Небесный суд полная версия

   - Опять ждем только его, вроде здесь-то уж все мы равны! - плешивый мужичок  преклонных лет, нетерпеливо поерзав, принялся утирать свое широкое лицо рукавом украинской вышиванки.
-   Эээ, не стоит тибе тут так гаварит, нимного ти имеиш заслуг, чтоби тут сидет и решат. Эх, ни разглядэл я тэбя тогда, моя вина, - тут же выговорил ему с сильным кавказским акцентом сидящий рядом усач в наглухо застегнутом военном френче и раздраженно сунул в рот пустую трубку.
      Плешивый обиженно засопел и отвернулся.
-  Не надо, Виссарионыч, ссориться! Нам вместе надо держаться, а то опять эти империалисты вверх возьмут, - после долгого предварительного кряхтения и причмокивания вступил в разговор грузный мужчина с соболиными бровями, сросшимися на переносице. Устав от этой фразы, он сцепил пальцы своих рук на животе и погрузился в старческую дрему.
      Кавказец, гневно метнув на него взгляд, открыл было рот для тирады, но после недолгой внутренней борьбы, в сердцах махнул на него сухонькой ручкой с маленькими пальцами и продолжил грызть чубук трубки.
-  Здесь-то уж все едино, шта капиталисты, шта нет, - медленно пробасил еще один собеседник этой группы с высоко зачесанным седым чубом.
-  Тибе-то все одно! Из-за тибя, да и второго такого же партийного придателя сийчас и будим ришать, что со страной делать. Вах! – тут же вскинулся неугомонный кавказец,- А! Ничего! Скора и он здесь будит со своей пятнатой башкой!
-   Ну-ну! Будет вам! Николаич, а ты бы действительно помолчал. Он прав, с тебя гниль-то началась, - бровастый мгновенно вынырнул из дремы и произнес фразу без привычного причмокивания.
     Седовласый что-то ворчливо промычал про себя, но благоразумно озвучивать этого не стал.
     Напротив этой группы пока непонятно чего ждущих людей, располагалась еще одна, гораздо более многочисленная, в которой в отличие от первой были и дамы. Вид собравшихся в этом месте сразу же определял их принадлежность как к времени достаточно уже прошлому, так и к высшим слоям общества. Немного дисгармонировал с общим стилем  одежд лишь сидящий с краю мужчина, носящий простую  военную форму и обладающий ухоженной бородкой и усами. Именно он, услышав краткий диалог представителей «новой формации», брегзливо поморщился и обратился к своим, однако достаточно громко, чтобы его услышали и те и другие:
-   Никак не могу понять Его пристрастие выслушивать абсолютно всех, даже этих хамов, добравшихся путем обмана и злодеяний до престола. Они, по моему, не могут участвовать в принятии судьбоносных решений. Ведь, именно благодаря им наша Святая земля стала рушиться  в пучину Мрака!
-  Vouz avez tout a fait raison, Sire! ( Вы абсолютно правы! – фр.) – темненькая женщина с грубоватыми чертами лица жеманно обмахнулась веером и тоже презрительно взглянула в их сторону.
-  Vouz comprenez toujors, Catherine ( Вы меня всегда понимаете, Екатерина - фр.), - мужчина почтительно наклонил голову.
-  А мне кажется, что к вопросу опгеделения судеб Отечества, совегшенно напгасно пгивлекают пгедставителей Вашего класса эксплуататогов! – маленький человечек в костюме-тройке, выскочив как-будто из ниоткуда, воинственно заложил большие пальцы рук в  жилетку на уровне груди и с вызовом посмотрел на мужчину в форме.
- Боже мой, кто все эти столь пестро одетые люди? – задал вопрос мужчина в напудренном парике , сидящий недалеко от темноволосой женщины, которую недавний собеседник называл Екатериной.
    Он поднес к глазам лорнет и, близоруко щурясь, стал рассматривать воинственно раскачивающегося с пятки на носок давешнего картавого мужичка, явно ищущего ссоры.
-  Да Вы что, Павел Петрович?! Ах, Вас ведь сегодня впервые вызвали на наше собраниие, - переходя на русский язык, ответила женщина и, наклонясь ближе к нему, зашептала, - Этот лысоватый, что так безбожно картавит и все остальные рядом с ним – правители, которые сменили нас, и их же представители продолжают править и по сей день. Поэтому они здесь. Он тоже дает им слово. Хотя, сколько уже было скандалов между нами по этому поводу! Le diable les prend! ( Дьявол их возьми! – фр.)
-  Как же такое стало возможным?!
   Екатерина не успела ему ответить, так как шепот еще заглушила очередная тирада картавого:
-  Ну! Что же вы молчите?! Ведь это все пгодолжение импегских амбиций, тех, что погодили Вы в свои кговавые вгемена!
-  Замолчите, Вы! Пролетарский глашатай!  - мужчина в форме резко встал и гневно шагнул к скандалисту.
-   О чем лай?! – насмешливый голос, раздавшийся от входных дверей, отвлек всех от зарождающегося скандала.
