840 клонов Шона. Ч. 2

Прошло несколько лет. И вдруг на прогулке в праздничный вечер на Елисейских полях нос к носу столкнулись Ста-Поня с женой – китаянкой У Цы Си и компания Робера, Шона с Лионель (подругой Робера из Синегала). Удивлению, восторгу и радости не было конца. Оказалось, что компания заказала стол в Pavillon Ledoyen и рассчитывала на 6 персон, но трое приглашённых прийти не могут. Поэтому компания пригласила Ста-Поня и У Цы Си. Те, немного подумав и обсудив свои планы, согласились. Ресторан блистал. Обслуживание было превосходное. После вступительных формул вежливости, расспросов, формальных кратких ответов и эмоций перешли к ужину и более серьёзным темам.
Вдруг Робер взглянул на Ста-Поня и тихим голосом спросил:
- А знаешь, что Альбер погиб?
Ста-Поня от неожиданности выронил нож:
- Как? Нет, не знаю.
- Он посетил Шона в Швейцарии, затем полетел в свой любимый Луксор, затем в Дубаи, оттуда в Дели. И самолёт разбился.
- Не может быть! Обычно мы покупали всегда билеты на его рейсы, будучи уверенными, что самолёт с ним никогда не разобьётся.
- Шону прислали официальное уведомление о гибели опекуна.
Шон утвердительно кивнул головой и уставился глазами в низ стола.
- Не могу поверить! Наш ханьский мандарин. Мы с ним объездили весь Китай, всю Японию, Южную Корею, Индокитай. В Киото он предсказывал членам императорской семьи. В Индокитае мы были с ним в буддистских монастырях. Он рассказывал о связях между древнеегипетскими, вавилонскими, индуистскими богами, об атеизме и множественности личности Будды, учении атлантов и платонизме, о концепции Единого и многомерности, - стала вспоминать У Цы Си. Затем, заметив слёзы на глазах Ста-Поня, она, прислонившись к его плечам,  добавила:
- Не плачь. Он этого не любил. Вообще, следуя учению атлантов и древнеегипетских жрецов, считал смертью это наше земное состояние, а отделение памяти и образов от молекулярных структур, потерявших свои функции, освобождением из земного концлагеря.
- Так оно и есть. Я полностью был согласен с Альбером. Мы в прошлом году с Шоном пытались догнать его в Египте, посетили, следуя за ним по его маршруту, Каир, пирамиды Гизы, Саккару, Александрию, оазисы Сиву, Файюм, потом поднимались по Нилу, были в Абидосе, Дендерах, Луксоре, Эдфу, Ком-Омбо, Асуане, Абу-Симбеле, но так и не догнали, хотя и ни о чём не пожалели. Мы поняли даже символизм проективно-геометрических проявлений планетарной программы на примере обелисков Луксора и связей с Амоном через храмы в Сиве и Абу-Симбеле. Мы постоянно вспоминали рассказы Альбера. Шону он снился каждую ночь. Да, Шон? Расскажи о своих снах в Абу-Симбеле, Сиве, Асуане и Луксоре.
- Не могу. Не буду, - односложно пробурчал Шон.
- Не тревожь его, - попросила Робера Лионель, - у него может возникнуть обострение на почве воспоминаний.
- Ладно, Шон. Как хочешь. Но мы обещали Альберу расписать, как тебе являются семь шестимерных сложнейших субъектов и каким программам и целям они следуют, - продолжил Робер.
- Я же тебе всё рассказываю, что вижу и слышу в снах и видениях наяву, и диктую, ничего важного не пропуская, - заметил Шон, а затем вдруг стал задавать вопросы:
- А вы читали диалоги Платона, Арифметику Диофанта, Начала Евклида? А вы смотрели фильмы Висконти «Гибель богов», Фабри «Пятая печать», Пазолини «Сало, или сто дней Содома», Шона Матиаса «Склонность»? Альбер сказал: «Чтобы начать путь интеллектуала, надо прочитать эти три  книги и посмотреть четыре названных фильма». Я всё это сделал и чувствую себя разумным. А теперь решите задачу для школьника младшего возраста: «В ребусе this + is = easy заменили цифры буквами (одинаковые - одинаковыми, разные - разными). Какое количество решений имеется у ребуса?» Тому, кто первый решит, приз – последний математический трактат Альбера (пускает по рукам текст задачи, написанный на салфетке, У Цы Си сразу принимается решать, советуясь со Ста-Поня).
- Шон, а ты сам решил эту задачу? – спросила Лионель.
- Разумеется, - не без гордости ответил Шон, - за десять минут.
