Надежда

Я закончил свой осенний сплав по Сороти (захватил еще хороший кусок Великой) и возвращался домой из Пушкинских Гор. В маленьком городке Остров вышел размяться и подышать свежим воздухом.
Я лениво осматривался по сторонам (ну что интересного можно увидеть в Острове?), как вдруг взгляд остановился на небольшой группе молодых людей.
Здесь было на что посмотреть – высокие, подтянутые, с хорошей выправкой. Короткие, но модные прически, спокойный, уверенный взгляд. Лет по 25  - для курсантов многовато.
Может, молодые офицеры ФСБ, подумал я. Потом, по разговорам, оказалось, что это военные – наверное, возвращались со сборов или учений.
Я долго живу, и многое повидал – в людях разбираюсь хорошо, и эти ребята понравились мне с первого взгляда. Веселые, вежливые, доброжелательные – все, как на подбор.
Это вам не «офисные хомячки» - таких повидал много. Чувствуется  закалка, крепкий и правильный  жизненный стержень. Чувствуется, что умеют дружить – один за всех, и все за одного.
Мне даже захотелось с ними поговорить, познакомиться. Но я очень не люблю навязывать свое общество, поэтому сдержался. Однако наблюдал за парнями всю долгую дорогу до Петербурга.
И это было, отнюдь, не праздное любопытство, ибо мне уже под семьдесят и хочется знать – на кого оставляем страну. Ко мне часто приходит эта вот тревожная  мысль – ну как в такой душной атмосфере несправедливости, подлости и стяжательства можно воспитать людей, которых в мое время называли «порядочными», честных людей, которые живут по совести? Да теперь и само слово «порядочность» исчезло из обихода, никому оно не нужно.
Мои внуки часто меня просто не понимают – «зачем дедушка ты дал деньги этому молдаванину, ведь он же тебя обманул?».
Я ответил -  этот человек сказал, что у него семья, есть им  нечего, просил дать какую ни – будь работу, просил аванс на горючее. У меня были большие опасения, что этих дров я никогда не увижу, но пусть это будет на его совести, а не на моей.
Оленька задумалась, для неё все это было непривычно, ведь в школе таких, как я называют «лохами» и не уважают. А уважают зачастую тех, кто сумел надуть товарища и сорвать хороший куш.
А эти ребята другие, как в доброе советское время. Откуда же они взялись? Родители воспитали своим примером? Допустим, но ведь была же еще и  школа, потом училище.
Значит, есть еще в нашем больном обществе какое – то здоровое, животворящее ядро, значит, есть еще надежда.


Это написано осенью прошлого года, а теперь эти ребята, наверняка, на Украине. И мне говорят, что они убивают безоружных женщин и стариков, детей, насилуют десятилетних школьниц.
А вот не верю, не верю и докажу свою правоту с цифрами в руках, документально.
 Я  могу понять украинских журналистов, рассказывающих про страшную «бучинскую резню», они ослеплены гневом, ненавистью.
А вот  с  подпевающей им нашей «либеральной оппозицией» я хочу поговорить прямо и откровенно, как говорится, «от души».
Имею право, потому что я здесь, под «фейковой статьей» и с «ходорковской» судимостью, а они там – сытые и благополучные, в полной безопасности.

продолжение следует