    Все обернулись. На разномастное общество глядел высокий мужчина, в котором, однако за достаточно непритязательной внешностью угадывалась привычка повелевать. Скандалисты враз умолкли и быстро отошли каждый к своей группе.
   Из приоткрытой двери доносились звуки частых шагов, перемежающихся с нетерпеливыми ударами тростью по паркету. Одна группа склонила головы в почтительных поклонах. Другая же невольно стала вытягиваться по стойке «Смирно». Дверь резко распахнулась …
               
     И в зал стремительно вошла двухметровая мужская фигура. Не сбавляя шага, вошедший проследовал в самую середину зала  и встал в пространстве, разделяющем две людские группы. Уперев трость в пол рядом с запыленным ботфортом, он обвел бешеным взглядом круглых глаз собравшееся общество:
-  Приветствую  вас, ясновельможные! И вас…,- он запнулся и поморщился, топорща знаменитые кошачьи усы.
    К нему сразу же подскочил давешний человек, утихомиривший скандалистов, и что-то быстро зашептал ему на ухо. Император выслушал его и, несогласно тряхнув головой, продолжил:
-   И вы, именующие себя всенародно избранными правителями Земли нашей!
    Мужчины склонили головы в знак приветствия. Дамы, несмотря на одинаковое с ними положение в своих прошлых жизнях, слегка присели в легком реверансе. Император также стремительно прошел к возвышающемуся  креслу с витиеватой позолотой и легко присел на край. После чего нетерпеливо махнул рукой, давая знать собравшимся об окончании этикета приветствия и переходе к делу. Выждав окончание шума, производимого рассаживающимися по местам, он, дернув щекой, начал:
-  Сегодня все вы, получившие приглашение на собрание и несущие ответственность перед Землей нашей как в прошлом, так и в настоящем, дадите свой, именно свой совет.  Не нужный мне или, как может показаться, выгодный мне, - он грозно обвел взглядом собравшихся, -  Как помочь сохранить то, что было предметом наших земных забот. Мы, здесь собравшиеся, так или иначе, кто успешно, ну, а кто и не очень, посвятили  жизни свои  для  сохранения и процветания Отечества нашего! Вы здесь потому, что, даже несмотря на ошибки правления, можете помочь, указав на похожую глупость и на подобное же предательство! Чтобы избегнуть новых потрясений, чтобы не допустить гибели Отечества и карать за ошибки, зло ему причиняющие, создан наш Небесный Суд!
    При этих словах многие из присутствующих боязливо поежились, хотя собственно в этом теперяшнем их положении страха они уже по определению не должны были испытывать. Но вместе с тем комплекс обретенного земного багажа человеческой души оставался таким же и здесь, и это давало возможность, как получить заслуженную награду после окончания земного пути, так и понести полную расплату за грехи.
    Он прервал свою речь, чтобы присутствующие осознали серьезность момента. В краткой тишине скрип одного из стульев резанул по слуху. Маленький человек в костюме, пытавшийся минутами назад учинить ссору, сжался в комок, уставившись глазками в пол, чтобы не встретиться взглядом с императором, который, впрочем, оставил этот звуковой пассаж без внимания и продолжил:
-  Каждый из вас обладает опытом, пусть даже в понимании многих и неудачным, но бесценным для того, чтобы вместе узреть правильную дорогу для Отечества и не свернуть на дорогу окольную, могущую привести в небытие. Если кто-то из Вас не знает, что именно сейчас происходит на земле нашей, тому слово брать не должно! Многие, посчитав свой путь достойным, зажирели тут, почивая прожитым! Коль не знаешь бед и забот нынешних – молчи в тряпку, ибо время сейчас дорого! Мне довелось начать путь Отечества в семью народов европейских. И хоть прирастали мы землями сибирскими и брали в лоно свое народы Азии, но все одно были частью Европы, от которой нас во времена ига насильно отлучили. Каждый из вас усмирял недовольство окраин! Дело это всегдашнее! Но токмо, что было тогда и сейчас не одно и то же! И чтобы власть небесную, данную мне хранителями Земли нашей я мог употребить в пользу, буду слушать вас! Начни ты! Время тебе выпало тоже на стыке времен! Что скажешь?!
    Император пристально посмотрел на мужчину в военном мундире, того, кто чуть было не ввязался в ссору незадолго до его появления в собрании. Тот, не спеша,  поднялся, завел руки себе за спину и, откашлявшись, начал…

-  Действительно так сложились исторические вехи, что мне пришлось отдать престол. Я пытался этим спасти государство от большой крови. Но в результате крови было пролито в разы более, чем предполагалось мною в самых страшных моих думах…И мое устранение от правления, наверное, было ошибкой. Но кто из нас знал раньше, как избежать  ошибки? И сегодня я чувствую, что в Отечестве опять начинается смута. Она пока не явственна, и она будет вытекать из того, что опять мы стали решать чужие заботы, отвлеклись от нутра своего, в котором опять зреет взрыв. Опять внутреннее воспаление обусловлено наружными язвами. И чтобы вновь не перевернулся мир от нашего агонизирующего колосса государственности, я полагаю нужным взор свой обратить внутрь, а окраины предоставить самим себе…- он покосился на заерзавшего на стуле недавнего своего оппонента  в костюме-тройке и продолжал, - Э-э-э, так вот! Да примет император и основатель государственности нашей сей совет – немедленно прекратить всяческое усмирение окраин. К тому время придет, или способы иные к тому применить надобно будет, но потом! Сейчас главнейшее – Отечество не обрушить!
