Ответный удар

21. Ответный удар

Прошло еще две недели. И на очередном вечернем докладе полковник осторожно, постоянно оглядываясь, спросил Васильева, не кажется ли ему, что, с арестом террористов, все закончилось, и больше никаких угроз жизням младенца и Алексея нет, и Странник просто перестраховывается? Майор подумал и, так же оглядываясь по сторонам,  ответил, что такое подозрение и у него есть, но Наташа,  то есть эксперт, поспешно пояснил он, считает, что надо набраться терпения и ждать, не расслабляясь, потому, что вполне вероятно - затянувшаяся тишина - это тонкая психологическая игра.
- Давай сделаем так,  майор, - принял решение полковник, - работы у нас по горло и каждый человек на счету, поэтому пока у тебя там тихо пусть твоя Наташа, то есть эксперт, последит одна. А когда понадобится, я тебя сразу же отпущу.
 Прошла еще одна ничем не примечательная неделя. И еще одна.
Поздно ночью Васильеву позвонила Наташа.
-Как ты думаешь реально собрать прямо сейчас все твое начальство? - спросила она.
Васильев уже несколько попривыкший к ее импульсивности задал встречный вопрос:
-  Случилось что-то сверхважное?
 - Если я скажу, что просто соскучилась по твоему начальству, ты посчитаешь это важным поводом? - вопросом ответила она.
И это уже было знакомо майору.
- Наташа,  ну что ты сердишься, - обиженно сказал он, - я же не сам ушел, приказ есть приказ.
 - А зайти и поинтересоваться,  как там у нас дела все две недели некогда было?
 - Вот, клянусь, что б мне очередного звания не видать, секунды свободной не было. Я в город-то прибыл три часа назад. На задании был. Хотел утром позвонить. Что ты, как ежик колючая?
 -Ладно, - смилостивилась Наташа, - закончим пинг-понг из вопросов. У меня экстренное сообщение. Кажется, я вычислила направление удара. Но мне нужен мозговой штурм.
 - Хорошо, я звоню сейчас полковнику и еду за тобой. Ты где?
 - В институте. Я, кстати, тоже не нашла времени, чтобы позвонить тебе. Так что мы квиты. Жду. По дороге поговорим.
Васильев позвонил полковнику и передал просьбу эксперта. Тот сказал: “Наконец-то. Конечно. Через час в моем кабинете. Может быть будет и генерал. Так что подготовьтесь”.
Васильев глянул на часы - шел второй час ночи - и направился к двери, но его остановил телефонный звонок.
- Я тебя очень прошу, - предупредил полковник, будь предельно осторожен. Ты же понимаешь, какие у них силы и возможности.
 - Понимаю, - умилился такой заботе шефа Васильев.
Он повесил трубку и пошел. И опять раздался звонок. Он поднял трубку. С той же интонацией, тот же голос полковника повторил те же самые слова, только с легким смешком, после последнего слова.
Васильев впервые понял, что такое ужас. Ноги у него подкосились, пот крупными каплями потек за шиворот, во рту все пересохло и стало горько.
Сначала он позвонил Наташе.
- Запри изнутри дверь своего кабинета и никому не открывай! Ты поняла? Никому! Даже если моим голосом тебя попросят.
- Ты меня оглушишь. Что там у тебя стряслось? Тебя кто так напугал?
 - Все очень серьезно, Наташа. Очень. Я прошу тебя: никуда не выходи, никому не открывай дверь. Ты же умная ты вперед меня догадаешься, что происходит. Боюсь, что ты правильно все вычислила, и они это уже знают. Я еду к тебе. А ты пока думай, как нам быть.
 - Я подумаю. Это и правда страшно. Ты сам будь поосторожней.
Васильев набрал номер полковника, спросил: “Вы мне звонили?”
- Звонил. А что ты спрашиваешь?
Васильев рассказал о втором звонке.
- В принципе, это старый трюк. Мы это в академии на занятиях сами делали. Но смешок - это демонстрация отсутствия записи. Значит в лучшем случае умелая имитация голоса. Делаем так - я посылаю к тебе группу спецназа. Они подъедут через десять минут и посигналят. Только после этого выходи. Поедите за экспертом вместе.
