Виктор. День Памяти

        Формально не будучи знакомой с тем, кто в этой жизни должен был бы считаться моим двоюродным дедушкой, душой знала о нём почти всё. Я долго не могла добиться от прямых потомков Виктора, чтобы они сообщили мне точную дату его смерти. По памяти забыли, а искать документы им оказалось лень. Пока шли попытки взять их настойчивостью, меня постоянно посещала одна и та же мысль – Виктор так любил свою Мать, что пока день его памяти неизвестен, поминать его нужно в один день с ней. Я надеялась получить сведения из рук внучки Виктора не потому, что не могла получить их сама, а потому, что при наличии прямых потомков, так было бы правильно. Я хотела дать им шанс не упасть в моих глазах, а себе дать возможность не держать на сердце камень. Однако, это не помогло. Узнавать дату смерти Виктора мне всё-таки пришлось самой через ЗАГС. Я собрала комплект документов, подтверждающих родство, и получила дубликат свидетельства о смерти Виктора из Торжка. Когда я открыла Свидетельство о смерти Виктора, в графе «дата смерти» увидела дату смерти его Мамы, а моей Прабабушки. Виктор умер в один день со своей Мамой - 16 апреля 2002 года - с разницей в 50 лет.

        Когда я с болью думала о трагической судьбе Бабушки Алины, меня всегда утешала только одна мысль. Всю эту кромешную неблагодарность к ней, хотя бы на сколько-то, перекрывала любовь Виктора. Я чувствовала, что Виктор её любил. И это было так. Когда я познакомилась с его дочерью, узнала, что главная претензия, которую предъявляла своему Отцу эта женщина – его любовь к Матери и сёстрам, его гордость Матерью и забота о Бабушке Але.

         Когда Папа говорил, что брат Бабушек – Виктор - давно умер, я душой чувствовала, что он ошибается.  Папа говорил, что Бабушки умерли, а Виктор был старше Бабушек, поэтому пережить их он не мог. Когда мы говорили об этом первый раз, я чувствовала, что Виктор ещё жив. Когда мы вернулись к этому разговору через время, я духовным взором видела, что хотя Виктор уже умер, но умер, вопреки сомнениям Отца, на много пережив Бабушек. Всё это было так. Виктор отошёл ко Господу в 96 лет в 2002 году, пережив Бабушек на 8 и на 6 лет соответственно.

         Внучка Виктора Юлиановича – Ирина – когда я приехала к ним в гости в Тверь, сказала: «Удивительно. Через столько лет. Не зря он их так любил». Речь шла о моих Бабушках и о том, что я их внучка. Ира говорила ему: «Дед, почему ты их так любишь? Ведь они не родные тебе». Такие заявления его оскорбляли и вызывали негодование. Он отвечал, чтобы она не смела так говорить: «Они мне родные!!!». Виктор Юлианович и мои Бабушки были детьми моей Прабабушки Генрики-Марты от разных браков. В первом браке она осталась вдовой и вышла замуж за моего прадедушку. Виктор Юлианович и мои Бабушки были единоутробными братом и сёстрами.
 
          Виктор  никогда не был «маменькиным сынком». Он гордился матерью и хвастался тем, какой она была. Виктор никогда не был тонким и ранимым. Был сильным, хватким, волевым, энергичным человеком. Был заядлым спорщиком – настаивал на своём до конца и когда был прав, и даже если был не прав. Был заводилой и любил шумные компании. При том, что сам не пил и не курил, покупал папиросы и спиртное друзьям, собирал дома компании, - любил, чтобы вокруг было шумно и людно. На главном месте в деревенском доме в Альфимово повесил большой дореволюционный портрет Матери в шляпе с вуалью. Своих детей он хотел назвать в честь своих родителей – Генриэттой и Юлианом. «Многострадальная» русская жена настояла на том, чтобы их назвали Галиной и Юрием. Зря. Надо было называть, как хотел Виктор. Сколько русских чудаков, которые из любви к иностранщине называют детей Робертами и Альбертами и ничего, - главное, чтобы человек был хороший.  А, мы поляки и нам сам Бог велел называть детей нашими именами. Нерусское имя, дворянские корни и привычка к городской жизни не мешали Виктору Юлиановичу  - Ульянычу - ужиться и стать уважаемым человеком даже в деревне.

           Виктор не был тонким ранимым. Но, сам не будучи тонким, он ценил тонкость и ранимость в Матери и младшей сестре. Между ними была такая связь, которая сильнее земной смерти.

             На фотографии портрет моей прабабушки Генрики-Марты периода её траура по родителям. Портрет Матери Виктор Юлианович повесил в своём доме в глухой тверской деревне вместо русских икон.