многолюдный «бал-маскарад» я не хочу и не буду, во всяком случае, апологеты этого «воскресшего» балагана несут чушь после первого же вопроса, какой придёт в голову: будет ли «восставшая» из могилы с утра пораньше бабушка печь своему прибежавшему с погоста внуку пирожки ровно по фамильному рецепту или отхлещет пащёнка жирной тряпкой прямо у кухонной плиты? Правда, воскресшие из праха тела бабули и внучка было бы не грех предварительно одухотворить Духом идентичной консистенции, который распался в связи с некогда пережитой кончиной, и, значит, кто-то должен наново собрать в кучку то, что в их единственной жизни было тем же самым первым и вторым «я». Кто будет собирать духовное тождество давным-давно истлевших покойников в кучку, догадаться не сложно, но иеговистам, как и большевикам, по плечу любые теоретические проблемы. Как они говорят, — читайте Библию, — всё будет, как писано там. И сколько бы раз старушки-иеговистки не стучали в вашу дверь, перед тем, как всучить свои незатейливые глянцевые прокламации, они неизменно спрашивают, верите ли вы в Бога или нет. А конечной целью этих божьих одуванчиков является формирование у вас убеждённости, что то, что после вашей смерти оставит тело, попадает туда, где перестаёт существовать. Вы видите отличие сказанного от «загробного небытия» материалистов или вечного местонахождения в замкнутой окружности кипящего адского котла?

— Скорее — нет.

— А я — вообще нет. Все три варианта загробного состояния Духа — иеговистского, материалистического и поповского, исключают попытки говорить о совести за загробной чертой и о законе реинкарнации. Случайно? Нет! По-моему, иеговистская теория не нуждается в обсуждении — тот же «загробный экстремизм», что у материалистов-нигилистов и ряженых христопродавцев, выдравших из Писания учение о переселении душ. Усадить бы весь этот учёный сброд за круглый стол да обсудить демографические аспекты воскресающих покойников. Ведь это ж, блин, надо! До третьего миллениума перегрызать друг другу глотки во имя торжества «загробного сумасбродства», и всё ради того, чтобы на свет Божий, не дай Бог, не вылез краем реальный Божий Закон.

— То есть вы хотите сказать…

— Что на протяжении всей истории людей уничтожали за «неправильное» толкование совести. Вы заметили, что даже те теории и науки, объектами которых является человек и сознание, совершенно не допускают функцию совести у вечной искры Божьей за загробной чертой? Поскольку «христиане не реинкарнируют», и на Другой Стороне душа их целиком посвящает себя вечному наслаждению либо мучению, совесть, как функциональный эквивалент субстанции бессмертного Духа, им не требуется, а иеговисты и материалисты и вовсе обходятся без понятия души за загробной чертой. Исторически всё сложилось идеально: конкуренция доктрин, постоянная борьба за правду, предложение истины и спрос, — а что на поверку? Аксиома одноразовой жизни, религиозные войны и лживые, грязные понты.

— Вы хотите, чтобы реинкарнация стала государственной идеологией?

— Мой ответ похитрее вашего вопроса. Идеология должна быть истинной. Странно не то, что материалисты, отрицающие душу в теле, не признают активное потустороннее бытие с его моральными нормами и категориями. Удивляет то, что те, кто признают душу отдельно от тела, отводят ей максимально пассивную роль, подвергают её в посмертном мире либо полному распаду на частицы, либо погружению в пекло вечного адского огня или праздное безделье. Получается, материалистическое учение, учение о Вечном Аде и учение «Свидетелей Иеговы» «дружно» сходятся на отрицании функции совести развоплощённого Духа, выполнения конструктивной деятельности, и на искажении подлинной картины духовного мира и компрометации закона переселения душ. Сговор антагонистов в строгом соперничестве исключён по определению, поэтому напрашивается всего один вывод, — учение Христа о переселении душ не давало шансов на власть и мешало управлять. Одни кардинально изменили Учение Христа и прикрывались Его Именем, другие, — все эти брежневы, сусловы, андроповы, пытались делать из Спасителя прокажённого. Порочность догмы одноразовой земной жизни души в том, что по сравнению с законом реинкарнации, она не только не объясняет, но и тщательно скрывает истоки социального неравенства, искусственно закрепляет его в качестве «рамочной» нормы однократного существования от рождения до смерти и служит оправданием фактической несправедливости, — попробуйте, спросите с Творца, почему вы появились на свет в сарае на куче тряпья, если на всё воля Божья, и Христос терпел и всем велел.

— В сарае?

— В сарае или в элитной клинике для «звёзд», — какая разница? Поп, например, не может объяснить, почему один ребёнок родился в рубашке с серебряной ложкой во рту, а у другого трудное детство, недостаток витаминов и деревянные игрушки, потому что такие условия избирались самим Духом между прошлым и настоящим воплощением. Чем это мешало толоконным лбам? Тем и мешало: я выбирал свою судьбу сам, мне и решать, какой ложкой есть и какими игрушками играть, и пошли-ка вы на… со своей церковной десятиной, вечными сковородками и Инквизицией. Клирики с этим не согласятся, но они не соглашались и с тем, что костры инквизиции и обман — неподходящее дидактическое средство обращения Божьего раба к Божьей Благодати. За внешним обликом невинного дитя живёт вовсе не святой Дух, а Дух, согласившийся на испытания, исходя из своего несовершенства и результатов прежних жизней, и если нас хотят убедить в равенстве перед Всевышним, честнее всего указать на равенство нищего и нувориша перед Законом Реинкарнации, ибо и без попа очевидно, в каком статусе и с чем в кармане «все ходят под Богом». Без закона реинкарнации разговор о равенстве перед Богом, смертью, превращается в пустую болтовню. Лица, занимающие на земле высокий статус, часто занимают нижние ступени в небесной — духовной иерархии.

— Из этого можно сделать массу выводов.

— Можно. Но эти люди не знают об этом, поскольку церковники поставили под запрет все Наставления Вселенского Закона, подменив его на вечную преисподнюю. Догматическая порочность ловко спекулирует на понятии христианского смирения, однократности телесного бытия души, фикции адской вечности и умолчании о непосредственном источнике искупительных страданий человека — о нём самом. Всё это в итоге образует завершённую доктрину, идеологию, или парадигму, в которой положение Духа извращено относительно всех периодов его существования: до воплощения в тело, в теле и после развоплощения, из чего ясно, что истинный нравственный закон противоречит верообразующим принципам навязанной теории. Если статус бедного и богатого, хозяина и раба никак не связан с предшествующими существованиями во времени и пространстве и присваивается по неисповедимой воле Творца на всю одноразовую жизнь, если каждое поколение хочет кушать и ни богатство, ни власть «за так» не отдают, если стирание социальных различий между сытым и голодным происходит исключительно в процессе духовной эволюции в соответствии с законом, который упрятан от общества и считается смертной ересью, у общества остаётся «единственно верный» способ досыта себя накормить.

— Знакомые слова. «Учение всесильно, потому что верно»?

— Точно. Всё отнять и разделить, а всю «контру» гильотинировать на площадях, повесить на уличных фонарях и расстрелять у стенки. Христос был очень твёрдым, даже жёстким человеком, но не раз спорил с любимым братом Иудой по поводу свержения римской власти, — Он был против насилия. Вот и весь взгляд на революцию. Только не спрашивайте, могла ли истина реинкарнации предупредить насилие, в том числе, и над священниками, — я не всесилен в сослагательных наклонениях, хотя думаю, что духовная эволюция инкарнаций не нуждается в Красном терроре и услугах вождя всех времён и народов. Чтобы вслух назвать «бессмертные» революционные идеи «вечно живого» Ленина порочным фуфлом, надо вытащить на свет Вселенский Закон, а чтобы его вытащить, надо вслух назвать Учение о Вечном Аде богохульством. В одном можно быть уверенным — высшая истина множит число искренне верующих, а Учение Иешуа подвергалось неоднократным извращениям. Ещё, пожалуй, я уверен в том, что, если неверующему фоме разжевать механизм Кармы и Реинкарнации, он поймёт суть христианского смирения, соблюдения Заповедей и отношения к ближним, то есть сущность как раз тех категорий, которые основываются не на лживом Учении о Вечном Аде, а на трёх временных ипостасях существования Духа, которые я упоминал.

— Тупик?

— История — река времени, а вода дырочку найдёт. Библию давным-давно превратили в идеальный и неуязвимый план порабощения Человечества, — вспомните, что я говорил о масонах. И этот план гармонично сочетается с высказыванием цэрэушника Аллена Даллеса о том, что достаточно сделать верующими половину населения СССР, чтобы свергнуть Советскую Власть. Никаких противоречий нет. Деградация душ и тел — вот конечная цель плана, поэтому на категории бессрочно кипящих котлов и раскалённых сковородок далеко не уедешь. XXI век! Только невменяемый лишён возможности «реинкарнировать умышленно».

— Правда, странно. Фактически, всё, что вы сказали, ограничивает духовную сторону существования и созидания.

— Вы правы. Чтобы построить Рай на Земле, потребуется несколько иное понимание совести, чем то, с которым покидают Землю в надежде на окончательное расставание.

— Как красиво сказано. Но ради чего столько лжи?

— Ради страха. Да затрепещет твоё убогое земное «я» пред загробной чертой, человек, — дерзнёшь не прикинуться ветошью за ней, так озаришь загробное величие прощальной россыпью искр своей ничтожной души, а не «катит» искрами и ветошью, обрекай себя на безвылазную кутузку. Что остаётся делать Духу, заполучившему тело? Сверхсознание заблокировано в связи с приходом на Землю, телесному «я» все вокруг твердят, что Бог немилостив и жесток, и после смерти наступит большая скука, а в вечный рай не пустят грехи. Христос звал к противоположному — не бояться. Да, «учения об однократности телесной жизни души и бездушного тела», «загробная тайна смысла земной жизни» и «управление реинкарнационными потоками земной популяции» — мои субъективные термины, но они составляют парадигму, которая выражает современную объективную действительность.

— Грустная реальность. Даже пятилетние дети задаются вопросом «откуда я взялся?» Потом мы становимся взрослыми и вдруг понимаем, насколько коротка жизнь, чтобы ответить на детский вопрос.

— Таковы роль и последствия многовековой парадигмы бесконечного загробного будущего и неведомого духовного прошлого, которая определяет жизнь на планете. В ней нет главного — Замысла Творца, тогда как в нравственной эволюции реинкарнирующей души, сохраняющей в колесе рождений и смертей совесть искры Божьей, он есть. Из признания факта соединения души с плотью вытекает ограниченное количество следствий, но это не упрощает жизнь смертных.

— Я уже поняла, что иметь душу мало, надо знать, для чего.

— Если стяжатель готов к тому, что с собой ничего не заберёт, значит, он нашёл решение проблемы отношений Духа и тела в чём-то другом.

— А где искать решение проблемы?

— В Замысле одухотворения Духом плоти, где ж ещё? Однако это не вечный ад или рай и никак не раздрызг души усопшего по стенкам параллельных миров, — как вообще смогли додуматься до подобных деструкций, приписать их Высшим Силам, да ещё цитировать Писание? Каждая личность, в конце концов, должна стать вознесённым святым, Духом-творцом, чтобы присоединиться к Творцу Вселенной и принимать участие в её поддержании и обновлении. Да, за такие амбиции могут надеть смирительную рубашку, но если гипотетически допустить, что так оно и есть, тот же предмет придётся впору многочисленным оппонентам, включая классиков марксизма-ленинизма и клир, — именно их верообразующие постулаты не согласуются с Законом Творца. Казалось бы, завези в приходской храм лавки, усади да объясни значение и последствия «подселения» бессмертного Духа к твоему временному, убогому «я», но в жизни всё не так, всё с прибабахом. То святые отцы волокут на костёр, то красные комиссары — к стенке, и всё по одному поводу — личного отношения к Спасителю. Американский исследователь Реймонд Моуди писал о том, о чём пел наш Владимир Высоцкий в то же время: «Коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет». Чтобы прокомментировать одну строчку, у меня бы ушло часа два, потому что она принадлежит тому, кто в прошлой инкарнации был «таким же хулиганом», Александром Пушкиным, — «нашим всем», а в нашей стране Высоцкий считается вторым человеком после Юрия Гагарина. Стенка — это непреодолимая преграда материализма и безвылазного, безвыходного загробного тупика, а свет в тоннеле, — краешек того мира, куда мы отправляемся, чтобы вернуться обратно, — в земное мракобесие идей и рукотворный ад. Крайняя форма неверия в материализм подлежала излечению в психушке, а видения света в состоянии клинической смерти объяснялись галлюцинацией. Советское руководство определяло творчество поэта с Таганки дешёвым гуманизмом под балалайку, а изыскания учёного в области разлучения души с телом и околосмертных явлений «света в тоннеле» клирики называли продажей дешёвого милосердия. Теперь одни доживают одноразовую жизнь в сентенциях о том, что их преемники продешевили на материалистических идеях гениального вождя, а другие венчают однополых молодожёнов, благословляют трансгендеров и отпевают жертв эвтаназии. Изменилась ли христианская доктрина? Нет, грешника ожидает Вечный Ад, как и 100, 1000 и 1500 лет назад. Почему в 17-ом году в Российской Империи материализм уничтожил Церковь? Потому что социальные проблемы были острее, чем у вас, и лопнуло христианское терпение. Земля — место страданий, но за превращение их в самоцель по головке не погладят. У батюшки был один рецепт — терпеть, — что не мудрено, ибо фальсификация учения Христа для того и задумывалась. Гамма фальши, лицемерия и безысходности не могла не породить нервный срыв, — ад адом, а где христианское милосердие властей? Православная и Католическая Церкви не разделяли важный и для власти, и для народа постулат теории реинкарнации: ослабление кармических испытаний прямо пропорционально искуплению ранее допущенной вины. Верхушка скурвилась в результате спекуляции на смирении перед адской вечностью. Революция привела к новой карме и страданиям, Приватизация 92-го — к тому же, но выводов не сделали. Доктрина одноразовой жизни поколений не даёт видеть кармическую связь исторических этапов, а попу, как всегда, нужен контроль за крепостью веры в незыблемые вещи — одноразовую жизнь и вечный ад. Осознание реинкарнации запускает механизм самоконтроля поведения и позволяет видеть кармическую связь времён и воздаяние за всё. Развитие бесконечно, и любые самовольные толкования предназначения души априори контрпродуктивны и являются бессмысленными попытками поставить под сомнение и затормозить безграничный прогресс. Во что поповщина превратила в угоду себе Мир Душ? В накопитель душ умерших людей с Начала Времён, ожидающих вечного наказания или награды до неизвестного времени. Момент освобождения вечного Духа от временного тела не является чертой, за которой кончается индивидуальный духовный прогресс, — Вселенной это не выгодно, а попу — наоборот. Ему кажется, что конечность однократной жизни позволяет сосредоточить внимание человека на его страданиях и подведении итогов жизни вместе с ним, а закон духовной эволюции реинкарнирующей души лишит его привычной работы, — а разве нет, если рано или поздно будет достигнуто понимание, что от носителя вечной души скрывается его прошлое и будущее? Прислушайтесь к наставлениям священника, — в них опущено всё, что вытекает из предназначения реинкарнирующей души и её нравственной эволюции, то, что было передано Христом землянам ещё две тысячи лет назад. Человеку в горе сострадание и милосердие необходимы, однако традиционное сосредоточение на его собственных страданиях без указания на их источник, по соображениям «одноразовой» церковной доктрины, — выше всякого понимания. Вопрос тот же, что и с чиновником, — мы для него или он для нас? Вам хотелось бы, чтобы вас пользовал такой «корпоративный» психотерапевт-психоаналитик?

— Не хотелось бы, потому что вас поняла, — пасторы не согласны с тем, что наши сегодняшние грехи являются продолжением грехов прошлой жизни.

— А что бы вы сказали лекарю, если бы он демонстративно не обратил внимания на симптомы, прописал постельный режим и не назначил никаких пилюль, потому что это ему запрещено строго-настрого?

— Вы говорите о «симптомах» прошлой жизни?

— Да. Один и тот же изъян души «лечится» в нескольких воплощениях. У причины номер 1 всегда есть следствие номер 1, которое, в свою очередь, сыграет роль другой, новой причины — номер 2, — и так до бесконечности. А вам говорят, что у следствия номер 1 не было причины номер 1, поэтому из него «вылупится» не причина номер 2, а нечто другое, — в данном случае, — вечно загробное «ни гугу», — так с логической стороны выглядит «одноразовая» доктрина, которая отрицает духовную эволюцию инкарнаций и дезориентирует людей. Мы, славяне, обладали древнейшей культурой, письменностью и религией, и, видимо, в какой-то момент выбились из программы и нарушили преемственность.

— Это же было очень давно.

— Давно, но душа всё помнит, и есть нюанс. Нескладуха русской истории объяснима. Историческое прошлое возвышенной и уникальной русской души заменили дохристианским периодом диких славянских племён и разорвали связь с великим прошлым, а затем стиснули народ жестокими рамками «христианского» повиновения «власти от Бога». Формирование Крепостного права и усиление эксплуатации крестьян протекали одновременно с «христианизацией» населения и внедрением «одноразовой» доктрины. Несомненно, предки славян верили в то, что называется реинкарнацией, и почитали свой духовный и земной род.

— Вот как!

— Знаете, как жили древние славяне? Человек испытывал нравственную ответственность пред своими пращурами и твёрдо знал, что, уйдя в Мир Духа, встретит всех, кто ушёл прежде него. А тот, кто оставался на Земле, знал, что вскоре родится тот, кто был уважаемым предком и не посрамил свой род. Для того, чтобы предоставить своему духовному роду возможность перевоплощения в земном, славяне поддерживали высокую рождаемость и тщательно оберегали свою мораль. Таково было отношение к Древу прошлой жизни, своему ближнему и своей земле, оболганное западной «одноразовой» доктриной, плоды которой вкушает Евросоюз. Когда историки говорят о том, что некоторые помещики относились к своему крепостному рабу по-отечески, — они своим исключением подтверждают правило: исконную русскую жизнь и душу баламутили неадекватной идеологической составляющей. Душа всегда откликается на разумное, доброе, вечное, но надо сказать, что из соединения западного «христианского» смирения с физическим закабалением народа всё время получался весьма дурной на вкус русской души «винегрет». Вкус удовлетворят, — заменят веру диктатурой пролетариата, но это случится еще не скоро, — через несколько веков. Душа не желала мириться с идеологией угнетения и регулярно взбрыкивала, а власть не умела действовать в унисон с душами людей. Ну не умела, и всё, иначе бы, народ так не лихорадило. Казнокрадство, дворцовые интриги и пляски, иностранщина, постоянные сетования на непокорность и невежество своего же народа, вековые бунты и казни смутьянов на Болотной площади. По-моему, самодержцы со своими придворными кодлами ни хрена не соображали ни в подлинном верообразующем законе Христа, ни в менеджменте, и ценили лишь одно народное долготерпение.

— Хорошо, отнесём всё это на счёт загадочной русской души. А что потом — когда у вас произошла революция?

— Ещё один разрыв времён, то же насилие над душой и опять неадекватная идеологема. Совсем неадекватная, — о невозможности существования сознания отдельно от тела. Из приказного ярышки длинной череды царей и царьков народ превратили в винтиков, причем, совсем ненадолго — семьдесят с хвостиком лет. Как вы понимаете, в осознании закона отсроченного кармического воздаяния за свои прегрешения в колесе рождений и смертей, нуждаются все. В противном случае, человек найдёт причины задевшей его несправедливости вне себя и выберет неадекватный способ их устранить. Учение о вечном адском огне, конечно, не виновато, что Божий раб проигнорировал Уголовный кодекс и преступил заповедь «ни убий» или «ни кради», — оно всего-навсего умолчало о кармической причине его текущих испытаний и заблаговременном выборе им же способа искупления до воплощения на Земле. Если это несущественно для общей превенции преступлений и наставления на путь истинный, тогда я — Папа Римский! Не вижу оснований в отказе от экстраполяции данного вывода на «скорбный труд» объяснения исторических событий. Процедуру извлечения исторических уроков давно пора освободить от «интерпретации» и конъюнктуры, а всякие там «как?» и «на хрена?» и прочие академические сопли аргументами вообще не являются.

— Вы подвели к выводу, что человечество испробовало всё, что могло.

— Здрасьте, а цель одухотворения тела Духом? Я имею в виду приход Духа в тело, а не возникновение его в утробе матери. Материалистам было выгодно манипулировать бездушными телами, — они делали это до тех пор, пока не обанкротились, — их никто не свергал. Среди нас есть несведующие, незрелые души; души заблудшие, действующие по недоразумению, но есть и те, кто творит зло по убеждению и сеет вокруг себя разрушение и смерть, и потому на Земле очень не просто жить. Вы удивитесь, но на Небесах прыжок на Землю сопоставим с подвигом. И, что хуже всего, — тёмные души сплачиваются в рамках глобализации. В чём провинились народы Европы перед ефрейтором Адольфом Алоизовичем, масонским выкормышем? В расовой неполноценности? А чем не угодили ястребиному заокеанскому истеблишменту народы мира? Неполноценной демократией? И почему святые отцы Инквизиции тащили на костёр грешников? Неужели, за то, что те не успевали становиться святыми за одну короткую жизнь?

— Но почему Духу надо обязательно воплощаться в теле?

— В целях духовного прогресса себя и ближних. Несведующая душа должна стать опытной, загрязнённая — чистой, слабая — сильной и так далее. Например, жестокому господину предстоит провести следующую жизнь в теле бесправного раба, чтобы познать цену жестокости, труда и доброты, поскольку во Вселенной для нас других способов «обучить» Дух нет. С другой стороны, на кой этому господину раб, который в ответ на бесчеловечное обращение своего хозяина покрутит пальцем у виска и пообещает когда-нибудь поменяться с ним местами? Смешно, но в жизни случалось именно так, и римская поповщина продолжительное время отучала своих сограждан от этой привычки. «Как управлять народом?!» — восклицали римские императоры и попы, — дескать, надо же что-то придумать, и придумали. Сначала приложил руку Константин Великий, потом Юстиниан. Никакого переселения душ и никаких «открепительных талонов» от одного господа к другому и единственный выбор: или нормальный, «христианский» рабовладельческий строй, каким мы учили его в школе, или вечный огонь преисподней, какую отменили русские большевики. По-римо-поповски, выходило, что отныне не существует никакого закона нравственной эволюции души эксплуататора, согласно которому исчезает причина угнетения эксплуатируемого; эксплуатация при рабстве, феодализме и капитализме — есть неприкасаемая Божья данность одноразовой жизни, существующая в рамках выбора угнетателя и угнетённого, скованных одной цепью Божьим Промыслом. Замечательно!

— Как вам удалось разобраться в этом?

— С позиций того Закона, который Спаситель не мог бы людям не дать. Система отношений старого общества напомнила мне режим блатной шушеры, установленный на муниципальной территории. Уголовники назначают «министра финансов» — содержателя общака, и «смотрящего» за его нетрудовым наполнением, а всё, что этому мешает, квалифицируется на сходке уголовных авторитетов «беспределом» и неотвратимо пресекается. Отсюда вывод: извлечение нетрудовых доходов в результате эксплуатации чужого труда не является нарушением закона, а всё, что противоречит такому порядку вещей, — ересь и беспредел. Мои аплодисменты! Нашему распространителю римо-поповского верообразующего закона, «для борьбы» с эксплуатацией одного Божьего раба другим — князю Владимиру, ничего изобретать не пришлось, — акценты были расставлены на тех же неисповедимых и неоспоримых данностях. Дело не только в фиктивной страшилке адской вечности, — человека настигает возмездие по реальному закону. Дело в том, что церковная фикция подменяет и скрывает закон, по которому человек развивается, и который мешал им управлять.

— Что же тогда, по-вашему, происходило на земле после распятия Спасителя?

— Церковники проповедовали «загробный тупик» и выдавали его за аксиому морального прогресса Человечества, завоеватели открывали новую эпоху порабощением и ограблением народов, революционеры объявляли начало новой жизни в отдельно взятом государстве, расправляясь со старыми сословиями. Каждый жил, как умел, и зарабатывал на хлеб, как мог. Америка, например, разглядела способ своего существования и процветания в производстве и сбыте оружия в развязанных войнах и научилась расширять рынки сбыта по всему земному шару. Думаю, тайные общества на своих конспиративных явках не раз прыснули в манжетку от поповской выходки затолкать Колесо Сансары в одноразовое бытие пугливого «раба Небес», — это потруднее, чем незаметно засунуть кролика в шляпу перед тем, как вытащить. Реинкарнация портила обедню геополитической мафии, святым отцам, власть имущим, и её заменили дифференцированным качеством загробной вечности, — без души не обойтись, — не бросаться же в дремучий материализм, когда под рукой Библия, из которой кнут и пряник усматриваются сами собой. Первозданный верообразующий закон многочисленных телесных существований Духа лишал возможности применения кнута и пряника и превращал ложь о целях соединения Духа с плотью в лицемерие ещё до того, как поп заберётся на амвон и откроет рот. Как превратить человека в раба с помощью закона, который противоречит духовной сущности рабства? Вы что, думаете, что ваш средневековый клерикализм — скрещение попа с чиновником, завёлся в Священной Римской империи германской нации на пустом месте?

— Как же закон Христа мешал церкви? Где-то же начинались эти разногласия.

— Поясню. Энергетика души чутко реагирует на свои и чужие мысли, эмоции, слова и поступки. На цветок выругайся — завянет, что же тогда сказать о нашей душе? Если изменения вихревых полей души фиксируются в новых параметрах, сущность нашего второго, духовного «я», становится другой, и мы делаем на своём пути шаг вперёд или назад. Кармическое возмездие на Земле выражается в судьбе, настигает каждого, и даже незначительные похоти и мыслишки о вреде ближнему не позволят оставить Землю навсегда. Душа способна довести отдельное совершенство до уровня произведений Моцарта и Пушкина, но и это не остановит колесо рождений и смертей и не сделает святым. Вот это-то и превращает нас в равных перед Всевышним, а в одноразовой жизни одни всегда будут «равнее» других. Существенно это для человека или нет?

— Вы же знаете ответ — существенно. Это совсем другое восприятие мира. Человеку свойственно ошибаться.

— Случается, земная ошибка Духа в теле оборачивалась потерей в несколько столетий и искуплением вины в новых воплощениях. Отсюда вывод: фиктивный жупел вечности загробного наказания не является конструктивным фактором предотвращения ошибок. По поповской версии одноразовой жизни, алчный эгоцентричный богач попадает в вечность преисподней, по учению о переселении душ, его будут тыкать «духовным фэйсом» о «земной тэйбл» до тех пор, пока его телесные уши не перестанут ублажать звон монет и шелест купюр. Душа не должна зависеть от потребностей тела, но это мизер того, что следует иметь в виду. Почему разрыв между бедными и богатыми существует до сих пор? Потому что духовный прогресс выражается в эволюции душ, а коли так, причём здесь адская вечность, Святая Инквизиция, революция, социальная уравниловка и прочий бред? Вселенский Закон объясняет развитие человечества на планете, а то, что за него выдаётся, ничего не объясняет, и испокон веков являлось средством оболванивания и корпоративного существования западной поповщины.

— Вы видите в этом источник всех бед человеческих?

— Берите шире. Почему мировая закулиса навязала теорию потребления и американскую мечту о чемодане баксов? Потому что в своей погоне за телесным счастьем нас не остановит фиктивный вечный ад, а загробная тайна смысла земной жизни скрыта почти от всех. А почему революционеры всегда пописывали один и тот же лозунг о братстве-равенстве? Потому что поповщина извратила оба понятия равенства между людьми — земного и духовного.

— Более серьёзных заявлений я ещё не слышала.

— Я не комментирую комиксы. Земное положение хозяина и раба вытекает из лживой категории одноразовой телесной жизни души, а причина духовного неравенства состоит в различной степени продвижения душ и объясняется реинкарнацией, которая выдаётся за смертный грех и ересь. Вспомните, как Человечество нескучно скоротало парочку последних тысячелетий. Без таких затейников, как мировая закулиса, революционеры и попы, оно бы скатилось в депрессию. Если бы подзорная труба Галилея до сих пор «вредила Господу», мы бы перестали мечтать о звёздах.

— Да уж, в моих учебниках истории вашей крамолы не найдёшь.

— А я как раз хотел перейти к тому, с чего она только начинается. Чтобы энергетика души менялась в позитивную сторону, необходимо правильно себя вести, о чём говорят все священники. Такой самоконтроль, к примеру, хорошо заметен по поведению тибетских монахов и выражается, в частности, в предупредительном отношении к окружающим. Как заставить раба делать то, что противно искре Божьей? Никак, потому что твёрдость Духа — понятие реальное и измеряемое. Чтобы подавить свободу воли, дарованную Господом, надо понизить, а лучше устранить роль внутреннего духовного фактора, заменить его внешним фальшивым стимулом — грядущей вечностью адских страданий и блаженства, и внедрить адекватную систему принуждения и зависимости, — без них поповская отсебятина превратится в добровольную запись на платные курсы личностного роста. Мобилизация в Крестовые походы проходила под кличем защиты христианских святынь, а на деле была резнёй мусульман. Перекос верообразующего закона сохранился до наших дней, и то, что случилось много веков назад, не признаёт ни один поп. Почему? Не хотят, единственное желание — оставить нас в неведении, — так на этот вопрос отвечает Книга Духов. Масштаб обмана поймёт даже религиозный пофигист-индифферент.

— Если обман настолько масштабен, он мог повлиять на ход истории?

— Я тоже люблю сослагательное наклонение. Произвольная интерпретация церковниками собственных извращений верообразующего закона вела к прижизненному, социально значимому делению паствы на праведников и грешников и к столбу инквизиции. Быть может, если бы европопы располагали сверхточными грехометрами со стрелкой и красной отметиной на шкале и настоящими загробными котельными, где вечные грешники исправно бурлят в котлах и скворчат на сковородках, рабство, в силу инстинкта самосохранения и равенства перед Создателем, было слизано, как коровой, но его смёл капитализм. Рабский труд проигрывал в производительности и сулил упущенную прибыль. Я допустил грубое преувеличение с тем, чтобы стало понятнее, — никакие ложные установки не ведут к объяснению сути нравственного прогресса так, как закон духовной эволюции инкарнаций.

— Эволюция и святость. Интересно. По-другому — никак?

— Никак. Извращение свойств Духа, способного, якобы, обретать святость в теле любого человека за одну жизнь, влечёт ряд следствий, и, честно говоря, я не смог вообразить другого равнозначного способа, который бы с тем же успехом вносил хаос в человеческую породу. Как-то, знаете, самонадеянно пытаться, хотя бы ментально, надрать уши самому Прародителю зла, но что ему удалось, то удалось: фальшь зароняет сомнения, проносимые через всю жизнь. Я всегда слышал от христиан одно и то же — в каждом бренном теле можно достичь вечного рая и стать святым. Удивительно, что одни верят в это, а другие, глубже понимающие, о чём, о какой, собственно, задаче Духа идёт речь, категорически нет. Неправильно называть святым нечто устремлённое к святости, поскольку за путаницей между процессом и результатом нельзя разглядеть даже большую ложь. Непонятно, к какой святости стремились святые отцы «подразделений» Святой Инквизиции, и зачем некоторые христиане называют себя святыми с момента прохождения процедуры обращения в веру, — если бы такой верующий был святым, его бы уже «не стояло» в земных очередях за колбасой, и он навечно вознёсся туда, куда ни за какие коврижки был не в состоянии угодить за всю историю Человечества ни один Святой Престол.

— Что же верующим нужно, чтобы стать святым?

— Работать над собой, ничего больше. Поскольку каждый человек может упрекнуть себя в недостаточном прилежании и, не дай Бог, в недостаточной «крепости веры», а то и в лени, самому себе не так трудно объяснить, почему не удалось стать святым. Я, например, считаю достижением, если человек почувствовал в храме, как на него снисходит Благодать, но это удаётся не всем. Однако если мы видим святых вокруг себя, как исключение, а подобных себе грешных, — как правило, истина заключается в долгой эволюции реинкарнирующей души, в цепи рождений и смертей, а религиозный догмат одноразовой телесной жизни души является фикцией, и больше ничем.

— Вы пришли к этому выводу только потому, что вокруг вас нет или мало святых?

— И да, и нет. Даже если вам десять раз скажут, что святой на иконе достиг своего положения за одну жизнь, это не увеличит вес доказательства. Вы ещё со школы знаете, что исключение по определению никогда не становится правилом, иначе бы, мы не могли сообразовывать нашу жизнь с законами общества и природы. Люди это понимают, посмотрите — тропинка протаптывается по гипотенузе под минимальным углом, — человек мыслит рационально, и понимает, что идеалы ценны их достижимостью. Я потратил много времени, чтобы объяснить отсутствие святых вокруг нас не скоростью нравственной эволюции, а иной причиной, и не смог. Пользуясь монополией на вопросы жизни и смерти, попы крупно начудили, а наши сомнения в постулате обретения вознесённой святости являются точкой приложения тёмных сил.

— Мне кажется, вера очень сложная… форма сознания.

— Не настолько, чтобы одно поколение за другим не успевало разбираться, чем грозит Вечный Ад.

— Тогда вы признаёте, что в этом разобрались.

— А я о чём? Посмотрите, какой ад создаётся на Земле. Человечество живёт по закону реинкарнирующих грешников, которые исправляются эволюционным путём, медленно. Десять веков ушло только на то, чтобы Западная и Восточная Церкви разъехались из-за разницы взглядов на один и тот же «одноразовый» закон.

— Что вы понимаете под ним?

— Пересечение черты между материальным и духовным мирами в обоих направлениях свободным от тела Духом — первый элемент верообразующего закона, а объективные последствия «перехода границы» миров нашим индивидуальным духовным «я», — второй. В искусственном Учении о Вечном Аде оба элемента с вытекающими из них следствиями грубо извращены, поэтому человек на Земле дезориентирован, перестаёт «ходить по гипотенузе», и многие представления об окружающем мире ошибочны и вредны. Вы спрашивали, где начинаются расхождения с Истиной. Тут, — с исходных постулатов, с первых попыток отцов Церкви упрятать от Человечества Истину, принесённую Христом, названную мной загробной тайной смысла земной жизни. Пока христиане верят в одноразовую жизнь вечной души на Земле, Истина будет оставаться тайной и для других.

— Это почему?

— Вы что, заподозрили меня в каком-то коварстве? Потому что тихая Истина громче всех позовёт в храм того, кто христианином себя не считал. Западная Церковь создала образ такого немилосердного Бога, что, если бы в какой-то исторический момент не ослабила гайки, люди продолжали верить, что за несколько минут земной слабости навечно попадут в ад, что считалось нормой. Маятник качнулся в противоположную точку, и люди пришли к безверию. Смена пола и однополый брак стали нормой, под которую подпадают прочие грехи. Допрыгались.

— Разве церковная доктрина могла привести к этим извращениям?

— Конечно, свободу Духа и тела спутать трудно, но кто освящает телесное безобразие? Я вам уже говорил, что на поповской фикции исстари спекулировала Закулиса, и вот результат: она превратила аксиому одноразовой земной жизни душ в компонент самого эффективного средства контрацепции. Как известно, за флирт на автобусной остановке в суд на алименты не подают, но без флирта вымирают и мамонты. Поэтому специальные организации, созданные через третьих лиц известными всему миру людьми, придумали ещё кое-что. Известное движение «Child free» сплачивает женщин детородного возраста под лозунгом «Как хорошо без ребёнка», а смежные структуры ширят ряды недотрог-феминисток и асексуалов в духе половой неприкосновенности, вооружая потенциальную «жертву флирта» острым словцом: «Слово — тоже изнасилование». Разве европейцы сообразили, что под видом приглашения к извращениям мимолётной жизни, за их спиной происходит сокращение массы реинкарнирующих душ и вмешательство в дела Всевышнего? Я насчитал больше десяти методов сокращения населения планеты — от мужской косметики и кружевного исподнего до того, что стесняюсь вам назвать, и все они понадёжнее «стрингов верности», кованных средневековым кузнецом для блудливых девственниц.

— Возможно, недоразумение возникает потому, что в голове такое не укладывается.

— Врали столетиями — оттого и не укладывается. Выбор пола между земными жизнями необходим для гармонизации женской и мужской энергии реинкарнирующего Духа и выполнения на Земле индивидуального «плана души», а низовые исполнители глобального контроля за рождаемостью реализуют школьные программы по смене пола. Идея еврозаконодателей о стремлении общества к гендерному равенству прямых аналогов в истории не имеет, однако назвать её верхом идиотизма — всё равно, что похвалить. С позиций многовариантности смыслов одноразовой, единственной жизни и Наставлений Закона реинкарнации даются совершенно разные оценки. Весь «ассортимент» методов массовой деградации душ опирается на сокрытие предназначения Духа и закона его нравственной эволюции, который в Католицизме и Православии однозначно признан ересью, — об этом известно всем, кроме прихожан и тех, кто живёт согласно «одноразовой» аксиоме. Верообразующий закон одноразовой жизни души в теле является краеугольным камнем Католицизма, Православия и идеологии «радикального ислама», а также сект. Что скажете?

— Ересь, хотя я уже так не думаю.

— А вот и нет. Ересь — это закон переселения душ, а я сейчас о нём не упомянул. Это простая констатация очевидного — вспомните ход мысли смертника-террориста и «Свидетелей Иеговы». На «душе в теле» спекулировали все, кому не лень, кроме материалистов, да и то потому, что они доказывали всем, что души в теле нет. Европоп освящает брак трансгендера, а еврочиновник предлагает перестать носить крест, символ веры, и отмечать Рождество, поскольку это оскорбляет чувства иноверцев и противоречит толерантности. Сколько детей будет изуродовано детскими книжками, мультиками, скальпелем и гормонами, пока евротолоконный лоб клеймит ересью закон природы? Вы засомневались, могла ли подмена верообразующего закона привести к извращению моральных понятий в просвещённом обществе. Это всё равно, что спросить, является ли закулисный геополитическй контроль за реинкарнацией деградирующих душ в генномодифицированные тела вмешательством в процесс духовной эволюции инкарнаций. Когда поток реинкарнирующих душ иссякнет, на Земле будет не в кого перевоплощаться, и это будет окончательной победой исконного поповского доктринёрства о загробной вечности. Или тупик церковного учения об одноразовой земной жизни Духа, в который загоняют Человечество, и есть выход к светлому будущему?

— Нет, нет, — я так не думаю. — Вы правы.

— Пол выбирается до воплощения Духа, а человеку предлагают его менять. И ведь понятно, что, утаив от людей содержание периодов жизни развоплощённой души до и после существования в земном теле, ими можно легко управлять. Все разговоры о том, как отход от христианских ценностей связан с многовековым злоупотреблением лживыми верообразующими постулатами, бесплодны, потому что их ложность не желают признавать.

— Вы уже утверждали, что свобода воли может направить людей другим историческим путём. Это так?

— Угу. Или в винный магазин. Истину изнасиловали, убили с целью сокрытия и закопали, — нет тела — нет дела. Чем связаны между собой два бытующих неверия — в бесконечность наказующей кары за невольное прегрешение и в возможность обретения святости за срок жизни тела? Структурой верообразующего закона, его фиктивной сущностью. Брошюрки с вертлявыми силлогизмами об отрицании реинкарнации Спасителем стряпаются до сих пор. А как верить в то, чего нет? Ни вечного ада, ни скоропостижного прощания бессмертной души с Землей, ни «святости за одну жизнь». Ничего этого нет! Не забудьте — мы дожили до времён религиозной свободы, и сами выбираем идолов. В I веке до нашей эры славяне верили в те ценности, которые ныне считаются христианскими, однако древние славяне, как я уже сказал, верили и в переселение душ. Они жили дружными общинами и не нуждались в «облагораживании» просвещённой Европой. Они следовали обычаю заводить по двенадцать детей и, хорошо зная свою родословную, ожидали приходящих в земной мир душ из «столба» общего духовного рода; осознание Вселенского Закона позволяло укреплять духовную связь между членами семьи и поколениями, имело решающее значение для воспитания детей. Закон «круговорота душ» был способом праведной жизни, а пословица «в семье не без урода» — досадным исключением. Предки кланов вымирающей Европы, доживающей в комфортабельных приютах, и рядом не стояли.

— Убедительно.

— Сегодня термин «Древняя Русь» вызывает на толерантном Западе оголтелую истерику, — там бесятся от того, что мы вот-вот догадаемся не только о том, что учение Христа о переселении душ было удалено из Писания, но и о своём предназначении и духовном пути. Два человека, находящиеся в зоне взаимодействия своих диаметрально противоположных духовных энергий, никогда не договорятся о мире и дружбе, даже если их месяц кормить «от пуза» за одним столом согласно международным протоколам и этикетам.

— А стоит ли тогда им встречаться?

— Стоит, потому что за их спиной толкутся народы, без которых их бы в гостях никто не встретил и не накормил.

— Думаете, русофобия — от этого?

— От этого, если учесть стабильность и разность потенциалов одних и тех же приходящих на землю душ. Западу будет труднее доказать своё предназначение к мировому господству.

— Кому доказать?

— Сначала своим толерантным народам, а потом и нам. Кстати, толерантность, с медицинской точки зрения, — род низкой сопротивляемости болезням, в данном случае, фальшивым ценностям вроде однополой ячейки общества и выбора пола не до рождения, а после. Сначала толоконные лбы переиначили хронологию выбора пола, а теперь благословляют его от Имени Создателя. Стряпать такие делишки без народа никак нельзя, — он должен сам сократить себя до «золотого миллиарда», иначе всё будет выглядеть, как геноцид, агрессия и уничтожение демократических свобод, в чём не перестают обвинять Россию. А управление перевоплощением деградирующих душ в генномодифицированные тела или «однополая контрацепция», — какой геноцид? Не геноцид, а завоеванная европейской цивилизацией свобода и мелкое сексуальное баловство, которое не тянет на сказание про Содом и Гоморру. Это значит, что Прародитель зла напялил промеж рогов шапку-невидимку и на этот раз.

— Потрясающе.

— Достойно анафемы. Как-то я посмотрел одну телебеседу «глухого со слепым» — священника с материалистом, известным у нас проведением первого телемоста с Америкой незадолго до распада Советского Союза. Как раз в одной из тогдашних передач прозвучала фраза «у нас в стране секса нет», насмешившая весь народ. Обычная американка задала вопрос русской женщине и получила ответ. В то время разницу между супружеским долгом и тантрическим сексом, эротикой и порнухой, блудом и смертным грехом мало кто понимал, а таких слов, как «родитель номер один и номер два» или «гендерная свобода», не было и в помине, но дело не в этом, хотя описание извращений космических законов с момента фальсификации христианства, несмотря на «покорение космоса», едва ли влезет в десятитомник. Материалист говорил клирику, что за две тысячи лет христианство нас нисколько не изменило, — мы остались такими же злыми и агрессивными. Ответ клирика заключался в согласии с тем, что люди не стремятся себя улучшать, и его позицию по этому вопросу определяют примеры из жизни святых, на что его собеседник ответил, что приведённое исключение ничего не меняет, и оба остались при своём мнении.

— Он как бы подтвердил, что жизнь святых является исключением?

— Да, речь шла о нравственном влиянии христианства не на паству, а на всех, что справедливо. Ведь если бы в числе невоцерковлённых вызрела «критическая масса» задумавшихся о том, почему они возвращаются на «сумасшедшую планету», как ее называют там, откуда на неё приходят, возник бы хороший повод навести на ней порядок, а не подальше и навсегда с нее удрать. Укрывательство данного повода вряд ли следует относить к профанации верообразуещего закона, — я квалифицирую этот проступок злодеянием против Человечества.

— Поэтому Церковь не соглашается с переселением душ?

— В том числе. Посмотрите на «теоретический вклад» церковников в верообразующие постулаты христианства. Всё человеческое бытие от рождения до смерти есть зеркальное отражение кармического воздаяния за предыдущие жизни, то есть Божье возмездие, клеймённое ересью и отвергнутое Церковью, как несуществующее. А объективно несуществующее вечное посмертное возмездие, выдуманное для устрашения и обмана, полностью заменяет собой прижизненное и выдаётся за истинное, реальное. Уже из этого видно, что высоконравственных, духовных целей корпоративная выходка не преследовала, и, значит, последствия манипуляции общественным сознанием растянутся на века. Это — первое. Второе — какой «корпоративной святостью» обладали сами толоконные лбы, если грамотно вдолбили в миллиарды голов, что Спаситель посчитал факт перевоплощения души несуществующим или, хотя бы, несущественным? Нет сомнений, что мы имеем дело с пресловутым феноменом «корпоративной безнаказанности», то есть бесстрашием толпы перед ответственностью за бесчинства. Представляете, во что обошёлся человечеству «верообразующий перевёртыш»? Фокус? Нет, найдётся более точное слово.

— Но это же неслыханная манипуляция.

— Неслыханная, порочная и безответственная, которая, к тому же, требует защиты общества от невежества и подобной изобретательности. «Универсальная» верообразующая конструкция поповщины позволяет и осуждать, и оправдывать одни и те же противоположные друг другу нравственные ценности, иначе бы, негодяи давно перестали клясться на Библии и лишились возможности скрывать кто есть кто. Анализ Наставлений Закона Реинкарнации указывает единственный путь — путь, пройденный вознесённой святостью. Но святые отцы, выдравшие реинкарнацию из Учения Христа, начудили с «параметрами» святости и здесь. В критерии прекращения воплощений души отражается вселенский космический закон, а в постулатах одноразовой жизни души на Земле и посмертной вечности выражено антихристианское фуфло. Оно и мешает подражанию святым, якобы, ставшим таковыми за одну жизнь, — другого ответа в храме вы не получите, потому что другой ответ свидетельствует о признании реинкарнации и многовековой «лжи о лжи».

— Тоже ваш термин?

— Не в терминах проблема. Почему человека упорно отдаляют от мысли, что он с рождения претерпевает ранее заслуженное наказание? У меня есть несколько ответов, и, увы, ни один из них в пользу церковной нравственности не говорит. Когда закон Христа фальсифицировали, на место, освободившееся от снятия ответственности за проступки прошлых жизней, римская поповщина бессовестно водрузила ответственность Божьего раба перед фикцией адской вечности и лично перед собой. Прежде всего, думается мне, человек должен ясно осознавать, что его очередное рождение имеет целью искупление своих прежних грехов, с которыми он не совладал, да и не мог совладать в прошлых жизнях, а не пожизненную выплату церковной десятины во избежание несуществующей адской вечности. Эту фикцию придумали специально, чтобы повторять, что человек с рождения ничтожен, порочен и глуп. Я уже не говорю про многовековое принуждение, — оно также оплачивалось обществом.

— Тогда Церковь будет другой.

— Будет, если успеет, считая, что ей некуда торопиться. До сих пор встречается мнение, которое оправдывает историческую роль инквизиторов, — оно либо вытекает из мотива дальнейшего укрывательства фальсификации христианства, либо из недопонимания, что она была совершена. Существует две разных истории: гонения на распространителей первозданного христианства, на фоне чего имена Константина Великого и князя Владимира выбиты золотом, и гонения римской поповщины и Святого Престола на христиан, пытавшихся сохранить первоначальный верообразующий закон. А закон графически прост: бестелесная душа в обоих направлениях пересекает границу видимого и невидимого миров, после чего претерпевает на своей бестелесной шкуре соответствующие следствия. И как только начинаешь чертить мелом на доске эту азбучную графику, поп тут же надувает губки и прикидывается дурачком. Если из историй двух гонений слепить одну, в глазах обывателя получится, что Католицизм сохранял учение последователей Христа, Который реинкарнацию отрицал. Таким образом, делаем вывод: Константин Великий и князь Владимир донесли до людей «правильный» закон о загробном «ни гугу», который пересмотру не подлежит.

— Это сегодняшняя данность.

— Данность, конечно. Однако если допустить, что кромешный ад на планете по имени Земля вызван преобладанием душ с низким моральным развитием и различием в нравственных ценностях, а также целях борьбы за свои идеалы людей, церковное фуфло о вечном аде на роль стратегической идеологии духовного прогресса стран и народов не годится. Оно было геополитическим инструментом загнившей поповской верхушки, которая ради власти и своего блага боролась за души подневольных людей. Ватикан прятал с глаз подальше опасные для него рукописи, купался в золоте, благосостояние римского евросоюза росло на ограблении колоний, а планета погрязла в пучине хаоса и войн, из которых не собирается вылезать. Вы знаете, почему Библию можно цитировать по любому поводу? Потому что из нее выдрали подлинный верообразующий закон. Несоблюдение Заповедей обосновывается цитатами из «самой читаемой на земле книги».

— Вы клоните к тому, что Тёмные Силы находятся в преимуществе перед Светлыми?

— Преимущество можно изменить за счёт заблуждающихся душ, которым не безразлична Истина. «Тёмных» можно одолеть только так.

— Тем, что вы назвали загробной тайной смысла земной жизни?

— Конечно. Чтобы люди открылись Свету Истины, её нужно показать всем. Нельзя же в XXI веке талдычить про одноразовую жизнь и Вечный Ад, — это просто глупо, да и смешно.

— Но ведь обе христианских Церкви разделяют общую доктрину. Разве одна из них может решиться на ее пересмотр?

— Разногласия между Католицизмом и Православием существуют, но они не касаются переселения душ. Нынешние «рыночные» церковные услуги оцениваются по «жертвенно-коммерческому» курсу и многим не по карману. Когда некоторые клирики заговаривают о церковной десятине и постановке их на «денежное довольствие», им и в голову не приходит, что о соответствии верообразующих постулатов мироустройству общество вправе спросить так же, как о сертификате на любой товар. Въедливо спросить, с пристрастием к Истине, большим, чем оно было у следователей Святой Инквизиции к еретикам.

— Не слишком ли большое ожидание?

— Вам так кажется. Устав артели обязателен для членов артели, а Божий Закон обязателен для землян, и, значит, о прежнем слиянии светской и религиозной власти в «одном флаконе» речи не идёт. История не отработала механизм контроля за монополией на Всевышнего, но ложь о лжи нельзя спускать, потому что в истории лживость всегда обходилась дорого. Десятина — это обычный налог, а введение налога должно идти на пользу обществу. Если бы проповедь о смирении и равенстве перед справедливостью вечной преисподней несла абсолютную истину, Церковь не была бы отделена от государства ни в 1870-ом, ни 1917 году, — эти исторические события, остались недооценёнными, Вечное не гниёт и не деградирует, поэтому общество должно совершенствоваться, а вечные законы — нет. В Европе, начиная с французской революции и кончая нашей, рухнули все монархии, замешанные на клерикализме и угнетении.

— Из-за этого?

— Угадайте с трёх раз, кто в этом виноват: зажравшиеся монархи со сливками общества, Церковь с её моральными устоями или движущая сила революции с вилами и кольями? Инквизиторы подчинялись только папе, вели следствие тайно, с материалами дел не знакомили и скрывали источники доказательств виновности, а имущество казнённого делилось с государством пополам. Народы устали от двойного гнёта, и в 1870 году католическую поповщину выставили за забор. Немалую роль в этом сыграл Наполеон. Его отношение к Монархии и Церкви известно всем, а затем он перевоплотился в Сталина, и его отношение к ним не изменилось. Оба хитрые, мстительные, низкорослые, — под турникетом метро прошмыгнут, и оба должны были воплотиться в освободителей европейских народов от тирании, но злоупотребили властью и уничтожили миллионы людей. Для понимания истории важна роль церковной парадигмы, а в её воззрениях на предназначение души для безвылазной посмертной вечности ничего нравственного и конструктивного нет. В ней всё шиворот-навыворот: и с наказанием в текущей жизни за предыдущую, и с обретением святости, и с пребыванием в загробном мире души. В теоретическом смысле, от западной управленческой парадигмы можно оставить одно мокрое место, но не для того её задумали. А нужна ли народам Земли парадигма, от которой история все время отбрыкивается, потому что та не отражает вечный непоругаемый закон? К историческому ограничению функции Церкви на Западе и у нас относятся по-разному, но факт есть факт: внутрикорпоративный церковный закон в теории и практике Божий Закон не выражал. Если верить в пророческое обновление христианства, общество не должно приобрести ещё одного кота в мешке.

— Послушать вас, выходит, что все жили бы хорошо, если бы соблюдали заповеди.

— Планета испытывает дефицит любви к ближнему, поэтому я ставлю вопрос иначе: почему далеко не все ходят в храмы и желают себя воцерковлять? У каждого свой бог? Нет, у каждого свои ценности и интересы, которые объясняются различием энергетической субстанции реинкарнирующих душ, а реинкарнация указывает на единственную цель, скрываемую церковниками: доведение энергии души до идеальных значений и бесповоротное вознесение в Духовный Мир. Почему с ролью Церкви связано множество исторических антагонизмов, скандалов и трагедий с вовлечением больших групп людей? Все люди имеют индивидуальное жизненное пространство, цели, мотивы, и не желают принимать то, что им навязывают, а им внедряли в сознание противоестественное предназначение души с соответствующими нормами поведения. По сути дела, верообразующая парадигма находилась в соответствии с законами светских властей, и всё это административное «богоустройство», в конце концов, повлекло социальные катаклизмы, революции и большую кровь. Папы и короли вытворяли то, что не укладывалось ни в какую мораль, а всё потому, что «одноразовый» церковный закон слишком много им дозволял. Если средневековый люд почитал чудотворцами своих королей, то за кого принимался папа, усевшийся на Святой Престол? Подумать смешно, что эти «почётные граждане» римского евросоюза исповедовали идею духовного братства и желали реинкарнировать в одной компании наравне с уличными оборванцами, которым впаривали индульгенции и отпускали грехи. Они что — круглые бараны и не могли отличить ЗАКОН ПОДЛИННОГО РАВЕНСТВА перед Всевышним от собственного фуфлового?

— Реинкарнация всех уравнивала?

— Безусловно. Она напрочь лишала административной отсебятины и возможности управлять. Сам по себе фиктивный образ вечной преисподней, созданный ряжеными богохульниками, по определению не являлся отражением внутренней сущности прогресса изменения душ людей, который был этим образом заменён. Более того, поповская фикция одноразовой земной жизни души противоречит самому процессу духовной эволюции, поскольку он не укладывается в отрезок жизни тела, а фиктивная категория загробной вечности не только не объясняет суть этого процесса, но и вообще скрывает Замысел Творца о смысле земной жизни души.

— У вас было то же самое?

— Наша эта… как её, эту корову… Екатерина, посвятила своё правление содержанию 95 процентов вверенного населения в христианском смирении перед крепостным рабством, так что не надо вякать о христианских корнях, — не прокатит, ибо из лживой поповской догмы вытекает обязательность смирения перед истоком порока и греха. Пожизненный статус «одноразового» рабовладельца и раба — это не христианство, а фуфло, но этой просвещённой мымре в облике отъевшейся поварихи с целлюлитной рожей, состоявшей в переписке с вольнодумцем Вольтером, попросту было западло просвещать рабовладельцев, что их одноразовый земной статус вопреки «исконному христианству», в следующий раз аукнется г… на палочке по их же собственным «одноразовым» меркам. «Автор — бунтовщик хуже Пугачёва!» — завопила шальная императрица, ознакомившись с путевыми заметками Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Сечь крестьян — это христианское милосердие, терпеть телесные наказания легализованного рабства — это христианское смирение, а описать бытовые русские наблюдашки о лишении крестьян «всего, кроме воздуха», — это антигосударственное злодеяние и антихристианская ересь, поскольку помещики подохнут с голодухи без своих «одноразовых» рабов. И кто умней: Радищев, доведённый до самоубийства, православная императрица со своим «крепостным менталитетом» и задницей, отлитой в бронзе, или пропагандисты «одноразового смирения» — её попы? Ей-Богу, дурь, каких мало: поп не видит разницы в количестве визитов на Землю развоплощённой души! А откуда берутся революции и приватизации? От нежелания воцерковляться и считать Церковь своей матерью?

— От неадекватного представления о смирении?

— Представляете, как технично и крупно нагадила тогдашняя поповская верхушка, — я имею в виду тот самый IV век? Одно дело услышать в телесериале от ясновидящей или гадалки, что проблемы клиента идут из прошлой жизни, и совсем другое, когда закон реинкарнации примеряется на общество, Всемирную Историю и смысл жизни на Земле, а развитие адекватных представлений о нём является долгом Церкви перед Человечеством. Я даже как-то подумал, что разработка Концепции процесса духовной эволюции энергетического преобразования души и всего спектра обеспечивающих условий, по силам какому-нибудь научному институту стратегии и глобальных проблем.

— Что же для этого нужно?

— Ничего особенного. Собрать толковых, заинтересованных в исследовании души, как частицы Божественной сущности, учёных-энтузиастов и предложить Церкви поучаствовать в исследовании или сделать то же самое самой, хотя могу назвать с десяток причин, почему никто ничего не сделает, не предложит, не заинтересует и не соберёт.

— Но почему?

— А вы знаете, что такое «спектр обеспечивающих условий»? Комплекс специальных мер, от которых любой чиновник готов взреветь.

— А церковники?

— А они подчиняются только Богу, который, якобы, на первых семи Вселенских Соборах им рассказал, что делать, и кто виноват. И про ересь переселения душ, и про вечный огонь преисподней, и про серийные выпуски индульгенций, и про Крестовые походы, в которые раз 8—9 придётся сходить, и про костры Инквизиции, которые следует развести по всей Европе, а затем её в Конгрегацию переименовать. Но самое главное, из Божественного Откровения они усвоили константу «одноразового» статуса угнетателя и угнетённого, за которую в 17-ом большевики заставили их отвечать.

— Да, дело не простое. А как это могло сказаться на Человечестве?

— Что? Верообразующий двучлен одноразовой телесной жизни души и её вечного посмертного заточения?

— Нет, настоящий закон.

— Первозданный закон был принесён с тем, чтобы Человечество на Земле приступило к всемерному созданию условий для совершенствования человеческих душ, исходя из запрограммированной Создателем скорости нравственной эволюции Духа, естественного различия в духовном продвижении людей и всей совокупности факторов, влияющих на этот процесс. Тут надо понимать, что человек на высокой земной должности нередко бездуховен, а простолюдин может быть более совершенен Духом, чем начальник городской канализации или король. Первоначальное создание таких условий на земле даже в местах локализации храмов — дело кропотливое, долговременное и последовательное, однако, данный путь направлял человеческий прогресс в сторону накопления и самовоспроизведения духовности и нравственности. Поповщина, — а это решалось на сборище глав поместных церквей, — рассудила по-своему: на кой хрен впрягаться в решение глобальной задачи, когда о духовности и нравственности можно только говорить и делать не то, что Бог велит, а то, что приспичит? Конечно, это историческое решение принималось в интересах Церкви, а не паствы, поэтому акцент на организации условий для всеобщего совершенствования себя и улучшении условий жизни во имя будущего процветания всех землян поставлен не был. Акцент был поставлен на Вечности Ада, потому что это помогало управлять, а дальше вы знаете: несогласие с эксплуатацией чужого труда автоматически влекло клеймение в религиозной ереси за отсутствием христианского смирения, поскольку без рабов некомфортно жить.

— Что вы понимаете под организацией условий?

— Тоже ничего особенного. Церковники, слуги Божьи, были обязаны обеспечить проповедь неприкосновенного Вселенского Закона и формировать веру паствы в зависимость жизни и поведения человека от законов реинкарнации его души. А вместо этого они построили сетевую бизнес-империю и предпочли вколачивать в людей свой ублюдочный закон и управлять. Они же не просто выдавали фуфло за христианский закон, они методично уничтожали и прятали все рукописи об Учении и Христе, чтобы от Его Имени подчинять людей. Инквизиция была создана позднее, но сказать, что она боролась с еретиками, мало: её целью было вколачивание проповедей, — когда младенцы начали впитывать «христианское» учение об одноразовой телесной жизни души с молоком матери, стечение исторических обстоятельств оставило пироманов-инквизиторов не у дел. Так было на Западе, а у нас священников ставили к стенке, объявляли врагами народа и стреляли как собак. Казалось бы, роль наставления-установки на совершенствование души выполняет сам естественный закон переселения душ: например, в частности, если человек не искупает, в настоящей жизни вину прошлой, более суровое искупление может настигнуть его в будущей, а единственным регулятором безграничной кармы являются каждодневные поступки личности между пребыванием в Мире Душ. Возьмите такое качество, как мужество: кого-то всю жизнь страшат детские качели, а иные избирают очередное воплощение, чтобы изощрить мужество на полях сражений в битве добра со злом, — и всё это укладывается в рамки долгой эволюции инкарнаций души и противоречит церковной лжи. Если ты до рождения не выбирал себе кресло банкира или участь сожжённого в танке, ни в банкиры, ни в танкисты ты не попадёшь. Предназначение души — эволюционировать, церковникам же это слово ненавистно, поскольку изобличает во лжи. Однако попа от такого убедительного наставления заблудшей души на путь истинный бесит и коробит; ему по нутру верообразующая фикция на фикции, враньё об одноразовом пути святых и богохульство вечного пламени, — поэтому ему надо, чтобы зашуганная вечностью преисподней паства без особых приглашений и вопросов о причинах врождённой греховности выстраивалась в процессию и шла воцерковляться вокруг него. Да, воцерковление каждому необходимо, — очищает, вдохновляет и возвышает, но тогда зачем сегодня, когда космические корабли засоряют околоземную орбиту, скрывать от людей источник их земных искуплений и ностальгировать по старой доброй десятине? Не лучше ли вернуться во времена «старой доброй» Инквизиции и беспроблемной посещаемости?

— Мне кажется, то, что вы назвали «посещаемостью», в наше время становиться более актуальной проблемой, нет?

— Хм. Она существует с дохристианских времен — просто откройте Библию. И решалась она куда радикальнее, чем обязаловкой первомайских демонстраций в бывшей ГДР или у нас. Чтобы не запутаться в факторах посещаемости при католической инквизиции и социалистическом атеизме, лучше всего обратиться к показательным жизнеописаниям святых. Они с малых лет обнаруживали стремление к Божественному и посвящали жизнь служению в монастырях. Но это и есть непосредственное проявление скрываемого закона реинкарнации, сущности духовной эволюции и признак высокого продвижения души. Когда христианин пытается возражать тем, что святой-де не мог реинкарнировать на том основании, что после смерти был признан Церковью таковым, начинаешь сожалеть, что за ночь не вызубрил китайский, потому что великого и могучего русского и «просто выспаться» уже не хватает. А когда священник на всю страну констатирует, что люди не берут пример со святых, за этим стоит духовная неготовность тех самих людей поселиться в келье или постоянно ходить в храм и брать со святых пример. Фактически, это косвенное признание в «низкой эффективности» наставлений колеблющихся на путь истинный, а лучшим средством убеждения являются жёсткая и неумолимая истина, поставленная самой же Церковью под строжайший запрет.

— Какая, например?

— Ну, человек стоит перед иконой, осознаёт меру своей греховности и понимает, что за одну жизнь ему святым не стать. Чему же тогда удивляться, господа? Тому, что вы считаете Творца первым еретиком и сами себе не даёте внятно объяснить, почему одни предпочитают скит и келью пентхаузам и дворцам, а другие — дворцы и пентхаузы келье, не желая воцерковляться? Так ведь объяснить такую разницу проще пареной репы — различием индивидуального духовного продвижения душ в череде рождений и смертей, и многовековой несостоятельностью постулатов, о которых сами же избегаете говорить. Во что превратится мир, если за критерий истины брать чьё-то, в данном случае, поповское, удобство? Поэтому поговорка «все там будем» имеет не только прямой, но и обратный смысл: «все опять будем здесь», и данный смысл, кроме желания не насвинячить в гостях, порождает неизбежный и предваряющий решение быть с Богом вопрос, «почему?». Я имею в виду, почему душа вынуждена вновь облекаться в тело, а не ёрзает столетиями на коридорной скамейке в ожидании вызова за дверь Страшного Суда. Готовность прожить в келье до последнего вздоха формируется веками, тысячелетиями, и негоже клеймить сей факт ересью — пакостно выглядит.

— Почему пакостно? Это же очень плохое слово.

— Потому пакостно, что корпоративная ложь скрывает правду, известную священнику, который сетует, что люди, не знающие правды, не могут поверить в фикцию и не берут пример со святых. А что непонятного? Человек, прикинув силы и неодолимость дистанции, не отправится в путь. Это резонно и объяснимо. Стоять у иконы святого и выполнять команду взводного «делай как я!» — не одно и то же.

— Святые всегда имели отношение к церкви?

— Нет, хотя служили в ней в самые жестокие времена. Вознесённых святых, за редким исключением, на Земле нет. Прозорливцы, пророки и медиумы тоже не всегда были выходцами из лона Церкви, а мошенники, как и дураки, есть даже в милиции. Знаете, мы опять скатываемся к вопросу, кого считать святым: того, кто перестал воплощаться, или того, кого Церковь, отрицающая реинкарнацию, признала святым по завершении единовременного пути. Например, католики почитают некоторых святых из числа тех, кого православные относят к жестоким преследователям христиан, что указывает на субъективизм, вызванный подтасовкой объективных положений, а по моему скромному разумению, свидетельством святости души выступает момент прекращения воплощений, отрицаемых христианскими церквами по всему земному шару. «Сумасшедшая планета» — верно её зовут там, откуда видят, что от её обитателей скрывают даже то, зачем они на неё пришли. Прекрасное подтверждение смелой гипотезы о происхождении некоторых животных от людей.

— Человек знает, что родился на земле последний раз?

— Думаю, он очень близок к ответу, но даже если его небесные Покровители говорят ему об этом, он не скажет об этом вслух. Беседа с «без пяти» святым дорогого стоит, да не каждому везёт увидеть, как он говорит с Небесами, будто по мобильнику с выключенной громкой связью. Нам необходима вера, но вера в абсолютную истину и никакую другую, пусть даже знание о ней будет относительно. А верообразующая конструкция Церкви о загробном «ни гугу» является «истиной лже-факта» и не может быть ни абсолютной, ни относительной истиной, потому что душа смертного вселяется не в одно тело и прежде выполнения всех задач не уходит в загробный мир навсегда. Там, на Другой Стороне, она испытывает неодолимое желание вновь облечься в тело, чтобы исправить ошибки и стать лучше, — и это, в отличие от Вечной Преисподней, является подлинным стимулом достойной жизни на Земле. Улавливаете? Не уходит, пока не выполнит всех задач! Квинт-эссенция абсолютной истины в этом, а не в акцентах на однократности жизни и загробном безделье без края и конца, и, тем более, не в указаниях на традицию приверженности исконным корням. Да, в фиктивном церковном верообразовании есть часть истины, но его фундаментальные постулаты искусственны, а их дезориентирующее проявление сказывается на невоцерковлённой массе людей. Все задачи бессмертной души образуют понятие её предназначения, которое простирается далеко за черту прекращения земных воплощений и имеет для смертного огромный смысл.

— Что же из этого следует?

— Да много чего. Например, лучшим способом скрыть от человека, что мы — дети — сыны и дочери Божьи, а не рабы, является сокрытие от человека предназначения его души. Не будем говорить о мотивации боготворческой отсебятины, — этот вопрос требует комплексного исторического подхода. Тут другое интересно: почему свобода веры стала милее самой христовой веры. Не слишком ли это смахивает на «свободу от Церкви»? Вы понимаете, в чём основное «воцерковляющее» значение Закона Реинкарнации и его роль в воздержании от греха?

— Ну, скорее всего, не в отмене вечности адского пламени.

— В отмене, и только так! Потому что человек «отключает» внешний фактор неопределённости и страха и начинает сознавать, что ответственность за прошлые, настоящие и будущие жизни заложена внутри него. У человека открываются глаза на свою Божественную сущность, лишь на мгновение вечности одухотворившую его тело, могущество Творца и величие созидательного пути. Замкнутая окружность безвылазного кипящего котла или бесконечное околачивания груш в райском саду — это что, созидание? Нет, загробный тупик был выдуман для того, чтобы отринуть раба от Божественного созидания, упрятать его сопричастность к Вечности. Неплохое, кстати, название для романа: «Загробный тупик», философско-художественное, — и сразу указывает на тех, кто в него завёл. Есть поговорка, хорошо поясняющая, как бы, оборотную сторону сказанного: «Если человек не ищет причину в себе, находит внешнее оправдание вне себя». Фальшивое Учение о Вечном Аде с его проповедями является внешним стимулом и не даёт заглянуть во внутреннее, главное «реинкарнирующее» «я». Адская Вечность не является Законом Вселенной и вследствие своей абсолютной фальшивости, и потому, что её богохульство не выражает сущность способа духовного развития того, что находиться внутри нас, — реинкарнирующей души. Веры без данных о посмертном положении души не бывает, а вера о лживом будущем развоплощённой души, противоположном реальному, требует длящейся лжи и характеризует личность тех, кто это фуфло сочинил. Сегодня, когда клирики говорят о помощи в постижении Бога, разумеется открытие в личности одухотворяющего начала, но преступить через собственный фиктивный закон выше сил. Лексикон современника на десять тысяч слов больше, чем у Пушкина, — посади профана на лавочку да разъясни его принадлежность к Вечному, развей над ним остатки флёра отталкивающего мракобесия, расскажи, что его временное, часто дурное первое «я» не может существовать без второго, бессмертного, и им необходимо подружиться и быть в ладу, и тогда всё станет ясным как день, — но нет — лучше, как всегда, через исконную задницу — одноразовую земную жизнь души и бесконечность туманного будущего взаперти. Задаю священнику тот же сакраментальный вопрос, стали ли святые на иконе таковыми за одну жизнь, и получаю на каждый один и тот же повторённый вопрос четыре разных ответа о том, о чём я не спрашивал. Глухой? Нет. Задаю тот же вопрос женщине, торгующей свечками, — отвечает, что нет, святыми не становятся за одну жизнь. Говорю: «Тогда это реинкарнация». Отвечает: «Извините, я не буду говорить на эту тему», а как раз в этот момент мимо нас проходил тот неглухой батюшка, который плёл мне то, чего я не спрашивал. Студентам обычно за такие ответы ставят твёрдый «неуд».

— Понимаю — клирики оказались заложниками своей же догмы.

— В том-то и дело — времена-то изменились вместе с людьми, а догма нет. Сдобривание словами любви и милосердия догматического богохульства о нескончаемом поджаривании грешников выглядит не очень-то гармонично, но давайте взглянем на «приобщение к вечному» исторически. Сначала от нас хорошенько спрятали природную сопричастность с Вечностью, заменив на жупел непокорного грешника. Слово «жупел» имеет два значения — фактора страха, пугала и горящей серы, уготованной грешнику в виртуальном аду, хотя её подмешивали в реальные котлы с кипящими еретиками на европейских площадях, — выбирайте любое, поскольку естественному Закону противоречат оба. Уверяю, в музее Святой Инквизиции больше пахнет дорогим парфюмом, чем милосердием. И тело грешника в площадном котле, и душа грешника в вечном адском пламени, всё это проявления «конструктивных особенностей» богохульного верообразуещего закона римской поповщины, чуждого любви и милосердию, тщательно доныне оберегаемого, сеющего страх и нераспознанного.

— А если бы он был распознан?

— Если бы люди уверились, что Спаситель не мог принести им такой ублюдочный закон? Ваше сослагательное наклонение из простых. Тогда бы не только Ватикан в тот же период был отлучён от государственного управления, но и верообразующее фуфло от людей. То, что святым нельзя стать за одну жизнь, и на этом спекулировали веками, поняли бы все, а отсюда до истинного предназначения души всего шаг. Вечный скоропостижный рай как морковку привязали в вершке от морды осла, чтобы он шёл за ней, куда надо, а адскую, не более отдалённую от ослиной морды вечность, демонстрировали плетью в хвост и гриву, чтобы не останавливался. Когда исторические следствия из порочного верообразующего закона созрели, как тыква к Хэллоуину, и достигли нетерпимого апогея, — а это случилось в XIX веке, — общество добилось «свободы от вероисповедания». Произошло закономерное отторжение от неприглядного прошлого, прежде всего, отношения к личности, ибо сгонять деревню к куче дров с привязанным еретиком, христианские священники считали не только приличным, но и милосердным. К этому времени костры уже не чадили, однако аксиома одноразовой жизни прочно засела в сознании поколений, и было бы удивительно, если бы западное общество, сытое по горло, плодами католической доктрины, сразу же бросилось искать на замену новый христианский закон. В общем, в истории человечества наступил момент выстраданной свободы, когда ходить в ближайшую церковь стало так же необязательно, как регулярно «задерживаться на работе», чтобы нанести визит в публичный дом. К месту говоря, в методологической категории насчёт количества тел, облекающих одну и ту же душу, копаться не стали, зато при учреждении в Америке Церкви Сатаны не преминули сослаться на свободу вероисповедания, и этим сказано всё. Сегодня скачок или переход от духовных ценностей к телесным сомнений не вызывает, — сначала в школах учили надевать гондоны на палку, а нынче штудируют рекомендации по смене пола и стиранию гендерных различий и ролей. Уж этот момент «свободы» вы оспаривать не будете?

— Нет, вы же говорили об одной из свобод, записанной в Конституциях.

— Отлично. Зачем спорить с Конституцией, когда мы всего лишь констатируем её отдельные положения. Так начался второй этап укрывательства от человека предназначения его души, поскольку изменение взглядов на роль института Церкви в обществе само по себе ещё не гарантировало, что на смену парадигмы Вечного Ада, ознаменовавшей первый этап, не придёт истинный Божий Закон. С другой стороны, этого не допустила бы и сама Католическая Церковь: одновременное отлучение от светской власти и дискредитация веры в вечную преисподнюю были бы полной катастрофой для богохульников, оставшихся без работы. У них получилось: Вечный Ад, как элемент фальшивого верообразования, остался незыблемым, поскольку теперь о нём «разрешили» не задумываться. В России в 1917 году поступили круче, — с одной стороны, отделили Церковь от государства, а с другой, — учредили загробное небытие, в которое попробуй-ка не поверь, — за «идеализм» убивали сотнями и тысячами. О третьем этапе я говорил: сокращение реинкарнационных потоков землян, обеспеченное деградацией бессмертных душ и генетической модификацией бренных тел. Как видите, делалось и делается всё, чтобы загробная тайна смысла земной жизни осталась невостребованной ересью. Организаторы глобального действа не подглядывают из-за угла, не носят тёмные очки и не поднимают воротник, — всё как на ярмарке в солнечный день. А что толкнуло тысячелетнюю Русь, наполненную звоном колоколов к материализму, атеизму и последующей гибели 44 миллионов граждан, — числу жертв, названному с Небес, где каждая душа на счету? Злоупотребление смирением и терпением перед фиктивным жупелом адской вечности и постулатом фиктивного загробного тупика, который считался благом в сравнении с тем, что в одноразовой жизни верхи перманентно устраивали низам. Церковь и Самодержавие возлагали лишние надежды на фикцию, возведённую до национальной идеи, а затем явился гегемон и вымел тысячелетний уклад, потому что смирению и терпению пришёл конец. Мир не настолько сложен, чтобы не понять, что изречение «Христос терпел и нам велел» имеет два диаметрально противоположных смысла. Доказательства?

— А они есть?

— Был у нас такой министр-реформатор Столыпин, ликвидированный между революциями 1905 и 17 годов революционными недоучками. Вождь мирового пролетариата, подсчитавший в своей докторской крестьянские дворы и лошадей, которые затем превратятся в колхозы, посожалел так: ещё немного столыпинских реформ, и революция не понадобится. Она понадобилась, — верхи слишком заигрались в «каноническое» одноразовое смирение низов, — аж с римского рабства, и в России смутьянов развелось столько, что маратами и робеспьерами, хоть пруд пруди. Парадокс очевидный, а между тем, в нынешних учёных кругах публично не обсуждался, вот и приходится спустя сотню лет нести поверхностную чушь о тяжком положении рабочих, крестьян и безответственной ультралиберальной интеллигенции в манишках. Видите ли, какая нехитрая штука, — если бы революционный закон материализма могли сравнить с Божьим Законом, тогда через сто лет было бы нетрудно сообразить, нужен ли был Великий Октябрь.

— Где вы опять увидели парадокс?

— Объясню. По-мнению революционеров-марксистов и пьяной матросни, в деле борьбы за освобождение трудового народа христианский гуманизм духовенства стоял по одну сторону баррикад со всеми историческими формами эксплуатации угнетённых и обездоленных; даже пролетариат считался «более сознательным» по сравнению с «менее передовым» крестьянством, пропитанным христианскими традициями. Ведь что такое церковная доктрина, определявшая врождённое положение босяка и имущего? Бочка с порохом! Дерьмо под засохшей коркой без надежды на изменение статуса, — записали с рождения в одно из сословий, — и дыши, пока дают. Человек жаждет нормального существования в одноразовом теле, а ему из поколения в поколение тычут слова Иисусовы «Блаженны страждущие, ибо они утешатся» в вечной загробной жизни, проявив смирение в короткой земной. Одно дело, когда слова Спасителя звучат в контексте реинкарнации, объясняющей истоки и причины индивидуального неравенства и испытаний, смены тел и земного положения, и другое, — когда поповская профанация сводится к твердокаменной зависимости между терпением «лишенцев» перед временными земными страданиями и вечными наслаждениями в виртуальном раю, что, в конце концов, русские марксисты сочли откровенным издевательством. Как изрёк один мудрец, в мире нет ничего более постоянного, чем временное. Хочу добавить, что одноразовый тандем «богач-бедняк» — изобретение чисто западное, искусственное, которое до наших дней генерирует и зависть, и ненависть, а закон реинкарнации выбивает из-под этих грехов всякую почву. Зависть и ненависть — не только причина кровавых революций, но и причина повторных рождений и страданий в новых телах, так что поповская аксиома одноразовой жизни контрпродуктивна и вредна. Народ, конечно, запел, «есть у революции начало, нет у революции конца» не сразу и согласился с марксистами-ленинистами тоже не сразу, а когда увидел, что церковь и кабак заменили школы и больницы. После развала Советского Союза на селе стали закрываться школы и больницы, а вместо них начали возводить церкви и кабаки. Я привёл вам анекдот из газетки о полном хаосе в головах всего за одну сотню лет, и, похоже, соседство церкви и кабака объясняется необходимостью заливать неудовлетворение многовековым смирением. Суть дела в том, — запомните, пригодиться, — что фиктивное поповское учение требовало «одноразового» смирения неимущего перед земным комфортом элиты ради собственного загробного комфорта вечного, поскольку в отличие от закона перевоплощения душ, фальшивый закон истоки и причины разного социально-экономического положения людей не раскрывал и призывал молча терпеть. На лопнувшее терпение указывает статистика уничтоженных священников и разрушенных церквей. А закон реинкарнации требовал от материально обеспеченной и власть имущей элиты смирения перед ним и постоянного изменения и улучшения условий жизни в пользу большинства и, главное, раскрывал необходимость смирения элиты перед данным требованием. Верующие, естественно, в подобные вещи не вникают, и потому считают любое упоминание про реинкарнацию ущемлением исконных корней.

— Выходит, религия влияет на политику до сих пор.

— Ну, я говорил лишь о конструктивных различиях ложного и истинного верообразующих законов, и о том, что из них вытекают совершенно разные следствия, которые упорно не хотят замечать. Революция-то была вчера, Инквизиция — позавчера, а парадигма одноразовой телесной жизни души или бездушного тела остаётся незыблемой, хоть кол на башке теши. Римские первосвященники и императоры глубоко разбирались в тончайших нюансах и факторах религиозного смирения и в том, как они облегчают или затрудняют управление массами людей. Иными словами, закон реинкарнации, принесённый Спасителем, взваливал на элитную публику целый ворох забот о ближних, об улучшении их положения за счёт своих интересов, уравнивал её в положении с бесправным рабом, поэтому от слов Христа о рабстве и эксплуатации в Святом Писании эти элитные вши избавились раньше всего. К чему это вело? К тому, что перед эксплуатацией необходимо смиряться, как пред стихией природы, а своего господина, данного «от Бога» на всю одноразовую жизнь, необходимо холить, лелеять и терпеть, потому-де, что за этим стоят христианская любовь и милосердие. Чтобы показать, что рабу не обойтись без господина, научились прикидываться дурачком и покрикивать. Закон реинкарнации припечатывал любую эксплуатацию, что называется насмерть: никакой ты не господин, такой же Божий раб, и, согласно неотвратимости кармического воздаяния в будущих жизнях, должен относиться к ближнему так же, как хотел бы, чтобы в будущих жизнях он относился к тебе, потому что это твоя временная роль и за «хренового Станиславского» по полной кармической программе будешь отвечать, как миленький. До рабов, конечно, доводили мысль, что за «плохое поведение» господин тоже будет отвечать, но настоятельно не советовали брать с него дурной пример, так что дыру от истины, выдранной из Святого Писания, залатали так, что хватило на много веков вперёд.

— Сильно сказано. Прихожане такие вопросы не задают.

— Ага, сложновато. На них просто не будут отвечать, прикидываясь глухим дурачком. Кому это понравится? Никаких развратных оргий позднего Рима, никаких ананасов и рябчиков на буржуйских столах дореволюционной России, где рабочий день был вдвое длиннее сна. Вот и доигрались, что помещики с фабрикантами осточертели. Россия — не Европа, и со священниками в 20-е годы решали, как с врагами народа, без «ля-ля» и «сю-сю». В Европе католики наводили ужас, и за слово против веры, так же, как у нас против Сталина, отнимали жизнь. Некоторые европейцы до сих пор «не догоняют», почему после нашей Революции 17-го не щадили священников, и, значит, не понимают ничего. А пришедшая свобода вероисповедания явилась средством защиты общества от религиозных и антирелигиозных извращенцев, но на это достижение «христианской цивилизации» ушло куда больше тысячи лет. Кто из них «страдал» большим гуманизмом к ближнему, если общество вынудили защищаться от гуманизма тех и других универсальным способом — свободой вероисповедания?

— Никто.

— Ясно, что никто. Проблема в том, что достигнутая «свобода от веры» выступала панацеей от дегенератов, но не имела ничего общего с осознанной необходимостью веры в первозданный христианский закон. Библия-то — самая читаемая книга. Как это объяснить? Дай человеку миллион — он и то не знает, что с ним делать, а тут СВОБОДА! Верь, во что приспичит! Благодаря умолчанию о тонкостях понятия «христианское смирение» с позиций одноразовой жизни и реинкарнации, удавалось дурачить народ. Разумеется, если человеку дать ознакомиться с Наставлениями закона реинкарнации, он пошлёт подальше навязанную попами категорию загробной бесконечности и начнёт размышлять, что изменить в себе и вокруг себя, посмотрев на мир, в который придётся возвращаться, открытыми глазами. Итак, есть два верообразующих закона — фиктивный и подлинный, и, соответственно, два разных способа организации жизни на грешной земле. А что происходило в Истории на самом деле? А вот что: одни пытались распространять власть Церкви, а другие пытались уничтожить Церковь и её власть. Компромисс был найден — свобода вероисповедания, свобода от веры и институтов церковной власти. Тру-ля-ля, граждане! Веселится и ликует весь народ планеты Земля!

— По-моему, разница огромна. Вы правы.

— Да, особенно, если учесть, что до 1917 года церковники именно такие тонкости христианского смирения и проповедовали, и с X столетия унаследовали верообразующую хрень, которая противоречила законам Творца, и не один поп-расстрига корпоративной тайны пока не выдавал. Что касается изменений энергетики душ, поставленных на рельсы закона нравственной эволюции, они бы тогда шли параллельно с улучшением земных условий на благо всех, и это могло бы обеспечить общий прогресс. Однако спустя три столетия от распятия Христа, религиозной и светской элите стало предельно ясно, на кого проповедники первозданного христианства «крошат батон». Пуля со смещённым центром тяжести с виду не отличается от обычной, но имеет несравнимый разрушающий и поражающий эффект. То же и с христианским смирением — смирение перед лживым верообразующим законом завело общество в тупик. Вы правы — разница огромна, но это та разница акцентов на смирении, которую на слух трудно уловить, потому что внутреннее смирение перед необходимостью и необходимость смирения существуют в единстве всегда. Во всяком случае, переплюнуть ушлого толоконного лба в заматерелой демагогии о каноническом смирении перед фиктивной загробной вечностью — мартышкин труд. На «достижения» второго этапа можно посмотреть и с другой колокольни. Объединение церковной и мирской властей было «историческим выкидышем», который не устроил общество. В свою очередь, разделение властей тоже на пользу не пошло, потому что государство и граждане, с формальной точки зрения, отвернулись от христианских ценностей, следовать которым формально стало необязательно. Государства Запада начинают сознательно провоцировать отход от этих ценностей своих граждан, и я много говорил, в чём это выразилось. Но за разделением властей, как некой точкой отсчёта нового исторического этапа, стоит ещё одно чисто логическое следствие, которое никто не заметил.

— Вы уверены, что никто кроме вас?

— И вас. Дослушайте, это важное следствие не только для этого этапа, но и всей человеческой истории, и я пока оставляю без внимания вопрос о том, сколько и куда «засланных казачков» пристроила Мировая Закулиса.

— Извините. Вы сказали: логическое следствие.

— Чисто логическое. Если раньше государство, Церковь и граждане руководствовались одной доктриной одноразовой телесной жизни души и посмертной вечности, то с разделением властей она утратила свою обязательность. Светские власти начали выписывать такие кренделя типа выпуска детских игрушек, провоцирующих умственные и эмоциональные расстройства малышей, что впору заподозрить не только многовековое притворство, но и неизлечимое сумасшествие. Вы же понимаете, что развивающие игры с виселицами и куклами со вспоротыми кишками до добра не доведут, их придумывали не педиатры, а совсем другие специалисты.

— Тут нет ничего нового. Мы же об этом говорили.

— Вам так показалось. Чистая логика, в которой, как вы заметили, нет ничего нового, в том, что от объединения властей был вред, иначе бы, общество от него не отказалось; разделение властей тоже повлекло вред, поскольку прежний клерикализм за всю историю не допускал переформатирования сограждан в гермафродитов, стирания гендерных ролей и гомосексуализма напоказ. И, наконец, последнее, — тоже из области той же голой логики. Обе отделённые друг от друга власти, отгороженные монополией от людей, никогда и ни за что не допустят, чтобы в умах и сердцах сограждан поселились идеи нравственной эволюции инкарнаций, а этим идеям противоречит вся история управления западным обществом до Карла Великого и после него. Надеюсь, вас не заденет то, что я назову Америку территорией Сатаны, Европу — безбожным местом, а Россию — страной, где Закон Божий писан не на бумаге, а внутри.

— Видимо, я поспешила с выводами…

— Мы оперируем безразмерными понятиями, так что не мудрено. Кто-то другой не смог бы понять и трети услышанного, а возможно, взбесился бы от принудительного включения мозгов и убежал вон в тот проход у стены.

— Но вы изобразили жуткую и плачевную картину. Я действительно хочу знать, что последует за разделением церковной и государственной властей и завоеванием права на свободу веры, если первым этапом явилась фальсификация верообразуещего закона. Мне всегда казалось, что свобода — признак цивилизованного общества, вы же считаете её чуть ли не вехой тайного регресса за спиной многих поколений людей.

— Ну, почему за спиной? Насильственная христианизация после фальсификации верообразующего закона и расхристианизация не походили на сексуальное домогательство в зашторенной комнате при свечах и вершились средь бела дня. Вторым этапом или шагом явилась свобода веры в широком смысле, породившая дифференциацию двух тенденций, — стремление к свободе Духа и стремление к свободе тела. Всеобщее помутнение становится нормой, — оттого и кажется нормой то, что пытаются навязать.

— Что навязать?

— Антихристианские ценности, свободу тела. На этот раз речь идёт не о фальсификации духовной эволюции, не о свободе веры во что заблагорассудиться, а о том, чтобы окончательно похоронить Закон. Или надо специально доказывать, что он является единственным методом развития и выживания? Начало третьего этапа вы можете наблюдать уже сейчас — управление реинкарнационными потоками, которые всё никак не желает признавать Церковь. А вы говорите, жуткая и плачевная картина. И везде угадывается одно и то же — лапа вездесущего Сатаны.

— Погодите, как вы могли назвать завоевание конституционной свободы веры вторым этапом мракобесия? Ну, с первым понятно — фальсификация закона, а это…

— Извините, вами овладели мёртворождённые шаблоны школьных учебников и политических речей. Вы же «проходили» теорию причинно-следственных и прочих связей, например, связей сосуществования лис и кур. Связь трёх этапов тенденции отхода от Вселенского Закона слишком очевидна, чтобы спорить о частностях. И потом, кто вам сказал, что общество всю свою одноразовую жизнь в течение многих поколений борется и голосует за мракобесие? Оно боролось, например, против принудительного обращения в веру, волочения на костёр или повального христианского смирения перед похотью рабовладельца иметь рабов с танцующими наложницами, а потом возьми да выплесни младенца из корыта с водой, если, конечно, он там был. Хочу напомнить, что смирение церковной доктрины одноразовой жизни и Божьего Закона Реинкарнации, — это два разных понятия, поэтому разговоры о христианском смирении и терпении не утихают с тех пор, как был оплёван первозданный верообразующий закон, — тогда всё и началось. Ну не может одна и та же сущность смирения и терпения одинаково отражаться в ложном и истинном верообразующих законах, не истины ради церковники расстарались, пойдя на фальсификацию. Провидица Ванга из Болгарии говорила, что, если Третья Мировая и произойдёт, то на религиозной почве, то есть, как ни странно, на почве нетерпимости и несмирения — вот вам и ответ. Почему? Потому что категория СМИРЕНИЯ ОДНОРАЗОВОЙ ЖИЗНИ, которой толоконные лбы вооружили человечество, позволяет инспирировать и замыливать причины любых глобальных проблем, а смирение перед кармическим возмездием и нравственной эволюцией инкарнаций является единственным способом решения всех земных проблем. Да, народы обрели свободу вероисповедания вместе с отказом Церкви от принудиловки, но несостоятельность постулатов веры осталась прежней, и других нет, а истинный верообразующий закон Христа продолжают выставлять ересью и связывать с грехом. Нас уже полвека лихорадит образ Третьей Мировой, а объяснение корней противостояния кроется за лживым верообразующим фуфлом о вечности загробного прозябания.

— Так всё дело в прозябании?

— Дело в том, что мы возвращаемся в земной мир, чтобы не прозябать и не допускать того, что происходит на Земле. Видите, как всё запущено, — чтобы выжить, хоть «религиозную почву» из-под ног выбивай.

— Да, но вы так и не ответили, почему выделяете этот второй этап, связанный со свободой вероисповедания?

— Он должен был ещё дальше увести Человечество от загробной тайны и сопровождаться отходом от христианских ценностей, привести к деградации и запустению церквей, оглуплению населения и усилению телесных инстинктов. Предполагалось, что закон духовной эволюции инкарнаций, как Вселенский Закон, не успеет овладеть умами Человечества по инициативе религиозной и светской властей. Впрочем, внедрение спящей и действующей агентуры идёт полным ходом на всех этажах «одноразовой жизни» общества. Схема незаметных структурных преобразований не укладывается в черепной коробке ввиду обширности, но в этих ползучих изменениях чётко прослеживается, что происходит вокруг христианских ценностей и церквей.

— Вы произнесли два зловещих и странных слова — «предполагалось» и «не успеет».

— Про куратора Мировой Закулисы уже забыли? Об успешном претворении в одноразовую жизнь некоторых нововведений я уже не раз упоминал. Государство, которое настоятельно советует и поощряет браки с плюшевыми мишками и трансгендерами, обречено, и, значит, преследует далеко не интересы своих граждан. С этого начинался наш разговор. Таков этот чёртов план.

— Хорошо, вернёмся в IV век.

— Яволь. В кулуарах Вселенского Собора этого века мы и застряли. Если бы «одноразовая» аксиома объяснялась низким уровнем человеческих представлений о загробной тайне смысла земной жизни, это бы укладывалось в общие закономерности прогресса познания. Но в подкорку человечества вбили постулат, который вообще не допускал адекватных оценок социально-исторической действительности. Человеческий ум проявляется в способности извлекать максимум заключений из минимума посылок, а лживый поповский догмат по определению не позволяет объяснить ни бесконечность войн, ни истоки эксплуатации человека, ни предназначение его реинкарнирующей души, — ничего!

— Так уж и ничего?

— В космос слетали, планируется справлять новоселье с поножовщиной. А на своей загаженной планете идёт гонка вооружений и борьба за выживание, в которой прав тот, у кого больше бабла. Но, по-мнению Церкви, «люди мало любят Господа». Гениально! Среди поголовно уверовавших в одноразовую жизнь всё никак не может набраться «критическая масса», убоявшихся адской вечности. Следовательно, или пастырю нужны какие-то другие, более сообразительные овцы с баранами, или стаду нужен доступный для восприятия пастух. Конечно, можно решить проблему послушания с помощью загона и кнута, но тогда станет очевидно, кто существует ради кого — паства ради Церкви или Церковь ради людей. Мы это давно проехали, назвав инквизиторов живодёрами.

— Но разве можно сравнить инквизиторов с современными священниками?

— Один современный поп по ящику говорил, что всех нас ждёт одноразовая жизнь с последующим распределением по «двухкамерной» бесконечности, а другой, — что не видит смысла в переселении душ в новые тела и в амнезии, забвении прошлых жизней, дескать, тогда бы мы их помнили. Этот полудурок-полуневежа даже не въехал, что брякнул: если бы мы их помнили, мы бы не задавали себе ключевой вопрос, почему на земле одни катаются всю жизнь как сыр в масле, а другие в кресле на колесиках, видя из пыльного окна лишь помойку. Без забвения прошлого вечной души не сработает механизм её эволюции, — пусть читает книжки. А насчёт переселения душ в другие тела всё ещё проще: Всевышний «позабыл» испросить соизволения поповщины. Если Создатель отпустил душе всего одну земную жизнь и на всю жизнь определил статус богача-бедняка, изменить данное неравенство и построить справедливое общество, было бы невозможно, и ничего не изменит ни зачитанная до дыр Библия, ни «гениальная идея» «всё отнять и разделить». И если каждый революционно настроенный придурок начнёт самостийно устанавливать принципы, сроки и способы нравственного развития души, земляне будут ещё дальше отдаляться от вечных законов Творца, поскольку истинный смысл духовного прогресса инкарнаций от них скрыт.

— Неужели закон переселения душ был «отменён» из-за того, что он сам служил наставлением на путь истинный?

— И тем самым мешал управлять. В первую очередь, он устранял страх перед загробной вечностью, против которого боролся Спаситель. А рай можно было обрести, прибившись к Крестовому походу и во Имя Христа пролив кровь мусульман, а на худой конец настяжать индульгенций, поскольку Христос на кресте искупил нашу вину, и за всё нужно платить.

— Действительно, абсолютный идиотизм. Что тогда, что теперь.

— Сущий! Проще сварганить искусственный интеллект, умственный аналог материалиста, чем задрать голову к звёздам и спросить себя: «Куда я уйду и надолго ли?». Или вот ещё один вопрос, от которого покорёжит святош: «Зачем я пришёл на Землю, если снова сюда вернусь, и зачем вернусь, если уже здесь был?». Вы только прислушайтесь, сколько неугасимой страсти бушует в трёх словах «вечное пламя ада», — ай-ай-ай, — тут и несоразмерность бессрочного наказания за десять минут малодушия, и мучительность бесконечного загробного прозябания после активного хождения на голове, и недоумение в целесообразности ожидания Страшного Суда с Начала Времён, и бессмысленность сотворения вечной души для безвылазного заточения после земной жизни, в которой жил, как все. У человека, знакомого с Наставлениями закона реинкарнации, подобных вопросов о загробной тайне смысла земной жизни не возникает, и посему проблема воцерковления не была бы столь острой; фиктивность верообразующего закона порождает множество сомнений — вот этот скепсис и нужно устранять, что сопоставимо с задачей преодоления верообразующей лжи. Отчего столько неверующих? А оттого, что на первом же Вселенском Соборе «сморозили» такое, чего ни в одной галактике не сыскать. Потому церковное насилие и возникало, что хотели заставить поверить в чушь. Ватикан опутал Европу к моменту учреждения Инквизиции, и вот тогда вера в эту чушь превратилась в условие физического выживания. Чушь прижилась настолько, что по поводу намёка на принципиальное различие между абсолютной истиной и местечковой догмой, нынешний поп и бровью не поведёт. Он уже сам верит, что с последним взмахом кадила над покойником душа усопшего навеки теряет способность вернуться назад. К словам «спасение души» добавили «от Вечного Ада», и запустили историю вразнос. Аксиомой одноразовой жизни не пользуются только завсегдатаи психолечебниц и монахи тибетских монастырей.

— Как вы их!

— Это нас. За доказательствами того, что ложная парадигма запустила историю по кривой, дело не станет — была бы добрая воля. Таков мой взгляд с позиций «космической стратегии» смысла земной жизни души. Согласитесь, эта стратегия отличается от планомерного создания идеальных условий, в которых императоры и короли с папой римским попривыкли ценить комфорт. Принципы одноразовой телесной жизни души либо бездушного тела как нельзя лучше выражают вид сверху на «броуновское движение» в социуме — хаотичное дёрганье, столкновение и отскакивание в рамках времени, отведённого поколению. Под хаос «броуновского движения» подпадают даже те персонажи, кого ни один историк не поставит на одну историческую доску: матёрые инквизиторы Святого Престола, оголтелые сектанты-потрошители и офанатевшие смертники-террористы, хотя всю эту зловонную социальную плесень объединяет вера в общие постулаты, — загробную вечность и одноразовую земную жизнь души. А сколько святых встречается нам в одноразовой жизни, любой из нас видит сам.

— Не каждый соединит хаос с церковной доктриной.

— А я и не соединял. Но разве церковный закон о посмертной вечности или закон первичности материи и загробного небытия служат объяснению причин хаоса? Нет, иначе бы, клирики не видели причины хаоса только в том, что люди не берут пример со святых, а называли причину этих причин. Зато американцы разработали и внедрили по всему миру эффективную стратегию, — как провоцировать ещё больший хаос и как затем им управлять на пользу себе, и клянутся на Библии, что несут Человечеству демократию, мир и прогресс, на который больше не способен никто. Более того, они взяли на вооружение суперновую теорию «Окна Овертона» и применяют её для деградации человеческих душ.

— А это что такое?

— Метод постепенного приучения к мерзости большого количества людей. Могу постадийно изложить методику приучения общества к возведению в моральную норму однополых семей, самоубийств и даже каннибализма, назвать, с чего следует начать, как продолжить и чем закончится. Что, передёрнуло?

— Больше чем. Отвратительно.

— А теперь возьмите оба глобальных множества в отдельности — фальшивый вселенский закон и стратегию искусственного планетарного хаоса, и признайтесь, что мировое общественное мнение не идентифицировало их с бесовскими проделками до сих пор.

— Согласна. Как думаете, почему?

— Евромасоны образовали на американском континенте масонское государство, чтобы растащить Россию. Они переплыли океан и заявили, что им ещё одна евромонархия не нужна. Большие игры, и дальнейшее использование «одноразовой» доктрины — одна из них, потому что учение о бесконечном загробном ничегонеделанье вечной души никому, кроме бедолаг-материалистов, не перечит и не даёт слишком много понимать. Дебилизация, по-другому не назовёшь. С одной стороны, тебе указывают на твоё место, а с другой, — не дают посмотреть вокруг. Скажу про себя. Когда я ознакомился с Законом Реинкарнации, у меня сразу отпали все сомнения в необходимости следовать путём святых и быть с Богом, и меня никто не тащил в церковь за рукав, — я считаю исповедь и причастие необходимыми. Вы видите много верующих вокруг?

— Нет.

— Думаю, их было бы больше, если бы не было сосредоточения светской и церковной власти в одних руках, — клерикализма и Инквизиции, несмотря на то, что Библия доступна всем. Это значит, что акцент делается не на приобщении к Богу, а на воцерковлении. От смещения акцентов утонул даже «Титаник». Я же, как человек обыкновенный, ухватил суть разницы между «приобщением» и «воцерковлением» почти сразу и понял, почему вокруг так много неверующих. Если выйти на мороз с мокрой головой, сляжешь в постель, и это знает каждый верующий. Но посмотрите, сколько «простуженных» в контексте сказанного, хотя о предостережении Спасителя знают все. Вот вы же не поверите, что каждая прожитая жизнь — шаг на пути к святым?

— Теперь поверю.

— Вот-вот, а клир сетует, что люди не желают брать пример со святых. Но этого мало. Надо ещё поверить, что это единственный путь и единственная цель, и тогда поймёте источник хаоса и способ его обуздать. Аксиома одноразовой жизни души не даёт понять содержание духовного прогресса человека и Вселенной, — фактически, попы выдали Создателя за дурака, которого заботит не бесконечное повышение духовных вибраций планеты, а бесконечное накопление душ в посмертных обителях. Потому-то священники не устают повторять, что у каждого святого была всего одна жизнь. Как только вы слышите это враньё, тут же сознаёте, насколько далеки от святых. А если поразмыслить, в итоге, этой небольшой лжи о святых достаточно, чтобы запутать вопрос о месте человека во Вселенной и на Земле. Когда человек сознаёт, что обретение святости за одну жизнь ему не по силам, он делает вывод о том, что смысл одноразовой жизни вовсе не в ней, и найденная этим человеком альтернатива состоит вовсе не в воцерковлении, а в единении с хаосом и сопутствующим грехом. Для меня святость — качество вознесённого Духа, позволяющее ему объективно завершить цикл воплощений в теле. Земной критерий святости субъективен и исключает повторное рождение любого грешника на земле. Могу добавить, что та беседа за круглым столом священника и материалиста о нравственном влиянии христианства на людей была недолгой, — оппоненты, согласно повестке, смогли профессионально выделить главное, озвучили философскую суть диаметрально противоположного отношения к роли христианства, после чего им было больше нечего друг другу сказать. Показательно! Вывести разговор из явного тупика мог бы краткий тезис о том, что нравственное совершенство достигается исключительно в ходе реинкарнации, но предложить его было некому, и беседа заглохла.

— Но вы же наверняка сделали какие-то выводы.

— Сделал. Мысль о том, что «напрягшись» и «поторопившись», к старости обретёшь святость и навсегда покинешь землю, оставив свой облик на иконе, верующие считают настолько естественной, что с ними никто не будет спорить. Большинство верит в единственную жизнь, трудится в поте лица до гробовой доски и оставляет после себя короткую чёрточку с фотографией на кресте. Каждый из данного большинства находится на разном удалении от достижения вознесённой святости и выполняет промежуточную задачу, делая в очередной жизни коротенький шажок. План души у каждого свой — одному суждено провести всю жизнь в келье, а другому — спешить на работу и кормить семью, да ещё в таких условиях, что не оторвёшь чужую голову, оторвут твою, так что в святые собираться рановато. Равных возможностей в достижении вознесённой святости просто нет.

— Вы считаете, такая правда помогла бы человеку в его самоулучшении?

— Ну а как иначе? Правда всегда одна. Человек не идиот и понимает цену святости, ему для этого встречаться со священником не обязательно. Содержание той беседы навеяло неожиданный вывод: было бы больше пользы для телезрителей, если бы собеседник, который считал себя материалистом, и священнослужитель поставили вопрос ребром — есть душа в теле или нет, и если есть, каково её ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ? Положительный ответ, как вы догадываетесь, приводит к следующему вопросу: богоугодно ли, чтобы приблизительно 110 миллиардов душ землян, умерших с начала эпохи, томились в ожидании Страшного Суда и предназначались для неограниченного никаким сроком безделья? По-мнению церковников, душа в загробном мире ждет решения своей вечной участи, а это и есть безделье, образ которого порождён скудоумием и сбивает с толку людей. О том, как это вводит в заблуждение, можно рассказывать часами, но во Вселенной действует то же правило, что и в Уголовном кодексе, — незнание законов не освобождает от ответственности. И если достижение святости в бренном теле мы воспринимаем как исключение на иконе, наше подсознание непроизвольно отмечает: или что-то не так с нами, или с попом. Должен сказать, что в жизни день за днём происходит то, о чём свидетельствовали позиции участников той теледискуссии: одни заняты «спасением» от Вечного Ада, а другие спасаться от него не спешат, потому что «не стремятся брать пример со святых», а не стремятся потому, что не спешат. Скептиков иногда пытаются убедить чудом, указывающим на проявление Высших Сил. Конечно, они ЕСТЬ. И ЧУДО ЕСТЬ, и бессмертие души ЕСТЬ, однако, причём здесь самопальная «одноразовая» доктрина, выданная за истину?

— А что бы вы сами сказали тому священнику?

— То же, что и вам: о процессе и результате достижения святости, значении истинных и роли ложных постулатов для всех. По сути дела, та беседа никуда не привела, потому что не был дан ответ на вопрос: существует ли закон нравственной эволюции инкарнаций, — не в религиях, — нет, а в Природе-матушке, в которой поп и материалист реинкарнируют и являются её частью.

В теории реинкарнации есть положение о том, что человек, достигший определённой ступени эволюции, трудясь на Земле с Рассвета Времён, много раз, будучи обёрнутым в шкуру дикарём, в следующем рождении действует с ранее достигнутой ступени и не становится хуже. Это правило вместе с сотнями других церковники признать не могут, но тогда чему удивляться, что люди не следуют примеру священника, который берёт пример со святых? Трудновато брать пример с вознесённого Духа и идти за ним step by step, если не знать, что он опережает тебя на многие тысячи лет, а тебе вбили в голову, что душа соединяется с телом один лишь раз. Собеседники говорили о влиянии христианства на нравственный прогресс, но Закон Божий, раскрывающий его содержание, попросту был проигнорирован, поскольку признан Церковью ересью. Разговор шёл только о нравственном прогрессе души, потому что умственное развитие от дикаря со стоеросовой дубиной до джентльмена с дубиной термоядерной легко прослеживается по учебникам с картинками. Уж как и чем только нравственному прогрессу всем миром не помогали — и подгоняли той же дубиной, и всех еретиков чуть ли не в один костёр Инквизиции грозились спровадить, и всех порядочных людей от греха подальше — на дно океана, приделав жабры, предлагали переселить, и по всему земному шару лекторий открывали: должно ли быть добро с кулаками или нет? Без толку! Оказалось, проще всего перепрыгнуть через Закон Реинкарнации, потому что «лучше» адской вечности «хуже» нет, и перепрыгнули, хотя приходится сетовать, что люди не стремятся себя улучшать и брать пример со святых. Одни замышляют начать на новых планетах новую жизнь с понедельника, другие клепают резиновых баб с электронными извилинами, третьи засевают противозачаточной кукурузой незагаженные участки суши, а четвёртые утешают, что у нас только одна жизнь, которая пройдёт, как сон. А иначе, зачем попа с материалистом в одной телестудии собирать? Да ещё — простите за шутку юмора — в одно время.