   Он с достоинством поклонился императору и сел.
-  Хорошо! Теперь ты, названный, как и я Первым! Тебя желаю выслушать, тебе пришлось править, когда тяготы войсковые известны были не по наслышке! – император обратился к особе из царствующих, также носящему военную форму, но не строгий мундир, как у предидущего выступающего.
    Этот мундир был явно специально сшит для императорской персоны, эполеты слепили натуральной золотой нитью. Голубая лента оттеняла драгоценные камни орденов высших степеней. С достоинством встав и обратив свое лицо, обрамленное изящными бакенбардами, к императору, он, не спеша, начал:
-  Да, в эпоху моего правления над Отечеством сгустились тучи большой беды. Все вы знаете, что тогда она пришла как раз со стороны просвещенной Европы. И полегло много  воинства нашего на полях сражений, и старая столица была сожжена. Но милостью Божьей одержали мы вверх над первым на то время войском в мире. И сейчас, когда времени мне для размышлений более чем достаточно, и когда могу я наблюдать судьбу Отечества, идущую годы и годы от того страшного момента. Скажу - не обретало оно счастья и удачи военной, если приходило на земли чужие за тем или иным… - он помолчал, а потом твердо продолжил,- Так уж Судьбою и Богом устроено, что враг, пришедший к нам обретает гибель свою на просторах наших, но за такое благословение и плата нам назначена – если мы с мечом не Отчизну обороняем, а другою нуждой воинство наше занято, имать нам несчастья великие!
   Он с вызовом посмотрел на внимательно слушающего его Императора и резко сел.
   Тот кивнул, давая понять, что совет и этого выступающего принят. Далее Император обратился ко всем присутствующим сразу:
-  Кто еще хочет сказать? Время дорого! Через несколько мгновений я покину собрание и применю силу, данную мне небесными хранителями! О том, что я решил, вы, конечно, скоро узнаете. Тайны земные для бытия земного! Здесь они лишь секреты пустяшные! И от Ваших советов сейчас будет зависеть – пополнится ли сообщество Ваше еще одной персоной. Многие связывали краткость своего земного пути с причинами земными и только здесь – на суде небесном - перед высоким собранием поняли, что многие их помыслы и секреты токмо во вред  были! Теперь все знают, что трон земной не защита от суда небесного! Каждый уже испытал, а кто-то испытует и доныне тяжесть греха свершенного в бытии земном!
    При этих словах усатый кавказец вздрогнул и, потупившись, стал рассматривать узорный паркет. Сидящий рядом картавый человечек же, наоборот поднял взгляд и неожиданно попросил у Императора слова. Последний, поморщившись, тем не менее, кивнул ему головой, разрешая говорить. Очередной оратор быстро встал и в отличие от других не стал держать речь с места, а вышел вперед, заняв позицию между императором и другими собравшимися. Речь его, трудная в оригинальном изложении, приводится здесь без сопровождающих ее дефектов:
-  Уважаемый председательствующий и собравшиеся! Как бы Вы не относились к тем переменам, которые происходили в мое время, прошу принять  факт, что именно мы, взявшие у вас власть, прекратили действия военные вне территории нашей! Мы тогда справедливейше полагали, что люди, освобожденные от рабской обязанности погибать по имя чуждых им государственных интересов обретут иные жизненные цели, вернувшись домой. Но после того, как мы, приложив все усилия и подписав не выгодные нам мирные договоры, отправили людей по домам – началась война уже в Отечестве нашем. Вы все прекрасно помните, как были разделены не только общественные классы, но  даже и семьи! Причем разделены категорично, вплоть до смертельного противостояния! Так что, принимая решение в пользу Отечества, учтите и эту опасность, которая более чем реальна в ее сегодняшнем повторении!
   Коротко рубанув воздух ладонью, он стремительно прошел к своему месту и сел, не обращая внимания на поднявшийся после его выступления гомон собравшихся. Исходящий, правда, только со стороны царствующей группы.
   Император поднял руку, погасив поднимающийся ропот. Похоже, что ситуация эта была ему не внове:
- Каждый из Вас, в том числе и я, понесли уже расплату за грехи своего правления. Мы здесь собрались не для сведения счетов, а для того, чтобы Отечество оберегать в его бедах! И право это выстраданное применимо только в случаях, когда без иного справиться не можно! Я услышал всех! И решение силой, мне данной, осуществится вскоре!
   Император поднялся и стремительно вышел из зала. Дверь медленно закрылась, гася звуки удаляющихся спешных шагов его. Все продолжали молчать и смотреть на дверь, из которой, скорее всего,  через некоторое время должен был появиться еще один участник суда небесного. И он, как и они, войдет в судебный состав, неизбежно пройдя через  участь подсудимого и приговоренного…