Опасная игра

22. Опасная игра


Совещание закончилось в шесть утра. Генерал попросил остаться полковника, Васильева и эксперта.
- Вы человек гражданский, - обращаясь к Наташе, сказал он, - и приказывать вам я не могу. Но, поверьте мне, как профессионалу, видимо вы попали в десятку и все решится в ближайшее время. Теперь для них вы главная угроза потому, что кроме вас никто не сможет вычислить последний ход их операции. И, конечно же, они сделают все, чтобы вас... - генерал замешкался, подбирая выражение.
 - Грохнуть, - подсказала Наташа.
-Нейтрализовать, - нашел слово генерал.  - И не только в целях вашей безопасности, но и для эффективного противодействия террористам я прошу вас не возвращаться ни домой, ни на работу, и никуда не звонить.
 - Я все понимаю и согласна с вами полностью, - неожиданно для генерала, готовившегося долго уговаривать эксперта, сказала Наташа
-  Замечательно!  - воскликнул генерал, для которого самым трудным всегда были переговоры с женщинами, да еще без погон. Остальное было привычным и простым.
Решили, что Васильев отвезет, соблюдая строжайшую секретность, эксперта на охраняемую конспиративную квартиру.
- Всем отдыхать до 14 часов, - тоном приказа сказал, прощаясь, генерал, - аналитики пока проработают все принятые на совещании версии, и в 16 часов соберемся  у меня в кабинете.

Но отдохнуть не пришлось никому. События стали развиваться быстрее, чем предполагала Наташа. Васильев отвез её в безопасное место, привычно все проверил и, убедившись в отсутствии на всем маршруте следования лишних глаз и ушей, отправился домой. По дороге он прикупил пару баночек пива и в прекрасном настроении поднялся к себе. Он быстренько побрился, поплескался под душем, с удовольствием надел просторный домашний халат. Затем, вспомнив, что со вчерашнего дня ничего не ел, поджарил глазунью из пяти яиц, налил пивка и стал, по-холостяцки, неспешно завтракать.  «А теперь спать», - позавтракав, вслух отдал он себе самую приятную команду и, не раздеваясь, завалился на диван.

                ***
Наташа осмотрела квартиру, и она ей понравилась. Молчаливый, высокий, крепкий молодой человек, приставленный к ней для охраны,  принес контейнер с горячим завтраком, и,  махнув рукой в сторону кухни, сказал, что кофе и чай она может пить в неограниченном количестве и когда захочет.
“Все включено”, - пошутила Наташа.
Охранник, видимо никогда не отдыхавший в Турции, шутки не понял и сухо заметив, что наоборот, все выключено, предупредил: “Если что - я в соседней комнате”.
Приняв ванну,  Наташа пошла на кухню и стала завтракать. В доме было тихо и она услышала, как позвонили во входную дверь. Наверное, должен был прозвучать какой-то особо обговоренный звонок, потому что охранник не подошел к двери. Но через мгновенье  звонок затренькал вновь и не прекращался до тех пор, пока охранник не подошел к двери и не спросил довольно грубо: “Что надо”?
“Откройте, это свежие газеты для эксперта”, - громко сказали за дверью.
“Оставьте в почтовом ящике”, - сказал охранник.
“Просили отдать прямо в руки”, - настаивал на своем голос.
Наташа вышла в коридор и почему-то шепотом подтвердила охраннику: “Я,  в самом деле,  жду почту”.
Охранник тоже шепотом сказал: “Бегите в спальню, возьмите возле телевизора пульт, наберите на нем число 223, когда  откроется дверь,  у вас будет 10 секунд, чтобы войти в нее. Вас оттуда выпустят наши ребята”.
“Что происходит”? - спросила она.
“Бегите, времени в обрез”! - шепотом, но повелительно сказал охранник, доставая из торчащей под мышкой кобуры пистолет.
Наташа уже поняла, что все серьезно. Она вбежала в спальню, нашла пульт, набрала код. Прямо возле кровати отъехал вглубь прямоугольный кусок стены размером в стандартную дверь. В этот момент в коридоре раздался какой-то треск, затем послышались приглушенные вскрики, как при схватке в карате, стук падающих предметов, и отчетливо различаемая фраза: “Где она?” А «она» именно после этой фразы влетела в открывшуюся нишу. Наверное, в последнюю секунду, потому что потайная дверь тут же закрылась. Она даже не успела разглядеть ступеньки и грохнулась куда-то вниз.


