Чернышенская глиняная игрушка

Игрушка д.Чернышено Орловской области

Мастера:
В тридцатые годы:
Чумичева Прасковья Павловна (1869 — 1955),
ее дочери — Фомина М.Л., Клинина Пелагея Павловна, Аленкина Т.П.
После войны также:
Афанасова Анна Харитоновна (1924 г. р.) и Шеляева Елена Алексеевна (1911 - 1994).

Деревня Чернышено — один из загадочных и малоизвестных игрушечных центров в России. Долго считалось, что промысел в Чернышено прекратил свое существование в тридцатых годах двадцатого века, на самом деле игрушки в деревне Чернышено лепили вплоть до конца пятидесятых годов.

Живописная деревенька, расположенная не далеко от города Новосиля (одного из древнейших на Орловской земле) издавна славилась своими мастерицами—игрушечницами. В д. Чернышено жили крепостные, барские крестьяне, и к своему основному доходу они добавляли заработок от какого либо промысла. По сложившейся традиции крестьянка ничего не получала на свои расходы от мужа и пользовалась средствами от продажи молочных продуктов, пряжи, холста, игрушек. Это был женский промысел, мужчины никогда не делали игрушек.

Глина в этих местах необычная, вязкая. Брали ее ранней весной хранили в погребе или в других холодных местах. После изготовления игрушки долго сушили на верхушках печей. Обжигали в общем горне, для каждого обжига готовился новый горн. Раскрашивали игрушки минеральными и анилиновыми красками птичьим пером из хвоста петуха. Продавали их только на двух весенних ярмарках, во время праздников Преполовения и Троицы.

Сюжеты чернышенских игрушек традиционны: женщины, коньки, птицы. Мужчины встречаются редко, в основном как придаток к коню. Мастериц птиц называли "кукушками", за что в народе их прозвали "тетерошниками".

Образ кукушки тесно связан с обычаями и поверьями наших далеких предков. Кукушка - "божья" птица, вещая — предвещала сроки жизни смерти, а также судьбу не только человека, но и природных явлений. Кукушка представляла собой птичий образ женского божества, наделенного тайной силой пророчества, что приводит изначально к культу бога Рода.

Сохранились в этих местах удивительный весенний обряд "Крещение и похороны кукушки". Девицы—молодицы в "кукушечье время" с Вознесения до Духова дня (Троицы) объединялись в тайный союз между собой и высшей силой в образе кукушки.

В начале мая месяца древние славяне—язычники поклонялись Великой Богине, испрашивали "долговременного и благополучного здравия".

Особенно приносились ей жертвы теми, которые слышали первое пение кукушки Думали, что величайший владыка вселенной превращался в кукушку и сам предвещал продолжение жизни. Поэтому убиение кукушки считалось преступлением". (А. Афанасьев)

Кукушка защищала скотину и покровительствовала хозяйственным занятиям. Крестьяне просили: "кукушка, прокукуй мою скотину!". Пчеловоды несли в жертву водяному первый рой, за что тот в награду давал им кукушку, которую надо было тайно посадить в отдельный улей. чтобы водились пчелы.

Трава "кукушкины слезы" участвовала в брачном обряде. Молодицы по корню этой травы гадали о будущем поле своего ребенка, пили отвар корней приговаривая заклинание: "кукушка роди мне сынушечку—дочушечку".

Чернышевский игрушечный промысел тесно связан с верованиями и обрядами новосильских крестьян. Домашних птиц они не лепят, сама роспись игрушек напоминает оперение живой кукушки. Возможно, культ кукушки оказал влияние на роспись остальных игрушек этого промысла — коньков—свистунъков, коровок, барашков, всадников, кукол — все они также обильно украшены чередующимися полосками.

Форма коньков—свистуньков (так называли всех животных) весьма условные: приземистые, неуклюжий вытянутый корпус, маленькие ножки — бугорки, вытянутые шеи и крошечные упрощенные головки, скорее напоминающие доисторических динозавров.

