Трудно быть магом. Глава 18

Я присвистнул. И обычные-то гоблины смертельно опасны, невероятно грозные бойцы, а отщепенцы просто настоящие чудовища. Не так уж много преступлений в мире существует, за которые могут изгнать из подземных пещер. В основном трусость, проявленная в битве, оставление товарищей в опасности, похищение чужой доли добычи (это если поймают), насилие над самочками-гоблинками собственного клана и убийство детенышей, не для того чтобы их съесть или для самообороны. (А маленькие гоблинята, сбившиеся в стаю, вполне способны выбраться из детской ямы, в которой растут и воспитываются, и скушать взрослого самца, особенно, если он стар, болен или ранен).


В общем, горе - героя следовало спасать. Тут ситуация и похуже чем с драконами, от них хоть спрятаться можно, в теории. Если твои доспехи огнеупорные, конечно, иначе бессмысленно, испепелит дыханием. В общем, я открыл портал и мы в него, в виде парочки призраков, проникли. К счастью, отряд врагов оказался маленьким, всего два десятка особей. Причём, одного воитель уже, каким-то чудом, сумел прикончить. Мы решили испробовать ещё один действенный способ. Окружили головы разбойников защитными барьерами, так что им скоро стало нечем дышать, теперь дождаться, пока сознание потеряют. Совиный рыцарь руку вытянул, типа, спрашивая себя,  чего, собственно говоря, происходит? Монстры же решили, что это он чары наложил. Ну, кто ещё мог хоть чего-то соображать. Оставалось лишь обезоружить, связать надежно и ждать, пока очнутся. Стоило им в себя придти, как я подчинил разумы жертв и велел во всем слушаться рыцаря, чего бы он ни захотел. К счастью, воитель не разозлился на проигравших, приказал следовать за собой к ближайшему представителю власти. Единственно, гоблины упросили его позволить им скушать убитого подельника, ну, не бросать же гнить такой замечательный труп? Дозволил. В основном, потому что если бы оставил тело, получилось, отнял чью-то жизнь, пусть и защищаясь. А употребили в пищу, это уже охота, нормальный для природы процесс и совсем даже не грех. Убедившись, что возлюбленному ничего не угрожает, Шило вернулась домой вместе со мной.


— Получится, что самые свои знаменитые подвиги рыцарь совершит не сам, — я покачал головой, — а дальше все будет зависеть от того, насколько совестлив.


— Знаешь, мне выгодно, чтобы он поскорее перестал заниматься ерундой, — Шило передернула плечами, — а там перехвачу его на пути к любимой, ты слегка память подотрешь и останется моим навсегда. Зря, что ли его спасаю, постоянно, не для какой-то же наглой девки, честное слово! И пусть только попробует претензии предъявлять или претендовать на мое сокровище, глаза выцарапаю, специально куплю себе когти из антимагического металла и лишу зрения, чтобы никакая магия не исцелила.


— А если воитель тебе не приглянется, мало ли кто там под шлемом? — уточнил я.


— Поздно, я уже настроилась на свадьбу, — отрезала собеседница, — а как помнишь, решений своих не меняю. Впрочем, даже если сама не окольцую, все одно не отдам. Что мое, то мое. Лишний воздыхатель не помешает. Станет серенады под окнами петь, цветы дарить, сражать соперников на турнире копьем с привязанным к наконечнику моим платком или перчаткой. Быть дамой сердца даже приятнее, чем женой. Любят искренне, совершают в твою честь подвиги, а ты ничего в ответ не должна, только улыбаться и воздушные поцелуи посылать храбрецу. Такое даже мужья не запрещают обычно. Ну, коли не последние ревнивцы, разумеется. Так, чего бормочет этот осел?


— Какой осел? — оживился я.


— Совиный рыцарь, — пояснила сестричка, — представляешь, заявляет, что очень благодарен милым феям за очередное спасение, но могли бы ему и больше доверять. Какие ещё феи? Вернусь и надаю пощёчин!


