Порочная добродетель

Прогуливаясь по выставке русских импрессионистов, я обратила внимание на особенно вдумчивого гостя. Он подолгу стоял у каждой картины с отсутствующим взглядом светло-серых глаз. Я даже позавидовала, насколько глубоко этот человек уходил в картины, оставив реальность нам, обычным зевакам, поверхностным любителям живописи. На первый взгляд его внешность была совсем непримечательная — средний рост, худощавый, нежная светлая кожа на лице без намёка на щетину, словно у юнца, хотя мужчине было явно за сорок лет. Однако я долго не могла оторвать от него взгляда. Он привлекал меня больше, чем картины великих художников. Было что-то противоречивое в его наружности. Элегантный костюм, белоснежная рубашка, усиливающая белизну нежной кожи лица, руки удивляли своей холёностью. В его наружности было много от женщины. Но выражение лица и глаз выдавали волевого и очень сильного человека. Именно это загадочное сочетание нежной наружности и мужественного нутра души завораживали. А ещё казалось, что в нём удивительным образом уживаются порок и добродетель. И они так перемешаны, что уже сложно отделить одно от другого.
– Я смотрю вас заинтересовал Александр, человек-загадка?
– Да, весьма. А кто он? - спросила я подошедшего ко мне приятеля, завсегдатая выставок, знающего всех, кто имел хоть какое-то отношение к живописи.
– О, это большой знаток импрессионистов. Он для русского культурного сообщества сделал больше, чем все эти культурные дамочки-выскочки, суетливо крутящиеся около картин.

Разговаривая с приятелем, я обратила внимание, что Александр, словно заворожённый, уже минут десять стоял напротив картины Константина Коровина «Париж. Бульвар Капуцинок». В этом человеке поражала невозмутимость. За всё время, пока я вела за ним наблюдение, на его нежном выписанном лице не дрогнул ни один мускул. На его фоне все остальные посетители выставки казались чрезмерно суетливыми и кривляками. Мне очень захотелось познакомиться с ним.
– Чем Вас привлекает именно эта картина? - спросила я Александра, аккуратно подойдя сзади.
– Своей сложной историей и ценой, - невозмутимо ответил он мне.
– По-моему, здесь все картины дорогие.
– Если Вы про деньги, то да. Но эта картина дорога мне именно своей сложной историей. Когда-то я мечтал, чтобы она висела дома в моей спальне. И вы не представляете, сколько мне пришлось пережить, чтобы прийти к понимаю, что такой шедевр должен дарить свою красоту всем желающим. Именно в этом её главная ценность.

Сказав это, Александр, наконец, повернулся ко мне. Меня поразили светло-серые глаза, которые словно сканировали объект его внимания. Эти глаза удивительным образом впитали в себя красоту картины и казалось, что сейчас он эту красоту вкладывает в меня, такой это был наполняющий взгляд. Я оторопела под этим наполняющим и одновременно забирающим взглядом, словно он изучал меня, как картину и что-то брал взамен подаренной мне красоте. Вдруг его взгляд погас, словно его выключили. Он молча отвернулся и удалился. Ему что-то стало про меня понятно, возможно всё. Я на мгновение ощутила себя раздетой.

Найдя своего приятеля, я снова пристала к нему с расспросами. Он согласился за чашкой кофе поведать мне историю картины и загадочного Александра. И вот что он мне рассказал в тихом кафе, расположенном недалеко от музея.

***

В школе Александр был типичным двоечником. Некоторые думали, что он отстаёт в развитии. Просто эти некоторые не способны были объять глубину этого человека. Он с самого рождения не вписывался ни в какую систему, оттого считался странным. Одноклассники его сторонились, слегка побаиваясь. Но никогда не обижали. Он обладал какой-то удивительной харизмой, оттого никто не смел навязываться ему. Чтобы учителя отстали от него, он ловко умел выкручиваться, порой привирая и хитря при сдаче контрольных по предметам, которые его совсем не интересовали. Увлекался он историей и биологией (в части анатомии).

