Праздник дождя

                ПРАЗДНИК ДОЖДЯ


     Царь Иван больше всего на свете любил бегать по лужам под проливным дождем. Было в нём что-то такое, мальчишеское. Потемнеет небо, шлёпнутся в дорожную пыль первые капли, Иван сразу же все дела государственные — в сторону и на улицу вприпрыжку. За ним, естественно, вся его свита.
     — Дождик, дождик, пуще! — кричал царь, прыгая по лужам и окатывая с головы до ног и без того мокрых придворных.
     — Ваше Величество! Ваше Величество! — охал премьер-министр,прикрываясь зонтом то от тучи, то от царя. — Не надо, Ваше Величество! У Вас и возраст не тот и должность не та!
     Но Иван лишь смеялся в ответ и бежал под летним ливнем дальше. По пути его свита увеличивалась за счёт ребятни, орущей от радости, и захлёбывающихся от лая собак. Остальное население государства стояло у окон своих домов и улыбалось.
     К сожалению, летние ливни скоротечны. Пройдет всего полчаса — и снова над головой лишь солнце да чистое небо.
     — А ну-ка, помоги! — говорит Иван своему премьер-министру, снимая тяжёлую от воды мантию. — Держи-ка за тот край!
     Царь с премьером, изо всех сил пыхтя, выкручивали мантию, стряхивали, расправляли. Затем Иван надевал её на плечи и отжимал руками бороду от воды.
После этого царь со свитой отправлялся во дворец, вброд форсируя все попадавшиеся по пути лужи, Солнце и тёплая земля быстро прогревали их, и шлёпать по ним было одно удовольствие.
     Во дворец Иван возвращался в добром расположении духа. На радостях выпускал из тюрем всех заключённых, подписывал указы о снижении налогов и повышал пенсии. А посему дожди ждали и любили не только царь, но и весь его народ.
     Вот так обычно текла жизнь в Ивановом царстве, но в этот день всё произошло совсем по-другому...

Вернулся царь после дождя домой, снял у порога грязную обувь, сел на трон и вдруг в носу у него что-то защекотало и ...
     — А-а-апчхи!!! — разнеслось по всем закоулкам дворца.
     Ну и суматоха тут поднялась! Кто побежал за доктором, кто стал укладывать царя в постель, несмотря на все его протесты, и обкладывать со всех сторон грелками. Кто начал молиться, кто плакать, а один из придворных бегал взад-вперёд по дворцу и истошным голосом вопил: "Караул!" — нагонял на всех дикий ужас.
Прибывший доктор пощупал у царя лоб, посмотрел язык и укоризненно покачал головой:
     — Не думаете о здоровье, Ваше Величество! Не бережёте себя! Множество опасностей подстерегают организм, ослабленный простудой!
     — Каких опасностей? — слабым голосом неосторожно спросил Иван.
     — А вот каких! — доктор достал из своего саквояжика необъятных размеров медицинскую энциклопедию, уселся поудобнее и начал читать всё подряд от ангины до ящура. Наиболее страшные, неизлечимые болезни, врач перечитывал Ивану на второй, а то и на третий раз, иллюстрируя душераздирающими примерами из собственной практики. Просвещение царя продолжалось несколько дней с короткими, но частыми перерывами для приёма вовнутрь пилюль и касторки.
     Через неделю царь поднялся с кровати исхудавший, пожелтевший, с резями в желудке и полный решимости сохранить хотя бы остатки здоровья.

