Глава пятая. Трилогия Детдомовец

Вятское, Гришино, Удельное,
Колянур, Шегаль, Мумзер.
Два Ургакша, третий Гари.
Недалёко Шоптранер.
Эту частушку знал каждый детдомовец от мала до велика. Запрет директора, воспитателей по-прежнему нарушался. Дети шныряли, шлялись по всем деревням, посёлкам, округе, району. Конюх Яков, завхоз Аркадий жили в Гришино, в полутора километрах от Вятского. Там у обоих на берегу реки Ронга был дом и огород. Аркадий Иванович, поговаривали, имел жилплощадь и в Вятском, но частенько ранним утром, на закате солнца, навещал Гришино. Однажды любопытные детдомовцы проследили, куда же дядя Аркадий бежит по утрам. Мишка Лежнин спал. Зная, что спящего будить грех, друзья Диастинов и Коваленко отправились вслед за завхозом в Гришино. Спрятались в кустах, а Аркадий Иванович достал из сумки сеть, к берегу причалил лодку, поплыл на середину, сеть привязал к колышкам. Он не то, чтобы сидел с удочкой на берегу речки, наслаждался красотой природы, просто ловил сорожек, окуней, линей сетью.
Аркадий Иванович попался и сам на удочку. Коля и Гасим об увиденном рассказали Мишке. Славик (недавно ему исполнилось четыре года), Колин племянник, снова у бабушки Дарьи, повсюду бегает за дядей: обедает и ужинает в столовой за одним столом, поработает на огороде вместе со всеми, сбегает на рыбалку. На этот раз Слава проспал разведку дяди Коли с Гасимом в Гришино, но подслушал их разговор и всё понял: вечером, после ужина, друзья идут на рыбалку. Славик схитрил:
- Коля, на лыбалку меня возьмёшь? Дядя Яков мне дал чел- вей, полную банку. Я их вам подалю.
- Букву «р» не выговариваешь, спишь чуть ли не до обеда, просишься к дяде на плечи, сам ходить ленишься, так что в друзья не годишься, - шутит Миша.
- Неплавда, хожу и «р» говор-р-р-рю. Гасим, ты меня возьмёшь?
- Решено - возьму, на плечи посажу!
Хорош весенний вечер. Багряный небосклон. С реки дует тёплый ветерок, приносит аромат лугов и водяных растений. Трое, а четвёртый верхом, шагают по берегу извилистой узкой реки в деревню Гришино. Тихо кругом. Низкое солнце уже скрылось за горизонтом, но ещё светло. В прибрежных заводях кувшинки и лилии своих бутонов ещё не закрыли. Вода тёпленькая, чистая. До сети Аркадия метров пятьдесят. Можно выкупаться, но надо идти. Так и так придётся нырять.
- Вот здесь его сеть. Ныряем все трое?
- Нет, Коля, ты стой со Славкой на берегу, - скидывая с себя рубашку, бросается в воду Гасим.
- Мишка, ты побудь со Славой - не знаешь, где сеть, - следом за Гасимом нырнул Коваленко.
- Я хочу купаться! Хитлые какие! Сами ныляют, - захныкал Слава, бросил в сторону панамку, рубашку, полез в воду.
- Мишка, держи пацана, не пускай в воду!
Коля и Гасим, держа по две рыбины, плывут к берегу.
- Ещё раза два нырнём, - советует Коля.
- Там, в сети, попалась крупная сорожка. Мелкую выпустим, пусть подрастёт, - советует Гасим.
Довольные «уловом», мальчишки сдали рыбу в столовую на хорошую детдомовскую уху. Аркадий Иванович продолжал ставить сети, меняя места, но четвёрка находила его рыбу. «Ловила» да ещё дразнила:
- Дядя Аркадий, как? Рыба попадается?
- Нет. Почему-то мало.
Снова трудовой десант. С утра весь детдом высыпал на площадь. Малышей, как цыплят, ведут за собой на клумбы готовить почву для цветов Зоя Фёдоровна и Галина Емельяновна. Маргарита Яковлевна и Мария Степановна - на картофельное поле. Вёдра и лопаты приготовили завхоз Аркадий Иванович, техслужащая Ксения. На посадку картошки, как на субботник, вышли все: прачка тётя Катя, тётя Женя-кастелянша, медсестра Галина Ивановна, даже сторож Анна Ивановна. Только тётя Даша и Маруся по-прежнему готовят вкусные котлеты не с вермишелью, как всегда, а с картофельным пюре. С конца марта и первые, и вторые блюда были без картошки. Маруся выбрала из выделенной совхозом для детдома семенной картошки, что покрупнее, сама почистила целых две фляги, даже молока для пюре у кого - то выпросила. Ей детей было жалко. Часто говорила: «Всё капуста да капуста, на второе перловка на одной воде или овсянка со сладкой водичкой. Попробуй-ка пожить без картошки! Мы привыкли к ней, и детям её хочется». А детдомовцы никогда не унывали, не жаловались. Сыты - и ладно!