Была в классе только одна девочка по имени Оля, которая невзлюбила Александра. Возможно потому, что он был единственным, кто её игнорировал и не подчинялся никаким её затеям. Да, Ольга была типичной активисткой. В Советские времена такие люди становились почётными комсомольцами и партийными руководителями.  Общественница, душа компании, затевала, она считала своим долгом подтягивать всех двоечников. Ей было очень важно всеобщее признание. Потому она всегда была первой везде: лучше других в кружке танцевала вальс, громче всех пела под гитару, сдавала все контрольные на отлично (при получении четверки, а такое случалось, если она не успевала высидеть попой пятёрку, испытывала небывалые страдания и проливала крокодильи слёзы). Оля жила по принципу, что слабым надо помогать, а оступившихся возвращать на путь истинный, не дожидаясь просьб о помощи. Кто слабый, и кто нуждается в её сострадании и помощи она определяла сама по собственным, только ей известным, критериям.

Александр, тогда ещё совсем щуплый и мелкий, всегда бледный и молчаливый точно подпадал под её критерии слабого и несчастного. Она хотела наставить его на пусть истинный и ввести в дружелюбный круг товарищей. Но почему-то он категорически не подчинялся ей и не принимал никакой помощи. Причём отталкивал он её молчаливо, не обижая открыто, словно выстроив какую-то невидимую стену. И Оля никак не могла сломить эту непонятную ей харизму.

Но она, типичная отличница, личность тщеславная, привыкла везде побеждать и была уверена в своей правоте. Потому Александра в покое не оставляла на протяжении всего обучения в школе. Собирая всех одноклассников на субботники или дружные посиделки в лесу у костра под гитару, она зазывала и Александра. Тот категорически отказывался. Тогда она подбивала приятелей затянуть его на очередное дружное сборище. Все понимали, что это гиблое дело и просили оставить его в покое, но она не унималась. Так за всё время обучения Александр ни разу не посетил коллективных сборов, танцев, посиделок у костра и прочих пионерских развлечений. Ему это было неинтересно, он жил в своём мире. На выпускном вечере, уже повзрослевшая Ольга, подошла к Александру и на прощание сказала следующее: «Мне тебя жалко. Ты пропустил всё самое интересное и важное в школьные годы. Я пыталась тебя спасти, но ты выбрал дорогу во мрак». Александр ничего на это не ответил, а лишь окатил её холодным презрительным взглядом светло-серых глаз. 

Покинув стены школы, Александр с облегчением выдохнул и пошёл работать в казино - сначала официантом, а потом крупье. В институт он не поступал, потому что ему надо было зарабатывать деньги. Но его всегда увлекали живопись и человеческая психология. Эти два предмета он очень глубоко изучал самостоятельно. Читал специальную литературу, посещал выставки. Заработанные деньги тратил на лучших индивидуальных экскурсоводов и культурологов. Изучал самые сложные книги по психологии и потом применял знания на работе, наблюдая за игроками в казино. Еще он увлекался изучением иностранных языков и, помимо прочих, в совершенстве освоил французский.

Спустя годы, овладев искусством психологии, Александр стал первоклассным шулером. Он сочетал удивительным образом мастерство фокусника и проницательного психолога. Легко считывал настроение по мимике, предугадывал поведение человека и умело манипулировал им. Никто не мог его обыграть. Но и охрана казино не могла поймать этого блестящего игрока на мошенничестве. Возможно, он выигрывал честно, пользуясь только умелым блефом и манипуляциями.  Со временем Александр овладел ещё и мастерством гипноза. В этом ему помог один психиатр, у которого он брал уроки. Будучи человеком очень глубоким, предмет, который его увлекал, Александр изучал досконально. Набравшись мастерства, он начал гастролировать по миру, посещая все возможные казино. Знание языков помогало ему легко заводить знакомства с местными игроками. Таким образом он сколотил приличное состояние. При этом Александр не разбрасывался деньгами, не был замечен в пижонстве и пристрастии к роскоши. Деньги были для него лишь инструментом. И инструмент этот он использовал для воплощения своей единственной мечты — собрать личную коллекцию русских импрессионистов и украсить ими дом. Несколько картин уже красовались на стенах в его доме. Но это было только начало.

