Мечта

                Введение в тему

        Есть ли у меня мечта? Большая, светлая? Настоящая? Такая, какую однажды озвучил Кинг (чёрный-чёрный Мартин Лютер) на подобный же вопрос, который он задал самому себе, но в далёкой, очень далёкой Северной Америке?
Скажите, а чем я хуже негра? Да ничем. Я тоже имею голову на плечах, а потому также мечтаю на досуге. Правда, Мартин уже того... отмечтался, но я-то ещё вполне мечтоспособен!
        Продолжу викторину на предложенную тему: а чем Россия хуже «Штатов» в этом смысле? Да также ничем. И там, в штатах, и тут, в областях и федеральных округах – общество потребления. Поэтому весь мир, вернее, Рынок, на ладони…

        Март(ы)н Лютер(ович) Кинг(ов), в дальнейшем именуемый М.Л. Кинг, был истинным дитяти своей страны: он мечтал получить за все предыдущие страдания своих соплеменников по чеку. То есть, обычный американский крохобор, маскирующийся под правозащитника.
Я же, как подлинный ребёнок своей страны, не требую кругленькой сатисфакции-суммы, а хочу только справедливости. Я – за Идею!

                Глава 1. Историческая
                (индифферентная ко мне)
    
        Немного из истории вопроса. К огромному своему изумлению, когда читал первоисточник «У меня есть мечта» (М.Л. Кинг), я обнаружил, что пресловутый указ об отмене рабства на территории США был инициирован Авраамом Линкольном, не поверите, в 1862 году! На что южные штаты тех же объединённых Штатов показали ему козу, и продолжили гнобить своих рабов. На следующий, 1863 год, Линкольн выпустил уже «Прокламацию» на ту же тему. И опять мимо! Лишь только в 1865 году, вдоволь навоевавшись между собой, южные и северные штаты 13-ой поправкой к Конституции США утвердили отмену рабства. Ну как утвердили – четверть штатов из их общего числа эту поправку не ратифицировали, а последний недовольный штат Миссисипи окончательно отпустил своих горячо любимых рабов на волю аж в 2013 году! Вы не удивлены? Странно…
А я так был искренне поражён: оказывается, отмена рабства «де-юре» произошла совсем недавно, а не где-то, как я полагал, в XVII-XVIII вв. Признаюсь, мне стыдно за свою историческую слабограмотность, но ещё стыднее за «колыбель демократии», которая до последнего цеплялась за этот пережиток человеческих взаимоотношений.
        Кстати, хочется несколько реабилитироваться, а то уж ну совсем неловко. Я, безусловно, учил в школе эти знаковые цифры-года; но, как и положено нормальному мальчишке в нормальной советской школе, их тут же выдуло из головы, и, следовательно, из памяти, напрочь и надолго. Потому как считал тогда всё это «седой стариной» и попутно был озабочен совсем другим, как и положено нормальному пацану. Чем? Да сейчас уже точно и не вспомнить. Кажется, разными там девочками с удочками на колёсах. Хотя нет, всё по отдельности: девочки, удочки, мотоциклы и пр.
        И вот по прошествии многих-многих лет, когда понял, насколько был наивен конкретно в отношении крепостного права в дореволюционной России, в том числе рабства в остальном мире, решил поисследовать этот вопрос. Естественно, так, как я это обычно и делаю.
        Ещё более поразил тот факт, что наша собственная отмена рабства – отмена крепостного права – была утверждена, также юридически, годом ранее! В 1861 году!
Однако, если американцы в деле отмены рабства на своей территории в 1865 году поставили лишь многоточие – как мы только что совместно выяснили, рабство в той или иной мере проявлялось ещё более ста лет после принятия соответствующего документа, то русские в 1861 поставили правовую точку в деле своего крепостничества, поскольку «отмена крепостного права» явилась подтверждением «де-факто» практической, уже состоявшейся к тому времени процентов на 60-70 отмены данного позорного явления. Но это так, голая сравнительная констатация. Мне, честно признаться, совершенно наплевать на «их» чёрно-белые дела, поскольку своя, русская, рубашка гораздо ближе и милее.
        И тут сам собой кокетливо возникает не сказочный вопрос к виртуальному, но очень смышлёному волшебному Зеркальцу: «Так кто на свете самый гуманный и либеральный?» Впрочем, на этой мажорной ноте, прозвучавшей при царствовании Александра II, мой позитив в отношении заявленного вопроса на том и иссякает, резко переходя с нетрадиционного для русских песен, скажем, C-dur (до-мажор), в привычный и грустный A-moll (ля-минор), как и положено народному фольклору, бесконечно грустному и слезоточивому. Кстати, этим же самым народом прозываемый не иначе, как «шансон». Итак, судите сами. Речь, естественно, пойдёт о России.