     ...А через день прошёл сильный дождь. Потом ещё один. Гремел гром, потоком неслась по мостовым бурлящая вода, пузырились лужи, но напрасно горожане выглядывали в окна, пытаясь увидеть своего батюшку-царя. Жалования после этих ливней тоже никому не прибавили. Народ погрузился в уныние и недоумение.
Во дворце тоже было несладко. Во время грозы царь, сдерживая себя из последних сил, кидался на кровать, зажимая уши ладонями. А после дождя Иван выходил из спальни злой, угрюмый и срывал злость на придворных.
     — Ваше Величество! — обратился к нему премьер-министр после очередной затрещины, полученной ни за что, ни про что. — Может, бал устроим? Развеетесь, Ваше Величество!
     Но царь, как представил сотню жеманных дам, строящих ему глазки, холеных кавалеров, ходящих по дворцу с навсёнаплевательским видом, сказал голосом, не терпящим возражений:
     — Никаких балов! Только этого мне ещё не хватало!
     — Тогда, может, охоту организуем? — не унимался премьер.
     — Скажешь тоже, охоту! — возразил генерал, оказавшийся тут же. — Ты что, предлагаешь царю по болотам с ружьём лазить? Или в лопухах весь день в засаде просидеть!
     — Зачем по болотам! — успокоил его премьер, — Речь идёт не о простой охоте, а о царской!
     — А какая разница? — не понял генерал.
     — Большая! Возьмём стульчик, хотя бы и этот! — премьер-министр кивнул в сторону трона. — Поставим на лужайку. Царь-батюшка на него с ружьишком сядет, а придворные будут на него дичь выгонять. Зайчишек, там, разных, белочек...
     — А может, в зоопарк пойти поохотиться? — с армейской прямотой предложил генерал. — Совсем хлопот никаких! Понравилась какая-нибудь зверушка — подошёл, пристрелил! Милое дело!
     — Дельная мысль! — почесал затылок премьер.
     — Ах, оставьте меня, ради бога, с вашими балами и охотами! — не выдержал царь. — Оставьте!
     Он соскочил с трона и выбежал из комнаты. При этом с такой силой захлопнул за собой дверь, что портрет одного из бесчисленных предков сорвался со стены и упал на пол. Разбившееся от падения стекло, разлетелось по всему полу.
     — Хотел как лучше... — вздохнул премьер и, присев на корточки, начал
собирать осколки.

     Царь вбежал в опочивальню и вышел на балкон. Наверху, почти над головой, что-то глухо и невнятно проурчало. Подняв глаза, Иван увидел чёрную, похожую на грязную половую тряпку, тучу, закрывшую собой всё небо. Блеснула молния, ослепив на мгновение, и первая капля дождя сочно щелкнула царя точно по носу. Иван бросился в комнату, упал на кровать и зарыдал.
     Такого дождя ещё не было этим летом. Миллиарды струек прошили пространство между небом и землёй и в мгновение ока все канавы, рвы, ямки в Ивановом царстве, превратились в маленькие озёра с бурлящей поверхностью.
     Царь всего этого, естественно, не видел, а только слышал шум падающей воды. Вдруг Иван приподнялся и прислушался.
     — Чудится, что ли? — подумалось ему. Но нет, в монотонный звук дождя всё громче и громче вплетались какие-то возгласы, крики и даже смех. Царь осторожно подошёл к окну, выглянул из-за шторы и не поверил своим глазам.
     Перед дворцом, под проливным дождём, собрались все подданные его государства. Детвора, взрослые, даже старики седобородые бегали по лужам, что-то весело кричали и смеялись. Увидев царя, народ замахал руками и закричал:
     — Ваше Величество, присоединяйтесь к нам! Такого дождя даже старики не припомнят. — И старцы, бывшие тут же, закивали согласно головами — не припомним, дескать.
     Такого искушения царь вынести не смог.
     — Сейчас! — крикнул он людям. — Я быстро! Не расходитесь! На лестнице навстречу попался премьер-министр:
     — Куда же Вы, Ваше Величество! — тщетно попытался он ухватить царя за край мантии. — Вернитесь! Не надо!
     — Отстань! Государь должен быть вместе со своим народом! — крикнул Иван, сбегая вниз.
     На крыльце царь остановился и подставил дождю лицо. Борода и волосы сразу же намокли, прохладная струйка скользнула между лопаток по спине.
     Радостно взвизгнув, Иван спрыгнул с крыльца в лужу, обдав брызгами всех присутствующих.
     — Да здравствует, Его Величество! — раздалось в ответ.
     — За мной! — закричал Иван, — Ура!..
     Толпа людей бежала по главной улице государства навстречу радуге. Вдоль тротуаров, слева и справа неслись два бурных, мутных потока, унося с собой накопившиеся в стране грязь и мусор. Его Величество, как и положено, бежал впереди всех, рысью, переходящей временами в галоп.
     Премьер-министр, наблюдавший из окна, вздохнул и, взяв со стола папку, направился к дверям.
     — Какие-нибудь срочные дела? — поинтересовался генерал.
     — Пойду, подготовлю проект указа, — ответил премьер. — О всеобщей
амнистии...