Начальник отдела по борьбе с терроризмом только собрался позвонить на конспиративную квартиру, чтобы узнать, как там устроилась эксперт, как раздался звонок прямой связи с оперативным дежурным.
“Товарищ полковник, совершено вооруженное нападение на объект номер три”, - доложил дежурный.
“Подробнее”, - потребовал, похолодев, полковник. Объект “три” и был той квартирой, куда поселили эксперта.
“Сработала тревожная кнопка, - начал рассказывать дежурный, наши позвонили охраннику, тот мобильник включил, но не ответил. Наверное, трубка упала. Наши слышали явный шум борьбы. Потом телефон отключили. Только что туда уехала опергруппа”.
 “Позвоните им и скажите, чтобы без меня на объект не входили, - приказал полковник, это - первое. Найдите Васильева и передайте, чтобы он срочно ехал на объект. Это - второе. И, третье, - обо всех новых сообщениях,  немедленно   информировать меня лично. Выполняйте”!
               
                ***

Странник был бессилен что-то сделать. Он по-прежнему не мог найти следов ушедших, но знал точно, что это они ведут свою опасную игру, подыскивая психологически готовых выполнять их задания людей, лишая их собственной воли и направляя  на выполнение грязной работы. Это ушедшие умели делать. Странник еще раз эпизод за эпизодом отсмотрел все случившееся за последние часы. Вот Васильев отвез Наташу на квартиру. Никто за ними не следил. Он сам это проверил. Откуда тогда эти четверо, в надвинутых на глаза вязаных шапочках и одинаковых черных спортивных костюмах, так быстро узнали местонахождение совершенно секретного объекта? Кто им сказал, что именно туда увезли эксперта? Об этом вообще знали только несколько человек. Он еще раз посмотрел, как профессионально и четко работали эти в масках. Они легко и почти бесшумно взломали дверь, молниеносно разоружили и связали охранника, и, без сомнения, выполнили бы задание, а это, безусловно, был захват эксперта, если бы не предусмотрительность службы безопасности. Потайную дверь они все-таки нашли, но не открыть замок, не взломать ее так же быстро, как входную не сумели. А времени им на решение задачи оперативники отмерили скупо. Они появились возле подъезда неожиданно, как из-под земли, затем буквально через пару минут, почти одновременно подошли Васильев и полковник, и операция началась. И это тоже были профессионалы. Они так быстро и так плотно блокировали все выходы, что те четверо даже не попытались прорваться. Они выбросили в коридор пистолеты и, подняв руки над головой, вышли сами. Документов при них, естественно, не было, на вопросы они не отвечали и их, заковав в наручники, повели на выход. Пока они спускались, полковник и Васильев зашли в комнату, набрали код, дверь открылась и тут же в проем пулей влетела Наташа. Она была настолько испуганна, что не смогла даже улыбнуться майору, кинувшемуся к ней.
-Что будем делать? - спросил Васильев начальника.
-Поехали к нам, - хмуро предложил полковник, - перейдем на осадное положение. - И, чуть помедлив, добавил, - надеюсь, они не станут штурмовать нашу контору. 
             
