Литературный вампиризм

    
        О вампирах-кровососах известно давно. В наше время стали говорить о психологическом и энергетическом вампиризме. А вот главный аналитик информагенства «Литинформ» Иван Неподкачайло открыл литературный вампиризм и назвал двух главных вампиров своего города.
       «Литературный вампир, – говорит первооткрыватель явления, – это человек, который питается чужими идеями, мыслями, чувствами, страстями, характерами, образами, судьбами. А для лучшей усвояемости, переваривает полученное в так называемые авторские произведения».
       Представим ситуацию. Собрались литераторы на званое мероприятие. И о чём же они говорят в кулуарах или за кружкой какого-либо питья во время фуршета? Частенько балагурят и подкалывают друг друга. Да так, что иным кэвээнщикам с камедиклабщиками и не снилось. По простоте душевной выдают перлы, не подозревая никакого подвоха, веселятся как дети. А в это время присутствующие среди них вампиры, притворившись своими в доску, и так же балагурящие вместе со всеми, мотают чужие перлы на ус, а то и вовсе записывают на спрятанный за пазуху диктофон. Затем самым бесцеремонным образом используют услышанное (а вернее сказать, подслушанное) в своих опусах.
       Так, небезызвестный Комарихин, чуть ли не после каждой встречи с коллегами, быстренько стряпает юмореску и тут же толкает её в литературный журнал, довольно потирая руки. Торопится поскорее поймать кайф вместе с гонораром.
       У ещё более небезызвестного Пиявкина иная тактика. Он вампир замедленного, но основательного действия. Подслушанное он использует в написании своих бесконечных, никогда не заканчивающихся романов.
       Многие недоумевают: почему Пиявкину ни разу не удалось закончить хотя бы один роман. Но чему тут удивляться? Коллеги продолжают выдавать перлы, диктофон пишет не хуже той конторы, романы наполняются и переполняются, становясь неподъёмными и неудобоваримыми.
       Однако, будучи неисправимым оптимистом, Пиявкин убеждён, что не только сумеет закончить свои романы, но и издаст их разом, целой серией. «Я произведу фейерверк, – заявляет он. – И в одночасье стану мегазвездой. А удел всяких там Пелевиных и Улицких – быть моей бледной тенью и гордиться тем, что были знакомы со мной».
       Но если разобраться, что такое романы Пиявкина, как не собрание чужих перлов? Ситуация ещё хуже, чем с народными сказками. Те тоже сочиняли всеми забытые авторы, но слава досталась хотя бы всему народу. А тут одному вампиру!
       Некоторые возразят нашему главному аналитику. Дескать, твой литературный вампиризм – самый что ни на есть банальный плагиат, известный со времён оных. И ничего-то ты, господин хороший, не открыл.
       «Отнюдь, – возражает интеллектуальное светило. – Плагиат – это когда один автор крадёт кусок готового произведения у другого. А вампиризм – совсем другое. Одни литераторы блистали остроумием, выпуская пар. Выпустили и забыли. Другие же в это время собирали пар, чтобы присвоить себе».
       Далее Иван Неподкачайло делает глобальный обобщающий вывод: все популярные писатели – литературные вампиры! Известно ведь откуда они брали свои сюжеты, сцены, характеры, диалоги. Ходили в народ, интересовались, выспрашивали, лезли в душу, подслушивали… Люди и рады были поделиться, изливали всё, что наболело. А потом узнавали себя в повестях и романах, да ещё в искажённом, а то и вовсе гротескно-сатирическом образе. Отсюда бесконечные тяжбы, суды и мордобои, которые, тем не менее, писателей не останавливали.
       Иной раз встретит такой прототип писателя и с ходу: «Ах, ты ещё не унялся?!» И по морде, и по морде. Но писатель, подлечившись, продолжает своё сомнительное дело. А как иначе, он же вампир!
       Обывателям всегда было непонятно, зачем литераторы мучают себя писаниной? Гробят из-за неё всю свою жизнь? Кто их заставляет ею заниматься?
       Доброхоты из лучших побуждений советуют: «Что за ерундой ты занимаешься? Живи как все нормальные люди, отдыхай, наслаждайся». Прочие граждане ничего не советуют, а лишь красноречиво машут рукой: «Что с него взять? – Юродивый, придурок, лох» – это в зависимости от эпохи.
       «И не юродивый, и не лох, – поправляет наш главный аналитик. – Вампир! И этим всё объясняется».