— И как это будет выглядеть, — я постучал пальцем по лбу, — храбрец вообще не сном ни духом о том, что помимо основной возлюбленной, есть и самозваная и она его постоянно вытаскивает из беды. Поблагодарит, конечно, будет должником по жизни, возможно, даже сочтёт необходимым жениться, но простит ли подобное? Он тут подвиги совершать собрался, как большой, а ты его опекаешь, как мамочка ребёночка. Так героями не становятся, только посмешищами. А осознание этого убивает мужскую гордость вернее, чем каменная дубина великана. Чтобы доказать свою состоятельность, начнёт нарочно лезть везде, совершенно не думая о том, справится - не справится, и, однажды, даже мы его не сумеем вытащить из беды.


— Что, лучше если он погибнет или покалечится? — поинтересовалась Шило.


— Не лучше, первого не допустим, а вот второе, чтобы научиться отличать то, что тебе по силам, от невозможного, стоит немного пострадать, — я поднял указательный палец вверх, — при возможности вылечим обязательно. Зато, образумится. А так привыкнет, что его прикрывают, обнаглеет и последние мозги потеряет, которых и так кот наплакал. И тогда уже сгинет с гарантией. Не забывать может, мы и талантливые, но, все же, просто маленькие дети. Любой взрослый волшебник разделается за пару мгновений. Десяток освоенных заклинаний, ничто против сотен и тысячей, известных опытным магам. Мы даже против мамы не выстоим, хотя, она ограничивается предсказаниями и чтением мыслей, чего там говорить о других колдунах. Да и чудовища просто истинно опасные не попадались. Тех же вампиров взять. И понять ничего не успеем, как окажемся на кладбище. И хорошо если не такими же живыми мертвецами, боящимися солнца, серебра и святой воды. Так что, если твой храбрец только попробует приблизиться к склепу, или гоняться за оборотнями, сразу мне говори, что пора внушать здравые мысли. Вот подрастёт, станет твоим мужем, наделает детишек, тогда пусть хоть на голове стоит и со скалы вниз прыгает, а пока ни-ни.


— Ну, доберёмся мы сегодня до соседей? — спросила неугомонная.


— У меня мысль иная, — я погладил подбородок, — прошлое посещение земель людей оказалось успешным, давай ещё навестим. Конечно, разбойники на них нападают не каждый день, но так позабавиться можно или даже помочь чем. Главное, что они точно не сунутся к магам, просто не выживут. Куда менее опасно, чем злить соседей - магов.


— А давай, — обрадовалась сестричка, — посмотрим, как живут эти ущербные. Лишь бы на охотников за нечистью и нежитью не наскочить. Эти не посмотрят, что детьми являемся, прикончат. А помирать ой как не хочется, между прочим. Это же мой жених другой достанется, да и родители огорчатся. Возможно, и твоя любительница маскировки так же утонет пару слезинок и пойдёт убивать бабушку, как собиралась изначально.


Мы немедленно открыли портал к тому месту, где произошла битва, дальше полетели в виде парочки призраков. Первую деревню, какая попалась на пути, окружал частокол, на каждом столбе по антимагического кристаллу. Сунемся и сразу подадут сигнал, выдадут. Лучше не связываться и обойти стороной. Если бы, по какому конкретному делу пришли, риск был оправдан, а баловаться где угодно можно. Следующее поселение оказалось бедным, без защиты, на первый взгляд, всего два десятка домов. Попробуем рискнуть. Сразу увидели на улице парня с девушкой, идут, смущенные, друг на друга не смотрят, щеки горят. Стесняются. Надо бы подтолкнуть немного. Окружили их защитным барьером, чуточку его уменьшили, плавненько, чтобы давление не слишком ощущалось, так что оказались, притиснуты друг к другу, совсем раскраснелись. Зато, за руки взялись. Уже лучше.


Мимо мальчонка маленький пробегал, загляделся на парочку, споткнулся и чуть не полетел. Шило его поймала с помощью телекинез, и на ноги поставила. Когда детки падают, они же ушибаются, плачут, жалко очень. Над взрослыми издеваться весело, мелюзгу обижать грех большой. Вскоре ещё одна девочка, чуть старше нас, идёт под коромыслом с полными ведрами сгибается, пот со лба льётся. Это кто же такой умный у нас, так над бедной измываться? Сестричка вес груза уменьшила вполовину, чтобы не напугать, полетели следом за работницей. В конце деревни дом чуть более справный, видать, богатей живет.