        1497 год. В свет выходит «Судебник княжеский». Он законодательно разрешает переход крестьян от одного хозяина к другому только в Юрьев день. А сколько лет до этого уже существовала практика закрепощения крестьян? Вопрос без ответа…
        1581 год. Установление «Заповедных лет» или Указ царя Федора Иоанновича об отмене права выхода из прикреплённого состояния. Иными словами, полное, безусловное закрепощение.
1597 год. Каждый господин получает право разыскивать своих КК (это не «кака», а «крепостные крестьяне») в течение пяти лет после совершённого последними побега.
1607 год. Устанавливается обязательный пятнадцатилетний сыск беглых КК.
1649 год. Публикуется «Соборное Уложение». Это время  правления царя Алексея Михайловича. Второго из Романовых, или Тишайшего, как его стали называть впоследствии. Именно он утвердил документ, согласно которому КК полностью теряли право покидать своего хозяина, прикреплялись к земле, а принадлежность к тому или иному помещику передавалась по наследству.

        Ревнители чистоты вопроса говорят, что рабство кардинально отличается от крепостничества. Попытаюсь разобраться. Так чем крепостное право слаще рабства?

        «Несмотря на то, что КК практически утратили какие-либо права, их роль в жизни государства была весьма значительна (111 глав Соборного Уложения 1649 года было посвящено именно крестьянам).
        Помещики должны были отвечать за своих КК во всех случаях, кроме совершения подчинёнными разбоев, убийств и прочих злодеяний. В этих случаях их судили согласно действующему законодательству.
Кроме того, с высочайшего позволения хозяина КК могли иметь семьи, жениться/выходить замуж, заводить детей.
Отличительной чертой крепостного права является отсутствие законодательных прав на жизнь КК (сплошь и рядом это нарушалось). Кроме того, если помещик приобретал КК, он обязан был предоставить ему участок земли и предметы, которыми тот бы смог её возделывать» (Сколько веков на Руси существовало крепостное право? www.perstni.com).

        Я привёл сию длинную и благостную цитату, позволяющую рассуждать о разности подходов Запада (рабы) и Востока (крепостные) вовсе не для того, чтобы всплакнуть от умиления, потому что нынче это так модно в публичном пространстве. Я, ещё раз почитав её, вспомнил слова классика о «суровости Законов на Руси и скомпенсированного подхода (необязательности) к их исполнению» (М.Е. Салтыков-Щедрин). После чего пришёл к выводу, что всё это – лукавство. Как гласит шансон – «что в лоб, что по лбу»! Другими словами, результат един – стоит провиниться, и ты уже лежишь на полу конюшни или другого подходящего для порки помещения, яростно побиваемый батогами. И ничего-то у тебя как не было, так и нет, кроме обязанностей повиноваться законам крепостного права.