— И о чём бы вы их спросили, если бы сидели за тем круглым столом?

— Я бы, незаметно подавляя зевоту, задал всего один вопрос, — у кого больше шансов превратиться из злобного дикаря с заточенной палкой в вознесённого святого, — у того, кого впереди ждёт посмертная вечность, или у того, кто не вылезает из колеса рождений и смертей? Я бы даже не стал дожидаться, пока они полезут за словом в карман, потому что телезрители почувствовали бы в моём вопросе подвох и попытались сами найти ответ. Последнее слово осталось за материалистом, поскольку достижения христианства выразились в упоминании о святых, то есть в исключении, а клирик, остался на той же не досягаемой высоте, потому что материалист оспаривать данное исключение и не собирался. Победила аксиома одноразовой жизни тела, которую пользовали церковники и материалисты всех времён. В самом деле, какая разница, одухотворяет ли душа одноразовое тело или нет, если её бессмертие необходимо не для выполнения Замысла Создателя в бескрайней Вселенной, а вечного адского пламени или вечного созерцания Творца? Какого, извините, лешего бессмертие даётся искре Божьей, нашей душе, — для вечного любования виртуальным дендрарием? Клирики, агностики и материалисты спорили о пользе религии до Революции 1917 года, вплоть до её отмены, а спустя сто лет выясняется, что человек по-прежнему не стремиться стать лучше, с чем согласился и клирик, и материалист. И весь этот трёп из пустого в порожнее объясняется тем, что реальный духовный прогресс не соответствует ни церковной догме об одноразовой телесной жизни души, ни материалистической теории о бездушном теле, и потому этим двум учёным мужам было нечего друг другу сказать.

— Зачем же тогда был нужен этот разговор за круглым столом?

— Сверхзадача этой нехитрой телепередачи состояла не в том, чтобы указать на истину о нравственной эволюции реинкарнирующих поколений, а чтобы оставить её там, откуда по сю пору не видать, потому и был приглашён материалист. Главный тезис, однако, запомнился хорошо: люди не стремятся себя улучшать, потому что не берут пример со святых. Один посчитал, что жизнь святых должна служить примером нравственного прогресса, а другой и вовсе не назвал того, что в основе нравственного прогресса должно лежать. Что ж, справились, молодцы. Вот только с обоими учёными мужами не согласятся религии, за которыми стоят миллиарды людей. Вброс подобной информации через телеэкран обычно ведёт к поляризации её адресатов, — в данном случае, через дифференциацию аксиомы недолговечности физического тела, — либо бездушного, либо одухотворённого, о чём в XXI веке даже как-то неловко упоминать. Дело в том, что одноразовое телесное и вечное духовное сознание в массе людей сливается в одно, отсюда системообразующим признаком коллективного поведения выступает не тот или иной вид сознания, а однократность телесной жизни для всех, — вот она и является основным мотиватором «одноразовых» поколений. Здесь нет ничего нового. А вот осознание факта повторного возращения Духа, нашего второго «я» в земной мир, влечёт неизбежный пересмотр жизненных смыслов, позволяет подняться на более высокий уровень мышления и оптимизирует цели очередной жизни, но именно от такого прозрения нас хотят удержать и увести. Кто? Святая Церковь!

— Вас бы за этот круглый стол!

— В своих оценках я пользуюсь не нравственной, а логической шкалой, и далёк от того, чтобы кого-то судить, но вы же понимаете, — всё будет выглядеть именно так. Если процесс перекодировки нашего Духа до идеальных значений занимает тысячи лет, вправе ли Церковь умалчивать об этом, вправе ли она извращать верообразующие положения, чтобы скрыть правду об этом процессе? Поэтому и в оппоненты выбрали материалиста, который, словно ребёнок, лишён возможности осознанно возражать. От лживого либо истинного верообразующего закона зависит трактовка и ход Всемирной Истории, так что дело не только в попе и его работнике балде. Как говаривал старина Штирлиц, всех нас губит отсутствие дерзости в перспективном видении проблем.

— Но меня своей дерзостью вы просветить всё-таки смогли. Раньше я не задумывалась, почему моральный прогресс отстаёт от умственного, и даже иногда их путала.

— То, что умственный прогресс значительно опережает моральный, объясняется следствием одухотворения человеческого мозга, которому советская академическая наука приписывала свойство сознания, неотделимого от тела. Думаю, не ошибусь, если скажу, что отставание нравственного прогресса связано с тем, что ответственность за нарушение законов Вселенной несёт не земное сознание — наш телесный ум, который не имеет врождённой совести и отношения к духовному миру, а вечная реинкарнирующая душа, зарождённая в тонком мире, эквивалент истинной совести, временно заблокированной в грубом материальном теле. Все философские спекуляции советских времён строились на учении о бездушном теле и подмене понятий совести. Кстати, поэтому тому материалисту и было не о чем разговаривать с клириком, и он даже выразил сожаление, что после его физической смерти будет нечему продолжать жить.

— А о чём говорят религиозные спекуляции?

— Тут посложнее. Если совесть — функциональный эквивалент реинкарнирующего Духа, вследствие чего он несёт ответственность за проступки человека перед Богом, наша устремлённость к самоулучшению должна быть основана именно на таком представлении земного ума о совести, а не на нравственной шкале, которая приснится очередному дяде. Материалист, отрицающий душу, — давайте не будем обвинять нищего в отсутствии денег, — отрицает совесть в духовном, высшем понимании, поэтому оценивает моральный прогресс общества, не принимая её в расчёт. Он считает источником моральных норм черепную коробку — кладезь всех земных идей, но, если бы из неё не лезло столько испражнений, человеческая история перестала смахивать на сортир. А клирик перестаёт твердить о совести души, оказавшейся за посмертной чертой, поскольку исходит из одноразовой телесной жизни души и того, что совесть нашему вечному «я» за этой чертой уже без надобности. Для человека, живущего одним телесным умом, это обстоятельство может сыграть злую шутку. На самом деле, совесть развоплощённой души за загробной чертой испытывает не только угрызения за земные ошибки, как пытаются утверждать сторонники вечного наказания. Душу сопровождает жгучее стремление исправить ошибки в новом воплощении, и эта возможность рано или поздно будет ей предоставлена.

— Но зачем лишать вечную душу совести, если это одно и то же?

— Затем, что совесть необходима в последующих воплощениях Духа, и совсем не нужна в загробном мире, в котором он будет испытывать угрызения в ожидании вечного наказания и Страшного Суда. Вы что, не понимаете, как труден для попа этот скользкий вопрос? Именно совесть развоплощённой души принимает решение о выборе нового тела и последующих искуплений. Я ещё не встречал людей, которым нужна совесть для дел на том свете. Как только клирик доводит свои рассуждения о совести до точки пересечения Духом границы худшего и лучшего миров, тема исчерпана самоугрызениями за содеянное. Совесть — нравственная самооценка Духа, его эквивалент, нужна для «разбора полётов», поскольку очередной полёт на Землю или в иные миры неотвратим, однако всё, что происходит с Духом за порогом смерти, выхолащивается и заменяется словами «мучается и ждёт суда». Назовём рассуждения того материалиста и клирика помягче — ограниченными, но не странно ли: оба берутся обсуждать вопрос о том, что люди не стремятся к самоулучшению, и оба, хотя по разным причинам, не потрудились высказаться, почему.

— То есть люди не стремятся к самоулучшению, потому что не знают о реинкарнации?

— Этот ответ можно принять. Материалисты подменяют духовное понятие совести земным, а клирики сужают его до сроков земной жизни, исходя из фиктивного верообразующего закона, отрицающего переселение душ. Сами подумайте, зачем палачу, исполнителю приговора, пожизненного, окончательного и не подлежащего обжалованию, совесть осуждённого? Пусть страдает взаперти столько, сколько позволит бессмертие души. Возникает риторический вопрос: готово ли Человечество поверить в богохульство Вечного Адского Пламени, чтобы стать на путь нравственности?

— Если так, существует что-то такое, что может обратить земной ум к самоулучшению.

— Конечно, и совсем рядом. Если душа вечна — вечна и совесть, сопровождающая наше истинное «я» через весь цикл рождений и смертей. Пронесение незапятнанной совести через все земные жизни — это и есть расшифровка славянской мудрости «береги честь смолоду», то есть в каждой телесной жизни с рождения вплоть до того, когда душа станет зрелой и святой. Осознание запредельности и бесконечности совести — лучший самоконтроль. В загробный мир ничего, кроме совести, не заберёшь, но на земле, когда вернёшься в следующий раз, она опять будет с тобой. Поповская доктрина одноразовой земной жизни души, сложившаяся на Западе, для таких наставлений не предназначалась, потому что позволяла управлять, обогащаться и жить в своё удовольствие.

— И всё же трудно поверить, что вы смогли всё понять, а другие нет.

— Я — не другие, потому и не слышу от других то, что вы слышите от меня. Поповщина не стала бы извращать Закон Природы, если бы это было не выгодно. Но я сделал ещё один вывод. Если, по-мнению того материалиста, христианство нас не изменило, а мы с вами исходим из того, что верообразующий закон христианства об однократной телесной жизни души фиктивен, есть о чём задуматься, — слишком велики ставки. Сопоставьте ответы собеседников. Первый — материалист, говорит, люди к лучшему не изменились, второй — священник, как бы дополняет, — люди к этому не стремятся. При этом второй затем ссылается на житие святых в качестве примера самоулучшения и подражания, а первый считает это исключением, подтверждающим то, что он сказал ранее. И это современное представление о факторах и содержании нравственного прогресса Человечества двух известных в стране людей, которые отвечали на один и тот же вопрос — о роли христианства в нравственном развитии общества! Один эту роль совсем не заметил, а другой пытался возразить ему тем, что тот заведомо считал исключением и негодным аргументом. Своим «одноразовым мышлением» они продемонстрировали железное доказательство того, что пружины социального прогресса не найдены, иначе бы, в многовековых потугах достичь его, революции не сменялись приватизациями, развязный капитализм — казарменным социализмом, и одни коронованные бараны — на других. Я бы не назвал закон эволюции души загробной тайной смысла земной жизни, если бы из-за нелепых взглядов на нравственный прогресс не проливались реки крови. Как можно говорить о самоулучшении общества и умалчивать о законе самоулучшения? Хрень какая!

— Было же сказано: люди не берут пример со святых.

— Это всё равно, что сказать, что люди не хотят жить по справедливости. Или вы думаете, что в дискуссии с участием материалистов рождается духовная истина? Не смешите мои тапочки! Такое взаимостолкновение двух «одноразовых» подходов для мозгового штурма истины не конструктивно, а значит, этот диалог может быть продолжен ещё через сотню-другую лет, ведь две тыщи годков уже пронеслось. Конечно, истина всегда готова ворваться в наш убогий дом раньше, но сам факт, что поп выбрал себе в оппоненты «знатока» первичности материи, разделяющего принцип одноразового бытия бездушных поколений и посожалевшего, что в его теле нет бессмертного «я», говорит о том, что церковники и дальше намерены уклоняться от публичных встреч с более достойными визави. «Загробный тупик» — это тупик морального прогресса одноразовых тел, а эволюция души — единственный путь её истинного бессмертия. Признание данной идеологии сделает дальнейшую ложь и лицемерие сильных мира сего очевидными и невозможными, и нам придётся смириться с тем, что считалось ересью.

— Вы так думаете — ложь и лицемерие станут невозможными?

— Я сказал: и очевидными. Пролистайте несколько сотен Наставлений Закона Реинкарнации, и сами обнаружите, насколько «одноразовое» мышление сильных мира сего им противоречит. Так что клясться перед публикой на Библии, которую можно цитировать по любому поводу, они могут сколько угодно.

— Напомните, как вы называли два противоположных учения, ну, марксизма-ленинизма и Церкви.

— Тот материалист, вообще-то, теорию классиков ввиду её «революционной назойливости», сопоставленной им же с назойливостью религиозных институтов даже в наш век свободы вероисповедания, не разделял, хотя это не мешало ему оставаться материалистом. Для меня беседа двух этих умных людей ещё раз обратила к простой мысли о том, что всегда происходило в человеческой истории: на аксиому бренности одноразового тела можно напялить любую нравственную парадигму и преследовать свою цель. С законами реинкарнации такие манипуляции не прокатят. Я называю диалектический материализм учением об одноразовой жизни бездушного тела, а фальшивую церковную доктрину — учением об одноразовой телесной жизни души. Материализм признаёт только наше первое телесное «я», умирающее вместе с телом, а церковное учение исходит из наличия у нас второго «я», способного отделяться от тела, и произвольно определяет его будущее загробное существование. У человека на земле память о прошлых жизнях блокируется с целью обучения души принятию решений в грубом физическом теле, и, кстати, по этому умению «жить душой» мы отличаем тех, кто близок к святости. У обычного человека оба «я» сливаются в одно, и человек жизнерадостно кричит: «Ура! Я мыслю, следовательно, существую», и окончательно убеждается в мудрости сего афоризма, потягивая пивко.

— Никогда не понимала, почему этот афоризм считается мудростью.

— А далее «материалисты» и «идеалисты» начинают по-разному смотреть на нравственный прогресс, и в этом кроется главная проблема нашей революции 1917 года, в которой, кто прав, кто виноват, невозможно разобраться. Конечно, тех и других можно усадить за один стол, — кусать друг друга они не будут, потерпят. И сходятся они не только в том, что легко разрушаемое тело живёт один раз, но и на отрицании духовной эволюции реинкарнирующей души, поэтому их беседа похожа на досужую болтовню, бесконечную и бесполезную. Рассуждать о моральном прогрессе Человечества вне признания реинкарнирующей души бессмысленно, — вот поэтому нам и крутят такое недалёкое кино. Церковь с пелёнок знает о законе реинкарнации, а в недрах спецслужб «безбожного» социализма настолько детально исследовали полевую структуру души во всех её проявлениях, что знают не меньше Церкви.

— Я могу сделать вывод за вас. В итоге получается, что парадигма одноразовой жизни тела овладела подавляющей массой людей.

— Всё верно. Убогое земное мышление является продуктом телесных мозгов, а далее вступает в силу афоризм о том, что человек существует, потому что мыслит, ибо находится между материнской утробой и загробным небытием. И весь прогресс! Я не буду перечислять все субъективные причины, по которым священники полагают, что одноразовая земная жизнь души имеет преимущество перед скрываемой правдой, но приведу случай из жизни. Одна прихожанка поделилась с батюшкой, что ее супруг не хочет посещать литургию вместе с ней. Батюшка посоветовал ей принести ему пива и передать мужу его приглашение «попить пивка». Муж сговор своей благоверной раскусил, уточнил время аудиенции и с полной авоськой бутылок сам явился на приём. Рандеву состоялось: визитёр изложил принципы учения о переселении душ и несостоятельность верообразующих постулатов своего «собутыльника», пообещав досказать «самое интересное» в следующий раз. Мораль церковно-приходской басни придумайте сами.

— Он стал ходить в церковь с женой?

— Конечно, правда, это случилось после того, как святой отец был вынужден смиренно дослушивать под пивко аргументацию собственной верообразующей несостоятельности. Не знаю, довели ли их до икоты поиски истины под воблу, но на самом деле, вся эта казуистика указывает на трудность выхода за рамки «одноразового» восприятия текущей жизни. Над батюшкой довлеют твердокаменные каноны семи Вселенских Соборов, в том числе, и «одноразовый» канон, который может «продовлеть» над Человечеством ещё пару тысяч лет. Основная масса популяции Земли циркулирует между Миром Духа и своей родной планетой, хотя какая-то часть душ, по-видимому, воплощается и в иных мирах и приходит из них к нам. Поэтому можно уверенно предположить, что в сценарии Мировой Закулисы по сокращению реинкарнирующего населения Земли до «золотого миллиарда», участвуют ещё те «одноразовые» души, которые приходят на неё с Рассвета Времён. Церковь декларирует помощь на пути к Богу, но использует при этом фиктивный верообразующий закон, который скрывает и путь каждой души, и единственный способ прогресса Человечества. Батюшка впоследствии повенчал супругов, — не мог же он отказать в этом на том основании, что его не научили реинкарнировать с попадьёй. А семейная пара не отказывалась от исповеди и причастия, потому что значение их не отрицала и до того.

— Тут не знаешь, смеяться или нет.

— Когда мне рассказали эту почти смешную историю, я подумал о том, что истинный и ложный верообразующий законы настолько не совпадают друг с другом, что священник вынужден лишать паству тех утешающих, ободряющих и наставляющих слов Истины, которые не вправе произносить. Я эти слова нашёл, их оказалось очень, очень много, и теперь считаю, что в них нуждаются все, потому что они искренне зовут человека в церковь, а не заманивают в неё свежим пивком. Попробуй, обхитри такого попа и вытащи его фикции на всеобщее обозрение. Создание Учения о Вечном Аде преследовало цель распоряжения судьбами людей, а Закон, принесённый Спасителем, мешал поповщине, потому что раскрывал отношения человека с Богом, указывал место человека в обществе и позволял смотреть широко открытыми глазами на земной мир. Позволить такой вольности рабу Божьему церковники не могли, да и сейчас не могут, поскольку решение Вселенского Собора о фальсификации Учения Христа относится к числу канонических, и пересмотру не подлежит. Рано или поздно у кормила российской власти встанет человек, который поймёт, что «так жить нельзя», и люди, отсмеявшись над подобными историями, расстанутся со своим «одноразовым» прошлым навсегда.

— Вы столько рассказали о Вечном… вашим знаниям цены нет.

— Мне всего лишь в какой-то момент захотелось отделить злаки от плевел, а сделать это может любой, кто заметит то, что бросилось в глаза мне. С удовольствием прочёл бы две-три лекции в Йельском университете. Хотел бы посмотреть, какие вопросы будут задавать, да не пригласят.

— Почему именно Йель?

— Элитные ясли для будущих светочей геополитической закулисы. Некоторые потом матереют, заезжают к нам, рисуют какие-то перспективы отношений, затрагивают актуальные вопросы мира и демократии, выражают оптимизм и приверженность духовному прогрессу. То, что эта маска Сатаны, у нас начали понимать, когда Россию стали окружать натовскими базами.

— Тогда прочли бы лекции где-нибудь у себя.

— Тоже не зовут. До чего не дотронься — везде сомнительное прошлое, даже в самой глубине веков. Гонцы, посланные князем Владимиром, были поражены торжественным богослужением в византийском храме. Вернувшись, они доложили, что не сразу смогли понять, где находятся, — на земле или на Небе, что и сыграло роль в выборе веры. Княжеские посланцы не изучали марксистско-ленинскую философию, которая впоследствии отменит выбранную религию, не видели разницу между сущностью и явлением, формой и содержанием и не ведали, что структурные элементы верообразующего закона могут обустроить не только жизнь потомков славян, но и одурачить порочной аксиомой население всей земли. Во всяком случае, увиденное ими в храме не шло ни в какое сравнение с исламом, который запрещал пить вино и разрешал гарем. Славянам же были чужды нравы «семейной групповухи», потому что краше нашей бабы в сарафане в мире нет. И пили они не англосаксонское пойло, а мёд и пиво. Так закон одноразовой телесной жизни души пришёл на Русь. В то, что посланников князя впечатлила церковная служба в византийском соборе, легко поверить. Ну, спутали землю с небом, и ладно, — в аккурат перед утратой невинности со впечатлительными барышнями такое случается, — две трети из них, говорят сексологи, потом имитируют оргазм, как при аплодисментах вождю народов, однако после этого только дурак сможет перепутать вечную преисподнюю с Раем, похожим на тот, о котором гонцы налево-направо сказывали. И только дурак не смикитит, что такого красивого, скоропостижного, да ещё вечного рая на халяву не бывает, придётся вкалывать. И не до морковкиного заговенья, доводя параметры души до «проходных значений» Духа, перестающего воплощаться, а всего чуть-чуть, — всего одну жизнь от заката до рассвета, зато здесь и сейчас, и не в позе лотоса ради какой-то неведомой Нирваны, а в «аскезе без», в «смирении перед» и «страданиях от». По теории реинкарнации, Духу ещё до воплощения известно, с чем ему предстоит смиряться, без чего жить в аскезе и от чего страдать, но мы же не за высокими горами в позе лотоса в Нирване с головой, а здесь и сейчас, как на ударных стройках пятилетки, где как назло затвердевает цемент и горит встречный план.

— И о чём же ваша лекция?

— Как о чём? Об угнетении обездоленных. Эксплуатация существует сотни тысяч лет. В основе корыстного принуждения одного человека другим лежит главный враг — эгоизм. Поскольку доктрина одноразовой земной жизни души не может вразумительно объяснить, где Дух «заразился» эгоизмом перед единственным воплощением, приходиться скрывать, что на перекодировку энергетики Духа затрачиваются многие тысячи лет. Вследствие отрицания прошлых жизней, с человека вынуждены снимать ответственность за его проступки в прежнем теле и вводить его в заблуждение относительно равных возможностей обрести Вечный Рай, и, значит, им проще помыкать. И потом, что это за учение, по кругу принципиальных вопросов которого приходится всё время врать? Вся истории Человечества — это история эксплуатации чужого труда, незаконного обогащения и эгоизма, и, если бы церковная доктрина удовлетворяла революционеров, размечтавшихся о братстве и равенстве, они бы не стали её искоренять. Глубинные причины обогащения и угнетения одного класса другим не соответствуют фиктивным постулатам религии — ни аксиоме одноразовой телесной жизни души, ни вечности загробного наказания, ни даже объёму понятия христианского смирения, потому что время пребывания Духа в теле может превышать в сумме тысячу лет. В то время как народ продолжал верить в приход доброго царя, доморощенные радикалы начали собирать кустарные бомбы и готовить экспроприацию экспроприаторов, чтобы всё отнять и разделить. Фокус не удался, потому что факир начхал на объективный закон.

— Они не видели другого выхода.

— А как его увидеть, если эгоистическая сущность рабства, феодализма и капитализма находится в абсолютном неадеквате с «одноразовой» парадигмой? Вот вам ещё один «верообразующий казус», который успешно запутывает проблему богатых, бедных и эксплуатируемых. Не будем указывать пальцем на его принадлежность и ту часть мира, где он распространён, чтобы не оскорбить религиозные чувства верующих и их веру в ласкающий звон монет. Некоторые граждане в некой цивилизованной точке планеты верят, что, будучи отмечены небесной милостью в теле, — обладанием богатства на Земле, будут автоматически обласканы и в развоплощённом качестве — на Небесах. Не дай Бог о такой удобной религии прознают наши олигархи, — представляете, если каждый российский плутократ завопит, что девяносто процентов национального дохода принадлежит избранной кучке целованных Господом? Христианская «одноразовая» доктрина похитрее: при всей непоколебимости одноразового статуса эксплуататора-богача, на который нашли управу революционеры, мироед мог оказаться на одной вечной адской сковородке с бедняком. А вы спрашиваете, о чём лекция. Да всё о том же: «О причинах и следствиях волюнтаристских решений I Вселенского Собора межгалактической поповщины». Вот вам, представительнице «наконец-то загнившего Запада», не занятно, что западная доктрина одноразового существования бедного и богатого прекрасно дополняется дарвинистской теорией борьбы за материальные прелести одноразовой жизни.

— До встречи с вами — нет.

— Не обижайтесь на «загнивающий Запад», — этот термин придумали советские материалисты в отместку за зависть к вашему ширпотребу. У нас в XIX веке один православный «помазанник» истратил на свою коронацию больше, чем на Крымскую войну, а другой проговорился «по Фрейду», что «Россией управлять легко, потому что бесполезно». Это откровенное признание в том, что они не разбирались в предназначении души, сути христианства и плохо знали свой народ. Можно привести десятки примеров, когда власти ненавидели то, чем народ дорожил, включая его песни. В том же столетии со второй попытки отменили Крепостное право, что привело к началу революционного движения и Революции, а наши историки разжились новым историческим уроком о том, что в России опасно начинать реформы, а ещё опаснее их прекращать. Наши цари считали освобождение рабов, хотя и необходимостью, но благодеянием, а душа народа — недостаточным, потому что Высочайшее Повеление не отменяло пренебрежительное отношение к большинству. С точки зрения «усмиряющей» христианской догмы, управлять Россией было легко и бесполезно, а с точки зрения реинкарнации и предназначения души, национальная идея Православия, Самодержавия и Народности в «одном флаконе» по факту вылетела в трубу. Почему так произошло? Я рассказывал вам о славянах. Они чтили свой духовный род, реинкарнирующий в земной, и уважали далёких предков, зная, что те вернутся назад. И вот на эту почву пересадили церковную доктрину одноразовой земной жизни души, чтобы объединять и управлять, а затем переписали историю древних славян, обрубив все концы. Пока перед Революцией 1917-го одни в надежде на доброго царя-барина смиренно влачили «ярмо капитализма, ограждённое солдатскими штыками», другие приютили европейский призрак коммунизма и уничтожали тысячелетний уклад. Теперь одни видят причину Революции в том, что люди отвернулись от Бога и, значит, от церковной доктрины одноразового смирения, а другие считают достижения Революции самыми прогрессивными на земле, потому что она избавила народ от Церкви и Царя.

— Вы же опять пытаетесь объяснить исторический тупик игнорированием закона, который Церковь считает ересью.

— Именно так. И этот тупик выражается в болтовне политологов, что России мешают ценности, навязанные Западом, тяжёлое наследие 90-х и пережитки советского прошлого. Это тоже анекдот из нашей газетки, но всё так и есть. А я вижу проблему в том, почему священник не задал материалисту вопрос, откуда тот вообще черпает мораль. Её нормы основаны на реинкарнации, а священник последнюю не признаёт. Можно ли провозгласить новой национальной идеей патриотизм? Можно, — у нас, русских, другой идеи нет, только нам не по душе то, что нами «легко и бесполезно» управляют, набивая свои карманы. Пока мы видим, что вместо того, чтобы реализовать потенциал и предназначение души, вокруг чеканят афоризмы про бабло и превращают любовь к Родине в грязное ругательство. А про ересь, упомянутую вами, отвечу специально. Есть известное высказывание о том, что вся суть христианства сводится к трём словам: «возлюби своего врага». Что ж, точно сказано. Простить своего врага на смертном одре и научиться любить его за одну бренную жизнь, — не одно и то же, на это способен лишь святой, ибо речь идёт о состоянии Духа, реинкарнирующего тысячи лет. Различие между принципиальной невыполнимостью и трудностью выполнения стирается обкатанной веками демагогией, скрывающей лживость «одноразовой» догмы, и это единственная причина, по которой истина недоступна для всех. Но, простите, — если суметь возлюбить своего врага на уровне души за одну жизнь невозможно, душа должна отправиться в посмертную вечность несовершенной и, следовательно, будет испытывать вечные муки за то, чего в одноразовой жизни абсолютно нельзя достичь. Помимо этого, душа святого обладает множеством иных качеств, недостижимых смертным в одной земной жизни, поэтому канон о посмертной вечности, имеет крайне вредное дезориентирующее значение для принятия решений и для души. Вам не кажется, что Верховный Господь «поумнее» своих наместников, чтобы запирать душу за её несовершенство в бессрочной кутузке, тем более что несовершенны все? Как видите, церковный постулат одноразовой земной жизни души всё время балансирует между желаемым и действительным, процессом и результатом, а причина неустранимых противоречий лишь в одном — злонамеренной подмене верообразующего закона, принесённого на Землю Христом.

— Я-то вас поняла, но если одноразовая телесная жизнь души, вечность наказания и возможность стать святым за короткую жизнь — это неправда, Христос такого проповедовать не мог. Я только сейчас начинаю понимать, на что вы замахнулись, и ваше посягательство на исконные корни веры будет не самым тяжким обвинением. Как только определённый круг людей поймёт, что вы ударили в точку, откуда исходит угроза их благополучию, у вас появится первый серьёзный враг.

— Ни на что я не замахивался. Подумаешь, сравнил два известных всем религиозных постулата и сделал несколько очевидных выводов, которые облёк в художественную форму. Неужели историки всегда будут извлекать бесконечные «одноразовые» уроки? А что мешало пацану из сказки пораньше крикнуть насчёт голого зада короля? Раньше бы посмеялись, что какой-то необрезанный поц видит больше одесского раввина. На Земле есть силы, которые препятствуют тотальному пересмотру истории лишь потому, что хотят установить Новый Мировой Порядок. Я вам только что показал структуру фальшивого закона, с помощью которого управляют Человечеством, и при желании, его роль в достижении мирового господства нетрудно проследить. Верно говорят: «Заставь дурака молиться — лоб расшибёт».

— Поражаюсь вам. Вы что, не понимаете, что «ваши очевидные выводы» почему-то не сделал никто, кроме вас?

— Ну, как же, заметил — я же нигде не мог найти выводов, не сделанных никем. И какой смысл затевать со мной полемику, привлекая внимание тех, кто способен сделать такие же очевидные выводы, как я?

— А никто и не будет искать смысл в полемике с вами.

— А-а, понятно! Со мной расправятся за разглашение загробной тайны смысла земной жизни, известной древним славянам в дохристианские времена. Прямо, как в детской кинокомедии: никто не смог, а он смог, — угробил бабушку! Кирпич на кровлю дома моего в ветреный день приладит соплями какой-нибудь потомок тамплиеров, который овладел загробной тайной Ватикана из уст предка, сожжённого Филиппом Красивым в 1307 году, чтобы не выплачивать ему задолженное бабло. Смешно — мне проломят голову не за то, что душа обязана трудиться и день, и ночь, а за то, что тяжкий труд души растягивается на несколько веков, мешая ею крутить-вертеть.

— Нет. Вы сделали умозаключения из того, что находится в прямой связи со следствиями из ваших выводов. Вам придётся отвечать не за выводы, «очевидные для всех», а за следствия, которые вы сделали для всех очевидными.

— Понял — не дурак. Без меня европейцам невдомёк, кто приделал ноги идее гендерного равенства и куда она ведёт. Или им понравилась американская идея «кукурузной контрацепции»?

— Разумеется, невдомёк. У вас же тоже недоумевают, зачем приделали ноги идее социализма, который увёл от капитализма и привёл в тот же капитализм, и это невдомёк ни тем, кто сегодня за красных, ни тем, кто за белых. Или ваши академики обо всём догадываются?

— Пустяки. Добавлю к заглавию своего бестселлера два слова — «фантастический роман», а если не поверят, укроюсь в шалаше или эмиграции. Спрячете от Инквизиции в стоге сена?

— Спрячу, я сострадательная и очень впечатлительная фройляйн.

— Не часто встретишь фройляйн, которая в двух словах признаётся сразу в трёх добродетелях. Тут, в вашей каменно-черепичной идиллии, больше хочется думать не о смерти, а о том, что где-то когда-то жил. Стало быть, вы прониклись значением идеи прошлых жизней и забытых кармических долгов?

— Разве иначе я стала бы вас прятать и спасать? А вдруг это мой забытый кармический долг?

— Не исключено. Иначе бы, откуда я заранее знал, что у моей собеседницы будут умопомрачительные зелёные глаза.

— Всё шутите. Лучше скажите, зависит ли моральный прогресс от количества святых?

— Прогресс начинается, когда идеи овладевают «критической массой», и общество становится на правильный путь. Если степень морального прогресса поставить в зависимость от «количества святых на грешную душу населения» и констатировать доминанту нежелания стремиться к святости, возникает ряд неудобных вопросов, например, не являются ли слухи о достижении святости за одну жизнь слишком преувеличенными? Может быть, ответ следует искать в критериях определения святости и безальтернативности процесса её достижения? Сами подумайте, если две трети реинкарнирующих душ на Земле характеризуются низким духовным развитием, какую пользу для прогресса человечества сослужит заплесневелая догма о бессмысленной загробной вечности? Можно ли на Земле признавать душу святой, если она не перестаёт воплощаться? Известно, что Нострадамус находился в контрах с Инквизицией по ряду вопросов, в том числе, и потому, что был против культа святых. Современный культ святости парадоксален тем же, что ранее, — вознесённые святые существуют, а возможности достижения святости за одну земную жизнь нет, не говоря о том, что посмертной вечности для грешника также нет. Парадокс разрешается просто — голосованием за признание святым.

— Понятно, искать ответ на мой вопрос некому.

— И незачем, потому что учение о реинкарнации даёт все ответы и формирует очень неудобный взгляд на прогресс. Поп не скажет, материалист не догадается, поэтому сажать их за один круглый стол для обсуждения факторов нравственного прогресса просто смешно, — всё закончится констатацией, что Человечество не берёт пример с тех, кого Церковь признала святым.

— Но мы же можем допустить, что прогресс зависит от количества святых на сто тысяч грешников?

— Посмотрите, чему учат многочисленные примеры одноразовой жизни, — основная масса людей берёт пример с окружающих, подражая чужому образу жизни, и ищет альтернативу обретению святости в чём угодно, только не в стремлении к недостижимому. Одной из причин такого взгляда на жизнь является заведомо проигрышная альтернатива: потратить единственную жизнь для удовольствий либо последовать примеру святости в фальшивой интерпретации Святых Отцов. Если около двух третей душ находятся на низкой стадии духовного развития, то есть ещё не успели решить фундаментальные проблемы своего Духа, смогут ли они воспользоваться фиктивным религиозным постулатом о равенстве возможностей в достижении святости за одну жизнь? Могут ли тем же постулатом руководствоваться недоразвитые души в телах, занимающих высокое земное положение, от которых зависит и наша жизнь, и моральный прогресс?

— Зато они могут брать пример.

— С недостижимого, что хорошо ими осознаётся? В условиях официального признания идей духовной эволюции инкарнаций ересью? Не забывайте, что церковная доктрина не только извращает процесс достижения святости, она снимает с несовершенных душ кармическую ответственность за прошлые жизни и отрицает заблаговременный выбор Духом тех обстоятельств будущего воплощения, которые определялись им с целью его самосовершенствования и духовного продвижения. Или вы уже полагаете, что всё это «милое коварство» исконных корней исходит от кого-то, помимо дьявола? А теперь наложите это изощрённое коварство на разные исторические периоды: времена тотальной юрисдикции церковников и конституционной свободы вероисповедания, которую вы считаете завоеванием христианской цивилизации. Абсурд?

— Согласна, абсурд.

— Полный. Если уж церковники публично обращают внимание на то, что люди не стремятся брать пример со святых, ничто, кроме страха разоблачения, не мешает им объяснить людям, что естественный Закон Божий безвозвратного и скоропостижного вознесения от грешника не требует, но и никакой альтернативы ему не оставляет, — грешнику придётся или брать пример со святого и становиться святым согласно бескомпромиссному закону природы, или терпеть в каждой последующей «одноразовой жизни» заслуженные неприятности и искать виноватых вокруг себя, навлекая на себя и своих близких новые и долгие печали. Разъяснить объективную невозможность достижения святости за одну жизнь толоконные лбы не желают, потому что во лжи, тем более, во лжи многократной, верообразующей и глобальной, очень не хочется признаваться. Они ведут себя, как нашкодивший ребёнок среднего школьного возраста, — чем позже родители узнают о его проступке, тем лучше.

— А как грешник сможет отличить истинный закон от ложного?

— Он что, — умалишённый? Не думал, что и вас надо убеждать в преимуществе доступной истины перед скрываемой ложью. Мне знакомы два пророчества о причинах обновления христианской веры, но я понимаю под обновлением возвращение к тому верообразующему закону, который принёс Христос. Трудно считать обновлением обнародование того, что выжигалось калёным железом много веков подряд. Если Церковь лишает себя убедительного аргумента воцерковления человека, причина её самоограничения заключается в «каноническом» вранье, и лукавство начинается со слов, что люди к святости не стремятся.

— Но ведь это правда.

— Правда. Правда и то, что если на планете разом прекратятся все войны, рухнет мировая экономика, которая держится на производстве средств массового умерщвления людей, и они начнут умирать от голода. Правда и то, что академический и политический бомонд не может разобраться даже в причинах национально-освободительных движений и революций, потому что значение трактовки скрываемого Вселенского Закона простирается далеко за пределы понятий фальшивых верообразующих постулатов, которые доносит дьякон до кучки тех, кого невоцерковлённое большинство до сих пор зовёт «верующими».

— Так сложилось исторически.

— На земле всё складывается исторически, но я говорю об извлечении исторических уроков. Мы привыкли относить вопрос о спасении от адской вечности к монополии Церкви, а свободу от церковного тоталитаризма времён Инквизиции, — к одной из завоёванных конституционных свобод, — в том числе, праву верить в несуществующее загробное небытие и его источник — материализм. А вы знаете, что за то, что назовёшь материалиста дебилом, могут привлечь к ответственности за разжигание ненависти к определённой группе людей? Дъявол устроил так, чтобы Человечество делегировало своим поводырям негласное право отторгать закон нравственной эволюции инкарнаций и смотрело на перспективы морального прогресса через оглупляющие очки одноразовой телесной жизни души или бездушного тела. Нормы общественной морали внедряются господствующим классом ради своего безоблачного правления, и было бы наивно допускать, что официальное отрицание феноменов смены тел душой и одухотворения душой тела происходило в интересах Человечества. Власть предержащие клирики и материалисты формулировали отрицающие абсолютную истину принципы, думая о собственном благополучии. Именно эти принципы задумывались с целью искажения духовной и земной реальности и корпоративных выгод, влекли жестокие репрессии и заводили общество в социальные катаклизмы и тупики. Это привело к тому, что религиозные и светские власти навздевали шоры на решение всех проблем, какие только могут возникать на Земле, — исторических, культурных, социальных, экономических, политических.

— Хорошо. Допустим, во всём виноват «одноразовый» взгляд на жизнь.

— Нежелание замечать прямую связь догмата одноразовой телесной жизни души и главного материалистического принципа одноразового бездушного тела с упорным укрывательством объясняющего всё Закона Реинкарнации сопоставимо разве что с идиотизмом разнообразия телерекламы, круглосуточно смакующей безвкусную воду и сладкий сахар в целях увеличения продаж. В обоих случаях абсурд лежит на поверхности, не требует «научных» доказательств и загораживает здравый смысл. Сатана переиграл всех: он демонстративно противопоставил друг другу на всеобщее обозрение фиктивные законы однократности телесной жизни души и бездушного тела в рамках биологического существования социальной личности и вывел за эти рамки Божий Закон.

— Оригинально. Впервые слышу такую трактовку.

— В чём суть этой дьявольской, растянувшейся на века, уловки? Формально цели духовенства, общества и государства, основанные на догмате одноразовой земной жизни души и посмертной вечности, совпадают, а на деле общество и государство развиваются вопреки Вселенскому Закону, который тщательно скрывается Церковью. В атеистическом государстве обществу навязываются материалистические законы, вытесняющие духовные, а такие законы основаны на одноразовой земной жизни бездушного тела, и, следовательно, мотивируют на отрыв от реальности. В итоге получается, что единый принцип одноразовой жизни души в теле либо бездушного тела полностью обесценивает перспективы нравственной эволюции Духа, общества и государства. В свою очередь, лишение нравственных перспектив прямо или опосредовано влечёт центробежные тенденции социальных и государственных институтов, девальвацию духовных ценностей и произвольную многовариантность поведения личности. Хотите точнее оценить вред «отмены» святыми отцами Божьего Закона Реинкарнации?

— Это возможно?

— Сейчас поймёте. Как вы кратко определите слово «Бог»?

— Бог есть любовь.

— Каково противоположное слово, антоним?

— Эгоизм, эгоцентризм и, конечно, ненависть.

— Теперь следите за ходом мысли. Эгоизм есть фундаментальное отрицательное качество энергетики Духа. Оно порождает все войны и голод, массовое угнетение и эксплуатацию, все злодеяния против ближних. Рабство, феодализм, капитализм, как исторические формы жизни общества и способы производства, характеризуются изменением общественных отношений, но не отвечают на вопрос о причинах эгоизма. Источник нравственных преобразований социума более полутора тысяч лет скрывали от народов, и, в конце концов, призывы к безысходному «одноразовому» смирению настолько осточертели, что в 1917 году большевики взяли решение вопросов о прогрессе и освобождении от эксплуатации на себя и загнали страну из очередного тупика в другой. Глашатаи «одноразового» смирения пострадали первыми наряду с имущими.

— Причина прогресса — уничтожение эгоизма и эволюция души?

— Безусловно. В отличие от эволюции реинкарнирующей души, одноразовым воплощением в тело духовный прогресс поколений не объяснить. Материалист смешон тем, что не имеет представлений о подлинном источнике норм морали, — Создателе и Творце, и берётся поучать других, а аксиома одноразовой телесной жизни души прячет от людей источник духовного прогресса, — процесс эволюции посредством реинкарнации, раз и навсегда установленный Создателем и Творцом. Именно степень проявления эгоизма служит критерием меры кармического воздаяния неблагополучной судьбой и причиной следующего воплощения, необходимого для того, чтобы подвергнуться более суровому наказанию и искупить вину за свой эгоизм. Вред, о котором я вначале упомянул, сводится к тому, что все земные беды человечества порождены эгоизмом — антиподом безусловной любви, которая и есть Бог, а поповщина извратила ключевые положения об искоренении главного духовного врага: реинкарнацию и отсроченное кармическое возмездие, духовную эволюцию и формы искупления вины в Духовном Мире и на Земле. Почему человек нередко принимает решения не в пользу личного духовного прогресса, а своего главного врага — эгоизма и раздутого «эго»? Потому что его представления об изменении энергетической структуры души, согласно реальному закону, искажены лживой аксиомой одноразовой жизни, а представления об истинных следствиях данных изменений для него и вовсе отсутствуют, поскольку одна поповская фикция плавно перетекает в другую — посмертную вечность, в которой, якобы, безвылазно находятся все.

— Вы считаете, что эгоизм — самая большая проблема, с которой надо бороться с помощью истины?

— Да, считаю. С ним уходят и приходят на Землю, принося вновь, и проблемы растут. Истиной можно нанести сокрушительный удар по эгоизму на главном направлении — по разгулу глобального милитаризма, мировой закулисе и плутократам. На эту мысль меня натолкнул случай, рассказанный участником Крёстного хода. Во время привала на окраине деревни одна женщина обессилела от голода и попросила у другой ломоть хлеба. Знаете, что она ответила вместо благодарности? «Достали вы своей любовью к ближнему», — это были слова сидевшего в ней беса эгоизма, и эта сущность не только исказила её голос, но и заставила умолчать о благодарности.

— Жуткий пример. Удивительно. Но тогда вы должны знать самую болезненную точку эгоизма.

— С позиций стратегии, их несколько. Допустим, где-то живёт человек, обычный бытовой эгоист, и, следовательно, у него эгоистическая душа, и не важно, сидит ли он за дверью своего ржавого гаража или за дверью министра социального развития и пенсионных реформ. В душе есть энергетически заряженные компоненты эгоизма. Имеются способы изменения энергии души, которые знает каждый священник. Но существуют и мотивы персонального самоизменения души, — мы с вами всё время говорили об этом. Что служит мотиватором обращения в веру и превращения личности из эгоиста в альтруиста? Вечный Ад — главный элемент церковного верообразующего закона? Фраза проповеди о том, «как хорошо с Господом, и как плохо бесконечно гореть в адском огне»? Призыв к традиционной приверженности исконным корням веры предков?

— Вы же имеете в виду иное. Что?

— На мой взгляд, на проблему паразитирующего эгоизма следует посмотреть в двух аспектах. Во-первых, детально и неопровержимо показать, что абсолютно все рукотворные человеческие несчастья в обществе, государстве и семье порождены ничем иным, как эгоизмом души, и, следовательно, искоренение эгоизма должно перестать оставаться прерогативой и сферой внимания исключительно Церкви. Эгоизм хитёр, он ловко маскирует ненависть, от которой страдают все. Думаю, со временем примерно так и произойдёт, поскольку общество заинтересовано в кратчайших путях к своему благополучию не меньше, чем Церковь увеличении паствы.

— Очень интересно. А во-вторых?

— Вы заметили, что сказанное относится к переосмыслению следствий, вытекающих из эгоизма, который и определяет невыносимые условия жизни общества? Это же абсолютно другой подход.

— Да. Ненависть ведёт к трагедиям, а на источнике трагедий не ставят должный акцент.

— А во-вторых, необходимо детально и неопровержимо показать, какие вредные следствия из эгоизма души вытекают для самого человека, и как они влияют на его благополучие. Поясню: мало кто, находясь в здравом уме, свободном от «христианских» догм IV века, пожелал бы родиться в следующий раз в теле изгоя, урода, калеки и нищего, хотя решение этого вопроса зависит от того, будет ли возвращён Божий Закон на место или нет. Про «Вечный Ад» придётся забыть, потому что «одноразовая» церковная доктрина фиктивна и резко смещает акцент. Но посмотрите, что случилось в СССР на рубеже 1991/92 годов. Вместо того, чтобы использовать преимущества условий социализма, его принципы социальной ответственности, справедливости и коллективизма, соединить общество с обновлённой Церковью и с духовных позиций развенчать критическую массу эгоизма, алчные и эгоистические людишки, ничего не смыслящие в духовном прогрессе, вернули дореволюционный капитализм с его приходами и кабаками, при котором эгоизм генерирует несправедливость и похоть под «старые добрые» увещевания к «одноразовому» политическому терпению, экономическому смирению и сексуальному воздержанию. Знаете, каким слоганом торговцы рекламируют колбаску по телевизору? «Слишком вкусно, чтобы делиться». Вот и весь коллективизм.

— Вы же не идеалист, и понимаете, что по-другому быть не могло.

— А почему я позволил себе издёвку? Потому что в дореволюционной России проституция существовала легально, и её опять предлагают легализовать, чтобы заткнуть дыры в разворованном бюджете. За повторением старых заскоков по-прежнему стоит сокрытие закономерностей развития Духа и их принципиального значения для всех областей жизни общества. Объясните самые реальные последствия, ожидающие проститутку в Мире Душ и следующей жизни, и тогда спрос на плотскую любовь среди самцов начнёт понижаться.

— Вы уверены?

— Не знаю, как в немецких борделях, а у нас на сей счёт есть поговорка про суку и кобеля. Сами подумайте, как можно со всех сторон культивировать «основной инстинкт», реанимировать ложный постулат Вечного Ада и сокрушаться, что люди не берут пример со святых. Помните, что развоплощённый Дух считает конечной целью реинкарнации?

— Обретение святости?

— Верно. И потому альтернативы переселению душ в Природе нет, и, значит, душам умерших людей некогда томиться с Начала Времён в ожидании всеобщего воскресения в Конце Времён, поскольку дел у них на Земле невпроворот. «Ересь» Вселенского Закона переселения душ, благодаря стараниям поповщины, возненавидели все. А исторический факт замены многократности пересечения бесплотным Духом границы духовного и материального измерений однократностью земной жизни сменяющих друг друга поколений красноречиво указывает на то, что расхожая поговорка «после нас хоть потоп» звучит, как побочное следствие поповского боготворчества, сопряжённого с хроническим богохульством. Не важно, сколько людей следует этой глупой поговорке, важно то, что те, кто ей руководствуются, исходят из того, что в то или иное место им не придётся возвращаться, и будут принимать решения, исходя из этого.

— Железная логика.

— Логически мыслить способны все, основная масса ошибок допускается из-за принятия во внимание ложных посылок, имеющих свойство громоздиться одна на другой.

— У нас эта поговорка тоже в ходу, и что?

— Так ведь с точки зрения переселения душ, — это выражение про потоп — неосознанная глупость, мина замедленного действия, дурной пример и откровенный абсурд. И всё потому, что реинкарнация предполагает возвращение в тот самый потоп, до начала которого мы рассчитываем не дожить, да и в течение жизни по разным причинам мы думаем точно так же. Я, конечно, знаю, что ваши соотечественники не привыкли оставлять после себя мусор в тех местах, куда не собираются вернуться, но каждый ведёт себя в меру своей испорченности, особенно, когда этому потворствуют дурной теорией и примером. Вот вам ещё один вывод из содеянного церковниками: тезис об отрицании ответственности души за прошлое и будущее существование в теле прямо противоречит Замыслу Творца, непосредственно указывает на низменность мотивов фальсификации Учения Христа и лицемерие термина «Божий раб». Мы — не Божьи рабы, а Божьи Искры. Это следует из того, что мы созданы по образу и подобию, и того, что Спаситель называл Себя лучшим Другом и Учителем. Может ли Искра Божья быть предназначена для костра Инквизиции, Вечного Ада и посмертной вечности только потому, что так решили толоконные лбы? С «одноразового» раба наместников Божьих проще вытрясти десятину, и им легче управлять. Вы согласны, что смысл меняется?

— Нет сомнений.

— Во-от. И пока всем и каждому не объяснят, что Бессмертный Дух подвергается кармическому воздаянию в бесконечности времени и пространства вплоть до окончания воплощений в теле, и то, что ослабление тягот очередной судьбы прямо пропорционально искуплению кармических долгов, человек будет произвольно руководствоваться мнимой однократностью жизни. Повторюсь: по мере искупления вины в настоящем теле испытания в будущих телах ослабляются, и это один из тех нравственных принципов, который благодетелям в рясах очень мешал, поскольку ограничивал их роль в «исправлении и перевоспитании». Уловили? Толоконные лбы действовали наперекор предназначению души и её Божественной сути.

— Неужели, человека совсем не пугает наказание?

— Давно доказано, что даже смертная казнь не влияет на уровень преступности. Объективным фактором многих уголовных деяний неверующих являются «несправедливые» обстоятельства условий жизни, образующие, согласно закону реинкарнации, скрываемый от людей состав кармического наказания на земле — конкретную судьбу. Естественно, отмолить жизненные невзгоды, входящие в состав целей Проведения, невозможно, — не для того Дух человека обретал тело и принимал решение о воплощении. Всё это требует от нас знания закона кармического воздаяния за прошлую жизнь в жизни настоящей, а также личного смирения, которое основано на понимании справедливости заслуженного. А откуда возьмётся подобное понимание, если мы рождаемся и умираем на земле всего раз? К чему приводит утаивание истинной причины человеческих различий? К путанице в жизненных ценностях и смыслах. Неимущий завидует имущему, урод — красавцу, немощный — сильному. Зависть порождает ненависть, а ненависть — антипод любви. Вредна ли поповская фикция для социума? Я это только что объяснил. Чем компенсировать умолчание о Божьей Истине? Громче взывать к терпению, смирению и воздержанию? Помогло ли это предотвратить Революцию 1917 года? Не помогло. Ну вот, вы опять улыбнулись…

— Я просто представила, как вы читаете лекцию в моём университете. Сбежалась бы вся наша профессура. Жаль, вы не говорите на немецком… я внимательно слушала вас и поняла, что на самом деле человек борется не за справедливость, а против самого себя.

— В том-то и дело — у каждого свои представления о справедливости. Парадокс в том, что человек, действуя по своему разумению, пытается устранить внешние обстоятельства, которые посланы ему для преодоления, и нередко ухудшает своё положение, так как трудности его текущей судьбы — дело его рук и добровольного выбора. Сказать об этом ему некому, но что будет, если каждый «обиженный» на судьбу будет хватать «пролетарский булыжник», который подвернётся под руку? Такое поведение объясняется неведением относительно закона реинкарнации и кармы и противоречит тому, что называется безусловной любовью, а любовь — это милосердие. Вы видите милосердие в догорающем костре инквизиторов и богохульстве вечного адского пламени?

— Нет.

— Не было его и у власти, представленной нашим последним царём Николаем II, которая довела нищих крестьян и рабочих идеей «христианского смирения» до Революции. Не было его и у римской поповщины, извратившей в Писании первоначальное отношение к рабству, угнетению и эксплуатации. В силу закона духовной эволюции, исторические фигуранты не могут быть совершенны, но они обязаны иметь адекватные представления о Вселенском Законе, а не те, которые выдаются за таковые Церковью. Пока, благодаря стараниям церковников, у Человечества таких адекватных представлений нет, поэтому история не может быть другой.

— Когда-нибудь вас будут цитировать.

— Не нуждаюсь, я скрупулёзно анализировал пророчества. Пророки Нострадамус и монах Раньо Неро по прозвищу «Чёрный паук» говорили об одном и том же: религия будет обновлена. Ведь что значит извратить верообразующий закон причин и следствий пересечения границы духовного и материального миров вечной душой? Скрыть загробную тайну смысла земной жизни, которую первоначально включал Новый Завет. Заповеди Моисея, известные ещё с тех времён, к которым относится Ветхий Завет, были первой частью Тайны. Последовательность доведения её составляющих до Человечества зависит от ряда факторов.

— Каких?

— Особенностей развития людей на Земле и их готовности правильно воспринимать эти сведения. Спаситель пришёл в тот момент, когда на Земле возник дисбаланс духовных энергий, — мужской и женской, образующих гармонию. Началось с обета безбрачия, и закончилось гомосексуальными скандалами клириков и внедрением гендерного равенства. Закон реинкарнации, принесённый Спасителем, фактически похоронили, и, добившись этого, завоевали конституционную свободу веры, — мы уже говорили об этом. А теперь пытаются прибрать к рукам реинкарнационные потоки земной популяции, навязать в качестве «высшей» идеологию свободы телесных инстинктов и сократить население Земли.

— Я уже думала, что поразить меня вы больше не сможете. Скажите, вы понимаете, какую оценку человеческому прогрессу только что дали?

— Странный вопрос. Сопоставьте лживое антихристианское учение о вечном аде и дебильный материалистический закон первичности материи с Наставлениями Закона Реинкарнации, изложенными в Книге Духов, — сомнения в глобальном обмане Человечества рассеются ещё до того, как вы успеете их дочитать.

— Но разве возможно скрыть глобальные проблемы?

— Проблемы — нет, а их решение — можно.

— Как?

— Для начала согласитесь, что разница между исполнением указаний наместников Бога во избежание мнимой адской вечности и возвращением на Землю для достижения нравственного совершенства и рая на Земле, пояснения не требует. Долгосрочность Вселенского Замысла о нравственном совершенствовании реинкарнирующего Духа и превращении Земли в райское место без рабства и эксплуатации представляет собой скрываемую от Человечества перспективу. Это всё равно, что сделать его слепым. Наш Дух, вернувшись в духовный мир, видит, что как бы хорошо не выполнял на Земле очередную задачу, ему всё равно придётся возвращаться в земной ад. И каждый Дух, отправляясь обратно, ясно понимает, что в этом земном аду его ждёт, и он не должен вести себя контрпродуктивно.

— Что вы подразумеваете под словом «ждёт»?

— То, что с каждого человека снимается ответственность души за прошлое существование в теле и ответственность души за будущее возвращение в тело, то есть обратно на Землю, а текущую ответственность в одноразовой телесной жизни устанавливает господствующая власть, которая лишает человека возможности осознавать всё это земным умом. Я понимаю под ответственностью только способность предвидеть последствия своего поведения, но лишить человека этой способности можно по-разному. Более эффективного универсального способа управления огромными массами людей в Природе нет, поскольку верообразующий закон всего один. А иначе, откуда бы проистекала такая ненависть к закону реинкарнации? Послушайте, что говорят попы на эту тему, — вас стошнит. Резкое неприятие, например, вызывает положение теории реинкарнации о том, что развоплощённый Дух отца встречает Дух своего умершего сына, жены — мужа, и так из поколения в поколение, пока духовный род не перестаёт воплощаться в земной родословной.

— Это означало бы признание реинкарнации, разве не так?

— Да, но верхушка поповщины пошла на подлог, сознавая, что отныне Господь «будет обязан» принимать души умерших безвозвратно, несмотря на их тотальное несовершенство, лишь бы аллегория адского пламени не утратила свойство бесконечности. Или вы приписываете религиозным извращенцам благие мотивы?

— Нет, просто хотела сказать, что, отрицая переселение душ, приходиться отрицать и следствия из отрицаемого.

— Прекрасно, однако, помимо скрываемых следствий из отрицаемого, существуют следствия самого отрицания. Толоконные лбы убедили поколения землян не только в том, что вечная душа живёт в теле единожды, но и в том, что душа может оставлять тело несовершенной, а этот бесспорный в силу очевидности вывод стал иметь для воплощённых душ собственное, отличное от поповского, значение. По поводу произвольного толкования этого значения, особенно, в наш бурный век абсолютной свободы вероисповедания, можно сказать многое, но поповщине издревле было выгодно, чтобы душа раба Божьего появлялась на Земле, словно ниоткуда, и духовно-безродной покидала её навсегда. Как вы думаете, понравится ли церковникам ощущение двух влюблённых, что они «знают друг друга тыщу лет», если оно указывает на реинкарнацию? Почему скрывать её выгодно? Потому что все виды связей между духовным и земным мирами, вытекающие из Закона Реинкарнации, наставляют и вразумляют убедительнее вечного адского пламени и проповедей об одноразовом статусе Божьего раба и не позволяют им помыкать. Статус раба предполагает наличие господина, который обладает на земле эксклюзивным правом наделять работой, наказывать за её ненадлежащее исполнение, чтобы тешить своё раздутое эго и оправдывать положение вещей. Непомерные амбиции часто доводят до ручки, но доктрина одноразовой телесной жизни души была настолько удобной и выгодной, что пережила века.

— Разве церковь не исповедует гуманизм?

— Если поповская верхушка IV века действительно хотела утвердить на Земле Волю и Царствие Всевышнего, лучшего способа достижения нравственного прогресса общества, чем истинный, нет. Истинный гуманистический путь к нравственному совершенству заключается в том, чтобы неуклонно доводить до всех закон проявления кармического возмездия в текущей и последующей жизнях, а также между смертью и новым рождением, однако церковники предпочли естественной и непоругаемой истине многовековую отсебятину и богохульство вечного адского огня. К чему привели отрицание прошлой и будущей телесной жизни души и материалистический принцип бездушного тела? К невозможности осознать одноразовыми поколениями своего возвращения на Землю, чтобы пожинать плоды собственных ошибок и трудов, к утрате места человека во Вселенной и перспектив решения насущных проблем. Одноразовому кораблю — одноразовое плавание.

— Это же всё равно, что держать всех в абсолютном невежестве. Вы не слишком преувеличиваете?

— А вы когда-нибудь стояли в куче навоза на скотном дворе, смотря под ноги? Если стояли, могли видеть, как по торчащей из вонючей кучи соломины, ползёт жук, который рано или поздно сорвётся вниз. Вы могли поднять голову и увидеть то, что находится за забором скотного двора: крыши домов, водонапорную башню, лес за околицей и коров на зелёном лугу. Вы знали, что метрах в трёхстах есть автостанция, с которой часа за два вы доедете до большого города, откуда за час доберётесь до аэропорта, и к концу того же дня окажетесь на другом полушарии планеты, — скажем, на берегу острова посреди океана, где можно послушать свою душу, а не то, что о ней говорят. Хотите быть навозным жуком на соломине? Вряд ли. Поэтому в том, что поповщина нагородила много столетий назад, никакого преувеличения нет, но Человечество на земном шаре живёт с этой аксиомой до сих пор.

— Красиво сказали. Боюсь, Человечеству не очень понравится, если его сравнят с навозным жуком.

— Ну, по сравнению с Мировой Реинкарнацией это момент второстепенный. Отказ узника отбывать наказание в темнице обычно никаких следствий не влечёт. В конце концов, задайте себе элементарный вопрос, что может вывести общество на стезю нравственного прогресса в мире, где так много зла и горечи? Новые «теории благоденствия»? Только принятие обществом закона нравственной эволюции Духа. Вместо этого западному обществу, с одной стороны, навязывают антихристианские ценности одноразовой жизни, а с другой, — применяют комплексные методы провоцирования психофизиологических позывов к смене пола ребёнка и лишают биологических родителей законных прав. Если бы в сознании общества господствовало должное представление о реальном механизме подлинного верообразующего закона, указующего на путь и предназначение души, а не многовековое фуфло, отличить благо от злодеяния обществу не составило бы труда, — я думаю, тех чиновников, которые калечат души и судьбы детей, услали бы туда, где телята европейских фермеров не паслись. Что касается противоестественного венчания однополых браков с последующей передачей гомосексуалам детей на усыновление, — такие плоды демократии в послевоенное время не снились даже в сумасшедших домах пуританской Европы и Америки. После того, как ещё не забронзовевший Уинстон Черчилль предложил Гарри Трумэну сбросить ядерный заряд в геометрический центр Кремля в благодарность за освобождение от фашизма, брожение в головах западных обывателей началось.

— Что вы понимаете под брожением?

— Ненависть к справедливости социализма, недоверие холодной войны, разгул потребления, последующие сексуальные революции. Западный обыватель настолько ограничен, что уже не в состоянии разобраться, на чём основана новая волна многовековой русофобии.

— Откуда же у него недоверие?

— От круглосуточного вещания бюрократии, что Россия угрожает всему свободному миру.

— Чем?

— О, это они старательно недосказывают, делая акцент на её агрессивности. Угроза Западу состоит в том, что Россия при любом режиме не даёт раздербанить себя на части, «по-братски» растащить природные ресурсы и наслаждаться грабежом, а это можно сделать, когда в нашем обществе появятся родители номер один и номер два.

— А разве вы забыли, что ваша Церковь тоже проповедует, как вы говорите, «одноразовую» доктрину?

— Ну и что? Корни противостояния тёмных и светлых сил скрывались и в советское время. Например, кремлёвские маразматики прятали от народа книжонки Бзежинского о построении нового мирового порядка против России, за счёт России и на обломках России, но от того, что в моей стране тотальная идеология одноразовой жизни бездушного тела сменилась возможностью опять проповедовать учение об одноразовой телесной жизни души, Бзежинский не перестал быть ублюдком, а русская душа — русской душой. В чём я увидел актуальность загробной тайны смысла земной жизни, древней, как мир? Учение о Вечном Аде фиктивно ограничивает нравственное развитие Духа моментом физической смерти, обрывая его за посмертной чертой, но на деле это означает, что даже тяжкое преступление против Человечества карается фиктивно. Реальное же кармическое возмездие настигает на Земле каждого и выражается в сломанных судьбах и невыносимых страданиях. Понимаете, что происходит? Рукотворный земной ад, которым люди наказывают сами себя, не воспринимается ими в качестве заслуженного Божьего наказания. Если сказать грубо, борьба идёт не с причиной, а со следствием, и каждый считает, что он прав. Поповщина и здесь несёт бред: кармическое возмездие из прошлого — это-де фикция, поскольку ни прошлых, ни будущих жизней души на Земле быть не может, ибо для грешника уготован Вечный Ад. Замечательно! Любой комплимент соборному поповскому разуму меркнет перед способностью перевернуть Вечную Истину с ног на голову и оболгать Божий Закон. Согласны?

— Действительно, подмена грандиозна.

— Тогда было бы гуманным собрать на следующий день после судьбоносного I Вселенского Собора 325 года всех делегатов под замком и объявить им, что их пожизненная изоляция от человечества является не вечным наказанием, а всего лишь пожизненной наградой во избежание богохульства, которое они сговорились чинить.

— За что же их под замок? Они, похоже, хотели усилить впечатление грешников преувеличением суровости наказания.

— Ага, посредством богохульства, разводя костры Инквизиции и сгоняя к ним паству для усиления впечатлений. Они своего добились — был создан тот образ жестокого Бога, который им требовался. Суровое кармическое воздаяние в земных жизнях было столь мизерным, что его решили «отменить» и иллюстрировать вечность загробного пламени дровишками. Вы хотя бы понимаете, что замена реального воздаяния за грех на фикцию, выдача фикции за реальное возмездие, замена процесса нравственной эволюции системой жесткого принуждения и извращение критериев обретения Духом святости не могли бесследно пройти для Человечества? Кто, кроме Сатаны, был способен на такое, — от христианского учения, — я имею в виду его определённые верообразующие постулаты, — не был оставлен ни один камень на камне. Священники не используют термин «верообразующий закон», поскольку тогда придётся отвечать, откуда, зачем и сколько раз Дух вселяется во внутриутробного младенца, куда уходит, кто его встречает и куда ведёт. И я никогда не поверю, что проповедники Учения о Вечном Аде, не понимают, что проповедуют те антихристианские постулаты, за несогласие с которыми католики столетиями беспрепятственно жгли людей.

— Я всё-таки не совсем понимаю, почему то, что стало очевидно мне, остаётся незамеченным.

— Тут несколько причин, но вы же увидели, что попытки взглянуть на теорию через системообразующие элементы даёт наглядный результат и делает противоречия явными. Это только логика, а верующие стремятся к вере. Да, Благодать постигается вчувствованием, но это не означает, что следует отключать мозги при первом ознакомлении с чем-то бесспорным и общепринятым. Праведник воспринимает земную жизнь, как короткий отрезок времени, за которым наступит Жизнь Вечная, и никаких иных представлений ему не требуется. Но что же происходит в действительности, вопреки церковной аксиоме, которой он придерживается? Суровость текущих земных условий воплощения душ поколений слагается из тяжких испытаний — кармического возмездия за прошлые жизни, и тех злонамеренных проступков людей в отношении окружающих, за которые их ждёт кармическое возмездие в жизнях будущих. Ирония в том, что «праведникам» знание подобной «ереси» ни к чему, а от «неправедников» она тщательно скрывается. Вы только представьте: вся наша земная жизнь уже есть реальное, заслуженное и справедливое ВОЗМЕЗДИЕ за грехи, а нам подменили его на то, чего в Природе-матушке нет, иначе бы, мы на суровую Землю не возвращались. Мы полностью дезориентированы и дезорганизованы. И вы ещё спрашиваете, почему этот поповский фокус остаётся незамеченным. Нормальному человеку такое и в голову не придёт. Любимое изречение современного торговца: «Хочешь, бери — хочешь, не бери». Меня не удивляет то, что Восточное христианство отделилось от Западного, докатившегося впоследствии до Крестовых походов, Инквизиции, гомосексуальных скандалов, собственной разведки, контрразведки и сомнительных связей. Доходы Ватикана сопоставимы с доходами мировых промышленных корпораций, и этот факт никак не вяжется ни с тем, что Иуда, брат Иешуа, исполнял роль казначея, ни с тем, что Иешуа, брат Иуды, никаких церквей не создавал. Поймите простую вещь: ложь настолько грандиозна, что из поколения в поколение не закрадывалось мысли, что Истина спрятана совсем рядом и способна ввести в шок.

— Ввести в шок? Чем?

— Тем, что личные испытания судьбою заранее вписаны каждым в обдуманный с духовным наставником «план души». Тем, что земные испытания и являются тем кармическим возмездием за прошлые жизни. Тем, что земное наказание за грехи подменено фиктивным, несуществующим. Вдумайтесь: безоговорочно справедливое Божье воздаяние в форме земного искупления миллиардов людей подменено на вируально-фиктивное, богохульное, выданное мошенниками за реальное. Могла ли такая верообразующая бредятина содействовать разумному, доброму, вечному? По-моему, подходящим местом «законодателей», состряпавших это верообразующее фуфло, была бы богадельня с одноразовым пансионом, двойными решётками, трёхразовыми инъекциями. Возьмите испанцев, причаливших к берегам Америки. Они безжалостно истребляли местное население и при этом вошли в историю распространителями христианского закона одноразовой жизни и милосердия. XV век. Полный разгул церковной бесовщины! Эту «одноразовую идеологию набекрень» чтят, как верообразующий закон Учения Христа и его учеников, но если бы ядерное оружие и средства его доставки были бы созданы веков десять назад, Человечество не смогло бы дотянуть не то что до Первой Мировой, а до первого Крестового похода папы римского.

— Сомнительно.

— Нисколько. Ядерные бомбы появились не многим больше полувека назад, и Трумэн тут же сбросил их на Японию, а Черчилль следом предложил отбомбить Советский Союз. Мы даже не знаем обо всех фактах, когда «случайно заклинило» красную кнопку, потому что доктрина одноразовой жизни и задумывалась для того, чтобы держать земную популяцию за разобщённых дураков. Геополитические амбиции римского евросоюза вдохновляли проливать кровь в Крестовых походах всякую шантрапу, а нынешние «христианские штаты Европы» обзавелись регулярными Силами НАТО на новом историческом витке и со всех сторон блокируют «агрессивную» Россию. Вы видали, чтобы Сатана, развязавший все войны на планете, хоть раз испугался решения мошенников об учреждении Вечной Преисподней? А обычные европейцы, посетившие мою страну, без проблем отвечают на вопрос, «хотят ли русские войны?»

— Вы говорите так, будто люди не знакомы с Апокалипсисом от Иоанна.

— Битва Тёмных и Светлых Сил не закончена. У человечества есть выход — активировать свободу доброй воли, предотвратить гибель Земли и надрать уши самому Сатане. Церковь одновременно упрекают в том, что она излишне вмешивается в частную жизнь людей, и в пассивности по отношению к усилению тенденций греха. А чтобы эффективно противостоять «тенденциям греха», необходимо объяснять ту «крамолу», которую я вам изложил. Представляете сарказм незрелых душ, вызванный первым словом о реинкарнации? Дескать, вознесённый святой — это переставший реинкарнировать Святой Отец, задержавшийся на Земле по своим делам. Если же под Святой Церковью понимать грешников, стремящихся к святости, придётся заказывать новые бейджики и вывески, оправдываться в истинной причине многовековых «описок» и вранье.

— Тогда попытки активировать добрую волю ни к чему не приведут.

— Капля камень точит. Вот вы же уже можете смотреть на мир по-другому. С одной стороны, речь идёт о вселенском мошенничестве, а с другой — о вселенском скандале, который до сих пор не вспыхнул лишь потому, что «критическая масса» обманутых не обладает одномоментным доступом к знанию.

— Какому знанию?

— Да хотя бы о том, что истинная цена святости выражается чередой рождений и смертей, предстоящей каждому человеку, и позволяет ответить на многие злободневные вопросы общества. За века эти тайны научились хорошо охранять. Расспрашивать простоватого и внешне открытого служителя Господа о загробной тайне смысла земной жизни можно с тем же успехом, что допрашивать матёрого шпиона девочке из районной прокуратуры.

— Почему вы так странно выразились?

— Потому что прикидываться умным так же непросто, как и дурачком. Вы сами можете ответить на вопрос, что было бы на земле, если бы количество искренне верующих в подлинный верообразующий закон в христианских и нехристианских странах увеличилось в 2, 3, 5 раз. Вот и весь ответ, который зашифрован в самой читаемой и редактируемой на планете книге — Библии. Ведь Иисус — Господь, и знал, что после распятия Его Учение начнут извращать, а вот насколько, — зависело от свободной воли людей. Мы уже говорили, что скрываемый Божий закон указывает любому человеку понятный и единственный, но затерянный в суете и неправде путь. Из нас лепят пешек, словно на дворе IV век. Вы знаете, хотя бы одного кретина, который возлюбил блуждать в потёмках по лесу? Я тоже — нет. Испытано на себе, и не один раз.

— Значит, жизнь изменится с ростом числа верующих?

— Обязательно. Количество перейдёт в качество. А пока, зайдя в церковь в тяжких раздумьях, вы не услышите многого. Никто не скажет вам: «Ваши сломанные судьбы и несчастья, в которых вы обвиняете других, заслужены в прошлых жизнях»; никто не утешит вас, что самое мрачное, заслуженное вами место невидимого мира, комфортнее и радостнее самой счастливой судьбы на Земле; никто не обнадёжит вас, что следующая жизнь может стать лучше и легче, если вы воздержитесь от ошибок в этот раз; и никто не поддержит тем, что вы на протяжении долгих тысячелетий никогда не теряли любимых людей, а если и теряли, то исключительно по своей вине и лишь потому, что их духовное продвижение на земле было более успешным, и потому они продолжали своё небесное и земное обучение не с вами, а в иных местах.

— У меня слов нет. Неужели, всё так?

— Так, так, можете не сомневаться. Как только я обнаружил, что церковный закон индивидуального спасения «одноразового грешника» от вечности преисподней является извращённой частью того Закона, по которому обустроена жизнь Вселенной с её мирами, где воплощаются все живые существа, мне стала более понятна связь многих исторических событий, о которой раньше я не задумывался. Оказалось, что закон одноразовой телесной жизни души объясняет нам суть исторического развития не больше, чем закон первичности материи и бездушных тел. Оба отвергают доземное бытие вечной души, оба исходят из вечного загробного «ни гугу», оба исключают причинно-следственную связь вечного «я» с его телесно-внетелесным прошлым и будущим. В конце концов, чем отличается человек, как носитель сознания, неотъемлемого от легко разрушаемого физического тела и умирающего вместе с ним, от носителя вечного сверхсознания — отдельно существующей души, временно заблокированной в теле физическом, одноразовом?

— На ваш вопрос невозможно ответить.

— Ответить не сложно. И того и другого человека можно держать в неведении, страхе перед смертью и спекулировать на врождённом инстинкте самосохранения.

— Тут больше сходства, чем различий.

— Так и есть, поскольку религиозное и материалистическое учения опираются на факт одноразового существования нашего телесного «я». Но стоит допустить феномен переселения душ, под сомнение будет поставлено не только многовековое боготворчество поповщины, но и утопия скороспелого коммунизма и далее по списку — всё, вплоть до теории «золотого миллиарда» и делишек мировой закулисы «христианского» Запада. Вот почему все усилия святых отцов Инквизиции, прежде всего, сводились к тому, чтобы калёным железом выжечь идею реинкарнации и утвердить догмат одноразовой земной жизни души. Страх фальсификаторов Святого Писания перед разоблачением и утратой «святого имиджа» пока мощнее стремления Человечества к моральному прогрессу, иначе бы, литературные фантазмы о массовом переселении бедных от богатых на дно морей-океанов в погоне за мечтой досыта поесть, не казались бы художественными шедеврами. Как будто в 1917-ом наши большевики под руководством «гениального» Ленина не пытались сделать то же самое. А религиозное принуждение, от которого общество избавилось в XIX столетии? Разве Церковь когда-нибудь забывала называть свои идеи гуманистическими?

— Извините, мне кажется, вы ушли от темы. Справедливо ли утверждать, что материалистическая теория о бездушном теле и учение об одноразовой земной жизни души одинаково ограничивают человеческое восприятие действительности?

— Я не сказал «одинаково». Но церковное учение скрывает неотвратимую причинно-следственную связь прошлой, настоящей и будущей жизней, механизм неограниченного временем и пространством действия Кармы и содержание кармического возмездия в телесных существованиях и между ними. Вместо этого говорится об одноразовой жизни и вечности наказания, о неисповедимости источника текущих испытаний и смирении перед необъяснимой несправедливостью окружающих, о невозможности заслужить текущие искупления в предыдущих жизнях и искупить вину в будущих. Если бы всё перечисленное расширяло границы человеческого познания, материалисты, возможно, перестали быть материалистами. У человека на земле другая цель: исполнить обязательства очередного «плана души» и воздержаться от повторения ошибочных проступков, допущенных в прошлой жизни, — так трактуется понятие совести с точки зрения реинкарнации. Отсюда видно, что лишение человека его духовного прошлого и будущего является уловкой заглушить голос духовной совести, — истинного «я», независимо от того, каким смыслом наполнять слово «воцерковление».

— Сильное выражение.

— Адекватное. Я не ставил перед собой задачу определить, какая теория отупляет смертного больше, а какая меньше. Проблема сегодняшней Церкви в том, что лучшим аргументом в пользу воцерковления служит непосредственная характеристика верообразующего закона, — неизбежность многократного пересечения развоплощённым Духом границы видимого и невидимого миров в обе стороны и вытекающие из этого закономерные следствия для нашего вечного «я». Принципиальное извращение данного закона не позволяет использовать его структурные элементы в качестве средства убеждения и приводит к употреблению логически более удалённой от него и менее убедительной «замещающей» риторики, которая не способна не подменить, не объяснить реальное положение вещей. Фактически, широкому воцерковлению мешает «запрет» Кармы и Реинкарнации, которые образуют оболганный Божий Закон. Не лучше ли заявить о необходимости молитвы и смирения следующим образом: «Ты, дружок, конечно, можешь, искупить свою вину и в завтрашнем, и в послезавтрашнем теле, но и тогда все твои невыносимые печали и беды, умножившись, возникнут из твоего вчерашнего и позавчерашнего прошлого и заставят их преодолевать». Вы заметили, сколько лжи приходится городить и сколько правды приходится не договаривать, чтобы приохотить человека к смирению и литургии? У кого-то неискренность может вызвать брезгливость и недоверие, у кого-то — чувство досады и нежелание вести разговор.

— А у вас?

— У меня изначально был всего один «узкий» вопрос: полезна ли для Человечества подмена истинного верообразующего закона на фиктивный или нет? Вопрос о своевременности знаний об истинном предназначении души и об «открытии» загробной тайны смысла земной жизни не стоял, — эти данные были принесены на Землю Христом две тысячи лет назад. «Активная фаза» сокрытия следов первоначального Учения Спасителя заняла большую часть обоих тысячелетий и не завершилась ни после решений Вселенских Соборов 325 и 553 годов, ни после отделения Церкви от государства, ни после переименования Инквизиции, ни после отмены принудительного обращения в веру и обязательной регистрации в разделах церковных книг. И всё это было задумано Прародителем зла для того, чтобы человек не мог осмыслить ни одной из тех проблем, которые относят к историческим. Вы думаете, церковное верообразование об одноразовой земной жизни души — это «святое руководство по борьбе с дьяволом»? Это «средняя результирующая» практического выбора между невозможностью смириться с первозданной христовой истиной в людских сердцах и вынужденным признанием в бесполезности потуг вытравить её целиком. Для того, чтобы «надрать уши» подлинному автору «одноразовой» доктрины, не так много и нужно.

— Отменить догмат вечного посмертного наказания?

— О, если бы только это. Необходимо синхронизировать непрерывный процесс кармического возмездия с циклом рождений и смертей и вернуть в христианское учение постулат кармического воздаяния испытаниями и искуплениями в настоящей судьбе за прошлое пребывание Духа в теле. Огромный резерв приобщения к вере я вижу в том, что выбор Духом искуплений и испытаний и иных сопутствующих условий будущего воплощения в теле, каждый раз происходит заблаговременно и добровольно. Добровольность свидетельствует о милосердии, а вечность ада — о богохульстве, поэтому, — без всякого преувеличения, — Человечеству внезапно бы открылось, насколько далеко от первозданного христианства ушло поповское боготворчество. Все три верообразующие положения: об одноразовой жизни Духа в теле, обретении святости в срок биологической жизни телесного ума и о вечности загробного наказания, будут немедленно отвергнуты, как несостоятельные. «Одноразовое» церковное доктринёрство отшибает всякий интерес искать конструктивный подход к прошлому и будущему Человечества, и, значит, другого пути у нас нет.

— Почему нет? Разве Церковное учение мешает слышать голос совести?

— Мы осознаём своё врождённое духовное несовершенство и располагаем множеством примеров ухода из одноразовой жизни людей, значительно несовершеннее нас. При этом мы понимаем абсолютную невозможность обретения даже отдельных качеств святых. Мы, конечно, не глухи, чтобы не слышать призыв стать лучше, но и не слепы, чтобы не видеть, сколько людей по церковным канонам заслужило «вечный ад». Мы не оспариваем вслух принципиальную возможность стать святым, но не столь глупы, чтобы увидеть, что эта возможность входит в противоречие с действительностью: можно привести кучу примеров судеб, типичных житейских обстоятельств и даже профессий, в силу которых святости за одну жизнь априори не достичь. Весь этот скептицизм, порождаемый заменой оболганной правды на неприкосновенную ложь, можно преодолеть только одним путём: честно сказать, что мы находимся на разных этапах своего нравственного развития, и кармическое наказание за проступки прошлой и текущей жизни распространяется на весь цикл перевоплощений вечного «я». Таков истинный верообразующий закон. Массив научных данных и статистика людей, не отвергающих реинкарнацию, уже таковы, что публично настаивать на однократности земной жизни души становится контрпродуктивным и для веры, и для людей. Души возвращаются в духовный мир настолько измученными, что пора задуматься о милосердии на Земле.

— А правда, что будущие испытания наш Дух избирает добровольно?

— Да. Под руководством духовного наставника и при участии иных Духов, которые будут играть роль в его земной судьбе. Как правило, избираемый вариант судьбы находится в числе немногих, однако он всегда отвечает индивидуальной задаче продвижения Духа на его будущую жизнь. Из этого следует, что мы, находясь на Земле, действительно сдаём некий серьёзный экзамен, но только не поповский, потому что верообразующие положения церковников были приспособлены под управление людьми. Конкретика подготовки к реализации земного сценария достаточно хорошо известна. Телесный ум никогда бы не выбрал те земные испытания, которые Дух счёл для себя необходимыми, поскольку мыслит иначе, и священники пытаются всё это от нас скрывать. Дело в том, что развоплощённый Дух испытывает непреодолимую потребность в очищении и искуплении вины, а это возможно только в теле на Земле. Вы прекрасно понимаете, что этот мощнейший фактор самоулучшения на Земле полностью нейтрализуется церковной аксиомой загробной вечности и яростным отрицанием предыдущих жизней. Теория реинкарнации содержит много положений, убедительных для выбора правильного земного пути, и все они, например, значение для нас родственных душ и прежних врагов, находятся под запретом лишь потому, что несовместимы с древним фуфлом.

— Но ведь, кроме церквей, сказать об этом некому.

— А они и не скажут, поскольку в аналоги данному злодеянию не сгодятся даже многовековые зверства Святой Инквизиции, о которых давно забыли. Лично я оправданий фальсификации Учения Христа не нашёл.

— Это же даёт возможности переосмыслить жизнь на Земле.

— Даёт, причём, настолько огромные, что, пройдя через сознание Человечества, могут изменить жизнь на Земле. Во избежание разоблачения в длящейся подмене верообразующего закона, церковники, с одной стороны, уповают на невежество людей, а с другой, — прикладывают усилия, чтобы оставлять их в неведении, что порождает трудности с воцерковлением. Истинный закон помог бы осознать пути решения многих индивидуальных и глобальных проблем. И не смотрите на меня так, — у меня нет намерений устраивать идеологический переворот. К примеру, я был вынужден пересмотреть свои взгляды на католическую Инквизицию; теорию социальных революций и тенденции мировых войн и власти; учение «о золотом миллиарде» и цели Мировой Закулисы; уничтожение сокровищ мировой культуры и миграцию народов; теорию и практику однополой контрацепции, уничтожения понятия семьи и принуждения к гендерному равенству в странах Запада; роль хвалёного-перехвалёного материализма и вектор Мировой Истории; проблемы эксплуатации труда и распределения богатств; личное благополучие и комфорт, — это всё, что навскидку приходит в голову. Об этом молчат все, но мой взгляд стал другим, — историю придётся переписать, и на этот раз — не по указке «великих», а окончательно.

— Ещё раз хотите подчеркнуть, что церковная доктрина затрудняет понимание исторических событий?

— Посмотрите сами: с колокольни закона одноразовой земной жизни души все перечисленные исторические явления и процессы, лежат вне интересов «навеки развоплощённого» Духа и побоку от «учреждённой» Церковью загробной вечности со всеми её прошлыми и будущими соискателями. Священники учат тому, что наш Дух после физической смерти тела на Землю никогда не вернётся, поэтому на будущее планеты большинству просто-напросто наплевать. В реальности, все явления и процессы на Земле после нашего ухода продолжаются и образуют ту среду обитания, где наши «одноразовые» души постоянно искупают прошлые кармические долги и где заранее вновь и вновь планируют воплощаться. Мог ли Спаситель принести на землю такой, извините, идиотский верообразующий закон, который приписывается ему толоконными лбами?

— В вашем изложении это похоже на вредительство.

— А в вашем понимании?

— Помощь Всемирной Закулисе. Потворство диктаторам типа Гитлера, Пол Пота, ну, я не знаю.

— Ставлю вам «зачёт». Порой складывается впечатление, что академики высиживают такие концепции социального и прочего развития, чтобы они не выходили за рамки «одноразовой» аксиомы.

— Из чего это видно?

— Да из всего. «Одноразовое» мышление материалиста устремлено на сегодняшнюю земную жизнь, за которой его ждёт загробное небытие, а верующего — в завтрашнюю небесную бесконечность. «Одноразовые» верования обоих не позволяют представить возвращение в завтрашний земной день и объективную возможность сделать его лучше «ещё вчера», потому что путь к будущему Земли и человеческому прогрессу ловко перекрыт двойной «одноразовой» парадигмой. Возьмите хотя бы священника и материалиста, усевшихся друг против друга для демонстрации своих непримиримых «одноразовых» принципов. Идеальный тандем глухого со слепым, пришкандыбавший из глубины веков в эпоху искусственного интеллекта, космических полётов и беспроводных утюгов. Реинкарнация существует вне их сознания, то есть объективно, а этой неразлучной парочке и вместе тесно, и врозь скучно. Понимаю, данная фигура речи — не для каждого образованного академика, но могу изъясниться проще. Вы когда-нибудь видели, чтобы они вступали в полемику с буддистами и индуистами? Чего задумались?

— Не могу поверить, что в несколько слов можно затолкать безразмерную теорию. Хотелось запомнить. Ну и голова у вас!

— Не берите в голову. Обзор зависит от колокольни, на которую ты залез. Одним по нраву сесть на удобную печку, а другим — понаблюдать за миром из ямы. Сдал я однажды свой первый экзамен по философии. Ну, думаю, выброшу все книжки к чёртовой бабушке, напьюсь в хлам, и, шутя, спрашиваю преподавателя: «А у меня уже высшее образование по философии?» — «Самое высшее», — говорит. Лет через несколько опять сдаю экзамен по тому же предмету, но более сложный. Снова сдал, и снова спрашиваю его, уже профессора: «А теперь у меня образование по философии тоже высшее?» — «Нет, — отвечает, — теперь нет. Высшее образование имеет только Бог». Доктор наук, профессор философии сказал мне то, что на первом курсе я не понимал и понять ещё не мог. Вот это, действительно, запомнить стоит. Вы понимаете, что я хотел сказать?

— Да. Церковь не даст себя переубеждать.

— Я говорю о другом. Порочность «воцерковляющей логики» — в профанации: у каждого одна жизнь и посмертная вечность. Ту же профанацию мы видим в лживой подмене процесса обретения святости результатом одноразовой жизни святых. Здесь итогом «упрощения» верообразующего закона явилось всё, до чего «учредители Церкви» дотянулись и смогли извратить: однократность земного бытия Духа, устройство и функционирование мира душ, систему загробных наказаний и наград и даже обстоятельства, связанные с переходом развоплощённой душой границы миров с обеих сторон.

— А обстоятельства тут причём?

— Они тоже сопряжены с реинкарнацией. Логическое завершение этой профанации выражается в неправомерном снятии всей кармической ответственности за проступки прошлой жизни и в укрывательстве их причинной связи с тяготами настоящей судьбы. Именно в этом спрятано злодеяние Церкви перед обществом. Таким образом, акцент со смирения перед заслуженным и реально претерпеваемым возмездием в теле, переносится на смирение перед вечным будущим наказанием — несправедливым, ирреальным и несуществующим. А за что наказание? За то, что всю одноразовую жизнь кто-то терпел очевидную несправедливость от окружающих, которых не успел возлюбить больше, чем себя, и нашёл в себе силы бороться с причинами и следствиями этой несправедливости? Вот это извращение истинного Закона и мешает человеку обрести веру, — и это второе злодеяние перед обществом. Отвечает ли приведённая характеристика верообразующих положений современным задачам воцерковления людей и их естественным стремлениям стать лучше, чем они есть? По факту — не отвечает, поэтому вопрос о привлекательности указанной веры, материалисту можно было не задавать.

— Я уже подзабыла логику, но всё равно вижу, что здесь всё трижды поставлено с ног на голову.

— Ну, с земной логикой священники легко справляются при помощи неисповедимости Божьих путей, библейских цитат и домашних заготовок, отбивающих охоту переспрашивать и прикидываться дурачком не меньше, чем дореволюционный поповский подзатыльник сопливому нехристю. Обычному невоцерковлённому грешнику не так сложно понять истину и смысл обращения в веру, если бы её верообразующий закон искажён не был, и поверьте, я изучил поповское ловкачество вдоль и поперёк, — оно крутится вокруг одной и той же ложной посылки.

— Какой?

— Одноразовой телесной жизни души. Как только человек поймёт, что сам выбирал свою судьбу и какой дорогой шёл святой, он сможет самостоятельно осознать, по крайней мере, три вещи: истинную цену обретения святости, причину и цель её обретения и отсутствие у него каких-либо иных жизненных дорог, кроме одной. Это ответ на вопрос, о том, что необходимо для воцерковляющей беседы с человеком, который впервые оказался за порогом церкви и с трепетом вгляделся в лики святых. Я приводил вам слова клирика о том, что «люди не стремятся себя улучшать». Вы относитесь к ним по-прежнему или уже по-другому?

— Конечно, по-другому.

— Всё верно — нельзя держать людей за глупцов. Но на самом деле, от осознания истины до принятия её в качестве руководства к действию требуется немало времени. В реальной жизни человек носит в себе неразрешимый парадокс, — пример святого не воспринимается, как свой, ему мешает фиктивная посылка, возведённая в догму. Объясните ему, что идя по общей для всех дороге, мы находимся на разном расстоянии от цели, и он сам откажется от попыток отклониться от неё и свернуть. Так нет! Низ-з-зя! Посягательство на исконные корни, разрушение духовных скреп, ересь! Зато можно посетовать, — люди не хотят стать лучше. Согласен — не хотят. Потому что в соответствии с «уставом монастыря», воспрещено разъяснять истинную причину решения становиться лучше, истинное содержание задачи и истинные последствия уклонения от её решения. Если бы наш разговор транслировался в прямом эфире, он бы вызвал у слушателей побольше вопросов, чем беседа священника с закоренелым материалистом.

— Как вы можете уместить столько в своей голове?

— Для шляпы 57-го размера — это норма. В том, что происходит в западных странах, нетрудно разглядеть одно из следствий извращения верообразующего закона. Он снимает реальную ответственность за проступки прошлой жизни и дискредитирует веру в реальную, упрятанную церковниками, наказуемость греха. Для примера достаточно соотнести жёсткое государственное инспирирование смены пола, начиная с детских садов, и учение об одноразовой земной жизни души, отрицающее гармонизацию мужской и женских энергий, образующих субстанцию бесполой реинкарнирующей души. Дух, исходя из своих первоочередных задач, выбирает пол и судьбу перед рождением на земле, человек же произвольно выбирать пол не вправе, — это противоречит «плану души», — выполняемой задаче, и ведёт к тому, что невыполненную задачу вновь придётся решать во время следующего воплощения на земле. А одной из причин появления гомосексуалов и трансгендеров является неправильное развитие Духа и отношение к полу в прошлых жизнях, поэтому сокрытие таких сведений, используемых Мировой Закулисой в целях деградации общества, также представляет злодеяние. Учёные ищут начала половых отклонений в генетике и вирусологии, тогда как оболганный поповщиной верообразующий закон, подменённый на «правила одноразовой жизни», объясняет всё.

— Всё? Учение Церкви скрывает то, что объясняет Закон Реинкарнации?

— А что здесь удивительного? Мы же всё время об этом говорим. Наставления закона реинкарнации относятся ко всем сферам бытия на планете, и каждое, в контексте подлинного закона, противоречит несуразице постулата одноразовой телесной жизни души. То же самое можно сказать о взглядах на историю человечества. А кто должен стоять на страже духовного здоровья общества и личности? Государственные и религиозные институты. С одной стороны, реализуются программы Мировой Закулисы по сокращению земной популяции, а с другой, — раздаётся гавканье на Россию за то, что она «цепляется за устаревшее понятие семьи». Что нужно сделать, чтобы Мировая Закулиса достигла своих целей? Побольше визжать о любви к свободам личности, и под этот шум доводить непризнанные Католицизмом реинкарнационные потоки до контролируемого минимума. Ну как европейцу заплести в одну мозговую извилину государственный идиотизм тотального перевыбора тел уже воплощённой душой и религиозную истерику насчёт ереси выбора развоплощённым Духом будущих тел? Не слишком ли много сексуальных проблем свалилось на душу населения просвещённой Европы из-за того, что европопы «обсчитались» с числом тел «святых отцов» и сожжённых ими еретиков?

— Но чем закон множества воплощений мешал Церкви?

— Я напомню то, что уже говорил. Когда изменение вихревых полей души фиксируются в устойчивых параметрах, сущность нашего второго, духовного «я», становится другой, и мы делаем на пути шаг вперёд или назад. По поповской версии однократности жизни, алчный богач попадает в вечную преисподнюю, по учению о переселении душ, его будут тыкать «духовным фэйсом» в «земной тэйбл» до тех пор, пока его телесные уши не перестанут ублажать звон монет и шелест купюр, потому что душа не должна зависеть от телесных потребностей. Если бы церковный закон одноразовой земной жизни души позволял всё это объяснить, люди бы перестали видеть счастье в богатстве и смогли сделать акцент на изменении своей духовной энергетики, то есть на стратегии, а не на сиюминутном окружении себя материальными благами.

— Но ведь Церковь смогла сохранить себя на протяжении всей истории существования эксплуатации в обществе, постоянно взывая к милосердию…

— Учение о Вечном Аде и одноразовой жизни не было таким наивным, как кажется. Оно не ставило под сомнение незыблемость основ рабовладельческого и буржуазного строя и требовало христианского смирения от пролетариев и рабов. Взгляд на неразрешимость проблемы социальной несправедливости, легко объясняемой упрятанной теорией реинкарнации, был прост и по-поповски хитёр: решение откладывалось до момента, когда грешник оказывался в вечном аду. Революционеров, как известно, это «кидалово» не устраивало, потому что сказка про белого бычка не имеет конца. Так называемые «эксплуататорские классы» тоже проявляли смирение в исполнении ролей представителей имущих слоёв, но это была плохая пьеса, освистанная революционерами при полном аншлаге из первых рядов. Революционеров понять можно: с начала эпохи в загробный мир отошли 110 миллиардов душ умерших, а воз и ныне там. 44 миллиона душ, как я говорил, загубил «гениальный» ленинский эксперимент. Веру в фиктивное загробное безделье вечной души заменили на «научно доказанное» вечное загробное небытие, а когда эксперимент по построению справедливого общества провалился, задуматься о том, чем отличаются друг от друга безделье и небытие, было некогда. Автора похожих пьесок требовать бесполезно, потому что в отличие от революционеров с красными бантиками, он умеет делать вид, что его нет, а таким качеством обладает исключительно Сатана. Не так трудно заметить, что категория загробной бесконечности лежит снаружи всех пороков, тогда как реинкарнация объясняет закономерности возникновения и исчезновения тёмных сторон души.

— Неужели, церковники верят в свою фикцию?

— Верхушка, конечно, всю правду знает, но ведь важно то, что проповедуется. Один сельский батюшка сознался перед паствой, что настолько грешен, что может не спастись. Представляете, как он напугал своих прихожан тем, что от Вечного Ада не спасётся даже он? Из этого следовало, что в деревенской округе не спасётся никто, — хоть двери досками забей. Но какой прогресс! В Средневековой Европе женщину с яркой помадой запросто могли сжечь на костре, и ни один святой отец не посмел бы ляпнуть, что ему светит Вечный Ад.

— Всё-таки вы не досказали, почему Дух не может обойтись без тела. Мне интересно, почему эволюция души без него невозможна?

— Почему моральный прогресс на Земле невозможен без людей? Тело даётся Духу, потому что вне его и вне взаимодействия с физической средой не возникает необходимых энергий, меняющих и формирующих структуру Духа к лучшему, и, значит, он не может выполнить свою миссию согласно Воле Творца, а Его Замысел простирается за пределы отдельно взятых планет. После смерти физического тела душа попадает на соответствующий уровень Рая или Ада, и, пройдя соответствующее очищение и подготовку, вновь воплощается на Земле. Тело здесь необходимый инструмент, но важно знать, как и зачем этим инструментом пользоваться, потому что сказать, что тело — сосуд души, значит, ничего не сказать. В этом весь смысл цикла перевоплощений на Земле, но это как раз то, чего хотят скрыть, говоря с амвона. По-поповски, тело — средство сдачи экзамена на обретение вечного рая с одной попытки, без права пересдачи, но, как вы понимаете, данный экзамен Человечество пересдаёт из поколения в поколение.

— Смешно.

— Врать не надо — только и всего. Что тут комментировать? Значение разницы или разницу значений? То, что русская «безлимитная» душа живёт, как в последний раз, любит, как в последний раз, на всю катушку, жертвует собой, создаёт шедевры и вершит подвиги, не оправдывает поповское богохульство, заслугой богохульства не является — мы такие издревле. Истину задавили фикцией однократности жизни и адской вечности, но сегодня, когда времена принудительного обращения в веру закончились, существует масса людей, которым начхать на любые нормы нравственности.

— Разве то, что вы говорите о взаимодействии одухотворённого тела со средой, кому-то мешает? Что тут скрывать?

— Видимо, вы не до конца поняли, что спросили. Этот процесс взаимодействия внутренней и внешней энергий указывает на невозможность преждевременного наступления для души посмертной вечности и на выполнение ею долгосрочных задач, которые выходят далеко за сроки человеческой жизни. Эти задачи не совпадают с намерениями религиозных и светских властей, иначе бы, еретиков не приговаривали к публичной экзекуции с участием государства, да и вообще на это указывает вся история Человечества. Когда власть в обществе организует его жизнь в соответствии с данным принципом, это заметят даже неверующие.

— Теперь понятно, но разве такое возможно?

— А разве отказ от асоциальной рекламы, раздувающей зависть и алчность наряду с другими смертными пороками, представляет собой что-то невыполнимое? Если бы русское самосознание не теснили деструктивными догмами и не топили в крови, Россия была бы впереди всей планеты. Почему у нас такое нескладное прошлое и неопределённое будущее? Почему власть непредсказуема, как перебравшая курсистка? Потому что вместо того, чтобы раскрыть потенциал народа, его давили сапогом и выдавали свою руководящую тупость, которую я цитировал, за традиции. Мы с Америкой отменили рабство почти одновременно; не хочу судить, чьё рабство позорнее, — их молодое, «африканское», или наше, исконное «мужицкое», но верно одно: в первозданном учении Христа это явление было названо своим именем; гонцы князя Владимира импортировали на Русь то, что не являлось ни первоначальным отношением к рабству, ни первозданным верообразующим законом.

— А христианское милосердие? Куда вы его дели?

— Спросите у святых отцов Инквизиции. Я читал характеристики этих благообразных выродков, — день проговоришь, так и не поймёшь, кто перед тобой. Церковное учение из поколения в поколение презюмировало чёткие различия в статусе и отношениях между господином и рабом, а подлинное — отражало содержание процесса исчезновения того и другого. Однако содержание данного процесса абсолютно исключало аксиому одноразовой телесной жизни души и мешало имущим ловить рыбу в вечно мутной исторической воде. Речь идёт о процессе изменения энергетики души, если не догадались.

— Догадалась — у вас яркие метафоры: фэйсом о тэйбл.

— А почему Революция в России произошла вскоре после отмены Крепостничества? Посчитайте — прошло всего сорок лет, а народ продолжали держать в жёсткой узде «христианского смирения» и пытались заставить существовать в духе «православной гармонии». Не помогло, и не могло помочь, — долбануло так, что за несколько дней рухнул тысячелетний уклад, а с «одноразовой» аксиомы, что с гуся вода. А вы знаете, что пословица «на тот свет золото не возьмёшь» имеет продолжение?

— А есть продолжение?

— Есть, «и с того света не принесёшь».

— Хм. Вы придумали?

— Я.

— Не плохо.

— Надеюсь, когда-нибудь приживётся, а то первая часть как-то по-поповски незавершённо звучит. Обратите внимание: факт изменения энергетики Духа в периоды воплощения его в различные тела отражает всю суть загробной тайны смысла земной жизни, игнорируя, которую, мы, прежде всего, вредим сами себе. Я изложил вам Божий Закон в двух убогих словах, а вы смогли понять его основные аспекты, — духовный, социальный и исторический. Но западная поповщина настолько заморочила головы пастве своим корпоративным очковтирательством и звериной жестокостью инквизиторов, что, лишившись средств принуждения и «девственной святости», вынуждена терпеть отход от прежних ценностей и равнодушие людей.

— Вы натолкнули меня на безрадостный вывод: в истинном верообразующем законе не заинтересован никто, даже власть.

— Власть — в первую очередь. Само это слово относится к числу понятий, имеющих для смертных не меньшее значение, чем деньги, любовь и смерть. Достаточно посмотреть на неё через призму конкретных Наставлений Закона Реинкарнации, чтобы понять, почему посетившие вас идеи не преподаются в университетах, и насколько вредна для общества «одноразовая» парадигма. Если опустить декларативную чепуху насчёт неустанной заботы о благоденствии, становится очевидным, что власть нуждается и действует в той парадигме смысла жизни, которая позволяет легче управлять, но есть нюанс. Она никогда не обходилась без народа, а народ, он что? В парадигмах не силён и ничего слаще морковки не видал. С парадигмой смысла жизни можно делать всё, что угодно, лишь бы она удовлетворяла потребностям автора: уничтожать, подменять, расширять до господства над Вселенной и ограничивать до той же морковки. Можно сочинить такую парадигму, чтобы народ воплотил мечту своего вождя о мировом господстве, а можно ограничить парадигму миской баланды, за которую вождя вознесут до небес. В общем, парадигма есть парадигма, — без неё и десятины не собрать, а уж чтобы её сами приносили, для этого нужна суперпарадигма, потому что парадигма вовсе не товар, за который платят деньги, а система обязательных воззрений, якобы, выражающих какую-то не до конца понятную объективную действительность.

— Намекаете на верующих?

— Что вы, — на всё прогрессивное Человечество. Ради власти над ним клерикалы объединяли бразды светского и религиозного управления в одних руках, ради неё свергались правительства и религиозные институты, уничтожались целые страны и народы, но ещё никогда не бывало, чтобы властолюбивые затейники могли обойтись без эксклюзивной парадигмы смысла жизни. Давайте я буду называть вам то, что формирует смысл жизни любого человека, а вы будете отвечать да, если это так, или нет. Вот первое: вера в однократность местонахождения нашего телесного, земного «я-сознания», либо истинного, духовного «я» на земле. Так?

— Так.

— Вера в необратимость перехода в состояние или пространство за порогом физической смерти, из которых невозможно вернуться в другое тело.

— Да.

— Устойчивый страх перед посмертным небытием либо альтернативой вечного состояния мучений или блаженства.

— Да.

— Это самый высокий уровень абстракции доминирующих парадигм, которые спекулируют на смерти и страхе. Но это не тот страх, который преодолевает террорист-смертник, замыкая электропровода в кармане, — он не может бояться качества того загробного положения, которое возжелал. Это другой страх, — перед тем, что находится за загробной чертой, тот, который призывал подавлять Спаситель, но именно образ данного страха римская поповщина воплотила в своей фальшивой догме о вечном адском пламени. Мало кто пойдёт топиться от несчастной любви с фиалками в голове, — скорее, повесится на шее новой пассии, и почти нет людей, которым в глубине души наплевать, будут ли они наказаны за свои проделки после смерти или нет. К одной единственной верообразующей догме скопилось такое количество вопросов, что пророческое обновление христианства может повлечь пересмотр взглядов на Всемирную Историю. Человек имеет право на заблуждение, но никому не дано право делать из человека идиота, прикрываясь высоконравственным намерением. Теперь взглянем на то же самое с позиций Закона Реинкарнации и его Наставлений. Наше духовное «я», или душа, приходит на землю повторно?

— Да.

— Являются ли антитезами повторность возвращения на землю и необратимость перехода за черту смерти?

— Да.

— Имеют ли принципиальное влияние различия между верой в постулаты неоднократного и однократного воплощения на земле на разницу в поведении людей?

— Да.

— Существует ли загробное небытие?

— Его нет.

— Именно так отвечают с Другой Стороны на вопрос о человеческих страхах перед небытием. Что заметили?

— Одно исключает другое. Кажется, у вас говорят, «неудобно спать на потолке» или что-то в таком роде.

— А ходить по потолку ещё неудобнее, но человечество проглотило обе парадигмы и не может дойти до третьей. Лично меня берёт оторопь от разницы следствий из каждой. Посмотрите, какой вывод напрашивается из этих необъятных для земного разума вещей: лгут о том, в чём смертный может усмотреть правильный смысл жизни. Случайно? Устроено умно — на раз не раскусить, иначе бы, не было бунтов и революций. Попробуй, вразуми того, кто прикидывается дурачком, но в любой момент готов огрызнуться, а чтобы изменить жизнь, надо изменить парадигму. Дъявол создал из учений одноразовой телесной жизни души и бездушного тела порочный круг, который никто, кроме истории, не разорвёт, а искомая альтернатива сводится к тому, за что никогда не гладили по головке. И все при деле — и власть имущий, и мудрый академик, и ушлый поп.

— Вы считаете это парадоксом?