Особенно хороши Чернышенские куклы—барыни, кормилки. Головные уборы, роспись одежды напоминает костюмы XIX начала XX веков. Но несмотря на эти более поздние подробности, ей удалось сохранить, пронести сквозь тысячелетия древнейший символ, связанный с культом плодородия — четко выставленные питающие груди. Этот признак говорит опять-таки о языческом происхождении Чернышенской игрушки, когда она была не предметом забавы, а предметом культа корни которого уходят в древний матриархат и в славянское родовое почитание Рожениц.

Весь мир животных и птиц сопровождал понятие "небо—солнце" и кормильца земли Великой Матери. "Очевидно эту центральную фигуру славянского Олимпа изображала когда-то глиняная женская фигурка — богиня—покровительница в сопровождении коней, козлов, птиц" (В.В Харуздина). Все это в полной мере относится к чернышенской игрушке.

В музеях нашей страны и за рубежам хранятся работы чернышенских мастериц.

В самом начале нашего столетия этим промыслом было занято в деревне Чернышено значительное количество женщин, но как только появилась фабричная игрушка, местное производство стало снижаться. В тридцатые годы игрушку лепили женщины: Чумичева П.П, ее дочери — Фомина М.Л., Клинина П.П., Аленкина Т.П. После войны продолжали делать игрушку Афанасова А.Х. и Шеляева Е.А. до50—х годов.

В настоящее время возрождением чернышенского промысла занимается народный мастер Фролова Наталья Николаева (1955 г.р.) и ее дочь Аня (1983 г.р.) вновь начала лепить игрушки Афанасова Анна Харитоновна.

Работы Фроловых были представлены на выставках и фестивалях у нас в стране, а также в Германии, Франции, Италии, Норвегии и США.

29.10.2005

Чернышенские "тетерошники"
Н. ФРОЛОВА
Статья в газете "Художник России" №15(29) 16-30 сентября 1994г. ст.4.

В трудные времена для Отечества все чаще мы оглядываемся назад, ищем опору и поддержку в прошлом своего народа, возвращаемся к истокам, к своим глубинными корням. Интерес к национальной культуре на Орловщине велик. Все чаще можно услышать орловскую песню, увидеть традиционный крестьянский костюм, возвращаются к жизни забытые промыслы и ремесла.

Принято было считать, что Чернышенский игрушечный промысел угас в 30-х годах. На самом же деле мастера в этой деревне продолжали работать и после войны. Эту игрушку мы встретили случайно в Загорском музее игрушки, изучая там другой орловский промысел — плешковский.

Но самое удивительное нас ожидало в деревне Чернышино Новосильского района, где мы познакомились с живущими и ныне мастерицами П. П. Клениной, А. X. Афанасовой и Е. А. Шеляевой.

Развитие гончарного ремесла в этом крае идет от казаков, поселившихся для охраны рубежей на Орловщине во времена Ивана Грозного. Фамилии у них в основном были украинские, поэтому место, где глину брали, так в народе и прозвали "Хохлов Верх". Жители д, Чернышино были крепостные - "барские". К своему основному доходу добавляли заработки от какого-либо промысла.

Интересные воспоминания об этом промысле оставил В. Н. Глаголев - учитель рисования в Новосиле, большой любитель этой игрушки. Благодаря его энтузиазму чернышинские игрушки начала века есть в собраниях многих музеев нашей страны.

Глаголев пишет в 1933 г.:

"Производством игрушки в этих местах занимались только женщины. По давно сложившемуся обычаю ни от семьи, ни от мужа на свой расход крестьянка ничего не получала, а пользовалась приходом от продажи молочных скопов и изделий женского производствам холста, пряжи, вязания и остатков растительного сырья. В начале XX века было занято значительное количество женщин, но как только на рынке появилась фабричная и кустарная игрушка, часто штампованная, местное производство стало снижаться. Доступность по цене и традиционный обычай покупать именно глиняную игрушку делали ее популярной. Несмотря на повышенную цену, игрушки быстро раскупались населением. В период ярмарки улицы даже самых глухих деревень оглашались заунывными звуками свистулек. Поднятие этого промысла весьма желательно, но на него не обращено еще внимание местных деятелей".

