Международное письмо

Рассказ старого еврея
  Это было в середине 70-х годов двадцатого века. Я, простой советский инженер, прибывшая по направлению одного из Московских ВУЗов в столицу союзной республики, очутилась на переднем крае переоснащения нашего предприятия. Ютились мы временно в малюсенькой комнате, именуемой кабинетом. Обитателями этого пространства были мы с моим начальником – старшим инженером группы механизации, инженером по технике безопасности и снабженцем, бывшем полковником, помощники которого размещались в разных цехах предприятия.

Нашего полковника часто посещал очень общительный, никогда не унывающий человек, именуемый Григорий Наумович или просто дядя Гриша. Как он сам говорил, «я по части снабжения». То ли потому, что он «снабжал» самый крупный цех, то ли по какой другой причине, в общем, по «части снабжения». Юркий, подвижный, всегда в хорошем расположении духа, Дядя Гриша становился душой любой компании. Он был уважаемым человеком, в прошлом большим начальником, много сделавшим для предприятия и теперь работающим пенсионером.

Жили мы с ним на одной лестничной площадке в новом ведомственном доме. Однажды, после празднования 30 годовщины Победы мы вместе возвращались домой. Дядя Гриша с огромным букетом красных тюльпанов немного подшофе, пообещал рассказать мне одну историю. Исполнил свое обещание не охотно и не скоро.

Это случилось в самый разгар железного занавеса. Позвонил ему коллега и попросил как можно быстрее зайти к нему в кабинет. Григорий Наумович не заставил себя ждать.  Войдя в помещение, он увидел огромный почтовый мешок, окрашенный в цвет американского флага. Мешок был распорот по шву, и из него торчали письма.

- Что звал? – поздоровавшись, спросил дядя Гриша. Хозяин кабинета молча кивнул на верхнее высунувшееся из мешка письмо. Гость присел на корточки: внизу злосчастного письма четкими, большими буквам было написано USA, а более мелкими… он с трудом прочел свою фамилию. Но самое главное, он узнал почерк своего брата, сгинувшего во время войны. Григорий Наумович как пружина вскочил и уставился на коллегу.

Сколько стояли они, разглядывая друг друга, никому не известно. Два гражданина одной страны, два коллеги, два фронтовика-победителя, два коммуниста, два человека: славянин и иудей.

Что проносилось в их головах?

Наверняка дядя Гриша вспоминал брата. Вспоминал, как отправлял письма в различные инстанции, как ждал ответа, как, получив очередной отрицательный ответ, начинал свой поиск снова и снова в течение многих лет…

Начальник очень хотел помочь своему коллеге, но в голове мелькали строки из Всемирной Почтовой Конвенции, требовавшей зашить мешок, опечатать шов и отправить на таможню, а также тяжелые последствия в случае нарушения установленных правил.

Первым очнулся начальник. Он вынул письмо из мешка, положил на стол, сказал: «У тебя пять минут», - и вышел из кабинета, заперев дверь на ключ.

 Григорий Наумович подошел к столу. Письмо манило к себе и одновременно отталкивало. Преодолев страх, дрожащими руками он дотронулся до письма и обнаружил, что сегодня он был баловнем судьбы: конверт оказался неплотно заклеен. Карандашом, на пачке сигарет, он записал адрес отравителя. Вынув письмо, залпом прочитал несколько раз, взглянул на часы, прочитал последний раз и вложил его в конверт.

Заскрежетал дверной замок. Дядя Гриша нервно положил письмо на стол. Вошедший коллега вопросительно взглянул на него. Тот взглядом показал на письмо и стремительно вышел из кабинета.

Что чувствовали они? Письмо было простое, не приписанное к почтовым документам, весило оно не более 20 граммов и никак не могло повлиять на вес огромного тяжеленого мешка. Возьми дядя Гриша письмо, и никто не узнал об этом, кроме коллеги. Но…

Оба они были профессионалы, оба патологически честные советские люди. Поэтому поступили по инструкции.

Через некоторое время дядю Гришу пригласили в одну организацию, где долго задавали вопросы о наличии родственников за границей. Он воодушевленно отрекался от своих родных. В этот кабинет ему пришлось приходить несколько раз, приносить ответы соответствующих организаций. Он говорил, что его долго мучила совесть в связи с вынужденным «отречением», но он думал о своей семье и радовался, что у его брата в далекой Америке все хорошо.

А письмо вернулось отправителю в связи с отсутствием адресата.

Григорий Наумович был очень благодарен своему коллеге, отступившему ради него от правил и инструкций, но они никогда не обсуждали этот жизненный эпизод.
Такие были времена …