— Как посмотреть. Если христианин не верит в реинкарнацию собственной души только потому, что ему раз и навсегда объяснили её непоправимый вред, — это нормально, хотя чёрт знает что. А если материалист «раздумал» воцерковляться, потому что догадался сам, что Вечный Ад и повторность рождений взаимоисключают друг друга, и ему некогда улаживать поповские головные распри, — это чёрт знает что, хотя нормально. Ведь материалист — не значит придурок: если он придёт в храм, значит, не собирается в вечный ад, а если собрался в вечный рай, его обязательно спросят, на кой ему тогда все эти буддистско-индуистские заскоки? Парадокс в том, что, сколько бы о любви к человечеству первосвященники не говорили, им почему-то противно искать консенсус за круглым столом. Понятно, у них разногласий — воз и маленькая тележка, но ведь могли бы придти к знаменателю: один или не один раз живёт на белом свете душа. Другой парадокс: в основу правления обществом и государством должен быть положен единый верообразующий закон — Божий, однако светские и религиозные власти «люто проигнорировали» Закон духовной эволюции инкарнаций, заменили его ложными учениями об адской вечности и социальной революции, загнали целые народы в логово страха и утопили в крови. С реинкарнацией особо не забалуешь — пошлют проходимца куда подальше, — и паства, и пролетарии всех стран. Если бы про объективную реальность законов духовной эволюции поколений ничего не было бы известно, церковное и материалистическое учения о загробном будущем мы могли бы принять за свойственные человеку заблуждения. Но закон реинкарнации — объективная реальность, и методичное превращение истории в хронологию кровавого месива выгодно только Сатане. Посмотрите, сколько бумаги извели ради лжи. Одни подменили верообразующий закон, другие отменили веру, и всё для того, чтобы заморочить голову и скрыть главное, — для чего человек получает тело. Для жизни? Это не ответ. Для счастья? Это вредная иллюзия, опасная для всех. Громоздкое определение понятия счастья, данное учёными, можно грубо свести к слову «удовлетворённость», но потребности Духа и тела таковы, что поиски индивидуального и всеобщего счастья нередко ведут к трагедиям. Их порождает выбор конкретной цели, способов её достижения и доступных средств. На Земле скопились такие излишки профессиональных любителей ловить рыбку в мутной воде, что большинство не в состоянии догадаться, что ответы валяются под ногами.

— Опять спрошу: что же делать?

— Высмеять несостоятельное доктринёрство, — смех помогает избавляться от глупости и пороков. При этом всем очевидно, что тело живёт относительно недолго и легко разрушается, а лжи по поводу его «целесообразного использования» нагородили до небес. Поповскую версию после фальсификации верообразующего закона назвали христианской, а многотомную ленинскую бредятину о загробном небытии — гениальным бессмертным учением.

— Вы открыли мне новые грани проблемы.

— Нет, я говорил то же самое другими словами, но вывод тот же — материализм и учение о вечном аде отрицают Замысел Творца. Для того, чтобы прочесть часовую лекцию без бумажки, например, о доказательствах первичности материи, лектор обязан владеть материалом по теме в объёме трёх-пяти часов. Вы представляете суть его мировоззрения, если он готов излить на разжиженные студенческие мозги весь десятичасовой запас? Из того, что я говорил, становятся понятными и причины переселения души, и несостоятельность идеи адской вечности, и многогранная тупость «гениального» учения о бездушном «венце природы». К социально-вредным теориям следует отнести материалистические теории о происхождении видов, естественном отборе и эволюции по Дарвину и ряд других, которыми до сих пор пытаются наставлять. Всё это западное идеологическое дерьмо, размешанное «одноразовой» поповской аксиомой, представляет собой смертельную отравляющую смесь.

— Почему вы так относитесь к этим теориям? Их же преподают в университетах.

— Потому что. Если какому-нибудь Джо из Оклахомы внушили с люльки, что он произошёл от диких животных, и беспощадный естественный отбор природы требует жестокой борьбы за выживание среди подобных, он, скорее, зайдёт в лавку «Смит и Вессон», чем на исповедь в церковь. Нет, он не против рождественских гусей и воскресных песнопений анемичных мальчиков, доносящихся из клироса. Этот образчик голливудского скрещения головореза с пастухом в фирменных портах за восемь долларов понимает, что человек о двух ногах, а не о четырёх, и свято верит, что к заповеди «ни убий» есть примечание губернатора штата о праве выдёргивать кольт быстрее зуба, привязанного к лошади, и помнит про естественный отбор. Конечно же, сей потомок австралийского каторжника и лондонской проститутки, доплывших до Нового Света лет двести назад, знает, что его тело всегда выручит его на охоте за буйволом и скачках в седле, но, если кто-то сделает в нём дырку сорок пятого калибра, на этом свете он не задержится. Однако священник из Мезон-сити как-то поведал ему совсем глупые вещи, что будто бы его тело на самом деле дано вовсе не ему, верзиле с кольтами на ляжках, которые он наловчился выдёргивать по техасскому нормативу в четверть секунды, а кому-то тому, кто, якобы, безвозвратно уйдёт туда, где будет вечно мучиться и стенать за грехи, когда само тело, — вот смеху-то, — никогда не принадлежавшее ему, Джо из Оклахомы, зароют, чтобы не раскопали койоты, и позабудут. Хоть он и надрался виски в салуне, но приволок священника в свой трейлер, где дослушал, и всё, что тот ему, поикивая, наплёл, запомнил и теперь потешает своих друзей. Глупый, видать, попался ему священник, — как будто ему, Джо, есть дело до чужих страданий и продырявленных из сорок пятого калибра чужих тел. Сказал же их президент Джордж-младший, когда разбомбили Иран или Ирак, что Бог с Америкой или уже в Америке, и значит, можно завалиться в своём трейлере и спокойно спать. Притча понятна?

— О да! Дарвинизм с материализмом. А как на самом деле?

— На самом деле тело даётся не для того, чтобы им распоряжалось убогое земное сознание, как думает человек, а Духу, — и тут Джо из Оклахомы услышал правду. Дух приходит, одухотворяет тело младенца в материнской утробе и, адаптируясь к неокрепшим головным извилинам, включает телесное сознание — земной ум. Материалистам остаётся добавить, что сознание включается само и отдельно от тела младенца не существует. Интересно, что верующие в одноразовую жизнь часто путаются по поводу того, откуда берётся душа ребёнка, — появляется в утробе сама собой или приходит извне. Это связано с тем, что священники избегают таких утверждений, как «душа вселяется в тело», «Дух приходит из другого мира», поскольку отсюда до вопросов о реинкарнации всего шаг.

— А что происходит с душой потом?

— С периода внутриутробного развития до лет семи земной ум блокирует сверхсознание Духа, и у ребёнка стираются все впечатления о запредельном прошлом. Отдельные картины прошлых жизней иногда прорываются самопроизвольно, и здесь клирики начинают выкручиваться и врать про одноразовую жизнь души. В мире созданы целые институты, изучающие «неодноразовые жизни», получены убедительные данные, но попы гнут своё. Им стыдно, поэтому и ссылаются на исконное верообразующее фуфло. Зря: цель уже давно не оправдывает средство, будет только хуже. Человек сознаёт, что тело его, а на самом деле — нет, хозяин тела — Дух, потому что он оживляет заранее выбранное им тело, и человек — лишь его хранитель в силу обязанности сберечь его, как сосуд души. Сосуд разобъётся — душа уйдёт, уйдёт душа — не выполнит своего предназначения. У блатных, склонных к насилию, подобные представления, как правило, отсутствуют, хотя про реинкарнацию слышали все. Энергия воплощённой души находится во взаимодействии с пищей, воздухом и окружающими душами в телах, которых в её родном бестелесном доме нет. Выполняя миссию, душа совершенствуется и меняет к лучшему души других людей. Этот процесс настолько длителен, что нельзя стать носителем совершенного Духа за одну жизнь, и этим объясняется многочисленность воплощений и весь процесс духовной эволюции, который исключает преждевременную загробную вечность. Можно ли повернуть этот процесс вспять или остановить? На какое-то время можно, но за личный регресс, деградацию и зло придётся строго отвечать! Битва с мировой закулисой может пойти по сценарию «лес рубят — щепки летят», и это необходимо предотвратить. Классики марксизма-ленинизма отлично понимали, что хозяином тела является Дух, а не мозги, и в ущерб всему Человечеству сознательно пошли на то, чтобы увести сотни миллионов людей по ложному пути. Что касается Церкви, в которой тоже всё отлично понимают, мой экспромт про Джо — простой намёк, что дорога правды короче дороги лжи. А хвалить социализм, который унёс десятки миллионов жизней, за достижения — уподоблятся недалёкому Джо. Согласны?

— Конечно. А как тогда объяснить ностальгию по социализму?

— А что её объяснять? Тоска по утраченному. Иные ностальгируют по мягкому креслу, в котором дурачили общество, а большинство — по добрым отношениям между людьми, спокойствию и уверенности в завтрашнем дне. Может, помните наше советское: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»? Сделали, запретили «религиозной опиум», а затем вернулись в досказочный период, чтобы наступить на буржуазные грабли, и, наступив, снова затосковали по сказочному прошлому и социалистическим граблям. Так себя ведёт заблудившийся в лесу ребёнок или неопытный грибник. Фишка, однако, в том, что народ имеет только тех правителей, которых заслуживает, но, поскольку, компас или штурвал всегда находится в их руках, народ должен научиться с них спрашивать.

— Вы можете как-то объяснить причину заблуждений? Ведь с ГДР случилось что-то похожее. Разница только в том, что вы вернулись к капитализму, а мы к нему присоединились.

— Могу, но это никому не понравится. Социалистическая революция исходила из атеизма и диктатуры пролетариата — превосходства одного класса над другим. А чем один реинкарнирующий класс или человек лучше другого, если абсолютное значение имеет лишь иерархия духовная, то есть превосходство высших Духов над низшими, и перед Богом равны все? Общество не может развиваться по искусственным принципам и законам, поэтому власть трудящихся была утрачена и перешла к партократии, а социализм с его уравниловкой был сметён естественной силой того, что преобладало в духовном развитии реинкарнирующих членов общества. То, что сегодняшние коммунисты не раскусили парадокс краха своих идей, видно не только по тому, как они неумело крестятся в храме, но и по тому, что они по-прежнему далеки от идей реинкарнации, в которые не собираются вникать. Их идеи облагодетельствовать неимущих стары, как мир, а для того, чтобы хотя бы немного поумнеть, им надо отказаться от материализма и забыть про марксистко-ленинский бред.

— А в чём этот парадокс?

— В том, что воплощение идеи-фикс о социальном равенстве потерпело неудачу из-за того, что отрицалось объективное духовное неравенство инкарнаций. Вследствие отрицания души, «марксистко-ленинские» бараны стёрли всякую разницу в степени духовного продвижения людей, и, провозгласив недостижимые идеи, завели общество в тупик. Кстати, Маркс, описавший загнивание капитализма, взамен ничего не предложил, — за него «додумал» Ленин. Его цитата о том, что коммунизм увидит поколение 15-летних, мозолила глаза кумачом чуть ли не во всех домах культуры и клубах. Действовать следовало по-другому, однако Ленин «всё отнял и разделил», уничтожив старую экономику, а Сталин ценой крови и пота людей создал новую, которая была разрушена вновь. Справедливого общества хотят все, но покажите хотя бы одного человека, который ради этого признался в несостоятельности своих принципов, гонении разумного и вечного и причинении огромного ущерба по недомыслию и тупости.

— Но почему ваши революционеры не только отделили Церковь от государства, но и уничтожили храмы, — в них бы ходили те, кто хотел.

— Сейчас объясню. Вспомните, почему клирики «римского евросоюза» пришли в бешенство, когда ваш Мартин Лютер допустил молитвы по месту жительства? Потому что соображали, что даже самая малая «делёжка» с Господом «организующего начала» над прихожанами храмов ведёт к утрате реальной власти наместников над паствой, бабла и привилегий, — ничего личного, просто бизнес. Этот факт широко известен, однако мало кому приходит в голову, что верообразующий закон о переселении душ вообще отнимает у клириков всё, к чему они за столетия привыкли. Попам за неумение руководить большими коллективами и мобилизовывать их в безропотное стадо Божьих рабов во исполнение грандиозных задач папы римского так же, как министрам, пишут дурные рекомендации, объявляют служебное несоответствие и стегают их рублём. Даже из примера Мартина Лютера видно, что возвращение к первозданному Учению Христа о переселении душ было невозможно, потому что вместе с имиджем, державшемся на страхе, поповщина теряла всё.

— Я же спросила вас о России…

— А у нас это тоже было невозможно, хотя кое-какая работа в этом направлении подспудно всё же велась. В дореволюционной России Церковь обладала грандиозным организующим началом, которое органично вписывалось в Самодержавие и патриархальный уклад. Большевикам во что бы то ни стало, было необходимо это организующее начало перехватить, иначе бы, они не добились ни шиша, — в народе были слишком сильны корни веры в «христианское смирение» одноразовой жизни. Средства просты: «учреждение» закона первичности материи, насаждение идеологии диалектического материализма и загробного небытия, расстрел священников за ненадобностью. Ленин истерично требовал массовых расстрелов священников, потому что давно понял, — в битве за умы и души народа при сохранении Церкви большевизм не смог бы победить. На Западе не все понимают, зачем надо было уничтожать религию, если в основе Западного и Восточного христианства лежит то же самое Учение о Вечном Аде и одноразовой телесной жизни души, но там мало разбираются в поповском верообразующем законе и теперь. Кто-то предпочитает сегодня напоминать о достижении социализма в космосе и балете, кто-то — о смертных грехах большевиков, однако ответ тоже прост: клирики после фальсификации верообразующих постулатов не хотели делиться властью с Всевышним, а большевики — с клириками, народ же, как «источник власти», остался в дураках и дорого заплатил. А теперь такое организующее начало находится в руках горстки плутократов и выражено в циничном афоризме: «Бабло побеждает зло», который тиражируют на майках социально недоразвитых болванов, раздражённых «пережитками социализма». Зло стало определяться произвольно, индивидуально и по размытой шкале свободы совести; зла — через край, бабла не хватает, зато возрождается дореволюционное христианское смирение. Допрыгались — ни сесть, ни слезть, и вечной адской сковородкой лишний раз не припугнуть, — напомнят про истоки, площадную скупку грехов, стяжательство, и пошлют, да не куда-нибудь, к какой-то знакомой чёртовой матери, а туда, куда в страшных поповских снах ещё Мартин Лютер указал, — на биржу труда и бессрочный пост.

— Хорошо, но неужели нельзя объяснить людям то, что вы объяснили мне. Это же убедительно и просто.

— Что убедительно — написать на каждой майке «Я уже реинкарнирую, а вы?» И что просто — объяснить причины и цели обретения душой тел и телесным умом — «космической» совести? Вон за соседним столиком коротает медовый месяц сладкая парочка, судя по флажку на его сумке, — из Норвегии. Они просвечивают друг друга сквозь одежду не хуже рентгена, и только светские условности отдаляют бурю страстей до того, как они сорвут друг с друга одежду в один миг. Им так хорошо, что они не знают, где лучше, — в гостиничном номере или здесь.

— И?

— Я совсем не о пошлости разыгравшихся инстинктов, а о редком моменте гармонии души и телесного ума, вполне довольных собой. Любовь относится к психическому отклонению и расстройству под соответствующим цифровым кодом из реестра медиков, но эти двое не прочь заразить им вполне здоровых людей.

— Разве это плохо?

— Когда Церковь «приспособила» потусторонний мир под личные коммерческие нужды, ей было глубоко плевать и на замысел Создателя, и на загробную любовь родственных душ, о которой ей, собственно, и сейчас нечего сказать. Подмена временного отрезка между телесными жизнями Духа загробной бесконечностью не только противоречит безусловной любви в духовном мире, но и скрывает истинный смысл пребывания душ на Земле. А смыслом перевоплощения одной и той же души на Земле является обретение безусловной любви к ближним, которая царит в оболганном Мире Душ. Церковное Учение о Вечном Аде лишает Господа милосердия и любви в наших глазах, а что творит с нами любовь, вы можете созерцать прямо сейчас, если повернете голову… Вы заметили, как они молчат?

— Да.

— О-о, если бы земной ум этих двоих, наделённый глазами и ушами, был равен их Духу, засевшему в теле, которое считает постылой каторгой и тюрьмой! Он смог бы припомнить им немало душераздирающих историй о верности и любви, как две их души, преодолевая пространство и время, храня в памяти десятки общих судеб и невосполнимых земных потерь, меняя свои тела, эпохи и страны, по каким-то секретным паролям узнавали друг друга в заданном квадрате мира. Им уже не раз приходилось выполнять особую миссию и вновь связывать свои судьбы на всю жизнь или несколько счастливых, трагически оборвавшихся лет, а может, и незабываемых дней, — мне пришлось глубоко выдохнуть тираду, чтобы не понизить её накал. — Кто знает, может быть, эти несколько счастливых дней, проведённых вместе, будут вспоминаться в скорбном одиночестве оставшейся на земле душой, утешающей себя былыми мгновеньями.

Что же я творю с девушкой, болван, когда под ногами валяются сотни синонимов и вполне романтических земных историй? Неужели, я больше отвечал себе, чем ей?

— Вы необыкновенный. Вам часто приходилось слушать такие слова от других? — Хельга слегка шмыгнула правильным носиком, часто заморгав, пытаясь это от меня скрыть.

Я иронично посмотрел в её глаза. Фройляйн ненароком поставила «вилку»: ответишь, что слышал, — признаешься в персональной уникальности, потому что универсальную формулу глобального абсурда не вывести дураку; скажешь, что собственная уникальность для тебя не секрет, — значит, самодоволен, высокомерен и нашёл дуру, которая обязана выслушивать твою дребедень, хотя я говорил, что думал, и думал, что говорил.

— Возьмите чистый платок, вам что-то попало в глаз.

— Нет, спасибо, уже прошло, — она не стала имитировать удаление соринки.

Ну да, прошло. Небось, вспомнила первую любовь из детского сада с названием «Рот Фронт». У любой академической задницы давно бы крыша отъехала в сторону, а девчонке хоть бы хны. А разве вы не замечали, что в незнакомцах вас привлекает одно из трёх: или он сам, или то, что он говорит, или то, что он для вас значит. Меня в Хельге, помимо её зелёных глаз и личности «кандидата на вербовку», привлекало что-то ещё, чего я пока ещё не понимал.

— Не преувеличивайте, мои выводы лежат на поверхности тех посылок, которые большинству принимать во внимание просто лень. Я только пытался отвечать на ваш вопрос, почему так сложно объяснить людям, что совесть, как и любовь, не являются земной условностью вроде той, что красивое тело даётся для красивых шмоток от лучших содомитов, прогулок по обрывистому берегу океана на «Ягуаре» и секса на паркете, натёртом прислугой, отпросившейся до утра. Совесть и любовь, как понятия космические, должны устремляться к нравственной самооценке развоплощённого Духа, но именно от адекватного восприятия в постижении загробной реальности во время нахождения на земле, нас пытаются удержать и увести силой, страхом, обманом.

— Но вы же не будете спорить, что адское пламя существует, не так ли?

— Если есть загробные муки, конечно, есть и пламя, обжигающее не хуже реального. Однако зачем наделять его свойством бесконечности и демонстрировать его земными дровишками? Ради Царствия Всевышнего на земле, как на Небе? Тогда почему современные религиоведы открыто говорят, что Ватикан находится во власти дъявола, а Католицизм является ложным ответвлением христианства? Я уже сказал, что любая власть всегда обладает неким организующим началом, которое ставит управляемое большинство в зависимость, а им всё больше и больше, вопреки духовным ценностям, становятся деньги. Мировые финансы крутятся не только в неподконтрольном «Банке Ватикана», а на всех территориях, контролируемых англосаксами, не признающими ни международное право, ни национальных границ. Когда Тайное Мировое Правительство под фанфары мнимых свобод окончательно сосредоточит необходимые ресурсы и финансы планеты, его «организующее начало» превратится в наш конец. Или вы хотите развеять свои сомнения на экскурсии в «Фонд Рокфеллера», взять интервью у Джорджа Сороса или пообщаться с членами «Римского клуба»? Тогда лучше поехать в Африку, — там похоронная процессия похожа на бразильский карнавал или одесский «День дурака». Заповеди масонов «молчание» и «возлюби смерть» говорят сами за себя, так что про «совершенствование мира и человека» врут не меньше, чем про загробную жизнь.

— Погодите, вы что, единственный человек на земле, который обо всём догадался? Вы же фактически связали все катаклизмы человечества с сокрытием закона переселения душ.

— «Что такое душа? Воплощённый Дух. Что такое была душа до соединения с телом? Дух. Где начертан закон Божий? В совести. Дано ли человеку постигнуть закон Божий? Да, но для этого одного существования недостаточно», — а далее по тексту говорится о том, что есть те, кто заинтересован в обратном толковании. Я процитировал вам всего четыре из многих сотен Наставлений Свыше, которые дословно запомнились, хотя усвоил смысл всех. Из них складывается совсем другая картина мира, абсолютно другая. Опровергать её бесполезно, поэтому истину порочат или замалчивают. А к чему зовут материализм, «одноразовая» доктрина западной поповщины и «агитпроп» геополитической закулисы? К противоположному толкованию совести — к постулату её отсутствия за загробной чертой, и опровержение этого лживого постулата в земном сознании автоматически утверждает Божий Закон — сразу, везде и у всех. Автоматически, — на один «щёлк»! Почему доктрина одноразовой телесной жизни души обесценивает понятие «совесть» за порогом смерти? Потому что совесть воплощённой души — это нравственная самооценка развоплощённого Духа своего прошлого воплощения, чтобы подготовиться к будущему и не совершать на земле прежних ошибок. Произошла чудовищная подмена глобальных понятий, которую ничем нельзя оправдать, поэтому Церковь не идёт на диалог с обществом, и проповеди для него недостаточно убедительны.

— Ладно, допустим, это можно принять без возражений. Но ведь вы идёте дальше, настолько далеко…

— А что вас тогда смущает — то, что можно сократить земную популяцию варварским вмешательством в процессы массового переселения людских душ? Так я ещё недосказал весь арсенал методов закулисы. Или вас удивляет, что базовый принцип «гуманного» марксизма-ленинизма о первичности материи и загробном небытии сгодится и для бездушного общества ненасытного потребления? А разве вы впервые слышите, что головой едят, чтобы удовлетворять растущие потребности своего бездушного тела?

— Нет, это не удивляет, вы же подразумеваете материализм, как почву для антихристианских ценностей.

— Точно так, хотя и этот парадокс не всем по вкусу. Достоверно известно, что Ленин глубоко изучал буддизм, и, конечно, понимал, что реинкарнация противоречит Православию и не принимается народом, но, тем не менее, прослыл гуманистом, основоположником классического материализма. Гуманизм мерзавца, отдающего приказы на расстрелы священников, обошёлся дорого. Второй парадокс в том, что Западная и Восточная христианские Церкви отделились друг от друга, не сойдясь ни в целях, ни средствах своей деятельности, хотя до сих пор проповедуют единый принцип посмертной вечности, который, по сути, является такой же злостной фикцией, как материализм. Я уже говорил, что обе фикции позволяли дурачить общество, но, если мы с вами пойдём дальше, увидим, что две эти фикции повлекли новый феномен, который я обозначил «ловушка дьявола», или «западня Сатаны». Убогая земная логика позволяет считать верным какой-то один из взаимоисключающих принципов и отринуть третий, подлинный, который противоречит двум навязанным, и в этом заключается логика Тёмных Сил. Я предполагаю, что, когда эта логика будет разгадана Человечеством, ему попытаются всучить что-то ещё, но скорее всего, до этого не дойдёт, и противостояние будет носить открытый характер. А если идти ещё дальше, нетрудно вывести следствия из двух фиктивных принципов и одного подлинного, а затем сравнить данные следствия между собой, после чего сопоставить с историографией и сделать вывод, кому понадобилось столетиями дурачить землян. Я жонглировал нечёткими множествами в вашем присутствии, и, надеюсь, вы верите своим ушам.

— Вы меня убедили. Ваши выводы доступны всем.

— И заметьте, что каким бы жёстким не было многовековое противостояние Запада и Востока, — я говорю о России, — эти доступные, как вы выразились, выводы, будто не хотят замечать, иначе бы, не стали дважды до основания уничтожать то, что строили все, и смотреть на созидающее большинство, как на рваный расходный контрацептив. Поэтому от слов «элита» и «истеблишмент» многих начинает тошнить. Незнание того, что и как делать, не освобождает от наказания, особенно, когда роль судьи берёт на себя история, запущенная вразнос.

— Потому вы не любите историю и считаете, что она должна быть другой?

— А за что её любить? История — это такая лживая, непредсказуемая и ленивая сука, что пока «великие» не почешутся за закрытыми дверями, она не позволит себе даже грязно выругаться, а не то, что пойти вразнос. Или вы имеете в виду учебники истории, призывающие к ней любовь?

— Вы совсем меня запутали.

— Доверьтесь ощущениям — делов-то. Мы живём в привычном плену навязанных стереотипов и не замечаем, как на уши вешают лапшу. И если человеческому сообществу морочат голову, почему до сих пор не могут накормить голодающую Африку или почему ему так кровно необходима подготовка к Третьей Мировой, ответ надо искать там, откуда людей всё время стараются увести. Война будет, потому что дьявол противостоит Богу. «Гениальность» Ленина-Сталина заключается в том, что они реализовали мечту масонов о «цветной» революции, — невероятными усилиями за счёт своего народа утвердили дремучий материализм, ещё дальше увели население от Бога и оставили в назидание верующим безымянные расстрельные ямы истлевших костей священников и безмолвные развалины приходских церквей. Ослабление моей страны привело к активизации Тёмных Сил. Россия могла бы достичь не меньших успехов и без этих «гениев», потому что всё равно осталась бы Россией с талантливым народом и богатыми недрами, а тот факт, что благодаря их «гениальности» дважды до основания был разрушен государственный строй, говорит сам за себя. Или вы думаете, что за взрывы храмов на одной шестой части суши можно прославлять кого-то в веках и ставить памятники, потому что имелись какие-то достижения?

— Но ведь достижения были?

— Были, иначе, было бы нечего дважды уничтожать. Эту примитивную логику постсоветские материалисты не в силах осознать. Вы что, забыли, что общество ностальгирует и по дореволюционным успехам, и по советским? А вскоре выяснилось, что на космической ракете дальше помойки орбитального мусора не улететь и на пуантах из каптёрки Большого театра дальше оркестровой ямы не ускакать, поскольку существуют некие «тайные грабли», на которые наступают всякий раз. Или вы готовы считать идеологическим достижением то, что неокоммунисты начали ходить по церквам и ставить Богу свечки?

— Вас действительно когда-нибудь убьют за эти грабли.

— Ну, на этот случай я уже придумал эпитафию: «Я ещё вернусь. Мало не покажется». Пускай знают, что я знал, то, что они думали о том, что думал о них я. Тогда на первой полосе всех газет будет опубликовано моё завещание о конкретном круге заинтересованных фигурантов с аргументацией их мотивов, изложением причинно-следственных связей и доказательственной базы фактов, известных всем. Не отвертятся. Конечно, придётся потрудиться и набросать ряд исторических пожеланий, чтобы увидели, во что обходится стране хронический идиотизм, хотя зачем? В моём законченном романе и так всё есть, чтобы пережившие меня персонажи опознали самих себя.

— Так вы полагаете, что народы не видят источник своих несчастий и бед?

— Думаю, что так. Одно дело — скорость реальной духовной эволюции Человечества, другое — конкретное знание истинного пути, в чём нетрудно убедиться. Приведу вам безответную риторику одного видного историка и политолога в связи с его участием в серии дискуссий об итогах Великого Октября. Не цитаты — конфетки! Для начала он задал риторический вопрос, почему в России каждый исторический этап, связанный с именем нового правителя, был непредсказуемым и лишённым преемственности. Говоря о провале ленинских идей, он констатировал, что «Красный проект» в России предполагал создание «нового, совершенного человека», чего не удалось ни одной религии за всю историю человечества. Вот вы уже можете ответить, почему?

— Могу, я же вас внимательно слушала.

— А «знатный учёный» не смог или не захотел. Казалось бы, после того, как он сказал: «А», ему тут же следовало сказать: «Б», но нет, — главное, как всегда, повисло в воздухе. Ленин понимал, что верообразующие законы всех религий — первейший враг его скорых на воплощение в жизнь идей. Церковь понимала, что идеи реинкарнации несут скорую угрозу её положению, а учёный, спустя век после начала Революции в его стране, не понимает, что ответом на замеченную им очевидность, является закон духовной эволюции поколений, вопреки которому действовала вся дореволюционная власть. Выводов всего два: или он действительно не кумекает, что общество благоденствия нельзя построить и нельзя воспитать «нового человека» вопреки Вселенскому Закону Реинкарнации, или боится «обделаться», назвав истинную причину неудачи, которая квалифицируется Церковью в качестве ереси и греха. А за каким, извините, хреном ставить вопросы, ответы на которые для участников дискуссии заведомо находятся в плоскости общепризнанной ереси и греха? «Просто учёный» и «учёный поп» — не одно и то же. Первый по определению не имеет права опускать истину ниже догмы, хотя наука никогда не бывает свободной, а второй считает догму истиной, но хуже всего, когда чужой непроверенный постулат используется для спекулятивных заключений.

— А вас не удивляет, что вы смогли ответить на главный вопрос той дискуссии о жизнеспособности «Красного проекта», а её участники — нет?

— Ну, мы же оба понимаем, что, если нас не пускают на колокольню, с которой видно всё, для этого существуют архи-серьёзные причины.

— Спасибо, что пустили меня на свою колокольню. Только я не совсем поняла, как вам удалось размотать клубок из идей революции, церковной доктрины и переселения душ, — для средних умов такое не под силу.

— Вам же под силу, — сами сказали, что мои выводы доступны всем. Ладно, внимайте ещё раз, пока я жив. Революция свершилась для того, чтобы искоренить социальное неравенство и расслоение общества, ненависть между имущим и неимущим, эксплуатацию и нищету. Правильно?

— Правильно.

— Церковная доктрина призывала к смирению перед сложившимся порядком вещей, неизменным в течение столетий. Неважно на скольких придурках царской династии «отдохнула» природа, в ожидании «доброго помазанника» народ недосыпал и недоедал в течение трёх веков её правления. Так?

— Так.

— Разумеется, вера в необходимость смирения перед тяжёлыми условиями жизни должна быть на чём-то основана: если она основана на Божьем Законе, значит, человек смиряется перед ним, если на фуфле и принуждении, — значит, перед принуждением и фуфлом. Верно?

— Верно.

— С одной стороны, церковный закон утаивал, что тяжёлые условия текущей жизни образуют судьбу, заранее выбранную в качестве наказания за прошлые грехи, а с другой стороны, требовал смирения перед тяжкими условиями одноразовой жизни, поскольку в загробном мире установлена бесконечность наказания и награды. Естественно, что фиктивность категории посмертной вечности никак не могла не объяснить, не изменить взгляд на статус пожизненного существования и разницу условий жизни богатых и бедных, поскольку была задумана вопреки Замыслу Бога, природе человека и Духа.

— И смирение довело до революции. Так?

— Ключевой вопрос о христианском смирении заключается в том, что именно под ним понимать Божьему рабу: смирение перед тяготами судьбы, данной тебе в качестве заслуженного наказания для искупления, или смирение перед той явной несправедливостью, которая будет повторяться из одного одноразового поколения в другое вплоть до Всеобщего Воскресения, обещанного церковниками. Наши историки детально описали все заскоки придворной камарильи — от казнокрадства и блудливых интрижек до смиренного терпения черни, разговаривая с которой, воротили нос.

— Всё, я поняла.

— Нет-нет, минуту, ещё кое-что, самое важное. Земное неравенство, с точки зрения реинкарнации, это данность, но такая, при которой положение человека по мере искупления грехов облегчается. Главное в том, что подлинная эпоха терпимости, взаимопонимания и взаимопомощи людей, к которым звал Иешуа из Назарета, наступит тогда, когда они, осознав причину своего земного неравенства, поймут, что реинкарнируют, подвигаясь к единой для всех цели, — подъёму своего Духа, и начнут друг другу содействовать. Исчезнут предпосылки для революций, насилия, лжи, и, конечно же, войны, развязываемые из корысти, вражды и ненависти. Но вот ещё один убийственный парадокс: церковникам известно всё, но они скрывают правду не только от паствы, но и от всех остальных. Вы спросите, могла ли абсолютная истина выйти наперекор поповской воле и предотвратить Революцию? Не знаю, потому что земные сценарии формируются десятки и даже сотни лет, а наши помазанники «шурупили» «одноразовыми» понятиями целое тысячелетие, и до тех пор, пока не наступил красный 17-й год. А теперь скажите, что здесь не для средних умов?

— Мне бы ни за что не догадаться, что причину гибели вашей дореволюционной Империи и Советского Союза надо искать в законе реинкарнации душ.

— А где же ещё? О причинах развала империй и цивилизаций писано в Книге Духов. В дореволюционной России русская национальная идея Самодержавия, Православия и Народности выражалась в изречении «Всякая власть от Бога». Однако мало кто знает, что с позиций учений о перевоплощении души и об одноразовой телесной жизни души, это изречение имеет абсолютно разные смыслы и акценты, и потому национальная идея погибла с Империей.

— А в чём различие этих смыслов и акцентов?

— Самодержцы были далеко не праведниками, попы — далеко не святыми, а идея Народности плохо вязалась с ежовыми рукавицами и «чёрным телом», в которых держали народ. Прямой смысл изречения о «власти от Бога» исключает злоупотребления Божьих наместников и помазанников, не оставляет сомнений в непогрешимости и восходит к святости, «задержавшейся» на земле. Вам это не напомнило качество непогрешимости, приобретаемое папой римским в связи с назначением на Святой Престол? Согласно учению об одноразовой земной жизни души, выходит, что то, что не от царской власти и Святой Церкви, — от чёртовой матери, а с точки зрения Закона Божьего, Царь и его подворье реинкарнируют наравне с церковниками и их паствой, чтобы когда-нибудь стать святыми и непогрешимыми. Маркс, Ленин и Сталин довольно глубоко разбирались в религии, и всю жизнь посвятили теории и практике свержения религиозной и светской властей.

— Интересно. Из вашей логики ясно, что, свергая «власть от Бога», революционерам было необходимым отрицать Его и уничтожить священников.

— Именно отрицать. Бог непоругаем и недосягаем, а церкви решили осквернить самым кощунственным образом. И Ленину, и Сталину, и всем последующим советским руководителям так полюбилось выражение Маркса «религия — опиум народа», что «Настольная книга атеиста» издавалась до тех пор, пока продолжатели «дела Ленина» не впали в окончательный маразм. Как видите, необязательно прослыть гением, чтобы заметить и довести до сведения всех, что паровоз истории толкают две порочные доктрины — одноразовой телесной жизни души и одноразовой жизни бездушного тела. Исходные постулаты обоих учений лживы, вредны и противоречат друг другу, сходясь в том, что расходная человеческая ценность заключается лишь в послушании власть имущим «здесь и сейчас». Отрицание Божественной природы человека в обоих случаях налицо. Фраза из пролетарского букваря «Мы не рабы, рабы не мы», изданного для бывших Божьих рабов, характеризовала смену «организующих начал» старой власти в огромной заблудившейся стране, которая не реализовала творческий потенциал до сих пор.

— Я изучала историю вашего государства, но вы потрясающий рассказчик. Как удалось большевикам победить Веру?

— Не так быстро и не полностью. Безбожникам плевали в лицо, гражданской войны избежать не удалось, хотя довоенные опросы показали, что население сохраняло веру в Бога. Если бы Учение Христа в части переселения душ смогли вытравить сразу, спустя двести с лишним лет не пришлось бы созывать ещё один скандальный Вселенский Собор. Вера в однократность земной жизни души сама по себе не явилась непреодолимым препятствием для насильственных преобразований, которые со своими соратниками затеял Ленин. «Одноразовым поколениям» не свойственно руководствоваться тем, что в полном объёме известно о своём предназначении реинкарнирующему Духу, поэтому осмелюсь утверждать, что, если бы первозданное христианское учение, включая Закон Реинкарнации, развивалось, а не извращалось, материализм вряд ли победил, а с материалистами поступали бы как с прокажёнными. Очень небольшой, призрачный шанс, в шесть десятилетий, вернуться к первозданному Учению Христа до того, как мыкающийся по Европе «призрак коммунизма» приютили в России, вероятно, всё-таки был, и тогда фамилию Ульянова, мелкого провинциального стряпчего-недоучку, мы бы никогда не узнали, а если бы заметили, соборно признали в экстремисте-безбожнике заразного умалишённого и буднично спровадили в сумасшедший дом. Запад более привычен к частной собственности, наёмному труду, индивидуализму и неравенству, поэтому ваша Церковь сохранилась в неприкосновенности.

— Вы так уверенно говорите в сослагательном наклонении. У вас ещё есть какие-нибудь факты?

— Знаете, почему победили ленины, субсидированные вашим Парвусом, а ваш восточный дом на окраине древних славянских территорий огородили «великой берлинской стеной»?

— Итоги Второй Мировой. Союзники наступали с Запада, Красная Армия — с Востока.

— Сказание о Руси ведёт отсчёт от истории Великой Тартарии, которую переписали нанятые нами ваши земляки, презиравшие русский народ и не желавшие учить его язык. Они упрятали подальше весь дорюриковский и доромановский период и сформировали взгляд на русскую жизнь, как на варварский патриархальный уклад, державшийся на позорном крепостничестве и лживой поповской доктрине, на который ещё с петровских времён поглядывали из немецкой слободы, ломая голову над загадкой русской души.

— Кое-что слышала. Но почему вы связываете шанс России с 60-ю годами?

— Потому что за 60 лет до Октябрьского переворота произошло уникальное событие, — была опубликована духовная философия, продиктованная с Небес, где французским языком сказано не только о Христе, но и о том, что и закон одноразовой земной жизни души, и революционная страсть человеколюбивых завистников отнимать и делить, — это бредятина, которая не останется без последствий и возвращения всего на круги своя. Церковники едва ли не ознакомились с ней на следующий день после издания, но их ленивый интерес объяснялся тем, что они и так знали, где их проповедь о Вечном Аде, а где христово учение о душе. В чисто гипотетическом плане, развитие этой философии могло постепенно изменить жизнь всей планеты, но всё, как всегда, зависело от Церкви, которая имела очень большое влияние на народ и не хотела его терять.

— Вы думаете, всё дело в этом?

— В этом. Только думать об этом надо было на несколько десятилетий или столетий раньше. Представьте, что ответил бы народ, если бы попы заявили, что его тяготы заслужены им в прошлых жизнях. Получив однозначный сигнал, Церковь проигнорировала его и не обратила внимания на простую вещь, которая могла сохранить религиозные институты, царствующую фамилию и главное богатство — народ. Искусственный верообразующий закон формирует в сознании настолько искажённое представление об истинном смысле смирения и ряде целеполагающих категорий, что я вынужден всё время к этому возвращаться. Согласитесь, смирение перед фикцией и абсолютной истиной не могут совпадать, и, значит, власть, принявшая сердцем истинную веру, уже бы не могла вести себя, как раньше. Ждать «доброго царя» осточертело, поэтому пролетарий заменил церковное сознание на классовое, выдернул из мостовой булыжник и для начала, в 1905-ом, возвёл баррикады, аналогичные парижским, а затем в пламени Революции сгорело всё, и Церковь, в том числе. И, как вы понимаете, сгорело к той самой чёртовой матери, которая завещала лозунгам о свободе, равенстве и братстве долго жить. Долго, — значит, согласно процессу эволюции реинкарнирующего Духа, а не учению скорых на руку классиков, которым набивали оскомину в революционных кружках.

— Но ведь в революционной ситуации всегда виноват кто-то больше, кто-то меньше.

— Не берусь ответить на этот вопрос. Виноват и тот, кто провозгласил себя «властью от Бога» и скрыл Божий Закон, и тот, кто допустил кровопролитие, пойдя на брата. Так что за 60 лет до прихода «ненастоящих царей» трепливым социал-демократам, запутавшимся в вопросах «кто виноват?» и «что делать?», и молчаливым разночинцам из конспиративных квартир, до икоты перебравшим Маркса, тоже было не до духовных философий. За последние десятилетия революционеры сами поняли, «кто виноват», и что в России «преподают» две философии: смирение перед ненавистным Самодержавием и самоутешение «опиумом попа». Один факт, что на коронацию Божьего помазанника потратились больше, чем на Крымскую войну, помахивая при этом кадилом, свидетельствует, что поповский закон «одноразового» смирения перед властью определял народ в послушную презренную чернь. И вот этот затхлый уклад, в котором «долгая лета» «легко и бесполезно» руководили «настоящие цари», оторванные от подлинной дохристианской истории своего народа и подлинного Учения Христа, ещё не превратившийся в «обломки самовластья» с выбитыми на них именами революционеров, и вдохновлял на песни о буревестнике и грянувшей буре.

— Что-то знакомое… Горький?

— Горький. А когда буря грянула, песенник прикусил язык, несмотря на то, что вышел из народных глубин и лучше других знал жизнь «на дне». Мне кажется, что даже он до конца не понимал всей правды до того, как был отравлен «народной» властью. Но что же тогда говорить о невежестве масс, которые разбирались в проблемах кармы, эволюции и перевоплощении Духа не лучше, чем старушка в гаджетах? Россию толкнули в смуту не только Запад и западники, ей надо было давно посмотреть на саму себя. Сложился какой-то нездоровый взгляд на историю: веками держали народ в рабстве, пошучивая, что им «легко и бесполезно» управлять, потом похваливали себя за прогрессивную отмену Крепостного права, а затем обвинили в крахе Империи внешних и внутренних врагов, которые хотели уничтожения государства.

— Скажите, а церковники и революционеры одинаково понимали, что смирение перед Самодержавием не является тем, которое проповедовал Христос?

— Где вы откопали свой вопросик? Смирение всегда одинаково — молчи и терпи. Смертный видит разницу в том, что именно терпеть, во имя чего конкретно и как долго. Когда верхи столетиями не хотят ничего менять, не знают, как это делать, потому, что правильные решения лежат за пределами ограниченной доктрины, проповедь о пожизненном смирении «одноразовых» поколений покажется «длиннее» цикла воплощений и развоплощений реинкарнирующей души. В конце концов, революционеров поразила «страшная догадка»: если Божий Замысел сводится лишь к загробному делению «одноразовых» Божьих рабов на вечных грешников и праведников, замысел «власти от Бога» выражается в сохранении врождённого статуса угнетённых и господ, упакованного в православную обёртку. Это первое.

— Они что, так и думали?

— Не только думали, но и пели: «Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов», «кто был никем, тот станет всем». С чисто человеческой точки зрения, искренность отношения к происходящему была адекватной реакцией на застарелую верообразующую ложь. А с точки зрения «власти от Бога», запоздалое признание верообразующей лжи означало конец счастливой поры «лёгкого и бесполезного» управления. О том, как, чем и почему Церковь мешала революционерам, написано достаточно. Если проповедь о христианском смирении лишена контекста переселения душ, она накладывает обязанность пожизненного смирения перед бессрочными злоупотреблениями власти в отношении грядущих поколений и одновременно делает её непогрешимой. Статус власти и народа и смирение перед ним — величины постоянные, милосердие — величина переменная, к врождённому статусу господ, императивно не привязанная; в первозданном законе милосердие является средством, способом, условием и содержанием духовного выживания, а в поповском — как Бог на душу положил, как положил, так одноразовую жизнь и прожил. Это второе. В контексте реинкарнации Дух является не «одноразовым» носителем, а «переносчиком» зла из одного общества в другое, из прошлого в будущее; текущие испытания являются ранее заслуженным по своей вине наказанием; искупление своей вины в настоящем влечёт ослабление суровости кармического наказания в будущем, однако «власть от Бога» не желала ни сама официально руководствоваться Божьим Законом, ни официально доводить его «верообразующую конструкцию» до людей, и это третье, что необходимо иметь в виду, говоря о предпосылках русской Революции.

— В таком случае, возможны рецидивы социальных катаклизмов.

— Как не смешно звучит, пресечь злоупотребления власти в отношении народа можно одним способом — «предложить» ей реинкарнировать вместе с ним, контролировать выполнение всех вытекающих из этого обязанностей и окончательно разобраться с мутными терминами «слуга народа» и «Божий раб». Не случайно революционная ситуация выражается двумя словами — «лопнуло терпение», и, очевидно, что материалисты, которые давали определение этому понятию, имели в виду только её внешнюю суть: одни, дескать, уже не могут дурачить, а другие больше не хотят быть одураченными. И не случайно, что за этим поверхностным определением стояли такие же поверхностные причины революционной ситуации — классовое угнетение, а не загробная тайна смысла земной жизни, объясняющая его причины.

— Разве для таких ситуаций не нужен повод?

— А он всегда найдётся, потому что чаша терпения всегда переполняется в какой-то момент. В революционной правоте о положении народа между молотом Самодержавия и церковной наковальней революционеры убедились 9 января 1905 года, в «Кровавое воскресенье», когда обнажилась беспомощность и суть «власти от Бога». Выбор пролетария невелик: небесный привратник с ключиком от вечного рая, а за дверью лачуги после 15-часового рабочего дня семье нечего есть. Почему революционные «разночинцы-нигилисты» всех мастей вместо утешения в приходских церквах перепробовали всё — от конспиративного ликбеза до хождения в народ, расклейки прокламаций и бомбометаний? Просто они не могли не заметить, что поповский догмат одноразовой жизни сводится к беспрекословному смирению перед вопиющей несправедливостью, проповедь о милосердии Бога — к адской вечности, а угнетение трудового народа — не к очевидной порочности властей, а к оправданию гнёта происхождением властей от непоругаемого Господа. Поймите, без реинкарнации многое нельзя объяснить. Известные слова «Христос терпел и нам велел» в контекстах одноразовой земной жизни души и реинкарнации властилина и раба имеют разное значение, играют разную роль и влекут разные последствия. Настолько разные, что в великих потрясениях, в которых погибла прежняя Россия, светская и религиозная власть может винить только себя. А укрывательство причинно-следственной связи обстоятельств прошлой жизни человека с искуплением вины в текущей, в нравственном отношении компрометирует лживый верообразующий закон своей бессовестностью.

— И это все причины вашей революции?

— В этом заключалась причина беспощадного уничтожения монархии и церквей. Вот абсолютно верные слова, с которых начинаются дальнейшие заблуждения: «Причиной Революции является то, что люди отвернулись от Бога». Из них следует, что никакой подмены Учения Христа на лживые антихристианские верообразующие постулаты не было, и «Власть от Бога» никогда ни от чего не отворачивалась. Ну, правда, разок отвернулась, когда какой-то коротышка в мятой кепке, в апреле 17-го, незаметно вскарабкался на броневик и всю Россию взбаламутил, но до этого-то, аж десять веков кряду всё было по-христиански, чин-чинарём. А если, по признанию «развоплощённого Царя», Ленин его перехитрил, что мешало перехитрить Ленина? Дубовый ленинский принцип загробного небытия и обещания райской земной жизни в отдельно взятой стране? Маркс назвал религию опиумом, а Ленин его идею воплотил и «поправил» классика в том, что революция победит и искоренит религию не в нескольких странах одновременно, а первоначально в отдельно взятой стране. В том, что на уличном кумаче религию прозвали опиумом народа, заложена великая русская трагедия. Это означало, что для возвращения первозданной веры Спасителя в период Революции 1905—1917 годов времени уже не было. Петербургский священник Гапон, считавшийся в миру идеологическим противником стачек и разбитых витрин, по неавторизованной Церковью инициативе предложил рабочим мирно обратиться к императору Николаю II с петицией, в которой были изложены требования рабочих.

— Как это? Христианское смирение не позволяло даже мирно обратиться к власти?

— Мирное обращение к власти противоречило христианскому смирению, поэтому священник благословления не получил. Любые, даже обоснованные требования к «власти от Бога», считались ультиматумом к Богу, потому что верообразующий закон являлся частью национальной идеи о безропотном послушании и смирении, и в это столетиями верили. Вот и ответьте, как историки могут разобраться в истории и извлечь исторические уроки, если спустя век им приходится умалчивать о том, что Учение о Вечном Аде представляет собой вредное асоциальное фуфло. Естественно, они искали причины Революции и других событий в чём угодно, только не в фиктивности верообразующего закона, диктующего правила жизни на земле. Те же произвольные оценки давались в сталинских учебниках истории, поскольку каждый учёный, не успев макнуть перо в чернила, одёргивал себя, — как бы ни сморозить крамолу насчёт гениального телесного ума вождя и бессмертного учения о бездушных телах людей. За неудачное идейное соприкосновение со словом «идеализм» запросто лишали званий, наград и головы.

— А дальше, что было дальше?

— С Гапоном? Он уверил рабочих в милосердии Государя и предложил к нему «сходить», излить беды и печали. В те дни в Питере было неспокойно, адрес самодержца знали все, правда, в этот момент он находился в Царском Селе. На недавнем спиритическом сеансе Николай II рассказал, что «всё делал правильно, только напоследок отменил один закон, и поэтому произошла революция». Он хотел помочь бедным, чтобы они одинаково зарабатывали на заводах, но ошибся; людям дали право свободы, они стали собираться группами, и это привело к революции, Ленин его обхитрил. Но мы же понимаем, что тысячелетний уклад не мог рухнуть из-за одного закона, — существуют более глубокие, серьёзные и долговременные причины, о которых непреодолимая сила Высших Духов запрещает «оттуда» говорить. Дух Царя, например, сообщил, что его вместе с семьёй первоначально хотели подвергнуть мучительной смерти в газовой камере, но затем расстреляли, разрезали тела на куски и осквернили. Чего мы хотим: сравнить зверства белых и красных или извлечь беспристрастный урок? Гапон повёл демонстрацию к Царю, потому что религиозное и светское самовластие после отмены Крепостного права ничего нужного народу не предлагало. Попы отшивали вопросы, казавшиеся им ересью, чиновники считали прошение без подношения недопустимой дерзостью, а низшие сословия находились в приятном заблуждении о неосведомлённости об их тяготах «доброго Царя». По поповской вере, крестьянин, как собственность барина, должен зарабатывать Вечный Рай по-христиански: пожизненно гнуть на него спину, быть проданным, разлучённым со своей семьёй и насильно обручённым, а то, что в следующей жизни они поменяются местами и испытают все прелести друг от друга, считается ересью. Если бы духовенство, царское подворье и чиновники «реинкарнировали» со своим народом, в конце концов, до них бы дошло, что равенство и смирение перед Богом выражается в смирении перед оболганным «законом отсроченной жатвы посеянного» независимо от земного положения среди людей. Вы просто сравните многовековое попрание данного закона с тем, который, по сообщению Царя на спиритическом сеансе, довёл Империю до Революции и всё испортил, — это просто смешно. Его Манифест о свободе, разваливший всё, был известен сразу после расклейки на столбах и начинался со слов «Мы, Николай Вторый…». Вопрос не в том, что свободой можно развалить любое общество, а в том, что же это за общество, которое можно развалить свободой. Россию заколбасило от беспомощности власти: она умела закручивать гайки, но не умела их раскручивать, а когда их ослабила, народ осознал цену «христианского» смирения во всей полноте.

— Вы считаете, что кризис 1917 года был вызван не только порочностью церковной доктрины, но и пропастью между властью и людьми?

— Царь не гнушался разговором с бедняком, но сапожник и портной мало о чём могут сказать ему на златом крыльце. Поэтому монарху был послан человек, который вполне мог донести народные чаяния, подсказать спасительные решения, и видел альтернативу гибели царской семьи и всей Империи, однако ситуация уже была крайне запущена. Этот человек появился ещё и для того, чтобы спасти цесаревича от болезни, которая должна была оставаться тайной от народа, так как мешала наследнику сесть на трон. Конечно, о том, кто из династии чёртиком из табакерки выпрыгнет на российский престол, народ всегда узнавал последним, поскольку избирательным правом никто не обладал, но то, что одни «по-семейному» пахали землю, а другие правили, было в порядке вещей.

— Этот человек, он что, видел, что власть относится к народу неправильно?

— Вообще-то, он видел всё, хотя отношение к народу заметно по избалованной челяди и сливкам общества. Когда в окружении царской семьи появился «домашний доктор» — сибирский старец Григорий Распутин, как сказали бы сегодня, экстрасенс, камарилья заговорила о его буйствах, развратных оргиях и влиянии на Царя. Одни называли его святым, другие — дьяволом, но тогдашние сплетни мало чем отличаются от сегодняшних, поскольку сплетники далеки от законов Мироздания так же, как от луны. Он заставлял дамочек из высшего света, вплоть до фрейлин, мыть ему ноги, что имело простейшее объяснение. Эти дамы, олицетворяющие дух подворья, были настолько упорны в своей спесивости перед мастеровыми из рабочей слободки, что нуждались в интерактивном обучении азам избавления от гордыни, элементарным понятиям безусловной любви к ближнему и уважения к народу вообще. А главное, то, что они слышали от Распутина о Боге, не посмел бы сказать в приходской церкви, куда они ходили по воскресеньям, ни один поп. Я говорю об этом потому, чтобы было понятно, что элита относилась к своему народу совсем не по-христиански, и, кстати, к слову о развратных оргиях, — душа старца, по его словам, была свободна от похоти, блуда и половых страстей, что говорит о длинном и трудном пути, который прошёл его Дух.

— Реинкарнация?

— Да. Закон, опровергающий церковный постулат о загробной бесконечности. Российская власть прогнила насквозь. У меня нет сомнений, что «комбинацией по легендированному внедрению» тобольского прозорливца в царские хоромы руководили Небеса, чтобы уберечь недальновидного и нерешительного монарха от ошибочных решений и страну от гибели, а «вывод из разработки» посредством отравления, расстрела и утопления раненого Распутина обеспечил английский резидент руками «именитых» приближённых Царя, недопонимавшего то, чем по наследству руководил. На наследство тоже можно по-разному смотреть: с одной стороны, это эксклюзивное право чем-то безраздельно владеть, хотя не понятно, зачем передавать по наследству шестую часть суши, а с другой, — имущество, которым народ мешает «легко и бесполезно» управлять, забывая в кабацком подпитии вскакивать и горланить «Боже, Царя храни…».

— Вы думаете, Царь мог предотвратить революцию?

— На кадрах кинохроники запечатлён хороший человек, но не спаситель Империи. Из дневников Царя, например, видно с какой горечью он относился к предательству некоторых людей, но это говорит также о том, что он возлагал на них пустые надежды и недооценивал всю опасность социально-политической ситуации в стране. Он оказался заложником династических традиций и исторической ситуации, которая складывалась в России много столетий подряд. Я уже говорил, какой верообразующий закон сосуществовал бок о бок с рабством, — он пережил Крепостное право всего на полсотню лет, что для истории несущественно. Для того, чтобы вовремя распознать предреволюционную ситуацию в стране, надо было подняться много выше её, для чего требовался человек гениальный, а таких, к сожалению, не было, — правили по-старинке, «на фуфу». Смотришь это чёрно-белое кино и видишь: вот поп машет кадилом, вот довольные простолюдины в окружении царствующих особ, вот Царь на празднике принимает доклад, вот бегают его дети — полная идиллия, а вскоре Россия до окраин захлебнётся кровью. Русский мужик долго запрягает, но быстро едет, а его запрягали аж с крещения Руси, и жил он с одним вопросом: «Чего изволите, Ваше Высокоблагородие?». Благородство определяется одним — опытом инкарнаций души, а не условностями телесной жизни.

— Я читала и точно помню, что перед революцией в России был экономический рост. Она могла стать более мощной державой, но большевики этому помешали.

— Это правда. Распутин сказал Царю: твоя династия будет править много лет, если меня не убьют люди из твоего окружения; в этом случае будут уничтожены и твоя семья, и Империя. Это было предсказанием из рода «фифти-фифти», которое требовало правильных решений, а таких по факту принято не было, и мне неизвестно, можно ли было успеть их принять. Да, мы исходим из того, что наши мировые достижения могли быть реализованы без большевиков, потрясений и крови. Однако мы с вами обсуждаем долговременные причины трагедии, а они рушат ту идиллическую картинку дореволюционной России, которая питается ностальгией по чуть пьяным от мороза румяным гимназисткам, грациозно сбивающим рыхлый снег с каблучков.

— Значит, никакой идиллии не было?

— Ну, почему же, была. В старой песенке про румяных гимназисток, конфетки-бараночки и золотые купола. Методологический изъян церковной трактовки смирения в тисках жупела адской вечности и ежовых рукавиц власти заключается в том, что истинную необходимость смирения диктует реальный кармический закон воздаяния на Земле, а не «загробные фантазии» поповщины, «отменившей» возмездие судьбы. Но светская и религиозная власть предпочитала гнилую доктрину смирения, замешанную на фальшивом верообразующем постулате Учения Христа и слепом недоразумении. Церковь уже не могла «умироточить» обездоленные классы и поплатилась вместе с примерным семьянином, но бездарным Царём. 9 января 1905 года национальная идея Самодержавия, Православия и Народности лишилась последней составляющей, а две первых через несколько лет перестанут существовать. После того, как на Дворцовой площади солдаты расстреляли толпу обманутых просителей, как метавшихся собак, и веру в «доброго Царя», Гапон скрылся и был лишён духовного звания.

— Известна его судьба?

— Он собирал деньги на революцию, встречался с Лениным, вступил в партию большевиков, но перешёл к эсерам, которые удавили его на проваленной явке. Вот пример того, как верообразующее фуфло толкнуло в пламя революции не доведённого до отчаяния пролетария, а разуверившегося в религиозной фикции образованного святого отца. Это был не рядовой поп, раздающий подзатыльники на паперти босоногим нехристям и собирающий узелки с лукошками от прихожан. Он окончил Духовную академию, защитил диссертацию и чётко осознавал, к какому рабоче-крестьянскому смирению призывают мазанные одним миром «одноразовая» церковная доктрина и правящий класс. Теперь той же догмой «одноразового смирения» пытаются урезонить новых Волконских и Оболенских, предусмотрительно сменивших банки отечества на западные сберкассы и офшор. Но Дух обретает новое тело для исправления прошлых ошибок, а не совершения новых, и не перестаёт возвращаться на землю, пока не пройдёт заслуженных испытаний и не искупит свою вину, — таков неодолимый стимул духовного перерождения, таков незыблемый закон. Власть не понимала этого ни при Царизме, ни при Советской Власти, ни при постсоветском растаскивании страны, а это показатель того, что адекватного восприятия смирения и свободы у неё нет.

— Поразительно… в последних словах вы смогли выразить целую парадигму, и готовы рассмотреть со своей колокольни всю историю…

— Не буду спорить — чем выше, тем интереснее. С моей версией о российской Революции 1905—1917 годов Академия наук, конечно, не согласится, а то, о чём там нашушукаются в кулуарах, до народа не дойдёт. «Канонизация» безбожного Ленина и православного Царя в обществе будет продолжаться, пока не надоест. Бестолковое возвеличивание двух примеров «высоких отношений» с народом только внешне выглядит патриотично, а на деле это взгляд из одного тупика в другой. Кому надо ради истины ковыряться в чуждой иноземной ереси переселения душ, чтобы в городах и весях зашикали попы? Из тёмной истории с Георгием Гапоном получилась бы увлекательная радиопостановка в «театре у микрофона», от которой бы навострил уши весь Священный Синод. Для этого надо всего лишь «оживить» некоторых исторических персонажей и дать им возможность процитировать самих себя. Градоначальник-придурок отдал приказ расстрелять народ, «вооружённый» хоругвями и портретами любимого Государя, и ударил в сердце национальной идеи, — с этого безумного 1905 года всё и началось. Один «одноразовый» закон поменяли на другой.

— Вы же говорили, что причины разрушения старого уклада зрели в течение веков.

— Зрели. Однако после расправы над выскочками-декабристами, разбудившими любителей поговорить и пописать, прообраз «красного беспредела» был начертан на Небесах ещё бледным нежирным пунктиром, и на земле ещё было чего терять. То, что древние пророки говорили об ошибочном выборе России, было одним из вариантов. Только от людей зависит, по какой линии времени идти к тем или иным событиям, но власть с выбором не справилась, — это не смутьянов колесовать. Через несколько десятилетий придут другие люди, которые запоют, что старый мир разрушат до основания и построят новый. Некоторых из них за особые заслуги похоронят не где-то у чёрта на куличках, а у кремлёвской стены. Здесь, рядом с Мавзолеем, материализм — самую отвратительную язву общества, увековечат так, что не вырубить топором.

— А всё-таки, почему революционеры победили? То, что вы сказали про выбор линии времени и многовековое угнетение, мне понятно.

— Помните, Дух Николая II сказал, что Ленин его обхитрил? Обхитрил, только не в том, что имел в виду бестелесный монарх. Дело в том, что церковное учение об одноразовой телесной жизни души и ленинское учение об одноразовой жизни бездушного тела по своим фиктивным составляющим взаимоисключают друг друга. Сравните посмертную вечность с загробным небытием и неотъемлемое от тела временное сознание с вечным сознанием, существующим отдельно от тела. Именно поэтому одно фиктивное учение могло быть вытеснено другим, тоже фиктивным, а учение о реинкарнации, — в который раз уже говорю об этом, — здесь третий лишний. Священников убивали в целях завладения организующим началом Православной Церкви, а таким началом тогда, согласно русской национальной идее, обладало и свергнутое Самодержавие. Единство Веры, Царя и Народа составиляло целостность идеи, но если вспомнить, что прежние сословия ставили к стенке в зависимости от года рождения, чтобы не тащить в будущее, Ленину удалось «заменить» всё.

— Разве сегодня это кто-то не понимает?

— Грешник перевоплощается в новое тело с грузом неизжитых грехов и той же задачей, которую не осилил в прошлый раз. Церковь, возрождённая после развала атеистического социализма, «перевоплотилась» с той же догмой, которая просуществовала века. А вот Закон Реинкарнации позволяет смотреть на Великую Октябрьскую социалистическую революцию, как на кровавую бессмыслицу. Это всё равно, что опутать медитирующего тибетского ламу пулемётными лентами, нахлобучить бескозырку и бросить его с трёхлинейкой на кронштадтский лёд, и Ленин это понимал. Он действовал вопреки не только православным канонам милосердия, но и непреодолимой силе нравственных законов устройства и развития души, скрываемых от народа Церковью, и потому, в результате недооценки силы этих законов, марксизм-ленинизм нравственно, методологически и исторически проиграл. Почему после «царствования» Ленина-Сталина Хрущёв с Брежневым продолжали обещать народу недостижимый в принципе коммунизм? Потому что не могли отказаться от «загробного» ленинского вранья, а затем, после короткой агонии социализма и смерти Андропова и Черненко, до власти дорвались такие же материалисты-атеисты Горбачёв с Ельциным и пустили былую экономическую мощь «с молотка». Эти «ненастоящие цари» не оставили народу никакой идеологии, если не считать легализацию хорошо забытой идеологемы о дифференцированной загробной вечности и преимуществах ненасытного капитализма, зато набили свои карманы и пустили по миру людей. Говорю без пафоса, — у «одноразового» исторического склероза нет выигрышных альтернатив, а у прошлого, над которым пара негодяев, вознесённых смутой на броневик и танк, развеяли чёрный пепел, нет сослагательных наклонений. Теоретическая несостоятельность верхов обернулась после 1991 года резким падением морали, ростом смертности и крайним обнищанием людей, живших при социализме. В Конституции записали, что ни одна идеология не может быть положена во главу угла, и зажили без «царя в голове».

— Но уже пришли новые русские, не так ли? Вы себя к каким относите?

— К вечным. Вывод о порочности ленинских идей становится очевидным, исходя лишь из законов вечного Духа, которые тщательно скрываются и теперь. Слишком много тех, кто не хочет, чтобы мы возвращались на Землю обустраивать на ней жизнь, потому что тогда мы через весьма непродолжительное время догадаемся, что и как обустроить.

— Ватикан относится к тем «многим»?

— А что, «Радио Ватикана» уже объявило о Межгалактическом Соборе по переобустройству? Случись такое, скажем, вчера, ваш замок гудел бы, как улей. Если верить мудрым философам, каждое новое понятие является шагом на пути к прогрессу, а тут целый верообразующий закон. Не хухры-мухры, а санкционированная Церковью свобода многократного пересечения границы двух миров в любом направлении. Сенсация, мать её! «Христос ошибся!», «Церковь вернула истину человечеству!», «Не плюй в колодец — пригодиться воды напиться!» — представляете заголовки газетёнок? Или вот ещё такой: «Не плачь, грешный раб Божий, — получится в другой раз». Или: «Похороны подорожают многократно!», «Паства прихода не пожелала взад».

— Где вы всё это берёте?

— Там же — под шляпой.

— А меня научите?

— Да легко. Для начала возлюбите парадоксы.

— И что бы стало главной вчерашней сенсацией?

— Трудно сказать — слишком много сенсаций. Например, почему то, что было дано людям две тысячи лет назад, выплыло только сегодня? Мне кажется, что то, что на Земле существует настоящий рукотворный ад, как явление объективное и очевидное, понимают все, включая неверующих. А вот то, что этот очевидный и рукотворный ад для воплощённой души образует состав уже ранее заслуженного наказания, избранного ею, но заведомо отрицаемого Церковью, — это известно не многим, поскольку поповщина крепко вбила в головы всем: до нашего рождения мы по Земле не ходили, отрицательную карму не нарабатывали и зла в земном аду не приумножали. Это сенсация?

— Ещё бы. Наталкивает на мысль о вредительстве и о том, что мы не ведаем, что творим.

— Существует ад и для развоплощённого Духа, но он не бесконечен, — вечность индивидуальной духовной субстанции нашего Божественного «я», внетелесного сознания, и тягостного загробного состояния, как расплаты за содеянное в теле, были сведены в единую посмертную бесконечность. Более того, — эта бесконечность лишает человека возможности осознать, что он прибыл на землю искупать прошлые грехи, и тем возложить на себя ответственность за будущее. Это не мелочь и не то деяние Церкви, которое легко покрыть новой липой или оправдать благим намерением. Это сенсация?

— Не менее первой.

— Пойдём дальше. Надо ли касаться частностей религии, пока не получен ответ на вопрос, чем смирение перед адской вечностью нравственнее смирения перед законом морального прогресса реинкарнирующего Духа? Уж чего-чего, а поп отлично понимает, что социум развивается не по закону Вечного Ада, а по Закону духовной эволюции, которая Вечный Ад опровергает. Умом подвиглись? Нет — корысть и прочие страсти. Лишение общества знаний о причинной связи текущих испытаний тела и души с проступками в прежнем теле и о зависимости индивидуального положения на земле от поведения в прошлых воплощениях следует относить к наиболее вредоносным идеологическим воздействиям на сознание человека, — у него «выключена» ответственность за собственные дела, за которые он пришёл на землю расплачиваться. «Педагогично»? Нет, напоминает театр абсурда. Происхождение этого антихристианского извращения объясняется давним стремлением к укреплению церковной власти и подавлению людей. Для этого было необходимо ограничить самостоятельные духовные поиски личности и усилить роль вмешательства в её жизнь. Деспоты-тираны ухлопали за две тысячи лет для порабощения народов тьму усилий, а поповщина решила «проблему управления» одним росчерком, — вот что значит «приватизировать» Господа и грамотно распорядиться Обителью Святых. Учение Христа сократили наполовину: человек умер, его «я» ушло за точку невозврата, и ни гугу, — получилось не хуже, чем у материалистов с загробным небытием, эти тоже не могли обойтись без «одноразовых поколений» и «ни гугу».

— Подождите, разве свобода вероисповедания не означает свободу духовных поисков Бога внутри себя?

— Невоцерковлённая часть человечества, которая пользуется свободой, отвоёванной у Церкви, не видит, что несёт бремя ответственности за прошлые жизни, и снимает с себя ответственность за будущие. Человек — не одноразовый носитель грехов, он их переносчик в будущую жизнь общества, в котором вновь родится, и вновь будет сбит с толку религиозной доктриной. Жизнь, конечно, сложнее моего определения последствий многовековой лжи, однако факт неоспорим: догмат одноразовой телесной жизни души сохраняется в каждом «одноразовом поколении», и в каждом — снимается индивидуальная ответственность за возвращение назад. Что касается приходской паствы, она озабочена духовными поисками своего места в посмертной вечности и, согласно догмату, презюмирует бесконечное безделье, из которого пути назад тоже нет.

— Хотите сказать, что принцип «одноразовых поколений» установлен в глобальном масштабе?

— В том-то и проблема. Современные агностики и материалисты, по крайней мере, тот, о котором я упоминал, сходятся в том, что в нравственном отношении Церквь не принесла Человечеству ничего. А ещё они сходятся в игнорировании Закона духовной эволюции инкарнаций, отрицаемого Церковью, из чего в целом складывается безрадостная картинка. Многомиллионная паства несёт огромный поток информации в приходы стран и континентов, откуда она стекается на самый верх, и потому Ватикан обладает самой эффективной разведкой в мире, и папа римский лучше всех знает, насколько сильны в миру «одноразовые настроения», которые позволяют управлять. Как вы думаете, для чего создана «католическая резидентура», — для пропаганды милосердия или смирения?

— Да-а, вы умеете парадоксально мыслить.

— Так ведь вся жизнь — сплошной парадокс, потому что мы пытаемся жить не по истинным, а навязанным парадоксальным правилам. Посмотрите, — после наделения понятия ада качеством вечности, оно превратилось в инструмент спекуляции паразитирующей верхушки. Механизм управления и смирения, реализованный в церковном верообразующем законе, доступен для понимания всеми, а вот его аксиомой загробной бесконечности руководствуются на земле, кто во что горазд. Закон реинкарнации подобного субъективизма не допускает, поскольку указывает способ соединения Божьей искры с Творцом, чтобы по мере продвижения к Нему она сама становилась Творцом и обретала Высшую Силу. Открою вам ещё один секрет русской души — откуда у русского человека столько смекалки, философской лени и фатализма. «Одноразовый» закон выносит мозги, от противоестественного извращения постоянно ноет душа.

— От чего?

— От безысходности и смирения перед окружающим идиотизмом вечных дураков и дорог. Нас ничто не сломало и не сделало «толерастами». Да, мы от своего долготерпения долго запрягаем, но быстро едем. Революция 17-го — тому доказательство. «Не приведи, Господи, видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный», — говорили в старину. Это указывает на неосознанный протест против «одноразовых» законов. А цитата одного из царей о том, что Россией легко и бесполезно управлять, указывает на то, что ни один из царей ничего, дальше «одноразовых» законов, не видел, поэтому нашу драматическую, кроваво-красную историю загородили эпитеты «великая» и «героическая».

— Неужели возвращение закона реинкарнации в религию могло бы отменить Крепостное право?

— Суть отношений и положения господина и раба обусловлена заработанной ими кармой. Вечный Ад не служил ни наказанием за вполне легитимное существование рабства, ни объяснением причин и следствий его возникновения, потому что являлся поповской антихристианской фикцией, которая на многие столетия поставила мировоззрение набекрень. Продать-подарить крепостного раба — это по-христиански, и Богом ненаказуемо, а сбежать от помещика — это отсутствие христианского смирения, за которое накажут и Бог, и власть. Речь не о том, что помещики из христианского милосердия должны освободить своих крестьян, — такое, с точки зрения Закона Реинкарнации, невозможно, а о том, что верообразующий закон, допускающий рабство на законных основаниях и подменивший собой закон истинный, которому рабство противоречит, христианским не был. Нет закона Христа — нет христианства. Почувствовали разницу? Понятие «реинкарнация» было введено значительно позднее, и я могу хоть сейчас привести вам с пяток синонимов-неологизмов того, что Христос доступно объяснял на арамейском две тысячи лет назад. Наши цари были довольно образованы, чтобы сначала внятно объяснить народу, что такое карма и почему нельзя обойтись без переселения душ, а затем экстренно макать его в русскую иордань. Почему они этого не сделали — вопрос другой, но, скорее всего, почуяли в религиозном богохульстве и извращении бездонный административный ресурс и тонкими энергиями души голову не забивали. Некоторые наши наиболее прогрессивные самодержцы понимали, насколько омерзительно рабство, но видели бесплодность попыток его законодательной отмены, а когда это, наконец, удалось, грянула Революция, которая уничтожила эксплуатацию и угнетение вместе с церковными догматами и пожелтевшими царскими указами об освобождении крестьян за несколько дней. Как вам такой исторический заскок посреди проповедей о милосердии и смирении?

— Я способная ученица. Думаю, дважды пытались перелезть через один и тот же закон.

— Молодцом. «Зачёт». Кармический Закон наказаний и наград в материальном и духовном мирах — не тот забор, через который распространители и гонители религии могли перемахнуть. Он простирается на весь цикл перевоплощения вечной души, поскольку в его основе лежит известный со школы закон сохранения энергии. Отсюда поповский принцип загробной вечности и марксистско-ленинский принцип загробного небытия есть отрицание закона Природы, то есть мракобесие, отравляющее своей тупостью самосознание Человечества. Попробуйте, спустя век после Великого Октября, усадить за один стол парламентского апологета ленинизма, приходского священника и офшорного плутократа, — их позиции остались прежними, поэтому им нечего друг другу сказать. Ну, итоги беседы материалиста с клириком я уже приводил, а с плутократом можно побеседовать о том, как новые одноразовые поколения превращаются в старые и меняют на хлеб фамильное серебро.

— А что бы вы ему сказали, если бы он сидел напротив вас?

— Я бы спросил его, куда бы он дел столько бабла, если бы с утра поверил в реинкарнацию. Могло же ему присниться, что в следующей жизни он лазит по мусорным бакам за то, что по пятницам купает в ванне с шампанским свою любовницу? Могло, значит, он, в отличие от его шопоголички, которой западло отдых в Египте и Турции, уже на пути праведника.

— О, представляю, чтобы вы ей наговорили.

— Это лёгкий случай — к психиатру не ходи. Подумаешь, — купила, убрала в шкаф, впала в депрессию, приняла газированную ванну, снова купила. Карма порождается ежесекундно и определяет судьбу Духа и человека на сверхдлительное время. Образ вечного загробного наказания, основанный на церковной аксиоме одноразовой телесной жизни души, — ирреален, отсрочен до загробного исполнения и подвержен испарению, — люди считают, что, действуя, «как все», избегнут ответственности. «Ах, неужели, массовый шопоголизм, вызываемый беспрерывной рекламой, ведёт на вечную раскалённую сковородку?» Что скажет клирик? То и скажет. Но общество потребления взывают не только к беготне по бутикам, а к полному и окончательному расчеловечиванию, глухоте и толерантности, и, значит, ко всеобщему игнорированию Закона Кармы. Отрицая цикл перевоплощений Духа, игнорируют распространение кармы на весь цикл; игнорируя значение кармы, пренебрегают развитием души.

— Тогда следует признать, что тотальная христианизация в старые времена шла на пользу. Вы же сейчас имели в виду наше время?

— Наше, всё верно. Оставшись без былого влияния, церковники лишились возможности громогласного повторения страшилки о вечном огне преисподней, который демонстрировали кострами на площадях. Кстати, о «христианском» воспитании на Западе: на казни нередко продавали билеты, — за шоу, как и за попкорн, полагалось платить, так что о пользе поголовного воцерковления можно судить по целям воспитания, личности воспитателей и «одноразовому» верообразующиму закону, который не противоречил скупке грехов. О чём спор, если даже поп на «тойоте» лишён возможности разъяснить, что карма перестаёт преследовать лишь тогда, когда человек пройдёт полный цикл рождений и смертей и станет вознесённым святым?

— Но вы же утверждаете, что до святого обычному человеку очень далеко, вот он и не торопится.

— Зато до Вечного Ада близко. Возьмите современника, — ему сложно разобраться, что считать земной слабостью, за которую грозит Вечный Ад, потому что у каждого своя граница допустимых поступков, и дело вовсе не в том, что градус адского пламени зависит от тяжести земных деяний. Для воздаяния за церковные подвиги дров бы не хватило. Субъективный критерий наказуемости грехов основан на житейской оценке своего поведения и понятий о земной справедливости, а они с космическим процессом порождения кармы не имеют ничего общего. Эта грандиозная философская проблема остаётся нерешённой только в силу того, что Церковь умалчивает, как во времени и пространстве действует Кармический Закон. Решение этой проблемы кроется в самом Законе Реинкарнации, а он отвергает Учение о Вечном Аде и создаёт потенциальные неудобства церковникам. А легко ли поверить в такую Небесную Кару, глядя по сторонам, когда государство культивирует пороки, кучка предприимчивых умников прибирает львиную долю национального дохода, а основная масса населения занимается физическим выживанием? С позиций Вселенского Закона, роли нуворишей и малоимущих заведомо обусловлены выбором кармических испытаний богатством и бедностью; непройденные испытания влекут новую отрицательную карму и более неблагоприятные условия будущих воплощений, а с позиций учения об одноразовой земной жизни души, экономическое неравенство, как всегда, требует милосердия одних и смирения других без всякого объяснения причин и следствий взятых на себя ролей. Впрочем, одно следствие из однократности жизни всё же есть — загробная вечность, которая грозит всем. Не забывайте, что готовность Человечества к восприятию загробной тайны смысла земной жизни, скрываемой сегодня, не вызывала никаких сомнений две тысячи лет назад, из чего видно, как Церковь «торопила» прогресс.

— Про карму слышали все, это же не тайна.

— Ага, из голливудчины, где один с заряженным стволом, говорит другому, с разряженным, что у того «плохая карма». Или из газетных объявлений типа «Чищу карму. Расправляюсь с конкурентами и снова чищу». Это ничего не меняет, потому что и «хорошая», и «плохая» карма ведёт в вечное загробное «ни гугу». Учение о Вечном Аде целиком противоречит и закону кармы, и предназначению души. Во-первых, души были созданы чистыми и несведующими, им было негде загрязнить свою энергетику и обрести вне тела столько врождённых пороков, от которых Земля ходит ходуном. Душевные изъяны привнесены в наш грешный мир из предшествующих воплощений ещё до того, как от святых отцов защитились конституционной свободой вероисповедания, но они успели «развести» не только «охваченных» Божьих рабов, но и все последующие поколения, включая историков. Последние до сих пор озадачены, где спрятан «вечный двигатель» истории и откуда бы на неё посмотреть, иначе бы, они не переписывали «хронологические нарезки» после каждой коронации и монаршего отходняка. Во-вторых, все воплощённые души имеют разный врождённый потенциал и, следовательно, лишены равных возможностей в достижении райской вечности и снискании святости. В-третьих, интенсивность изменений энергетики души в одноразовом теле для достижения «эталонной» святости недостаточна, — во всяком случае, перевоплощения души многочисленны, и только они служат условием окончательного ухода с Земли или других материальных миров.

— Вы гений. Я серьёзно.

— Это вы так говорите. Гений не только видит альтернативную реальность, но и знает, как её реализовать. А я всего лишь услыхал по одному телеканалу, как клирик настаивал на аксиоме одноразовой телесной жизни души, а по-другому — о реинкарнации от учёного «еретика», и постарался понять, куда эта коллизия ведёт людей. Меня тоже учили отрицанию сослагательного наклонения, потому что жизнь не может быть другой, — твердокаменному постулату методологии исторической науки. Другим может быть всё — от зарплаты и жены до планеты воплощения и верообразующего закона в устах попа. А чтобы оказаться в исходной точке оптимальной линии времени, необходимо найти другой исходный постулат.

— Гёте когда-то сказал, что ничто так не мешает истине, как старые заблуждения.

— Доктрина одноразовой жизни — не заблуждение, а продуманная ложь, заменившая истину; она приводит к приземлённому «одноразовому мышлению» во всех сферах бытия. Американские маркетологи ещё до войны предложили выпускать одноразовые товары — от стаканов и полотенец до автомобилей и стиральных машин, потому что оборот прибыли — главная ценность одноразовой жизни, её содержание и цель. Конструктивные особенности искусственной доктрины бесконечного загробного прозябания таковы, что при свободе вероисповедания «веселится и ликует весь народ». Будь не так, в храмах бы не было свободных мест.

— Наверное, вы правы.

— Какой-то лауреат высидел научную гипотезу о «неудачном биологическом посеве» Человечества на Земле, и теперь плодами его учёности можно обосновать все заскоки на «планете неудачников» — и судебное преследование за покушение на ментальное изнасилование, и гей-парады за права усыновления, и Третью Мировую во имя торжества американской демократии. Я напомню, к чему приводило креативное боготворчество учения об адской бесконечности. Кармические долги искупаются в последующих воплощениях, а Святой Престол избавлял от них за деньги, чтобы набивать свой карман. Другой пример, Церковь принудительно насаждала догмат одноразовой телесной жизни души, а на деле уничтожала в костре оболочку Духа, чтобы подвергнуть его распаду на вихревые поля и тем пресечь повторное воплощение. То есть святые отцы из низменных побуждений выдумали фиктивный закон, из низменных побуждений скрыли истинный закон и из тех же побуждений использовали фиктивный закон и знание об истинном законе в личных целях. Так?

— Да, но ведь времена Инквизиции давно закончились.

— Знаете, что являлось во времена Инквизиции постоянными составляющими, синхронизированными со «служением Господу»? Низменные побуждения. Это либо совершение чего-либо из низменных побуждений, либо сокрытие из низменных побуждений совершённого, либо сокрытие самих низменных побуждений. Не поверите, — это одна из наиболее примитивных моделей криминальной деятельности. Вы понимаете, что такое длящееся деяние?

— Я поняла: вы имеете в виду существование фиктивного закона во времени.

— Однажды мне захотелось проверить, как во времени существует закон нефиктивный. Я представился социологом и опросил в центре Москвы два десятка встречных-поперечных, которым задавал один и тот же вопрос, как они понимают закон кармы и переселения душ, и чем он отличается от христианского. Выяснилось, что конструктивного понимания у прохожих нет, а один, с испанской растительностью на роже, который уговорил меня «попить пивка», пропел незабвенные слова о том, что «хорошую религию придумали индусы, — что мы, отдав концы, не умираем насовсем». Нет понятия — нет представления о верообразующем законе, хотя все респонденты выказали приверженность милой сердцу простоте учения о Вечном Аде и недоумение в целесообразности перевоплощения души. Из феномена переселения душ не было сделано ни одного вывода, а все следствия из догмы одноразовой телесной жизни души сводились к лубочной картинке грешника, объятого вечным пламенем, что и требовалось доказать. А мы с вами пришли к тому, с чего начали: к двум конкурирующим аксиомам об одноразовой телесной жизни души и бренной жизни бездушного тела посреди безбрежного океана мифов и легенд. Ах, да — океана разнузданных страстей и контрпродуктивных поступков!

— Вы не учли, что поступки человека диктуются не только теориями и доктринами, но и совестью души.

— Хорошо, давайте сыграем в поддавки. Вы согласны, что душа приходит на землю с теми пороками, которые заранее, анализируя значимые фрагменты будущей жизни, планирует изжить в предстоящих испытаниях и искуплениях? Так?

— Так.

— Текущие испытания и искупления заслужены в прошлых жизнях. Да или нет?

— Да. Прошлая жизнь является, как бы, их источником.

— Все теории и доктрины формируют земное, телесное сознание личности в текущей жизни, то есть в настоящем, верно?

— Верно.

— Скрывается ли от человека прямая связь его пороков с их приобретением в прежних жизнях, то есть факт приобретения пороков по своей вине в прошлом?

— Скрывается.

— Скрывается ли причинно-следственная связь ранее приобретённых пороков с испытаниями и искуплениями в текущей жизни?

— Да.

— А скрывается ли причинно-следственная связь настоящих душевных пороков с испытаниями и искуплениями в будущих земных жизнях?

— Получается, да.

— И ещё получается, что лучшего способа превратить нашу голубую планету в отхожее место, чем подальше упрятать от коллективного сознания Человечества все эти причинно-следственные связи, нет. Выражаясь библейским словом, мы не ведаем, что творим, потому что таковы теории и доктрины. Невозможность возвращения в какое-либо место — веская причина загадить лужайку в уикенд. Незнание объективной связи сегодняшнего искупления со вчерашними проступками и сегодняшних поступков с завтрашним искуплением в теле превращает земную жизнь поколений в неосознаваемый процесс бесконечной расплаты и тормозит прогресс. Жизнь в теле вне духовных законов смахивает на садомазохизм умалишённого, а Церковь ведёт себя так, будто осознание Вселенского Закона приблизит Конец Времён, избавит прихожан от исповеди и причастия, а священника — от обязанностей.

— А знаете, что для меня самое интересное в том, что вы рассказываете? Вы раскрыли значение верообразующего закона не только для души, но и для истории социальной жизни.

— Почему русские революционеры в первую очередь расправились с Церковью? Потому что учение о посмертной вечности в силу несостоятельности не могло объяснить факторы общественного прогресса и причины социальной несправедливости. Поколение за поколением уходило в мир иной, а тандем хозяина и раба оставался незыблемым вместе с эксплуатацией. Большевиков раздражала идея вечного наказания, которая, по их мнению, сводилась к бесконечности смирения неимущих слоёв и сохранению пожизненного неравенства между людьми. Закон Реинкарнации толкует смирение иначе, но кто бы стал в дореволюционной России разбираться в ереси, которая противоречила исконным традициям и корням веры в Вечный Ад?

— Народ восстал из-за неравенства?

— Конечно, это слово всегда пишут на красной материи. Существуют причины неравенства и причины злоупотреблений, которые социальное и экономическое неравенство усиливают. Все эти причины из скрываемого верообразующего закона нетрудно уяснить, а из поповского закона можно уяснить только необходимость смирения, потому что для построения справедливого общества требуется реинкарнация, а для власти над Божьими рабами необходимы их смирение и Вечный Ад.

— Ну и закрутили!

— Раскручиваю: на решение проблемы земного неравенства указывает вектор духовной эволюции инкарнаций, а народу столетиями внушали, что неравенство людей определяет неисповедимая Божья воля на всю одноразовую жизнь. То есть, фактически, одним предлагалось всю жизнь терпеть лишения, а другим вкушать прелести своего «случайного» везения, причём вся эта слизанная на Западе антихристианская демагогия, сопровождалась абсолютной истиной слов: «У каждого свой крест», которые к 1917 году уже не могли её оправдать. С точки зрения кармических испытаний бедностью и богатством, у каждого, действительно, свой крест, а с точки зрения угнетённого и обездоленного пролетария, смотревшего на имущих глазами ученика церковно-приходской школы, у них был какой-то «другой крест», который, как всегда, «случайно» и пожизненно достаётся из поколения в поколение. Пролетарий отлично понимал, что церковное учение об одноразовой земной жизни души — это отражение пожизненного статуса бедного и богатого, который не могут изменить ни проповеди о милосердии и вечном аде, ни далёкая от нужд народа власть.

— Почему вы считаете, что пролетарий это понимал?

— А что тут понимать? Обнищание, ухудшение условий труда, голод, безработица. Даже наш крепостной крестьянин, который ещё недавно не представлял себя без персонального барина, который мог его выпороть, когда хотел, и то устал. Драматизм революционной ситуации кроется не в теореме материалистов про верхи и низы, которые то «не могут», то «не хотят», как в позднем советском анекдоте про дамскую логику, а в том, что революционерам обрыдла бесконечная шарманка церковников: «одноразовое» социальное неравенство бедных и богатых послано исключительно в целях «одноразового» смирения по неисповедимой воле Небес. Этот замечательный тезис насчёт неисповедимости и прочих «ни гугу», который разбирается по винтикам не хуже детского конструктора, — не тезис, а постная конфетка в скоромный день, — страдал единственным упущением, — наш клир был продуктом своего народа и не обзавёлся Инквизицией, которая, конечно же, тоже была бы святой.

— А почему у вас не было Инквизиции?

— У наших царей и генсеков было столько реальной власти, что какая на хрен разница, в какую «одноразовую идеологию» перед общинным инфантилизмом её рядить, — «одноразовых душ» или «одноразовых тел»? Куда не рыпнешься, — хоть в Сибирь при Иване Грозном, хоть к тётке в Саратов при Сталине, — везде опричники, которые заставят аплодировать шустрее, чем в кинохрониках 30-40-х годов. В итоге, доигрались, заигравшись в аксиому безропотного послушания «Божьим властям». В происхождении смысла религиозного термина «смирение», ненавистного буйному революционеру, был изначально заложен скрытый антихристианский момент, позволяющий злоупотреблять властью над рабом. «Смирение» — существительное, обозначающее действие с какой-либо целью, ради чего-то. Состав объективного проявления религиозного смирения можно разложить вплоть до телодвижений, приёмов и операций, но сущность смирения определяется не содержанием, а целью — «спасением души» для «Жизни Вечной». Если под этими широко известными словами понимать спасение от несуществующей адской вечности и принципиальную недостижимость загробной бесконечности в бренном теле, изменится не только значение повелительного наклонения глагола «смирять», но и реакция того, кем хотят повелевать. Пролетариям не требовалось уличать церковников в фальшивости загробного устройства, — они судили о властях по действиям властей, лицемерию о милосердии и демагогии об исторических корнях. В результате власть смели, выплеснув из корыта всё.

— Вы считаете, что причиной революции была идея, объединяющая светскую власть с религиозной?

— Когда верообразующий закон убеждает нас в справедливости рабства и эксплуатации на том основании, что в одноразовой жизни невозможно родиться всем рабовладельцами и эксплуататорами, тем самым он выражает Божью волю в законном праве рабовладельца иметь раба и в обязанности смирения раба перед правом рабовладельца. Жестокость революций укладывается в логику: идеи извращённой социальной справедливости уничтожаются только с их источником и носителями. Власть легче свалить, чем заставить её «поступиться принципами». Вы же помните, сколько королевских голов скатилось в корзину под гильотиной. Так было и у нас: меньше двух веков назад высшей справедливостью считалось то, что на 10% «одноразовых везунчиков» приходилось 90% крепостных рабов, а сегодня 90% национальных богатств сосредоточено у 10% населения, которое считает себя элитным меньшинством, а по существу, паразитирует на большинстве. Имущее меньшинство паразитирует испокон веков, поэтому ему выгоден поповский закон, в котором искажены все постулаты о равенстве, ответственности и милосердии.

— Но как же, так быстро, после советского атеизма смогла возродиться Церковь?

— Под аккомпанемент мародёрства и предательства элит. Смена парадигм «одноразового тела» и «одноразовой души» была ненавязчивой. Государство объявило населению, выросшему при атеизме, что реставрация буржуазного благоденствия потребует вымирания примерно 30 миллионов сограждан и возвращения к православным корням. Если бы чиновники поверили в вечный ад, они бы не выкладывали в Интернет свои автопарки, брюлики и дворцы, а тут же побежали каяться. Но никто не собирался объяснять жирующей публике, что равенство нищего и олигарха выражается в равенстве перед Закономи Кармы и Реинкарнации, и духовное неравенство реинкарнирующих душ существует объективно и в загробном мире, и на земле. Постсоветское имущественное неравенство было легализовано параллельно с открытием большого числа церквей, хотя недавний социалистический гуманизм и социальная справедливость, вызывающие постсоветскую ностальгию, идеологически, не имели ничего общего с Учением Христа.

— Самый дурацкий из парадоксов, которые я от вас услышала.

— Ну, самый дурацкий, это тот, что Библию постепенно превратили в идеальный план установления мирового господства и порабощения Человечества, выхолостив учение Христа о переселении душ и не давая большую часть христовой эпохи её переводить с мёртвой латыни на национальные языки.

— Я читала, что запрет проповедей о переселении душ связан с именем римского императора Юстиниана, а он правил не в IV веке, а позже.

— Это была ещё одна скандальная кампания по борьбе с не до конца «изжитым» Законом Природы. Середина VI века, дача указаний поповщине, осуждение ереси и еретика Оригена, фальсификация подписей отсутствующих на Вселенском Соборе. Император убедился, что многократное переселение душ в отличие от однократного вселения в тело, слишком понижает ответственность Божьих рабов перед властью и мешает чиновникам управлять, ну, и решил поправить дело на административном уровне. Особенно в этом была заинтересована жена Юстиниана — дочь охранника амфитеатра и бывшая проститутка. Она умертвила столько коллег по профессии, что искренне и всерьёз радовалась, что теперь ей не придётся перевоплощаться и отвечать на земле за смертный грех. Полторы тысячи лет пролетели с того 553 года, а клирики цепляются за аксиому одноразовой жизни души, как за святыню. Уж если распятый на кресте разбойник покаялся и тут же обрёл вечный рай, почему бы и пастве не выделить для покаяния несколько минут на смертном одре и не разделить радость супруги римского императора?

— Неужели, чтобы ложь заметили, её нужно довести до абсурда?

— До абсурда ложь не доводят — на то есть выработанная за века ювелирная демагогия, благодаря которой абсурд остаётся незамеченным, — во всяком случае, не замечаются его заботливо упрятанные причины.

— Можете показать на примере?

— Пример связан с именами одного американца, немца и русского, как в анекдоте, вам понравится. Предыдущий пример гласил, что закон переселения душ никакой надежды на «компромисс» со Всевышним не оставлял, эксплуатацию и рабство не оправдывал и эффективно управлять не давал. Дед нынешнего Рокфеллера поучал своего внучка, как сосредоточить в своих руках финансы планеты, оставив Человечество в дураках, и повторял ему то же самое, что попы своим прихожанам: «Человек рождается не в бедности, а с бедностью». Смысл улавливаете? Я имею в виду разницу в употреблении предлогов.

— Это же ясно: первое заставляет сопротивляться бедности, а второе — смиренно с ней умирать. Здесь говорится о смирении в одноразовой земной жизни души и умалчивается о переселении душ…

— И подразумевается сосредоточение в одних руках ресурсов планеты под проповедь христианского учения для рождённых с бедностью. По справедливости, поп должен сказать пастве, что рабовладельцу в следующей жизни предстоит побывать в шкуре раба и познакомиться с плетью, а богатею — «пройти лечение» голодом и нищетой, а он выбирает в толпе самого несчастного и голодного и наставляет его, — такова твоя планида, каюк твоим «одноразовым» надеждам, раб Божий, уж дотерпи до вечного Царствия Небесного и воздастся тебе за то, что так не повезло, но таков Промысел Божий, — рождаться с бедностью и помирать. А какой везучий чудак расстанется с удобствами, если эти удобства не во дворе? Мы вот, например, сто лет назад писали на кумаче «Землю крестьянам» и «Фабрики рабочим» и через сто лет пишем то же самое, а почему? Потому что попу очень неловко, когда в его присутствии раб ляпнет своему господину, что в следующий раз они поменяются с ним местами, — не рабовладельческий способ производства материальных благ для удовлетворения растущих потребностей «избранных», а какая-то семейная склока с битьём тарелок при полной невозможности сбежать к маме, вернуть девичью фамилию и развестись. Да что там какое-то недоразвитое рабство! Таким макаром можно развалить более прогрессивный феодализм, капитализм, Политбюро ЦК КПСС и всё, вплоть до грандиозных планов Мировой Закулисы, и загнать руководящие элиты в безвылазный исторический тупик. Вы видели, чтобы паровоз истории стоял на запасном пути? Он, скорее, всех передавит, чем встанет на прикол.

— Ну, хорошо, допустим, в старые времена человека могли легко заставить смотреть на бедность или своё положение, как на пожизненный статус, а не как на очередную задачу его вечной души, но почему этого не понимают сегодня?

— Потому что церковные постулаты не изменились, человек привык смотреть на богатство, как на цель жизни и источник наслаждений, а не средство выполнения очередной миссии, поскольку попы дурачат «одноразовой» доктриной. Материальные условия настоящей жизни требуют смирения потому, что являются следствием прошлой телесной жизни и личного выбора. Аксиома однократного прихода Духа на Землю смещает акцент со смирения перед заслуженностью искупления на смирение перед случайностью и независимостью от воли человека внешних обстоятельств, будь то материальная обеспеченность либо отсутствие средств. Постулат одноразовой земной жизни души и «врождённый» статус богача и бедняка объективно формируют противоположные мировоззрения, и, значит, и обеспеченный человек, и нищий могут пройти выпавшие им испытания или не выдержать их и пасть. И пустой, и полный карман являются и следствием, и причиной кармы, которая может ухудшить положение души. Чтобы «перетереть» в уголке с ушлым современным попом проблему бедности и богатства, которая отражалась в любом революционном лозунге, надо быть посмышлёнее одесского раввина и чётко представлять, какую роль в колесе рождений и смертей играют испытания богатством и бедностью, низким и высоким земным положением, но человек и сегодня продолжает мыслить категориями однократности жизни тела. Священник видит, в каком теле находится «я» прихожанина, — «однократно одухотворённом» или «бездушном», а других собеседников в храме обычно нет.

— Вы хотели сказать ещё о немце и русском.

— Если вы уже поняли, какой лаконичной доктриной дед Рокфеллера вооружил своего успешного внука Дэвида, самое время вспомнить о том, какую теорию борьбы с бедностью за счастье всех народов противопоставили классики. Теория состояла из двух частей — «марксизма» и «ленинизма», которые друг без друга не могли бы стать ни бессмертными, ни классическими. Был, правда, ещё и «троцкизм», но он всего лишь предлагал перманентную экспансию закона первичности материи и абсолютизацию телесного сознания на всю и без того «сумасшедшую планету». Этим троцкизм напоминал подслушанные ночные грёзы влюблённых после комсомольского собрания, а не бессмертную классику о торжестве гегемона в отдельно взятой стране.

— Нам объясняли марксизм-ленинизм по-другому.

— А я ещё даже не приступал. Для начала подумайте, что могла объяснить примитивная теория Маркса о классовой борьбе сытых и голодных и об идеологической борьбе с «одноразовой» церковной доктриной, суть которой гениально объяснил старший Рокфеллер младшему. Факт присвоения капиталистом прибавочной стоимости, который положен в основу деления на классы и является причиной борьбы за кусок хлеба? А вам случайно не говорили в университете, что присвоение прибавочной стоимости обусловлено эгоизмом, вызванным низким качеством вибраций души и отрицательным зарядом составляющих его вихревых полей, по которым бессмысленно бить дубиной?

— Нет.

— Если бы по мановению царской палки с набалдашником нашего самодержца все эгоисты превратились в альтруистов, готовых поделиться последним куском, коммунизм построили бы до утра, а утром все революционные брошюрки снесли в утиль. Тупость «всесильного» марксистско-ленинского учения видна только из того, что всегда оставалось за пределами теории классиков, а за её пределами осталась абсолютная истина. В 17-ом году «неуязвимый» эгоизм буржуазии Ленин пытался вылечить дубиной по рецепту «всё отнять и разделить», а через 75 лет, в 92-ом, всё нажитое обществом при социализме добровольно раздали по дешёвке обогатившимся новым буржуям, которые из того же неистребимого дубиной эгоизма уклонялись от налогов, гнали прибыль за рубеж и разоряли страну, усвоив совет дедушки Рокфеллера. А если кто-то говорит, что репрессии против советского народа закончились со смертью Сталина, отступившего, якобы, от гуманных ленинских принципов, — это бред. Вопреки обновлённым после смерти вождя всех времён и народов процессуальным нормам следствия и суда, в гэбэшных застенках по-прежнему ломали кости здоровым нормальным мужикам и после того, как с помпой отпраздновали 50-летие Великого Октября и 100-летие Ленина, а затем наступили застой, деградация и конец. Вас учили, что наш капитализм в 1917-ом и социализм в 1991-ом рухнули по одной и той же причине, — отрицания истинного верообразующего закона Христа?

— Нет, нам больше говорили об экономических причинах.

— Вот вам и всесильное учение классиков. Если человеку внушить, что он однократно рождён с бедностью и для бедности, его легче оставить бедным и управлять. Фиктивную церковную доктрину временно заменил атеизм. Самое удивительное в том, что в государствах Запада, которые принято считать христианскими, где не было гонений на Церковь, безбожия творилось не меньше, чем там, где в умах господствовал материализм.

— Это можно как-нибудь объяснить?

— Нужно. Русское слово «совесть» означает «совместность с Богом», а в западных языках его заменяет слово «сознание», то есть земной ум. А если Закон Божий начертан в совести, как говорится в Книге Духов, то есть в самой душе, человек будет слушать голос совести, а не чьи-то голоса. Но в целом, клирики и материалисты «теоретически насвинячили» неслабо: Россия дважды поменяла на противоположный государственный строй, были уничтожены десятки миллионов людей, в методологии Закона Реинкарнации не разобрались, исторических уроков не извлекли, — тех самых, с которыми я вас познакомил, и никаких стоящих идеологем по сю пору нет.

— Оригиналом я бы вас не назвала — мелковато. До встречи с вами я считала, что историю учила хорошо, а теперь вижу, что не знаю и десятой части того, что знаете вы.

— Вы учили фактографию, а факты, даже если их завались, без контекста, как говорят в разведке, есть ничто. Теперь вы сможете пошире на неё посмотреть, забравшись на колокольню, которая больше понравится. А вывод будет краток: за срок жизни физического тела ни коммунизм не построить, ни вечный рай для души не обрести, хотя за несогласие с этим идиотизмом, ладно, скажем мягче, — недоразумением, поплатилось жизнью множество людей. В контекстах всем известных поповской и материалистической парадигм в нашей истории нет ничего удивительного, а с позиций Закона Реинкарнации, опровергающего обе, различие мировоззрений приводит в шок. Вы представляете масштабы укрывательства христовой истины?

— Но вы же сами утверждали, что люди к новому мировоззрению пока не готовы.

— Они были готовы к этому ещё две тысячи лет назад. На ветхозаветные Заповеди следовало смотреть через новый закон, принесённый Христом. Формально, учение о переселении душ было отменено на первом съезде «региональных» клириков в 325 голу, но я думаю, настоящая борьба с истинным верообразующим законом развернулась после завершения миссии апостолов, и не ослабевала до наших дней. И всё это время, до того, как в IV веке отредактированную Библию «одели» в телячий переплёт, распространители «христианства» думали, как переселение душ Божьих рабов мешает ими управлять. Лучше всего в качестве наказания за нарушение Заповедей и смертные грехи подходил Вечный Ад, оставалось продумать «алиби» для паствы, чтобы не пойматься на отсебятине, и сговориться, как подлатать зияющую дыру.

— Это же ересь. Никто не пойдёт на её распространение.

— Есть много способов подать правду до того, как ложь сама затрещит по швам. Пока что многие СМИ сутками напролёт доносят звёздные рейтинги и утверждают, что «вся страна спит и видит» исподнее, предпочитаемое скандальной «звездой». Особенность положения России в том, что при дореволюционном капитализме господствовало учение об одноразовой телесной жизни души, запрещённое при социализме. Когда советские дельцы теневой экономики набрали силу, был спровоцирован искусственный дефицит потребления и обеспечена реставрация капитализма, куда они перетащили кейсы с баксами и старые связи. Постсоветский капитализм ловко увернулся от вопроса, который лучшие умы ставили ещё до революции. Это возвращение на круги своя предрекалось Книгой Духов ещё в середине позапрошлого века, а я уже говорил, что на ком бы меньшинство ни паразитировало, принцип одноразового одухотворённого или бездушного тела будет этому потворствовать. Этот принцип не идёт на пользу большинству ввиду изначальной порочности, и если этого не замечают, то потому, что исторический фарс загораживает очередной глупый перфоманс. Другим путём история не развивается, она выбирает спираль.

— Фарс — это постсоветский капитализм?

— Да, фарс повторного исторического витка. В 1917-ом масоны организовали свержение российской монархии, а сегодня Мировой Закулисе, представленной потомками королевских домов Европы, выгодно установление в России самодержавных порядков, чтобы вновь раскачать её суверенитет. Дом Ротшильда вложил в проект «Наследник» пять миллиардов евро, и теперь, после обнаружения останков царской семьи, потомкам династии Романовых есть чем заниматься. Филантропы не кодируют благодеяния на манер агентурных разработок, отсюда резонный вопрос — на кой ляд частным лицам, рассеянным по миру с кучностью «белогвардейской шрапнели», отстегнули такие бабки, если не на утоление ностальгии по матрёшкам, «любовь ко всему русскому» и поминки? Для чего, понятно: глобалистские интересы буржуя выше национальных, вопрос в том, нужен ли народу откомандированный кем-то придурок или народ просто хотели взбаламутить и развести?

— А что, правление династий противоречит реинкарнации?

— Свобода воли никаким решениям не противоречит, хоть инопланетного пришельца на трон сажай. Насколько я знаю, члены определённого духовного рода, или группы из Мира Душ не могут из поколения в поколение воплощаться в одну генетическую плоть земной родословной, и потому монархическая династия — явление временное и отжившее. Сказано же: «Дух от духа, плоть от плоти». Похоже, перед душами потомков от плоти бывшего царя никто, кроме старины Ротшильда, не ставил задачу вернуть право на наследство огромной страны. Власть — не дедушкин чернильный прибор, который можно передать по наследству; хорошо известно, что самые сильные исконные традиции держались порой на недоразумении и вранье. Если ради сохранения «семейного бизнеса» династической монархии будут короновать наследников, на которых, как на всех, регулярно и по-разному «отдыхает природа», получится, что народ служит частному бизнесу, и мы опять упрёмся в двусмысленность афоризма «Всякая власть от Бога», которая вызвала сомнения и разрешение их революционным путём. «Семейным бизнесом» Тёмных Сил на Земле является устранение помех сосредоточению в руках реинкарнирующих поколений «тёмных» финансов планеты и власти над Человечеством, поэтому важно понять, как эти силы объединяются во плоти и канифолят ему мозги. Мало кто отдаёт себе отчёт в том, что самая грозная битва идёт в сфере вечных моральных ценностей, которые вытекают из Законов Бога, а они лежат в религиозной плоскости и способны сплотить людей.

— Разве они должны лежать в каком-то другом месте?

— Где бы они не лежали, в этом месте не должны требовать от верующего огульного отношения к законам реинкарнации, как к ереси и греху. Вокруг паперти снуёт немыслимое количество народа со своими бедами и печалями, и у каждого потенциального праведника найдётся личная причина не переступать её порог. Не лучше ли объяснить страждущим, что текущие неприятности порождены в прошлых жизнях, как и предписывает Божий Закон? Ведь Дух, он что — пришёл, выполнил индивидуальную задачу, покинул оплаканное тело и до следующего раза ушёл. Он не скован земной условностью того, что от царя должны происходить только цари, а от сапожников — сапожники. А «одноразовая» поповская доктрина веками делила людей на потомственных начальников и пожизненных дураков. А вообще, Иван-дурак — это наша национальная гордость, потому что умные у нас ходят в дураках.

— А что значит выбор монархии Россией?

— Если выбирать атрибуты монархии — палку с набалдашником, корону и трон, то ничего, а если монарха, — среди вождей всех времён и народов лучше сухорукого параноика Сталина власть в кулаке никто не держал.