Еще в начале века В. Н. Глаголев пытался обратить внимание на угасающий уникальный промысел.

О том, как лепили игрушки, рассказывала мастерица Елена Алексеевна Шеляева (1911 - 1994), к сожалению, в марте месяце ушедшая из жизни.

"Собираемся и холь. Ни то сено косить, ни то за глиной у Верх. Как раз пойдет ростыпель, самая грязь сойдет, тут и ходили. Глину принесешь и вот бабки собираются, нары сделают и кто какую сумеет, такую и сляпает. Настановишь их, посушишь. Тут пойдут солнушные дни, они обветриют. Ну два дня, а может; три - когда успеет.

А тут ямочки выроют, а в ямочки эти постановят и зажигают под них гнилушечек каких-нибудь.

День прожгут, ночь простоят и они как раз звонкие выходят.

Потом остынут, вытаскивают, ставят их в рядок на лужочке, начинают красить перышком. Разукрашивали, как понравится, полосочками. Лад накладали, лад - свистки делали, одну дырочку наспрось, а то на боках слаживали. Делали на наш праздник - Препловены. К этому празднику выносили каждый свое, что сделал.

Мы делали кукол. Куклу сделаешь, два дитя ей посадишь, тут и нарядишь. Косы делали, как мы ходили. Был у нас оброк - косы, да пустушки (бисер), так и напишешь всю. Раньше, что на елке, то бывало и на бабе. Хорошо было, хоть и какая чучела, а поглядишь - дюже уж хорошо было".

Называли мастерицы свои игрушки домодельными, или "ляпушками".

Анна Харитоновна Афанасова (1924 г. р.) рассказывает: "После войны недостаток был, вот мы и промышляли "ляпушками". "Захочешь папки — протянешь лапки", так бывало моя бабушка говорила, знатная была мастерица Прасковья Павловна Чумичева (1869 — 1955). А папками у нас хлеб называли. А за то, что кукушек делали, называли нас в народе "тетерошниками".

И действительно, в чернышинской пластике не встретишь домашнюю птицу, как в плешковской Игрушке. Лепили они в основном только кукушек. А связано это было с преобладанием в местной обрядовой структуре своеобразного культа кукушки. Кукушка отождествлялась с весной, это "божья" птица - вещая. Предвещала сроки жизни и смерти, а также судьбу не только человека, но по существу всех природных явлений. Кукушка заключала в себе птичий образ женского божества, наделенного тайной высшей силой пророчества, что изначально приводит к древнейшему культу бога Рода и рожениц,

В кукушку превращали женщину с несчастной судьбой (нарушившую нормы поведения). С этим превращением связаны большинство мифологических легенд славянского населения о происхождении кукушки. Кукушка носитель сакральной силы, которая проявляется в народных представлениях о ней как о защитнике скота. "Кукушка, прокукуй мою скотинку", - просили крестьяне. Трава "кукушкины слезки" участвовала в обрядах, связанных с браком.

В этих местах с Вознесенья по Духов день проходил Обряд "Похороны и крещение кукушки". Что интересно, чернышинскую игрушку продавали только на двух ярмарках, именно в "кукушечье" время года.

Чернышинские мастерицы расписывали свои игрушки полосками, напоминающими живое оперение птицы. Даже у кукол-кормилок на шее элементы кукушечьей росписи - чередующиеся полоски - своеобразное напоминание о магической связи женщины и кукушки.

