Тысяча несуществующих килограммов

Весна. Сумерки начали понемногу сгущаться. Ночные фонари неохотно приступали к своим обязанностям. Лизи сидела на скамейке и как всегда излучала флюиды не то пессимизма, не то лёгкой меланхолии. С ней это часто случалось, всё никак у людей. Ведь даже там, где другой человек видел прекрасное, она видела, что это прекрасное может закончится. Так и сейчас, размышления о своей пока ещё не случившейся, хотя уже давно начатой, жизни хаотичным потоком кувыркались у неё в голове. И сидя на скамейке с сигаретой и стаканом кофе в руках, она погружалась в свой таинственный, но в тоже самое время страшный, внутренний мир.

Обычно Лизи не курит, но в такой чарующий весенний день невозможно было не закурить. Это добавляло какого-то колорита. Хотя какой в этом может быть колорит, когда ты намерено портишь свои лёгкие непонятно чем натолканным в эту с***ую сигарету? Вот и Лизи не понимала, она была из тех редких индивидуумов, которые из н***я с пребольшим удовольствием создадут проблему. 

Где-то вдали виднелись огни телебашни от которых невозможно было оторвать глаз. Не в том смысле, что они очень красивые, а в том, что это производило особо залипательный эффект, который останавливал беспредельный поток мыслей и давал почувствовать себя в «здесь и сейчас».

...Странная штука жизнь. Хоть тысячи мест поменяй, но как правильно заметил Нил Гейман, «куда бы ты не переехал, ты берёшь с собой себя». А для Лизи это была тяжёлая ноша. Словно взгромоздила она на свои плечи тысячи несуществующих, но очень ощущающихся, килограммов.

«Подумать только: как же тяжело себя выносить! Это если себя тяжело, то как вообще можно другого-то вынести?», — рассуждала Лизи, но представить себе этого не могла. Тут поди с собой разберись, а потом уже и о других думай. Но она думала...

Рядом с Лизи прогуливались влюбленные парочки. «Интересно,  — продолжала рассуждения Лизи, — это им с самими собой так повезло, что они такие «лёгкие» и могут так спокойно выдерживать другого человека рядом, или они ещё большие беглецы, чем я?». Ответ на этот вопрос вряд ли узнаешь. Ведь не подойдешь же к незнакомцу с вопросом: «Извините, а вы себя уже до такой степени хорошо знаете, что подпустили к себе человека, чтобы его точно также хорошо узнать?». Нет, не поймут. Окрестят сумасшедшей. А может Лизи этого только и надо. Ведь знаете, есть люди, которым нужно знать, что они сумасшедшие, они только после этого по-настоящему жить начинают.

Так и проходил этот весенний день. У Лизи в сладком одиночестве, у влюблённых парочек тоже в одиночестве, только в неосознанном. Лизи была уверена, что пока сам себя хорошо не узнаешь другого человека не сможешь почувствовать кожей. Нет, точно не сможешь! Поэтому те влюблённые парочки ещё большие беглецы, чем она. Эта мысль доставляла Лизи несказанное удовольствие, ведь приятно думать, что есть люди, которые такие же запутанные кубики Рубика как ты сама. Это, знаете, удивительный талант, радоваться, что кому-то тоже хреново, может даже хреновее, чем тебе!

У этой истории не будет счастливого конца, просто потому что это ещё далеко не конец: понять, кто ты есть. У людей на это вся жизнь уходит, а у кого-то и не одна! Можем пожелать Лизи в этом только успехов, чтобы она быстренько разгадала эту головоломку и наконец-таки смогла отпустить себя и расслабиться, потому что пока у неё это не очень хорошо получается.