Александр был широко известен в узких и высоких кругах. Деятели культуры, галеристы, художники уважали его за глубину знаний и щедрость. Откуда у него столько денег мало кто знал, но предполагали, что зарабатывал он нечестным путём. Однако никто не смел его за это открыто осуждать. Будучи человеком закрытым, он выдавал минимум информации о себе, потому о нем слагали легенды. Слухи о загадочном коллекционере дошли и до высоких чинов. Однажды к нему обратился человек из Правительства с необычной просьбой. Дело было в том, что одна картина, вывезенная из страны с коллекцией импрессионистов в Лувр, застряла во Франции. Власти отказывались возвращать картину Коровина «Париж», сославшись на то, что  она, якобы, принадлежит Франции. Эти действия были вне закона и вне международных договоров, чистой воды воровство на самом высоком уровне. Конечно, такое поведение французских властей возмутило истинного ценителя живописи. Так что обратился человек из Правительства по адресу. Зная про особенную любовь Александра к импрессионизму и дар внушения и манипуляции, его направили в Париж для ведения переговоров. Задача была поставлена следующая — любым способом вернуть картину в Москву. В помощницы ему представили доверенное лицо — лучшего члена государственной партии, общественного деятеля, активистку, женщину порядочную, незамеченную ни в каких тёмных делах. Подобная характеристика насторожила Александра, но выбирать не приходилось.

Увидел он свою напарницу только в самолёте. Какой же был его ужас, когда в партийной работнице он узнал ту самую Ольгу из класса. За годы она превратилась в эдакую Матрону с круглым щекастым лицом, толстой косой до поясницы, в цветастом платье ниже колен, прикрывающем одутловатые ноги. Взгляд напористый, манера говорить уверенная. Против такой не попрёшь, задавит. Александр поёжился, понимая, что его задача сильно усложняется с таким помощником. Ведь была неофициальная договорённость, что если четные переговоры не дадут результат, то можно пустить в ход разные неофициальные хитрости. А Ольга всегда боролась с любым проявлением нечестности и лжи. И, наверняка, во все тонкости вопроса её, истинное воплощение фанатичной порядочности,  не посвящали.

– Кем же ты стал? - скептически спросила его Ольга во время полёта.
– Человеком, - односложно ответил Александр.
– Вопрос - каким человеком...
– Не суди, да не судим будешь.
– Ну как же, общественное мнение и порицание главный инструмент в воспитании личности, - не согласилась с библейской истиной Ольга.
– Не возлагай на общество слишком много.
– Хм, - недовольно прыснула Ольга и отвернулась к иллюминатору, чувствуя, что разговор окончен.

Вечером была назначена встреча с заместителем министра культуры Франции, который занимался вопросами международного сотрудничества. Это был типичный француз — говорливый, немного сноб, местами джентльмен. Он сразу обаял Ольгу и пустился в неприкрытую лесть. Воспевая её русскую красоту и знания живописи, которые ещё не проверил, он быстро завоевал симпатию и расположение женщины, слабой до комплиментов и признания. Ему вторил его помощник. В тот вечер Ольга произвела фурор. И только Александр видел в этом дешёвое и неумелое лицемерие. Большой чиновник давил на совесть Ольги, призывая её признать, что импрессионизм — это достояние французов, и все импрессионисты творили только во Франции, и картины по сему принадлежат им. Ольга охотно соглашалась, словно забыв, чьи интересы она представляла.

Александр был глубоко возмущён уровнем бескультурья и незнания предмета с обеих сторон. Он понял, что с этими людьми договориться в рамках закона не удастся. Придётся переходить к плану Б. План этот заключался в том, чтобы выкрасть картину, усыпив с помощью гипноза бдительность ответственного за сохранность произведения искусства. Тут главное было отстранить от дел партийную работницу Ольгу.

После ужина он пояснил, что дальше не нуждается в её помощи. Вопрос будет решать самостоятельно. Укорил её за полное незнание вопроса: «Могла хотя бы почитать про историю картины и немного изучить русских импрессионистов перед поездкой, отличница». Его едкое замечание задело за живое тщеславную Ольгу. Кроме того, она догадалась, что в ход будут пущены самые нечестные методы — враньё и манипуляции, которыми её одноклассник умело пользовался ещё в школьные годы. Этого честная женщина, так переживающая за свою кристальную репутацию и боящаяся потерять в глазах «культурных» французов завоеванные симпатию и уважение, не могла допустить. Потому решила любым способом помешать Александру. И не придумала ничего лучше, чем тайно предупредить заместителя Министра о грязном плане своего «напарника». Ведь она была убеждена, что спасать надо французов, они потенциальные жертвы непростительной несправедливости и обмана.

