Старшина

(рассказ в рифму)

В санчасть я как-то слёг с простудой сильной,
Ангина прихватила крепко по весне.
Ну ладно, думаю, тут тихо и не пыльно,
Хоть отосплюсь недельку в покое-тишине.

К одной из медсестёр шёл со смиренным страхом,
Уколы делала так больно, что казалось мне
Как будто десять шершней в "тыл" вонзались махом.
Потом, наверное, являться будет в страшном сне…

Та медсестра была на вид лет шестьдесят как будто.
Суха, подвижна, с серо-белой сединой,
А выписан я был, примерно, на  восьмые сутки.
И вдруг услышал, как "за глаза" её назвали "старшиной".

"Вот это верно!", - мне подумалось тогда,
Как точно ей подходит прозвище такое:
Сурова, неулыбчива, ворчлива -  ну беда!
А от её уколов "то место" - самое больное.

Однако, очень скоро эти дни забылись.
Настали майские, но отдых лишь в мечтах.
Мы как те лошади на свадьбе туда-сюда носились,
Как говорят: "зад в мыле, а голова в цветах".

И вот Победы день! Парад.
Стоим готовые к торжественному маршу!
Ряды погонами и звёздами блестят,
Гражданские цветами и флажками машут.

Вдруг вижу на трибуне с генералом рядом
Та самая, но только не в халате, медсестра.
В каком-то странном, показалось, для неё наряде.
Да это ж гимнастёрка и воинское звание - старшина!

Медалей боевых и орденов ряды,
Нашивки о ранениях тяжёлых,
Вдруг стыдно стало: вот, оказывается, кто ты!
Всё вспомнилось: и "прозвище", и те её уколы…

Стояла скромно, будто чуть смущаясь.
В руках большой букет тюльпанов и гвоздик.
Наверно вспоминала, сквозь слёзы улыбаясь,
И тех, кого спасла, и тех, кто на руках её погиб…

Когда на поле боя смерть солдат косила,
Под яростным огнём врага, изранена сама,
Та медсестра жизнь многим снова подарила,
И страх, и боль сумела превозмочь она.

Я шёл равнением на боевую старшину,
Чеканя шаг и глядя на трибуну!
Гремел оркестр, разрывая тишину!
Прошли года, но медсестру ту никогда не позабуду…


История, случившаяся весной 1983 года.