Васильев выглянул в окно - никого. Постоял, послушал у дверей -
тихо.  Но какое-то предчувствие, что за ним наблюдают, его не покидало. Просигналила машина. Он выглянул. Это была машина отдела, и ребята, вышедшие из нее покурить, были свои. Васильев достал пистолет, так было спокойнее, выключил свет, еще раз прислушался - все тихо, открыл дверь и выскользнул в подъезд. Он не стал вызывать лифт и осторожно, озираясь по сторонам, стал спускаться вниз. Вот и первый этаж. Выход. Все чисто. Он убрал в оперативную кобуру пистолет, вышел на крыльцо... “Берегись!!!” - крикнул кто-то из ребят. Какой-то внутренний голос подсказал ему единственное правильное решение. Он отскочил назад в подъезд, и, в ту же секунду огромный кусок бетонной плиты накрыл крыльцо.
- Все нормально, - раздалось за спиной.
- Так вот откуда этот внутренний голос, - подумал Васильев и обернулся - никого.
 - Я пока побуду невидимым, - сказал Странник, - мне не очень ясна ситуация. Поезжай за Наташей. Я буду рядом.
- Мне звонили... - начал было объяснять Васильев.
 - Я все знаю, прервал его Странник. - Поехали. Надо спешить.
Ничего подозрительного не было, майор, уверяли Васильева спецназовцы, пока они мчались в центр города к мрачной темной коробке здания института.  Все было чисто: не людей, не техники. Плита эта будто с неба свалилась.
 - Все нормально мужики, - успокоил бойцов Васильев. - Она с неба и свалилась. Сказал он это так серьезно, что ребята поверили.
 - Вы интуитивно ответили совершенно точно, - подтвердил его догадку Странник. - Сейчас, когда подъедим к институту, вы не выходите из машины пока я не скажу. Берите команду на себя. Возможно за то, чтобы привести на совещание эксперта и вас придется повоевать.
- А вы точнее не можете определить? - тихо спросил майор.
- Все блокировано, - ровным голосом отозвался Странник. - Мне придется визуально определять, что за ловушку они устроили.
- Вы с кем разговариваете, майор? - поинтересовался сидящий напротив старлей.
- Ни с кем, - натянуто улыбнулся Васильев. Так, вслух размышляю.
 - Бывает, - тоже улыбнулся старлей, -  это нервы шалят.
Остановились по просьбе Странника метров за двести до институтского корпуса.
- Всем оставаться в машине, - приказал майор. - И полная тишина.
Прошло минут двадцать.  На пустынной улице показались фигуры двух человек. Они шли быстрым шагом, не разговаривая, не глядя по сторонам. Это не были загостившиеся допоздна супруги, и явно это не была влюбленная пара. На всякий случай Васильев приоткрыл дверцу машины и достал пистолет. Клацнули затворы автоматов -  спецназовцы правильно поняли сигнал. Водитель включил дальний свет и майор понял, что идущие к машине - это Странник и Наташа.
Он вышел, помахал рукой. Наташа помахала в ответ.
- Слава Богу! - только и сказал Васильев, когда они подошли совсем близко.
 - Вы прямо сейчас вызывайте подмогу, - предупредил Странник. - Минут через пять они поймут, что их провели, еще пять минут уйдет на определения направления поиска и затем начнется преследование. Их там человек десять и они хорошо вооружены.
 Васильев позвонил полковнику, доложил обстановку.
- Вы гоните на всей скорости сюда, в контору, приказал полковник.  Я вышлю прямо сейчас вам навстречу еще две группы спецназа. Если не удастся избежать боя, приказываю бойцам спецназа прикрыть ваш уход.
- Я не могу...
 - Это приказ, майор, - вы и эксперт должны любой ценой добраться живыми до отдела.
 - Слушаюсь, - буркнул майор в трубку, и отключив телефон пересказал приказ командиру спецназовцев. Тот кивнул.
Наташа села в машину.
- Я буду рядом, - вновь предупредил майора Странник.
Васильев кивнул, сел в машину, и они поехали по ночной, пока тихой и мирной улице спящего города.
Все произошло гораздо быстрее, чем предполагал Странник. Они только-только свернули с центральной улицы, как послышались характерные щелчки пуль, затем машину повело в сторону, и она чуть не врезалась в фонарный столб. Водитель резко затормозил. Все выскочили наружу. Бойцы привычно взяли в кольцо пассажиров, ощетинившись стволами автоматов. Ситуация была серьезной. Все колеса машины пробиты, до конторы ехать и ехать, подмоги нет, но, главное, не понятно кто и откуда стрелял.
- Снайперы, - предположил майор.
 - А что они не продолжают огонь? - удивился старлей, - мы же, как на ладони: стреляй не хочу.
И, словно услышав, этот вопрос опять, выбивая кусочки тротуарной плитки, защелкали пули.