И опять он опоздал. Странник, наверное, в десятый раз прокручивал перед глазами эти эпизоды. Вот машины подъезжают к зданию службы безопасности. Открываются массивные ворота, они заезжают во двор. По одному из машин выводят задержанных. Под конвоем они движутся в сторону открытой двери изолятора и вдруг один за другим начинают падать. Буквально в течении нескольких секунд все задержанные лежали навзничь на асфальте двора с аккуратными дырочками во лбу, из которых тоненькой струйкой бежала кровь.
«Я его вижу!» - крикнул один из оперативников и показал рукой на крышу соседнего здания. Все посмотрели туда. На плоской крыше высотного дома стоял человек в черном комбинезоне с винтовкой в руке. Заметив, что обнаружен, он бережно положил винтовку, помахал рукой, как бы приветствуя почтенную публику, и, неожиданно для всех наблюдавших, прыгнул вниз. С улицы раздались крики, визг тормозов машин -   в общем, все было ясно.
Не ясно Страннику было одно - и те, что совершили налет на конспиративную  квартиру, и снайпер были людьми, а  руководили ими, он уверен на сто процентов,  ушедшие.  Как они это делали, не оставив даже для него никаких следов - загадка.

Странник появился в разгар совещания. Никто уже не удивлялся его неожиданным появлениям и исчезновениям. Привыкли. Генерал просто кивнул головой, приветствуя, а полковник показал глазами на стул рядом с собой.
- Ввожу в курс дела, - обращаясь к Страннику, сказал генерал. Мы пытались проанализировать наши последние провалы, и пришли к выводу - наши и, кстати, ваши противники не могли получить информацию от нас. Мы предполагаем, что утечка идет от вас. - Генерал сделал паузу, в ожидании возражений. Но Странник возражать не стал. Более того, он виновато проговорил, что сам хотел об этом сегодня заявить и попросить помощи. И тут растерялся генерал.
 - Вы?! Помощи от нас?!
 - Да, - подтвердил Странник. - Каким-то образом ушедшие не просто знают обо всех наших планах, им известно содержание всех конфиденциальных разговоров, они в курсе всех наших перемещений...
 - Я знаю, каким образом, - перебил отчаянный монолог Странника Васильев. - Все элементарно. Вам кто-то прицепил самый банальный “жучок”, только очень мощный.
-  Какой  “жучок”? - изумился Странник.
 - Подслушивающие устройство, - пояснил генерал и, обернувшись к Васильеву, попросил, -  продолжайте.
 - Да я, в общем-то, все сказал, - развел руками Васильев, - надо, чтобы наша техническая служба его проверила.
 - Проведи его в лабораторию, - попросил Васильева полковник. А мы пока чая выпьем.
Странник безропотно встал и пошел вслед за майором.
Через двадцать минут они вернулись в кабинет, и Васильев доложил, что действительно обнаружен “жучок”.
-  Наши спецы уверяют, что такого еще не видели и даже не предполагали о существовании подобной разработки. Микроскопическая плёночка, приклеенная на руке, давала мощный остронаправленный видео и аудио сигнал. Они попытались засечь приемник, но сигнал сразу исчез и “жучок” самоликвидировался.
-А как же прибор действовал, когда вы того... исчезали, появлялись? - спросил вконец удивленный генерал у Странника.
- Я знаю одно, - жестко произнес Странник, - нам категорически запрещено разрабатывать и использовать технические средства. Не стоит пояснять, почему...
- Почему? - спросила, еще не совсем пришедшая в себя от потрясений дня, Наташа.
 - Мы не имеем право оставлять следы своего пребывания, - ответил Странник и продолжил. - У меня был только один контакт с представителем ушедших, видимо тогда он мне и прикрепил эту пленку. Но раз уж пошли они на такие нарушения всех норм, значит, развязка близка.  Наташа, вся надежда на вас. Сейчас, я уверен, будут действовать только люди.
 И опять возникла долгая пауза.
 - Хорошо, - подытожил генерал, - раз все молчат, значит, все согласны. И, глядя на Наташу, - добавил, - мы переходим на казарменное положения. Будем здесь дневать и ночевать, чтобы оперативно среагировать в час “икс”. Нам бы еще знать, когда он наступит и каким будет.         
   