        Следующее цитирование о том, что «несмотря на расхожее мнение о том, что все крестьяне страны были крепостными, это было далеко не так. Например, в 1796 году крепостными были лишь 53% крестьянского сословия, а в 1857 году – лишь 23%» (Сколько веков на Руси существовало крепостное право? www.perstni.com). На что я тут же желаю заметить: а что хотели наши господа? Крепостные, они тоже люди…
На этом этапе я заканчиваю говорить чужими словами и перехожу в основном на свой, устоявшийся язык. Итак, мы имеем три или даже четыре столетия чудовищного мракобесия по отношению к русскому народу. При этом все замечания некоторых игриво настроенных архивистов, что, мол, русские крестьяне в этот период жили гораздо лучше, нежели их западно-восточно-европейские «коллеги» по несчастью, меня совершенно не трогают. Попробовали бы они на своей нежной шкурке эти так называемые «преференции русского крепостного права». Уверен, им бы сильно не понравилось.
        Я не буду опускаться по шкале времён ниже XIV века – кто знает, как там дела с демократией обстояли на самом деле. А вот выше XVIII – с большим интересом. И что тут наблюдается? Да тот же беспредел в отношении «прав личности». Помещики, а позже и разбогатевшие крестьяне, прозываемые «кулаками», до свержения царизма всё так же продолжали понукать крестьянами, а свеженародившиеся промышленники с ещё нерастраченным энтузиазмом эксплуатировали рабочих. Поэтому отдельно стоило бы тщательно взвесить, кто из них в деле интенсификации вольно-подневольного труда наиболее преуспел.
Дружный сонм монархистов-стрекулистов любит рассказывать нам, как сладостно русскому люду жилось при царях-батюшках, а особенно – матушках. Ну не знаю, насколько можно им доверять. А вот что я точно знаю, так это о беспрестанных народных бунтах, из которых наиболее раскручен поход Пугачёва в Поволжье. А сколько таких попыток народного автоосвобождения, не попавших в среднеобразовательный перечень, было ещё? Да много. Много.
        Лично я, когда примеряю на себя ярмо КК, то у меня автоматически сжимаются кулаки и в груди возникает неосознанная ярость. И понимаю: если бы я выступал раньше в подневольной роли, то, несомненно, либо кинулся в конце концов на своего «хозяина» с вилами наперевес, дабы воткнуть их в пышный его бок; либо, что более вероятно, просто, без эксцессов для барского «внутреннего содержания» лично и всего хозяйского двора  обобщённо, сбежал бы в казачество на вольный Дон. Где, кстати, и проживаю по сю пору…

        Ну ладно, прогнали последнего царя; и вот она, свобода. Свободааааа!!!
И что? Стоило так глотку драть? При тщательном рассмотрении её, воли образца начала XX века, на вкус и цвет, обнаруживается: а вот хрен и нам, и вам в обе мозолистые руки! Только-только сползли с трудового потного хребта одни дармоеды, как на это натруженное изнеженными барскими ягодицами место взгромоздились другие. Я про колхозы. И трудодни. И налоги. И продразверстку. И прочие голодоморы. Кстати о «сталинской» прописке. Чем не хитро завуалированное крепостничество?

        Но может, хотя бы рабочие жили лучше? Может. Может, и лучше, но не намного. Да, у них был фиксированный рабочий день «от и до». Бегло глянем, что же это за «от и до».

              Глава 2. Первые законы о нормировании труда
                (опять же ни то, ни сё)

        Как ни покажется странным, но впервые закон о восьмичасовом рабочем дне и 48-часовой рабочей неделе для взрослых мужчин был принят в Австралии в 1856 году. Но если немного поразмыслить, то такой гуманизм легко объясняется большим удалением от тогдашних «центров цивилизованного общества», как то: Великобритании, Франции, Германии. И даже во влившихся в эту сомнительную когорту США в 1900 году рабочий день равнялся в среднем 10 часам. К сожалению, и в Российской империи дело обстояло не лучшим образом – 11,5 часов.
При этом никто не запрещал сверхурочную работу. Предполагалось лишь, что за неё будут доплачивать. То есть, рабочие продолжали «пахать» много, при этом доходы их увеличивались немного.

        Тем не менее, в Европе первой страной, которая законодательно сократила рабочий день до восьми часов, стала Советская Россия, однако рабочая неделя по-прежнему оставалась шестидневной. Однако вводился отпуск. При Сталине он равнялся всего шести дням в год, и лишь в 1970 году оплачиваемый отпуск увеличился до трёх недель кряду.
        Два выходных – суббота и воскресенье – появились в 1936 году во Франции, спустя два года – в США. С 1960-х годов законы стали ограничивать количество сверхурочных часов и значительно повысили оплату за них.

Взглянём, что происходит в современном мире. На деле правило трёх восьмерок не исполняется практически в большом числе стран. Если кто не знает, то пресловутое правило расшифровывается следующим образом: 8 часов на сон, 8 часов на работу и ещё 8 часов на личную жизнь – итого сутки долой. Например, законодательство Южной Кореи предполагает 40-часовую рабочую неделю. Но наш горячо любимый журнал Forbes описал реальный режим 39-летнего некоего отвлечённого муниципального служащего Ли следующим образом…
        Тот просыпается в 5:30, два часа едет в Сеул, где работает с 8:30 до 21:00. Вернувшись домой, Ли успевает принять душ и поспать четыре часа. Выходной – только воскресенье, а отпуск составляет три дня в году.
        В данном случае речь идёт о самой «трудолюбивой» стране в рейтинге того же Forbes. И не верить данному описанию лично у меня нет никаких оснований.