- Маргарита Яковлевна, можно? Мы испечём на костре несколько картофелин? Пожалуйста, разрешите, - просят дети.
- Подождите, вон Мария Александровна, директор идёт. Её и спросим.
Разрешила директор. Два Ивана, Царегородцев и Демаков, натаскали дров, сухих веток акации и черёмухи. Разожгли небольшой костёр. Пламя то угасало, то разгоралось. Ваня Демаков набрал ведро картошки, у колодца помыл, хочет разложить в костёр.
- Ты что? Надо в золу её, а то в огне картошка сгорит. Подожди! - отбирая из своего ведра покрупнее, по одной складывает в ряд картофелину за картофелиной Коля Коваленко.
- Вы смотрите за костром-то, с огнём глаз да глаз нужен. Огонь перебрасывается на сухие листья, прошлогоднюю траву, хворост - всё это воспламеняется, - поучает Яшка-конюх, - сам погоняет лошадь, прокладывая борозду.
Иваны не успевали печь картошку, ребята тут же палочкой вытаскивали её из золы, бросали на ладонь. Ели самую вкусную картошку.
- Гляди, Ванька, у тебя чёрные усы, ха-ха! Сам рыжий, усы чёрные, - хохочет Коваленко.
- Дети, слушайте меня! Картошку надо сажать! Совсем немножко осталось. Давайте досадим её сегодня! - обращается Маргарита Яковлевна. - Тётя Даша на ужин готовит картофельное пюре с котлетой, которую вы все обожаете.
Воспитательницу Маргариту Яковлевну детдомовцы не могли ослушаться. Яков понял, что отдых для него и его лошади закончился. Работа закипела. Ребята рассыпались по краям картофельного поля. Юра Макин, рослый не по годам парень, ведёт под уздцы Мишку-лошадь, проговаривая: « Миленький, небось, устал, потерпи ещё немножко, а я тебе припас хлебушко. Пока детки печёную картошку ели, я у тёти Даши без спроса для тебя булку хлеба взял. Правда, видела Полина Тремполец, но ничего не сказала, только спросила, для кого. Я ответил, что для тебя, Мишутка». Юра отломил небольшой кусок, положил на ладонь - лошадка верхними губами схватила ломтик хлеба и стала жевать его, как сено.
- Жуй хорошо. Борозда длинная-предлинная, покормлю до конца посадки картошки, только бы директор не заметила. Больно уж она строгая.
- Юрка, держи Мишку-то, погоняй его, совсем ведь тихо идёт. О чём с ним болтаешь? - кричит конюх. - Не отвлекай лошадь!
- Яшка, давай с Мишкой поменяйтесь местами, иди, встань вместо Мишки, тяни плуг. Мишка устал. Понял?
Последняя борозда оказалась самой тяжёлой: первая половина мая была сухой, ни одной капли дождя, поэтому земля стала как камень, особенно у оврага.
- Дети, молодцы! Всю картошку посадили. Завтра средняя группа девочек и мальчиков будут сажать капусту. Все идём к умывальникам, там тёплая вода и мыло. Скоро ужин. Спасибо всем: персоналу детдома, ребятам - за хороший труд! - благодарит Маргарита Яковлевна.
- Я у директора Марии Александровны отпросил двоих, Гасима Диастинова, Толика Егошина, идти в ночное с Мишкой. Она просила об этом сказать Вам, Маргарита Яковлевна. Ребята из Вашей группы, - обращается к воспитательнице Яков-конюх.
- Ага, не выйдет! И я с ними в ночное пойду! - возмутился Коля.
- Коваленко, я без разрешения директора отпустить тебя в ночное не могу.
- Не можете? Не смеете? А я пойду, и всё! Яша, почему меня с моими друзьями вместе не отпросил?
- Сам и отпрашивайся!
- Ну и отпрошусь!
Не отпросился подросток Коваленко ни у директора детского дома, ни у своей матери, но, извинившись за свою грубость перед Маргаритой Яковлевной, сказал: "Не можете? Не смеете! А я пойду, и всё!
- Пожалуйста, разрешите мне в ночное.