— Сталин же был атеистом, он был избран.

— А есть разница, какая верообразующая аксиома служит цели удержания власти в одних руках, — вечного ада или загробного небытия, если ни то, ни другое не является Божьим Промыслом? Обе аксиомы были средством обмана большинства, обе служили правящему меньшинству, обе были юридически защищены и запрещали любую другую идеологию, так как внедрялись в сознание насильственным путём и требовали дальнейшего принуждения. Вам ещё нужны доказательства? Нездоровой привязанности к загробным фикциям лишены разве что анархисты, но анархию и прозвали «матерью порядка» за то, что она отрицает персональную власть. Если тому, что зовётся демократией, или народовластием, сопутствует одна-две трети граждан за чертой бедности, такая власть является плутократией, которой на руку вера в одноразовую жизнь. Где вы видели, чтобы большинство обманывало кучку плутократов, лишало их власти, куска хлеба и веры во всепобеждающее бабло?

— Вы находите причину социальной несправедливости в этом?

— Причину социальной несправедливости лучше всего объясняет Закон Реинкарнации, искать её где-то ещё незачем. А церковное учение скрывает истоки духовного неравенства, процесс его исчезновения и прямую связь с социальным, земным неравенством. Воплощённый плутократ, облечённый земной властью, в Мире Духа окажется на самом дне, и вряд ли в следующий раз на земле его опять будут носить на руках и ходить перед ним на цырлах. Доктрина одноразовой жизни скрывает роль духовной эволюции и значение неравенства в степени духовного продвижения людей, обусловленное законом реинкарнации. А между тем, Наставления и положения этого закона могут быть реализованы в сфере государственной и общественной деятельности и частной жизни; ничто не препятствует развитию представлений о нём в просвещении, образовании, философии, правоведении, психологии и религии, однако толоконные лбы сидят на любимой «одноразовой аксиоме», как собака на сене, и долдонят о каких-то исконных корнях, согласно которым Дух, покинувший одно тело, утрачивает способность одухотворять другое навсегда. Если вы поняли меня, случайного чужестранца, почему то же самое не сможет понять мой соотечественник, с которым я ежедневно толкаюсь в вагоне метро? Разумеется, насчёт своей мраморной плиты и исторического завещания я пошутил, потому что юмор помогает избегать гордыни, и внутри я вовсе не наивный романтик или фанатик, которого легко прельстить идеей-фикс.

— На романтика и фанатика вы очень не похожи. Почему вы задумали такой сложный роман?

— В мире возобладала умалишённая парадигма, к которой приложили руку те, чьи уши ласкает слово «власть». А я поставил перед собой древнеримский вопрос: «Кому это выгодно?», поскольку существует альтернатива, не вызывающая сомнений в истинности. Я знаком со столькими теориями, ведущими к благоденствию, что не сразу обратил внимание на хронологию, — большинство из них появились после распятия Христа, извращения верообразующего закона и после того, как в сознание Человечества был намертво вбит поповский «одноразовый постулат». Это порочное фуфло Cпаситель не приносил; его сформулировали люди, декларативно стремившиеся к святости, и на этом основании присвоившие себе титул вознесённых святых, а в конце концов, — непогрешимых.

— В чём же корень зла?

— В доступности идеологемы материализма о бренности жизни бездушного тела. Материализм отрицает церковную аксиому одноразовой телесной жизни души, потому что отрицает душу, а значит, Мир Душ, Закон Реинкарнации и Кармы. Ленин прочёл Гегеля и понял, что, скрыв от людей источник развития всего сущего, — Творца и Его Искр Божьих, его надо заменить на другой — телесное сознание, как продукт высокоорганизованной материи головного мозга, благодаря которому материализм становился диалектическим. По Гегелю, миром правит Абсолютная Идея, Разум, находящийся вне человеческого тела. Наш революционный поэт Маяковский точно подметил, что мы «диалектику учили не по Гегелю»: в целях повышения революционного духа солдат, Ленин раздавал указания — вывести за город несколько сотен деклассированных элементов и расстрелять. Думаю, я не зря потратил время, прочитав всего дедушку Ленина, — этого теоретика недостижимого коммунизма было, за что уложить в Мавзолей. Материалисты и церковники отрицают Закон Реинкарнации, потому что его Наставления указывают на цель перевоплощения души и на реальные, а не фиктивные последствия его нарушения, — и это противоречит их групповым интересам. Конфликт создаётся тем, что истина изобличает во лжи и мешает управлять. Казус заключается в том, что процесс развития души и духовного преображения мира, который называется нравственной эволюцией, материалисты и церковники упрятали от Человечества в разных местах, — первые — в сознании бездушного тела, вторые — в нашем загробном амплуа — вечном пассивном созерцании Творца. От популяции спрятали путь её развития, так как эффект конкуренции парадигм не оставляет шанса даже зрячим. Охренеть и не встать!

— Тогда какую роль вы отводите Тёмным Силам, если после смерти мы находимся в вечном созерцании Творца?

— Тёмные Силы перевоплощаются в сильных мира сего вопреки церковной аксиоме, стремятся к мировому господству и потому тоже заинтересованы в сокрытии Закона Реинкарнации и целей перевоплощения души, но всячески внедряют принцип однократности жизни бездушного тела в жизнь людей. Бездушное тело, раздутые потребности которого вышли из-под контроля Духа, требуют расширения телесной свободы, и эту свободу, не считаясь с затратами, ему дают вплоть до стирания гендерных различий, суицида и разжигания противоестесственных страстей. Церковь создаёт иллюзию борьбы с грехом в мировом масштабе и говорит о спасении и чистоте души, но посмотрите, во что превращается Ватикан, — масоны, скандалы, аферы, интриги, порочные связи, многовековые тайны, потворство однополым бракам, длящаяся проповедь фиктивной верообразующей доктрины и вялое поругивание антихристианских свобод. И всё это на фоне роскоши и активной разведдеятельности собственной спецслужбы, которая так и просится в политический детектив. Неудивительно: стращать отбившуюся от рук паству вечностью преисподней нынче хлопотнее, чем назидательно варить в котле еретика несколько веков назад.

— Это серьёзное откровение.

— Да бросьте вы. Подлинный источник откровений — это душа, её предназначение и свет, а не свежий номер газеты о скандале с кардиналами. Подобную лекцию в сельском клубе я бы читать не стал, хотя не стал бы этого делать в актовом зале, набитом академиками, — так и вижу, как самый смелый растопчет сапогом самокрутку, потеребит шапчонку согнутыми в локтях руками и «срежет» первым же каверзным вопросом под общий хохот. Бр-р-р. А вы говорите, с этим можно ездить по миру. Чёрта с два! Это всё равно, что выступить на масонской случке при полном аншлаге, хотя было бы интересно взглянуть, как вытянутся их рожи. Они же, поди, отродясь, такой крамолы про себя не слыхивали. Иногда достаточно поговорить с нормальным мужиком на эту тему с полчаса, и у него происходит «разрыв генерального шаблона» в самой тонкой извилине, а так и до депрессняка недалеко. Вот ведь до чего доводит ломка стереотипов о западных исконных корнях. Не верите?

— Нет-нет, верю, но не совсем понимаю, что мешает замечать перевёрнутый мир.

— Мы же тоже перевёрнуты, да и психика защищает себя от проблем. Как-то я задал приходскому священнику вопрос, какой должна быть абсолютная крепость веры. — «Как у святого», — ответил он. — «Но ведь в каждом очередном воплощении это понятие всегда относительно, становясь абсолютным лишь по окончании воплощений», — уточнил я. Больше сказать друг другу было нечего, и он, сославшись на дела, поспешил к прихожанам отвечать на более лёгкие вопросы. Одних повенчал, другого покрестил, третьего отпел, и думает, что исполнил свой долг. Христианская Церковь отсчитывает время от наследия апостолов. За две тысячи лет христовой эпохи в погоне за призрачным благоденствием произошла громадная трансформация идей, целей и смыслов, а что в итоге? Человечество покорило парочку вершин атеистической мысли о радужных перспективах «золотого миллиарда» для избранных и недостроенном коммунизме для всех. А практическая деятельность ведущих стран сводится к наращиванию «сил сдерживания» противника во избежание Третьей Мировой, от которой лучшим средством является вечное созерцание Творца. И это при доминирующем числе верующих мировых конфессий, хотя к организации планетарной смуты причастны несколько десятков человек, которые рулят мировой экономикой и крутят земной популяцией, как хотят. А я, между прочим, не располагаю и гомеопатической дозой сведений мировой закулисы, Ватикана и разведок о том, как сподручней извести Человечество, и для выводов, простите за вынужденную нескромность, мне хватило одной цитаты из Бзежинского о его мечте устроить новый мировой порядок на обломках России и поповского запрета на повторное воплощение души. Я упоминал, что в определённых обстоятельствах геноцидом признаётся акт лишения жизни нескольких десятков человек, а речь идёт о судьбах шести из семи миллиардов людей, вмешательстве в ход реинкарнации и разветвлённой сети структур под единым руководством, которые спокойно и уверенно тянут мир на дно.

— Это тоже тайна?

— Структура и функции Тайного Мирового Правительства опубликованы, так что осталось прочесть книжку и посмотреть в окно. Тут проблема не только в нехватке праведников, собравшихся удрать в загробную вечность, — там же намерены схорониться от будущих неприятностей мелкие грешники и вполне приличные материалисты, но это вряд ли поможет оставить Мировую Закулису «с носом», потому что все вернутся обратно к ней.

— Ничего похожего мне слышать не приходилось.

— Ну, так поспрошайте клириков, — эти точно знают, является ли «золотой миллиард» результатом инспирированного дисбаланса встречных реинкарнационных потоков или нет. Добровольный обет пожизненного служения в монастыре даётся на срок одноразовой телесной жизни души, но за его стенами живут обычные реинкарнирующие граждане, которые такого обета не дают по причинам вполне естественным. И если какая-нибудь «белая ворона» «недоинкарнировала», может сунуться за штопором в монастырскую дверь. Отсюда следует искать причину поведения в индивидуальной нравственной эволюции, а не в обете служения Господу, и прекратить ставить телегу впереди лошади. Этот алогизм рационального мышления, вызванный фальшивой поповской аксиомой, больше всего мешает приходить к воцерковлению и к вере, не говоря о невозможности достижения святости за одну жизнь, вечности загробных мук и прочем вранье. Проповеди обычно дистанцируются от фиктивных краеугольных постулатов, но это делает их ещё менее убедительными, ибо всё равно всё сводится к тому, что в действительности происходит с душой после смерти. А поскольку вера, в отличие от научного знания, предполагает принятие тех или иных постулатов априори, появляется возможность отнести к ним то, что истинным не является. Так, для того, чтобы человек прекратил воспринимать настоящую жизнь эквивалентом кармического возмездия за предыдущую и самокритично относиться к дальнейшим поступкам, поповщина «сняла» с него ответственность за прошлые и будущие жизни, но ввела свою, липовую, — перед адской вечностью. Прикиньте «космический» размах отсебятины и количество миллиардов воплощённых душ, которых она коснулась. Вам не хватит времени, чтобы вывести следствия из поповской «инициативы». По сути дела, причиной многих исторических событий выступали спекулятивные теоретические построения, далёкие от абсолютной истины. Чем являются слова поэта революции о том, что «мы диалектику учили не по Гегелю»? Оправданием бесовщины. А что такое разгул бесовщины? Факты, вещи, события, люди — содержание повседневного бытия. Прикажете любить свою историю или знать?

— Замкнутый круг какой-то.

— Замкнутый круг вечного адского котла с лубочной картинки. Из него не вырваться, даже находясь на Земле. Это не закон падающего вниз яблока, за открытие которого оставят в живых.

— Но разве герой вашей книги не придумает, как спасти Человечество? — спросила Хельга.

Видимо, логика решения проблемы, основанная на опыте постижения её кем-то другим, была не чужда моей собеседнице ещё с младших классов.

— Так, кое-что, — ответил я, не торопясь озвучить решение, на которое лучшие умы ухлопали не одно столетие. — Единственный шаг, но его хватит, чтобы один сообразительный журналист, напрочь разругавшись со своим главредом после рандеву с археологом, вместо пошлой статейки о сенсационном интервью со скандальной «звездой» тиснул крамольную заметку о судьбах мира, которую прочли в Академии наук. Какой-то балбес-лаборант случайно завернул в ту газетку осциллограф, чтобы пронести через проходную и разобрать, и статейка с прибором оказались на столе начальника заинтересованного отдела. А тот, прочитав её, тут же забыл, поскольку спешил на заседание объединённой комиссии по псевдонаучным открытиям и лжечудесам.

— И это всё?

— А чего ещё ожидать от союза материализма с мракобесием? Хотя в России всё непредсказуемо, люди живут, с трудом сводя концы с концами, не чувствуя под собой страны, и при этом как дети радуются, что достали мобильник последней модели, всё, о чём я говорил, моя страна поймёт первой. Я действительно читал многие пророчества, ну, кроме тех, что прячет Ватикан, — это случится. А ваш рейх в одном из ближайших столетий переживёт упадок больший, чем в послевоенную разруху. Не волнуйтесь, времени на кофе хватит. Самое забавное, что в вашей бывшей стране домечтаются о возвращении на место Берлинской стены. Пока что ваша ностальгия по разбросанным камням находится в зачаточном состоянии и не позволяет их собирать. Истина лежит между запором и поносом и немного сбоку от места, где лунный отблеск на паркете был принят за ночной горшок. Я имею в виду, что «одноразовые» принципы бытия не помогут отыскать золотую середину между капитализмом и коммунизмом, иначе бы, от социализма нас бы за уши не смогли оттащить.

Я откинулся на спинку стула, отпил холодный кофе и закурил. Мою застольную лекцию не всякий нормальный студент бы выдержал. Хельга поняла всё, и я это видел. Мои студенты вообще обожали лирические отступления в ущерб учебному материалу, хотя затрудняюсь сказать, что в такой момент двигало ими больше, — отсебятина препода или намёки на его харизму и понты.

— Вас так увлекательно слушать. А что было дальше с вашим литературным героем? — спросила она, поковырявшись ложечкой в забытом пирожном.

— Дальше мой археолог начинает понимать, что его гражданский долг — ознакомить прогрессивную часть землян с грандиозной тайной, пока какое-нибудь новое всесильное и верное учение не вписало праздношатающееся по идеологическому безрыбью человечество в окончательный блудняк. Но как? Парень летит на родину Буддизма к знакомому монаху из Катманду, посоветоваться. Этот лама когда-то открыл ему у костра истинное учение легендарного Гаутамы, и теперь предложил ему написать роман. Он, войдя в транс, выяснил, что пока это единственный путь, — люди к большему не готовы. Например, наша Церковь учит паству, что Закона Реинкарнации в природе нет, и я в одной брошюрке как-то, не отходя от церковного прилавка, вычитал, что эту восточную ересь пытаются адаптировать к восприятию западного читателя. Это был прозрачный намёк на случай, если какой-нибудь книголюб натолкнётся на Книгу Духов, однако сам этот источник в брошюрке не упоминался, что понятно: после ознакомления с Книгой все сомнения в ложности догмата одноразовой телесной жизни души однозначно рассеиваются, и вряд ли христианская Церковь пожелает заняться её публичным опровержением. Библию — и ту столетиями издавали на латыни, чтобы сделать содержание Святого Писания как можно более недоступным и не обгадиться.

— Но почему? Ведь учения о переселении душ в Библии уже не было.

— Нарушение монополии. Что не ясно — иди в храм. Поповщина не любит напоминаний о Яне Гусе, сожжённом ей за то, что он перевёл Библию с «Божественного латинского языка» на чешский, — и не потому, что подобные истории приводят в смятение младые умы, а потому, что они укладываются в обвинение в пока не доказанном преступлении. Я анализировал тактику современных клириков по отражению критики преступлений инквизиторов, — прежде всего, они намерены пресечь необратимость разоблачения в фальсификации христианства, казнях за идеи реинкарнации и воспрепятствовании перевоплощению души еретиков путём уничтожения огнём её оболочки. Эти «святые нелюди» швыряли переводные экземпляры Писания в огонь к ногам ещё живого Яна Гуса, и заметьте — то, что было переведено «еретиком» на доступный национальный язык, к этому времени уже было давным-давно сфальсифицировано. Если римо-католические первосвященники искренне считали, что чешский переводчик Святого Писания «навредил Господу» больше, чем их извращение Вселенского Закона, Святая Инквизиция, беспрерывные гомосексуальные скандалы, ненасытное стяжательство и хроническая лживость, не пора ли задуматься, что на самом деле хотел донести Спаситель? Это значит, что господствующее тогда религиозное отребье было вменяемым и отдавало себе отчёт в вечности Божьего Закона и в том, что для совершённых злодеяний нет, и не будет никаких сроков давности.

— Даже не верится в такой абсурд.

— Настоящий абсурд не в том, что ряженые мракобесы фальсифицировали Писание, а потом запретили его читать, а в том, что они извратили мироощущение всех сфер бытия и всю картину Мироздания. Христос не создавал церквей, он проповедовал и писал на арамейском, но каждый раз, когда в Писание вносились изменения, предыдущие тексты тщательно уничтожались. Вывести ночью в лес на подводе труп соседа, зарубленного по пьянке топором, технически проще, чем средь бела дня упрятать с концами загробную тайну смысла земной жизни и тысячи насильственных смертей. А о такой «мелочи», как послевоенная политика Ватикана, когда непогрешимый папа укрывал под складками сутаны беглых гестаповцев, и вовсе не стоит говорить. Ну, кто такой спрятавшийся от праведного гнева народов планеты затравленный нацист в пиджаке с чужого плеча с липовой ксивой и билетом в Америку по сравнению с тремя сотнями почтенных руководителей поместных церквей, проголосовавших за сокрытие загробной тайны от будущих поколений? С какой, интересно, стати, изнасилованная в извращённой форме Истина, обязана заботиться о благородстве порывов насильника, его реноме святого праведника и содрогаться от рыданий в подушку? Конечно, всё это эмоции. В настоящий шок вгоняет выведение следствий из закона, который целиком подменён церковниками, и здесь нужна правда.

— Ваш герой пытается донести её до людей?

— Он только этим и занимается. Я наделил его качеством, которым обладает большинство нормальных людей, — естественной нетерпимостью к очевидной лжи и недомолвкам. Ах да! Лама ещё открыл парню, что это и есть его искупительная миссия на Земле, поскольку в одной из прошлых жизней тот был «чёрным археологом», грабил египетские пирамиды и таинственно погиб в XIX веке после вскрытия одной из гробниц. Сведения о британской экспедиции были опубликованы, так что по имени, названным ему монахом, археолог отыскал самого себя — воришку, нанятого для участия в раскопках.

— Значит, монах поверил ему?

— Тибетских монахов в таких вещах убеждать не надо, — это же не сочинители учебников по «Развитому социализму» и «Научному коммунизму». Монах подтвердил подлинность древней рукописи археолога и предсказал ему неоднозначную судьбу. Инквизиция запрещала изучать природные механизмы, боясь расхождения с корпоративной трактовкой Библии, — точь-в-точь, как академики, которые боятся отойти от ортодоксальной науки с линейками и микроскопами. Физикализм, как у чукчей, — что вижу, то пою, и пою то, что вижу, а чего не вижу, того нет. То, что инквизиторы сжигали за идеи реинкарнации, доказывает существование инквизиторов, а не реинкарнации, но если бы Галилея сожгли с его подзорной трубой, которая, якобы, «вредила Господу», звездочётам из Академии наук пришлось бы ждать, когда распустят Инквизицию, чтобы задрать голову к звёздам. Согласитесь, когда в течение срока одной человеческой жизни в XX столетии уничтожают два враждебных друг другу государственных строя с массой населения и возвращаются к тому, что было бесславно уничтожено, а под возрождением нравственности и совестливости понимают возврат к вере, оболганной более полутора тысяч лет назад святыми отцами, начхавшими на истину, с ортодоксальными академиками, их линейками и микроскопами давно не всё ладно.

— Вы против сотрудничества науки и религии?

— Я против учений об одноразовой телесной жизни души и бездушного тела. Соединить Церковь и социализм не удалось, потому что ленины и сталины посчитали себя умнее Создателя, но, если вы хотите измерить глубину нравственной и философской парадигмы социализма, положите на одну чашу весов оболганный Церковью Закон Реинкарнации, как духовной эволюции искры Божьей, — вечной души, а на другую то, что писали о своём народе наши большевики, взявшие власть в 17-ом. Недорасстрелянные по горячим следам захвата власти жители дореволюционной России, работавшие в советских учреждениях, обозначались в кадровых отчётах «бывшими людьми» и составляли ту категорию «одноразовых сограждан», которая методично уничтожалась по бесфамильным разнарядкам вплоть до всенародных рыданий по кончине Сталина. Конец народной скорби положил доклад Хрущёва о преступлениях вождя всех народов и времён, а потом выяснилось, что он сам выбивал из вождя дополнительные разнарядки на расстрелы «бывших людей». Лучшим средством от исторической амнезии послужил бы Закон Реинкарнации, но сатанинские коммуняцкие идеи диалектического материализма не только не допускали наличие вечной души, но и её высшего предназначения, отрицаемого Церковью. Ельцина пресса называла третьим после Ленина и Сталина по количеству при нём умерщвлённых. «Одноразовый раб Божий» — понятие церковное, «бывшие люди» — советское, реинкарнирущие искры Божьи не могут быть ни одноразовыми, ни бывшими, так что сами делайте выводы.

— А как называется ваша книга?

— «Кворум Буцефала».

— Да-а? Это же конь Александра Македонского. Причём здесь он?

— Аллегория, — пожал плечами я, — под кворумом понимается критическая масса популяции Земли с низким коэффициентом просветлённости души для исполнения роли Буцефала. Подобно верному коню Македонского, человечество возносило к славе своих поработителей и тиранов, столетиями заливающих землю кровью, и следовало разрушительным теориям сотворённых кумиров. Александр, завоевавший полмира, так и не сделал его добрее и лучше и был прозван народом «Проклятым». Он, правда, любил повторять, что после смерти с собой нечего не заберёшь, но эту «тайну» знает каждый российский плутократ, который «непосильным трудом» обеспечивает «чёрный день» своих праправнуков.

— Низкий коэффициент просветлённости? Это что-то новое.

— Да. От двух третей до трёх четвёртых населения планеты, и, соответственно, у любого кворума меньшинства, принимающего решение за большинство. Кворум большинства, состоящего из низкоразвитых душ, тот же, — около 70 процентов, указанных в исследовании, поэтому он не в силах повлиять на правящее меньшинство или заменить его своими представителями. Видите — я уже упоминал про подавляющую часть населения земли с низкоразвитыми душами, но теперь вы заметили в этом что-то новое. А я всего лишь хотел сказать, что вечная душа не бывает бывшей и рабской. Тело старика может одухотворять душа, пришедшая на землю во второй раз, а в теле юноши может быть опытная, мудрая и вместе с тем чистая душа, которая воплощалась множество раз и давно решила свои фундаментальные нравственные проблемы.

— Это же даёт совсем иной взгляд на историю.

— Разумеется. И вот главный вывод, скрываемый церковной доктриной. С одной стороны, церковный призыв к смирению перед земными тяготами основан на постулате одноразовой жизни, грядущей загробной вечности и необходимости индивидуального спасения души. С другой же стороны, непосвящённая индифферентная масса, к которой обращён призыв о личном смирении и спасении, неуклонно, исподволь и гибко управляется кворумом духовно неразвитых душ, а в президиум «кворума недоразвитых» засели те самые тёмные души, энергетика которых не даёт их распознавать, исправлять и разоблачать. В силу особенной духовной энергетики, эти люди всегда остаются безнаказанными, они практически неуязвимы и бесконтрольны, иначе бы, невзирая на все их внешние атрибуты, — статус, деньги, охрану, а также связи, доверие людей и средства массовой дезинформации, их можно было бы нейтрализовать, изолировать или переизбрать. Европейские христианские ценности накануне войны не сработали из-за предательства элит, а в послевоенное время и вовсе стали утрачиваться. Европейцы заходили на голове, будто им объявили дату Апокалипсиса и выкатили бочку виски. Почему? Всё просто: их «плотно ведут», говоря языком филеров; президиум кворума завладел инициативой, и хватку не ослабляет. Посмотрите на правящие круги послевоенных Штатов, — сплошной монолит откровенных сатанистов, изрыгающих ненависть и смерть, замотивированных под свободу и демократию. В России таких либералов раскусили, — народ прозвал их дерьмократами ещё в 90-е. Тайные общества вынашивали и выстраивали свои глобальные планы оболванивания народов Земли столетиями и всегда ставили замыслы выше Церкви, а их долговременные геополитические многоходовки не удалось раскусить ни независимым историкам, ни аналитикам спецслужб, ни военным стратегам, в противном случае, нам бы не пришлось читать в академических словарях про них всякую джигурду.

— А что про них пишут?

— Поздние советские авторы энциклопедий честно признают, что, к примеру, масонство «изучено крайне мало», ибо «окружено тайной его членов»; оно ставит целью «совершенствование человека и мира», и большинство сведений о нём основано на «старинных преданиях и слухах». Неплохо держать за недоумков всё человечество, однако, если допустить, что нынешние спецслужбы осведомлённее советских академиков, никакой прозорливости населению той или иной страны это не прибавляет, а победить заплечные силы можно только гласностью. Слухи о том, что масоны составляют основу Тайного Мирового Правительства, к делу не пришьёшь. Натасканные, «штучные» шпионы-нелегалы, и то после Торжка горят на мелочах, повертев головой не в ту сторону, переходя через Пикадилли, а тут какие-то любители, бомжи безвременья, про которых известно меньше, чем о жизни инопланетных меньшинств.

— Так уж и меньше?

— А чего вы хотите? Суета глобализации в узколобых рамках одноразовой жизни! Кому-то понравилось надувать однополярный мир, как воздушный шарик. Не успела акушерка привязать бирку к розовой ножке текущего поколения, глядь, — вечно нетрезвый санитар с надкусанным пирожком цепляет в мертвецкой порядковый номерок уходящему и опрокидывает стакан за помин его души. Я открою вам страшную тайну, — обещаете, что всё останется между нами?

— Да, да, конечно.

— «Усовершенствовать» мир заодно с человеком — это не наобещать на всю ивановскую выстроить коммунизм с залежами бесплатных конфет «под ключ» за двадцать лет в отдельной безбожной стране, чтобы пролетарии всех стран обзавидовались. Тут, как минимум, — а это факт, — надо разбираться в Законе Реинкарнации, уметь управлять мировыми тенденциями и, пока клирики гонят своё излюбленное фуфло про одноразовый день рождения, видеть скрытую от всех перспективу. Есть шутка о том, что хороших людей больше, чем плохих, но они хуже организованы. Мировая закулиса организована хорошо, она опирается на кворум недоразвитых душ и дезорганизующий закон веры в посмертную вечность. Набор «персонала» всепогодных вершителей проходит совсем не так, как в контору, которая передаётся к сыну от отца. Здесь действует тот же закон перевоплощения духовного рода в земные родословные поколения, и о тайных знаках для узнавания друг друга договариваются не только после посвящения в братство, но и до рождения на земле. Человеку с «одноразовым мышлением» подобные тайны недоступны, но мы с вами уже договорились, что в отсутствии денег не станем нищего обвинять. При сетевой модели организации и запредельных возможностях расстановки кадров такую деятельность следует трактовать как абсолютно не досягаемую. А от некоторых имён легко утратить веру не только в человечество, но и в жизнь.

— Вы их знаете?

— Имею честь жить с ними на одной планете в одно время. Люди как люди, занимаются благотворительностью, похаживают в церковь, по долгу службы не прочь побазарить про мир во всём мире и помощь голодающим Африки. Один прошёл суровый обряд посвящения с расстёгнутым гульфиком перед зубастой пастью свиной головы, другой просто прошёл в свой кабинет, где ему не вовремя расстегнули гульфик, третья в облике строгой учительницы из фильмов для взрослых донашивает разноцветные шляпки, четвёртый предаётся воспоминаниям, как ещё до великой депрессии заработал на возрождение Содома и Гоморры первый доллар, — всех что ли всуе перечислять? В 17-ом году третьесортная масонская шантрапа составляла больше половины нашего Временного Правительства. Тайные общества созданы людьми, являющимися хищниками на генном уровне, а вернее, на духовно-физиологическом. Помимо неуязвимости, основные их черты — ненависть к другим народам, похоть и жадность; главные доказательства их вины — развязанные войны, инспирированные революции и организованный голод по всему миру. С ними невозможно договориться, их нельзя перевоспитать, их можно только обуздать гласностью, числом чистых и сильных Духом и знанием, в том числе, знанием закона реинкарнации. Таков президиум кворума землян, одураченных аксиомой одноразовой жизни. Хотите возразить? Валяйте, — я только что «подорвал» краеугольный камень официальной доктрины и готов где угодно повторить, что догмат одноразовой земной жизни, пресекающий нравственное развитие душ, — лживое поскудство, толкающее к материализму, безверию и закономерному концу, которое было изначально задумано для подавления в человеке разумных, добрых начал. Если мировая закулиса поставит планету на край гибели, я не исключаю необходимость прямого обращения к народам Земли, в основу которого должен быть положен оболганный Закон.

— Вы говорите про обращение Ватикана?

— Масоны легализованы и там. Придётся действовать через голову тёмных сил. Я не знаю.

— Как же они действуют?

— Весь этот подпольный «всемирный топ-менеджмент», напяливающий на себя в час традиционной случки балахоны-балаклавы, золочёные фартуки-передники и прочие аксессуары всепогодных вершителей, действует, если обойтись без политкорректной «дипломатической фени» и иезуитской терминологии спецслужб, очень просто, — примерно так, как стая волков гонит на заклание сотню-другую блеющих овец. Аналогов такой конспиративной архитектоники не знавали ни придворные заговорщики, ни подпольщики в условиях оккупации, ни агентурная сеть на территории враждебного государства. Конечная цель известна только на самом верху, а те или иные промежуточные задачи доступны лишь своему уровню посвящения и никогда не выражают явных антиобщественных намерений, даже наоборот, характерна поддержка Церкви и гуманитарных начинаний. Складывается ощущение, что их привычку делать себя невидимым перенял сам дьявол. В общем, Аль-Каида отдыхает.

— Но должны же быть какие-нибудь факты…

— Должны, но вы же имеете в виду круг фактов, весьма далёких от обыденного сознания, «приземлённого» одноразовой парадигмой. Попробуйте связать их между собой, — в лучшем случае вам достанутся какие-то имена и события из подконтрольных газет, которые не хотят скрывать. Я бы очень удивился, если бы в учебнике истории прочёл, что и Первая, и Вторая Мировые войны были подготовлены одним и тем же сетевым братством «тёмных». В 1914 году на планете было всего два человека, которые могли помешать тёмным развязать мировую бойню и втянуть в неё Россию, — тенденции такого рода не зависят от курьеров, вахтёров или дворников, однако на сей раз было не совсем так. Убийство Франца-Фердинанда, послужившее, якобы, формальным поводом к войне, и покушение на Григория Распутина были совершены одновременно за тысячи километров друг от друга неуравновешенным полудурком и полоумной бабой, которых трудно причислить к мировому злу. Распутин был тяжело ранен ножом накануне дня, когда собирался в Петербург, чтобы отговорить Царя от вступления в Первую Мировую. Старец с трудом выжил, после чего уговаривал Николая II не ввязываться, а затем и выйти из войны, и не прекращал попыток до тех пор, пока в 1916 году масоны не устранили его, как всегда, поручив задание «одноразовым недоумкам». Тугой узел роковых событий с 1914 по 1991 год, который был виден с Небес, во что бы то ни стало, следовало развязать, сделать это было можно при условии, если Россия в войну не вступит, но Царю хотелось показать себя мужиком не только на балу, и он Распутина не послушал.

— Насколько достоверно то, что вы сказали?

— Историкам это хорошо известно, правда, я не уверен, что они знают о том, что «тугой узел роковых событий» видели с Небес. Старец Григорий получил знак о необходимости быть рядом с Царём и его нездоровым сыном от Самой Богородицы, и, попав из Сибири в окружение монарха, предсказал ему два варианта истории России, — во-первых, свою смерть от масонского заговора, лиц из окружения Царя, гибель его семьи от большевиков и крах Империи, и, во-вторых, правление монархии без войн и революций на века. Варианты взаимоисключали друг друга, и, со слов Распутина, зависели от того, от чьих рук он сам примет смерть, и, конечно, ни Советского Союза, ни ГДР могло не быть. Я помню недоумение в ваших глазах, когда говорил, что при благоприятном раскладе Ленину нашлось бы место в сумасшедшем доме, но тогда мы с вами могли бы родиться в другой стране, у других родителей, скорее всего, с другой задачей и никогда бы, в чём нет сомнений, не встретились. Историки пока слишком далеки от таких смелых сослагательных наклонений, но факты вещь упрямая. Весной 1917 года, то есть после зверского убийства Распутина, Богородица явила Себя в Португалии и в присутствии многих людей предупредила через трёх детей о крупных переменах в мире, которые в ближайшие годы станут известны всем, причём некоторые из этих предзнаменований утаил Ватикан, в том числе, о роли России. Всё указывало на то, что в этот короткий период масоны решали судьбу мира, и им многое удалось.

— Вы действительно мыслите логично. Хочется услышать, что происходило дальше.

— В 30-е годы та же закулисная англосаксонская мразь, обряженная символической бижутерией, выкормила Гитлера, а роль индифферентной массы «недоразвитого кворума» сыграла «христианская Европа». Европейцам и в голову не пришло, что какого-то ефрейтора Шикльгрубера специально откормили для того, чтобы он зачистил от лишнего населения всё пространство от Лиссабона до Владивостока, а теперь они наивно верят, что НАТО необходимо для их безопасности. Но мразь, отгороженная океаном и проливом от континентального театра драмы, несколько перестаралась. Немецкие «Фау» перелетали через Ла-Манш быстрее стрекозы, и ей пришлось делать вид, что бесноватый Адольф Алоизович совсем не их комильфо, и даже открыть второй фронт, чтобы на обломках рейха заняться привычным мародёрством. Вопрос, чью сторону займёт Британия, имеющая плацдарм для высадки войск, зависел от того, кто будет побеждать в схватке на континенте — Германия или Россия. Эти слова открыто произнёс лидер, которому после войны отлили в бронзе памятник. Прототип памятника известен тем, что опасался ослабления христианской веры на британских островах.

— Вы имеете в виду Черчилля?

— Нет, я имею в виду то, почему англосаксы считают русскую душу загадочной.

— Почему же она для них загадочна?

— Потому что у нас даже самому драчливому пацану западло то, что ляпнул прототип, которому нация ставит памятник.

— Что такое «западло»?

— Западло, — значит противно с первого крика и молока матери, а противно потому, что мы рождаемся и умираем с чувством справедливости. Кстати, орёл с герба союзничков питается падалью, а их породистый масон из Белого дома сбросил бомбы на Японию и перетащил за океан добрую часть нацистских «алхимиков» и палачей. Если бы сведения о мировом заговоре не были приняты за симптомы шизофрении, европейцам хватило бы уроков двух мировых войн с разрывом в пару десятков лет за глаза, и Россию, как единственное препятствие для глобальной победы «тёмных», не пытались за одно столетие трижды уничтожать. Извините, но в европейских школах и прессе несут лживую, грязную и вредную для цивилизации хрень, потому что пересматривать уроки Нюрнберга и называть Россию «империей зла» всё равно, что объявлять черчиллей, трумэнов и падальщиков трансантлантического олигархата миротворцами и спасителями Человечества. Для Запада проблема России не в её капиталистическом или социалистическом строе, который зависит от правящего чайника, а в том, что она есть, пока есть её народ. В мире произойдёт ещё много событий, но пророчества говорят, что даже Америка признает духовное преимущество России. Суть этого преимущества — в загадочной душе народа, а почему она загадочна, как сказывал Мальчиш-кибальчиш, проклятым буржуинам вовек не догадаться. Однако советские материалисты в законах и предназначении души не разбирались.

— Выходит, вся история — всемирный заговор? Это же страшно. В ГДР я ходила в школу…

— В учебниках излагается внешняя сторона хаоса, которая предстаёт триумфальным преодолением испытаний народов под руководством их лидеров. За разрозненностью событий кроется более глубокая связь, по мере её выявления хаос испаряется и обнажает невидимую борьбу светлых и тёмных сил. Благополучные европейцы не видят и не понимают всей остроты коллизий добра и зла, потому что даже подлинные факты из новостей и «свободных газет» вне контекста есть ничто, а контекст всегда один — борьба Светлых Сил с Сатаной. По-настоящему страшно то, что аналогичные качества неуязвимости тёмных душ имеет сам Антихрист, поскольку, согласно Библии, ему на погибель мира доверятся миллионы, а если верить расчётам некоторых учёных, он уже родился и набирает креативный потенциал. Ещё страшнее то, что неверующим, как бы, ни к чему о нём размышлять, тем более, западная пресса во всех бедах обвиняет агрессивную Россию, а верующие в одноразовую жизнь воспринимают его приход, как неизбежную развязку библейского конца, после которого праведника, конечно же, ждёт Вечный Рай, так что поспешать некуда и незачем. Герой моей книжки говорит на прощание настоятелю одного греческого монастыря, что зло при желании всегда можно предотвратить и обезвредить, но только не с фальшивой парадигмой, а тот в ответ лишь укоризненно качает головой и крестит его вслед. Они не переубедили друг друга. Игумен считал, что победа над всемирным разгулом бесовщины зависит от крепости личной веры в одноразовую телесную жизнь души, паломник же был убеждён, что фикция одноразовой жизни ведёт к преобладанию эгоизма над альтруизмом за стенами монастыря. Исторически, человек всегда зависел от чего-то — лживого Учения о Вечном Аде, Святой Инквизиции, шалопутных властей и тщеславных завоевателей, в то время как закон повторных рождений уравнивает всех и ставит в зависимость от своих поступков, а не чужих понтов.

— Полагаете, закон духовной эволюции способен изменить мышление человека?

— Иначе быть не может. Знаете, поповское учение о вечной преисподней при пожизненном местонахождении в преисподней земной что-то плохо вразумляет. И с раем те же проблемы: небесный — недостижим, а земной никто строить не хочет, — как говорится, смотри параграф первый о преисподней земной. Осознание того, что моральный прогресс нашей души распространяется на полный цикл рождений и смертей, уже способно избавить нас от ложных приоритетов одноразовой жизни и поставить акцент на нравственность. Посмотрите, сколько вокруг моральных уродов с высокими умственными показателями, — это закономерное преобладание умственного прогресса над нравственным, а с другой стороны, это свидетельство несостоятельности поповской доктрины об однократности земной жизни души, поскольку её моральный прогресс пресекается фиктивной догмой. Перелом в сознании происходит тогда, когда человек понимает, что пожинает горькие плоды прежних воплощений и проступков, однако данный вывод относится ко всему человечеству.

— Наверное, ваш герой очень на вас похож?

— О, мне до него далеко, — он позволяет себе ляпнуть то, что я тихонько выстукал на клавиатуре под свист чайника, и, выпив чайку, трусливо удалил одним кликом.

— Что, например?

— Что решение об утрате населением Европы человеческого облика уже принято на самом верху. Вам же не говорят, что строить нужники со стеклянными стенами на улицах, заключать однополые браки или взрывать памятники из списка ЮНЕСКО есть стирание генетической памяти человечества. Но вы, тем не менее, не можете не понимать, что одновременный в разных странах континента запуск в производство детских книжек и игрушек, за которые в здоровом обществе можно покрутить не только пальцем у виска, но и ключом в дверях камеры, не является случайностью. В данном случае, «уполномоченный по растлению» министр обязательно тянет за собой главу кабмина, подчинённого главе государства, и несколько членов парламента, а затем, автоматом, неких наднациональных персон, за которыми стоят трансконтинентальные силы. Два последних уровня теневой власти для населения отдельной страны недосягаемы, и эти господа не утруждаются изготовлением игрушечных виселиц, кукол со вспоротым животом и мультяшек про ходячих фекалий и однополых зверушек.

— Но когда вы сделали такой вывод?

— Когда в интервью одному журналу прочёл несколько слов члена европарламента. Эта особь изрекла, что они будут бороться за гендерное равенство и свободу против устаревших понятий брака и семьи, отметив, что их поддержат американские коллеги. Если оперировать категориями кворума недоразвитых и президиума тёмных душ, доминирующее поголовье избранных вами еврочленов постановило стереть гендерные различия к чёртовой матери, то есть стереть жизнь на Земле. Кроме того, в европарламенте хотят протащить закон о запрете акцентировать, где бы то ни было, разницу традиционных гендерных ролей супругов, и тогда придётся сжигать на площади половину мировой классики. То же самое происходит с попытками законодательной легализации педофилии, инцеста и сурового наказания за нелояльное отношение к извращенцам. Неужели толерантность затмила врождённый инстинкт самосохранения?

— Не знаю. Вы многое мне открыли, но я, правда, не знаю.

— То есть объявлено искоренение христианских норм и расчеловечивание, — и хоть потоп. Дебилы, б…

— Скажите, кем принято это решение?

— Трансатлантической смычкой защиты «свободного мира» от пьяных русских с балалайками, — они же только и ждут удобного момента свернуть башку «свободному миру», начав с мелких лавочников. У вас же молчат, что Россия по пьянству «скатилась» на позорное сороковое или сорок пятое место на земном шаре. Другой точкой отсчёта в стирании Человечества с лица планеты стало разрушение башен-близнецов в Нью-Йорке, чтобы замотивировать повод к началу управляемого хаоса в восточных странах и Африке, исключая союзников, — богатых и полудиких саудовских верблюжатников. Это всего лишь версия о связи типичного для американских спецслужб мотива с тщательно организованным ими преступлением, на которое указывает целый ряд неизбежных просчётов, ошибок и проговорок. Но для вас, безмятежных европейцев, из неё вытекают два очевидных следствия, которые изменят жизнь навсегда. Когда в толерантных европейских странах писающих мальчиков всерьёз начнут скакать на либеральных головах, без стеснения менять пол, совокупляться на скамейках и мочиться в сени поздней готики, туда хлынут сотни тысяч голодных и обескровленных беженцев, которые будут заводить гаремы и рожать кучу детей, оскорблять женщин шлюхами за неприкрытые щиколотки и тут же их насиловать. Вы, в самом деле, думаете, что америкосы сколотили НАТО и отрезали выход из него, чтобы защитить вас от России? Сытая Европа за дружбу с «плохим мальчиком» и соучастие в НАТОвских бомбёжках огребёт с лихвой: каждодневный страх свернуть не в тот переулок, геном вырождения и псевдохалифат под фырканье верблюдов, протяжный зов к молитве и шариатский патруль.

— Это чудовищно, даже если принять за фантазию.

— Ну, фантазёры не стали бы после подрыва башен-близнецов вторгаться в Афганистан, транслировать казнь Саддама на весь мир, опустошать музеи, лишать крова жителей или дербанить Балканы под «мироточивый» контингент военных баз. К тому же, то, что вы не готовы назвать даже фантазией, всё равно не вразумит толерантных европейцев и после воплощения в жизнь, потому что часть происходящего уже осталась незамеченной. Разве кто-то заметил, что фонд Рокфеллера навязал прекрасному полу радикальный феминизм под гениальным слоганом «Слово — тоже изнасилование», чтобы каждая самка могла засудить самца за искренний комплимент? Нет, — конечно, если евроледи жутко нравится таскать свои чемоданы, толкать четырёхпудовые двери с бронзовыми ручками и по капле выдавливать из себя либидо, — на здоровье, но откуда ей знать, что формирование подобных привычек щедро оплачено и широко охвачено секретными программами убыли населения и является частью гендерного заговора? Ну, кто рискнёт намекнуть воинствующей мегере на вечернюю рюмку чая, чтобы отзавтракать? Напедикюренный мачо в исподних кружевах из новой коллекции легендарного кутюрье? Кстати, знаете, как относятся к таким дамам русские парни, — те, что выходили из Афганистана?

— Ненавидят?

— За конкуренцию русской бабе? Они говорят, что было бы неплохо свозить борцов за гендерную свободу на экскурсию туда, где женщин забивают камнями и драпируют в хеджаб, — пусть поборются там, чем гнобить своих напомаженных мужиков. Лозунг о социальном равенстве мужчин и женщин в своё время инспирировал Рокфеллер, чтобы уровнять зарплату. Это увеличивало сбор налогов, объём потребления, и, значит, прибыль денежных мешков, которые оставили на память прекрасный солнечный день 8 марта. Социального равенства полов добивались Клара Цеткин и Роза Люксембург, а гендерное равенство идёт против природы и произрастает на почве внушённой неполноценности, которая эксплуатируется закулисными человеконенавистниками на всю катушку. Они хотят разорвать связь поколений, превратить людей в животных и любыми путями снизить рождаемость. Согласен, ни одной европейке, чья толерантность внезапно переходит в судебный иск за попытку задержать на ней взгляд, не приснится, что некие старые хрычи с горстью пилюль для бессмертия и четвёртым сердечным клапаном постановили скрестить её на затёртом молельном коврике с брутальным самцом без свечек и хрусталя. Однако всё, незамеченное далее, поторопит выход на авансцену посланника Сатаны, которого, судя по древним текстам, тоже никто не заметит, — это будет тот, кто раньше всех увидит, что президиум неприкасаемых кворума несовершенных подготовил для него всё. Вам сложно поверить в саму постановку вопроса, но они никого не пощадят, как 11 сентября не пощадили своих сограждан. Мне один батюшка из костромской лесной обители поведал, — мир к этому уже подошёл. По его словам, в целом мире осталось всего два островка, которые сдерживают разгул бесовщины, — Россия и Афон. Выходит, в одних христианских странах чувствуют сердцем, а в других — иным местом. Здесь, в центре Европы, и представить не могут, как нашим бабам осточертело спасать руками своих мужчин ваш «свободный мир» от самого себя.

Хельга погрузилась в мысли, а я на несколько секунд умолк.

— Знаете, что стараются довести до людей с Небес? С самого Начала Времён истину — загробную тайну смысла земной жизни, скрывали с целью управления Человечеством, а у этой деятельности слишком много подстрекателей, пособников и исполнителей, и они никогда не выпустят джинна из бутылки. Разгадка скрыта в истинном предназначении, пути развития Духа, и там же лежит решение всех земных проблем.

— Я уже не удивляюсь, почему история далека от Вечных Законов.

— Святой Престол организовал массовую резню мусульман в Крестовых походах от Имени Христа, а сегодняшние террористы-смертники от Имени Аллаха взрывают и казнят христиан. В обоих случаях мы видим тот же порочный двучлен веры — однократность жизни души и быстронаступающий вечный рай, достижимый лишь святыми, множество раз ходившими по земле. Один и тот же механизм оболванивания, манипуляции «рабами Небес» и подмены жизненных смыслов. Толоконным лбам удалось внедрить в сознание большей части человечества выгодную для себя аксиому одноразовой жизни и выдать её за волю Небес.

— И Небеса это видели?

— Излишний вопрос. Примерно через полтора тысячелетия после никейской фальсификации было ниспослано откровение на нескольких сотнях страниц, которое получило название «Книга Духов». Там подробно говорилось, как развивается общество, куда должна стремиться душа и почему она не может ограничиваться одной телесной жизнью. В этот момент власть Ватикана была уже не той, что прежде, однако сознание народов было настолько затуманено, что слома ложной парадигмы в массовом сознании так и не произошло.

— Всё закончилось свободой вероисповедания, о которой вы говорили.

— Да, на Западе раньше, у нас позже. С Небес видели, что на планете наступают бурные времена, — рост революционного движения, вызванного крушением монархий и отменой Крепостного права, две Мировые войны, образование и разложение системы атеистических государств и ядерное противостояние. Есть нумерологическая версия о том, что Наполеон не довёл свои преобразования до конца, изменив одну букву в фамилии, но я думаю, что он оторвался от воли Небес и стал тираном, хотя прятал татуировку «Смерть тиранам», которая была на руке. Воплотившись в Сталина, он повёл себя похожим образом, всё вернулось на круги своя. Книга Духов, которую посвящённые звали библией спиритуалистической философии, появилась на свет в тот исторический момент, когда многие разрушительные процессы на Земле ещё могли быть остановлены…

— Как?

— Церковь порочила истину реинкарнации, как могла, и допорочилась. Можно ли из-под безбожной революционной палки выстроить общество справедливости, если душа, по Книге Духов, совершенствуется тысячелетиями, и духовное неравенство выражается в неравенстве социальном? Если общество увидит причину земного неравенства в духовном несовершенстве реинкарнирующих душ, — в разной степени духовного роста, оно поймёт идею равенства перед Богом, цель телесной жизни Духа и сделает стратегический акцент на зависимости благоденствия от создания условий духовного продвижения людей. Церковники и революционеры убили эту мысль на корню. Одной из трёх главных задач коммунистов, уничтожавших «бывших людей», было скорое «выведение породы» нового человека, что прямо противоречило закону переселения душ. Тот же идиотизм и невежество мы видим в российском переходе от социализма к капитализму, — нетерпеливые болваны, захватившие власть, усмотрели начало возрождения страны в руинах до основания уничтоженного и разбазаривании народного достояния по совету понаехавших цэрэушников.

— Вы думаете, обнародование закона реинкарнации могло изменить то, что происходило у вас в 90-е годы?

— Могло или не могло, — зачем гадать, если с точки зрения этого закона нельзя было после отмены Морального кодекса строителя коммунизма культивировать голые задницы, мелкобуржуазные замашки и разброд в головах. И нельзя было рассчитывать, что те, кто способны «урвать и удрать», быдло, мечтавшее о капитализме больше, чем об удовлетворении духовных потребностей, насытят дикий рынок доступным и дешёвым товаром и накормят народ, как считали в учёных кругах. Мало? Такие задачи были не по плечу материалисту Ельцину — номенклатурному барану, но что это изменит, если мы продолжаем делать то, что начинал Борис Николаич? Рыночная экономика — это блеф, рэкет и грязная игра.

— Вас ждёт Нобелевская премия.

— Вот пускай её ельциноидам и раздадут, авось и вашим бывшим перепадёт. Советский Союз и ГДР прожили по меркам древней рукописи моего героя один миг, но и его хватило, чтобы ностальгировать по ушедшим временам, и эта тоска по относительно сытому прошлому — показатель непредсказуемого будущего. Дьявол торжествовал, когда церковники подменили закон перевоплощения души Вечным Адом и Страшным Судом и когда материализм победил в обществе. Одни обещали быстрый рай на Небе, другие — на Земле, и никому в голову не пришло, что души во плоти развиваются вопреки учениям «святых отцов», классиков марксизма-ленинизма и апологетике «золотого миллиарда» Вы же видите — человечество приняло на вооружение полный бред.

— Вы об этом написали в романе?

— Разумеется. Ведь мой персонаж рассмотрел в лупу реинкарнации поколений всю историю человечества вместе со мной и камня на камне не оставил от теорий и мотивов, что двигали людьми. Представляете, как будет выглядеть историческая миссия европейского Католицизма, подменившего верообразующий закон? Особо любознательные обязательно заинтересуются, почему Церковь столько веков занималась «каноническим богохульством». От оконченного состава продолжаемых преступлений, коими являются многоэпизодные деяния инквизиторов, за давностью столетий можно отвертеться, хотя с покаянием римского папы в злодеяниях Инквизиции согласились не все католики. А если «застукают» на длящемся деянии, — пропаганде фальшивого Закона Христа, — это всё равно, что схватить за руку, и тогда Святому Престолу не поздоровится.

— А вы уверены, что Человечество способно последовать новым путём?

— Абсолютно. Хотя бы потому, что церковной аксиоме одноразовой жизни души не противоречит замысел теоретиков «золотого миллиарда» свернуть на планете жизнь. Надеюсь, вам понятно, что двусторонние реинкарнационные потоки развоплощённых душ на Землю и обратно существуют не для того, чтобы превратить её в загаженную пустыню с оазисами негодяев, — мне даже противно описывать, как они представляют свою жизнь. Попы изобрели универсальный закон: удрать в загробную бесконечность от закулисной перекройки мира сумеет даже хромой атеист, вот только преждевременно смыться в неё никому не удастся. Россия — страна с самодостаточным потенциалом, но в ней всё и всегда зависело от так называемой элиты. А к элите, по самому большому счёту, предъявляются всего два скромных требования, — она не должна ставить личные интересы выше народных и застилать глаза обществу идеологическим дерьмом, чтобы не вписать его в очередной блудняк. Проигравший здравому смыслу «научный» коммунизм учредил атеизм и проигнорировал закон духовной эволюции, чуждый Православной Церкви. Реальный капитализм создаёт почву для волчьих законов материализма и эгоизма, то есть искусственно взращивает главных врагов морального прогресса, и «облагораживается» фиктивной аксиомой одноразовой жизни души, создавая мнимое равновесие и видимость идиллии. В обоих случаях мы видим одно и то же — отрицание вечного Закона Творца, закономерностей духовного развития в ходе реинкарнации, сокрытие потенциала нравственного прогресса и навязывание ложных учений и доктрин. Священники, как носители фиктивного верообразующего закона, претерпели много зла от противников — революционеров, но Церковь не желает делать выводы.

— А в чём выход?

— В строительстве социального государства на принципах духовного прогресса, в указании людям новых смыслов, условий и подлинных законов их жизни. Истинная теория поможет людям думать по-другому, её не стоит навязывать, — пусть человек выбирает сам. Закон Реинкарнации должен не только обновить веру, но и указать путь развития, потому что в отличие от Учения о Вечном Аде и «дороги в один конец», он открывает созидательный потенциал. Я не знаю, насколько широко вы представляете закон реинкарнации, но, прежде всего, под ним следует понимать сотни Наставлений, в свете которых асоциальные действия властей или отдельных личностей будут восприниматься, как деструктивные. Человеку вовсе не сложно идентифицировать своё поведение с положениями Закона; учение о посмертной вечности такой возможности не даёт, поскольку является, мягко говоря, искусственным. У вас нет впечатления, что негодяи при власти и деньгах действуют без оглядки на вечный ад?

— Погодите, разве вечный ад не является аргументом в пользу того, чтобы соблюдать Заповеди, исповедоваться и причащаться?

— А вы как думаете? Убогая аксиома Церкви «облагораживала» бесчеловечность Крепостного права почти до самой Революции, пока материалисты атеистической метлой не вымели тысячелетний уклад, не дав ничего взамен. Разве адская вечность ставила положение и отношения раба и господина «вне закона»? Разве жупел адской вечности отражал сущность духовного процесса стирания различий между господином и рабом? И разве загробная вечность объясняла людям, для выполнения каких задач они приходят на землю? Закон реинкарнации, безусловно, оставляет за человеком выбор, как ему жить, но при этом объясняет всё, чтобы выбор в пользу своей души был сделан им самим. В церковном законе выбор жёсткий: одна земная жизнь души и вечное загробное «ни гугу», а свобода воли ограничена религиозной и светской властью, что и явилось главной причиной, по которой Ватикан загнали за забор. Закон Реинкарнации позволяет сразу распознать идею-фикс коммунизма и корень зла капитализма, а последний отнюдь не в причинах классовой борьбы бедных и богатых, как разъяснял марксизм-ленинизм, а в духовном развитии личности, оболганном церковниками. Можно по-разному относиться к свободе вероисповедания, однако это завоевание характерно и для капитализма, и для социализма, и в обоих случаях её пришлось отвоевать вопреки интересам Церкви. Понимаете, что это значит? Фальшивое верообразование, возведённое в императив, отторгает любое общество.

— Вы сказали про социальное государство, но ведь его идея не нова, — многие страны пытаются реализовать его принципы и неплохо справляются.

— Мой герой думает совсем иначе, — для него социальное государство — это не только пенсии, льготы на проезд и коммунальные платежи. Как говорят пророчества, в России люди будут жить для ближних и реализации своих идей на благо всех. Благодаря Церкви, каждый человек придёт к пониманию, почему он перевоплощается в новом теле, каков механизм определения его настоящего положения поступками прошлых жизней и какое качество поведения ведёт к завершению земных воплощений. Он сумеет продлить годы жизни, утратит страх перед смертью и научится безболезненно оставлять своё тело, переходя в Духовный Мир, когда пробьёт его час. Всё это будет называться обновлённым христианством, и в центре этого обновления будет находиться ранее скрываемый закон переселения душ.

— Вы же описали, какой должна быть завтрашняя Церковь.

— Ага, и сегодняшней Церкви это очень не понравится. Поэтому я ещё раз опишу, не боясь повторений, какой она была. Наше Крепостное право просуществовало со времён распространения христианства до реформ 60-х годов XIX века, при этом все слова Спасителя о Его отношении к рабству были вычеркнуты из Библии вместе с учением о переселении душ. Более того, поповщина внесла свои правки: быть бедным и терпеть нищету — хорошо, потому-де, что рабу за терпение положен вечный рай, а ещё лучше добросовестно работать на своего хозяина, — тогда вечный рай достигается с гарантией. Вся поповская редактура известна сегодня текстуально вплоть до запятой, и глупо думать, что Спаситель обходил вопросы рабства и бедности стороной. Неудивительно, что тезис «Всякая власть от Бога» прозвучал так, как хотели власть имущие, то есть те, кто в угоду своему жирному брюху тормозил моральный прогресс.

— Мы же снова вернулись к вопросу, мог ли изменить жизнь на земле первоначальный закон Христа.

— Мог, а иначе, зачем Христос спустился с Небес? Я вовсе не хотел сказать, что, если бы первоначальные слова об отношении к рабству, богатству и бедности остались в Писании, рабство закончилось бы на следующий день, — это невозможно в силу того же закона эволюции душ. Эта подлость была совершена под непосредственным руководством Константина Великого, которого чтят, как распространителя христианства. Оправдание рабства превратилось в один из основных инструментов государственной религии Римской империи, где всё держалось на труде рабов, — вот это и можно вменить в заслугу императору Константину. Этот сукин сын, в силу своего положения, лучше всех видел перспективы, которые для «священной империи» открывал «одноразовый» закон. Дед Рокфеллера учил своего внука, что «люди рождаются не в бедности, а с бедностью», а хитрый клир более полутора тысяч лет старался, чтобы откровения Иешуа на данную тему оставались неизвестными.

— Это можно отнести к самой важной фальсификации Писания?

— Слушайте, а кто кого дурачит на протяжении столетий, — большинство жалкую кучку стяжателей власти и денег или наоборот? В XX веке люди дожили до массового сокращения населения Земли самыми варварскими и завуалированными методами, включая стерилизацию, генную инженерию, вирусологию и фармацевтику. Чудовищно то, что и поповщина, извратившая понятие рабства, значение бедности и богатства, и внук Рокфеллера, которого поучали в семье физическому устранению конкурентов и принципу «рождения с бедностью», одурачили всё «одноразовое» Человечество: Наставления Закона Реинкарнации прямо отвергают то, что провозглашают Рокфеллер и попы. Что такое «родиться с бедностью»? Это значит с ней умереть, пока богатый стяжает ресурсы планеты, и то, что мировые финансы сосредоточены в одних руках, не может быть простой случайностью. Жестокий господин в следующей жизни переродится в униженного раба, а богач, проживший жизнь для самого себя и не осчастлививший ни одного несчастного, будет завтракать на помойке, и отменить данный закон невозможно так же, как смену времён года и рассвет. Церковь уклоняется от обсуждения этих вопросов из страха за своё будущее, потому что древняя поповщина внедрила в текст Библии и сознание землян то, что ещё неродившаяся семейка Рокфеллеров будет втихомолку исповедовать, реализуя дьявольский замысел. Ведь если неимущий раб обязан проявлять в одноразовой жизни смирение перед личным пожизненным статусом и надрываться на хозяина для обретения индивидуального вечного рая, его смирение должно распространяться и на прочие дурные привычки и порядки своего господина, — иначе, зачем приписывать Христу благодушное отношение к рабскому труду и рабовладельцам? А у господина завелась привычка тайно «выскабливать» население планеты до полумиллиарда, устанавливая на земном шаре свои правила. При этом Библия считается самой читаемой книгой. У вас есть поговорка «Смотрим в книгу, а видим фигу»?

— Есть, только без фиги: «В книгу смотреть, но ничего не понять».

— Без разницы. В неё не очень-то и позволяли заглядывать. Главное, избавить церковников и мировую закулису от дурной привычки морочить голову одноразовым бытием, — так размышляет мой выдуманный герой, прикидывая, как открыть глаза Человечеству. Мне кажется, самое важное для нас вот в чём. Мой герой понимает, что ни государственные институты, ни нравственные устои общества не отвечают современным вызовам и принципам, изложенным в рукописи. Менять предстоит всё, начиная с форм государственного устройства, международной политики и экономики, и кончая общественными ценностями, — а это всё равно, что заставить сильных мира сего копать себе могилу. Но главное, нужны принципиально иная уголовная политика, опережающее право и новая пенитенциарная система, — душу на электрический стул не посадить и огнём инквизиции не очистить. Например, когда поймут, что душа серийного сексуального маньяка неисправима и постоянно требует бесконечного продолжения злодеяний, смогут взяться и за разработку адекватных мер по предупреждению других преступлений со стопроцентным рецидивом. Придётся задуматься, как в новых условиях нейтрализовать помехи решению стратегических гуманитарных задач и, прежде всего, ограничить раздолье тёмных душ на всех уровнях власти, в отдельно взятых странах и на Земле. Моральные нормы, систему образования и восприятие парадигмы смысла обыденной жизни личности необходимо кардинально пересмотреть и привести их в абсолютное соответствие с историческим моментом, интеллектуальным состоянием общества и Вечным Законом Творца. Во главе угла — сохранение свободы выбора личности, Дух, духовность, система адекватных воззрений на роль Высших Законов и постепенное вытеснение носителей торгашеской и рокфеллеровской психологии из гуманитарных сфер жизни и властных структур поганой метлой. Современное соединение или разъединение Церкви и государства — жалкая профанация того, что моему герою приходит в голову. Я, конечно, не во всём с ним согласен, но мы сходимся в одном: перед тем, как люди сами захотят преобразований «одноразовой» жизни, они должны осознать разницу между аксиомой бессодержательной посмертной вечности и первозданным законом Христа.

— Но вы же сами говорите, что Тайное Мировое Правительство исполняет волю Сатаны и будет всему мешать.

— А мы его переиграем. Прогрессивная часть человечества разработает систему такого широкого и многоступенчатого просвещения народов, что, когда эти леди и джентльмены спохватятся, будет уже поздно. А когда общество определится со стратегией, этих людей поставят под контроль и начнут смещать со своих постов, а для начала будет достаточно обнародовать все фамилии так называемого «Комитета трёхсот», чтобы задёргались.

— Но ведь Высшим Законом занимается Церковь, нет? Это похоже на вмешательство в её дела.

— А я думал, что вмешательством в дела Всевышнего занимается Закулиса. Как вы думаете, понравится Церкви, если этой Закулисе в средствах массовой информации будет предъявлено обвинение во вмешательстве в реинкарнационные потоки с целью сокращения земной популяции миллиардов на шесть? Способов начать кампанию за выживание населения планеты много, но от понимания того, один или не один раз в земном мире живёт душа, зависит смысл жизни всего Человечества, а оно настолько разумно, что в состоянии понять, откуда идёт угроза, как только ему перестанут морочить голову. Это необходимое условие, чтобы большинство ментально объединилось, хотя бы перед лицом понятной всем опасности.

— Верующие будут недовольны.

— Почему? У них же своя вера, — согласно конституционной свободе. Человеку нельзя помешать удрать с концами в загробную бесконечность. Главное, чтобы до неверующих дошло, что с их персональной реинкарнацией начинаются очень большие проблемы. Вечность ада разделяет людей, переселение душ — сближает, потому что странники по Вечности всегда готовы поделиться со своим собратом последней лепёшкой и видят, что религиозные войны были порождением гиблой идеи одноразовой жизни. Как объединить все души, в том числе, и заблудшие, против Тёмных Сил, если продолжать скрывать суть и масштаб проблемы, опасаясь, что вылезет хроническая ложь о бесконечности посмертного заключения «я» каждого? Церковники хорошо понимают сущность интриг Тайного Мирового Правительства, реальность угрозы Тёмных Сил, Третьей Мировой и Апокалипсиса. Бредни вслух о вечной адской сковородке в XXI веке — гарантия того, что их носителей примут за мракобесов, поэтому клирики избегают публичного повторения аксиомы о загробной вечности и призывно демонстрируют блаженную погружённость в вечную жизнь и предвкушение райской бесконечности. Для противостояния злу этого мало, потому что сила в правде, а правда в том, что закон реинкарнации сродни смене времён года, которому подчиняются и верующие, и не верующие. Проблема в том, что нормой Сил Тьмы является хаос во всём мире, от которого, якобы, удастся сбежать, но о невозможности нашего бегства Церковь умалчивает, поскольку Спаситель ей оболган, Иуда оклеветан, а все евангелия от апостолов уничтожены. В Центральной Африке вооружённые группировки, называющие себя христианами и мусульманами, вырезают друг друга целыми семьями из чувства мести и ненависти, и, если полагать, что верообразующие постулаты не играют никакой роли, в чём тогда смысл религии?

— Но это же Африка.

— Взять вас, — если бы ваши правящие партии были христианскими не только по названию, ваша страна давно бы сорвалась с американского крючка, выступила инициатором создания общеевропейской системы безопасности вне НАТО и предоставила бы американцам эксклюзивную возможность зарабатывать на кока-коле, гамбургерах и пилюлях от диабета и ожирения. Америке нужен мировой хаос, а не дружба Европы и России, поэтому НАТО борется не с террористами, а окружает Россию своими базами и бактериологическими лабораториями. А причина в том, что энергетическая конструкция душ англосаксов и славян имеет противоположный духовный потенциал, объяснимый только с позиций реинкарнации. Христиане ставят на земле цель индивидуального спасения в вечном раю, Силы Тьмы — победить добро в целом и получить преимущество на Земле, исходя из того, что быстронаступающей посмертной вечности нет, а Церковь проповедует заведомо проигрышную стратегию одноразовой жизни. Такой подход зародился в прогнившей Римской империи, которая распространяла власть клерикалов по всем континентам в корыстных целях, и сегодня неприемлем.

— Ну, допустим. Но Церковь больше не занимается насильственной христианизацией. Где вы видите клерикализм и геополитику?

— Я имел в виду сам верообразующий закон. Наместникам дьявола выгодно, чтобы рядовые исполнители воли мирового правительства считали себя на земле временщиками, — так легче сбивать их с толку и уничтожать. Отдельному христианину невдомёк, что духовный общечеловеческий прогресс невозможен вне Закона Реинкарнации и что Церковь до сих пор пытается ограничить и пресечь бесконечность развития и созидания моментом разлучения бессмертного Духа с бренным телом. Точно так же думает любой материалист, — со смертью кончается всё. Я позволю себе напомнить, что за словами «загробная тайна» следуют ещё три — «смысла земной жизни», а принципы одноразовой телесной жизни души и бездушного тела исходят из того, что за чертой смерти кончается моральный прогресс. Точка соприкосновения обоих принципов приводит к опасному консенсусу о временности моральных ценностей, но интересы выживания человечества выходят за рамки разделяемого верующим корпоративного мракобесия и материалистических представлений. Если, будь ты верующим или материалистом, не желаешь знать, по каким законам живёшь и развиваешься на земле, чем ты отличаешься от дубины? Спросите христианина и материалиста, чем их «я» будет заниматься через год-другой после похорон, — вы не услышите от них ни одного глагола, что и будет самым красноречивым ответом на ваш вопрос.

— А что бы ответили вы на тот же вопрос?

— Тут ведь как: разные посылки влекут разные заключения. Пребывание в духовном мире предполагает общение с душами из других групп, выполнение рабочих обязанностей, обучение, досуг и соответствующие пространственно-функциональные сферы. Решение Духа о возвращении на Землю сопряжено с подготовкой — выбором тела, родителей, друзей, места жительства и других обстоятельств будущей судьбы, а этому уделяется пристальное внимание под руководством наставников. То, что является отклонением от них, создаёт потенциал Кармы и указывает на отход от предначертанного плана души, то есть ведёт к жизни, прожитой впустую. Вы же получаете тело не просто так, а для выполнения миссии, которая должна улучшить вашу душу. Из этого следует жёсткий и однозначный вывод: сведение поповщиной Мира Душ к адской и райской бесконечности преследовало цель насаждения страха перед Богом, то есть того страха, против которого твёрдо выступал Иисус Христос. Страх перед Всевышним, страх перед Его наместниками, — без этого невозможно управлять.

— То, что одно нагнетает страх, а другое его рассеивает, видно сразу. Я хочу понять, в чём отрицательное влияние церковной доктрины одноразовой жизни души на историю, прогресс и общество.

— Не забывайте, двучлен порочного верообразующего закона включает не только, одноразовое телесное бытие души, но и непредсказуемость её вечного развоплощённого состояния, которое, с точки зрения страха утраты единственной жизни, от загробного небытия отличается несущественно. В качестве примера возьмите ошибочность всей концепции перехода от скотской жизни первобытнообщинного строя к коммунизму через рабство, феодализм и капитализм. Из «Диалектики природы» Энгельса этого не заметишь, но дальнейшие теоретические успехи классиков заключались в том, что победа в борьбе против социальной несправедливости выражалась в физическом устранении и замене правящего класса диктатурой неимущих масс по типу восстания Спартака. В итоге, Ленин полностью ликвидировал капитализм, а Ельцин возродил его до глубины звериного нутра. Оба материалиста начхали на законы природы и с маху уничтожили строй, не приняв во внимание интересы живых людей. Нет, конечно, и дальше можно плыть по исторической спирали, рыть беломорканалы и возводить мавзолеи, воспевая жертвенное величие народа и гениальную прозорливость его вождей, но как это возможно: дважды поставить на дыбы огромную страну, дважды диаметрально поменять взгляд на способ производства, антагонизм и историческую роль классов, Церковь и моральный прогресс? Оказывается, возможно, — если утаить от людей принципы истинного духовного прогресса — реинкарнации, и, опираясь на исконный соборный инфантилизм, навязать свою мораль со «смещённым центром тяжести», — пуля с такой баллистикой убивает всё живое, попадая даже в пятку. Или вы думаете, что, развалив социалистический строй, власть предержащие «открыли пользу» Всевышнего?

— К чему вы клоните?

— К ответу на ваш вопрос, какие «благородные порывы» кипят вокруг-около «высшей истины» одноразовой жизни и загробной бесконечности. Как ни крути, под аксиому, принцип, догму или правило «загробного ни гугу» подпадают и церковное учение, и материализм. Вся штука в том, что из этого «загробного ни гугу» никому, кроме попа и материалиста, не слышно, как обустраивать нашу жизнь, хоть полный штат инквизиторов набери. Считается, что оба «исторических удальца», — Ленин с Ельциным, провели всех. В то время как другие правили посреди копившихся проблем, эти перевернули всё вверх дном, устроили всеобщий раскардаш и неплохо запомнились. Первому не удалось решить проблему справедливости и равенства, и все последующие попытки были сметены естественным ходом вещей. Выжившие после краха социализма материалисты продолжают игнорировать принципы эволюции и предназначение Духа и видят в развале социализма лишь материальные помехи. Второй тоже всё разрушил и возродил материальные условия социальной несправедливости и неравенства, против которых боролся первый. И тот, и другой проигнорировали, что «смена собственника» средств производства не облагораживает души людей и лишь отодвигает момент социально-экономического равновесия. Впрочем, обоим удальцам-материалистам на души было плевать, — об этом говорит статистика жертв их преобразований. Один пытался искусственно задавить природу частнособственнических, телесных инстинктов, а второй выпустил их на волю, и оба «гения» действовали наперекор природе Духа и его предназначению.

— Неужели, вы знаете, что надо было делать?

— Надо было думать. Выход был.

— Если в этом весь вред, вы на мой вопрос уже ответили.

— Не до конца. Физическое уничтожение дореволюционных эксплуататорских классов привело к моральному регрессу общества и кармическому возмездию для народа и всей страны. Сейчас вы услышите самое главное из того, что относится к плодам «гениальности» обоих «исторических удальцов». Гражданская братоубийственная война и обездоливание своего народа — худшее надругательство материалистов над душой. Души, не искупившие карму прошлых жизней, обрели тела новых русских пролетариев и буржуа и в новых условиях начали зарабатывать отрицательные «кармические очки», а нерешённая духовная проблема социальной справедливости вернулась к грядущим поколениям «угнетателей» и «угнетённых» с прежними лозунгами о хлебе, фабриках и земле. А судьбоносные решения, которые привели к многомиллионным жертвам, как всегда, принимались необразованными подонками.

— Нерешённая проблема вернулась, и всё так просто?

— Вернулась закономерно, и с большим потенциалом отрицательной кармы, на балансировку которой уйдёт очень много лет, — сбежать от неё туда, куда указывают «святые» церковники, не получится, и не всё просто. Просто было у тех, которые усмотрели прогресс в том, чтобы всё отнять и разделить или распродать, присвоив часть народного достояния. Отложенные индивидуальные задачи и ошибки с каждым воплощением отягощают карму и увеличивают тяжесть последующих земных испытаний. По закону реинкарнации, главными универсальными врагами духовного прогресса является материализм и эгоизм, — их вместе с гордыней и следует истреблять в своей душе, а на это каждый из нас затрачивает тысячи лет. А что сделали ельциноиды? Они наскоро создали широкие условия для всемерного насаждения пороков на погибель души и введения в соблазн «одноразовых поколений» и начали проматывать народное достояние, швыряясь деньгами. Когда они почувствовали запах купюр, им было не до того, чтобы использовать экономическую базу и Моральный кодекс социализма для шага вперёд, хотя такой шанс у страны до того, как всё спустили с молотка, был. Кармическая расплата за невоздержанность материальных страстей элиты неотвратимо наступит, однако ельциноидов вряд ли сможет быстро образумить церковный «одноразовый» закон и напоминание об ответственности перед обществом. Что означает решение об открытии грандиозного музея Бориса Николаевича Ельцина, на который будут истрачены миллиарды рублей? То, что нищий и обманутый народ, которому это противно, находится на верном пути.

— Значит, наказаны будут все?

— У каждого свой кармический счёт. Печальнее и разрушительнее всего то, что бедность превратилась в порок, а размер наворованного укреплял авторитет, статус и престиж. Вот эти мои «нестатусные» часы однажды едва не стоили мне жизни, потому что не соответствовали поводу для знакомства с одним олигархом, который ценил окружающих подобно офисному придурку, — по галстукам и ремням.

— Вы хотите сказать, что у общества нет уверенности в завтрашнем дне и правильности избранного пути?

— Что происходит в России после развала Союза? Берут имя «красного» деятеля и цепляют на него ярлык «хорошего человека», затем делают то же самое с именем «белого», который боролся на полях гражданской войны с «красными». Это ни к чему путному не приведёт. Необходимо обрести прочное самосознание, а оно не в идеологии «красных» или «белых» и, тем более, не в лживом церковном постулате одноразовой земной жизни души. А что дальше? Сказать правду про оболганный верообразующий закон нельзя, — это оскорбит Церковь и верующих. Сказать, что деяния Ленина и его последышей являются разгулом бесовщины и противоречат оболганному верообразующему закону, тоже нельзя, — это обидит старшее поколение и укрепит мораль звериного капитализма, то есть приведёт к худшей альтернативе. Захоронить тело Ленина — и то пока нельзя, потому что это будет похоже на проводы в последний путь бессмертного носителя вечных идей социальной справедливости окончательно победившим звериным капитализмом. И учить студентов тому, что материя больше не является первичной, тоже нельзя, — хрен его знает, что такое «научный капитализм» и «вторичность материи». В общем, допрыгались, и никому в голову не приходит, что совсем рядом есть колокольня, с которой видно всё, — но и туда нельзя, потому что она противоречит исконным верообразующим корням.

— Но у вас при Ельцине начали возрождать Церковь, не так ли?

— Пьянице не до высоких материй, — ему бы опохмелиться. А могла ли Церковь объяснить прихожанам Российской Империи гримасы новейшей истории и судьбы? Нет, потому что она исстари отрицала повторное воплощение души со всеми вытекающими из Закона Реинкарнации следствиями и Наставлениями. Злодеяние западных церковников заключается в том, что они, скрывая, что раб с господином «меняются местами», пытались увековечить рабство в рамках одноразовой жизни, как данность. Каждому поколению вбивали в голову, что родившийся рабом подохнет рабом. В России эта гнилая идеология привела к свержению Самодержавия, и на десятки лет воцарился атеизм. Мы уже говорили об этом, но сейчас я отвечал на ваш вопрос о возрождении Церкви при коммунисте-капиталисте Ельцине, который, говоря ленинскими словами, сделал шаг вперёд и два назад. «Теоретический тупик» получил закрепление в ельцинской Конституции: впредь в России не будет доминировать ни одна идеология. Не «защита от дурака» — прелесть! Теперь мы знаем, чего не хватало Святому Престолу во времена Инквизиции. Если бы западная поповщина внедрила ельцинскую конституционную норму, ей бы пришлось отказаться от непогрешимости римского папы, святости отцов Церкви, принудительного обращения в веру, запугивания Вечным Адом, публичного умерщвления еретиков, корыстного прощения грехов и Крестовых походов. Такое сослагательное наклонение требует тщательного разбирательства, кто без кого не сможет существовать: поп без Всевышнего или Всевышний без попа, потому что, когда есть альтернатива, всегда будет шанс навязать неправильную. Неправильная альтернатива исключается правильной идеологией, а таковой не было ни у Церкви, ни у Ленина, ни у ельциноидов.

— Мне кажется, что учение о вечном аде объясняет, как в него не попасть, но умалчивает, какой должна быть земная жизнь реинкарнирующих поколений.

— Естественно, иначе бы, поповщина не могла организовать жизнь римского евросоюза так, как ей надо. Вы ухватили суть церковной фикции. Конечно, мы должны стремиться к толике отпущенных нам радостей, необходимому уровню потребления и комфорту, но практическое улучшение земных условий должно исходить из закона нравственной эволюции Духа при широком осознании этого закона и соблюдении вытекающих из него норм. Получается, однако, всё наоборот: то, что должно идти на пользу всем, неприемлемо попу, поскольку противоречит загробной вечности. Отрицание закона реинкарнации поповщиной и революционный порыв доморощенных материалистов перепрыгнуть всей страной через Божье Установление образовали в 1917 году гремучую смесь, от которой погибли десятки миллионов граждан. Вы думаете, что в 90-е годы клирики и политики это понимали? У нас даже киллер в порыве откровений перед следователями считает себя полезным членом общества и экологом. Вред поповской аксиомы одноразовой телесной жизни души в том, что, с одной стороны, она не допускала заблаговременную постановку конкретной задачи Духом на очередное воплощение, — скажем, претерпеть нищету, сохраняя своё достоинство, с другой, — вселяла в земное сознание состояние безысходности одноразовой жизни, преследующее человека до могилы. Аксиома не давала осознать человеку значение и роль избранной миссии и духовную стратегическую цель. Если очистить церковную фикцию от глубокомысленной шелухи, Божий раб был обязан усвоить, что «одноразовое смирение» перед земной несправедливостью, которое по канонам Церкви не является воздаянием за прошлые жизни, — единственное средство не угодить в Вечный Ад.

— Тогда не понятно, почему горстка предержащих власть, владея почти всеми богатствами планеты, поставила неимущих в зависимость, и не боялась попасть в вечный ад.

— Для того доктрина адской вечности и задумывалась. Инквизиторы, сжигая еретика за идеи переселения душ, лучше толпы зрителей понимали, что казнят несчастного за правду. Классическая классовая борьба «по Марксу» закончилась, как минимум, лет 20 назад. К власти, сменяя друг друга, под руководством идеологов нового мирового порядка типа Рокфеллера, Сороса или Бзежинского, приходят крепко сколоченные олигархические группы, и доктрина «одноразового смирения» и страха перед вечной сковородкой остаётся важным условием одурачивания широких масс. Из оборота выведено столько денег, что в обоих полушариях падает уровень жизни среднего класса, не говоря о тех, кто выживает с двумя долларами в день. На какое бы качество загробной вечности не уповал обыватель, пуще всего он тешит себя тем, что до войны или конца света он не доживёт, а это и есть «независимое доказательство» того, что догма одноразового бытия нашего бессмертного «я», как его не понимай, прочно вошла в нашу жизнь. Тайное мировое правительство потому и мировое, что тайно держит земную популяцию за юродивых ушлёпков.

— Вас это задевает?

— Меня? В качестве ушлёпка? Церковь сегодня говорит, что её задачей является помощь в указании пути к Богу, то есть в один конец, а оголтелая реклама торгашей загоняет пинками в кредитную кабалу и хронический шопоголизм потребления, поощряемого государством. Шопоголизм, стяжательство и зависть «лечатся» бедностью в следующих воплощениях, и на такое лечение может быть затрачено более тысячи лет. Покажите мне хотя бы одну шопоголичку, которая убоялась Вечного Ада, считая ежедневный шопинг смертным пороком. И покажите мне хотя бы одного попа, который на весь мир по радио пообещал ретивому представителю Закулисы вечную преисподнюю.

— Вы упустили из вида то, как Церковь относится к стяжательству.

— А как она относиться? Или вы хотели сказать, что стяжательство пресекается загробной вечностью? Как раз, наоборот, — за него снова придётся отдуваться на земле и, возможно, потратить не одну жизнь. Но я вижу, что вас смущает что-то другое.

— Да. Вы объяснили бурные события российской истории XX века несостоятельностью религиозной доктрины. Насколько правомерно ваше допущение? Вы либо гений, либо находитесь в глубоком заблуждении.

— Представьте, — есть закон нравственного развития Духа, и есть две попытки построить справедливое общество, в которых данный закон игнорируется. Поскольку церковное учение не допускает мысли о предшествующей телесной жизни Духа, истоки несправедливости и неравенства между людьми ищут не там, где потеряли, — в законе реинкарнации, а там, где удобнее, и находят в материальных условиях земной жизни, а здесь виноватых — не споткнёшься — не пройдёшь. Церковь не в силах вразумительно объяснить, что различия в земном положении человека, вызывающие зависть, алчность и ненависть, обусловлены разной степенью нравственной эволюции Духа. В рамки догмы одноразовой жизни этот процесс не укладывается, хотя клир, естественно, призывает нас к смирению перед невзгодами, соблюдению моральных норм и к стоицизму. Однако материалистам всё нипочём, — им кажется, что изменить раз и навсегда материальные условия, не удовлетворяющие большинство, не труднее, чем перекидать навоз через забор. Ленин и Ельцин со своими охочими до чужого добра подельниками запустили цепную реакцию кармических поступков, которые влекут испытания душ их современников в последующих рождениях. Есть вещи куда хуже, чем соблазниться красивой жизнью. В который уж раз говорю, что удрать в загробное небытие или посмертную вечность от ответственности за своё малодушие ещё никому не удавалось, мы сами усугубляем тяжесть своих будущих воплощений. Волны кармического воздаяния за содеянное, вопреки учению Церкви о вечном загробном безделье, будут расходиться десятилетиями, затронут многие поколения и угаснут лишь тогда, когда души искупят вину в каком-то из будущих воплощений и до конца уравновесят карму. За неполную сотню лет исторические зигзаги лидеров наплодили всякого люда — стукачей с палачами, подрасстрельных цеховиков, перетащивших чемодан ворованных баксов в розовое капиталистическое завтра, и чиновных лихоимцев, на доходы которых можно содержать целые города…

— А общество справедливости остаётся мечтой.

— Остаётся. А где-то в библиотеке из виртуального сверкающего мрамора в ожидании нашего очередного визита полёживает Книга Судеб с духовным именем на корешке, где иллюстрированы все варианты проявления свободы воли каждой души, но мы нередко выбираем наихудший, потому что одни усердно прячут ключ от нашего духовного прошлого, а другие тупо навязывают образ нашего земного будущего, которое вновь становится непредсказуемым прошлым.

— Но ведь государственные решения принимаются лидерами из числа политиков, а не Церковью.

— Между учениями об одноразовой телесной жизни души и о бездушном теле можно балансировать до морковкиного заговенья. Факт уничтожения и возрождения Церкви в XX веке с разрывом в длину человеческой жизни указывает на абсолютную неспособность лидеров разглядеть, что корпоративная доктрина одноразовой жизни загораживает путь развития всей страны, на который Россия могла бы встать ещё десять веков назад и не разрушать тысячелетний уклад. Нашему распространителю «одноразового» верообразующего закона князю Владимиру приглянулось Учение о Вечном Аде, а впоследствии оказалось, что мало устроить Иордань, необходимо честно разъяснить предназначение души, чтобы помещик усвоил, что крестьянин, привязанный к столбу на конюшне, в следующей жизни, возможно, отхлещет его по морде аналогичным кнутом. Князь этого не сделал. Так был поставлен знак равенства между христианством, обладанием раба и правом его наказывать в рамках сосуществования. Я хорошо знаю, что такое советский атеизм, и чем он отличается от постсоветского, — то, о чём я говорю, более 70 лет было недоступно, и таким знанием почти никто, разве что, кроме спецслужб, не обладал. Тех, кто публично не соглашался с тем, что планами народа должны быть планы партии, объявляли «бездушными душевнобольными», а тех, кто ходил на литургию или крестины, отслеживали через объектовую агентуру и пожизненно ставили на оперативный учёт. Я говорю не о борцах с религиозными настроениями или кухонными анекдотами, а о мировоззренческой парадигме маразматиков из Политбюро ЦК КПСС.

— Вашими познаниями и теперь не многие обладают. Во всяком случае, они перевернули мой взгляд на всё.

— До меня, знаете ли, далеко не всё доходило с первого раза. Было трудновато поверить, что людям, выступающим благодетелями, битое тысячелетие удавалось скрывать важнейшие для человечества вещи, лежащие на поверхности. Исконными корнями Духа является мир, из которого он родом и не в первый раз приходит на Землю и в который не впервые возвращается. Вместо этого поповщина добилась, чтобы всё находящееся за чертой этого мира вселяло страх, трепет и ужас, потому что западная концепция Духовного Мира изначально задумывалась, как подавляющее дезориентирующее фуфло. Не берусь судить, остановило бы большевиков в 17-ом году распространение учения о реинкарнации, — меня на такие конференции не приглашали, но, по крайней мере, целый ряд из обширных положений теории реинкарнации выставляет революционные потуги материалистов, как априори глупые, жестокие и бессмысленные. Если бы вы знали, как тошнит от споров на эту тему с учёными дураками. Они не прочь посудачить о социальном прогрессе, не усматривая разницы между временным телесным сознанием и вечным духовным сознанием, многократно одухотворяющим временные тела. Клинический идиотизм! Оценка исторических виражей похожа на трёп обычного школяра.

— После объединения страны, когда разобрали стену, наших бывших руководителей отстранили от административных должностей, вы это знаете?

— Конечно. У вас же в Восточной Германии не было христианских партий, в сфере которых находились зона ответственности НАТО, Бундесвер и выполнение вассальных обязательств перед янки по Канцлер-акту. Простите, это издёвка.

— Ничего, я поняла, что вы имели в виду.

— Вообще-то, я имел в виду вменяемую парадигму устройства Мироздания, а не то, что оставили благодарным потомкам императоры и князья. А между тем, задолго до нашей Революции, духовенство располагало истинным знанием философии человеческого Духа и полным собранием Наставлений Свыше, считая их для своего положения опасной ересью. Категория однократной земной жизни души предполагает пожизненность статуса бедных и богатых, господ и рабов, из которого вытекает требование смирения. Сколько не уповай на милосердие богача и господина, их статус остаётся не только легитимным, но и неприкосновенным. До свержения Самодержавия Церковь процветала, однако это не спасло её от почти полного уничтожения материалистами: в 20-е годы ленинские выродки расстреляли большую часть священников, выдав преступление за образец высшего гуманизма, нравственности и совестливости. Когда в 90-е у нас начался бардак, многие заностальгировали по Сталину и Ленину, так что до Истины не ближе, чем до звёзд.

— А вы не боитесь вопроса о том, что нового вы предлагаете?

— Ничего и никому я не предлагаю, а только говорю, как мы далеки от законов, по которым развивается Человек на Земле. По бытующей среднерезультирующей логике, для неверующих материалистов и верующих праведников земные мучения заканчиваются с одноразовой жизнью в посмертном небытии либо в вечном раю, а в адской вечности «собирается страдать» только тот, кто счёл себя законченным негодяем. Численность популяции негодяев, не признающих себя таковыми, не поддаётся выражению из-за напряжёнки с бумагой. Церковь исключила Вселенский Закон кармического воздаяния за прошлые жизни из числа факторов воздержания от греха, так что декларация об оказании помощи в обретении пути к Богу выглядит, как минимум, нелогичной. После утраты Церковью абсолютной власти над паствой догмат одноразовой земной жизни души становится необязательным, а это значит, что верующими в аксиому одноразовой жизни тела становятся все. Фундаментальный принцип Церкви — не признаваться в лживости верообразующего закона. Фундаментальный принцип материализма — признавать факт затухания сознания с наступлением клинической смерти тела. В теории реинкарнации фундаментальным принципом достижения нравственного совершенства является многократность воплощения бессмертного Духа в новых физических телах. Или вы будете возражать тем, что церковные проповеди тоже полны призывов к совершенству нравственному?

— Нет, с этим я согласна, но не могу опять не спросить, как это сказывается на человечестве.

— Что? Призывы к совершенству?

— Нет, различия в принципах.

— С позиций закона переселения душ, духовной философии и Высших Наставлений, восприятие нами картины повседневной жизни искажено грубейшим образом. Гражданская война после Октябрьского переворота и недавняя грабительская приватизация 90-х прошлого века вызвали мощный всплеск ненависти и агрессии, востребовали самые низменные качества людей и поменяли шкалу моральных ценностей, а это не может не отразиться на энергетике душ, их положении в Духовном Мире и выборе способов отработки кармических долгов на Земле и, значит, на последующих воплощениях и будущем всей страны. На чём ставит акцент каноническое христианское смирение: на смирении перед текущим кармическим возмездием за проступки прошлых жизней или смирении вновь обездоленных и униженных? Надеюсь, вы понимаете, что подобная переакцентировка в религиозной идеологии влечёт непредсказуемые последствия для общества и не к чему хорошему не приводит. Если опустить сгущённость красок наших 90-х, в толпу с кличем пьяного циркового конферансье «Обогащайтесь!» швырнули по дешёвке государственную собственность, после чего началась давка за каждый кусок с надеждой на лучшую материальную долю. Всё это было воспринято, как призыв к безудержному обогащению любой ценой и любым способом, потому что по-другому в таких ситуациях не может быть.

— Тогда у людей не было выбора.

— Был. Человек Запада, в отличие от нашего, воспитан в духе индивидуализма, в лексиконе западного обывателя часто встречаются слова «наслаждение» и «наслаждаться». Развоплотившийся Дух, утративший тело, начинает видеть и понимать, какие ошибки совершил, но исправить их не в состоянии, поскольку лишён тела, и так происходит всякий раз, и каждый раз это противоречит церковной доктрине про загробное положение Божьего раба. Развоплощённый Дух испытывает неодолимое стремление к очищению в новом теле и получает его, церковники же настаивают на дороге в один конец, с чем не будет спорить даже самый ортодоксальный материалист.

— И все эти последствия наступают из-за закона переселения душ?

— Согласно закону, который даёт возможность ошибки прошлых жизней исправлять и не допускать впредь, Божье милосердие загорожено поповским богохульством. Загробная вечность не делает в наших глазах жизнь ценнее, — это побочное измышление антигуманной сущности поповского верообразования; истинная ценность жизни постигается в Божьем Замысле, и спорить тут не о чем. Надо понимать, что Вселенский Закон Реинкарнации объясняет условия прогресса и определяет на Земле долговременные причинно-следственные связи духовного развития поколений и исторических событий, кармы прошлых жизней и настоящей судьбы. А заменившее истинный Закон церковное фуфло ничего не объясняет, рвёт духовную и земную связь времён на уровне нашего высшего «я» и устанавливает для него фиктивные рамки однократности телесной жизни души и пустопорожнюю бесконечность загробного прозябания. Кстати, о пустопорожнем прозябании в загробном мире. Его истинное устройство мешало править материалистам не меньше, чем церковникам. Недалёкие апологеты первичности материи в теоретическом смысле выкрутились легко, поскольку «загробное небытие» мало чем отличается от вечного загробного прозябания, — никаких поползновений усопшего, и для многих это ставит акцент на принципе «живи здесь и сейчас», а после тебя хоть потоп. Вечные антиподы — материализм и религия, пришли к неписаному «теоретическому консенсусу»: чтобы чего-нибудь добиться от трудящегося большинства, надо что-нибудь наврать про его загробную жизнь. Загляденье! Пора учреждать премии за лучший проект, лидирует Закулиса.

— Не слишком ли вы саркастичны? Найдётся немало людей, которые хотели бы жить при социализме.

— И что с того? Таких людей немало и у нас. Сарказм — вторичен, первичны факты, а они способны вызывать за недоумением ненависть к истине. Когда это поймут, ленинские труды по захвату власти, — а ничего более умного он не сочинял, и шараханье от одного «изма» к другому, перестанут считать гениальными. Сегодняшние коммунисты признают, что «всесильное и верное» учение Ленина не противоречит их христианской вере, — иначе как бы они могли посещать церкви. Вся штука в том, что верообразующим законом христианства, в которое они вдруг поверили, чтобы их не добили, является не лживое учение о вечном аде, а закон реинкарнации. В таком случае, мавзолейный идол ходячих коммунистов превращается в «лежачее недоразумение», так что пускай для начала вызубрят «матчасть» и определятся с мумией. Сам факт, что коммунисты, продолжая верить в ленинскую идеологию, начали разделять «одноразовую» церковную доктрину, свидетельствует о несостоятельности и той, и другой.

— Почему?

— Потому что «всесильное и верное» ленинское учение попросту несовместимо с Учением Христа о переселении душ, и этот приговор никакому теоретическому обжалованию не подлежит. Я же говорил, что приоритет имеет не один класс над другим, как понятие социальное, а степень нравственного развития Духа независимо от принадлежности к тому или иному слою общества. Перед Законом Реинкарнации равны все. Впрочем, опытный демагог знает, что посредством словоблудия к общему знаменателю подводится всё. Наши дореволюционные столыпинские реформы привели к росту числа зажиточных крестьян, а большевики уничтожили их как класс, раздали их инвентарь на радость деревенским лентяям и «организовали» голодомор. Теперь потомки большевиков вдруг стали верить в Бога и продолжают боготворить Ленина со Сталиным. Что? Вас что-то смутило?

— Смутило. Ваша дерзость. Не каждый день услышишь, что смысл жизни скрыт от Человечества и является загробной тайной.

— А разве вы не замечали, что и светская, и религиозная власти всё время подчёркивают однократность и скоротечность жизни и делают это очень толково. Ни одно из отступлений от норм одноразовой жизни не проходит незамеченным или безнаказанным. Вместо того, чтобы черпать мудрость бессмертия души из Источника, человечество пользует «одноразовые» идеи тех, кем его наказывают, и даже выкраивает время жалостно по ним ностальгировать и ставить памятники. В странах социализма о «загнивающем капитализме» говорили с явной иронией, потому что некоторые его достижения были столь же очевидны, как разница между «мерседесом» и «трабантом». Однако, когда капитализм начал по-настоящему загнивать, некоторые страны переняли его способ производства, психологию индивидуализма лавочников и мораль со свободой веры во что угодно, лишь бы в бабло. Это говорит о том, что руководители стран и народов остались так же слепы, как во времена Варшавского Договора. Как только страна перестаёт быть социалистической, в ней сразу размещается группировка НАТО, и её берут на экономический крючок, так что вы зря подумали, что я против социализма, — я за такой, при котором не расстреливают священников и не гордятся энкавэдэшными родословными.

— Против кого же вы?

— Не поверите. И за «белых», и за «красных». Дело в том, что учение о реинкарнации, — это не только верообразование, уличающее клириков в корпоративной лжи, на которую наложена монополия, а теория единственного пути развития государства, общества и личности. Так называемый отход от христианских ценностей начался не тогда, когда в Европе стал заметен разгул антихристианского либерализма с утратой стыда перед обнажёнкой, а много раньше, — когда поповщина подменила Учение Христа о переселении душ антигуманной доктриной одноразовой жизни и в угоду корыстным интересам сместила в нравственных нормах центр тяжести. С объективных факторов обретения абсолютной святости в земном цикле рождений и смертей акцент был перенесён на сфабрикованные — однократность телесной жизни души и вечность посмертного наказания. Сегодня придумали резиновую бабу и вставили ей электронные мозги, а завтра запрограммируют их на Камасутру и займут очередь на венчание среди однополых пар. Всё это хорошо объясняет, почему нам так редко встречаются святые и даже люди, которые считают своё рождение на земле промежуточной вехой в достижении великой цели. Но если лидеры от Ленина до Ельцина весь XX век разбирались в законах нравственного развития общества, личности и души не лучше детей, отбирающих друг у друга игрушки, в какое будущее опять могут завести идеи одноразовой жизни предводителей и проповедников? Или вы думаете, что моральные устои общества формируются вне верообразующих законов?

— Так, конечно, я не думаю. Социальная несправедливость и имущественное неравенство существуют в любом государстве. Разве государство и общество не заинтересованы в устранении противоречий между согражданами?

— Прекрасно. Давайте упростим задачу и условно сведём земную несправедливость к имущественному неравенству, которое существует при любом строе. Теперь попытаемся объяснить имущественное неравенство неравенством способностей, как это любят говорить «сделавшие сами себя» «способные олигархи», осточертевшие «бездарному» населению хуже горькой редьки. Эти люди не видят разницы между всегда отстающим нравственным развитием и опережающим умственным, поскольку для этого надо понимать закон эволюции инкарнаций. Тот, кто его понимает, выходит за пределы аксиомы одноразовой жизни церковной и материалистической доктрины и перестаёт нести галиматью о своих «исключительных способностях». Это хорошо видно по отпрыскам нуворишей, которые расползаются по ночным гадюшникам Москвы и доказывают друг другу, что между содержанием головы и кармана нет никакой разницы.

— Хотите убедить меня, что «ай кью» богатых ниже, чем у малообеспеченных?

— Нет, иначе бы, я умолчал, что коэффициент интеллекта в 130 очков среди европейцев имеют три процента населения, а у нас этот показатель выше. Но тогда следует иметь в виду, что неравенство богатств объясняется не только способностями, приобретёнными в прошлых жизнях, или банальным воровством и хитростью, но и зависимостью от достигнутого нравственного развития Духа, заслуженного кармического наказания, полноты искупления вины богатством или бедностью. А поскольку таким причинам противоречит принцип одноразовой жизни, Церковь не может сказать правду ни нуворишам, ни их отпрыскам. В итоге мы видим, что государство создало условия, при которых на каждый рупь бедному богатый получает три и более, а церковники, ничего не объясняя из опасения впасть в ересь, «рекомендуют» проявлять милосердие и делиться с ближним. Думаю, в доисторические времена примерно так делили шкуру мамонта. Священники любят поговаривать о крепости веры, но умалчивают, что она обретается в горниле множества воплощений, колоссальных усилий над собой и обуздания страстей, — ведь это проще, чем доносить до людей истинный закон и обустраивать по нему их жизнь. Зачем наставлять неразумного тем, что он претерпевает текущие испытания за собственные ошибки прошлого воплощения, если достаточно сослаться на неисповедимость источника страданий, постулат смирения и одноразовую жизнь?

— Так вы хотите сказать, что испытания бедностью или богатством зависят от кармы прошлых жизней, определяются до рождения человека и известны Духу до его воплощения?

— Уже сказал. Избирается то, что пойдёт на пользу Духу, и люди на Земле должны это знать. Мы дети Отца Небесного, а не Божьи рабы. Церковники слишком заигрались в самопальную доктрину.

— Не перестаю удивляться, хотя о роли бедности и богатства вы говорите не в первый раз. Чего же боится Церковь, если такое откровение, без сомнений, пойдёт на пользу обществу?

— Ереси боится. Устраивает? В теории реинкарнации есть немало Наставлений о том, как использовать во благо своему Духу и окружающим оба материальных положения, однако речь сейчас не о Наставлениях, а об их упрямой дискредитации. Не знаю, «крутили» ли у вас «Человека-амфибию», но это кино стоит посмотреть каждому гражданину мира. Один профессор задумал отселить бедных от богатых и создать на дне отдельно взятого океана процветающую республику утопленников. Как-то к профессору заехал знакомый и раскритиковал его прожект: рано или поздно все утопленники и там разделяется на богатых и бедных, ну а там и до отпочкования проповедников «христианского» смирения недалеко. То же самое пытались делать большевики в 17-ом, после чего несостоявшиеся утопленники были возвращены на грешную землю, и стали жить, как все. Начиналось с того, что реальный механизм кармической расплаты в цикле рождений и смертей заменили на фиктивную вечность загробного наказания, а кончилось тем, что многовековую фикцию клириков заменили на загробное небытие и избавились от клириков, которые мешали жить. Разумеется, объяснять эту не самую сложную причинно-следственную зависимость, дураков среди хвалёной элиты в 90-е годы не нашлось, и знаете, почему?

— Догадываюсь — было некогда.

— Угу. Надо было делать что-то одно: или делить народное добро, или затевать бесплодные дискуссии с профессионалами о кармическом возмездии, переселении душ и несостоятельности идей посмертной вечности. Теперь плутократы считают, что преуспели благодаря таланту, церковники увещевают сребролюбцев словами о милосердии к нищебродам, государственные мужи выражают надежду, что плутократы возьмут на содержание нищебродов, а нищеброды, — в мире их 8 из 10, — мечтают выбиться в плутократы. Вспомните принцип церковной доктрины, порождённой фальсификацией Учения Христа: положение бедного и богатого дано от рождения, не могло быть заслужено грехопадением прошлой жизни, и закончится лишь в посмертной вечности. Чистой воды рокфеллеровщина! Я позволю себе напомнить, что в основе развития Вселенной лежит отрицаемый Церковью закон, а фиктивный закон был изначально предназначен для корпоративных целей и удовлетворения своих нужд и сыграл с Человечеством злую шутку. Говорят, маленькая ложь плодит большие проблемы, а ложь вселенского размера породила проблемы, которые сразу не увидеть и не рассмотреть. Когда я встречаю своих знакомых-философов, иногда спрашиваю, как скоро появится новый учебник философии с новым Основным законом, но они только пожимают плечами и молчат.

— Может быть, они думают, что реинкарнация «не тянет» на Основной закон?

— Основной закон философии должен отражать категории материи и сознания. Мне кажется, что после провала марксистско-ленинской философии они просто не хотят в это влезать. Более вероятна другая версия: философы ясно осознают, что реинкарнация — эволюция духовного сознания путём смены тел, является неотъемлемой частью Основного закона, однако не знают, что делать с Учением о Вечном Аде Православной Церкви, которое перенял князь Владимир тысячу лет назад. Философы столкнулись с церковной монополией на истину в последней инстанции, — только и всего. Всё это, однако, влечёт однозначный вывод: с философской точки зрения, парадигмы общественного развития дореволюционной, советской и постсоветской России в корне несостоятельны и принципиально неверны. Своё определение верообразующего закона, вытекающего из Вселенского Закона Реинкарнации, я вам приводил. Я предполагаю, что с князем Владимиром, который крестил Русь, произошло то же самое, что с моими знакомыми философами: выслушав восторженный доклад гонцов, побывавших на службе в византийском храме, он не стал вникать в суть верообразующего закона и принял решение. Суть церковного закона, в котором князь разбираться не пожелал, ныне ясна всем: за одноразовой жизнью неотвратимо следует дифференцированная загробная бесконечность. Церковь полагает, что во исполнение Заповедей необходим жупел вечного адского огня, и этот жупел, пусть даже ценой насмешек над западным мракобесием, будет сохранён.

— Всё-таки должно быть какое-то главное препятствие, которое мешает вернуться к истине.

— Основное препятствие есть в любом деле, и каждое решение, согласно закону Мерфи, плодит новые проблемы, которые тоже приходится решать. Церковь, ни за какие коврижки не признает, что растоптала принцип Божьей справедливости, заложенный в законе реинкарнации, и заменила его вечным огонём. Поэтому бедный намерен искать справедливость одноразовой жизни в раскулачивании богатого, а богатый — в сохранении и приумножении всего, что имеет, будь он талантливый стяжатель или бестолочь из богатой семьи. Это только кажется, что в богохульном Учении о Вечном Аде реализуется идея смирения перед справедливостью кары, — на самом деле, Церковь вывела закон Божьей справедливости за рамки человеческого сознания, и человек в меру своей испорченности сам определяет меру справедливости согласно «незаслуженным» им обстоятельствам. Вы что, никогда не слышали выражения «не мы такие — жизнь такая»? Учтите, что эти внешние обстоятельства, которые человек на земле считает несправедливыми, он уже заслужил в прошлой жизни и не только заслужил, но и выбрал ещё до своего рождения, и не просто выбрал, а обязан преодолеть, чтобы выполнить ту задачу, с которой на Землю приходил.

— Нелогично.

— Что именно?

— Поведение церковников. Какое-то вредительство, как вы сказали, полный абсурд. Вопрос «Почему?» можно задавать бесконечно, но всё-таки как…

— Я думаю, что у тех людей, которые вытравили из Писания Закон Справедливости, не хватило совести души, потому что у воплощённого человека нравственную ответственность за проступки несёт не ум, а сама душа. В некоторых языках эквивалентом понятия «совесть» является «сознание», то есть космическое понятие подменяется земным, и этим пользовалась не только Святая Инквизиция, но и всякие проходимцы. Я уже говорил, что земной ум ввиду блокировки памяти, сверхсознания, не имеет врождённой совести и пользуется только теми моральными оценками, которые хранит Дух, и он же несёт всю ответственность за проступки, наступающую в телесном либо развоплощённом состоянии.

— Одно я поняла: если в это не вникать, возражать будет нечем.