        Но давайте «подглядим» обычный рабочий день офисного труженика нынешнего Санкт-Петербурга или Москвы. Наш соотечественник посыпается в 7:00, умывается и завтракает. Затем едет на работу, что занимает у него около часа, а то и больше, поскольку современные города разрастаются, расстояния увеличиваются, а утренние заторы всё больше замедляют движение транспорта.
        К 9:00 этот служащий приходит в офис. В нём он находится, как минимум, не восемь часов, а девять, потому что один час уходит на обед. Из-за бестолковой организации городского пространства не всем везёт провести обеденный перерыв, неспешно прогуливаясь в парке Горького с мороженым в руке. Как правило, обед – это стояние в очереди в ближайшем кафе, перекус в офисной кухне или бутерброд, сжёванный наспех за монитором компьютера. А приятный моцион в современном мегаполисе, до предела забитом припаркованными машинами и ещё большим числом озабоченно снующих туда-сюда людей, явно становится не таким расслабляющим, как хотелось бы.
        В 18:00 работник покидает офис, чтобы час провести в пробках. Если не хочется жертвовать нормальным 8-часовым сном, то с 19:00 у него есть всего четыре часа на ужин и «культурное времяпрепровождение».

        Снова обратимся к опыту Запада. Сейчас некоторые страны этого ареала отходят от подобной схемы. В Бельгии, Норвегии, Великобритании, Франции, Австрии, Швеции рабочая неделя составляет от 35 до 37 часов. Отпуск датчан и норвежцев длится 35 дней. Во всяком случае, так гласят западные СМИ.
        Левые социологи считают, что рабочая неделя должна быть ещё меньше. Большинство предлагает работать шесть часов в день. Некоторые радикально настроенные реформаторы называют нормальной 25-часовую рабочую неделю. Другие, также западные эксперты, ратуют за 21-часовую неделю. Некий американец Тимоти Феррисс прославился тем, что выпустил книгу, в которой рассказывает, как работать не более четырех часов в день.
        Анархист Боб Блэк и вовсе предлагает упразднить труд, приводя в пример «рабочий день» австралийских аборигенов и африканских бушменов, которые «отрывают зад» исключительно для того, чтобы добыть себе пропитание. Правда, при этом «новатор» не сравнивает уровень жизни названных групп людей с качеством бытовых условий «просвещённых стран». Впрочем, анархизм всегда предлагал обществу социально-экономические теории, мало согласующиеся с реальностью.

        Рабочий день в период с эпохи рассвета сумрачного феодализма до начала заката развитого капитализма был разный. И меня больше интересуют, как вы понимаете, отечественные пертурбации на рынке раб. силы. Как известно, а многим и совсем неизвестно, он составлял от 20-ти(!) до 8-ми часов чистого времени. А 8-ми часовым он стал не далее, как в начале XX века. Как я уже приводил цифры – в конце XIX века законодательная норма для взрослого работника составляла 11.5 часов в сутки. Для женщин и детей – 10 часов. И тут как гром среди ясного неба – 11 ноября 1917 года публикуется Декрет о 8-ми часовом рабочем дне.
Однако опять же, параллельно вышесказанному, никто и никогда до 1970 года не запрещал трудиться до упаду сверхурочно. Работай и обогащайся. Если доработаешь до этого самого богатства.

        Как гласит Курс Научного Коммунизма, эволюция идёт по спирали, периодически возвращаясь на тот же виток, но уровнем повыше. Или пониже – как повезёт. Той же точки зрения придерживаются и революции: в 1991 году у нас снова грянул капитализм и по факту ввёл 12-ти часовой рабочий день. Кое-где – 16-часовой. Местами доходит и до 18 часов.

        Но вообще-то моя светлая, гуманистическая мысль не желает ограничится рамками рабочего дня и самодурством начальника (читай – хозяина предприятия). Нет, она жаждет подлить чистой водицы в хрустальный источник Небесной Справедливости, из которого каждый, я подчёркиваю – каждый из нас, может бесплатно, а главное – безнаказанно напиться! (А что – не одному М.Л. Кинг(у) выспренне витийствовать на тему свободы и неравенства. Мы тоже не лыком шиты.)
Так о чём я?.. Ах да – про дискриминацию русских в России.



