Цолак

Турецкая резня. На этот счет у большинства из проживающих в Грузии армян своя история спасения. Все, что осело в моей памяти «из личного» - не от первых лиц. Бабушки давно нет в живых. А не стало ее, когда мне всего то было 4 года. У меня трагическая история предков причудливым образом переплетается с моей любовью к лошадям. Мама как - то заметила, что это передалось мне от бабушки, которая до конца жизни сокрушалась по Цолаку.
У нас дома висела подкова. Долгое время висела. По левую сторону от входной двери.
Семья бабушки до конца отказывалась верить в реальность происходящего. Бабушка росла в счастливой и благополучной семье. Прадед работал подрядчиком на железной дороге, прабабушка занималась хозяйством и воспитанием детей. Девочки, их было трое Сусанна, Кнара и Гоар учились в гимназии.
Жили они в большом и просторном доме. С конюшнями и экипажами. Как и полагалось состоятельным людям. Прадед много путешествовал. Возвращался неизменно с подарками, гостинцами. Бабушка часто вспоминала, как он поехал по делам в Париж. И привез оттуда своей супруге моей прабабушке очень красивую муфту из белого меха. А в муфте в качестве сюрприза лежали французские духи. Прошло время, духи вышли, а запах духов в муфте так и остался. Стройный стан, высокий воротник стоечкой на длинной шее, светлые волнистые волосы, собранные и заколотые высоко на затылке. Такой я запомнила прабабушку из фотографии. И мужчина рядом с ней, в костюме с галстуком и брошью в этом самом галстуке, прадед. Жаль снимок не сохранился.
Когда начались события 1915-го года в семье вроде, как и понимали, что оставаться в родном доме становится небезопасно. Но, покидать Турцию все равно не спешили. Пока как-то вечером не зашел сосед-турок и не убедил деда уехать из Карса. Прадед собрал семью и отправил в Тифлис. Сам остался, надеясь, что все еще обойдется. Не обошлось, его зарубили через несколько дней после отъезда семьи – жены и троих дочерей. До Тифлиса ехали долго. По дороге средняя сестра Кнарик и мать подхватили испанку. Ни матери, ни девочке выжить не удалось. Они скончались в больнице, куда их определили по приезду в Тифлис. А старшую Сусанну (мою бабушку) и младшую Гоар, ставшей впоследствии Галей, определили в интернат. Бабушка вышла замуж за моего деда совсем ребенком, в 14 лет. Вышла с условием, что она заберет из интерната свою младшую сестру и они будут жить вместе. Дед не противился, он был на десять лет старше бабушки и полюбил ее так, что, если бы она пожелала заполучить звезду с неба, он бы и это организовал.
А накануне отъезда из Карса, бабушка спустилась в конюшню, где ее встретил старый, добрый Цолак. И вот наряду со всеми ужасами той поры, которые ей выдалось пережить, бабушка чаще всего остального вспоминала ту последнюю свою встречу с любимым животным. Цолак, как будто все заранее предвидя, обреченно опустил голову. Бабушка долго гладила любимое животное, прощаясь с ним. А когда Цолак поднял голову, бабушка заметила в глазах слезы…