— В IV веке на поповском «Кворуме Буцефала», «отменившем» верообразующий закон Спасителя, заседали три сотни епископов поместных церквей, и каждый понимал: отныне от Имени Его придётся обвинять в новой ереси, врать и проклинать. Тогдашние церковники не были оригинальны, — формирование фобий, в том числе, вечно кипящего котла, исстари относят к элементу информационных войн. Я думаю, когда западная поповщина перешла от виртуальных котлов к реальным, на Западе и зародилась поговорка, которую, по высказыванию современных специалистов, знает сегодня каждый европейский подросток: «Жизнь несправедлива». Надо сказать, что душа русского человека протестует против неё ещё до того, как её слышит. Когда на телеэкране встречается несколько отрешённый взгляд европейца, мне иногда кажется, что такими же равнодушными глазами он наблюдал казни в прошлых жизнях, чтобы не свихнуться от Святой Инквизиции. На энергетике души запечатлевается буквально всё, а глаза являются зеркалом души, которая как бы говорит: «Да, жизнь несправедлива, — эту ведьму не стоило сжигать дотла только за то, что она лечила чей-то радикулит травами и примочками, но надо быть толерантным, — ведь я тоже на той поляне травку для коровы собирал». Во всяком случае, некоторые повешенные в прошлых жизнях недолюбливают галстуки.

— Вы какой-то уникум.

— Не-а — просто читаю книжки. Только не спрашивайте про мой «ай кью», — он у меня в норме, а бандану завязал, чтобы лишний раз не мылить шею.

— По-вашему парфюму о вас такого не скажешь.

— Это мне один француз по имени Люсьен несколько дней назад с костюмом со своего плеча подарил, — я не мог отказаться, как-нибудь расскажу.

— Что же нас ждёт дальше — вселенский тупик?

— Ну, для вселенского тупика нужен Конец Вселенной, а для этого у Мировой Закулисы кишка тонка. Отдельно взятую Землю ждёт горе от ума, несбалансированного совестью и моралью. Успешную личность будут ценить за знания, которые легко и быстро конвертируются в прибыль, а не за душу, которая требует ежедневных усилий над собой. А для того, чтобы душа каждого трудилась и день, и ночь, церковникам необходимо вышвырнуть на свалку своё лживое учение об адской бесконечности и довести до каждого Реальный Кармический Закон. До каждого! И на пальцах разъяснить, как он действует во времени и в пространстве на душу, вечность которой дана не для поповских извращений. Мне очень повезло — некоторое время назад меня свели с человеком, который завершает цикл земных воплощений, и, с большой долей вероятности, живёт на земле в последний раз. Такие люди иначе смотрят, слушают и говорят, а, когда я узнал, что одно из его земных имён вошло в Мировую Историю, причём в нашу, мне стало наплевать, за что кого-то ради чего-то будут ценить.

— Источник того, что вы сказали, достоверен?

— Достовернее не бывает, однако для людей важнее другое. Понимаете, есть постоянный вектор движения души, а ленины и ельцины со своими несуразными идеями и подмастерьями будут приходить в назидание к нам и впредь. Почему Сталину три десятилетия лизали задницу и в Горбачёве не сразу распознали безграмотного придурка? Потому что загробная тайна смысла земной жизни скрывалась задолго до этих исторических фигурантов, начиная с крещения Руси, и поверьте, сведения, которые я включаю в неё, содержат для выводов исчерпывающую конкретику. Наставления Закона Реинкарнации делают нас нетерпимыми, прежде всего, к собственным омерзительным проступкам, и тот же эффект проявляется на уровне массового сознания, церковники же пошли своим путём — путём лжи о верообразующем законе Спасителя. Теперь одним для наведения порядка подавай православного Царя, а другим не хватает отступившего от «ленинских норм» товарища Сталина, чтобы всё было, как раньше, — с городовыми или колбасой по два двадцать.

— Немцы тоже ностальгируют по ГДР, хотя сотрудники Штази могли устроиться разве что грузчиками.

— Постсоветская ностальгия — плохой советчик. Причины, по которым в советское время были уничтожены миллионы людей, вызревали в дореволюционный период, так что хватит врать самим себе, — «одноразовые» учения клириков и классиков дорого обходятся. Карма случайной не бывает, и ничто не остаётся безнаказанным. Церковники разорвали связь времён на духовном уровне и поплатились вместе с народом. Отрицание прошлого и будущего души либо самой души, отрицание закона кармического возмездия реинкарнирующих поколений, отрицание Духовного Мира, подменённого местом вечного посмертного безделья либо загробным небытием, — вот в чём идеологическая суть доктрин церковников и материалистов. Или вы думаете, за подобный бред жизнь должна гладить нас по головке? В свете Закона Реинкарнации ленинская революция и ельцинская приватизация выглядят во всей красе, но я до сих пор не нашёл на эту тему ни одной статейки. Почему русским народом вместо долгожданных «добрых царей» управляли бараны? Русский народ кроток, а кротость — это не только незлобивость, уступчивость и покорность, но и свойство продвинутой души. Наши цари не могли быть благодушными, но вот кем они точно не были, так это великодушными, — это можно проследить не только по эволюции их инкарнаций, но и учебникам.

— А в чём разница между благодушием и великодушием?

— А в том разница, что после того, как у славян сбилась духовная программа, наши правители думали не о том, как её наладить, а о том, как создать условия, чтобы своим народом было легче править и закабалять. Я уже не говорю, что историю своего народа заказали накропать гастарбайтерам, превратив его в тёмное быдло, и прославляли себя попойками и интригами. Западное Учение о Вечном Аде пришлось кстати, от него даже современного попа за уши не оттащишь. А насчёт будущего… серьёзные футурологи утверждают, что проблема социальной несправедливости в третьем тысячелетии будет обостряться за счёт увлечения умственным и техническим прогрессом, что приведёт к ещё большей деградации и пренебрежению духовным сознанием людей. Например, прогнозируется создание продукта «одноразовой» груды железа — искусственного интеллекта, и организованное «восстание машин» против людей. Правда, футурологи затрудняются сказать, на чьей стороне выступят роботы-путаны, заменившие резиново-надувных дурнушек, потому что первые «продвинутые» модели для одинокого досуга появятся совсем скоро и откажутся от функций, несвойственных имитации греха и блуда. А фантасты по-прежнему грезят чудесами безмозглой техники и переселением человечества на незагаженные просторы далёких, не знавших передела собственности планет. Всё это является следствием ограниченности постулата одноразовой жизни, — создать своего «одноразового» аналога и наделить его своими «одноразовыми» пороками и потребностями. Нормальный «Дарвин» — назвать себя венцом Природы, а потом запугивать самих себя «восстанием машин». Человечество не раз и не зря предупреждали, чтобы оно не совалось в космос раньше времени.

— Почему? Чтобы не засорили?

— А за каким садовым хреном лезть к «братьям по разуму»? За супертехнологией уничтожения «братьев по маразму»? Какой инопланетный придурок поделится «синькой» летального оружия с популяцией, которая даже под присмотром «непогрешимого папы» и Святой Инквизиции не определилась, на какой срок, кто и зачем её поселил? Полёты к Марсу уже блокировались, высадка на Луну была тщеславной голливудской инсценировкой, а если и не была, америкосов попросили не занимать чужие места.

— Вы предлагаете осваивать космос после возвращения к первозданному Учению Спасителя?

— Пока бы хватило невмешательства в дела других стран америкосов, — после убийства Кеннеди они успели сделать это больше шести десятков раз. Видимо, Европа ценит дружбу с «плохим мальчиком» и разделяет его страсть к неоколониальной халяве. Я вам уже говорил, кто организует «великое переселение народов», — мигранты до берегов Колумба не доплывут, и отдуваться за «невоспитанность» дяди Сэма придётся вам.

— Вы думаете, главы европейских государств этого не понимают?

— А какая разница, что понимают главы, а что нет? На достижение нравственного совершенства уходят тысячелетия, а церковная аксиома одноразовой жизни абсолютно искажает меру оценки поведения, как своего, так и окружающих. Или вы хотите взять пример с нас и дождаться «доброго Канцлера»? Подождите ещё лет семь-восемь, — он будет настолько добр, что заселит беженцами всё от Гамбурга до Мюнхена, и те, кто с темнотой развалился на ступенях Кёльнского собора, покажутся добрыми соседями. Даже сами понятия «Святая Церковь» и «Святая Инквизиция» обязывают считать их инстанцией распоследней истины, а в результате ложная доминирующая парадигма ведёт к реальным господствующим тенденциям, вредным и опасным для всех. Инопланетяне просто не хотят с нами «водиться», потому что человечество шагает в ногу с верой в бесконечность скуки загробной нежити. А иначе бы, откуда, как не из поповской фикции, взялась такая неуёмная страсть к хождению на голове?

— Откуда такая уверенность, что других причин ходить на голове нет? Вы же сами сказали, что душа созревает медленно.

— Оттуда, как говорится. В нашем Духе закодирована вся информация о Вселенной, обо всех её уголках, по которым с Рассвета Времён ступала наша нога, и о смысле персонального бессмертия, а нас вместо просвещения в соразмерности поступков с кармической ответственностью будущих воплощений «наставляют» то дичайшим атеизмом, то богохульством вечной загробной кутузки.

— А вам не кажется, что вы записали во врагов весь род человеческий?

— Конечно, весь. Тут я согласен с выводом академиков, что Человечество в состоянии несколько раз уничтожить себя само и вымерзнуть, как мамонты первой же ядерной зимой. Я от возмущения даже стишок написал, что всё начиналось с девственных на всю голову племён, которые под грозной поступью вождей скопили палок и камней, и про ядерную зиму, но человеческий род моим глаголом не впечатлился, происхождение человека от обезьяны звучит гордо. Правда, широкие круги обывателей сами на подобную авантюру не способны, как не способны разобраться со школьной скамьи в главной причине борьбы за международное первенство нанесения первого и последнего ядерного удара, потому что аксиома одноразовой жизни данной причины не раскрывает.

— Почему же не раскрывает? А гибель, гибель человечества?

— Потому что полное прекращение биологической жизни на земле не является основанием прекращения цикла перевоплощений, в том числе, ввиду существования других миров. А то, что прекращение одноразовой земной жизни души может быть вызвано убийством, самоубийством, несчастным случаем и естественной смертью, лживый верообразующий закон под сомнение не ставит. Как говорится, «все там будем». Почувствовали разницу?

— Не совсем.

— В первом случае, имеет место очевидное посягательство на Замысел Творца и скрываемый Церковью Вселенский Закон. Во втором случае, истинность лживого церковного закона остаётся вне сомнений, поэтому люди, отдающие приказ о бомбардировке целых городов, не стесняясь, кладут руку на Библию и клянутся в миролюбии. А что может возразить Ватикан, если в прошлом он сам во Имя Христа звал в Крестовые походы?

— Я поняла. Но ведь страны, имеющие такое оружие, могут договориться.

— Как? Члены ядерного клуба смотрят друг на друга, как картёжники, а тех, кого не пускают за карточный стол, понимают, что предотвратить импорт американской демократии может хотя бы одна ядерная бомба.

— Это ничего не объясняет.

— Тогда я буду вынужден объяснить. Современный уровень космической и боевой экстрасенсорной разведки таков, что на Земле невозможно замаскировать ни одну яму с атомной боеголовкой, и нет ни одного человека, в Дух которого было бы нельзя влезть другим Духом и вывернуть тайные замыслы наизнанку. При таком раскладе причину вооружённого противостояния следует искать не в банальном недоверии, а в непримиримости Бога и дьявола, а это значит, что милитаризм перешёл в духовную сферу, с которой свесили ноги клирики. Когда обыватели слышат горячие новости о начале переговоров по ограничению вооружений, это не более, чем усыпляющий блеф, за которым стоит очередная уловка дьявола что-нибудь себе выторговать. Дипломатия америкосов похожа на ковбоя, открывающего пинком дверь салуна.

— Почему блеф? — у Хельги округлились глаза.

— Потому что дьявол никогда не участвует в благих делах, а недоверие и непримиримость трудно спутать между собой, — достаточно посмотреть в глаза. Потому что один условный противник намерен уничтожить другого на духовном уровне, а духовная субстанция, находясь во плоти в течение короткой биологической жизни, относительно стабильна, и её изменение происходит в долгосрочном процессе реинкарнации и борьбы Бога с дьяволом многие тысячи лет. Если бы люди всей Земли сплотились в общей молитве о мире, Закулиса сдала бы свои позиции, но сплотить человечество может только правда. От людей скрывают очевидное. Творец создал Землю — одну из обитаемых планет, и поселил на ней живых существ, наделив их по Своему образу и подобию энергетической субстанцией — душой. По Замыслу Создателя, в совокупной, групповой и индивидуальной духовной энергии заложено свойство эволюционного развития исключительно путём реинкарнации. Речь идёт о длительном обретении воплощённым Духом таких совершенных качеств, чтобы после завершения цикла рождений и смертей он мог участвовать в грандиозном космическом созидании. «Не-е-ет, — брюзжат смышлёные набекрень материалисты, — никакого Духа и ничего, кроме мяса и костей, в живых тварях нет»; «не-е-ет, — басят чуткие на ересь попы, — никаких тысяч лет на духовные эволюции Божьим тварям не надобно, — Божий раб потребен Господу токмо, чтоб евонная душа опосля взмаха кадила навеки верталась взад, а тута, окрест церквей, сызнова народится всякая первородная нехристь, необученная смирению».

— Смирение — это же правильно.

— Перед истиной. По словам пророчицы Ванги, окружающая жизнь зависит не от разделения религий, а от наших сердец, но как ни понимай её слова, сердца должны открываться правде. Незадолго до смерти Ванги близкие записали её слова, которые, несмотря на ясность, в третьем тысячелетии покажутся неоднозначными: настанут времена, когда люди поверят, что Бог есть.

— Значит, ещё не поверили?

— Посчитайте, сколько войн было после 45-го. И потом, поверит ли в Христа тот, кто рождён с верой в дьявола? Богохульство неувядающего Учения о Вечном Аде и жуткое религиозное насилие прошлого — не убедительнее туповатого материализма. Не каждое сердце готово открыться Господу, жестокий и беспощадный образ Которого веками изображали христианские священники. В безропотную паству веками вколачивали, что идеи Святой Инквизиции были принесены Христом, но ответ на вопрос, кто чего принёс, а тем паче, с концами унёс, и сегодня можно искать, хоть на морском дне, только не у потомков инквизиторов. Таким образом, Церковь искажает Замысел Создателя, а Тёмные Силы имеют симметрично противоположную Ему цель: уничтожить планету, живых существ и привести их Дух в состояние упадка и деградации. Это достигается гонкой вооружений, разрушением общества и семьи, полной вседозволенностью личности и многими другими средствами. Пропаганда пороков превратилась в столь обыденное явление, что мы перестаём замечать, как далеки от Бога и Церкви.

— У меня нет ни одного знакомого, который смог бы делать такие выводы.

— Лестно. А у меня под рукой есть ещё один, хотя он нуждается в доказательствах и служит завершением к сказанному. Вследствие того, что духовная эволюция и созидательная функция Духа искусственно, в теоретическом смысле, пресекаются моментом смерти тела, на Земле формируется благоприятная среда для разрушения, деградации и процветания пороков.

— Для меня ваш вывод доказательств не требует, я даже могу объяснить его.

— Попробуйте.

— Ну, это же очевидно. Прижизненная мораль поколений временна, после смерти она теряет своё значение, потому что в процессе вечного наказания или поощрения не востребуется. Вы сами это говорили.

— Я тоже так думаю. Происходит умаление абсолютной морали ввиду отрицания реинкарнации. Трудно представить грешника, который заранее собирается морализировать, находясь внутри окружности вечного котла или сковородки. Это верно, но справедливо и другое: многовековой взгляд на невозможность духовного развития и созидания Духа за чертой смерти явился следствием фальсификации абсолютной истины. Обвинение тяжкое, спору нет, но оно влечёт пару следствий: с одной стороны, священник вынужден постоянно находиться в оборонительной позиции, отстаивая корпоративную фикцию, а с другой, — это сказывается на качестве содержательной стороны наставлений, их мере убедительности для воцерковления собеседника. Я часто вспоминаю свою маму, педагога. Она не уставала повторять, что всегда надо говорить правду. Вот она и есть кратчайший путь к Богу. Как вам вывод?

— Логичен. Как всё это умещается в вашей голове?

— Пытаюсь ответить на вопрос, почему на Земле идут войны. А теперь смотрите, что может произойти после того, как накопление палок и камней привело к созданию ядерной дубины. При этом я ставлю акцент не на том, что этой дубиной можно расколоть планету несколько раз, а на стратегии противостояния тёмных сил, которая не имеет ни конца, ни края. Лейтенанта, командира расчёта, обучили, какую кнопку по команде дежурного генерала нажимать, — и он её нажмёт, даже не успев задуматься, что уничтожение Земли входит в сверхзадачу Тёмных Сил. Фактически, разность духовного потенциала враждующих сторон выражается через непримиримость сменяемых правительств стран-антиподов. По этой причине холодная война, в конце концов, перешла из накопления ядерных зарядов в область технологий по созданию стратегической оборонной инициативы — технической возможности нанесения опережающего ядерного удара. Попытки договориться о сворачивании систем противоракетной обороны после неудачи во взаимном сокращении ядерных арсеналов тоже зашли в тупик, а это ещё один закономерный шаг к пропасти, в то время, как призывы о мире звучат с обеих сторон.

— В этом стратегия «тёмных»?

— Да. Россия готова договориться, Америка ищет и находит предлоги, как переговоры сорвать, а весь «секрет» для западного обывателя в том, что договориться можно тогда, когда совпадают цели обеих сторон. Потому правительству одной из сторон приходится врать своему народу о миротворчестве без конца. Духовное начало одной части человечества направлено на созидание и прогресс, другой — на разрушение жизни на Земле и смерть. Учение об одноразовой телесной жизни души, в отличие от загробной тайны смысла земной жизни, не в состоянии это объяснить, а вот когда, президент, по вине которого оборвутся тысячи жизней, кладёт руку на Библию, всё становится понятным само собой. Человечество ужаснулось от кадров аэросъёмки разрушенной Европы, сделанных с бомбардировщиков, — ему тогда и в голову не могло придти, что холодная война — всего лишь временная форма бесконечного противостояния Сатаны, который был вынужден дать «одноразовому» поколению передышку, чтобы оно вырастило новое пушечное мясо перед Большим Концом. Как видите, дьявол не поспешает, и несостоятельность идей скорой загробной райской вечности и земного коммунистического рая ему только на руку. Разница несостоятельности этих идей в том, что о бесплодных попытках выстроить рай на земле знают все, а о том, что «с первого раза» райскую вечность не обрести, знают только дьявол и клирики, и этот «секрет на двоих» я тоже включаю в круг сведений, составляющих загробную тайну смысла земной жизни. В советские атеистические времена противостояние капитализма и социализма называлось соревнованием двух систем, тогда как за ним скрывалась борьба Светлых и Тёмных Сил. Что надо было делать? Прищемить хвост дьяволу, раз уж ты занял правильную сторону Истории, развенчать западный верообразующий закон, но мы сегодня так же далеки от этого, как и вчера.

— Странная мысль.

— Никак нет, таков выход из парадокса. Иначе бы цэрэушник Аллен Даллес воздержался от заявления о том, что для свержения Советской Власти хватило бы половины верующего населения страны. Мессия нашёлся! А на каком основании этот умник из «Семнадцати мгновений весны» считал, что Всевышний «подсобит» Америке развалить Россию, завладеть недрами и превратить в стадо её народ? Да на том основании, что американские ястребы погоняют «одноразовой» поповской доктриной своего обывателя, как хотят, а советские академики, как ни тужились, кроме недостижимого коммунизма, загробного небытия и вынужденного участия в навязанной гонке вооружений, в соревновании с Западом ничего предложить не могли. Даже в наших сверхсекретных военных исследованиях во избежание оскорбления классиков диалектического материализма понятие души стыдливо заменялось термином «полевая структура» и подобными, — настолько крепчал атеистический маразм в государственном управлении. Сомнений нет: «там, где надо», о законах реинкарнации сегодня знают не понаслышке, а это факт манипуляции народом своей страны. А между тем, если американская экономика перестанет работать на войну, американский обыватель, — мормон, лютеранин или католик, умрёт с голоду, поэтому ему врут, что «русские хотят войны».

— Вы же не будете отрицать, что на Западе, в Европе есть немало вменяемых людей.

— Не буду. Вменяемость — это как реакция Вассермана.

— Что вы имеете в виду?

— Искомый результат. Он либо есть, либо нет.

— Значит, у человечества существует две проблемы: ложный церковный закон и часть землян, чья духовная сущность направлена на разрушение?

— Именно так, если не принимать во внимание остальные, того же масштаба. Было бы небезынтересно выявить степень осведомлённости населения разных стран об этих проблемах.

— Я, например, об их существовании не догадывалась.

— Неудивительно, хотя в церковь приходят во спасение от лукавого. А вот то, что удивляет по-настоящему. Религиозное принуждение, фальсификация истинного верообразующего закона и прочие «перегибы» Божьих наместников привели к юридической «свободе от Церкви», а людей, разделяющих фиктивный церковный закон, стали обособлять в качестве категории «верующих». «Глянь, кума, „верующий“ идёт — нормальные опохмеляться, а этот в церковь».

— Что же здесь удивительного? Во времена Инквизиции неверующих не было совсем.

— Вы слышали, чтобы кто-нибудь подвергнул сомнению выражение «Все ходят под Богом»?

— Нет, а что?

— А разве закон кармического возмездия в очередном теле за прошлые грехи души «не тянет» на курс «Основы безопасности жизни», который здравый смысл подсказывает преподавать в школах и институтах? Напоминаю, что текущая жизнь — эквивалент воздаяния, ради которого мы воплотились, и отрицание этой «малости» является бесконечно простёртым вредительством. Вред заключается в том, что поп, снимая ответственность за прошлое, прямо формирует неадекватное восприятие настоящего и ставит нас в опасное положение, усугубляя свою ложь фиктивным загробным наказанием и образом всего нашего будущего. Видите, сходство с «ходьбой раком» на дальние расстояния? Или намазать палец зелёнкой важнее, чем публично озвучить скрываемые от всех причины войн и революций? Или надо специально доказывать, что конструкция поповского верообразующего закона не мешала Ватикану играть со спичками и укрывать беглых нацистов? На Западе на признание в фальсификации христианства не пойдут, потому что тогда придётся распрощаться с дарвинистской теорией естественного отбора, борьбы за физическое выживание и права сильного, и тогда вся политика западного истеблишмента станет похожей на безмозглую хрень против большинства, типа методических рекомендаций по смене пола для детских садов.

— А у вас — пойдут? Сомневаюсь.

— У нас не заключаются однополые браки на Небесах, а теория естественного отбора сильных не служит противовесом гуманизму. Мы пользуемся тем, что за многие тысячи лет накопила русская душа. И, если бы душа умела говорить не только с Богом, но и с попом, она бы сказала всё, что думает об авторе его исконных верообразующих корней.

— Что бы она сказала?

— Начала бы с причин подмены верообразующего закона и закончила следствиями. Трудность задач воплощённой души ещё и в том, что преодоление лжи о её одноразовой телесной жизни входит в состав земных испытаний, поскольку относится к процессу постижения Божьей истины. Взгляд на нравственный прогресс общества ограничен искусственным постулатом одноразовой жизни, а бессмертный Дух, запертый в теле, помимо испытаний материальной жизни, вынужден преодолевать затянувшееся поповское враньё, ни конца, ни края, которому пока нет. От умственного прогресса отупели настолько, что вывести противозачаточную кукурузу и свинтить из груды железа убийц-роботов оказалось проще, чем перечитать с карандашиком то, что в IV веке церковники наплели «рабам Небес». Устранить первопричины зла и пресечь безумие самоуничтожения способно только помудревшее и прозревшее человечество, а оно зашорено религиозной доктриной. Стращать дьявола, к услугам которого наращивается ядерный арсенал планеты, Вечным Адом — всё равно, что пугать ежа голой задницей, при этом понятно, что Церковь пошла на фальсификацию учения Христа за много веков до изобретения атомного оружия. Апологетам адской вечности, похоже, плевать на всё за исключением своего реноме, но кто сказал, что на земле мало тех, кому вообще наплевать на то, что случится на земле после него? Пока существовало государство клерикалов и Святая Инквизиция, каждый Божий раб находился под контролем на «оперативном» приходском учёте, и всю геополитику определял непогрешимый папа римский, но вот настали другие времена. Общество отгородилось от Церкви конституционной свободой незадолго до того, как на повестку встал вопрос о выживании Человечества в ядерной катастрофе, и тут же выяснилось, что дьявол не убоялся ни вечных адских сковородок, ни оружия массового поражения, которым можно уничтожить планету несколько раз подряд. Более того, американцы нашли лазейку и пытаются вывести использование менее мощных тактических ядерных зарядов за рамки международной юрисдикции о неприменении обычного атомного оружия и по-прежнему клянутся на Библии в приверженности миру и любви ко всему человечеству.

— Они же должны это как-то объяснять.

— Я об этом говорил. А когда их прижимают фактами в дипломатической сфере, они ведут себя как мелкие блатные на привинченной к полу табуретке — либо молча пропускают мимо ушей, либо истерят и врут, продолжая делать то, что задумали.

— А ООН?

— Там всё отлично понимают. Послушайте, как доводит факты наш представитель, и как бледно их парирует американский или британский.

— Что, совсем нет выхода?

— Вы что, не слышали, что выход есть всегда и отовсюду? Подлинным законом индивидуального спасения души, который мотивирует человека на изменение поведения, является тот самый верообразующий закон Христа, извращённый церковниками. Церковная доктрина одноразовой жизни, усвоенная массовым обывателем, препятствует сплочению всех людей доброй воли и выступлению широким фронтом в битве против хорошо организованного вселенского зла. По одному из недавних пророчеств, Тайное Мировое Правительство утратит свои позиции, и новый миропорядок, который готовит Закулиса, распадётся. Вряд ли на Земле найдётся хотя бы один человек, который захотел бы увидеть ядерную катастрофу своими глазами в очередном воплощении, а это даёт надежду, что здравый смысл всё-таки одержит победу, однако приход Антихриста, за которым в смутное время пойдёт часть народов Земли, неизбежен. ООН пытается объединить усилия мировых конфессий в положительном смысле этого слова, но пока это ни к чему не приводит, отсюда вывод: следует начать с другой стороны, и это увеличит массу искренне верующего человечества до критической, и только тогда в мире начнутся позитивные перемены.

— А чем вам не нравится искренняя вера в вечный рай?

— Отсутствием надлежащих условий для образования той самой критической массы верующих. Остальное вы знаете: скоропостижный сыр бывает только в мышеловке. Нельзя забывать, как это следует из попыток пересмотра итогов Второй Мировой, что Америка разбогатела на военных поставках Гитлеру и богатеет на «экспорте демократии», мировом хаосе и заказах на производство оружия, от которых зависит три четверти экономики, а мы во избежание Третьей Мировой вынуждены тратить на обороноспособность и защиту от американского псевдовеличия народную копейку. Представляете, что будет с доходами от «экспорта демократии», если экономика Соединённых Штатов перестанет работать на войну, разрушение и хаос? Это нелепое масонское псевдодемократическое государство, зачищенное беглыми евроотбросами за четыреста лет от ста миллионов аборигенов, оставит миру фантики с портретами бывших главнюков и прикажет ему долго жить, — оно просто распадётся от дефицита гамбургеров.

— Разве можно называть нелепой великую страну?

— А разве можно не видеть в навязчивом экспорте масонской псевдодемократии причину мирового хаоса, в котором за нефть и золото впаривают «куклу» из нарезанной бумаги? Янки принесли в десятки стран хаос, чтобы их грабить и одновременно продавать оружие воюющим сторонам. Спросите у вьетнамцев, которых травили «оранжем» с самолётов, как дустом клопов, — у них до сих пор рождаются уроды. И почитайте знаменитую американскую Декларацию, — там нет ни слова о ценности жизни других жителей Земли, включая аборигенов, — её сочиняли те, кто ясно подразумевал истребление людей в интересах государства, наделившего себя эксклюзивными правами на жизнь и свободу. Американский обыватель «втёмную» «дореинкарнировал» до заповеди «ни убий» лишь тогда, когда остатки индейцев загнали в резервации и отобрали все земли и скот. Или вы предпочитаете похвалять дьявола за изворотливость? Тогда побывайте в странах, где жгут и топчут звёздно-полосатые флаги, — там знают цену гуманизма дяди Сэма лучше, чем в странах «золотого миллиарда».

— Вы, конечно, правы.

— Конечно, прав. Потому америкосы и не любят обсуждать свою историю скальпирования черепов, — они её продолжают. При этом европейцы поддерживают их военную истерию и считают нас агрессором на том основании, что именно мы угрожаем всему цивилизованному миру, западной демократии и свободе тем, что их хвалёная юрисдикция не распространяется на воспитание наших детей в однополых семьях лесбиянок, геев и трансгендеров. Все эти, мягко говоря, заблуждения — результат умелого использования удобной «одноразовой доктрины», которую выдумали не для того, чтобы объяснять истоки безумия, деградации и принципы нравственного прогресса, а для того, чтобы подальше их упрятать. Отцам Святой Церкви удалось сфальсифицировать цели и законы нравственной эволюции Духа, установленные Творцом, и они не хотят в этом признаваться. А признание закона переселения душ, как такового, послужит доказательством его изъятия из Учения Христа и подорвёт святость Церкви.

— Многое зависит от государственных лидеров. Их же давно никто не обязывает исходить из чьих-то религиозных представлений.

— Превосходная ремарка. Посмотрим, кто у нас навоплощался в «одноразовых» лидерах, — вы же имели в виду не Гондурас или Берег Слоновой Кости, а страны НАТО, которыми командует дядя Сэм. Возьмём представителей европейского антихристианского либерализма, облечённых властью, которых никто не обязывал руководствоваться какой-нибудь церковной доктриной, с чем они блестяще справляются, иначе бы, их бред не назывался антихристианским. Либералов неплохо поднатаскали в оксфордах, йелях и сорбоннах, они люди благодушные, но как только кто-то осмелится выступать против легализации наркотиков, разрушения традиционной семьи, эвтаназии, растления детей или профанации образования, они жёстко закручивают гайки, вопят о нарушении прав и свобод личности и требуют уголовного преследования. Если ребёнка ставят в угол за хамство, по их мнению, налицо нарушение прав ребёнка на хамство с последующим изъятием из семьи, — и это не оборот речи, а один из многих поводов и документированный факт тщательно продуманной государственной политики по уничтожению самоидентификации личности и общества, каких по цивилизованной Европе наберётся тысячи, а тысячи этих примеров говорят о реальной власти половых извращенцев, социопатов и человеконенавистников. Европейцу есть, отчего вывихнуть извилины: слуги народа под эгидой закона разлагают общество изнутри активным внедрением гендерных извращений, а святые отцы следом облекают их в религиозное таинство, проповедуя христианское смирение и любовь.

— Многим бы это показалось преувеличением, правда.

— Кажимость — категория философская, а философское отношение к вопиющей несуразице имеет точный русский синоним — пофигизм. Ну что вы, как три англосакских джентльмена в дырявой лодке посреди Ла-Манша в шторм. Один говорит, — похоже, нам конец, другой отвечает, — боюсь, сэр, что это так, а третий, — не бойтесь, вы оба абсолютно правы. Ваша евротолерантность мне напоминает состояние после длинной серии ударов пыльным мешком по башке, ей-Богу. Вы когда-нибудь задумывались, что понимать под отходом от христианских ценностей?

— Ну, наверное, отход от Заповедей.

— Попы не тронули в этой части Ветхий Завет. Отход от верообразующего Учения о Вечности Ада, которого перестали бояться? Отход от Наставлений закона переселения душ, которым противоречит государственная политика извращений? Как уничтожить семью на государственном, то есть на вашем общеевропейском уровне, чтобы о ней и думать забыли? Разрешить аборты, смену пола, однополые браки; поменять роли полов, семейные ценности на холостяцкие, одних родителей на других; подчинить образование целям вырождения творческих начал, формирования животных инстинктов и эмоциональных расстройств. И это только десятая часть «заботы о семье», которую проявляет ваш прозаседавшийся либеральный истеблишмент, а знаете, сколько всего принимается и реализуется подобных программ и направлений?

— Сколько бы их ни было, надо думать, все они противоречат законам реинкарнации?

— В каждой точке соприкосновения с абсолютной истиной. Вот поэтому Церковь предательски молчит о Наставлениях Закона Реинкарнации и невразумительно мямлит о Вечном Аде и политике гендерных извращений. А пока неопознанный и подзабытый ювенальный фашизм шагает по Европе, «министры по растлению» заказывают огромные тиражи новых сказок о счастливом отпуске родителей-педерастов с усыновлённым пацаном, умалчивая о том, к чему это приводит. Десятки тысяч плановых изъятий детей из семьи в год! За двойку в школе, за грустное выражение лица, за непришитую мамашей пуговицу, за плач ребёнка в магазине, где папаша отказался купить игрушку, и чёрт знает, за что ещё, — да вы вконец сбрендили. Если рассматривать весь замысел еврочиновников в области семьи и брака, материнства и детства, в свете конкретных положений реинкарнации, материала наберётся на университетский курс целого семестра, и его бы хватило, чтобы теоретически похоронить Учение о Вечном Аде в одном гробу с гендерной политикой чиновников и справить самые весёлые поминки за всю Историю Человечества.

— Не дадут, вы же знаете.

— Потому что не попросят. Вы не учли, что в силу того же Закона Реинкарнации и Кармы, отрицаемого на протяжении столетий светской и религиозной властью, Человечеству дают только тех пастырей и поводырей, которых оно заслуживает. Других на Земле нет и не может быть, — исключением был приход Спасителя, Учение Которого европоповщиной почти сразу было извращено. В Писании немало мест, которые характеризуют поповщину того времени, и было бы смешно полагать, что после распятия Христа она подалась в усердные ученики к Апостолам. Через триста лет после распятия Христа до церковной верхушки дошло, что её власти больше всего мешает закон о переселении душ, и он был вычеркнут. В православной дореволюционной России народ неспроста мечтал о «добром царе», веруя, что «всякая власть от Бога», и, отродясь не слыхал, что по Закону Реинкарнации ему посылают лишь заслуженных царей, а это и есть та хитрая разница в толковании, на которой грела руки вся постхристианская поповщина. Это вроде разницы между «жри, что дают» и «не жри, то, от чего брюхо болит». В просвещённой Европе, где короли и подданные привыкли жить геополитическим грабежом, слагали легенды о добрых гопниках с большой дороги вроде Тиля Уленшпигеля и Робина Гуда, потому что «самиздат» о королях с большой дороги стоил плахи и виселицы, англосаксы попросту экономили на дровах.

— Но ведь был Ренессанс, подлинный взлёт европейской культуры.

— Ай-ай-ай, как я мог забыть про эпоху Возрождения! Одна роспись Сикстинской капеллы затмевает всё, что собрано в европейских музеях Инквизиции, но это затмение является результатом грамотной политики Ватикана, а не таланта величайшего Микеланджело. Мы восхищаемся взлётом человеческой мысли этой эпохи, забывая о том, что это было время утверждения господства и расцвета конченых дегенератов из Святой Церкви и Инквизиции. Вот если бы в Сикстинской капелле, где заседают кардиналы, собрали весь «инвентарь» инквизиторов, скопившийся за период Ренессанса, Человечество получило бы более глубокое представление о сущности взлёта европейской культуры и перестало ставить телегу впереди лошади. Тут уж не промахнуться, — ваш Ренессанс хронологически совпадает с Инквизицией точнее, чем чашка эспрессо на столике кафе с местом сожжения еретиков и ведьм. Не вижу противоречий между садизмом и наслаждением шедеврами, — ограбление европейских музеев нацистами и сокровищницы американцами в Ираке это показывают.

— Хотите сказать, в человеке могут уживаться такие качества?

— Это видно из теории реинкарнации. В человеке уживаются и свобода Духа, и свобода тела. В поповской концепции адской вечности свобода Духа ограничивается принудительным исполнением предписаний церковников, тогда как целью человека на земле является обретение способности действовать в рамках того закона свободы Духа, который объявлен ересью. А с какой стати человек обязан выполнять указания из источника, который противоречит Божественному?

— Я едва успеваю следовать за вашей мыслью.

— Сделаю передышку, поясню, к чему это привело на нашем общем континенте. У Пушкина есть стихи о том, что свобода встретит нас на обломках самовластия. В Европе самовластье «святой христианской» Инквизиции и клерикалов сменилось свободой хождения на голове, поскольку прежний способ «хождения раком» осточертел, а подсказать естественный было некому. С позиций не подлежащего пересмотру церковного учения об одноразовой жизни, такой переход абсолютно необъясним, поскольку отрезок бессмертия души искусственно ограничен сроком жизни бренного тела, а с позиций закона реинкарнации, — запросто: тотальное поповское антихристианство трансформировалось из одной формы в другую, — прикладную философию антигуманного либерализма, поэтому Европа заслуженно расхлёбывает дерьмо прошлых и настоящих лидеров. Поймите, религия, заменившая верообразующий закон на фиктивный, — инструмент управления людьми, и либералы, пришедшие на смену клерикалам, сочли средства управления клириков устаревшими. А вот лидеры исламского радикализма, наоборот, все как один, исходят из религиозного постулата одноразовой предзагробной жизни, после которой, в загробной, вокруг воина Аллаха будут плясать девственницы, — иначе эти лидеры не выполнят своего обета по уничтожению «неверных» европейцев и перестанут быть лидерами. Полное освобождение Божьих рабов от веры в загробный мир удалось советским вождям, которые придумали свой способ управления обществом, — поэтому они объявили о загробном небытии и за вытекающей из него ненадобностью оставлять в живых священников, разрушили храмы. Вы заметили, что все перечисленные «менеджеры», — святые отцы непогрешимого Престола, — клерикалы, западные либералы, воинствующие исламисты и ортодоксы-теоретики диалектического материализма, имели различное отношение к религии?

— Заметила. Одни использовали то, что вы называете фиктивным верообразующим законом, а другие его отрицали.

— Значит, вы заметили и то, что Закон Реинкарнации, с точки зрения управления обществом, никому из них не выгоден, чего я и хотел сказать. Более того, их деятельность противоречит тому Вселенскому Закону, который ими же отрицается. Инквизитор, клерикал, клирик, религиозный фанатик, либерал, материалист, — каждый из них является ярым противником закона переселения душ, потому что его Наставления безоговорочно указывают на их теоретическую несостоятельность. Вы представляете, какой вой начнётся со всех сторон, если всего лишь попытаться называть вещи своими именами?

— Да, я и представить не могла, что когда-нибудь смогу такое услышать, у меня выскочило из головы даже то, что учила в Университете.

— О, Горацио, это ещё цветочки-семечки, и чем дальше в лес, тем больше дров можно наломать, а в мире и так не всё спокойно. Зато теперь мы знаем, почему именно. Все, кого я перечислил, очень не хотят, чтобы мы возвращались на свою сумасшедшую планету ещё раз, поскольку это порождает массу неудобных вопросов и, прежде всего, почему-то к ним. А может, и вправду, хрен с ним, — пусть всё идёт, как идёт? Как-нибудь дотянем до атомного апокалипсиса, а там разберутся, куда кого переселить. Делов-то — другое хобби поискать. Лично для меня вопрос о ценности религиозного верообразующего закона разрешился после солидного подтверждения того, что сообщил один усопший профессор, оказавшийся на том свете лет сто назад.

— Что же он сообщил?

— Что в следующий раз предпочтёт воплощение у родителей, которые верят в реинкарнацию, а не в семье католиков. Я думаю, это одна из тех вещей, которую в Мире Душ материалист и священник понимают одинаково, а вернувшись на Землю, вновь закатят дешёвый спектакль, — существует «одноразовое сознание» отдельно от одноразового тела или нет. Остаётся сожалеть о том вреде, который причинила Человечеству Церковь, пойдя на фальсификацию христовой истины и упрятав причины безумства нашего мира. Вне темы фальсификации верообразующего закона обсуждать проблему отхода от христианских ценностей и существования дистанции между государством, обществом и Церковью невозможно, но никто и не станет этого делать. Клирики, в силу обладания монополией, будут тянуть до конца, пока не клюнет жареный петух, а он клюнет стопроцентно, и тогда одному из грядущих поколений, реинкарнирующих «втёмную», благодаря Святой Церкви, мало не покажется.

— Неужели, вам не страшно произносить эти слова о вреде Церкви?

— О преступлениях церковников говорили не только агностики, но и святые. На мой взгляд, «первородный» вред состоит в подмене первозданной истины, а подмена — продукт деятельности святых отцов. Нельзя одновременно и рыбку съесть, и поприятней сесть, и нельзя искать истину с оглядкой на чьё-то самопровозглашённое реноме, — не прокатит.

— Но вы же развенчали понятие святости Церкви.

— Ну, если Церковь во всеуслышание пожелала считать себя святой из декларативного устремления к святости, — это её проблемы. А вот когда она проповедует всеобщее устремление к святости и при этом скрывает факты достижения вознесённой святости в горниле многих жизней при невозможности её достижения за одну жизнь, проблемы начинаются у Человечества. Иначе бы, Ватикан не распрощался со светской властью в год рождения нашего «гениального» Ленина, который одним из первых Декретов сделал то же самое, — отделил церковников от государственного управления, и тут же приступил к их массовому истреблению. У нас полно людей «за» и «против» Ленина и его идей, но это не значит, что в их споре зародится, хотя бы первое приближение к истине.

— Почему?

— Потому что в примерах, в которых я упоминал инквизиторов, клерикалов, клириков, религиозных фанатиков, либералов и материалистов, так или иначе фигурирует аксиома однократности земной жизни смертных, создаётся почва для отрицания закона реинкарнации и предназначения души, и здесь я повторюсь, что только ради власти данная истина скрывалась с Начала Времён.

— Не подумайте, что ставлю ваши слова под сомнение, но ведь возникает вопрос о способе использования ложной аксиомы и отрицания закона в интересах власти. Без этого трудно утверждать, что церковная доктрина применялась в целях управления обществом.

— Понимаю. «Избранные одноразовой жизнью» в тираны и попы, помимо нагнетания страха перед «жестоким» Всевышним, «прославили» себя лицемерием о всеобщем, ни к чему не обязывающем лично их равенстве перед Господом. Суть в том, что христопродавцы, редактирующие Библию, изначально понимали угрозу истинного равенства с библейского полуслова, — всеобщее переселение душ обязывало их ходить с ближними в один сортир и делить последние харчи. Я уже говорил, что взгляд через призму одноразовой жизни господина и раба, даже если это раб Божий, позволяет видеть в их земном положении некую константу, сопровождаемую сентенцией «Уж так устроен наш бренный мир». В 1917 году от этой осточертевшей сентенции избавились ценой большой крови, но не окончательно, а самое главное, — так и не смогли объяснить истоки её порочности. О каком равенстве эксплуататора и подневольного раба перед Создателем можно говорить на земле, скрывая, что они могут в следующей жизни поменяться местами, скрывая, что высшие Духи имеют духовное преимущество перед низшими, скрывая, что лицо, занимающее высокое земное положение, может занимать в Мире Душ последнее место? Я перечислил вам положения Закона Реинкарнации, потому что они лучше всего отвечают на вопрос, как был реализован на Земле поповский принцип равенства перед Богом. Ватикан, в строгом смысле слова, никогда не был теократическим государством, — это была просто вывеска, хотя бы по той причине, что Власть Творца не может уполномочить на злодеяние от Своего Имени, и Ватикан никогда не проповедовал идеи равенства, вытекающие из верообразующего закона, принесённого Христом. Это было государство клерикалов, которое сформировало функцию управления на основе использования сфальсифицированного верообразующего закона, применения полезных только ему методов и средств. Если бы я сказал об этом до того, как мы начали разговор о переселении душ, вы бы, скорее всего, со мной не согласились, но теперь вы видите сами: сопоставив Учение о Вечном Аде и Закон Реинкарнации, можете придти к аналогичным выводам. Ватикан с его межконтинентальными квадратно-гнездовыми угодьями никогда не управлялся вознесёнными святыми. Римский папа автоматически получал титул абсолютной святости и собственной непогрешимости с избранием на Святой Престол.

— Кажется, поняла. Как вы думаете, ваш ответ явился бы откровением для тысяч паломников Ватикана?

— Сомневаюсь, что хотя бы один из них никогда не слышал про распродажу индульгенций и костры инквизиторов или про то, что дьявол умеет делать вид, что его нет. Вы могли бы задать свой вопрос точнее: верят ли они в реинкарнацию, однако ответ на него для вас ясен и без того, что я перед этим говорил. Они верят в одноразовую жизнь души, и поэтому их не удивляет, что непогрешимый римский папа не привязывал себя верёвкой к ножке Святого Престола, чтобы раньше времени не вознестись. Тут возникает ещё один вопрос — исторический. Почему транснациональное мошенничество с индульгенциями папского «фонда всепрощения Христа», зверства Святой Инквизиции, призывы Святого Престола к войнам с мусульманами и самозванное использование титула вознесённых святых не смогли пошатнуть незыблемость фальшивого Учения о Вечном Аде, когда папские государства прекратили своё существование? Исторические факты заставляют содрогаться и с лихвой тянут на международный военный трибунал, а никакого строгого теоретического соперничества между общеизвестной церковной практикой изуверов Святой Инквизиции и проповедью верообразующего догмата адской вечности нет и в помине.

— Тогда почему? Посчитали отделение Церкви от государства достаточным?

— Потому что из исторической хронологии подмены Закона Реинкарнации на фиктивный догмат загробной вечности, хронологии корыстного отпущения грехов и массового сожжения еретиков видно, что все эти церковные деяния, включая и сам церковный закон одноразовой телесной жизни души, являются делом одних и тех же предусмотрительных рук.

— Дъявольских?

— Ну, зачем же вот так сразу? Пока не доказано обратное, — просто святых церковных рук. Верообразующее Учение Христа сведено к нескольким словам: за одноразовой земной жизнью души простирается посмертная вечность: ад и рай. «Советы верующему» касаются того, как, избежав одного, обрести другое. Церковный кворум не принимал догматы в ущерб ни себе, ни своему фиктивному верообразующему закону, иначе бы, как минимум, себя обанкротил, а в римском праве то, что кому-то выгодно, указывает на прямой умысел и мотив. Для установления причастности к содеянному необходимы также средство и возможность, но их роль играла непоколебимая и безраздельная монополия. По этим причинам, внешняя, объективная сторона церковной деятельности никак не могла противоречить фальшивому догмату адской вечности и охватывалась единым, чётко выраженным антихристианским замыслом, то есть субъективной стороной преступления. Списать заскоки единого центра Католицизма на отдельные перегибы инквизиторов на местах не удастся. С уголовно-правовой точки зрения, состав злодеяний, совершённых с особой жестокостью группой по предварительному сговору, налицо, но попробуйте отыскать Вселенский Уголовный Кодекс, который бы его предусматривал, если объектом посягательства выступают отношения человека с Богом. Вопрос не в тяжести прежних злодеяний церковников или осуждении, а в непостижимой глубине антихристианских извращений и всеобщем нежелании их замечать.

— Скажите, можно ли придти к вашим выводам логически?

— Разумеется, любого злоумышленника можно припереть логикой, но она не подменяет доказательства. Я уже говорил, что Учение о Вечном Аде и Учение Христа о переселении душ взаимоисключают друг друга, и, если одно из них было принесено на Землю, а другое на ней создано, уличить поповщину «без протокола» в фальсификации не составит труда. Ну, например, можно ли изменить энергетику Духа до уровня вознесённого святого за одну жизнь? Нет. Можно ли избавить грешника от кармических долгов за деньги для папы римского? Нет, и уже одно это указывает на антихристианские цели и фальсификацию истины. Можно ли стать святым, не пройдя через множество рождений и смертей? Нет. Зачем святым отцам приспичило объявлять серийные сожжения и удавления верёвкой еретиков христианским способом спасения их душ, если, согласно закону Божьему, спасение души достигается искуплением и испытанием души в очередных воплощениях? А зачем нести с амвона откровенное богохульство о вечности ада и ахинею вроде той, что природные катаклизмы являются небесной карой за недостаточное количество сожжённых еретиков? Затем, чтобы под церковными сводами тыкать с амвона кривым пальцем в испуганные лица толпы Божьих рабов. Всё, что я перечислил, не входит в противоречие с догматом адской вечности, и потому, когда общество, наконец, смогло защитить себя от мракобесия антихристианской поповщины конституционной свободой, ему стало не до того, чтобы выводить на чистую воду церковные догматы. Сегодняшняя Церковь с этим не согласится, но Закон Божий пытались оболгать многократно: когда его подменили на верообразующее фуфло и когда в соответствии с фальшивым фуфлом чинили беззаконие и произвол. Чисто гипотетически, если бы на Западе во второй половине XIX века пошли дальше юридической защиты от мракобесия и смогли разоблачить фальшивую церковную доктрину, в России бы вряд ли произошла Революция, уничтожившая духовенство, и это пустило бы паровоз истории совсем по другому пути.

— Вот это вывод! Почему вы так думаете?

— Потому что между одноразовыми тяготами русского народа и одноразовым христианским смирением перед бесконечными тяготами перестали бы ставить знак равенства. Потому что первозданное христианское смирение заключается в смирении перед законами реинкарнации, а не перед тем, что вытекает из состряпанной «одноразовой» доктрины. Если бы тогда, когда Ватикан был отлучён от светской власти, была бы изобличена лживая «одноразовая» доктрина, сегодня мы бы не слышали, как некоторые святые отцы обнаглели до того, что пытаются оправдывать Инквизицию, — они бы рот полуоткрыть не посмели насчёт католической живодёрни, а не то, что венчать одиноких дам на самих себе, гаджетах или собаках. Чисто гипотетически. Надеюсь, вы не собираетесь отрицать связь между верообразующими образами, образом мыслей и поступков?

— Нет. Вы слишком убедительны.

— Мужчинам и женщинам Бог дал одинаковое понимание зла, у попа, видимо, какое-то своё. В римском евросоюзе три столетия кряду в дым костра обращали по две сотни Божьих рабов в год, и по собственному признанию инквизиторов, они сгоняли людей на площадь для того, чтобы глаза привязанного к столбу снились всю жизнь. Я думаю, что, когда «борьба за невинность» населения под знаменем Христа пошла на спад, поповщина сильно постаралась, чтобы её паства не смогла воспользоваться логикой, которую я привёл, и признать нездоровое радение о душах геноцидом, который сопровождался присвоением имущества приговорённого по суду. Это вполне удалось, — верообразующую догму мошенников и садистов, насилующих «ведьм» перед сожжением, до сих пор считают исконными корнями веры Спасителя, Его Учение о переселении душ — ересью, а костры и распродажу бумажек в очищение души — обычным пережитком прошлого. Более чем за полторы тысячи лет, святые отцы умудрились скрыть от Человечества всё, что по их разумению мешало паразитированию и удержанию власти, и, следовательно, утаить то, что в первозданном христианстве шло от Христа и было истинным: причину и цель возвращения Духа в новое тело, зависимость настоящей судьбы от своих же проступков прошлой жизни и условия обретения святости в её единственном Божьем смысле. Почему этого не заметили? Потому что даже во времена Инквизиции слова и дела церковников не расходились с учением о Вечном Аде, и было бы странно, если бы такие противоречия, оговорки и улики поведения стали допускаться теперь. Лживые верообразующие постулаты продолжают вредить, и, хотя аргументов для опровержения лжи навалом, они находятся вне сложившихся догматов, и вряд ли вопреки своим интересам Церковь согласится их обсуждать. Тупость, антигуманизм и низость аксиомы одноразовой земной жизни души поистине неисчерпаемы, однако, как только жупел вечного адского огня ставится под сомнение, люди с наружным видом многовековой благодетели тут же начинают огрызаться и истошно вопить, словно их волокут на кучу дров. Истерику провоцирует вопрос, ходило ли уже наше второе «я» по земле, поскольку наше убогое первое «я» само додумает, зачем. И вот результат социологии: человек XXI века не имеет однозначного понимания смысла земной жизни, истоков морали и своего положения за загробной чертой, — прямое следствие подмены сути закона на аллилуйщину с богохульством.

— Слушайте, но это же… это же тогда нельзя назвать христианством…

— А чего вы испугались? Общего святого наследия Западной и Восточной Церквей? Называйте, как нравится, только не путайте текущую жизнь с первой и последней, — некоторым это дорого обходится. Спрашиваю женщину, торгующую свечами в церкви:

— У вас тут столько старинных икон — святые за одну жизнь таковыми становились?

— За одну, — говорит она, — но в некоторых случаях души ещё раз для исправления на землю отправляют.

— Это как?! Одних сразу без разговоров в вечный ад, а других на исправление, чтоб потом в рай вместо ада, так что ли?

— Да, — отвечает.

— А батюшка не заругает за этот «ещё раз»?

— Нет, он у нас хороший.

— А вы давно здесь?

— Давно, уже лет пять.

— Понятно. Раз лет пять, значит, про «двойные стандарты» Господа уже знаете. Спасибо, — поблагодарил я и, пятясь задом, вышел, перекрестясь по обе стороны дверей. Поняли, что к чему?

— Ну, конечно.

— Ум развивается в университетах, — в этих учреждениях надо развивать нравственность, а она истекает из Закона, который очень не хочется признавать. Того, что я вам наговорил, хватило бы на пятилетний учебный курс. Между тем, в западных университетах отпрыски мировой элиты вступают в тайные сатанинские общества, которые подпитывают закрытые от всех масонские структуры, а те выдвигают проверенных протеже на ключевые государственные посты и контролируют. В тайных студенческих обществах, где нет случайных людей, «проходят» закон реинкарнации и «сдают зачёт» по теме «Твой враг». Детки нашей элиты ничего такого «не проходят» и «не сдают», поэтому вопрос, куда они чаще ходят, — в ночные гадюшники или церкви, где служат «хорошие батюшки», некорректен. Это так, информация к размышлению, как сказал бы наш общий земляк Штирлиц завербованному пастору Шлагу.

— Неужели человек не может сам догадаться, что когда-то уже ходил по Земле?

— Хм. Интересно — как? В данной части Святое Предание Православия и Католицизма не противоречат друг другу, хотя внешних противоречий не меньше, чем у религиозного института персонального обретения святости, — как не заталкивали его в самодельную догму одноразовой жизни, уши церковной фальсификации торчат везде. Существует одна из распространённых в Германии и по всему миру церквей, члены которой считают себя святыми с момента покаяния, обращения в веру и принятия твёрдого решения о дальнейшем воздержании от греха, — для этого им не требуется назначения на Святой Престол. Святой — это человек, который перестал реинкарнировать, потому что воплощался в телах множество раз. Когда его душа возвращается в Духовный Мир навсегда, старейшие и наставники ему говорят: «Хватит, — ты прожил достаточно жизней на Земле, стал безвозвратно вознесённым святым, и теперь готов к более важной и интересной работе здесь».

— Так и говорят?

— Да, примерно так, за исключением слов «безвозвратно вознесённый», поскольку значение слова «святой» в Мире Духа знают все. Однако до тех пор, пока греходетектор, или грехометр не запустят в серийное производство, верить в преждевременное наступление загробной вечности будет каждый христианин и невоцерковлённый охламон. Более «размашистого» мошенничества путём злоупотребления доверием и создания «эффекта ожидания» на Земле не зарегистрировано, а иных способов одурачить доверившегося человека, в криминальной практике нет. Индивидуальное отношение к потустороннему миру может быть безразличным, искажённым или правильным, но иного регулятора смысла жизни и поступков на Земле тоже нет. Строго говоря, Церковь признаёт бессмертие развоплощённой души, как бессрочность её пассивного загробного состояния, — всё остальное, в частности, активная деятельность Духа и непрерывность духовной эволюции после смерти тела, было скрыто либо сфальсифицировано. А нам, грешным, оно надо — «конкретизировать» личное загробное положение, если рядовой прихожанин в XXI веке наставляется той же немудрёной аксиомой, что и в десятом, и в шестом?

— И всё-таки, каким образом учения о наличии-отсутствии души в теле превращаются в инструмент власти?

— Идеи одноразовой жизни бездушного тела и одноразовой телесной жизни души изолируют текущую ситуацию «здесь и сейчас» от цикла рождений и смертей и, пользуясь этим, допускают применение орудия Страха перед ухудшением положения личности, особенно, в отсутствие конституционных свобод. Реинкарнация исключает использование внешнего насилия в любой форме, так как, во-первых, объясняет причины земных испытаний и, во-вторых, ставит их в зависимость от свободы выбора, или воли, лишая возможности управлять людьми с помощью страха, силы и лжи. Вера в загробное небытие, навязанная православному населению дореволюционной России, это ведь тоже вера, не так ли? Напрашивается парадокс: материалист не способен на правду, потому что врёт про загробное небытие, а клирик не может опровергнуть загробное небытие, потому что врёт и про загробное бытие, и про однократность земной жизни души. Замечательный тандем: крутят педали в разные стороны, а едут в одну — потустороннее нежитие, вникуда. Какими бы привлекательными не казались обещания материалистов о скором достижении коммунистического рая или обещания толоконных лбов о скорой райской вечности, в свете Закона Реинкарнации они теряют изначальный смысл, лишая возможности иметь власть над массой и управлять. Я говорю о фиктивных постулатах порабощения человека, а не о тех, кто внедрил липовые аксиомы в общественное сознание ради власти, которая была для них слаще патоки, — у этих с персональным духовным развитием тоже обстояло далеко не слава Богу. Моя попытка формального определения закона переселения душ, как многократного пересечения границы земного и духовного миров в обе стороны развоплощённой душой, позволила увидеть, как и чего добивались материалисты и священники извращением Вселенского Закона, а это куда важнее, чем тратить время на их осуждение и бесполезный спор.

— То есть закон переселения души побуждает к внутреннему выбору по совести, а внешнее насилие и страх — к тому, что кому-то выгодно?

— Точнее не скажешь, вы все поняли окончательно.

— Но тогда причина хаоса на Земле — сокрытие этого закона и того, что происходит с нашим вечным «я» после смерти.

— Я таких громких заявлений не делал. Закон духовной эволюции идеологически структурирует жизнь общества и направляет его развитие на благо ближних, а принципы «одноразового» восприятия жизни требуют от человека подчинение власти, оказывают на людей неоднозначный эффект и игнорируют различия в их нравственной эволюции. Сокрытие закона реинкарнации позволяло весьма эффективно и разнопланово спекулировать на категориях жизни и смерти. В истории из подобных спекуляций пруд пруди: вседозволенность антихристианского либерализма и неограниченность свободы личности, классовые, расовые, экстремистские теории и недавний коммуняцкий атеизм. Теорию мирового господства Мировой Закулисы, которое недостижимо по причине того, что Бог сильнее дьявола, среди названных спекуляций вы, по понятным причинам, не найдёте, потому что стратеги тайного Мирового Правительства чинить себе помехи в одурачивании Человечества не хотят. Положения данных учений предназначены для строительства государства и общества, и вы не хуже меня знаете исторический опыт, к которому они привели.

— Вы же ставите в один ряд терроризм и социализм, Гитлера и Сталина.

— Чего вы хотите? Чтобы я ответил, что лучше, — расовое или классовое превосходство, атеизм советских гуманистов или вера в Аллаха малограмотного смертника, и разборчиво расписался? Я перечислил эти «однородные члены предложения», потому что они подводятся под общий знаменатель ненависти к абсолютной истине, и вы сами знаете, к какой. Могу повторить, что учение об одноразовой жизни бездушного тела и учение об одноразовой телесной жизни души противоречат многократному пересечению границы материального и духовного миров развоплощённой душой в обоих направлениях, а кто, кого и с кем поставил себя в один ряд, разберётся Создатель. Для начала попытайтесь ответить на вопрос, почему эксплуататорские классы рабовладельцев, феодалов и капиталистов не могли обойтись без христианского учения, а построение самого гуманного за всю историю строя без эксплуатации — социализма, началось с уничтожения храмов, веры и священников. Историки отвечают на этот вопрос, как взрослые ребёнку, но они забывают, что политики не склонны к детским шалостям.

— А чего ожидать от придворных историков? Тут всё понятно.

— Философы тоже нередко устраиваются при дворе. Если бы ведущие философы меньше занимались платонической любовью к мудрости, они бы давно собрали в кучку разбросанные по историческим скрижалям слагаемые универсальной формулы одурачивания большинства меньшинством и довели её до всех. С тем, что нормы телесного и внеземного бытия Духа продиктованы Творцом, согласятся почти все, но стоит заговорить о Своде Наставлений Реинкарнирующего Духа, тут же, откуда ни возьмись, повылезают бесы и завизжат с остервенением обречённых, будто термин «переселение душ» режет им нутро, хотя это так и есть.

— Да-а, не каждый осмелится спорить с вами.

— Ну, положим, открыто спорить на эту тему никто не станет, — развяжется мешок с фактами неутомимого надругательства над истиной, которые «отпиарят» спорщика сами за себя. А вот зелёный свет истине точно не дадут, да ещё разбросают на пути банановую кожуру с арбузными корками и присыпят шелухой от семечек, чтобы истина шлёпнулась пятой точкой и выдавила: «Чёрт меня побери!»

— Вы герой, если решили написать о таком.

— Да я же не к тому всё это вам говорил. За словом «реинкарнация» стоит объёмистый фолиант Наставлений для Человечества, который дополняет Библию, и я убедился, что существует много людей, которые мыслят точно так же, как ваш покорный слуга.

— Не подумайте, что я ничего об этом не слышала. Наши церкви эту идею тоже не приветствуют. Но вы же перешли от известного всем слова к закону эволюции поколений, который противоречит взгляду на ход истории.

— Представьте, как против моего археолога поднимутся стеной: Церковь против переселения душ верующих, чиновники против новой роли служения своим народам, академики против «лженаучных» и «бездоказательных» теорий, и даже читатели из вагонов метро проголосуют длинным рублём за тысячный карманный бестселлер какой-нибудь искусницы Марьи Молодцовой, хотя у самих на полке Шекспир не читан. Газетки, как обычно, ради сенсации всё извратят и запугают нашествием «чёрных пришельцев», то есть реинкарнирующих тёмных оборотней, и каким-то сумасшедшим с моей фамилией, который придумал новую угрозу для человечества. А телевидение устроит фееричное шоу в духе конфетти с попами и академиками в первых рядах, из которого ничего не поймут, но статисты с задних рядов громко зааплодируют защитникам «исконных корней» по тайному сигналу телеведущего холуя. Поп под аплодисменты заявит, что никакого управления реинкарнационными потоками не существует, а академик математически докажет, что вероятность реинкарнации семимиллиардного населения Земли стремится к нулю, и можно спокойно спать.

— Мне кажется, что ваша страна свободна, а вы преувеличиваете.

— Честно говоря, я и сам не понимаю, чья свобода празднуется в День Независимости. Мы слишком давно освободились от татаро-монгольского ига, и ещё не перестали рассказывать анекдоты про «иго» недостижимых горизонтов коммунизма. А как можно праздновать освобождение от того, что недостижимо в принципе? Невозможность построения коммунизма обусловлена законом «скорости» духовной эволюции, но, если бы вы послушали нашу учёную публику, узнали бы исключительно о материальных причинах фиаско развитого социализма.

— Какие причины имеются в виду?

— Практически все, лежащие в материальной сфере, кроме глубинной — идеологической. Искомая идеология благоденствия должна опираться на Основной закон философии, который основывается на верообразующем законе, а последний — на Законе духовной эволюции инкарнаций, то есть на Божьем Законе, на который с крещения Руси наложено строжайшее табу. А что можно построить, если всё снизу доверху пронизано фуфлом? Смотрите сами. Промежуток между воплощениями Духа составляет от нескольких часов до нескольких тысячелетий, а на искоренение одного такого свойства души, как зависть, разжигаемая массированной рекламой, может потребоваться несколько перевоплощений, и, значит, не одна тысяча лет. Категории «загробное небытие» и «загробная вечность» сказанным опровергаются, а скорость самоизменения Духа, обременённого эгоизмом, не соответствует скорости и качеству навязанных материалистами преобразований дореволюционного капитализма в советский социализм. Иная, однако, ещё более неадекватная, с точки зрения духовного прогресса, социально-экономическая ситуация складывается при попытке преобразования социализма в капитализм, — я много работал и собрал материал, которого хватит на курс экономики в переходный период, и о том, как в эпоху перемен по недомыслию лидеров создаётся потенциал отрицательной кармы стран и народов, кое-что уже говорил. Если ни в одном из академических институтов ещё не додумались до теории «разницы скоростей», — это плохо, а если уже додумались, — это ещё хуже, поскольку мы вредим сами себе, балансируя между «одноразовыми» теориями классиков и церковников.

— Это переворачивает взгляд на социализм, коммунизм и капитализм.

— Эти формации придуманы материалистами. Главным условием мирового господства Закулисы является примитивизация образования и снижение интеллекта населения Земли. Закулиса подминает правительства стран и проводит в жизнь проекты, выгодные только ей, опираясь на внутреннюю экономическую элиту. Как мыслит элита? Так же, как её отпрыски, которые не видят разницы между содержимым головы и кармана. К чему ведёт обнищание населения? К естественному стремлению выжить и внутреннему озлоблению.

— Я думала, вы не забудете про роль Церкви.

— Церковный постулат «равенства возможностей» в достижении Вечного Рая каждой душой в сроки жизни тела игнорирует скорость самоизменения души, количество времени, потребного для необратимого вознесения в вечность, и предназначение искры Божьей. Вам назвать, чего натерпелась русская душа за последние сто лет? От отрицания существования в теле до оскорбления её «бывшей», от отказа ей в истории внетелесного прошлого до запугивания вечным загробным пламенем, от насильственного лишения души телесной оболочки до уничтожения оболочки её собственной. Какой коммунизм? Какое «каждому по потребностям»? Какое спасение в капитализме? В голове бы порядок навести.

— Что же делать?

— Снять штаны и побегать, — так у нас говорят, когда к большой неприятности привела очевидная глупость. Почему бы государству, «отделённому от Церкви», не сказать согражданам об истинной причине, по которой невозможен «быстрый коммунизм», — глядишь, сами бы сообразили, что делать с навязанным капитализмом.

— Вы шутите?

— Да нет, спрашиваю, чтобы ответить: потому что чиновники потеряют сон и аппетит, их в Колесо Сансары палкой не загнать, красть приятнее, не терзаясь картинками воздаяния в новом теле.

— Смешно. А что мешает включить закон реинкарнации в предмет совместного обсуждения с Церковью?

— Я уже говорил. Термина «реинкарнация» и его синонимов нет даже в словарях. Учёные воздерживаются от ненаучных категорий, хотя, конечно, им можно вменить в заслугу не только первичность материи и загробное небытие. Все знают, что понятие реинкарнации подрывает устои христианства, и не желают портить свой «православный» имидж. Политики и политологи нуждаются в рейтингах, а не в обвинениях в подрыве устоев исконной веры и духовных скреп.

— А вы не боитесь за свой имидж?

— Я же человек от татаро-монгольского ига независимый и буду реинкарнировать, как все. Попробуйте сами, вам понравится.

— Мне бы больше понравились те отношения между людьми, которые были в ГДР.

— Уж чего не было в этих отношениях, так это понимания того, что затея классиков с коммунизмом опровергается не только прямыми Наставлениями Закона Реинкарнации, но и любимым критерием истины материалистов — практикой. А человеческие отношения утраченного социализма можно вернуть, — это не покойник в чане с креозотом в ожидании своего воскресения и возвращения души, давно воплощённой в другом месте. Может быть, свобода вероисповедания и гарантирует защиту верующих и атеистов друг от друга, но игнорирует поговорку о том, что глупость не освобождает от необходимости думать. Религиозная фикция о Вечном Аде не является эффективным мотиватором самоизменения души и плодит скептицизм, а другой истины, помимо антитезы загробного небытия, просто нет. Загробная тайна смысла земной жизни откроется Человечеству тогда, когда учение об одноразовой жизни бездушного тела и учение об одноразовой телесной жизни души будут признаны несостоятельными и общественно-опасными, тем более, что были задуманы в узких корпоративных интересах. Порочность обоих учений в том, что материалисты не могут не признавать сознание в теле, но «умалчивают», что оно существует и отдельно от него, а церковники не могут не признавать душу, одухотворяющую тело, но «умалчивают», что по Замыслу Творца, это происходит множество раз. Мы даже вообразить не в состоянии, сколько порочных заключений допускают эти противоположные друг другу посылки. Вдумайтесь: оба глобальных принципа материалиста и попа — фиктивны, а других у Человечества нет.

— Но ведь идея социализма и коммунизма преследовала благородные цели.

— Вы говорите, как Горбачёв, удостоенный Нобелевской премией за развал социализма. Эти благородные цели оправдывали антигуманные средства, вплоть до уничтожения десятков миллионов людей. Знаете, что сопровождает ностальгию по старым временам? «Ну, уничтожили некое количество врагов народа, зато мы построили Магнитку и Днепрогэс». Блестящая аргументация, — ей загробная тайна смысла земной жизни в подмётки не сгодится. Коммунизм построить нельзя, а положить в основу развития общества Божий Закон, — задача выполнимая. Трудность в том, что закон реинкарнации, хотя и является верообразующим эквивалентом учения о вечном аде, с логической стороны, оба понятия находятся на разных уровнях, поэтому их сопоставление обыденным сознанием критически не осмысливается. Реинкарнация обозначает внутренний процесс изменения энергетики души и духовную эволюцию человечества, а жупел адской вечности, наоборот, играет роль внешнего стимула поведения человека, не объясняет и не отражает сущность духовного прогресса на Земле и к тому же является фикцией, на которой можно спекулировать. Я имею в виду не только спекуляцию на христианском смирении угнетаемых масс или на стремлении смертника-убийцы попасть в вечные райские кущи, но и более широкие вещи. Крестовые походы, возмездное отпущение грехов, теракты фанатиков, — не единственные примеры подобных спекуляций и извращений. Человека настолько интенсивно обрабатывают СМИ, что он не в состоянии об этом задуматься. Чтобы разобраться в кармическом воздаянии настоящей жизнью за прошлую, механизме отрицательной кармы и Колесе Сансары, столько не выпить, а вечный огонь преисподней понятнее, чем лишение за пьянку водительских прав. А разобраться в социальных, политических, экономических и прочих аспектах Всемирной Истории в свете закона реинкарнирующих поколений и вовсе безнадёжное дело, если специально им не заниматься. Или вы считаете, что познать сущность прогресса Человечества можно вне закона духовной эволюции инкарнаций?

— Нет, так я уже не думаю, но как доказать, что прогресс идёт «не в ту сторону»?

— Легко, мы же можем позволить себе называть вещи своими именами. Церковь, вопреки воле Божьей, вытравила из коллективного сознания идеи реинкарнации, которые опровергают возможность построения коммунизма материалистами. Помните слова из «Отче наш» о «Царствии Твоём на земле, как на Небе»?

— Да.

— Коммунисты уничтожили Церковь, «содрали» моральные нормы с Заповедей, но в силу отрицания души, подменили космическое понимание совести материалистическим и разрушили тысячелетний уклад. То, что Ленин преследовал гуманистические цели Христа, и Моральный кодекс строителя коммунизма был «слизан» с Заповедей, у многих материалистов сомнений не вызывает, однако, с точки зрения Закона Реинкарнации, звучит, как клинический бред. После этого был разрушен «развитой» социализм, и одновременно возрождена Церковь, которая по-прежнему клеймит закон духовной эволюции инкарнаций ересью. В связи с переходом от социализма к капитализму был дезавуирован моральный кодекс нескольких поколений, «списанный» с Заповедей. Это оказало очень сильное влияние на земную шкалу совести каждого, потому что в основе материалистического понимания совести лежит не духовная самооценка отрицаемой души, а умственная, выдаваемая материалистами за нравственную. Религиозная категория вечной души была лишена функции духовной совести за чертой загробной вечности вместе с вытравленным из Святого Писания учением Спасителя о переселении душ, поскольку там, куда безвозвратно ни попади, она без надобности. Переход к дикому капитализму поставил совесть воплощённой души в условия бескомпромиссной борьбы за «одноразовое» выживание тела, ибо и материалисты, и церковники пользуются единым постулатом одноразовой жизни физического тела, изолированным от контекста реинкарнации, цикла рождений и смертей и стратегической цели искры Божьей. Укрощение Духом телесной плоти, за которое он несёт ответственность перед Богом, вновь оказалось в зависимости от фиктивного религиозного образа вечных прогулок по райским садам и вечного адского огня. Однако теперь этому виртуальному загробному безделью сопутствовали не идиллические картинки патриархальной Руси или советского быта, а циничное разграбление совместных достижений социализма и корыстные убийства, статистика которых в несколько раз зашкалила предвоенный уровень.

— Вы уже не первый раз возвращаетесь к понятию совести. Разве Церковь не учит жить по совести и слушать голос совести — свою душу?

— Учит. Вы что, в самом деле, не понимаете, что Вечный Ад и «мутная» вечность загробного прозябания были придуманы для тотального контроля над совестью души, в то время как первозданный закон объяснял, как совестью пользоваться? Поповщина не занималась развитием знаний о законе духовной эволюции в ходе перевоплощения души, который раскрывал суть духовного прогресса, — она посвятила себя теоретическому залатыванию дыры от вырванного закона, чтобы в глаза Божьих рабов не бросалась фиктивность адской вечности. Всего пару веков назад свобода вероисповедания не приснилась бы ни одному толоконному лбу в кошмарном сне, а сегодня свобода либеральной антихристианской вседозволенности выдаётся за величайшее достижение людей. Дожили: создать и наделить искусственный интеллект смертными грехами стало легче, чем обсудить механизм кармического возмездия за смертные грехи в череде рождений и смертей с участием приглашённого попа. Человечество ещё не миновало пору своего детства, но это не означает, что пока Закон духовной эволюции не озарил его единственный путь, оно обязано ждать, когда у инквизиторов закончатся спички или поп снизойдёт до откровенности.

— Я понимаю, что учение об аде изменило взгляд на закон реинкарнации, но поразительно, сколько заключений сделано вами из этого закона.

— Из загробного безделья выводов не сделаешь, — что правда, то правда, — тем и живём.

— Вы редкий интеллектуал.

— Это обыкновенная задача с одним неизвестным: продолжать дурачить самих себя или нет. Задумайтесь, нужен ли нам закон подлинного прогресса, опровергаемый церковным учением, или достаточно «кнопочных удобств», порождённых прогрессом умственным? Поясню. Духовный, нравственный прогресс на Земле стимулируется виртуальными Вечными Муками Ада, а умственный, научно-технический, — «кнопочными удобствами», то есть естественным стремлением к реальному комфорту, при этом истинный рай на Земле может быть достигнут лишь благодаря духовности, так как плод не появляется раньше цветка. Академики первыми встанут на дыбы, если им поручат дать чёткое обоснование преобразований. Когда после 17-го года на историческую обочину вымели тысячелетний уклад великой страны, обоснование загробного небытия вылилось в сотни тонн испорченной бумаги, а ссылки на закон классиков о первичности материи изливались на читателя сотнями с первых же страниц научных опусов. С доказательствами «вторичности» материи тот же фокус «на шару» не прокатит, потому что они находятся за загробной чертой, на которую наложена монополия. Вы философию «проходили»?

— Уже прошли.

— И что судачат ваши учёные языки про Церковь?

— Что Церковь несёт сосуществующую общественную функцию.

— Сосуществующую? О как! А во времена Священной Римской империи у вас процветал клерикализм, «инцест власти». Наши профессиональные любители мудрости, которым перестали платить за цитаты из марксизма-ленинизма, тоже приходят к выводу о сосуществовании. Осталось вывести формулу Основного закона светской философии взамен «первичности материи» и переписать учебники задом наперёд. А то ведь как ловко было придумано: стоило подальше убрать реинкарнацию, Церковь становилась Святой, Ад — Вечным, папа — непогрешимым, а инквизитор — праведником. Церковь, разумеется, может позиционировать себя в качестве грешников, стремящихся к святости, и по этой причине считать себя святой, но Человечеству нельзя отказать в праве отличать вознесённую святость от титульной, а это значит, что ему нужен такой верообразующий закон, который отражает разницу между вознесённым святым и Святым Отцом из очереди за сосисками и колбасой.

— В бывшей ГДР ещё помнят выражение про вечно живого Ленина, который живее всех живых.

— Согласен, впечатляет круче аксиомы одноразовой земной жизни души. Классики нашего с вами материализма отнесли сознание к продукту тела, вне которого, в отличие от испражнений в горшке под кроватью, оно не может существовать, а «мракобесие идеализма» хотя и допускает наличие сознания отдельно от тела, позволяет себе говорить о его дальнейшем самостоятельном существовании не больше, чем признавать наличие отдельного содержимого в горшке. Из этого исходя, под свободой развоплощённого Духа понимается отрезок времени от выхода из тела до ворот бессрочной обители, сопровождаемый посмертным смятением, а весь предшествующий период воплощённый Дух был обязан находиться под неусыпным оком поповщины, как в пожизненной тюрьме. Поэтому предложение Мартина Лютера о безнадзорной домашней молитве привело в бешенство ещё не обузданных конституционной свободой Божьего раба толоконных лбов. А кто сказал, что правовая защита Божьих рабов от Церкви освобождает от безделья монотонной, без рук, без ног, загробной вечности? Поэтому «веселится и ликует» весь либеральный сброд, — ему что пол сменить, что однополого партнёра, — без разницы, лишь бы не запрещали ходить на голове.

— Даже если это так, не может же Церковь поменять свои догматы.

— Бьёте мимо цели. Казус в том, что Западная Церковь начала освящать выбор пола, тогда как гендерная принадлежность определяется между отрицаемыми ею перевоплощениями бесполого, бесплотного, бессмертного Духа. Возникает неприятный вопрос: не пожинает ли Человечество плоды «одноразового» церковного воспитания? Ведь тем же вопросом можно задаться относительно рукотворных представлений о святости, непогрешимости Святого Престола и Инквизиции, и тогда от первозданного Учения останется столько же, сколько от переселения душ, заменённого посмертной вечностью. А какие основания полагать, что сфабрикованный верообразующий закон ограничен свободой вероисповедания, если действие его в пространстве выходит за пределы церковной паперти? Мне, например, и в максимальном удалении от неё не доводилось встречать людей, которые думают, что вечное «загробное ни гугу» веселее и короче «одноразовых» телесных радостей, а это порождает резонные сомнения и всякие «зачем-почему?» У людей закрадываются справедливые сомнения в том, что они могут быть подвергнуты вечному адскому огню за мгновения земной слабости, и это ставит под сомнение церковный верообразующий закон.

— Эти сомнения обоснованы?

— Безусловно, поскольку пространственно-временной механизм кармического воздаяния в цикле рождений и смертей извращён кардинальным образом. Время телесного бытия Духа «урезано» до однократности срока биологической жизни физического тела, а пребывание Духа в развоплощённом состоянии синхронизировано с бесконечностью. Объяснять последствия надо?

— Нет, понятно. Искажение смысла бытия, эволюции и целей.

— Дальше — больше: если за одну жизнь нельзя избавиться от грехов и стать святым, кому выгодно бессрочное местонахождение нас, грешных, в безвылазной Вечности? Очевидно же, что некоторые рождаются на земле со столь явными пороками, что их проще совсем не выпускать из вечной обители, если, конечно, исходить из догмы одноразовой земной жизни. Закон духовной эволюции объясняет всё, «одноразовая» аксиома, наоборот, всё запутывает. Церковь была отделена от государства не случайно, а потому что её «теоретическая путаница», обусловленная фальсификацией христианского учения, слишком рьяно реализовывалась в практике. Государство отреагировало, как могло: конституционной нормой свободы от веры в одноразовую телесную жизнь души. Вот вам современное состояние решения философской проблемы отношений между Богом и человеком.

— Ну, в моей философии такая мысль ещё не встречалась.

— Не переживайте: для того, чтобы сформулировать Основной закон философии о соотношении бытия и сознания, необходимо связать в пучок парочку фактов, которые отстоят друг от друга более, чем на полторы тысячи годков.

— Всего-навсего парочку? Каких фактов?

— Факт первый. После Октябрьского переворота большевики «переформатировали» народное сознание и «учредили» вечное загробное небытие. Факт второй. Церковники подменили Учение Христа о переселении душ Учением о Вечном Аде задолго до распространения христианства на Руси, и, естественно, что оба исторических события непросто связать между собой. На самом деле, делать это упорно не хотят, и, значит, спрашивать меня, неужели, обо всём опять догадался только я, смысла нет.

— Но ведь сопоставить загробное небытие и жизнь души после смерти тела не трудно.

— Не трудно, потому что обе антитезы широко известны, но в данном сопоставлении опущен момент противоречия с тезисом реинкарнации, как Законом Природы, о котором обе стороны предпочитают не говорить.

— Почему?

— Потому что вопрос об «учреждении» вечного ада давно решён Церковью, а Наставления Закона Реинкарнации своей конкретикой будут мешать любой власти управлять. Слова Христа о том, что находящиеся сверху окажутся внизу, а те, кто был внизу, возвысятся, станут настолько прозрачны, что можно будет указать пальцем. Спаситель говорил о реинкарнации. Это вам не марксизм, который остриг богатых и бедных под две разные гребёнки, это конец всем «одноразовым» учениям навсегда. Мне один доктор в Москве популярно объяснил, что возвращение к истокам Христианской веры в перевоплощение душ смертельно огорчит Сатану, но, поди, догадайся с первого раза, порадует это церковников или нет. Житейский опыт говорит, что неискренние люди, как правило, ведут себя непредсказуемо. В подноготной «одноразовых» учений сумеет разобраться любой, кого призывают «знать и любить» родную историю. Вас тоже учат «любить и знать»?

— Ну, скажем так, не только перед экзаменом.

— А история такова, что естественный закон многократного перехода Духа из невидимого мира и обратно был намеренно заменён лживым догматом его одноразового земного бытия, чтобы ввести в заблуждение телесный ум человека о целях рождённого на земле. Логика однократности бытия закрепляет врождённый социальный статус антагонистических слоёв общества, что видно на примерах царских династий, буржуазно-помещичьих кланов и родословных крепостных крестьян, и скрывает духовные истоки социального неравенства, как оберегаемую основу эксплуататорского общества. В конце концов, социальное неравенство было принудительно уничтожено вместе с отменой догмата одноразовой телесной жизни Духа, и нельзя не заметить, что почти десятивековое сосуществование «христианизации» и крепостного рабства завершилось одновременно.

— Это сосуществование сменили атеизм и материализм.

— Правильно. А вас не удивляет, что к данной смене оказались способны только атеисты и материалисты?

— Нет. Не могли же имущие слои отказаться от эксплуатации, а духовенство — от учения о вечном аде.

— Опять правда ваша — не могли. Потому, когда истекли сроки атеизма и материализма, пришлось реставрировать устои социального неравенства и реанимировать догмат одноразовой жизни души. Таков Закон Природы — всё вернулось на круги своя.

— А вывод? В хождении по кругу с завязанными глазами?

— Какой ещё вывод? Разве удобство одноразового статуса имущих на протяжении тысячи лет не доказывает их нежелание перевоплощаться в тела неимущих? Разве учение об адской вечности смогло объяснить господину и рабу духовные причины распределения доставшихся им ролей? И разве тысячелетнее существование эксплуатации не указывает на то, что каждая душа проходит долгий путь нравственной эволюции, который ни один толоконный лоб не сможет затолкать в рамки жизни бренных тел? Вывод можно укоротить: поповская доктрина была столь же изворотлива и хитра, сколь тупа и недальновидна, но вы правы и в том, что человечество ходит по кругу с завязанными глазами, и называется этот аттракцион «историческая спираль».

— Спасибо.

— За что?

— Раньше я думала, что «одноразовые души» приходят на землю, перенимают опыт предшествующих поколений, благодаря чему возможен прогресс.

— Так и есть, однако, для того, чтобы перенимать опыт, не требуется учение о реинкарнации душ, достаточно телесного ума, чтобы изобрести новый велосипед. Святость души перенять нельзя, её можно обрести, и только в череде рождений и смертей. И до тех пор, пока человек будет путать институты официальной религии с Божественными законами, он обречён на невежество и колесо страданий. Внедрение фальшивой доктрины, Великий Октябрь и нынешняя реставрация капитализма дорого обошлись. Как-то иначе воспринимаются «исторический героизм» и хвала «историческому величию» от предержащих власть.

— Тут не возразить — последняя мысль вытекает из вашей логики.

— Знаете, по одному пророчеству, — неизвестно, случится это или нет, — люди настолько увлекутся общением с загробным миром, что бесы окончательно заморочат им голову, а выиграют только спекулянты, торгующие хрустальными шарами и пособиями по спиритизму. Церковь напомнит, что обо всём предупреждала, и будет совершенно права в том, что подобные «духовные поиски» ведут в психушку. Я, например, убеждён, что Основным законом философии, преподаваемой в университетах, должен стать Закон Творца, и подозреваю, что из учения о вечности преисподней никто из философов не пожелает вылепить философский закон.

— Почему не пожелает?

— Да потому, что начали понимать, что подлинную ответственность души заменили ложной и стали употреблять власть в корыстных интересах, а светская философия превратилась в лженауку, псевдокладезь мудрости. Я имею в виду диалектический материализм. Понимаете, есть непреодолимая сила, которая снова и снова неумолимо возвращает нашу духовную сущность на Землю и в иные миры страданий, чтобы мы, наконец, поняли, что очередная жизнь уже является воздаянием за предыдущие. Из факта повторности рождения вытекают нормы человеческого поведения, смысл и цель каждого земного существования, и каждая душа состоит на учёте у Господа под собственным духовным именем, известным «членам» духовной группы и наставникам. В извращении, игнорировании и уклонении от этих норм Человечество не заинтересовано, поскольку от их соблюдения зависит его духовное и земное будущее. Вот это и должен объяснять учебник философии, а глубокомысленно цитировать мудрецов прошлого перед вчерашними школьниками по бумажке, спрятанной за трибуной, сможет любой «клиповый» потребитель афоризмов, не говоря о соискателях учёных званий и степеней. Или философия перестала быть наукой о непорочной любви к девственной мудрости?

— С вами невозможно спорить.

— А надо? Ведь если наше вечное индивидуальное «я» снова возвращается на Землю, значит, это надо Всевышнему, и имеет значение для нас. Если полагать, что истинная мудрость спрятана не в загробной тайне смысла земной жизни, а в чьей-то «формалиновой голове», мы опять залезем в тупик. Исчадие зла назовём гением, «полезного дурака» — академиком, Божий Закон — ересью, корпоративную фикцию — нерушимыми корнями веры. Мир пытаются бросить в тартарары на основе новейших философских концепций, а человечество стоит одной ногой на плоской Земле, чтобы «не навредить Господу». Одним словом, — «кворум Буцефала», форменный саботаж…

В эту минуту к Хельге подошла коллега в такой же, как у неё униформе. Эта девушка разговаривала с Хельгой у входа в музей перед тем, как я в него зашёл.

— Hallo, Helga! — пропела она. — Der Chef bietet die Mappe mit der gestrige Post zu abholen.

— Gut.

— Danke. — Пышногрудая немка изобразила на круглом лице последствия, которые будут иметь значение для меня, и удалилась.

— Это наша озабоченная Линда, — пояснила Хельга. — К сожалению, я должна идти — перерыв на кофе закончен. Знаете, я бы боролась. Мне бы очень хотелось дослушать вашу историю про археолога до конца. А сейчас…

— Нет ничего проще — продолжение, как говорили старинные романисты, следует. На этом случайном перекрёстке планеты мне знакомы только вы, так что вечером я весь ваш.

— Спасибо за угощение. Вы очень любезны.

Она встала, но я успел ненавязчиво отодвинуть стул.

— Я буду занята до пяти.

— В пять у основного входа? Арка моста.

Хельга кивнула, а я проводил её взглядом. Кажется, я солгал девушке лишь в одном, — что я писатель, приехавший по рекомендации друзей осматривать достопримечательности. Конец своего «романа» я додумал в тот момент, когда отодвигал стул. Ни за что не стану писателем — надо иметь чугунную задницу, да и хлопотно.

* * *

СКРЫТОЕ НАСТОЯЩЕЕ. Район бельгийско-германской границы, автострада «Льеж-Ааахен». Астрономическое время — 15 час. 37 мин.



Мерседес «АВ 431 NL» свернул с автобана и припарковался в шагах двадцати от входа в мотель «Lolo». «Не вылезай, договорим здесь», — сказал Борунов, повернувшись к Совку.

— Чо говорить? — просипел тот, потирая ещё болевшее плечо. — Замочим падлу, и я — к шефу. Мне на домик в пальмах полторы сотни кусков не достаёт. Костюм с отливом, машина с магнитофоном, все бабы мои.

— Долго же ты у хозяина чалился. Это мечты из 70-х. Ничего, на домик в деревне со справной коровой на брянщине или тамбовщине тебе хватит, а тесно — купишь деревню с доярками в сарафанах. А я решил, к шефу не вернусь.

— А не боишься, что предъявит за кидалово? Он не спустит, что поперёк слова кончили журналюгу. За него, в натуре, кто-то вписался, шеф не даёт обратный ход.

— Его самого скоро пустят по миру или в ящик. Аферу мечты детства с прованскими помещиками профукал и трёх людей на ней потерял с хрулёвским «мерсом» впридачу. Ему не до нас, хочешь — возвращайся, велорикшей и поваром наймёт. Сделаем дело и разойдёмся, вернёшься на этих колёсах. Я с тобой только потому, что пацана должен вылечить.

— Контрольной маслиной?

— Извини, тебе не понять, профессиональное. Во-первых, мне самому не ясно, как он смог всех провести. А, во-вторых, не помню, чтобы кто-то меня так обставлял, по крайней мере, безнаказанно. Это у тебя от выпущенных кишок прёт адреналин, а я в нём плавал и нырял.

— Слушай, а может, он в этом, как его, — в замке? Ну, в том, с адресом в записке, которую Хруль в Шато-конти подобрал?

— Вряд ли. Сколько этот музейный придурок там проторчит? День или два. Нет, он в Дортмунде. В Москве не появлялся, я проверял. Тема Шато-конти закрыта, там его нет.

— Лады, заночуем здесь, а утром — в Дортмунд.

— Там у меня есть концы, узнаем, уезжал или вылетал, главное, чтобы он шенген блудняком не перелез. Если он в городе, найдём. Я кое-какой план прикинул, хотя на него уйдёт несколько дней. Утром сядешь за баранку, с вечера много не жри. Где у тебя стволы?

— В машине. Чтобы найти, надо разбирать.

— Оба с глушаком?

— Обижаешь, начальник. А по мне, заточкой в остеохондроз, и в глаза посмотреть, — самое то.

— Дурак ты, Совок. Он в лицо знает нас обоих. И чему тебя столько ударных пятилеток кичман учил?

— Тому и учил — или ночью, или, когда умывается, или в углу бытовки вечером. Не верь, не бойся, не проси, я эту суку урою, как за козла.

— Опять этот дурацкий фольклор, — поморщился Галстук.

— А чо сразу дурацкий? — с обидой прохрипел Совок. — Кровью паханов писанный. Твои-то примочки тоже писаны тем же.

— Потому дурацкий, что после твоих университетов на нормальную работу не берут, и нормальных людей от твоих правил в миру тошнит точно так же, как тебя от нашего сопливого ботаника. Забыл, что тебя от него даже пятнадцатизарядная пушка не спасла? Тебя подвели твои же «светские» манеры.

— Он же пером в меня бросил.

— Потому к нему ближе, чем на выстрел не подойти. Людям надо издалека улыбаться, а не склабиться в упор. Сколько лет как откинулся, а не усвоил, что телевизор удобнее смотреть в кресле, а не сидя на задних лапах, как зэк на асфальте. Не вздумай оставить ствол у себя и не забудь, что на ковре шефу говорить, — раздражённо добавил Галстук.

— Да знаю я, что ему сказать. Сам в отпуск по ранению отпустил. А журналиста мог завалить кто угодно, нам даже яму негде рыть. Уж я то Афанасьичу не расколюсь, зуб даю.

— Ладно. Вискарь захвати с сэндвичами, там, сзади. Устроимся, отдохнём, вечером — в ресторан. Подъём в пять. Вышли.

Мужчины усталой походкой направились в вестибюль к стойке портье, они провели за рулём несколько часов. Приглядевшись внимательнее, можно было заметить разницу в их выправке и заправке. Оба когда-то ходили строем в казённых ботинках, оба подчинялись правилам внутреннего распорядка, оба от отбоя до подъёма спали на одинаковых койках и оба одинаково относились к окружающим, — настолько одинаково, что выполняли одни и те же поручения общего работодателя, — столпа российской экономики, обладателя блатного погоняла, псевдонима объекта разработки и веера загранпаспортов.

— Погодь, — остановил Борунова Совок, — ты думаешь, этот фрайер в панаме в натуре ботаник с сачком?

— У него шляпа, а не панама. Скорее всего, он косит под чей-то образ, и мы имеем дело с типом «опасного романтика», которому фартит по судьбе.

— Опасного? Ну, контрразведка, ты даёшь!

— Его непредсказуемость нам недёшево обошлась. Он дважды протыкал колёса «мерса» в тот момент, когда мы его искали, и оба раза это было похоже на «переключку» с наружки на контрслежку, а таких спецов по пальцам перечесть. А предусмотрительность, склонность к риску? Его инфантильный образ жизни, род занятий и круг знакомств не вписываются в реальную личность и поступки.

— Не въехал, ты о чём?

— О нашем импровизаторе, его трюках и «наработках» прошлых жизней.

— Прошлых чего? Жизней? — Совок мерзко, по-зэковски, загыгыкал и чуть не заприседал.

— Человек успевает за жизнь слишком мало. Если бы нам давалась всего одна жизнь, не было бы ни Леонардо да Винчи, ни Омара Хайяма, а церковники вместо того, чтобы творить зверства, забились в уголок за алтарём и богобоязненно молчали в тряпочку. Талант открывается внезапно, но зарождается в трудах прошлых тысячелетий. Для тебя это две плохих новости.

— У меня одна жизнь, я не собираюсь тратиться на порожняк, — резко бросил Совок.

— Ну, конечно, другое дело — родился на зоне, украл, выпил, в тюрьму. «Одну жизнь» придумали специально для недоумков, потом об этом забыли, и теперь верят в то, что придумали. Ладно, долго объяснять, проехали. Я хотел сказать, что панамки надевают детишкам в песочнице, чтобы головку не напекло, а шляпы прикрывают скальп брутальных мужиков.

— Каких-каких?

— С такой же увесистой волыной, как была у тебя, когда «ботаник» тебе ласково улыбнулся, всадил нож и перемахнул через забор. Кстати, знаешь, почему шеф передумал подать тебя вместо недожаренного стейка с трюфелями? Я объяснил ему, что ты помешал снять радиозакладки, через которые утёк весь расклад. Пришлось тебя похвалить за то, что остался жив, потому что у тебя будет кровная маза достать из-под земли этого пацана. Он и не хотел тебя убивать, но за визит к тебе во фрежюсский лазарет с водкой и апельсинами с тебя полтинник. Будешь должен.

— Да иди ты сам на хрен! Тебе бы так ласково прилетело.

— Как мне прилетало и мимо пролетало, тебе даже в карцерах в новогодние ночи не снилось. Заткнись уже и ксиву приготовь, а то снова зашмонаешь по карманам, как твой нетрадиционный кум. И не клади на прилавок передние лапы, не свети лагерной «гжелью», где-нибудь сгорим. Всосал?

* * *

Хотел бы я знать, была ли встреча с гражданкой ФРГ Хельгой Грот предусмотрена духовным соглашением-контрактом между нами? А почему нет, если предсказание цыганки о нашей встрече указывало на то, что моё будущее существует в «готовом виде», как бифштекс в столовой, куда ты зашёл? По каким сигналам-ключам, определённым до рождения, мы уговорились «признать» друг друга в заданном квадрате земного шара, — встречному взгляду у входа в музей, случайному столкновению у сувенирного магазина, моей легендарной шляпе? Нельзя же подрывать основы Мироздания из-за того, что к моменту уговора с блондинкой о встрече после рождения на Земле, безымянный мастер шляпных дел не успел напялить затасканное украшение моей головы на скорняжную болванку. Или вы считаете, что в шпионском ремесле додумались до вербовки инсайдеров, паролей и явок, а в практике перехода из одного измерения в другое пока не нашли замену шифрам и коротковолновым передатчикам, и успех зависит от метода научного тыка одноразовых воплощений и случайности? В том-то и дело, что, всё устроено так, чтобы в определённый момент жизни мы безошибочно находили друг друга, — иначе бы, ваши родители не встретились, и мне было бы не с кем мысленно разговаривать. Ну а если их совместная жизнь продлилась всего на один незабываемый вечер, то и это прискорбное для социальной опеки обстоятельство заранее готовилось и избиралось, и только вами с их участием.

В предлагаемых мне обстоятельствах логика, несомненно, была. И факт есть факт — словесный портрет барышни «не из наших мест» совпадал с описанием от цыганки. Моя белокурая визави изъяснялась по-русски и имела легальный доступ туда, где пять столетий назад мною был устроен тайник. В стихийность такой комбинации не поверит даже абитуриент в шпионы, отсеянный на первом этапе, и потом, какая дура стала бы неослабно внимать тому, что ей без большой перемены втирали несколько часов кряду? Что я — не знаю, на какой минуте студенты начинают нетерпеливо ёрзать в ожидании звонка, и когда пора «оживлять» их подходящими анекдотами? Толковые шпионы поговаривают, что для легендированного контакта нужна перспективная легенда, а уж для такого, как мой, — тем более, но правдоподобной легенды на перспективу у меня не было. Хельга, возможно, и пришла на землю с миссией подсобить случайному чужестранцу недостающей информацией, — таких разовых краткосрочных «заданий» душами выполняется предостаточно, и нередко земная память хранит об этих встречах неизгладимый след. Однако любая необдуманная поспешность могла осложнить контакт, даже если мы были прежде знакомы по земным жизням, а в одиночку мне не справиться. На принятие верных решений влияют грубые земные помехи, и мы теряем свой путь. Получается, с одной стороны, о моих планах никто не должен знать до конца, а с другой, — какой из меня шпион? Где вы видели шпиона, который вызубрил с акцентом из языка страны пребывания только «здрасьте» и лишь недавно на своей шкуре усвоил, что магазинные витрины, отражающие дистанцию до филеров, вблизи теряют «эффект зеркал»? Шпион — он и в Африке шпион, а я геометрические проекции углов отражения пары жлобов, ведущих объекта «цепочкой» или «вилкой» по улице, отродясь, в спецтетрадях не конспектировал, и с профессурой этого кропотливого дела знаком не больше, чем с радиоастрономией. Если бы я был шпионом, разве позволил Хрипатому размахивать у себя под носом пистолетиком иностранной модели, который, несмотря на тройную «защиту от дурака», «разбудил» полицейскую сирену шальными выстрелами? Ведь турист, он что — «замотивировался в пространстве» музея входным билетом, гласно зафиксировал на камеру, что дают, ну, ещё задал пару невинных вопросов, которые обычно не влекут экстренного вызова полиции или психиатра, и гуляй, если ждёт автобус и есть куда. То, что «женщина с белыми волосами» «сильно любить меня станет» и «спасёт от верной смерти», цыганского оптимизма мне не добавляло, а до продолжения рандеву оставался час с лишним. Я всё ещё не придумал, на чём привлечь Хельгу к сотрудничеству, а то, что для неё оно будет негласным, чем бы ни маскировалось, я не сомневался. Хорошо, что хоть писателем прикинулся, а то бы ляпнул, что проматываю гонорар, заработанный на виноградных полях «прекрасной Франции», как бич после магаданских приисков, и привет. Но не мог же я в романтическом порыве признаться, что страсть, как хочу вскарабкаться ночью по плющу стены замка с кинжалом в зубах до заветного окошка, или отыскать могилу возлюбленных, похороненных пять веков назад. Вы уже посчитали, сколько встречных-поперечных я использовал «втёмную»? А сколько раз удрал, в том числе, от самых ушлых в Европе французских полицейских? Ну-ну. Для начала нужно подобрать факты, в которые можно посвятить Хельгу, как можно проще и непринуждённее сформулировать легко выполнимую просьбу и замотивировать весь расклад, тем более, уже проболтался, что приехал в Мюнстермайфелд «только посмотреть». Если преподнести всё толково, в том, что девушка согласится мне помочь, я был уверен процентов на восемьдесят, в том, что она в состоянии это сделать, — на сорок, а в том, что мне, хоть что-то удастся раскопать о «древе прошлой жизни», — меньше, чем на пять. А до встречи с моей сексапильной визави, как я, кажется, только что сказал, оставался тот же небитый час и двадцать пять минут. Как же надоело врать!

Я воткнул наушники дебильника и врубил Распутину. Торчать в кафе изрядно надоело, насиделся на всю жизнь. В ожидании свидания оставалось побродить среди башен, арок и стен, за которыми протекала моя прошлая земная жизнь. Я же, как-никак, Потомок Духа, можно сказать, прямой наследник всех неприятностей, а не какая-то седьмая вода на киселе. Вот только проще, наверное, вывести в лаборатории реинкарнирующую крысу, чем узнать, каким он парнем был, этот самый Густав фон Рот. Скорее всего, яблоней с недалеко откатившимся яблоком, как и большинство людей. Известно ли большинству людей, что их текущую жизнь могут «не засчитать» и признать её «промежуточные задачи» невыполненными, а успешное духовное продвижение в теле, — всего лишь один, зато успешный, шаг вперёд на долгом единственном пути? Нет, неизвестно, и только потому, что церковная аксиома одноразовой телесной жизни души исключает её «промежуточные задачи» и обещает за «примерное поведение» незаслуженную награду — Вечный Рай. Не вижу необходимости в сотый раз мусолить разницу между загробным смыслом жизни тела и земным.



О чём мы тогда ещё говорили с Хельгой, потеряв счёт времени? Только о том и говорили, хотя спустя некоторое время мне труднее воспроизводить наш разговор. Иногда я начинаю путать свои немые мысли с высказанными, но, как видите, очень постарался, чтобы не утаить от вас даже их. Уж чего ещё, кроме самих мыслей, мне хотелось бы сделать понятным, так это то, что не приди они в голову, я бы здесь не появился, так как целью моей охоты не были ни адреналин, ни прошлогодний снег.

Помню, что после ухода Хельги из кафе на меня нахлынуло нестерпимое желание вернуться из этого сказочного места домой, в сырую московскую осень, — нет, не бросить всё, просто истосковался. Чтобы разогнать чуждую пляжникам тёплых морей кручину, я начал проигрывать в голове методические материалы к лекции, которую предстояло читать в незнакомой мне аудитории уже в первых числах октября. Тема обзорной лекции была старой, традиционной, по Новейшей Истории XX-начала XXI века, однако по-старому, традиционно, читать её я не хотел, и скажу, почему. Изложение учебного материала по-старому приводило к традиционной лабуде: капитализм, социализм, опять капитализм, доехали. Правда, традиция ещё не заматерела, зародилась недавно, в 90-е, когда гримасы истории по-разному отражались на физиономиях моих коллег историков, но у меня тоже имелась физиономия, с которой я входил в лекционный зал. Я эту лекцию из уст профессоров слышал и за одним академиком когда-то стенографировал, в порядке поручения старших товарищей, и хорошо помнил, на какие «исторические скрижали» нанизывается «традиционная академическая байда». Вы даже вообразить не можете, сколько точек зрения на причины заячьих скачков от одной экономической формации к другой и обратно существует у учёной публики, и схватились бы за голову, узнав, чего намешано в их необременённых реальной властью головах. Правда, казалось мне, в том, что асфальтовому катку российской истории было всё равно от какого «я» добиваться «одноразового смирения» перед властью, — первого или второго, лишь бы беспрекословное послушание было «одноразовым». Дело не в том, что «христианству Екатерины II» не противоречило процветающее рабство, а «материализму Сталина» — перенаселённый Гулаг. Кредо первой — запрет на жалобы высеченных до полусмерти крестьян, второго — расстрел с лишением на десять лет права переписки. Дело в том, что вытравленному римской поповщиной верообразующему закону Христа о реинкарнации противоречат взгляды этих замечательных фигурантов на постулат одноразовой жизни физического тела со всеми вытекающими из него следствиями, к которому, при желании, разумеется, легко «присобачить» даже идеологию Сатаны. Не верите? А почему поверили, что к постулату одноразового тела «присобачили» «правильное христианство» или «правильный материализм»? В 90-е годы из того же постулата вывели формулу спасительного капитализма, и это, теоретически, не предел. С ног до головы обделаются, но загробную тайну не сдадут, а из рук выпустят, — шапито устроят, до абсурда доведут. Ясное дело — моя «инсталляция» не понравится, но я пользуюсь формальной логикой, а кто-то под влиянием эмоций замашет руками, потому что «такого не может быть никогда». С точки зрения реинкарнации, духовной эволюции, — может, потому что после смерти одноразового физического тела, которым при жизни веками помыкали, как могли, одни направляются в безвылазную загробную вечность, а другие — в загробное небытие, и в случае отрицания повторных рождений на земле, никакой разницы промеж двух «ни гугу» от усопшего, нет. Раскусили, в чём фокус с «ни гугу»? Постулат бренного тела отвели под фундамент отсебятины. Одноразовая жизнь, одноразовое тело, одноразовое послушание и бесконечная отсебятина. Кто у власти, — тот Бог и царь в одном флаконе, никакого равенства перед Всевышним, ибо на Земле только реинкарнирующие равны и перед Богом, и между собой. Я чётко понимал, что данные рассуждения имеют прямое отношение к реальной истории, исторической науке и учебному предмету, который я преподавал, и могут вызвать нешуточную злобу. Можно ли смягчить формулировки? Можно, не впервой. Тогда лекция не вызовет резонанса, поскольку будет похожа на нерешаемое уравнение со всеми известными, как та лекция академика, которую я стенографировал. Вы поверите, если я скажу, что возвращение в капитализм даст людям заработать, насытить рынок отечественным товаром и ударить по спекулянтам? Тогда во что вы поверите? В гуманность социалистической революции, «о которой всё время говорили большевики»? Другое дело, что на мой дискурс скажет Учитель, Сергей Сергеич, нечаянно посвятивший меня в загробную тайну смысла земной жизни. Конечно, с тем, что на фундаменте универсального постулата одноразового тела можно возводить любую отсебятину, он согласится. Но вы же понимаете, что историю пишут на основе уже открытых земных тайн, а не загробных, которые могут её перенаправить до того, как она необратимо пойдёт вразнос. Разве от того, что историки докажут друг другу, что при Советской Власти лишили жизни 5 миллионов сограждан, а не 5 тысяч, как многим хочется, что-то изменится? А сколько академической бузы! Как при академиках Вышинском и Лысенко. А чего бузить? Решения принимала легитимная власть, вооружённая передовой теорией, на основе действующего Законодательства, принятого народными представителями. На момент жизни «зачинщиков» им рукоплескали, а на момент смерти захоронили в кремлёвской стене. Не нравится — зри в корень, как учил Кузьма Прутков, потому что за простодушное делегирование власти принято обещать всё и всем. А теперь кто-то обеляет память о вожде народов скромностью гардероба с единственным пиджаком, а кто-то экстренно спасает отечество от социалистического гуманизма волчьим капитализмом, не глядя в суть вещей. Не будем раньше времени спорить, «Всякая власть от Бога» или только та, что правила от крещения Руси до Революции, чтобы не заморочить себе голову. В конце концов, незачем делать тайну из очевидного: если бы власть всегда пользовалась «всесильными и верными» учениями, в 17-ом году не пришлось бы до основания ломать тысячелетний, а в 91-ом — семидесятичетырёхлетний уклад жизни людей. Почему из этого сделали тайну? Потому что учения об одноразовой телесной жизни души и об одноразовой жизни бездушного тела не были ни всесильными, ни верными, и дискредитируют их защитников. Оба верообразующих закона данных учений — о вечном загробном бытии и небытии — фиктивны, поэтому цифра о 44 миллионах загубленных при Советской Власти душ, сообщённая оттуда, где все реинкарнирующие души «состоят на учёте», в фиктивности обоих законов не убедит, даже если опубликовать полный список духовных имён, под которыми нас знают наши небесные наставники.