Н. ФРОЛОВА, народный мастер, член Союза художников России.
29.10.2005.
Обе статьи из сайта семьи Фроловых, мастеров-игрушечников.
Больше 10 лет назад Фроловы решили возродить чернышинский и плешковский промысел своими силами. Я очень радуюсь, если промыслы возобновляются, повышается интерес к народному творчеству и т.д. Тем не менее, к деятельности Фроловых отношусь с осторожностью и некоторым недоверием.

Сразу должна сказать, что это сугубо мое мнение, с которым не обязательно соглашаться.
1. Есть мастера, игрушку которых я признаю, считаю хорошей, несмотря на то, что эти мастера не потомственные, приезжие или живут в промысловой деревне. Однако проблема изменения формы из-за смены места жительства существует, ее отмечают многие исследователи и сами мастера. Вне среды, пейзажа, быть может, "родной" глины,
меняется характер игрушки, форма, часто появляются новые сомнительные сюжеты, "уходит" качество.

... Судьба этой семьи складывалась не просто. Они - не потомственные мастера. ... А ведь один из главных законов народного искусства - это закон традиции, передачи из поколения в поколение, от прадедов к внукам, секретов мастерства, приемов лепки, мотивов росписи...
Фроловым труднее - они горожане. Их игрушку до сих пор многие встречают настороженно: “Кто родители? Были ли игрушечниками? Не были? Значит, игрушка Фроловых - новодел, не настоящая, не корневая. Почему живут в Орле, а не в деревне?...

2. Фроловы взялись сразу за 2 промысла, очень разные. Еще один минус в моих глазах. Чаще всего, в такой ситуации страдают оба промысла. Хотя из этого правила у меня есть собственное исключение: мастер, делающий романовскую и добровскую игрушку. Но романовская и добровская родственные игрушки, и сама мастерица очень правильно относится к ситуации, считая себя не совсем народным, а скорее профессиональным мастером.

3. Люди, пришедшие в промысел, а не "выросшие" в нем, часто стремятся "окультурить" традиционную игрушку, Она получается рафинированной, "заглаженной", красивенькой, сувенирной. Такая вещь ориентирована на массовый вкус. Я не за дремучую архаику во что бы то ни стало, но такие вещи - не народная игрушка, а ее изображение, воспроизведение.

...Изучив историю промысла, коллекции старого Плешкова, Наташа пришла постепенно к своей игрушке, которая сохраняет старые сюжеты и облик, но стала аккуратнее, четче по лепке и росписи, иными словами - зрелищнее...
... В наши дни продолжение традиции деревенского промысла в городе, - явление не редкое. Инициатива возрождения народных ремесел, в том числе и игрушки, принадлежит сегодня исследователям, знатокам, любителям народного искусства, а они, как правило, люди городские. Поэтому появляются как бы городские ветви деревенских промыслов. Так филимоновская игрушка продолжается в Туле и в Одессе, абашевская - в Бедно-демьянске и Пензе...

Примечательно, что все примеры из цитаты говорят как раз об упадке ремесла, доказывают деградацию игрушки вдали от своих истоков.

4. Не строго соблюдая традицию, мастера рискуют оказаться в совсем другой области - авторская игрушка по мотивам народной. Сама по себе тема интересная, у нее есть свои поклонники, плохо, если интерпретацию выдают за традицию, за исконную форму.

5. Появляются новые сюжеты и формы. Это происходит и при нормальном развитии промысла Каждый мастер привносит свои стилевые черты, работая по канону. Но в данном случае стоит говорить не о развитии традиции, а о ее нарушении. Фроловы изобрели множество несуществовавших сюжетов, взяли их из из русской мифологии "вообще", а не из верований конкретной области. Подозреваю, что есть нарушение росписи. До меня доходили сведения, что раньше Фроловы, вопреки местной традиции, покрывали игрушки лаком.
Я считаю это признаком "работы на публику", желанием понравиться, быстро получить признание и известность.
В моей коллекции работ Фроловых нет. Если у меня появятся основания, чтобы изменить представление о творчестве этих мастеров, сообщу отдельно.

(Материал из Интернет-сайта)