 
Началось               

Все началось в тот же вечер. В выпуске теленовостей по местному каналу сообщили о том, что в больницы города стали поступать дети с признаками какого-то странного заболевания. Ведущая выпуска взволнованно говорила, что детей привозят на скорой помощи со всех концов города, что общее у них - высокая, под 40 градусов температура, которую родителям не удается сбить. Кроме того, дети учащенно дышат, будто задыхаются. Причем, все заболевшие совсем крохи, в возрасте от восьми месяцев, до двух лет, что значительно усложняет диагностику.
Наташа тут же зашла в кабинет генерала и со словами: “Я уверена - началось”, - подала флэшку с записью теле сообщения. Через пять минут кабинет заполнили руководители основных отделов и операция началась.
В течении часа выяснилось, что в больницы поступают дети, но в пределах обычной нормы и с обычными, свойственными сезону заболеваниями. Никаких вспышек, болезней, тем более неизвестных, да еще и в определенном возрасте не зарегистрировано. Все главврачи в один голос уверяли, что это даже не “утка”, а просто бред. Утром почти все газеты со ссылкой на телеканал перепечатали тревожное сообщение, пообещав в следующем номере дать комментарии. Телеведущая сказала, что эту информацию она получила на официальном бланке фонда защиты детства.  Днем другой местный канал заявил, что количество больных детей исчисляется сотнями, уже есть случаи смерти, а врачи никак не могут диагностировать болезнь или хотя бы выявить источник заболевания. В городе началась паника. И хотя вечером на всех телеканалах официальные лица, представляющие здравоохранение и власть, опровергли сообщения фонда защиты детства, пообещав начать судебное преследование распространителей заведомо ложной информации, это только усилило панические настроения горожан. Утром все местные газеты опубликовали результаты проверки фактов, изложенных телеканалами, экспертной медицинской комиссией. Ни один из них не нашёл подтверждения. Вывод комиссии - массовой госпитализации детей не было и нет, никакой неизвестной болезни нет и вообще никаких чрезвычайных событий в городе, связанных с детьми, не происходит. Но слухи сделали свое дело и чем активнее опровергали ложь официально, тем больше люди верили слухам.
Отдел по борьбе с терроризмом мобилизовал всех на поиск хоть кого-то из представителей фонда защиты детства. Вроде бы не иголка в стоге сена - десятки свидетелей дали описания руководителя этой загадочной организации, у оперативников был его фоторобот. Но тщетно - ни офиса фонда, ни координат руководителя и вообще никаких материальных следов деятельности, кроме, появляющихся то в одной, то в другой редакции текстов с очередной порцией ужасов на фирменном бланке этой организации обнаружить не удавалось.
Когда Странник появился в аналитическом отделе, Наташа в отчаянье заявила ему, что в человека-невидимку она не верит, и еще меньше верит в невидимку организацию, и, заявила довольно резко: “Эту свистопляску устроили ваши!”
Странник не обиделся. Наоборот, он провел рукой по волосам эксперта,  то ли успокаивая ее, то ли снимая информацию,  и пробормотал виновато, что сам подозревает ушедших, но обнаружить их след не может, поскольку делают все они руками людей.
- Бомба уже заложена, таймер включен, - печально сказал он, - взрыв произойдет неизбежно. Единственное, что мы можем сделать - вычислить его направление.
- А что его вычислять? - удивилась Наташа, - это младенец. Могу предположить, что слух, который и взорвет бомбу, появится сегодня ночью.
- Почему ночью? - спросил Странник.
- Потому что ночью больше всего верят страшным слухам. Вы что не помните, как в детстве по ночам все мы пугали друг друга? -  Наташа подняла вверх руки со скрюченными пальцами и завывающим голосом произнесла: “В черной-пречерной комнате, на черной-пречерной кровати, завернутый в черный-пречерный...” - она прервала свой монолог,  заметив круглые от изумления глаза Странника и, захохотав,  сказала, - я забыла, что вы другой. Я даже не знаю, бывает ли у вас детство.
- Не бывает, - отчего-то печально заметил Странник, - и спросил, - когда начнется совещание?
- В два ночи.
- У меня почти три часа, - что-то прикидывая в уме, сказал Странник. - Попробую что-нибудь узнать. Вы передайте генералу, пусть он усилит охрану Младенца.
Наташа проследила глазами, процесс исчезновения своего собеседника, вздохнула и пошла к генералу.
Генерал очень серьезно отнесся к их гипотезе о бомбе с включенным таймером и тут же по телефону приказал усилить охрану. Затем, показав рукой на стул, предложил:
-Давайте пока есть немного времени попробуем построить модель этого взрыва.
И они стали прогнозировать возможные варианты развития событий в ближайшие часы. Перебрав все, даже самые фантастические ходы противников, они, почти без споров, сошлись на том, что, во-первых, детонатором  взрыва будет не просто слух, а призыв к каким-либо активным действиям, и, во-вторых, произойдет это максимум в течении суток, в любую минуту.
-Пока ждем в полной готовности, - подытожил генерал и, глянув на часы, заметил, - можем еще до совещания поужинать, неизвестно, когда в следующий раз придется поесть.
                ***
Есть такое грубое выражение:  “Накаркал”, с интеллигентным вариантом “Как в воду глядел”. Наташа, естественно, вспомнила оба этих варианта, когда,  едва успев дойти до своего кабинета, где лежали закупленные с вечера бутерброды,  услышала трели телефонного звонка.
- Прошу вас срочно вернуться ко мне, - попросил генерал таким голосом, что Наташа,  мигом похолодев,  отчетливо поняла - началось.
В кабинете уже сидели полковник и Васильев. Генерал с кем-то говорил по телефону. Наташа присела рядом с майором, наклонившись к нему,  спросила: “Ты что такой измученный?”
“Мы в кабинетах не сидим, по улицам бегаем”, - вяло съязвил Васильев.
“Бедненький”, - шепнула Наташа с такой интонацией, что Васильев, слегка покраснел и заметно повеселел.
Генерал повесил трубку и без всяких вступлений  сказал:
-Ситуация критическая. Младенец исчез. Причем, буквально за час, до прибытия усиленной оперативной группы.  Сейчас придут руководители подразделений доложат обстановку и будем принимать решение...
               
