1. Из-под маминого крыла... - 9

Начало здесь:http://proza.ru/2022/04/14/1056

1.9. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ РОТА

- Товарищ старшина 17 роты! Товарищ Смолянов!! Это что за разгильдяи у меня с практики приехали?!! И это гордость путейского отделения?!!! И это мои лучшие курсанты?!!!! – мы, проучившись два с лишним месяца, ни разу не видели таким Василия Степановича, он закипал на глазах, словно самовар, видя стоящих в мятых робах и с мятыми лицами своих взрослых курсантов.
Женя Смолянов, здоровый крепкий парень с выдвинутой немного нижней скулой, симпатичный и спокойный, как танк, не знает, куда деть своё лицо. Он, старшина образцовой 17 роты спортсменов и отличников, гордости отделения во всём училище и гордости училища в городе, не смог ночью уберечь приехавших с практики с разных концов страны парней. Теперь стоит и отдувается за них, то-то им будет потом.
- Как и чему вы сможете научить своих младших товарищей?!! – показывая на строй нас, «карасей», он обращается к ним. - Нам оказана честь создать экспериментальную роты из двух групп третьего курса и двух групп первого курса, что бы вы передавали свой опыт младшим товарищам. И что они видят?!! Разгильдяи!!! Марш по кубрикам!!! Старшины роты и групп 31 и 32 групп остаться здесь.
Командир роты покраснел и постарел сразу на десяток лет, похоже, он впервые увидел своих воспитанников, которыми он занимается третий год, такими. А тут ещё мы, молодые да лысые и экспериментальная рота…

- Смолянов, Женя, нас всех объединяют в одну роту и оставляют номер 17. Поэтому берёшь на себя командование ею, - «дед» ходит перед строем, разговаривая со старшинами старших групп, в ряду которых оказывается и Сашка Баранов, помощник старшины «31-ВП» группы. Вот так.
- Понял, Василий Степанович, - спокойно принимает на себя командование Женька, понимая, что гроза миновала и теперь пойдёт по накатанной, он-то знает командира хорошо да и не подводит его.
Просто ребятишки приехали с практики и давно не виделись, таковое вышло общение. До мордобоя «малышей» он не допустил, хамства не было, за спиртным никого ночью не гоняли, а что спать не дали «карасям», так мы ещё не прошли их «боевое крещение», посвящение в курсанты, так сказать, пусть учатся одеваться за сорок пять секунд, пока спичка горит...

- Ну что, первый курс, - начал спокойно старшина роты, вышагивая в домашних тапочках перед нашим строем, - я человек спокойный, но в гневе страшен, поэтому прошу не доводить до греха, - как-то простодушно, по-деревенски, продолжает он, барражируя эдаким большим линкором перед строем торпедных катеров. - Мои помощники Коля Приданов и Саша Сочнов будут наставниками ваших групп. Мне дел хватит и с моими оболтусами. Прошу любить и жаловать…

…Коля Приданов, низенького росточка и крепко сложенный парень, ставший наставником нашей группы, был очень похож на Александра Сергеевича Пушкина. Чёрные, как смоль, сильно кучерявые волосы с головы плавно переходили в бакенбарды, которые он, по-моему, специально отрастил на плавательской практике, что бы ещё сильнее походить на великого поэта. В конкурсе двойников он бы спокойно взял первый приз, уж очень был похож. Крикливый голосок выдавал в нём экспансивного человека, эмоционального, дерзкого, но весёлого, справедливого и отходчивого. Нам он сразу понравился, когда начал обращаться, как с равными, хотя, грань до панибратства не переходил. Он оказался земляком, как говорят, «два лаптя по карте» Борьке Бурдюку и Сеньке Румянцеву, чему очень обрадовались они все трое. Они все трое «окали» сильнее нас, тем и выделялись. А в целом, нормальный наставник, не лучше, не хуже других, причём, очень любивший борьбу и был разрядником и чемпионом училища в наилегчайшем весе. Такой вот нам достался парень учить уму-разуму…

Эксперименты начались для первого курса практически сразу после построения на учёбу, когда третьекурсники по выходу за ворота дома курсанта ломанулись на автобусы и трамвай добираться до учебного корпуса. Мы же отдувались за них перед их же старшиной Смоляновым. В строю, по подходу к улице Минина со стороны набережной, не оказалось ни одной шинели с тремя «соплями». Во время самоподготовки нас, «карасей», посадили за первые парты, а на задних стоял такой храп третьекурсников, что стёкла дребезжали в окнах. Умаялись, бедняжки. А после ухода ближайшим вечером командира роты домой после отбоя и состоялось то самое «боевое крещение» посвящения в курсанты. «Старики» захотели опохмелиться и собирали мелочь по нашим карманам, трясли и переворачивали тумбочки, кидали на пол шинели и шарили в портфелях, сумках и пакетах. А ночью, когда не хватило до полного отруба, продавали нам наши же вещи, кирпичи «на строительство будущего дома командира речного флота», делали «сон тренаж» раз по двадцать с сожжением спичек и одеванием за время её горения. Измождённые, мы попадали на свои койки далеко за полночь, злые «до чёртиков». Именно тогда я и дал себе слово, что если когда-нибудь стану наставником молодых, буду учиться на старшем курсе, никогда не буду мучить и издеваться над «карасями», иначе такой беспредел никогда не закончится, никогда. Забегая опять вперёд, скажу, что так и жил всю жизнь, да и сейчас не понимаю этих «уроков мужества», а по мне, так показухи своего бескультурья по отношению к младшим товарищам…

Заснул я младенческим сном и мне кажется, даже, не слышал, когда дневальный прокричал уже ставшее привычным «рота, подъём!». Меня растормошил другой сосед, с которым я делю тумбочку, Андрюха Платонов.
А на построении, перед отходом на учёбу, нас опять ожидает сюрприз, впоследствии не обсуждаемый разве что ленивым на разговоры. Хорошо же получать новости с утра, когда командир роты приходит из дома или с совещания из учебного корпуса, которые начальник училища для офицеров проводит спозаранку…

Продолжение здесь:http://proza.ru/2022/04/21/122