Следовало выделить главное.

Укрывательство от Человечества постулата заблаговременного выбора обстоятельств будущего воплощения в конкретном теле с определённой судьбой едва ли можно отнести к «услугам в постижении Господа», тем более, что бессмертный Дух собирается приходить в материальный мир не в первый и не в последний раз. Судьбу образуют известные развоплощённому Духу обстоятельства, всё остальное — карма, порождаемая в телесном состоянии руками, ногами и головой. Мы беспрерывно отвечаем за проступки прошлой жизни и жизни настоящей, текущей, очередной, и после смерти опять повторится всё. Мы — внутри цикла, колеса рождений и смертей, из которого не выпрыгнуть даже с помощью «одноразовой» поповской доктрины, а новые кармические долги чреваты более тяжкими земными испытаниями в следующей телесной жизни. Важно ли знать это смертному? Что общественно-опасного усмотрели толоконные лбы в объяснении смысла текущей жизни тем, что она является отсроченным эквивалентом воздаяния за прошлую? Если учили логику, заметите сразу, что утаить от ближнего смысл данной истины могли, либо вследствие слабоумия, либо низменных побуждений, которые диаметрально расходились с декларируемой миссией церковников. Нетрудно разложить по полочкам, почему эта истина застряла поперёк горла попу: она оставляла его вне корпоративных дел, и вытекающими из неё следствиями наставляла Божьего раба с поповского пути на истинный. При этом, если судить по числу подменённых структурных элементов, первозданный верообразующий закон был сфальсифицирован полностью. Не верится? А как же наша текущая жизнь, которая является наказанием за прошлую, подменённым на несуществующую вечную кару в будущем? Ведь именно из-за этой загробной фикции, внедрённой в «религиозную жизнь», были извращены постулаты нравственной эволюции Человечества. Почему нам не разъяснили необозримость кармической ответственности перед тем, как оптом макать с головой в русскую иордань? Сами ни хрена не знали, забыли или, как всегда, было некогда? Если под верообразующим законом понимать многократное двустороннее пересечение Духом границы духовного и материального миров и основанные на нём закономерные следствия для нашего «я» первого и «я» второго, приходит осознание, что выбор веры ставит на кон земную жизнь личности. Вся штука в том, что на Земле истинная вера отличается от ложной, свободное вероисповедание — от навязанного, индивидуальное уверование (не путать с воцерковлением) — от всеобщего. Чем был материализм по-советски? Безусловно, — верой в одноразовое первое «я» и вечное загробное небытие, верой тотальной, принудительной и ложной. А мечтали, если кто помнит, о бесплатном наполнении авоськи в шаговой доступности «по потребностям». С авоськами не вышло, потому что прогресс Духа не заканчивается даже за загробной чертой, где он планирует возвращение на землю после тщательной подготовки, чтобы улучшать себя, ближних и земную жизнь. Отрицание Духа в теле и возвращения его в новое тело к духовному прогрессу не ведёт, — это путь в мракобесие, от которого историю не уберегли ни ветхозаветные Заповеди, ни «списанные» с них нормы морального кодекса материалистов-безбожников. Вам это кажется банальщиной, но те, кто во имя своих идей занимались массовым истреблением людей, этого понимать не желали. В долгой эволюции Духа каждый возмущающий его энергетику «чих» несёт кармические последствия и продлевает и без того долгие скорби, но оглянитесь на Историю: Человечество вопреки церковной аксиоме одноразовой жизни будто сговорилось оказаться в вечном адском пламени. Вред от извращённых в далёком прошлом верообразующих постулатов ещё и в том, что личность не в состоянии адекватно оценить, что на самом деле происходит с ней, с обществом и в мире. Наш приход на землю был добровольным и осознанным, включая и то, что Дух, утративший на Земле память о своём вечном предназначении, будут «стращать» не только преждевременным скоропостижным небытием, но и загробной вечностью и вечным адским огнём. Просто скажите человеку, не требуя у него церковной десятины, что текущее искупление, доводящее его в быту до нервного срыва, заслужено им же в прошлой жизни, и он раньше или позже проявит стойкость в его безропотном, истинно христианском преодолении, поскольку учение о цикличности рождений и смертей формирует ясную и понятную цель, смысл жизни и правильные отношения с людьми и объясняет, что по мере искупления вины происходит ослабление земных испытаний. Человеку разумному свойственно смирение перед непреодолимым, а коль скоро он разумен, поймёт, что он Божья искра, выполняющая, особую миссию, а не раб. Согласитесь, одна биологическая жизнь бренного тела, — бездушного или одухотворённого, — выбирайте, какое нравится, — есть одна отдельно взятая жизнь, а когда говорят о повторности рождений на Земле твоего «я» — второго или первого, как хотите, и о возвращении туда, где не всем и не всегда «везёт» и где уже был, человека заедает естественное любопытство: чего же, в конце концов, от тебя требует Создатель? А не забыл ли ты чего на Земле, как забывают выключать утюги, газовые плиты, водопроводные краны и свет в комнатах? Зачем вернули? Это что — Египет, чтобы пофотографироваться на одном и том же верблюде, или Турция, — чтобы поплескаться в одном и том же бассейне? А вдруг кому-то недохамил, недоврезал по морде или перед кем-то не извинился? А может, чего-то подарил, потерял, выбросил вместо, чтоб с собой забрать, как египетский фараон? Но нет, — отвечать на этот вопрос церковники категорически не желали, потому что добивались «христианского смирения» и безропотного послушания перед Святой Церковью, а не Богом, Который возвращает нас обратно на землю и вновь забирает к Себе. Посмотрите, сколько людей за две тысячи лет остались некрещёнными, невенчанными и неотпетыми, — неужели, всех кого ни разу не исповедовали и не причащали, поголовно усадили на вечную адскую сковородку? Или очередное облачение Духа в тело избавляет смертного от необходимости исповедоваться и причащаться? Извратили многовековой процесс духовной эволюции, втиснули его механизм в отрезок жизни бренного тела, извратили конструкцию верообразующего закона и ответственность души за его нарушение, оттого и нет такой веры, какая бы могла быть. Сохранить первозданную веру, уберечь её от богохульства вечного загробного огня и лжи об однократности земной жизни Духа, — ничего другого от попа после распятия Христа и деяний апостолов не требовалось, и тогда бы всё, за чем Дух приходит на землю, для него бы делал одухотворённый им телесный ум, который, конечно, не перестал бы нуждаться в духовном наставнике. Бесконечное милосердие и благость Господа выражаются в отсутствии вечного загробного огня для грешника и в дарованной ему возможности исправления в настоящем и будущем воплощениях. Сами-то вы как думаете, пойдёт ли земная история наперекосяк от этой правды или наперекосяк пойдёт глумление над абсолютной истиной, богохульство и «удобное» невежество?

Вытравить глобальный закон из коллективного сознания Человечества — это не зачистить нескольких свидетелей по громкому делу, но через несколько веков усердные старания Отцов Церкви дали искомый результат. Их «запрет» на перевоплощение искр Божьих на отдельно взятой планете обернулся верой в безвылазный загробной тупик, превратившийся в аксиому. Для всех, имеющих уши, и для тех, кто привык обходить церковную паперть стороной, в том числе. Феномен манипуляции массовым сознанием поистине уникальный — превратить безвылазное загробное «ни гугу» из веры подконтрольной паствы в аксиому всех неверующих. Конфетка, а не феномен, и этой конфеткой угостили всю популяцию, проживавшую на плоской Земле. Всевышний «путался под ногами» поповщины ровно до тех пор, пока верообразующий закон, принесённый Христом, не заменили в головах паствы на мысленный образ Вечного Ада с лубочных картинок. Святоши никогда не отрицали Бога, иначе бы, пришлось сменить дресс-код; они исправно и методично занимались богохульством о вечном загробном огне, зная, о чём приходится лгать.

Чему учил Закон, принесённый Спасителем? Он учил не плевать в колодец, к которому мы всегда возвращаемся, чтобы припасть, находясь в бесконечном пути, и называется это место в бескрайней Вселенной коротко и знакомо всем — Земля. В американском штате Джорджия неизвестным заказчиком возведён монумент, на котором выбиты так называемые «заповеди дьявола», и первая из них гласит о сокращении до полумиллиарда землян. Холод высоких каменных плит, ползущий за шиворот, наталкивает на вывод, что остальных ждёт одно из двух: вечное загробное небытие либо вечное загробное безделье. Тело-то у каждого одно, а значит, шесть или сколько тогда будет миллиардов смертных, в любом случае навсегда утратят свои тела и не вернутся назад. «Все там будем», — такое оправдание сгодится и для киллера, сбросившего ствол на пути отхода, и для американского лётчика, сбросившего атомную бомбу на японский город. И хоть кол на башке вытеши, — нет никакой разницы для тебя, что будет «здесь», когда ты «там». А здесь снова и снова будем мы. Церковное учение об одноразовой телесной жизни души яростно отрицает неотвратимость будущего возмездия на Земле, заслуженного в прошлой жизни, и умножение скорбей грядущих поколений происходит, как на беспризорных дрожжах…

В 1870 году, когда Католицизм и светская власть в Европе, наконец, отделались друг от друга, разделили пожитки и закрутили с народом новые «высокие отношения», на берегу многострадальной русской реки родился кучерявый херувимчик Володя Ульянов, который с остервенением ломал детские игрушки, истерично орал и дрыгал на полу ногами, словно подражая своему прошлому воплощению, о котором слыхал каждый школьник. Когда он подрос, перво-наперво ознакомился с загробной тайной смысла земной жизни, постиг умом разницу между поповской доктриной бесконечного «одноразового смирения» и нравственной эволюцией реинкарнирующих душ и решил пойти другим — более быстрым и коротким путём. Путь был не менее тернист, чем у его повешенного брата, читавшего книжки по терроризму, но прям, как стоеросовая дубина: по выражению будущего «гения», народу следовало «посильнее настучать по голове» и впервые за Всемирную Историю «отменить» не впервой оболганный потусторонний мир, без которого не снискать насущного хлеба ни одному попу. «Скрестив» Гегеля с Фейербахом, он сочинил на замену Православию «всесильный» диалектический материализм и его «подраздел» — загробное небытие, где пока ещё не было никого, но вскоре должно навеки собраться всё «прогрессивное человечество». Проблема кровавого раскола общества оказалась не сложнее разломанной в детстве надвое лошадки, не подлежащей ремонту. Когда «теоретическая часть» была готова, он приступил к «прикладной» и набросал план из трёх пунктов: взять мосты, банки и телеграф; объявить религию опиумом народа и всех «бывших душ», независимо от «способности переселяться», к чёртовой матери, расстрелять, после чего всё отнять и разделить. О таких говорят то же самое, — что сказали его современники о его прежнем воплощении, — они проживают жизнь на погибель себе и другим, но всё оказалось ещё хуже, чем в прошлый раз. Бессмертное учение об одноразовой жизни бездушного тела и посмертном небытии, которое создал «гений», победило, причём настолько «триумфально», что пережившим теоретическое недоразумение пришлось героизировать как его павших сторонников, так и противников и наново строить проклятый «гением» капитализм. Казалось бы, коли один одурачил всех, откройте потомкам красных и белых «загробную тайну», как предки их собственного бессмертного Духа в прошлый раз не смогли расхлебать кармическую кашу, заваренную ими же в позапрошлый, и все страсти по поводу выноса мумии из Мавзолея, социальной несправедливости и недоказуемой правоты белых и красных улягутся сами собой. Однако нет — хрен с маслом: развенчать учение об одноразовой жизни бездушного тела, писанное пером выродка, не позволяет «исконное» учение об одноразовой телесной жизни души, потому что оно против приведения к общему знаменателю, — Духу, — предков и потомков. Академикам подобные коллизии, как видно из учебников, пока не снились, но ущучить эту многовековую хрень не так трудно. С точки зрения реинкарнации, один и тот же Дух «без понтов» возвращается на землю для искупления вольных и невольных преступлений и обретения вознесённой святости, а с точки зрения аксиомы одноразовой биологической жизни физического тела, сколько бы убиенных в красно-белой смуте не полегло, «взад», расхлёбывать собственную кашу, никто не вернётся, а бабы «нахлобыщут» ещё, отечество защищать. С логикой у толоконных лбов всё в порядке, у них другая исконная беда. Откопаете парадокс круче, — уплету на большой перемене без соли и без лука свою опалённую чужим солнцем шляпу, но это вряд ли, — добраться до высот клириков и материалистов, упрятавших от Человечества закон возвращения наших душ на Землю, ещё никому не удалось.

Согласно естественному Закону, духовная скрепа нации основана на взаимной симпатии реинкарнирующих душ в единую общность, а на деле обе стороны исповедовали ненависть к этому Закону и спасение друг от друга самих себя. В чём системообразующий фактор — объединяющая скрепа членов общества: в нравственной преемственности реинкарнирующих поколений — беспрерывной духовной эволюции одного Духа в телах грядущих поколений или в замене одной души, однократно одухотворяющей одноразовое тело, на другую, считай, тоже одноразовую? Задумано не плохо, взглядом не обшаришь: встречать чужим уставом каждый раз новых, «одноразовых» гостей своего монастыря. Для управления огромными массами людей требовалась малость — внедрить в их повседневную жизнь аксиому одноразового (земного либо духовного) сознания в одноразовых телах. Слова «одноразовые души» в контексте Протоколов Инквизиции звучат не менее уничижительно и цинично, чем термин «бывшие люди» из отчётов советской бюрократии, но речь не об изворотливости «одноразовой» апологетики, а о её плодах. Поповское изобретение «одноразовой души» привело к искажению глобальных мировоззренческих категорий: ценности реинкарнирующего Духа, христианского смирения реинкарнируещего Духа, процесса нравственной эволюции реинкарнирующего Духа, и причин социального неравенства и несправедливости на Земле, которые иначе, как по Воле Божьей, выраженной в естественном законе реинкарнации Духа, не устранить. Почему в одном предложении я четырежды употребил слово «Дух» с большой буквы, как пишется в Книге Духов, где изложен естественный Закон? Потому что антитезой церковного учения об одноразовой телесной жизни души стал «научный» материализм, — учение об одноразовой жизни бездушного тела. Две антитезы в разных головах — плюрализм, в одной — шизофрения, две ложных антитезы — идиотизм или злой умысел, даже если во имя торжества одной из них разнести вдрызг пивную, как биндюжники. Если драчунов разнять и рассадить по углам, выяснится, что конфликт вызван разницей в благородных идеалах: один бился за скорое наступление Рая на земле, а другой — за не менее скорый Рай небесный, хотя с позиции естественного закона, невозможен ни тот, ни другой. Но, господа, «перестаньте сказать друг на друга», как на одесском Привозе из-за несвежей тюльки, и позвольте вставить с параллельного бордюра-поребрика хоть слово: если отрицание силы, одухотворяющей тело, не умно и не прозорливо, может ли быть умным и прозорливым отрицание перевоплащения одухотворяющей тело силы? То есть, пардон за обобщение, умно ли на каждой промежуточной станции (в каждом воплощении) отрицать душу с нажитым ею багажом, скрывать предназначенный ей путь и конечный пункт назначения, — может лучше вилы в дерьмо втыкать и не лезть в высокие материи? Прозорливо ли цепляться за статус-кво наружного вида благодетели после того, как таких дел наворотили? Если уже поостыли, разрешите напомнить, что «одноразовое христианское» Смирение перед Капитализмом захлебнулось революционной кровью во имя идеи-фикс скороспелого Коммунизма, которая завела обратно в Капитализм, вновь освящённый былым Смирением, а Истина лежит, где всегда: между запором и поносом и вдалеке от лунного блика на паркете, принятого за ночной горшок. Утритесь, и спасибо, что не сразу «догнали», за какой афоризм нахамить и в какое ухо съездить. Воспользуюсь интеллектуальным смятением и вверну в ваш «интеллигентный базар» ещё словцо: следующим закономерным шагом прогресса вашего головного мозга явится отрицание переселения деградирующих от внутричерепного недомогания душ в генномодифицированные тела, переставшие разлагаться в могилах, — пользуясь эстрадным лексиконом горбачёвской перестройки, «процесс пошёл». А затем случится гибель цивилизации «по Иоанну», и отрицаемый вами реинкарнационный поток унесёт нас вверх тормашками для довоплощений в телах инопланетян. Не тех, которых подозревают в сексуальных палеоконтактах, а тех, которые ваяют макеты их самолётов из сушёной соломы и принимают пилотов за богов. Но вы и на новом месте, в какой галактике и в каком теле ни оприходуй, состряпаете на Первых Вселенских Соборах и Исторических Съездах липовые загробные антитезы и продолжите всё отрицать от Начала до Конца местных Времён. Аминь, господа, до новых встреч в прямом эфире за круглым столом, приковавшим внимание одураченных поколений.

Было бы неплохо обсудить, каким образом учения об одноразовой телесной жизни души и об одноразовой жизни бездушного тела уложились в философский закон единства и борьбы противоположностей, и не смердит ли от этого единства и борьбы «философским экстремизмом». Не станете же вы отрицать, что история Святой Инквизиции и Великого Октября — «экстрим», какого поискать? Идеи, ради господства которых много и долго убивают, всегда имеют исходный оригинальный постулат, неотделимый от источника, то есть первоначального носителя с неповторимыми узорами на ладонях, сколько бы производных носителей вокруг него и после него не крутилось. Производных идей и носителей, что воробьёв, — миллионы, — хотите, ловите их, а постулатов всего два — аксиома одноразовой жизни бездушного тела и аксиома одноразовой телесной жизни души. Самое смешное, что одноимённых учений тоже два, и третье не придумать ни за какие бабки. Апологетов учений, по-прежнему, трудно собрать в одну кучу, зато уже можно безнаказанно разобрать по винтикам их исходные постулаты и представить альтернативу исторического будущего даже на кухне, в ожидании свистка от чайника. Начинать «разбор полётов» клириков и материалистов целесообразно с уяснения того, что оба их исходных постулата явились решением незатейливой дилеммы. Материалистический исходный постулат отвечает на вопрос, есть ли вечная душа во временном теле или нет, а постулат клириков, — одухотворяет ли вечная душа временное тело единожды или повторно. Элементарно, правда? Но если бы к обеим дилеммам власть относилась безразлично, истинное решение их не скрывали с Начала Времён и не убивали из-за них миллионы людей. Моральный вред, причинённый Человечеству материалистами и клириками, измеряется тем, что первые «учредили» бездушие личности, чтобы «отменить» всю ответственность перед Богом, а вторые «отменили» ответственность перед Ним за прошлые жизни, чтобы «учредить» фиктивную расплату души за земное непослушание вечными загробными мучениями. Что тут ещё добавить про все эти «учредили» и «отменили»? Люди живут по правилам, которые сначала пишут, а потом, согласно пословице, не могут вырубить топором. Тем не менее, цифру о количестве редактирования Писания я приводил, и, значит, пословица справедлива не для всех. Учения об одноразовой телесной жизни души и бездушном теле запустили такую историю, какую хочется видеть другой, потому что тогда бы мог стать другим и наш сегодняшний день. В это стоит верить, несмотря ни на скорость эволюции души, ни на то, что люди склонны порой проявлять худшие душевные качества. И сегодняшний, и завтрашний день Человечества зависит от того, признает ли оно космический смысл повторного возвращения бессмертной души в бренное тело законом своего существования в материальном мире либо по-прежнему будет сосуществовать с ограниченной парадигмой клириков и материалистов об одноразовом миросозерцании в одноразовых телах. Я уже говорил об этом не раз и скажу ещё: соперничество двух ложных взаимоисключающих аксиом за власть над умами Человечества будет продолжаться, пока у него не появится третья — истинная, и окончательно не похоронит их без скорби и почестей. Откуда такая «чёрствость»? А вы считаете, что Духу импонирует отрицание его и извращение законов его вечного существования? Открою секрет универсального принципа извращений: если нельзя, но очень хочется, и никто не видит, значит, можно, а когда все идут по пути безнравственности, этого не видит никто.

На первый взгляд, оба учения противоположны друг другу, на второй — оба исходят из аксиомы одноразовой жизни физического тела, без которой, как без рук своих адептов, не могут существовать, а на третий — начинаешь соображать, что всезнающий Дух не может ничего диктовать одноразовому уму, а одноразовый ум не знает того, о чём ведает Дух, зато охотников сбивать с панталыку, хоть отбавляй. Напомню, что Спаситель принёс Учение не только верующим, а для того, чтобы по нему жили все, и в исторически сложившейся монополии Церкви нет ничего нового, если не считать наложение монополии на то, сколько раз и зачем наш неутомимый Дух приходит на Землю, и насколько измученным, — что правда, возвращается назад. Клирики и материалисты плевать на это хотели, и доплюнули — аж до третьего миллениума от Христова Рождества.

Теперь давайте спросим первого подвернувшегося под руку матёрого или зелёного сыскаря, круглосуточно озабоченного скрупулёзным и бескорыстным поиском абсолютной «истины факта» среди нечёткого множества событий, имён и вещей, как он относится к отдельному «случайному совпадению». Поразительно, но ответ всегда будет одним и тем же, классическим, — резко отрицательным. Не верите, — посмотрите любой детективный телесериал, где целый вечер опера и следаки демонстративно или вполголоса игнорируют случайность совпадений, чтобы выйти на малозаметную тропку к истине, зная, что освещённые столбовые дороги часто ведут в тупик. Итак, оба учения — римо-поповское и ленинское, материалистическое, основаны на постулате однократности биологической жизни тела; оба противоречили Учению Христа и ранней христианской вере в переселение душ; оба производны от намерения скрыть от человечества глобальную истину; оба возникли в качестве реакции на объективную реальность, мешающую управлять большинством; оба были сопряжены с физическим умерщвлением большого количества людей; оба являлись рукотворным средством эквивалентной подмены одного и того же Вселенского Закона и введения в заблуждение относительно него широких масс; оба широко использовали для внедрения в общество различные формы принуждения и насилия; оба проповедовали идею-фикс и недостижимую цель — преждевременное достижение райской вечности и построение коммунистического строя, где всем воздаётся по потребностям; оба были положены в основу утверждения власти организованным меньшинством и управления большинством в неограниченном геополитическом пространстве; оба изначально «терпеть ненавидели» «иноверцев», «еретиков» и влекли мгновенные жесточайшие репрессии вплоть до лишения жизни за малейшую критику; оба считались верными, всесильными и бессмертными; оба отрицали, хотя и по разным причинам, существование индивидуально-деятельной нравственной самооценки — совести за загробной чертой, которая мешала сверять поступки человека по навязанной шкале. И ещё одно «совпадение»: оба учения о бесконечной загробной жизни и нежити считались самыми гуманистическими на планете, однако самая заметная относительная «гуманизация» произошла в связи с прекращением казней еретиков и массовых политических репрессий, когда идеи одноразовой телесной жизни души и одноразовой жизни бездушного тела были бесповоротно внедрены в сознание подконтрольной части человечества. До известных послаблений народы дотянули не по факту вердикта Суда Истории, постановившего вымести идеи живодёров на обочину поганой метлой, а лишь тогда, когда власть имущими были созданы все условия, в которых фиктивный верообразующий закон клириков и Основной закон философии материалистов уже не могли быть обществом пересмотрены, и загробная тайна смысла земной жизни востребована. Иезуитский спор, стоит ли справедливость чужой крови, бесконечен, но у них получилось: там, где два липовых закона держатся на плаву за счёт того, что взаимоисключают друг друга, третий, истинный, будет лишним.

О чём бы мне не позабыть, переходя к выводам из лекции?

Учение о Вечном Аде и Научный коммунизм противоречат и друг другу, и Замыслу Творца, и, следовательно, искать причины драматизма истории в чём-то другом бессмысленно. Россия — слишком одарённая Богом страна, чтобы верить сегодняшним ленинцам-сталинистам, будто бы она была не способна на свершения, достигнутые лишь благодаря материализму и атеизму. Почему похваляют Сталина с Лениным? Потому что слаще «дореволюционной морковки» от власти ничего не пробовали, оттого и закрывают глаза на умерщвление Советской Властью десятков миллионов сограждан, суть которого проясняет Закон Реинкарнации и кармического возмездия. В XXI веке как-то, знаете ли, уже перестаёт быть забавным, когда ошмётки ленинского материализма пытаются защитить во дворе за доминошным столом памятью сталинского снижение цен на микояновскую колбаску. До «социально-экономической ручки» страну довело деградирующее «одноразовое мышление» самодержавных придурков, называвших себя перед забитым народом «Мы», и впавших в комфортное состояние маразма Генеральных секретарей. Никаких конструктивных выводов на рубеже XX—XXI столетий сделано не было. Буржуазную идеологию и психологию стихийного сброда денежных мешков после закономерного, с точки зрения реинкарнации, развала социализма в России реанимировали на почве церковных преданий о фиктивной загробной вечности, искажённых библейских притч о власти, рабстве, богатстве и невыветрившихся аксиом «классиков» о бездушном теле, «одноразовом» телесном мироощущении и посмертном небытии. Чем не повод перестать называть Горбачёва придурком на своих кухнях? При всём том «идеологическом безрыбье», введённом Ельциным во избежание реставрации казарменных порядков, ещё до того, как он был заменён двойником, до сих пор, начиная с крещения Руси, скрывается главное: закон кармического воздаяния в настоящей жизни за прошлую и в будущей жизни за настоящую, и, значит, как не разделяй или не соединяй светскую и несветскую власти, все потуги будут смахивать на пиликанье музыкантов из крыловской басни. Но если реинкарнируют буквально все: и династия Романовых, и батюшки с попадьями и своим причтом, и все члены Коммунистической партии, какое нам дело до каких-то общественно-экономических формаций, классовых теорий гегемонии пролетариев или буржуазной элиты и, вообще, классиков марксизма-ленинизма, когда из законов Природы вытекают абсолютно другие следствия и правила?

Несостоятельность фикций вечного посмертного «ни гугу» «я-души» и вечного загробного небытия «я-тела», конечно, раскусит любой «образованный академик» от истории и философии из многочисленных институтов «глобальных стратегий», которым тоже порядком осточертело погонять квантовой теорией обе умалишённых парадигмы. А что им, образованным, делать? Приходится, сидя за круглыми столами, ходить вокруг да около перед многомиллионной аудиторией, занимаясь вербальной эквилибристикой между «нашими» и «вашими», авось историческая кривая вывезет. Выведет, родимые, не сомневайтесь, пока на Земле есть кислород и колбаса; величие никогда не покидает историю, благодаря преодолению того, что дурная голова ногам покою не даёт. Перечислить? А кто наобещал золотые рыночные горы и насоветовал «вертать взад» капитализм, будто гарантийные штиблеты в обувную лавку? Ну, удалось на какое-то время «загородить» процесс нравственной эволюции Духа церковным учением об одноразовой телесной жизни души, затем удалось ещё подальше упрятать эволюцию инкарнаций во второй раз, — за «передовым» антипоповским учением об одноразовой жизни бездушного тела, с помощью материалистических идей «загробного отсутствия», известных до Ленина и без Ленина с пещерных времён и охоты на мамонтов. И что теперь, когда отделение Церкви от государства гарантирует свободу от вероисповедания, и все пять общественно-экономических формаций исчерпаны, а шестую, хоть тресни, «классики» так и не высидели? За вычетом аксиомы первичности материи из «всесильного, потому что верного» ленинского учения в наследство мудрым академикам достались только «научные» рекомендации по свержению Самодержавия и захвату власти, то есть уголовно-наказуемый в любой стране экстремизм. Уж я-то слюнявил каждый том, чтобы понять, как «гений» собирался осчастливить человечество, «настучав по голове» крестьян и рабочих. Настучать по башке интеллигенции верообразующим фуфлом первичности материи было гораздо труднее, и потому он, как в детстве, впадал в истерику, называя её г…м, а в 22-ом погрузил недобитый цвет нации на «философский пароход» и отбыл в Мавзолей через Горки.

Будь «верный ленинец» Ельцин мудрее и предусмотрительнее, он бы сообразил, что телепаться босиком впроголодь и в мороз из недостроенной пятой формации обратно в четвёртую, от которой Ленин оставил рожки да ножки, не лучший выход к светлому будущему. Разумеется, Ельцина не может оправдать то, что он не знал, как «гений» «зарекомендовал» себя в прошлой жизни, однако Положения и Наставления Закона Реинкарнации, безусловно, давали шанс сохранить всё ценное, что было достигнуто советским народом, и предотвратить кармические последствия социальных катаклизмов в грядущих поколениях людей. Но Бориса Николаича консультировали вызванные на подмогу академикам цэрэушники в штатском, а сам он разбирался в естественных законах Природы ещё меньше, чем в капитализме, в который подрасстрельные теневые дельцы уже не первую пятилетку собирались перетащить мешки с долларами, чтобы заставить народ жить по быдловатому принципу «кто успел, тот и съел». Остатками уничтоженного СССР будут торговать в сувенирных киосках, а Борису Николаичу возведут памятник, — да не такой, как «рядовым» Великим, — из камня или бронзы, а покруче, — целый троллейбус на постаменте за ленточкой, на котором он в залатанном пиджаке ехал в районную поликлинику, обгоняя кремлёвскую тарантайку с «меченым». Видимо, не зря его беспалый двойник и двери в кабинет перед приемником любезно отворял, и отрепетированно с хмельным народом под Новый год по ящику прощался. Долгая лета сподвижникам лицедейства и всему вспомогательному неаттестованному персоналу! Жаль, что доцент Пискунов нам об этом лекцию не успел прочесть, — он бы точно вставил любимую присказку: «Тогда так было надо!», а, впрочем, мы бы тоже не успели дожить до этой лекции.

Обратный переход от недостижимой пятой формации к четвёртой влёк реанимацию прежней «одноразовой» парадигмы, — той, что сопровождала Всемирную Историю со времён третьей и второй, — феодальной и рабовладельческой эксплуатации, и канонически закрепляла «одноразовое христианское смирение» перед пожизненным статусом эксплуатируемого. «Одноразовое» закрепление статуса «высокой породы» прямо вытекало из поповского лжепостулата однократности земного бытия Духа, не допускало сомнений в верховенстве барина и сформировало выражение лица, широко известное и в наше время. Ясное дело, на таком несуразном церковном каноне фундамент справедливого общества не построить и за 1000 лет, — крепостное рабство процветало почти столько же, и нравится нам это или нет, но революционеры эту несуразицу заметили, пролив реки крови. Членов революционных кружков, расплодившихся к концу XIX века после запоздалой отмены Крепостного права, не устраивало «пожелание» помещикам о том, что они должны проявлять христианское милосердие к «данным им Богом крепостным рабам». Аналогичные «христианские отношения» между фабрикантами и наёмными работниками складывались в городах дореволюционной России и по всей Империи. Российская дореволюционная жизнь одноразовых поколений напоминает анекдот про дамскую логику, в котором верхи и низы то не могут, то не хотят. Между прочим, все человеческие проблемы, получившие отражение в нашей классике, включая Гоголя, Толстого, Достоевского, Чехова, Горького и других гениев пера, имеют своё полное разрешение в Наставлениях Закона Реинкарнации, детально изложенного и чётко структурированного. Лично у меня сразу же возникло данное впечатление, и оно не оставляло меня, пока Книга Духов не была дочитана до точки, и не единожды. Наши классики столь часто описывают одни и те же пороки, что это побуждает перейти к определению индекса частоты их встречаемости, что, конечно, не освобождает школьников от чтения классики. От дореволюционного попа же со времён выполнения миссии апостолов требовалось лишь одно: донести до прихожан механизм кармы реинкарнирующих поколений во избежание критической массы недовольства и Революции, и только. Наилучшим моментом для возвращения к первозданному верообразующему закону было крещение Руси и отделение Православия от Западной поповщины, однако распространителей христианства, даже если они видели диаметральную разницу между истинным и ложным постулатами, эти «мелкие проблемы» жизни и смерти не волновали, поскольку жупел вечного адского пламени одним махом решал всё. А чего вы хотите? Управлять, — значит, завинчивать гайки, завинтил — всё будет в ажуре. Не будем гадать, какой бы могла стать наша страна, но именно в ней сложилась рифма: «В России две напасти: внизу власть тьмы, вверху тьма власти», а на роже бессмертного гоголевского чиновника застыла «одноразовое» пожизненное выражение высокомерия, самодовольства и тупости. «Одноразовую» доктрину попа заменили на «одноразовую» доктрину материализма и снова запустили историю вразнос. А сколько признавались в любви к народу и обещали сделать краше его жизнь! Но, как говорилось шёпотом в среде гимназисток, обещать, не значит жениться. Ответ на вопрос, как обустроить Россию, и мог ли Царь-придурок предотвратить Революцию, находился в Законе реинкарнирующей души, а душа, вплоть до её «отмены» в 17-ом, была обложена со всех сторон: широкой поповской задницей, фикцией посмертной вечности и пожизненного смирения, солдатскими штыками и буржуазно-помещичьим паразитизмом. Наверху стояли монарх с духовенством, внизу — тёмные народные массы, объединённые национальной самодержавно-православной идеей, подобной уже развалившемуся «одноразовому» евроклерикализму. Причина развала одна: слишком заврались о том, о чём не принято всуе поминать. Есть ли выход у Человечества? Есть. Собрать со всех европейских музеев Инквизиции пыточной инвентарь эпохи Возрождения в Сикстинской капелле Ватикана, расписанной Микеланджело, и сказать правду о верообразующем законе или просто ждать, когда правда победит сама собой и перестанет быть таковой. Уж если эпохой Возрождения считать период активных зверств святых инквизиторов, почему бы не назвать Екатерину Великую истой христианкой, а Бориса Ельцина — героическим возродителем христианства? В мировой культуре давным-давно существует мысль: господин, проявляющий милость к рабу, ещё более вреден для понимания Божественных установлений, чем жестокий, ибо он тем самым ещё более укрепляет антигуманные принципы и устои. Надо ли напоминать, что скрываемый поповщиной Божий Закон, противоречит этим принципам и устоям, как неприемлемым? Главным источником исторических заблуждений является порочное верообразование — учение об одноразовой телесной жизни души, скрывающее механизм Божьего возмездия во времени и пространстве и загнавшее бесконечный нравственный прогресс в посмертный тупик, сходный с загробным материалистическим, — дорогой в один конец.

Идеологический парадокс Новейшей истории состоял в том, что и без того растерянное постсоветское общество, уже пережившее крах капитализма, и социализма, «вооружили» двумя взаимоисключающими лживыми и антигуманными парадигмами, — одноразовой жизни бездушного тела и одноразовой телесной жизни души, и, присосавшись к делёжке народного достояния, бросили людей на произвол. С точки зрения загробной тайны смысла земной жизни, оба учения противоречат Замыслу Творца и играют разрушительную роль пули со смещённым центром тяжести от истинного блага к скрытой похоти источать власть, но для того, чтобы понять это, одного экскурса в 1917 и 1991 годы недостаточно. Помимо весьма запутанной двухтысячелетней истории христианства, необходимо чётко представлять, что клир лучше всех знал о разнице между «однократностью» и «многократностью» воплощения души, и вступать в пустопорожние дискуссии по поводу «одноразового» догматизма, играющего на руку власть имущим, российские революционеры считали совершенно бессмысленным. Меня так и подмывает сослаться здесь на выдающегося британского физика-теоретика Стивена Хоукинга, математически «просчитавшего Вселенную». По его мнению, никакого Бога нет, в параллельных измерениях царит холодрыга, и хоть шаром покати, а наше единственное «я» превращается в прах, и единственное спасение землян от нарастающих катаклизмов заключается в переселении на одну из экологически чистых планет. Что ж, жаль, конечно, что с Человечества сошло семь потов, пока оно застраивало храмами все континенты, но ничего, — авось, переселить семь миллиардов бездушных тел на незагаженные просторы от Конца Света и Мировой Закулисы обойдётся дешевле, тем более, билетов, как всегда, хватит только избранным. Ещё дешевле обойдётся удрать от собственных рукотворных неприятностей на дно океанов по совету доктора Сальватора, однако сюжетец про человека-амфибию утратил актуальность и всякий смысл сразу же после возвращения зачинщиков принудительного рая на грешную землю. До «настоящего учёного» попросту не дошло, что его «не от мира сего» сынок Ихтиандр ловил рыбку и собирал жемчужины в отсутствие жёсткой буржуазной конкуренции, порождённой животным эгоизмом, и тут для доктора, поглощённого «настоящей наукой» о трансплантации акульих жабр всем желающим, начинаются самые настоящие откровения. Как сказано в Книге Духов, эгоизм является главным врагом Человечества, то есть причиной ненависти, насилия и войн, и устраняется единственным путём: эволюцией душ реинкарнирующих поколений и помощью в осознании абсолютной истины. Дело в том, что вера священника предстаёт для людей, прежде всего, аксиомой самоощущения одноразового «я», а это «я» способно генерировать столько жизненных смыслов, что при соединении светской и церковной властей требуется та или иная мера религиозного принуждения. Разделение светской и церковной властей обеспечивает «свободу от веры», запреты на религиозное принуждение и на включение «одноразовой» парадигмы в рамки официальной национальной идеи, но не прерывает проповедь фиктивных верообразующих постулатов, которая звучит с крещения Руси. Сам факт беспрерывной и бесполезной для всех нас грызни за личную власть, начиная со смерти Ивана IV в 1584-ом и кончая смертью Ельцина, «сменившего самого себя» в 1996-ом, существование насилия в форме Крепостного права, Красного террора, репрессий советских времён и многовековое засилье в обществе плотоядной плутократии, свидетельствуют об отсутствии у власть предержащих временщиков абсолютной парадигмы и демонстративном нежелании ею располагать. А что народ? Он же не ЭЛИТА, провонявшая насквозь галльским парфюмом и затыкающая ноздри перед простолюдином, он в парадигмах с крещения Руси не горазд. Ему не «всякого от Бога», а «настоящего» Царя вынь да положь. В удивительное время мы живём: врубишь ящик, а там или назойливые «звёзды» в розницу с «уникальным» товаром, или две протянутых руки, «не по-советски» сжимающие реквизитный ствол, но, по сути, жизнь веками крутится между двух фальшивых «одноразовых» аксиом. От себя могу добавить следующее. Переселить тела земной популяции до Конца Света не удастся. После того, как Земля в одночасье перестанет быть пригодной для жизни тел, процесс перевоплощения душ продолжится в других местах, и дай Бог, чтобы эти места больше не превращались в «Сумасшедшую планету». И пока Человечество не переосмыслит «одноразовую» парадигму христопродавцев I Вселенского Собора, «запретивших» реинкарнировать Человечеству, его так и будет швырять из огня да в полымя, и не важно, кому одноразовые поколения землян попадутся под руку.

Братки-бандиты в бесчисленных сериалах до сих пор не могут привыкнуть говорить: «Вытрясу» или «Погублю душу» вместо «урою», «завалю» или «замочу», однако блатная феня мокрушников ублюдочному «одноразовому менталитету» принципиально не противоречит, поскольку, если всё равно «все будут там», никого и никогда не будет здесь. Иное дело, если перед лишением жизни человека задуматься, что мы скажем друг другу в духовном мире, а затем и в следующей жизни на Земле, но вы же не круглый баран, чтобы справляться о таких вещах у выдающихся материалистов или ушлых клириков. Полистайте Книгу Духов, там об этом сказано исчерпывающе. Беседовать с материалистами и клириками на данную тему невозможно: первые возражают тем, что отсутствие души в теле не мешает им жить, а вторые заводят старую пластинку про одноразовую телесную жизнь души. Несостоятельность обеих позиций разбивается вдребезги накопленным массивом жёстко структурированных фактов, но что им факты, когда есть личный мотив? Позволю себе добавить ещё одну мизерную толику пафоса. Вся кровь, пролитая за время Истории Человечества, порождена видимым проявлением энергетических компонентов невидимого Духа — нашего вечного реинкарнирующего «я», снабжённого одноразовыми руками, ногами и головой. Чтобы осознать это, необходимо снять шоры, навешанные на глаза Человечества лжегуманными учениями об одноразовой жизни души и об одноразовой жизни бездушного тела, и тогда Вера в Христа станет такой, какой Он её принёс. В конечном счёте, поступки человека определяются его душой независимо от того, верит ли он в её наличие в теле или нет. Тем не менее, телесный ум человека обязан подсказать вектор развития души, а для этого необходим истинный верообразующий закон. Согласитесь, коллеги, не все «бездушные» материалисты грезят в шалаше захватом Зимнего дворца, и не все верующие в загробный мир носят пояс шахида, чтобы с концами в него удрать.

Когда-то, ещё на первом курсе, зачитывая реферат по позднему Средневековью, я сравнил Историю с глупой, ленивой, лживой, крикливой и вульгарно намазанной дамой, которую никто не берёт замуж и не может перевоспитать. «– Двойку выставлю, — сказал Сергей Сергеич, смешливо глядя поверх очков, — если не потрудитесь обосновать». «– Попытаюсь, — ответил я. — Эта капризная дама всю дорогу заставляет на себя оглядываться, оставаясь холодной, идёт «по гипотенузе» то туда, то сюда не в ту сторону, постоянно чего-то требует, не желает меняться к лучшему и не тянет на идеал избранника ни в одном поколении. Только я не знаю, почему». «– Очевидно, потому что вы обрисовали круглую дуру, которая так и останется в старых девах, — весело заключил профессор Кадушкин, проставляя в кондуит отметку под общий хохот, — а вот почему у неё такой имидж, не знает даже ваш покорный слуга. Если вы читали недавнее интервью с директором Института Всемирной Истории, вам должны были запомниться слова о том, что в истории нельзя творить зло. Это значит, что если зло не творить, история может быть другой». Двое тут же хмыкнули, один хихикнул, остальные протестующе замычали, но все прекратили смех, а потом мы получили домашнее задание, и прозвенел звонок. Я тогда понял, что ответа на вопрос «почему вокруг столько зла?» в учебной дисциплине и в самой истории нет и в помине, а если бы он вообще где-то был, его бы давно взяли и перенесли туда, где он необходим. Мы тогда долго спорили об этом со Славкой Петельским, но ничего умнее слов директора Института, давшего интервью, придумать не смогли. Сомневаться в мудрости, что всякое следствие не обходится без причины, нас отучили на семинаре по философии, затронув понятие случайности. Эту сложную науку мне удалось для себя максимально «упростить», когда преподаватель объясняла нам вечность парных категорий добра и зла. Я задал вопрос, ответ на который со всей очевидностью вытекал из самой истории и не требовал должности и звания доцента: существует ли столь же вечный подлинный и общепризнанный критерий добра и зла или нет. Ближе всего к ответу на вопрос, почему история полным-полна зла, приближалось религиозное объяснение вечными происками дьявола, хотя было не совсем понятно, из какого пальца материалисты высасывают критерий добра и справедливости. «Отлично, — успел подумать я ещё до того, как раздался звонок на перерыв, — если нам известен непосредственный Прародитель зла, значит, в Природе существует более эффективный и пока ненайденный способ надрать ему уши и сделать историю другой». Во всяком случае, то, что, философия, являясь наукой о мудрости всех поколений Человечества, не могла ответить на вопрос, как это сделать, меня не смущало и не останавливало. А чего вы разулыбались — первый курс! Вы что, хотели бы, чтобы первокурсники грезили полётами на незагаженные просторы чужих планет, не задаваясь вопросом, почему столько вони и грязи на собственной? Мне от «лауреатов» и не такое приходилось слышать, и ничего, не хлеб жуют и не воду пьют, — вечно зелёный венок на стенке, зубы в стакане, пожизненный стул в президиуме. Спросите, за что такое счастье? За букварь для начинающих дураков. За снискание учёной славы циклом фундаментальных трудов по основам материалистической теории аксиоматики, убедивших кворум «отборных» корифеев в том, что первичность материи относится к абсолютным истинам, не требующим доказательств никогда, нигде и никем. Материалисты выдумали универсальную причину «неправильных поступков» — «отсутствие революционной сознательности», и понятие совести души на одной шестой части суши, одержимой идеями воинствующих безбожников, увековеченных местом на кремлёвском погосте, перестало существовать. Добавьте к этому «учреждение» поповщиной фиктивной ответственности развоплощённой души и «отмену» функции её совести за ненадобностью в загробном мире, предназначенном исключительно для исполнения вечного наказания, и будете иметь «полный цвай» поводырей человечества. Не рекомендую всуе обращать внимание оппонентов на их испражнения — заистерят, брызгая слюной, а в лучшем случае, прикинутся дурачками, тугими на ухо.

В конституционном запрете на любую господствующую идеологию настолько перестарались, что в суматохе перехода от социализма в капитализм пренебрегли вниманием к фиктивности исходных постулатов материализма и идеализма, подтверждённой исторической практикой своего народа и других стран. Запрет на доминирование какой-либо одной идеологии над другой — взаимоисключающих учений об одноразовой телесной жизни души и об одноразовой жизни бездушного тела, основан на исторической памяти о революционных пожарах, «раздутых на горе всем буржуям» и своему народу, и кострах Святой Инквизиции для «антихристианских диссидентов», и предполагает мирное сосуществование материалистов и клириков, что, несомненно, подпадает под прогресс. Почему революционеры начали «заботу о народе» с уничтожения священников? Потому что только так они могли заменить одну «одноразовую» доктрину на другую, тоже «одноразовую», и плюрализм в их положении был недопустим. Но проблема для общества уже не в канувших в Лету инквизиторах и революционерах, — их задачи дьяволом были успешно реализованы, — а в том, что у Человечества по-прежнему нет адекватной парадигмы развития, кроме этих двух, — фиктивных, взаимоисключающих и сосуществующих. Дьяволу уже не нужно, чтобы две этих фикции вытесняли друг друга с боем из идеологической сферы, ему подавай, чтобы они продолжали своё толерантное существование и мутили взгляд на жизнь. Ветер разметал пепел сожжённых еретиков, сгнили бараки Гулага, заросли расстрельные ямы, а об этих двух фикциях всерьёз не задумались, да что тут говорить, — совсем не думали, потому что альтернативой обеим фикциям остаётся пока невостребованная Истина. Судя по вздрюченному мельканию телекартинок с недочитанными титрами, решение о будущем Человечества Мировой Закулисой найдено, — обуздание встречных реинкарнационных потоков, создание дисбаланса между ними и варварское сокращение земной популяции посредством деградации душ и тел. Разумеется, вполне конкретного и ёмкого понятия реальной постановки под геополитический контроль реинкарнационных потоков уходящих и приходящих на Землю душ, как вмешательства Тайного Мирового Правительства в дела Господни, в обиходе обычного человека не существует по известным причинам. По канонам церковников, нет реинкарнации, а согласно аксиоме материалистов, — Господа, и, значит, относительно дальнейшего развития глобальной угрозы Человечество обречено оставаться в неведении. Всего, что успели натворить организованные Тёмные Силы, чтобы сорвать Замысел Светлых Сил по наращиванию духовного потенциала планеты Земля, за раз не перечесть: расчеловечивание и стерилизация населения, размывание национальной самоидентичности глобализмом, уничтожение социальных институтов семьи, брака и гендерной природы людей, погружение молодёжи в альтернативную — виртуальную реальность, дебилизация образования, использование достижений генной инженерии и фармацевтики, внедрение антихристианских либеральных ценностей, геополитический хаос для ограбления стран и переселения народов, тотальное промывание мозгов западному обывателю. Не рановато ли вострить лыжи в загробное небытие или вечный рай? Всё равно «вертаться взад», чтобы на Апокалипсис в очередном теле глянуть, а раз так, есть что и с кого спросить уже сейчас, навсегда позабыв поговорку «после нас хоть потоп». Кому выгодны аксиомы одноразового одухотворения тела и одноразового тела, не одухотворённого извне, если обе аксиомы не дают трезво смотреть на мир, предназначаемый для золотого миллиарда избранных?

В ближайшие лет сто реинкарнация, как закон нравственной эволюции Человечества, доказана не будет. И дело не только в том, что физикалисты привыкли оперировать не интелектуальными, а физическими доказательствами, сходными с двухпудовой гирей, упавшей на ногу, а в том, что власть и без электронного микроскопа лучше всех видит, что от новой парадигмы «правил жизни» в миру, не оберёшься хлопот. Или вы думаете, что власть предержали тугодумы, которым не хватило пары тысяч лет от распятия Христа? Смешно. Загробная тайна смысла земной жизни основана на многочисленных переходах бесплотного Духа через границу двух миров, и альтернативы данной парадигме в Матушке-природе нет. Неудобные правила и некомфортные условия жизни из неё вытекают для меньшинства, оттого на всю ивановскую и визг. У человека обычного слова «переселение души» вызовут парочку ассоциаций — с песней Высоцкого и образом индуса в чалме, а у лица сведущего, непосредственно снискавшего хлеб парадигмой одноразового тела, на физиономии отразится недопроявленная кондрашка от смутных перспектив остаться на бобах.

Видимо, потомки большевиков-атеистов, отдающие дань гвоздиками вождю так и несоединённого мирового пролетариата, кое-что уже поняли, раз снимают шапки, заходя в храмы, отведённые их предками под хранилища корнеплодов. Ну, о причинах, почему реинкарнирующие пролетарии всех стран не могли соединиться, прекрасно сказано в Книге Духов, где подробно изложен естественный Божий Закон, опровергающий поповский, прозванный пролетариями всенародным опиумом. А вот что отвечать, если какой прогульщик с последней лавки из тех, кто становятся докторами наук и генералами, тоже увидит по ящику, кто и где снимает шапки, а потом возьмёт да «срежет» вопросом, можно ли одновременно верить в ленинский материализм и в Бога? Что там, где два богохульных закона мёртвой хваткой вцепились друг в друга за победу фикции однократности телесного бытия грядущих поколений, там третий, первородный, — о возвращении бессмертного «я» в смертное тело, попросту лишний? Ведь для того, чтобы проснувшись с утра, прибрать свою планету, с вечера полезно знать, вернёшься ты на неё к концу дня или нет. Пожалуй, этим кратким резюме и стоит закончить лекцию за одну-две секунды до звонка. Всё равно вопросов по Новейшей истории «Сумасшедшей планеты», как мы сами называем в Мире Духа свой временный дом, ни в этот день, ни в последующие, не избежать…

* * *

— Люди, ведущие созерцательную жизнь, не делающие никакого зла и думающие лишь о Боге, имеют ли в Его глазах какую-либо заслугу?

«Нет, потому что если они не делают зла, то не делают добра, а следовательно, бесполезны; впрочем, неделание добра есть уже зло. Бог хочет, чтобы думали о Нём, но не исключительно о Нём Одном, потому что на каждого человека Он возлагает известные земные обязанности. Бог спросит у него отчёт в добре, которого он не сделал».

— Тот, кто не делает зла, но пользуется злом, сделанным другими, одинаково ли виновен с ними?

«Он виновен, как бы сам сделал это зло, потому что пользоваться злом значит принимать в нём участие. Он тем самым одобряет его, и, следовательно, сделал бы его сам, если бы мог, или если бы смел сделать его».

— Желание зла так же ли достойно порицания, как и самое зло?

«Добровольно противостоять желанию сделать зло — добродетель, в особенности, когда есть возможность удовлетворить этому желанию; если же зло не сделано по неимению только к тому удобного случая, то человек, желавший сделать зло, но не могший сделать его, виновен, как сделавший зло. Зло зависит от намерения, поэтому человек, по мере того, как осознаёт свои поступки становится и более виновным».

— Достаточно ли не делать зла, чтобы быть угодным Богу и покойным на счёт своего будущего положения?

«Нет, нужно делать добро по мере сил своих, потому что каждый будет отвечать за всё зло, происшедшее оттого, что он не сделал добра».

— Есть ли люди, которые по своему положению не могут делать добра?

«Нет человека, который бы вовсе не мог делать добра; один только згоист не находит к тому удобного случая. Достаточно иметь какие-нибудь отношения к людям, чтобы найти возможность делать добро; это зависит от вас каждый раз, когда только помощь ваша может быть нужна».

— Разве нет людей, которые вовсе не могут трудиться и существование которых бесполезно?

«Бог справедлив; Он обвиняет только того, кто бесполезен добровольно, потому что такой человек живёт на счёт труда других. Бог хочет, чтобы каждый был полезен сообразно со своими способностями».



Книга Духов

* * *

К арке моста я вышел без пяти пять. Хельга явилась три минуты шестого, с сумочкой через плечо, в бежевом брючном костюме, который ей очень шёл.

— Добрый вечер, — поздоровался я, опуская малейший намёк на местоимение.

— Здравствуйте, — ответила она, предполагая дальнейшее общение на «вы». — Моя машина на служебной стоянке, я живу в Мюнстермайфелде.

— Прекрасно. А где стоянка?

— Рядом с основной, её за деревьями не видно.

— М-м. Боюсь, маршрутки нет. Подождём?

— Лучше пройтись, тут недалеко. Если вы не против.

— С удовольствием, — ответил я, хотя был на ногах больше десяти часов.

Мы перешли мост, я собирался повернуть вправо, на дорогу, которой шёл утром, но Хельга указала на другую, ту, что была прямо.

— Машины ездят здесь, так ближе. Давайте, вы доскажете свой роман, а я отвезу, куда вам надо. Где вы остановились?

— В Мюнстермайфелде. Отель «Кронберг», третий этаж, комнатёнка квадратиш, практиш, гут. Последняя дверь слева, — уточнил я.

Хельга рассмеялась.

— Вот это да! А я на втором этаже. Дверь в начале, тоже гут.

— Здорово, нам по пути. А где обосновались ваши коллеги?

— Наш руководитель и две девушки живут в «Reuther Hotel». Мы приехали сюда в разное время.

— А я безлошадный, хожу пешком и не всегда знаю, где устроюсь на ночлег. С отелем мне повезло. У вас какая машина?

— «Фольксваген», конечно.

— А у коллег?

— У нашего шефа «БМВ», у Линды «Вольво». Они с Ирмой подруги. Когда я вернулась в офис, Линда замучила меня расспросами об интересном мужчине, с которым я так засиделась.

— А разве у вас на Западе принято бесцеремонно вторгаться в личное пространство?

— О-о, вы не знаете нашу Линду.

— Линда — такая шустрая, хотя любит гамбургеры, а Ирма — флегматичная интровертка с умеренным аппетитом, и обе из бывшей ГДР?

— Да… откуда вы знаете?

— Закон единства противоположностей. Я же видел Линду в кафе.

— Ну да. Линда Барч и Ирма Шмутке — лучшие подруги. Мы учимся в Берлинском университете на одном курсе.

В этот момент мы всё ещё преодолевали подъём, дорога вела к автостоянкам, находящимся выше, по обе стороны нас плотной стеной обступали густые деревья. Мне почему-то казалось, что мы с Флорой, покинув замок, шли в этом же направлении, а затем свернули направо по какой-то тропе, ведущей к лугу и высокому обрывистому берегу, с которого бросились в реку. Это злосчастное место действительно находилось в правой стороне, поскольку замок был за моей спиной.

— Знаете, я до конца рабочего дня думала, о том, что вы назвали «духовной эволюцией инкарнаций», и чем она закончится. Линда даже заметила, что я вернулась в бюро сама не своя.

— Таким самонадеянным термином я попытался обозначить суть развития человечества. Духовный прогресс личности прокладывает дорогу в длинной цепи рождений и смертей, отсюда и правомерность данного определения. Вот здесь и начинаются разногласия с Церковью, которая веками сеяла «одноразовый идиотизм» в угоду своим амбициям, под благовидным предлогом Спасения от Адской Вечности посредством Смирения. Источник, который я упоминал, утверждает, что основная масса душ, искр Божиих, соединится со Всевышним и перестанет воплощаться в телах, а остатки «неисправимых» соберут и отправят воплощаться на более суровую, чем Земля, планету.

— А если Конец Света наступит раньше?

— Если Апокалипсис всё-таки произойдёт, — а его срок зависит от нашего поведения, можно предположить, что часть душ, воплощённых на Земле в час «икс», сможет увидеть то, что будет с их планетой, собственными глазами и в своих последних земных телах. А вот какие тела будут у тех, кто переселится на другую планету, получше или похуже прежней, ещё неизвестно никому.

— Страшно подумать.

— Ну, необязательно же упрямо стремиться в когорту «неисправимых». То, что является ответом на ваш вопрос, противоречит поповской доктрине, а с ней мы пока готовы дожить до Конца Времён. Вы первая, кому я открыл такой прообраз будущего, но он даёт увидеть путь, по которому Всевышний ведёт Человечество, и это не тот путь, который навязывается Церковью. Откладывать переселение своей души в тело вознесённого праведника и покаянную беседу со священником до смертного одра — пустая трата времени: у каждого впереди и так слишком долгий путь.

— Вы говорите о сложнейших вещах так просто…

— Правда всегда очень проста, если не дать заморочить голову «измами». К тому же, у меня какой-никакой опыт общения со студентами, а они не любят сложностей и глупостей. Однажды меня спросили, почему не везёт некоторым странам. Я ответил, что планета, государство, народ и отдельный человек несут свою Карму. Испытания личности в этой жизни вызываются отклонением поведения в жизни прошлой, то есть, что посеешь, то и пожнёшь. В общем, о смысле переселения душ и загробной тайне смысла земной жизни они задумались, но, главное, стали лучше анализировать исторические вехи и задавать более трудные вопросы, нередко — в сослагательном наклонении. В раскрытии преступлений аналогичный подход называется построением прогнозных версий о посткриминальном поведении преступника, а в истории, как известно, сослагательных наклонений нет, чем лишний раз подчёркивают ограниченность исторического мышления. Доказательство — заячьи скачки от одних «измов» к другим, подменяющие закон эволюции.

— Вы преподаёте историю?

— Да.

— А я заканчиваю исторический факультет.

— Очень приятно, что мы коллеги.

В это время мы уже шли по ровной дороге и приближались к автостоянке.

— На чём мы остановились в кафе?

— На форменном саботаже идеи реинкарнировать по Закону Творца и вашей озабоченной Линде. Видите ли, в чём дело, малопривлекательность церковной аллилуйщины, за которой крылось откровенное властолюбие, требующее принуждения, сопровождала значительный отрезок истории. Достаточно вспомнить жуткое религиозное насилие и происхождение термина «Божий раб». Если бы церковная верхушка действительно ставила благородную цель доносить до людей посреди лицемерия и неравенства то, чего хотел Спаситель, для этого она слишком долго и неуклонно применяла самые негодные средства, какие на Земле можно придумать. Разве у вас нет впечатления, что современное гуманное отношение западных церковников к человеку сложилось в результате исторической утраты возможности преследовать свои интересы, издеваться над личностью и определять светскую жизнь?

— То есть Церковь не учила любить Бога?

— Святое Предание о приговоре Страшного Суда к Вечному Аду — негодный способ привить любовь к Господу и ближним. У человека, посланного на Землю, блокирована память о прошлых воплощениях и его Духовном Мире, поэтому им легко управлять. Он — искра Божья, и потому самое естественное состояние для него — испытывать радость служения вечному прекрасному миру, из которого он родом, но его мир исказили до неузнаваемости, и сегодняшних попов трясёт от негодования, когда им об этом говорят. Их постулат одноразовой жизни на земле — это искажение смысла земной жизни. Господа «прибрали» к рукам те, кто непомерно любил повелевать людьми, те, кто осуждал несчастных к костру и во имя власти называл подобного себе Божьим рабом.

— Из ваших слов можно сделать прямой вывод, что история сгладила все углы, кроме главного церковного постулата.

— Как-то так. В силу монополии на постулат и по ряду других причин, он оказался истории не по зубам.

— Видите? Пройдём эту стоянку, повернём за ней налево, и там наискосок будет другая, на которой мой «фольксваген». Извините, что перебила вас.

— Ничего, я уже почти всё сказал. Человеку из поколения в поколение внушали, что служить Отцу Небесному и Святой Церкви суть одно и то же, потому-де, что святость Отцов Церкви, Инквизиции, есть следствие непорочного зачатия Самого Христа. От Его Имени заявили, что душа в телесной оболочке живёт на Земле один лишь раз и с единственной целью — сдать экзамен на право избегнуть адской вечности, целиком находясь во власти святых наместников. В IV веке лицемерную аллилуйщину соединили с богохульством. Отец не поступает так со своими детьми, понимаете? Но «святость» есть итог и мера продвижения души в цепи рождений и смертей; с достижением святости исчезает причина вновь и вновь приходить на Землю; стать святым вне законов природы невозможно, а вот для присвоения себе «звания» святого, самозванцам никаких законов не требовалось, — на то они и самозванцы. Достаточно подальше упрятать Закон Реинкарнации и объявить о беспорочном зачатии девы Марии от Духа Святого, а себя — святыми преемниками Сына Божьего, и дело в шляпе. Святость можно присобачить к чему угодно, однако скрываемой сущностью святости остаётся то, что святой человек навсегда покидает землю и его Дух перестаёт перевоплощаться. Считайте это посягательством на «традиционные христианские ценности», но прежде, чем за это подвергать остракизму, в наши дни Церкви пришлось бы публично сознаваться обществу в деянии против Совести. Искренность — очень ценное качество, идущее из глубин души, и на земле её явно не хватает.

— Но вы же, пусть вы и правы, поставили эти ценности с ног на голову. Не боитесь? Чем же может ответить Церковь?

— Да ничем. Продолжит делать вид, что ничего не происходит, в критический момент станет выкручиваться, в повседневной рутине — избегать нелицеприятных контактов и прикрываться жалобами на нападки на христианские ценности. Только я хочу немного поправить вас: я христианские ценности с ног на голову не ставил, но считаю верообразующий закон, принесённый Христом, ради которого Он приходил на Землю, главной ценностью, которую с ног на голову перевернули попы. Если бы Христос не выражался притчами, Его Учение и вовсе бы до нас не дошло, — власть нашла бы способ оборвать Истину на полуслове. Позднее Рим так и поступил, а впоследствии извратил Его Учение и превратил в инструмент власти и нагнетания страха перед смертью и Церковью.

— Я где-то слышала, что распятие Христа было условием, чтобы Его Вера дошла до людей, иначе бы, о ней забыли.

— Так могло быть. До сих пор слышишь, что Христос искупил нашу вину и пострадал за всех нас, однако было бы правильно добавить к этому, что каждый отвечает за свои грехи лично, согласно закону реинкарнации. Спаситель не исчезал на глазах своих учеников, — Он, Его семья и помощники уплыли на юг Франции, где Его ожидала долгая жизнь. Небеса ответили Ему, что Он может больше не проповедовать, и Он знал, что Его Ученики миссию выполнят. Они все погибли, кроме одного. А мой виртуальный герой, опалённый солнцем во многих экспедициях, с высоты своих энциклопедических знаний был серьёзно озадачен и, когда дочитал древний манускрипт до точки, осознал две вещи.

Мы уже свернули налево, немного прошли вперёд и остановились у въезда на вторую автостоянку.

— Какие?

— Бог поругаем не бывает, какие бы преступления во Имя и от Имени Его не совершались. Он долго ждёт, а потом больно бьёт. Боль дана для того, чтобы человек задумался и осознал ошибки.

— И поэтому людям не от кого ждать подсказки?

— Почему же — подсказок сколько угодно. Например, Книга Духов и множество других книг, продиктованных Свыше, однако существует монополия на Истину и официальная позиция Церкви, которая просила государство обеспечить цензуру. Проблема в том, что правда, которая противоречит церковной доктрине, признаётся ересью, а ересь не способствует осознанию ошибок, за которые Всевышний больно бьёт. Из Святого Писания выдрали главное — верообразующий закон Христа, и не я первый заметил, что за многие века научились цитировать Библию по любому поводу.

— А вторая вещь? — спросила Хельга, когда мы подошли к её машине.

— Археолог решил, что о том, что попало в его руки, следовало знать всему Человечеству, и начал действовать.

— Что же случилось с вашим героем дальше, — она повернула ключ зажигания, мы плавно тронулись.

— Рукописью заинтересовался один депутат-олигарх из Государственной Думы и заказал её бандитам, чтобы те выкрали. Археолога чуть не убили, затем похитили его невесту, сожгли квартиру и взорвали его старые «жигули». Тогда он бежит в Рим, где живёт его коллега, с которым он познакомился на раскопках замка тамплиеров в Центральной Франции. Ему нужна консультация о происхождении рукописи, и через знакомого он добивается аудиенции в Ватикане, чтобы обратиться к специалистам отдела рукописей. Приятель-итальянец через вторые руки сводит его с геем-прелатом, который соглашается помочь, но, когда археолог приходит на встречу на одну из конспиративных квартир католической спецслужбы на виа дель Корсо, находит обнажённый изуродованный труп клирика и слышит вой полицейской сирены. Здесь надо сказать, что парня решили подставить, чтобы застать на месте преступления и изъять рукопись. Как известно, в Ватикане официально разрешено членство масонов, а у них всегда есть свои люди не только в полиции. За ним начинают охоту разведка Ватикана и полицейские, кто-то обыскивает его гостиничный номер и пытается сбить машиной, а какой-то мотоциклист на ходу вырывает из рук сумку, но парню чудом удаётся спасти рукопись и, проболтавшись несколько дней с диггерами в римских катакомбах, взять авиабилет на Салоники.

— Захватывающе. Шпионы, попы и геи — в одном флаконе.

— Там он, наконец, попадает в греческий монастырь и во всём исповедуется православному священнику. Тот говорит ему, что мысли о реинкарнации есть тяжкий грех, и настоятельно советует бросить писать книгу, поскольку идея перевоплощения душ исходит от самого Сатаны. Герой видит, что постучался в монастырь, как мирянин за штопором, и начинает размышлять, не наплевать ли ему на тайное мировое правительство, выполняющее волю того самого Сатаны, на государство, которое служит олигархам под управлением бесов, на застарелые проблемы социальной справедливости, необъясняемые дремучим поповским учением о вечном аде, и спецслужбы, держащие земную популяцию за нестриженых мутонов. Надеюсь, вы понимаете, что он приходит к этому выводу не потому, что боится за свою жизнь, а потому, что сделал две неудачные попытки обратиться к католическим и православным клирикам.

— Это и есть конец истории? — спросила Хельга.

— Ну нет. Развязка в том, во что могут превратиться благородные порывы неискушённой души, но до конца ещё далеко. Впрочем, читатель может не опасаться разочарования, потому что каким бы герой ни был, с тайнами Мироздания он успеет ознакомить всякого, кто открыл бы книгу. Наконец, он подаётся в один пустынный городок на полуострове в Эгейском море с говорящим названием Метаморфос, — славное местечко вправить себе извилины после чехарды встреч с политиками, бандитами, академиками и клириками, — такие свидания по одному и тому же поводу не каждый выдержит. Если опустить «описание природы», там он влюбляется в русскую жену хозяина гостиницы, толстопузого с противной косичкой на плешивом затылке Мавридиса, и она признаётся, что давно мечтает сбежать от мужа, если не с первым, то со вторым встречным. Хитрому хозяину кажется, что он разоблачил интригу любовников, и он отсылает красавицу-жену в Салоники за средством для чистки раковин и ковров. Утром в день отъезда постояльца, Мавридис неврастенично барабанит пальцами по стойке отеля, еле доставая до неё крючковатым носом, а к вечеру герою достаётся украденная на память кофейная ложка, чужая жена со всеми деньгами, снятыми со счёта постылого супруга, и весь мир, не изменившейся со времён Македонского на Буцефале. Ну как?

— Потрясающе. В тайну рукописи и голливудский сюжет вы меня посвятили, только немного грустно и смешно от крючковатого носа на столе. Мне кажется, что развязка удивит всех.

— Так и есть. Н-да, здесь довольно-таки пустынно. Впереди Виршем?

— Да. Осталось немного.

— Разумеется, герой поделился тайной с любимой женщиной, а она огорошила его вопросом, сколько заплатит Церковь за эту рухлядь, чтобы никто о ней не узнал. Купил же папа римский кружку, походную сумку и собственноручную рукопись Христа у тамплиеров, изрядно им заплатил, спрятал в закрома и не прогадал. Археолог возвращается с возлюбленной в Москву и собирается продать рукопись на аукционе в Лондоне, чтобы организовать в Крыму частные раскопки каких-то глиняных черепков Боспорского царства. Приходит к библиофилу-антиквару, чтобы оценить товар, а тот, завербованный ещё при Андропове на фарцовке однодолларовыми купюрами, звонит кому надо, и вещь, которая могла бы спасти человечество, навсегда оседает в закромах Лубянки. Не знаю, насколько и в какую длительность загробного наказания там верят, но в загробный мир лазили с первых лет Советской Власти и разбирались в нём не хуже поповщины. Прелюбодеяние и вероломство, воровство и корысть увенчивают измену мечте и своему делу, — это и есть конец. Правда, его любовница и голой была не умнее, — в ней он тоже разочаровался и вернулся к занятиям своей прошлой египетской жизни, — стал «чёрным копателем», и теперь собирает по лесам истлевшую амуницию солдат Вермахта и стреляные гильзы с маркировкой заводов Круппа. Человеческая безысходность во всемирном масштабе на примере души, которая хотела, как лучше и быстрее, а получилось хуже, чем всегда.

— Мне понравилось. Почему вы решили сделать такой конец?

— Потому что «лучше и быстрее» уже было с построением скороспелого коммунизма и обретением вечного рая за одну жизнь. Парень совсем не понимал, что перемены должны созреть, прогресс земных существ предваряется накоплением критической массы зла, — так написано в Книге Духов, о которой я говорил. Надо начинать с себя, а чтобы начать с себя, нужна истина, скрываемая Церковью. Если бы хотя бы один читатель это понял, я бы счёл свою задачу выполненной. Современный человек не усматривает никаких противоречий между Учением о Вечном Аде и любовью, которую проповедовал Христос, а между тем, за ложью об одноразовой жизни скрывается вся тайна загробного смысла нашей земной жизни. Знаете, Хельга, — я впервые назвал её по имени, — исходя из постулата эволюции и перевоплощения бессмертной души, можно понять всё, что важно знать на Земле Человечеству. Состав преступления церковников против него, с юридической точки зрения, был закончен в тот момент, когда в общественном сознании была разорвана причинно-следственная зависимость выбора судьбы и земных испытаний от самого человека и его поступков. В коре головного мозга возник импульс рассогласования, разорвавший логическую связь неприятностей текущей жизни с поступками жизни прошлой, и с утратой власти Церкви над обществом история пошла наперекосяк. При этом факт «несанкционированного вторжения» в высшую нервную деятельность не могут установить даже кандидаты в доктора Института Мозга, поэтому человечеству предстоит постигать Божью Истину тем же контрпродуктивным историческим путём.

— Без участия Церкви?

— Обе христианских Церкви не способны и не заинтересованы в признании того, что средневековая паства пострадала от инквизиторов, а наше духовенство — от революционеров, по причине лживости доктрины одноразовой жизни; светским же властям на это глубоко плевать, потому что они существуют по инструкциям «менеджмента», которые приводят обычного человека к «офисному бешенству». Таково положение человека в запутанном современном мире, несмотря на то, что не реже раза в год слышишь, что Библия — самая читаемая книга.

— Вы удивительный человек, Алекс, — теперь я вас тоже могу называть по имени, не так ли? — ответила Хельга, переключив скорость.

— Приятно. Осталось сговориться называть друг друга на «ты».

— Логично. Хотела спросить. Неужели церковный закон мог сделать человечество таким зашоренным?

— Мог и сделал. Когда-то всем известный граф Дракула решил «улучшить человечество», собрал больных, немощных и калек из окрестных деревень и сжёг их заживо. Тем же, хотя и менее явным путём «улучшали человечество» и другие личности, вошедшие в скрижали истории в качестве Великих, однако их никто не пытался ставить рядом с Дракулой, зато многим из них поставлены памятники, впрочем, как и самому Дракуле. И дело не в том, что сжатые сроки одноразовой жизни не дают кому-то понять, что калеки и уроды будут появляться на земле снова и снова. Учение об одноразовой телесной жизни души не позволяет осознать, почему все мы настолько разные, — богатые и бедные, сильные и слабые, здоровые и больные, успешные и непутёвые, красивые и уродливые. А в основе перечисленного лежит спрятанный церковниками закон кармы и реинкарнации: мы заслужили это, выбрали это, и поэтому пришли на грешную Землю выполнить очередную задачу такими, какими в очередной раз родились, и потому все люди на планете равны между собой.

— Сильно сказано. Значит, с Вечным Адом никак?

— Никак.

— Алекс.

— Да.

— Мы приехали.

— Да?

— Мюнстерплац, кафе «Вулкан», церковь. Узнали? Прости. Узнал?

— Где ты оставляешь машину?

— Слева от церкви, как обычно.

— Ставь.

— Сейчас.

Хельга припарковалась, поставив «фольксваген» на свободное место. Мы вышли.

— С меня ужин. Хочешь есть?

— Пока нет, спасибо. Предлагаю погулять. Не думай, если я немка, мне здесь не интересно. Иногда хочется вырваться из Берлина, хотя бы на день.

— Конечно. Я тоже хотел предложить пройтись, просто не успел.

— Нам туда, — она показала рукой, поправив сумочку на плече.

— Как скажете, фройляйн, я не местный, — ответил я, чтобы напомнить ей про наше столкновение утром. У неё всё выходило эротично — и поправлять сумочку, и сталкиваться, и нажимать на тормоз-газ.

Она улыбнулась и легко, неосязаемо аж до озноба, взяла меня под руку, а я, как старый пройдоха, «отзеркалил» её походку и прикинул, что в середине первой половины второй декады сентября должно стемнеть около восьми вечера, то есть часа через полтора. Вот что означает правильный французский парфюм.

Мы прошли мимо входа в церковь и оказались на другой её стороне, противоположной парковке.

— Проб-стель-хоф-штрассе, — по складам прочёл я. — Интересно, куда мы по ней придём?

— Дойдём до водонапорной башни, там посмотрим. Алекс, как ты думаешь, землю ждёт большая катастрофа?

— Спросила бы что полегче. Каждый хочет верить, что она случится после него. Инопланетяне видят, что уничтожить себя мы способны. Дело в том, что баланс относительного условного покоя на планете изменчив и хрупок. Существует такое объяснение: смысл числа «666» заключается в том, что оно обозначает две третьих того, что противостоит хаосу и деградации и обеспечивает некую стабильность пограничного состояния борьбы светлых и тёмных сил. Как только одна треть потенциального хаоса начинает увеличиваться за счёт уменьшения двух третей потенциала порядка, личность и общество поражает моральное разложение, и дьявол, благодаря деградации, набирается сил.

— Я слышала другое объяснение — про метку.

— Про цифру или метку слышали все.

— Ты ни за что не угадаешь, о чём я сейчас подумала.

— Это легко. Ты подумала, что, исходя из этого, материалистам нельзя доверять управление обществом ни на каком уровне, а церковная доктрина не способствует укреплению двух третей потенциала порядка так, как это могло бы быть возможным, если бы не извратили Учение Христа.

— Да, примерно… как ты смог?

— Это первое, что приходит в голову, то же самое когда-то подумал и я. Человеческий Дух стремится к созиданию и сохранению порядка. Это же простой тест на вопрос «что делать?» К сожалению, если под порядком разуметь общее благо и гармонию, так думают не все. Однажды мне пришло в голову, что коварное учение об одноразовой телесной жизни души родилось на Западе не случайно. Вечные Ад и Рай для каждого индивидуальны, поскольку они заслуживаются столь же индивидуально, сколь индивидуально земное положение личности. Реинкарнация нас объединяет потому, что для Бога не имеет значения наше положение, мы движемся одним путём эволюции, независимо от своего положения, равны между собой и просто обречены на взаимную любовь, взаимопомощь и взаимную поддержку. Сказать, что толоконные лбы «слегка приврали», не поворачивается язык. Они убили главную христианскую идею и наклеили рожу, будто ничего не произошло. Сегодня они открещиваются от собственных мотивировок фальсификации верообразующей сути, потому что помудревшее Человечество вот-вот сдерёт с их корпоративного богохульства семь шкур.

— Что будет тогда?

— Услышат короткий вопрос: чем они занимались более полутора тысячелетий и кому служили? Благодаря религиозным извращениям, лжи о загробной вечности, безверию, социальной апатии и невежеству, победа хаоса над миропорядком в какой-то момент может стать необратимой и привести к гибели общества, государства и цивилизации. Динамику пропорций хаоса и порядка не трудно проследить на приходе Гитлера к власти, на тех, кто его к ней привёл и этому способствовал, — получится весьма длинный список пособников этого выкормыша.

— Иногда кажется, что мы в начале Конца Времён. Это так?

— Похоже. Во-первых, возрастает опасность ядерной катастрофы — америкосы тупо делают вид, что не верят, что Россия никогда не нанесёт первого удара, в чём уверены в каждой нашей семье. Во-вторых, растёт количество природных катаклизмов, их число по прогнозам и пророчествам будет только возрастать. В будущее заглядывать пытались — карта омываемых мировым океаном материков будет совсем другой.

— Можно что-то изменить?

— А как, если на Земле все поделены на сытых и голодных, нет никакого консенсуса и весь земной шар загажен американскими базами? Мы видим разгул нечистой силы, крестимся, как мужик после грянувшего грома, причитаем «лишь бы не было войны», как бабы, и живём по принципу «спаси себя сам». Антихристианские свободы и ценности, которые мировая элита внаглую навязывает народам, могут быть развенчаны истинами Духовного Мира — миром душ, а образ его в массовом сознании давно сфальсифицирован западной поповщиной. Американцы даже не скрывают применение по всему миру теории контролируемого хаоса, однако, мы почему-то думаем, что речь идёт не о том хаосе и деградации от того самого дьявола, а от кого- то другого, кого стоит временно и смиренно перетерпеть, потому что смирение испокон веку провозглашено традиционным средством индивидуального достижения скорой райской вечности. Америкосов робко упрекают в двойных стандартах, словно забывая, что стандарт всего один — или дьявол, или Бог.

— А что это меняет?

— Это с математической точностью определяет выбор человека, с кем ему быть. Аксиомы одноразовой телесной жизни души и бездушного тела затрудняют «математический» выбор, иначе бы, слова «верующий» и «неверующий» употреблялись с иной частотой встречаемости. Мы с тобой уже разбирали церковный верообразующий закон на исходные постулаты, и пришли к выводу об их фальшивости. Жизненные смыслы не рождаются на пустом месте, — их формулируют, проповедуют, контролируя усвоение.

— Хорошо, но что это нам даёт?

— Если, пользуясь правилом формальной логики, закон инкарнаций принять за глобальную истину, церковный закон становится глобальной ересью, которая увеличивает общепланетарный хаос. Скажи кому-нибудь, что у Человечества всего два верообразующих закона: посмертной вечности и загробного небытия, и предложи вывести следствия из каждого, — тебя не поймут и ничего не выведут, а с третьим законом, — возвращения в Мир Духа с Земли и обратно, будет ещё хуже, и, возможно, напомнят про ересь, о которой не захотят говорить. Этим незнанием и пользуется дьявол, таков ответ на твой вопрос.

— Я уже думаю, как ты, мне хотелось услышать ещё каких-то объяснений. Значит, у Антихриста никакой метки нет?

— А за каким хреном ему метка, если он носит шапку-невидимку и пользуется плодами дезориентирующей доктрины, которая скрывает загробный смысл земной жизни? Церковь что говорит? Заслужить вечный рай и попрощаться с Землёй. Из лжи обычно выводятся ложные заключения. Однако дела на планете Земля обстоят ещё хуже, чем принято думать. Мировая элита ещё в XIX веке поставила задачу превратить народы в управляемое стадо примитивных особей, «поигрывая с богом», и «одноразовая» аксиома — одна из стратегических составляющих.

— Разве люди отказываются от здравого смысла?

— Какая интересная мысль! А где он? Как объяснить, что сеть неприметных международных контор «Child free» методично и дозированно канифолит мозги населению Америки и Европы, что заводить детей не экономично, убыточно и хлопотно, а семья ведёт к умственной деградации и бедности? Как случилось, что профанация образования делает всех умниками, а традиционная семья — изгоями и дураками? А сколько десятков миллионов долларов было потрачено и сколько тысяч блестящих умов было привлечено, чтобы выточить эти дьявольские формулировки? Одни взращивают на орошаемых полях противозачаточную кукурузу, другие подавляют либидо детскими игрушками, сидя в европарламенте, третьи возводят в Конституцию «однополую контрацепцию», четвёртые внедряют в систему образования рекомендации по выбору и смене пола, пятые занимаются разработкой социальных мер по стиранию гендерных различий мужчин и женщин. Ты, наверно, лучше меня знаешь, кто участвует в избрании членов европарламента, — люди в здравом уме или без. Вменяемость — это ещё не доказательство жизни на благо общества, иногда это формальное основание клацнуть до упора наручниками.

Так мы дошли до старинной водонапорной башни красного кирпича.

— Действующая?

— Памятник. У вас есть такие?

— В каждой деревне. В детстве я считал такие башни замками. Ты уже проголодалась?

— Нет, нет, спасибо. Давай пойдём по той улице, это Франкенштрассе, я по ней проезжала. Дойдём до перекрёстка, свернём направо и опять попадём в центр.

— Давай, если ты не устала.

— Нет, мы же идём медленно. На другом конце города есть ещё одна башня — Башня-сова.

— А, видел. Такая белая. Красота какая здесь. Напоминает средневековый городок на железной коробке с печеньем. Сказка. Ладно, пошли.

— Слушай, откуда ты столько знаешь про Европу?

— Что-то изучал специально, а что-то узнавал по своему предмету, когда готовился к занятиям. С аспирантуры помню, как нам говорили: научные сотрудники обязаны прочитывать двести страниц в день, а вам, преподавателям, положено хотя бы сто. Как-то, готовясь к чтению курса лекций по Высшей социологии, мне попались кадры одного западного мультика для детей 5—7 лет. Заранее извиняюсь за пересказ увиденного.

— Мне же не четыре года.

— Это хорошо. Какашка, вышедшая из козочки, жаловалась малышу, что её на свободу долго не выпускал здоровенный фаллос. Сляпано, между прочим, с толком, хоть Оскара вручай. Белая пушистая козочка — это, конечно, европейское общество в оковах нравственности, освобождённое вопреки аллегорическим возвратно-поступательным потугам Церкви, умилительный мальчик в коротких штанишках — отзывчивый евросуд по правам человека, всегда готовый выслушать жертву морального беспредела, а симпатичная коричневая какашка с жалостным выражением лица и есть та самая похотливая либеральная ценность, которая рвётся наружу и олицетворяет светлое будущее европейцев. Кстати, патологическое смакование и поедание нечистот — факт психиатрии известный, и диагностируется как последняя стадия деградации. Есть страны, где в общественных местах царит культ испражнений и не обошлись заимствованием писающих по всей Европе мальчиков. И это тоже можно отнести к числу новых веяний свободы и демократии, за отсутствие которых обливают грязью мою страну.

— Боже, какая дикость.

— Воспроизведённый фрагмент длился около 10 секунд, если ты об этом.

Несколько шагов мы прошли молча.

— Алекс.

— Что?

— В России многие думают так же, как ты?

— Мне просто жаль европейцев, близоруких от своего благополучия. Им навязали новое содержание либерализма, толерантности и растоптали понятие свободы Духа и нетерпимости к мерзости.

— Ты говоришь искренне?

— От всей души. Наше сознание того, что ты имела в виду, просто не приемлет. Достаточно вспомнить, что у нас делают с чадолюбцами, и про нападки на нас за то, что нам не по нраву американская демократия и регистрация однополых браков. Невозможно даже вообразить, чтобы наш в доску священник обвенчал даму с собакой, — а это документальные кадры фильма, снятого не в одной европейской стране и не только с одной собакой. Мы созидатели и землепашцы, никогда не имели колоний и не жили развратом и грабежом. А земледельцам, даже отлучённым от земли, надо, чтобы их не трогали ни хазары, ни печенеги, ни англосаксы. Между прочим, восточные немцы — те же славяне: Берлин произошёл от «бер» — медведя и берлоги, а Лейпциг — от Липецка, хотя насчёт этого, версий несколько. Если бы при вашей-нашей Екатерине Великой нанятые ею земляки не переписали историю Руси, мы бы считали себя потомками гиперборейцев, так что наш Ломоносов не зря врезал по носу одному из учёных-гастарбайтеров. А великая императрица пустила историю славян по великому ложному пути, и история не стала другой. Теперь душа императрицы вселилась в нашу примадонну, которая то поёт, то собирается на пенсию. У неё настолько сохранились врождённые замашки, что она меняет шоуменов, как в прошлой жизни — фаворитов, и каждый норовит залезть в телевизор и поделиться, как ему спалось, хотелось и моглось. Ты же не обидишься, если я скажу, что считаю тебя славянкой, восточной славянкой.

— Нет. Я знаю разницу между Восточным и Западным Берлином, она не исчезла до сих пор.

— Так ведь Железный Занавес и Берлинская стена никогда не были одним только архитектурным украшением. Какими бы советские атеисты ни были материалистами, они понимали, что саксофон, жвачка, джинсы и рок-н-ролл сделают то, чего не могут пушки. Славян нельзя победить, а растлить и пробудить скотские инстинкты можно почти у любого. То, что происходит в Европе, называется перековкой сознания, а грань между совестью и ценностью возможно стереть уже во втором поколении. Но в Европе правят бал не материалисты, а члены тайных сатанинских обществ, которые разбираются в материализме и церковных доктринах. Когда транснациональный капитал и силы НАТО убедятся, что население Земли, в первую очередь Европы, как по маслу превращается в стадо животных неопределённого рода, будет сделан другой шаг… Что с тобой?

— Мне страшно. Передёрнуло. Приступ холода.

— Хельга, боюсь мой жилет тебя не согреет, пойдём домой, — я слегка обнял её. — Пойдём?

— Нет, все хорошо. Скажи, ты написал роман «Кворум Буцефала» потому, что многие люди в мире не отдают отчёта, что происходит?

— Нет.

— Как нет? Откуда же ты взял сюжет? Очевидно же, он был придуман для твоего героя, который хотел открыть тайну всему Человечеству.

— А, ерунда, высосал из флюгера над твоим плечом, когда пили кофе, — небрежно бросил я, стряхнув с рукава невидимую пылинку.

Она посмотрела на меня, будто я конченый псих. Только бы не было истерики. Дофантазировался, писатель.

— Погоди, ты же не мог сочинить такое… пока мы сидели за столом…

— Мог. Делов-то. Имел мотив, средство и физическую возможность, как сказал бы следователь инквизиции. Когда обладаешь нечётким множеством фактов, их нетрудно выстроить в любом порядке. Человеку, который такими множествами не владеет, очень трудно понять, что учения об одноразовой телесной жизни души и бездушного тела относятся и ко временам Инквизиции, и Революции, и к любому эксплуататорскому обществу. Без основательных знаний подобные вещи к одному знаменателю не подводятся.

— Так кто же ты на самом деле?

— Историк я. Преподаю историческую хронологию и заставляю постигать бесконечность дат, имён и событий, иногда даже ставлю двойки, — в нашем исчислении это плохо. Если я в хорошем настроении, изредка даю студентам уроки альтернативной истории, а в перерывах — исследователь кругов на ржаных полях и собиратель метеоритных камней. Верю в добрых зелёных человечков и телепрограмму на завтра.

— Значит, про рукопись — неправда?

— Правда. Такое из флюгера не высосешь, потому что себя надо уважать и отличать поповское богохульство от идей Христа. К сожалению, всё правда, Хельга. И насчёт кругооборота недоразвитых и тёмных душ между третьим и пятым измерениями, и вытекающей из него необходимости кардинальных преобразований, и насчёт Церкви, которая в третьем тысячелетии от Рождества Христова пудрит извилины человека вечным адским пламенем и скоропостижным концом его нравственного пути, за ненадобностью. Считай, что я и есть тот рубаха-археолог, и не знаю, что делать с его тайной, а знал бы — сделал. Ведь её даже Ватикан не купит, потому что обобщённое содержание придуманной рукописи взято из уникальных источников и давно разошлось по земному шару миллионными тиражами, включая Интернет. Что до названия романа «Кворум Буцефала», оно отражает концепцию, которую я подтверждаю и сейчас. Землянам осталось поверить, что их планета досталась Адаму и Еве в аренду, а не в собственность, и, пока не раскупили участки на Луне, всё со временем образуется. Без стимулирования общественного прогресса революциями, приватизациями, вечным адским огнём, без суеты и веры в исконную чушь.

Возникла театральная пауза, заполненная цоканьем каблуков по тысячелетним булыжникам. Наверно, некоторые не любят, когда их слишком долго водят за нос. Придётся оправдываться в том, что обманул наивную, доверчивую и беззащитную девушку.

— Как тебя звать на самом деле?

Ну, блин, и вопросик! Забыла, что ли?

— Так же, как я представился нашему портье, с обликом маклера, он подтвердит, что я — это я. Или показать паспорт?

— Не надо.

— Я выдумал только одно — что я уже написал эту книгу. Могу исправиться, — перенесу на бумажный носитель «Кворум Буцефала» в той версии, что озвучил, и издам за свой счёт. Я хорошо запомнил, что рассказывал, даже запятые расставлю там же. Книгоиздатели всё равно не увидят коммерческой перспективы от разглашения загробной тайны, а бумага стоит денег.

— Ты думаешь, я сочла тебя ненормальным?

— Почему именно ненормальным?

— Их вокруг полно.

— А-а, вон, в чём дело, убедительно, хотя я на исключение не рассчитывал. Примерно так бы выразился мой первый читатель, если бы дочитал мой ненормальный роман. Была вообще-то, одна мыслишка, что ты считаешь, что я подумал, что ты приняла меня за писателя, который повествует о небылицах, но теперь я передумал, потому что ты только что изменила мнение.

Хельга рассмеялась.

— Ну, вот видишь. Сенсации на отдельно взятой планете никто не допустит. Всё прогрессивное человечество проявит единство воли и по ходатайству Святой Церкви откажется перевоплощаться, поскольку реинкарнацию выдумал Сатана. А если серьёзно, земная жизнь не становится ценнее и одухотворённее от того, что кворум святых мракобесов объявил её одноразовой. Иисус был провидцем, план его жизни был определён до прихода на Землю вплоть до роли Его любимого брата Иуды, и никаких церквей Он не создавал. Церковь уничтожила многие рукописи о Нём, и некоторые скрываются Ватиканом до сих пор, а саму Библию церковники переписывали 27 раз.

— Всё-таки жаль, я бы такой роман обязательно прочла, — с долей сожаления ответила Хельга, не обратив внимания на цифру 27.

— Кстати, романа о реинкарнации пока никто в мире не написал. Каюсь, что морочил голову своему ближнему какой-то античной лошадью.

— Но такое название — «Кворум Буцефала», сразу не придумать.

— Ой-ой. Я же говорил, что Кворум — это подавляющая часть земной популяции с неразвитыми душами, а Буцефал — тот, кто этим пользуется и ведёт Человечество своей псевдоидеологией к трагедиям и пропасти.

— Подожди. Ты что, правда, совсем не понял, что сказал про коня Македонского? Ты кому-нибудь ещё говорил об этом?

— Никому. Я же пока из малоизвестных «городских сумасшедших». А что, пора заслать анонимку в Лигу Наций?

— Это же грандиозно!

— А-а, вот ты о чём. Сейчас разочарую. То, что на земле большая часть популяции имеет неразвитые души, можно почерпнуть из газет, ящика и учебника истории, где на каждой странице льётся кровь и вершится подлость. Необязательно ссылаться на аналогичный вывод о трёх четвертях «недоразвитых», сделанный институтом Ньютона, исследования которого действительно грандиозны. А то обстоятельство, что фиктивному учению об одноразовой телесной жизни души существует альтернатива духовной эволюции, зафиксировано в «чуждых исконному Православию» мировых религиях, так что сопоставить первозданный верообразующий закон христианства с эмпирическими данными учёного Ньютона о низком коэффициенте духовности земной популяции может каждый. Вывод? Критическая масса душ с начальным уровнем нравственного развития обусловливает содержание планетарного хаоса, зависимое от угла разворота дышла «одноразовой» парадигмы. Поскольку подобное сопоставление доступно каждому, клирики ходатайствовали перед государством о введении цензуры на «религиозную ересь», хотя лично мне не понятно, как можно бороться с ересью реинкарнации и кармы в Интернете, где прямо говорится о догматическом мракобесии.

— Создали бы Инквизицию.

— И попросили бы зарегистрировать её в анналах Министерства юстиции, а дальше — больше. Однако каким бы шоком это не прозвучало для верующих, факт стремления к цензуре свидетельствует о том, что Церковь является главным тормозом в конструктивном переосмыслении прошлого и формировании прообраза будущего. Поповщина издревле навздевала «одноразовые шоры» на грядущие поколения Божьих рабов.

— Как ты пришёл к выводу о том, что Церковь — тормоз?

— Академики сами признали, что в оценках причин и следствий Революции 17-го и правоты «белых» и «красных», — считай — в истинности обеих «одноразовых» парадигм, — не разобрались, — думаю, им мешает не только «одноразовое мышление», но и некоторые причины объективного характера. На ТВ и в СМИ тема Великого Октября звучит нередко, — однозначных оценок буйного XX века действительно нет, да они и невозможны, поэтому ни об историческом прошлом, ни о будущем страны нельзя сделать разумных выводов.

— Почему?

— Почему нельзя? Существует три колокольни: учение об одноразовой телесной жизнь души, учение об одноразовой жизни бездушного тела и учение о реинкарнации, Наставления которого проливают яркий свет на загробную тайну смысла земной жизни и открытым текстом отвечают на вопросы, вызывающие у учёного люда «синдром двоечника». У «полного» профессора — 5 дипломов, у академика их 6, а вот почему они никак не могут перелезть с двух «одноразовых» колоколен на третью, самую высокую, и за что им платят жалование, новейшая история умалчивает. Ясно одно: если бы государство удовлетворило просьбу Церкви о введении цензуры, это было бы шагом к давно пройденному клерикализму, при котором сегодняшнему попу, «застрявшему» в начале позапрошлого века, очень удобно жилось, — его бы не доставали дурацкой ересью о переселении душ, поскольку при царизме аксиома одноразовой телесной жизни души была включена в национальную идею и охранялась Самодержавием. Самодержавие «исповедовало» Крепостное право, а Церковь — «одноразовое» смирение крепостного раба, кормившего одноразовые поколения паразитов, казнокрадов и взяточников, а затем пришёл «одноразовый» гегемон и наворотил «одноразовых» дел согласно «одноразовому» закону материализма. Видимо, господа академики и профессора, будучи студентами, весело прогуливали занятия скучных преподавателей или посещали театральный кружок, где научились по Станиславскому прикидываться массовкой из дурачков. Когда одного из учёных мужей спросили, почему курс очередного правителя России всякий раз отрицал предыдущий и был продолжением аттракциона «американские горки», тот понёс ахинею, хотя этому была посвящена тема телепередачи. Вопрос-то проще пареной репы: почему преемники трона на протяжении столетий не могли спокойно развивать то, что им досталось от почившего короля, почему всё решалось через насилие и пень колоду?

— Я бы тоже спросила, почему нельзя «спокойно развивать то, что досталось». Что бы ответил ты?

— О, я бы всплеснул руками, от наивности вопроса. Нечего было «спокойно развивать», не было основы, из которой могло вырасти что-то разумное, доброе и вечное, а то, что было, держалось на скрепах «одноразовых» парадигм церковников и марксизма-ленинизма. Дело в том, что оценка рисков человеческих, моральных, экономических и политических потерь в результате Революции 17-го и Приватизации 92-го по сложности несопоставима с выводом о преимуществе высокой колокольни перед двумя низкими. На самом деле, вопрос сложнее, чем кажется: почему учёные мужи не могут либо очень не хотят отличить высокую колокольню от двух низких, на которые уже слазили? Подозреваю, тут действует правило «умный не скажет, дурак не догадается», оттого и вынуждены публично городить чушь. Что касается «чистосердечного признания» академиков в импотенции дать оценку правоты «белых» и «красных», с позиций «одноразовых» аксиом, сделать это невозможно, поскольку обе аксиомы есть бред, ибо карма бессмертной души с последним взмахом кадила не заканчивается. Заключение о фиктивности верообразующего закона об одноразовой земной жизни души основано на множестве фактов, и не косвенных и промежуточных, а прямых и бесспорных. Возникновение европейской Инквизиции и злоупотребления церковных властей настолько закономерны и объяснимы, что об этом я вовсе говорить не буду, — костры, которые эта «святая падаль» разводила на площадях, требуют не анализа Евангелия, а вызова психиатров. Все революции, взять французские и наши, имели целью одно: смести порядки, учреждённые по фиктивному верообразующему закону поповщины. И последнее. Подлинный закон Христа остался невостребованным, а это значит, что для Человечества ничего не изменилось. В немецком языке слово «ничего» означает то же, что в русском слово «шиш»? Извини, но на такую цепь суждений способен пятиклассник, просто его об этом не спрашивали, поскольку игры во власть любят только большие мальчики.

— Послушать тебя, многовековые заблуждения Человечества можно было остановить, посоветовавшись с пятиклассником.

— Хельга, ты допустила подмену тезиса: я сказал, что мальчик может знать ответ, но не говорил, что ответ мальчика может остановить многовековые заблуждения, хаос и кровь. Ты думаешь, мракобесам IV века надо было много времени, чтобы спрятать Учение Христа о переселении душ? Издали полсотни экземпляров Библии в новой редакции, в телячьей, кстати, обложке, раздали региональным попам и договорились к существительному «Ад» добавлять прилагательное «Вечный», поклявшись в неразглашении. Правда, впоследствии для поддержания сползающей рясы аж на шесть веков пришлось набрать штат отморозков Святой Инквизиции, — а кто, окромя стяжателя римских земель Константина, на земле без греха? Мы вот, например, на 74 года учредили ВЧК, а вы на 40 лет — Штази, и сообща ликвидировали эксплуатацию человека человеком, поскольку отделили Церковь от государства. Я полагаю, что убедить человека в необходимости соблюдать Заповеди Моисея не так уж трудно. Препятствует одно — клирики заврались о посмертной вечности, лишив себя возможности довести до нас во всей полноте кармический закон и быть более убедительными после скандального развода с государством. Клерикализм — брак фиктивный, его не на Небесах заключали. Есть, правда, ещё некоторые организационно-методические трудности воцерковления, но, учитывая, что человек — не враг сам себе, трудности преодолимы. Ну, кто всерьёз может утверждать, что учение о реинкарнации не своевременно, если 2000 лет назад его принёс Сам Спаситель?

— Алекс, ты так много знаешь и так много мог бы сказать, если бы написал эту книгу.

— Меня окружают более знающие люди. Много времени занимает преподавание, научная и методическая писанина. Ты, случайно, не забыла, что у нас тоже победил «загнивающий капитализм» и приходится уделять время телесному выживанию?

— Да, я понимаю.

— Хельга, мы на перекрёстке, так можно до Виршема дойти. Кажется, это Оберторштрассе. Сворачиваем?

— Ну да.

— Одно время собирался написать цикл деревенских рассказов «Беседы с сельским батюшкой», показать все нестыковки учения об одноразовой телесной жизни души с естественным законом переселения душ, но вовремя остановился.

— Почему?

— Через какое-то время понял, где наша деревня и где мировая закулиса с её геополитическими амбициями и вмешательством в Господни дела. Получилось бы не слишком по-деревенски, — думаю, ваши бауэры тоже чем-то отличаются от бюргеров.

— Но ты знал, что сможешь это сделать. У тебя была какая-то веская причина, и что-то послужило, ну, не знаю, поводом. И потом, это же очень непростые вещи…

— На простые вещи обратили бы внимание за несколько столетий до Революции, а их «раскусил» только вождь пролетариата со товарищи и уничтожил многовековой уклад. Ленин понимал разницу между истинным и поповским учениями, но что меня поразило задним числом, так это то, как старательно обходили закон инкарнаций все заинтересованные стороны. На подмену Вселенского Закона не обращали внимания, несмотря на то, что с Церковью было решено расправиться в первую очередь и навсегда.

— Ты думаешь, это не случайно?

— Сейчас поймёшь. В русской душе от созданной властью безысходности всегда преобладал максимализм — стремление во всём доходить до крайних пределов. Пётр Чаадаев, современник Пушкина, религиозный мыслитель и философ, например, писал, что иностранцы ставят нам в достоинство бесшабашную отвагу, особенно в низших слоях народа, но не видят, что за этой отважностью стоит неспособность к углублению и настойчивости и полное равнодушие к добру и злу, к истине и ко лжи, и что именно это лишает всех стимулов к совершенствованию.

— Хочешь сказать, что в этом заслуга власти?

— Хочу. Тупорылая поповская аксиома одноразовой жизни и мёртвая хватка ежовых рукавиц царских властей вели народ к подобострастию и оглуплению. Непреодолимая далёкость власти от народа, подневольный труд, постоянный кнут и отношение к мужику как к скотине, — да что говорить, причины революции были известны всем. Смотри, что он писал ещё: мы живём одним настоящим, без прошедшего и будущего, среди мёртвого застоя. Наши воспоминания не идут дальше вчерашнего дня, мы чужды сами себе. Каждая новая идея бесследно вытесняет старые, а наша социальная жизнь заполнена тусклым и мрачным существованием, злодеяниями и рабством. И еще: исторический опыт для нас не существует, поколения и века пролетали без пользы для нас, с каждым нашим шагом вперёд прошедший миг исчезает для нас безвозвратно.

— Более чем понятно.

— Теперь я добавлю от себя. Здесь не пахнет верой в предназначение души и реинкарнацией, но воняет тупостью и жестокостью властей, «одноразовым» поповским мозгоправcтвом и спекуляцией на ограниченной поповской доктрине. С этой убогой идеологией жили и правили все цари, и не забудь, что Чаадаев — современник Пушкина, мечтавшего о падении Самовластья.

— Довольно мрачно.

— Здесь главное не следствие, а то, что от народа с крещения Руси утаили закон эволюции души и превращали людей в быдло угнетением и оправданием рабства ублюдочной «одноразовой» доктриной, которая была для власти выгодна до тех пор, пока в неё смертельно не заигрались. Посреди многовекового застойного болота российской жизни сработал отрицаемый поповщиной Закон Кармы реинкарнирующих поколений, были лишены жизни свыше сорока миллионов человек, а о последующих кармических последствиях реформ ельциноидов я говорил.

— Алекс, мы попали в капитализм, как только сломали Берлинскую стену. Это очень сближает нас с тобой.

— Мы слишком идеализировали дореволюционные времена тех фрейлин, статских советников, румяных гимназисток и купцов-меценатов, хотя надо было всерьёз заняться «Верой и Правдой». А правда в том, что в X веке на Русь принесли фуфло замедленного действия, и это фуфло не было первозданной верой. Это лживое фуфло исподволь вгоняло в застой, раболепие, преклонение перед чиновниками, сладкую жизнь верхушки и деградацию общества. Когда перед Революцией представители политических сил признались, что в стране нет партии, которая сможет изменить жизнь народа, чёртом из табакерки выскочил Ленин и прокартавил: «Есть такая партия!» Позднее эту партию назовут «Умом, Совестью и Честью нашей эпохи», и с её приходом тысячелетняя Русь, державшаяся на фальшивом церковном законе, перестанет существовать. Возрождения на лжи не бывает, от потрясений 17-го и 91-го годов не прозрели.

— Не думала, что события мирового значения можно толковать настолько по-разному.

— Так ведь всё лежит на поверхности. Накануне Октябрьского переворота все, как и в недавние 90-е, понимали, что «так жить нельзя». Большевики видели, в какое застойное болото превратилась страна, и поступили радикально. А религиозную доктрину пересматривать не собирались, потому что священников заранее решили уничтожать. Убили свыше сорока миллионов сограждан, но Веру искры Божьей убить нельзя, — душа бессмертна, как бы и кто бы ни пытался её оболгать. Развал социализма и возврат к капитализму подробно объясняется скрываемым учением о душе, так что радоваться нечему: к выводу о фиктивности верообразующего закона не пришли.

— Ты поэтому хотел написать «сельские рассказы»?