                ***
Было уже около двенадцати ночи. Но в комнате горели все лампы. Алексей сидел возле стола, на котором не было ничего, кроме портрета Людмилы. Он разговаривал с ней, живой и веселой, понимая, что так и сходят с ума, что надо бы прекратить это самоистязание. Но ничего не получалось и каждую ночь он иногда час, а иногда до утра вот так сидел напротив портрета, смотрел в смеющиеся глаза и рассказывал о том, как прошел день, о проблемах, о том как он любит ее и как плохо, что ее нет рядом.
Отвлек его звонок в дверь. Это был сосед - вечно полупьяный, помятый, пожилой мужичок, живущий над ним.
-Выручай, сосед.
Алексей вздохнул. Он понимал, что так просто мужичок не отстанет.
- Я знаю, что уже много должен, но я отдам, - завел знакомую песню сосед. - В конце месяца нам премию обещали, получу и сразу все отдам.
Алексей побрел в комнату, сопровождаемый бормотаньем семенящего рядом соседа, достал из кармана пиджака бумажник, вынул тысячерублевую купюру, спросил: “Хватит?”
Тот, продолжая бормотать, кивнул и, вдруг, словно что-то включилось в голове,  и Алексей осмыслил, что не про злобную жену, и не про жадного начальника, как обычно говорит сосед, а рассказывает свежие слухи, рожденные  запущенной  кем-то и зачем-то “уткой” про косящую детей эпидемию неизвестной болезни.
- ... Жена мне и говорит: “Если власти не хотят принимать никаких мер, мы сами их примем”.
-А у нее какие проблемы? - удивился Алексей.
-А внук. У нас же внук родился полгода назад, - вскричал сосед. И вчера он тоже стал задыхаться, и мы на скорой увезли его в детскую больницу. Что там творится, ты не представляешь. Дети мрут десятками, врачи ничего сделать не могут, матери в истерике...
-Вы это сами видели? - прервал соседа Алексей.
-Нет. Рассказывали там в больнице женщины. Но это точно! Про это все знают. Люди уже знают даже откуда пошла эта зараза, но врачи не хотят признавать, чтобы власти по башке не настучали. И скрывают правду. А детишки мрут. Ну, ничего, сами разберемся и с младенцем этим заразным, и с властями.
-С каким младенцем? - спросил Алексей автоматически, уже зная каким будет ответ и понимая зачем и для чего запускались все эти слухи.
- Да в Дом малютки  которого сдали, когда мать его на пожаре погибла. По телевизору про это показывали.
- Понял, - сказал Алексей, и, подталкивая соседа к выходу, добавил, - время позднее, мне рано вставать, вы уж простите.
Закрыв за соседом дверь, Алексей быстро оделся, вызвал такси и через десять минут уже мчался к знакомому зданию. По дороге он все детально обдумал и когда вышел из машины уже знал, что нужно делать. Он не удивился, увидев во дворе Дома малютки и у парадного входа людей в камуфляже, это было предусмотрено его планом. Он обошел здание, перелез через невысокий забор и по хорошо знакомой ему неосвещенной тропинке быстро пересек двор, прокрался к черному входу, чертыхнулся когда понял, что дверь наглухо забита, но тут же вспомнил про окно на втором этаже, которое всегда закрывалось только на согнутый гвоздь и, схватившись за козырек над дверью,  подтянулся, влез сначала на этот козырек, затем на подоконник. Пару минут он присматривался и прислушивался - все было спокойно - к счастью, шпингалеты на окна не поставили и, без труда раскачав гвоздик, он открыл окно и спрыгнул на лестничную площадку. Ему опять повезло - никто не увидел, никто не услышал - и он на цыпочках, все время оглядываясь, пробрался к знакомой двери и, чувствуя, как гулко колотится сердце, открыл ее. В комнате горел только ночник, чуть освещая синим светом четыре кроватки, в которых спали малыши. Алексей присмотрелся и, понял - его задача упрощается, прямо на него смотрел, улыбаясь, проснувшийся младенец. Алексей подошел к кроватке, взял на руки этот маленький теплый комочек и слезы потекли из его глаз. Но надо было торопиться и огромным усилием воли отогнав, пронзившие его  воспоминания, Алексей  уложил в приобретенную когда-то Людмилой специальную сумку младенца, прикрепил ее за спиной и осторожно вышел в коридор.