– Ох, мадам, вы представить себе не можете, как много вы делаете для культурного наследия нашей страны, сообщая о коварном плане своего земляка. Мы всегда говорили, что не все русские жулики. А вы истинный знаток живописи и борец за справедливость! 
– О да, для меня самое главное — это высокое искусство! Картина должна принадлежать своему истинному хозяину и ценителю. Только французы способны понять импрессионистов! - расточала похвалу Ольга, захлёбывающаяся в поощряемом тщеславии.
– Чтобы избежать сложностей, мы передадим картину в частные руки одному крупному бизнесмену. Уж он точно не прошляпит это дорогостоящее произведение искусства. И в случае необходимости найдёт общий язык с Александром, которого мы хотим посадить за решётку, обвинив в покушении на государственные ценности.

Александр ожидал от Ольги любой глупости, зная о её главной слабости — фанатичной и навязчивой идее о добродетели. Но откровенного предательства от неё никак не ожидал. Это был удар в спину. Когда ранним утром он пришёл к музею, в запаснике которого хранилась картина, его там уже притаившись ждали представители правоохранительных органов Франции. Александру удалось убедить главного охранника музея срочно вызвать директора, у которого был доступ к запаснику. Чтобы скоротать время до его приезда, расположенный к русскому гостю охранник предложил тому прогуляться по залам, полюбоваться полотнами французских живописцев. Александр охотно согласился. Он заряжался энергией совершенной красоты от картин. Оставшись наедине с истинными талантами, ибо каждая картина несёт энергию своего автора, Александр полностью отключился от реальности. Он был в диалоге с великими творцами, бессмертная сила таланта которых прошла сквозь века. Погрузившись в эту безусловную красоту, он не заметил, как в зале появился директор музея.

Зарядившись мощной энергией живописи, Александр устремил на пожилого дряхлеющего француза с хитрыми бегающими глазами пронзительный взгляд. И сразу почуял что-то неладное. Директор был заметно напряжён, хотя пытался скрыть это за деланной любезностью. Кроме того, Александр почувствовал, что в соседнем зале присутствуют ещё люди, которые наблюдают со стороны. «Это ловушка», понял он и, не попрощавшись, устремился прочь. «Куда же вы, месье!», - доносился вслед дряблый голос старика.

На улице стояла полицейская машина. Подняв воротник пальто повыше, Александр прошмыгнул мимо, нырнув в соседний переулок. Улицы были пустынны, солнце только начинало выглядывать над горизонтом, освещая небо нежными розоватыми лучами. Прохладный сырой ветер окончательно вернул Александра из приятного забытья к суровой реальности.  Купив свежий крепкий кофе в первом открывшемся кафе, он направился к набережной Сены. Надо было обдумать дальнейший план, план В, потому что план Б явно провалился. Но для этого ему необходимо было получить больше информации.

Присев на каменные ступени набережной, Александр задумчиво наблюдал за тем, как просыпается самый элегантный город. Ставни балконных дверей отворялись, заспанные жители дорогих квартир лениво выходили на свои балконы с чашками кофе. Казалось, что речной воздух наполнился бодрящим ароматом кофе и ванильных круассанов. Из нарядных дверей парижских двориков выходили на прогулку пожилые хозяева четвероногих друзей. «Хозяева собак — самые верные и добрые люди», - подумал Александр.

Тем временем, ему надо было работать. Достав мобильный телефон, он позвонил своему заказчику из Правительства для запроса дополнительной информации. Несмотря на то, что Ольга его предала, ему не хотелось поступать также и сдавать даму, которую в Москве все считали примером надёжности и порядочности. Разочаровывать людей — это последнее дело. Потому Александр уклончиво сообщил, что по непредвиденным обстоятельствам план сорвался. Для применения плана В, ему нужна информация о том, какие действия предпринимает французская сторона.

Через три часа Александру перезвонили и рассказали о том, что картина передана в дар некоему французскому миллионеру. У этого миллионера есть одна слабость — он игрок. У Александра в момент зародился план. Главное устранить Ольгу. Не известно, как ещё она может навредить общему делу. Сославшись на то, что невинной женщине угрожает опасность, Александр попросил отозвать её обратно в Москву. Эта его просьба была исполнена в тот же день. Свою одноклассницу он больше не видел, чему был безмерно рад, уж слишком душным она была человеком.

Несколько дней Александр ничего не предпринимал. Он просто гулял по улицам Парижа, заглядывая в местные музеи и казино. Собравшись с мыслями и отточив своё мастерство на местном населении (ведь важно учесть особенности менталитета и психотипа парижан), он договорился о встрече с миллионером. Уважаемые люди из России, с которыми тот вёл бизнес, представили ему Александра как широко известного в узких кругах ценителя живописи и местного мецената. По просьбе самого Александра они немного приукрасили его значимость и преувеличили его достоинства.  Но надо было создать нужную репутацию, дабы расположить нового владельца картины к себе.

