Верба

Верба красная, краснотал, тальник, Saliks acutifolia Willd .

Мне лет пять, значит, это примерно 1960 год. Время года – весна, должно быть, конец марта или начало апреля. Зимы в те годы были долгими, морозными и многоснежными, не то, что в эпоху глобального потепления, как характеризуют нынешнюю ситуацию. Снега ещё полно, но он уже влажный, тяжёлый, напоённый водой. Мы с мамой едем за город за вербой накануне Вербного воскресенья – Входа Господня в Иерусалим. Старенький жёлто-красный автобус полупустой. Я прислоняю к стенке автобуса свои лыжи с палками и залезаю коленями на сиденье. Так удобнее смотреть в окно. Едем из нашего Клементьевского района Сергиева Посада (тогда Загорска) на 67 километр Московского шоссе. Это всего минут пятнадцать. Выходим. Я надеваю свои лыжи с примитивными креплениями (просто кожаными петлями, в которые вставляются валенки с колошами). Лыжные палки из китайского бамбука с кольцами (чтобы не проваливались в снег), оплетёнными кожаными ремешками. Сразу убеждаюсь, что двигаться на лыжах невозможно: прилипает снег, а о мазях мы тогда понятия не имели. Поэтому я снимаю лыжи, кладу их вместе с палками на плечо и лезу по сугробам вслед за мамой, которая в своих белых валенках проваливается почти по колена, но благо, идти не далеко - всего в сотне метров от шоссе начинаются заросли вербы. Кстати, их давно уже нет, куда-то исчезли. У основания кустов снег стаял, обнажилась земля с прошлогодней выцветшей травкой, а на почках вербы видна жёлтая пыльца. Надо же, как распустилась! Сзади темнеет густой ельник. Над ним ярко, по-весеннему, светит солнце. Мы ломаем веточки и делаем  пару букетов, которые прячем в большую мамину сумку из искусственной кожи. Посторонним не надо знать, для чего мы здесь и что делали в лесу: продолжаются хрущёвские гонения на Церковь. Даже я - малец это понимаю. Мне доходчиво объяснили, что о вере с посторонними говорить нельзя и о том, что  мы ходим в храм, никто из чужих не должен знать. Государство враждебно относится к верующим. В журнале «Крокодил» высмеиваются религиозные праздники. Там помещаются карикатуры, на которых злые старухи в платках на Рождество срубают ёлки, на Вербное Воскресенье ломают вербу, на Троицу режут ветки берёз. И подпись: «Не много ли  праздников у любителей- безобразников?» То есть верующих обвиняют в браконьерстве. Да, всё это было, и я это помню. Конечно, то не ленинско-сталинские репрессии, но детский страх от этих гонений где-то в душе остался. Это о пресловутой «детской слезинке». Скольким детям души поломали богоборцы! Однажды перед входом в Ильинский храм какая-то активистка подлетела к маме и с угрозой в голосе спросила: »Почему вы водите ребёнка в церковь?» Но мама к подобным вопросам готова и спокойно отвечает: «Живу одна. Мне не с кем его оставить». Тётка отходит ни с чем. Позже я узнал, как мне повезло – никто из моего окружения не знал, что  я хожу в церковь. А вот многие мои сверстники из других верующих семейств подвергались травле и насмешкам в школе и дома от соседей, о чём я впоследствии слышал не раз. Меня же эта чаша счастливо миновала.
                В храме на праздник много народа. Все с букетами верб и свечками. Поют тропарь «Общее воскресение…» Моя свечка так разгорелась, что опалила вербные бобышки. Они съёжились и побурели. Низенький седобородый старичок с добрыми глазами, видя это, протягивает мне роскошную ветку с крупными свежими почками, которую я вплетаю в свой букет. Старенький отец Тихон перед елеопомазанием делает объявление о завтрашней службе своим тихим кротким голосом. Всегда начинал: «Братья и сестры! В нашем святом храме богослужение будет совершаться тогда-то и тогда-то…» Говорил по-славянски: «сестры», а не «сёстры», как произносят теперь. Всё-таки старое поколение ценило церковно-славянский язык и чувствовало его красоту. А вот нынешние модернисты эту способность утратили и вводят «русизмы» где не надо, преследуя, якобы «миссионерские цели». А будут ли эти цели достигнуты при отказе от языка святых Кирилла и Мефодия?  Отец Тихон тогда казался мне глубоким стариком. А я ведь теперь старше, чем он был в те времена! Пролетела жизнь! Пожалуй, вряд ли кто остался в живых из тогдашних прихожан Ильинской  церкви Сергиева Посада. А я многих из них помню, словно видел вчера… Теперь в городе восстановили многие храмы, поэтому в церкви моего детства уже нет такой толпы даже по великим праздникам, но всё равно, туда ходят новые прихожане, многие из которых потомки тех – моих сомолитвенников из детства.
                Март 2022