— В общем, да. Я нашёл бы способ объяснить, почему XX век оказался столь трагичным, — люди бы очень многое смогли понять. В старой России жили по принципу «Чего изволите?» и «Осмелюсь доложить», а после Великого Октября в отношении к народу мало, что изменилось. Власть начальника, любящего, чтобы все его боялись, приводила к тому, что ему делали желаемые доклады либо указывали на врагов. Люди падают от перенапряжения, болезней и усталости, после чего некоторое время всё идёт к лучшему, а их начальники шлют наверх лживые отчёты о достижениях, и всё повторяется вновь. Истинная причина феномена русской авральщины кроется в этом, а не в морозах и отсутствии валенок, как плетут академики про мужика на тёплой печке между жатвой и посевной. Русская душа давно переросла обращение к Царю «Не вели казнить, вели слово молвить», но это хроническое, душевнобольное властолюбие царедворцев объяснялось абсолютной неспособностью управлять народом и нести народу закон Христа, который сами же от него упрятали. Тысячелетие лицемерия!

— Но ведь о величии русского народа известно не только из социалистической пропаганды.

— За величием нельзя прятать следствия верообразующей лжи, выгодной предержащим власть негодяям. Сегодня мир очень изменился. Американская стратегическая доктрины состоит в насильственном обеспечении доступа к ресурсам по всему земному шару, а наши чиновники живут, чтобы урвать себе и удрать. Семьдесят пять процентов национального дохода вывезены за рубеж, основная часть населения живёт на крохи, а на телевидении создаётся атмосфера возрождения и праздника. Отфильтруй высоконравственные сентенции попа с наружным видом самой благодетели, — в «сухой остаток» выпадет то же самое, что накануне Революции, — «одноразовая» жизнь, «одноразовое» смирение перед происходящим с последующей загробной бесконечностью, поскольку на все Наставления закона предназначения души он, как и до Революции, плевать хотел. Мы такие, что будем терпеть мерзавцев вокруг себя, но для нас невыносимо, если кто-то рядом живёт, думает и говорит не как все, — и в этом тоже виноваты чиновники и их «одноразовая» парадигма «держать и не пущать». Может, наш народ и великий, но, как недавно сказал писатель-фронтовик Виктор Астафьев, великий народ не позволил бы водить себя как телка на верёвочке, угнетать и обманывать. У меня своя версия и о величии народа, и о его смирении, и о его душе.

— Чем она отличается от официальной?

— Во-первых, тем, что по вине Екатерины Великой великое прошлое народа было надёжно спрятано. Во-вторых, она объясняет истинные причины, по которым при Советской Власти историю переписывали несколько раз. В-третьих, объективная сторона официально признанных исторических событий рассматривается в свете закона кармы реинкарнирующих поколений и извращённого религиозной и светской властью предназначения души. Академикам, набравшим в рот воды, мало не покажется. Реинкарнация, как вера, не дала бы правящим классам оскотиниться и превратить свой народ в расходный материал, а с лицемерием больших и малых начальников, с ручкой чайничков, постепенно покончили бы навсегда.

— Это тоже послужило поводом к написанию рассказов?

— Поводом и причиной когда-нибудь написать их, послужила очевидная для меня лживость учений об одноразовой телесной жизни души и бездушного тела, которые превратили русский народ в то, о чём в XXI веке сказал писатель-фронтовик Астафьев. Я прочёл всех русских социал-демократов — славянофилов и западников, «разбуженных» декабристами со времён Пушкина, всех классиков марксизма-ленинизма и пророчества, известные Человечеству, и сделал вывод, что наши демократы этого не понимали, иначе бы, дружно расставляли совсем другие акценты. Им и в голову не приходило, что скотское отношение к народу обеспечивал фальшивый поповский закон «одноразового» смирения и милосердия, возведённый до национальной идеи рабов и нищих.

— Ты опять хочешь сказать, что ты единственный, кто это понял?

— А позволь мне вместо ответа о себе, любимом, пересказать то, что говорил о своём народе наш поздний славянофил XIX века Константин Леонтьев. Впрочем, они все говорили об одном и том же, а эпиграфом можно взять стихи Фета «Умом Россию не понять» с моей присказкой «и не поднять», намекающей на богохульство. Попа идентифицировали с Божьим наместником, наместника — с национальной идеей Самодержавия, и доигрались. «Само-» сгодится для части слов «самолёт» и «самозванец», а не для того, чтобы со свиным рылом соваться в дела Всевышнего, как в калашный ряд. Понятие «Самовластье» является этимологической издёвкой, а в тезисе «Всякая власть — от Бога» заложен двойной смысл, который зависит от того, из чего исходить, — одноразовой жизни Божьего раба или множественности перевоплощений и их стратегической цели.

— Смысл и, правда, разный. Ты уже говорил, что оба акцента абсолютно противоположны друг другу.

— Так вот, Леонтьев писал, что в наших умах до сих пор царит смута, в наших чувствах — усталость и растерянность. Наша воля слаба, идеалы неясны. Народ наш пьян, лжив, нечестен. Сами мы в большинстве случаев некстати мягки, жалостливы и невпопад сухи и жестоки. Мы не смеем ударить и выпороть мерзавца и даём легально и спокойно десяткам добрых и честных людей умирать в нужде и отчаянии. Писатели наши, за немногим исключением, фарисействуют и лгут. Пишут одно, а думают и делают другое. Знаешь, после такого высказывания о буржуазных писателях как-то не хочется высказываться об отображении социалистического реализма, прогрессивности атеизма и прочей материалистической бредятины. А я, между прочим, привёл тебе взгляды двух известных просветителей начала и конца XIX века, и эти взгляды совпадают полностью. Наш Гоголь изобразил чиновников полными мерзавцами и кретинами, но его картины русского раболепия прокатили через цензуру только потому, что он не трогал убогое мировоззрение поповщины, провонявшей чесноком и самогонкой. А советским чиновникам гоголевский «Ревизор» был полезен, потому что они считали одухотворённое тело кулём с требухой, который — о, ужас — своей биологической сутью ничем не отличался от одноразового церковного раба.

— Получается, все трое, чьи слова ты приводил, писали об одном и том же — о причинах русской Революции.

— Да, но истинная вера в истинный верообразующий закон к Революции бы не привела, а Революция заменила одну «одноразовую» доктрину на другую, ещё более тупую, — бездушного тела, чтобы перехватить «управляющее начало» из рук загнивающего российского клерикализма и последнего «самодержавного придурка», который не отличал исконное христианство от первозданного. То, что я пересказал, было написано до Революции, и свидетельствует о том, что народ в «телка на верёвочке» превратили смещение властью акцентов с прогресса и предназначения Духа на подавление личности и фальсификация христианства. Первозданный верообразующий закон Христа противоречил всему, что творила порочная светская и религиозная власть, руководствуясь «одноразовой» аксиомой в течение многих столетий. Среди дореволюционных демократов найдутся высказывания и посильнее, но все они обходят фальшивый верообразующий закон, прослывший позднее на одной шестой части суши «опиумом народа», стороной.

— А сейчас, что строят в России?

— Строится худшая социальная модель времён поздней Атлантиды. Путь к гибели любой цивилизации.

— Неужели виной всему — навязанное мировоззрение одноразовой жизни?

— Хуже алкоголизма. Чаадаев и Леонтьев точно описали дореволюционное общество — состояние депрессии, безысходности и апатии. В сегодняшнем обществе реальную власть «прикарманили» плутократы с многомиллионными состояниями, что в условиях отрицания Церковью кармического значения испытаний богатством и бедностью реинкарнирующих поколений ведёт к деградации. В Европе отлично знают, что российские состояния делались за считанные недели и без оглядки на заповедь «не кради» и вечный ад. Чтобы разобраться досконально, надо залезть в историю славянской цивилизации на много веков назад и сравнить с тем, что по заказу императрицы Екатерины насочиняли нанятые шабашники, не знавшие русского языка и культуры. Там найдётся всё: и вера в переселение душ, и межпланетные полёты, и путешествия во времени. Кажется, я упоминал, как славянские народы обеспечивали духовную эволюцию инкарнаций ожиданием возвращения на землю своих предков, уважением к старшим и высокой рождаемостью. А когда сегодняшний облачённый в золото клирик вещает, что славяне до крещения Руси были дикими варварами, это звучит исконным призывом к вере в скоропостижную загробную вечность, даруемую Господом, и утверждением истинности закона одноразовой телесной жизни Духа.

— Для меня то, что ты сказал, убедительно. Жаль, что ты отказался от прозы, было бы интересно читать.

— Возможно, хотя понравилось бы далеко не всем.

— Почему ты к себе так строг?

— Потому что хорошо понимаю, насколько трудно представить, что то, что критиковали в XVIII—XIX веках лучшие умы России, а также красно-белая смута, распад нежизнеспособного социализма и торопливый возврат к волчьему капитализму, обусловлены единой причиной — игнорированием Закона Кармы и Реинкарнации, философской несостоятельностью и низкой нравственностью властей. Мироздание устроено не по рукотворным религиозным или светским законам, есть только один закон — космический, — тот, который игнорируется широкими слоями духовенства, материалистов и представителей так называемых светских властей, — для последних существует «погоняло», ставшее нарицательным, — «чиновники». Кроме указанной публики, существует надгосударственное, мировое транснациональное образование, — Мировая Закулиса, а у этого олицетворения Тёмных Сил имеются большие и конкретные планы на судьбу земной популяции и будущее планеты. Эти Силы больше всех заинтересованы в сокрытии загробной тайны смысла земной жизни и прекрасно понимают, что пока Человечество руководствуется аксиомой одноразовой телесной жизни души или бездушного тела, они недосягаемы.

— Вывод шокирует, но теперь я, по крайней мере, понимаю, почему ты решил не ограничиваться одним приходским батюшкой.

— Мир живёт правилом одноразового земного «я», что толку говорить о Наставлениях Высших Сил бессмертному, воплощённому в теле Духу, если Закон инкарнаций противоречит фиктивной церковной доктрине большую часть христовой эпохи? Всё началось с того, что я поинтересовался у батюшки, почему у людей столько религий. Этот вопрос в числе других, в качестве тем для бесед с околоцерковной публикой, я прочёл на дверях одного монастыря. «Околоцерковная публика» — термин не мой, так однажды выразился по телевизору настоятель какого-то прихода, чтобы указать на различие между уже воцерковлённым человеком и ещё нет…

В этот момент мы уже дошли до Унтерторштрассе, и Хельга сказала:

— Давай обойдём церковь с другой стороны, а потом вернёмся и погуляем по центру в районе площади.

Мы свернули на длинную Северусштрассе, ведущую к парковке, где Хельга оставила машину.

— Интересно, почему на свете столько религий? Что ответил тебе священник?

— Он ответил, что «каждый кулик хвалит своё болото», и, скорее всего, эти слова были у него в «дежурном» обиходе. «А знаете, — ответил я, — к чему привело „своё болото“ с 988 года по 1917? Отрицание настоящей жизни человека, как следствия возмездия за прошлую и как причины возмездия в будущей, а также синхронизация „христианского смирения“ с отрезком биологической жизни тела, привели к многовековому крепостному рабству, низложению Самодержавия и саморазвалу так называемого „развитого социализма“». Он мог возразить мне, — мол, догмат одноразовой земной жизни души требует подчинения всей веры «одноразовому» смирению, но он этого не сказал, поскольку, во-первых, это и так очевидно, во-вторых, его собеседник, — я, — как раз и не был с этим согласен, а в-третьих, одноразовое смирение устремляется в бесконечность грядущих поколений. Если загробная тайна смысла однократной земной жизни в том, чтобы рабы церкви доживали единственную жизнь в смирении, — это одно, но, если у души не одна телесная жизнь, это другое, и становится ясным, что «одноразовое» смирение будет превращаться в самоцель и сопровождаться бесконечными злоупотреблениями.

— Как ты думаешь, он понимал это?

— Думаю, да, хотя слова насчёт кулика и болота прозвучали не слишком умно. Мы разговорились, очередь дошла до количества тел, обретаемых бессмертной душой, и он твёрдо произнёс, что жизнь человека уникальна, в силу чего душе полагается всего одна телесная жизнь. «Лихо!» — подумал я о том, как он проводит «воцерковляющие беседы», и искренне признался, что не понимаю, как из рук одного Господа можно принять совершенно разные верообразующие законы о загробной вечности и переселении душ, чтобы «хвалить своё болото», и каким образом уникальность судьбы, запечатлённая, например, в уникальных линиях на ладони, с точки зрения школьной логики, может доказывать однократность земной жизни души. Чтобы он перестал нести чушь, я напомнил, что мы имеем дело с уникальным, но легко разрушаемым телом, и с уникальной, но бессмертной душой; они находятся в уникальном соответствии друг другу, которое легко объясняется Законом Реинкарнации, а связь реинкарнации и генетики уже изучается в Научных Центрах. «Вы понимаете, — спросил я, — что порочность логики верообразующего закона однократности земной жизни практически довела общество до привычного смирения перед многовековой эксплуатацией, Красного террора, атеизма и, в конце концов, до безудержной приватизации ельциноидов, а причиной социальных катаклизмов являлась тотальная пропаганда „одноразового“ смирения и загробного „ни гугу“?»

— А он?

— Рассуждать о догмате посмертной вечности, ради которой все единожды посещают Землю, естественно, было бессмысленно. Он перешёл на цитаты из Библии, не относящиеся к существу, о чём пришлось сказать, назвав недобросовестным цитированием. Я не стал делать «синтаксический разбор» его ответа, — мне действительно не хотелось огорчать и «уличать» священника, но я всё ещё рассчитывал, что услышу некое неоспоримое откровение. Я даже посожалел, — дескать, моё природное тугодумие не даёт понять причины, которые мешают переселяться Духу во второе или третье тело, если он уже знает, как в него входить и выходить. «– Или с последним взмахом кадила над покойником накладывается окончательное табу на возвращение?» «– Так ведь существует вечный ад и вечный рай», — пояснил он. «– Ну да, оттуда не выбраться, — согласился я. — Поэтому западное «одноразовое болото», попавшее и к нам на Русь, к XIV веку подмяло под себя весь «римский Евросоюз», позвало в Крестовые походы, потребовало учреждения Инквизиции и распродажи индульгенций для избавления за деньги от греха. А мы, значит, должны гордиться, что нашего крепостного крестьянина донимали не калёные щипцы инквизиторов, а розги православных помещиков, чей одноразовый статус был освящён христианским смирением перед ним его «пожизненных рабов»».

— Возразил?

— Нет, потому что знал, что помещик, разлучивший крестьянина с семьей по закону, устроив распродажу «живого товара», молился с ним в одном приходе. Один помещик мог владеть несколькими десятками или сотнями «душ», — так называли крепостных, что лучше всякого Института Истории объясняет сущность гнилых лицемерных устоев государства, общественных нравов, поповского кредо и трактовки Святого Писания. Что мог ответить мне священник, родившийся при Советской Власти? Что революция 17-го года вызвана «отходом людей от Бога»? Я не собирался пускаться в пространное собеседование, тем более, в дискуссию о «православности» наших царей и причинах созревания революций и приватизаций, а хотел, чтобы этот священник уловил мои еле слышные слова «эволюция Духа», и он их услышал. «Вы постоянно озабочены недостаточным воцерковлением, но сами этого не хотите, потому что для этого надо сказать правду о первозданном законе Cпасителя. Вы же на это идти не готовы, потому что больше думаете не о людях, а о своём положении и о себе», — сказал я. Грубо?

— Нет, но очень точно и ясно.

— Естественно, я понимал, что священники ближе к Богу, чем миряне, но речь шла не о чистоте души, а об извращённом Законе, который пустил славянскую цивилизацию по наихудшему пути, поскольку славяне не были невежественными варварами, какими их даже сегодня старается представить Церковь до крещения Руси и обращения их в веру в «одноразовое» западное фуфло. Мне доводилось бывать в отдалённых и глухих деревнях, и там мне встречались местные жители, которые называли отдельно взятых начальников в третьем лице и во множественном числе. Всё это — наследие поповской и советской «одноразовых» доктрин. В итоге — многовековое угнетение масс, Революция, атеизм, деградация, красноречивое возвращение к инстинктам лавочников и плутократов, которые, якобы, накормят народ и обеспечат прогресс. Но всё это говорит о том, что цари и более поздние вожди народа разбирались в законах развития общества и цивилизации не лучше свиней в апельсинах, потому что и слышать не хотели о загробной тайне смысла земной жизни тела и души, которую власть искореняла, как могла.

— Как ты расстался с тем священником?

— Хорошо расстались. Уважительно. За его вниманием к моим тихим, спокойным интонациям читалось плохо скрываемое понимание всего, о чём мы говорили, а это означало, что его устав обязывал отвечать мне глупостью. Он давно привык к тому, что фундаментальных вопросов никто не задаёт. Я обещал ему, что обязательно вернусь в храм, но унёс из него осадок, потому что крылатая фраза о куликах, похваляющих своё болото, известна со времён фальсификации верообразующих постулатов христианства и в данном употреблении звучит, как непроходимая тупость.

— Что ты имеешь в виду?

— Речь идёт о едином Божестве, а не о толпе базарных зазывал, которых гонят из храма плёткой. Всё, что произошло в моей стране, обусловлено следствиями из лживого верообразующего закона. К этому выводу не трудно придти, сопоставив их со сводом многочисленных Наставлений Закона переселения душ, если слушать аргументацию, а не втаптывать ее в грязь.

— Наверное, я тебя и понимаю потому, что слушаю. Библию не зря запрещали переводить с латыни.

— Причём, большую часть христовой эпохи, что указывает на лживость верообразующего закона толоконных лбов само за себя. Эйнштейн как-то сказал, что открыл теорию относительности потому, что засомневался в старой аксиоме, а на это способен лишь гений, — прочие проходят мимо проблем либо довольствуются сомнением. Законы физики, тоже ранее «монопольно» оболганные во избежание «вреда Господу», не очень-то интересуют народ, а вот ложные следствия, вытекающие из фиктивного закона одноразового бытия Духа, людей бы заинтересовали, и для этого не обязательно быть гением. Мне захотелось написать «Рассказы о сельском батюшке» с мягким юморком, незлобивой хитрецой, житейской мудростью, некой тёплой сентенцией и любовью к своей запущенной глубинке.

— А что бы сказали те, о ком ты пишешь?

— Ничего обидного. К настоятелю небольшого храма приходят жители окрестных деревень со своими бедами, вопросами и проблемами, а ответы на них лежат вне плоскости обеих «одноразовых» парадигм. И, если закон материалистов о бездушном теле всё чаще воспринимается как вредная фикция, аксиома одноразовой телесной жизни души всё чаще порождает противоречия и вопросы, которые требуют честных ответов. Жизнь в деревне не сводится только к венчанию, отпеванию и крестинам. Сюжетов оказалось предостаточно: на краю села живёт местный эрудит Василий, случайно прочитавший книжку о переселении душ в индуизме и решивший поделиться в церкви сомнениями о Вечном Аде; скотник Порфирий является к батюшке разузнать, за что ему досталась в жёны такая сварливая баба, поскольку «экстрасекс» из райцентра сообщила ему, что он лупил свою половину в прошлой жизни, в которой был не меньше, чем дворянином, и даже несгибаемый материалист, заядлый ортодокс и атеист Фёдор Понедельников пытает батюшку о том, могут ли Ленин со Сталиным воскреснуть в других телах, чтобы навести в стране порядок, учредить вместо «НЭПа» «военный коммунизм» и снизить цены на всё, кроме того, что растёт в его огороде.

— Ну, юмора хватает.

— Ага. Вот Глафира, распрощавшаяся с мечтой быть содержанкой и сбежавшая из города в родную деревню от сутенёра. Её на исповеди мучает вопрос, чем отличается ненаказуемая любовь в гареме от административно-наказуемой групповухи на бесплатном «субботнике» для «авторитетных пацанов», и она спрашивает батюшку, что ждёт проститутку в вечном аду, если то и другое легализуют народные избранники. А вот «наследник миллионов» Яшка-портной, обнаруживший в матрасе умершей бабки умопомрачительную сумму в тридцать тысяч целковых…

— Он что, не знает, как их потратить?

— Знает. Бабку похоронили всем миром в складчину, и он подумывает, не раздать ли похоронные из матраса односельчанам, но дело не в этом. Он терзается вопросом: что нужно сделать богатому, чтобы «не загреметь» в вечный ад, и может ли богатый, раздавший все свои деньги бедным, от него спастись?

— Что же ему советует настоятель?

— Что богатый может спастись. Но такой ответ порождает в голове Яшки более каверзный вопрос: стоит ли превращаться в богатого и раздавать свои деньги, чтобы спастись, если можно оставаться бедным и просто найти в матрасе сумасшедшие деньги, «случайно разбогатеть» и не спасаться.

— Да-а, дилемма.

— Сначала он перерыл свою халупу и курятник, вспорол все подушки и вскрыл полы, а потом начал бегать на почту за лотерейными билетами и позвонил на телешоу «Как стать миллионером?» Нити кармического испытания богатством и бедностью тянутся из прошлой жизни через настоящую в будущую. Поэтому отработка такой специфической кармы не может быть основана на догме одноразовой жизни и жупеле вечного адского огня, — слишком тонки и сложны нюансы кармической балансировки. Ещё один недовоцерковлённый дурень перестал ходить в церковь из-за лени, — как только узнал от батюшки, что распятому на кресте разбойнику после покаяния был обещан Вечный Рай, что автоматически избавляло его от Вечного Ада, невзирая на смертные грехи всей жизни. Сама понимаешь, несколько минут покаяния перед смертью не идут ни в какое сравнение с тем, что пришлось бы дважды в неделю отстаивать на ногах литургию и до последнего вздоха блюсти Заповеди.

— А что предпринял батюшка?

— Батюшка пытался увещевать прихожанина, говорил, как повезло тому распятом разбойнику, который успел с покаянием, разъяснял, что великая беда христиан — во внезапной смерти, оставляющей их без покаяния перед адской загробной вечностью, и что, мол, даже одноразовой жизни не хватит, чтобы замолить грехи своих предков, но всё было тщетно: стоять на «своих двоих» литургию и «преждевременно» каяться в грехах до смертного одра уже не хотелось ни за какие коврижки.

— Ты уверен, что всё правильно толкуешь?

— Если ты о Библии, подразумеваются церковные трактовки, а если о ситуациях, они взяты из жизни. Сверхзадачей цикла рассказов являлось отражение причинно-следственной связи заблуждений моих персонажей и аксиом одноразовой телесной жизни души и бездушного тела. С другой стороны, конкретность Наставлений скрываемого Вселенского Закона, в отличие от церковного учения о безвылазном загробном тупике, влечёт мощный импульс к пересмотру всей своей жизни, не говоря о решении иных, более общих проблем. Окончательно «доконал» батюшку племянник попадьи Виктор Терентьев, заехавший погостить к тётке со своей «версией истории» после окончания пединститута.

— Догадываюсь, с какой.

— Ну, дело не хитрое. Перед самоваром вокруг стола сидели тётка, племянник и ещё одна женщина, торгующая церковной утварью, а батюшка разомлел и размечтался о дореволюционной церковной десятине. Женщина поведала, как батюшкины молитвы помогли выйти из двухнедельного запоя её мужу, попадья посетовала на трудности со свечным производством, из-за чего опять подорожают свечи, а её племянник рассказал о чудесных детях индиго, которые ранее воплощались на других планетах, занимали должности командиров и членов экипажей звездолётов, и, придя на землю, помнили свои прошлые жизни. Всё бы ничего, не спроси племянник, платили ли крепостные крестьяне на протяжении столетий церковную десятину, о которой заикнулся батюшка, и за что именно. Слово за слово, и грамотей Витька выболтал свою тайную историческую версию о том, что религия существует исключительно для смирения эксплуатируемых классов и оправдания эксплуатации в обществе, где присваивают прибавочную стоимость, без труда доказав, что при справедливой Советской Власти не было ни эксплуатации, ни религии, поскольку они были запрещены, и никто никакую десятину не платил. Батюшка попытался возразить, мол, членские взносы платили и члены партии, и комсомольцы, но племянник пресёк его выпад, как профессор галиматью на экзамене: для этого надо записаться в комсомол и быть достойным борцом против народного опиума.

— Наверно, это показалось обидно батюшке?

— Логику бывшего студента я излагал: одноразовая жизнь влечёт одноразовый статус, одноразовый статус влечёт одноразовые общественные отношения, одноразовые отношения влекут одноразовую эксплуатацию. В свою очередь, одноразовая эксплуатация требует одноразового смирения, без которого, хоть спляши на потолке, нет эксплуатации, зато одноразовое смирение прямиком ведёт в вечный рай, мечта о котором зависит от одноразового запаса смирения, пополняемого государственной монополией на насилие. Церковь тоже обладает своей монополией — на анафему, и обе монополии образуют состав единого принуждения, клерикализма. При отрицании естественного закона реинкарнации и распространении на общество его фиктивного эквивалента подобную власть можно обозначить коротко: дерьмо. Богатый никогда не откажется от своего сытого положения, — этот вывод основан на скрываемой Церковью части учения о реинкарнирующей душе, а голодный бедный всегда желает изменить свою долю за счёт богатого, не имея возможности от него избавиться, что порождает антагонизм телесных инстинктов и непримиримость классовых интересов.

— Ты же опять говоришь о причинах революции.

— Вот видишь, ты всё отлично понимаешь, а Мария-Антуанетта не понимала и посоветовала народу в отсутствие хлеба кушать пирожные. Дуре отрубили башку, чтобы не слушать глупости. Фальшивый постулат вечной загробной кары обеспечивал в интересах «сливок общества» две функции: скрывал причины и «умироточивал» следствия социально-экономической несправедливости и неравенства. Суть данных причин и следствий также ясна из скрываемой Церковью части учения о реинкарнирующей душе, а посему в широких массах обездоленных не трудно найти тех, кто делает со «сливками» то же, что сделали с дурой-австриячкой и её суженым. А с другой стороны, поди, догадайся, что с амвона несут анти-Божественный, анти-Вселенский, антикосмический и антигуманный закон.

— Даже так?!

— А разве нет? Вечная душа человека не должна цепляться за одноразовый статус и его материальные составляющие, даже если он его устраивает, а его к нему намертво пожизненно привязывают; человек обязан знать, что итогом множества воплощений в теле является их прекращение; священник должен объяснить, что Закон Кармы действует там и столько, где и сколько Дух человека будет одухотворять его тело, пока Господь их не разлучит. Вместо этого клирики вступили во внутрикорпоративный сговор за крепко закрытыми дверьми, и проповедуют антихристианский постулат. Революция 17-го произошла потому, что попы Российской Империи столетиями несли верообразующую чушь, и признать это, дураков нет. А без понимания сущности морального прогресса, скрываемой Церковью, не может быть движения вперёд. Или надо специально доказывать, из-за чего Марии-Антуанетте отрубили голову?

— Хотелось бы возразить, но нечем.

— У тебя образ мышления такой: чтобы принять новую точку зрения, ты исключаешь все сомнения. Это нормально, а вот в случае с Церковью критерием истинности верообразующих постулатов был внутренний сговор. Если богатей «торопился» в вечный ад, — это его дело, а если бедняку осточертело «христианское смирение» перед издевательством верхов, против него были все: Бог и Царь, поп и царский чиновник. Задумано изящно: ты гни спину на хозяина, а если что, он ответит перед Самим Господом вечной раскалённой сковородой. Как известно, ответили все. Кстати, почему в России, — а об этом у нас знают все, — вечно искали и по сей день ищут «крайних» — «виноватых стрелочников», и задолбали вечными вопросами «кто виноват?» и «что делать?»? Потому что неудовлетворительная и неадекватная организация общественной и государственной жизни вытекает из национальных особенностей гнилой и гиблой аксиомы одноразовой жизни, которая так и не позволила ответить на оба вопроса; обсуждение аксиомы исстари запрещалось под страхом наказания вплоть до смерти, однако искать «стрелочника» при существующей власти всегда было не только легко, но и выгодно и удобно. Реинкарнация шанса найти «крайнего» и «отчитаться» не даёт.

— А ты знаешь, кто настоящий, «главный стрелочник»?

— Князь Владимир, его недальновидность и недомыслие. С Константином Великим было иначе — это корыстное и властолюбивое римское мурло выступило инициатором фальсификации первозданного верообразующего закона и вместе со своей матерью Еленой прослыло распространителем христианства, как и 318 собранных в Никее епископов. Князь перевёл стрелку на «одноразовый тупик» — фальшивый верообразующий закон, противоречивший Учению Христа и Божьей Природе, поэтому вопросы «что делать?» и «кто виноват?» задают до сих пор, но, когда их задают, рубят лес и летят щепки. Сегодня шансы ответить на них также малы, и то, что мой персонаж Витька, старомодно привинтивший ромбик «верхнего» образования к лацкану пиджака, так легко произносит за столом, в другом месте может вызвать истерику не только у церковников.

— У кого же ещё?

— Многовековое полоумие властей замешано на хроническом непринятии БОЖЬИХ ЗАКОНОВ, которые действуют за пределами заслоняющей их лживой и навязанной народу «одноразовой» парадигмы, а это достаточный повод поперхнуться чайком не только присутствующим. Дело ведь не только в мудацком всепрощении тех, кто сидел на троне и сам лично губил «ручным усечением» до сотни душ в день, дергая ошалело верёвки колоколов во славу Господа, расставлял в покоях банки с отрезанными головами, извращал многовековую историю, укреплял Крепостное право или тратил на свою коронацию больше, чем на проигранные войны, а в том, что эти ЗАКОНЫ не принимаются во внимание, рубят лес, летят щепки, задаются надоевшие вопросы, и за весь этот великодержавный пердимонокль народу, как творцу истории, пора научиться спрашивать.

— Как?

— Путь из тупика один, его не пропустишь. Закон реинкарнации предполагает возникновение кармы во времени и пространстве. Хочешь — воруй и обирай свой же народ, дёргайся от стука в дверь, но ты обязан знать, как действует ЗАКОН, которому подчиняется всё живое. Такова стратегия Духа в теле на Земле.

— Это нереально.

— Тогда мы останемся в прежней реальности, но заметь, что твоё «нереально» относится к методам замены лживой парадигмы, а я о них и слова не сказал. Разница есть: закон переселения душ устанавливал смирение господина перед его самоличным отказом от эксплуатации, а поповский закон требовал обязательного смирения перед эксплуатацией от одноразового раба. Парень объяснил всё это с развязностью отличника учёбы и непринуждённо перевёл разговор на цены на зерно и бензин. Матушка облегчённо вздохнула, гостья засобиралась домой, но хозяин её удержал.

— Уже смешно, только я чувствую, что ты что-то не досказал.

— Совсем немножко. Может быть, сидящие за круглым столом «проехали» бы и мимо этого, если бы Витюня не открыл ещё одну тайну, — личную, после которой «продолжения банкета» с баранками и вареньем никто требовать не стал. Оказалось, что он получил подъёмные, — так у нас называют деньги, на которые молодые специалисты могут обустроиться на новом месте, а также жильё на первое время и распределение в местную школу, где будет учить истории, обществознанию и «Основам религии».

— И чем всё кончилось?

— Чай — не водка, без японской церемонии больше семи стаканов не выпьешь. Витюха «сходил на двор», посмотрел с крыльца на звёзды и спокойно отправился спать, а батюшка провёл бессонную ночь, едва поднявшись к назначенной панихиде. Вечером, когда стемнело, он снял крест, опрокинул половину стопки, чтобы лучше уснуть, и сказал жене: «Вот я же верую и не задумываюсь, сколько раз и зачем на землю приходит наша душа». «– Успокойся, — ответила попадья, — на твой век паствы хватит, на твою службу приходят только те, кто верит в одну жизнь и, значит, в вечный ад, а с Виктором я поговорю». «– Да, родная, поговори обязательно, иначе, всю обедню испортит, но всё-таки как было бы хорошо, если бы стали платить церковную десятину», — ответил благоверный и захрапел. Под утро ему приснился странный сон: будто он спрашивает каждого прихожанина, много или мало десятины за спасение от вечного ада, и никто не отвечает ему, пристально глядя мимо него на распятие у стены. Это всё, Хельга. Какой смысл пересказывать книгу, которая никогда не будет написана?

— Твою книгу прочли бы многие, даже здесь, в Германии, и не только ваша диаспора.

— Ну, диаспора исповедует баптизм, поэтому вряд ли ей перед лицом загробной вечности захотелось бы расхотеть считать себя святой с момента обращения в веру и первого покаяния. Какой дурак откажется от вечного созерцания Творца в райских кущах ради прочтения книжки какого-то пройдохи? Я хочу, чтобы ты поняла, что закон возвращения души в тело — такой же закон, как смена времён года или всемирное тяготение, игнорируя которые, можно словить пневмонию или кирпич головой, но здесь речь о выживании земной популяции, а не ценах на ширпотреб. Из него напрашиваются неумолимые выводы, доступные каждому «образованному академику». Эти выводы серьёзно угрожают традиционным основам той или иной формы общественного сознания, будь то религиозное мракобесие, теоретическая физика материализма или политический концентрат экономической порнографии.

— У тебя необъятные определения. В этом весь ты.

— Надеюсь, не только в этом. Я — везде, и потому такой большой.

— Алекс.

— Да?

— Чего вы хотите от жизни? Я же столько сегодня от вас услышала… вы знаете, вы такой… Необыкновенный.

— Обыкновенный человек московской области, сокращённо — ЧМО. А когда вчера я был студентом, мы нашему доценту Пискунову налили полный графин водки, а он надрызгался и завалил всех… Мы опять на «вы»?

— Ой, конечно, нет. И всё-таки, чего ты хочешь от жизни?

— От жизни… ну, хотел бы взять то, за чем пришёл. Ах, да, тебе же нужно конкретно… ну, хотел бы зажмуриться от снегов Килиманджаро. Написать книгу. Такую, чтобы лет через сто выяснилось, что история пошла моим, а не чужим путём. Сорваться с обрыва, но в последний миг ухватиться за куст над пропастью, а потом упасть лицом в рожь. Хочу, чтобы в тёмном переулке Бруклина в меня трижды промахнулся из кольта какой-нибудь сумасшедший, а затем влюбиться в женщину, которая назначила мне очередное свидание на Земле между последней и предпоследней земной жизнью, и провести с ней остаток дней, вспоминая тайный знак, по которому мы договаривались опознать друг друга. Чтобы вместе с ней погрузиться в смрад доков Стокгольма, смог Лондона и аромат арбузных корок в старых переулках осенней, ещё тёплой Москвы. Всего по чуть-чуть, как у всех.

— Это совсем не как у всех.

— Да? Откуда ты знаешь? Это секретная информация.

Хельга рассмеялась. Мы прошли несколько шагов молча, затем она спросила:

— Но как ты на самом деле здесь оказался?

Вот оно — наконец-то! Этого момента я ждал несколько часов. Моя легенда была готова к моменту встречи с Хельгой у моста в замок и не входила в противоречие с тем, что я поначалу ненароком выболтал.

— Пришёл из Франции, а место твоего замка узнал от друга в Дортмунде.

— А что ты делал во Франции? Я там никогда не была.

— Я не хочу этого рассказывать.

— Почему?

— Из-за «Кворума Буцефала», который не смог изменить судьбу Человечества потому, что я его тоже не написал. Ты уже не поверишь.

— Только-то? Расскажи, обещаю: буду верить каждому слову.

— Смотри, не я проронил роковые слова клятвы. Что, ещё немного погуляем вокруг Мюнстерплац?

— Конечно. До отеля пять минут.

— Ну, тогда нужно вспомнить, с чего для меня началась Франция…

— Где это было?

— Где?..

Это было у моря, где ажурная пена,

Где встречается редко городской экипаж…

Королева играла — в башне замка — Шопена,

И, внимая Шопену, полюбил её паж.



Было всё очень просто, было всё очень мило:

Королева просила перерезать гранат,

И дала половину, и пажа истомила,

И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.

— Романтично. Но как ты решился на путешествие в чужую страну, без знания языка, в одиночку?

— Гамлет ещё не достал театралов вопросом «Быть или не быть?», а мои земляки уже тыщи лет пользовались ответом «Была, не была!» У меня есть друзья из автостопщиков, для них ломануться блудняком по чужим странам, что сбегать в булочную в тапочках, вот и заразили. Я давно хотел побывать в этой стране, и мой друг из Германии прислал вызов. Сначала я попал на окраину одного средиземноморского городка. Абрикосовые и лимонные домики под красноватой черепицей в сочно-зелёных зарослях, разноцветный асфальт, голубое небо и синее море с белыми яхтами. Кактусы — в рост, не ниже мексиканских, оливки — как в Греции. Я отправился по живописным дорогам, иногда меня подвозила какая-нибудь легковушка или тяжёлый грузовик. Один раз ночевал в лесу у ручья, перешёл через горы, валялся от усталости на траве и, наконец, добрался до одного средневекового городка. В двух-трёх километрах от него среди холмов, лесов и виноградников находился старый замок, и весь этот пейзаж навевал воспоминание забытой сказки, те стихи, записанные на студенческой вечеринке, и что-то трагическое, о чём я пока не знал.

— Алекс, ты опять заинтриговал меня. Что было дальше?

— Собирая в Москве рюкзак, я и вообразить не мог, что окажусь в старом замке, где буду слушать Шопена и загадочную драматическую историю, изменившую судьбы многих людей.

— Ты же говорил, что работал на виноградниках.

— Я поставил палатку у реки, и, гуляя по окрестностям замка, набрёл на домик виноградаря и устроился сборщиком. Рвать виноград не труднее, чем копать картошку. Мой новый знакомый Жан-Мишель ездил из Нормандии на заработки в это поместье несколько лет, а я трудился из чистой любви к искусству. Ты знаешь, что является на Земле эмблемой Создателя? Виноградная ветвь.

— Ты удивительный человек, Алекс.

— Спасибо. В украинском языке этим гордым словом обозначают мужчину. Я же говорил тебе, что мечтал посмотреть страну изнутри. А посмотреть страну снаружи можно с Эйфелевой башни, хотя у меня была ещё одна цель.

— Какая?

— Придётся вернуться в завьюженный московский февраль. Пожилого человека, переходившего улицу впереди меня, сбила машина. Вызвали неотложку, и когда его положили на носилки, из одежды выпало старое письмо. Я подобрал конверт, чтобы вернуть. Подожди, оно со мной… вот, правда, это перевод с французского на русский, удалось прочесть текст до последнего слова. Послание адресовалось Элен в городишко на Волге в марте 1915 года некой Жозефиной из французского поместья, где я совмещал приятное с полезным. В нём упоминались ещё четыре имени: Антуан, Элизабет, Филипп и Жюль.

— Мужчина выжил?

— Да, только совсем утратил память и получил несколько тяжёлых травм. Он не помнил даже своего имени, поэтому установить родственников не удалось. Он до сих пор находится в специализированной больнице. Я собирался во Францию и взял письмо с собой. Данных у меня было мало, но какой-то шанс найти родных пострадавшего всё-таки был. Исторический процесс перехода из тайного в явное непредсказуем, иначе бы, прогресс был лишён всякого смысла. Это видно по высокому проценту вознесённых идиотов, пускавших паровоз истории под откос, и припискам к низкому проценту раскрываемости преступлений, исходя из принципа неотвратимости наказания.

— Как интересно.

— Дальше будет ещё интереснее. Как-то с восходом солнца я обулся в калоши дрыхнувшего Жана-Мишеля и вышел из дома виноградаря умыться. Я уже несколько дней медлил с обращением к тем, кто жил в замке, и тут с утренней прогулки возвращалась та самая пожилая мадам.

— Какая та?

— Ну, та, которая потом играла мне Шопена. Мы разговаривали на английском, она оказалась членом семьи, и я понял, что, если перенесу разговор о деле на потом, это вызовет ненужные подозрения. В ту ночь я ночевал со сборщиками винограда последний раз. Мне отвели комнату в замке и рассказали о людях, чьи имена хранило старое письмо.

— Обо всех? Через столько лет?

— Да. У малолетнего Жюля до начала Первой Мировой было две старших сестры — Элен и Мари, и родители — Антуан и Элизабет, которые в 1914 году уехали в Россию провести отпуск. Дальнейшие события умещаются в одной строке: Николай II вопреки здравому смыслу, неоднократным предостережениям Григория Распутина и лично уничтоженному предсказанию монаха Авеля вступил в войну с Германией; родители сестёр вышли из поезда по дороге в Крым, исчезнув навсегда; сёстры успели написать об этом во Францию и без вести затерялись в России, а затем, по причинам лопнувшего христианского смирения, началась очередная русская смута, о которой последний русский Царь был предупреждён прозорливцами.

— А что было потом?

— Родители Антуана и Элизабет — Филлипп и Жозефина, — дед и бабка Жюля, умирают вскоре после нашего Октябрьского переворота, и его опекуном становится дядя — старший брат Антуана, сыновья которого погибают на западном фронте через несколько месяцев. Перед Второй Мировой поместье пришло в упадок и опустело.

— Как сложилась судьба мальчика?

— Самыми близкими людьми Жюля были мадам, которая меня приютила, и его русский приёмный сын, родители которого геройски погибли в конце войны. Жюль был командиром боевой группы французского Сопротивления, неординарной личностью и скончался не так давно. Знаешь, чем я был поражён больше всего? Он искал своих сестёр и сведения о родителях с тех пор, как вырос, и до самой смерти, и, видимо, поэтому я был так тепло принят его близкими. На днях они мне звонили, беспокоились, как я добрался, но про поездку в замок я говорить не стал, чтобы не волновать.

— Как печально.

— Я не жалею, что побывал у них, тем более, меня самого заинтересовали кое-какие обстоятельства.

— Истории человеческих судеб любопытны многим.

— Тогда слушай продолжение ретроспективы. Но знаешь, о чём на самом деле эта повесть? О ненависти к войне и исторической амнезии, неземной любви и смысле земной жизни. Человечество не должно смотреть на жизнь сквозь поповские шоры ублюдочной доктрины, по которой между Первой и Второй Мировыми войнами выросло ещё одно одноразовое поколение пушечного мяса, лишённое своего земного и внеземного прошлого и будущего. Фальшивый верообразующий закон рвёт живую связь поколений и времён и не даёт задуматься о сути происходящего на Земле. В доме французов, где я гостил, мы говорили о четырёх войнах XIX и XX столетий, в которых участвовали их и мои родственники.

— О чем ты тогда подумал?

— Я подумал, что знал о том, кто с кем воевал, ещё со школы, и ужаснулся.

— Чему?

— Пакостливости «одноразовой» догмы толоконных лбов, не позволяющей смотреть на войны с позиций кармы реинкарнирующих поколений. Как утверждает Книга Духов, человека побуждает к войне преобладание его животной природы над природой духовной и желание потакать своим страстям, а душа современного человека воплощалась в теле дикаря много раз. Так что обещание скоропостижных наслаждений в загробной вечности — фикция, от которой, в отличие от очередного тела дикаря, гораздо проще отказаться. Если ознакомить нормального человека с Наставлениями Закона Реинкарнации, он возненавидит всякое насилие и ложь, потому что поймёт, других врагов, кроме невежества, у него нет. Филипп, дед Жюля, был сыном Жерара, 1812 года рождения и Эльзы, 1822-го, — я был на семейном кладбище и своими глазами видел их могилы. Жерар родился в год нападения Бонапарта на Россию, а у его отца Робера был брат Шарль, который погиб в России, сражаясь в армии Наполеона, поэтому я хорошо это запомнил.

— Эльза была француженкой?

— Эльза Брутвельдт вышла замуж за Жерара Мелье в 1841 году во Франции и умерла в позапрошлом веке. Как мне сказали, родителями невесты были немцы Отто и Агнес Брутвельдты, у которых была ещё младшая дочь — Валькирия. Угадаешь с трёх раз, где они жили?

— В замке Эльзы?

— Точно. Французы не знали немецкую ветвь родословной, никто из их предков не бывал в этом замке, но они показали мне картину XVII века с его изображением, привезённую Эльзой, и мне до чёртиков захотелось в нём побывать. Я уже говорил тебе, что адрес замка установил мой приятель из Дортмунда, во Франции о его местонахождении не знал никто.

— Алекс, это же готовый сюжет для исторического романа.

— Ну, если дополнить известные мне сведения небольшими подробностями из жизни Эльзы, я бы рискнул сочинить мировой бестселлер. А что, возможно, кое-что разузнать?

— Можно попытаться. Брутвельдт Эльза?

— Ага. Эльза из замка Эльзы — не ошибёшься.

— А днём, когда мы случайно встретились, ты хотел спросить про этих Брутвельдтов?

— Нет, я о них не думал. Кому надо, чтобы за подобный вопрос его приняли за сумасшедшего? Что бы ты ответила, если бы я на улице остановил тебя этим вопросом?

— Не знаю. — Хельга рассмеялась, — удивилась бы, наверно. Вообще-то, историки и частные лица иногда обращаются к архиву, кто-то пишет книгу, кто-то исследует семейное дерево.

— Ну, ясно. Я тоже работал с архивами, и с центральными, и с местными, но в замке — никогда. Насколько глубоко можно раскопать семейную историю тех, кто жил в замке?

— До первых камней. Туристическое бюро — это вывеска и доход владельца, а серьёзную работу выполняют специалисты. А о чём ты хотел меня спросить?

— А-а. Ну, ты вряд ли сможешь ответить. На экскурсии нашу группу повели в Рыцарский зал, над выходом из которого красовалась «Роза молчания», — знак с предупреждением входящему о неразглашении того, о чём там совещались. Я просто хотел узнать, известно ли что-нибудь о тайном рыцарском ордене, а иначе какой это рассадник интриг и коварства? Но, наверное, это невозможно. Жаль, тайный орден — яркое украшение сюжета ещё одного ненаписанного романа.

— Наверняка о нём известно. Такое нелегко сохранить в тайне. Хроникёры порой фиксировали мелкие склоки и сплетни.

— Хм. Как в судовом журнале корабля? Что-то не очень верится. Ты подала гениальную идею написать исторический роман. Но для него нужна конкретика с намёком на тайную интригу, несчастную любовь и трагическую смерть героя. Вчера я не смог попасть на экскурсию и случайно зашёл на выставку драгоценностей. Моё внимание привлёк красивый перстень с камнем, в пояснительной надписи была знакомая фамилия — Брутвельдт. Ну, думаю, если судьба сталкивает меня случайно с одним именем в разных странах, значит, это знак судьбы, но какой?

— Можно не сомневаться: владельцами драгоценности являются родственники той Эльзы, а не однофамильцы. Попробую завтра что-нибудь узнать. Когда ты уезжаешь?

— Зависит от тебя. Срок моей визы истекает 6 октября. Только я не запомнил все имена, записи остались в номере.

— Напишешь, когда придём.

— Ещё погуляем?

— Спать ещё рано, в отеле скучно. Вечером я обычно читаю, иногда встречаюсь с Ирмой и Линдой.

Я взял Хельгу за руку, и мы пошли ещё медленнее. В эти секунды я думал лишь о том, что, скорее всего, если я здесь и задержусь, то не больше чем на один день, и завтра днём нужно выяснить, как и на чём отсюда выбираться. В самом деле, какая мне разница, где завалялся перстень Агнес Брутвельдт, — на выставке в замке Эльзы или на дне одного из девяти сундуков ее дочери Эльзы в Шато-Конти? В числе современников, знавших моего предка по Духу Густава фон Рота, я насчитал около десятка человек, но ни одного имени из них назвать Хельге не мог. А для того, чтобы скакнуть разом через три столетия от семьи Отто Брутвельдта до интриг Карла Коддля, сплетённых вокруг Густава, у Хельги был всего один и призрачный шанс. Или вы думаете, что когда я представлюсь фройляйн Хельге потомком своего Духа, она начнёт таскать в отель старинные фолианты с хрониками, на которых я буду оставлять мокрые следы кофейными и пивными кружками? Я даже знаю, когда состоится последнее свидание с Хельгой, — завтра в 17.30 в кафе «Вулкан» на Мюнстерплац, где её будет ждать прощальный ужин, который по моему знаку подадут к столу. Это с одной стороны, а с другой, на каждую ретроспективную и прогнозную версию есть не менее складная контрверсия, которая популярно объясняет то же самое с точностью до наоборот, — то есть, почему завтра я не дам в честь Хельги прощальный ужин и останусь в этом милом западно-германском городке до крайнего срока пересечения восточно-германской границы. Не верите? Значит, у вас синдром неодушевлённого памятника с протянутой в безальтернативное светлое будущее рукой, — мол, верной и единственной дорогой идёте, товарищи-господа. Доказать умозрительную альтернативу и вывести из неё реально проверяемые следствия, что раз плюнуть на стерильные евробулыжники под уличным фонарём. Цыганка нагадала мне, что Хельга влюбится в меня без памяти и спасёт от верной смерти? Нагадала, и вряд ли в радиусе пяти-шести километров от моей гостиничной койки найдётся ещё одна сексапильная зеленоглазая блондинка, которая под моим руководством способна раскрутить дрязги пятивековой давности. Однако Хельга, во-первых, ещё не влюбилась в меня по уши, чтобы смертельно страдать, и, во-вторых, мне пока ещё не грозит смертельная опасность, из которой ей пора тащить меня за уши, поэтому завтрашнее свидание с ней никак не может быть последним. Следовательно, завтра в кафе «Вулкан» она должна передать мне настолько важную информацию, что я буду вынужден отложить возвращение в Дортмунд и продолжить «собственное расследование». А пока нам с Хельгой не грозят друг от друга никакие смертельные напасти, надо бы сводить девочку в приличный ресторан, где ужинают, танцуют и слушают скрипку, томно глядя глаза в глаза, а то ишь как загулялась с чужестранцем, забыв о еде и книжке под подушкой. «Неужели, будущее существует в готовом виде?» — в который раз подумал я и отпустил её руку, потому что ей снова понадобилось «легко» и «неосязаемо» взять меня под руку.

— А ты знаешь, что Буцефал удостоен памятника?

— Где?

— Он отлит под всадником, которого народы прозвали «Проклятым», и стоит на набережной Эгейского моря в Салониках. Любая бронза служит заразительным примером, иначе, зачем так тратиться? Но если то, что громоздится на пьедестале ради памяти народов, есть зло и Величие в одном флаконе, тогда как понимать истинное Величие, и в назидание кому и чему выставлен памятник? Критерии оценки Всемирной Истории придворных борзописцев не совпадают с Божьим Замыслом, — у Провидения иной сценарий и другое мерило, чем у тех, кто гордится своим великим предком, поэтому категории «великий» и «святой» далеко не синонимы. Выбор между великим и святым — реальный выбор, он делается на основании верообразующего закона, а к таковому относится вера и в первичность материи, и в религиозную ложь. Теория одноразовой роли личности в истории слишком дорого обошлась народам.

— Какой же критерий правильный?

— Объективный критерий, как говорил мой Учитель, — только проверка временем. Субъективный критерий — в человеке, а человек, если он не сумасшедший, способен исходить лишь из двух условий своего существования: одноразового земного бытия телесного или внетелесного сознания либо принятия на веру феномена достижения вознесённой святости в цепи рождений и смертей, ослабления и прекращения кармических испытаний, предшествующих концу воплощений. Первому условию сопутствует множество вариантов поведения, обусловленных несовершенством Духа, второе условие, наоборот, подчиняет несовершенство Духа движению к вознесённой святости. Если опустить иллюстрацию веры в одноразовую физическую жизнь нашего первого и второго «я» отрицательными, порой жуткими примерами из истории советского материализма, западного антихристианского либерализма, исламского радикализма и европейского католицизма, вывод, прошедший многовековую проверку временем, таков: весь пот, кровь и слёзы на Земле были пролиты по причине духовного несовершенства личности и её обмана материалистической и религиозной парадигмами однократности жизни.

— Выходит, история зависит от самих людей и той парадигмы, которой ими управляют?

— По-другому не бывает, и других причин злодеяний в физическом мире нет. Сущность планетарного явления, названного мной «Кворумом Буцефала», заключается в том, что на Земле пока рождается доминирующее число людей — «Кворум» — с низким качеством духовной энергии; рост духовности планеты происходит согласно отрицаемому закону нравственной эволюции реинкарнирующих поколений; история поколений, фактически, зависит от уровня духовного развития Кворума, влекомого псевдоидеологией Буцефала, который способен довести Человечество вплоть до чёртовой матери. И чем выше духовное развитие общества, тем меньше шансов у Буцефала увести его с пути нравственного прогресса манипулятивной псевдоидеологией. Учение о Вечном Аде сделать такой вывод не даёт, потому что оперирует извращённым понятием одноразовой телесной жизни бессмертной души, и поповщина не может это не понимать. Для того, чтобы понять, куда заведёт идеология антихристианского либерализма Мировой Закулисы «кворум европейцев», долго ломать голову не придётся. Впрочем, и в моей стране носителей идеологии Буцефала было хоть отбавляй — династия Романовых, Ленин, Ельцин. Их объединяет то, что каждый из них шарахался от парадигмы духовной эволюции инкарнаций, как чёрт от ладана.

— Неужели, осознание одного условия влечёт проявление несовершенства Духа, а другого — стремление к его совершенствованию?

— Это не мыслительная спекуляция, а констатация различия парадигм, поскольку оба условия по-разному стимулируют личность. Я исхожу из того, что учение об одноразовой телесной жизни души исключает учение о бездушном теле, в свою очередь, оба этих учения исключаются учением о реинкарнации, и только одно из трёх является истинным, и, значит, для начала необходимо научиться считать до трёх. Лживые постулаты загробной вечности и загробного небытия имеют свойства преломляться на Земле в проступки, несовместимые с духовностью, нравственностью и моралью, а понятие святости, как конечного состояния Духа, многократно приходящего на Землю и завершившего цикл воплощений в теле, было оболгано и поповщиной, и материалистами. Разумеется, толоконные лбы знали об этом всегда, другой вопрос, почему им так сильно не хотелось наставлять рабовладельцев, богатых прожигателей жизни и прочих паразитов законом кармы инкарнаций на путь святости? Глядишь, тогда бы те, кто обладали правом распоряжаться богатством, рабами и властью, стали считать его не Божьей наградой, а наказанием, и понимать, зачем и почему оно назначено, и чем может обернуться излишняя любовь к этим «благам» в следующий раз. Какому священнику придутся по душе эти скромные комментарии, если заставить его публично их выслушать?

— А что бы они сами на это ответили?

— А вот когда они опять заявят, что Великий Октябрь, лишившиий их церковной десятины, явился результатом «отхода от Бога», тогда их и нужно об этом спрашивать. Они же проповедовали, что «всё от Бога»: и власть, о чём впервые заявил Константин Великий, и Крепостное право, и крепостные рабы, и даже лукошко с сальцом и яичками, вот и допроповедовались. Закон эволюции инкарнаций, по их мнению, Божьим рабам нашёптывают бесы, и, в конце концов, после 17-го года от клириков избавились заодно с эксплуататорскими классами. Тот факт, что основы религиозного гуманизма были уничтожены во имя гуманизма социалистического, можно легко объяснить моей теорией «Кворума Буцефала», а из неё следует вывод: необходимо признать закон реинкарнации и прекратить игры в любой «изм» и во все «одноразовые» парадигмы. В конце того же века восстановление храмов на развалинах атеистического строя синхронизировали с появлением новорусской публики в смокингах и малиновых пиджаках. Так что к словам Витьки Терентьева, сказавшего православному священнику о своём отношении к церковной десятине, добавить нечего. Разница между дореволюционными и постсоветскими буржуями в том, что первые ходили в церкви, «соединённые» с государством, а вторые — в «отделённые» от него. Это даёт право на выбор веры в одноразовую душу или тело, позволяя считать эволюцию инкарнаций чуждой ересью. Теперь вдумайся: Святая Церковь клеймит ересью подлинный Божий закон, а социализм, оставшийся в памяти, как самый гуманный строй, не пощадил даже священников.

— Значит, ты против церковной десятины?

— Ничего это не значит. Я только что указал на дикость, на которую не нашлось охотников обратить внимание. Необходимо разбираться со Вселенским Законом, а не с церковными десятинами. Деньги — категория духовная, потому что ими платят за то, что оценивается по высшим законам. За деньги можно купить индульгенцию, но она не избавит ни от Кармы реинкарнирующей души, ни от несуществующего Вечного Ада, а когда церковные догмы не удовлетворяют истине и сопровождаются принуждением, плодятся секты, что доказано. Лопатить всю эту сектантскую бредятину нет необходимости потому, что существует только две «аксиомы»: одноразовой телесной жизни души и одноразовой жизни бездушного тела. Вообрази такую вещь. Рождение, смысл жизни и смерть — великое таинство, без которого невозможно ни материалистическое, ни религиозное сознание, а без них нет веры в загробное небытие и вечную загробную жизнь. Истинное зло — в отрицании законов Мироздания, в материализме, и только благодаря лжи и невежеству человек не может встать на правильный путь. Если представить верообразующий закон Иисуса Христа в качестве возникновения суммы последствий для человека и Духа, вызванных многократным и двусторонним переходом границы двух миров развоплощённой душой, симметричной альтернативой ему будет закон одноразовой биологической жизни тел. О роли «загробного ни гугу» усопшего, как главного постулата материализма и традиционной религии, когда-то ясно выразился Аллан Кардек: она не даёт смысловой привязки к положительному, то есть скрывает загробный смысл земной жизни души и формирует фальшивый образ Мира Душ. Фактически, клирики на Вселенском Соборе 325 года оболгали всё Мироздание целиком — и потусторонний, и физический мир вместе с предназначением и законами развития души.

— А Мироздание не лопнет по швам от твоего вывода?

— Ну, где мы хилый вывод, и где Мироздание? Материалисты и толоконные лбы убедили своими доводами огромные массы людей в загробном небытии и вечном потустороннем местонахождении, заставили жить по фиктивным аксиомам, а «настоящие учёные» не способны ни опровергнуть фикции, ни подтвердить закон нравственной эволюции реинкарнирующей души, и просвещают тем, что благоденствие общества зависит от «измов» за окном. Как выразился один из академиков, чтобы люди были счастливы, в истории нельзя творить зло. Замечательно! Осталось повесить растяжки через улицу с правилом поведения на Земле и ознакомить с первопричиной зла «одноразовых гостей». А за каким хреном строчить учебники истории, если прошлое непредсказуемее будущего?

— В чём, по-твоему, первопричины зла?

— Они заложены в формуле «Кворума Буцефала». Во-первых, — в качестве духовной энергии каждой реинкарнирующей души. Во-вторых, — в том, что испытания текущей жизни мы принимаем за несправедливость от подобных себе «одноразовых окружающих», тогда как они были заслужены лично нами в прежних жизнях, отрицаемых церковниками и материалистами. Мы перетаскиваем зло из прошлой жизни в следующую и, благодаря лживому поповскому догмату и закону первичности материи материалистов, не можем осознать его первопричину. Человек на Земле сталкивается не с первопричиной зла, а с его следствиями, — заслуженными внешними обстоятельствами, которые чётко идентифицирует, как несправедливые. Надеюсь, ты понимаешь, что под «мы» разумеются не смиренные прихожане, а те, кто «делает погоду» и множит зло за папертью вокруг себя, от чего поповский догмат одноразовой земной жизни Духа не перестает быть порочным и социально неприемлемым.

— Социально неприемлемым? Для неверующих?

— Хорошо, возьмём для примера знакомые нам бренные тела отравленных Наполеона и Сталина, одухотворённые с разрывом в 58 лет одной и той же душой. В чём для нас смысл жизни обоих «одноразовых» личностей? В описании неувядающей «одноразовой» славы, несмотря на десятки миллионов загубленных жизней, или в чём-то ином?

— В содеянном ими, нет?

— Нет, Хельга, содеянное одноразовыми исчадиями лежит на поверхности у всех на виду, и кому-то выгодно, чтобы так и думали. Мы имеем дело с беспрецедентным антихристианским заговором.

— Меня знобит от мистики.

— Подмена учения Христа на учение об одноразовой телесной жизни души — это заговор, другого слова у меня нет. Для нас смысл жизни этих внешне невзрачных персонажей, которых одновременно боялись, превозносили и ненавидели, в другом: надо понять, как, почему и зачем одна и та же душа из одного сеющего страх циничного подонка переселяется в другого, и поэтому я назвал поповское разводилово порочным и неприемлемым. Подлинный закон, в отличие от скрывающего его, даёт исчерпывающие ответы на подобные вопросы, что и явилось причиной церковной фальсификации и сокрытия загробной тайны смысла земной жизни. Кстати, в них и кроется причина переписывания истории и непредсказуемости прошлого до Сталина, при Сталине и после Сталина. На вопрос, почему ни Церкви, ни Советской Власти не удалось сформировать «нового человека», — такие задачи ставились, отвечает лишь закон реинкарнации. В этом кроется ещё одна проблема: историки лишены методологии оценки исторических этапов, а всё потому, что три с лишним сотни первосвященников приписали Богу несуществующий закон. Ну, посуди: как можно оценить кармическое возмездие реинкарнирующих поколений, приняв за критерий одноразовую жизнь тела и души? Поэтому потомки «снимают кино» про любовь Бонапарта и Жозефины и похваляют Сталина за снижение цен.

— Ты имеешь в виду, что это не главное?

— Конечно, не главное, — это показатель скудоумия и ограниченности, с природой которых тоже придётся разбираться, хотя и так ясно, — поповщина извратила суть морального прогресса и тормозила его, как могла, до тех пор, пока не разобрались с «клерикальной мафией». Возможно, я скажу банальщину, но в ней скрыта тайна тайн. Историки существуют не для того, чтобы развлекать пикантными подробностями из жизни фигурантов, угробивших миллионы. Это первое. Когда историки описывают поколения правящей верхушки, они, о чём я уже говорил, всё время отмечают одни и те же пороки, которыми страдает и вверенное ей общество. Это второе. И, наконец, третье. Кармические испытания поколений обусловлены пороками души; пороки души устраняются в процессе реинкарнации; осознание реинкарнации предполагает включение самоконтроля над пороками, приводящими к кармическим испытаниям душ и тел на Земле, то есть, к суровому возмездию, которого мы, находясь в здравом уме, хотели бы избежать. Души подвигаются медленно, среди них множество неопытных и заблудших, однако наставническое значение и роль истинного Закона в становлении на духовный путь так велики, что можно не сомневаться: обнародование Закона даст небывалое увеличение искренне верующих людей и изменит жизнь. Вот это и есть главное, которое было подменено на несуществующий в Природе закон. Кому придёт в голову, что и как начудили Святые Отцы? Их фикцией одноразовой жизни душ и тел на Земле пользуются все, иначе бы, про наполеонов, сталиных и самих себя «крутили» совсем другое кино.

— Жизнь по несуществующему закону Природы… невероятно…

— Причём, хорошо обдуманному и ловко навязанному. Любой закон выражает необходимую связь явлений, причин и следствий, в данном случае, связь таких понятий, как рождение, смерть, душа, карма, судьба, феномен перевоплощения, посмертная вечность, загробное небытие. Ты видишь в них нечто большее, чем слышала на университетских уроках?

— Из них можно сформулировать три закона, но два из них будут ложными.

— Неплохо. Почему два из трёх?

— Потому что только два можно использовать в корыстных интересах, это же очевидно. Третий закон — безоговорочное устремление к святости. Парадокс — в отношении к нему церковников и нелепости их догм.

— С «женской логикой» — всё тип-топ. Однако то, что ты сейчас назвала очевидным, минуту назад сочла невероятным. И это «очевидное-невероятное» характеризует интеллектуальное и духовное состояние Человечества, загробное будущее которого определяет не Вселенский Закон, а законы материалиста и попа. Государство декларирует функцию управления обществом в интересах большинства, а Церковь — функцию в «постижении Бога и вечной благодати». Налицо «полный цвай» гуманистов при полном отсутствии гуманизма на Земле. Почему декларациями о гуманизме в интересах всего человечества сыт не будешь? Потому что истоки реального гуманизма и первопричин зла скрыты в загробной тайне смысла земной жизни, на которую наложили лапу толоконные лбы, и они талдычат свой догмат одноразовой земной жизни души. Собрание государственных мужей, принимающих решения, тоже «не реинкарнирует», и, значит, устройство Мироздания им невдомёк. Казалось бы, христианский призыв обращаться с другими так же, как мы хотим, чтобы относились к нам, понятен и ребёнку на примере «дай-возьми конфетку», за исключением, пожалуй, «первобытных» народов, живущих по обычаям кровной мести. Однако, судя по числу скорбей в единицу времени, большая часть населения планеты не понимает, почему к ближнему надо относиться, как к себе, и не понимает оттого, что истинные факторы христианского поведения умышленно выведены поповщиной за рамки официального церковного закона, подменены фикцией бесконечного адского пламени и находятся вне постижения телесным умом. Обыденное мышление не в состоянии заподозрить, до какой степени извращён глобальный Закон Создателя, а посему мы не в силах вывести практические следствия из ложного и истинного закона и сравнить их между собой, иначе бы, взвыли и пришли в тихий ужас от власть предержащих дураков. С точки зрения скрываемого учения, человечество дружно ходит на голове.

— Что ты отнёс к истинным факторам поведения?

— Сам Закон кармического воздаяния в телесной жизни за мерзкое отношение к ближним. Он раскрывает конкретный механизм наступления кармических последствий в теле на земле, а глумливый, лживый и богохульный постулат церковников, наоборот, целиком прячет ответственность за прошлое существование, подменяя его несуществующим понятием «Вечный Ад». Я говорил, зачем и почему это сделано.

— Напомни, пожалуйста.

— Стимулы поведения церковного раба переключили с внутренних, — совести души, на внешние, — принуждение, вечный загробный огонь, впоследствии — на костры инквизиторов, чтобы облегчить управление людьми, — вот тогда и произошёл отход от христианских верообразующих ценностей. Ну, карма у попов такая: за их «вселенские заскоки» на квадратно-гнездовых угодьях отвечают все плательщики десятины, включая королей на гильотине. Если бы европроповедники «здорового образа одноразовой жизни» вместо тотальной сетевой структуры сколотили секту с узкой монополией на отсебятину, несостоятельность их Учения о Вечном Аде давно бы раскусили и дезавуировали. Но они заставили жить по-своему ублюдочному «одноразовому» правилу всю земную популяцию, потому что прикрывались Именем Спасителя, от Его Имени лицемерили и применяли насилие, присвоили титул святости, атрибуты светской власти и почти три десятка раз фальсифицировали Писание в свою пользу. Так возникла монополия на истину, и критически посмотреть на неё человечеству не удалось. Сегодняшние церковники не пойдут на разглашение первозданного закона Христа, хотя возвращение людям истины могло бы сократить скорби Человечества в разы, в чём я убеждён. Такова корпоративная мораль — проповедовать фальшивый верообразующий постулат и видеть все беды в «недостаточном воцерковлении».

— Ты уверен, что истинный закон удержал бы многих от совершения злодеяний?

— Безусловно. Кто же захочет терпеть от окружающих почти непереносимые невзгоды, ненависть и насилие в следующей жизни, если будет знать, что земные тяготы и лишения тоже вызываются на земле собственными руками и дурной головой, не дающей покоя ногам? Это же полностью меняет взгляд на жизнь и поражает, до какой степени поповщина извратила веру, поставив телегу впереди лошади. Кому придёт в голову, что церковные мозгоправы так начудили? Обзавелись неприкасаемой идеологией, неотъемлемым правом миловать-казнить, атрибутами светской власти, собственной контрразведкой — Инквизицией, силовыми структурами, бездонной казной и непомерными амбициями. О каком служении обществу можно говорить?

— Разве всё это не стало историей? Церковь никогда не отказывалась от борьбы с дьяволом и грехом.

— Превосходно, даже спорить не буду. Тогда за каким хреном противникам дьявола и греха приспичило скрывать от Человечества, что оно приносит «собственноручные» грехи из прошлой жизни и подвергается отсроченному возмездию в будущей? Тебе не кажется, что церковная «методология» борьбы с дьяволом и грехом, мягко говоря, несколько слабоумна, непродуктивна и вызывает искреннее недоумение? Нашили золотых шапок с самоцветами, столетиями вдалбливали в башку очевидное, — что человек порочен с рождения, и не уставали повторять, что его грешная душа живёт на Земле один раз. А когда церковников лишили права тотальной «христианизации» и ослабили их хватку, в XIX веке зародилась плеяда классиков от мировой литературы, обличавших нравы и уклад буржуазного общества. Надеюсь, мне не нужно пересказывать Диккенса и Достоевского.

— Что ты имеешь в виду?

— То же, что раньше, — художественное пережёвывание из пустого в порожнее пороков не открывает путь к добродетели, — этот путь указывал исключительно первозданный закон, который упрятали толоконные лбы. Если бы попы этого не сделали, мы бы имели совсем другую литературу. Между тем, разъяснить действие механизма беспрерывного порождения кармы на Земле, куда мы возвращаемся пожинать заслуги очередной судьбы, вовсе не сложно. Люди не понимают этого не потому, что глупы, а потому что церковники так нашкодили с Законом Кармы, что не могут раскрыть, как он действует в пространстве и времени, прекрасно зная, как на самом деле проявляет себя Божий Закон. Любое причинение зла на Земле мотивируется под восстановление попранной справедливости, критерии же справедливости включены в отрицаемый верообразующий закон, поэтому учение об однократности телесной жизни души и её вечном потустороннем местопребывании не только не эффективно, но и вредно. Если претерпеваемые на Земле текущие испытания отрицать в качестве следствия предыдущей жизни, выступающей причиной, все аспекты бытия, в том числе, справедливость, обретают обратное значение. Разумеется, перестановка всего сущего с ног на голову не мешает проповедям о смирении, милосердии и любви к ближнему. Мы столетиями превращаем земную жизнь в ад и хаос поисками и «восстановлением» справедливости, потому что сам закон о справедливости упрятан священником — проповедником смирения перед несправедливостью. Догматический абсурд покрывается усилением акцента на христианском смирении, о котором всегда любят поговорить. Отсюда извечные русские вопросы о том, что делать, и кто виноват, хотя ответы, избавляющие от ходьбы по кругу, лежат на поверхности, — в голове человека с наружным видом благодетели, в словарном просторечии — попа.

— Поиск спрятанной от самих же себя справедливости… Большего парадокса ты ещё не называл.

— Ну, это элементарное правило прячущего: положи туда, где не будут искать, например, на видное, в неожиданное или недоступное место. Между прочим, в 17-м году искать, что и где лежит, не стали — вымели клерикализм революционной метлой, а справедливость так и не нашли. Почему? Потому что поповская справедливость не совпадает с Божьей, в которой есть то, что не устраивает ни одного попа. Есть у нас один уважаемый писатель Проханов. Так вот, он однажды на всю страну сказал, что великая историческая судьба русского народа заключается в поиске такой справедливости, которая бы устроила общество и подала пример другим народам. Думаю, он правильно сказал, а я правильно тебе на это ответил, только попутно замечу, что поиски справедливости слишком далеко зашли, дорого обошлись и по факту были движимы больше ненавистью, чем любовью. Скажу ещё жёстче: поиски справедливости превратились в антипод ввиду десятков миллионов погибших, так что поиграть в «историческое благородство» не удалось, и, значит, «благородные стремления» будут продолжены.

— Страшная мысль — искать справедливость не в Боге, а в чём-то другом.

— Не менее страшная мысль — не находить Божьей справедливости в поповской проповеди. Хотелось бы задать писателю Проханову трудный для материалиста вопрос, — какую справедливость, по его мнению, испокон веку ищет русский народ: ту Божью, которую тысячу лет кряду доходчиво проповедовал русский поп, какую-то другую, которую Всевышний утаил от попа, или ту, что «не известна» даже Всевышнему с Прохановым? У меня сложилось ощущение, что «экспертное заключение» о «многовековом стремлении к справедливости» явилось вершиной напряжённой теоретической мысли собранных в кучу для «мозгового штурма» материалистов и агностиков. А на кой хрен тогда попы с академиками, когда у нас есть писатель Проханов, «обрекающий» нас на многовековые поиски? Почему бы, раз на то пошло, академикам и клирикам не поучаствовать в этих поисках и не устроить «семейное чтение» Книги Духов, где «русским по белому» сказано, что закон справедливости умышленно спрятан от самих себя, да и дело с концом? А вдруг, чем чёрт не шутит, что-то мешает прекратить прикидываться круглыми дурачками перед народом, утомлённым бесплодными поисками, и народу лучше самому засесть за «семейное чтение»?

— А ты не думал, что к справедливости можно идти другим путём?

— Материалистическим? Это не избавит от старых вопросов, на которые придётся отвечать: почему спрятали естественный закон справедливости Кармы-Реинкарнации и заменили его искусственным законом об одноразовой телесной жизни души; почему церковное учение об этом искусственном законе заменили материалистическим учением об одноразовой жизни бездушного тела, с ненавистью расправившись со священниками; почему после смены обеих парадигм во имя справедливости, общество не добилось справедливости, понесло неоправданные жертвы, и до сих пор лобзают забронзовевшие конечности зачинщиков; почему закон Кармы и Реинкарнации противоречит обеим парадигмам — церковной и материалистической, но этого не желают замечать, тем более обсуждать, хотя речь идёт не о частном противоречии, а о строгом взаимоисключении. Хватит?

— Хватит.

— А Проханов всего лишь констатировал бесплодность многовековых поисков справедливости, сопряжённых с огромными потерями, и, как бывший коммунист, не может не знать, что учение о Вечном Аде было насильственно заменено на материалистическое учение о бездушном теле, которое себя дискредитировало. У меня бы язык не повернулся связать массовые убийства священников с поиском справедливости. Конечно, известный писатель, публицист и журналист прав в том, что сказал о поисках справедливости, но из его слов ясно, что и он не видит путь решения проблемы. А проблема есть: народ достали.

— А ты видишь решение?

— Я тоже «пою то, что вижу». К полному уничтожению самодержавного строя привело злоупотребление фиктивной «одноразовой» догмой поповщины, к полному уничтожению советского строя — фиктивный «одноразовый» закон марксизма-ленинизма, а к заполошному метанию от одного полностью уничтоженного строя к другому полностью уничтоженному строю, — нравственное невежество и моральная неспособность привести обе трагедии обманутого народа к общему знаменателю, — ненависти к Наставлениям Божьего Закона духовной эволюции реинкарнирующих поколений. «Православный» Царизм и казарменный социализм справедливости не принесли, иначе бы, не были разрушены, и я вижу, что вместо акцента на причинах их разрушения, городят какую-то чушь. Революцию 1905—1917 годов, Оттепель 1956-го, Перестройку 1985-го и Приватизацию 1992-го объединяет одно: ни православные цари, ни Ленин, ни Хрущёв, ни Горбачёв, ни Ельцин не имели представлений о кармическом законе справедливости. Мы видим абсолютное игнорирование закона инкарнаций, как закона развития общества.

— До сих пор…

— До сих. В 1917 году произошло то, о чём даже через сто лет не хотят говорить: фальшивое церковное учение «откладывало» и «переносило» решение вопросов земной справедливости и равенства в вечную загробную жизнь, и потому «клерикальная мафия» была уничтожена. Товарищ Проханов тем самым относит вандализм к процессу поисков справедливости, признавая, что они не увенчались успехом ни после уничтожения, ни после возрождения Церкви.

— Но это же говорит, что решение не найдено.

— А откуда оно возьмётся? Из учений об одноразовой жизни, скрывающих загробную тайну смысла земной жизни? Людей швырнули из социализма в капитализм, проблемы социального неравенства и несправедливости обострились, и на этом фоне возродили прежний лозунг об одноразовом христианском смирении, который был удобным способом решения всех земных проблем. Фикция Вечного Ада по определению не является критерием справедливости, поскольку выступает в роли наказания, к тому же несуществующего, и, таким образом, справедливость в поповском учении нельзя разглядеть. Пойми простую вещь: быстрее закона духовной эволюции реинкарнирующих поколений к справедливому обществу не могут привести никакие экспроприации и приватизации, потому что плод не появляется раньше цветка. Сначала духовное развитие, потом благоденствие, иначе никак. А стоит ли провозглашать себя справедливее Закона Кармы, по которому за несправедливость к другим мы отвечаем на Земле несправедливостью к нам? Согласись, справедливее закона Творца, оболганного и упрятанного поповщиной, нет ничего, и в свете этого, вывод о том, что великая судьба русского народа заключается в многовековом поиске и стремлении к справедливости, обретает совсем иные, зловещие и удручающие черты.

— Поразительно другое: скрыть Высшую Справедливость и звать себя святыми.

— В чём преступление фальсификаторов верообразующих постулатов христианства против человечества? Отрицательные кармические изменения энергетики души порождают искупление и испытания в новой земной жизни; совокупность испытаний и реакций на них воплощённых душ образуют на Земле неблагоприятную «структуру момента» и влекут осточертевший вопрос «что делать?»; подмена реинкарнации однократностью телесной жизни не даёт осознать справедливость заслуженного возмездия и адекватно скорректировать поведение. Разглядеть истину в тумане светской и религиозной демагогии невозможно, но демагогия для смертного смягчающим обстоятельством не является. Фактически, хаос на планете задаётся лживыми постулатами, отрицающими прошлую и будущую земные жизни вечного «я» и не позволяющими осознавать своё истинное положение и суть скрываемой справедливости. А потом на всю страну кто-то делает заявление о многовековом поиске справедливости, тогда как всего-навсего нужно перестать врать. О чём это говорит? О том, что понятие Божьей справедливости несовместимо с фиктивными категориями «вечный ад» и «первичность материи», от которых надо избавляться, пока в извечной погоне за справедливостью они не избавились от нас. Вывод: общество получит ключ к справедливости, когда Церковь откажется от лживого постулата Вечного Ада или учёные мужи найдут стопудовые доказательства его лживости.

— Это же всё равно, что никогда.

— Значит, никогда. Или, как всегда, с завязанными глазами ехать вперёд на «исторической кривой», или, как рекомендует теория игр, создать параллельную структуру с аналогичной монополией на альтернативную реальность, поскольку плетью обуха не перешибёшь. Жизнь на нашей земле и так слишком трудна и коротка, чтобы усложнять её псевдоучениями поводырей. Знаешь, в чём секрет? После фальсификации Учения Христа оно перестало быть инструментом нравственности, совестливости и справедливости. Или надо доказывать, что сокрытие закона справедливости ведёт к наказуемой несправедливости?

— Нет, но разве то, что ты сказал, нельзя назвать открытием в области общественных наук или принципами исторического прогресса Человечества?

— Я довольствуюсь более скромным открытием — «Кворума Буцефала». Три глобальных провала Российской Истории за срок биологической жизни тела, сопряжённый с беспрецедентным уничтожением сограждан, названным по недоразумению поиском справедливости, укладываются в отрезок Новейшей Истории. Согласись, искать справедливость контрпродуктивно, — уж лучше и вовсе ее не искать, но ведь так можно ещё быстрее дойти до абсурда. По возвращении домой мне предстоит читать лекцию как раз на эту тему, а тема охватила период, когда «Кворум Буцефала» проявил себя со всей мощью, и снова несётся вперёд, не разбирая дорог. Я хотел начать шестую минуту лекции с известного всем восстания декабристов в 1825 году, за сорок лет до отмены Крепостного рабства. Великие потрясения 1905—1917 годов тоже отстоят от него на срок человеческой жизни.

— И к какому же это приводит выводу?

— Революционеры учли опыт повешенных декабристов и не стали устраивать ещё одно шоу на Сенатской площади, чтобы не исповедоваться попу перед казнью в своём революционном грехе, а применили единственное действенное, по их мнению, средство против бессмертной «клерикальный мафии». Тех, кто не покинул страну, методично ликвидировали, включая духовенство и Царя. Я не высказываю оценок и ни к чему не призываю, а только комментирую исторические обстоятельства так же, как материалист Проханов комментирует многовековые и бесплодные поиски справедливости.

— Что же здесь нового?

— В сути геноцида и ненависти ничего нового нет, а в том, что загубить 44 миллиона человеческих душ «ради справедливости» оказалось проще и легче, чем поменять лживый религиозный постулат на Божий Закон, есть. Это другой взгляд на Историю, и нов он не только для «любителей большевиков», которых и сейчас, хоть завались. «Клерикальное мозгоправство» довело Россию до ручки — сначала до 17-го года, затем, как следствие, до 92-го, а воз и ныне там. И Царизм, и Церковь поплатились за злоупотребление христианским смирением перед Крепостным рабством и произволом по закону кармы, который считался ересью. «Клерикальная мафия» не проповедовала истинный закон, — вот такую Церковь, ранее отделённую от государства большевиками, Ельцин в 90-е и возродил. Естественно, найдётся немало противников этой логики, но среди них будут преобладать апологеты и адепты «исконного» Учения о Вечном Аде и убеждённые «знатоки» первичности материи. Первым западло обсуждать свою железобетонную догму за круглым столом, а вторым попросту нечего сказать, поскольку в тряпичной кукле, набитой опилками, тоже нет души. У нас ведь как? Либо ты верующий в вечный ад, либо материалист, а всякий третий — гермафродит, что подтверждает правило первых двух.

— А как к этому отнесутся твои студенты?

— Думаю, ябедничать не побегут. Всем известно, что однозначного отношения к историческим вывертам и заскокам ни в народе, ни в Академии наук нет, — одни «восхваляют» Николая II, другие — Сталина, третьи — западные либеральные ценности, и так во всём. Формальные лидеры правят от одного исторического тупика до другого, и мы к этому привыкли так же, как к сказанию про историческую спираль. Попытки сплотить народ памятью имён исторических, заслуженных и достойных личностей указывают на устойчивое нежелание смотреть в корень проблемы «русских грабель». Абсолютный идеологический раздрай. Столетие борьбы за всё, что ни попадя: за освобождение рабочего класса и беднейшего крестьянства, против врагов народа, за урожай и литьё чугуна, против коррупции, за выживание. Охренеть! Не жизнь, а битва. Но однажды, совершенно случайно и вне какого-либо религиозного контекста мне попалась на глаза странная фраза, стоящая особняком.

— О чём она?

— Всего несколько удивительных слов без комментариев: «Если бы мы знали, что рождаемся на земле не один раз, мы бы вели себя по-другому». На фоне топорной идеи исторической судьбы вечного поиска справедливости это выглядит жемчужиной, сверкнувшей на дне выгребной ямы. Не часто чьё-то короткое суждение ставит перед нами вопрос «почему?», но эти слова глубоко врезались в память и заставили искать на него ответ. Исходные данные позволили мне определить содержание понятия «Кворум Буцефала»: недостаточно развитое в моральном отношении общество следует навязанной парадигме, не отвечающей Замыслу Всевышнего, интересам морального прогресса и справедливости. Из него я вывел два бытующих на планете ложных мировоззрения: материалистическое и религиозное, а затем пришёл к выводу о подлинном, — том, которое принёс Христос. С материалистами оказалось сложнее, чем я думал, когда дочитал Ленина. Одни — «люди одного „я“» — слепо и однозначно верят, что сознание выключается с отмиранием мозга, и иного сознания у человека нет. Я знаком с описанием состояний душ таких людей после перехода загробной черты, и завидовать тут нечему. Помимо тибетской «Книги мёртвых», которую читают умирающему, существует немало ценных источников. При переходе нашего главного «я» в духовный мир важно сохранять ясность сознания; человеку с одним «я» это затруднительно.

— Постой, каким тогда будет загробное состояние?

— Ты видела спящих с утра людей, которых «поднять — подняли, а разбудить забыли»? О том и речь. На земле нет резона прикидываться валенком или утюгом перед самим собой. Материалист, — даже тот, кого считают «шибко умным», скажет, что материализм не мешает ему жить, но он не хочет понимать, что материализм мешает жить всему Человечеству. В Книге Духов материализм назван язвой общества, подлежащей уничтожению. Другие просто не хотят всю жизнь морочить себе голову дилеммой существования телесного и внетелесного сознания либо считают, что дилемма непознаваема, и тогда причисляют себя к агностикам, которых я называю интеллектуальными импотентами. Они схожи в чём-то с «настоящими учёными» в образе чукчи, который что видит, то поёт. Третьи тоже из тех, что «существуют потому, что думают», — а к ним я отношу и Ульянова-Ленина. Они знают, что сознание живёт вне тела, но проповедуют первичность материи и сознание исключительно, как продукт мозга, чтобы не допустить веру людей в бессмертие души, ввести их в заблуждение и, пользуясь этим, навязать свои порочные идеи. К последним, в частности, относится саморазвалившийся атеистический социализм, а также набирающий силу антихристианский гуманизм, позволяющий человеку всё, что запрещают заповеди вечной души: высмеивание загробного бессмертия, поругание святости, потворствование телесным страстям и инстинктам и далее — без конца, вплоть до однополых браков и смены полов.

— А религиозное мировоззрение?

— С ним проще: бессмертная душа есть, реинкарнации нет, без вариантов, если не считать вариантом смертника-террориста, перепутавшего вечные Ад и Рай. Мы говорили об этом весь день. Первосвященники знают о предназначении и долгом пути души, но считают, что нам, грешным, знать о том, что две тысячи лет назад всему Человечеству принёс Христос, не положено. Да, доведение такой информации во времена Ветхого Завета до людей Небеса считали преждевременным, но убеждать прихожанина, спустя две тысячи лет от Рождества Христова, что святой на иконе достиг такого положения за одну жизнь, выглядит не опозданием, а спланированной дезинформацией.

— Почему?

— Потому, что таким макаром сотням миллионов людей, находящимся за папертью, гораздо легче внушить недостижимость состояния святого, чем подать нравственный пример. Поповщина, «отделённая от общества», создаёт неразрешимую проблему: скрывает Закон, по которому общество должно развиваться и жить. Внутри Церкви всё завязано на корпоративной догме посмертной бесконечности верообразующего закона, а не Вселенском Замысле переселения душ, который передал людям Спаситель. Низкая скорость позитивных изменений духовной энергетики и высокие значения отрицательных параметров исходных компонентов Духа на момент прихода на Землю, то есть вселения во внутриутробного младенца, таковы, что церковный постулат однократности телесной жизни искры Божьей представляется искусственным, если не сказать необоснованным, деструктивным и дезориентирующим. Как можно приговаривать бессмертную душу к бессрочному загробному наказанию за то, что в течение срока биологической жизни тела недостижимо в принципе? Это же бессмыслица. Зачем выпускать душу «погулять», как ребёнка во двор на полчаса, а потом вечно держать взаперти, сурово и бесконечно наказывая? Но это, разумеется, не бессмыслица и, разумеется, не только богохульство, а нечто большее.

— Как зачем? Ради страха перед вечной карой. Ты же сам говорил.

— Не всё так просто. Страх — всего лишь средство в достижении цели, но такое, которое используют, чтобы заставить Человечество выполнять функцию, несовместимую с Замыслом Творца, а это уже не средство, а некая глобальная, в силу глобальности средства, цель. Я уверен в этом потому, что Иешуа из Назарета до того, как священники вычеркнули учение о переселении душ, неоднократно говорил, чтобы люди на Земле перестали бояться физической смерти и того, что находится за её чертой. Поп есть поп, он понимает, что одна жизнь и одна смерть вселяют больший страх, а ему нужно управлять. Ты же не будешь спорить с историографией насильственной христианизации по поповскому принципу «мой бог лучше твоего»?

— Нет, хотя почти каждый твой вывод шокирует не меньше, чем то, что Всемирная История противоречит всем духовным законам Творца, скрываемым на Земле.

— Ладно, могу выражаться скромнее, от моей скромности тяжесть злодеяния против Человечества не изменится. Например, как сегодня отделить злаки от плевел, если каждое слово органично замешано на многовековой фундаментальной фикции, не знавшей пощады к сожжённым еретикам в отсутствие конституционной свободы от церковников? Конечно, до состояния святости нам далеко, но закон кармы инкарнаций действует ежесекундно и определяет качество и нашей следующей телесной жизни, и жизни наших близких, и нашего государства, и всего Человечества. В доктрине посмертной вечности кармический закон существует в искажённом виде в силу извращения предназначения души, и потому «карма» адекватно не воспринимается, что очевидно по поведению окружающих. Для того, чтобы убедиться в этом, хватит одной поездки к монахам в Шао-Линь. Надеюсь, понятно, что поповская декларация о помощи в постижении Бога в свете извращений верообразующего закона представляется странной, чтобы не сказать несуразной.

— А сам Закон Кармы и Реинкарнации можно считать способом и средством наставления и убеждения?

— Бесспорно, он же раскрывает тактику, стратегию и цель реинкарнации души, а также критерии окончания её перевоплощений. Понятие «Вечный Ад» вследствие однократности земной жизни души данные критерии скрывает, поэтому термин «карма» всерьёз не воспринимается. Церковь долгое время управляла «стадом» Божьих Рабов, а в наш «век свободы от Церкви» вопрос о кармической ответственности каждым решается индивидуально, часто без оглядки на Вечный Ад. Именно здесь очень важно понимать, что мы не рабы, а Божьи дети, Его дочери и сыновья, которые несут ответственность. Церковники никогда не пойдут на замену «рабов» на «детей», они тонко соображают, что даже эта «мелочь» приведёт к изменению представлений об отношениях Бога и человека и к отвержению липовой доктрины, хотя в словах «дети Господа» нет ничего нового. Разве человек стал бы держать себя в неведении, будь у общества возможность сознательно следовать адекватной парадигме? Дать эту парадигму обществу не хотят под несостоятельными предлогами. Ну, отделили Церковь от государства, но это же не освобождает от толики здравого смысла, которой лишён материалист. Этот «неодушевлённый чудак» готов даже посетовать в кругу верующих, — дескать, ему так «тяжело на душе» от того, что в отличие от них, для него, горемыки, всё кончится, когда он помрёт. С другой стороны, с бездушного тела нельзя содрать десятину за спасение души, а если содрать, налицо нарушение Конституции. Поэтому Церковь может рассчитывать на денежное довольствие не раньше, чем вернётся старый добрый клерикализм. Главным условием возникновения «мафиозного клерикализма» послужил тайный сговор церковников о замене Учения Христа на самопальное фуфло, а причиной Великого Октября 1917 года явились гнилые плоды «клерикальной мафии», от которых большевики избавились полностью согласно уличной песне про разрушенный мир. Комментировать не буду, но замечу, что клиру больше «не светят» ни десятина, ни услуги цензуры, ни лишённые свободы вероисповедания рабы.

— Ты считаешь, что соединение светской и религиозной власти было исторической ошибкой?

— Без фальсификации верообразующих постулатов подобное соединение властей было бы невозможно, поскольку первозданный закон исключал поповско-чиновничью мафию на корню. Тут важно понимать, что безраздельная власть над личностью основана на подавлении и лишении индивидуальности нашего высшего «я» за загробной чертой. Я выделяю три варианта достижения такой цели: загробное небытие от «светочей» материализма, заключение души в посмертную бесконечность, состряпанное «организованной группой» попов, полный распад души на частицы, проповедуемый иеговистами. Реинкарнация отвергает этот бред и не даёт управлять людьми. Неужели, надо доказывать, что ни до, ни после развала клерикализма во власти не было вознесённых святых? К сожалению, в Европе и в России пока очень далеки от такого понимания, хотя спецслужбам и высшим государственным лицам известен весь «загробный расклад». Вот видишь, у тебя нет сомнений, почему «лень» доводить подлинный закон Господа до широкой публики. Я, например, когда-то даже не подозревал, что в России столько людей, которые хотели бы изменить жизнь к лучшему, но не знают, как это сделать. Это как раз те телезрители, которые десятилетиями слышат обещание земного благоденствия для всех, и та фраза, насчёт которой я разразился формулой «Кворума Буцефала», принадлежит одному из них. Людям надоело, что всем рулит в личных интересах «элитное» меньшинство из взяточников, казнокрадов и офшорной аристократии, а объяснений, откуда берётся элитная кучка вшей, церковная доктрина одноразового бытия не даёт, тогда как скрываемый Божий Закон разъясняет всё.

— Фантастика.

— Ты о чём?

— О том, что за целый день ты не произнёс ни одного слова, которому я могла бы возразить. Даже парадоксу о том, что многовековые поиски справедливости до последнего времени сопровождаются сокрытием закона духовной справедливости от людей. Ты говорил о двух мировоззрениях на земную жизнь, известных, если не всем, то очень многим. Но ты объяснил, что различие между ними и подлинным мировоззрением настолько огромно и принципиально…

— Что дальше можно не продолжать, — я посмотрел на часы. — Начало десятого. Хочешь есть?

— У меня в номере есть йогурт.

— А у меня печенье, которое ты сейчас возьмёшь. Не бойся, оно не из солдатского пайка для выковыривания тушонки. Минутку…

Я достал фонарик из сумки и включил его. Мы свернули с Борнштрассе в тёмный переулок, где находился отель. Кажется, вокруг «Кронберга» и Мюнстерплац мы обошли все средневековые улочки. «Городок флюгеров с цветной картинки на железной коробке из-под печенья, в которой мальчишкой я хранил самое сокровенное», — улыбнулся я своим мыслям и открыл перед Хельгой дверь. Мы вошли в уютный вестибюль, взяли ключи от номеров и поднялись на мой этаж. В отеле стояла мёртвая тишина, а воздух, казалось, — только не смейтесь, — был наполнен какой-то мистикой и торжеством.

— Заходи, заходи, я мигом, — сказал я, снимая сумку и видя, что Хельга осталась на пороге, — вот печенье. Сядь, пожалуйста, в кресло, мне надо записать имена. Не хочу ошибиться.

Хельга присела, а я начал быстро листать свой блокнот, который достал из рюкзака. Вначале перечислялись имена уголовников во главе с борцом против мирового зла Боруновым, находящихся в данный момент во Франции, затем шли записи об олигархе, его адресах, связях во Владимире и в Москве и совершённых ими преступлениях. Не дневник интуриста, а оперативная база данных или квартальный меморандум выжимок из негласных источников. Дальше — круче, в чём легко убедиться, если дать Хельге блокнот:

1. Кулешов Валентин Афанасьевич, он же «Кулич», российский олигарх, потомок Элен Мелье из Шато-конти; он же Карл Коддль, князь, старший сын двоюродного брата князя фон Радена, ненавидел Максимилиана I и его внука Карла V, организатор тайного рыцарского ордена в Германии, начало XVI века, предал отца Флоры князя фон Радена, обокрал обе Саксонии и половину Бургундии, награбленные им богатства неизвестным путём оказались у Отто Брутвельдта, который переправляет их в 1841 году во Францию вместе с дочерью Эльзой; он же сирота Луи Морвиль, предводитель шайки головорезов по прозвищу «Крысятник», родился около 200 лет назад во Франции, казнён.

2. Тидо-Ловкий, «Ловкач», оруженосец Густава-Справедливого, предупредил об опасности, сообщил об убийстве отца Флоры, ждал Густава фон Рота и Флору в хижине у ручья 16 июня 1536 года перед их гибелью.

3. Херда с кухни, давала лизать маленькому Густаву крем для пирожных.

4. Старая Берта, служанка, вероятно, кормилица; хотела, чтобы Густав разрешил спор между мужиками и мельником.

5. Бутика, доверенная служанка Флоры, вероятно, жила в доме у замка.

6. Лепольдт, родной младший братец, которого я, Густав, учил драться на деревянных мечах.

7. Приятель Густава, благородный рыцарь — риттер, сломал ногу на последней охоте Густава.

8. Герцог, высший предводитель дворянства в местности, против которого был направлен заговор Карла Коддля, установочных данных нет.

9. Флора, жена Густава фон Рота, урождённая фон Раден; со слов медиума Эмилии Буати, её Дух воплощён ныне в теле дочери старшего внука Элен — брата олигарха Кулешова.

10. Арнольд, годовалый сын Флоры и Густава.

11. Альфред, некто оставшийся в замке, за которого боялась Флора после ухода из него с Густавом.

12. Брутвельдты: Отто и Агнес — родители Эльзы и Валькирии; Агнес Эльзен-Берлиц (Брутвельдт) — последний обладатель перстня, по преданию, принадлежавшего во второй половине XV века Клариссе фон Бельдербуш-Раден (вероятно, родственнице или матери Флоры).

Не раздумывая, я переписал последний пункт о данных с выставки, добавил имена Отто, Эльзы и Валькирии Брутвельдт и засунул блокнот обратно.

— Вот. Здесь имена Брутвельдтов и первой владелицы перстня. Разберёшь?

— Разберу. Ты поедешь утром в замок?

— Давай встретимся вечером. В половине шестого в кафе «Вулкан» или когда приедешь. Устроит?

— Хорошо. Обычно в это врем я паркуюсь у церкви.

Я проводил Хельгу до двери.

— Спасибо. Мне грозил самый скучный вечер в моей жизни.

— Bis morgen. Gute Nacht.

— Ауф видэрзеэн.

— Чю-ю-с, — пропела она по-немецки за порогом и пошла на нижний этаж.

— Гуте нахт. Бис бальт.

Так для меня закончился ещё один самый длинный день. Засыпая, я подумал о том, что, если Кларисса фон Бельдербуш-Раден была матерью Флоры, она могла передать перстень дочери, и мой предок по Духу Густав видел его собственными глазами. Вот так, запросто, отыскались родственники того, чей потомок Духа был отдалён от своей прошлой жизни половиной тысячелетия, но, тогда как мне добраться до самого себя? Уж вы-то не будете перечить, что утро вечера мудренее, даже если из вас по капле выдавлен последний лентяй?

* * *

НЕДОСТУПНОЕ ПРОШЛОЕ. Германия, начало XVI века



В начале XVI века Германия продолжала оставаться политически раздробленной страной. Особенностью государственного устройства Германии этого времени явилось то, что централизованного государства не было: кайзер собственно Германии появится позднее. Немецкая государственность сложится только в XIX веке, представляя до этого отдельные немецкие княжества (чаще всего называемые «землями»), объединённые в Священную Римскую империю германской нации. У этого объединения не было столицы, централизованного государственного аппарата и единой политики; оно являлось выборной монархией, так как кайзер (император) выбирался. В каждой немецкой земле были свои законы, деньги разной стоимости и покупательной способности, свой управленческий аппарат, своя малочисленная армия, своя группа политиков, представляющая те или иные интересы; свои проблемы и очаги раздоров, свои правила наследования.

Курфюрсты (высшие князья, или князья-избиратели) избирались представителями совета фюрстов (князей), руководящих частью территории округа (земли) и имеющих свою собственность, деревни и замки. Они постоянно воевали с фюрстами других земель и друг с другом, захватывая часть территорий и меняя их границы. В округах, помимо графств, были имперские города и владения, с которых налоги и подати собирал в казну только выборный император, а их население отбывало воинскую повинность. Эта система распадётся только после Тридцатилетней войны 1618—1648 годов, однако до наполеоновского времени централизованной власти в стране так и не сложится.

Господствовавшие княжеские клики вовсе не стремились к государственному объединению страны. Конец предшествовавшего века лишь привёл к некоторому укреплению страны реформами при сохранении суверенитета князей. К началу XVI века обнаружилось, что имперская реформа не удалась. Состоявшая из обособленных территориальных княжеств и многочисленных имперских графств, прелатств и городов империи, Германия всё больше уступала консолидированным силам соседних народов.

Швабский союз и германский император потерпели поражение в своих попытках подчинить швейцарцев, и после разгрома войск императора и князей в 1499 году были вынуждены признать договором 1511 года независимость Швейцарского союза. В происходивших в это время итальянских войнах германский император Максимилиан I терпел поражения не только от Франции, но и в борьбе с Венецией. В международных отношениях начала XVI века роль германского императора была жалкой. Однако с конца XV столетия универсалистские политические претензии Габсбургов пользовались активной поддержкой феодально-католических реакционных сил Европы, в первую очередь, «непогрешимого» папства. Опираясь на военные силы и богатства своих обширных наследственных земель, вступая в финансовые сделки с крупнейшими торгово-ростовщическими фирмами того времени, проводя политику династических браков, император Максимилиан I и австрийские эрцгерцоги стремились подчинить немецких князей и подготовляли распространение власти Габсбургов на ряд европейских государств.

Наиболее широких размеров Габсбургская держава достигла позже, при внуке Максимилиана I — Карле V (1519 — 1556). Со стороны матери Карл был внуком испанских католических королей — Фердинанда и Изабеллы. В 1516 году Карлу достался в наследство испанский престол со всеми испанскими владениями в Европе и за океаном. Благодаря усилиям Максимилиана, Карл был избран немецкими курфюрстами его преемником в «Священной Римской империи», став императором германской нации. Таким образом, в 1519 году после смерти Максимилиана I Карл объединил огромные владения испанской короны со всеми землями, входившими в состав империи. При Карле V претензии на мировой «христианский» характер Габсбургской державы подкреплялись огромными размерами подчинённых ему территорий в Старом и Новом Свете. Смерть старого правителя и брак его внука с наследницей испанских королей позволили Габсбургам стать в XVI веке самой могущественной династией в Европе. Этим не были довольны некоторые слои немецкого рыцарского дворянства.

В начале XVI века имелись предпосылки для обострения классовой и политической борьбы. Наряду с увеличением всевозможных феодальных поборов и налогов крестьяне страдали и от захватов общинных земель, и от ущемления своих прав на пользование общинными угодьями, где паслись многочисленные стада, принадлежавшие феодалам. Феодалы продавали общинный лес и запрещали крестьянам охоту и рыбную ловлю. В целях обеспечения барской охоты крестьянам запрещалось уничтожать дичь, которая наносила вред их полям. Это вызвало массовое недовольство крестьян. Крестьянская война 1524 — 1526 годов была обусловлена голодом, неурожаем и трудностями выплаты податей. Капитализм развивался, а далёкий император и местные феодалы притесняли и грабили тех, кто работал на земле. Бюргеры также были не довольны раздробленностью Германии, раздираемой борьбой княжеских клик, и страдали от их налогов.

Политическая слабость раздробленной Германии вызвала недовольство и в среде рыцарства — особенно в той части дворянства, которая являлась военным сословием империи и находилась в непосредственном подчинении у имперских властей. Те представители низшего дворянства, которые служили у князей, тоже имели основания для недовольства — феодальный нажим разорял и дворянство, и крестьянство. Однако немецкое дворянство стремилось не к упрочению экономических и политических связей в государстве, а к созданию сильной империи, где господствовало бы Крепостное право, сила рыцарства и города были бы лишены политического значения. В первые десятилетия XVI века в Германии насчитывалось около 70 князей и 120 графов, причём основу германского мира составляли владельцы имперских рыцарских имений. Всё это приводило к расслоению общества по классам и внутри классов. В XVI веке в каждом классе (дворянство, горожане, крестьяне) продолжается выделение своей аристократии и своего бедного слоя. Дворянская аристократия отделилась от остальных социальных классов, пользовалась наибольшими привилегиями и придавала огромную роль воспитанию и этикету. Поддержание этикета, развлечение мужа и гостей, занятие вышиванием, верховая езда, игра на музыкальных инструментах, пение, танцы были обязательны для всех дворян. Бедные дворяне могли мало чем отличаться от богатого крестьянина, однако богатые горожане и купцы ориентировались на дворянство, «элиту» своего времени. Существовала группа, не принадлежащая ни к одному классу: бродяги, комедианты, палачи. К этому времени в Германии уже установилось эндогенное общество — обычай заключения браков внутри определённой общественной группы, и преобладание в семье таких понятий, как ствол, род.

О так называемой «духовной власти» того времени, издавна занимавшейся политической, экономической, военной, разведывательной, контрразведывательной и карательной деятельностью, приходится говорить исключительно в отрицательном нравственно-идеологическом, морально-этическом контексте и в превосходной степени. Представители религии строго придерживались собственных незыблемых догматов и утверждали, что последние основаны, якобы, сугубо на Вечных и Высших Законах Создателя. Католическая церковь, которая сама являлась феодальным землевладельцем и безраздельно повелевала душами и телами всех людей, служила в средние века идеологической опорой всего феодального строя. Церковными землями управляли епископы (бишофы), главный епископ назначался римским папой, как и в современной ФРГ, где власть представлена вполне светскими людьми. Для того, чтобы привить простым людям сознание полного ничтожества своей личности и примирить их со своим положением в одноразовой телесной жизни души, церковь пускала в ход учение об исконной «греховности» земного существования человека. Это позволяло скрывать закон переселения душ и их нравственного продвижения в этом процессе и навязывать рабам Божьим «святую волю» «слуг Господа». Церковь объявляла каждого отдельного человека неспособным «спасти свою душу», убедительно оправдывая необходимость костров инквизиции и собственную незаменимость. «Спасением» и «оправданием» всего земного мира ведает, согласно католическому учению, только папская церковь, наделённая правом распределять в мире «божественную благодать» через совершаемые ею таинства. В силу этих причин, особое негодование и озлобление Святого Престола вызвала критика продажи индульгенций — прощения грехов за деньги, получившего массовое распространение в Германии и других странах Священной империи. Духовенство защищало сословность в узких рамках скоротечной жизни и сурово расправлялось с еретиками практически по любому поводу. Вождь Реформации Мартин Лютер говорил, что все люди, включая дворян, крестьян, бюргеров и священников, равны перед Богом и между собой. Гуманистические идеи Новой (протестантской) Веры вызывали патологическую ненависть зарвавшихся церковных мракобесов и ужесточение борьбы с протестантами. По сути, лживый, богохульный и бесчеловечный догмат однократности земной жизни души из поколения в поколение жёстко требовал абсолютного, извращённого смирения от эксплуатируемых слоёв общества перед власть имущими, которые, как и сами священники, без рабов, слуг и прочей дармовщины обходиться не хотели; догмат искажал и выхолащивал Учение Христа, и, в этом давно сложившемся качестве, без каких-либо изменений был пронесён так называемой христианской церковью через отделение её от государства и свободу вероисповедания до наших дней. В основе исторических причин указанного освобождения государства и общества от дальнейшего религиозного мракобесия христианской цивилизации будет лежать злоупотребление каноном смирения перед эксплуатацией человека человеком, вытекающее из фиктивного постулата однократности земной жизни человеческой души. Этот фиктивный верообразующий постулат проявится в новых тенденциях государства и общества XXI века и, прежде всего, в странах Запада: на смену тотального «одноразового» воцерковления придёт «одноразовая» свобода от религии, которая начнёт замещаться необузданной «одноразовой» свободой телесных инстинктов, приводящей к деградации душ и тел огромного числа людей и дисбалансу встречных реинкарнационных потоков через границу материального и духовного миров. Такова истинная цена пресловутого академического «извлечения исторических уроков», отягощённого лживой «одноразовой» парадигмой церковников.