На встрече Александр объяснил миллионеру, что картина «Париж. Бульвар Капуцинок» предел его мечтаний. Мол миллионер и так каждый день любуется Парижем, зачем ему ещё и картина. В меру польстив своему собеседнику, расхвалив красоты его родного города и заслуги его нации, Александр убедил последнего сыграть с ним партию в покер на картину. Если Александр проигрывает, то выплачивает французу стоимость картины, определённую независимым оценщиком. Если выигрывает — картина его. Азартный и польщённый француз не смог отказать русскому. Тем более, он считал себя весьма удачливым и умелым игроком.

«Скольких людей подвела самоуверенность и предательское чувство собственного превосходства», - думал Александр, усаживаясь за карточный стол с миллионером. В отличие от самовлюблённого француза, Александр сильно нервничал, потому что никогда не был уверен в себе на все сто процентов. И каждую свою победу считал немного чудом. Он был благодарен судьбе, и та поощряла его всё новыми победами. Во время этой игры, на кон которой было поставлено очень много, Александр ощущал особый прилив энергии, которой зарядился от мощной французской живописи. И эта энергия помогла ему подавить волю миллионера. Казалось, что умелый игрок управляет каждым шагом своего противника, видя его карты насквозь. Сначала умелый шулер поддавался, проигрывал, терял прекрасные карты, явно переживал поражения. Заметив, что противник совсем расслабился, почуяв запах победы и больших денег, Александр взялся за дело серьёзно. Его лицо стало непроницаемым, взгляд светло-серых глаз леденящим. Француз поёжился, почувствовав неприятный холодок, пробежавший по телу. Фортуна внезапно отвернулась от него, как капризная женщина. Он бесповоротно проигрывал... Словно падая в тёмный колодец с ледяной водой, он ощутил себя беспомощным. От него ничего не зависело, он проигрывал ..., проигрывал безнадежно. В зале стояла тишина, словно напряжение передалось всем присутствующим в казино.

Вдруг в затаившемся зале раздался страшный стон. Проиграл! Миллионер, который почти всегда побеждал и верил в свою неуязвимость, проиграл. Надо отдать ему должное — его слово стоило доверия. Оправившись от боли поражения, он подписал заранее подготовленные Александром документы о передаче картины в дар и разрешении на её вывоз из Франции.

***

– Так Александру удалось вернуть картину на родину, - закончил увлекательный рассказ мой приятель.
– Но тогда почему картина висит в музее, если это его частная собственность?
– Если я не ослышался, то он сам ответил тебе на этот вопрос. Ценность этой картины заключается в том, что она может дарит свою красоту и энергию бесконечному количеству желающих, тем самым ещё больше подзаряжаясь энергией от своих зрителей. Держать такую красоту взаперти было бы непростительным эгоизмом. По той же причине Александр передал в музей и остальные свои картины из частной коллекции. Теперь он полностью соответствует званию меценат. И культурное общество по достоинству оценило его вклад в российское искусство. То, как он добился поставленной благой цели никого не интересовало.
– Удивительный человек! - восхитилась я. А что же Ольга?
– Ольга со своей добродетелью ещё много дров наломала. Но прокол во Франции был самым значительным. Несмотря на то, что Александр её не выдал, коллегам по партии скоро стало известно о её поведении во Франции от тех льстивых французов, которые сдали её также легко, как она сдала Александра. Предателей нигде не любят. Её лишили партийного билета. Карьерный рост по линии партии стал невозможен. Она вышла замуж за себе подобного отличника, в котором увидела большой потенциал. Вырастила из него крупного чиновника. Но позже разочаровалась и в нём — он, видите ли, не соответствовал её высоким стандартам добродетели. То ли муж изменил ей, то ли не помог какому-то жулику. В общем — оступился бедолага. И ждала его та же участь, что и Александра - предательство. Иными словами - Ольга так усердно наставляла его на пусть истинный, привлекая к содействию добропорядочную общественность, что в итоге он оказался за решёткой. 
– Какой ужас, страшная женщина!
– Да, порочная добродетель, которая привела Ольгу к полному одиночеству. Общество осудило её и отвернулось. Потому что нет идеальных людей и единого мерила этой идеальности, и все люди сторонятся самозваных судей...