Только когда Алексей добрался до угла, где его ждало такси и, сев в него назвал адрес, Странник немного успокоился. Он никогда не мог понять логику поведения людей, но его устраивало, что хотя бы сами они в большинстве случаев ее понимают. Вот и Василий сразу же, не задумываясь, стоило Алексею позвонить ему и в двух словах изложить ситуацию, рявкнул: “Ты еще спрашиваешь, хватай его в охапку - и ко мне”. И Наташа, когда генерал сказал, что Младенец исчез, сразу же предположила, что его забрали не бандиты, посланные ушедшими, а кто-то из тех, кто его знал. И означает это одно - готовится что-то ужасное, о чем все, кроме нас с вами знают.
И генерал сразу все понял и уже через час вместе с поднятыми на   ноги спецами из всех служб города вычислил Алексея. Но про дружбу Алексея с Василием не знал вообще никто. Странник мог бы дать им эту ниточку,  но что-то его настораживало, не мог он с полной уверенностью даже себя убедить в том, что лучше, чтобы спецслужбы нашли сейчас Младенца, или не нашли,  и, что безопасней:  оставить все на волю самих людей или дать им подсказку. Он связался с Наставником. “Если нет вмешательства Миссии, пусть все решают сами люди”, - сказал он.
“Я не уверен, что нет вмешательства”, - признался Странник.
“Как только будут прямые доказательства - вызывай, а пока следи за событиями”, - попросил Наставник.