Птицеферма

               
Всё-таки, идиотизм ближе к весёлости; этим и привлекает. Я, конечно, им любуюсь, но сам мрачен, по понятным причинам. Я всегда крайне мрачен, особенно последние тридцать лет или сорок. Точно не помню. Не знаю, чем бы меня радовало наше время, если бы не абсолютный  идиотизм. Так что, глядя на мир, прямо отдыхаю душой, можно сказать, млею. Вот, иду как-то мрачный, но умеренно, а навстречу женщина, такая миленькая, в годах, но сильно моложе меня. Редкая привлекательность. Недавно гулял целый день, но таких не попалось ни одной. То есть, нет таких романтически красивых в нашем населённом пункте. Там, где нет таких дам, там просто населённый пункт, не более. А если она идёт мне навстречу, значит нездешняя, следовательно, из более возвышенных мест. Даже возможно, там ещё  дополнительно остались такие же, но эта вероятность крайне мала. Конечно, возможно, я эстетический пессимист, и мне всё на октаву ниже. Конечно, возможно других восхищают менее выдающиеся особы. Я даже уверен, хотя бы по тому, что человеческий род  упорно не прекращает продолжения. Хотя  качество очевидно. Я бы в таких условиях сильно не размножался. Другое дело та, которую встретил. Вот, она подходит и спрашивает меня умеренно мрачного типа.
– А не подскажете, – наплывает  тающим голосом, – где в вашем городе находится птицеферма?
Первая половина слова мне показалась прекрасной. Такого слова я никогда не слышал – ну, не было в нашем городе такого слова. Кажется, вначале я вздрогнул от информационной  неожиданности.  Но как бы удержался в форме.  Устоял.  А вам, говорю, так обязательно нужна птицеферма, может вас ещё  что-то также интересует, тогда я весь к вашим услугам. Например, говорю, есть ещё городская администрация, где, в основном, балбесы, пройдохи и бездельники, но именно там, может случайно находиться такой человек, который неведомо почему, знает всё о птицефермах в доступном радиусе. Я, конечно, стараюсь избегать таких сомнительных заведений. Но с вами я бы проследовал с удовольствием даже к такому  неприятному месту.
– О! даже так! – обрадовалась незнакомка. И мы пошли.
Надо сказать, от волнения у меня перестали получаться шаги. Надо же чтобы каждый шаг был хотя бы приблизительно равен предыдущему. Так я представляю это  в уме. Но шаги стали выходить настолько разными по размеру, что она рассмеялась. Я пока не смеялся. Когда смеётся женщина, есть два момента: или это плюс, или это минус. Она смеялась в плюсе. Поэтому я решил, что пора хмыкнуть и мне. И как только я хмыкнул, она взяла меня за руку. А когда вас берут за руку, кроме, конечно, представителя грубых силовых структур, это плюс. И как только она взяла меня за руку, я повёл её к себе домой. Как-то так незамысловато получилось. И вот уже год, из всех слов, мне больше всего нравится слово «прицеферма». И вот уже год, я не называю мой город населённым пунктом, даже не смотря на неудачную администрацию, где почему-то ежедневно весело каждому сотруднику. Как-то так.