Историческая неизбежность освобождения земной популяции от власти церковного мракобесия лишь подтверждает необходимость осознанного обретения свободы бессмертным Духом от власти многократно одухотворяемых им недолговечных тел. Религиозно-каноническая «версия легализации» в обществе эксплуатации большинства меньшинством учила её «богоугодности» и «одноразовому» смирению перед ней под страхом неограниченного принуждения и вечных мук преисподней за нарушение раз и навсегда установленного порядка вещей.

Погрязшие в роскоши и стяжательстве клирики, уличённые в 1517 году Мартином Лютером в мошенничестве с индульгенциями, — фактически, в прямом следствии из фальсификации первоначальных верообразующих постулатов и в низменной мотивации всей «святой деятельности», лопнули бы со смеху, услышав, что вернувшуюся в лучший мир душу ценят за длину родословной, высоту замка и толщину мошны или «писульки» о прощении грехов от папы римского. Тем не менее, порочный, лжегуманный двучлен насаждённой веры, — однократности земной жизни бессмертной души и её бесконечного местопребывания в посмертном мире, был выдан за «первозданную истину» и «христианское наследие» Западной и Восточной Церквей, оберегаемое несмолкаемой, заведомо лживой болтовнёй проповедников о каких-то «священных исконных корнях».

Тайна, принесённая Христом две тысячи лет назад, будет раскрыта нашими далёкими потомками — преемниками наших душ, однако это произойдёт вопреки воле сегодняшней Святой Церкви, когда сокровенное знание о взаимосвязи Бога и человека, упрятанное в её отгороженное от Божьего раба лоно, превратится в повседневную обыденность, достояние и смысл жизни каждого жителя Земли…

* * *

Следующий день начался с девяти утра, тяжести в голове и вопроса «Что это было?» Я перебрал события двух суток: приезд в Мюнстермайфелд, расставание с Марком, поход в замок, экскурсию и многочасовой разговор с Хельгой. Это позади. А впереди — около четырёх недель до выезда из страны, полная свобода и никаких приключений. Слышали? Никаких! Ходи, знай, по евробулыжникам и глотай эспрессо. Я решил осмотреть городок при солнечном освещении, а заодно поискать ресторан, чтобы сходить в него с Хельгой. Могу я позволить себе это с девушкой, которая красивее Мерилин Монро и пропускает комплименты мимо ушей? А чего тянуть, когда дня через два-три надо убираться восвояси? Или вы подумали, что в чужой стране возможно отыскать могильный камень пятивековой давности? Да если бы смертный знал о местах упокоения своих бренных тел столько, сколько его бессмертный Дух, поповщине перестали платить десятину, не позволили бы извратить верообразующий закон и двадцать семь раз править Библию. В этом и состоит причина, по которой Церковь не любит рассуждений об отменённом ею законе реинкарнации, — начиная с римских императоров Константина и Юстиниана, причастных к фальсификации, вылезет столько клерикального дерьма, что придётся пересматривать всю историю. Так что найду я могильный камень Густава и Флоры или не найду, Всемирную Историю не пересмотрят, потому что камень против лживого Учения о Вечном Аде — не доказательство. Большевики это понимали, и потому в 1917 году перетряхнули вверх дном всю Российскую Империю. Вы когда-нибудь слышали от академических всезнаек, что «гениальность» «всесильного» ленинского учения за вычетом из него абсолютной духовной несостоятельности заключалась в том, что вождь мирового пролетариата нашёл единственный метод устранения фиктивного учения об одноразовой телесной жизни души, — вытеснение его фиктивным эквивалентом собственного ублюдочного учения о бездушии человечества? Если личность хочет находиться одновременно в двух местах: у Мавзолея с гвоздикой и в храме со свечкой, — это шизофрения, и разговаривать с ней надо, как с шизофреником.

Прежде всего, следовало позавтракать, что я и сделал. Выйдя из кафе «Вулкан», я отправился по одной из улиц и дошёл до кладбища у выезда из городка. Кладбище было действующим, — где и когда ещё такое увидишь, но заходить на него я не стал и вернулся назад, в центр.

Ресторан «Мельница Джастина» показался менее уютным и интимным, чем я искал, зато «Ландхаус Леффель» был воплощением того и другого, и находился ближе к центру. Он располагался в доме, построенном в 1830 году, имел большой вестибюль, из которого открывался вид на подходящий интерьер. Удостоверившись, что здесь едят под музыку, я полистал меню, чтобы не пролететь фанерой над Парижем, и отправился искать «Промтовары». Надеюсь, вы не забыли, что Люсьен подарил мне костюмчик? Мне оставалось купить рубашку и туфли, избавившись от полторы сотни евро. Что касается галстука, я рассчитывал завязать на шее что-нибудь поскромнее тысячи двухсот зелёных за лоскут ткани и выдать за последний писк. Сделав покупки, я вернулся в отель, поспал два часа, — так и пролетел мой третий день.

В 17.15 я отправился в кафе встречать Хельгу. Я занял крайний к площади столик и попросил подать две бутылки воды с бело-зелёной этикеткой «Volvik», пиццу и мясо в горшочках сразу, как ко мне подойдёт самая красивая девушка этого славного городка. Судя по улыбке, официант попался сообразительный.

— Ха-лё-о-о, — пропела Хельга, незаметно подойдя сзади.

— Привет рабочему классу. Садись, пожалуйста, нас уже поставили на котловое довольствие, — ответил я, решив, что не буду начинать первым разговор об Эльзе Брутвельдт и тайном ордене.

— Видишь высокого парня? — спросила она.

— У которого морда лица расписана под вагон римского метро? И что?

— Он из Амстердама. Дождался, когда его группа выйдет из спальни, и захотел поваляться в кровати под балдахином. Не успел развалиться, появилась охрана и вывела его наружу.

— Я охраны не заметил.

— Они в обычной одежде, их не увидишь.

— Неужели, везде натыкали видеокамер?

— Нет, только в некоторых залах и комнатах.

— Посмотри налево. Вон идёт парочка с кислыми фэйсами.

— Почему с кислыми?

— Потому что «кислая капуста». У меня бы тоже было такое лицо от пудингов, овсянки и перспективы пасти овец на дождливом острове. Депрессивнее средневековых дудок только переливы волынки.

— Британцы?

— Кто же ещё? В их мрачных замках накопилось столько привидений, что вывод напрашивается сам: их англиканско-протестантская история веками шла наперекосяк. Некоторые смотрят на мир такими выпученными глазами, будто их в каждом воплощении сгоняли к эшафоту таращиться, как из-под гильотины катятся головы…

— Guten Abend, — послышался из-за спины чей-то голос.

— Добрый вечер, — ответила Хельга.

Перед нами возник мужчина лет сорока, чуть выше и худее меня. Узкое лицо запоминалось глубоко посаженными глазами за роговой оправой и подбородком в виде ботинка.

— Познакомьтесь, Гельмут. Это наш коллега, историк из России. Пишет книгу и интересуется замком Эльзы.

— Рот Фронт. Алекс, — я поднял руку кулаком наружу.

— Гельмут. Очень приятно познакомиться, коллега. Давно вы здесь?

— Третий день, но уже зачарован городком и замком. Муниципалитету пора запустить трамвай.

Гельмут засмеялся.

— Да, замок уникальный. А я иду с парковки и вижу, моя студентка сидит в кафе с незнакомым мужчиной. К сожалению, должен идти, Ich habe zu tun — у меня дела, — он говорил с сильным акцентом.

— Тогда всего наилучшего, — попрощался я, — не могу исключить встречу.

Пока официант расставлял заказ на стол, в кармане жилета зазвонил телефон.

— Извини, пожалуйста, Хельга. Надо ответить, Дортмунд на проводе, — сказал я. — Аллё. Привет, Марк.

…

— Там же, в Мюнстермайфелде. Нас и здесь неплохо кормят.

…

— Пока не знаю. Пригласили на Всемирный симпозиум по рыцарским турнирам, обещали выделить переводчика. Профессор на языке Шиллера и Гёте ни бум-бум.

…

— А хрен его знает. Постараюсь до изобретения пороха. Шучу. Не волнуйся.

…

— Ладно, ладно, обязательно. И тебе, и Люде привет, давай, — мы отключились.

— Друг?

— Ага. Он же не знает, что о рыцарях я прочёл ровно столько, сколько написал Зощенко.

— А что он написал?

— Ну… приступим к трапезе… какому-то рыцарю-дальнобойщику приспичило срочно ускакать на разборки с вассалами. Обычно рыцарь, отправляясь за увечьями, надевал на супружницу кованый «пояс верности», запирал его на два оборота и увозил ключ с собой. А тут то ли замок от исподнего заело, то ли ключ затерялся, и он поручил другу присмотреть за своей женой. А друг возьми да влюбись в неё, и она влюбилась в него, однако клятва верности для обоих ненарушима. И тогда для того, чтобы каждому сохранить и испытать эту свою верность, они стали спать в одной постели. Ну, а поскольку приличие и обязательства надо соблюсти, и ничего лучшего под рукой не оказалось, они положили между собой обоюдоострый меч. Чем закончилась эта история, писатель умалчивает, но, скорее всего, началась укатайка.

Хельга рассмеялась.

— Только я не знаю, как бывало на самом деле, у нас же рыцарей не было.

— Скачущие в блестящих доспехах по лесам рыцари стали обликом германской нации. В литературе рыцарство овеяно романтикой, но скажу честно, — напрасно женщины мечтают о рыцарях, — ответила она

— Почему? Чем не принц, да ещё консервированный?

— Из-за жестокости и зверств. Они сами придумали в своём кодексе чести, что увечья являются признаком славы и доблести, которые должны вознаграждаться дополнительной женской любовью. Ощущение в лице жены холодной котлеты, которую кто-то трогал, было знакомо многим рыцарям. Если отец-рыцарь отправлял на войну сына, его жена оставалась на попечении отца.

— А сынок — трусы на замок.

— Нравы были свободны. Если в замок приезжал погостить новый рыцарь, а за женой не следили, тот сразу лез под юбку. Длинная юбка больше помогала, чем мешала.

— Какой пассаж! И за что ругают современную молодёжь? Поповская аксиома одноразовой жизни торопила получать удовольствия. Аналогичен эффект от материализма.

— Если рыцаря на войне убивали, снять «пояс верности» мог только кузнец. Поэтому рыцарь, который вернулся и увидел жену без него, убивал кузнеца, — снять его можно было только через молот и наковальню. По другой версии, замок открывался ловко изогнутой дамской шпилькой.

— Хорошенькое дело: сначала открывают замок шпилькой, а потом безнаказанно рубят мечом кузнеца. Чем больше узнаёшь прошлое, тем больше понимаешь, что у европопов была неодолимая причина скрывать постулат воплощения одного и того же Духа в разнополых телах, который махом превращал их самопальное верообразование в полное дерьмо. Историческая уникальность ситуации в том, что это дерьмо докатилось до освоения космоса в образе девственно-неприкасаемой святыни. Дебаты о положении женщины приутихли только после учреждения Международного женского дня, а затем попытки поднести чемодан дамы или уступить ей место переквалифицировали в наказуемое домогательство. И за что попам выплачивали десятину? Если задуматься, большую часть христианской эпохи царил клерикализм, который вымели с планеты поганой метлой, пощадив лживое верообразование. Фактически, в христианских странах земного шара столетиями правила «клерикальная мафия», вооружённая фальшивым постулатом, который Спаситель не приносил.

— Что ты понимаешь под «клерикальной мафией»?

— Сговор первосвященников и королей. XIX век — время крушения монархий в Европе. У нас это случилось позднее. Спекуляция на Высших Законах во имя утверждения порядков, выгодных меньшинству. Потому и обделались.

— Скажи, Алекс, а клерикализм был бы возможен, если бы верообразующий закон не сфальсифицировали?

— Нет, никогда. Кратковременная телесная жизнь души с бесповоротным уходом её в загробное «ни гугу» — чушь собачья, и только так можно управлять людьми. Закон нравственной эволюции основан на изменении тонких энергий Духа, и исключает возможность примазаться к нему корыстным властолюбцам из светской и религиозной власти, не говоря о материалистах всех мастей. Что сделала римская власть? Она легализовала эксплуатацию человека человеком, и все фальсификации Святого Писания были подчинены этой цели, цели жить за чужой счёт. Проявление христианского милосердия господином в отношении смиренного раба органично вписывалось в незыблемые основы социального неравенства, регламентированного официальными законами клерикализма. Поди, догадайся о разводилове, если и попы сыты, и рабы целы, и рабовладельцы пользуются ими, как предметами домашнего обихода, а кругом все только и говорят о христианском милосердии и Спасителе, Который за всех пострадал. Века ушли на то, чтобы додуматься до революционной дубины да Церковь от государства оторвать. Смешно думать, что пролетарий с обнажённым торсом и булыжником задумался бы о том, что количество воплощений души в тело имеет к нему прямое отношение. Толоконные лбы ссылались на слова Спасителя об одноразовом христианском смирении угнетённых и обездоленных не реже, чем советские академики на торжество материализма классиков марксизма-ленинизма, отдавших себя делу гуманизации общества. Результат налицо.

— Они же не могли по-другому.

— Это афоризм нашего доцента Пискунова, который путал свободу Духа с осознанной головным мозгом необходимостью. А главное достижение института Мозга выражается определением мозга, как места зарождения мыслей. Приехали!

— Какими же должны быть правители?

— На чём основана «искренняя любовь» власть имущих к назойливому обозначению своего народа и его истории ВЕЛИКИМИ? Правители, разумеется, не могут быть благодушными, но и дерьмом их никто быть не заставлял. То, что под христианским верообразованием, например, понимала наша Екатерина Великая, видно из усиления законов Крепостного права, а то, что понимал под народовластием Великий Сталин, видно из массовых репрессий и всеобщего страха, о котором не меньше боялись говорить. Мы не станем осуждать их за излишнюю жестокость, — найдутся тысячи баранов, которые бросятся их защищать, утверждая, что «иначе было нельзя». Мы поступим по-другому: предъявим им то, от чего они не отвертятся.

— От чего?

— От игнорирования Истины ради воплощения идей своего головного мозга. Мы даже не будем ничего предъявлять, — иначе эти тысячи баранов порвут нас на куски, — мы будем просто констатировать факты.

— Почему же историки называют этих правителей выдающимися и великими?

— Конечно, мы можем потратить на обоих фигурантов все запасы бронзы и презюмировать благородные порывы их души, адекватные тем условиям жизни, в которых было нельзя поступать по-другому: дескать, царица верила в то, что христианское милосердие поддержит страдающих от рабства, а генсек — в то, что после физического уничтожения последнего врага народа, в том числе, священника, наступят благоденствие и гуманизм. Я достаточно полемизировал с придурками типа Горбачёва, которые доказывали, что Заповеди Моисея менее прогрессивны, чем слизанный с них Моральный кодекс строителя коммунизма. Номер с возвеличиванием обоих выдающихся личностей не прокатит.

— Почему?

— Потому что в действительности, в сухой остаток этих абсурдных рассуждений выпадут две порочные парадигмы Мироздания, безверие в Абсолютную Истину и нравственные составляющие их души. Императрица была неспособна объяснить «христианской» элите, что распоряжение жизнью рабов, как вещами, противоречит подлинному христианскому закону, который церковники считали злом, а вождь всех времён и народов был неспособен прожить без насаждения страха, воинствующего атеизма и многолетнего нарушения заповеди «ни убий». Те, кто пытаются возвеличивать подобных деятелей, пользуются ущербной идеологемой одноразовой жизни.

— Ты разделался со всеми…

— Оправдание ссылкой на «такие времена» несостоятельно в силу вечности Божьих законов, которые с Начала Времён прятали от большинства. Для очень многих людей данный вывод непостижим.

— Нельзя возразить. А что надо было делать правителям?

— А зачем правителям что-то делать? Всё сделает закон кармы и переселения душ. Нежелание сидеть в дерьме не освобождает от необходимости в нём сидеть. Тот верообразующий закон, который Христос передал апостолам, подавляющую часть христовой эпохи церковники клеймили ересью, грехом, преступлением против Бога, до человечества не дошёл, а тот, что дошёл, заклеймили ересью большевики. Апостолов замучили всех до одного, чтобы первозданное христианство не дошло до людей. Тебе давно известны слова Христа о таком отношении к ближнему, которое мы хотели бы испытывать на себе?

— Да. Они же известны всем.

— Тогда сопоставь их с аксиомами императрицы и генсека об одноразовой жизни, а потом с отрицаемым ими законом кармического возмездия в следующих телесных жизнях за жестокое отношение с людьми.

— Невероятное становится очевидным: Сатана дважды внедрил ложное мировоззрение и дважды пустил историю по ложному пути.

— Как-то так. В одном случае всё закончилось отделением Церкви от государства, а в другом — разрушением социализма и головотяпским возвращением в капитализм. Оба случая сопряжены с огромными жертвами и несостоятельностью глобальных парадигм, имеющих общую Божественную альтернативу. На что тратить бронзу? На монумент тотальному недомыслию? Марксизм-ленинизм несостоятелен, потому что тело оживляет душа, а поповское учение о вечном аде, на котором держится официальное верообразование, несостоятельно в силу духовной эволюции в многочисленных телах. Нечёткие множества осознавать трудно, но посмотри, какие мотивы лежат в основе создания обоих ложных учений.

— Интересно. Не думала об этом.

— Коммунистическое учение задумывалось с целью уничтожения эксплуатации, а фальшивое религиозное верообразование смиряло людей перед её неизбежностью, и было создано в интересах римской власти. Но сегодня мы имеем то, что имеем: на Западе в храмах устраивают шоу, сносят или закрывают их, а у нас, в 17-ом, утвердили тотальное материалистическое миросозерцание. Фактически, это одна и та же тенденция превращения искажённой веры толоконных лбов в атеизм, сопряжённый с гражданской свободой от вмешательства «божьего человечка» в личную жизнь. Причины, по которым Православие не соединилось с советским социализмом, настолько значимы, что обнародовать их не спешат, но в любом случае всё упирается в незаинтересованность элиты и в признание фальсификации глобальных верообразующих постулатов, как в стенку. Я уже говорил, что в возвращении подлинного закона Христа не заинтересован никто, и, значит, официально о его фальсификации не дадут сказать никому, будут и дальше прикидываться дурачками. Между тем, загробная тайна лежит на поверхности и представляет для элит опасность лишь в одном случае, — если овладеет массами. Как думаешь, у таинства исповеди и причастия есть цель?

— Не может не быть.

— Тогда какая?

— Очищение души, наверное. Нет?

— Христиане пользуются словом «спасение». Согласись, для корпоративного пастыря имеет значение, от чего спасать сбившихся в кучу овец, — от бесконечного загробного огня или от сурового искупления в новом теле. В отличие от фиктивной вечности адского пламени, телесные испытания реальны и очевидны для всех — воцерковлённых и «праздношатающихся». Казалось бы, осознание неотвратимости возмездия в теле необходимо каждому, ан нет: Творец Истории — народ, лишён осознания одновременной ответственности за своё земное прошлое, настоящее и будущее. А на каком, извините, основании? По итогам внутрикорпоративного референдума тысячелетней давности? Кто решил за социум, что ему без разницы, под какой исходный постулат кадилом махать?

— Монополия?

— Давай обойдём её стороной. Церковь скрывает непосредственный источник происхождения текущих испытаний и неотвратимость ответственности — возмездие в будущем теле, об этом я тоже говорил. Снятие с личности ответственности за проступки прошлой и будущей телесных жизней ведёт к тому, что души возвращаются на землю, чтобы страдать от собственного невежества, которое формируется «одноразовой» парадигмой. Лживая верообразующая конструкция пережила религиозный тоталитаризм, и ничего хорошего землянам не сулит.

— Даже верующим?

— В первую очередь это относится к тем, кого в силу «свободы от воцерковления» «недовоцерквили». Ещё одна проблема заключается в том, что исходные принципы учений об одноразовой телесной жизни души и бездушного тела удалены от истинного понимания нравственного и общественного прогресса и не позволяют объяснить роль личности в истории, войны, революции и прочие социальные катаклизмы. Одни и те же души приходят на Землю, а попу хоть кол на башке теши, — это противоречит его представлению о комфорте.

— А что для него означает комфорт?

— «Одноразовый дебилизм», царящий в обществе. Сознательная перестановка с ног на голову всего сущего — не игрушки, поэтому торжество изначальной истины Христа угрожает Святой Церкви непредсказуемыми последствиями, что является величайшим парадоксом. Мы живём в реальном аду, который называется Землёй, и по вине церковников пребываем в невежестве.

— Выходит, при отсутствии альтернативы церковный закон приносит вред?

— Сосуществующей альтернативы быть не может. Несуществующая вечность ада — понятие антихристианское, и нельзя говорить ни о каком приоритете лжи над истиной, но ты права: ложь несёт вред. Ложь вообще существует вследствие чьей-то личной заинтересованности. Священники составляют небольшой процент земной популяции, однако их «одноразовая» парадигма засела в головах большинства. Проблема в том, что когда выворачивают наизнанку главную истину, подчинённые ей истины выворачиваются автоматически, и жизнь воспринимается набекрень. А ответ заключается в том, почему и зачем душа проходит длительный цикл рождений и смертей.

— Насколько я поняла, первозданный христианский закон извратили римские священники.

— Да, иначе, чем потворством Сатане, их деяние не назовёшь. Римская поповщина извратила верообразующий закон Спасителя, но если бы ты знала, с какой ненавистью в 1920-е годы в Советской России уничтожали священников! А почему? Потому что они являлись носителями и проповедниками фиктивного закона, который искажал взгляд на справедливость и справедливую жизнь.

— Ты смог бы это доказать?

— Тебе могу, поскольку мы оба исходим из существования переселения душ. Нравственный эквивалент справедливости выражается в состоянии энергетических параметров реинкарнирующего Духа, клирики же сделали акцент на послушании одноразового телесного сознания, однократности телесной жизни души и бесконечности внетелесной кары, то есть на том, чего не существует в Природе, расходится с Замыслом Творца и соответствует понятию «личный интерес». Конечно, они завопят, если услышат то, что я сказал, но таков их выдуманный закон. Слова «выбирать веру» означают выбор верообразующего закона, но Закон Божий всего один, и тот закон, который проповедует Церковь, с момента принудительного внедрения канона о Вечном Аде, христианским не является.

— Что служит основанием твоего вывода? Это же обвинение Церкви в самой тяжкой ереси.

— Нелепость слов «выбор веры». Берём церковный верообразующий закон. В нём выхолощены два элемента — прошлая и будущая земные жизни, обусловленные действием Закона Кармы во Времени и Пространстве, а вместо них введён фиктивный элемент — Вечный Ад. Что остаётся в церковном законе?

— Формально — ничего, что удивляет.

— И я о том же, хотя проведению церковных обрядов и таинств это не мешает. Боюсь спросить апологета одноразовой телесной жизни души, от чего он, собственно говоря, спасается: от несуществующей вечности преисподней или от реального ада, в который превращена планета Земля, куда он не собирается возвращаться?

— Интересно, что сказал бы на это Рунк, если бы участвовал в разговоре.

— Какой Рунк?

— Гельмут Рунк, он к нам подходил. Руководитель нашей практики.

— Профессор?

— Пишет докторскую диссертацию, готовится стать профессором. В Германии профессор Университета — это должность, для неё необходима степень доктора. Он историк, собирает материал в архивах.

— А тема?

— Что-то по объединению германских земель и государственному устройству, про период точно не скажу.

— Какая у вас периодизация?

— Древняя история, доисторический период, история Средних веков — 900—1500 годы, затем Начало Нового Времени — 1500—1800 годы, и Новое Время — с 1800 года по настоящее время.

— На нас походы Наполеона так не повлияли, — на нашу периодизацию истории повлияло перевоплощение этого сукиного сына в Сталина. К новейшей истории относится правление последнего властителя до коронации преемника, который ставит жирную точку на всём, что творилось до него, — мол, теперь заживём по-новому.

— Бред какой-то.

— Ага. Многовековое отсутствие Генеральной линии. Это сложилось потому, что власть столетиями принимала народ за материал для лепнины, но так и не распознала его духовный потенциал. Я думаю, «одноразовые помазанники» никогда не понимали ни первозданный христианский закон, ни кем рулят. Тьма идиотов во тьме власти, жравших и пивших на золоте и серебре и зажимавших нос перед простолюдином, пока не пришёл Гегемон. Цари видели в народе одноразовых потомков невоцерковлённых дикарей. Признание одного из наших монархов в том, что Россией «управлять легко, потому что бесполезно», говорит о том, что цари ни хрена не соображали в своей истории, христианском верообразовании и душе народа, действуя наперекор вселенской реальности.

— Разве Самодержавие было свергнуто не поэтому?

— Ленину и Сталину непостижимость и загадочность русской души вместе с Законами Мироздания только мешали, — они просто били народ по «одноразовой голове», но это не тупость, это — злобное нутро. Терпеть ненавижу, когда этих «гениев» пытаются оправдать заниженной цифрой убитых, — это ничего не меняет и говорит только о тупости их апологетов. Считается, что до тысячелетнего христианского уклада, синхронизированного с Крепостным рабством, у нас проживали дикие славянские племена, а потом этот уклад был в одночасье разрушен, и наступило Светлое Царство Атеизма и Свободы. Его тоже разрушили в одночасье, и страна вернулась в дикий капитализм, из которого два пути — вывозить капитал или снова всё отнимать и делить по-ленински, пока не вывезли.

— Издевательски звучит.

— Поэтому об этом стараются не говорить. С Небес говорят, что главный враг — эгоизм, который находится в душе. Духовные компоненты эгоизма побеждаются в ходе перевоплощений Духа, и, значит, обе «одноразовых» доктрины в стратегических целях неприемлемы.

— Смещение акцентов?

— Именно. Значит, вы все из Берлинского Университета?

— Да. Меня, Ирму и Линду направили от одной кафедры. Я знаю русский, поэтому мне предложили сюда поехать. В сезон здесь бывает много людей, приходится замещать сотрудников музея и обеспечивать проход посетителей.

— Сколько у вас учатся на истфаке?

— 5 лет.

— А до этого?

— Гимназия. Её заканчивают в 19—20 лет. Я перешла на пятый курс, и в марте следующего года буду сдавать магистраторскую работу. Мы здесь на практике, собираем для неё материал, знакомимся с организацией работы и архивами.

Через год ей будет 25, и у неё выпуск. Хороша девка, — подумал я, — ай, хороша. Парни из универа наверняка прохода не дают.

— А потом?

— Если защитить диплом и после пятого курса сдать два экзамена, даётся право преподавать. После окончания магистратуры можно идти работать в музей или в государственный архив, я пока не решила.

— Когда у вас начнётся учебный год?

— С 15 октября.

— Тебе нравится практика?

— Да, мне повезло.

— В чём?

— В Германии исторические центры устроены по-разному. В некоторых замках живут только владельцы. Иногда хозяева сдают в аренду весь замок или его часть. Некоторые замки являются только государственными памятниками, но государству не выгодно выкупать замок, а владельцу не выгодно сдавать его в аренду.

— Почему? Это же деньги из чистого воздуха, — у нас вся столица этим живёт, паразитизмом.

— Государству проще выделять деньги на ремонт замков, чем выкупать. Поддержанием старины занимается музейное общество, куда входят профессора, историки и археологи. А наследники замка найдутся всегда, поэтому им выгоднее приносить себе пользу.

— Каким путём?

— Владелец открывает ресторан, гостиницу или музей. В замке Эльзы есть всё: музей, туристическое бюро и архив с архиваром, работают гиды и историки. Хозяин следит за состоянием зданий, архитектурой и получает доход.

— Наверное, потомок Берлицев ухлопал на свой архив немалые средства?

— Наверное. Сейчас Klaus von Elzen-Berlitz — единственный представитель линия Золотого Льва, одной из ветвей, идущих от трёх совладельцев, братьев Эльзен. Может быть, ты видел герб Золотого Льва во дворе замка?

— Видел.

— А напротив нашего бюро, через двор, вход в апартаменты Берлица. Говорят, он скоро должен приехать… Алекс, что же это я? Совсем забыла. Я принесла тебе распечатку, — Хельга порылась в сумочке, достала из неё лист бумаги и выложила его на стол. — Смотри, я перевела имена на русский, чтобы тебе было удобно.

Я посмотрел на бумагу.



ПОИСК: Отто Брутвельдт, период 1750—1850 годы



Федерика Коддль (1523—1588) Якоб Брутвельдт (1519—1571)

Зигфрид, род. 1543



Сигизмунд, род. 1568



Готлиб, род. 1590



Фриц, род. 1614



Дитс, род. 1643



Ханс, род. 1669



Феликс, род. 1692



Бенедикт, род. 1716



Гумбольдт, род. 1747



Хуго (1773—1829)



Отто Брутвельдт (1797—1841)

— Интересно. Сейчас рассчитаюсь, пойдём по городу, и ты всё расскажешь.

Мы вышли из кафе и направились через площадь.

— Алекс, мне мало что удалось найти. По прямой мужской линии обнаружилась связь от Якоба до Отто Брутвельдтов, но они не из замка. Эта ветвь началась Федерикой Коддль, а её саму нужно искать. О жене Отто Агнес Берлиц и Клариссе Бельдербуш-Раден пока данных нет. В разделе драгоценностей компьютерного «Каталога коллекции вещей замка» те же сведения, что и на выставке ювелирных украшений: «по преданию принадлежал», «последний владелец» и описание перстня с указанием умопомрачительной стоимости. Общее древо рода не всегда содержит отдельные части, а нужная часть не всегда связана с общим. Так бывает.

Вот чёрт! Все куда-то запропастились: и «жена», и «тёща» с «тестем», и «закадычный враг». А перстенёк дочки-матери лежит себе под неразбиваемым стеклом и впечатляет роскошью моих предков.

— Возможно, нам поможет что-нибудь разъяснить Федерика Коддль, –сказала Хельга. — Вернее, её фамилия.

— И чем замечательна эта Федора?

— В распечатке этого нет, но в примечании я прочла, что её отцом был Карл Коддль, глава тайного рыцарского ордена. Он был заколот каким-то Тидо-Ловким, оруженосцем Густава-Справедливого из линии Золотого Льва.

— Так и написано? — я чуть не прикусил язык, чтобы скрыть волнение. Так было со мной во Франции, когда встретил Констанцию, чьё имя узнал на спиритическом сеансе. А тут сразу три имени, известных мне по гипнотическому трансу в события пятисотлетней давности!

— Ну да.

— Подробности известны?

— Нет, но коллеги мне сказали, что орден заговорщиков просуществовал десять лет с — 1526 по 1536 год.

— Есть хотя бы фамилии?

— Только одна — Тидо. Фогель или Магель, не помню. Думаю, отыскать Густава-Справедливого будет нетрудно, а потом и остальных.

Это означало, что Карл Коддль, Густав и Флора покинули землю в один год, — в тот же год, что и отец Флоры, князь Раден. Хельга не догадывалась, какие данные только что сообщила мне.

— А я думал, утону в шуринах и деверях.

— Ещё утонешь, не торопись.

— Брутвельдт, Брутвельдт… если это тот Отто, а это, скорее, тот, — совпадает год его смерти и свадьбы дочери Эльзы, — почему о нём нет данных? Может быть, на сыне Хуго род прекратился? — разумеется, я сразу обратил внимание на Федерику Коддль, но внимание Хельги на ней акцентировать не стал.

— Возможно. И потом, все эти люди не имеют отношения к роду Эльзен и не связаны с замком. Историки музея составляют общее генеалогическое древо всех родов и поколений, а также связей между членами других родов и замков. Трудность в том, что в целом может отсутствовать необходимый фрагмент или имя, и тогда их приходится искать в других местах, каталогах и массивах информации. В компьютерную базу вводятся только полные и проверенные данные, она пополняется, но не включает всего.

— Где сосредоточены все сведения?

— В компьютере и архиве. Данные об Отто — из компьютера. У меня было мало времени.

— Что является первичным источником, исходняком?

— Ты вряд ли понял, какой вопрос задал.

— Что, совсем дурак, и не отличаю первичные материальные носители от производных виртуальных?

— Ты? Просто долго перечислять.

— Откуда берутся сведения? Я имею в виду период с начала XVI века до конца деятельности заговорщиков. Не мог же этот, как его, Карл, плести интриги в одиночку и нигде не отражаться.

— В первую очередь, это родословные книги семей и родов, в том числе, из других замков и земель. Они хранятся в библиотеке в виде больших томов с изложением родословных деревьев. Прежние и последующие владельцы замков составляли родословные в виде книг и больших листов, они велись в каждой семье. Распоряжения о записи титулов и имён отдавались секретарям. Специалисты музея изучают родословные деревья и жизнь поколений, систематизируют информацию и вводят её в компьютер. Дополнительную информацию о членах рода можно найти по специальным ссылкам в основной базе, если они указаны, или искать её в других.

— Да уж, флешка есть — ума не надо. Хорошо, что чип произошёл не от чипсов, а то бы историки задохнулись в пыли. Ты сказала про изучение жизни поколений. Откуда попадают в компьютер такие сведения?

— Из «Немецких хроник», замковых книг, например. Существует летопись замка. Она велась посемейно, каждый глава семьи, рода имел летописца или секретаря, и писец описывал детально каждый день. В летописях отражалось всё — присвоение титулов, какие праздники отмечались, кто на них приезжал, отношение хозяина к гостю, мужа — к жене, мысли и домыслы, факты казнокрадства и склоки, особенности характера членов рода и драмы. Фиксировалось даже желания быть похороненным у церкви, в её склепе или у замка на родовом кладбище, и это были обязаны соблюсти.

— Никакой цензуры в голове! Фантастика. Что, и буйство сородичей протоколировали?

— Сама читала: Такой-то разорвал скатерть, разбил горшки и вазы и делал всё в этом роде. Тотчас была вызвана охрана, которая отвела его в первый этаж и три раза погружала головой в холодную воду. Даже год запомнился — 1531.

— А какое исчисление времени было во времена этой Федоры-Федерики?

— Юлианский календарь, от Рождества Христова. Григорианский ввели в 1582 году.

— У нас позднее. Наверно, потому, что на наших первых часах «своим путём» крутились не стрелки, а циферблат. Интересно, что сочиняли в замке про гостей?

— В те времена гостили до неприличия долго, особенно зимой. Бедные родственники экономили средства, но их терпели из гостеприимства и человеколюбия. Я встретила в хрониках такую запись: Прибыли гости с такимито титулами, именами — два графа с жёнами и два барона с жёнами и детьми. Сын — такой-то, дочь — такая-то. Был подан обед из пяти блюд, организована охота. Менестрели пели баллады в честь графа и сказания о героях. Приехали большие друзья хозяина такие-то. У старшего графа — сын, а у хозяина — дочь, которые познакомились и славно провели время.

— Гости-то, поди, были не из бедных?

— Постоянно наведывались сливки общества: княгиня из семьи одного из 35 правителей Саксонии, дочь герцога Брауншвайгского, граф из Ганноверского курфюршества и управляющий Нижней Саксонии Генрих-Лев, вассал императора, граф из Ордена Иезуитов Люксембурга, прямые родственники самого Фридриха Барбароссы.

— Неужели, писали даже, кто кого и где подцепил?

— Конечно. Например, какой-нибудь фон Тротт взял жену из монастыря, куда её отправил в качестве внебрачного ребёнка фон такой-то до того, как умер. Или: фон такой-то владел в земле такой-то замком, несколькими деревеньками, сотней крестьян и женился на некой Гертруде, тоже фон, — дочери такого-то из таких-то замка и земли.

— И всё это можно найти в компьютере?

— Чего нет, можно найти в каталогах архива и библиотеки, описях и справочниках. К книгам ежедневных записей относится также Tagebuch, книги дня, или дневники жизни, особенно женские, — они описывали многое из жизни замка. Их сохранилось немало, но их тоже приходится искать. Описи составлены в хронологическом порядке.

— На каком языке тогда писали?

— На немецком, правда, в землях были разные диалекты, и люди не всегда понимали друг друга. В Германии того времени использовали также испанский и латынь, — Библия и некоторые документы были на ней. Да, забыла, есть ещё один важный источник — гроссбухи, приходно-расходные деловые книги о финансовых делах. Записи в них тоже делали ежедневно: отмечали зарплату, принятие на работу, должность, средства на ремонт, каких мастеров и для чего вызывали, сколько стоил материал для пошива женской одежды к новому сезону, оплату нянь, цену игрушек. При необходимости делались выписки из книг, отражалось всё — и выделение денег на похороны, и на ремонт разбитого ветром окна.

— Из того, что ты сказала, выходит, что сведения можно найти о каждом, кто в замке жил.

— Иногда от человека остаётся только листочек с именем на ветке родословного древа.

— Или чёрточка между датами рождения и смерти. Но ведь главное не это.

— А что главное?

— Выполнил ли человек очередную задачу Плана души между теми датами, и больше ничего, даже если он с треском влез в телевизор и «прославил» себя на всю страну. Такое поведение свойственно для неопытных, незрелых душ, которые ещё не решили свои фундаментальные проблемы, — их полно и в политике, и в ночных клубах. Слава и тщеславие — абсолютная блажь, несовместимая с целями Духа. Люди рождаются не для самоидентификации с гламурной звездой, сидя на телепередачах с названием какого-то креативного дебила «Звёзды сошлись». Эти сдвинутые перед телекамерой табуретки под презюмирующим «звёздность» слоганом — прямые издержки поповской доктрины одноразовой жизни и бесконечного «одноразового» вранья, которое уже нельзя спускать. История кишит прославившими себя великими, но стоит взглянуть на них с позиции эволюции инкарнаций, великие превращаются в бесславных подонков с проблемами в голове, потому что «одноразовые» поповские шоры не дают объективно посмотреть ни на славу, ни на тщеславие, ни на одно мало-мальски значимое деяние на Земле. Поэтому некоторые берут в кумиры Наполеона, как один из наших олигархов, скандальных «харизматиков-понтарей», а другие — Сталина, не ведая, почему и зачем их одухотворяла одна и та же душа. Для историков Сталин понятен, — таким место в зоологической клетке, но как кумиром российского обладателя золотого унитаза мог стать Бонапарт? Циничная скотина, усеявшая костями своих солдат сотни километров и творившая бесчинства с соотечественниками идолопоклонника.

— А почему ты уверен, что тщеславие и сотворение кумиров — «прямые издержки поповской доктрины»?

— Потому что Дух перед каждым воплощением предостерегает себя от тщеславия и гордыни. Потому что ряженые прохиндеи стыдливо умалчивают, что до состояния вознесённой святости их и паству отделяют несметные тыщи лет и многочисленная смена земного статуса, который в Духовном Мире не стоит ломаного гроша, из чего вытекает идея подлинного равенства толоконных лбов и прочих землян. Да, церковники перестали жечь Божьих рабов на кострах, переакцентировали проповеди о милосердии, но их лживая верообразующая конструкция осталась той же и по-прежнему дезориентирует людей. Искажения вселенского масштаба не проходят бесследно. Кто венчает в церкви однополые пары? Кто печатает детские книжки и учебники об изменении пола и усыновлении однополыми парами? Кто снимает и распространяет телеролики, высмеивающие веру в Бога, загробную жизнь и верующих? Между тем, слава злодеяний тех деспотичных ушлёпков против клерикалов затмила многовековые злодеяния клерикалов против человечества. Одноразовые поколения продолжают блуждать среди «одноразовых» кумиров, «одноразовых» доктрин и «одноразовых» святых отцов.

— В мире есть проблемы посерьёзней, чем сотворение кумиров.

— Есть. Число войн, развязанных от распятия Христа до разорения американцами Ирака, несопоставимо с числом войн, предотвращённых дипломатическим путём, потому что с Сатаной априори невозможно договориться. Случись новые катаклизмы вроде атомной бомбёжки Японии, выжигания и отравления Вьетнама или радиоактивного заражения Югославии, «политологи-метеорологи» будут объяснять их из телестудий грозовыми фронтами и ползучими циклонами до тех пор, пока жизни на Земле не придёт конец.

— Ты опять клонишь к тому, что выхода нет.

— Есть: сплочение воплощённых душ. Все осознающие реинкарнацию — духовные братья, идущие к одной цели. Постулат одноразовой земной жизни души был задуман, чтобы в своих интересах разобщать и управлять людьми по принципу «властвуй и разделяй». Сегодня клерикализм утратил силу, и разобщение людей выражается в разделении на «верующих» и «невоцерковлённых» Божьих рабов. Ладно, хватит о вечном. Пожалуйста, продолжай.

— Тебя же не интересуют слухи, которые часто передавали сказители и менестрели из других городов? Например, о том, что в городе Хаммель крысолов ловко извёл всех крыс.

— Надо найти тех, кто извёл крыс в замке Эльзы. Подозреваю, что тот Фогель или Магель был одним из них.

— Алекс, в архивах есть буквально всё — официальные документы, записи и письма членов семей, свидетельства разных людей и исторические хроники, законы и другие акты. Кроме того, ведётся переписка с другими архивами, музеями и кирхами — в ней столько всего!

— Остановимся на архиве замка.

— Хорошо. Если замок принадлежит владельцу, то архив — частная собственность, и доступ в него посторонним затруднён. Если замок принадлежит государству, доступ в него проще. В старинных кирхах — свои архивы. Если они были разрушены, часть материалов перешла в государственные архивы и скопирована для библиотек. Всем заведует Главный Архивар, которому платит владелец, — он заинтересован в популяризации и престиже архива, то есть в его использовании. В нашем архиве документы находятся в различном виде — сборников и папок, фолиантов и томов. Имеется много копий старых источников в современном типографском исполнении, внешне неотличимом от оригинала. Репринтные издания хранятся в библиотеке, их оригиналы — под замком. В библиотеке сохранилось много древних книг, есть даже Библия XV века книгоиздателя Иоганна Гетенборга и произведения средневековых писателей.

О как! Можно подержать в руках то, что почитывал пятьсот лет назад. Глядишь, где-нибудь в запасниках и меч Густава-Справедливого завалялся.

— Ты можешь назвать конкретные письменные источники?

— Их проще поделить на внутренние и те, что попали в замок извне. К первым, например, относятся книги регистрации пропусков, которые велись и в городах. Там указывалось, кто, когда, к кому и с какой целью въехал в замок. Посторонние не могли попасть в него свободно, тем более, если не знали хозяев.

— Так у вас со Средневековья всё было разложено, как в шкафу. Нам бы ваши дороги.

— Много интересного можно найти в каталогах коллекции вещей замка, — кому, какая вещь и от кого попала. Произволу наследников не было границ, — они присваивали то, что им не принадлежало, и выбрасывали вещи, вышедшие из моды.

— Подумаешь! В наших тряпичных лавках давно спрашивают, не что ищет покупатель, а из какой, не прошлогодней ли, коллекции искомая вещь. Как будто драные в десяти местах штаны прошлого года носить уже западло.

— Ты ещё не видел наших рекламных каталогов, которые едва влезают в почтовый ящик. К другим источникам относятся нотариальные книги, монастырские хроники, книги записи смертей, регистры рождения. Книгу рождения горожан обычно вёл викарий.

— Погоди, как насчёт церковных книг?

— В архиве есть копии церковных книг, иногда по ним отвечают на запросы. Обычно они хранятся в кирхах, реже передаются государству — центральному архиву земли или округа. В них содержатся сведения о рождённых, умерших и венчанных. Выписки из церковных книг передавались в замок с давних времён. Ещё есть Geburtsurkude — свидетельство о рождении, документ, который наряду с церковными записями составлялся в отдельном свитке, хранился в семейном сундуке, и позднее оказался в архиве замка. В нём указывались титул при рождении, место, время и родители, — он выдавался в Средние века, и выдаётся до сих пор. Отдельный документ составлялся и о смерти.

— Как я понимаю, источников не перечесть, и успех поиска нужных данных зависит от систематизации и компьютеризации?

— Да, приходится обращаться к разным каталогам и базам данных, используя сведения об именах и событиях. Меня увлекает работа с историческими документами Средневековья, но после нашего вчерашнего разговора я задумалась над тем, что раньше мне бы и в голову не пришло.

— Мы говорили о многом.

— Я о том, что жестокость средневековых нравов не исчерпана и сегодня. Вторая Мировая война, победа над гитлеризмом, образование ГДР, а затем её распад. Кажется, я поняла, почему в Восточной Германии решили строить социализм и почему решили его развалить.

— Ты ведь имеешь в виду совсем не продешевившего Горбачёва и не роль Сталина в создании системы социалистических государств, а более серьёзные причины, недоступные обывателю. Я назову основное противоречие социализма, которое упорно не замечают и о котором ничего не говорят. В школьных учебниках истории об этом не пишут, видимо, бумага не стерпит несколько строк.

— О ГДР?

— Социализм — и в Африке социализм. В отличие от эгоистической погони за прибылью при капитализме, в основу социализма были положены принципы социальной справедливости и равенства, то есть интересы человека. Вследствие искусственности данных принципов, социализм развалился, — так, только иными словами, об этом сказано в Книге Духов. Никому же не приходит в голову поселить алкоголиков в пансион с «сухим законом», со свободным выходом и винным магазином напротив. Ленин и Сталин сделали это, но установили строгий пропускной режим, который положение не спас, хотя каждый алкоголик признаёт, что пить — нехорошо. Первыми из всех щелей к магазину полезли «законченные алкаши», требующие свободного выхода, — дети-мажоры ортодоксов партийно-советской верхушки, которые отоваривались в спецраспределителях, и подпольные миллионеры, лишённые возможности тратить миллионы, — то есть обыкновенная беспринципная шваль, как и всегда. И, как всегда, швали никакая идеология не нужна — ни та, которая господствовала, ни та, что была свергнута в 1917-ом, ни та, до которой не могут додуматься академики.

— Мне понравился пример. Значит, мы все алкоголики?

— Конечно. У всех же есть телесные инстинкты и потребности. Глубинное противоречие заключается в том, что, поставив во главу угла человека, а не бабло, вожди отрицали его душу, как искру Божью, а это в корне противоречит интересам воплощённой души, не говоря о том, сколько было пролито крови, чтобы заставить жить мёртворождённое дитя и подальше упрятать загробную тайну смысла земной жизни. Это и даёт основание безоговорочно называть Ленина и Сталина преступниками. Искусственность принципов, проводимых ими в жизнь инквизиторскими методами на одной шестой части суши, противоречит закону реинкарнации, который они скрывали так же, как это веками делала поповщина. Церковники поплатились за верообразующие спекуляции, а то, что было заложено Лениным-Сталиным, вскоре рассыпалось, и было разбазарено. От такого вывода впору схватиться за голову и грязно выругаться, поэтому делать его не спешат. Очередным преемникам хочется сытно и безмятежно рулить. В такой манере и таким макаром они правили тысячу лет, да и сейчас ничего особенного не происходит. И дело не в Ельцине и Горбачёве, малограмотных, безответственных, нищих духом материалистах, — другие личности в тот момент и не могли быть востребованы. Правда в том, что российские правители столетиями занимались «отрицанием отрицания» «достижений» друг друга, так и не нашли уникальный путь развития страны и беспрерывно терзали вечно виноватый народ, независимо от того, во что верили: в «закон Христа» об одноразовой жизни души господина и его раба или в материалистический закон одноразового бездушного тела, превращённого в раба недалёкостью, порочной душой и духовным надругательством вождей. Из подонков, презирающих Бога, душу, ценность человеческой жизни и заповедь «ни убий», власть сделала идолов и заставила народ почитать их имена, принципы и поступки, а ныне, когда всё развалили и растащили, власть находится в замешательстве, какую бы ещё национальную идею провозгласить.

— Почему нельзя предложить патриотизм?

— Патриотизм? Отлично! Его всегда предлагают, когда обделаются. Но тогда подайте пример, ПРЕКРАТИТЕ ВОРОВАТЬ и растолкуйте себе и всем, какие разрушительные долгосрочные следствия Первого и Второго порядков порождает игнорирование законов кармы и переселения душ. И тогда каждый потенциальный вор, в душе которого есть энергетические компоненты воровства, помимо воли будет обязан знать, что вопреки поповской проповеди, он не перестанет воровать после своих одноразовых похорон; он опять притащит на землю своё «я», которое снова заставит его воровать и быть наказанным.

— Даже не верится, что всё так просто.

— Сегодняшняя жизнь организована согласно двум взаимоисключающим «одноразовым» парадигмам, ни одна из которых, по Конституции, не может быть обязательной. Вот такую историю, начиная с князя Владимира и по день сегодняшний, нам и рекомендуют «знать и любить». А теперь объясни, что имела в виду ты, когда сказала о причинах, по которым у вас, в 1949-ом решили строить социализм.

— После разрушения Берлинской стены старшее поколение говорило, что в ГДР было больше души.

— У нас говорят то же. Нельзя сводить ностальгию по социализму к дешёвым сосискам и отсутствию радикулита. Но оценивать вклад лениных и сталиных в исторический опыт необходимо не по копеечной колбасе и безгеморройной заднице, а по тому, что они заменили убогую доктрину клерикальной мафии своей убогой, которая себя дискредитировала и дорого обошлась. В застойные времена одна советская гражданка приехала в ФРГ, посетила продуктовый магазин и, увидев десятки сортов копчёной колбасы, упала в обморок. Когда к носу поднесли ватку с нашатырём, она выдавила: «Ведь это мы вас победили!». А ещё один наш артист прошвырнулся на гастролях по магазинам и, увидев, сколько можно купить на дневной заработок, сошёл с ума, и его самолётом отправили в аминазиновую.

— Всё дело в потреблении?

— Нет. Вина брежневых и андроповых и прочих «верных ленинцев» не в том, что в магазинах не было десятков сортов колбасы, и даже не в том, что кушали её сами. Их вина в том, что эти напыщенные индюки, имея полную информацию о законах Природы, из-за своей духовной неполноценности скрывали от народа порочность доленинской и ленинской идеологии: люди, обманутые дореволюционными клерикалами и советскими материалистами, не понимали, что кроется за противостоянием капитализма и социализма, и в чём причины социальной несправедливости и неравенства. Религиозное извращение не позволяло осознать Божью справедливость маховика Кармы, а ленинская бредятина ставила существование Божьей справедливости под запрет. Я сейчас едва ли произнёс вслух два десятка слов, но их хватит, чтобы объяснить российскую историю последней сотни лет, и за них, между прочим, западный истеблишмент, постсоветские плутократы, сегодняшние почитатели Ленина и толоконные лбы могут и глотку перегрызть.

— За что перегрызть?

— За выражение единственного способа достижения справедливости и равенства на Земле. Ты же не думаешь, что такое может понравиться святому семейству, коммунистическим идолопоклонникам и офшорной аристократии?

— Ты же поставил в один ряд идеологических противников.

— Одни проповедуют фиктивный верообразующий закон, вторые считают материализм гениальным открытием головного мозга, третьи относят к главному закону бытия искусство жить за счёт других. Или опять надо объяснять, почему их тошнит от переселения душ в новое тело?

— Не стоит.

— На вопрос о справедливости и равенстве не могла ответить ни религиозная, ни марксистско-ленинская доктрина, поскольку они обе умышленно ограничивали мировоззрение однократностью жизни тела и тщательно скрывали предназначение реинкарнирующей души. Россия могла бы запустить первого человека в космос и без уничтожения десятков миллионов своих сограждан и без споров о числе уничтоженных, а у нас это всё никак не могут понять.

— Согласна, после распада ГДР и СССР люди не сознавали, куда ведут их лидеры.

— Так было и у нас. Народ дважды завели в тупик «одноразовыми» доктринами.

— Вначале 90-х одна русская женщина покупала в Берлине туалетную бумагу, а я с мамой стояла в очереди. Продавщица спрашивает: «А с каких пор вы стали пользоваться туалетной бумагой?» Та ответила: «С тех пор, как вы перестали лизать нам задницу».

— За этим сарказмом стоит многовековое скудоумие амбициозных руководителей, которое они изливали на народ. Если бы академики не высиживали на своих задницах развитых социализмов, научных коммунизмов и приватизаций, недоразумение не выдавалось бы за остроумие. Россия начала деградировать, когда люди стали считать, что важнее всего туалетная бумага и колбаса по два двадцать. А чтобы дьяволу поверили, что это так, он создал их дефицит и помог обогатиться торгашам. Кстати, первый изобретатель туалетной бумаги разорился, а у меня на работе есть коллега, которая считает недостойным пользоваться этим изобретением, если оно не розового цвета, без цветочков и золотой окантовки.

— Какое скудоумие ты имел в виду?

— Скудоумие учений о бездушном теле и его однократном одухотворении. Как можно ностальгировать по дореволюционному клерикализму и советскому атеизму после стольких потрясений? Это попросту две мафии, которые не могли ужиться в одной стране. Обе мафии правили с помощью самодельных законов и тщательно следили, чтобы Закон Создателя находился в тени. Дерьмососы.

— Кого ты так назвал?

— Православную Монархию и Политбюро ЦК КПСС.

— Разве их может что-то объединять?

— О, ещё как. В свете Наставлений закона эволюции инкарнаций они просто не могут существовать. В итоге получается, что при царизме все верили в Бога и жили по совести, при социализме человек человеку был братом, и обществом руководили на благо всех, и, тем не менее, оба государства стёрлись с лица страны к чёртовой матери. Ясное дело, клирика и верного ленинца с панталыку чёртовой матерью не собьёшь. То вещали на каждом углу, что капитализм загнивает, то шмякались в обморок от его достижений, а когда вернули страну в «загнивающий капитализм», так и не смогли сложить 1 и 1 в одно фуфло, — я имею в виду обе порочных «одноразовых» парадигмы, которыми одурачили десятки миллионов людей. Делов-то, — добавить к исторической спиральке закон реинкарнации и кармы, глядишь, наступать на грабли бы перестали.

— Так просто?

— Не, это не всё. Надо было каяться не только в том, что миллионы людей полегли в Гражданскую войну и заживо сгнили в советских лагерях, а ещё и в том, что в уничтожении капитализма и Церкви после 17-го и в возвращении к ним после 91-го вовремя не распознали слабоумие и моральную несостоятельность, с точки зрения скрываемого Вселенского Закона. Вот тогда бы вся дурь из руководящей башки вылезла полностью и окончательно, а без этого покаяния нет. Другого способа запретить слугам Великого Народа морочить ему голову тоже нет.

— Думаешь, с тобой согласятся?

— Я бы с удовольствием послушал возражения академиков, но эти знахари уже столько раз обделались, что знают, когда промолчать. Дело в том, что Россия — единственная страна, которая испытала на себе две глобальных фиктивных и взаимоисключающих парадигмы и не сделала вывод об их порочности. Вместо этого академическая наука «изучает» классификации национальных лидеров.

— Зачем?

— Чтобы политологам было, что обсуждать. Они же игнорируют факт, что лидеры, принимающие решения за большинство, в духовной иерархии могут находиться много ниже своих подданных, а это и есть дремучий материализм. Это значит, что большинством будет управлять недосягаемый «кворум Буцефала», состоящий из тёмных и неразвитых душ. Закулисная шваль давно строит на этом свою стратегию, и, следовательно, необходимо востребовать ту истину, которая выбьет почву из-под её ног. В свете Наставлений Закона Реинкарнации болтовня политологов представляется бессмысленной и пустой. Ты сама послушай, как они спорят, сбросит Америка на кого-то свои бомбы или пока повременит. Если перефразировать теоретические разработки, коронованных особей делят на тех, кто с харизмой и понтами, с опорой на народ и без опоры, на жёстких и либеральных, зависимых от камарильи и самостоятельных. Это явный прогресс по сравнению с тем, что было при Крепостном праве аж до залпа «Авроры» в 17-ом, когда царей делили на добрых и злых. Всё это материализм, который пришёл на смену церковной аксиоме «Всякая власть от Бога», которая не помогла понять ничего.

— Ты не считаешь политологию наукой?

— Видимость современной, полной лжи и демагогии политической жизни, состоит в даче прогнозов поведения власть имущих и сопоставлении их с реальными поступками сильных мира сего. Политология есть, подлинной идеологии нет. Политические решения обсуждаются, смакуются, тиражируются в газетках, а лидеры действуют, как им приспичит, потому что считают народ слугой. А какой ты лидер, исходя из того, что творится в мире? Народы никаких решений не принимают, и потому ты не лидер, а обычное, удобное для мировой финансовой элиты, коронованное дерьмо, которое протаскивает в общество законы одноразовой жизни. А как назвать развязывание войн во имя демократии и легализацию усыновления детей геями и лесбиянками во имя свободы? Политологи хреновы…

— Помню, отец работал инженером на народном предприятии. Его там ценили, к нам часто приходили в гости его русские коллеги, я даже решила выучить русский. Когда я подросла, родители предложили мне прочесть Гумилёва и Цветаеву…

— А кто твоя мама по профессии?

— Врач. Мой старший брат хотел уйти на Запад, а когда стену снесли, думать об этом перестал.

— Кто он?

— Автогонщик, закончил Университет. Он старше меня на десять лет. В общем, родители могли свободно прокормить меня и брата, хотя съездить в капстрану тогда было трудно. Занавес в ГДР был не ниже вашего. Я так хотела увидеть Францию.

— Ещё побываешь. Вопрос в том, что посетившие эту страну в 60-80-е годы туристы из соцстран, видели преимущества магазинов, но абсолютно не вникали в суть и разницу между учениями об одноразовой земной жизни бездушных и одухотворённых тел. Немногие могли бы сопоставить обе эти фикции и сейчас, — я уже не говорю о сравнении их с подлинным учением о душе. Я имею в виду обычных людей с тротуара, а не представителей специальных, закрытых от общества структур типа лабораторий и епархий, где знают обо всём гораздо лучше меня. Когда в Москве открылся первый «Макдоналдс», к нему выстроилась огромная очередь. Люди думали, что эта забегаловка олицетворяет одну из вожделенных западных ценностей вроде свободы, пачки «мальборо» или жвачки и приоткрывает дверцу в сказочный мир.

— Что-то похожее было и у нас.

— Конечно, но я не об этом. В голове не укладывается: Кремль радовался поощрению за развал страны и рукоплесканиям Запада, как прохожие открытию «Макдоналдса». Теперь, когда до Кремля, наконец, дошло, что уничтожение страны была ошибкой, инспирированной Западом, некоторые деятели открыто и твёрдо признают, что распад Советского Союза произошёл из-за непонимания термина «геополитика», а это словечко из той же «оперы», что загробная тайна смысла земной жизни, закон духовной эволюции инкарнаций и карма цикла рождений и смертей. От себя добавлю, что если бы Ельцин, хоть что-то понимал в геополитике, он бы не сдал америкосам схему прослушки их посольства и не внимал «советам» цэрэушников по угроблению оборонки. Мудак. Геополитика — это глобальное столкновение западных сатанистов со Светлыми Силами на планете; в парадигмах «одноразовой жизни» материалистов и церковников стратегию, масштабы и сущность данного противостояния нельзя уяснить, а это значит, что учёные и государственные мужи ни в чём до конца не разобрались. Отрезвление наступило не тогда, когда всё стало платным и над пьяным придурком Ельциным потешался сатанист Клинтон, — он и оба Бушей из той же компании «тёмных», — а когда Запад прекратил хвалить обоих кретинов — Ельцина и Горбачёва, отчеканил медальки «За победу в холодной войне» и начал окружать Россию военными базами и обвинять её в агрессивности. Думаю, наши политологи всё ещё продолжают рассуждать, как материалисты.

— В каком смысле?

— Я говорю о противостоянии Бога и дьявола в цикле перевоплощений души и об огромном числе Наставлений Закона Реинкарнации, которые меняют взгляд на мировую политику, историю и философию. Церковь выступает тормозом, но если бы мы вовремя поняли порочную сущность двух фиктивных учений, то не поверили и не сдали бы позиции Западу, и, тем более, не стали бы рушить завоевания социализма, чтобы вернуться в порочный, свергнутый давно капитализм. Если бы мы не спрятали от самих себя загробную тайну, мы бы поняли, как стать лучше, сильнее и духовнее; наши старики не считали копейки, а молодёжь не шлялась по улицам.

— Ты считаешь, что это не поняли до сих пор?

— Конечно, нет. Политологи усматривают причину «внезапного» обострения отношений с Западом в замедлении темпов развала моей стороны. Они явно обходят первопричину и те парадигмы развития государства и общества, о которых мы говорим. Конституция ставит под запрет доминирование любой идеологии, о чём я говорил. Кто такие Ленин со Сталиным? Деятели, которые наряду с проповедниками дремучего учения о вечном аде проигнорировали Вселенский Закон и заменили одно идеологическое фуфло на другое. А послесталинские вожди — от Хрущёва до Горбачёва, просто клоуны. Ельциноидам фундаментальные проблемы обустройства страны были не по зубам — не тот полёт. Эти азартные, нечистые на руку людишки увлеклись мародёрством и обнесли всех, — было бы смешно, если бы они вопреки фальшивому поповскому постулату начали проповедовать первозданный закон Христа о достижении истинной социальной справедливости и равенства.

— Не перестаю удивляться твоему интеллекту. Значит, виновато государство?

— Государство в лице откровенных проходимцев ельцинского розлива создало все условия для ограбления народа и воровства, которые будут определять грядущее кармическое искупление поколений длительное время, а жить надо здесь и сейчас. Существование кармического искупления за прошлые жизни в теле на земле церковники отрицают, а у государства никакой идеологии пока нет. А всё началось с князя Владимира, притащившего фальшивый поповский закон на Русь. Князь был невоздержан в женщинах, попойках и насилии, и в какой-то момент решил «завязать». Разбираться в истинности верообразующих постулатов он не стал. Перед ним стояла задача объединения народа, и он её достиг. Как известно, между желаниями «быть в завязке» и перестать реинкарнировать есть разница, и, значит, есть разница, какую религию распространять.

— А потом?

— Многовековое крепостное рабство и его муторная отмена, революционное недовольство масс. Ленин перехитрил Николашку, вытеснив ущербный клерикализм своей поганой теорией о бездушных телах, и теоретически обосновал своё фуфло. Фуфло надёжно охранялось, начиная с Дзержинского и кончая андроповской опричниной. В итоге, общество отторгло обе фиктивных парадигмы и выстроилось в очередь к «Макдоналдсу».

— Знаешь, я была в детстве с родителями в Москве. Как там сейчас?

— В Большой театр не попасть, на билет не хватит, а о скандалах в нём рассказывают по ящику. Дешёвое искусство, по-прежнему, принадлежит народу.

— А правда, что у вас открылся магазин «Золото — 24 часа»?

— Не знаю. Получение ночных кредитов для предрассветного шопинга рекламируется. Во всяком случае, купить шубу среди ночи не трудно, а где меха, там и золото. Ювелирных лавок стало больше, я, например, знаю место, где на сотню шагов их четыре. В Первую Мировую оборот ювелирных магазинов в Москве и в России вырос в несколько раз — обычный пир во время чумы и страх за завтрашний день. Страх перед непредсказуемостью власти оправдался — большевики изъяли всё, а то, что эмигранты вывезли за границу, быстро спустили и устроились судомойками и таксистами. Новые русские хитрее, они вывозят страну частями, потому что условия для этого создал Ельцин. Если бы люди знали, во что ельциноиды превратят их жизнь, и в какой блудняк втянут их детей и внуков, они бы не дали этой офшорной быдлятине растаскивать общее достояние.

— Тебе не кажется, что ты допустил бесполезное сослагательное наклонение?

— Не кажется. Я не доцент Пискунов. Он никогда не понимал, что парадигмы одноразовой земной жизни души и бездушного тела определяли ход Мировой Истории; ему и в голову не пришло бы, что обе эти парадигмы следовало сразу же засунуть в задницу их авторов. Среди ельцинских дерьмократов-западников было много алчущих бабла и власти людишек, плохо знающих историю, механизм кармического воздаяния и свой народ. В советские времена наш председатель кабмина Косыгин пытался максимально усовершенствовать социализм, то есть слепить из дерьма конфетку, но не вышло.

— Почему?

— Что почему? Почему клепали «Трабанты» и «Запорожцы»? Из Книги Духов следует, что казарменный социализм нежизнеспособен, а в основу капитализма положены эгоистическая мотивация, свобода телесных инстинктов и тёмные стороны души. Если бы люди, находившиеся в тот момент у власти, понимали, как действует Закон Реинкарнации, они бы поостереглись ломать один строй ради другого. Постсоветским кремлёвским баранам объяснили, как выгодно угробить оборонную промышленность, и как новоявленные буржуи засучат рукава, чтобы завалить народ дешёвым товаром, но всё произошло ровно наоборот, — нувориши стали жить ради себя и стяжать псевдоуважение, а Запад радовался ослаблению обороноспособности и обнищанию. Интеллектуального и нравственного уровня хватило, чтобы сделать то, что было сделано. Итак, резюме. Дореволюционная парадигма — дерьмо, парадигма 1917-го года — дерьмо, парадигма 1992-го года — дерьмо, потому и условия жизни — дерьмо, причём «одноразовое». Зато у нашего возвродившегося клира дресс-код богаче цветов радуги, и районный начальник живёт не хуже американского миллионера.

— Чего же ждёт власть?

— А хрен её знает. Наверное, исполнения пророчеств об «обновлении христианства», сфальсифицированного до крещения Руси. Поповский закон «одноразового смирения» был непременным условием развития крепостного рабства на протяжении столетий. Я не намерен копаться в представлениях поповской и светской верхушки о Вселенной, потому что очевидная сторона Всемирной Истории выражается в противопоставлении двух заведомо ублюдочных «одноразовых» доктрин, и других нет.

— Должна же быть какая-то новая национальная идея, мечта.

— Сегодня русская мечта — своя нефтяная вышка, откуда бабло течёт в карман, чемодан баксов на дороге или внезапное наследство. Всю эту халяву, включая скандальную делёжку наследства родственниками известных людей, ежедневно крутят по телевизору. А ещё недавно средний советский интеллигент-материалист, игравший в шахматы и выписывающий кипу журналов, по прочтении книги афоризмов великих людей мнил, что достиг верха интеллектуального превосходства над самим собой, потому что был атеистом и верил в могущество мысли маразматиков из Кремля.

— Я помню, ты говорил, что закон реинкарнации нельзя доказать.

— Я говорил не совсем так. Уж не думаешь ли ты, что доказательства аксиом одноразовой телесной жизни души и загробного небытия существуют, а доказательств закона духовной эволюции инкарнаций в Природе нет? От кого зависит просвещение в порочности аксиом одноразовой земной жизни бездушных и однократно одухотворённых тел? От элиты. А на кой такая элита, которая ни хрена не соображает в законах развития общества и слепо, вопреки закону Природы, шарахается от одной формации к другой, как слон в фарфоровой лавке? То, что толоконные лбы ограничили Закон Кармического Возмездия рамками жизни бренного тела, имеет своими следствиями невозможность делать выводы о развитии во всех сферах бытия, ложные парадигмы прогресса, умножение скорбей и новые искупления. Ну, в конце-то концов, мы должны понять, что на вопрос, как жить на земле, отвечает факт возвращения на землю души, а не классики марксизма-ленинизма и не поповско-монархический клерикализм. Тут надо добавить ещё кое-что: момент создания обеих лживых «одноразовых» доктрин был обусловлен намерением превратить в послушное стадо, в слепое орудие огромные массы людей. Бог долго ждёт, но больно бьёт: от фальсификации верообразующего закона Христа Константином Великим в 325 году до запрета христианских проповедей и уничтожения священников Лениным минуло 16 столетий эксплуатации, насилия и лжи, а воз и ныне там. Сколько людей убили во Имя Бога и в борьбе за свободу, трудно посчитать.

— Запад всегда считал русских загадочной душой.

— Так и есть, но Запад даже это качество использовал, чтобы культивировать ненависть. Это началось с Ивана-Мучителя в XVI веке, когда он послал римского папу с его предложением об объединении церквей. Иван IV был человеком набожным и без труда отличал «одноразовое» западное христианство от «одноразового» русского. Этот набожный человечек не только истязал людей по несколько часов подряд, — он на первозданное христианство плевать хотел, пользуясь тем, которое притащил на Русь князь Владимир, — вот об этом историки и молчат.

— Но чем объяснить ненависть Запада к России?

— Русская душа из другого теста. Зачем нам 700 военных баз по белу свету, как америкосам? Как-то один из их президентов ляпнул: «Только великая страна может вести БЕСКОНЕЧНЫЕ ВОЙНЫ», то есть, не отдавая себе отчёта, признал, что американский истеблишмент состоит из сатанистов. Американский лозунг «Сделаем Америку великой» в переводе значит «Сотрём всех в порошок». И если большинство стран, в которых это масонское государство ищет свои «национальные интересы», не убедится, что так рассуждает только быдло, америкосы превратят в быдло население Земли.

— А разве в ООН не поняли, что заявил американский президент?

— Америка живёт по праву сильного, и дипломаты не могут не понимать того, что усвоил ещё пещерный дикарь с дубиной. Современный человек должен знать о законах духовной эволюции больше, чем дикарь и чем дозволяет «одноразовая» аксиома попа, иначе американский дикарь, перед тем, как вдарить ядерной дубиной, положит лапу на Библию, чтобы отправить невинных людей в несуществующий Вечный Ад.

— Почему же христианские страны не могут договориться любить всех людей, как завещал Христос?

— Я уже говорил — душа из другого теста; к тому же, в церковном законе извращён загробный смысл земной жизни. Сколько повторять, что Вечность Ада категория антихристианская? В адскую вечность можно отправить кого угодно и за что угодно, например, за выступление против клерикализма и Крепостного права, милых российской монархии, а у реинкарнирующей души путь один, Дедушка Ленин придумал ещё один путь: «упразднить» вечную преисподнюю и размазать «клерикальную мафию», чтобы не путалась под ногами.

— Вообще-то, я поняла это ещё раньше.

— Дело нехитрое. Почему русские цари плохо понимали свой народ, правили «против ветра» и постоянно применяли насилие? Да потому, что у гордых славян душа не принимала новой «христианской» власти, и у них была своя дохристианская вера, в том числе, в реинкарнацию, а им насильно «спустили» лживый антихристианский закон одноразового смирения, принудительно загнали в иордань и убивали за «религиозный саботаж». Закон одноразовой телесной жизни души веками обслуживал эксплуатацию и принуждение, которые были выгодны и удобны царям и их приближённым, — и так всё докатилось до Великого Октября. Следствием извращённого вектора государственной политики, основанной на фальшивом законе одноразового «христианского» смирения, являются исконное чиновничье лихоимство, разгульный образ жизни верхов, неспособность руководить народом без насилия, а также ошибочный вывод о том, что народ, якобы, не может обойтись без «твёрдой руки». Ах, какие молодцы Иван IV, Пётр I, и Иосиф Сталин, как они умели закручивать гайки!

— Ну, о том, что русский народ нуждается в «твёрдой руке», слышать приходилось.

— Вряд ли ты слышала, что этот безмозглый вывод основан на извращении верообразующего закона, непонимании истории и сокрытии закона кармического воздаяния. Толоконные лбы хотят, чтобы пророческое «обновление христианства» загородило его фальсификацию, за которую пришлось бы отвечать, а сегодняшним приказным ярышкам страсть как хочется сидеть в тепле.

— Согласна, но к чему ты ведёшь?

— Сталинские расстрельные ямы дореволюционных проповедников «одноразовой» доктрины ничему не научили, иначе бы, появилось то, что можно было бы назвать идеологией постсоветского общества, но нет, — обе «одноразовых» идеологии — клерикальная и материалистическая, были отброшены в сторону после 1991 года, и вовсе не случайно, что взамен их не появилось ничего. Отупели от «одноразовых» аксиом!

— Но ведь люди хотят жить лучше.

— Хотят, а идеологии нет, академики никак не додумаются. Впрочем, свою идеологию я тебе изложил. Для нас главное — справедливость, задушевность беседы и широта затронутых тем, — эти качества в душе мы носим исстари. Мы часто сбиваемся на пессимистические нотки и не скрываем оценочность суждений, причём часто категоричны и спорим до конца. Для англосаксов такое поведение неприемлемо, они «умнее» и говорят только про погоду и бабло, будто у них, а не у нас контрразведка обзавелась отделом по борьбе с анекдотами. Да, мы можем проявить то, что смахивает на агрессивность, но только если на наших глазах чинят несправедливость или обижают слабых. Исторически, наша власть всегда держала народ в чёрном теле, потому что не понимала его душу, законы духовного развития и духовный потенциал. Она использовала западное церковное фуфло для его порабощения и выдавала его за Вселенский Закон, принесённый Христом.

— Скажи, а накануне вашей революции революционеры и церковники понимали это?

— Не все. Кроме того, вера — не чемодан без ручки, существует ещё и паства, для которой вера и монархия воспринимались целым. Вот представь себе, если бы к нашему последнему самодержцу перед отречением его от трона завалились представитель Синода и Ленин, которые предложили бы ему исповедовать в Российской Империи не лживый поповский закон одноразовой телесной жизни души, приговорённой к безропотному послушанию, и не закон загробного небытия, а подлинный, переданный апостолам. Ведь Царь знал о трагической судьбе России и своей семьи, как минимум, от двух прозорливцев.

— И что бы было?

— У меня есть основание думать, что Царь бы, в конце концов, согласился, хотя подобной ситуации и в помине быть не могло. Но ведь прошло-то почти сто лет, а сложить один и один не смогли, уничтожив до основания второй по счёту строй. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы заметить, что искажённое церковное верообразование — профанация Мироздания, а ленинский закон первичности материи — недальновидный бред о бездушном теле. И вот результат: после 1991 года жизнь многомиллионного населения ухудшилась и изменилась до неузнаваемости, а с материалистов, кроме анализов, нечего взять.

— У нас после падения Берлинской стены тоже многое изменилось, а жизнь всё равно отличается, как «мерседес» от «трабанта».

— Астрологи утверждают, что ГДР провозгласили в дни небесного затмения, поэтому по обе стороны забора и клепали разные тачки. Так что нашу новую Конституцию было бы не грех принять в ясный солнечный денёк.

— Я хорошо помню пробки из перегруженных «трабантов», выезжавших на Запад, сотни тысяч людей бросали свои квартиры. Запад тут же дёшево скупил товары Восточной Германии, а мэр Берлина, как я говорила, таскал ящики в магазине. Когда было сказано, что Штази переименуют в департамент защиты Конституции, народ ворвался в архивы и начал их громить.

— Знаю. Ничего остановить было нельзя, потому что в фиктивную идеологию перестали верить. Вашу Госбезопасность мы тогда бросили на произвол, а её сотрудников не брали даже грузчиками. В тот момент в голове высшего руководства был полный раздрай, который объясняется тем, что оно никогда не понимало, куда тащит свою страну. Даже в рамках одного государственного устройства преемники перечёркивали начинания предшественников, — так было и до, и после Революции 1917 года. Порочность категории «одноразовой жизни», которой манипулировал клерикализм и материализм, осталась неразгаданной, но меня не удивляет, почему тогдашнему нашему придурку дали Нобелевскую за развал государственности: та власть народа, которая существовала в странах социалистического содружества, бесила Запад. План сатанистов по уничтожению России, например, Бзежинского, существовал в советское время, но его изымали из библиотек и прятали от народа. Горбачёв и Ельцин открылись и пошли на уступки Западу, потому что были материалистами и не осознавали непримиримость Светлых и Тёмных Сил. Они вообще ничего не соображали в «одноразовых» парадигмах, которые дважды за сто лет превратили в руины их страну.

— А на Западе это понимали?

— Безусловно. Запад создал свою идеологию: он «уравновесил» ложную дарвинистскую теорию эволюции и борьбы за выживание тел поповской фикцией безэволюционной одноразовой телесной жизни души и загородил закон духовной эволюции нравственного прогресса Человечества. Противопоставить Западу ничего не смогли — Россия приютила западный марксизм, и в ней длительное время господствовали порочный клерикализм и материализм. Социализм проиграл потому, что вытеснил одну фиктивную парадигму, клерикальную, другой фикцией — материализмом.

— А потом у нас возникли проблемы с безработицей. Пенсии были ниже, чем на Западе. Отвечали на это просто — сколько вы зарабатывали в Народной Германии, — такие у вас и пенсии. Но ведь люди после объединения страны, ждали лучшего, и перед падением стены в это верили.

— Ну, что тут скажешь, Хельга? Время, когда за критику материализма человека могли лишить всего, истекло только на Горбачёве, но момент истины не наступил, и ещё долго не наступит. Наш дореволюционный капитализм и не менее принудительный социализм развалились из-за того, что обе их доктрины игнорировали устройство и предназначение души. Цели реинкарнации по определению противоречат тому, что столетиями насаждали власть имущие. Горько, потому что эти люди толком не понимали ни первозданное христианство, ни вред материализма и бездушия тел. Для того, чтобы люди сами захотели жить по совести, беречь своё государство и вышли за пределы обособленной группы верующих, как их зовут до сих пор, надо объяснить общество пару вещей.

— Всего пару?

— Да, но они несовместимы с твердокаменным религиозным догматом посмертной вечности и «наивностью» материализма, а ничего другого, более убедительного, для воспрепятствования нравственному прогрессу Сатаной не придумано, — даже он ограничен условиями глобальной лжи. Во-первых, Закон Кармы будет действовать столько раз, сколько раз Дух будет возвращаться в физический мир, — это первое, насчёт чего не повернётся язык ни у одного толоконного лба, озабоченного благополучием своего святого сообщества. Сколько не размахивай кадилом под носом прихожан, отрицаемый цикл рождений и смертей не заменить ничем, и, следовательно, многовековая борьба за свободу от воцерковления, отраженная в Конституции, объясняется фактом религиозных извращений духовного развития и гуманизма.

— А во-вторых?

— Во-вторых, розовое будущее детей, которое всё никак не могут построить их родители, зависит от того, сколько раз душа будет перетаскивать свою карму из одного тела в другое и подвергаться земному искуплению, а не от того, сколько недорослей отправят учиться в Гарвард или Сорбонну. Священники, связанные своим корпоративным уставом, не могут объяснить пастве даже этого. Текущие, настоящие испытания, ощущаемые каждым из нас, есть ни что иное, как слепое искупление за прошлую жизнь в теле, а будущие испытания в теле, — всего лишь отрицаемое воздаяние за настоящее. На первый взгляд, видишь нецелесообразность скрывать от человека правду, а затем понимаешь, что у церковников есть свои мотивы, которые общество не в силах преодолеть. Если исключить данный стимул поведения из обихода, биологическая жизнь землян предстаёт в виде коротких отрезков времени, по истечении которых бессмертное «я» навечно отправляется в неведомое место ожидания Всеобщего Воскресения, Второго Пришествия и Страшного Суда, и в личности начинает доминировать образ неопределённости и непредсказуемости. Иными словами, «одноразовая» поповская аксиома отбирает у человека духовную перспективу.

— Почему?

— Это следует из Наставлений к Закону Реинкарнации. Помнишь поговорку «После нас хоть потоп»? Вот поэтому. Каждый будет обустраивать жизнь на земле так, как сочтёт правильным, но его всё равно заставят выносить за собой свой горшок. Обе аксиомы одноразовой жизни индивидуального сознания, — одухотворённого либо телесного, — не позволяют видеть перспективу, — это касается и так называемых великих, и обычных людей. Если бы общество имело время это понять, Ельцина бы отправили туда же, куда Горбачёва, и не позволили плодить миллиардеров и называть остальных малоимущими и нищебродами. Реинкарнация, вообще, обнажает суть общественных процессов, а аксиомы одноразовой жизни всё запутывают и выносят на гребне очередной волны руководящих идиотов, умножающих хаос и кармические испытания. Что и кому сегодня, после разрушения двух формаций кряду, может объяснить «одноразовая» церковная аксиома, если сто лет назад считали, что передовая материалистическая аксиома бездушного тела принесёт обществу счастье и благоденствие?

— Но ты же опять нарисовал какой-то тупик.

— Одним из авторов Книги Духов является апостол Павел. Он сказал, что по мере воплощений в теле, — речь идёт об отработке кармических долгов, — кармические испытания и искупления души ослабляются. Зачем же нам нарабатывать новую карму и превращать следующую жизнь в более невыносимую, чем предыдущая, а потом сокрушаться, в какую клоаку превращена земля? Такое свойственно неадекватному человеку, дураку, а нами правят отнюдь не дураки. Большая часть ресурсов и финансов планеты выведена из общего пользования и сосредоточена в руках кучки негодяев и подлецов с коэффициентом интеллекта гораздо выше среднего, которые прекрасно знают всё, что я тебе говорю. Есть версия, что мировая элита, глотающая пилюли для бессмертия, переберётся на другие планеты, когда Земля для жизни станет не пригодной…

— А остальные?

— Остальные перевоплотятся на планетах, которые заслуживают, так как изменить Замысел не может никто. Поэтому остальным лучше грезить не космическими картами и караванами ракет, а думать о своих ближних и своей душе. Футурологи прогнозируют, что через 200 лет на Западе будет легализована новая коммерческая услуга, — «охота на людей», известная по голливудским фильмам, и, значит, для деградации и космос — не предел. Этот прогноз говорит сам за себя: церковники не допустят, чтобы к Человечеству вернулся первоначальный закон Христа. Среди наших чиновников, у которых время от времени изымают суммы с огромным количеством нолей, немало лишённых чувства эмпатии.

— Что это такое?

— Обогатившись в 90-е, развратив себя на службе, эти людишки не умеют сопереживать малоимущим, никогда не смогут понять беды обычного человека и не захотят улучшить чужую жизнь. Их спасает только одно — отсутствие идеологии, о которой мы говорим. Я знаю психологию такой мрази — она откровенна, цинична и очень проста, — почти как у закоренелого уголовника. Это то, что уничтожает государство и народ.

— Значит, умственный, научно-технический прогресс не делает человека нравственнее?

— Человеческий ум не имеет врождённых ориентиров нравственности, и ответственность за безнравственные проступки на Земле в блуждающем состоянии и новом телесном воплощении будет нести душа. Кажется, я говорил, что и новую планету со временем загадят, как полянку для пикника. Чтобы придти к этим элементарным выводам, над которыми работают целые институты стратегического решения глобальных проблем, достаточно посмотреть кино «Человек-амфибия», которое я упоминал. Там сказано всё, кроме самого главного, — опущен закон духовного развития, а он бы многое прояснил. За минувшие десятилетия этот фильм мог бы исподволь поменять всё мировоззрение, если бы метраж ленты был увеличен минуты на три.

— Как? Ты говоришь о каком-то чуде.

— Если бы ты видела этот фильм, то поняла бы, куда вставить недостающие метры плёнки, и то, что я имел в виду. Ну, смотри. Доктор Сальватор, отец Ихтиандра, морского дьявола, которому он вставил акульи жабры, говорит об отселении бедных от богатых на дно океана. Его друг, журналист, отвечает, что на дне океана тоже начнётся процесс расслоения на богатых и бедных. Журналист подразумевает неверный вектор усилий в поисках социальной справедливости и равенства, но в чём заключается ошибка доктора, умалчивает. Ему надо было двумя-тремя фразами объяснить то, о чём мы говорим второй день, и за прошедшие годы зрители бы поняли всю порочность и антигуманность русского клерикализма и советского материализма. Считай, что твою бывшую страну переселили на дно океана, а дальше вышло, что вышло. «Утопленника» выволокли на берег, а он стал задыхаться и ностальгировать по морскому дну и бесплатным ракушкам. Да, вероятно, с доктором Сальватором случилось бы то, что с социализмом, но наши щедро оплаченные «звёзды» не орали бы с подмостков «Голосуй за Ельцина, или проиграешь». Этот «переобувшийся» придурок был слишком туп, чтобы предложить обществу что-то поумнее расслоения на нищих и богачей и одноразового «христианского» смирения перед тупостью поводырей.

— Поняла. Журналист должен был объяснить доктору причину расслоения общества.

— Кроме того, важно озвучить идею о том, что за нарушение Заповедей человек расплачивается в следующих жизнях на Земле новыми испытаниями, и потому удирать на дно океанов бессмысленно. В этом случае, весь сюжет картины стал бы работать на эту идею, и материалистическое учение о бездушном теле и церковная аксиома об одноразовой земной жизни души рано или поздно были бы отвергнуты, как вредные и социально неприемлемые. Получилось бы гениально: «одноразовая» поповская доктрина одурачила даже профессора, который вознамерился лечить скальпелем духовные язвы общества и пересадить жабры всем желающим смыться от кармических неприятностей в отдельно взятый океан. Без этого невозможность построения социализма в отдельно взятой стране, многовековое поповское лукавство и суть противостояния с Западом зрителю трудновато понять. Ельцинские реформы создали условия, которые провоцировали проступки, умножающие карму поколений, а карма искупается на земле.

— Обязательно посмотрю этот фильм.

— Конечно. Весь этот головокружительный фантазм о спасении человечества на дне океана от кармического искупления, заслуженного в прошлой жизни, стал возможен исключительно благодаря лживому поповскому догмату.

— Почему?

— Да потому, что первозданный верообразующий закон напрочь лишил бы писателя-фантаста возможности фантазировать на тему спасения на дне океана, не говоря о большевистской манере отнимать и делить, чтобы через кровь и слёзы «устроить» мёртворождённый социализм. Церковники никогда не были заинтересованы в освещении загробного положения души и закона действия кармы во времени и пространстве, и это свидетельствует об осознании лживости своей «одноразовой» доктрины и её вреда для общества. В конце концов, разве так уж трудно сообразить, что если от социальной несправедливости пытаются спастись путём фантазий о трансплантации жабр, революциями и приватизациями, причины её остаются для большинства неизвестными?

— Ты очень логичен.

— Стараюсь. Причины социального неравенства заложены в неравенстве духовных потенциалов людей, а на Земле всегда одни богаче других, и богатый всегда прав. Хотелось бы, чтобы эта логика дошла до академиков до того, как кто-то кого-то опять начнёт спасать. Чтобы ты не напомнила мне, что «Ельцин возродил Церковь», я напомню тебе то, что он «возродил».

— Ты хочешь сказать о христианской вере?

— Индивидуальная вера в Бога, как осознанная необходимость прожить по совести первую и последнюю жизнь, — понятие сугубо субъективное и очень личное. Но реальный нравственный прогресс Человечества основан на объективных законах, целиком оболганных толоконными лбами в личных интересах, и потому историческое и социологическое значение законов, независимых от сознания, нельзя сравнивать с индивидуальной верой отдельных прихожан. Этот парадокс незаметен, но очевиден, и его разрешение зависит от исполнения пророчеств об «обновлении христианства». В «экстренном обновлении», то есть немедленном возвращении первозданного Закона, не заинтересован никто: ни возвращённые на гребне ельцинской пены проповедники одноразовой земной жизни души, ни верующие в одноразовую телесную жизнь Высшего «я», ни верующие в одноразовую телесную жизнь земной «я-личности». Кажется, я перечислил всех или почти всех участников человеческого прогресса. Какая идеология — таков и вектор прогресса. Ельцин сказал хапать — будут хапать, и плясать на столах средиземноморских кабаков, — жизнь одна, хоть ходи в церковь, хоть не ходи. Другое дело, если следующая жизнь со всего размаха шмякнет тебя мордой об этот кабацкий стол, — вот тогда слова «вечность души» наполнятся для тебя новым содержанием.

— После того, что я услышала от тебя вчера, ты не перестаёшь меня удивлять.

— Не принимай всерьёз, я же рядовой «человек-институт». На самом деле, ничего сложного для понимания тут нет. Было две доктрины, обе лживы, третью не выдумать. Просто об этом не говорят, никто не хочет прослыть еретиком.

— А ты?

— А я думаю, что хватит врать, и помню твоё обещание спрятать меня от Инквизиции в стоге сена. Я бы посмотрел, как анафема за ересь привлечёт внимание к злодеянию против Человечества. Глядишь, и академикам какая подсказка перепадёт, чтобы в проблеме «белых» и «красных» поскорей разобрались, «кто больше виноват». Хотя, честно говоря, академиков жалко, потому что поповской аксиомой одноразового появления на земле нетрудно одурачить целый симпозиум, президиум, учёный совет и актовый зал академиков и одним махом превратить их в круглых двоечников. А начнут что-нибудь вякать о переселении «красных» и «белых» в своих потомков, — охладить неисповедимостью путей и анафемой. Ведь это же надо, блин, — реинкарнирующую крысу не могут вывести, — поручили бы какому лаборанту-соискателю с горящими глазами, он бы всё чин-чинарём Синоду объяснил, почему в 17-ом рабочему человеку было выгоднее христианство на материализм поменять. В конце концов, если на секунду забыть о реках пролитой большевиками крови, сомнения в необходимости Великого Октября для построения справедливого общества в России сводятся ко вполне постижимым вещам: что могло привести к такому обществу быстрее — злоупотребления клерикализма с его лживыми проповедями о спасении от вечного ада и одноразовом смирении перед «властью от Бога», или безбожный социализм, державшийся на палочной дисциплине и казарменных порядках, которые противоречили отрицаемым законам души. А всё началось с того, что Ленин заявил, что «русскому народу нужно как следует настучать по голове». «Гений» не понимал, что до него только этим и занимались.

— Ты знаешь ответ?

— Изменить мировоззрение способна только правда и объективная неотвратимость — законы кармы и переселения души. Теории, претендующие на глобальную замену Вселенского Закона, несут кровь, разрушение и смерть. Духовную природу насиловать бесполезно, потому что её создал Творец, а светская и религиозная власть так же далека от истины, как и полторы тысячи лет назад. Вся штука в том, что учения об одноразовой телесной жизни души и бездушного тела вытеснили подлинный закон, Божий, по которому общество должно сознательно развиваться. Всё общество! А не только те, кого называют верующими. Это и есть мой ответ.

— А как этого добиться?

— Объяснить контрпродуктивность лживых учений. Чтобы понять, какую удобную профанацию сляпали из первозданного христианства, хватит факта отрицания святыми отцами двух постулатов реинкарнации, за которые столетиями проклинали еретиков: выбора Духом обстоятельств будущей судьбы и воздаяния испытаниями следующей жизни за предыдущую. Я уже не говорю о теории родственных душ и безусловной любви, которую похоронила «одноразовая» доктрина, и о многих других ненавистных церковникам положениях и наставлениях первозданного закона. Не могу представить, что наши Серафим Саровский и Сергий Радонежский могли находиться в числе проклинающих за Божью истину, но именно это вытекает из решений Вселенских Соборов, которыми сегодня руководствуются церковники. Признание скрываемых обстоятельств для пребывания на земле несущественными свидетельствует о неадекватном мышлении, а в реальности исторической из-за этого недоразумения умертвили сотни миллионов людей. Ответственность за «недоразумение» несёт тот, кто веками декларировал исключительность своей монополии на приставку «святой» и изъяснялся с Божьими рабами на латинской тарабарщине.

— Да, с логической стороны такое оправдать трудно.

— А вот тебе ещё один из примеров тотального «недоразумения». Отсутствие «колючей проволоки» в толковом словаре не связывается с перенаселённым Гулагом и многомиллионными убийствами, массовые убийства — с «бессмертным» и «всесильным» ленинским учением о первичности материи, а оно — с деянием против Всевышнего, как абсолютным злом, какое только может произойти на земле. Зато есть ностальгия по экологически чистым сосискам и песенкам Любани Орловой о стране «где так вольно дышит человек». Почему об этом не говорили, когда с поста вынесли ногами вперёд последнего ортодоксального коммуниста, когда пели нецензурные частушки про «меченого» лауреата и вопили «Верните Сталина взамен ельцинских „дерьмократов“»? Потому что на дверях запретной колокольни, откуда видно историю Руси и Человечества, висит проржавевший амбарный замок. Хранители ключа от него известны поимённо, но встаёт русская дилемма: взять их за ноги и вытряхнуть этот хитрый ключ или устроить так, чтобы сами трусливо его выложили? На самом деле, никакой дилеммы нет, поскольку никто не помышляет о существовании ключа, замка и колокольни. Точно так же о том, что реинкарнация и карма имеют к ним прямое отношение, не помышляли дореволюционный пролетарий с булыжником, бомбисты, поставившие себе мозги набекрень глупыми книжками, и монархи, управляющие страной «легко и бесполезно». Позавчера была хороша клерикально-буржуазная монархия, вчера — атеистический социализм на костях, сегодня — капитализм с диагнозом «шизофрения», а на деле всё зависит от новопрестольного «властителя дум» и его навыка вызывать всеобщий оргазм.

— Ты привёл примеры, которые не могут оставлять людей равнодушными.

— Выясняется, могут. В первом тысячелетии уничтожить христианство не удалось, и тогда римская поповщина его «возглавила», извратила верообразующую конструкцию, а во втором тысячелетии образовала разветвлённую организацию «святых палачей» и начала сжигать «идеологических противников» за «непослушание Господу». Вычеркнув учение Христа о переселении душ, церковники убедительно показали жителям всех континентов, что одни Божьи рабы «равнее» других, то есть, фактически, выхолостили первоначальную истину и оставили антураж. В наши дни конфиденциальный сговор между двумя официально отделёнными друг от друга властями существует безусловно.

— Сговор о чём?

— О взаимодействии по некоторым прикладным аспектам загробной тайны и взаимном неразглашении Промысла Божьего, то есть об оставлении в неведении относительно закона переселения душ и вытекающих из него наставлений. Именно ради данного закона и наставлений, составляющих ядро Учения, две тысячи лет назад пришёл на Землю Христос. Поэтому доказывать фиктивность церковного учения самой Церкви нелепо, бессмысленно и смешно. Парадокс в том, что открытие загробной тайны смысла земной жизни укажет на приоритет скрываемого Закона Вселенной перед директивами церковной и светской властей и сильно отравит их комфортную «одноразовую жизнь».

— Неужели никто не заинтересован в правде?

— Третьей силой в мире, заинтересованной в сокрытии загробной тайны смысла земной жизни, являются тайные общества, поставляющие марионеток на ключевые посты и реализующие стратегию заманивания населения земли в ловушку антихристианского псевдоблагоденствия.

— Какого благоденствия?

— Жрать, совокупляться и пялиться в ящик с банкой пива. А общим знаменателем тотальной деградации выступает всё тот же, провозглашённый с амвона, «одноразовый» постулат.

— Нонсенс.

— Согласен, но ты же видишь, что он не помешал церковникам «переженить» друг на друге однополых особей и благословить смену полов. Если подобную вакханалию допускают святоши, то чего следует ожидать от мощных заинтересованных структур, в которых бал правят породистые сатанисты? Знаешь, какой принцип внедряют сторонники гендерного равенства на государственном уровне? Якобы, человек рождается без пола и вправе с малолетства его выбирать. А далее реализуются программы по смене пола на всех этажах общества. Погоди смеяться. Пол — одно из обстоятельств «Плана души», избираемых Духом до воплощения в физическом мире, он зависит от задачи трансформации духовной энергии. Но ведь и наши священники не могут приводить таких возражений. Они будут смотреть своими честными глазами в глаза паствы и талдычить своё излюбленное фуфло: душа приходит однажды ниоткуда и навечно уходит вникуда; Божий раб не может отвечать ни за проступки прошлых жизней, ни в жизнях будущих, потому-де, что ни прошлых, ни будущих жизней у раба нет.

— Сколько же проблем наплодила церковная ложь…

— Немало. Кстати говоря, опровержение этой церковной ереси государству тоже весьма невыгодно.

— Почему? Оно же отделено.

— «Хороший вопрос». Потому что чиновникам нравится блюсти те законы, которые сами и сочиняют. Им, как и поповщине, дюже не в масть, когда над ними дамокловым мечом висит Божественный закон, который заставит их всё делать по-другому. Это было основной причиной, почему короли спелись с попами и впали в клерикальный экстаз. «Божественный Консенсус Власти от Бога» — это не баран чихнул. Фразу из учебника истории о том, что Церковь была опорой всего феодального строя, я помню со школы, а тайна этих слов открылась не так давно. За этими словами кроется много хитрости, коварства и лицемерия, а также причина, по которой в 17-ом году стёрли в порошок клерикализм.

— Разве с тех пор ситуация не изменилась?

— Возьмём текущий момент. Ельцин сказал хапать и ушёл, но хапать, естественно, не перестали. Это уже не те хапуги, которые жили недовесом и недоливом скромного советского ассортимента, — они летают на золотых самолётах и считают тех, у кого нет миллиарда, быдлом. Отсутствие условий, при которых хапать и держать в нищете людей себе дороже, органично сопровождается христианскими призывами о смирении, милосердии и безусловной любви к ближнему. Изменить, дескать, ничего нельзя, но можно уповать на земное и небесное милосердие. С колокольни реинкарнации, это действо — Большой Театр Абсурда, потому что такая ситуация невыгодна всем: можно потерять душу и превратить новое воплощение в полный ад. Абсурд ещё в том, что аксиома одноразовой жизни скрывает причины будущих трагедий грядущих поколений. Мы переносим карму из одного тела в другое и вновь сталкиваемся с земными испытаниями. В Книге Духов сказано примерно так: уверяем вас, что Божий суд намного строже суда человеческого. Отсюда вывод: какой-либо организованной конструктивной силы, способной противостоять вакханалии, невежеству и оболваниванию населения, на Земле нет.

— Алекс, в Университете заметят, что меня подменили. Ты опять перевернул мои представления о Всемирной Истории.

— Делов-то! Вернёмся к нашей. Пока мы возвращаемся в наш отель, я скажу тебе, что думаю по поводу твоей информации.

— Она показалась тебе интересной?

— И перспективной. У меня возникло предположение, как она может быть связана с недостающими фактами, но мои ментальные следствия требуют проверки.

— Что будем искать?

— И ты ещё спрашиваешь? Историю тайного ордена и его фигурантов, Клариссу и Агнес, — так найдём и её дочерей. Надо попробовать откопать Клариссу Бельденбруш, точнее, Бельдербуш-Раден в роде Раденов, и, разумеется, Агнес Эльзен-Берлиц-Брутвельдт, муж которой умер в 1841 году… мы что-то стали зевать.

Мы подошли к отелю, я открыл дверь и пропустил Хельгу в вестибюль.

— Надо же, с главой, тайного ордена расправился чей-то оруженосец.

— А ты знаешь, что оруженосцев оставляли в живых и никогда не убивали в бою? — ответила Хельга.

— Понятия не имел. Со школы таскаю свой портфель сам…



* * *



НЕДОСТУПНОЕ ПРОШЛОЕ. Германия, замок Раден, 1 июня 1536 года



Это ещё не всё, что я должен сообщить тебе, дорогой Густав, — князь фон Раден отвёл руки от пылающего камина и повернулся к своему зятю, — я не стал бы тревожить тебя попусту, ни будь твой отец в долгом отъезде.

— Я готов выслушать всё, что бы вы ни сказали, герр Раден, — ответил граф Густав фон Берлиц-Рот. — Вы же знаете, как мы любим ваш дом.

— Для тебя — просто Вольфганг. На этот раз я хочу, чтобы Флора осталась в неведении.

— Я понял это, когда ваш гонец вручил мне депешу. Вы просили, чтобы меня не сопровождал даже Тидо.

— Нам сейчас нельзя привлекать к себе внимание. Этот собака Коддль, с его страстью подслушивать и пытать… к нам попал один из его шпионов — Аксель Швайс, с посланием к фону Вилдхайму. В нём не было ничего интересного, если бы у Швайса не развязался язык, и мы не узнали любопытные подробности. Тебе знаком он?

— Потная подмышка? Жалкая ничтожная тварь. Наёмник Коддля из стражи. Кажется, он подобрал его в одной из секретных вылазок на Кобленц. Он жив?

— Мы хотели отпустить его, но он пытался бежать и сломал себе шею, и зря — после его признаний он бы не вернулся к Коддлю сам. Причина, по которой мне пришлось просить тебя приехать, в этом, — князь протянул родственнику лист бумаги, исписанный гусиным пером.

— Что это?

— Читай, Густав. Это те замки, которые Коддль взял в союзники. Он принял решение стравить между собой вассалов фон Эльзенов, посеять распри между семьями и в первую очередь избавиться от Корнелиуса Роттердорфа. У герцога слишком тесные связи среди трирских князей. Он благородный человек, но теряет власть.

— От герцога? Куда опаснее для них его сын.

— Ты играешь в шахматы? Говорят, они развивают стратегическое мышление. Это только часть заговора. Нам удалось выяснить одно: они затевают какой-то долгосрочный коварный план.

— Януша Рюдесбурга и Николауса Вилдхайма я хорошо знаю, остальных, — Адама Шталека, Удо Гюттенбаха, Морица Триттенриха и Альберта Бернстайна, — только по именам, но никогда бы на них не подумал. Двое последних из соседних земель.

— Все они вхожи в ваш замок. Аксель Швайс обычно пропускал их по распоряжению Коддля и знал каждого в лицо. Список возьми с собой, но не приведи Господь, если он попадёт к кому-нибудь, кроме твоего отца.

— Не беспокойтесь. Я спрячу его так, что не найдут. Когда Коддль будет изгнан из замка, разобраться с его наёмниками и союзниками будет легко.

— Есть ещё два имени — Иоганн фон Роттердорф и Бертольд фон Тёрних, которых склонил к заговору Коддль. Быть может, это внутреннее дело семьи Эльзенов, однако эти члены рода Серебряного Льва и Буйволиных Рогов входят в тайное братство Карла, и, если с герцогом что-нибудь случится, обстановка обострится до предела. У вас сменится власть, и начнётся свара вассалов и сюзеренов между собой.

— Эти мне известны, хотя вы не назвали ещё троих. Коддль ищет опору и действует наверняка. Они всякий раз собираются вместе в Рыцарском зале перед тем, как обсудить очередной набег.

— К сожалению, тебе известно не всё. Ты сказал мне, как пополняется казна братства, но тебе неизвестно, что об этом уже осведомлён Коддль. Я спрошу тебя прямо: ты знаешь, где они прячут награбленное? Как-никак речь идёт не только о старшем сыне моего покойного двоюродного брата, но и о муже любимой дочери.

— Да, знаю. У меня есть план тайника, их выследили, но это место известно не только мне.

— Густав, неужели ты не понимаешь, что это уже не важно? Тебе постоянно грозит опасность.

— Откуда у вас такие сведения?

— Аксель Швайс подслушал разговор Филиппа Нойгаута с Карлом, когда они спешились с коней у моста перед сломавшейся повозкой. Его помощник видит в тебе угрозу всему делу и требует не медлить с тобой.

— Он так и сказал?

— Он сказал, что ты слишком близко подобрался к ордену и ещё ближе — к сокровищам, и тебя давно пора охладить в реке.

— Перепрячут и успокоются. Ничего, кроме несчастного случая на охоте, они придумать не смогут, а я редко бываю в одиночестве. Мне важнее другое — убрать Карла из замка вместе с его прихвостнями, а для этого нужно время. Он слишком влиятелен, потому что его слепо поддерживают некоторые уважаемые члены семей. Герцог — человек доверчивый, но и ему нужны доказательства. Отношения между семьями и так накалены, и, если действовать не деликатно, голословный навет сыграет роль искры.

— Времени уже нет. Пока я попросил Альфреда, чтобы он во время твоего отсутствия находился рядом с Флорой и Арнольдом, но долго это продолжаться не может, — он очень нужен здесь. Будет лучше, если ты на время отправишь их в Аугсбург.

— На какое время?

— Предчувствие говорит мне, что через месяц или два с Коддлем будет покончено. Он сам сорвёт маску со своего лица или в этом поможем ему мы.

— Обещаю, герр Раден.

— Для тебя — я Вольфганг.

— Мне нужно лично сопроводить жену и сына к друзьям, но в ближайшее время я не смогу отлучаться надолго. Вольфганг, дайте мне несколько дней, я всё устрою.

— У тебя есть какой-то план?

— Если удастся толкнуть Коддля на ошибку, станет известно всё: и козни против трирских князей, и внутрисемейный заговор, и его вылазки на большую дорогу. Мне известны имена некоторых весьма состоятельных дворян из Бургундской и Нижнесаксонской земель, которых ограбил Карл, но указать на него не может никто. Он подмял под себя всю охрану замка и часть гарнизона, сделав из них разбойников, установил контроль за общим имуществом и подобрался к сбору податей. А скоро сунет свой нос на кухню и в оружейные мастерские. Он хитёр, как сто чертей. Недавно мы столкнулись с ним во дворе, и он просил меня передать наилучшие пожелания лично вам и вашей супруге, — полонез с ней оставил у него совершенное восхищение.

— Вот подлец. Хорошо, Густав, на этом закончим. А теперь пойдём, тебе надо подкрепиться перед дорогой. Тебя хотела видеть Кларисса, и я дал слово, что мы разделим трапезу, — ты хорошо утоляешь её тоску по дочери и внуку.

Густав встал со стула, готовый последовать за хозяином.

— Мне очень жаль, но ты не должен говорить о своём визите к нам, ни Флоре, ни Альфреду. Жену я уже предупредил.

— Как скажете. Я недавно приобрёл книжицу некоего Инститориса — наставления для святых отцов инквизиции. И подозревать не мог, что Папа посылает в помощь Господу таких изощрённых извергов.

— Пока Рим назначает архиепископов, Германия не изменится. Многие князья на словах за Новую Веру, но ссориться с Папой и кайзером не хотят.

— Новая Вера? Никакой Новой Веры не будет, Вольфганг, и через триста лет.

— Но, Лютер…

— Я читал Лютера. Его предложение о домашней молитве останется единственной победой над изуверами до тех пор, пока человек не будет волен выбирать, молиться ли ему вообще или нет.

— Почему, Густав?

— А это как раз задачка для игрока в шахматы. Потому что Учение Христа не нуждалось в столь искусном обращении святого отца с плотью, железом и огнём. Потому что, стань Ад вечным, Папа бы тут же раздал всё богатство бедным и, вымаливая прощение у Господа, ползал бы по Городу греха на коленях, чтобы после смерти и на час не попасть в адское пламя, которое по всей империи разводят его выродки… — слова графа фон Берлица поглотило гулкое эхо удаляющихся шагов.

                КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