-Стреляют издали, не на поражение, - определил старлей. Скорее всего, просто пытаются держать нас на месте. Показывают, что мы в зоне прицельного огня.
- Видимо так, - согласился Васильев. Тогда ты с ребятами оставайся, а мы с экспертом попробуем перебежать на другую улицу и уехать в контору.
- Подождите немного, - сказал старлей. Если сыр-бор из-за вас, то снайперы вам не дадут уйти. У них все пристрелено.
- Давайте проверим, - предложил майор. Он едва сделал шаг за пределы спецназовского кольца, как чуть ли не задевая одежду, густо защелкали пули.
 -Та-а-а-к, - протянул Васильев, вернувшись в круг, - значит правда мы на мушке. - Что будем делать?
Но делать ничего не пришлось. С включенными мигалками и сиренами к ним подъехали несколько машин спецназа, полиции, “скорой”.
-Быстро садитесь в “скорую” - громко сказал Странник.
- Понял, - кивнул Васильев и, взяв за руку Наташу сел в машину с красным крестом.
 - Попробуем прорваться, - громко и весело крикнул молодой водитель и, включив сирену и мигалку, рванул вниз по улице.
Трюк удался. По ним никто не стрелял и спустя полчаса они уже въезжали в закрытый двор здания отдела.

 
Мозговой штурм


Их ждали. На площадке, возле зала совещаний, стоял, явно нервничая, только полковник, остальные уже сидели за овальным столом. Увидев Васильева и эксперта, начальник отдела словно сбросил с плеч тяжёлый груз, казалось, что ещё секунда и он кинется обнимать своего опера. Но сдержавшись, полковник только пожал ему руку, тихо бросив: «Молодец», кивнул эксперту, и они пошли к столу.
Генерал в две минуты изложил причину экстренного совещания, и все взгляды устремились на эксперта. Она включила микрофон, извинилась за то, что стала причиной этого ночного сбора и, сказав: “Суть моей гипотезы в том..., - замолчала.
-Мы вас слушаем, - подбодрил ее генерал.
-Да, да, я сейчас, - как-то испуганно сказала Наташа и опять повисла нервная тишина. - Не могу вспомнить, - пробормотала она тихо. - Ничего не могу вспомнить! - громко, со злостью повторила она и заплакала.
- Перерыв. Можно покурить, - объявил генерал.
 Все потянулись к выходу. Васильев, тихонько тронув Наташу за плечо, спросил:
- Что с тобой?
- Не знаю, по-детски всхлипывая, ответила она. - Ничего не знаю. Помню, что должна сказать что-то очень важное. Но не могу вспомнит даже тему.
- Подошел генерал. Присел рядом. Достал из портфеля плоскую фляжку, складной стаканчик, плеснув в него, протянул Наташе, пояснив:
- Помогает успокоиться. Это коньяк. Хороший, французский.
Васильев взял стаканчик, сделал глоток, подтвердил:
- Правда, хороший. Выпей.
Наташа, улыбнувшись сквозь слезы, спросила:
- Что вы со мной, как с больной разговариваете? И залпом выпила содержимое стаканчика.
- Сейчас мне доложили, - сказал генерал, - что там, возле института уничтожены три снайпера. Двух взяли живыми и везут сюда. А кабинет эксперта и двери ее квартиры были заминированы. Причем так профессионально, что разнесло бы в клочья гарантированно. Так что враг у нас серьезный.  - И, глядя на Наташу, добавил, - как вам удалось живой выбраться, до сих пор не понимаю.
 - Странник, - вскрикнула она. - Я все вспомнила. Где Странник?
 - Он сказал, что будет рядом, - ответил майор.
 - Это он вас вывел? - изумился генерал.
 - Он, - возбужденно ответила Наташа. - Он появился в кабинете неожиданно. Спросил можно ли выйти отсюда через окно. Я сказала, что можно, но для этого нужен вертолет. У нас самый верхний этаж. “Отлично,” - сказал он, открыл окно вернулся ко мне, обнял и через несколько секунд мы уже стояли внизу, под окнами. Как это произошло, я даже не поняла. Потом по нам стали стрелять. Он сказал: “Вы не бойтесь. Идите спокойно”. И я шла сквозь эту стрельбу, в каком-то странном состоянии, будто сонная. Понимала, что пули летят прямо в меня, чувствовала жар от них и видела, как они падают к ногам. Но мне не было страшно.
 - А ты вспомнила, что за гипотеза у тебя родилась? - осторожно спросил майор. - Ты мне еще звонила и просила собрать экстренное совещание.
