Анна Шелестова. Ч. 1

2 декабря 1942 года военно-санитарный поезд (ВСП) № 80, загрузив 471 раненого на станции Балашов Саратовской области, двинулся на восток. Поезд вез в эвакогоспитали Уфы  советских солдат, раненых в боях за Сталинград. В составе также перевозились 166 раненых румынских военнопленных, которые направлялись в спецгоспиталь города Шумиха Курганской области.

По сведениям поисковика Риммы Буранбаевой, в последних трех вагонах раненых сопровождали комсомолки-сандружиницы Особливцева, Яцкевич, Шелестова, Завьялова и проводница Радионова.

Вечером 5 декабря 1942 года под Уфой, на перегоне Шингак-куль – Чишмы ВСП № 80, шедший из Саратовской области в Уфу,  столкнулся с ВСП № 191, шедшим из прифронтовой зоны в госпитали глубокого тыла от Уфы до Иркутска. ВСП № 80 остановился в ожидании разрешающего сигнала на выезд. В него врезался ВСП № 191, так как его машинист заснул от усталости, а помощник не заметил габаритные огни стоящего впереди поезда. Три последних вагона и вагон-ледник ВСП № 80 перевернулись и загорелись.

В огне оказались 81 раненый солдат и личный состав служащих, находившиеся в этих вагонах. Пожар тушили несколько часов. Меньше чем через сутки следы происшедшего были ликвидированы. Тела погибших, которые остались в целости, были увезены и похоронены в братских могилах в селах Чишмы и Узытымак, на месте катастрофы рядом с насыпью закопали фрагменты тел, которые были обнаружены в ходе ликвидации крушения.
12 декабря 1942 года Бюро Башкирского обкома ВКП(б) провело заседание «О крушении военно-санитарных поездов на 4-м отделении Куйбышевской железной дороги». На документы был поставлен гриф «Строго секретно».

Летом 1968 года молодая жительница Чишмы - пионервожатая Неля Петровна Смирнова услышала от одного из пятиклассников рассказ о том, что рядом с железнодорожной насыпью есть могила погибших советских воинов, который он слышал от своего деда.  Смирнова познакомилась с дедушкой пионера - рабочим Николаем Федоровичем Зеленкиным, который 5 декабря 1942 года ликвидировал последствия крушения и который указал ей на места спешного захоронения фрагментов человеческих тел. Пионервожатая  провела со старшеклассниками раскопки, обнаружив доказательства – два мешка, наполненных человеческими останками – частями рук, ног, обгоревшими костями. С ними она пришла к военкому Чишминского района. Вместе с военкомом они добились в том же 1968 году установления металлического памятника с красной звездой и табличкой о факте трагедии на месте захоронения. Никаких имен погибших в этой трагедии никто не знал.

В 2008 году уже вновь забытым к тому временем происшествием заинтересовался  бывший следователь, пенсионер Зинур Анварович Усеев, уроженец этих мест. Усеев нашел подростков военного времени, ныне уже стариков, местных жителей, запомнивших катастрофу, видевших, как их отцы вместе с военными спасали людей, расцепляли вагоны, ликвидировали последствия крушения.
В конце 2017 года с документов о катастрофе на перегоне Шинкак-куль – Чишмы  сняли гриф секретности. Усеев изучил протокол, в котором описывалось случившееся 5 декабря 1942 года, но никаких списков людей с поезда не обнаружил.

В поисках очевидцев этой истории Усеев  обращался через газеты к жителям Башкортостана. На одно из таких обращений откликнулся очевидец событий - Зия Шафиков, житель башкирского села Шульган Татышлинского района, который  во время войны служил санитаром в уфимском сортировочном госпитале 3127 и помнил об этом происшествии. Из его рассказа следовало, что в ночь на 6 декабря 1942 года санитаров его госпиталя срочно повезли на грузовиках на ст. Бензин, где объявили, что у ст. Чишмы произошла авария санитарного поезда. Санитары доставили раненых в сортировочный госпиталь ЭГ- 3127.  Обнаружить списки раненых и погибших с датой 5-6 декабря 1942 года этого госпиталя ни Усееву, ни другим поисковикам также не удалось.

Подключившаяся в феврале 2018 года к расследованию Усеева поисковик Римма Нуриевна Буранбаева смогла обнаружить  живую 98-летнюю свидетельницу, сотрудницу санитарного поезда № 191, шедшего следом за санитарным поездом №80 – Марию Ивановну Салманову. Салманова рассказала,  что вечером 5 декабря 1942 года, когда санитары кормили раненых,  неожиданно произошел сильный толчок, все попадали. Салманова выглянула в окно и увидела, что ее поезд врезался в другой поезд, вагоны которого сошли с рельсов и загорелись. Из покореженных вагонов выбирались люди, неслись душераздирающие крики. Первая мысль у всех была, что поезда подорвали диверсанты. Салманова с подругами вытащили из огня 12 раненых бойцов и перенесли их в свой поезд. Везде лежали обгоревшие погибшие.

Из документально подтвержденных имен погибших Буранбаевой удалось обнаружить лишь одно - сандружинницы Завьяловой Марии Григорьевны, 1919 года рождения. О ней Римма Буранбаева узнала на сайте Минобороны: «Погибла в бою 5 декабря 1942. Похоронена на ст.Чишма. Башкирия». Обстоятельства гибели Завьяловой стали известны из рассказов очевидцев при их расспросах их поисковиками. Те вспоминали, что одну из погибших девушек нашли сидящей в тамбуре, прислонившейся к стене, с гребешком в обгоревших волосах. Они узнали этот гребешок в волосах Завьяловой на ее фотографии, присланной из Пермской области.

В поисках остальных погибших сандружинниц ответа не находилось, хотя Римма Нуриевна написала множество запросов, обзвонила музеи, ЗАГСы, архивы, военкоматы, редакции, краеведов, сельсоветы, школы страны – всех, кто мог ее привести к какому-то результату.

Евгений Терентьев