Сам хозяин у входной двери стоял, толстый важный, с кнутом. Начал на служанку юную ругаться, чего долго так шла? Небось, отсыпалась, где или с подружками болтала. Хотел даже кнутиком огреть. Только тут я за дело взялся и негодяй, к ужасу окружающих, принялся самого себя стегать, не жалеючи. Да так усердно, что вскоре рубаха на спине лопнула и кровь брызнула. Совести у поганца совсем не имелось, пришлось пробудить. Внушил стойкую мысль, что кто-то, при иных жизненных обстоятельствах, мог бы так же и с его детьми обойтись. Мало ли, провиниться, приедут представители власти все отберут нажитое, по миру пустят, и придётся на других спину гнуть, унижаться. А о тебе уже молва дурная ходит. Конечно, из зависти и ненависти со свету сживут. Лучше жить правильно, греха бояться, над невинными не глумиться, а то кнутом дело не ограничиться. В общем, как проняло богатея, освободил его. Тот у девочки ведра забрал, да повелел отдыхать, возражений не слушал никаких. Мол, уставшая помощница лишь делу помехой станет, напортит. Лениться, конечно, не даст, но и лишнего делать не позволит.


Отправились мы дальше, искать себе забавы, какой. Успели ещё какого-то малыша от злого сторожевого пса спасти, кроха подошёл слишком близко. Хорошо, у меня в дорожной сумке всегда при себе еда, мало ли проголодаемся или энергию потребуется восполнить? Вытащил изрядный кусок мяса и животному бросил. То на угощение накинулось, видать, голодное, утащило скоренько, чтобы не отняли. А я велел крохе с помощью мыслеобраза, к маме возвращаться. Видать заработалась совсем, упустила ребёнка из виду. Могли бы ещё много чего сделать, да тут из одного дома женщина показалась, белки без зрачков, руки вытянуты вперёд, сразу в нашу сторону и направилась. Да это же видящая! Есть такие люди, женщины, в основном, что волшебников и зачарованных существ чуют, как собаки дичь. Сами навредить не могут, только за ними всегда или охотники за нечистью приглядывают или слуги инквизиции. Не сбежим, нагонят и убьют. Теперь понятно, отчего нет кристаллов, они просто не нужны. Поспешили сразу прочь кинуться, проход открыли и в нем скрылись. Лишь бы, какого вреда не причинили тем, кого выручили. Особенно, служанке богача, хотя, она вообще не причем. Пришлось бежать к отцу, виниться. Тот изругал нас в пух и прах. Наверное, ещё никогда так громко не кричал и не размахивал кулаками. Даже жутко несколько сделалось. Казалось, сейчас магии лишит, отправит в тюремную камеру.


— Нашли куда лезть, — папа ногой топнул, — человеки магию бояться и ненавидят, — сейчас отыщут следы от магической энергии и всех «виновных» на костёр. А дальше от адекватности видящей зависит, станет ли стольких губить?


К счастью, все обошлось лишь служанкой и сторожевым псом, у которого нашли маленький кусочек мяса зарытый. Обоих схватили, в клетку и на судилище повезли. Остальных не выявили, слишком малое воздействие оказали. Богатый хозяин пытался выкупить, да его самого застращали, за пособничество злу пообещали в ведовстве обвинить. Это хорошо, что для того, чтобы с кем-то бороться, необязательно магический огонь метать, тем паче, не поможет.


А вот обычные огромные каменюги, как в случае с драконом, вполне. Открыть портал высоко вверху, куда болты даже из самых дальнобойных арбалетов не долетают, и вперёд. Первая каменюга как раз перед лошадью, запряженной в телегу, приземлилась, заставив ту подняться на дыбы. Охотники, её охранявшие, кинулись в разные стороны, приготовились защищаться. А тут и другие валуны огромные, выстроились стеной. Те враги, что на телеге ехали, предпочли выскочить и полезли наружу. Разумеется, клетка была из антимагического металла, только и на него действовали особые магнитные камни. Для начала, накрыть её огромным куском выделанной кожи, спасающей от стрел. Спустить после такой, магнитящий, на толстой веревке, притянуть и поднять. Теперь один камень убрать, чтобы освободить лошадь. Прошло все без сучка, без задоринки. Теперь облачиться в костюм из ткани, спасающей от антимагического металла, и выпустить перепуганных пленников. Дальше девочке память подтирается, переместить её в земли, где нет таких строгих запретов на применение магии, обучить местному языку, дать кошель с деньгами, чтобы смогла себе домик купить, и подружить с псом.