- Ну, конечно, если подключить многомерных существ, всё можно решить и моментально. Особенно, если общаться с богиней Маат, как это делал Альбер, - заметил Робер.
- Он и меня научил общаться с Маат, - добавил Шон.
- Мы со Ста смотрели фильм Матиаса «Склонность»  в 1998 году. Он произвёл на нас фантастическое впечатление. Тогда мы поняли, что имел в виду Альбер, когда говорил о воле и воображении, создающих новые миры. Используя волю, разум и воображение, можно перепрограммировать судьбу. Ста, надо бы ещё раз посмотреть этот фильм. Кстати, все четыре названных фильма на одну тему о трудной возможности жизни интеллектуала при тоталитаризме, о противоестественности и враждебности государства востребованному природой индивидууму… Всё! Я решила твой пример: х987+87=(х+1)074, где х=1,2,5, т.е. у ребуса три решения, - выдала У Цы Си.
- Молодец! Китай далеко пойдёт! – со смехом прокомментировал Шон, - но это у тебя заняло 11 минут, а у меня 10!
- Давай трактат! Я решила раньше всех, - потребовала У Цы Си.
- Хорошо. Вот (достаёт из портфеля и передаёт свёрток). Ты заслужила, - Шон завершил своё выступление и взглянул на Робера каким-то новым взглядом. Тот поёжился, но ничего не сказал.
- Я заметил, - начал свою речь Ста-Поня, - что яркие интеллектуалы, гении отвергают обычную жизнь, привычные понятия, они видят как-то насквозь, их земное мало интересует. Альбер обычные земные чувства, любовь и вражду, притяжение и ненависть, считал просто природными инстинктами. Настоящей любовью признавал только любовь к математическим абстракциям и конструкциям. Он долго и увлечённо рассказывал, что проделывали математики, особенно Эйлер, Гаусс, Лежандр, с гамма-функцией, дзета-функцией, кси-функцией. Находил ещё в детстве ошибки в трудах великих математиков, но не со зла, а порядка ради. Свои открытия он посвящал богине Маат. Думаю, что земных понимающих его труды читателей и почитателей было мало. Мы с ним, как ни странно, какими бы разными мы ни были, очень крепко дружили. Но, когда пути наши разошлись из-за необходимости новых этапов учёбы, он встал на формальный путь общения даже при встрече и требованиях с моей стороны пояснить мотивы такого поведения. Меня это несколько пугало, поскольку я знал, что стоит ему отвернуться от кого-нибудь, у отверженного начиналась полоса несчастий. У меня тоже жизнь резко покатилась вниз. Пошли сплошные потери. Я, конечно, его не виню. Просто возникли такие ассоциации.
- У меня и Шона то же самое. Как только теряли связь, начинались беды. Тогда я стал вызывать его во сне. Он это почувствовал и сильно иногда раздражался. Видно, я мешал ему своим вторжением. Но потом он привык и смирился, - улыбаясь сказал Робер.
Шон извинился и куда-то отлучился. Затем явился с каким-то новым загадочным лицом.
- Тебя, как будто, подменили, - заметила Лионель, - колись. Что случилось? Чувствую, что-то не так. Робер, признайся: заговор?
- Нет. Что ты? Шон меняется, когда захочет и как хочет, - ответил Робер.
- А я вас всех обманул! Вы наивные детки. Альбер жив и сейчас придёт. Вот такой я вам устроил сюрприз! Кстати, я записал на диктофон весь наш разговор, а запись выслал ему. Вот будет смеху-то! – смеясь выпалил Шон.
- Убью, собака! – Ста-Поня двинулся было на Шона, но У Цы Си задержала его, отвратив от действа.
Явление Альбера ещё больше оживило и развеселило компанию. Казалось, воспоминаниям не будет конца. Всё было хорошо. Все были, казалось, удовлетворены. Но Шон перепил, стал плакать, вспоминая какие-то обидные детали. Все его стали успокаивать. К счастью, пора было разъезжаться по домам. Шон кричал вдогонку, что всё равно покончит самоубийством, что все тут глупые, а мир этот является адом, придуманным в наказание криминальным идиотам. Затем пристал к Альберу, упорно повторяя один и тот же вопрос:
- Зачем Единое тянет с этим дурацким миром, почему не завершит неудачную вселенную?
Альбер вынужден был ответить:
- Оно любит тебя и желает твою лучшую сторону сделать гранью своего многомерного многогранника.
Кажется, этот ответ успокоил Шона. Компания подвела Шона к авто, усадила бережно на заднее сиденье. Разъехались по домам…

На рис. Pavillon Ledoyen