Наташа прикрыла глаза, наморщила лоб.
- Что-то с газетами связанное... - прошептала она, - я высчитала вектор... и могла предугадать следующую публикацию, и следующую... Вот только о чем? - Она открыла глаза, энергично потерла ладонями виски. - Не могу. Простите. Не могу ничего вспомнить. Какой-то провал в памяти. Все детали помню. Как обрадовалась и стала Васильеву звонить, помню. А затем - полный мрак.
 Она опять было собралась заплакать, но тут рядом с ней образовался Странник. Он выглядел так, словно только что вернулся с Юга: загорелый, похудевший.
 - Вы будто месяц у моря под солнышком лежали, - сделал комплимент майор.
- Таким солнышком, под которым я был можно выжечь весь город, - мрачно среагировал Странник. - Отойдите немного от эксперта, - попросил он, и, положив ладони на голову Наташи, вполголоса сказал: “Сейчас ты все вспомнишь, девочка”.
Со стороны казалось, что после этих слов оба они и Странник, и Наташа вспыхнули ярким бело-синим, как при электросварке, пламенем. Это продолжалось несколько минут. Затем пламя погасло, Наташа сердито посмотрела на часы, потом на генерала, и резко спросила:
- Что же так долго ваши сотрудники собираются?
 - Простите, - просияв, извинился генерал и гаркнул, - начинаем!
Через минуту все заняли свои места. Генерал повторил свое краткое вступительное слово и опять все взгляды устремились к эксперту. Она включила микрофон, извинилась за то, что стала причиной этого ночного сбора и, тщательно взвешивая каждое слово начала.
-Суть моей гипотезы в том, что я предполагаю наличие некого четкого плана по формированию негативного общественного мнения по отношению к медицинским учреждениям города. Контент-анализ материалов, опубликованных в средствах массовой информации, позволил нам выявить тот ряд изданий, который задействован в реализации плана. А затем я пришла к убеждению, что некий субъект, группа людей или организация готовятся к осуществлению второго этапа плана, который, как я полагаю, может привести к некоему психологическому взрыву у той части горожан, которая регулярно получает эти издания. И этот этап, по моим ощущениям, может наступить в самое ближайшее время. С подобной практикой психологической обработки огромного количества людей в масштабах города я еще не сталкивалась. Честно говоря, я даже и представить не могла, что такое возможно в наше время. Если есть вопросы, готова ответить.
Первым ввязался в дискуссию начальник управления информации. Не скрывая раздражения, он сказал:
- Как же тяжело с вами теоретиками работать. И вы среди ночи собрали здесь людей, чтобы с высокой трибуны произнести вот этот набор, облаченных в научную упаковку, банальных истин? Для того, чтобы рука журналиста потянулась к перу, ему достаточно самому столкнуться с нашей медициной. И негативное отношение к ней не нужно формировать специально. Оно уже существует. Я вас, наверное, сильно удивлю, как ученого, но это негативное отношение справедливо и, надеюсь, перед нашим управлением не поставят задачу уверить людей в обратном.
- В зале раздались смешки. Васильев с жалостью посмотрел на Наташу - каково ей выдержать такой удар. Но она совершенно спокойно выслушала эту тираду и, повернувшись к генералу, уточнила:
 -Насколько я поняла, вопросов нет, и мы сразу приступили к обмену мнениями?
- Вопросы к докладчику есть? - спросил тоже несколько расстроенный выступлением эксперта генерал. И подождав немного, констатировал, - вопросов нет.
 - Тогда я снова объясню, зачем я попросила собрать среди ночи занятых и серьезных мужей. Постараюсь,  на сей раз,  учесть тот факт,  что с вами практиками тоже работать непросто.
- В зале опять раздались смешки.
 Наташа вставила в компьютер флэшку, попросила:
 - Прошу вас внимательно смотреть на мониторы.
 На этот раз она говорила эмоционально и расковано:
 -  Мне поставили задачу настолько размытую и далекую от науки, что скорее она подошла бы сказочным героям. Там им почему-то вечно дают задания - пойди туда, не знаю куда и принеси то, не знаю что. Мне нужно было вычислить некий специальный, нацеленный на негативную, взрывную реакцию людей, спланированный, выстроенный в систему медийный проект. Сделать это было крайне сложно потому, что, ни давшие мне это задание, ни я не знали главного - что нужно искать. Несколько слов о банальностях. - Она сверкнула глазами в сторону начальника информационного управления. - Я не журналист, не социолог, и не работник службы безопасности. Я - ученый, психолог. Как житель нашего города, я прекрасно знаю какой у нас уровень здравоохранения, культуры, обслуживания и прочего. Но, как ученый-психолог, я легко отличаю публикации обычные, информационные, проблемные, критические, от специальных, программирующих, если хотите, зомбирующих. Гораздо сложнее, уловить систему этих публикаций и на порядок трудней вычислить цель. То есть, ответить на самый, казалось бы, простенький и банальный вопрос - зачем?