                Глава 3.
                (довольно опасная)

        (Фуух… Рядом с моим ухом пролетел чей-то предупреждающий свинг…)
Я немного поёживаюсь, но продолжаю… Наши, русские цари, как правило, были неземных кровей. В том смысле, что не из наших земель, несмотря на словесную эквилибристику этого замечания. То немцы, то, говорят, шведы. То поляки норовили взгромоздиться на мягкий русский престол. А зачем? Дурацкий вопрос! Да чтобы оттуда стегать русский люд по всяким местам, специально для этого предназначенным. А для чего? Да чтобы мы, русские, безропотно и охотно подчинялись.
        Затем пришла Октябрьская Революция, и в соответствии с отменой «границы осёдлости» нами стали руководить иноверцы во главе с евреями.

        (Бух! Я пощупал под левым глазом, и, глянув в зеркало, обнаружил там стремительно наливающийся превентивный синяк.)

        Тем не менее продолжаю… Их царство длилось до того момента, как
Иосиф Виссарионович Сталин сильно ограничил их (по крайней мере многих из них) в правах. Кстати, он сам был не очень-то похож на русского.
На смену им, после кавказского гегемонизма, заявились украинцы. Говорят, когда к власти дорвались хохлы, то евреи горько заплакали, и немедленно ушли в диссидентство на долгие годы.
        Украинцы скакали и скакали на троне, а через него и на нашей шее до тех пор, пока в силу возраста не иссякли силы. А тут как раз подоспела отмена пресловутого 5-го пункта, или графы…

        (Ба-баххх! Я снова кинулся к зеркалу, потирая уже правый глаз – точно, ещё один увесистый маркер на лицо!)

        Это было второе пришествие евреев во власть. По сложившейся ещё с 1917-го года традиции они вновь заняли телеграф (телевидение и радио), вокзалы, театры. Ну и, само собой, Кремль. А мы, все остальные, беспорядочно сгрудились у подножия их величия. И похоже, такое положение вещей в нынешнем столетии продлится гораздо дольше, нежели в прошлом.
        Кроме того, хотелось бы отметить, что в годы существования СССР Россию использовали как донора все союзные республики, включая главных наших кормильцев – Украину, Литву, Латвию, Эстонию. Ну и конечно – Кавказ. Который, тоже, оказывается, нас кормил-поил-обувал. Правда, большей частью цветистыми тостами и средневековой дикостью в быту. В общем, разделение труда по-советски: кто пляшет, кто поёт, а кто и пупок рвёт.

        (Бах-бух-бабах! Я даже не иду смотреться в зеркало, потому что уже лежу на полу, остервенело побиваемый бейсбольными битами и, кажется, ещё ногами… И так всё понятно…)

        Я не хочу сказать, что такой уж противник мультикультурализма в рамках бывшего «Союза». Нет. Хотя, конечно, лучше без него обойтись. Но если уж нельзя, то я – за равенство. Но честное. А то у нас как: все мы равны, при этом некоторые сильно ровнее и равнее других.

        Надеюсь, на сгоряча произнесённые слова ни один из многочисленных сионских мудрецов не пришлёт мне отравленное электронное письмо. А другие горячие джигиты не станут караулить за углом, чтобы острым кинжалом заткнуть мой распоясавшийся рот.
Да и то, я ведь правду говорю: если таджика назвать русским, то он, пожалуй, обидится. Так же, как и чуваш или удмурт. Или тот же украинец, которого я до недавнего времени искренне считал русским. А я вот настоящий русский, и не люблю, когда в свете ультрамодной нынче политкорректности меня норовят назвать «афрорусским». А это и неправильно, и неправда.

        Чтобы не быть голословным, я наскоро провёл опрос общественного мнения внутри себя и составил рейтинг фамилий, наиболее востребованных нынче в России. Это касается культурно-просветительской и научно-технической жизни; телевидения, а также других публично-общественных мест; и конечно, высших эшелонов власти. И вот результат: то тут, то там так и слышится то …вич, то …рман (их ещё часто путают с …рмян); довольно часто фигурирует …енко. Также неоднократно попадается …швили. Последнее время зачастили …цын (или …цин?). Но я за то, чтобы во всех сферах общественной жизни в моей стране самой востребованной всё-таки была фамилия с окончанием на -ИВАНОВ. Только и всего.

        У меня тоже есть мечта. Я хочу, чтобы русские перестали быть рабами и получили полное право вершить свою судьбу по своему усмотрению. Я не хочу быть негром в своей стране. Тем более, что, в отличие от М.Л. Кинг(а), у меня для этого нет никаких оснований…

2016