А теперь смотрим на экраны. Перед вами первая, насторожившая меня публикация. - Она подождала, пока все ее прочтут, и продолжила. - Вроде ничего такого странного. Перепечатка из американского таблоида о том, что на земле существует масса неизвестных детских болезней, которые современная медицина не может не только лечить, а даже диагностировать. Беда теоретиков в том, что у них, в отличии от практиков, по самым банальным фактам возникает масса вопросов. И я сразу обратила внимание на отсутствие ссылок на каких-то ученых, проводивших исследования на эту тему, или научных институтов, лабораторий. Нет, просто общая фраза: “Как утверждают американские исследователи...” Второй момент. А почему именно детские болезни? Где тогда информационный повод: статданные о резком увеличение детской заболеваемости, смертности, описание конкретных случаев этих новых заболеваний? А ничего нет.
Смотрим следующую статью. Она о туризме. Но опять привязана к теме детских заболеваний. И опять у меня те же вопросы: почему без ссылок, почему именно детские и неизвестные болезни? Кстати, обратили внимание, что это уже о детях, приехавших из заграничных поездок в нашу страну. А дальше с небольшим интервалом пять публикаций о том, насколько готовы у нас в стране вообще, и в нашем городе, в частности, медицинская наука, учреждения здравоохранения и власти к новому вызову времени. По версии издателей - совершенно не готовы. - Она опять подождала пока все пробегут глазами публикации, и, глядя на своего оппонента, продолжила:
- А теперь выводы. Поскольку я не вижу никаких реальных причин для паники, то предполагаю, что эта паника искусственно организуется. А для подтверждения выводов ознакомьтесь с официальными ответами соответствующих федеральных министерств и нашего городского управления.
 И опять все уткнулись в экраны. В ответах сообщалось, что в последние годы ни за рубежом, ни у нас не было зафиксировано ни одного случая заболевания неизвестными детскими болезнями.
- Может быть, я ошибаюсь, но, мне кажется, что были у меня основания для экстренного совещания.
 -Блестящий анализ! - с восхищением воскликнул генерал.
 - Минутку, у меня вопрос, - поднялся со стула начальник информационного управления. - А почему вы не предположили, что это не злой умысел и не специальное зомбирование населения, а обыкновенные “страшилки”, которыми во время подписки потчуют читателей все газеты мира?  Мы попросим названные вами редакции опубликовать официальные ответы. И этого будет достаточно, чтобы успокоить людей.
 -Вы, как практик, считаете, что публикация ответов разом успокоит людей? - изумилась Наташа. Простите, но мне, как теоретику, кажется, что этот шаг только накалит обстановку. Мало того, я почти уверенно, что именно этого шага от нас и ждут.   
 Можно было бы, конечно, списать это на то, что редакторы ставили на первые полосы скандальный материал, не задумываясь просто для того, чтобы поднять тираж. Но я проверила - все материалы во все издания приносил один и тот же человек, представляющийся председателем фонда защиты детства. А кто у нас откажется от такого благородного дела, как помощь детям? Причем этот защитник детства не оставлял никому своих координат, объясняя это бескорыстием, мол, ни славы, ни денег ему не нужно.
И, последнее, в том таблоиде, на который шла ссылка в первой публикации, такой статьи не было. Не было на эту тему в американской печати вообще ни одной статьи. Я проверила. Есть еще вопросы?
Вопросов не было. Все с восхищением смотрели на эксперта. А она уже без полемического накала в голосе, а устало сказала:
- Я -то попросила вас собраться только потому, что мне необходим мозговой штурм. У меня есть уверенность, что преднамеренно и высокопрофессионально горожан психологически готовят к каким-то агрессивным действиям.  Против чего, или кого будут они направлены я не знаю. Но в том, что все подготовлено и осталось лишь только дать в какой-то форме команду для атаки я уверена на сто процентов. Давайте вместе поищем варианты действий наших противников и вероятные направления их ударов. Моя рабочая версия - главное направление удара - младенец. А теперь давайте обсуждать.